По линии горизонта. Книга 1

Глава 1

Вереница машин терпеливо ждала, пока светофор отсчитает секунды. Во главе, у самой стоп линии стоял, сияя боками, большой внедорожник. Мужская машина! Но, вопреки ожиданиям, за рулём его была женщина. Холёные руки сжимали увесистый руль. Она смотрела вперёд, чуть кивая в такт мелодии, которая звучала внутри её грандиозной «ракушки».

Увлечённая этим, она не заметила, как внимательно и восхищённо водитель седана в соседнем ряду изучает её «танцующий» профиль. Его машина издала короткий гудок, привлекая внимание. И она повернулась к нему.

На красивом лице застыло высокомерное выражение. Оно без слов говорило о том, что добиться её снисхождения будет непросто. Но мужчина был не из пугливых! Он поднял вверх руку, демонстрируя пустой безымянный палец. Призывая её сделать то же самое. Женщина медлила, совершая какие-то манипуляции за пределами его поля зрения. Когда она вскинула руку, то на пальце её красовалось кольцо. Он хмыкнул, догадавшись о том, что оно перекочевало туда с другой руки.

Красотка откинула зеркальце, любуясь собой в отражении. Он, подражая ей, сделал то же самое. Когда она вынула из сумочки губную помаду и принялась поправлять макияж, мужчина вытянул губы трубочкой и стал водить по ним пальцами, повторяя её движения. Сперва она негодующе вспыхнула, приняв его жест негативно! Когда он скопировал и эту реакцию, она с трудом удержалась от смеха. Он наблюдал за ней, ловя каждый жест, повторяя его и намеренно делая это как можно комичнее.

Она в свою очередь стала выдумывать новые способы «загнать его в угол». Игриво поигрывая волосами, которых у него не было. Или поправляя серёжку на ухе. Эти двое забыли о времени, и только гудок стоявшей сзади машины заставил их сдвинуться с места. На светофоре образовался затор: ученик совершал поворот налево. Машины поравнялись. И, пользуясь случаем, навязчивый компаньон опять заявил о себе. Красотка пожала плечами, демонстрируя скучающий взгляд. Он тоже пожал.

Вдруг её лицо изменилось, в глазах появился испуг. Они открывались всё шире, словно вместо попутчика она увидела монстра. Мужчина опешил, но «подхватил». Его испуг получился не таким правдоподобным. Женщина схватилась за горло. Казалось, её вот-вот вырвет! На такую реакцию он не рассчитывал. Но повторил, уже без прежнего энтузиазма. Она закашлялась, словно в горле у неё что-то застряло. Ладонь, прикрывавшая рот, со следами помады, мелькнула и тут же исчезла из кадра. Он повторил машинально.

Пробка впереди рассосалась и пришла пора двигаться дальше. Мужчина дёрнулся, взгляд его суетливо забегал. Он опустил стекло и взял с сиденья смартфон, намереваясь в последний момент раздобыть номерок.

Однако тут же выронил его! Нога непроизвольно нажала педаль, и машина резко тронулась с места. Она также резко остановилась, и ехавший позади минивен припечатал её своим бампером. Выскочив на дорогу, человек принялся сокрушаться и барабанить в стекло. Но мужчина в машине не слышал его! Он смотрел перед собой, но вместо руля видел посмертную маску. Лоб, расплющенный о стекло. Глаза навыкате и рот, искажённый в беззвучном крике…

В проезжавшем мимо автобусе девушка прильнула к большому окну. Она не успела понять, что случилось. И только вздохнула, наблюдая обычное ДТП. Судя по выражению лица, её мысли были заняты куда более важными вещами. Брови взметнулись наверх, и она распахнула лежавшую на коленях папку. Перелистав документы, успокоилась и снова закрыла её.

Ладонь скользнула по бортику белоснежной рубашки, проверяя, все ли пуговицы застёгнуты. Её образ был продуман до мелочей! Узкая юбка скрывала колени, волосы забраны в хвост. Не хватало очков на носу.

Автобус проследовал дальше и свернул. Когда остановка показалась в окне, девушка встала, и, рискуя упасть, направилась к двери. Ей так не терпелось покинуть свой транспорт, что на ступенях она едва не «ускорилась», подцепив каблуком неровность. Паренёк, подстраховавший её своим локтем, многозначительно хмыкнул.

– Спасибо, – девушка улыбнулась, возвращая «лицо».

– Не за что, – бросил он.

Выйдя, она одёрнула юбку и пригладила волосы. Словно за углом её ожидал папарацци. Стройные ножки замелькали, стремительно двигаясь по тротуару в сторону большого зеркального здания. Туда же пошёл молодой человек! Он замедлился, увидев спасённую им незнакомку. Она тоже его разглядела и наградила улыбкой.

В этот момент папка выскользнула у неё из подмышки и плюхнулась на тротуар. Ветер её распахнул, как будто желая ознакомиться с загадочным содержимым. Листки бумаги разлетелись, как опавшие листья. Девушка вскрикнула и кинулась их подбирать.

Один исписанный буквами лист поднялся выше других, и, увлекаемый ветром, отправился прочь. Молодой человек, до этой поры стоявший в немом ожидании, кинулся следом за ним. Ему удалось отловить «беглеца». Тот помялся в процессе, но уцелел!

Довольный содеянным, парень, лавируя между прохожими, спешил обратно. Он замедлился, увидев горстку людей там, где только что стояла девушка. На асфальте, куда были устремлены их взгляды, лежало её неподвижное тело. И седовласый мужчина, присев рядом с ним, прощупывал пульс.

– Ой, надо же! – вздохнула какая-то женщина.

– Может сердце? – предположил кто-то.

– Сейчас врачи разберутся, – ободряюще произнёс мужской голос.

Тот, что сидел рядом с телом, продолжал искать пульс. Пальцы его перескакивали с запястья на шею, и обратно. Хотя, по всему было видно, что сердце не бьётся! Застывшие в неестественной позе конечности были пронизаны сеточкой вен. Голова запрокинута, а ворот рубашки как будто разорван. В толпе зевак раздавались тревожные вздохи и причитания. А кто-то даже рыдал, впечатлённый увиденным.

Парень с листочком в руке, смотрел сквозь толпу на лицо. Только что оно улыбалось ему, а теперь… Взгляд стекленел, на губах пузырилась слюна. Он машинально скомкал в руке документ и остался на месте. Даже когда человек рядом с телом поднялся и констатировал смерть. Даже когда часть зевак уже разошлись, а вдали послышался вой медицинской сирены.

Машина с красным крестом на капоте остановилась неподалёку, и медики выскочили на тротуар. Монотонно и технично без лишних эмоций они принялись упаковывать труп. А паренёк всё стоял! Держа листок в кулаке и не в силах отвести взгляд от распахнутых в ужасе глаз незнакомки…

Ещё один экземпляр документа, который ветер сумел отнести дальше всех, угодил прямиком в руки девушки, выходившей наружу из подземки, кишащей людьми в этот час. Лист А4 пристал к её сумочке, вынуждая взглянуть на него. На оборотной стороне обнаружилось резюме.

«Алентеева Алла Георгиевна» предлагала себя на роль секретарши. Прочитав это, девушка оглянулась по сторонам в надежде увидеть ту самую претендентку. И, не обнаружив её, сунула лист в близлежащую урну. День был ясным и солнечным. Город стремительно преображался! Островки сочной зелени проступали между каменных зданий. Скелеты деревьев оживали, поочередно обрастая свежей листвой. И сквозь пыльную дымку большого города ощущались бодрящие запахи юной весны.

Улыбнувшись, девушка поправила кружевную беретку. Та служила скорее украшением, дополняя копну белокурых волос. Из заброшенной на плечо мешковатой сумки торчал букетик тюльпанов. Огненные бутоны его чуть подрагивали в такт ритмичным шагам. И, даже влившись в толпу, они продолжали «гореть», выделяя её среди многих.

Девушка шла, щурясь яркому солнцу. По пути её привлекла булочная. Выйдя оттуда с багетом в руке, она, не стыдясь, откусила его хрусткий кончик и отправилась дальше. Неожиданно шаг её сбился! И застыв посреди тротуара, она вскинула к небу глаза. Такой же пронзительно голубой, их цвет помутнел от набегающих слёз. Сделав пару отрывистых вдохов, девушка громко чихнула! Этот звук разбудил прикорнувшего на ступенях кота. Тот потянулся блаженно и продолжил свой послеобеденный сон.

Навстречу ей из подъезда вышел худой паренёк. Он придержал дверь, пока та не закрылась и чуть заметно кивнул.

– Привет, – улыбнулась она, и исчезла в подъезде.

Взбегая вверх по ступеням, девушка на ходу доставала ключи. Букетик пришлось вынуть из сумки. Однако дверь оказалась не заперта.

– Это ты? – прокричал чей-то голос, стоило ей оказаться внутри.

– Да! – подтвердила она. А после разулась и с букетом в руках двинулась по коридору.

Залитая солнечным светом, кухня «дымилась» от запаха свежей яичницы. На столе ожидали пустые тарелки. Подойдя к серванту, девушка распахнула его, изучая размер стеклотары.

– Ты рано сегодня, – проговорила она, выбрав нужную банку.

Женщина, стоявшая у плиты, обернулась. Навскидку ей было немного за сорок. Усталые веки с комочками серых теней, морщинки, рассыпанные под глазами. Но сквозь «жизненный опыт» пробивалось былое кокетство. Она заправила за ухо прядь белокурых волос и спросила, кивнув на букет:

– Кто подарил?

Девушка, успевшая за это время наполнить банку водой, махнула в ответ:

– Лёшка.

Она сунула цветы в псевдовазу и развязала державшую их ленту. Букет мгновенно рассыпался, словно выдохнул.

– Ох уж этот мне Лёшка! – проговорила её собеседница.

Ничего не ответив, девушка принялась снимать с бутонов резиночки.

– Хоть познакомила бы нас что ли? – буркнула женщина и откинула крышку сковороды.

– Ещё рано, – ответила девушка, любуясь цветами.

– Спать им, значит, не рано! А как знакомить с матерью, так рано ещё, – вздохнула женщина и вонзила лопатку в яичный блин.

– Ой, мам, – нахмурилась девушка.

Их сходство было заметным. Но при ближайшем рассмотрении оно ограничивалось лишь густотой белокурых волос. Правда, у матери они были на пару тонов темнее. И, возможно ещё, цветом глаз, которые имели привычку меняться в ответ на погоду. В ясные дни они отражали всю глубину небосвода. А в пасмурное время становились такими же серыми, как и дождливые тучи.

В желании избежать дальнейших расспросов, она прибавила звук телевизора. Дикторша как раз принялась пересказывать все события минувшего дня.

– Утром в центре города произошло масштабное ДТП, – вещала она. – На перекрёстке Совёловской и Парковой улиц автомобиль выехал на встречную полосу. За рулём была женщина. По предварительным данным она не справилась с управлением и скончалась на месте…

– Ой, кошмар! – мать схватила тарелку. Её обхваченный фартуком силуэт проворно двигался между столом и плитой.

Девушка приняла из её рук посуду.

– Спасибо, – благодарно кивнула, глядя на шмат глазуньи, посыпанный свежим укропом.

Женщина, выложив себе остаток яичницы, села к столу.

– А у нас сегодня, в горячем цеху, представляешь, девчонка одна умерла! – сообщила она.

– Как? – на лице у девушки застыла тревога.

Мать махнула рукой:

– Упала в чан с кипятком! И неясно, до того умерла, как упала, или после.

Дочь нахмурилась:

– Жесть, – проговорила она и нехотя ковырнула яйцо.

– Ешь, ешь, давай, – подначила мать и принялась поглощать свою порцию.

В возникшей тишине пальму первенства снова взял на себя телевизор.

– Теперь к другим новостям, – сказала дикторша, – Бассейн «Нептун», где во время тренировок утонули две спортсменки, будет подвергнут проверке. Так заявляет глава спортивной ассоциации, Виталий Грищук. По его словам, девушки не всплыли, выполняя элемент, называемый в синхронном плавании «каталина»…

Мать щёлкнула пультом и картинка сменилась. Теперь на экране был очередной эпизод мелодрамы, где двое влюблённых пытались изобразить страсть.

– Достаточно жути на сегодня, – прокомментировала она это действо и снова вернулась к упущенной теме, – И что у вас с этим Лёшей, серьёзно?

Дочь вздохнула, сожалея о том, что не успела забить рот едой.

– Замуж я за него не собираюсь, если ты об этом, – уведомила она.

Мать вскинула брови. В отличие от волос, они были тёмными.

– Как? – удивилась она. – А зачем же тогда ты с ним общаешься?

– Ну, – задумалась девушка, – Для интереса.

Гримаса недоумения на материнском лице сменилась гневом.

– Интерес, ниже пояса, – съязвила она, и сунула в рот кусочек яйца.

– Ой, мам, – отмахнулась дочурка.

Они доедали свой ужин, следя за сюжетом. И каждая думала о своём! Ира мечтала о завтрашнем дне, где её ожидала ещё одна встреча с Алёшкой. Он был старше на целых три года и умнее, если судить по успехам в учёбе. Сейчас Алексей проходил преддипломную практику в клинике, на базе которой находился его институт. И, если быть честной, Ира была бы не против иметь мужа-доктора. Но речь о женитьбе не шла! Для начала ей стоило отучиться. А до окончания ВУЗА остался ещё целый год.

– С хлебом, Ириш, – напомнила мама и, отщипнув белый мякиш, макнула в яичный желток.

