Мажор по соседству

Глава 1

Таисия

— Твоя собака?

Обернувшись на приятный мужской голос, я оцепенела. Ох, нельзя быть таким красивым! Это надо запретить…

Передо мной стоял незнакомый парень. Высокий, спортивного телосложения. В клетчатой рубашке с закатанными руками, надетой поверх майки, облепившей грудь и пресс. На длинных ногах красовались модные ботинки, небрежно расшнурованные, создавая расслабленный вид. У него темно-русые волосы, темные ресницы, прямые брови и потрясающие глаза. Вот просто бездонные! Синие, пытливые, внимательно. Бесстыжий взгляд этих синих глаз оценивающе скользнул по мне сверху-вниз и обратно.

Этот красавчик меня пристально, с интересом разглядывал, и к щекам прилила краска в тот же миг. Я не привыкла, чтобы мной интересовались такие парни. Ну, таскается за мной Ванюшка. Он даже симпатичный. Только мне он не нравится. Кривозуб!

Парень, который меня разглядывал, был точно не из деревенских. Местных-то я всех знаю…

— Собака — твоя? — повторил он еще раз, кивнув на песика, который крутился возле его ног.

О боже! Я так засмотрелась. что с первого раза даже вопрос не расслышала. Только со второго раза смогла вникнуть в сказанное. Я перевожу взгляд вниз, куда небрежно указывает пальцем парень и замечаю кудряша, который прячется возле ног парня.

Сердце мгновенно подскакивает вверх! Бросаюсь вперед, схватив малыша. Это он! Значит, не зря мне сказали, что видели моего песика на одной из улиц, где живут состоятельные деревенские. Этот тоже здесь, одет небедно. Может быть, в гости к кому-то прикатил? Наверное, к Чарским… Машина возле их дома припаркована.

— Да, это мой! Тэрри! — говорю с укоризной, обняв щеночка. — Больше никогда не убегай! — перевожу взгляд на парня. — Спасибо, что ты его нашел!

— Что, мы уже на “ты”? — поднимает брови.

Он продолжает меня разглядывать, теперь уже пристальнее, буквально взгляда на сводит. С каким-то намеком…

Не понимаю, что он от меня хочет!

Краснею, смутившись.

— Ладно, я пошутил. Расслабься. Хорошо, что хозяйка нашлась.

Делает паузу и продолжает с какой-то новой интонацией, лишенной игривых ноток.

— Оооочень хорошо. Теперь я знаю, кто отмоет мою тачку от зловонных куч этой псины… Вперед! — машет рукой.

Парень открывает дверь салона пошире и показывает на сиденье.

— Вон там куча. Бери перчатки и убирай дерьмо за своей собакой. Она пробралась внутрь, когда дверь была приоткрыта, и нагадила!

— ЧТО?! Придумываешь! И это мальчик, а не девочка.

— Хоть гермофродит. Мне плевать!

Лицо парня ожесточается.

— Дерьмо есть дерьмо. Убирай за своей псиной.

— Ты путаешь что-то! Тэрри не мог. Он воспитанный мальчик!

Прижимаю к себе трясущегося той-пуделя, подаренного мне старшей сестрой. Я всегда о таком мечтала! Мечта исполнилось этим летом. Я назвала щенка Тэрри, хотя по документам он Теодор.

Я могла бы поверить, что Тэрри что-то разгрыз. Но нагадить в помещении?!

— Тэрри не мог! — продолжаю защищать пса. — Ни за что! Он живет у нас в доме, уж я-то знаю, что пес никогда не гадит на обивку.

— Мог. Еще как мог. Приступай!

Красавчик швыряет в меня перчатки и ставит на капот машины очиститель для салона.

— Ты только посмотри, какая там куча огромная. Мой песик такую бы не навалил.

Парень в ответ лишь сцепил челюсти плотно и посмотрел на меня с нетерпением и злостью:

— Послушай! Ты… Мне нужно было в город свалить. Теперь я не могу это сделать, потому что тачка дерьмом воняет. Может быть, для вас, деревенских, привыкших навоз нюхать, запах дерьма и не чувствуется совсем. Но меня буквально наизнанку выворачивает. Тачка люксовая, салон из дорогой кожи. Натуралка, не дермантин! Так что давай решим этот вопрос быстро. Отмоешь тачку, и мы в расчете.

— Вот, значит, как! — становится трудно дышать от возмущения.

— Да, именно так. Завела питомца, неси за него ответственность.

— Но это не мой пес! — от обиды на глаза даже слезы навернулись.

Почему?! Обидно не только за Тэрри, но и за себя — немножко. Я-то решила, что нравлюсь этому красавчику, а он… какашки меня хочет заставить убирать. Что за несправедливость?!

— Значит, так!

Подойдя ко мне, парень забирает пса у меня из рук, сделав это так ловко, что я опомниться не успела.

— Отдай! Отдай…

Красавец опускает руку с щенком по ту сторону забора, опустив его в цветочную грядку.

— Частная территория! — заявляет. — Получишь, когда приберешь!

— Гад! Ненавижу тебя… Ты… Откуда ты вообще взялся?!

— Из столицы, — закатывает глаза. — Откуда еще?

Наверное, только там такие придурки водятся!

— Быстрее начнешь, быстрее закончишь.

Тэрри начинает завывать жалобно из-за ограды. Я бы перемахнула через забор. Но это же дом Чарских — местные чинуши. Не дай боже сделаешь шаг за забор без приглашения…

Глава 2

Таисия

Мое лицо покрывается алыми пятнами.

Я пунцовее стремительнее, чем цунами накрывает волной прибрежные пляжи. Заливает алым не только лицо, но и часть шеи и даже плечи.

Судя по ухмылке парня, он это видит и расценивает как то, что я от него без ума.

Он подходит ко мне ближе и стряхивает пылинку какую-то с моих волос, ведет пальцами ниже, пропуская пряди между пальцев и чиркает по плечу, рядом с повисшей бретелькой от топа.

Узкая лямка постоянно слетает. Красавец возвращает ее на место. Подушечки его пальцев ласково касаются кожи. Но создается впечатление, будто он не поправляет на мне топ, а напротив, снимает его.

Раздевает.

Его бесстыжий, горящий взгляд меня точно раздевает, мамочки!

Никуда не спрятаться от волны, охватившей тело целиком.

Дышать становится трудно. Горло охватывает колючим спазмом, кровь шумит ушах.

Во рту пересохло.

— Так что насчет покататься, куколка? Тебе есть восемнадцать?

Я немо киваю.

— Стас. Чарский, — он мягко обхватывает мою ладонь и пожимает ее своими пальцами, смотря при этом в глаза. — Придешь в восемь сюда же…

Рассматривает меня с головы до ног, задерживаясь взглядом на коленках.

