По краю лезвия смычка

-1-

По краю лезвия  смычка

Посвящается Юлии Липницкой

Дрезден – Санкт-Петербург

Лунная соната

Тяжелый чемодан  катился легко. Вот почему в аэропорту Дрездена он катится легко, а в Пулково – еле-еле? Не может же чемодан считать, что за границей лучше. Но он, кажется, так считал. Может быть потому, что Германия – его родина? Три года назад они  купили его здесь.  Большой, вместительный и легкий. Туда помещались сразу все вещи: и ее, и бабушкины.

- Котинька… - бабушка посмотрела на внучку, моментально оценив состояние ребенка после перелета – голодная!

Мирра знала этот взгляд – сейчас бабушка предложит выпить чай с пирожными. Она не против. Весь перелет  не спускала глаз с инструмента, и сейчас действительно хотелось есть. Вот только надо найти такое место, где есть телевизор. Или интернет, у нее планшет с собой. Сегодня – восемнадцатое декабря. Короткая программа.

Елена Дмитриевна налила чай и побежала к телевизору. С утра шел снег, и это почему-то успокаивало.

Вот уже больше полугода как федерация фигурного катания предоставила  квартиру и они, наконец, переехали. Какое это было счастье! Спортивный комплекс виден из окна, по утрам Лера бегает на стадионе…  Жаль только новый телевизор так и не купили. А старый шипит – тревожно и жалобно. Как будто тоже боится. Ситуацию пытается исправить жизнерадостный голос диктора. Получается у него плохо:

«Итак, продолжаем следить за финалом Гран-при по фигурному катанию в Братиславе.  Девушки на ваших экранах. Напоминаю, в первой разминке уже выступила одна наша российская фигуристка - Янина Тарасенко. Яна - воспитанница  Инги Юрьевны Лунгиной. Тренируется спортсменка в Москве. Но здесь, в Братиславе, не повезло, и она сорвала целых два важнейших элемента. Ну, в причинах неудач Яны будем разбираться после, понятно, что на данном этапе спортсменка в призеры не попадает, а сейчас все внимание на лед. Валерии Войсковицкой достался первый номер в последней разминке.  Воспитанница Роберта Вахтанговича  Гигичкори сейчас на ваших экранах, и современная обработка классического музыкального произведения прозвучит сегодня. «Лунная соната», хореограф Эмиль  Левин, и сейчас он здесь, рядом со мной – будем вместе следить за выступлением Леры Войсковицкой».

Елена Дмитриевна улыбнулась. Эмиль Левин – худой, бледный, с  грустными глазами и неизменным огромным шарфом вокруг тонкой шеи. Всегда охрипший голос. Удивительно, но когда его приглашают комментировать, с голосом всегда все в порядке. Может это на нервной почве? Левин очень капризный – требует горячий чай, беспрекословного подчинения, не терпит даже намека на критику! Но он – гений. Поэтому каждый раз, когда во время работы с хореографом  глаза дочери вспыхивали огнем протеста, Роберт Вахтангович красноречиво показывал огромный кулак…

Сейчас гений говорил о ее девочке:

«Добрый день.  На мой взгляд, спортсменка в хорошей форме и хотелось бы, чтобы обе программы, над которыми мы с Лерой работали, удалось показать достойно».

«Ну, что ж, будем надеяться! Четвертым номером выступит Алена  Родимина. Так же как и Янина Тарасенко воспитанница Инги Лунгиной. И в ее исполнении мы увидим короткую программу на музыку, взятую из известного американского кинофильма. Итак, все внимание на экран, желаем удачи, держим кулаки, - Валерия Войсковицкая. Лунная соната».

Руки инстинктивно  сжали кружку с остывающим чаем.  Первый раз она  не поехала вместе с дочкой. Роберт Вахтангович сказал, так будет лучше. И Лера кивнула, бросив на маму  виноватый взгляд.