О чём она думала? Вероятно, о муже, который оставил их десять лет назад и укатил за границу. Недавно он обзавёлся семьёй! И фотографии юной жены с маленьким сыном украшали соцсеть. Ира старалась их не показывать матери, но та всё равно «дорвалась»…

В детстве развод родителей был сравним с апокалипсисом. Теперь же она понимала, как непросто им было жить вместе. Каждый из них имел право на личное счастье! И кто виноват, что мать так старательно пренебрегала своим? Конечно, тот факт, что отец предпочёл «малолетку» заслуживал осуждения. Возможно, поэтому Ира пока не спешила его навестить.

А между тем окружающий мир за окном менялся стремительно и неумолимо. В этот день городская больница трещала по швам от количества пациентов. А неотложки метались по городу, преграждая дорогу автомобилям. То и дело в разных концах тревожно гудели сирены. Вызовы поступали один за другим. И каждый раз пострадавшие были женского пола…

Солнце почти уже село и по стенам сползали его золотистые полосы. На кухне маленькой двушки всё ещё длилась любовная драма, и пахло едой. Им повезло! Этим вечером смерть прошла мимо. Но её кровавая метка уже красовалась у них на двери. Такая же красная, как лепестки первоцветов.

Глава 2

Ира поправила шарфик и нажала кнопку звонка. По ту сторону двери раздались шаги. Она приоткрылась и в проёме образовалась деловитая физиономия парня.

– Доктор, я записана к вам на приём, – проговорила она.

Он кивнул:

– Да, да, – и отступил, приглашая её войти.

Ира с трудом отыскала крючок для ветровки и притулила свой рюкзак в углу, по соседству с кроссовками. «Кабинетик» был так себе! С остатками роскоши, в форме лепнины на стенах и потолке. В углу комнаты был компьютерный стол. Над ним, как и полагается, висело несколько грамот.

– Проходите, раздевайтесь, – доктор жестом указал на раскладушку.

Ира замешкалась:

– Раздеваться… совсем?

Он насмешливо вскинул бровь:

– Ну что вы! До пояса.

Её смущение не ускользнуло от него. Переборов себя, Ира приблизилась к раскладушке. Она отвернулась спиной и принялась снимать свитер.

– Лифчик тоже снимайте, – подсказал молодой человек. Он был слишком молод для доктора. И слишком самодоволен для незнакомца.

Она скинула лифчик и повернулась к нему. Голый верх смотрелся особенно уязвимо на контрасте с широкими джинсами.

– Отлично, – одобрительно бросил врач.

И подойдя, накрыл её груди ладонями. Ира вздрогнула, но не воспротивилась. Пальцы его сжались сильнее. От такого массажа соски затвердели.

– Ай! – она вскрикнула, когда он больно сдавил правый.

– Потерпите, – сказал доктор и продолжил «осмотр».

Закончив с грудями, он указал на штаны:

– Это тоже снимайте.

Она потопталась на месте, затем расстегнула ширинку. Он терпеливо ждал, пока она снимет трусы, после чего велел лечь и раздвинуть колени.

– Как давно у вас был секс? – услышала Ира.

Доктор присел на край раскладушки и пошевелил пальцами в воздухе, надевая воображаемую перчатку.

– Давненько, – призналась она.

Он вскинул бровь:

– Да неужели?

Ира закрыла глаза, когда прохладные пальцы коснулись промежности. Один из них оказался внутри неё.

– Поэтому вы такая мокрая? – хрипло выдохнул врач.

Глаза её широко открылись, когда он вытащил из кармана ручку. Щёлкнул шариком, выпуская наружу стержень.

– Так и запишем в анамнезе: «мокрая киска», – сказал он склонившись.

Ира дёрнулась, ощущая, как стержень щекочет внутреннюю поверхность бедра. Главным было, избавиться от последствий! Как-то раз Ира забыла сделать это и в сауне бассейна одна из её ягодиц произвела резонанс. Ещё бы! Ведь не у каждой на заднице красуется надпись «аппетитные булки». Ира тогда его чуть не убила…

И всё-таки Лёшка, на фоне бывших парней был самым лучшим. Он не навязывался, как другие. А даже был слегка отстранён, чем волновал ещё больше. Эффектная внешность и ямочки на щеках соблазнили немало девчонок. Ира не знала, сколько «пациенток он уже осмотрел», но в глубине души надеялась стать последней.

– Доктор, как думаете, я буду жить? – спросила она, ощущая, как кончик настырного пальца протискивается в самую глубину её щели.

– О, да! Динамика положительная, – выдохнул он, глядя вниз, где в области паха у него намечалось «восстание».

– Лёш, а надень свой халат! – Ира подняла голову от подушки.

– Да ну! Я только что снял его, – нахмурился Лёшка.

Она умоляюще проскулила:

– Ну, надень!

Он вздохнул и поднялся. Ира сдвинула ноги, ощущая себя неуютно. Лёшка стянул с плечиков белый халат и накинул поверх пуловера. Как-то раз она уболтала его надеть не только халат, но и маску с перчатками. Перевоплощение удалось! Правда, в какой-то момент Лёшка так вошёл в роль, что нащупал у неё на груди какое-то «уплотнение». Он принялся изучать его, чем испортил ей всю атмосферу.

– Итак, на чём мы остановились? – вернувшись, он снова присел.

– На динамике, – Ира скользнула рукой к его паху. Очертания члена проступали сквозь грубую ткань. Она погладила его, и Лёшка в ответ простонал.

– Назначаю вам стимуляцию точки Жи, – с этими словами он нащупал искомую точку внутри её тела и чуть надавил.

Ира выгнулась, инстинктивно сжимая пальцами член. Свободной рукой он расстегнул свои джинсы и выпустил «зверя». Тот угодил прямиком ей в ладонь. Горячий и твёрдый, готовый на подвиги! Ира дрочила его, с наслаждением представляя, как сейчас он окажется в ней. Ствол пульсировал, становился всё твёрже и твёрже…

И вот, наконец, Лёшка не выдержал! Он накрыл её своим телом. Раскладушка хрустела под ними, когда он входил. Смачно и торопливо, оттопырив нижнюю губу и в этот момент, напоминая собой жеребца.

Ира глухо стонала, когда его член проникал особенно глубоко. Было приятно и больно! Пряжка ремня холодила бедро, а съехавший на бок халат теперь прикрывал их постыдное действо. Он-то и спас их, когда в дверях возник Славик.

– Опа, – вырвалось у него.

Ира открыла глаза и толкнула Лёшку в плечо. Но тот не желал отвлекаться! Разгорячённый пенис двигался в ней без остановки. Пока оргазм не скрутил его тело. Лёшка вынул свой член и застонал, кончая ей на живот.

– Пойду, отвлеку его, а ты одевайся, – сказал он, награждая её поцелуем.

Ира села. Она перевела дух и отыскала глазами салфетницу. Собирая сперму со своего живота, она старалась погасить раздражение. Неутолённое желание пульсировало между ног, требуя законной разрядки. Не так уж и часто им выпадал шанс остаться наедине! В последнее время Лёшка всё время дежурил.

Она оделась и собрала золотистые волосы в хвост. Когда-то в детстве ей сделали короткую стрижку, мотивируя это современными трендами. И целый месяц, пока волосы не отрасли, Ира слышала слово «мальчик» в свой адрес. С тех пор она терпеть не могла короткие стрижки! Хотя возраст украсил её, превратив из пацанки в настоящую юную сердцеедку. И спутать с мальчишкой теперь её мог разве что слепой.

– Я, блядь, сказал тебе, что буду с Иркой, – доносилось из кухни.

Она прислушалась. Возмущался Алёшка.

– Да я за деньгами зашёл, – оправдался вполголоса Славик.

– Мне может табличку повесить на дверь? – прошипел её парень.

Ира вошла, сделав вид, что не слышала.

– Привет, – бросила она беззаботно.

Славик кивнул ей, ничуть не смутившись. Что несколько напрягало! Казалось, что в этих стенах он видел ещё не такое. Учитывая, что их дружба с Лёшкой случилась задолго до Иры, поводов для подозрений было хоть отбавляй.

– Ириш, там торт в холодильнике. Хочешь? – предложил Лёшка, касаясь её руки.

Он скрылся за дверью туалета, и она по-хозяйски поставила чайник на газ. Славик следил за ней взглядом. Он был неприметным, как серая штора. Иногда ей казалось, что Лёшка специально выбрал в друзья человека, на фоне которого сможет казаться себе ещё круче.

– Ты как? Не болеешь? – неожиданно спросил он.

Ира пожала плечами:

– Нет, а что?

– Да так, – махнул рукой Славик, – Чё-то болезных вокруг много стало.

– Не удивительно! – усмехнулась она. – Ты вообще-то в больнице работаешь.

Но Славик сегодня был неулыбчив. Он задумчиво хмурился, как будто считал про себя.

– Ты тоже работаешь каждую ночь? Или это у Лёшки сезонное обострение? – решилась она уточнить.

Славик вздохнул:

– Да у нас приёмный покой забит пациентами. Дежурить некому!

– Да? – участливо бросила Ира. Чайник уже закипел, и она выбирала, какой чай заварить. – А чё такое? Для гриппа вроде ещё не сезон.

– Да это не грипп! – вспыхнул Славик, – Это чума какая-то!

Она нахмурилась:

– В смысле?

Славик выглядел озадаченным.

– Да хрен его знает, – пожал он плечами, – Мы ходим в скафандрах, чтобы не заразиться.

Ира не понаслышке знала о его манере утрировать. Так однажды он «скормил» ей новость о том, что в городском водохранилище обнаружили рыб, заражённых холерой. И она перестала есть рыбу.

– Серьёзно? – недоверчиво щурясь, спросила она.

Славик кивнул утвердительно:

– Ага, только в мою смену вчера несколько пациенток скончались.

Ира задумалась, верить ему, или нет. И в этот момент на кухню вернулся Лёшка.

– Эй, слышь! Ты давай не кошмарь мне Иришку! – «наехал» он на приятеля.

Тот хмыкнул, а Ира зарделась. Ей льстило, что Лёшка не стесняется звать её ласково даже в присутствии посторонних.

– А ты не рассказывал, – упрекнула она.

– Лёшка у нас кремень! – похвалил его Славик, – На передовой, всегда первый по забору анализов!

Он рассмеялся, а Лёшка в ответ только хмыкнул:

– Иди ты!

– Так, а симптомы какие? – спросила Ирина.

Славик оживился:

– В чём-то схожие с эпилепсией: судороги, пена изо рта. Но плюс ко всему множественные кровоизлияния…

– Слав! Шёл бы ты, – «пнул» его Лёшка. Он отхлебнул из чашки и злобно взглянул на приятеля.

Ира сглотнула кусочек торта.

– Но мне интересно! – возразила она.

Лёшка мелко затрясся. В глазах у него заплясали весёлые искры.

– Этот бездарь тебе всё равно ничего умного не скажет, – обратился он к ней, продолжая при этом сверлить взглядом Славика, – У него по диагностике неут!

Тот ответил ему подобающе, и у них началась перепалка. Какие случались постоянно! Эти двое, словно мальчишки в пруду, усердно топили друг друга. Но Ира не слушала, мешая ложечкой сахар. Она отложила её, взяла в руки чашку и подошла к окну. За полупрозрачной шторой раскинулся двор, утопающий в зелени. Он освещался одним единственным фонарём, и казалось, что майские жуки со всей округи слетаются покружить возле него.

Цедя мелкими глотками крепкую жидкость, Ира думала. Как ни странно, но в этот раз медицинские «байки от Славика» оставили в сердце тревогу. Возможно, причиной тому была интуиция. Что-то происходило! Ведь даже у них в институте за последние несколько дней чуть ли не половина группы ушла на больничный. Причём, половина эта была женской! Ходили шутки о том, что у девчонок совпал ПМС. Однако самим им похоже было не до шуток. Говорили, что двое в больнице, а третья и вовсе – в реанимации…

Ира вздрогнула и крепче вцепилась в свой остывающий чай, когда за окном, где-то неподалёку надрывно завыла сирена скорой помощи.

– Чего там? – Лёшка подкрался к ней сзади.

Спиной ощущая его близость, она успокоилась.

– Жуки прилетели, – вздохнула тихонько.

Лёшка обнял, привлекая к себе.

– Щас я Славку спроважу, и мы продолжим осмотр, – прошептал он ей на ухо.

Ира шутливо нахмурилась:

– Я думала, ты меня уже осмотрел?

Его ладони нырнули под свитер.

– Я бы хотел провести более детальное обследование, – произнёс Лёшка, подбираясь ими к груди.

Она вильнула задом, пытаясь его усмирить. Наткнулась на нечто вполне ощутимое и поняла, что «детальный осмотр» неизбежен.

Глава 3

Эльдар Викторович был, конечно, хорош собой. Образ интеллигентного денди как нельзя лучше соответствовал представлениям о том, каким должен быть преподаватель зарубежной литературы. Исполненный достоинства взгляд, манера держаться, лёгкий аромат парфюма, и даже завиток волос, небрежно упавший на лоб – всё это превращало его в объект для девичьих вздохов. Молодой лектор попал к ним случайно! Грымза по имени Анна Петровна, что вела их курс, ушла на больничный. И вместо неё вот уже третью неделю подряд об истории зарубежной литературы им рассказывал новенький препод.

Слушать его было трудно, романтические фантазии то и дело сбивали студенток с научной стези. Ира влюбчивой не была! К тому же, в данный момент её сердце принадлежало Алёшке. И потому она умудрялась не только вникать, но ещё и записывать. Чего нельзя было сказать о Машке! Та просто млела, кусая простой карандаш. Взгляд её, мутный и сладостный, блуждал по одетой в костюм фигуре мужчины.

– Дашь потом списать? – как обычно, спросила она.

Ира молча кивнула. Скажи она «нет», разве Машка опомнится? В отличие от неё, подруга влюблялась без остановки. Ещё вчера её избранником был красавчик с последнего курса, а сегодня она строит глазки учителю.