— И надень юбочку покороче. С такими ножками грех не носить юбки.

Подмигнув, он отходит.

Я на вялых ногах делаю шаг в сторону, колени, словно желе, трясутся.

Голова плывет, как в тумане!

Не понимаю, что со мной творится. Никогда такого не было.

Я и ответить могу. Могла, вернее сказать. Сейчас же ничего! Язык, словно разваренный вареник, во рту распух.

— Собаку-то хоть забери! — звучит со стороны насмешливо.

Ой.

Тэрри!

Вот балда…

Я же за ним сюда и прибежала, на другой край деревни. По наводке местных, которые видели Тэрри здесь.

Хорошо, что напомнил! Я трясу головой, прогоняя из нее всякие дурацкие мысли. Возвращаю себе возможность мыслить ясно и трезво!

— Верни песика! — требую звонко.

Стас подходит к забору и заглядывает через него, хмурится.

— Куда пропал? Только что здесь был… — спрашивает недоуменно и потом бранится. — Твою мать! — хватается за голову.

— Что стряслось? Тэрри пропал?!

— Никуда твой гаденыш не пропал. Полюбуйся, что натворил! Все цветы пожрал и грядку перерыл…

Стас бросается во двор, открыв калитку. По пути он ругает моего пса.

Не верю, что это правда! Но, подскочив к забору, замечаю, что так и есть! Тэрри с огромным удовольствием жрет какие-то цветы, а Стас причитает и охает, не переставая браниться.

Я забегаю следом за парнем, Тэрри мгновенно перестает грызть цветы и подбегает ко мне, состряпал невинную мордочку.

Просто ангелочек кудрявый!

— Твою мать! — топает ногой Стас. — Твою же сраную мать!

— Чего ты разнылся? Подумаешь, грядка… Тяпкой сровнять можно.

— Тяпкой сровнять можно! — передразнивает. — Вот ты и сровняешь! Знаешь, сколько тут вреда? Алена Сергеевна хвалилась, что какой-то супер дорогой сорт цветов посадила! А твой пес его сожрал! Грядку испоганил. Вредитель! Теперь ты веришь, что и в салоне нагадил именно твой пес?

Парень смотрит на меня разозленно.

— Значит, так! Твой пес нагадил, тебе и убирать! Будешь приходить и отрабатывать. Вместо садовника! — заявляет он.

— Чегооо?! Совсем обалдел! Да пошел ты!

Подхватив щенка на руки, я быстро выбегаю из сада и чужого двора.

— А ну стой! — грозно бросает мне вслед Стас. — Стой! Вернись и исправь тут все, иначе…

— Иначе, что?! Ну, что?

— Иначе… Вечером обломаться можешь!

Я аж запнулась о свои собственные ноги.

Чтоооо?!

На машине он меня покатать обещал. Как будто я машину в жизни в глаза не видела!

Тоже мне, честь!

Обернувшись, показываю ему язык.

— Детский сад. Нет, ты не куколка. Ты пупсик слюнявый! — брезгливо кривит губы. — Молоко на губах не обсохло!

Рассердившись, я замечаю ведро с грязной водой, которое стоит возле машины.

Очевидно, Чарский свою машину до блеска надраил, незадолго перед тем, когда случился казус.

Недолго думая, я хватаю ведро с грязной водой и бухаю ее в салон щедро.

Заливает все: красивый салон, пол, стекла, приборную панель. Потоки грязной воды — всюду!

— Неееееет! Ты что творишь, дура?!

Я бросаюсь бежать по улице к велосипеду, который оставила под забором у углового дома.

Глава 3

Таисия

Я бы вытерпела. Честное слово.

Ну, чего я, маленького паучка испугаюсь, что ли?! Вот еще…

Но наглый паук, вместо того, чтобы быстро спуститься, начал по моему лицу вышагивать с интересом, перебираю длинными лапками.

Это не настолько страшно, сколько щекотно и чуточку противно, что ли.

Я смахнула паука рукой, но жест вышел резкий, куст лопуха закачался.

Я снова притаилась, боясь, что меня обнаружат. Кажется, пронесло!

Прислушалась, о чем говорят. Зазвучало мое имя.

— Значит, ее зовут Таисия Шатохина! — довольно хмыкает Стас.

Вот гад!

А подружки? Тоже хороши! Растрепали все за секунду!

Зря я им, что ли, рассказывала, какой Чарский — мерзавец?!

Они, мало того, что меня не слушали, так еще и глазки ему строят.

— А зачем тебе Шатохина? Понравилась, что ли? — хихикает Оля.

Я просто вижу, как девчонки ломаются, по ногам вижу, как они позы меняют, перед городским себя выставляют опытными соблазнительницами.

Как только этот придурок им еще не нагрубил?!

Лично мне он грубил. Доброго слова я от него не услышала. Только брань, ругань и претензии, взятые просто из воздуха.

Все потому, что он кретин самовлюбленный.

Другой причины нет и быть не может.

Наверняка он любит себя настолько, что даже с собственным отражением в зеркале взасос целуется.

— Шатохина Таисия у нас девушка почти замужняя. За ней Ванюшка со школы бегает. Видела, они вчера в кустах у местного болота целовались… — добавляет Галка. — Типа речка! Фу… Лужа вонючая!

Вот брехло!

Ванюшка за мной бегает, но не целовалась я с ним.

Еще и в кустах у болота!

Чего я там забыла?! Мошку кормить?

Галка, оказывается, та еще врушка… Я ей устрою!

— Ванюша? Звучит, как будто дурачок, — вальяжно замечает Стас.

— Так дурачок и есть, правда, Оль?

Сучки!

Ладно, пусть мне кости перемывают, а Ванюшку за что обижать?

Пусть у него один зуб кривой и торчит некрасиво, но парень он добрый и отзывчивый.

Никому в помощи не откажет.

Чья бы корова мычала, а Галкина бы помалкивала!

Потому что Ванюшка по доброте душевной два дня назад Галке помог крышу покрасить. Полез по жаре на лестницу и выкрасил все, даже денег не попросил!

И она над ним теперь насмехается. Гадина бессовестная…

Разозлившись, я оглядываюсь!

Чем бы отомстить и не выдать себя?!

Сбоку муравейник, устроенный в взрыхленной земле.

Сморщившись,я запускаю в него руку и осторожно хватаю горсть земли прямо с муравьями и подкидываю Галке под ноги.

Она и не заметила, как рядом с ее ногами приземлилась кучка, в которой обеспокоенно муравьи копошатся. Пришлось самой руку отряхивать от назойливых букашек, делая это незаметно. Но это мелочи.

