Победить тьму...

19

Роберт Кэсси откинулся на спинку стула и оглядел «Грейнари» с чувством полного удовлетворения. Он только что выпил уже третью чашку кофе и съел второй кусок вкуснейшего морковного пирога и был полностью уверен в своей победе. Он снова с улыбкой обратился к Бет.

— Вы, конечно, понимаете, что не ради каждого иллюстратора я поеду за пару сотен километров.

— Да, понимаю. — Она улыбнулась в ответ. — Однако и не каждому иллюстратору вы осмелитесь сделать такое предложение. Вы же знаете, что мы с Джейлсом не очень-то ладим друг с другом.

— Но вместе вы представляете собой беспроигрышную команду.

30 000 экземпляров их книги «Магия Черных гор» в жестком переплете была быстро распродана и перепечатывалась три раза в течение первых трех месяцев. Для того чтобы заставить их закончить ее, потребовались все дипломатические способности Роберта, которые были бесспорными, но никогда — ни раньше, ни позже — не подвергались таким испытаниям.

— Послушайте, Роберт, я сказала, что подумаю об этом. Вы предлагаете мне кучу денег. — Бет на мгновение перевела взгляд на папку с бумагами, лежащую на клеенке с красным рисунком, покрывавшей круглый стол, за которым они сидели. Рабочее название книги — «Это мои горы: красота и тайны шотландских гор» — было напечатано черным курсивом на ее обложке. Странно, но когда она увидела это, то у нее появилось ощущение, что все является уже свершившимся фактом — тактический ход, за который Роберту можно выставить наивысшую оценку.

Открылась дверь, и вошли три путешественника. Их лица покраснели от ветра, а ботинки резко стучали по каменным плитам. Они остановились перед меню, написанным на черной доске, потирая руки и дуя на них, радуясь теплу и запахам кухни.

— А Джайлс знает, что вы приглашаете меня делать иллюстрации? — Она насмешливо посмотрела на Роберта.

— Конечно. Он знает, что вы — неотъемлемая часть этой работы. Без ваших рисунков книга не будет иметь успеха. Джайлсу нужны деньги, Бет. Он отчаянно хочет сделать эту книгу. — Он посмотрел на нее из-под нависших бровей и состроил гримасу. — Я не должен бы говорить вам это, но полагаю, что вы должны принять это во внимание, прежде чем решитесь отказаться от этого. — Он был совершенно уверен, что она не собирается отказываться от сделанного предложения, но нельзя было полагаться на ее согласие до тех пор, пока она не подпишет контракт. Возможно, пришло время изменить тему беседы. — Расскажите мне, как поживает наша великолепная графиня.

Бет хмыкнула.

— Ей совсем не нравится, когда ее так величают. У нее весьма левые взгляды, у моей бабули.

— Она, должно быть, скучает по Уэльсу?

— Не без этого. Она очень переживала, когда продавала ферму. Мне кажется, она не сделала бы этого, если бы у нее не было возможности купить для меня коттедж Мэрина. Она знает, что может приехать, когда пожелает. И они приезжают летом, когда в Италии становится слишком жарко и она начинает скучать по туманам и дождям Уэльса.

— И наверняка она скучает по вам.

Бет с грустью пожала плечами.

— Конечно. Но я часто езжу к ним. Она и я — мы работающие женщины. Она продолжает мотаться по всему миру и рисовать людей, а у меня есть свои приятные моменты.

— Вроде сегодняшнего, когда лондонский издатель у ваших ног и, не скупясь на расходы, вывозит вас попить кофе с морковным пирогом.

— Вы были шокированы тем, что я не захотела приехать в Лондон?

Он широко улыбнулся.

— Шокирован, но не удивлен. Вас трудно заполучить. — Его улыбка стала еще шире. — Я знаю, что у вас с Джайлсом проблемы. Мне известно, что вы ненавидите поездки в Лондон. Вы сельская девушка до мозга костей, ведь так?

— Да. Я уэльская девушка, Роберт. И ничего не знаю о шотландских горах.

— Вы можете узнать. Хоть вы и выросли в Уэльсе, но один из ваших дедушек был шотландцем, не правда ли? Неужели вам не хочется кое-что узнать о ваших предках со стороны отца? Уверен, вам должны понравиться горы, вы непременно подпадете под их волшебство.

— А вы уже поверили собственной рекламе! — Бет похлопала его по руке. Откинувшись на спинку стула, она позволила себе на мгновение закрыть глаза. Она была в смятении. Она не видела Джайлса уже три года.

Они попытались стать просто друзьями, но ничего не получилось. В это вклинивался секс. Айдина. И любовь. С ее стороны. Потом они разругались. Несмотря на это, она сделала свою часть работы. Ее наброски и рисунки были великолепными. Но каждый раз, когда им приходилось встречаться, чтобы обсудить книгу, она настаивала на встрече в Лондоне, где они могли видеться на нейтральной почве — в конторах Хиббердса в Уэст-Энде. А там они старались быть нарочито вежливыми. Несколько он раскритиковал некоторые ее рисунки, и она убегала, хлопнув дверью. Дважды она заявила Джайлсу, что его подписи под иллюстрациями были ужасны, после чего Роберту пришлось вытаскивать его из пивной напротив. Но им все же удалось закончить книгу и, так как она поклялась больше никогда не ездить в Лондон, их сфотографировали вместе, улыбающихся, на специально устроенном обеде в Хэйе, а потом на вершине Хэй-Блафф. Именно там Бет посоветовала ему сквозь зубы, когда изображала, что улыбается, глядя на захватывающий дух вид, разбежаться и прыгнуть с крутого склона. Никто из них больше не вспоминал идиллические дни, проведенные ими на старой ферме, и дикую кошку, которая все же оставила едва заметный шрам на лице Бет, скрытый ее длинными волнистыми волосами. Не вспоминали они и ту ужасную обиду, которую она ощутила, когда он столь поспешно покинул ее.

Бет откинулась назад, чтобы полюбоваться огнем, горящим в очаге рядом с ними. Кафе постепенно заполнялось, и она обнаружила, что приходится слегка повышать голос, чтобы Роберт мог слышать ее.

— Почему Джайлсу так нужны деньги? Он получил кучу денег за нашу книгу.

— Это не наше дело, Бет. Он просто сказал, что ему нужны деньги. — Роберт, бросив взгляд на соседний столик, стал говорить осторожнее. — Дело в том, что я считаю, что вы с ним смогли бы снова хорошо поработать вдвоем. Это будет новый проект, Джейлс будет вести себя хорошо.

— Он так и сказал?

Роберт кивнул, потом поднялся.

— Пойду возьму себе пива. Принести вам что-нибудь?

Она покачала головой и стала смотреть, как он пробирается через зал к очереди возле прилавка. Бет ощущала раздвоенность: одна ее половина была заинтересована заманчивым предложением, а вторая, отвечавшая за ее самосохранение и самоуважение, говорила: «Нет. Не делай этого. Не ввязывайся». Если бы она была равнодушна к Джайлсу, то это не имело бы значения. Но это было не так, и в этом-то состояла проблема.

После Джайлса у нее никого не было. То есть ничего серьезного. И она подозревала, что никогда не будет. Джайлс был первым мужчиной, которого она полюбила. И как бы глупо это ни казалось, похоже, что он будет и последним.

Она видела, что Роберт возвращается, аккуратно лавируя между столиками. Когда она говорила с ним по телефону, ей показалось удачной мысль встретиться здесь. Заведение быстро заполнялось, но утром здесь было тихо, тепло и удобно. Подходящее место для чашечки кофе и подобной встречи. Однако похоже, что ему пришлось проехать весь этот путь только ради кофе. Вряд ли будет гостеприимно отпускать его без обеда. Возможно, ей надо будет предложить ему ночлег.

В итоге она предложила ему прогуляться вдоль берега Уэй, а потом повезла его пообедать в «Рэндор Армс». Когда они наконец обсудили все вопросы, она отвезла Роберта к его машине, чтобы он отправлялся обратно в Лондон. Бет почувствовала, что он заколебался, когда она предложила ему поехать с ней в коттедж, но он все же отказался и грустно признался, что на завтрашний день у него назначено множество встреч, которые он не может отменить. Она не стала спрашивать, будет ли одна из этих встреч с Джайлсом.

Бет остановила машину перед камнем, как это делала всегда по дороге домой, и несколько минут стояла, глядя с круто спускающегося вниз склона холма на долину реки Уэй и на лес Рэднор за ней. Это было тихое место, когда рядом не были припаркованы другие машины. Место, как она иногда думала, где можно услышать, как бьется сердце гор — медленно, тихо и умиротворяюще. Тучи слегка разошлись, и умытое дождем солнце появилось низко на западе, отбрасывая бледные тени на холмы. Воздух был холодным, свежим и пахучим. Уже давно она не позволяла себе думать о Джайлсе. Проклятый Роберт! Он поставил ее лицом к лицу с дилеммой, которую она не хочет решать.

Поняв, что замерзла, Бет вернулась к машине и забралась внутрь. До узкой, петляющей, взбирающейся в гору дороги, которая ведет к Тай-Mop, было недалеко. Очень странно то, как она стала хозяйкой коттеджа. Почти в тот же день, когда Лиза сказала ей, что она наконец согласилась стать женой Микеле, и предложила ей в собственность ферму — слишком большую, слишком разбросанную, содержать которую стоило больших денег и которая была связана с большим количеством воспоминаний, — к ним пришел Мэрин и уселся возле кухонного стола. Он сказал им, что собирается продать коттедж.

— Я так редко бываю там. Мне, конечно, очень грустно, но я не вижу другой альтернативы.

Они так и не знают, куда он ушел. Его адвокат находился в Кардиффе, но он запросил до смешного низкую цену и сказал Лизе, отведя ее в сторону, что она будет там в безопасности.

Старая машина Бет ехала, подпрыгивая, по ухабистой дороге к коттеджу — ей что-то нужно делать и с машиной и с дорогой. Она остановилась возле коттеджа. Там же стояла еще одна машина, которая была ей незнакома, — маленький синий «пежо». Мгновение она была в замешательстве. Неужели Джайлс сам приехал уговаривать ее?

Выбравшись из машины, она огляделась вокруг. Дом был заперт, в нем никого не было.

— Эй, кто здесь?

Она обошла дом, за которым у Мэрина был огород с лечебными травами, изрядно запущенный из-за его длительных отсутствий. Новая хозяйка мало интересовалась огородом, предпочитая рисование уходу за растениями. Там стоял старик, засунув руки в карманы, и смотрел на скрытую облаками вершину горы.

— Здравствуйте. — Она неуверенно остановилась. — Чем могу вам помочь?

Он обернулся. Это был высокий седовласый мужчина, по возрасту далеко за семьдесят, но все еще потрясающе интересный. Она сразу его узнала. Портрет ее деда в молодом возрасте висел в студии Лизы. Ей много раз предлагали его продать, но она всегда отказывалась. Почти жестокий в своей грубой реальности, он завораживал и пугал Бет с тех пор, как она себя помнила.

— Бет? — Голос старика был сильным, но что-то в его поведении беспокоило ее. — Я Адам Крэг.

Она неуверенно улыбнулась, смущенная таким официальным представлением, потом подошла к нему.

— Дедушка. — Она поцеловала его в щеку.

— Я приехал, чтобы встретиться с твоей бабушкой. Я поехал на ферму.

— Она продала ее. — Бет помолчала. — Ты знал, что бабушка снова вышла замуж?

Он кивнул.

— Люди на ферме сказали мне об этом. Они также сказали, что ты живешь здесь одна.

— Мне нравится быть одной. — Ей не хотелось, чтобы ее слова звучали как оправдание. — У меня есть моя работа. — В конце концов перед ней был человек, который отказывался видеть ее практически с рождения, который обвинял ее, как она всегда подозревала, хотя и не знала почему, в смерти своего сына, а ее отца. — Пойдемте в дом. Я приготовлю вам кофе или чаю. — Он был алкоголиком, это она о нем помнила. Вскоре, после последней поездки Лизы в Сент-Албанс несколько лет назад, он продал дом и исчез. С тех пор о нем никто ничего не слышал. Она помнит, как обижена была Лиза.

Он вздохнул.

— Спасибо, девочка. С удовольствием. — Теперь она различила слабый шотландский акцент. Слабый, но явный.

Он вошел следом за ней в дом и стоял, оглядываясь. Она привезла сюда несколько своих любимых вещей с фермы: небольшой буфет из черного уэльского дуба, два резных деревянных кресла, которые поставила в кухне, свою кровать, несколько антикварных столиков и комод. Все остальное было продано или отправлено Лизе в Италию. Она оборудовала себе студию в старом коровнике за коттеджем — их семейству было суждено устраивать студии в бывших коровниках.

— Садитесь, пожалуйста. — Она налила в чайник воды и поставила его на плиту. — Я ездила в Хэй. Издатель книги, которую я иллюстрировала, приезжал сегодня из Лондона, чтобы обсудить заказ на иллюстрации для другой книги.

— Значит, ты художница, как и твоя бабушка? — Он казался удивленным.

Она кивнула. Выйдя из задней двери, набрала большую охапку дров из штабеля, сложенного возле стены коровника. Вернувшись в дом, бросила их в очаг и присела на колени, чтобы сложить их пирамидой и поджечь.

— Я даже не знаю, где вы теперь живете, — сказала она. Он все еще стоял посередине кухни и оглядывался.

— Я вернулся в Шотландию, где родился и вырос.

— Правда? — Она приподнялась и посмотрела на него. — Как долго вы там живете?

Он пожал плечами.

— Пару лет. После того как я продал дом в Сент-Албансе, я уехал в Америку. Много путешествовал. Потом поехал в Шотландию — в Питтенросс. — Он задумчиво помолчат. — Когда я был там, то посетил священника, который рассказал мне о коттедже на холме, выставленном на продажу, я решился и купил его.

— Я никогда не была в Шотландии. — Чайник засвистел. Она взяла заварочный чайник, гревшийся на крае плиты, и бросила туда полную ложку заварки. — Но, как ни странно, сегодня утром меня попросили поехать туда и выполнить там кое-какую работу.

— Там очень красиво. — Он наконец сел. — Лиза счастлива? — Неожиданность вопроса испугала ее.

— Да. — Она посмотрела на него. — Она очень счастлива.

— И продолжает рисовать портреты?

— Конечно. Она никогда не сможет перестать рисовать.

— Она приезжает сюда когда-нибудь?

Бет кивнула.

— Несколько раз в год. Они останавливаются в отеле, в старинной усадьбе, в соседней деревне. Обычно они живут здесь три-четыре недели в каждый свой приезд.

— И ты говоришь, что не чувствуешь себя здесь одинокой?

— Я люблю общество самой себя.

— И дружка нет? — Его глаза вдруг посерьезнели.

— Время от времени. — Она замолчала, неожиданно почувствовав ком, подступивший к горлу. — В данный момент никого. — Она обнаружила, что не противится его вопросам. Наверное, дедушка имел право на такие вопросы.

Он кивнул.

— А мужчина, который раньше жил здесь? Мэрин. Что случилось с ним?

Она посмотрела на него, разливая чай. Тон вопроса резко изменился. В то время как все остальные вопросы звучали обычно, чувствовалось, что данный вопрос для него очень важен.

Она покачала головой.

— Извините. Я не знаю. Он всегда приходил и уходил. Я не видела его с тех пор, как переехала сюда.

— Но у тебя есть его адрес?

Она снова покачала головой.

— Нет. Только адрес его адвоката в Кардиффе. — Она заколебалась. — Это очень важно?

Он пожал плечами, поднялся и начал ходить взад-вперед по ковру.

— Твоя бабушка Лиза уделяла ему очень много времени. Похоже, он был философом.

— Он был прекрасным человеком. Мои родители провели медовый месяц в этом коттедже, как вы знаете. И мне здесь нравится. Они становятся мне как-то ближе. — Она передала ему чашку и предложила сахар. — Когда я была маленькой, то называла его Мэрлин. Я думала, что он чародей.

Адам внимательно посмотрел на нее.

— А он был чародеем?

— Не знаю. Он был загадочным человеком. Я даже не представляю, за счет чего он живет. Если ему вообще есть, на что жить. Он вдвое снизил стоимость коттеджа, когда узнал, что я хочу купить его. Это был почти подарок. У меня было такое ощущение, что он уехал жить за границу. Иногда я задумывалась над тем, не был ли он влюблен в бабушку Лизу, но мне так и не удалось это узнать.

— Дашь мне имя и адрес его стряпчего? — Он поставил чашку, даже не отпив из нее, и подошел к окну. — Возможно, я смогу найти Мэрина через него.

— Вам нужно поговорить с ним? Почему? — Она неожиданно погрустнела. Он приехал вовсе не для того, чтобы встретиться с ней.

— Я думал, что он может мне помочь кое в чем, только и всего. Не так уж важно. — Он не смотрел ей в глаза. — Мне бы также хотелось иметь номер телефона твоей бабушки, если, конечно, ты уверена, что она не будет возражать.

— Конечно, не будет. Она очень расстроилась, когда вы уехали из Сент-Албанса, не сообщив ей, куда направляетесь.

— У меня на то была причина. Она знала ее. — Он снова сел и принялся за чай, рассеянно глядя на огонь. Казалось, он не заметил, когда она села напротив него. Но через мгновение он сказал: — Ты похожа на Лизу. Она была очень красивая в молодости.

— Она и сейчас красива. — Бет была верной поклонницей Лизы. Она улыбнулась ему. — А я расцениваю ваши слова, как величайший комплимент. Спасибо.

Он почти улыбался.

— С ней все в порядке?

— Все прекрасно. — Бет помолчала. — Почему бы мне не позвонить ей прямо сейчас? Она будет рада услышать о вас.

— Нет! — Он взволнованно поднялся. — Нет, не надо. Не отсюда.

— Почему? Дедушка, в чем дело? Что-то не так?

Его поведение вдруг резко изменилось, а его рука, когда он ставил чашку на стол, тряслась так, что чашка стучала о блюдце.

— Мне пора ехать.

— Дедушка, пожалуйста, останьтесь. У меня есть свободная комната…

— Нет. Я должен ехать. Мне не нужно было приезжать. — Он рассеянно огляделся. — Скажи своей бабушке, чтобы она была осторожна.

— Скажу. Дедушка, что случилось? Что-то, связанное с Лизой? Я все-таки позвоню ей сейчас.

— Нет. — Он затряс головой. — Мне не нужно было приезжать, — повторил он. — Забудь о том, что видела меня. Не говори ей, что я был здесь.

— Но я должна это сделать.

— Нет. Нет. Ничего не говори.

Он быстро прошел к двери, открыл ее и вышел в сумерки.

— Извини. Мне не нужно было приезжать. Я сожалею. Это была моя ошибка, — тихо пробормотал он.

— Тогда хотя бы дайте мне свой адрес. Номер вашего телефона…

— Нет. — Он поискал в кармане ключи от машины. — Это было глупо. Эгоистично. Идиот! Нет. Нет, не разрешай ей искать меня. Просто забудь, что я был здесь.

Он забрался в машину и со стуком захлопнул дверь. Она стояла и беспомощно наблюдала, как он заводил машину и разворачивал ее носом к дороге. Какое-то мгновение ей казалось, что он уедет, не сказав ни слова. Но он открыл окошко, когда нажал на сцепление.

— Храни тебя Бог, Бет, дорогая. Жалею, что не был знаком с тобой. Я был упрямым, глупым стариком, но у меня были на это свои причины, поверь мне.

И уехал, ведя машину по дорожке намного быстрее, чем того требовала осторожность. Она моргнула, когда увидела, что он оказался на самом краю обрыва. Вскоре он скрылся из виду.

Она медленно вернулась в дом и закрыла за собой дверь. Он оставил после себя странную атмосферу. Она нахмурилась, а потом сделала то, чего никогда раньше не делала. Повернулась и закрыла дверь на задвижку. Потом потянулась к телефону.

— Микеле? Come stai? Можно поговорить с Лизой?

Его ответ был длинным, доброжелательным, подробным и отрицательным.

Она грустно рассмеялась.

— И часто она уезжает одна, да так, что вы не знаете ни номера телефона, ни каких-либо других подробностей?

Вроде бы она рисовала семейство виноделов где-то в Абруцци.

— Это часть нашего соглашения, carissima, чтобы она не чувствовала себя захваченной в плен и терроризируемой жутким мужем. — Он вздохнул почти серьезно.

— Но она мне очень нужна. — Ей не хотелось, чтобы ее слова звучали настораживающе.

— Мне тоже, Бет. — Неожиданно он уловил неспокойную интонацию ее голоса. — В чем дело? Могу я помочь? Может быть, мне приехать к тебе?