Машка была ископаемым, отрицавшим все атрибуты женственности. Она не носила юбок, предпочитая им затертые джинсы. Не красила ногти, избегала говорить о косметике. Не знала что такое мицеллярная вода, и ни разу не была в солярии. Но даже в своих заношенных до одури кроссовках и не по размеру широких штанах, она была чертовски сексуальной. Чуть угловатая, и слегка похожая на мальчишескую, ее фигура была не лишена соблазнительных округлостей. Вечно растрепанное каре из черных волос и ярко-алая помада делали её похожей на красотку Натали Портман из рекламы Диор.

Однажды, накрасив губы Машкиной помадой, Ира в ужасе отпрянула от зеркала. Оттуда на неё смотрела вульгарная девица, готовая, хоть сегодня идти на «панель».

– Ты просто не привыкла! И не нужно тебе! – сообщила Машка и отобрала помаду.

Сама Ира была не сторонником ярких цветов. Природа её наделила сполна, совместив золотистые волосы с легким румянцем. Светлая кожа легко розовела и вогнать её в краску было проще простого! Её цветотип был весенним, а вот Машка олицетворяла собой истинно зимнюю красоту. Их контрастный дуэт привлекал внимание, но подруга, в силу своей говорливости, имела бо́льший успех у парней. По её словам, для полноценного фурора им нужна была третья, обязательно рыжая, стройная и сексуальная. Но таких в окружении не было, и потому вакантное место пока пустовало.

Звонок прозвенел, извещая о том, что лекция подошла к концу. И, вопреки обыкновению, на лицах студенток отразилась досада. Расставались с Эльдаром они через силу! Казалось, объяви он, что звонок – не причина, и студентки усядутся на места и продолжат внимать его содержательным россказням.

Машка томно вздохнула, проводив озабоченным взглядом объект своих грёз. От неё так и веяло эндорфинами!

– Спорим, я его соблазню до экзамена? – прошептала она.

Ира в ответ закатила глаза:

– Я в тебе не сомневаюсь!

Подруга хмыкнула самодовольно.

– Я-то в себе тоже, – сказала она и прикусила губу, – А вдруг ему нравятся блондинки? Такие, как ты, например?

– Ну тогда его ждёт грандиозный облом, – успокоила Ира.

Они спрятали в сумки тетради и отправились в святая-святых любого учебного заведения. А именно – в буфет!

Учить языки Ира стала ещё в средней школе. Именно там обнаружилось, что у неё есть способности. Сама она так не думала и постигала иняз через силу. Но мама была твёрдо уверена в том, что за лингвистикой будущее. И, в стремлении сделать из дочери полиглота, тратила деньги на репетиторов. Словно оправдывая эти затраты, Ира сама поступила на очное отделение и вот уже третий год изучала различия в произношении на базе солидного ВУЗа.

Контингент был преимущественно женским. Исключая кафедру межкультурных коммуникаций, где учились вести деловые беседы. Ведь дипломатия – это мужской конёк! Им с Машкой светило быть разве что переводчицами, или пойти по стопам педагогов, и учить спиногрызов английскому.

– Я буду школьное с соком. А ты? – Машка считала монеты. На груди у неё красовался сияющий стразами крест. Подруга любила себя украшать и делала это излишне помпезно.

– Даже не знаю, – задумчиво бросила Ира, изучая глазами витрину.

Обычно к третьей паре подносы пустели. И, чтоб урвать «язычок», или школьное, нужно было толкаться локтями. Однако теперь все позиции были в наличии! Возможно, причиной тому был отток желающих. Ира окинула взглядом столовую. Как правило, в это время здесь было яблоку негде упасть. А теперь часть столов пустовали. Раздобыв перекус, они выбрали место поближе к окну.

– Смотрела четвёртый сезон «Ниже пояса»? – Машка бросила сумку на лавку и принялась взбалтывать яблочный сок.

– Неа, – рассеянно отозвалась Ира.

Ромовая баба у неё на тарелке зазывно блестела помадкой.

– Тебе не кажется, что что-то не так? – спросила она.

– Ты о чём? – нахмурилась Машка.

Ира вздохнула. Она сама не могла объяснить, но предчувствие чего-то совсем нехорошего вот уже несколько дней отбирало покой и лишало её аппетита.

– Что-то изменилось, – проговорила она, глядя в окно. Там, на фоне зелёных каштанов, стоял, пряча голые ветви, большой старый дуб. Его время ещё не пришло и вместо свежей листвы на корявых побегах висели сухие ошмётки.

– Ещё бы! – поддакнула Машка и проткнула трубочкой сок. – Вместо Солохи теперь красотуля Эльдар.

– Да я не об этом, – поёжилась Ира. Порой зацикленность Машки на сексе её раздражала.

– А о чём? – недоуменно спросила подруга.

Ира опять огляделась по сторонам.

– Ну, не знаю, – пожала плечами она, – Как-то пустовато стало.

– Так это же хорошо! – радостно бросила Машка, – Меньше народу, больше кислороду.

– Ага, – Ира снова вздохнула. Уж не сходит ли она с ума? Видя в каждой проблеме упрямый подтекст. Но что-то внутри не давало расслабиться. Будто сердце жило своей жизнью! В последний раз такое предчувствие настигало её ещё в детстве. Тогда родители тоже убеждали Иру, что всё хорошо. А спустя месяц они развелись.

– Да и к тому же, конкуренция меньше, – резонно заметила Машка.

Пока она размышляла, подруга умяла уже половину пироженки.

– Не знала, что ты боишься конкуренции, – Ира взялась за свою.

Машка задумалась.

– Вот бы ещё Коростелёва ушла на больничный, – сказала она, имея ввиду одногрупницу, чьи предки явно были цыганских кровей.

– Ну, ты и язва, – ответила Ира, вертя в руках огрызок ромовой бабы.

Крошки рассыпались по столу, и она смела их ладонью.

– Эта выскочка его не заслуживает, – заявила Машка. Остатки глазури прилипли к губам, и она аккуратно убрала их наманикюренным пальчиком.

Ира глотнула горячий напиток.

– Я думаю, он любит начитанных, – предположила она. – Ты порази его своей эрудицией.

Машка сникла:

– Ты ж знаешь, что я не по этому делу!

Ира в ответ улыбнулась:

– Знаю! Потому и говорю.

После занятий они, по настоянию Машки, топтались у деканата. Делали вид, что изучают стенгазету. На самом же деле ждали, пока выйдет Эльдар! Но тот и не думал высовывать нос из «укрытия». Ибо, кроме них, в фойе рядом с дверями учительской его появления ожидало ещё несколько ярых поклонниц. У каждой из них в руках был томик пройдённого ими писателя. А в мыслях, судя по напряжению, вертелся невинный вопрос. Вроде:

«Эльдар Викторович, а что имел ввиду автор, когда писал о…».

Машке бы тоже следовало прикинуться умной. Но её преимущества были другого рода.

– Вот сучки, – прошипела подруга, поправляя своё декольте в вырезе сдержанной блузы.

Ко всеобщему недоумению, Машка выпрямилась и уверенным шагом направилась к двери. Словно пенсионерки, ждущие в очереди к врачу, на неё с двух сторон накинулись конкурентки. Но, отразив их напор одним неприличным жестом, Машка дёрнула ручку двери деканата. На секунду подруга исчезла внутри. А когда появилась, то выражение её лица было унылым.

– Ушёл, – вздохнула она. И девчонки с досадой попрятали книги.

Весеннее солнце лизало ступени и отражалось сияющим заревом в окнах учебного заведения. Старый ВУЗ, утопающий в зелени, был похож на степенную даму, что решила присесть отдохнуть под ветвями цветущих каштанов. В маленьком сквере, примыкающем к стенам института, студентки затеяли фотосессию. Что, как ни май, может стать лучшим фоном для съемки?

Ира вдохнула пропитанный ароматами воздух. Весна была её любимым временем года! И не только потому, что сама она, рождённая в мае, была её обласканным солнцем ребёнком. Просто с первыми криками перелётных птиц, с первыми травинками, сумевшими пробиться сквозь ворох несобранных листьев, пробуждалось внутри жажда жизни. Утолить которую был не способен даже свежий весенний покров.

Они сбежали вниз по ступеням и уже собирались отправиться в сквер, чтобы запечатлеть этот солнечный день. Как вдруг…

У подножия лестницы заметили странное действо. Две учительницы украшали «алтарь». Остальные, стоявшие неподалёку, говорили о чём-то вполголоса. Сзади было не видно, что стало предметом их разговора. И девчонки, стараясь унять любопытство, решили приблизиться.

Алтарём оказалось огромное фото. Женщина, смотревшая с него, была чем-то знакома обеим. Подруги переглянулись и пожали плечами. Узнать преподавательницу зарубежной литературы им помешала улыбка. Ведь в жизни та почти всегда оставалась серьёзной.

«Солохина Анна Петровна», – прочитала Ира, прежде, чем у подножия алтаря появился цветочный венок. Чёрная лента на нём волновалась от ветра. Однако два слова «помним, скорбим» повторялись спустя равные промежутки.

– А что случилось? – произнесла Ира, глядя на фото.

Женщина поправила торчавший из венка пучок хризантем и краем платка вытерла щёку. Она не вела у них занятий, но Ира знала её.

– Бедная Аннушка, – за спиной кто-то громко всхлипнул.

Ира уставилась на горстку учителей:

– Она… умерла?

Одна из них вздохнула прерывисто:

– Скончалась в больнице.

– А почему? – негодующе бросила Ира, словно упрекая женщину в немногословности.

Лидия Викторовна, кажется, так звали преподавательницу, вышла вперёд из стоявшей поодаль шеренги:

– Ей операцию сделали. Говорят, осложнение на сердце дало.

Ира сглотнула, не в силах поверить. Представить Солохину мёртвой она не могла. При всей своей нелюбви к этой грымзе, она никогда не желала ей смерти.

– Мы не знали, что всё так серьёзно, – проговорила она тихо.

Женщина рядом вздохнула:

– Да, мы и сами не знали. Вот только на днях говорила с ней по телефону.

Сзади опять прозвучал громкий всхлип. В этот раз он послышался слева. Ира бросила взгляд на подругу. Машка стояла, оттопырив дрожащие губы. Из накрашенных глаз лились слёзы. Всегда такая дотошная в отношении собственной внешности, в этот момент Машка не замечала того, что её макияж в прямом смысле слова поплыл.

– Эй, ты чего? – Ира схватила её за рукав.

Но подруга в ответ разрыдалась сильнее. Она мазнула рукой по щеке и на пальцах у неё остались следы тёмной туши.

– А я ещё с ней поругалась недавно! За эту оценку дурацкую!

Ира вздохнула, с жалостью глядя на угрызения Машкиной совести.

– Ну, Маняш! Ну, причём тут оценка? – попыталась она успокоить подругу. Но та продолжала рыдать.

В стенах ВУЗа прозвенел звонок, и горстка учителей рассосалась, оставив их наедине с безвременно усопшей коллегой. Машка, наплакавшись, извлекла из сумочки сигарету. Подруга курила не потому, что была заложницей вредных привычек. Сигарета была частью имиджа! Она как нельзя лучше дополняла созданный Машкой образ роковой красотки. А сейчас, на фоне размазанной туши, добавляла ей сходства с актрисой немого кино.

– Да, – закурив, прогнусавила Машка, – Вот это поворот.

– Жалко её, – произнесла Ира, глядя на жизнерадостный взгляд незнакомки. Кто бы мог подумать, что за пределами ВУЗа Солоха могла быть такой.

– Хоть и стерва была ещё та, – добавила Машка. И в этот раз её замечание прозвучало как комплимент.

– О покойниках плохо не говорят, – Ира пихнула её локтем в бок.

Подруга вскинула руку с зажатой между пальцами сигаретой. Словно держала в руке рюмку водки.

– Ну, пусть земля ей пушком! – изрекла она и глубоко затянулась.

Ира кивнула в ответ. Они почтили минутой молчания своего педагога. Пока у Машки в сумочке не затрезвонил смартфон.

– Ну, кто там ещё? – проговорила она недовольно.

Ира смотрела на чёрную ленту. Край её зацепился за розовый куст у подножия алтаря. В отличие от венка, цветы на нём были живыми. Правда, сейчас было ещё слишком рано для роз, и ветви его не спеша обрастали листвой. Скоро на концах побегов появятся маленькие бутоны. А потом они вырастут и раскроются, даруя миру свою красоту. Только вот Анна Петровна их уже не увидит…

– Мама, – махнула рукой Машка, пряча надоедливый аппарат в недрах бездонной сумочки, – Лучше бы Мишка позвонил. Козёл!

Пребывая в счастливом неведении, она погасила окурок. И, распрощавшись с подругой, отправилась на остановку. Фотографироваться расхотелось, и Машка решила поехать домой. Ещё не зная, что в этот день её мать не вернётся с работы.

Глава 4

Первая волна эпидемии пришлась на межсезонье. Из аптек потихоньку исчезли лекарства. Поначалу вирус и в самом деле походил на простуду. И никого не удивляло, что болеют почему-то женщины. Слабый пол, что с них взять?

Однако недуг не отступал. Он наращивал темпы, показывая всю серьезность своих намерений. А в апреле начались первые смерти… Вернее, начались они задолго до этого. Но, скрытые больничными стенами, оставались вне поля зрения. Однако число зараженных росло, и забитые доверху больницы стали отпускать пациентов на домашнее лечение. А точнее сказать – отправляли домой умирать.

Вскоре болезнь стала чем-то обыденным. Не проходило и дня, чтобы кто-нибудь из соседей, коллег, знакомых, ни сообщал о ней. Телефонные линии были заняты постоянно. Все звонили друг другу, требуя новостей. А официальные новости между тем, вещали с экрана прогнозы погоды.

– Всё будет хорошо! – говорила соседка теть Надя, – Просто нужно переждать.