Елена Дмитриевна даже выходной взяла за свой счет, чтобы пережить этот день.  На экране  подрагивающие ладошки ее маленькой храброй спортсменки лежали в больших, морщинистых  руках Роберта Вахтанговича.

Хорошо волосы уложила. Умница дочка. Костюм хорошо смотрится. Не зря она все злачные места оббегала, собирая образцы! Все-таки нашла нужную ткань и настояла на том, чтобы шили именно из нее. Блестящая, с голограммным эффектом – неоново-небесно-голубая. Будто вторая кожа, она обтягивала хрупкую, но спортивную фигурку. В комбинезоне, перчатках и воротником-стойкой ее девочка была похожа на лучик лунного света, случайно отбившийся от остальных, летящих по млечному пути.

- Господи… Господи, помоги моему лунному зайчику…

Спортивный комментатор, наконец, прекратил говорить. Мирра немного знала немецкий, но поняла только, что объявили Леру.

- Господи… Господи, помоги ей, пожалуйста! – длинные тонкие пальцы сжимали пластиковый стаканчик с обжигающе горячим чаем. Ложка застыла над пирожным. Черничный чиз-кейк, ее любимый. Она сейчас будет его есть, а Лерка там, на льду. Она совсем почти ничего не ест, чтобы форму держать. Черничные разводы похожи на разводы Лериного костюма. Это тетя Лена ткань нашла такую. Переливчатую.

- Плохая девочка! Толстая, некрасивая, падает все время, не спортивная совсем! – быстрой скороговоркой бормотала бабушка. Это она специально, чтоб не сглазить. Внучка у нее тоже глухая, некрасивая и бестолковая. Мирра всегда улыбалась, когда бабушка начинала свои «анти-заклинания». Но сейчас даже внимания не обратила, только повторяла про себя:

- Господи, пожалуйста, пусть она не упадет, пожалуйста, пусть не упадет!

Девочка, затянутая в блестящую голубую лайкру стояла на коленях, прогнувшись в спине так, что затылок едва не касался опасного острого лезвия. В такт мелодии она тянулась вверх. Мирра знала наизусть каждое движение. Они сами придумывали эту сказку. Лера – маленькая звездочка. Она упала на Землю и очень хочет обратно. 

-2-

Санкт-Петербург

Консерватория

(полгода назад)

Был чудный майский вечер – солнце, голубое небо. Лера продела обе руки в лямки рюкзака и повязала олимпийку вокруг бедер. Огромное серое здание давило своей мощью. Где-то в недрах этого монстра учится Миррка. Вдруг стало страшно. Она ж маленькая, худенькая… И вообще… Не от мира сего. Мирра не от мира сего. Эта жуткая Консерватория, наверное, поглотила ее целиком. Не жуя. Музыкальный питон.

Они сидели втроем в преподавательской. Сегодня был выходной, но  отовсюду то и дело доносились разные музыкальные звуки. Мирра хозяйничала, разливала чай, виновато открывая упаковку зефира в шоколаде. Лере, конечно, нельзя. Но она и так еле уговорила Станислава Адамовича встретиться с фигуристкой.  Так как же чай совсем без всего…

- Ну, рассказывайте, юная леди, что привело вас ко мне? – Станислав Адамович улыбался светлой, открытой улыбкой Деда Мороза, поглаживая серебристую бороду.

Его любимые круглые очки, под которыми в голубых глазах сверкали таинственные искорки, дополняли образ. Вылитый Дед Мороз!

Вот только Мирра очень хорошо знала своего учителя… Он был недоволен. Более того, он был зол! А виду не показывал, потому как слишком хорошо воспитан. Мирра знала, почему маэстро злится, хотя ей он не сказал ни слова. Она нарушила тайну. Практически уничтожила магию, которой с ней поделились. Впустила в их мир чужака…

Оставалось лишь надеяться, что Станислав Адамович поймет. Обязательно поймет, когда узнает, какая Лера. Ах, видел бы он ее на льду! Они подружатся, Мирра в этом не сомневалась. Маэстро, которого она боготворила и Лера. Ее… подруга. Подружка. Друг…

Слово перекатывалось на языке зефиром в шоколаде. Как же она мечтала, что у нее, наконец, появится кто-то, с кем можно делить горе и радость, слушать музыку, пить чай, гулять… Они так похожи – Лера все время катается, Мирра все время играет. Обе практически не учат обычную школьную программу, обе себе уже не принадлежат. Их путь определен. Но теперь, когда они вместе – это не так страшно!