Я принялась наблюдать, как муравьи, пока Галка выкобенивалась, забрались по кедам и поползли вверх по ее ногам.

— Ааааа… Ааа…. Аааа! — завизжала она и начала дергаться, как будто ее бьют током.

— Они у тебя под юбкой! Они на тебе, Галя! — верещит Оля.

От визгов Оли Галка завопила, как свинья, которую режут.

Она всегда боялась насекомых, не переносила их, а теперь прыгает, как умалишенная, орет и трясет подолом юбки, задрав ее так, что трусы видно.

Сбоку улицы как раз двое местных парней, на пару лет старше, ремонтировали старый моцик. У

Увидев, как Галка юбкой машет и на всю округу свои трусы показывает, начали посвистывать и шлепать неприлично ладонью о кулак.

— Галчонок, а Галчонок, давай на мой присядешь? — шевельнул бедрами пошло. — Или сначала к Сидору? — толкнул своего приятеля, заржал. — То не даешь, не даешь, то всех кругом оповестила. Звездой подмахиваешь!

Галка убежала в рыданиях!

Оля бросилась следом за ней, ругая при этом местных парней.

Парни продолжали гоготать, как стадо голодных гусей, и со всеми подробностями смаковали увиденное, мешая пошлые замечания с матерком.

Уверена, эти два балбеса мигом по всей деревне растрезвонят, какого цвета и фасона у Галки трусы.

Более того, к вечеру местные будут говорить, что Галка вообще без трусов ходит и по кустам со всеми подряд шпехается.

Мама Галки в отделении почты работает.

Так что слухи до нее доберутся быстро. Ну и устроит же она своей младшей разбор полетов!

Услышав звук хлопнувшей двери машины и шорох шин, укативших в обратную сторону, я еще немного посидела в кустах лопуха.

Глава 4

Таисия

Да что он о себе возомнил?

Неужели этот мажор городской решил, будто “горячо” — это я говорю про него?!

Мне, конечно, жарко и попа адски горит. Но я вообще-то другое имела в виду!

— Придурок! Мне от забора горячо! Пусти!

Это была чистая правда.

Целый день стояла ужасная жара. От палящих лучей солнца металлический забор нагрелся, стал почти раскаленным.

Именно к этому забору меня и прижал изо всех сил Чарский.

Мне было жарко от забора, по большей части.

Близость крепкого мужского тела рождала во мне совсем другие эмоции, которые я еще толком не разобрала.

Но было волнительно.

— Идиот! Забор жжется! От жары!

Я взвизгнула в очередной раз, когда крепкая, широкая ладонь приземлилась на мою попу, задержавшись.

— Отпустииии! — потребовала я, но вышло довольно жалко.

Чарский перестал шлепать меня по заднице и отстранился.

Но отступил он ненадолго. Чарский прижался ко мне сзади плотно и тесно.

Его близость была как капкан, как жерло вулкана, из которого выбраться было нереально.

Мне в буквальном смысле стало нечем дышать.

Свою свободную ладонь Чарский опустил на металл забора и сам же шикнул от того, как обжегся.

— Ауу!

— Говорю же, горячо! Кретина кусок! — проворчала едва слышно.

Но он… услышал, разумеется, и укусил меня за шею!

Это что еще за вампирские повадки такие?!

Я принялась пихаться, лягаться и толкать Стаса локтями изо всех сил.

Его ладонь переместилась на шею, сжав ее, а потом вдруг спустилась ниже, схватив меня под грудью. Буквально, вся пятерня за полушарие схватилась!

Неужто он пытался меня под шумок облапать?!

Вот нахал!

Покраснев, как мак, я обманчиво расслабилась и всем весом своего тела облокотилась назад, на Чарского.

Он сначала как будто даже обрадовался. Потому что хмыкнул победно:

— Я же говорю, горячо со мной, пупсик. Как будешь заглаживать вину? — погладил меня по заднице многообещающе.

Подобное внимание было для меня в новинку.

Я не дурочка какая-то и точно-точно знаю все о взрослых отношениях, фильмы соответствующие тайком смотрела. Была в курсе, что, куда и как вставляется!

Вот только в моей личной жизни дальше обнимашек и поцелуев ничего не заходило.

Сейчас же меня пронизывали насквозь обжигающие эмоции.

Казалось бы, Чарский меня совсем немножко облапал, но по телу словно прошла волна кипятка, обожгла до самой макушки и завихрилась, растеклась по всем конечностям, вибрируя в каждой клеточке.

Поэтому я краснела, едва дышала и ощущала себя неловко, будто мы непристойностями занялись у всех на виду.

Надо было избавить от поползновений этого мажора, прилипчивого и проворного в проявлении нескромного интереса.

Чарский расслабился, шептал мне на ухо едва разборчиво сомнительные предложения, я же улучила момент и ка-а-а-а-ак толкнула его задницей!

Еще и всем телом налегла хорошенько.

Такого точно не ожидал, шмякнулся на задницу. Руки Чарского взметнулись в воздух.

Пора бежать! Я почти свободна. Хотелось пировать победу, но не тут-то было!

Мне не суждено было выйти из этой неравной схватки победительницей!

Потому что Чарский при падении успел ухватиться пальцами за пояс моих хлопковых шорт.

Разумеется, мажорик раскорячился на земле.

Но вот незадача.

При этом у него в руках остались добрая половина моих шорт, которые треснули по шву!

Одна половина в руках у обалдевшего Чарского, а вторая — на мне. Но и она на честном слове недолго продержалась!

Порванные шорты рухнули к моим ногам…

Я осталась в трусиках!

Перед нахалом, распростертым на земле.

Разумеется, он отводить взгляд не стал!

Пялился демонстративно, своим царским взглядом оценивая бедра и белье, что было на мне надето.

— Миленько, пупсик. Очень миленько!

Он ухмыльнулся. Я быстро швырнула ему в лицо комок земли и подскочила к калитке, справившись с ней за доли секунды.

Вот так бы сразу.

Схватка отняла у меня много сил.

До дома добежала, едва помня себя от стыда и возмущения.

Оказавшись за дверью веранды, я рухнула без сил на небольшую скамейку, что стояла у стены. На нижней полке рядом стояли сандалии, калоши,тапки домашние. Сверху восседала я и пыталась отдышаться.

Глава 5

Таисия

— Мама? У нас гости?

Мама оглянулась на меня и улыбнулась тепло, возле глаз собрались морщинки.

— Гости, милая. Гости! Долго же ты в аптеку ездила.

В ее голосе послышался укор. Будто она сомневалась, только ли в аптеку я ездила!

— Автобус сломался, пришлось два рейса ждать! Битком был набит.

— Иди, умойся с дороги, вся вспотела, и платье пыльное.