Она тревожно щупала лоб своей дочери, держа наготове обойму совершенно ненужных медикаментов. Ведь ни одно лекарство до сих пор не сумело излечить этот странный недуг. У некоторых людей обострялись приступы ипохондрии. И даже Ира, проснувшись однажды с температурой, поняла: «Вот же оно, началось!». Она не вставала с постели и запретила матери посещать свою комнату. Та покорно оставляла еду у двери. На учёбе она отпросилась и вызвала на дом врача. Пришла какая-то женщина, взяла у неё изо рта мазок.

– А как же больничный? – напомнила Ира.

– За больничным придёте в больницу, – отпела врачиха.

Ира нахмурилась:

– Но я же болею!

Женщина, посмотрела на неё поверх очков.

– Поверьте мне, вы здоровы, – равнодушно сказала она.

Законный повод остаться дома продлился недолго. На носу была сессия, и спустя пару дней ей пришлось идти на зачёт. Ира готова была прогулять и его! С недавних пор её дни в институте становились похожи на пытку. Машкину маму сбила машина. Хотя водитель сказал, что она просто «упала ему под колёса». Подруга жутко депрессовала! А Ира как могла, утешала её:

– Глянь, как Эльдар на тебя пялится!

Но Машка только безучастно смотрела в одну точку. Теперь вместо позитивных волн от неё исходил сплошной негатив. А Ира страдала! Она не могла отвернуться, как не могла и помочь.

А тут ещё эти нововведения! От которых хотелось повеситься. Регулярный замер температуры и запрет на мероприятия. Так что все клубы, кино и даже просто кофейни отныне были закрыты. Хотя… Машка всё равно не пошла бы.

Их обязали проходить медосмотр ежемесячно. А Ира терпеть не могла докторов! Позже выяснилось, что у заболевших от вируса в крови был какой-то левый «ингредиент». А значит, все они отравились? Лёшка посмеивался и всё отрицал. Говорил – это слухи! Славик с недавних пор съехал, и теперь жилплощадь была в их полном распоряжении. Лёшка «осматривал» её регулярно. И, поставив диагноз: «вы абсолютно здоровы», отпускал домой.

Иру бесило происходящее! Она без зазрения совести пренебрегала мерами осторожности, и даже ношением масок в магазинах. За что ей не раз «прилетало» от более сознательных граждан…

В тот день в супермаркете был завоз. И, чтобы стать счастливым обладателем «свежайших продуктов», нужно было набраться терпения. Желающих оказалось так много, что Ира успела прослушать альбом целиком, прежде, чем подошла её очередь оплачивать товар.

– Девушка, где ваши перчатки? – медицинская маска на лице у кассирши двигалась, обозначая, где находится рот.

Ира уставилась на неё:

– Какие перчатки? На улице лето!

Женщина молча указал ей на табличку. Там, на клочке картона, было написано что-то мелкими буквами.

– Распоряжение, – пояснила она, – Без перчаток не обслуживаем.

Ира так и осталась стоять, глядя на гору покупок. Сыр, колбаса, рыба, куриные ножки, виноград, любимые мамины пряники и бутылка вина. Расстаться с «добычей» было больнее, чем вовсе её не добыть.

– Но…, – начала, было Ира.

– Девушка, освободите ленту! – велела кассирша и принялась «помогать», выкладывая продукты обратно в корзину.

– Нет! Подождите! – Ира выхватила у неё из рук колбасу. – У меня же есть деньги и маска. Вот!

Она натянула повыше квадратик одноразовой материи. Но кассирша была непреклонна.

– У вас нет перчаток, – сказала она, отбирая палочку сырокопчёной.

Люди позади оживилась. Кто-то выкрикнул:

– Обслужите девушку! Что вам трудно, что ли?

Другой принялся возражать:

– Правильно! Если каждый начнёт соблюдать, то и болеть перестанут.

Какая-то женщина в толпе всполошилась:

– Так это она, выходит, и продукты брала без перчаток?

Очередь загудела, как пчелиный рой. Среди присутствующих разгорелся отчаянный спор: можно ли трогать продукты руками. Ира в него не встревала! Большинство были против, и в какой-то момент показалось, что сейчас они закидают её помидорами.

– Можно я заплачу? – чья-то одетая в перчатку рука взметнулась вверх из толпы.

Кричавший пробился вперёд, оставив тележку на месте. Маска скрывала лицо, мешая его опознать. Но взгляд показался знакомым! Парень поправил кепку на лбу, и Ира вдруг вспомнила. Кажется, он переехал недавно и жил по-соседству в их доме. Они иногда пересекались и машинально кивали друг другу.

«Спасибо, не надо», – хотела ответить она. Но вместо этого только кивнула:

– Я всё отдам.

Молодой человек вынул карточку и протянул её кассирше. Женщина взяла неохотно. По всему было видно, как сильно ей хочется отказать ему. Но причины для этого не было: покупатель на этот раз был в перчатках. Продукты перекочевали обратно на ленту, и от сердца отлегло.

– Спасибо, – стянув маску на подбородок, поблагодарила она.

Её спаситель не стал избавляться от средства защиты.

– Не за что, – пробубнел он в ответ.

Ира, как и обещала, отдала ему всё, до копейки. Сосед терпеливо ждал, пока она снимет нужную сумму. Он был худощавым и сильно сутулился.

– Ещё раз большое спасибо, – сказала Ира и протянула наличные.

Не снимая перчаток, парень вынул из кармана пакет, взял у неё из рук деньги и сложил их в прозрачную тару. Ира сдержала усмешку! Ей захотелось обнять его. Просто чтобы увидеть, как он поступит. Отшатнётся? А, может быть, закричит?

– Не за что, – повторил молодой человек и ушёл, так и не предложив разделить её ношу. Хотя им было в одну сторону! Очевидно, сегодня его лимит добрых дел себя исчерпал.

Ира вздохнула. Она распределила покупки по сумкам и нацелилась к выходу. В этот момент суету магазина разрезал отчаянный вопль. Казалось, все разом умолкли! И в воцарившейся тишине крик повторился. Уже не такой истошный, но всё-таки жуткий. Толкая тележку перед собой, Ира медленно двинулась к источнику звука.

Кричала женщина. Она же теперь стояла, закрывая руками лицо в самом центре торгового зала. На полу, у её ног лежало одетое в розовый дождевик тельце. Погода в этот день была переменчивой! То и дело облака собирались на небе, чтобы пролиться дождём. Ира тоже взяла с собой зонт, который теперь упирался своей рукоятью ей в рёбра.

Женщина всхлипнула, колени её подогнулись. Она склонилась к лежащему на полу человечку. Больше никто из толпы не решался к ним подойти. Многие, бросив тележки, кинулись к выходу. А кто-то остался стоять, молчаливо взирая на жуткую драму. Сама Ира думала, глядя, как женщина щупает лоб своей дочери, как гладит её неподвижные пальцы. Она пыталась припомнить, в какой момент всё вокруг изменилось? Совсем недавно, если кто-нибудь падал на улице, возле него тут же собирались желающие помочь. А теперь все просто стояли, не рискуя приблизиться даже на шаг. И вокруг женщины с девочкой образовалась настоящая зона отчуждения.

Вскоре приехали люди в «скафандрах» и взялись за дело. Двое упаковывали в чёрный пакет тело девочки, а ещё двое пытались оттащить убитую горем мать. Ира сбежала как раз вовремя! Когда, закончив, медики принялись изучать контингент магазина. Она успела заметить, как женщин просят пройти для анализа к машине скорой помощи. Главный вход перекрыли, и часть людей пошли атаковать запасной. Охранник там не был предупреждён и поэтому не стал им препятствовать.

Выйдя на улицу и бросив тележку рядом с другими, Ира выхватила пакеты и поспешила домой. Магазин находился под боком, достаточно было свернуть за угол, как в поле зрения возникла их миниатюрная пятиэтажка. Шестой этаж был самовольно надстроен одним из жильцов. И теперь дом выглядел кособоким. Дойдя до подъезда, она опустила пакеты на лавочку. Только сейчас осознав, как сильно дрожат её пальцы. Сердце в груди колотилось! И чтобы унять его, Ира присела на край.

Сцена, очевидцем которой ей «посчастливилось» стать, теперь была позади. Но она не исчезла! Как ни старалась, Ира по-прежнему видела подошвы детских кроссовок. И рюкзак в форме зайчика, оставшийся на полу. И то, как до последнего билась в руках у медиков эта женщина. Как будто хотела отправиться следом за дочкой.

«Да что, чёрт возьми, происходит», – пронеслось у неё в голове. В этот момент кто-то рядом с ней тявкнул. Ира очнулась и увидела перед собой пса неизвестной породы. Небольшой с рыжеватым отливом, он, судя по выражению глаз, имел в числе своих предков не только дворняг, но и овчарок. Большие и какие-то усталые, они смотрели на неё без агрессии.

«Угостишь?», – вопрошал его взгляд. Ира нахмурилась, вспоминая о колбасе. Элитный сорт не годился на роль собачьего корма. Жаль, она не купила сосисок! И, тем не менее, не сумев отказать, Ира порылась в пакете. Вместо колбасы она извлекла хрустящий батон. Четвероногий облизнулся, давая понять, что не против. И, отщипнув солидный кусман, она отдала его псу.

– Собаки воспринимают того, кто их кормит, как хозяина, – произнёс чей-то голос.

Ира вскинула брови, когда на ступенях подъезда появился сосед. Всё также, в перчатках и в маске. Только теперь в его руках не было сумок с продуктами.

– И что теперь? Не кормить их? – равнодушно ответила Ира.

– Кормить, если готова делать это всё время, – сказал парень.

Он поправил козырёк чёрной кепки и похлопал себя по бедру. Пёс тут же бросил недоеденный мякиш и подбежал к нему. В руках у соседа появилась сосиска, а после – ещё одна. Он очистил их от синтетической кожуры и положил на асфальт. Собака съела своё угощение и уставилась на него, радостно виляя хвостом.

– Конечно, после сосисок он хлеб не захочет, – сказала Ира.

– Значит, кто-то другой его съест, – проговорил парень.

«И откуда ты взялся такой доброволец», – про себя удивилась она. Сосед достал что-то из рюкзака и протянул это Ире. Она нахмурилась, глядя на упаковку латексных белых перчаток у него в руке.

– Возьми, пригодится, – посоветовал он.

– Спасибо, я сегодня куплю, – покачала она головой.

Парень стоял на своём:

– А вот и не купишь, их уже не осталось в аптеках.

– Ну, ты же купил! – возразила она.

– У меня мать фармацевт, – ответил он, не без гордости.

– Повезло тебе, – хмыкнула Ира.

Она приняла из его рук перчатки и, порывшись в пакете, извлекла шоколад.

– У меня аллергия, – отказался сосед.

Тогда Ира достала взамен кусок сыра. Но парень и это отверг.

– Непереносимость лактозы, – пояснил он.

Она пожала плечами, думая, что бы ещё предложить.

– Покажешь мне грудь? – неожиданно выпалил «скромник».

От неожиданности Ира открыла рот. Но парень ничуть не смутился.

– Я просто не видел вживую, – сообщил он доверчиво.

– Да мне пофиг! – она схватила перчатки. – Забирай!

Он поправил рюкзак на плече. Согнулся, будто тот был нагружен картошкой.

– Не хочешь, как хочешь, – с обидой ответил сосед и отправился прочь.

– Эй! – прокричала она и хотела бросить перчатками вслед. Но не стала!

Мало ли, вдруг в аптеках и правда окажется дефицит, а ходить за продуктами надо…

Инцидент у подъезда отвлёк её от неприятных мыслей. И, решив не рассказывать матери об увиденном, Ира пошла домой. Стоило ей обозначить своё намерение, как пёс завилял хвостом. Она направилась к двери, и он вопросительно тявкнул ей в спину.

– Прости, мне пора, – вслух ответила Ира.

Он пролаял, теперь уже дважды.

– Не могу, – виновато сказала она. – Ты блохастый наверно, а у нас с этим строго.

На этот раз вместо лая раздался скулёж. И она, скрепя сердце, открыла подъездную дверь. Оттуда повеяло сыростью. Погода как назло стала портиться в тот момент, когда отопление уже отключили. И от дождей, которые шли третьи сутки подряд, всё вокруг становилось холодным и влажным.

Места в подъезде было не так уж и много, и каждый пролёт был приспособлен под нужды жильцов. В одном из таких обнаружился маленький велосипед. Розовый цвет делал его заметным на фоне стены. Ира замедлила шаг! Ей тут же представилась девочка, которая любит кататься на нём по двору. Возможно, она обувает кроссовки и берёт с собой зонтик на случай дождя?

Ира сглотнула, минуя злосчастный этаж и с сожалением понимая, что теперь этот образ останется с ней навсегда.

Глава 5

От Лёшки пахло шампунем. Она отдыхала у него на груди после очередного высококлассного «осмотра». Он молчал, а она говорила без перерыва. О Машке, о том, как провалила зачёт и познакомилась с новым соседом. Последнего Ира умышленно приукрасила. В надежде на ревность с его стороны! Но Лёшка пропустил её признания мимо ушей. Ира обиделась и сползла на подушку.

– Не могу понять, – усмехнулась она, – Если всё так серьёзно, то почему не объявляют об этом? Ведь никакой информации!

– Чтобы не сеять панику, – хмуро ответил Лёшка.

– Так значит, паниковать ещё рано? А чего они дурью маются? – Ира натянула простынь повыше, прикрывая грудь. – Маски эти дурацкие… Теперь мы даже сидим друг от друга на расстоянии. Представляешь? Скоро и секс преступлением будет!

Лёшкино тело напряглось.

– Да поздно уже паниковать, – бросил он.

– В смысле? – фыркнула Ира, ожидая очередных статистических данных.

На правах врача Лёшка частенько «кошмарил» её, называя какие-то цифры. Оправдывая ими посягательство на личную жизнь человека.