Она улыбнулась, а ее глаза начали наполняться слезами.

— Нет, спасибо тебе, Микеле, но нет. Ничего особенного не случилось. Просто глупые женские фантазии, плохое настроение.

Интуиция. Одиночество. И страх.

Уже позже, после того как она сварила себе яйцо, поджарила хлеб и села с кружкой горячего шоколада перед телевизором, чтобы посмотреть экранизацию одного из романов Джейн Остин, она вдруг вспомнила, что Питтенросс находится в горах.

Это мои горы…

Она пробормотала эти слова про себя, не отрывая взгляд от гостиной в красивом доме, выстроенном в григорианском стиле, в Гемпшире, где собрались элегантные гости, занятые словесной перепалкой, которая отвлекала ее от роя мыслей. Адам Крэг заинтриговал, расстроил и — совсем немного — напугал ее. Она не могла не думать о нем. Что же он хотел сказать ей, когда приехал сюда? Вернее, Мэрину. Похоже, он вовсе не собирался встречаться с ней. Это было ясно. И чего он боялся?

Бет размышляла над этим большую часть вечера, гораздо меньше думая о предложении Роберта Кэсси. Потом эти мысли объединились во что-то неизбежное.

Она не могла принять предложение Роберта, пока сама не съездит в Шотландию и не убедится в том, что эта страна стоит того, чтобы стать темой ее будущей работы, сферой приложения ее таланта. В конце концов, вовсе не обязательно встречаться с Джайлсом, чтобы сделать это. Она даже не обязана ему говорить, что едет туда. А когда она будет там, то наверняка сможет найти коттедж Адама Крэга и выяснить, почему он так боялся возобновления отношений со своей семьей. В течение многих лет он был для нее загадочным чужаком. Дедушка, который не хотел ее признавать. Мужчина, который, как призналась ей Лиза, был когда-то ее любовником. Врач. Блестящий, образованный, умный мужчина, который превратился в алкоголика и неожиданно исчез из поля зрения. А теперь, проделав долгий путь в Уэльс, чтобы повидать Мэрина, он снова сбежал. Иначе это и не назовешь. Он сбежал. А Бет хотела узнать причину.

Гостиница была построена с шотландской пышностью — что-то среднее между вокзалом Сент-Панкрас и замком Инверарей с примесью Тадж-Махала. Бет уставилась на нее с открытым ртом, когда такси свернуло в сторону гостиницы. Потом она начала непроизвольно улыбаться. Это было потрясающее и шокирующее произведение архитектуры из всех тех сооружений, которые она когда-либо видела. Такси остановилось на посыпанной гравием дорожке, она выбралась из него, и ее встретили четыре собаки, выбежавшие из парадной двери, виляя хвостами.

— Бет? — Невысокий полный мужчина с рыжеватыми волосами, вышедший вслед за собаками, протянул руки, приветствуя ее. — Джайлс предупредил, что вы должны подъехать к этому времени. Добро пожаловать в «Лох-Даб». Это моя жена Пэтти.

Такая же полненькая женщина вышла вслед за ним. Она была одета в джинсы и теплый свитер. Ее светлые волосы были заплетены в плоскую, слегка растрепанную косу. Она обняла Бет, словно знала ее много лет.

— Джайлс приедет позже. Если вы ему позволите. Он раскаивается и обещает хорошо себя вести. Ведь именно это он и просил передать? — бросила она через плечо своему мужу.

Тот расхохотался.

— Если вы поверите этому, то поверите всему! — Он подхватил чемоданы Бет. — Мне приказано предоставить вам лучшую комнату, лучшую еду и вообще все, что вы пожелаете. Ваши желания для нас — закон. У нас сейчас пусто, поэтому мы можем исполнять буквально все ваши желания, пока не надоедим вам до чертиков. Поэтому сразу же говорите, когда захотите побыть одна! — Его глаза радостно светились. — Вы можете также пользоваться моей машиной. Джайлс велел мне взять для вас напрокат машину. Он оплатит расходы, но я сохраню ему хотя бы часть его денег. Мы редко пользуемся сразу обеими машинами, поэтому она в вашем распоряжении, если вам понадобится. Идемте, я покажу вам все.

Она даже не успела опомниться, как оказалась в Шотландии. Все произошло так быстро: звонок Роберту Кэсси, обмен осторожными сообщениями между нею и Джайлсом, который, как выяснилось, был в курсе ее визита, и все было решено. Она узнала, что Джайлс познакомился с Дейв и Пэтти Эндрюс, когда те жили еще в Лондоне. Они явились, как подозревала Бет, одной из причин того, почему Джайлс решил посвятить книгу этому конкретному району Шотландии.

Ее спальня была огромной. Кровать из черного дуба с пологом и четырьмя столбиками была такой большой, что на ней могли бы спокойно устроиться четверо. Из окон открывался вид на зеленые сады, склон холма и живую изгородь, сбегающую вниз к небольшому озеру, от которого и пошло название гостиницы, а за ним возвышались горы.

— Ваша ванная здесь. — Дейв открыл другую дверь, за ней оказалась почти такая же большая комната, в центре которой стояла широкая ванная на четырех ножках в форме лап животного. — Не пугайтесь цвета воды. Этот цвет дает торф, а не ржавчина, — весело добавил он. — Бар будет открыт, как только вы спуститесь вниз, используйте его так, как если бы вы были дома. — Широко улыбнувшись, он вышел и оставил ее приходить в себя и распаковывать вещи.

Она никак не думала встретить внизу Джайлса, ожидающего ее. Увидев выражение ее лица, он поднял руки вверх, показывая, что сдается.

— Пожалуйста, не стреляй.

С тех пор, как она видела его последний раз, он похудел и выглядел еще более привлекательно, чем раньше. Она упрямо подавила прилив радости и желания, которые охватили ее совершенно неожиданно, и сердито нахмурилась.

— Я не предполагала, что ты собираешься сюда так скоро.

— Я и не собирался. Но мне нужно было поговорить с тобой. Пожалуйста. Только о книге. Роберт не говорил тебе, какой аванс они собираются выплатить?

— Он сказал мне. — Она старалась говорить ровным голосом, насколько это было возможно. — Где Айдина?

— В Лондоне. — Он нахмурился. — Пожалуйста, Бет. Можем мы поговорить как друзья и коллеги? Без лишних проблем.

Каким-то образом ей это удалось.

Обуздав свои эмоции, она заставила себя сосредоточиться на папке с заметками, которую Джайлс достал, когда они устроились в удобной гостиной отеля, пока Пэтти и Дейв готовили ужин. Они были не одни. Возле них сидели другие постояльцы: две женщины средних лет, которые хихикали, сидя на диване и разглядывая какие-то фотографии, и пожилой мужчина, который уходил погулять по лугам с ружьем, а теперь дремал над стаканом местного пива.

— Видишь? История здешних мест просто необыкновенна. Мы используем абсолютно такой же принцип построения книги, что и в первый раз. Немного истории, легенды. Местные птицы и животные. Начнем с геологии. А потом опишем старинные замки — как девятнадцатого столетия, так и настоящие. И всевозможные руины! — Его энтузиазм был, как всегда, заразителен, и она почувствовала, как растет ее собственный интерес к предстоящей работе. — Ты можешь обосноваться здесь, если хочешь, и на сколько хочешь. Дейв сказал тебе? У него всегда есть свободные комнаты даже в самый разгар туристического сезона, а с друзей он денег не берет.

— Если он так будет продолжать, то никогда не разбогатеет. — Она просматривала заметки Джайлса.

— Он уже был богатым. Ему это не понравилось! — Джайлс широко улыбнулся. — Они не успели еще рассказать тебе свою историю? Они приехали сюда, чтобы жить в мире мечты.

— И их мечты сбылись? — Она взглянула на него. На мгновение их глаза встретились, и она почувствовала, как между ними проскочила искра. Он быстро отвел взгляд.

— Разве мечты когда-нибудь сбываются? — тихо ответил он. — Я полагаю, что они очень счастливы здесь. Возможно, большего и не стоит требовать.

Она проигнорировала мысль, которую он хотел до нее донести.

— Во всяком случае, они производят такое впечатление, — быстро ответила она. — Странно, мой дед родился и вырос в часе езды отсюда, а я совсем не знаю Шотландию. — Она тараторила очень быстро и осознавала это, когда рассказывала ему — то, что она знала, — о детстве Адама и его жизни. Все что угодно, лишь бы избежать разговоров о них самих. Она с облегчением взглянула на Пэтти, когда та вошла в комнату с красным от кухонного жара лицом и объявила о том, что ужин готов.

Постояльцы поднялись с кресел и диванов.

— Ты должен познакомиться с моим дедушкой, — тихо сказала Бет, когда они пошли в столовую за двумя женщинами, жившими здесь. До нее неожиданно дошло, что Джайлс был хорошим предлогом, чтобы посетить его — ее дед должен многое знать о местной истории, — и чтобы не очень бояться, с Джайлсом она будет посмелее. Чего она боялась, и сама не понимала. Старик был резким и немного странным, но ведь не страшным? Однако было что-то в атмосфере вокруг него, нечто такое, что вызывало мурашки и заставляло ее находиться в постоянном напряжении.

Они долго разговаривали, потом она наконец поднялась. Джайлс продолжал пить кофе.

— Теперь я отправляюсь наверх, — твердо заявила она. Это был момент, которого она слегка боялась. — Увидимся утром.

Он посмотрел на нее и улыбнулся ей улыбкой кающегося грешника.

— Ты абсолютно уверена, что хочешь спать одна?

Это было сказано полушутливо и настолько тихо, что никто в комнате не смог бы расслышать, но она все равно смущенно огляделась.

— Джайлс, ты же обещал!

— Извини. — Он снова поднял руки, словно сдавался.

Она сердито посмотрела на него и отвернулась.

— Увидимся утром, — твердо повторила она. — Возможно, позвоним дедушке и поедем повидаться с ним.

Наверху, в своей комнате, она попыталась дозвониться до Лизы. Микеле все еще не имел от нее вестей, и она с грустью положила трубку. Ей просто необходимо было поговорить с Лизой.

На следующий день Бет и Джайлс взяли обещанный автомобиль, который оказался старым красным «порше».

— Все, что осталось от моей карьеры в качестве финансиста в Сити. — Дейв перевел взгляд с Джайлса на Бет и передал ей ключи. — Если захотите узнать, как потерять деньги, накопленные за десять лет и большую часть волос, то купите отель в Хайленде размером с вокзал, чтобы потом обнаружить, что он постепенно падает с горы со скоростью нескольких сантиметров в год! Будьте осторожны и имейте в виду, она все еще ездит достаточно быстро.

Это действительно было так. Бет поняла это, когда набралась смелости и перешла на вторую передачу. Они ехали в ярких лучах солнца через горы, от которых захватывало дух, и горные долины, мимо ярко-синих озер, направляясь на восток. Наконец они свернули с главной дороги и начали взбираться по узкой дороге к Питтенросс.

Первый человек, к которому они обратились на узкой деревенской улочке, пропахшей древесным дымом и мокрыми сосновыми иглами, указал им на новый дом — небольшое кирпичное строение среди других недавно построенных домов на окраине деревни. Оставив Джайлса в машине рассматривать топографическую карту, Бет постучала в дверь, и через несколько минут ей открыла симпатичная женщина в спортивном костюме. Пастора не было дома, как оказалось, но, когда Бет объяснила причину своего визита, ее лицо просветлело.

— Вы внучка доктора Крэга? Дорогая, я так рада видеть вас! — Женщина вся светилась теплом и добротой. — Он кажется таким одиноким, и у него там нет телефона, что очень нас беспокоит. Кстати, меня зовут Мойра Макларен. Я жена пастора. — Если она и сочла странным тот факт, что Бет потеряла адрес деда, то никак это не обнаружила.

Ее объяснения были подробными и долгими. Бет поняла почему, когда ехала по сети аллей и дорожек, ведущих к коттеджу, который назывался Шилинг-Хаус. Подъехав к дому, они ощутили неприятный запах горелой резины.

Сердце застряло у нее в горле, когда они подошли к парадной двери и позвонили. Она слышала, как звенит где-то в глубине дома, но никто не открыл дверь. Возле дома не было машины. Место казалось покинутым. Неожиданно она почувствовала огромное облегчение, так как подспудно чувствовала, что приветствие деда, если бы они с ним встретились, было бы слишком восторженным.

Они обошли вокруг дома, построенного из серого обветренного камня. Оконные рамы и дверь были выкрашены в белый цвет. Дом был небольшой, не больше коттеджа, как он и говорил. За ним, огороженный низкой каменной стеной, находился сад. Здесь кто-то пытался навести порядок. Было видно, что овощи недавно убраны, а в нескольких местах росли ухоженные розовые кусты. Бет улыбнулась. Она вспомнила, что Лиза говорила, что Адам обожает розы.

К их удивлению, задняя дверь оказалась открыта, и она потянула за нее.

— Дедушка? Вы здесь?

Ответа не было. Бет осторожно заглянула за дверь.

— Я не знаю, стоит ли заходить внутрь, — неуверенно прошептала она.

— Почему бы и нет? — Джайлс стоял за ней. Слишком близко. Она чувствовала, как он дышит ей в шею, и ей ужасно хотелось протянуть руку и дотронуться до него. — Надо проверить не заболел ли, или что еще, — продолжал он. Словно почувствовав, ее настрой, он протянул руку и слегка дотронулся до ее плеча, потом отодвинулся. — А так как ближайшей из его здравствующих родственников, по твоим словам, являешься ты, то имеешь право войти внутрь.

Она кивнула и, собрав все свое мужество, первой вошла в дверь. Джайлс проследовал на кухню за ней.

Кухня была большой, почти такой же большой, как гостиная, которую она обнаружила за следующей дверью. Других комнат на нижнем этаже не было. И кухня, и комната были обставлены удобной крепкой мебелью. В центре гостиной красовался большой стол. На нем стояла пишущая машинка и лежали стопки бумаги и книг. Книги были повсюду. Ими были заполнены полки, установленные у дальней стены комнаты, они лежали на мебели, громоздились стопками на полу и были разбросаны по всей кухне вперемешку с хлебом, молоком и прогорклым маслом, наполовину выпитыми кружками чая и кофе.

— Дедушка? — Бет стояла у нижней ступеньки лестницы и смотрела вверх. Дом казался пустым. Она начала подниматься по современной лестнице с открытыми ступенями, ощущая странную дрожь, и вышла на маленькую площадку, на которую выходили двери двух спален и ванной. Там тоже никого не было. Только в одной спальне стояла кровать. В другой хранились ящики и коробки, а также мебель, сложенная до потолка. В спальне деда царил беспорядок. Двуспальная кровать была не застелена, и повсюду, как и внизу, были разбросаны книги. Заинтересовавшись, она подняла пару книг: «Британия языческих кельтов» и «В поисках племен пиктов».

Внизу она нашла Джайлса, занятого просмотром книг, лежавших на столе. Темы были те же. Пикты и кельты Шотландии, друиды и ранняя шотландская история, а также все виды оккультизма и магии. Удивленная и потрясенная, Бет пролистала некоторые из них. Может быть, ее дед писал книгу? Он переписывал множество отрывков из книг своим мелким аккуратным, но неразборчивым почерком, кое-что напечатал на машинке. Возле нее она увидела стопку листочков с пометками, датами и записями, напоминающими рецепты магических снадобий. Теперь-то она понимала, зачем он хотел повидаться с Мэрином.

— Бог мой, Бет, только взгляни на это! — Джайлс подтянул к ним поближе еще одну стопку книг. Они были написаны на немецком языке, а иллюстрации, с демонами и дьяволами в немыслимых позах, говорили сами за себя. — Что, твой дед пишет книгу о немецкой эротике? — Он скептически рассмеялся.

— Этого не может быть! — Бет оттолкнула эти книги и подтянула к себе другую стопку: «Психологическая самозащита» Дайона Форчьюна и книги об искусстве высокой магии были сложены вместе с двумя томами мифов о кошках.

Она нахмурилась. Кошки? Где-то в подсознании зашевелилось беспокойство. И на бабушку Джейн, и на нее саму нападали кошки. Она вздрогнула и отошла от стола. Огляделась.

— О Боже, Джайлс. Мы не должны оставаться здесь.

— Наоборот, должны. Это завораживает, Бет.

Джайлс подвинул стул к столу и погрузился в книги.

— У него здесь самая потрясающая библиотека из всех, которые я видел. Она, наверное, стоит целое состояние.

— У него есть хрустальный шар! — Бет обнаружила его завернутым в черный бархат на полке в углу. — А посмотри на это. Руны. Карты Таро. Камни и перья. Ой, и череп!

— Человеческий? — Джайлс наконец оторвался от книг.

— Да нет же. Какой-то птицы с огромным клювом.

— Ворон. — Джайлс быстро подошел к ней. — Твой дед занимается чем-то действительно интересным, Бет. Например, все эти камни с символами пиктов. Тебе надо будет нарисовать пару таких камней для книги. — Он склонился к ней, указывая на огромный том, лежавший открытым на столе. Она почувствовала запах его лосьона после бритья. — Все знают о кельтских крестах и переплетающихся рисунках, которые кельты вырезали с большим мастерством. Конечно, тебе придется нарисовать кое-что подобное, но пикты тоже делали такие невероятно интересные рисунке на камнях. В них столько силы. Я кое-что читал о них. Существует множество теорий о том, что они собой представляли: послания, тотемы кланов, указатели, магические камни, надгробия. Посмотри на этих животных и птиц. Символы. Один есть здесь. — Джайлс указал на него, поглаживая ее руку своей. — Он сфотографирован с разных точек и символ срисован с него — видишь? На камне есть изображение змея и жезла в форме «Z». И зеркало. И полумесяц с чем-то в форме буквы «V». А с другой стороны кельтский крест, законченный только наполовину. Но он интересен тем, что доказывает, что символы пиктов появились раньше, а кресты были уже после них… — Он вдруг замолчал. — Бет, кто-то едет!

Оба услышали звук мотора. Они виновато посмотрели друг на друга. Было слишком поздно прятаться. Кто бы это ни был, он увидит их машину перед парадной дверью.

Когда дверь открылась, они стояли рядышком возле стола. Невысокий рыжеволосый мужчина среднего возраста, одетый в толстый свитер и пиджак, вошел в дом. Он улыбнулся и протянул руку.

— Я Кен Макларен, пастор из Питтенросса. Из рассказа жены я понял, что вы родственники Адама Крэга.

Бет подошла к нему.

— Я его внучка, Бет. Мы не можем найти его.

Макларен пожал плечами.

— Он иногда уезжает, никому ничего не говоря. Я приходил сюда каждый день, чтобы повидать его. И должен сказать, что мы с женой слегка беспокоимся за него. — Он с тревогой взглянул на стол. — Я вижу, вы заинтересовались его книгами.

— Это точно. — Джайлс внимательно изучал лицо мужчины. — Его отец был одним из ваших предшественников, насколько я понимаю?

Макларен кивнул.

— Прекрасный был человек, Том Крэг. Его очень уважали в округе, а мне очень нравится Адам. Мы с ним дружим с тех пор, как он вернулся в наши края, но я не могу не сказать, что очень обеспокоен. — Он несколько секунд пристально смотрел на Бет. — Дорогая, он никогда не говорил мне, что у него есть родственники. Я думал, что он одинок в этом мире.

Бет пожала плечами.

— Я познакомилась с ним совсем недавно. Я не видела его практически с рождения. Мне кажется, он был очень расстроен смертью моей бабушки и уехал из тех мест. Никто не знал, где он.

Макларен кивнул.

— Он производит впечатление абсолютно одинокого человека. Уходит каждый день на заре, иногда и раньше, и бродит по горам. Когда он здесь, то изучает книги. — Он замолчал и вздохнул. — И мне совсем не нравится то, что он здесь делает. Может, мне не стоит говорить это посторонним, но вы родственница, вам можно. Положение совершенно ужасное. Он занимается очень опасными экспериментами. — Он перевел взгляд с Бет на Джайлса и обратно. — Я не совсем понимаю, чего он пытается добиться. Иногда он обсуждает со мной кое-что из того, что его интересует — тогда, когда считает, что я могу дать совет из духовной практики, — но мне кажется, кое-что из того, что он делает, представляет опасность не только для его бессмертной души, но и непосредственно угрожает его жизни.

Бет уставилась на него.

— Что же такое он делает?

— Это черная магия, не так ли? — вставил Джайлс. Он посмотрел на книги, лежащие на столе.

