По-прежнему болен тобой

10. Катастрофа

Лика

Я замерзаю. Я чувствую холод со стороны Яна. Он пробирает до костей и я не могу ничего поделать с этим. Даже классическое раздеться и согреть друг друга - не работает. Он отстраненный, задумчивый, в его взгляде постоянный вопрос, который он не хочет озвучивать.

Я боюсь его потерять. Я не хочу его терять, но не знаю, что делать.

Уверена, что все началось с инцидента с Димой. Ян накрутил, сделал выводы, которые не следовало и теперь давится этими мыслями.

После квалификационной гонки я подошла к Диме и просто подбодрила, он завязал разговор про Яна, не сильно ли тот буйствовал после той утренней встречи, а затем вышел сам Ян и… Понеслось. Все же у нас было хорошо, я знала, что он ревнует, но это выражалось не так агрессивно. Я ведь не давала поводов… Мы просто разговаривали, по-дружески, не более того, но похоже, что Ян стал воспринимать Диму, как угрозу. Я и сама стала относиться с опаской, после той пьяной выходки, но он ее не помнит об этом и очень раскаивается… Черт, я знаю Диму почти год и он ни разу не проявлял ко мне внимания, кроме как дружеского!

Как назло вечером, когда мы с Яном смотрим фильм у меня дома, мне пишет чертов Дима, просто так, от безделья, и это последняя капля. Всплывшее на экране сообщение: “Ну что, Ромео перепсиховал?”, выводит моего парня из зоны мнимого комфорта окончательно. Беликов взрывается, высказывает все что думает, а думает он очень красочно.

Снова нервы, очередная ссора, которую удается урегулировать с большим трудом.

Мы помирились и поэтому, после ухода Яна, я пишу Диме короткое и емкое сообщение: “Лучше не пиши мне больше и не подходи”. Тот ничего не отвечает, так что я делаю вывод, что он все понял.

Настает день решающей гонки… Лучшие гонщики из соседних городов, высококлассное жюри, техника, да и вообще организация на высшем уровне. Ян, несмотря на лучшие результаты и все шансы стать победителем, все равно нервничает, а я вместе с ним. Я не сомневаюсь в его профессионализме, ничуть, просто переживаю за любимого человека. Уверена, что он сможет победить и исполнить свою мечту - мировые соревнования.

Не хочу думать о том, что будет с нашими отношениями, когда он уедет, от одной мысли, что я не увижу Яна полгода, а может и год, на глаза приливают слезы.

Сейчас я не должна думать об этом, не должна быть грустной, а наоборот - нужно вселить в него уверенность, чтобы мой Беликов показал, кто здесь “зе бест”!

- Энжи, я люблю тебя, - шепчет он, прижимая меня к себе. - Больше всего на свете люблю.

Кайфую от запаха машинного масла и жженого пластика, исходящего от парня. Никогда не думала, что буду дуреть от такого.

- А я люблю тебя, - с улыбкой произношу я и тянусь за поцелуем. - Пусть вся удача мира сегодня принадлежит тебе, - шепчу я, касаясь своими губами его губ.

- Мне не нужна вся удача мира, достаточно тебя одной, - отвечает Ян.

- Я с тобой, - улыбаюсь и прикасаюсь к его щеке. - Только с тобой…

Он ничего не отвечает, лишь отводит взгляд и кивает в сторону стартовой полосы.

- Мне нужно идти, занимай место и… Поболей за меня! Сегодня все изменится! - подмигивает Беликов и уходит.

Ия сегодня не со мной, ее вызвали в универ и она не успевает к началу гонки. Наверное именно поэтому мне очень тяжело дается время ожидания начала, из-за одиночества. Я занимаю привычное место, свое вип-место, прямо неподалеку от стартовой полосы, чтобы во время начала гонки, в тот момент когда будет дан сигнал “старт”, встретиться с Яном взглядом. Это наша “фишка”, своего рода суеверие, как и местное: “У гонщика должна быть девушка-удача!”.

Когда в кармане вибрирует телефон, я радостно достаю и открываю сообщение в соцсети, в надежде что это Ия, но, увы, оно от Димы.

“Я сейчас подойду, хочу извиниться и вместе поболеть за Яна”.

Несколько раз порываюсь ответить что-то в духе “не надо”, но в громкоговорителях объявляют “занять стартовую позицию”. Я боюсь отвлечься и упустить момент, поэтому убираю телефон обратно в карман и безотрывно смотрю на своего гонщика.

- Привет, - раздается у меня за спиной и я на миг оборачиваюсь. - Ну что, делаем ставки? - усмехается Дима.

- Не смешно и лучше тебе уйти, - говорю я. - Ты знаешь, как Ян реагирует, сам же говорил…

- Знаю, - фыркает Дима и встает рядом со мной слишком близко, я бы сказала недопустимо. Я ощущаю на себе его взгляд и он мне не нравится. - Энжи, ты очень красивая…

Не выдерживаю и поворачиваюсь к нему, слегка отталкиваю от себя и тараторю так часто, как только могу:

- Дим, уйди пожалуйста! Ты мешаешь и отвлекаешь! Ян может увидеть нас вместе и надумать себе всякого!

Собираюсь вновь отвернуться, но Дима хватает меня и притягивает к себе. Целует, черт его раздери, а я от неожиданности и оглушенная звуком стартового гудка не сразу успеваю среагировать.

Для реакции мне требуется пара секунд, но это слишком много.

Отталкиваю от себя парня, залепив нехилую пощечину, и поворачиваюсь к треку. Я опоздала, гонщики уже ушли на круг.

Я опоздала!

Ян видел гребаный поцелуй!