В этот раз он гордо молчал.

– Ну же! – решила она подбодрить, – Ты же врач! Объясни мне, тупой пациентке, что происходит?

– Шутишь? – не отрывая глаз от потолка, проговорил Лёшка. – Светила мировой медицины не могут! А я объясню?

Ира повернулась к нему:

– Мировой? Значит, это не только у нас у одних?

Он издал что-то, вроде смешка:

– Нет, по всему миру.

Неуместная волна облегчения накрыла её с головой, и Ира с трудом удержалась от вздоха.

– Ну, хоть не так обидно, – проговорила она себе под нос.

Лёшка тем временем встал и в полутьме ночной комнаты промелькнул его бледный подтянутый торс. Подойдя к окну, он отодвинул занавеску. Вид был так себе, в стену соседнего дома. За то подобное преимущество давало простор для фантазии. И секс на балконе теперь был в ТОП 10 её «половых достижений».

От окна потянуло дымком. Лёшка курил! И на этот счёт у него была целая теория о том, как полезен табак в малых дозах.

– Первая волна была ещё осенью прошлого года, – сказал он и выдохнул в форточку дым.

Ира нахмурилась:

– Я не помню.

Лёшка кивнул:

– Да, она прошла незамеченной. Но говорят, что те, кто не умер тогда, умирает сейчас.

– Умирают? – переспросила она.

– В 90 % случаев, – добавил он.

– А как…, – Ира запнулась, вспоминая девочку в супермаркете. – Как они умирают?

– По-разному, – Лёшка стряхнул пепел в колбочку. – Кто-то быстро, а кто-то мучается.

– В смысле мучается? – она затаила дыхание.

Заполучив повод блеснуть эрудицией, Лёшка хмыкнул и принялся «глаголить истину» на своём медицинском наречии:

– Происходят множественные кровоизлияния и поочерёдный отказ внутренних органов. Как следствие: постепенная атрофия кровеносной системы и паралич.

– Ты прикалываешься? – возмутилась она. – Это очередная твоя шуточка?

– Мне бы такое и в голову не пришло! – осадил её Лёшка. – Я видел, как они умирают!

– Тогда почему ты мне раньше не говорил? – Ира уселась, подтянула колени к груди.

– Я подписал акт о неразглашении, – сказал он, глядя перед собой.

– Неразглашении? – повторила она. – Чего именно?

Лёшка посмотрел на неё. Одним быстрым вдохом он докурил и приблизился.

– Ириш, – проговорил ласково, – Послушай меня…

– Значит, всё это правда, – подытожила Ира.

До неё наконец-то дошло, что первоисточник всё это время был рядом с ней. Что он молчал, возложив на себя эту миссию и скрывая происходящее за стенами больницы. Он высмеивал друга у неё на глазах! А между тем «байки от Славика», которого она называла «дурилкой», были истинной правдой.

Лёшка сел на кровать рядом с ней:

– Ир, я уезжаю.

Очередной упрёк так и застыл на губах.

– Куда? – вместо этого спросила она.

– Я вступил в ассоциацию волонтёров, – произнёс Лёшка. – Поеду на юг, там сейчас работает Славка.

– Ах, так вот почему? – воскликнула Ира. Она отшатнулась, когда он попытался обнять её. – А я давно догадалась, что у вас с ним больше, чем дружба!

– Чё ты несёшь? – он поднялся рывком и схватился за голову.

Но Ира уже не могла говорить. На глаза навернулись слёзы. Она и раньше подозревала, что не слишком-то нужна ему. Но теперь поняла это окончательно.

– Ириш, – он опустился на пол, рядом с кроватью, взял в ладони её заплаканное лицо. – Послушай меня внимательно! Скоро объявят всеобщий карантин, но до этого времени постарайся беречь себя, ладно?

Пальцы у него были холодными, и это слегка отрезвило её.

– Но… ты же вернёшься? – всхлипнула Ира.

– Ну, конечно, – убедительно произнёс Лёшка. Он вытер с её щёк слезинки и добавил, – Это мой долг, понимаешь?

Ира кивнула. Но соврала! Она не хотела его понимать.

– Мы будем созваниваться хоть каждый день, – он утешал её, как ребёнка, поглаживая прикрытые простынёй колени.

Ира беззвучно кивала. И хотя голос его звучал вполне убедительно, где-то внутри себя она уже знала, что это всего лишь слова…

Домой в этот вечер она возвращалась в подавленном настроении. О ночёвке речи не шло! Лежать рядом с Лёшкой, да и просто находиться в одной комнате, было теперь невыносимо больно. Уходя, уходи! Ведь так говорится? Вот она и ушла, пожелав ему на прощание удачи! А теперь изо всех сил боролась с желанием вернуться обратно.

В стороне от подъезда, там, где пестрела тюльпанами клумба, кто-то стоял, и светил себе под ноги карманным фонариком. Ира узнала фигуру соседа. И постаралась прошмыгнуть незаметно.

– Добрый вечер! – услышала в спину.

Пришлось обернуться:

– Добрый.

Он подошёл, не выключая фонарика.

– Надеюсь, тебе пригодились перчатки? – услышала Ира.

И тут её «перемкнуло». Да он издевается? Этот задрот! У неё жизнь под откос, а он со своими перчатками?

Она развернулась к нему, расстегнула толстовку.

– Да на, на! Всё равно никому не нужно! – с этими словами Ира задрала футболку, под которой на ней в этот день не было ничего.

Фонарик в руке у парнишки стал ярче, и луч скользнул снизу вверх. Достигнув груди, он дрогнул и выпал из рук. Когда он нащупал его под ногами и снова включил, то Ира уже бежала наверх по ступеням, рукавом вытирая солёные капли.

– Это ты? – прокричала из кухни мама.

– Я! – отозвалась она. И, разувшись, нырнула в свою одинокую спальню.

Сказанное Лёшкой не выходило у неё из головы. И даже грядущее расставание меркло на фоне его откровений. Он мог и соврать! Оправдать таким образом свой отъезд.

Решив не откладывать в «долгий ящик», Ира уселась за свой ноутбук. По запросу «эпидемия» браузер выдал ей кучу ненужной теории. И предложил к просмотру сериал про тупых зомбаков. Ира добавила год, но, кроме стандартного гриппа, от которого, согласно статистике, минувшей осенью умерло более тысячи человек, не нашла ничего подозрительного.

«Вот же мудак», – чертыхнулась она про себя. Мог бы честно сказать, что не любит? Повстречались и хватит. Так нет же! Сочинил целую повесть о неизлечимой болезни.

Она уставилась на экран. Среди иконок на панели задач мелькнула одна, позабытая ею за ненадобностью. К чему шифроваться? Она никогда не ходила в darknet. А для учёбы vpn был не нужен. Включив приложение, Ира сменила поисковик. Равнодушно, безо всякого интереса, она набрала «эпидемия». И обомлела…

То, что выдал ей браузер, было за гранью реальных событий. Ира невольно сглотнула, читая заголовки. Все, как один, они были безумными! Как будто анонс очередного киношедевра.

«Рекордная смертность за последние несколько десятилетий»,

«Учёные трудятся над разработкой вакцины»,

«Ряд стран уже закрывают границы»,

«ООН всерьёз опасается последствий эпидемии, называя их катастрофическими»,

«Правда ли, что вирус убивает исключительно женщин?».

Ира открыла статью:

«Всемирная ассоциация здравоохранения предупреждает о том, что до сих пор среди зафиксированных случаев заражения не было выявлено ни одного лица мужского пола…».

Следующий заголовок выглядел ещё более «интригующим»:

«Чума 21 века: свидетельства очевидцев».

Дрожащими пальцами она нажала «открыть в новой вкладке». И, набрав в лёгкие побольше воздуха, принялась изучать материал. В статье приводились рассказы реальных людей. От которых кровь стыла в жилах! Хотелось закрыть ноутбук. Но она продолжала читать…

«Она шла рядом со мной, и вдруг начала задыхаться», – делилась некая Анна, чья сестра умерла у неё на глазах, – «Я пыталась помочь ей, но Лида упала на землю, её начало колотить. Руки синели, а я просто стояла и не могла ничего предпринять…»

«Вечером она вернулась с работы, мы как всегда сели ужинать, потом посмотрели кино», – рассказывал Павел, овдовевший недавно, – «Лена выглядела усталой и сказала, что хочет прилечь. Она ушла спать раньше меня, а когда я поднялся, то нашёл её мёртвой».

«Марина никогда не жаловалась на здоровье. Она была жизнерадостной и весёлой!», – так девушка по имени Соня, называла подругу, – «Мы отправились в парк, на пробежку. Устроили соревнования, кто быстрей добежит до озера. Марина споткнулась. Я хотела помочь, и увидела, как изо рта у неё идёт кровавая пена».

Ира выдохнула и отвела взгляд от экрана. Прочитанное не укладывалось в голове! Как будто всё это творилось где-то в другой, параллельной реальности. Если всё так, то почему никто не объявляет тревогу? Она вспомнила Лёшкину фразу: «акт о неразглашении»…

Захотелось вернуться к нему, но совсем не за тем, чтобы предаться любовным порывам. Вся романтика разом выветрилась из головы! Теперь ей хотелось лишь одного: вытрясти из него всю возможную правду. Она достала смартфон и уже собиралась набрать его номер. Как вдруг в спальню просунулась недовольная мамина физиономия.

– Ты хоть бы разделась! – упрекнула она, – Поела бы по-человечески!

– Щас, подожди, – откликнулась Ира.

Мама вздохнула:

– Тогда сама разогреешь! А я прилягу, пойду.

Ира взглянула на мать. Последняя фраза её насторожила, и сердце забилось быстрее.

– Что-то болит? – поинтересовалась она.

– Да, погода, наверное, – мама привычно махнула рукой.

Она родила Иру поздно, когда уже потеряла надежду. Долгожданный ребёнок обессилил её организм. Тяжёлые роды оставили много «побочек». Но мама всегда говорила, что оно того стоило.

– А дышать тяжело? – обеспокоилась Ира.

Мама сделала вдох:

– Вроде нет, а чего?

– Да так, – ответила Ира, пытаясь прогнать нехорошие мысли.

Мама хотела уйти, но она не позволила.

– Мам! А вас тестировали на работе? – спросила, вспомнив, как у них в институте проводили глобальный анализ. В тот день они с Машкой долго смеялись над тем, куда лучше засовывать ватную палочку.

Мама пожала плечами:

– Да вот, только на днях.

– И что сказали? – торопливо добавила Ира. Результаты её теста были записаны мелкими буквами в бланке.

«Не обнаружено», – гласила бумажка. Что именно «не обнаружено», Ира не знала.

Мать прислонилась к стене. Её светлые волосы были собраны в хвост на затылке, отчего голова казалась совсем миниатюрной. Возраст уже разбросал у неё по лицу свои метки. Но она никогда не стеснялась его, называя без тени смущения. И потому в свои пятьдесят могла бы дать фору сорокалетним.

– Сказали, что будем выходить сверхурочно. Работать некому! – пожаловалась она.

– Да я не про это! Что с тестом? – раздражённо спросила Ира.

Мать нахмурилась, вспоминая:

– Да наверное все хорошо. Иначе бы они меня не пустили на работу. Вон в соседнем цеху заболела одна, и закрыли весь цех.

Их комбинат был у всех на слуху. Ещё бы! Кондитерский цех выпускал изумительный перечень деликатесов. Так что, на зависть всем сладкоежкам, у них дома всегда были свежие пряники, нежнейший зефир, пастила и печенье. Странно, что при таком обилии вредных продуктов, они оставались худыми.

– Ладно, я в душ, а потом буду ужинать, – ответила Ира и нажала «свернуть».

Браузер съехал вниз, открывая рабочий экран. На котором, во всю ширину ноутбука, красовалось их с Лёшкой совместное фото. Забавное селфи на фоне кирпичной стены, где он, вцепившись ей в шею зубами, изображал графа Дракулу. Мать передумала уходить.

– Так вот он! Мой будущий зять, – она подошла и с улыбкой уставилась на экран. – Красивый жених.

– Он мне не жених! – сказала Ира, мрачнея.

Горечь опять поднялась изнутри, и в глазах защипало.

– Поссорились что ли? – участливо поинтересовалась мама.

Ира с обидой взглянула на фото.

– Мы расстались, – сказала она и закрыла экран, решив завтра же поменять обои на рабочем столе.

Но, впервые прозвучав, эта фраза таким болезненным эхом отозвалась внутри, что сдержать слёз было практически невозможно. Ира всхлипнула, сжимая горячие веки.

– Ну, туда ему и дорога! – осуждающе бросила мама, – Другого найдёшь! Вон ты у меня какая красавица.

Сказав это, она распустила ей волосы. И, как в детстве, принялась их расчёсывать пальцами.

– Не вздумай рыдать по нему. Он этого не заслуживает! – велела мама.

Ира вытерла щёку рукавом своей кофты:

– Но ты же не знаешь его.

Мать улыбнулась. Её ладонь мягкими движениями гладила Иру по голове.

– Что ни делается, всё к лучшему, – говорила она.

Стало чуточку легче. Казалось бы, эта банальная фраза расставила точки над «й»…

Ира больше не плакала. Стоя в ванной, она смывала горячей водой накопившийся за день тяжёлый осадок. И напевала под нос:

«I heard that you're settled down,

That you found a girl and you're married noооооw,

I heard that your drеееееeams came true,

Guess she gave you things I didn’t give to yoиииииu1».