— Да, я полагаю, что он пытается вызвать духов. Я также считаю, что он занимается колдовством. Сожалею, что приходится говорить вам об этом, но я боюсь за него. И более того, я не знаю, где он. Дом не всегда такой… — он огляделся, подбирая слово, — заброшенный. Он иногда забывает убраться в нем. Но никогда не оставляет еду портиться, как сейчас. Мне кажется, его нет уже несколько дней.

Бет и Джайлс снова обменялись взглядами. Джайлс протянул руку и успокаивающе похлопал ее по плечу.

— Может быть, он уехал куда-нибудь? Ведь его машины здесь нет. Если бы он ушел в горы и свалился в пропасть или с ним случилось что-то еще, то машина была бы здесь.

— Но он оставил дверь незапертой, — тихо сказала Бет. — Он бы не поступил так, если бы уезжал на несколько дней.

— О, он вполне мог так поступить, — вставил Макларен. — Боюсь, что это свойственно ему. Он говорит, что раньше не принято было запирать двери, и я никак не могу убедить его в том, что преступления докатились и до наших горных долин, хотя и не в таких масштабах, как всюду по стране. — Он помолчал. — У меня такое ощущение, что он специально оставляет дверь открытой. Может, надеется, что кто-то придет.

— Вы хотите сказать, кто-то конкретный? — спросил Джайлс. Он открывал записные книжки Адама одну за другой и просматривал их.

Пастор кивнул.

— В прошлый раз, когда я напомнил ему о незапертой двери, он сказал, что «она» может расценить это как знак того, что он хочет, чтобы она пришла к нему в дом. Я думаю, он имел в виду не вас. — Он взглянул на Бет и грустно улыбнулся.

Она покачала головой. Ей нравился этот человек с бледно-голубыми глазами за толстыми стеклами очков. Он был полон сочувствия и заботы, и она ощущала в нем силу, которая успокаивала ее.

— Я сомневаюсь. Он даже, если быть честной, не дал мне своего адреса. Я уверена, он не хотел, чтобы кто-то приезжал сюда. Он приезжал ко мне с одной целью — найти мою бабушку, мать моей матери он хотел повидаться с ней, а не со мной. Но она сейчас живет за границей, и он сразу же уехал. И хотел встретиться еще кое с кем. С Мэрином. С магом Мэрином.

— Мы остановились в отеле «Лох-Даб», — вставил Джайлс. — Мы вместе работаем над книгой. — Он зыркнул на нее, чтобы она не начала отрицать. — И Бет предположила, что доктор Крэг может помочь мне в моих исследованиях по истории Шотландии. Мы подумали, что это хорошая причина для визита к нему. — Он замолчал. — Похоже, что он особо интересуется символическими камнями, и мне хотелось бы, чтобы Бет их нарисовала.

Макларен кивнул.

— Вот этот, — он указал на камень, сфотографированный Адамом, — находится неподалеку. Поднимитесь по склону холма за домом. Адам в некотором роде одержим этим камнем. Я все время думаю, не связан ли он как-то с его отцом. Среди бумаг прихода я нашел много заметок об этом камне, написанных рукой его отца. В те времена этот камень считался языческим и каким-то образом засоряющим дух. Томас Крэг был приверженцем весьма фундаментальной веры, и он никому ничего не прощал. Он хотел выкорчевать этот камень.

— Но это смешно. Это же древний памятник!

Он кивнул.

— В различные эпохи на вещи смотрят по-разному. Теперь поставили указатель, показывающий, где он находится, и сопроводили кратким описанием. — Он задумался. — Интересно, может быть, он ждет вашу бабушку?

— А он случайно не впадает в старческое слабоумие? — неожиданно спросил Джайлс.

— Нет! — Пастор и Бет ответили одновременно.

— Нет, — повторил пастор. — Я думаю, у него есть определенная цель. Хотелось бы, только, чтобы он выбрал другой путь в ее достижении. То, что он делает сейчас, опасно, он играет с адским огнем. И хотя он далек от слабоумия, опасаться за его разум все же стоит.

Они съехали с дороги на полпути к отелю и сидели, наблюдая за закатом, предвещавшим бурю. Джайлс купил песочное печенье, когда они остановились заправиться бензином, и предложил его Бет, пока искал в отделении для перчаток свою записную книжку.

— Где-то здесь поблизости есть великолепный водопад, насколько я помню. Правда, я не уверен, что мы успеем поехать посмотреть его до наступления темноты. — Он взглянул на Бет. — Ты очень беспокоишься за него, я прав?

Она кивнула.

— Я абсолютно ничего не понимаю.

— Тебе нужно попытаться снова поговорить с Лизой. Наверняка есть какой-то способ связаться с ней.

Бет пожала плечами.

— Мистер Макларен напугал меня. Он действительно обеспокоен. — Она неожиданно предложила выйти. — Мне нужно походить. Давай попробуем найти твой водопад. В конце концов, должно же быть какое-то разнообразие в моих рисунках. А что, если нарисовать водопад в лунном свете?

В сумерках было трудно разглядеть тропу, но они шли по ней, стараясь не отклоняться, и освещали себе путь карманным фонариком. Тропа вела мимо поросших лишайником деревьев, через крутые выступы скал, забираясь почти вертикально вверх по склону холма.

Бет остановилась, чтобы потереть лодыжку, она поскользнулась на каменной осыпи, а Джайлс стоял и ждал ее.

— С тобой все в порядке? — Он указал рукой куда-то в туманную даль. — Я слышу водопад.

Они стояли, прислушиваясь к шуму падающей воды и шелесту ветра в лиственницах. Небо на западе все еще было светлым от заходящего солнца, но впереди них склон горы прятался в темноте. Бет поежилась. Ей безумно хотелось, чтобы Джайлс обнял ее.

— Еще далеко? Слишком быстро темнеет.

— Не очень далеко, если верить карте. Это место, посещаемое туристами, и здесь несколько водопадов. Они должны быть совсем рядом. И посмотри, вон восходит луна.

Серебристый свет неожиданно пробился сквозь деревья, и они увидели сияющее отражение луны там, где вода падала со склона холма. Забравшись выше по крутой тропе, они оказались на некотором подобии естественной платформы и посмотрели вниз на зияющую под ними пропасть под водопадом.

Бет вздрогнула.

— Здесь все выглядит весьма зловеще.

— Посмотри наверх, — прошептал Джайлс. — Вот где красота.

Потоки чистого серебра неслись вниз по черной поверхности скалы, в них то тут, то там отражались стройные силуэты деревьев, которые росли прямо из расселин в отвесной скале. Шум был оглушающим. Джайлс посмотрел на Бет и обнял ее за плечи. Он что-то пробормотал, но она не расслышала. Она потянулась к нему, чтобы слышать получше, но он неправильно истолковал ее жест. Его губы были теплыми и твердыми, а объятия успокаивали. Она понимала, что нужно оттолкнуть его, но не смогла. Они стояли, обнявшись, и смотрели, как луна поднимается все выше над горами и освещает глубину пропасти внизу.

Прошло много времени, прежде чем Бет вспомнила о данном себе обещании и неуверенно отстранила его.

— Не нужно нам было это делать.

— Почему? — Он улыбнулся. — Я очень рад, что так получилось.

— А как же Айдина?

Он вздохнул.

— Бет, с нашим браком покончено. Мы пытались его сохранить, но нас больше ничто не связывает. И наконец она поняла это. Она горожанка, а я люблю сельскую местность. Все так просто. Я раздражаю ее. И уже давно разлюбил ее. Еще до того, как встретил тебя, Бет. Я пытался рассказать тебе об этом, но не могу винить тебя за то, что ты мне не поверила. — Он помолчал. — Она опять угрожает убить себя… — Он снова замолчал. — Я понял, что угрозы эти ничего не значат. Они звучат весьма драматично и каждый раз возвращают меня к ней. Но именно она всегда изменяла мне. Я был верен. Тебе.

— Джайлс, я хочу тебе верить… — начала она. — Но что это было? — Все ее чувства вдруг обострились.

— Ты о чем? — Он внимательно оглядел деревья и скалы вокруг них.

— Я уверена, что что-то видела там, в тени. — Она действительно по-настоящему испугалась. — Джайлс, идем отсюда. Давай вернемся к машине.

— Но здесь так красиво, Бет. Вокруг никого нет. А если и есть, то какое это имеет значение? Мы никого не интересуем. — Она отошла от него, и он последовал за ней. — Я хочу снова тебя поцеловать. И мне нужно сделать несколько фотографий. — На его плече висел фотоаппарат.

Она огляделась, пытаясь разглядеть что-то среди теней.

— И все-таки какое-то существо наблюдает за нами.

— Существо? — Он обнял ее, но на этот раз как бы защищая. — Где?

— Не знаю. Но я чувствую. Пожалуйста, давай уйдем.

Она схватила его за руку и потащила к тропе.

— Нет, Бет. Подожди. Это на тебя подействовали разговоры о твоем деде и черной магии. Я сделаю всего пару фотографий. — Он взял в руки камеру. Сфокусировав объектив, встал на край каменной платформы и направил объектив на сверкающую воду. — Вот. Прекрасно. И еще. Очень красиво. Ты не хочешь сделать наброски или эскизы?

Она покачала головой.

— Давай придем сюда днем. Пожалуйста, Джайлс. Я хочу уйти отсюда. — По ее спине бегали мурашки. Красота леса и воды выглядела в ее глазах угрожающей. Это паника, неожиданно подумала она. Паника в полном смысле этого слова. Страх перед Паном, богом красивых и диких мест. Она закусила губу. Может быть, Джайлс прав? Может, и правда ее напугали книги Адама, а не великолепная дикая красота освещенного луной водопада.

Она не видела сузившихся глаз, наблюдавших за ней из-за нависающей скалы, и не слышала скрежета когтей. Этот звук был заглушен шумом падающей воды.

Бройчан все еще был там и ждал, но Брид стала умнее. Она не вернулась в свое тело на кровати, возле которого он стоял и выжидал. Она обреталась рядом, не замеченная даже им. А силы ее постепенно восстанавливались. Она стояла возле камня, водя пальцем по изгибам рисунков, глядя на мох и вековой лишайник, въевшийся в рисунки, выбитые ее братом. Она улыбалась. Никто уже не мог прочитать код, кроме нее. Никто не мог раскрыть секреты, которые были заключены в нем. Зеркало на камне совсем потускнело. Когда ей нужно было всмотреться в отражение времени, она доставала из своей старой плетеной сумки перламутровое зеркало.

Она бродила по горам. Иногда возвращалась в Хартфордшир и перемещалась по дому, где когда-то давно жил А-дам. Теперь там жили чужие люди. Они ей не нравились, но она их не трогала. Они не интересовали ее, не стоили ее внимания, точно так же, как и люди, жившие в старом доме Лизы в горах Уэльса.

А-дам снова думал о ней. Она чувствовала, как его энергия ищет выхода, но она пока еще не могла увидеть его.

Когда дочь ребенка А-дама приехала в Шотландию, Брид сразу почувствовала, что девушка где-то рядом. И стала еще сильнее.

Бройчан тоже почувствовал это. Он оставил хижину, где спала Брид, и вернулся в свою. Там он мог гадать с помощью дыма и воды и наблюдать за девушкой по имени Бет с копной темных волос, зная, что она неизбежно приведет его к Адаму, человеку, который нарушил священные законы, и к Брид. Он заточил свои ножи, посмотрел из своей хижины на луну и понял, что другие люди в другом времени смотрят на ту же самую луну, и ощутил, как по его плечам пробежала дрожь.

Среди теней он чувствовал присутствие другого человека, человека из времен Адама, который так давно следовал за ним. Этот уэльсец становился все сильнее и мудрее. Бройчан нахмурился. Ему нужно быть осторожным. Сила этого человека была особой, а его собственные силы были уже не те. Но он мог восстановить их. Когда пути в другие времена, которые открыла Брид и которые позволили этому человеку прийти сюда, будут надежно закрыты, а ее дикие, опасные блуждания через параллельные века прекращены, он, Бройчан, восстановит силу своей расы, а потом обеспечит безопасность своего мира, принеся кровавую жертву.

20

Коттедж был пуст. Стоя на продуваемом ветрами склоне горы в Уэльсе, Мэрин оглядывался в недоумении. Он был кому-то нужен. Он слышал голоса, которые звали его. Бройчан сердито пробирался сквозь тени, и его угрозы достигли самых отдаленных уголков планеты. Бет в опасности, Мэрин был уверен в этом. Но где же она? Он немного постоял, глядя вдаль, наблюдая, как солнце освещает окрестности, прислушиваясь к отдаленному крику канюка, кружащего где-то под солнцем. Вдали, за влажными лугами и за рекой Уай, он видел круто вздымающиеся вверх горы на фоне послеполуденного неба. Там был туман. С севера надвигался дождь. И что-то еще. Голос из темноты. Увиденный им пейзаж звал его.

Забравшись обратно в машину, он немного посидел. На сиденье рядом с ним лежала стопка старых книг, взятых из хранилища, куда он сдал свою библиотеку, в них находилась вся нужная ему информация. Особенно ему была необходима одна из них. Старый путеводитель Викторианской эпохи лежал раскрытым перед ним. Он посмотрел на него и нахмурился. И тут же понял, что ему нужно делать. Он быстро двинулся по аллее, затем свернул за угол и поехал еще по одной аллее вдоль высоких естественных оград, которые, соединяясь над головой, образовывали узкий тоннель. Его длинные сильные пальцы твердо держали руль, когда он проезжал по разбитой дороге и кусочки гравия вылетали из-под колес. Он направлялся в сторону реки к мосту в Гласбери.

Церковь была открыта, и Мэрин вошел в плохо освещенный холодный неф. В руках он держал старый путеводитель, а его палец был зажат между страницами, где описывался крест Сент-Мейлинг на Брин-ир-Хидд Коммон, где, по преданиям, феи танцевали в ночь на Иванов день. Он остановился, глядя на гравюру на дереве, изображавшую крест. На нем, конечно, не было символов пиктов, и датировался он 650 годом нашей эры, на сто лет позже святой Коламбии. Но святой Мейлинг родился в Клайдсайде и происходил из племени пиктов. Поэтому крест уэльского священника, который стоял когда-то на дороге высоко над Ллоус, был крестом пиктов. Унаследовал ли он какие-то знания пиктов? Имел ли он, живший в своем затерявшемся в Уэльсе аббатстве, представление о секретных местах, где завеса времен была тонкой и человек мог приблизиться к его Богу?

Крест был там, в западном конце придела. Он был серым, огромным и тяжелым, но в нем, как ни странно, не было той величественности и той силы, которые проявлялись в нем, когда он стоял под открытым небом. Сейчас, как это произошло со многими древними камнями, его красота и историческая ценность сделали его объектом обыкновенного интереса. И его нужно было сохранять и защищать от воздействия погоды, и от вандалов, и даже от самого времени. И то, что он был внесен внутрь церкви, лишило его могущества и превратило в обычный экспонат, на который интересно посмотреть, а потом можно уехать и забыть о нем.

Мэрин подошел к кресту, думая о камне Бройчана в горах Шотландии. Камень все еще был дикой, живой частью природы. В нем, помимо собственной силы, была заключена также сила, которую придавали ему высеченные на нем рисунки. Подняв руки, Мэрин положил их на минуту на большой серый камень, чтобы почувствовать, осталась ли в нем хоть какая-то сила. Он был холодным и укрощенным спокойной и тихой атмосферой церкви, но где-то под своими ладонями Мэрин ощутил слабое дрожание — глубоко внутри камня. Мэрин удовлетворенно кивнул. Неожиданно тишина в церкви стала угнетающей. Он не слышал ни звуков, доносящихся из деревни, находившейся поблизости, ни с дороги за оградой, где движение между Хертвордом и Бреконом было довольно интенсивным. Он погладил пальцами поверхность креста. Да, он снова почувствовал легкое дрожание. Он пробудил камень ото сна. Он улыбнулся, не думая больше ни о чем, кроме как об этом ощущении. Несколько секунд он чувствовал, что оно становится сильнее, но потом позади Мэрина раздался звук поднимаемой дверной щеколды. Он сердито отошел в сторону. Когда дверь открылась, свет и шум с дороги хлынули в церковь. Неземная тишина исчезла.

Мэрин подождал, терпеливо сложив руки на груди, пока посетители бродили вокруг, заглядывая в путеводители, рассматривая потолок и окна и громко разговаривая друг с другом. Потом они остановились недалеко от креста, заинтересовавшись выкрашенным зеленой краской ручным плугом, который по какой-то причине стоял здесь между скамьями. Атмосфера покоя испарилась. Если он и был близок к тому, чтобы установить контакт с камнем или его создателями, то теперь об этом нечего было и думать. С вежливой улыбкой он повернулся и вышел из церкви.

Снаружи на мгновение остановился, глубоко вдыхая холодный воздух.

Он подождал минут десять, ожидая, что посетители выйдут из церкви и уйдут, но они все не появлялись. Потом подъехала еще одна машина, из которой выбрались три пожилые дамы. Он тихо выругался и вернулся к своей машине. Пока он был в церкви, сгустился туман. Стало промозгло и темно, неожиданно похолодало, но ему нужно было отправиться к тому месту, которое давало ему силу. Он задержался ненадолго, чтобы уточнить по карте, где проходила тропинка, и выехал на дорогу.

Поставив машину возле старого амбара, Мэрин увидел указатель, который показывал в сторону забора возле амбара. Он оглядел поле за ним, которое растворялось в тумане. Вдали виднелось дерево, похожее на тень. Место было совершенно пустынным.

Становилось все холоднее, и увеличивалась сырость. Дождь затекал ему за воротник, и он поеживался, когда перебирался через дыру в заборе, неожиданно подумав, разумно ли он поступает. В конце концов, он был уже немолод, а то, что он собирался сделать, было крайне опасным. Он остановился, внимательно оглядываясь и прислушиваясь в полной тишине. Он был прав. Где-то близко был проход, по которому можно было попасть в прошлое.

Он решительно направился дальше, глубоко засунув руки в карманы, внимательно глядя на грязную тропинку перед ним. Позади него сгущался туман, рассеивался и снова сгущался. Он не слышал шума дороги, проходившей где-то далеко. Только звук ветра и тишина покушались на его сознание. Он был уже близко к проходу. Он чувствовал притяжение земли. Он остановился, позволив себе сильнее ощутить пульсацию под своими ногами. Крест стоял в давние времена где-то поблизости, на вершине небольшого холма. Его основание вросло в паутину вен, которые несли в себе жизненную силу столетий. Отсюда он может добраться до Бройчана и Брид, а также до Бет, Лизы и Адама Крэга, и если возникнет необходимость, то сможет перенестись в самое сердце Шотландии.

Бет и Джайлс наслаждались ужином в столовой отеля, когда в дверях появился Дейв.

— Бет? Извини, что прерываю. — Между ножами, вилками и тарелками с нежно-розовым лососем на столе были разбросаны заметки и наброски. — Тебя просят к телефону. Некий Кен Макларен.

Бет поднялась.

— Это пастор. О, Боже, неужели что-то случилось?

Дейв указал рукой на свой кабинет.

— Можешь поговорить там, чтобы не подниматься наверх.

Джайлс пошел за ней и остановился возле двери, когда она подняла трубку.

— Мисс Крэг? Я решил сказать вам, что ваш дед вернулся домой. Я видел его сегодня днем почти сразу же после вашего отъезда. — Кен помолчал. — Он выглядит очень взволнованным, расстроенным и даже злым. Я понимаю, что это слишком с моей стороны, но было бы неплохо, если бы вы приехали.

— Сейчас? Вечером? — Она почувствовала прилив адреналина. Побледнев, посмотрела на Джайлса. Он обеспокоенно наблюдал за ней. — Смогу ли я чем-то помочь? Я едва его знаю. Не думаю, что от меня будет какая-то помощь.

— Пожалуйста, Бет. Мне кажется, кто-то должен поговорить с ним, а меня он и слушать не хочет.

Бет схватила карандаш и принялась рисовать небольшие круги и завитки в чистом блокноте Дейва.

— Вы уверены?

— Да. Просто приезжайте и поговорите с ним. Предупредите: то, что он делает, очень опасно. Пожалуйста. — В голосе на другом конце линии чувствовалась уверенность человека, который привык добиваться того, чего хочет.

— Что я могла сказать? — Она положила трубку и с несчастным видом посмотрела на Джайлса.

— Ты могла сказать «нет». — Он недовольно посмотрел на нее. — Если ты поедешь, то я поеду с тобой.

— Знаешь, это глупо, но мне страшно.

— Ты не обязана ехать туда, Бет. — Джайлс положил руки ей на плечи. — Действительно не обязана. Перезвони этому Макларену и скажи, что ты не можешь приехать. Или давай я позвоню. Это своего рода шантаж, и это нечестно.