Чарский слушал наш разговор и продолжал есть малиновое варенье.

Ложками его загребая.

Одну за другой.

Поглядывает на меня и трескает варенье. Как бы у тебя, парень, попа не слиплась!

Я, пока эту малину на варенье собрала. все руки себе исцарапала. Урожай в этом году ни так-ни сяк, после прошлогодней высадки новых кустов, которые толком еще не плодоносят.

Каждая банка варенья на счету. Мама всегда малиновое варенье доставала не раньше середины осени, когда кто-то простужался.

Но ради этого… мажорика и свежий урожая не поскупилась достать.

— Иди, иди, Тая, а я пока чайник снова поставлю.

— Ма, жара. Куда еще чай горячий! Я бы теплый попила.

— Так нечего уже пить. Чайник пустой!

Обалдеть. То есть Чарский здесь уже не первый час чаи гоняет, что ли?! Вообще обалдеть-не встать.

— Мама, вот лекарства. Держите!

Поставив пакет с покупками, я отправилась в летний душ.

Наверное, от жары вода нагрелась хорошенько. Так и вышло.

Летний уличный душ, вода, как парное молоко. Что может быть лучше?

Умывшись, я накинула на тело легкий халат и вернулась в дом, пошла в ванную, чтобы просушить волосы.

Открыла дверь, а там… этот!

Руки моет в раковине.

— Ты что здесь забыл? — насупилась я.

— Руки мою. После посещения туалета цивилизованные люди руки моют. В курсе?

Снова ему удалось сделать это.

Окатить ледяным, но словно горящим взглядом и заставить трепетать всеми фибрами души и тела.

Обнаженного под халатиком.

Я так хотела поскорее умыться, что не взяла чистое белье. Грязное забросила в корзину для стирки, надела халат на мокрое тело.

Не знала же я, что в ванной Чарский объявится. Ванная и санузел слитный…

— Двери закрывать нужно! — фыркнула я. — Тем более, в ванной комнате с санузлом. Или, что… Червячком своим решил похвастаться?

Чарский застыл и выпрямился. Посмотрел на меня потемневшим взглядом.

— А ты хочешь превратить его в полноценного змея своими стараниями? Язычок у тебя ого-го…

Мажор шагнул ко мне, прижал к прохладной кафельной стене.

Да почему он постоянно меня прижимает куда-то! Совсем берега попутал!

— Такой ли умелый и быстрый твой язычок во всем? — спросил он, не думая отходить.

— А ну отойди.

— И куда же мне пойти?

— На кухню. Ты еще не все варенье стрескал и не весь чайник выдул…

Мажор бухнул ладони по обе стороны от моего лица и наклонился, обдавая дыханием жарким мои губы.

— Проучить бы тебя. Жестко.

От контраста холода кафеля и жара его тела мои собственные реакции взбунтовались и выдали порцию колких, острых мурашек. Тонкий халат на груди натянулся, выделив острые пики сосков.

Хоть бы он это не заметил, хоть бы не…

Чарский перевел взгляд на мою грудь. Его взгляд потемнел.

— Цивилизованные девушки не ходят без белья, — сказал он хрипло и медленно опустил одну руку.

Как будто собрался запустить мне ее под халатик!

— Не смей! Своих городских шлендр лапай! — царапнула его по запястью.

На счастье из глубины дома донесся голос и шаги мамы.

— Тая, ты там скоро? Поищи Станислава. Кажется, он заблудился или ушел так незаметно.

Чарский медленно отодвинулся и вышел первым, но напоследок ошпарил меня таким взглядом.

Ох… У меня колени задрожали, будто желе!

***

Вернулась на кухню только после того, как тщательно просушила волосы и оделась.

Полностью.

Про белье на этот раз не забыла.

Чарский сидел на кухне и кивал, слушая, как мама обещает, что я буду возиться на грядках, как заправский садовник.

Торчать кверху попой!

Попрощавшись, Чарский ушел. Ничем не выдавая своего интереса к моей персоне.

После его ухода мама посмотрела на меня строго:

Глава 6

Таисия

Следующий день начинается ранним утром.

Я бросаю в сумку старые джинсы, футболу застиранную. В общем, то, что взять не жалко, и отправляюсь на другой конец деревни.

К дому Чарских.

Чинуши местные.

Алена Сергеевна — замдиректор мелькомбината, ее супруг Петр Дмитриевич — мэр деревни. Их дети не в деревне, в райцентре. Но тоже не последние места занимают, а Станислав Чарский — племянник. Он приходится сыном брата Петра Дмитриевича.

Злюсь!

Не только потому что приходится разгребать за проделками Тэрри.

Злюсь, еще и потому, что о подработке в кафешке райцентра забыть можно!

Так-то я уже почти договорилась, и начальнику понравилась. Он меня даже без опыта работы был готов взять и обещал сам домой, в Лютиково отвозить.

Или выделить спальное место…

Мечты-мечты..

Теперь вот, корячиться мне на грядках Чарских.

Рука поднимается. Замирает у калитки со звонком. Только хотела нажать, как калитка распахнулась.

За ней — мажор собственной персоной. Свежий, волосы влажные, как будто он после душа.

— Привет, не трезвонь! — касается моего запястья.

Всего лишь легкое касание. В ответ мое сердце начинает трепыхаться в груди, стучать предательски громко.

Нужно отнять руку, но Чарский втягивает меня во двор за собой. Он идет впереди, бросает через плечо на меня поглядывая.

— В гости приехали тетка с детьми, все еще спят. Я покажу тебе, что где находится. Переоденешься. Приступишь. Садовник тебе все расскажет.

— То есть садовник у вас все-таки есть!

— Есть, он как раз собирался к родным съездить на неделю или около того. Вместо него ты будешь. Бесплатно.

— Ну, разумеется… — ворчу себе под нос.

Вам, богатым жирдяям, все бесплатное подавай.

Наверное, потому и состояния себе сколотили. У Чарских — не дом, а хоромы президентские!

Даже смешно, что у нас в Лютиково такое строение имеется. Помпезность и роскошь лезут отовсюду напоказ…

Наверняка у таких выскочек даже писсуар — и тот золотой!

***

Садовник объясняет, что к чему. Признаюсь, я почти ничего не запомнила. Еще и в журнале надо отмечать. Не беда, сказал садовник, разберешься, все записано: что и когда делать.

Мало того, что работы — километр, так еще и этот мажор… провоцирует постоянно.

В покое он меня оставлять не собирался.

Ни в первый день, ни во второй.. Ни даже в третий!

То подкалывает, то без рубашки передо мной ходит, то на турниках, как мартышка дрессированная, кувыркается!

От него проходу нет.

В жару лежит на шезлонге в саду и смотрит, поверх планшета, как я с лейкой суечусь и со шлангами мучаюсь.