Она прошлась кусочком скользкого мыла у себя между ног, намылила плоский живот. Когда ладонь достигла груди, то в голове промелькнул эпизод. Так незаслуженно ею забытый! Песня в её исполнении оборвалась, обмылок выпал из рук…

Подумать только, на какие несусветные глупости может толкнуть человека обида. Ира вспомнила, что учудила, будучи в состоянии аффекта! Вспомнила луч фонаря, осветивший её выше пояса. Вспомнила голос соседа, возникшего из темноты, и машинально прикрыла голые груди. Оставалось надеяться, что этот ботаник не успел ничего рассмотреть.

Глава 6

Подобно сигналу воздушной тревоги, паника нарастала постепенно. Сирены скорой помощи и полиции звучали во всех концах города. Каждый день кто-нибудь умирал! Люди, озлобленные и перепуганные, стали бояться любого шороха. В СМИ эту болезнь называли «гендерным вирусом». Никто не знал точных симптомов! И потому банальный кашель в очереди за хлебом становился поводом для скандала, и иногда – и для драки. Никто не знал, отчего болезнь убивает именно женщин. Возможно, природа и впрямь решила сравнять счёт? Но, похоже, что ситуация вышла из-под контроля.

Лёшкины прогнозы сбылись. Карантин объявили. Правда, количество жертв к тому времени уже исчислялось сотнями. Кондитерский цех перестал выпускать продукцию. Мама сидела дома и целыми днями смотрела новости. Она ругалась на телевизор, на власть и на цены.

А однажды сказала Ире:

– Езжай-ка ты к папке.

Она так и застыла с разинутым ртом.

– В смысле, ты меня выгоняешь? – уточнила, глядя на мать.

Та сидела, сложив на груди руки так, будто уже всё решила, и чемоданы стоят у двери.

– Конечно! У них-то там вакцинируют, вон, – мать кивнула в экран телевизора.

Ира даже не посмотрела. С недавних пор она стала ненавидеть этот болтливый «ящик».

– От него нет вакцины! – возразила она и ушла в спальню.

В институте всех обязали установить себе приложение, чтобы учиться дистанционно. Но никто не учился! За то чаты работали круглосуточно. Там тусовались, влюблялись и спорили. Кого-то банили! И тогда он уходил создавать свой собственный чат.

Эльдар чаще всего появлялся в «преподавательском». Она написала об этом Машке, но та не выразила желания присоединиться. Вообще, вытянуть подругу на разговор было почти невозможно. И поэтому Ира ходила в «Кофейню». Так назывался общественный чат. Контингент здесь всё время менялся. И, как в любой кофейне, люди болтали, знакомились и пили кофе.

«Кто заказывал латте?», – уточнил местный бармен.

«Я», – отписалась какая-то девушка. Он отправил ей гифку с дымящимся кофе.

«Благодарю», – подмигнула она.

Ира вошла, и пробежалась глазами по списку ников. Никого из знакомых! Но скучать не пришлось. Вскоре в личку ей прилетело письмо от бармена.

«Три шарика сливочного мороженого с шоколадной крошкой.

Отправитель: Сталкер366,

Получатель: Ринка78».

Вскоре объявился и сам отправитель. Такие жесты были в порядке вещей. Далее мог последовать трёп ни о чём, а потом – предложение «замутить лёгкий вирт». Ира уже приготовилась дать отворот-поворот, но в этот раз события развивались иначе.

«А 78 – это вес, или возраст?», – был его первый вопрос.

От такой наглости Ира в долгу не осталась:

«А 366 – это количество неудачных подкатов?».

«Почему неудачных?», – обиделся он.

«Банально», – она отправила ему скучающую рожицу.

«Хочешь, я тебя удивлю?», – прислал он в ответ.

Ира торопливо набрала ему новое сообщение.

«Только не нужно показывать член», – написала она.

«Я и не собирался вообще-то», – он замолчал.

«Спасибо за мороженое», – решила она разрядить обстановку.

«Да не за что», – он улыбнулся, и добавил, снабдив сообщение рожицей, – «А что, и ТАКОЕ бывает?».

«Зрелище так себе», – ответила Ира.

Они разболтались. Любитель компьютерных игр в реальности был инженером. Их фирму закрыли, и теперь он маялся от безделья в четырёх стенах.

«А расскажи, как ты выглядишь», – попросил он.

Ира задумалась. Был соблазн описать себя сексуально. Добавить эпитетов и деталей.

«Худая блондинка среднего роста», – написала она вкратце.

«А я толстый высокий брюнет», – ответил ей Сталкер.

По ходу беседы выяснилось, что он живёт не один, а с котом. Ира затребовала доказательств, и он прислал ей фотографии. На них был огромный котяра! Шерсть топорщилась в разные стороны, суровый взгляд пробирал до костей.

«Вот это зверюга», – удивилась она.

«Мы с ним похожи», – похвастался Сталкер.

Его дом находился в другом районе их города. И теперь, когда перестал работать общественный транспорт, добраться оттуда было почти невозможно. Весь город был в блокпостах! И передвигаться стало крайне затруднительно. Если ты удалялся от места прописки больше, чем на пару кварталов, то тебя подвергали досмотру.

В их районе работал один единственный магазин. Да и тот, судя по полкам, пустел на глазах. Они с мамой забили кладовку консервами, приобрели годовой запас макарон и крупы. Кроме того, в последний раз, вместо зарплаты, кондитерский цех выдал работникам пряники.

Ира настолько выпала из реальности, что шум, доносящийся из подъезда, заставил её испуганно вздрогнуть.

«Подожди, я сейчас», – написала она собеседнику и поспешила в коридор.

На площадке послышались голоса. Она подошла и заглянула в глазок. Линза искажала происходящее, но Ира увидела, как люди в скафандрах спускают носилки. Кто-то на них шевелился. Кто-то в цветастом халате…

Когда «делегация» миновала третий этаж, никто не вышел их проводить. Но Ира знала, что сейчас каждый из соседей, как и она сама, наблюдает в глазок. Больше всего ей хотелось узнать, кого унесли. И поэтому она первым делом отправилась в чат. На сей раз «домовой».

«Бедняжка», – кто-то уже оплакивал пострадавшую.

Оказывается, ею была Вера Михайловна с пятого этажа. Муж вызвал скорую, когда она начала задыхаться.

«Ой, а как же теперь выходить из квартиры?», – посетовал кто-то.

«А что вам мешает?»,

«Так вирус! Вы видели ЭТИ – в одеждах. А мы?»,

«Завтра будет санобработка подъезда»,

«Откуда вы знаете?»,

«Замуруют нас тут и потравят, как тараканов», – внёс смуту какой-то Аркадий.

«Да типун вам на язык!», «Что вы гадости пишите?», – накинулись на него.

«Вода горячая слабо идёт», – написала какая-то женщина. И все, очевидно, кинулись проверять напор к своим кранам.

Ира вышла из чата. Теперь вся жизнь горожан происходила в виртуальном пространстве. Она гнала от себя мысли о том, что будет, если когда-нибудь и это пространство исчезнет. Её собеседник покинул «Кофейню», оставив на прощание смайлик. Ира грустно усмехнулась и посмотрела на гифку с мороженым. Почему-то ей вспомнилось, как они с Лёшкой, однажды гуляя по парку, решили присесть на одной из летних площадок. Он взял себе шоколадное, а она – с ароматом клубники.

Поддавшись соблазну, Ира открыла их переписку. Как и обещал, поначалу Лёшка писал регулярно и даже звонил. Хотя она не пришла провожать его! Он рассказывал ей, как устроился, слал фотографии из лагёря волонтёров. А Ира писала, что ей всё равно. Хотя выходила «в эфир» регулярно! Последний снимок он сделал несколько дней назад, на фоне закатного солнца. И вид у него был одухотворённый…

Ира сбросила напоминание о том, что через десять минут её ждёт вебинар. В который раз она позвонила подруге! Последняя ссора была из-за шмотки, которую Ира дала поносить. Машка, судя по всему, забыла о её происхождении. А иначе бы не уселась к монитору при «полном параде».

В странной вещице оттенка «детской неожиданности» Ира с трудом различила свою кофточку мятного цвета. Лишь только по буквам «The one» на груди.

– Она полиняла от стирки! – опомнилась Машка.

– Ты стирала её? – у Иры от возмущения не было слов.

Подруга пожала плечами:

– Да, пришлось постирать.

– А ты в курсе вообще, что бельё сортируют обычно?

Машка сделала унылое лицо. Как будто это её не касалось.

– Там просто носок коричневый папа забыл, – сообщила она.

Ира в бессильной злобе повесила трубку. С тех пор они не общались. Глупо, конечно! Но Ира ждала извинений, а Машка была слишком гордой, чтобы произнести это вслух…

На этот раз гудки в телефоне сменились искусственным голосом. Он сообщил, что абонент недоступен. «Ах, так?», – Ира злилась всё больше. Упорный игнор раззадорил её! И, откопав номер домашнего телефона, она набрала. Совсем не надеясь, что это сработает.

Трубку взял Машкин отец.

– Добрый день! – поздоровалась Ира.

– Кто это? – хриплый голос звучал перепугано.

– Это квартира Игнатьевых? – уточнила она.

– Да! – почти прокричал он в ответ.

– Дядь Коль, это вы? – озадаченно бросила Ира, – Это Ира звонит, Воронцова.

– Ира! – позвал он как будто на помощь. – Ну, наконец-то!

Реакция была неожиданной. Но, тем не менее, Ира продолжила:

– Дядь Коль, позовите Машку, пожалуйста.

На том конце воцарилось молчание.

– Алло? – повторила она.

– Маша пропала, – сквозь лёгкий шорох помех было слышно, как чиркает зажигалка.

– К-как? – опешила Ира.

– Она вышла за хлебом. Тут рядом у нас магазин, через дорогу перейти, – он опять замолчал.

Ира тоже молчала, ощущая, как сердце готовится выпрыгнуть из груди.

– Я в окно видел, как её увезли, – голос его надломился.

– Кто увёз? – уточнила она.

Послышался вздох. Он взял себя в руки и сообщил:

– Тот, кого она знала.

Ничего не понимая, Ира схватилась за голову:

– Когда это было?

– Во вторник, – ответил мужчина.

Ира остолбенела, с тех пор прошло больше трёх суток:

– Так нужно в полицию!

– Я написал заявление, – ответил Машкин отец. – Они говорят, что в связи с карантином у них нет возможности…

– Гады! – перебила она.

Но дядь Коля продолжил:

– Говорят, что у них больше сотни таких заявлений.

– Но…, – беспомощно бросила Ира, – Ведь нужно же как-то искать.

Вместо ответа дядь Коля заплакал. Дородный весельчак с густыми усами, он всегда привечал Иру и называл их с Машкой дружбу «мартышкиной». За привычку подолгу кривляться у зеркала. Теперь он рыдал на том конце провода! Потеряв за короткое время сначала жену, а теперь и любимую дочь.

– Она найдётся, дядь Коль, – прошептала Ира, прижимая к лицу телефон.

Оставалось надеяться, что Машкин побег был спланирован. Возможно сейчас, она отдыхала в объятиях нового ухажёра? А телефон просто сел, и подруга забыла его зарядить! Но эта надежда таяла с каждой минутой. Ира звонила знакомым, сокурсницам, её крик о помощи был размещен на официальном канале их ВУЗа. Но всё безуспешно.

В одном из новостных чатов Ира наткнулась на информацию. Оказалось, подобные случаи происходили всё чаще. Девушек похищали прямо средь бела дня! Сажали в машину и увозили в неизвестном направлении. Поначалу полиция пыталась искать их. Но заявления плодились, как грибы после сильного ливня. И стражи порядка сложили свои полномочия.

«Где же ты, Машка? Жива ли ещё?», – думала Ира. Она выбирала фотографию для группы, которая на добровольных началах занималась поиском пропавших девушек.

Среди множества снимков у неё на смартфоне был тот, где они с Машкой впервые отправились вместе на море. Загорелые и счастливые, совсем ещё юные, они улыбались, стоя у подножия маяка. Машка была в драных джинсах и полосатой тельняшке. Совсем как морячка! А Ира – в соломенной шляпке и в сарафане цвета морской волны. Они только что подкрепились и как раз обсуждали, куда отправятся вечером. «Бархатный» август был в самом разгаре. До эпидемии оставалось пять лет.

Глава 7

Это случилось однажды. Мама просто не встала с кровати.

– Я полежу сегодня, а ты приберись тут, – велела она.

– А что случилось? – обеспокоилась Ира.

– Всё хорошо, – ответила мама. И тут же скривилась от боли.

Ира склонилась над ней:

– Где болит?

Мать нашла болевую точку в районе левого подреберья.

– Где-то здесь, – указала она.

– Может, таблетку? – спросила Ира. Она вдруг почувствовала себя беспомощной.

– Отлежусь, и пройдёт, – ответила мама.

Ира ушла в свою комнату. И хотя по утрам Лёшка обычно был занят, она всё равно принялась трезвонить ему. Случай был чрезвычайный! Он ответил не сразу, а когда сделал это, то голос у него был суровый даже сквозь маску.

– Я тут немного занят, – в кадре появилась перепачканная кровью перчатка.

Ира сглотнула. Но пути назад не было.

– Лёш, а что это, если болит где-то здесь, – она показала ту самую точку на собственном теле.

Лёшка покосился куда-то в сторону.

– Кто заболел? – он стянул маску на подбородок.

– Мама, – ответила Ира.

Он вздохнул:

– Всё зависит от характера боли.

– Может быть, сердце? – предположила она.

– А может быть, невралгия, – добавил врач-Алексей. Именно он сейчас был перед ней на экране. – Дай-ка поговорить с пациенткой?

Ира нерешительно заглянула в мамину комнату. Она лежала в той самой позе, в какой и была. Губы сложены трубочкой, взгляд сосредоточен. При виде дочери мать изменилась в лице.

– Ириш, сделай мне чаю, – проговорила спокойно и даже слегка улыбнулась.

– Сейчас, – Ира кивнула и поставила свой ноутбук на прикроватную тумбочку, – Это врач, расскажи ему, где болит.