— Но он прав. Дедушка совсем один. Может быть, он тоже чего-то боится. Он ни за что не приехал бы в Уэльс, если бы не нуждался в помощи.

Джайлс вздохнул.

— Тогда позвони снова Лизе. Может быть, она уже дома. Лучше бы она поговорила с ним, а не ты.

Бет засомневалась. Это была хорошая идея. Обнадеживающая. Но потом она покачала головой.

— Нет, она в тысячах километров отсюда. Что она может сделать? Все-таки придется поехать мне. Мы даже не знаем, что там случилось. Может, он просто расстроен. Или заболел.

Или вызвал какого-нибудь демона в свой дом в горах.

Через двадцать минут они уехали. Дейв дал им термос с кофе и пакет с сандвичами со слегка поджаренной говядиной, смазанными маслом и горчицей. — Это вместо ужина. Мне бы не хотелось, чтобы мои гости умерли голодной смертью. Это плохо отразится на моей репутации. — Он внимательно посмотрел на обоих, когда передавал Бет ключи от машины. — Сколько виски вы выпили сегодня вечером перед ужином?

Бет успокаивающе улыбнулась.

— Совсем немного, Дейв, поверь мне. Честно, со мной все в порядке.

— Надеюсь, что это так. Я не хочу потерять свой последний приработок.

— Ничего не случится.

Бет вела машину быстро, но осторожно по темным извилистым дорогам, чувствуя каждой клеточкой, что Джайлс, сидевший рядом с ней, был непривычно молчалив. Свет фар прорезал окружающую их местность на каждом повороте, выхватывая из темноты скалы и водоемы. Они ехали километр за километром, а навстречу им не попалось ни одной машины. Затем они наконец свернули на шоссе А9.

— Почти приехали. — Она рискнула нарушить молчание.

— Поезжай медленнее. Торопиться нет необходимости.

— Чем быстрее приедем туда, тем быстрее уедем. — Костяшки ее пальцев, сжимавшие руль, побелели. Они свернули с главной дороги и снова направились на восток. На ветровое стекло упали капли дождя, и она поняла, что луна исчезла за дождевой тучей. — Сколько сейчас времени?

— Чуть больше девяти. А Макларен встретит нас там?

Она кивнула, внимательно следя за узкими поворотами на дороге. Лиственницы и сосны прижимались к крутым уступам по обоим краям гудронированной дороги, а свет фар уходил в небо, когда они начали крутой подъем.

Когда они наконец подъехали к дому, машины пастора там не было. Бет поставила машину возле синего «пежо» Адама и выключила двигатель. Света в доме не было.

Джайлс посмотрел сквозь мокрое ветровое стекло.

— Ты уверена, что поняла его правильно? Может, надо было поехать к дому пастора?

Бет покачала головой. Все внутри ее переворачивалось от дурного предчувствия. Она выбралась из машины и застыла на мгновение, глубоко вдыхая свежий холодный воздух.

— Нет. Он сказал сюда. Шиллинг-Хауз.

Она стояла, неподвижно. Джайлс выбрался из машины, обнял ее за плечи и поцеловал в макушку.

— Все будет нормально. Макларен, наверное, уже в пути. Я думаю, он не предполагал, что мы приедем так быстро. — Он крепко взял ее за руку и повел в обход дома к задней двери.

Из кухонных окон лился свет, и почти сразу же они увидели Адама, который стоял возле кухонного стола и смотрел на что-то, лежащее перед ним. Бет посмотрела на Джайлса.

— Мне постучать?

Он кивнул.

Адам испуганно поднял глаза, услышав стук. Потом медленно подошел к двери и открыл ее.

— Итак, молодая леди, Кен сказал, что ты была здесь. — Он не улыбался. — Проходите внутрь. Ты и твой молодой человек. — Он внимательно посмотрел на Джайлса. — Вы дураки. Оба.

— Мы хотели убедиться, что с тобой все в порядке, — виновато сказала Бет, когда Адам закрыл за ними дверь. Она нервно оглядела кухню. Та выглядела почти так же, как в первое их посещение, но на этот раз в очаге стоял чайник, и Адам водрузил на стол среди книг кружку и банку с растворимым кофе.

— Я в порядке. — Он стоял без движения и смотрел на них.

— Мы приезжали вчера, потому что я волновалась. Дверь была не заперта, и все выглядело так, будто ты отсутствовал уже давно. — Она вдруг заметила, что тарелка с остатками еды исчезла с сушилки. Видимо, Кен Макларен выбросил все, прежде чем вернуться домой.

— И вам понадобилось вмешаться. — Адам говорил вполне спокойно. — Бет, дорогая. Я не хотел, чтобы ты приезжала сюда по очень серьезной причине. Я не так уж стар и беспомощен и могу о себе позаботиться. Я нахожусь в здравом уме и твердой памяти. Я пытался защитить тебя. — Он глубоко вздохнул. — Но теперь, когда ты здесь, придется рассказать тебе всю историю. — Он взял кофейник и снял с крючков на буфете еще две кружки. — Я отослал Кена домой. Он предупредил меня о том, что позвонил вам. Он довольно приятный молодой человек, но несерьезно относится к тому, что я делаю. Он не понимает. Лучше не посвящать его в мои дела.

— А что вы делаете, доктор? — заговорил наконец Джайлс.

Адам приподнял бровь. Его карие глаза ожили, когда он заливал кофе горячей водой.

— Доктор Джекилл или доктор Франкенштейн? Я вижу направление ваших мыслей, молодой человек… Как, вы говорите, вас зовут? Нет, я не создаю чудовищ. — Он замолчал, капли воды с чайной ложки капали на стол, а он мгновение сидел, глядя в пространство. — А может быть, это и так. Кто знает?

Повернувшись, Адам пошел впереди них в свою гостиную и плюхнулся на диван. Взглянув на Джайлса, Бет пошла за ним. Джайлс взял две оставшиеся кружки.

Все трое посидели минуту или две молча, освещаемые мягким светом настольной лампы в углу комнаты. Ветер за окном усилился, и они слышали стук капель дождя по стеклу.

Адам очнулся и посмотрел на Бет.

— Я не думаю, что Лиза много рассказывала тебе обо мне, — медленно начал он. — Зачем? Я никогда не был тебе настоящим дедушкой.

Бет пожала плечами.

— Кое-что она все же рассказывала.

— Она когда-нибудь рассказывала тебе о Брид?

— Нет, — сказала она осторожно.

Адам вздохнул. Последовала длительная пауза, потом он начал говорить. В комнате стояла полная тишина, слышны были только шелест ветра под старой скошенной крышей и спокойный, почти монотонный голос Адама.

— Когда моя жена Джейн умерла, я проклял Брид. Я отослал ее в ту преисподнюю, откуда она явилась. Она убила твоего отца, Келома… — Его голос надломился, и он отвернулся, закрыв рукой глаза, глубоко вздохнул, а потом продолжил. — Она убила Фила Стивенсона. Она убила твою мать.

В комнате воцарилась продолжительная тишина. Бет смотрела на Адама, онемев от ужаса, ее глаза были устремлены на его лицо. Она буквально похолодела.

Закончив рассказ, Адам встал, подошел к окну и уставился в темноту.

— Я отвернулся от нее. Я не слушал ее мольбы. Я проклинал ее снова и снова. — Он замолчал, глядя в темноту сквозь свое отражение. — Я уехал в Америку. Я много пил.

Бет смотрела невидящим взглядом на полупустую бутылку «Лафроэга» на углу письменного стола.

— Потом я отправился в Бразилию. В Перу. В Боливию. Думал, что смогу забыть ее, но она все равно была со мной, в моих мыслях. Куда бы я ни поехал, я слышал, как она зовет меня: А-дам. — Он сказал это ее голосом. — Она умоляла меня пустить ее назад в мою жизнь, иначе Бройчан убьет ее. — Он снова замолчал.

Джайлс и Бет не мигая смотрели на него.

— Однажды меня подобрали на улице Ла Паса. До сих пор не знаю, что я там делал. Меня избили, ограбили, но я остался жив. Меня приютил шотландский священник. — Он грустно рассмеялся. — Католический священник. Мой отец со всем его узколобым пресвитерианством, несомненно, перевернулся в гробу, но этот человек оказался настоящим христианином. Он объяснил мне, что такое христианство и каким оно должно быть. Полным сострадания, прощения и любви. Когда я немного оправился, я пару лет работал в его миссии, все еще не совсем осознавая, кто я. Я знал свое имя. У меня был мой паспорт. Оказалось, что я носил его в нательном поясе, и грабители его не нашли. Но это было все, что я помнил. Посольство пыталось найти мою семью и мой адрес. Но я ведь продал дом, а семьи у меня не осталось. — Он не заметил обиду на лице Бет и продолжал, сосредоточившись на далекой точке в своей памяти. — Потом Брид вернулась. Я снова начал различать ее голос, все сильнее и сильнее. Бройчан был близко. Она панически его боялась. Я понял, что должен вернуться. Отец Джон одолжил мне денег на перелет в Англию. — Он снова помолчал. — Когда я вернулся, моя память начала постепенно восстанавливаться, но очень отрывочно. Я нашел нескольких своих друзей. Роберта Хардинга, моего бывшего партнера. Я отыскал своего адвоката. Я нашел свой банк и обнаружил, что у меня достаточно много денег. Я отослал отцу Джону деньги, которые брал у него, и добавил к ним кругленькую сумму на его миссию. Затем немного поболтался, не зная, куда податься. И не мог выкинуть из головы Брид. Я слышал, как она зовет меня, умоляет. Поэтому я вернулся в Шотландию. — Последовало еще одно продолжительное молчание. — Я очень многое забыл. Практически все. Но постепенно память вернулась. Смерти. Убийства. Но что бы она ни сделала, как бы ни был я зол на нее, я начал понимать, что она делала это ради любви ко мне. Она пришла из мира, где люди думают совсем по-другому. Она не осознавала, насколько жестокой и злобной она была. — Он помолчал, словно собираясь с мыслями. — Я должен простить ее. Это будет по-христиански. Я должен освободить ее. Спасти ее от Бройчана. Но теперь я не могу ее найти. — Он подошел к креслу, стоящему возле железной печки, в которой горели дрова, и уселся в него.

— Когда я был молодым и впервые встретился с Брид, она была самым чудесным существом из всех, кого я когда-либо встречал. Экзотическим. Красавицей. Я думал, что она из тинкеров. Так называют в Шотландии цыган. Но она не была цыганкой.

Он закрыл глаза. Бет внимательно изучала деда. У него было красивое и волевое лицо. Цвет его обветренного лица резко контрастировал с сединой волос. Он был высоким, сухопарым. Его руки, сжимавшие подлокотники кресла, были сильными, скорее руками рабочего человека, чем доктора.

— Она до сих пор нужна мне, Бет. — Его восклицание было выстраданным. — Несмотря на все, что она сделала, я все еще одержим ею! Я зову ее к себе, но она не отзывается.

— Кто она? — Голос Бет был не громче шепота.

Он пожал плечами.

— Бройчан был главным друидом и приемным отцом короля Брюда. Он был человеком, который противостоял святому Коламбу, когда тот пришел от Ионы, чтобы обратить пиктов в свою веру. Насколько я знаю, он был очень могущественным волшебником.

Бет посмотрела на Джайлса. Тот хмурился.

— Вы хотите сказать, что этот Бройчан является чем-то вроде призрака? Что он преследует Брид, как Брид преследует вас? — спросил он наконец.

— А кто же сама Брид? — вклинилась в разговор Бет.

— Брид является дочерью сестры Бройчана. — Адам не открывал глаза.

— Значит, — Джайлс заколебался, осторожно подбирая слова, — вы хотите сказать, что Брид тоже призрак?

— Нет! — Адам выпрямился в кресле, его глаза наполнились гневом. — Нет, она не призрак! Как она может быть призраком?

Они переглянулись.

— Тогда кто же она? — настаивал Джайлс.

— Принцесса пиктов. Она обучалась искусству менестрелей и знаниям друидов и посещала нечто вроде специального колледжа. Обучение длится девятнадцать лет, но она не выдержала. Она нарушила священную клятву. И пошла за мной, а Бройчан проклял ее. — Адам смотрел в пространство, глаза его были неподвижными, такое ощущение, что он сверяет излагаемые им факты с неким списком в своей голове. — Я изучил много книг и понял кое-что. Дикая и прекрасная цыганская девушка — так я думал о Брид в молодости. Но она была чем-то большим. Она обладала силой и знанием чего-то такого, что было неведомо нам. Опасной силой и опасным знанием.

Джайлс посмотрел на Бет и усмехнулся. Потом покрутил пальцем у виска. Бет нахмурилась. Ей пришло в голову то же самое. Она засомневалась, в своем ли уме дедушка. Она откашлялась.

— Ты хочешь сказать, что эти люди, этот колледж существуют и сейчас?

— Существуют все, Бет. В параллельных мирах. Ты помнишь твои «Четыре четверти»? Это прекрасное изречение о времени? Посмотри его.

Она прикусила губу и пожала плечами.

— И Брид может путешествовать в этих измерениях?

Он кивнул, все еще глядя в даль.

— Думаю, она обречена быть странницей. У нее феноменальная память. Но еще у нее есть дар видения, и она научилась трансформироваться. Фернес отметил это. Он не мог поверить в такое.

— Фернес? — Джайлс наконец поднял свою чашечку кофе и посмотрел на Бет.

— Фернес был врачом, который вел ее историю болезни, когда она болела. — Адам резко повернулся к нему лицом. — Вы думаете, что я сумасшедший, не так ли? Я вас не виню. Почему вы должны мне верить? Это невероятно, но она может превратиться в кошку. — Адам встал и начал ходить взад и вперед. — Обо всем этом есть в книгах. — Он махнул рукой в сторону стола. — Вы изучаете животное и медитируете с ним, потом покидаете свое тело в состоянии транса и сливаетесь с ним. Вы можете превратиться в кого угодно: в орла, лошадь, лосося, в змею… Что такое, девочка? — Он вдруг заметил, как побелело лицо его внучки, и услышал ее вздох.

Бет кусала губы.

— На меня напала кошка. Дома. В Пен-и-Эффорде. Наш сосед сказал, что на бабушку Джейн тоже однажды напала кошка… — Ее голос затих.

— Ты же не думаешь, что это была она? — Джайлс не верил.

Бет нахмурилась. С одной стороны, она была напугана, с другой — так же, как и он, настроена скептически. — Похоже, ты изучал эту самую трансформацию. — Она старалась говорить спокойно, понимая, что с ней может случиться истерика. — Сам-то ты пробовал, дедушка?

Он покачал головой.

— Я пока еще не научился мыслить однопланово. У меня слабая подготовка. Но надо учиться. Я должен найти ее. Должен убедиться, что она не виновата. Ею овладел этот негодяй Бройчан. Я должен знать, что она более не опасна для Лизы и для тебя, Бет. Поэтому мне нужно найти ее.

— А если Бройчан за тобой охотится? — Бет не знала, куда глядеть. Ей не верилось, что она участвует в подобном разговоре.

Он грустно посмотрел на нее.

— Тебе кажется, что это нелепая шутка, не так ли, Бет? Спроси свою бабку. Она расскажет. Призови на помощь свои мозги, используй воображение, если ума не хватает. Я удивлен, воспитана ею, а воображение не развито.

Бет отвела глаза, уязвленная его словами.

— Я широко мыслю, — защищалась она, — просто раньше я не понимала, что все это возможно в реальности.

— Ты слышала про Эйнштейна?

— Да, конечно. Я…

— Слышала о квантовой физике?

— Не понимаю…

— Нет. Не слышала. Но это не означает, что ее не существует. Одна из ошибок нашего времени состоит в том, что принято полагаться только на доказательства, подтверждающие существование чего-либо. Моя профессия в особенности подвержена этому, и справедливо. Меня обучали эмпирической науке. — Он снова опустился в кресло. — Но мы ошибаемся, игнорируя все, чего не можем объяснить, и отбрасываем то, что не вписывается в так называемую экспериментальную науку, считая это несуществующим вовсе. Это так самонадеянно. — Он подался вперед и ударил кулаком по столу. — Но рад заметить, что такое отношение меняется. — Он снова взмахнул рукой, на этот раз в сторону книг и журналов, разложенных на столе. — Если обратиться к ним, то там можно найти замечательное сочетание науки и того, что никак не назовешь научным. Сочетание науки, философии и таких наук, которые невозможно объяснить рационально. — Мгновение он молчал; потом продолжил, медленно, словно говорил с не очень умным ребенком. — Я видел женщину, которая жила во времена Коламба, то есть в шестом веке нашей эры, которая была такая же осязаемая и реальная, как вы оба. — Он кивнул на Джайлса, который изо всех сил старался скрыть свой скептицизм. — Я разговаривал с ней, прикасался к ней, и да, я с ней спал. Я не сумасшедший. Я не маньяк, хотя вы, молодой человек, продолжаете так думать. И я не вступал в сговор с дьяволом, как думает ваш друг Кен Макларен. — Он снова резко встал. — Сегодня я был в Эдинбурге, занимался в университетской библиотеке и очень устал. Хочу спать. Поэтому, если вы оба меня извините, я вас оставлю. И вам незачем приезжать сюда еще раз. Не люблю, когда надо мной смеются.

Как только они сели в машину, Джайлс громко свистнул. Он ударил кулаком по приборной доске.

— Ну и чудак!

Бет слегка улыбнулась, наполовину соглашаясь с ним, наполовину озадаченная.

— Хотелось бы верить.

— Я ему не верю!

Она пожала плечами.

— Джайлс. Пожалуйста, не теперь. — Она закрыла глаза. Потом потянулась к дверной ручке. — Послушай, я устала. Может, поведешь машину?

— Конечно. — Он протянул руку и коснулся ее щеки. Мгновение они смотрели друг на друга в темноте, и Джайлс, переполненный любовью и нежностью, наклонился и ласково поцеловал ее в губы. — Прости, Бет. Это вовсе не смешно, не так ли? Возможно, что старик опасен сам для себя. Поехали в отель. — Он выбрался из машины и обошел ее сзади.

Бет с минуту не шевелилась. Ее тревога за Адама улетучилась после поцелуя Джайлса. Она закрыла глаза и обхватила себя руками, наслаждаясь теплом в салоне машины. Потом неохотно потянулась к ручке и, открыв дверь, выбралась на холодный ветер. В доме уже погасли все огни. Ночь была очень тихой.

Она поежилась.

— Бедный дедушка.

Рычание, донесшееся из кустов рододендронов позади нее, было таким тихим, что она подумала, будто ей почудилось. Она остановилась. По спине у нее от страха пробежали мурашки.

— Джайлс!

Он обошел машину и стоял рядом с ней.

— Что такое? — Она чувствовала его тепло и надежность.

— Послушай. — Она затаила дыхание. — О, Боже! Слушай.

— Бет, ты не должна поддаваться всему этому. — Он обнял ее за плечи и прижал к себе. — Это ветер. Ну же, садись. Надо вернуться до дождя.

Теперь рычание стало громче, и он тоже услышал. Они замерли.

— О Боже, Джайлс. Это она!

Он сглотнул, всматриваясь в темноту.

— Садись, быстро, — прошептал он, втолкнув ее в машину. — И запри дверь.

— А как же ты?

— Я обойду с другой стороны. Все нормально. Это какое-то животное, вот и все. Возможно, барсук, или ежик, или еще кто-то. — Он тихо закрыл за ней дверь, запер ее и повернулся лицом к кустам, но ничего не увидел. Ветер резко усилился, и он мог видеть лишь то, как раскачивались ветви деревьев, колыхалась трава и хлопали тяжелые листья рододендрона.

Спиной к машине он стал продвигаться к передней двери.

Бет перекинулась через сиденье и слегка ее приоткрыла.

— Садись, Джайлс!

Он всматривался в темноту, чувствуя странную беззащитность, обходя «порше» сзади. Там что-то было. Он ощущал на себе чей-то наблюдающий взгляд. То, что производило этот шум, было гораздо, гораздо больше ежа. На лбу у него выступил пот, когда он прислонился ногами к задним фарам машины.

Существо прыгнуло, он метнулся к двери. Он видел глаза, зубы и почувствовал зловонный запах его дыхания, прежде чем успел нырнуть в машину и свалиться на свое сиденье, наполовину оказавшись на коленях у Бет.

— Закрой дверь! Ради Бога, закрой дверь! — Он с воплем подтянул ноги. Он был ранен. Руку словно обожгло.

Бет навалилась на него и отчаянно пыталась потянуть ручку двери.

— Твоя нога. Подтяни ногу! Я не могу захлопнуть ее!