Я была терпеливой.

Честно!

Работа мамы, спокойная жизнь — дороже.

Но последней каплей стало то, как Чарский специально на мягкий шланг наступил, подержал и потом отпустил резко, с ухмылкой наблюдая, как меня водой с головы до ног окатило из взбесившегося шланга!

Ну все. Держись! Я тебе отомщу…

Идея пришла сразу же.

***

В день Икс, назначенный для моей мести, я волнуюсь ужасно.

Рюкзак за спиной как будто прожигает кожу.

В голове стучит: заметит ли Чарский? Вдруг заподозрит неладное?

Но он, как обычно, приветствует меня с ухмылкой.

— Сегодня последний день отработки! — заявляю я.

— Посмотрим, если ты ничего не испортишь! — глаза закатывает.

Молча тружусь, сама поглядываю на него.

В ожидании, когда произойдет привычный ритуал: он принесет кувшин с холодным лимонадом, потом отлучится на минут десять. Звонить кому-то. Всегда в одно и то же время. Потом он возвращается еще более вредный и раздраженный.

У меня будет время выполнить свой план.

Уходи-уходи…

Сегодня он что-то задерживается. Не сразу уходит. Меня в пот швыряет, в озноб, как от лихорадки!

Наконец, он уходит. Я чуть не подпрыгиваю. Но выжидаю.

Ушел…

Вперед!

Добравшись до кувшина с лимонадом, я быстро засыпаю в него таблетку сильнодействующего снотворного, которую растолкла заранее.

Пришлось пойти на преступление… Взять из аптечки родителей.

Всыпала, перемешала.

Вернулась на место, принялась рыхлить грядки, активно махая тяпкой.

Чарский возвращается, осматривает результаты моего труда и начинает вредничать: тут ему не то, там ему не так! Словно нарочно меня задерживает.

Глава 7

Таисия

Я бежала, как ветер, словно за мной черти гнались!

Но разозленный Чарский даже пострашнее черта будет. В какой-то момент он едва меня не догнал. Его пальцы коснулись моего рюкзака, скользнули по лямке.

Я завизжала еще громче, боясь быть пойманной.

Но, к счастью, под ноги Чарскому булыжник попался, он оступился и рухнул в пыль. Может быть, даже ногу подвернул.

Это небольшое преимущество позволило мне убежать и домчаться до двора. Через задний двор было даже быстрее. Я быстро прошмыгнула во двор, попала на родной огород и закрыла калитку.

С задней стороны забор из профлиста, высоченный! Не станет же мажор через этот забор перепрыгивать.

Забежала и склонилась над бочкой с водой. Как жарко, пот льется ручьем. Я умыла лицо, перевела дыхание.

Уф… Добежала до дома!

Все, я в безопасности. Остается только дождаться, когда Чарский остынет.

Надеюсь, он остынет быстро. Или у него в столице дела срочные появятся. Так пусть уезжает. Мы в деревне как-нибудь сами справимся. Без него…

Из дома донеслась трель звонка. Кажется, кто-то звонил мне на телефон, звук шел из открытого окна моей спальни.

Я забежала домой, схватила телефон и захлопнула окно: не хватало мне еще жару в дом запустить.

Звонила сестра!

Ох, Ленка! Надо обязательно ей перезвонить. Она вроде бы обещала помочь с вопросом жилья.

Так-то в суматохе личных забот и противостояния с Чарским я почти забыла о том, что наш дом, стоящий у самого края улицы, и дома еще нескольких наших соседей грозились снести. Ради нового строительства. Причем, сносить собрались дома и ничего взамен не обещали, потому что нашли ошибку в старых документах о приватизации.

По словам чинуш, ошибка считается фатальной, а документы — все равно, что Филькина грамота.

Сестра обещала разобраться. Она в столице, у нее жизнь от моей отличается кардинально. У Лены и муж какой-то состоятельный, жутко деловой, постоянно в разъездах и заграничных командировках, и сама она — одевается, выглядит, как конфетка. Такой косметикой пользуется, с ума сойти! Чего у нее только нет — и тушь Герлен не паленая, и помада бархатная, как в рекламе, на губах лежит просто бомбезно…

Мама сестру расстраивать не хотела плохими новостями. Говорит, мол, она и так нам постоянно деньги высылает, что же на нее все проблемы вешать, но я Лене по секрету все рассказала. Ведь, если у нас самих ни ума, ни возможностей не хватает, может быть, ее крутой муж или знакомые помогут? Ну, чего им стоит? С их-то связями… Пустячок!

Надо обязательно сестре перезвонить!

А что с Чарским?

Я выскочила во двор, прокралась, но могла бы идти, не таясь.

Потому что Чарский буянил, грозно молотил кулаками забор из металлического листа и матерился.

Мое сердце запрыгало вверх-вниз, как баскетбольный мяч, когда им набивают на одном месте.

Чарский грозился сотворить со мной такое… Чего я даже в самом отвязном фильме для взрослых не видела!

Потом он замолчал.

Я стояла, тяжело дыша. Пот по спине катился.

Чарский был в бешенстве. Вдруг осмелится во двор запрыгнуть? У нас калитку спереди дома охраняет пес Джек. Лает громко, но не уверена, что он справится с молодым и взбешенным парнем.

Было тихо. Что же задумал Чарский?!

Я перетаптывалась на месте, изнемогая от любопытства, страха и предвкушения: каким будет следующий ход?

— Таисия, открывай, — пропел почти ласково. — Открывай, маленькая деревенская паскуда. Я тебя за твои проделки так…

Договорить он не успел.

Послышался звонкий, громкий голос сестры.

— Слышь ты, паскудник…

Ох, да! Это точно Ленка, запрыгала я на месте, хлопая в ладоши!

Сейчас она ему покажет! Ленка всегда мужиками вертеть умела и на место ставить их так, что они только слюнями захлебывались.

Если честно, я ей даже немного завидую. Она… классная, крутая! Хотела бы я оказаться на ее месте! Уверена, ее жизнь бьет ключом и такая интересная, не то, что моя… Болото сплошное.

— Это вы мне? — удивленно отозвался Чарский.

— Говорю это дураку с малиновыми волосами. На всю деревню, кажется, только ты один такой найдешься. Да, тебе говорю. Пшел вон! Отойди от моего забора.

— От твоего?!

— От таких, как ты, ко мне на вы и с поклоном. Пшел вон! — повторила сестра пожестче.

Уиии… Уиии… Как же она с ним, а?! Ох, как классно!

Надо обязательно попросить, чтобы меня тоже так научила!

Ой…

Спохватившись, я побежала к калитке, осмелев, распахнула ее и выглянула.