– Добрый день, меня зовут Алексей, – представился Лёшка. – На что жалуетесь?

Мама сощурилась.

– Дай мне очки, – попросила она.

Ира принесла ей футляр. Прозрев, мама всплеснула руками.

– Так это тот самый Лёша! – радостно сообщила она.

– Ма! – одёрнула Ира.

Мама сменила тактику:

– Простите моё панибратство. Как вас по отчеству?

Пока Ира делала чай, она рассказала Лёшке обо всех своих недугах, начиная с детского сада. Войдя в спальню с кружкой дымящегося напитка, Ира услышала:

– Алексей, а чего вы уехали? Возвращайтесь обратно!

Она поставила чай на тумбочку и забрала ноутбук. Мама казалась воспрянувшей и даже порозовела.

– Мам, доктору некогда, – сказала Ира в ответ на её недовольство.

Выйдя из комнаты, она обратилась к «светилу науки»:

– Лёш, скажи мне честно, это не то?

На усталом лице появились знакомые ямочки. И она только сейчас увидела, как он осунулся.

– Нет, – Лёшка нахмурился, – Я напишу тебе пару названий. Пускай принимает после еды, а в остальном – постельный режим и никаких стрессов.

Ира выдохнула с облегчением:

– Спасибо тебе, успокоил!

– Сама-то как? – взгляд его потеплел.

– Я норм, а ты? – Ира заправила волосы за ухо. Спросонья она ещё не успела умыться, и причёска была так себе.

– Блин, соскучился, – проговорил он вполголоса и опять покосился куда-то.

– Не трави душу, Лёш, – бросила Ира. Ей и самой захотелось, вопреки всем обидам, обнять его.

– Ладно, я побежал! – он натянул маску обратно и, подмигнув, отключился.

Через пару секунд она получила «рецепт». Вслед за ним прилетело сердечко. Ответив ему поцелуем, Ира прислушалась. Из маминой комнаты доносились звуки утренних новостей. Она уже собиралась войти и выключить «стрессовый фактор». Но передумала! Ведь такое лишение могло бы стать куда бóльшим стрессом для мамы. Вместо этого Ира отправилась изучать содержимое домашней аптечки. Она вывернула коробок наизнанку, но подобных названий внутри не нашла.

Раньше она бы сгоняла в аптеку. Но с недавних пор те открывались один раз в неделю и отпускали только самое необходимое. Становилось всё более жутко! Словно невидимый враг подбирался со всех сторон. Мир уменьшился до размеров квартиры, окна которой выходили во двор. Там, за стеклом ничего не менялось! Всё также зеленели деревья, и на клумбе под домом пестрели цветы. Только кроме котов на лавочках не было никого. И детская площадка уже давно пустовала…

Пока Ира искала подругу, ей на глаза попадались ужасные факты, проверить правдивость которых было нельзя. Хочешь верь, хочешь нет! Писали, что власти приняли решение изолировать оставшихся женщин. Сначала проводя «ревизию» на добровольной основе, а позже – на принудительной. Не все были согласны с таким решением! Многие желали остаться с семьей.

Говорили, что при первых симптомах в изоляции убивают. А набор таковых меняется ежедневно! Говорили, что на оставшихся испытывают вакцину, которая пока что вызывает ряд побочных эффектов. Говорили, что «институт» – это всего лишь прикрытие, и куда попадают несчастные никто не знает. В сети мелькали видео стычек с военными. Мужчины осаждали больницы в попытках узнать о судьбе своих близких. Что мало кому удавалось! Так и сосед, муж Веры Михайловны с пятого этажа, утратил надежду увидеть жену.

Город медленно погружался в атмосферу анабиоза. Часть жителей разъехались. Остальные пережидали стихийное бедствие в глубине своих раковин. Надеясь, что там смертоносный вирус их не отыщет. Все избегали общения и боялись любого контакта друг с другом. В этой связи у них в подъезде образовалась весьма необычная система взаимовыручки. Например, у кого-то закончился порошок, или морковь на исходе. Он пишет об этом в чат, и в скором времени получает «посылку». Вещи было принято дезинфицировать, а тому, кто решил поделиться – выражать благодарность.

Ира оставила свой «запрос», надеясь, что кто-то откликнется. И пошла собираться! Раз в несколько дней приезжала машина с гуманитаркой. Там были продукты и медикаменты. Стандартный набор, который почти не менялся. Макароны, консервы, печенье… Раз в две недели к нему добавляли цветочное мыло и пару рулонов туалетной бумаги. Ира была несказанно рада, что успела забить свои закрома любимой косметикой и гигиеной. Однако гуманитарная помощь становилась отличным подспорьем.

Желающих было хоть отбавляй! Люди с ночи дежурили, чтобы урвать заветный пакетик. Такое казалось им нормой. Ира сама удивлялась тому, как легко привыкаешь к плохому. Только что ты вертела носом, выбирая, какой из творожных десертов открыть на завтрак: банановый, или черничный? И вот теперь искренне радуешься каше «из топора» на обед.

Ира оделась не броско: в чёрное худи и джинсы. Надвинула капюшон и спрятала волосы. Они привлекали внимание, а с недавних пор за пределами дома лучше было оставаться незаметной. Как правило, в такие «походы» они снаряжались по несколько человек, среди которых обязательно были мужчины. Но в этот раз Ира, увы, опоздала! И ей пришлось в одиночку брести по безлюдному переулку.

Вблизи город выглядел куда хуже, чем из окна. Пустынные улицы, как декорации к фильмам про апокалипсис. Баки с отбросами, точно кастрюли, извергающие наружу сбежавшее молоко. Стаи собак, которые вечно пасутся в округе. Магазины с табличками «closed» и следы вандализма в виде осколков стекла под ногами. По ночам здесь ходить не решился бы даже отчаянный! Не зря комендантский час опережал наступление темноты.

Ещё издалека Ира увидела очередь, хвост которой терялся за поворотом. У машины с гуманитаркой толпились люди. И человек, стоящий в кузове грузовика, выбрасывал на асфальт большие картонные короба. Другой вскрывал их и доставал изнутри коробки поменьше. Вот их и вручали взволнованным гражданам.

Ира нашла, где кончается «хвост», и приютилась за чьей-то спиной. Пожилая женщина, стоявшая неподалёку, увидев её, сокрушённо вздохнула:

– Опять не достанется!

Ира пожала плечами. Вереница людей впереди молчаливо ждала своей очереди. После того, как толпа атаковала первый грузовик с гуманитаркой, власти решили подстраховаться. Отныне продукты везли под «конвоем». Несколько бравых ребят с автоматами наперевес прохаживались мимо, давая понять, что при необходимости пустят оружие в ход. Сейчас один из таких шёл в её сторону. Ира надвинула капюшон и отвернулась спиной.

Поймав её взгляд, женщина в соседнем ряду опять оживилась:

– Деточка, а ты чего же одна? Одной в наше время нельзя! Нужно с кем-то.

– Ну вы же одна, – тихонько заметила Ира, желая свернуть разговор.

– Да, кому я нужна! – весело вскрикнула женщина. Несмотря на преклонный возраст, она была ещё в силе. Голубые глаза не утратили яркости и смотрели открыто.

– Вон, даже вирус меня не берёт, – усмехнулась она.

В этот момент в поле зрения возник человек с автоматом. Он прошествовал мимо, дав Ире буквально физически ощутить исходившую от него угрозу. Она сжалась в комок, желая сделаться невидимкой в своей безразмерной одежде. Пронесло! Он последовал дальше, и под мерные звуки людских разговоров она принялась размышлять. Поиски Машки зашли в абсолютный тупик. Кто-то видел похожую девушку на заправке, в другом конце города. Дальше её след терялся. Оставалась надежда, что подруга жива, и Ира держалась за эту надежду, как за спасительный круг.

Раздачу поставили на поток и дело пошло быстрее. Очередь сокращалась, приближая её черёд получить свой паёк. До последнего Ира пряталась за спиной одного из мужчин. Когда он отошёл, она торопливо приблизилась к месту выдачи. Человек, раздававший коробки, удивлённо уставился на неё. Солнце уже припекало, и он скинул «бушлат», оставшись в футболке. Штаны цвета хаки были заправлены в массивные сапоги. Точно ему предстояло отправиться в лес, на болота.

– Слышь, малая, ты не надорвёшься? – проговорил он весело.

В его руках коробка выглядела почти невесомой. Но, стоило ей оказаться у Иры, как тяжесть вполне ощутимо прижала к земле. Она с трудом умудрилась её удержать! Парень хмыкнул и окликнул ребят, устроивших перекур рядом с кипой картона.

– Слышь, братва, есть среди вас джентльмены? – бросил он клич и парни умолкли, – Кто поможет девушке коробок дотащить?

Несколько пар глаз уставились на неё с интересом. Оказавшись «на мушке», Ира едва не сбежала. Сделать это ей помешал коробок, в котором, судя по весу, был недельный запас провианта.

От толпы отделился один паренёк. Он поправил свою портупею, на которой, помимо кобуры красовались потёртые ножны. Не отнять, вооружены эти парни были до самых зубов! Вероятно, стычки гражданских с военными не были слухами.

– Спасибо, я справлюсь, – торопливо сказала Ирина, всем своим видом давая понять, что не нуждается в провожатых.

Но парень как будто не слышал её. Он подошёл, обнаружив заметную разницу в росте.

– Давай сюда, – сказал, отобрав коробок.

Ира попятилась, глядя на свою драгоценную ношу у него в руках.

– Идём, – он сделал шаг в сторону куривших поодаль парней.

Ира нехотя двинулась следом. Она успела заметить, как те, отыграв «цу-е-фа», возмущённо толкают в плечо одного из своих сослуживцев. Тот, усмехнувшись, ответил им что-то. И, снабдив свой ответ оскорбительным жестом, в два шага оказался по правую руку Ирины.

– Привет! – проговорил он весело.

– Здрасте, – буркнула Ира, не разделяя его жизнерадостный настрой.

Они удалялись от места раздачи, где часть людей, всё ещё окружала пустеющий грузовик.

– Где живёшь? – уточнил тот, что шёл впереди.

– Н-на Студенческой, – заикаясь, сказала она. Тревога горячей волной прокатилась по телу. И хотя эти двое были настроены дружелюбно, идти домой в одиночку ей было намного спокойнее.

– Чё одна гуляешь? – поинтересовался второй.

Они отличались по цвету. Несмотря на сезон, на голове у обоих были какие-то шапочки. Только потом она поняла, что это закатанные на лоб балаклавы. И хотя автоматы они оставили в грузовике, но Ира знала, что за пазухой у каждого из них скрывается свой оружейный запас.

– Так вышло, – сказала она.

Тот, что был с коробком, обернулся. Солнце светило ему прямо в глаз, вынуждая сощуриться.

– Небезопасно это, – он посмотрел на неё одним глазом, – Вон ты какая симпотная! А сейчас, слыхала, что творится?

– Что? – коротко бросила Ира.

Его руки в кожаных митенках крепче сжали коробку.

– Баб похищают! – сурово добавил второй провожатый. Его лицо с куцей рыжей бородкой, было исполнено гнева.

– Зачем? – уточнила она.

Парень смягчился и взглянул на приятеля.

– А ты догадайся! – произнёс он с ухмылкой.

Ира догадывалась. И догадки эти были одна страшнее другой! А хуже всего было то, что где-то там, в смертельной неволе, сейчас находилась и Машка…

– Слышь, я щас! Отолью, – парень с бородкой кивнул на пустырь.

В нише кирпичного дома стоял недостроенный магазин. Оконная рама зияла большим изувеченным глазом. Стройматериалы, видимо, растащили, и обрывки мешков теперь танцевали по ветру, как паруса потерпевшего бедствие судна. Ира смотрела перед собой. Лицо её было печальным. Всё, что она прежде любила, уходило в небытие так стремительно и необратимо. И никто не мог знать, что ожидает их в завтрашнем дне…

Её провожатый курил.

– Будешь? – легко запрокинув коробку к себе на плечо, он предложил угоститься.

– Не курю, – ответила Ира.

Она избегала смотреть на него. Благо, что рост позволял.

– Вот и правильно, – паренёк затянулся. – А ты одна живёшь?

Ира задумалась. В этом вопросе ей померещился совсем недвусмысленный интерес. Или же атмосфера давила? И теперь всё вокруг воспринималось через призму нависшей угрозы.

Она ответила:

– С мамой.

Он промычал что-то, и в этот момент по́дал голос его компаньон, справлявший нужды за каменной кладкой.

– Эй! Гляньте, что я нашёл! – крикнул парень, и в руках у него забилось что-то живое.

Его напарник с сигаретой в зубах устремился на зов. Ира тоже пошла, несмело ступая между обломками кирпича, устилавшими землю вокруг. Скелет недостроенного здания выглядел жутковато! Возможно, чьи-то грандиозные планы рухнули здесь в одночасье. К сожалению, в их процветающем городе отныне становилось все больше таких загнивающих мест.

Послышался смех и скулёж, напоминавший собачий. Ира встала, держась за кирпич. Затаив дыхание, она шагнула внутрь дверного проёма. На полу, у стены обнаружилась свора щенков. Кто-то специально приготовил лежанку из ватного одеяла, и животные жались друг к другу, пытаясь уместиться на ней вчетвером.

– Ого! – Ира вздохнула, губы невольно расплылись в улыбке.

Один из парней, усевшись прямо на пыльную землю, игрался с пушистым юнцом. Тот практиковал охотничьи навыки, атакуя ботинок. Вертлявое тельце с маленьким хвостиком падало навзничь и опять поднималось на лапки.

Ира приблизилась, села на корточки. Из кучки щенков на неё обратил внимание чёрный. Доверчиво подошёл, коснулся мокрым носом протянутых пальцев.

– А там есть что-нибудь мясное? – спросила она.

