По пути

Глава 1

«Дорог нет, есть направления», — это утверждение как нельзя лучше подходило тёмному полотну посреди снежной пустыни, где одинокая легковушка ярким пятном чертила свой путь. Галина возвращалась из командировки.

Скоро поворот, благоразумнее постепенно притормозить, однако при переключении передачи педаль сцепления провалилась, а рычаг застрял на «нейтралке», не попадая в паз. При каждой новой попытке сменить передачу раздавался подозрительный скрежет. Галина до упора вжала педаль тормоза, и машину слегка повело. Пригодился «ручник»: задние колеса резко заблокировались, отчаянно сцепляясь зимними шинами со скользким покрытием дороги.

Манёвр удался — прижавшись к обочине, машина чуть не доехала до перекрёстка. Сердце Галины стучало как барабан. Она глубоко вздохнула, борясь с приступом паники, пытаясь оценить ситуацию. За окном тонкие фиолетовые тени от сизых контуров редких деревьев скрюченными пальцами потянулись к её легковушке. И чем ближе они были, тем резче ощущалась усталость, боль в висках усиливалась, а картинка перед глазами путалась и расплывалась, как и мысли Галины.

Cын давно её уговаривал избавиться от «ласточки», мол, та уже «кандидат на металлолом, стыдоба». Но Галина была слишком привязана к своей первой машине. В ветклиниках порой тоже советуют усыплять питомцев, а те потом живут ещё несколько лет при должном уходе, ведь так? Не согласилась она с сыном и лишь отмахнулась, когда тот просил, чтобы она не ездила в командировки одна.

А теперь приходилось признать очевидное: она попала в переплёт, ей нужна помощь. До города ещё как минимум километров сорок, а машина сломалась.

Привычным жестом Галина потянулась за мобильным и тут же вспомнила, что тот «сел» ещё час назад и стал абсолютно бесполезен. Зарядку она взять забыла. А если в девять вечера не выйти на связь, сын будет волноваться. А потом упрекать. Но ведь она взрослая женщина, глава семьи! У детей теперь своя жизнь, а у неё… У неё — работа.

Вдох, выдох, ещё вдох… Спокойно! Она справится, всё будет хорошо! В зеркале заднего вида на быстро темнеющем горизонте мелькнули две жёлтые точки — фары.

Вот и помощь! Если она правильно разглядела, это был грузовик. Галина заглушила мотор, подхватила сумку из темно-красной кожи, достаточно объёмную, чтобы вмещать пару папок с документами формата А4, и решительно вылезла из машины.

Кожу щёк и рук тут же обожгло морозом, холод поднялся по высоким замшевым сапогам, скользнул под бордовое зимнее пальто, коснулся коленок в плотном капроне под юбкой-карандашом. Галина вскинула руку и поёжилась, утопив нос в мягком шарфе крупной вязки. Хорошо, что свет уходящего дня ещё позволял водителю увидеть фигуру на обочине немного издалека. Это увеличивало шансы быстрее добраться до людей, тепла и электричества.

Минуту спустя напротив Галины остановился КамАЗ-вахтовка, предназначенный для транспортировки людей. Характерный оранжевый цвет проглядывал сквозь налипший грязный снег и оставался ярким даже в вечерних сумерках. Пассажирская дверь открылась.

— Здрасьте! Случилось что? — перекрикивая шум мотора, громко спросил водитель.

Галина попробовала к нему присмотреться, но взгляд цеплялся только за спортивную куртку, вязаную шапку с козырьком, низко надвинутым на глаза, и жилистые руки.

— Здравствуйте. Вот, машина сломалась. С коробкой передач что-то, скорость не переключить, хотя мотор работает…

Водитель бросил взгляд на «девятку» Галины и тут же спросил:

— Трещало знатно?

— Да, был громкий шум…

— Трос сцепления порвался, вот и трещало. Там синхронизаторы сбоят… В общем, без запасного троса не починить. — Мужчина скользнул взглядом по её кожаной сумке-портфелю, и Галина отметила, как он задумчиво потёр нос. Ну да, откуда у такой, как она, запасной трос сцепления? Водитель, по всей видимости, пришёл к тем же выводам и просто спросил: — Так куда тебя подбросить?