— Лена! Ты приехала! Так быстро! Заходи!

Я открыла калитку пошире. Лена вошла и обняла меня, расцеловала.

Глава 8

Таисия

Не буду я ни в чем сознаваться. Вот еще!

— Совпадение просто! Ты налегке?

— Нет, сумки за калиткой, у входа с улицы.. Вы замок поставили, что ли?

— Ага. Теперь новых лиц стало намного больше. Не знаешь, от кого и что ждать! То выселяют, то нервы треплют. Ходят тут… мудаки всякие, — сорвалось с языка бранное слово.

Ленка в ответ громко рассмеялась:

— И все с малиновыми волосами?

Жар прилил к щекам.

— Что?

— Да так, ничего… Тебе послышалось!

Мы прошли через весь двор, открыли центральную калитку. Я помогла занести сестре сумки в дом. По дороге мы болтали обо всем. Я открыла дверь комнаты, которая всегда была комнатой сестры. В ней содержался идеальный порядок. За исключением того, что в ее шкаф мы складывали теперь некоторые вещи. Но это же ерунда! Сестра, скорее всего, погостить приехала и даже не заметит.

Лена принялась расставлять сумки и вдруг нахмурилась.

— Так, стоп! Я одной сумки не досчиталась!

Вот и здрасьте! Без приключений не обошлось.

— Говорю же, людей стало больше! Раньше дом можно было не запирать вообще и ничего бы не пропало. Теперь и тапочки стоптанные без присмотра не оставишь. Сразу своруют! А что в сумке было?

— Белье, вещи кое-какие…

— Это он! — заявила я, сложив руки под грудью.

— Кто?

— Чарский. Стас этот.. Придурок приезжий! — махнула руками. — Ты его только что видела! Больше некому.

— С чего ты сразу решила, что это — он?!

Разумеется, это он!

Мстительный мажоришка! Его оскорбили, он не оставил это просто так, а решил напакостить, украл сумку. Еще и с бельем…

— Только он был на улице, — заявила я непреклонно.

— Так и Куликов Юрий, бомбила местный, тоже был.

— Куликову за сорок, он уже старик! — я закатила глаза. — Ему такое не интересно. А Чарский — козел злопамятный. Я слышала, как ты его жестко на место поставила. Стопудово он решил отомстить. Нужно вернуть твою сумку!

***

Стас

Спустя несколько дней

Вся пялятся на мои волосы.

Мать твою, только на них и смотрят!

Стоит мне только появиться в поле зрения домочадцев, как все темы для разговоров, что были подняты, мгновенно затухают.

Я становлюсь объектом пристального внимания и разглядывания.

Так случается и сегодня.

В доме родственников я появился только в районе обеда, все сразу уставились на меня.

Мелкая двоюродная сестренка так вообще рот открыла и проливает суп себе на слюнявчик, изо рта текут слюнки.

— Мама, я хотю такие зе! — пищит малышка. Ей три или почти четыре. Она восхищена тычет пальцем, показывая на мои волосы. — Мамотька, я хотююю… Хотююю… Хотююю!

— Опять! — стонет тетя, сестра Алены Сергеевны, закрыв ладонями лицо. — Боже, Стас… Ты… Ты… Не мог бы… Смыть, что ли?! Состричь… Сделай же что-нибудь! — просит с отчаянием.

Я не выдерживаю, поймав на себе очередной перекрестный огонь взглядов домочадцев.

Аппетит разом пропал. Я пропустил завтрак, был в конторе дяди — руководителя этого богом забытого уголка. Он кто-то типа мэра.

Я здесь не по прихоти, начал проводить аудит финансов.

На обед появился в доме и снова стал объектом пристального внимания.

Алена Сергеевна — жена моего дяди, сегодня тоже появилась к обеду. Услышав просьбу Татьяны, своей сестры, она нахмурилась и довольно громко поставила опустила вилки на стол.

— Татьяна, что за нелепые требования? — спросила строгим тоном.

— Нелепые? — удивилась Татьяна. — Ален, ты посмотри! Макушка Стаса, словно маяк. Видно с другого конца улицы.

— И что? — поджимает губы Алена Сергеевна. — Стас — продвинутый молодой человек. Если ты, Татьяна, ничего круче, чем райцентр, в своей жизни не видела, то напомню, Станислав заглянул к нам из столицы, а там нравы другие. Не стоит примерять свой деревенский замшелый образ мыслей в вопросах столичного стиля. Если Станислав ходит так, значит, так нужно и так стильно. Кушай, кушай, Стас, — улыбается мне. — Тебе подлить еще суп из индейки?

— Спасибо, я наелся.

Быстро вытерев рот салфеткой, поднимаюсь из-за стола.

— Но ты почти ничего не поел! — расстраивается Алена Сергеевна.

— Перекушу позднее. Нужно закончить еще кое-то. Спасибо. Всем приятного аппетита!

Поднимаюсь в свою комнату, с трудом проходя мимо зеркала. От яркого малинового цвета в глазах просто рябит, фонит, концентрические круги расходятся!

Треш, самый настоящий…

Я чуть не влепил кулаком по зеркалу. Хотя оно-то как раз не при чем, а деревенская малявка…

Глава 9

Стас

Поднявшись к себе, я еще раз посмотрел на свое отражение. Не знаю, какой краской эта гадина Шатохина намазала мои волосы, но они не становились тусклее. Сколько раз я мыл голову, пена всегда была розовой.

В надежде, что краска потускнела, я брался за фен, но испытывал разочарование почти сразу же.

Краска въелась. Намертво.

В дверь постучали.

Я мигом откатился от зеркала, взялся за ноутбук и клацнул по иконке первой же программы, что попалась на глаза.

— Войдите.

В комнату вплыла Алена Сергеевна. Ее взгляд тоже сначала метнулся на мою шевелюру, потом переместился. Она уставилась на меня с улыбкой, довольно заискивающе. Немного раздражает, если честно!

Меня направили сюда проводить аудит финансов. Совпадение или случайность, что взяли именно меня — приходящегося родственником Чарским?

Ведь мой отец — родной младший брат мэра. Я уже не работаю в конторе отца, тружусь отдельно в молодой, но грамотной компании, представляющей комплексное сопровождение бизнеса.

Либо случайность, либо кто-то за ниточки подергал…

Ситуация меня вообще, честно говоря, раздражает немного.

Какой бы вердикт я не вынес, со стороны может показаться, словно я был предвзят и мог закрыть глаза на многое…

Я намерен провести аудит честно. Репутация — себе дороже.

Пока то, что я видел, все ровно. Но глубоко еще не копнул, по верхам пробежался.

Черт его знает. Ситуация все равно царапает нутро. Как будто с душком…

Еще это заискивание тетки, явно читающееся в ее глазах.