Она увидела блеск глаз и почувствовала ненависть животного, словно удар сквозь стекло окна, оно находилось всего в нескольких сантиметрах от ее лица, потом исчезло.

— О Джайлс! — Она дрожала словно лист, когда он попытался выпрямиться. — Ты в порядке?

Он выпрямился и сел, держась за локоть другой рукой. Пальцы были залиты кровью.

— Поезжай! Быстро, Бет, трогай! — Его била дрожь. — Это была кошка. Я ее видел. Надо убираться подальше отсюда.

Она завела мотор, включила передачу и нажала на газ. Машина заглохла.

— О Боже!

— Успокойся. — Он глубоко вздохнул. — Здесь она нас не достанет. Трогай потихоньку. Надо убираться…

— А как же дедушка?

— А что с ним? Он сам может о себе позаботиться. Разве он не говорил, что спал с этим существом! — Когда машина дернулась с места, он застонал от боли. — Поехали скорее, дорогая. Пожалуйста.

Адам смотрел из окна своей тихой скромной спальни в темноту ночи. Он выключил свет и поднялся наверх, как только ушли незваные гости, и через несколько минут забыл о них. Он открыл окно и выглянул из него, опершись локтями на холодный камень подоконника, вдыхая мягкий ночной воздух, который был сладким от аромата вереска, горного тимьяна и сырой торфянистой земли. Окно выходило в задний садик со свежевскопанными клумбами роз — на высящийся холм. За живой изгородью, которая темнела на фоне разбросанных ветром облаков, закрывающих звезды, находился холм, где стоял камень Гартнайта с вырезанными на нем магическими символами.

Со вздохом вернувшись в комнату, он пододвинул стул и сел, продолжая смотреть в окно. Он слишком устал для вечернего ритуала. Сегодня он просто помечтает, даст волю своему воображению, пока, если повезет, сон не овладеет им и не сотрет воспоминания о смертях и страхах, оставив лишь красоту, серебристо-серые глаза, смеющийся алый рот и темные блестящие, шелковистые волосы.

21

Утром того дня Айдина Кэмпбелл навестила Питера Джоунса. Четыре сумки в зеленую и белую полоску были разложены на элегантном диване от Редженси в гостиной. Она их бросила, когда вошла в комнату, потеряв всякий интерес к ним сразу после их покупки. Осторожно пройдя в кабинет Джайлса, она огляделась. Пол, как всегда, был завален книгами и картами, на столе горы бумаг, забытые полупустые чашки с кофе, переполненные окурками пепельницы и залепленный липучими записочками телефон, стены, бюро и компьютер — порой было непонятно, как ему удавалось разглядеть экран дисплея. Она бы удивилась, узнав, что для Джайлса каждая составляющая этого хаоса была на своем месте. Он мог отыскать нужную ему бумагу или предмет в течение секунды, более или менее точно знал, где лежит любая книга из его библиотеки путешественника. До тех пор, пока ко всему этому не прикасалась Айдина.

Она содрогнулась. Комната ее мужа так сильно отличалась от остальной части дома, была так далека от всего, что нравилось ей и к чему она стремилась, что порой она задумывалась, как она могла оставаться рядом с ним еще хотя бы минуту. Было так хорошо, когда он отсутствовал. Она подумала о Дамьене Фитцджеральде, своем последнем протеже. Он был полной противоположностью Джайлсу. Фотограф светской хроники, он был вхож везде, старательно развивал свой талант и творческую активность и был очень организованным. Днем раньше она посетила его кабинет и проявочную комнату. Именно в этой темной проявочной Дамьен вовремя повернулся к ней и, осторожно, но ловко положив свои ухоженные руки на плечи ее чесучового пиджака, притянул к себе для поцелуя. Ее тело приняло сигнал, поданный этим поцелуем, подобного которому бедный Джайлс не сообщил ей ни разу за много лет.

Она задумчиво огляделась. На столе валялись несколько набросков кельтского креста и замка. Она вздохнула. У Джайлса новое увлечение. Книга. Книга, которую он собирался написать вместе с Бет Крэг. Присев на стул рядом со столом, она сперва подняла пачку журналов и бросила их на пол. Конечно, в этом действии нет ничего, что можно было бы расценить как предательство. Все мечты и фантазии Джайлса, связанные с Бет, находились там, где Айдина никогда бы их не нашла, — в его голове. Эта маленькая шлюшка накинула свой сачок на Джайлса, как только увидела его. С отвращением она представила себе Бет с ее темными кудряшками, богемно одетую, с краской под ногтями, и такую же отвратительную ее бабушку, графиню. Их можно было запросто увидеть вместе, как бывало прежде. Если бы она этого хотела. Айдина улыбнулась и вернулась к размышлениям о том, стоит ли заводить интрижку с Дамьеном. Дамьен или Джайлс.

Если она теперь же улетит в Шотландию, это будет для Джайлса и его потаскушки небольшим потрясением и испортит им все удовольствие. И она успеет на вечеринку к Дамьену. Вот будет здорово. Айдина решительно встала. Все-таки жизнь забавная штука.

Нападение и скорая помощь. Четырнадцать швов. Обезболивающие средства. Полиция. Уже смеркалось, когда Бет поставила свой «порше» у дверей гостиницы и вышла из машины. Она помогла Джайлсу выбраться из машины. Он был очень бледен, его рваный окровавленный пиджак болтался на плечах, левая рука была забинтована и фиксирована повязкой.

Патти встретила их на ступеньках.

— О, мой Бог, что случилось? — Она уже оделась в джинсы и теплый свитер, волосы стянула в узел. Завтрак для ее энергичных, романтичных гостей начался очень рано. — Ты не разбил машину Дейва?

Джайлс с трудом изобразил улыбку.

— Нет, ничего ценного не повредили. Только меня.

— Господи, Джайлс! — Она схватила его за здоровую руку и сжала ее. — Ты знаешь, я не это имела в виду! Что случилось? Ты упал?

— На него напало что-то вроде дикой кошки. Возле дома моего дедушки, — вставила Бет. — Почти всю ночь мы провели в больнице. Да еще полиция. — Она пыталась, сама не зная зачем, убедить их не охотиться на животное с винтовкой.

Когда Бет направилась к парадной двери, Патти взяла ее за руку.

— Послушайте, вы оба. — Она понизила голос. — Вчера вечером приехала Айдина, как только вы ушли. Думаю, вам следует знать об этом. Она настояла, чтобы я пустила ее в твою, Джайлс, комнату и, конечно, хотела знать, где ты. — Взглянув на обоих, она отметила испуг на их лицах. — Мы с Дейвом сказали, что Бет вызвали, потому что заболел дедушка, а ты, Джайлс, сопровождаешь ее. Не знаю, правильно ли мы поступили, но мы же не знали, что вас не будет всю ночь! Она просидела до полуночи, все ждала вас. Очень рассердилась, — добавила Патти интригующе.

— О черт! — Джайлс закрыл глаза и тихонько выругался. — Это именно то, что мне надо.

Бет отпустила руку Джайлса.

— Ты бы лучше поднялся наверх и объяснился с ней, — сказала она равнодушно.

— Бет!..

— Нет, Джайлс, об этом не стоит, ступай.

Она прошла за Патти в кухню и села за стол, совершенно обессиленная.

— Не могу поверить. Зачем она приехала?

Бет чуть не плакала. Она поклялась, что никогда больше не позволит себе влюбиться в него. Она будет сильной.

Патти дипломатично пожала плечами.

— Похоже, тебе нужен кофе покрепче и солидный завтрак. Как ты думаешь?

Бет колебалась, ей казалось, что она не сможет проглотить ни кусочка, и вдруг поняла, что голодна как волк, а от аппетитного аромата, исходящего от вносимых в столовую блюд у нее потекли слюнки.

— Можно я здесь с вами?

— Если тебя не раздражает, что я бегаю как угорелая. Она так легко его не отдаст, понимаешь. — Патти помолчала, глядя на Бет.

На мгновение Бет смутилась. Откуда Патти знает о Брид? Потом поняла, что та говорила об Айдине, и откинулась на спинку стула, отдавшись целиком во власть усталости.

— Извини, дорогая. — Патти поставила перед ней кофе. — Но я знаю Айдину давно. Очень ее люблю, однако не секрет, что она большая собственница. Мы с Дейвом всегда гадали, действительно ли она любит Джайлса. Подозреваю, не особенно сильно. Но он ее собственность, и она будет сражаться за него насмерть.

— Именно поэтому она и приехала?

— Спорим, ничто не вытащило бы ее из Челси. Особенно в Шотландию. Раньше она не утруждала себя визитами сюда. — Патти разбила яйца в миску. — А теперь расскажи мне об этой кошке. Наверное, было ужасно. А как твой дедушка?

— Старый. — Ей ужасно захотелось рассказать Патти обо всем, но что-то ее останавливало. Ей не хотелось, чтобы над Адамом смеялись, надо было подумать. Нападение кошки напугало их обоих. Оно было слишком жестоким и слишком внезапным, чтобы быть случайным.

После завтрака, когда Бет выходила из ванной с вымытыми волосами, с полотенцем на голове, ее не покидали навязчивые мысли, которые перескакивали от Джайлса и Айдины к ее деду и обратно. Вдруг зазвонил телефон.

— Бет, я в Хитроу. Микеле говорит, ты хотела со мной связаться. Что случилось? — Голос Лизы был резкий. — Что-то произошло, не так ли? Что ты делаешь в Шотландии? Хочешь, я прилечу к тебе в Эдинбург?

Как могла Бет забыть об интуиции своей бабушки?

— Душенька, ты меня слышишь? Ты в порядке? — продолжала Лиза, ее голос был слышен так хорошо, словно она была в той же комнате.

Бет бросила полотенце на кровать и села с телефонной трубкой в руке.

— Лиза, ты не поверишь, что произошло.

Во время ее рассказа Лиза хранила молчание. Только когда Бет наконец-то сделала паузу, чтобы передохнуть, Лиза заговорила.

— Никогда не обращай внимания на все если да кабы, Бет. — Находясь в далеком шумном терминале аэропорта, Лиза просто похолодела. — Если Адам пытается найти способ возродить Брид из мертвых, или занимается магией, или еще чем-то, я принимаю это всерьез. То, что произошло, — не простая случайность. Больше никогда не приближайся к дому деда. И возможно, ты для нее основная добыча, поскольку ты единственная, кто у него остался. Послушай, первым же рейсом лечу к тебе. Я серьезно, Бет. Не приближайся к нему, пока я не прибуду.

Повесив трубку, Бет несколько минут сидела неподвижно, пытаясь понять то, что услышала, потом наконец-то легла на кровать. Несмотря на усталость, ее сознание работало. Адам и Брид. Джайлс и Айдина. Кошка с ее страшными когтями и хищными клыками. Закрыв глаза, она почувствовала, как горячие слезы медленно потекли по ее щекам, и жалобно уткнулась лицом в подушку.

Она проснулась от зыбкого забытья, когда Джайлс прокрался в ее комнату, прижав палец к губам. Он принял душ и переоделся, но все еще был бледный и напряженный.

— Айдина ушла погулять. Проветриться. — Он сел на кровать. — О, Господи, Бет, что нам делать?

Она посмотрела, как он поправил раненую руку в повязке.

— Чего она хотела?

Он состроил гримасу.

— Она думает, что у нас с тобой отношения.

Бет молчала. Не знала, что сказать.

«Я люблю тебя до боли. Как бы мне хотелось, чтобы у нас с тобой что-то было». Что хорошего выйдет из этого? Единственная ночь, которую они провели вместе в Шотландии, прошла в травмпункте больницы. Не очень-то романтично. Айдина его жена, и он, должно быть, все еще ее любит, иначе бы они уже развелись.

Она оперлась на локоть.

— Что ты ей сказал? — произнесла она хриплым голосом.

Он пожал плечами.

— Она хотела знать, что у меня с рукой. Но мы почти не говорили. Она была слишком рассержена.

Бет вздохнула и смахнула волосы с лица.

— Только что звонила Лиза. Она прилетела в Хитроу из Флоренции. Я ей рассказала про то, что случилось. Она скоро здесь будет.

«Не приближайся к своему деду… Она не остановится перед новым убийством».

Внезапно слова Лизы прозвучали в ее голове снова.

— Она сказала, что про Брид все правда.

На мгновение повисла напряженная тишина. Джайлс устало покачал головой.

— Думаю, что ты не шутишь.

— Нет. — Она закрыла глаза. — Нет, Джайлс, не шучу. Хороша бы это была шутка. — Она взглянула на него, и вдруг у нее затряслись руки. — Лиза сказала, что Брид обязательно захочет меня убить.

— Она не это имела в виду. — Джайлс поежился. — Дорогая, я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось.

— Как ты можешь предотвратить это, когда Айдина здесь? — Она села и обхватила колени руками. — Шел бы ты лучше, мне надо одеться, — добавила она тихо. — Лиза скоро будет здесь. Тогда мы и решим, что делать с Адамом.

— Бет. — Он заговорил очень серьезно. — Я здесь ради тебя. — Он наклонился, чтобы поцеловать ее. Она закрыла глаза. Надо бы уйти. Спрыгнуть с постели и убежать. Не позволять, чтобы это продолжалось.

Поцелуй затянулся. Потом он медленно оторвался от нее.

— Я люблю тебя.

Она покачала головой.

— Ты не можешь любить сразу двоих, Джайлс. Это не принесет нам счастья. Ты должен решить, с кем остаться. — Она сползла с кровати и собрала вещи. — Увидимся внизу.

Он встал.

— Айдина и я больше не можем…

— Не говори мне ничего. Скажи ей. Иди вниз, Джайлс. — Внешне она выглядела спокойной, внутри же все в ней бунтовало: скажи ей, скажи, что любишь меня! Избавься от нее, если она делает тебя несчастным. — Она заставила себя улыбнуться. — Пожалуйста, иди.

Лишь когда за ним закрылась дверь, она позволила себе немного поплакать.

Медитируя, Мэрин нахмурился. Нити, которые он пытался собрать между своими пальцами, спутались. Раздражение, страх и кровь замутили образы, и его прикосновение становилось менее уверенным. В нем нуждались. Настало время выйти из своих поисков путей во времени. То, что он искал, ожидало его во тьме, ожидало выхода на простор, чтобы позволить ему свободно путешествовать по столетиям. Надо остановиться. Но прежде надо кое-что уладить в этой жизни — не на темной, туманной стороне на склоне холма в Уэльсе, но на одинокой шотландской горе, где началась эта история и где соединились энергетические потоки для сражения, которое завершится только смертью.

Когда Бет наконец-то вошла в библиотеку, где обычно собирались гости, чтобы выпить перед обедом, Джайлс был уже там. Выглядел он напряженным. Он встал и потащил ее к дивану у камина. В комнате больше никого не было, она была в полном их распоряжении.

Он прикоснулся к ее руке.

— Бет, я тебя люблю. Собираюсь просить у Айдины развод. Прямо сейчас. Пока она здесь. — Он ходил взад и вперед по вытертому персидскому ковру. — Она с нами играет, и, если ей хочется спектакля, она его получит.

— Джайлс…

— Ты мне нужна. Я всегда тебя любил, с первого взгляда.

— Не думаю, что ты серьезно, Джайлс. — Бет произнесла это очень тихо. — Я уже об этом говорила, помнишь? В Уэльсе. Ты не можешь жить без Айдины. Мы знаем, что в идеальном мире мы обе могли быть твоими, и обе были бы счастливы, но мы же не в идеальном мире. Мы все плохо кончим.

— Я не люблю Айдину. Я не могу жить без тебя.

— Можешь. — Она прикусила губу. — И не думаю, что мы сработаемся. Извини.

— Бет! — Он сердито взглянул, когда Дейв просунул голову в дверь, чтобы сообщить, что Бет просят к телефону.

Это был снова Кен Макларен.

— Извини, что беспокою, — сказал он, когда Бет взяла трубку, — но доктор Крэг ушел куда-то на холмы, а погода портится. Не вызвать ли полицию, как ты думаешь?

Она уставилась в окно. Ранний влажный рассвет сопровождался сильным дождем. Она снова не могла разглядеть дальние горы, а по долине внизу ползло густое облако.

— Почему ты думаешь, что с ним что-то случится?

— Дверь была широко открыта. Чайник выкипел совсем. Его почта на столе вскрыта наполовину. Он не взял ни пальто, ни трости.

Бет глубоко вздохнула.

— Послушай, я жду свою бабушку.

«Не приближайся к своему деду…»

— Она уже в пути. Делай как знаешь, а когда она приедет, мы все решим.

Когда она вернулась в библиотеку, Айдина была уже там и стояла рядом с Джайлсом, по-хозяйски держа его за здоровую руку. На ней был потрясающий шерстяной розовый джемпер и черные брюки. Она была стройна, как тростинка, прическа великолепна, макияж безупречен, словно фарфоровая роспись.

Она сдержанно улыбнулась Бет и дважды поцеловала воздух у ее щек.

— Э-э-э, как ты, милочка? Слышала, что вы с Джайлсом собираетесь написать еще одну книгу?

Бет мгновенно представила свои далеко не изящные формы, облаченные в стандартные синие джинсы и громоздкий свитер кремового цвета, волосы, перехваченные шелковым шарфом, и сражу же отмахнулась от этого облика, чтобы не портить себе настроение.

Она отважно улыбнулась.

— Не знаю, Айдина. Зависит от обстоятельств. — И взглянула на Джайлса, который полностью сосредоточился на своей выпивке, так что пальцы побелели. — Ну, как Лондон?

— Получше, чем здесь. — Айдина посмотрела в окно и поежилась.

— Не могу понять, зачем ты приехала? — не смогла удержаться от вопроса Бет.

— Мы тут долго не пробудем, дорогуша, уверяю тебя. — Айдина одарила ее ледяной улыбкой. — Как только Джайлс закончит все свои дела, мы собираемся навестить друзей в Эдинбурге.

— Я уже говорил тебе, Айдина, что остаюсь. — Голос Джайлса звучал решительно. — Мы с Бет работаем над книгой. — Он взглянул на Бет. — Что нужно Макларену? Все в порядке?

— Дедушка снова пропал. Поищем его, как только Лиза приедет. — Бет подошла к бару, чтобы Жорж сделал ей виски. Со стаканом в руке она повернулась к Айдине, стараясь сохранять спокойствие и твердость, глядя на ее безупречную фигуру. — Он живет возле Данкельда.

— Понимаю. — Айдина повела бровью. — Но зачем Джайлсу вас сопровождать?

— Вовсе не обязательно, — вяло улыбнулась Бет и, не удержавшись, добавила: — Он может выбирать.

Лиза, появившаяся после полудня, выглядела усталой. Бет, ожидавшая ее у окна в библиотеке, сбежала вниз по лестнице и заключила в свои объятия.

— Это было ужасно. Не могу передать словами! О Боже, как я рада, что ты здесь! — Она оттолкнула Лизу, чтобы получше разглядеть, и почувствовала угрызения совести. — Выглядишь усталой. Прости. Наверное, не надо было рассказывать.

— Не будь дурой! — огрызнулась Лиза. — Все, что мне надо, это чашечка кофе. И я должна точно знать, что произошло. — Она была стройна и моложава, как всегда, в модно подстриженных волосах лишь кое-где проглядывала седина. На то, чтобы очаровать Дейва и Патти, выпить кофе и быть готовой отправиться с Бет на машине к Адаму, у нее ушло около часа.

Когда Бет зашла в офис за ключами машины Дейва, ни Джайлса, ни Айдины уже не было.

— Скажешь им, где я?

— Не беспокойся, — подмигнул он, — если тебя это утешит, им сейчас несладко приходится. Послушай, что за крик там внизу. Ко всему прочему, Айдина терпеть не может шотландский дождь. Кажется, она боится, что ее пальто сядет. — Он довольно хохотнул.

— Дейв! — Бет сделала вид, что потрясена. — Позвоню, когда узнаю, что нам делать, но, если сегодня вечером не позвоню, ты не волнуйся. По телефону Адама не достать, боюсь, придется там заночевать. Будем действовать по обстоятельствам.

— Как я понимаю, у вас с Джайлсом все по новой? — Лиза откинулась на спинку кожаного сиденья «порше» и закрыла глаза, когда Бет вырулила на дорогу. Уже стемнело.

— Едва ли, здесь Айдина.

— А тебе бы хотелось?

— Зачем об этом думать понапрасну? Она накрепко привязала его к себе, если ты не заметила. Та, что была в розовом.

— Глупая! — вздохнула Лиза. — Бедняжка, любовь штука сложная, не так ли?

Бет посмотрела на ее слабо освещенный профиль.

— С Микеле все в порядке?