- Станислав Адамович, я хочу, чтобы на студии записали скрипку для моего проката. Федерация оплатит расходы, если музыку утвердят. Сначала ее надо показать Роберту Вахтанговичу, моему тренеру. Можно Мирра сыграет, а я запишу?

Мирра  за спиной старого скрипача покрутила пальцем у виска и закрыла лицо ладонями… Вот Лерка всегда так! Ну как можно было взять все и выпалить одним махом! Надо было как-то… По-другому.

- Мирра рассказывала. Вы – юная фигуристка. Уж простите, красавица, - не поклонник. В молодости больше интересовался музыкой. А теперь, боюсь, - поздно начинать.

Мирра делала подруге отчаянные знаки. И все они означали одно – «Заткнись, ради всего святого!»  Лера пожала плечами, дав понять, что передает пальму первенства в общении с маэстро его ученице.

- Станислав Адамович… А вы никогда не видели, как тренируются настоящие фигуристы?

- Не довелось.

- А хотите посмотреть? Давайте вместе сходим?

- Послушайте, девочки… - старик снял очки и стал протирать их платком.

Когда Станислав Адамович доставал из кармана пиджака этот  огромный клетчатый платок и начинал тереть свои очки так, будто хотел проделать в линзах дырку, - это был очень, очень плохой знак…

- Идти на тренировку не обязательно – у меня есть записи. Я сейчас покажу последний прокат, – и Войсковицкая вытащила из рюкзака старенький ноутбук.

Миррка сколько угодно может гримасничать за спиной своего обожаемого маэстро! Такими темпами она вообще ничего не успеет. Она должна добиться записи «Хрустального шара», потому что она будет, будет катать под эту музыку! И не важно, как долго ей придется уговаривать этого Деда Мороза.

Чудо-экран  загорелся, и настроение Станислава Адамовича испортилось окончательно. Как он не любил всю эту современную технику! С тех пор как умерла его жена,  раз в месяц относил белье и одежду в прачечную. Стиральную машинку дочь увезла на дачу, к счастью. Как вообще можно находиться в одном помещении с такими звуками! Это же… Нечеловеческая пытка!

Но юные леди настаивали, и ему ничего другого не оставалось, как смотреть в этот… как его там… ноутбук. Зазвучала музыка. Лера вывела изображение на весь экран, сделала громче звук.

«Лунная соната». Бетховен. Гений! Гений нечеловеческого, космического масштаба! И... эта девочка в коньках. На льду. Удивительно, но ей каким-то совершенно непостижимым образом удалось выразить душу этого бессмертного произведения. По-своему, конечно… Но… Это… Это просто невозможно! Он забыл о том, что смотрит в мерцающий экран. Он был там, вместе с этим слегка курносым веснушчатым созданием в перчатках и убранными в «хвост» непослушными волосами. Руки. Ее руки пели. Звали за собой. Гуттаперчивая девочка! Гуттаперчивая… Как? Как она это делает? И сколько же надо трудиться, чтобы вытворять такое? Там же холодно!

Сердце профессора сдалось уже на середине, а к концу записи, он уже понимал, что побежден.