— Мне показалось, или тебе самому не очень приятно повышенное внимание к твоей… ммм… новой прическе? Может быть, просто эксперимент оказался неудачным? Знаешь, я как-то сделала укороченный боб со стриженной макушкой. Так глупо я еще никогда не выглядела! Мне совершенно не шло, я чувствовала себя ощипанной птичкой… — начала издалека Алена Сергеевна и добавила. — У меня есть хорошая знакомая, она может попытаться исправить ситуацию. Есть смывки, можно немного укоротить волосы…

Я бросил на тетку взгляд, она замахала руками.

— Если я ошиблась, то прошу прощения. Но если все-таки я права, загляни к Евгении. Выше по улице, через один дом. У нее салон пристроен к дому. Не столица, конечно, но весьма достойно! Больше мешать не буду, отдыхай… — улыбнулась. — Или ты работаешь? Как успехи?

— Все хорошо, Алена Сергеевна. Спасибо за совет. Воспользуюсь, если возникнет необходимость!

Я углубился в ноутбук, уставился невидящим взглядом в программу и создал крайне озадаченный вид.

— Поняла, не буду мешать! — расплылась в очередной улыбке жена моего дяди и вышла, бесшумно прикрыв за собой дверь.

Как только она ушла, я загрузил файл с заметками о Шатохиной и добавил еще одно примечание, которое буквально только что прислали мне на телефон.

Все.

Пазл сложился.

Картинка идеальная… Ох, держись, малявка!

Я откинулся на кресле, заложил руки за голову, улыбка расплылась на губах.

Я был собой доволен.

Мне должно быть стыдно. Я почти на семь лет старше Шатохиной.

Но во мне не было ни капли стыда, сожаления или желания бросить начатое!

Нет!

Все равно здесь дико скучно.

Развлечься нечем, и если так вышло, что самая симпатичная девчонка — это та самая вредная коза, то судьба подталкивает меня — наказать гадючку и кайфануть от этого!

***

Таисия

— Долго тебе еще так сидеть взаперти? — вздыхает Оля.

Галка шмыгает носом, чистит очередную картофелину, размазывает слезы по лицу.

— Долго. Мама срок не назвала. Все этот Сидор… Козел! — чуть не ревет в голос.

Честно говоря, мне немного совестно становится, что подруга до сих пор наказана. Сколько времени прошло с момента моей проделки, когда я ей муравьев под ноги подкинула!

Небольшая пакость обернулась тем, что Галка юбкой короткой трясла и трусы на обозрение двум уличным балбесам нечаянно выставила. Эти два молодых лоботряса наперебой начали сочинять, как и в каких позах Галка стояла.

На следующий день все лютиковцы обсуждали, что Галка Самойлова по рукам пошла и под кем только не лежала!

Мама Галки на расправу скорая, как услышала, пошла трясти вещи дочери, нашла в ее сумке один несчастный презерватив и сломанную сигарету, мощную выволочку дочери устроила, под замок ее посадила.

Теперь Галка только и делает, что по дому и хозяйству управляется.

Мы с Олей ее видим теперь только урывками.

Галка то двор метет, то на всю большую семью и гостей еды готовит, то за коровами вычищает. А что поделаешь? Ведь не только мама узнала, еще и батя к тому времени из вахты вернулся и такую пощечину дочери отвесил, что у нее до сих пор левая половина лица отекшая, с синевой под глазом.

Глава 10

Таисия

— Кто уехал? — спрашивает Оля.

— Что? — вздрагиваю.

— То! Ты спросила вслух, может быть, уехал? Вот я и уточняю, о ком ты говоришь?

— Ааа… Да так, просто думаю, давно Чарского не было видно. Ну, того придурка, с цветными волосами, — сказала я небрежно, стараясь не выдавать свой интерес.

Девчонки переглянулись между собой и захихикали, начали бурно обсуждать.

— Ммм… Красавчик! — заохала Галя, забыв про слезы.

— Пффф… Я думаю, что он — гей! — заявила Оля.

— Волосы — розовые! Ясно же, гей!

— И что, что волосы розовые? У меня на потоке парень каждую неделю волосы красил то в зеленый, то в сиреневый, то в синий! Знаешь, сколько девок перечпокал? — сказала Галя и посмотрела по сторонам, убедилась, что никого из родных нет, добавила. — Цвет волос — это не показатель. Говорю вам из опыта. С этим… у него был полный порядок!

— А я думаю, гей! — упрямо заявила Оля. — Ни с одной девчонкой не замутил. Вообще. Даже на Таську внимания не обращает.

Я посмотрела на подругу с возмущением.

Олька фыркнула с пренебрежением.

— На Таську из мужиков только ее родственники, да дед Матвей слюни не пускает. Деду простительно, девяносто восьмой год пошел. он уже слепой и глухой!

— И не надо! — перекрестилась я. — Да, думаю, Чарский — гей! — захихикала в кулачок.

Боже, если о нем слава, как о гее пойдет, вообще смешно будет!

Надо активно поддакивать, вот умора!

— Дуры! — фыркнула Галя. — Если бы не домашний арест, я бы вам доказала, что он не гей.

— И как? — поинтересовалась Оля.

— Уже этим вечером он бы нырнул в мои трусики и остался там надолго… — заявила подруга.

Я представила это и… сразу же испытала странное желание поскорее уйти, а перед этим надеть подруге на голову ведро с картофельными очистками!

Так рассердилась, что перестала чистить картошку и бросила неочищенный корнеплод в чашку. Я принялась мыть руки, смотрела на подругу с осуждением — глупая какая! Сидела бы тихо и не отсвечивала, а то размечталась…

— В общем, чего гадать. Слышала, Чарский уехал, — пожала плечами Оля.

— Кто сказал, что уехал?

Мы с Олей переглянулись, я пожала плечами:

— В конторе его давно не видели, да?

— Да, — поддакнула Оля. — Машины его тоже нет.

— А если остался? Слабо проверить, встает у него на девчонок или нет?! — завелась Галка. — Спорим?

— Не-не, я спорить не стану. Думаю, у него все там налажено… В этом плане.. кхм… С парнями!

Я подавилась словами, некстати вспомнив, как его бедра совсем не по-гейски прижимались к моей попке, а как он меня лапал за грудь!

Еще и намеки, взгляды… В груди заныло. Жарко по всему телу стало!

Ох…

— А я поспорю! — заявила Оля. — Если увижу, сразу проверю!

— Что, в койку прыгнешь? — вдруг рассердилась я. — Дура. О тебе такие же сплетни будут ходить! Как о Галке… Если не хуже!

— И плевать!

