По рукам и ногам. Книга 1

5. Скорбящее божество

Творилось что-то слишком отвратительное даже для моей жизни. Словно утопленная в тумане, я лишь изредка выныривала на поверхность, где был белый потолок, жёсткая койка, уколы, головная боль, жажда и тошнота. Тяжёлый запах спирта, пропитавший собой воздух, наволочки и стены. Так продолжалось, кажется, уже очень долго, так что монотонный писк приборов въелся в подкорку и потихоньку сросся с моим существом.

Всё так сразу резко смешалось и оборвалось, что сейчас я ровным счётом ни черта не знала, не помнила, из мыслей будто не осталось ни одной целой. Все они потонули в вязкой туманной взвеси. И я тоже – вместе с ними погружалась всё глубже. Но однажды из забытья меня выдернул резкий голос Ланкмиллера.

Я лежала, не двигаясь и часто моргая, уставившись в потолок, и чувствовала себя почти так же, как тогда на помойке под дождем, когда в памяти обнаружила огромную, ничем не заполнимую дырищу. Я уцепилась за голос Кэри, как за спасительную соломинку. Больше не хочу проваливаться в эту омерзительную бездну, возвращаться во тьму.

Медленно и осторожно восстановила в памяти последние сохранившиеся моменты. Сразу стало легче чувствовать себя живой. Постепенно вернулась и возможность мыслить трезво и строить разумные предположения. Отравление, наверное? Мерзкая штука. Да какое сильное. Еле мизинцем пошевелить могу. Может, сдёрнуть с себя уже эту капельницу? Замучила, сил нет. И белый потолок тоже видеть больше уже не могу. Хотя если приглядеться, то на этот раз он бежевый.

– Пусть так, – Ланкмиллер медленно выдохнул, – но почему я узнаю об этом последним?

Он говорил спокойно, но тихую, клокочущую ярость в этом спокойствии мог не услышать только глухой.

– Мне не приказывали поставить вас в известность! Если бы был приказ, тогда и…

Беседа подобного содержания продолжалась уже несколько минут, и в конце концов я решилась поискать глазами её участников. Никогда б не подумала, что обыкновенный поворот головы будет стоить мне стольких усилий.

Зато когда мои старания увенчались успехом и я заметила двух мужчин, разговаривающих у двери в комнату – а это была уже наша с Николь комната, а не больничная палата, – не смогла сдержать вздоха облегчения. Не знаю, с чего вдруг он вырвался. Просто страшно было бы одной быть после всего этого тумана.