Видео закончилось. На несколько мучительно долгих секунд стало совсем тихо. Затем снова стало слышно, как вздыхают и плачут инструменты в бесконечных полутемных коридорах Консерватории. Лера не сводила со Станислава Адамовича напряженного, требовательного взгляда. Мирра прижала  обе ладони к щекам, стараясь вообще не смотреть на маэстро. Наконец Дед Мороз заговорил:

- Вам, Лерочка, - надо будет кое-что почитать. Вы удивительно чувствуете музыку! Этого у вас не отнять. У вас… У вас действительно талант. Вы не просто двигаетесь под музыку, но выражаете ее по-своему, вот что важно. Музыканты, исполняя  ту  или  иную вещь, вносят что-то свое. Каждое исполнение – уникально. Это сотворчество композитора и исполнителя, диалог двух душ, что находятся в разных временных пространствах! Разве это не удивительно, юные дамы? А? Разве не чудо? Не волшебство?! Миррочка, будь так добра, налей старику еще чаю, - синие глаза Станислава Адамовича блестели от удовольствия.

-3-

Веймар – Санкт-Петербург

Снежинки

Синее платье, которое сшила Лерина мама, было очень красивым. Мирра выглядела в нем взрослее. Но главное – мелодии оно шло. Платье Леры было точно таким же по крою. Только не длинным, в пол, а коротким, как и положено костюму фигуристки.  Зато воротник-стойка, белоснежное, будто первый снег, кружево и шнуровка сзади в качестве декоративного элемента были одинаковы.  Девушка вспомнила, как перед отъездом они переоделись и смотрелись в зеркало. В бабушкиной комнате висело огромное зеркало. Старое и темное.

Мирра открыла футляр и посмотрела на инструмент. Эту скрипку Станислав Адамович выдал ей с невероятным трепетом и кипой каких-то документов, которые бабушка подписывала дрожащей рукой, испуганно и беспомощно озираясь по сторонам. Скрипка, конечно, застрахована, но лучше ее не терять. Ученица понимала, что инструмент очень дорогой и старый.  Его историю Станислав Адамович почему-то скрывал, каждый раз обходя эту тему.

 Сейчас ее объявят. Надо же, как вышло. Как раз сейчас, там, в Словакии, в Братиславе Лера тоже выходит на лед…

- Мирра Вальфсон, Россия. Мирр Тимаш, элегия «Хрустальный шар». Скрипка, - объявили на немецком.

Девушка всегда старалась подавить волнение. Лучше расслабиться. Расслабиться и играть. Они с Лерой считали одинаково –  надо просто выкинуть все мысли из головы.  «Тело помнит», - говорила Лера.  «Руки помнят», - говорила Мирра. Руки и скрипка. Скрипка помнит. Интересно, коньки Леры – как скрипка? Тоже… помнят и живут своей жизнью, одновременно сливаясь с тобой? Это была последняя мысль, которую она заставила себя выкинуть из головы. А потом…

Потом вокруг смычка вихрем закружились снежинки. Она стояла посреди огромного катка. Нарядные дети и взрослые в старинных одеждах чинно катили по кругу.  Мирра играла, стараясь не останавливаться. Не обращать внимания на такое яркое видение. У нее, конечно, и раньше бывали состояния во время исполнения, близкие к трансу, но таких ярких картинок… Нет, не было. Девушка закрыла глаза. Руки помнили. Пальцы помнили. Скрипка пела, жила, дышала, дрожала от счастья в ее руках, и вот уже катающиеся пары кружились в нужном ритме, отдавая дань красоте мелодии.

Целые сутки можно было играть со счастьем-котенком, что прыгал внутри. Но все же мягкие лапки нет-нет, да и царапнут душу: «Все равно наступит завтра, и тебе придется пережить это снова!» Вот «завтра» и наступило. Словакия. Братислава. Произвольная программа. Женщины.