В груди закипают гнев и страх, они дополняют друг друга и требуют выхода. Разворачиваюсь к Диме и со всей силы толкаю его в грудь:

- Зачем ты это делаешь?! Что за хрень?!

- Да пошла ты, - усмехается он. - Кому-то все, а кому-то ничего.

- Придурок! Конченный! - кричу я и снова толкаю того в грудь. - Как ты мог?! Как ты…

Замолкаю и резко поворачиваюсь лицом к треку, как только слышу испуганные вздохи и визги толпы. Мое сердце замирает при виде ярких искр, обломков металла и пластика красно-белого гоночного мотоцикла. Ничего не слышу, кроме собственного пульса, треска ломающегося трибунного ограждения и громкого удара, когда мотоцикл врезается в него.

Ноги становятся будто ватные, но я все равно бегу вдоль трибун к месту аварии, не разбирая дороги, врезаясь в зрителей. Вижу дежурную скорую и пожарных, спешащих к месту происшествия, ускоряюсь и задыхаюсь, повторяя в голове словно мантру: “Нет, нет, нет!”. Добегаю до машины скорой, расталкивая людей в стороны, и издалека вижу, как безвольное тело Яна кладут на каталку.

- Пустите! - врезаюсь в оцепление и мужчины в спецформе не пускают меня подойти ближе. - Пустите! Что с ним?! - вырываюсь, как обезумевшая.

Пелена слез мешает оценить состояние парня, когда медики везут каталку к машине скорой помощи. Отчаяние и страх душат меня, я кричу, срываюсь на рыдания, прошу пропустить, но в ответ лишь заученное: “Не положено!”.

- Пульса нет! - доносится до меня обрывок фразы одного из медиков и меня просто выключает.

Как по щелчку, раз, и темнота.

Прихожу в себя от резкого запаха нашатыря, открываю глаза и пытаюсь сфокусировать зрение на мужчине в форме медработника.

- Девушка, как вы себя чувствуете? Что случилось? - спрашивает он и я резко вскакиваю на ноги.

Недавние события, словно выстрел, поражают меня в самое сердце. Все, что меня сейчас интересует, где Ян и что с ним. Ищу взглядом скорую, в которую грузили Яна, но похоже я слишком долго была в отключке и она уже уехала.

- Куда повезли гонщика?! - хватаю медика за руку и смотрю в глаза.

- В областную, в реанимацию, - отвечает он. - Что с вами произошло?

- Ничего! - бросаю я и бегу к выходу с гоночного трека.

К счастью, по случаю гонок здесь “пасется” очень много таксистов и я прыгаю на заднее сиденье первого попавшегося желтого автомобиля.

- В областную больницу, пожалуйста, как можно скорее! - кричу я и водитель понимающе кивает.

Достаю телефон и вижу пропущенные вызовы от Ии. Руки трясутся и я не сразу попадаю по нужным кнопкам. Все же удается набрать номер подруги и, когда она отвечает осипшим голосом и хлюпая носом, я сама начинаю плакать.

- Что с ним?! - всхлипываю я. - Он жив?!

Зажмуриваюсь, крепко сжимая в руках смартфон, боюсь услышать ответ до дрожи в коленях.

- Жив. Приезжай в областную, я встречу, - отвечает подруга.

Добираюсь до больницы достаточно быстро, в вестибюле меня встречает зареванная Ия и ловит в свои объятия. Я уже не могу контролировать себя, слезы нескончаемым потоком текут по щекам.

- Они делают какую-то операцию, мне ничего не говорят, в основном разбирается Эд, я тут просто… - захлебываясь, тараторит подруга.

- Эд здесь? - спрашиваю я.

Старший брат Ии и Яна, на время заграничных командировок их родителей, он по факту их опекун и отвечает за младших головой. Боюсь представить, что сейчас чувствует он.

Поднимаемся на лифте на этаж, где находится операционная. На больничной лавке сидит старший Беликов, взъерошенный, белый, словно мел.

- Что там, скажите! - обращаюсь я к нему и мужчина поднимает на меня взгляд.

- Переломы, повреждение шейного отдела позвоночника, осколочные ранения, - хрипло отвечает он. - Как это могло произойти, не понимаю… - Эдгар, упершись локтями в колени, закрывает лицо руками.

Я понимаю. Я знаю, как это произошло. И от этого знания мне гадко и тошно.

Несмотря на настоятельные просьбы врачей ехать домой, мы ждем завершения операции и Эдгару удается поймать хирурга, чтобы поговорить. Стою рядом, крепко сжимаю ладонь Ии, потому что без нее просто упаду, не смогу держаться на ногах, и подруга придает мне хоть каких-то сил.

- Что с ним, каковы прогнозы? - дрожащим голосом спрашивает Эд.

- Пациент после клинической смерти и удачной оперативной реанимации эпизодически приходит в себя. Из мелочей, у него сотрясение мозга, переломы ребер, стопы и локтевой кости. Повреждения мягких тканей в затылочной области, с этим проблем не будет, все восстановится, - врач выглядит вымотанным и поправляет свою шапочку. - А вот касаемо операции на шейном отделе позвоночника, которую сейчас экстренно проводили мы с нейрохирургом, я не могу ничего сказать. Это долгий этап реабилитации и тестов.

- Он будет жить?! - все же выпаливаю я и взор хирурга направляется на меня.

- Да, его жизни больше ничего не угрожает, возможны лишь некие трудности реабилитации, - хмурится он.

- Чем я могу помочь, что нужно сделать? - спрашивает Беликов старший.

- Ждать, пока пациент придет в сознание, - мужчина кивает и уходит.