Оля растянулась на старом кресле-качалке, бесстыже ноги в коротких шортах раздвинула и подвигала бедрами.

Пошлячка!

— Это у Гали что мама, что папа — в прошлом веке застряли, а моим лишь бы поскорее меня спихнуть и не платить за мою учебу. Найду себе папика, только рады будут. А если с молодым замучу, вообще супер! Старика нюхать не придется, секс, деньги… Отдых на Бали… Ммм… Надо проверить Стаса!

Оля поднялась энергично, затрясла задницей.

— Ну-ну… Проверяй! Проверять-то некого! Свалил он! — фыркнула я. — Ладно, мне пора уже!

— Ты сегодня на танцы пойдешь? — уточнила Оля. — В райцентр.

Блин…

Даже не знаю.

Раньше я к сестре всегда набивалась. Но сейчас Лена вся занятая, идеи у нее, планы какие-то, постоянно с кем-то созванивается, пытается разрулить ситуацию с выселением. Не до меня ей!

Раньше хоть с Ванюшкой в приставку можно было порубиться, сейчас друг из деревни молчком укатил, вообще тоска.

Сидеть взаперти — тошнит!

С подругой как-то не хочется зависать. Слушать, как Олька планирует перед мажориком ноги свои раздвигать и мечтает завести молодого любовника! Фуууу…

Но и одной киснуть надоело.

Не с родителями же сидеть у телека, зевая под сериалы про ментов.

Ладно, поеду! Была не была…

Мажора, кажется, след простыл, а с Олькой можно и не зависать. Все равно наших деревенских в клубе райцентра хоть несколько человек, да найдется. Буду держаться своих…

— Пойду! — тряхнула головой.

Ох, если бы я только знала, чем все это закончится!

Глава 11 

Таисия

В райцентр собрались ехать вместе с Олей. Маме с папой сказала, что поедем с подругой проведать Олину двоюродную сестру, что жила в райцентре. Мол, у нее день Рождения был недавно, который она пропустила.

Пообещала, что будем сидеть у нее дома, закажем пиццу, напитки.

Поклялась: никаких парней.

— Смотри, осторожнее. Одни из дома никуда! — заворчал папа. — И этого… курьера… тоже на порог не пускайте. Пусть коробки в подъезде оставляет. Ждете, чтобы ушел, потом забираете. Ясно?

— Конечно, па! Ну, чего вы так трясетесь? Не первый раз в гостях у Натахи, все будет хорошо!

Поцеловав родителей, я забросила на плечо рюкзак, в который припрятала заранее приготовленную одежду и улизнула во двор, прошла через две улицы.

Оля уже у калитки своего дома зевала от скуки и начала поторапливать меня, как только могла.

Мы поспешили на место, где договорились встретиться с другими девочками, а потом двинуть к автобусу. Оля постоянно смотрела на часы и чуть не бежала.

— Куда ты бежишь? До вечернего рейса еще пятнадцать минут! — удивилась я. — И не туда идешь.

— Автобус сломался, — вздохнула подруга. — Кто как может, так и добирается. У Аленки с парнем тачка битком. Мы не успели…

— Блииин. Ну все, домой значит! — расстроилась я.

Зря тайком у сестры платье одолжила блестящее и в рюкзачок спрятала.

— Что значит, домой? Я тут скоро сдохну от скуки! — возразила Оля. — Спокойно! Я обо всем договорилась.

— С кем?

— Да какая разница? Живее давай!

Уже вечерело... Сумерки крались неспешно. Собаки, скучая, потявкивали… В целом, обычный тихий деревенский вечер.

Телефон подруги трезвонил требовательно и коротко.

Сбоку прошелестели шины автомобиля.

Я инстинктивно была готова прыгнуть в кусты, ожидая, вдруг это… Чарский? Но машина принадлежала не ему.

Красная Лада остановилась в паре метров впереди нас и моргнула фарами несколько раз.

Как бы приглашая.

— Это за нами! — дернула меня Оля. — Живее, не то Сидор без нас уедет. Маякует мне без конца!

Я замерла без движения. Встала, как вкопанная, на углу улицы.

— Сидор?! Сидор?! — скривилась. — Фу, млин! Оля!

— Что?!

— Сама знаешь, что! У Сидора язык длиннее, чем его…

— А ты еще мой… не мерила, Шатохина, чтобы так говорить! — донеслось из машины.

Сидор распахнул дверь своей красной Лады и рассматривал меня и Олю так, словно он сделал нам огромное одолжение.

—У тебя язык длиннее, чем твои уши! — добавила я, посмотрев в лицо парню.

Он сконфузился и пригладил ладонью длинноватые волосы, которыми прикрывал оттопыренные уши.

— Едете или как?! — спросил он.

— Едем-едем, — пискнула Оля и рванула к машине.

Я остановила ее за лямку сумки и оттащила.

— Блин, не поеду я с ним!

— А че? — удивилась Оля. — Ну да, он не очень, — понизила голос.

— Не очень? Оля, он пипец какой стремный! — зашипела я.

— Да пофиг, лишь бы довез! Не будем же мы с ним тусить.

— Оля, это же Сидор. Этот кретин Галку на всю деревню ославил… Хотя и пальцем к ней не притронулся, всем растрещал, будто Галку во все позы ставил. Сядем к этому уроду в машину, будет говорить, что мы тоже видели, что у него в штанах, и пользовались его отростком бессовестным!

— Ах да… Я и забыла, как у вас тут, в деревне, все устроено! — закатила глаза Оля. — Не дай бог старухи обзовут нехорошим словом. Слушай, тебе не пофиг вообще?

— Может быть, тебе и пофиг, Оль. Мне — нет. Фу, ну ты сама посмотри, что он там руками уже блудит в своих штанах, когда на нас смотрит?! — спросила я.

— Значит так, метелки! — Сидор смачно харкнул на улицу. — Мне еще в ночную на комбинат надо успеть вернуться. Едете или как?

— Я поеду! — махнула Оля. — А ты у мами под титькой и дальше кисни. Или у папки? — хихикнула гаденько.

Вот швабра.

Больше не дам ей пользоваться духами, которую мне Лена подарила. Это оригинальный парфюм, не разливной одеколон, которым она душится.

— Поеду, — кивнула и я решительно.

Подошла к машине Сидора, пнула колесо переднее колесо и скривилась:

— Сидор, ты бы хоть мусорку с заднего сиденья убрал! И навоз с колес счистил! Не дрова же везешь…

— Сейчас!

Парень перегнулся, схватил пустой пакетик из-под семечек и перебросил на переднее.

— Все, красотки. Прыгайте!

Ладно. Двадцать минут в дороге, и все. Двадцать минут — ерунда!

Потерплю!

— А че, кто на переднее? — похлопал Сидор.