Елена Дмитриевна улыбнулась. Женщина… Маленькая женщина, стойкий гуттаперчивый солдатик, по сути – профессиональный спортсмен. Ее Лерок, ее малышка…

«Ну что же, подведем итоги. Янина Тарасенко практически безошибочно откатала произвольную. С двумя небольшими помарками. Однако неудача в короткой программе конкурировать с претендентками на победу российской фигуристке, тем не менее, не позволит. Алена Родимина откатала короткую программу с небольшой помаркой на выезде с каскада. Но двойной флипп и двойной лутц вместо заявленных тройных прыжков исполнила спортсменка.  И они, к сожалению, отбрасывают воспитанницу Лунгиной в конец турнирной таблицы. Китаянка Ли Сяо Дань  занимает третью позицию, очень неплохо откаталась юная спортсменка в этом сезоне. Кейти Даймонд пока лидирует. Блестяще откатала произвольную Кейти, короткая также была на уровне и на данный момент ее результат лучший.

А сейчас  на ваших экранах абсолютный лидер по итогам короткой программы. Валерия Войсковицкая, наша надежда на медаль в этих соревнованиях…»

Роберт Вахтангович улыбается. Это плохо. Перед стартом он улыбается только тогда, когда считает, что Лера слишком сильно нервничает.

- Лера… Лера! Лера, пасматри на меня, каму сказал!

Роберт Вахтангович с акцентом говорит, только когда нервничает. И чего он так волнуется? Она-то спокойна. Абсолютно спокойна. Готова. Уверена. Главное – мысли все из головы выкинуть. Тело помнит…

- Лера, как эта наша музыка-то называется, а?

- Хрустальный шар.

- Вот и давай-ка мы с тобой из этого  шарика золотую медаль сделаем!

И она поехала. Пела скрипка, кружились снежинки. Это не было похоже на снег. Это были… Сказочные снежинки! Они искрились и смеялись. Она прыгнула.

Ледовые улочки. Колкий, искристый иней на розах. Надо же… Удивительно! Игрушечные домики с башенками и стрельчатыми окнами. Под каждым окном – балкончик с запорошенными снегом цветами. Красиво. Ах, как красиво! Она приземлилась и покатилась мимо окна, за которым седовласый мужчина играл на скрипке. Чтобы разглядеть его, пришлось прогнуться в спине и удержаться, чтобы не упасть. Она полетела дальше, закружилась, думая о том, что мужчина этот играет ту самую мелодию.

 Девушка остановилась, вскинула руки так, будто в них была скрипка. Воображаемый смычок ласкал несуществующие струны, и пальцы порхали  так же, как у Мирры. Сколько часов они провели вместе, пока Лера копировала скрипачку! Мирра показала упражнение «паучок». Надо было взбираться пальцами по смычку вверх и обратно. И она тренировалась. Пока пальцы не вспотели. Потом каталась с настоящей скрипкой, только без струн.  Мира принесла на лед. И вот теперь она играет на скрипке! Она играет, а из окна льется музыка. Неизвестно откуда прилетела огромная белая сова. Птица летала вокруг, и приходилось выделывать разные фигуры, чтобы не упасть и не столкнуться с белоснежными крыльями. Как красиво… Как хорошо! Не важно, где она сейчас, - она будет танцевать! Летать, прыгать, вращаться! Пока играет музыка…

-4-

Санкт-Петербург

Хрустальный шар

Лера с силой вдавила кнопку звонка. Так, чтобы она застряла! И разбудила весь дом! Получилось с первого раза.

Хорошо, что после выступлений дарят цветы. Бантиков, ленточек, и всяких оберток – полон дом! Во все это она завернула подарок для Мирры. Получилось… феерично. Какофония, как сказала бы скрипачка. Зато не понятно, что это! А это самое главное, потому что это – сюрприз! Вместе с объемным свертком девушка прижимала к себе огромный букет для тети Фиры. Пусть поставит в вазу. Будет  красиво. У них дома вазы закончились, а ванну она не отдаст! Душ – это святое!

- Лерка! – Мирра выскочила в халате и с отверткой, - ты чего! Бабушка спит еще….

- Отдай это тете Фире, и она меня таки простит, - Лера сунула подруге жизнерадостный букет оранжево-морковных гербер.