Привычка «держать лицо», ставшая второй натурой, помогла Галине не показать замешательство от обращения на «ты». Она сдержанно улыбнулась и попросила:

— Да, если вас не затруднит, будьте добры, подбросьте до… — она сказала, куда держала путь, и добавила: — Я заплачу.

— Щедрая какая… — он хмыкнул. — Забирайся, мне в ту же сторону.

— Спасибо, вы очень меня выручите, — сказала Галина, а про себя подумала: «И как в такую машину вскарабкаться?»

— Сейчас, погоди…

Хлопнув дверью со своей стороны, мужчина обошёл кабину КамАЗа и протянул к Галине руки. Жест был уместен, но всё же она еле удержалась, чтобы не отступить на шаг.

Водитель ждал, не двигаясь:

— Я просто помогаю.

Голос был ровным. Открытая дверь КамАЗа манила теплом и светом. Вся ситуация показалась вдруг комичной, и Галина, успокоившись, еле сдержала улыбку.

— Помогайте, — разрешила она и положила портфель в машину. — Мне без вас никак не забраться.

Мужчина подхватил и буквально забросил Галину внутрь, захлопнул дверь и быстро вернулся за руль.

— Рустам, — представился он.

— Галина. Спасибо ещё раз, что не проехали мимо.

С осторожным любопытством Галина огляделась. Шум мотора внутри КамАЗа был ненамного тише, чем снаружи. В кабине было темно, слегка пахло бензином или соляркой. Чем конкретно такие грузовики заправляют, Галина не знала.

— Да всё нормально, чего там. У нас на севере, если ты вот так попал — можешь смело считать себя покойником. Старость не радость, но и торопиться на тот свет ни к чему, так ведь? — Рустам снял шапку и широкими движениями крутил руль, пока «вахтовка» съезжала с перекрёстка.

«Да уж, старость не радость», — тоже подумала Галина, наблюдая за маневром.

Она снова улыбнулась, вспомнив свою первую реакцию. Чего она там испугалась? В её возрасте некоторые «девичьи» страхи просто смешны. Ну кому нужна тётка за пятьдесят?! Нет, она, конечно, следит за собой, чтобы в офисе воспринимали всерьёз. Начальница, как-никак. Но всё личное уже далеко за горизонтом.

Последний раз она оставалась вот так тет-а-тет с мужчиной, вне работы, года два назад. И тоже из-за машины. Отправилась на корпоратив с сотрудницей, решила уехать раньше, пришлось вызвать такси. Но там водитель попался совсем молодой, по возрасту ближе к сыну. А этот, хоть и говорит о старости, ещё вполне в форме.

А вот интересно, сколько ему лет? Явно старше её. Но вслух Галина ничего не спросила. Рустам, так вроде он себя назвал. Имя нерусское. Но об этом тоже невежливо заводить разговор…

— Тебе куда-то конкретно надо? У меня пункт назначения вообще-то в городе, но потом… Могу подвезти, куда тебе нужно. Ты откуда вообще?

Галина обернулась. Фары машины по встречной полосе ярко осветили лицо Рустама, когда тот быстро взглянул на неё, и Галина только теперь заметила, что у него отсутствовал левый глаз. На его месте была лишённая век и обезображенная косым рваным шрамом впадина.

«Это, наверное, было больно и страшно», — подумалось ей. У кого-то шрамы снаружи, у кого-то внутри.

— Я возвращалась из командировки, вела семинар повышения квалификации по… Да, в общем-то, это неважно, — спохватилась Галина.

Действительно, не будет же она объяснять нюансы интеллектуальной собственности в российских условиях водителю КамАЗа. Глупость какая. И вообще, профессия юриста — глупость. А уж её специализация особенно. Собственность на то, чего нет. Надо было в юности поступать в медицинский. Такая профессия хотя бы дала чувство нужности. А тут…

— А в вашем пункте назначения можно будет подзарядить телефон и сделать пару звонков? — спросила Галина. — Каждый день в девять вечера сын звонит, он будет волноваться, если не отвечу.

