По праву вражды и истинности

13

Некоторое время Лоренс ничего не говорил. Даже не двигался и, будто превратившись в громоздкую статую, смотрел на меня так, что мне самой захотелось провалиться сквозь землю. Черные зрачки брата прямо рябили чернотой.

— Повтори, Дженис, — произнес он тем голосом, от которого кожу сковало льдом. – Как вас судьба пометила?

— Как истинную пару, — я сделала шаг вбок и поясницей оперлась о столешницу. Физически ощущала то, насколько сильно потяжелел воздух. Будто бы раздирал кожу.

Но это и не странно. Харисы и Олсены столетиями враждовали. Порой особенно кроваво. Жестоко. Жутко. Желание смерти друг другу уже было в порядке вещей, а тут чертова истинность.

— Ты это говоришь серьезно? – спросил брат, смотря прямо мне в глаза.

— Я бы не стала таким шутить, — я вновь потянулась за своей чашкой. – Прости, что не сказала об этом еще десять лет назад. Мне было страшно.

Некоторое время Лоренс опять молчал. Смотрел на меня. Лишь спустя несколько бесконечно долгих секунд брат спросил:

— То, что было на мосту – это с тобой сделал Харис?

— Нет, не он. Но все-таки наша истинность к этому имеет отношение, — я отпила кофе, только сейчас понимая, что из-за нервов у меня онемели губы. – Мы с Харисом не были рады этой связи. Тогда мы никому не могли рассказать о ней. Ты должен понимать, что в таком случае начался бы ад. И… Мы решили попытаться самостоятельно ее снять.

— Истинность не разрывается, — Лоренс положил ладони в карманы брюк. Его поза казалась вальяжной, а тело расслабленным, но все же я прекрасно улавливала то, насколько сильно брат был напряжен.

— Нет. Имелся один способ это сделать, — вот мы и подошли к тому моменту, который мне меньше всего хотелось рассказывать, ведь насколько бы ужасной не была истинность, я ее не желала, а вот в том, что произошло около озера, моя вина имелась. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями, но казалось, что для такого целой вечности будет мало: — Если переспать и при этом альфа не поставит вечную метку на омеге, истинность может исчезнуть.

— Вы переспали? – спросил Лоренс и без уточнений поняв, к чему я вела. Глаза брата стали еще темнее.

— Да, — я опустила взгляд. – Знаешь, оправдания ничего не изменят и моей вины не уберут, но я хочу, чтобы ты понимал – я сожалею. Связь с Харисом самое худшее, что было в моей жизни.

Я говорила искренне. В своих сожалениях и ненависти по отношению к Тайлеру тонула. Захлебывалась ими.

— Тем более, как оказалось, этот способ метку не убрал. То есть, сразу она исчезла, но через несколько дней опять вернулась.

Лоренс отвел взгляд в сторону. Я ощущала ярость в нем. Настолько сильную, что она раскаленными иглами впивалась в кожу.

— Злишься на меня? – спросила, вплетая пальцы в волосы. Начиная нервно их перебирать.

— На Тайлера. Мне хочется ему шею свернуть за то, что он тронул тебя. И мне плевать на то, что таким образом вы пытались связь разорвать, — Лоренс закрыл глаза и потер веки кончиками пальцев. – Тебе нужно было рассказать мне. Меня раздирает от мысли, что он тронул мою сестру.

— Тогда я этого не могла сделать, но сейчас мне хочется быть полностью честной с тобой, — я пальцами сжала волосы и произнесла то, что для меня было равносильно смерти: – Я беременна от Тайлера.

У Лоренса глаз дернулся.

— Сейчас беременна? – спросил он. Я кивнула. – Ты была с ним все это время?

— Нет, — я тут же качнула головой, только сейчас поняв, что сначала мне нужно было рассказать про перемещение во времени. – У нас с ним был только один раз. Десять лет назад. Я бы ни за что в жизни не захотела повторения.

— В таком случае, я не понимаю, как ты можешь быть беременна десять лет.

Я выдохнула, после чего пошла к столу и взяла оставленную там папку с документами. Отдала ее брату.

— Посмотри. Тут тесты, которые я сделала сразу после возвращения. Там есть тест на возраст и он показывает, что мне все еще восемнадцать. Я понятия не имею, что произошло, но для меня последних десяти лет не было. То есть, меня просто взяло и перенесло сюда.

Лоренс свел брови на переносице, но взял папку. Открыв ее, пролистал тесты и посмотрел на тот, в котором был указан мой возраст. Его брови свелись еще сильнее.

— Я понимаю, что все это звучит, как бред, — сказала, вновь поднося чашку к губам. – Я до сих пор после такого не могу прийти в себя, но… там на мосту я действительно умерла. А потом оказалась тут.

— Что именно случилось на мосту? – спросил Лоренс, не отрывая взгляда от теста. Его взгляд все еще был тяжелым, а брови сильно нахмуренными.

— Ты веришь мне? – спросила. – Я имею в виду перемещение во времени. И… Я пойму, если ты меня прогонишь, после того, как я рассказала тебе про истинность и беременность. Я… Истинности больше нет. Она разорвалась после того, как я там на мосту умерла, но, беременность есть и прервать ее я не могу и… не хочу. Это все же мой ребенок.

Лоренс закрыл глаза и шумно выдохнул.

— Мне нужно время, чтобы понять все, что ты сказала. И истинность и, тем более, перемещение во времени. Ты права. Поверить в это не просто. У меня скорее мозг расплавится и сейчас я просто пытаюсь найти логическое объяснение твоих слов, но никуда прогонять тебя я не собираюсь.

Лоренс взял меня за руку и притянул к себе. Обнял. Крепко.

— Наоборот, я больше никуда тебя не отпущу, — произнес он. – Насчет ребенка… Он исключительно Олсен. Мне плевать на то, кем является его отец. Я буду относиться к нему, как к обожаемому племяннику.