- Что случилось, котинька? – вышла в коридор бабушка Мирры. - Ой! Ой, какая красота! Боже мой! Боже мой! Лерочка! Котинька! – тетя Фира всплеснула руками, внимательно посмотрела на раннюю гостью и сказала. - Голодная! Я чай поставлю. Да?

- Спасибо, бабуль. Мы пока у меня посидим, хорошо?

- Боже мой, Боже мой, какая красота! Какая красота! – причитала женщина, удаляясь с букетом на кухню.

- Ты чего в такую рань-то? – Мирра залезла с ногами на кровать, нашла свои жуткие очки, нацепила их на маленький носик и уставилась на подругу огромными, большими и без того, а сейчас еще и увеличенными за счет толстых линз карими глазами.

Лера невольно улыбнулась. В мохнатом бежевом халатике и очках девушка была похожа на совенка.

- С Новым годом! – и фигуристка протянула то, что все это время прижимала к груди.

- Ой… Лер, а я…

- Ты – потом. Я знаю, что еще рано. Просто не хочу при всех. Открывай!

- Ну… я не знаю. Так… Так все красиво… - девушка не решалась испортить «феерию с какофонией».

- Открывай! Ну, давай же!

Мирра аккуратно развернула то, что принесла подруга и… Заплакала.

- Лерка… Ой…

- Ну ты таки хуже своей бабушки, честное слово!

Они обнялись, счастливые и растроганные. Мирра провела ладонью по щеке, вытирая слезы, и осторожно прикоснулась к блестящему, холодному стеклу…

Санкт-Петербург

Ворон

- Сколько раз тебе говорить, Кирюша! Не называй меня мамой на людях!  Это какой-то фирменный магазин? Столько хоккеистов! А ты узнаешь кого-нибудь? Здесь есть именитые спортсмены?

- Нет. Не узнаю. Я все купил ма….

- Кирилл!

- Извини.

- А кроме амуниции для хоккея? Ничего не хочешь? Отец перевел деньги… Намекнул, чтобы я сделала все для твоего Merry Cristmas! Но… я тут подумала… А давай выпьем кофе? Пойдем!

Мама, как всегда, схватила сына под локоть и, едва удерживаясь на высоких шпильках, зашагала в сторону кафе танцующей походкой.

- Что у тебя такое кислое лицо, Кирюшенька? Улыбайся! Ну? Ну ради меня, а?

Кирилл лишь вздохнул. Мать всегда такой была – кокетливой, легкомысленной, вечно строила на людях из себя его девушку. Наверное, ей это льстило. Нет, ему, конечно, не жалко… противно просто. Мать была доброй. Давала денег столько, сколько он просил. Никогда не спрашивала зачем. Это было очень удобно. Вопроса с поляной никогда не возникало – это раз. Он всегда спонсировал ребят из команды, у кого с семьей проблемы – это два. Уважение опять же в команде. Он все-таки капитан. На все финансовые вопросы говорил, что решит. И решал. Многие знали, что он в некотором роде баловень судьбы, но никто его по этому поводу не задевал. От девушек, опять же, не было отбоя.  Красивый, спортивный, богатый… Капитан команды – мечта. А он… Он не знал, куда от них деваться. Записки эти бесконечные.

С Лерой они даже не познакомились. Просто он успел. Вовремя. Первые заморозки. На пути к «Юбилейному» ступеньки снегом припорошило, а внизу – лед. Девчонка летела вверх тормашками. Если бы он ее не подхватил – точно что-нибудь сломала бы!

 Он не ожидал такого прямого, внимательного взгляда. Не кокетничала, не улыбалась. Просто взяла и сказала:

- Спасибо тебе большое!

Пожала ему руку и пошла в женскую раздевалку фигуристок. Никаких: «Может, встретимся? Хочешь, я дам тебе номер своего телефона?» Ничего такого.