— Сын звонит, ишь ты… — Рустам снова взглянул на неё, но она не сумела понять мелькнувшую на секунду эмоцию. — Да вроде должна быть розетка на складе. А позвонить… Да хоть сейчас, хочешь? — Он протянул ей телефон.

Галина ещё помнила эту модель. Никаких паролей. Раньше людям было нечего прятать, это сейчас у всех персональные данные и по несколько страниц в соцсетях на все оттенки настроения. Снова поблагодарив Рустама, она быстро набрала номер сына. После нескольких длинных гудков услышала его голос и ответила.

— Саш, это я, мама. Звоню тебе с телефона знакомого, потому что мой разрядился… Да, опять… Нет, всё в порядке, не переживай. Просто приеду домой чуть позже и сразу тебя наберу… У кота там миска полная, и вода тоже есть, ничего страшного… Нет-нет, не надо за мной никуда выезжать… Да, я позвоню… До связи, родной.

Галина сбросила звонок, а с ним и уверенный голос женщины, всегда владеющей ситуацией. У Саши жена с грудничками-двойняшками, он там нужнее. А она справится сама, как всегда. Вот только до цивилизации доберётся — и справится.

— Держите, спасибо.

Она протянула телефон Рустаму и поймала его внимательный взгляд. Ну да, теперь ведь понятно, что дома кроме кота её никто не ждёт.

Мужчина разглядывал Галину по-новому — с интересом, к которому, однако, примешивалось что-то ещё. Что-то, похожее на… зависть?

— Большая семья, да? Все, небось, волнуются…

— Сыну двадцать семь, у него своя семья, отдельно живет…. А дочка учится в университете в столице. А у вас?

В наступившей тишине отчётливо заурчал желудок. Да так громко, что даже за шумом мотора было слышно. Галина покраснела и попыталась скрыть неловкость за притворным кашлем. Но Рустам если и понял, виду не подал.

— Исмагилу, родному сыну, восемнадцать, в этом году школу заканчивает. Поздний он у меня. Ну и приёмыш, Денис. Ему шестнадцать. Была жена, Алсу, умерла.

— Мне искренне жаль, — сказала Галина и неожиданно для себя добавила: — Я тоже вдова. Муж в дорожной аварии погиб шесть лет назад.

Ну и кто её тянул за язык? Сейчас он подумает непонятно что о ней… Или станет жалеть, что ещё хуже. Воспоминания нахлынули, сжав горло. Самым страшным оказалась не смерть мужа, а то, что все, все знали и молчали о том, что творилось за её спиной. Он был в той машине не с ней, но и не один. Вот тогда она нарыдалась, позволила себе слёзы, и с тех пор ни разу… Почему же сейчас так же жжёт глаза? Это усталость и стресс. Только и всего. Надо бы сменить тему, но ничего не приходило на ум.

— Вот ведь как иногда бывает. Такие совпадения. Кисмет, как говорится… Ты в судьбу веришь? — внезапно поинтересовался Рустам.

Вопрос Рустама застал врасплох.

— Не знаю… — задумалась Галина. — Тогда ведь надо принять и то, что всё, что ни происходит, к лучшему… Разве это так?

Водитель где-то с пару секунд ошалело глядел на неё, а потом… расхохотался!

— Ой… Ой, не могу!.. Два вопроса: во-первых, зачем это принимать? Во-вторых, ты сама-то веришь, что это так? Да даже если судьба человека предопределена, как в большинстве случаев, это неважно. Важно то, как ты прожил жизнь. Что должен был сделать и не сделал.

Смех мужчины был настолько искренним и заразительным, что Галина поневоле тоже широко улыбнулась. А ведь и правда, зачем что-то «принимать», зачем считать себя жертвой? Просто жить настоящим — это, наверное, приятно. Она никогда так не жила.