Глаза Лизы были все еще закрыты.

Наконец, после долгой поездки сквозь проливной дождь, они остановились возле дома Макларенов и проехали по дорожке, где их поджидал Кен у открытой двери.

— Заходите, согрейтесь и просохните немного, потом я отвезу вас на холм, — сказал он, когда знакомство закончилось.

— Вы связались с полицией? — озабоченно спросила Бет.

Он кивнул.

— Они уже побывали в Шиллинг-Хауз. Сказали, что никаких признаков животного, напавшего на вашего друга, не обнаружили. Не нашли никаких следов. Но дождь был такой сильный, что моя машина, или полицейская, или любая другая могли уничтожить все следы. Доктора Крэга тоже не нашли. — Он покачал головой. — Очень тревожусь. Знаю, он слишком уверен, что хорошо знает холмы. Впрочем, он живет здесь давно и далеко не молод. Да и погода не из лучших.

Они забрались в старый четырехприводный автомобиль священника, и Бет, сидя рядом с ним, видела сквозь ветровое стекло, как блестела и растекалась дорожная грязь, подумала о том, как хорошо, что ей не пришлось вести по этой темной дороге «порше».

Когда они прибыли на место, Бет нервно осмотрелась. Как ей хотелось, чтобы с ними был Джайлс! Кен Макларен включил большой фонарь, и широкий луч осветил мокрые кусты и полегшую траву. Бет затаила дыхание, прислушиваясь, но ничего не услышала, кроме ветра и дождя.

Они быстро обошли дом Адама, и Кен открыл заднюю дверь своим ключом. Захлопнув ее за ними, он поискал выключатель.

— Неприятно думать, что сумасшедшая кошка затаилась где-то поблизости, — сказал он мрачно.

Бет и Лиза переглянулись.

— Не похоже, чтобы он вернулся, — тихо произнесла Бет. — С прошлой ночи ничего не изменилось.

Они вошли в гостиную. Бет прошла и задернула шторы, ощутив озноб.

— Не могу не думать, что там кто-то есть и подсматривает, — сказала она.

Лиза нахмурилась.

— Уверена, так оно и есть. Пойди посмотри наверху, дорогая. Убедись, что старый распутник не спит у себя в постели.

Бет глубоко вздохнула и направилась к лестнице. Даже при свете она почувствовала, как возвращается страх, как напряжен каждый нерв, пока поднималась наверх с лихорадочно блуждающим взглядом и наконец уставилась в открытую дверь комнаты Адама.

Здесь было очень тихо. Вдруг она перестала слышать приглушенные голоса Лизы и Кена внизу, где они, стоя у стола, рассматривали книги Адама.

Паника холодом сковала ее, когда она сделала один следом другой шаг в сторону темных теней впереди.

«Ты сделала моего А-дама несчастным…»

Внезапно у нее в голове зазвучал этот голос. Бет схватилась за перила лестницы. Во рту пересохло.

— О Боже. — В тишине ее шепот прозвучал очень громко. Она повернулась и сбежала по лестнице вниз.

— Бет, что такое? — Лиза впилась в нее глазами поверх очков, заметив бледность.

— Ничего. Просто показалось…

— Что показалось? Ты что-то увидела? Его там нет?

Она покачала головой.

— Прости. Я не посмотрела. — Она села за стол и обхватила голову руками.

Кен смотрел то на одну, то на другую.

— Я пойду, — сказал он и поднялся по лестнице, шагая через две ступеньки, и они услышали его шаги наверху, потом щелканье включателя.

— Я услышала голос у себя в голове. Это была Брид. — Бет жалобно взглянула на Лизу.

Было слышно, как Кен еще раз обошел ванную и вторую спальную Он снова появился на лестнице.

— Его здесь нет. Никаких признаков. — Он улыбнулся Бет. — Моя дорогая, неудивительно, что вы встревожены. Эта кошка могла бы пробраться в дом, когда дверь была открыта, но, если честно, не думаю, что она это сделала. Кошки, насколько мне известно, очень осторожные существа, им не свойственно забираться в чужие дома. Полиция была в недоумении. Они полагают, что вы ее как-то напугали, и она защищалась. Вряд ли мы ее снова увидим.

Лиза посмотрела на Бет и нахмурилась. Выражение ее лица было понятным. «Не перед священником». Если в историю Адама не поверил даже Джайлс, то чего же ожидать от духовного лица?

— Что будем делать? Его нельзя оставить на улице на всю ночь в такую погоду. — Бет изо всех сил пыталась совладать с собой.

Кен покачал головой.

— Думаю, лучше позвонить в полицию еще раз. Обсудить с ними. Не уверен, что надо устраивать поисковую экспедицию. Меня волнует, что его машина на месте. Но, с другой стороны, вполне возможно, кто-то его мог увезти.

— Он бы никогда не оставил дверь открытой, — заметила Лиза. — Конечно, он уже немолод, но с памятью у него все в порядке, не так ли? — Она повернулась к Бет.

Бет покачала головой.

— Мне показалось, что он там. — Она вздохнула. — Откуда искателям знать, где искать? Если он ушел на холмы, он может быть где угодно.

— Он не может быть где угодно. Он без пальто. В конце концов, он разумный человек, — добавила Лиза.

Бет подняла бровь.

— Почему у него здесь нет телефона? Он мог бы себе это позволить.

— Я его спрашивал, — вздохнул Кен. — Это, мне думается, чистое упрямство. Он был очень откровенен со мной и сказал, что ни с кем не хотел бы говорить по телефону и что вполне был способен позаботиться о себе сам. Я спросил, что будет, если он упадет или еще что случится, а он ответил, что если свалится, то это его проблема и о последствиях он тоже подумает сам.

Лиза улыбнулась.

— Это мой Адам.

— В этих условиях помощь невелика, — заметила Бет.

— Да. — Лиза была в нерешительности. — Мистер Макларен, можно узнать, не было ли каких-либо признаков, что Адам сильно запил? — Она тоже заметила на краю стола бутылку виски. Уровень содержимого в ней, и на это обратила внимание Бет, не изменился.

Мистер Макларен покачал головой.

— Говорил как-то, что чуть не стал алкоголиком и что сейчас себя контролирует. Однако пьяным я его никогда не видел.

— Лиза! — Взгляд Бет остановился на книгах, что лежали на столе, и она отметила, что раньше они лежали иначе. Некоторые были раскрыты, другие с закладками, а одна, сверху, была помечена красными чернилами. — Смотри! — Книга называлась «Психическая самозащита».

Лиза пододвинула книгу к себе и опустила очки со лба на нос. В течение нескольких минут она листала книгу.

Кен нахмурился.

— Не люблю подобные книги.

— Они в основном исторического плана, — заявила Лиза, — и философского. В них много мудрости. — Она продолжала листать.

— Там полно всякой дьявольщины, черной магии, колдовства.

— Ерунда. — Лиза подняла очки на лоб. — Послушайте, молодой человек, почему бы вам не пойти и не приготовить нам всем по чашечке кофе, пока я тут кое-что просмотрю? Эти книги могут подсказать мне, где он.

Резкость ее тона свидетельствовала о том, что она не на шутку раздражена.

Бет проследила, как Кен выходил из комнаты.

— В чем дело? Что ты нашла?

— Смотри. — Лиза положила перед ней книгу. — Ты это заметила? Читай.

Бет села и медленно прочла абзац, отмеченный красным:

«Хорошо известно, что если оккультист, действующий вне тела, сталкивается с чем-то неприятным из внешнего мира, или если его эфемерное тело заметно, или к нему прикоснулись, или выстрелили в него, тогда на физическом его теле появляются отметины».

И еще дальше на странице:

«Искусственная стихия создается путем формирования четкого образа в воображении существа, которое он намерен создать, наполнив его чем-то, соответствующим своему собственному существу, а затем влив в него естественную силу. Этот метод можно использовать как для добра, так и для зла…»

Предполагала ли Лиза, что именно так Брид создала кошку? Или же она сама превратилась в нее? Или же она каким-то образом вселилась в тело реальной кошки? Бет взглянула на Лизу.

— Ты во все это веришь, да?

— Да, Бет, я верю во все это. Взгляни. И вот здесь, и вот еще. — В каждой из книг были места, отмеченные красным. В основном они касались перемещения тел в пространстве, существования эфемерного тела вне физического тела, перемещений во времени. — Он пытался это сделать. Или собирался попробовать. И все это связано с тем камнем. — Она бросила на стол перед Бет рисунок. — Видишь? Он пытался понять значение этих символов.

— Джайлс знает это.

— Сомневаюсь. — Лиза нахмурилась. — Он может думать, что знает, но я полагаю, Адам разработал какую-то совершенно иную систему. Взгляни на это!

Символ зеркала.

Знак Брид, знак друидов, или колдуньи, способной трансформировать «реальность». Эти камни являются вехами; они указывают путь сквозь параллельные миры.

Бет была в смятении. В прошлое или будущее. Место, где завеса самая тонкая.

Она подняла глаза на Лизу.

— Завеса?

— Между измерениями, — улыбнулась Лиза. — Снова таинственная дребедень. Он подразумевает, что это там, откуда Брид приходит и куда уходит, между нашим временем и ее.

Бет тряхнула головой.

— Прости. Просто в голове не укладывается. Я не упертая, но выглядит, как фантастика.

— За любой фантазией скрывается реальность, Бет, — улыбнулась Лиза, — прочти свой Джанг. Не беспокойся об этом теперь. Давай просто предположим, что это то, во что верит Адам. Он ушел к своей вехе.

— К придорожному камню? Кен Макларен говорит, что он где-то неподалеку. Надо пройти вдоль живой изгороди, за домом, кажется. Он говорит, дедушка просто помешался на этом камне. — Она помолчала. — Думаешь, он там? Ночью?

— Когда он туда отправился, возможно, еще не стемнело.

Они уставились друг на друга.

— Бет, дорогая. Не знаю, помнишь ли ты, но сегодня Хэллоуин. В эту ночь завеса самая тонкая, если не возражаешь против этого термина. Считается, что в это время духам легче всего перемещаться из своего мира в наш. Предположим, он решил сегодня ночью попытаться пройти туда и поискать Брид?

— Но зачем ему ее искать, если она сама за ним гоняется? Если она была здесь в образе кошки? Если я могла слышать ее только что?

Лиза прикусила губу. Она снова села и опустила голову на руки.

— Не знаю, что и думать. Так и представляю себе, как он стоит там, на вершине горы, под проливным дождем, может, больной, может, вконец обессилевший, и вернется раненый, потеряный.

— Считаешь, что мы должны его поискать, да?

— Да, считаю.

Она взглянула на Кена, который появился с подносом, уставленным чашками с кофе, опустил его на стол среди книг и вздохнул. Он слышал последнюю фразу.

— Я тоже считаю, что мы должны его искать. Выпейте это, пока я позвоню Мойре. Остановимся у меня, возьмем фонари, туристическое снаряжение и все, что необходимо для спасательных работ.

Бет посмотрела на Лизу нерешительно, при мысли о том, что надо идти туда, в темноту, она содрогнулась.

— Может быть, тебе лучше остаться здесь?

— Нет, — вспылила Лиза и даже обиделась. — Возможно, я в лучшей форме, чем этот молодчик и его жена. Ежедневно я прохожу по нескольку миль, и в горах походила немало. Если ты думаешь, что ветерок и дождик могут меня напугать, то сильно ошибаешься.

«Меня-то они как раз пугают, — виновато подумала Бет. — А также то, что где-то там свирепая четырнадцативековая колдунья жаждет крови или дикая кошка норовит перегрызть тебе горло. Да еще этот Хэллоуин». Но она промолчала.

— У нас обеих крепкие ботинки и теплые куртки, — продолжала Лиза. — Бет, знаю, о чем ты думаешь, но, уверена, ее там нет. — Она снова метнула решительный взгляд на Кена, запрещая ему спрашивать, о ком речь. — Если Адам ушел в ее время, значит, она там вместе с ним. Если он болен или ранен, она захочет, чтобы мы его нашли. Поверь, что бы она ни делала, она его любит.

К счастью, Бет не видела, как она тайком под столом скрестила пальцы, когда произносила это.

— Если ты от нее не отстанешь, я потребую развода, — выкрикнула Айдина вслед Джайлсу, когда он садился в машину. Джайлс застыл на мгновенье, уставившись на свою жену на пороге гостиницы, где она укрывалась от проливного дождя. Молния на миг осветила фасад гостиницы, потом все снова погрузилось во тьму. Кроме небольшого яркого квадрата за хрупкой фигурой Айдины, светящегося от ламп в холле.

Джайлс тряхнул головой.

— Я потратил три часа, объясняя тебе, что хочу именно этого. — Он вздохнул. — Прости, мне надо ехать. — Замолчав всего на секунду, продолжил. — Кажется, ты сказала, что Дамьен ждет тебя, чтобы отвезти на вечеринку? — Он взглянул на нее с нескрываемой неприязнью. — Для тебя это гораздо важнее, чем ждать известий о том, что старик погиб от грозы, не так ли? — Он отъехал — машину на этот раз взял у горничной — и повернул в сторону дороги, сморщившись от острой боли в локте. В зеркале увидел, что Айдина все еще стоит под дождем, провожая его взглядом.

К Шиллинг-Хауз он подъехал, когда Лиза и Бет садились в машину священника.

— Джайлс? — Бет уставилась на него, и лицо ее осветилось надеждой. — Еде Айдина? Что случилось?

— Айдина возвращается в Лондон, — коротко ответил Джайлс. — Навсегда. Я здесь, чтобы сказать об этом. Я в твоем распоряжении, дорогая. — Он быстро ее обнял.

Бет подняла на него счастливые глаза и улыбнулась, потом потянулась и поцеловала его в щеку.

— О Джайлс…

— Ну ладно, пора. — Кен откинул мокрые волосы со лба и улыбнулся им. — Если намечаются торжества, советую отложить на потом.

Они остановились у дома священника. Мойра ждала их с термосами с горячим бульоном и с двумя рюкзаками — один большой, другой поменьше, — а еще она собрала в доме все фонари, какие только смогла найти. На ней был теплый клетчатый жакет и шарф, на ногах — ботинки.

Кен нахмурился.

— Ты уверена, что хочешь пойти с нами?

— Да как я могу быть не уверена? — Она поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать его. — Я обожаю старого доктора Крэга. И не волнуйся. Я позвонила в полицию и рассказала о ситуации. Если у нас появятся какие-либо проблемы, они приедут или позвонят горным спасателям.

Машину они припарковали у стоянки возле горной тропы. Слегка покосившийся указатель среди деревьев сообщал, что тропинка ведет к символическому камню за полторы мили. Где-то вдали справа Бет услышала шум горного потока, который катился по склону холма среди камней. Деревья по обеим его сторонам заросли лишайником. Ее ноги скользили на камнях, а рев ветра заглушал все, кроме шума воды. Тропа шла почти по краю потока, карабкаясь между деревьев, огибая каменные выступы, постепенно становясь все круче и круче, а потом и вовсе переходила в него вроде ступеней среди извивающихся корней деревьев. Шум воды, падающей каскадами и усиленный грозой, оглушал. Когда Кен, указывающий путь, на минуту выключил фонарь, темнота все еще освещалась всполохами и ощущалось дрожание земли под ногами. Между деревьями сверкнула молния, Бет поежилась. Она шла за Кеном, одетым в блестящую водонепроницаемую куртку, за спиной у него был тяжелый рюкзак. Он освещал своим фонарем тропинку среди замшелых стволов деревьев, по которой они медленно продвигались вперед. Он раздал им фонари, запасные батарейки и шерстяные шарфы, перед тем как отправиться в путь, и безуспешно пытался уговорить Лизу остаться в машине.

Взвинченная до предела, Бет шла, время от времени оглядываясь, чтобы убедиться, что Лиза рядом с Мойрой. Похоже, что Лиза в свои почти семьдесят не шутила, говоря о том, что находится в прекрасной форме.

Джайлс, споткнувшись на каменистой осыпи, поспешил их догнать, и она почувствовала, как он взял ее за руку. Она посмотрела на него и улыбнулась. Когда он рядом, ей было спокойнее. Позади Мойра, нагруженная небольшим рюкзаком с кофе и бутербродами, тоже споткнулась на скользком камне.

— Все в порядке? — Джайлс почувствовал, как его слова утонули в реве воды.

Мойра взглянула на него и кивнула.

— О’кей!

Вдруг налетел сильный ветер, и уже Бет поскользнулась на камнях. Они вышли из пролеска, и стало холоднее. Кен остановился, повернулся и подождал их.

— Все в порядке? Боюсь, это немного дальше, и становится совсем скользко. Может быть, передохнем? — Он выключил фонарь, экономя батарейки, и все немного постояли.

— Что будет, если он там? — спросила Лиза, пытаясь перекричать ветер.

— Если понадобится помощь, чтобы спустить его вниз, позвоним в полицию.

Лиза кивнула, пытаясь устоять рядом с Кеном, когда налетел еще один порыв ветра.

— Нам лучше идти, — крикнул он погромче, чтобы его услышали. — Мне не нравится, как портится погода. Да и замерзать нам ни к чему. Пошли.

Теперь все шли ближе друг к другу, освещая фонариками едва заметную тропинку среди камней и вереска. Яркие круги света — это единственное, что они видели в темноте. Бет споткнулась и чуть не упала.

Лиза поймала ее за руку.

— Ты в порядке?

Бет кивнула, страх нарастал. В темноте было что-то живое, оно следило за ними. Она это чувствовала. Поймав на себе взгляд Лизы, она увидела, что бабушка успокаивающе улыбается. Ей захотелось кричать, но голос застрял в горле. Кен уже пошел дальше, и ей захотелось поскорее его догнать.

— Недалеко уже, — одними губами произнесла Лиза, — не останавливайся.

Бет поглубже завернулась в куртку и заставила себя идти дальше. Джайлс не отставал от нее.

Оно не приближалось, оно преследовало их.

Следующей остановилась Лиза. Она наклонилась и задержала дыхание.

— Простите, кольнуло. Мы слишком быстро идем, даже для меня!

Кен подождал, его глаза наконец устремились за пределы того пространства, которое освещалось фонарем.

Потом и Лиза это почувствовала. Она выпрямилась и огляделась.

— Здесь что-то есть.

— Что? — Кен осмотрелся. — Где?

Лиза выключила фонарь и жестом попросила остальных сделать то же самое.

— Я чувствую, как за нами кто-то следит.

— Адам? Я крикну…

— Нет! — Она схватила Кена за руку. — Нет, не делайте этого. Мы не знаем, кто или что это такое. — Она медленно повернулась, глядя в темноту. — Кто бы это ни был, он не хочет, чтобы мы знали, что он здесь.

— Откуда вы знаете? — прошептал Кен ей на ухо.

Она пожала плечами.

— Женская интуиция. Это не Адам.

— Это Брид? — Бет подошла к ним поближе, чувствуя, как по спине пробежал леденящий холод. Джайлс обнял ее здоровой рукой.

— Не думаю. Не спрашивай меня ни о чем. Далеко ли до камня?

Кен еще раз осмотрелся.

— С выключенными фонарями легче понять, где мы. Смотрите, между облаками, там, на фоне звезд, светится вершина Бен-Берга. Думаю, мы очень близко от креста. Хорошо, что тут есть тропинка. Совсем недавно здесь вообще никто не ходил.

— Кроме Адама, — тихо заметила Бет.

Лиза нахмурилась.

— Вы сказали — крест! — Она потянула Кена за куртку. — Мы ищем крест! Мы ищем символический камень пиктов.

Он кивнул.

— Верно. На передней стороне камня изображен крест, а на задней — символы пиктов. — Он весело улыбнулся. — Скоро, обещаю, вы сами увидите. — Он быстро повернулся, когда вспышка молнии осветила горизонт. — Надеюсь, что это не языческие пикты в действии. Когда святой Коламба пришел в Инвернесс, чтобы обратить в святую веру короля Бруда, его друид наслал бурю, чтобы его прогнать. Или, по крайней мере, он пытался это сделать. У меня такое чувство, что у него ничего не вышло, потому что сила Христа оказалась гораздо могущественнее.

— Это был Бройчан, — медленно произнесла Бет, вытирая с лица дождевые капли.

— Верно, Бройчан. — Кен удивленно посмотрел на нее. — Вижу, вы изучали книги своего деда.

Он повернулся и пошел вверх. Переглянувшись, Лиза и Бет включили свои фонари и последовали за ним.

Пока они взбирались на холм, гроза усилилась. Вдали над холмами сверкали молнии, потом они начали медленно перемещаться в их сторону, и теперь они могли уже слышать гром. Бет пыталась подавить страх, буквально заставляя себя идти вперед. Кто бы за ними ни следил, он не приближался. Увидев, как Лиза быстро посмотрела через плечо, она поняла, что бабушка чувствовала то же самое.