А потом начались съемки рекламы чемпионатов. Решено было сделать красочный ролик – хоккеист и фигуристка на льду. Выбрали его и ее. Она кружилась, он ехал и хмурился. Типа он весь такой суровый, а она вся такая грациозная…

Это, кстати, Леркины слова. Вот что-что, а чувство юмора у нее было! Они пили кофе после съемок, хохотали, болтали обо всем. Он проводил ее домой, проследил, чтоб не упала, и пригласил в кино. Все. Все было хорошо. Может, он бы и влюбился со временем… А так…

 Когда к нему подскочили какие-то девчонки и стали спрашивать, что у него с Войсковицкой, он их послал: «Да нет у меня ничего с этой вашей Войсковицкой, понятно?! Больно надо…»

Грубо, конечно. Сам виноват, надо было сказать, что они дружат, и все. А он… Должен был догадаться, что девчонки эти очень свою соперницу любят, и записанный на айфон разговор этот ей перешлют. Теперь она на его звонки не отвечает.

- Кирилл! Ты меня слышишь?! Что тебе взять, говорю?!

- Кофе и чизкейк, - буркнул парень, поискал глазами свободный столик. Сел.

Разговаривать с матерью не хотелось, но деваться было некуда. Он скинул куртку, что-то упало. Он нагнулся. Поднял. Плеер. Леркин. Когда он последний раз ее провожал, девушка дала послушать какую-то музыку. Кажется, это играет ее подруга, скрипачка. А она под эту музыку катает. Точно! А потом… Они, конечно, не поцеловались, но… почти. И плеер так у него и остался. Старенький. «Сонька». Потертый. А что, если ей новый айфон подарить? Последней модели. Дорогой, навороченный, с кучей режимов, камерой и плеером? И музыки закачать. А на звонок поставить рождественскую песенку. Девчонки от этого сходят с ума. Купить плюшевого мишку, они от этого почему-то тоже с ума сходят, и пойти мириться. Скоро Новый год…

-5-

Королевство заснеженных роз

Чужаки

Поленья весело трещали в камине, за окном огромными размером с крупного шмеля хлопьями медленно шел снег. Старушка выдала девочкам по кружке с теплым молоком и по куску ароматной медовой коврижки.

Лера вцепилась в лакомство зубами, не думая о диете. Сначала надо разобраться с тем, что происходит. Миррка тоже от угощения не отказывалась. Девушка пила молоко, жмурясь от удовольствия. Когда их занесло неведомо куда, она хотя бы в свитере и джинсах была! А Миррка – в пижаме и махровом халатике. В тапочках на босу ногу! Спасибо старушке Агене. Она их увидела, посадила к себе в сани и увезла из города.

Девушки слушали рассказ пожилой женщины и вспоминали. Они уже были на этой огромной ледяной площади в своих видениях.

В этот раз там стояла огромная елка. Странная очень. Вся в увядших розах. Повсюду висели огромные венки сухих цветов. Как-то… мрачновато.  Рыцари в тяжелых, черных доспехах строем шли сквозь толпу насмерть перепуганных людей.  Вот и Агена в своих рассказах называет их «черные рыцари».

А потом Мирра с Лерой увидели сани. Золото, мех, бархат. Цветы. Правда, что уже ожидаемо, сухие. В санях сидел рыцарь. Рядом с ним - принцесса. Принцесса Дэлл.

 Лера никогда такой красоты в жизни не видела! Золотые волосы рекой бежали за санями по пушистому снегу, а лицо… белее Белоснежки, краше Спящей красавицы. Златовласка, та и вовсе удавилась бы от зависти! Ну и царевне Несмеяне придется подвинуться. Сказать, что   принцесса была печальна – не сказать ничего…

 Мирра пила молоко маленькими глотками, шевелила пальцами в теплых, войлочных, вышитых розами сапожках, и вспоминала.  У той девушки с золотыми волосами была в глазах такая боль. Безысходность. Крик о помощи. Они с Лерой обязательно должны что-нибудь придумать! Надо только побольше узнать. И девушка снова прислушалась к рассказу  Агены:

- Черные рыцари, они, может и неприветливы, с виду-то. А только они Тьму прогнали! Они одни защитить могут от Тьмы…

- А ее кто-нибудь видел? – Лера нахмурилась.

