По обе стороны любви

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

– Ну как тебе стейк?

Келли улыбнулась и потянулась. Поймав на себе горящий взгляд Гранта, она испытала головокружение, как будто выпила бокал крепкого вина.

Именно по этой причине ей не следовало принимать его приглашение. Но разве у нее был выбор, когда Мод и Грант сговорились против нее? Если бы она отказалась пойти с ним, то старушка могла бы вообразить себе невесть что.

Признайся, ты хотела поужинать с ним, не унимался внутренний голос. В тот момент, когда вошел Грант, все ее тело затрепетало. И продолжало трепетать до сих пор, хотя он ни разу к ней не прикоснулся.

Пока готовился ужин, Грант вел себя как настоящий джентльмен и гостеприимный хозяин. Однако всякий раз, когда они оказывались рядом, между ними словно пробегал электрический разряд. Недвусмысленные взгляды, которые он бросал на нее тайком, дали ей понять, что он испытывает то же самое.

Закончив ужин и убрав со стола, они сели в гостиной. В камине потрескивал огонь, магнитофон проигрывал диск Алана Джексона.

Подходящее время и место для того, чтобы заняться любовью.

Келли пришла в ужас от собственных мыслей. Если она как можно скорее не вернется в Хьюстон, она пропала.

– Почему ты молчишь?

Посмотрев на Гранта, Келли заметила в его синих глазах искорки смеха.

– Ты, наверное, думаешь, что все адвокаты много говорят.

– Да, кроме одного, который сидит рядом со мной.

Келли улыбнулась.

– Прости, я немного задумалась. Стейк был восхитителен, как и все остальное.

– Я хотел доставить тебе удовольствие.

– Тебе это удалось.

Они обменивались пустыми фразами, делая вид, что не замечают сексуального напряжения, возникшего между ними.

– Нам нужно поговорить, – наконец сказала Келли.

– Да, – вздохнув, ответил Грант, словно разочарованный тем, что волшебство было разрушено.

– Я разговаривала с адвокатом Росса Тэйлором Мэнгемом и попросила его убедить своего клиента добровольно сделать анализ ДНК.

Грант хлопнул в ладоши.

– Отличная идея. Может, благодаря этому дело наконец сдвинется с мертвой точки.

– Также я предупредила его, – продолжила Келли, – что, если Росс откажется, мы заставим его сделать это в судебном порядке и таким образом докажем, имеет ли он право претендовать на часть имущества Холландов или нет.

– Продолжай, – заинтересованно произнес Грант.

– Мэнгем ответил, что он поговорит с Россом, но тот вряд ли согласится.

Грант помрачнел.

– Почему Мэнгем не убедит его сделать анализ?

– Какая ему от этого выгода? Чем дольше затянется это дело, тем больше денег он получит.

Грант выругался.

– Все адвокаты озабочены лишь тем, как вытрясти из своих клиентов побольше денег. – Затем, словно осознав, что сказал, он добавил: – Извини, я не думал, что говорю.

– Все в порядке. Некоторые адвокаты действительно думают только о деньгах. Для меня деньги тоже играют не последнюю роль, но на первом месте у меня всегда стоят интересы моих клиентов и восстановление справедливости.

Грант улыбнулся ей.

– Тогда твоему начальнику очень повезло. Надеюсь, он знает об этом.

Келли кивнула, чувствуя, что слезы застилают глаза. Всего минуту назад этот мужчина казался ей неотесанным деревенщиной – и вот в один миг он превратился в благовоспитанного джентльмена. Возможно, именно эта загадочность и привлекла ее.

– Если Росс и правда законный наследник, как он утверждает, тогда почему он станет возражать?

– Большинство людей в силу различных причин боятся сдавать анализ ДНК. Зачастую это происходит благодаря тому, что средства массовой информации рассказывают ужасные истории о злоупотреблениях результатами теста.

– Если он откажется, то через сколько времени состоится слушание по этому вопросу?

– Это зависит от того, на какой день нам будет назначено.

– Черт возьми, – пробормотал Грант. – Вся эта судебная волокита меня совсем не устраивает. Банк может потребовать у меня вернуть заем еще до того, как я попаду в зал суда.

– Может, и нет. Не забывай, что слушание по делу о снятии запрета состоится на следующей неделе, – обнадеживающе заметила Келли. – Может, Росс все-таки захочет доказать свое родство с Холландами и согласится сделать анализ.

– Если только для того, чтобы я заткнулся раз и навсегда.

– Ты разговаривал с ним?

– Да.

– Это было не очень осмотрительно с твоей стороны.

Грант потер подбородок и рассказал ей о своей встрече с Ларри Россом.

– Пока ты не набросился на него, у нас есть шанс.

– Ты даже не представляешь, как мне хотелось вмазать ему.

– Отчего же, представляю. – Ее губы дернулись. Грант робко улыбнулся, затем снова посерьезнел. – Смотри, как бы это не обернулось против тебя, – предупредила Келли. – Может, нам повезет и судья Уинстон заставит Росса сдать анализ.

– Ты так думаешь?

– Это вполне возможно. Большинство судей не любят тратить впустую свое драгоценное время, если дело может разрешить простой анализ.

– Все равно это затянется надолго, – с отвращением произнес Грант. – Тем временем я могу потерять все.

– Не думаю, что твой друг банкир допустит это.

– Посмотрим, – ответил Грант.

После этого они несколько минут сидели в тишине и смотрели в огонь, будто зачарованные игрой языков пламени.

Вдруг Грант поднялся и, взяв Келли за руку, повлек ее за собой. Келли удивленно посмотрела на него, напрочь забыв их предыдущий разговор.