Лиза дотянулась до нее и взяла за руку.

— Уже недалеко, дорогая. Он там. Я это чувствую.

Уйдя вперед, Кен остановился снова и начал шарить перед собой фонариком.

— Тропинка исчезла. Не вижу ее. Этот противный снег с дождем все уничтожает. — Перед ним, пока хватало света, повсюду были трава и щебень. Дальше стояла тьма.

Бет съежилась. Кен заметил это.

— Мы обязательно его найдем, успокойтесь.

— А если не найдем? — Она озиралась вокруг, светя фонариком во все стороны. — А что, если дедушка тоже заблудился? Замерз? Допустим, он потерялся? А вдруг, мы сами заблудились?

— Мы не заблудились, Бет. — Голос Лизы был твердым. — Не волнуйся. Мы уже близко, я уверена.

Кен сделал еще несколько шагов вперед и остановился. Посветив в темноту, он торжествующе воскликнул.

— Я вижу его. Вон там!

Освещенный вспышкой молнии, высокий камень, черный от дождя, виднелся впереди и напоминал огромный зуб, и даже с того места, где они стояли, можно было сразу заметить, что у его подножия что-то лежало.

Одинокая Брид озиралась вокруг в полной темноте. Она не знала, где находится. Она чувствовала ветер, слышала, как дождь шумел по листьям деревьев, слышала гром, но была растеряна. Сверкнула молния, и Брид почувствовала заряд энергии, но через мгновение все кончилось, и она снова осталась одна во мраке ночи. А-дам был где-то там. Она слышала, как он ее звал. Изо всех сил она пыталась добраться до него, но не могла.

Зато она чувствовала близость Бройчана. Он охотился за ней, превосходя ее в мастерстве и неиссякаемой силе. Если бы он ее настиг, то убил бы, и А-дама тоже убил бы.

Там был еще кто-то. Валлийский чужак, который сквозь время следовал за Бройчаном. Он приближался.

Брид медленно обернулась, чувствуя, как ветер развевает ее волосы. Если бы гроза подошла ближе, она ощутила бы прилив сил. Ее тело, которое лежало в постели, как узник Бройчана, слабело день за днем.

Для него убить ее тело, не уничтожив душу, не имело смысла. Поэтому он поддерживал в нем жизнь, наняв самых лучших хилеров, чтобы они его омывали, и кормили, и вливали в него бульон, и молоко, и вино, пока ее дух не вернется из странствий по векам. Когда она вернется в эту постель, ее тело умрет на руках у Бройчана.

Ее мозг был замутнен, он не мог работать в полную силу. Ничто не могло занять его, кроме одной важной мысли — найти А-дама и слиться с ним. И вот он снова ушел. Адама не было ни в его доме, ни в машине — нигде не могла она его найти, и где-то там, неподалеку, другие люди тоже преследовали его. Те, кто отнимет его у нее, как только он сможет вернуться к ней у камня.

Она ждала вспышки молнии, чтобы зарядиться ее энергией. А-дам был поблизости. Если она доберется до него, то уведет с собою в тень, и тогда они будут вместе навечно, и тела больше не будут их сковывать.

Она улыбнулась сама себе. Конечно, был еще один источник энергии. Тот, что оживит ее полностью и сразу. Чтобы проливать живую кровь, особенного мастерства не требуется. Для этого не надо никаких приготовлений, никакой особой друидской подготовки. Она сама открыла для себя во время убийств, что энергия, высвобождаемая смертью, переходит к ней. И рядом с камнем она чуяла теперь людей, пытавшихся забрать у нее А-дама. Как только у нее в руке появился нож, она поняла, кто они такие, те двое, которые давным-давно встали между ней и А-дамом. Женщина Лиза и дитя ребенка А-дама Бет.

Справедливо, что они должны умереть и дать возможность жить ей и А-даму.

— Он еще жив? — Пять человек, склонившись над Адамом, осветили его фонариками и увидели его бледное лицо, промокшую одежду, закрытые глаза, почувствовали его холодную кожу. Кен пытался нащупать пульс за ухом старика.

— Есть. Он жив. Но очень слаб.

Он начал снимать свою куртку, но Лиза остановила его.

— Вам нет надобности умирать от холода, Кен. Не раздевайтесь.

Он сперва недоуменно посмотрел на нее, потом кивнул. Положив рюкзак на землю, открыл его.

— Помогите мне завернуть его. — Он отчаянно рылся мокрыми руками у себя в кармане. — Возьмите телефон, позвоните в полицию. Чтобы его отсюда забрать, понадобится помощь.

Бет взяла у него телефон, в то время как Мойра и Джайлс суетились над Адамом в свете двух фонариков, которые Лиза держала в высоко поднятых руках. Из рюкзака были извлечены химические грелки, которые Кен засунул Адаму в подмышки и в пах, затем его завернули в подозрительно тонкое защитное покрывало из фольги и мокрыми скользящими пальцами закрепили его с помощью скотча. Затем Кен взял ярко-оранжевый спальный мешок.

Пока они старались поскорее согреть Адама, Бет еще раз попыталась соединиться с полицией, удаляясь от них.

— Кен, я не могу прозвониться! — Она медленно повернулась и пошла дальше, полагая, что камень как-то влияет на связь.

Занятые Адамом, они ее не услышали. Ветер постоянно вырывал из рук сумку. Адам был совершенно неподвижен, его голова беспомощно откинулась назад, глаза были все еще закрыты.

Среди деревьев, с ножом в руке, поджидала Брид. Адам был болен. Она потянулась к нему в темноте.

— А-дам. Что случилось? А-дам, приди ко мне.

Ответа не последовало. У нее не хватало сил.

— Алло? — Бет набрала номер и пыталась расслышать сигнал сквозь рев ветра. — Алло? — Помогите нам, пожалуйста! Мы нашли его возле креста. Он без сознания. Он совершенно больной. Алло, ответьте хоть кто-нибудь!

У нее за спиной Кен и Джайлс наконец-то смогли засунуть ноги Адама в спальный мешок. Медленно, с трудом они втиснули его всего в мешок. Лиза растирала его руки, стараясь согреть их, перед тем как спрятать под фольгу. Они осторожно посадили его, прислонив к камню, и присели вокруг него, чтобы защитить от порывов ветра с мокрым снегом и дождем.

Наконец Джайлс опомнился.

— Бет? Ты прозвонилась? — Он всмотрелся в дождь. — Бет, ты где? — Он уже закричал.

Кен огляделся.

— Что случилось?

— Где она? Я не вижу ее!

Кен встал и посветил фонариком в сторону деревьев. Лиза и Мойра все еще поддерживали Адама, обхватив его за плечи.

— Оставайтесь на месте. Не двигайтесь! — приказал он и осмотрелся вокруг, прищурив глаза от дождя и дрожа от холода. Он водил лучом фонаря вокруг себя как можно дальше и проклинал батарейки, которые начинали садиться. Надо было пойти к рюкзаку и перезарядиться, но он не хотел их менять до последней минуты. — Бет, где ты? — Он сердито уставился на Джайлса. Почему не видно света от фонарика Бет? Неужели у нее сели батарейки?

— Бет? — Джайлс закричал изо всех сил, но ветер совершенно заглушил его голос, и никто его не услышал. Он повернулся и посмотрел на Лизу. Та обеими руками обнимала Адама, легонько качая и согревая его замерзшее тело. Нетерпеливо он огляделся еще раз и сделал несколько шагов в сторону деревьев. — Бет!

Кен последовал за ним. Теперь, когда он в полной мере ощутил силу ветра, ему пришло в голову, что он очень устал и что вообще не надо было тащить всех сюда, лучше было поручить все профессионалам. Но всякий раз, когда ему доводилось бывать здесь, погода стояла отличная, воздух был на редкость прозрачным, а тропинку всегда легко было отыскать. Он никогда не обращал внимание на то, насколько крутой была эта тропа. Бет могла споткнуться и упасть или заблудиться среди деревьев. Она могла свалиться в болотную яму или в один из оврагов, которые изрезали склоны холмов.

— Бет! — Джайлс охрип и чувствовал, как холод пронизывает его до самых костей.

И тут он ее заметил в слабой вспышке луча у самых деревьев. Она держала руку возле уха, все еще пытаясь сквозь шум ветра расслышать сигнал по мобильному телефону.

— Бет! — Он показал на нее, высветив фонариком ее светло-зеленую куртку, бледное лицо, закрытое волосами. Джайлс направился к ней. Он был почти рядом, когда из-за деревьев донеслось рычание.

Она опустила телефон.

— Ты это слышал?

— Уходи. Побыстрее. — Он протянул ей руку, направив луч света на деревья. — Не может быть, чтобы это была та же самая. Не может быть!

— Очень может быть. Это Брид. Она пришла за Адамом. — Бет тяжело дышала, зажав в кулаке телефон. — О Господи, где же она? Я ее не вижу.

Джайлс схватил ее за локоть.

— Сюда, подальше от деревьев.

Луч фонарика постепенно слабел. Джайлс оглянулся. Кен поджидал их, направив свет фонаря в их сторону. У него за спиной Лиза и Мойра все еще отхаживали Адама, не ведая о том, что происходило. Им нечем было защититься, кроме тяжелого фонаря в резиновом футляре.

— Кен! — тихо позвала Бет. — Помогите нам! — Когда они с Джайлсом осторожно направлялись к нему, она услышала еще один рык и увидела, как Кен начал озираться. Он тоже услышал. — Кен, будьте осторожны. Это не настоящая кошка. — Ее взгляд не отрывался от деревьев. — Если вы знаете надежные молитвы, помолитесь немедленно. — Голос ее сильно дрожал.

— Что вы имеете в виду, какая еще не настоящая кошка? — Ветер заглушал его слова.

Медленно и верно Джайлс уводил ее подальше от деревьев.

— Я имею в виду, что это женщина. Некая злая колдунья. Пожалуйста, поверьте мне. Используйте всю свою силу священника, чтобы прогнать ее. — Бет была близка к истерике. — Она хочет напасть на нас. Она уже сделала это однажды. Она хочет меня убить!

Джайлс крепче обхватил ее.

— Ну же. Присоединимся к остальным. Я не позволю ей прикоснуться к тебе.

Рычание повторилось, уже ближе, хотя по-прежнему никого не было видно.

— Пошли. Быстрее! — Джайлс побежал, таща Бет за собой, перепрыгивая через бугры, напрямую через вереск и болотные кочки, не отставая от Кена.

Позади них с дерева спрыгнула кошка.

Бет взвизгнула.

Развернувшись, Джайлс заслонил ее спиной, и принял прыжок кошки на себя. Одним движением высвободив руку из повязки, Джайлс обеими руками изо всех сил ударил животное фонариком по морде, услышав при этом дикий вой.

Кошка исчезла.

Дрожа, с мокрыми и окровавленными руками, Джайлс огляделся в темноте. Фонарик погас, и он ждал, внимательно прислушиваясь. Где она? Убил ли он ее?

Вдруг слева от него возник луч света.

— Джайлс? — Голос Бет сильно дрожал. — Ты в порядке? — Она посветила на него, а потом на деревья.

На несколько секунд они оба увидели возле сосен фигуру женщины. Она держалась за лицо. В свете луча она смотрела на них. С ее лба, из-под длинных темных волос, текла кровь, испуганные глаза были полны страдания, а рот искажен болью. Затем фонарик Бет мигнул и погас.

— Боже милостивый! — Кен смотрел в то место, где они увидели ее. — О, мой Бог, что вы наделали?

— Он спас нам жизнь. — Бет схватила Джайлса за руку и крепко сжала ее. — Пошли. Быстро. Не медлите. Надо собраться всем вместе.

— Но женщина… — Кен смотрел через плечо.

— Оставьте ее! — Бет снова была близка к истерике. — Возвращайтесь к Лизе, пожалуйста!

Они уже направлялись к камню, когда Кен вдруг оступился.

— Что случилось? Вы в порядке? — Джайлс с нетерпением ждал его.

— В порядке, просто кольнуло. — Кен почувствовал на лбу легкий пот. В груди сильно заболело и отдавало в левую руку.

— Кен? — Теперь Бет была рядом и в упор смотрела на него. — Ну же, что с вами? Вы сможете добраться до камня? — Вспышка молнии на секунду осветила его лицо, и она увидела в его глазах страх.

— Я в порядке. Просто дайте мне немного передохнуть. — Боль в груди усиливалась. Он не мог дышать.

— Мы почти дошли, старина. — Джайлс обнял его. — Всего несколько шагов осталось.

Шаг за шагом он вел Кена вперед, почти неся его на себе, и боясь, что он может потерять сознание, а Бет, не отставая от них, с ужасом оглядывалась чуть ли не каждую секунду.

Кен закрыл глаза.

— Простите. Не знаю, что со мною. — Он попытался улыбнуться. И почему-то подумал, что Лиза почти на двадцать лет старше него. От боли он стиснул зубы, стараясь скрыть это, и закрыл на мгновение глаза.

— Все будет хорошо. — Бет сжала его руку. — Просто дышите медленно и ровно. Дыхание восстановится. — Глазами она шарила по черным теням между деревьями. — Самое страшное позади. Добравшись до камня, решим, что делать.

Они с трудом дошли до камня, и Джайлс осторожно опустил Кена рядом с Адамом.

— Что случилось? — спросила Мойра пронзительным голосом.

— Ничего страшного. — Кен заставил себя улыбнуться. — Просто кольнуло и все. Через минуту буду в порядке. Джайлс, там, в рюкзаке. Новые батарейки для фонариков.

Беспокойно взглянув на него, Джайлс опустился на колени рядом с Лизой и начал рыться в рюкзаке трясущимися руками.

— На нас напала дикая кошка. — Он на мгновение задержал на ней взгляд, потом перевел его на Адама. — Он держится?

— Едва. — Лиза с ужасом смотрела на него.

— Я ее сильно поранил. — Джайлс нашел батарейки и начал вынимать их из упаковки. — Будьте настороже. — Он стряхнул дождевые с лица. — На нас напала кошка, но потом я увидел женщину. Это была Брид?

— Конечно, это была Брид. — Бет опустилась на колени рядом с ними. Она смотрела в темноту, держа перед собой потухший фонарик, словно жезл. — Она ведьма. Колдунья. Лиза была права. И она убийца.

Трясущимися руками Джайлс вставил новые батарейки в свой фонарь и включил его. Посветив на Адама, просунул руку в спальный мешок, чтобы послушать его пульс. — Все еще очень слабый. Бет, телефон… ты дозвонилась, да?

Она огляделась вокруг, потрясенная.

— Где телефон? Я, должно быть, уронила его, когда кошка на нас напала! О Боже, какой ужас! Что нам делать? — Она отчаянно искала вокруг.

Он сильно прикусил губу.

— Это не важно, если ты дозвонилась.

— Я не знаю. Не уверена, смогла ли прозвониться. Сигнала не было, и что-то трещало, и ветер с дождем так сильно шумел, что ничего не было слышно. О Джайлс, я очень сожалею, пойду поищу.

— Не делай этого. — Лиза была настроена решительно. — Тебе ходить нельзя, это существо наверняка все еще рыщет вокруг, да и телефон от дождя, наверное, испортился. Нет смысла его искать.

Джайлс поднялся на ноги.

— Боюсь, что есть смысл. Это единственный шанс для Адама. — Он вгляделся в темноту. — Пойду я. А вы все оставайтесь на месте.

— Ты не сможешь его найти, Джайлс. Во всем этом хаосе. Не ходи, — взмолилась Лиза, — не глупи.

— Я должен попытаться. — Он храбро улыбнулся ей. — Не беспокойтесь. Я буду смотреть во все глаза. Теперь у меня хороший фонарик. Обязательно его найду.

Три женщины следили, как он возвращался туда, откуда они пришли, светя фонариком в разные стороны — перед собой, на деревья, на землю.

— Какая же я дура. — Бет встала на колени рядом с Лизой. — О Боже, это ужасно. — Она посмотрела через плечо. — Мы не сможем ее увидеть, если она подкрадется в темноте, верно?

— Верно. — Лиза прижимала Адама к своему плечу. — Нет, не сможем.

— Я во всем виновата. Если бы я не уронила телефон…

— Бет, ты сделала это не нарочно. Тебя никто не обвиняет. — Дрожа, Лиза выключила свой фонарь. — Надо беречь батарейки, и глазам надо привыкнуть к темноте. Так будет легче ее заметить. — Она вспомнила Мэрина, подумала о его силе, мысленно окружая себя и всех остальных стеной из непроницаемого света.

Прижавшись друг к другу, время от времени они видели, как луч от фонаря Джайлса светился в отдалении, методично блуждая по земле, все более удаляясь в сторону сосен. Иногда свет от фонаря поднимался вверх, описывал круг, словно проверяя, нет ли кого-нибудь и там.

— Она не может напасть на нас снова? — Бет придвинулась ближе к Лизе.

Лиза покачала головой.

— Не знаю. — Она осторожно положила руку на лоб Адама. — Где он, Бет? Если он ушел в ее время, почему она не с ним? Почему она все еще здесь?

Бет внимательно всмотрелась в лицо Адама. Глаза его были закрыты, кожа мокрая от дождя, бледная. И никаких признаков внутреннего сопротивления. Выражение лица было безмятежное.

— Думаешь, он переместился в другое время? — Она говорила тихо, чтобы не услышали Кен и Мойра.

Лиза кивнула.

— Наверное, так и есть. Но, возможно, он попал не туда. Может быть, он попал не в то место или не в то время. О Бет, откуда нам знать? — Она смотрела туда, где мерцал фонарик Джайлса. Может, Брид скажет нам, почему так стремится убить нас?

— Не вижу его. — Бет тоже высматривала отдаленный луч фонаря. Голос ее зазвучал панически. — Лиза, я его не вижу!

Лиза напряглась, оглядываясь вокруг.

— А-дам. Где А-дам?

Эти слова раздавались у нее в голове.

— Все еще не вижу его! — Бет чуть не плакала.

— Обожди. — Лиза взяла Бет за локоть. — Слушай.

— Что такое?

— Я слышала голос. Ее голос.

— Брид? — Бет прошептала это имя. Сквозь дождь и ветер обе женщины пытались услышать.

— А-дам!

— Вот. — Лиза снова схватилась за Бет. — Ты слышала?

Боковым зрением она уловила силуэт и, тряхнув головой, попыталась избавиться от дождевых капель на лице, затем снова присмотрелась. Да, вот какая-то темная фигура, едва ли не тень, почти слитая с дождем. Она нервно глотнула.

— Брид, — позвала она и почувствовала, как Бет напряглась от страха. — Брид, мы тоже потеряли Адама. Помоги нам найти его. — Лиза затаила дыхание. Тень приближалась? — Пожалуйста. Он потерялся. Мы все его любим. Помоги нам его найти.

Фигура определенно приближалась. Испуганные женщины могли даже различить детали ее платья, видеть серебряную брошь, скрепляющую его, локоны под капюшоном, ее бледное лицо с правильными чертами, четкую, свежую, кровоточащую рану на переносице, безразличные глаза и жесткий рот. Казалось, что она не смотрит ни на Адама, ни на них, а куда-то сквозь них.

— А-дам.

Рот ее не шевелился.

— А-дам, я тебя люблю!

Она стояла шагах в двадцати от них, теперь смотря не отрываясь в лицо Бет.

— Мы все его любим, Брид. — Лиза старалась говорить ровным голосом. Она затаила дыхание, когда фигура приблизилась.

Затем без предупреждения Брид бросилась на них обеих, и в тот же момент они заметили у нее в руке нож с длинным лезвием. Бет взвизгнула, оттолкнула Лизу с пути Брид и увидела ее свирепые, застывшие глаза всего в нескольких сантиметрах от своего лица. Бет удалось увернуться от ножа, когда сзади раздался чей-то голос.

— Во имя Христа, изыди! — Кен сидел прямо, трясущейся рукой осенял себя крестным знамением.

Брид остановилась в нерешительности, все еще сжимая нож в руке.

— Все в порядке. Я здесь! — Джайлс все видел. Последние несколько метров он пробежал и, задыхаясь, потянулся к Брид.

— Отстань от них, мегера. — Он пытался выхватить у нее нож. Фонарь выскользнул у него и упал в грязь со снегом, и Джайлс оказался в кромешной темноте.

— А-дам!

Ее душераздирающий вопль пронесся у них над головами.

— А-дам, спаси меня. Я тебя люблю!

Джайлс почувствовал металлическое жало у себя на руке и выругался, отчаянно пытаясь увернуться от него, у него уже иссякли силы и едва хватало дыхания.