А Рустам между тем продолжал:

— Вот я, например. Разве я думал, что мне однажды осколком вышибет глаз, и меня выпрут из армии? Был смысл в жизни — и всё, нет его… Но это ведь не значит, что она кончена? Теперь я здесь, на своём новом месте. Если бы глаз остался со мной, наверняка бы уже сгинул где-нибудь. А вот поди ж ты…

Галина заметила, что водитель неожиданно замолчал. Бывший военный, надо же…

— А дети? Разве это не смысл жизни? — спросила она, чтоб не молчать.

Рустам криво улыбнулся.

— Ну, это как посмотреть. Для меня, например, сын — продолжение рода. В какой-то мере — продолжатель моего дела. Поэтому и растил его в строгости, тренировал, чтобы он был готов к трудностям… А ты? Можешь ли ты сказать, что дала своим детям всё, что должна была?

И снова неожиданный вопрос. Смогла ли? Каждый вечер Галина спрашивает себя об этом, но вовсе не обязана делиться сомнениями с первым встречным, да еще и водителем… И тем не менее слова вырвались сами собой:

— Не знаю, я для них делаю всё, что могу. Только вот моя дочь… Она сказала, что не хочет стать такой, как я. Винит меня в том, что её отец… Боже, да почему я всё это рассказываю?! Извините меня, пожалуйста, Рустам.

— Да не за что извиняться — Рустам невесело хмыкнул. — Денис, вон, наверняка был бы рад от меня избавиться. Да и Иса, думаю, тоже не расстроится, если я сдохну… Такова жизнь. Ну, я рассказал о своих проблемах, твоя очередь. Если не хочешь — настаивать не буду.

— Дети нуждаются в примере, они всегда были смыслом моей жизни… — У неё мелькнула-таки мысль, что вот на этой банальной фразе нужно было бы остановиться, — Но мужу этого было мало… О покойниках либо хорошо, либо ничего, поэтому… Его гибель заставила меня переосмыслить свою жизнь. Теперь я работаю в небольшой консалтинговой фирме, хотя долгое время была лишь домохозяйкой. А вот дочь говорит, что никогда не выйдет замуж. Боюсь, мы были плохим примером семейного счастья, иначе с чего бы Ася стала меня жалеть… Сейчас, благодаря моей работе, есть очень мало вещей, которые я не могу себе позволить… А я лишь хочу, чтобы дочь меня поняла, ведь всё, что было, осталось позади, и у нас всё может быть хорошо.

Рустам улыбнулся и покачал головой.

— Так часто бывает. Поэтому, как по мне, лучше отдалиться от детей и быть для них не родителем, а строгим учителем, либо… — он вновь тяжело вздохнул. — Либо стать для них всем, в первую очередь — примером. Я на это никакого права не имел, а у вас, наверное, не получилось. В этом нет вашей вины. Судьба смеётся, выслушивая наши планы, и плюёт на наши хотелки. Уж я-то знаю…

Наверное, она всё же перегнула с откровениями. Хотя и Рустам, пусть не прямо, но тоже говорил с ней о личном. Только что он имел в виду под «не имел права»? И почему сыновья хотели бы избавиться от него?

Ей отчего-то стало неуютно. А ещё — обидно от того, что Рустам перешёл-таки на «вы». Она и его додавила своими манерами. Как и всех остальных мужчин в своём окружении. «Чёртова королева» — прозвище, данное ей сотрудниками, было вполне заслуженным. На миг ей показалось, что новый случайный знакомый выбивался из этой массы… С удивлением она призналась себе, что он ей понравился. Что-то было в нём настоящее, крепкое.

Видимо, ошиблась: «У вас не получилось»… Или он другое имел в виду?

— Всё же хорошо, когда дети знают обоих родителей. Вдвоём проще, нет?

Мимо промелькнул указатель. Галина еле успела прочитать: до города оставалось десять километров. Водитель же оживился и перевёл разговор в более прагматичное русло:

— Так куда тебе надо-то? Скоро приедем…

— Мне до цивилизации. Любое кафе или заправка подойдут. Дальше я разберусь, не маленькая.

Как всегда в моменты волнения, Галина стала разглаживать ладонями свою одежду, расправляя ткань на коленях. Ещё немного, и она вернётся в жизнь, где ни от кого не зависит и ни в ком не нуждается. Вызовет себе такси, уже из дома разберётся с эвакуатором. А там купит себе взамен почившей любимицы какую-нибудь «тойоту-автомат» и забудет о странном спасителе, который своими вопросами пробил её лёд. Это слишком женская реакция, так нельзя. Потому что потом воздушные замки всегда рушатся и бывает больно.