- Кого, девочка?

- Ну… Тьму эту вашу? Как она выглядит-то?

- Страшно, девочка. Страшно… Огромной черной тенью накрыла она наше маленькое королевство с западной стороны. Небо затянуло тучами. Розы завяли. И пошел черный снег! Ничего страшнее мы в своей жизни не видали! А дети как плакали… Там, у леса, на окраине. Там он так и лежит…

- Кто лежит? – чуть дыша, шепотом спросила Мирра.

- Черный снег лежит, так-то… Спасли нас рыцари! И теперь принцесса Делл отдаст свое сердце спасителю. Только не веселой будет та свадьба…

- Почему? Она его не любит? Ее заставляют выйти замуж? Мы ее видели. Она была… грустная очень.

- Ну… Я в сердце принцессе Делл не заглядывала, а только никто кроме Черных рыцарей нас от Тьмы не спасет! Да и спать пора. Нечего болтать… Засиделась я тут с вами. Спать вам пора. Вы, небось, устали с дороги-то.

Девочки переглянулись, Лера кивнула Мирре, и та потянулась за вторым кусочком пирога, чтобы старушка еще немного рассказала им про принцессу:

- Вкусно как! – Мирра улыбнулась как можно более невинно и искренне.

- А, нравится? Сама пеку! Такой коврижки как у Агены не найдете нигде! Сначала надо…

- Бабушка Агена, вы про принцессу обещали рассказать. – Поспешно вставила Лера, опасаясь, что рецепт медовой коврижки -это надолго.

- Ах, да… Вот. И как только умерла старая Королева, в ту же ночь Снежные Совы принесли младенца – девочку. Принцессу Дэлл. Одна-одинешенька она у нас. А заботились о ней придворные, Советник, да у каждой из Сов под крылом оказалось по снежному Вихрю. Вот с тех пор у принцессы Дэлл четыре брата и есть.

- Четыре брата? А кто наследник? – спросила Лера.

- Какой такой наследник, девочка? – старуха даже закашлялась от смеха. - Они ж Вихри! Балагуры. Только носятся да играют на своих больших скрипках! Раньше играли то есть… Но как играли! Веселья-то было перед Волшебной ночью, ух! И повсюду венки из роз. Сказку о Мирре и Рози в каждом шатре показывают! Представления дают…

-  О Мирре и Рози? – Мирра даже рот открыла. Они с Лерой переглянулись.

- Так вы и этого не знаете? Королевство наше, по преданию, создал великий Волшебник Мирр в хрустальном шаре. По прихоти его у нас всегда зима, все покрыто льдом, люди на коньках друг к дружке в гости ездят. И все бы хорошо, только лета мы не видим. А в Волшебную ночь ходит Мирр по своему Королевству и желания детей, что весь год были послушными, выполняет.

Однажды попросила его девочка Рози о том, чтобы позволил волшебник розам зимой цвести. Девочка та была послушная, прилежная, трудолюбивая. На скрипочке училась играть. Волшебник и наделил ее даром необыкновенным – играет она на скрипочке, а цветы зимою цветут! И не вянут! С тех пор все наше королевство на скрипках играет, на коньках катается, розами любуется… Ну… Раньше так было то есть…

- А сейчас? – Мирра боялась, что старушка заснет в кресле прежде, чем они что-то узнают.

- А сейчас черные рыцари наложили на музыку запрет. Рыцари прогнали Тьму и боятся, что вернутся Тени в наш мир.

- Из-за музыки? Музыка – самое прекрасное, что есть на свете! Она не может призвать Тьму! – Мирра неожиданно разозлилась.

- Не кричи, девочка, не кричи, что ты! Мне и так достанется за то, что припрятала чужаков! Ищут вас… Переодеть-то я вас переодела, но…

- Не переживайте, бабушка Агена. Мы с Мирркой в общем-то в теме. На коньках катаемся, на скрипке играем…