– Давай потанцуем, – прошептал он, прижимая ее к своей груди.

Алабама исполнял песню «Если бы ты была моей». Келли много раз слышала ее по радио, и она ей очень нравилась.

– Как твоя нога? – спросил Грант. – Ты сможешь танцевать?

– Да, все в порядке.

Грант задвигался в такт музыке, и Келли последовала его примеру.

– Ммм, – восхищенно произнес он. – Для горожанки ты отлично двигаешься.

– Вообще-то сельские танцы не мой конек, – произнесла она, слегка запыхавшись.

Ей нравилось находиться в его объятиях, вдыхать запах его кожи, смешанный с ароматом одеколона.

Осторожнее, Келли, предупредила она себя, боясь, что прошлое может воскреснуть и обрушиться на нее в этот волшебный миг. Ее дыхание участилось.

– Не скромничай, – сказал Грант каким-то чужим голосом, словно у него першило в горле. – Ты так плавно движешься.

– Ты просто хочешь сделать мне приятное, – возразила она.

– О дорогая, – прошептал Грант, глядя ей в глаза, – это дается от природы. Мне так хорошо с тобой, что не хочется тебя отпускать.

После таких слов ей следовало положить конец этому безумию и уйти домой. Вместо этого она продолжала с ним танцевать.

Последняя песня была спокойнее предыдущих, и они, замедлив темп, еще теснее прижались друг к другу, их губы слились в поцелуе. Пока его язык исследовал влажную глубину ее рта, они покачивались в такт музыке, словно единое целое.

– Мне лучше уйти, – наконец еле слышно произнесла Келли.

– Почему? – хрипло спросил Грант.

– Потому что.

Потому что я боюсь того, что ты делаешь со мной, боюсь собственных чувств...

– Я... – начала она.

– Останься со мной, – перебил ее Грант. – Пожалуйста, ты ведь хочешь меня так же, как я тебя.

– Да, я хочу тебя.

Это было правдой, и Келли ни капельки не стыдилась. Прошло уже слишком много времени с тех пор, как ее в последний раз касался мужчина. Может, не стоит этого делать? – шептал ей внутренний голос.

Стоит, если ее сердце останется безучастным и она просто получит физическое наслаждение от секса.

Но удастся ли ей это? Скорее всего, нет. Впрочем, Келли было все равно. Возможно, завтра она пожалеет об этом, но не сейчас, когда так отчаянно желает Гранта.

Словно пытаясь разрешить этот спор, происходящий у нее в голове, Грант положил ее ладонь туда, где находилось средоточие его мужского естества, затем коснулся ее набухшей груди.

Келли так хотела утолить голод, свирепствующий у нее внутри, что не смогла произнести ни слова.

– Ты такая красивая, – прошептал Грант, медленно расстегивая молнию ее куртки. Обнаружив, что на ней нет бюстгальтера, он с расширенными от желания глазами произнес: – Само совершенство.

Когда он коснулся губами ее соска и начал его посасывать, Келли почувствовала, как у нее подгибаются колени.

Поспешно избавившись от остальной одежды, они опустились на мягкий ковер перед камином, и их губы слились в поцелуе, горячем, словно пламя огня, отражающееся на их обнаженных телах.

Затем его губы устремились вниз по ее плоскому животу. Когда они достигли заветного треугольника, поросшего мягкими завитками, Грант остановился и вопросительно посмотрел на нее.

Под действием чар этого волнующего мгновения и желания отдать ему всю себя без остатка, Келли словно онемела. Расценив ее молчание как согласие, он наклонил голову, и его язык проник внутрь ее тела, вознеся ее на вершину блаженства.

Нет, молча протестовала Келли. Она не хотела эмоциональной близости с этим мужчиной, потому что много лет назад подарила свое сердце Эдди и не собиралась предавать их любовь. Все же она не могла – да и не хотела – останавливать Гранта.

Издав приглушенный стон, она вонзилась ногтями в спину Гранта, принуждая его лечь поверх нее.

– О малышка, – прошептал Грант, погружая свою затвердевшую плоть в ее теплую влажную пустоту, пока у нее не вырвался стон наслаждения.

Когда они оба обессилели, Грант перекатился на спину, и Келли оказалась сверху. Они лежали так до тех пор, пока биение их сердец не вошло в привычный ритм.

Келли чувствовала его в каждой мельчайшей частичке своего существа. Даже в своем сердце. Ей казалось, будто не только их тела, но и души слились воедино. Это было больше, нежели просто секс.

Это было то, чего она всеми силами пыталась избежать. Меньше всего ей хотелось возвращаться в Хьюстон, оставив свое сердце здесь.

Удовлетворенно вздохнув, Грант освободил ее и опустил рядом с собой.

– Это было потрясающе. Ты потрясающая.

– И ты тоже, – с трудом произнесла Келли, разглядывая его с головы до ног, останавливаясь на мускулистой груди, плоском животе... – Ты прекрасен, – заявила она.

– Я снова хочу тебя.

– Прямо сейчас?

Он кивнул, и Келли без промедления оседлала Гранта и заглянула в его затуманившиеся от желания глаза.

– Тебе нравится?

– Ты действуешь на меня как наркотик, дорогая, – простонал Грант.

Может, хватит рисковать своим сердцем? В ответ на это она задвигалась с ним в такт, постепенно набирая ритм, пока они оба не застыли в экстазе освобождения.

Затем, издав восторженный крик, она бессильно рухнула на него, и они услышали, как бьются в унисон их сердца.