Парни пожали плечами.

– Щас проверим, – бросил тот, что держал коробок. Он докурил, сгрузил свою ношу на землю и принялся распаковывать.

На радость всем, в бакалейном наборе обнаружилась банка тушенки.

– Хочешь открыть? – он повертел стекляшку в руках, изучая политые жиром мясные волокна.

Ира кивнула. С собой у него был охотничий нож. Он откупорил консервы и понюхал их содержимое:

– Чё за хрень вам дают?

Двое щенят прибежали на запах. Один топтался на месте, а третий спал, как ни в чём не бывало. Тот, что к ней приласкался, был равнодушен к закускам. Ему нравились «дамские пальчики».

– Эй! – рассмеялась Ира и дёрнула хищника за ухо. Тот зарычал.

– Слышь, тебя как зовут? – спросил один из парней.

– Ирина, – сказала она.

Брюнет улыбнулся, и в его лице промелькнула какая-то схожесть с Алёшкой.

– Я – Руслан, – представился он, – А вот это – Егорка!

Приятель махнул, не отрывая глаз от щенячьего пиршество. Содержимое банки лежало на пыльной земле. Четыре хвоста весело двигались в такт. Теперь среди них примостился и чёрный!

Глава 8

Щенки ели быстро. И буквально за пару подходов уничтожили то, что они с матерью могли бы легко растянуть на несколько дней. И было совсем не обидно. Наоборот! Жизнерадостно и как-то легко.

– Очень приятно, – вежливо ответила Ира. Она поднялась, демонстрируя готовность отправиться дальше.

Тот, что назвался Русланом, хлопнул себя по коленям:

– Ну, хватит с них одной банки!

Он встал в полный рост и спрятал нож за спину. Его приятель тоже поднялся.

– Слушай, а может по-быстрому? – подмигнул он ему. Демонстрируя пальцами, что именно собирается сделать.

Кровь отхлынула от лица.

– Что? Нет! – Ира нацелилась в сторону выхода.

Он оказался быстрее.

– Ну ладно, давай? – медленно оттесняя её обратно, сказал «добродушный» брюнет.

Ира попятилась.

– Вы что, ребят? – сквозь набегающий страх проговорила она.

– Один хрен ведь помрёшь! Так хоть кайфани напоследок, – проговорил один из них.

Что толку было кричать, но она всё же сделала это. Мужская ладонь перекрыла дыхание, и попытка её оторвать завершилась ударом под дых.

– Тихо, тихо, – прошептал чей-то голос.

Её уложили на землю. Второй держал за ноги, параллельно нащупывал молнию джинсов на животе.

– На, разрежь! – посоветовал приятель.

– Да не, я уже расстегнул…

Чувствуя, как джинсы съезжают с неё, Ира завертела задом.

– Не терпится что ли? – хмыкнул брюнет, он поймал её руку.

Она извивалась, царапая спину о кирпичи, желая отсрочить момент. Но он всё равно наступил…

– Мммм, – глухо промычал тот, чей пенис уже был внутри.

Ира всхлипнула и затихла, кулаки её сжались. Поняв, что кричать она больше не станет, второй отпустил её и принялся «изучать территорию». Он задрал худи, смял в кулаке её грудь.

– Хорошая девочка, – проговорил, наклонившись.

Она отвернулась и закрыла глаза. Когда снова открыла их, то увидела свору щенков, доедающих мясо. Чёрный был суетливее всех! Он бегал вокруг, пристраиваясь с разных сторон. Пытаясь пролезть между братьями. Но те продолжали лакомиться. Беззаботно и самозабвенно! Как будто знали, что кушают впрок…

Ира смотрела на них, ощущая, как тело её отпускает. Как будто покинув его на мгновение, она оценила картину со стороны. Стоил ли коробок макарон, того, что случилось? Конечно же, нет! Но повернуть время вспять было, увы, невозможно. И поэтому девушка, лежащая на земле, уже не предпринимала попыток сопротивляться. Лица её было не видно. Только тело, раздетое наполовину.

– Кончай быстрее! Я тоже хочу, – сказал один из парней. Тот, чьи колени теперь закрывали обзор. Он привстал и начал расстёгивать пояс.

– Потерпишь, – огрызнулся второй. От интенсивных движений его брюки съехали, и часть ягодиц заголилась.

Не выдержав, первый встал ближе. Он навис над ней, доставая свой член. Девушка дёрнулась, тело безвольно забилось в руках у насильников.

– От тебя несёт, вот она и не хочет! – усмехнулся «счастливчик». Сам он надраивал стройное тело, забивая всё глубже и глубже.

– Вот же сучка, – прошипел его друг, когда очередная попытка вставить девушке в рот провалилась.

– Я почти, – проинформировал первый. После чего ускорился и шумно кончил в неё. Со стороны было видно, как он надевает штаны.

Заполучив «эстафету», второй тут же занял свободное место. Его член был на взводе! Отвергнутый ею теперь он утолял свою жажду стандартным путём. Девушка глухо стонала, прикрывая руками лицо. Ноги её были скрещены над головой у насильника. Не прошло и минуты, как тот завершил свой короткий «забег».

– Ну, ты скоростной, – хмыкнул напарник. Он курил, усевшись на груду пористых кирпичей.

«Скорострел» оставил её и принял из рук приятеля сигаретку. Застегнув брюки, он плюхнулся рядом с ним и с удовольствием закурил.

Ира безжизненной куклой лежала у них под ногами. Ветер обдувал её, перепачканную спермой промежность. Спина болела от кирпичей. Она кое-как натянула трусы, лишь бы спрятать от них своё осквернённое тело.

Между парнями происходил диалог.

– Как думаешь, надолго мы тут застряли? – поинтересовался первый.

Второй зевнул:

– Да хер его знает!

Их голоса, словно фоновый шум, заполняли пространство. Ира вытерла слёзы. Преодолевая дрожь в коленях, она поднялась и вернула на место одежду.

– Чё, готова? – как ни в чём не бывало, спросил один из парней.

Он подошёл к коробку и легко подхватил его. Второй любезно хотел отряхнуть её спину, но Ира отпрянула. Как могла, она отряхнулась сама. Хотелось кинуться вон, позабыв о провизии. Из-за которой, собственно, всё и случилось! Но сил едва хватало на то, чтобы двигаться. Она заправила волосы в капюшон и надела его, чтобы укрыться от их унизительных взглядов.

Покидая руины, Ира ещё раз взглянула на семейство щенков. Возможно, где-нибудь рядом бродила их мать. Такая же брошенка!

Солнце уже разливалось лучами по небу, обещая безоблачный день. Как назло, природа в этом году была благосклонна. Её щедро одаренный мир расцветал, насыщался исконными звуками. В силу того, что людей на улицах поубавилось, птицы теперь распевались не только в лесопарковой зоне. По утрам в центре города были слышны соловьиные трели. Коты, потерявшие страх, охотились прямо на улицах. Нынче каждый был сам за себя! И добыча еды становилась опасным занятием.

Сунув руки в карманы, Ира плелась позади. Двое её провожатых беззаботно болтали. Время от времени один из них оборачивался, чтобы крикнуть ей:

– Шевелись!

Ничто не мешало ей скрыться в одном из пустующих переулков. Ничто! Кроме коробки с едой. Было обидным оставить запасы насильникам. Они и так получили своё.

– Слышь, златовласка, а может, увидимся вечером? – предложил ей брюнет, когда на одном из домов возник указатель.

Ира молча свернула к подъезду.

– А чё? Я тебя не распробовал, – настаивал он.

Она отвернулась.

– Пошли, Ромео! Кузьмич хватится, будет тебе пиздюлей, – окликнул приятель.

Но брюнет не спешил уходить. Он оставил коробку на лавке и приблизился к девушке.

– Ира, Ирочка, Иришка, – проговорил, стоя всего в двух шагах от неё. – Ты не злись! Просто время сейчас такое.

Он поправил рукой портупею. Той самой рукой, которой только что зажимал её рот.

– В любое время можно быть человеком, – не выдержав, бросила Ира.

– Да ладно тебе, – усмехнулся он так, будто в том, что случилось, была виновата она.

– Пошли! – поторапливал рыжебородый.

В отличие от приятеля, он избегал смотреть в её сторону. Возможно, желание отступило, и теперь он испытывал чувство вины.

– Так что? Я зайду за тобой? – услышала Ира.

Она вздохнула:

– Боюсь, не получится.

Подобную фразу она говорила и раньше, желая отделаться от навязчивых ухажеров. Но прежде никто из них не пытался ее отыметь.

Парень сверлил её взглядом:

– А чё? Занята?

Ира кивнула. Он постоял, давая ей шанс передумать.

– Ну, как хочешь, – сказал на прощание.

Дождавшись, пока их широкие спины исчезнут за поворотом, Ира схватила коробку и нырнула в прохладный подъезд…

Мужчины тоже страдали от вируса. Они постепенно теряли родных и любимых. Теряли человеческий облик! Случаи изнасилования стали такими же частыми, как грабежи. Но Ира, как и всякая женщина, полагала, что эта напасть её не коснётся.

Под защитой знакомых стен она опустила коробку на пол. Держать её не было сил! Как не было сил подниматься. Ира села на одну из пыльных ступеней. Даже не отряхнув её, как делала раньше. Что ей пыль? Если десять минут назад её изваляли в грязи! Вся дикость произошедшего накатила, лишая возможности встать. Она ощутила себя разбитой вдребезги. И коробка, виновато сгибавшая свои надорванные уголки, служила напоминанием.

На стенах подъезда встречались артефакты былого существования. Покосившиеся картины, цветы, сохранившие жизнь в этом жутком бедламе. На доске объявлений висели листки, призывавшие граждан быть бдительными и соблюдать карантин. Все эти правила люди знали уже наизусть! И многие их соблюдали, полагая, что вирус передается воздушно-капельным путём. Однако, часть тех, кто себя изолировал, умерли. В то время, как нонконформисты, вопреки нагнетаемым слухам, выражали своё нежелание следовать нормам и удивительным образом выживали.

Одной из таких была Машка. Подруга терпеть не могла этот «вирусный бред»! Она целовалась на публике и намеренно прятала в сумку «намордник». Ира помнила случай, когда Машка, стоя на остановке, принялась громко кашлять. Народу было полно, а в общественный транспорт в то время пускали не более десяти человек. Её выходка возымела эффект! Люди в ужасе разбежались, и ближайший автобус был в полном их распоряжении…

Ира взобралась на третий этаж и прислонилась к стене, отдышаться. Соседская дверь была отмечена огненной краской. Это значило смерть! Из общего чата она узнала, что буквально на днях, умерла мать двоих ангелочков, Алина. Переписка пестрела словами сочувствия, но проводить усопшую в последний путь не вышел никто из соседей. Слишком рискованно! Раньше подобный инцидент предвещал целый ряд мер, проводимых властями. Оставшихся в подъезде жильцов эвакуировали, а дом подвергали санобработке. Но с недавних пор процедура ухода в мир иной значительно упростилась.

Ира уже занесла кулачок, чтобы трижды постучать в дверь их с мамой убежища. Таким был «пароль»! Как вдруг её внимание привлёк загадочный свёрток. Он лежал на коврике у самой двери. И не просто лежал, а служил «пресс-папье» для записки. Ира присела на корточки и потянула за уголок. На тетрадном листке, разлинованном в клеточку, кривым почерком было написано несколько строк. Ей стоило немалых усилий разобрать их значение.

«… нет… аналог… если… принимать по… см. инструкцию», – прочитала она и нахмурилась. В пакете были таблетки. Названия Ира не знала, но, судя по упаковке, это было что-то из старых запасов.

Она прикусила губу. Хотя Робин Гуд не оставил автограф, было нетрудно понять, кто скрывался под марлевой маской. Тот, чья мать – фармацевт? Тот, кто услышал её в кишащем просьбами чате! Тот… кому она показала свою голую грудь.

Ира убрала лекарства за пазуху и наконец, постучала. Спустя пару мгновений входная дверь приоткрылась. И мать, зыркая, точно ждавший охотников зверь, возникла в прихожей.

– Где ты была? – грозно спросила она, стоило Ире войти.

Она отмахнулась:

– Гуляла.

На материнском лице отпечаталась целая буря эмоций. Каждая из них грозилась прорваться наружу, и поэтому какое-то время мама просто стояла, тараща глаза и сжимая дрожащие губы.

– Что… Ты… Да ты с ума сошла! – наконец разразилась она. – Наши все отписались, а ты где-то бродишь! Я уже извелась! Да что у тебя в голове?

Мать вцепилась ей в волосы, больно дёрнула, и в руке у неё оказался какой-то строительный мусор. Она с брезгливостью положила его на комод.

Ира вздохнула.

– Разбери, – попросила она.

Мама вскинула брови, как будто только сейчас опознала стоявшую на полу «бандероль». Забрав коробок, она удалилась на кухню. Оттуда послышался шум извлекаемых «деликатесов».

– Что-то он с каждым разом нищает! – прокомментировала мама.

– Не до жиру, – ответила Ира, изучая своё отражение в зеркале. Благо, что эти уроды не «разукрасили» ей лицо.

– И тушёнку не положили! – звякнув чем-то, добавила мать.

При слове «тушёнка» в желудке у Иры поднялась тошнотворная горечь. Она вздохнула, поняв, что теперь для неё этот вполне безобидный продукт равносилен отраве.

В спальне Ира разделась и, боясь своего отражения, приблизилась к зеркалу. Оно, безразличное к девичьим страхам, рисовало её в полный рост. Следы борьбы в виде темнеющих синяков выделялись на бёдрах, пара таких обнаружились на плечах. Ира вздрогнула, стоило ей повернуться спиной! Вдоль позвоночника сияла кровавая ссадина. Что говорило о невозможности в ближайшее время спать на спине.