— Как знаешь… — протянул Рустам. — Только вот, сколько я здесь езжу, а ни заправок, ни кафешек не встречал. Условия не те. Тундра. Тут порой, как заметёт, даже на этой колымаге не пролезешь. Может, всё-таки до гаража?

— Ну, пусть до гаража…

Вся усталость длинного дня навалилась на неё. Может, и нужно было дать сыну координаты, пусть бы приехал… Всё сама, сама… Эх…

— Эй, да ты засыпаешь! — спохватился Рустам, глядя, как голова Галины клонится набок. — Сейчас, доберёмся до гаража, я выброшу, что привёз, загружусь по новой — и довезу тебя прямо до дома. Идёт?

Но Галина уже спала. Светлые волосы закрывали лицо, а ладони так и остались на коленях, бледным пятном выделяясь на тёмной ткани пальто.

Рустам выругался сквозь зубы. Ну и что теперь делать? Адрес-то свой дама сообщить не соизволила… Растолкать? Невежливо. Полазать по карманам в поисках документов с пропиской? Ещё хуже.

«А она ничего… — подумал он. — Даже не поинтересовалась, почему у меня на один глаз меньше, чем полагается. И про сыновей расспрашивать не стала… Я брякнул, а она и бровью не повела. Хорошо, что нелюбопытная…»

Он ещё раз посмотрел на спящую. Офисная дама — «деловая колбаса». Это было ясно с первого взгляда на неё ещё там, на обочине до перекрёстка: такая растерянная, но предельно вежливая, вся такая из себя ухоженная… Выглядит молодо, а ведь ей, должно быть, уже под пятьдесят или чуть больше, если учитывать возраст сына.

Женщина оказалась приятной собеседницей, а взгляды, которые она на него бросала украдкой, грели самолюбие. Да он, оказывается, вполне себе видный мужик! Но больше всего Рустама зацепили её слова. С виду железо, а сама — открытая рана. Видно, что она пытается стянуть края, зарубцевать, чтобы прошлое прекратило мучать. Может, кого-то ей и удалось обмануть, но он уже проходил через это и знал, как сложно в одиночку.

Подумав, Рустам взялся за комм.

— Хэерле кич*[1], — проронил он, дождавшись соединения. — Груз будет вовремя, но потом… Тут дела появились… непредвиденные обстоятельства… За сутки разберусь, я думаю… Замену найдёшь?.. Вот и ладно. Если что — звони.

Рустам отключился и снова посмотрел на Галину. Левой рукой держа руль, правой он снял с себя куртку и накрыл женщину. Пока он будет возиться в гараже — уйма времени пройдёт. Глядишь, она к тому времени успеет выспаться, а там уж они разберутся…

Почему-то у него не было ни малейшего желания расставаться с неожиданной попутчицей. А раз не хочется, то и не надо — логика, проверенная временем. Оставалось выяснить, как Галина… нет, как Галя отнесётся к этой идее.

Ей снилось, что она едет на заднем сиденье машины. За рулём — её бывший муж. С ним рядом — Вера, его секретарь. Вот так банально… удобно… Всем, кроме неё, Галины.

Вот машина пересекает мост через местную речушку. Впереди — железнодорожный переезд. Наверное, нужно предупредить, что там, за поворотом, несётся товарняк… Но она смотрит на лицо мужа, он улыбается Вере так, как улыбался ей в самом начале их брака… Какой же он красивый… А вот и переезд… О нет, нет, нет!!! Она опоздала… А может, и не хотела их предупреждать? И поэтому теперь тоже сидит в той машине. По справедливости. А значит, всё же…

Галина проснулась от собственного вскрика.

— Чего орёшь? — флегматично осведомился Рустам, запрыгивая в кабину.

Он протянул Галине какой-то свёрток и, не дождавшись реакции, положил его на приборную панель.

— Вот, поешь. Извини уж, без изысков. Чем богаты. — Рядом со свёртком появилась стеклянная бутылка — квас Duonos. — Подкрепляйся пока. Закончишь — и поедем.

Сначала Галина отметила, что накрыта курткой Рустама. От ткани неожиданно приятно пахло… мужчиной. Этот запах смущал. Потом она перевела ещё сонный взгляд на еду. И только тогда осознала, что значили адресованные ей слова, окончательно развеявшие сон.

— Куда поедем? Я выхожу!

— Выходит она… Ты ж засыпаешь на ходу! Никуда я тебя такую не отпущу. Опять уснёшь, свалишься куда, ищи тебя потом… Нет уж, довезу до дома. Ты только скажи куда.

— Какую «такую»? И зачем меня искать? Я сама… И никуда не свалюсь. Ой!

Галина неловко повернулась, и бутылка кваса с панели упала, больно задев колено толстым донышком.

К своему ужасу, она почувствовала, что не может сдержать слёз. Столько лет стойкости коту под хвост! Надо было послушаться сына и записаться к психологу, а не вываливать свою жизнь на первого человека, бескорыстно решившего помочь. А она «в благодарность» тут сырость развела!

Сначала вылезти отсюда, а там она успокоится как-нибудь и разберётся. Галина дёрнула за ручку двери, но та не поддавалась. Да что же это такое, она что, заперта?! Срочно нужно выбраться отсюда!

— Какую-какую, сонную! Искать будут не тебя, а твой хладный труп. Знаешь, что такое «подснежник»?

Галину трясло. Прижавшись лбом к окну двери, она рассмотрела какое-то большое здание ангарного типа. Не факт, что, удрав из машины, она найдёт здесь электричество или телефон. А раз так, надо ещё раз принять помощь Рустама, хотя бы такси вызвать…

Она, правда, старалась успокоиться, но один всхлип всё же вырвался.

— Так! Во-первых, отставить слёзы! — ровно отчеканил Рустам. — Во-вторых, чтобы открыть дверь, ручку вверх поверни, и всего-то. В-третьих, не болтай ногами, не дай Бог разобьёшь бутылку, зальёшь тут всё…

Но его командный тон уже был бессилен перед лавиной всего, что нахлынуло на Галину. Она разревелась, закрыв лицо руками.

— Вот же… Пожалел на свою голову… — пробормотал Рустам, а в следующее мгновение прижал Галину к себе — намертво, не дёрнешься.

Она не сразу поняла, что произошло. А поняв, разрыдалась пуще прежнего. И с каждым всхлипом выплескивались годы самобичевания, контроля, дисциплины…

Галина уже и забыла, каково это — позволить себе побыть слабой, довериться кому-либо, тем более — мужчине. Этот грубоватый шофёр отличался от всех тех, с кем её сталкивала до этого жизнь — лощёных «белых воротничков». Казалось, судьба, словно в насмешку, привела её в кабину КамАЗа.

Лицо Галины было прижато к груди Рустама, слёзы вперемешку с тушью пачкали его простую футболку. Она знала, что ему всё равно, он не станет переживать из-за пары пятен. И, сдавшись, обхватила Рустама за талию.

Ревела Галина долго, изредка судорожно вздыхая. Наконец всхлипы прекратились, но она лишь покрепче прижалась, словно прячась от всего остального.

— Ну, ну… Будет тебе реветь, Галя. Говорю же, не пущу тебя такую… Хоть провожу до дома, а там уж как хочешь… Поехали?

Галина аж застыла. Так что же это… Это уже не просто помощь, так получается? Забота? Но тогда…

Она подняла голову и по-новому взглянула на Рустама.

Некрасивый. Неманерный. Настоящий.

— Ты это… Рустам… Извини за наводнение…

Его единственный глаз смотрел на неё по-доброму, с теплом. Ожидая.

Галина ещё раз ткнулась носом в жилистую, твёрдую грудь Рустама. Вдохнула его запах, закрыла глаза, прислушалась к себе.

И, снова подняв голову, решилась:

— Поехали.

-

[1] Добрый вечер. — татарский.