— А-дам.

Бет поднялась на ноги, отыскала фонарь и осветила то место, где происходила борьба.

— Во имя Христа, изыди! — Кен стонал от боли.

Джайлс и Брид сцепились, скользя по грязи. В свете фонаря и вспышек молнии Бет увидела, как блеснуло лезвие ножа. Позади нее Лиза встала на колени, все еще придерживая в руках Адама.

— Бет, нет!

— Я должна ему помочь! — Бет приблизилась к дерущейся паре, высоко подняв тяжелый фонарь, готовая обрушить его на голову Брид, если удастся подобраться поближе. Она слышала частое затрудненное дыхание Джайлса, видела нож совсем близко от его лица. Она была уже возле них, когда с оглушительным ревом прямо над склоном холма появился вертолет и завис в нескольких метрах над камнем.

С воплем Брид уронила нож и посмотрела вверх, ее волосы и одежда развевались от потока воздуха.

Когда Джайлс и Бет посмотрели в ее сторону еще раз, ее уже не было.

22

Из вертолета спустился врач. По молчаливому согласию ни Джайлс, ни Бет не упомянули о своих ножевых ранах. Было очевидно, что всех взять на борт вертолет не сможет. И совершенно ясно, что вместе с Адамом должны были улететь Лиза и Кен. Лиза держалась прекрасно, но бледность ее лица и осторожность, с какой она поднялась на ноги, встревожили Бет.

Пока они стояли и смотрели на взлетающий и удаляющийся к югу вертолет, Джайлс обнял Бет за плечи.

— Уверен, что Брид ушла, — прошептал он и улыбнулся ей.

Без промедления они отправились в путь, подальше от магического камня с его таинственными знаками, все еще в нервном напряжении и ожидании страшного кошачьего рычания среди деревьев и блеска ножа в темноте. Впереди решительно шагала Мойра, стараясь не думать о бледном напряженном лице мужа, когда врач слушал его сердце, и о том, как он протянул руку, чтобы прикоснуться к ее руке, когда его поднимали на носилках в вертолет.

— Все нормально? — Джайлс догнал ее, остановил и подождал Бет, пытаясь отдышаться. Его рука снова была в повязке, под ребрами сильно болело, а левое плечо словно онемело.

Бет вытерла мокрое от дождя лицо.

— Можно отдохнуть минуту? Ты уверен, что мы правильно идем? — У них за спиной не было заметно никакого движения. Если бы они успели добраться до деревьев, то у них за спиной было бы хоть что-то, что угодно, кроме этого бесконечного вереска, щебенки и черноты.

Наконец они дошли до деревьев. Тропинка резко нырнула вниз и находилась теперь среди лиственниц и елей, которые узкой полоской прижались к склону холма. Им удалось найти покрытое мхом поваленное дерево, где можно было посидеть, прислонившись спиной к огромному валуну, и перевести дыхание.

Мойра неуверенно улыбнулась.

— Бывала здесь сто раз. Не беспокойтесь. Мне пойти первой? — Ее волосы выбились из-под шарфа и обрамляли лицо мокрыми от дождя локонами.

Джайлс посветил вокруг галогеновым фонарем, который дал ему врач из вертолета.

— Как только доберемся до ручья, пойдем вдоль него. Тогда будет полегче, верно? — Он бодро улыбнулся. — Выше нос.

Они тронулись в путь, иногда останавливаясь, чтобы перевести дух. Бет взглянула на Джайлса и протянула руку, чтобы прикоснуться к нему.

— Ты в порядке?

— Конечно. — Он кивнул и посмотрел на небо. Среди туч все еще сверкали молнии, хотя, как ему показалось, гром поутих. Гроза перемещалась на север. — Я в порядке. — Он про себя взмолился: «Дай нам силы вернуться назад. Мы сами не сможем. И пожалуйста, прогони эту ведьму подальше». Ему показалось, что он смог бы найти тропинку среди деревьев, по которой в хорошую летнюю погоду постоянно шли люди к магическому камню на вершине холма.

Он не знал, что заставило его внезапно повернуться. Инстинкт, о котором он не подозревал, сработал машинально. Едва повернувшись, он тут же поднял над головой фонарь, словно булаву. В следующее мгновение он заметил Брид так близко от них, что мог бы услышать ее, даже если бы она вообще не издала ни звука, и выбил из ее руки нож.

Брид остановилась, и он увидел, как она растерялась, легонько покачала головой, словно удивляясь, потом, прямо у них на глазах, начала таять. Через мгновение она исчезла.

— Джайлс! — Выкрикнула Бет. — С тобой все нормально?

— Во имя Христа! — Мойра едва удержалась на ногах, поскользнувшись на скользских камнях позади них. — Если она снова вернется, скажите: Во имя Христа! — Она посветила фонарем вокруг себя. — Что случилось с вашим фонарем? — истерично закричала она.

— Я его уронил. — Джайлс тяжело дышал. — Он погас. — У него дрожали руки. — О Боже, надеюсь, он не разбился!

Брид была достаточно близко от Джайлса, и он видел ее раненый лоб и эти странные невидящие глаза, застывшие не на нем, а на Бет, которая стояла позади него. Он скинул с плеча рюкзак Кена. Упрятав страх подальше, он быстро обыскал замерзшими пальцами рюкзак, ища фонарь Кена. На самом дне он нашел старый военный швейцарский нож. Положив его к себе в карман, продолжил поиск фонарика. Пальцы наткнулись на что-то тяжелое и квадратное. Это был набор сигнальных ракетниц. Почему, ради всего святого, Кен не вспомнил о них, когда они не могли прозвониться по телефону?

— Джайлс! — Приглушенный крик заставил его сердце забиться от ожидания беды.

Брид снова появилась, всего в нескольких шагах от них.

Крик Бет был прерван голосом Мойры. Ее вера во Всевышнего была столь сильна, что она выглядела совершенно спокойной.

— Во имя Христа, уйди, женщина. Оставь нас. Уходи. — Она выступила вперед и протянула руку в сторону Брид.

— Мойра, будьте осторожны! — Возглас Джайлса не возымел действия. Мойра шла вперед.

Внимание Брид переключилось полностью на Мойру. Она прищурила глаза. К священнику она не рискнула прикоснуться, он, несомненно, был так же силен, как Бройчан, но эта женщина была всего-навсего женой священника. Она не представляла опасности. У нее не было силы. Но она стояла у нее на пути. Снова в руке Брид появился серебряный нож. С легкой улыбкой на устах она подняла его и ударила.

Раздался пронзительный крик Мойры, и кровь хлынула у нее из горла.

Брид ощутила прилив сил и с окровавленным ножом в руке снова устремилась к Бет.

Парализованный увиденным, Джайлс стоял между Бет и телом Мойры. В руке он держал сигнальный пистолет. Каким-то образом ему удалось высвободить руку из повязки. Ослабевшими, трясущимися пальцами отодвинул он запал и зарядил ракету, не отводя глаз от лица Брид. Она сделала шаг вперед, глаза ее были полны ярости. Он оттянул затвор.

— Джайлс, помоги мне! — Бет подняла плоский камень и держала его перед собой. Она оцепенела от страха.

Брид улыбнулась, все еще пристально глядя на Бет. Она подняла руку, и они оба увидели, как сверкнуло лезвие ножа, на котором была кровь Мойры.

Пружина была слабая. Джайлс оттянул ее большим пальцем. Руки у него были мокрые от пота, силы покидали его. Это был их последний и единственный шанс. Сделав над собой усилие, он направил ракетницу в лицо Брид и выстрелил.

Горящий шар магния попал прямо в грудь Брид. Ее одежда загорелась, а на лице застыла маска отчаяния и боли, а потом она исчезла.

Когда огонь потух, темнота была беспросветная.

— Она хотела меня убить. — Бет закрыла глаза. Она почувствовала, что ее сейчас стошнит. — Ты спас мне жизнь. О Господи, Мойра!

Бет с ужасом огляделась вокруг. Мойры не было видно. В панике она искала оброненный фонарь. Когда наконец нашла его, то пробежала какое-то расстояние назад. На тропе лежала Мойра. Бет увидела, как кровь сквозь ее одежду растекается по камням и просачивается в траву. Не было никаких сомнений, что она мертва.

— Джайлс! — Крик Бет прозвучал как шепот. Она расплакалась.

— Господи, что нам теперь делать? — Джайлс опустился на колени рядом с Мойрой и взял ее холодную руку, безнадежно пытаясь прощупать пульс. Пульса не было. — Бедная Мойра. — Он глубоко вздохнул и огляделся. С трудом поднявшись на ноги, он сделал шаг вперед. Потом еще. Ноги у него дрожали так сильно, что он едва передвигался. С фонариком Мойры в руке он медленно продвигался к тому месту, где он выстрелил из ракетницы. Фонариком он скользнул по краю камней, затем вниз по воде, вверх среди ветвей и по скалам. Никаких признаков Брид.

— Ее нет. Никаких следов. Она исчезла. Ушла туда, откуда пришла. — Он вернулся к Бет. — Ты в порядке, дорогая?

Она прислонилась к камню, в свете фонаря ее залитое слезами лицо было бледным как полотно. Она всхлипнула.

— Ты уверен, что она исчезла? — Бет дрожала всем телом.

Он кивнул.

— Ничего от нее не осталось. Ни одежды. Ничего. Если бы она обгорела, то упала бы без сознания или кричала. Поверь, она исчезла. — Он положил руки ей на плечи, успокаивая ее. Хотя бы на время.

Адам снова чуть не совершил ошибку.

Всякий раз, когда он оказывался вне своего тела, он переживал такой восторг и такое чувство победы, что сердце его бешено колотилось, и казалось, что вот-вот случится сердечный приступ.

Поначалу он относился к Брид, как к духу, привидению, которое можно вызвать из мертвых, и он потерял драгоценные месяцы, изучая древние тексты по некромансии. Потом его мозг заработал. Она была жрица. Посвященная в одну из самых сильных колдовских традиций западного мира. Она была путешественницей во времени — и очень реальной!

Много времени было потрачено им на усвоение методики приобщения к секретам трансформации. В разных книгах давались разные инструкции. И всегда недостаточные. Он проработал многие из них, особенно те, которые определил как Кельтская Калифорния. Они были написаны людьми, никогда не испытывавшими это на себе. Но он был настойчив в своих исследованиях. Если Брид умела делать, он тоже сможет. Он понял, что самогипноз был ключом к сознательному существованию вне физического тела. Креативная визуализация с небольшой добавкой магии. Но он изучил и репродукции Гримойра. И Джона Ди. И Скроули. И Кастенады. И наконец ему это удалось. Он обнаружил себя парящим где-то под потолком спальни и впервые смотрел вниз на свое тело, явно спящее в его постели. Он научился осторожно перемещаться, скорее, летать по дому, из комнаты в комнату. Наконец отважился выбраться наружу и полетать по саду. Но одно его все еще пугало: во всех книгах, романах и мнимых свидетельствах присутствовала серебряная нить — связь, которая сохранялась между телом и душой, линия жизни, по которой путешественник мог найти путь обратно в собственное тело. У него, казалось, такого не было, или если было, то он этого не ощущал.

Конечно, надо было узнавать побольше. Необходимо было научиться преодолевать большие пространства и путешествовать во времени. И все же он не понимал, как Брид удавалось брать в путешествия свое реальное тело.

Здесь, подозревал он, принимал участие таинственный камень со знаком зеркала. Это были врата, то место, где пересекались параллельные миры. Возможно, все стоячие камни были такими вратами. Традиционно в сельской местности было немало подобных священных мест. Слияния рек, дорожные перекрестки, особые древние деревья, необычные скалы, холмы. Их, эти мест, было много, и все они были тщательно документированы. Он вспомнил время, когда студентом позволил себе быть увлеченным Лизой в Эйлдон-Хиллз, где Томас из Эрсилдоуна проник в Элфин-Лэнд и потерялся там на семь лет. Они так и не нашли точное место!

Когда он впервые попытался воспользоваться магическим камнем и воспарил над своим телом, им овладела паника. Во второй раз он медленно воспарил над ручьем, следуя по течению, но не слишком близко. Чтобы вернуться в свое тело, ему надо было только захотеть, и дело было сделано. Это оказалось просто. Слишком просто.

Хэллоуин — это время, когда традиционно завеса времен совсем тонкая. Погода подвела, но куда было деваться. Он не мог ждать еще год. Он старательно подготовился, отрепетировал слова и направился к камню. Он был так поглощен предстоящим путешествием, что не заметил, что забыл запереть за собой дверь. Не заметил он и кошку, все еще поджидавшую его на дороге, — одержимую, ослепленную, сосредоточенную на мести и ненависти, застрявшую в его времени, точно так же, как жертва, которую она поджидала, и не замечавшую того человека, к которому стремилась и так сильно искала.

Когда он добрался до камня, все тело у него болело и дрожало, но его возбуждение было слишком сильным. Какая-то часть его, сознание высококвалифицированного врача и человека двадцатого века, отмечало, что он может умереть от переохлаждения и что он определенно спятил. Другая его часть была намерена продолжать. Он сел, прислонившись спиной к камню, и сосредоточился на времени Брид. На Гартнайт и Джемме, на Бройчане. Но, прежде всего, на Брид, какой он впервые ее узнал — молодой, безрассудной и дикой. Это будет несложно. В конце концов, он там бывал раньше.

— Он в коме. — Лиза взглянула на Бет и Джайлса, когда они вошли в отделение интенсивной терапии и остановились возле неподвижного тела на кровати перед ними. Единственное, что звучало в комнате в тот момент, это сигналы, подаваемые аппаратом для поддержания жизни. Ранним утром Адама перевезли в Эдинбург.

— Он поправится? — Тихо спросила Бет. Она подошла поближе и дотронулась до бледной руки старика.

Лиза пожала плечами.

— Никто не знает. Они ничего не нашли. Температура стабилизировалась. Его просто здесь нет.

— И ты не можешь сказать, где он? — Бет печально взглянула на Джайлса.

Лиза покачала головой.

— Едва ли! Но я спросила их, могут ли они связаться с Иваром Фернесом. Он занимался Брид много лет тому назад, когда она находилась в психиатрической больнице где-то в северной части Лондона. Помню, как Адам рассказывал, что он был первым, кто догадался, что могло случиться. Он практически видел, как Брид погружалась в кому и выходила из своего тела, а затем возвращалась. Она убила одну из медсестер.

Бет содрогнулась.

— Похоже, убивать для нее не представляет сложности. Не так ли?

Они с Джайлсом провели несколько часов в полиции, после того как спустились с холма и направили поисковую группу туда, где осталось тело Мойры, накрытое курткой Джайлса. По молчаливому взаимному согласию они позволили полицейским думать, что на нее напал некто, скрывавшийся среди деревьев. Полицейские не могли понять только одно: нападавшим была женщина. Они полагали, что она сбежала после вспышки сигнальной ракеты. Они все еще ожидали у кровати Кена, чтобы сообщить ему о смерти жены. Он благополучно очнулся, после перенесенного сердечного приступа.

Лиза, усталая, встала и потянулась.

— Не думаю, что она была убита.

Бет покачала головой.

— Не знаю. Она просто исчезла. Совершенно. И никаких следов.

Лиза посмотрела на Адама.

— Возможно, теперь она его нашла? — Она легонько коснулась его лба.

Позади них открылась дверь и снова плавно закрылась. Никто не обернулся. Они смотрели на Адама.

Фигура позади них была призрачна, почти прозрачна, и медленно плыла в сторону кровати. Одежда на ней была порвана и потемнела, у пояса висел нож. Взор ее был прикован к неподвижно лежавшему на белых простынях Адаму.

— А-дам.

Лиза насторожилась. Это был едва слышный шепот, прозвучавший где-то в глубинах ее мозга. В теплой комнате работал с тихим шумом кондиционер, но она почувствовала, как по коже прошел легкий сквознячок. Она подняла глаза.

— Бет! — Страх в ее голосе заставил Бет вскочить. — Она здесь.

— Она не может быть здесь. — Бет попятилась от кровати, озираясь вокруг.

Джайлс обнял ее здоровой рукой и прижал к себе.

— Нам не следовало приходить. Мы привели ее с собой.

— Мы не могли этого сделать. — Бет покачала головой. — О, Господи, не потерплю этого. Дедушка! — Она беспомощно смотрела на него. — Пожалуйста, вернись.

— Он тебя не слышит, Бет. — Джайлс смотрел на пятно рядом с кроватью, возле Лизы. Он почувствовал, как волосы у него на затылке встали дыбом. — Она здесь. Посмотрите.

Обе женщины устремили взгляды туда, куда он указал, и сперва одна, потом другая увидели ее — не более чем легкая тень. Лиза отпрянула назад. Она пыталась создать защитный барьер, воображая его вокруг каждого из них, но это не помогало.

— А-дам, вернись к Брид. Я тебя люблю, А-дам…

— Значит, он ее не нашел. — Голос Бет прозвучал очень печально.

Брид подняла глаза. Она слегка повернулась, и у них на глазах ее очертания стали проступать отчетливее. Она посмотрела прямо на Бет, и рука потянулась к поясу за ножом.

— Нет! — Бет попятилась, схватившись за руку Джайлса.

— Опять. — Он заслонил ее собой. — Почему эта шлюха не оставит тебя в покое?

— Уходи, Бет, — быстро сказала Лиза.

— А как же вы?

— Не беспокойся. Уходи. Уведи ее, Джайлс. Я уйду следом. Она не сделает ничего плохого Адаму. И не зовите медсестру. Она не любит медсестер.

— Оставь А-дама, дитя ребенка А-дама!

Казалось, что этот голос прозвучал в голове у каждого, когда Брид пронеслась по маленькой комнате с поднятым ножом.

Штатив с капельницей опрокинулся на раковину и упал. Один из стульев ударился о тумбочку, и вдруг зазвонил сигнал тревоги. Дверь открылась, и появилась медсестра, за ней врач. Когда они, потрясенные, увидели то, что происходит, раздался страшный рык.

— Кошка! — удивленно воскликнул врач. Мимо него из комнаты выбежало затравленное животное.

— Оставьте кошку, следите за больным! — крикнул врач, когда в коридоре раздался еще один сигнал. Казалось, что отделение наполнилось топотом бегущих ног.

Адам безмятежно спал в своей кровати. Там, где он находился в данный момент, было холодно и дождливо, но он ощущал тепло костра внизу, на краю потока, рядом с домом Джеммы.

Чайный магазинчик был маленький и полон народу. Пахло теплым хлебом, пирогами, и было очень уютно. Сидя за небольшим круглым столиком, Лиза, Бет и Джайлс рассматривали сидящих вокруг людей, в основном женщин, завершивших хождение по магазинам и старательно охранявших драгоценные пакеты, полные трофеев. В магазинчике было еще несколько мужчин, усталых и сердитых, но в целом публика была веселой и расслабленной от тепла и уюта. Время от времени дверь магазинчика открывалась, и они могли видеть темную вечернюю улицу, мокрый тротуар, в котором отражались фонари, слышать шум автомобильных шин на мостовой.

Лиза подняла чашечку с чаем и с удовольствием сделала глоток.

— Не могу поверить, что они обвинили нас в том, что мы принесли в больницу кошку!

— А как еще, по логике, она могла туда попасть? — Джайлс намазывал крем и джем на пышную хрустящую домашнюю ячменную лепешку. Он чувствовал себя так, будто только что избавился от дрожи. Взглянув на женщин, он понял, что они чувствуют себя точно так же.

Лиза провела руками по лицу. Она позвонила домой. Ей так хотелось, чтобы Микеле был сейчас рядом с ней в Эдинбурге. Ее звонки остались без ответа и их donna delle pulizie сказала, что не знает, когда он вернется из Рима.

— Жаль, что не могу связаться с Мэрином. — Лиза с досадой покачала головой. — Он бы знал, что делать. Послушай, мне кажется, вам обоим надо вернуться в дом Адама. — Она налила себе еще чаю, заметив, что у нее все еще дрожат руки. — Поводов два. Хочу, чтобы вы там были на случай, если… — Она колебалась. — На случай, если Адам там, на холме у камня. Совсем один. — Она посмотрела на них. — Понимаете, да? Если он смог это — я имею в виду, выйти из своего тела, и где-то заплутал? — Она пожала плечами. — Больно думать, что он совсем один. Не знаю, который из них он, тот, что на больничной койке, или тот, который путешествует где-то там, среди звезд. И еще: если Брид собирается слоняться возле Адама здесь, в больнице, то вам будет безопаснее находиться подальше отсюда. Вне пределов ее досягаемости.

Брид приблизилась к окну магазинчика. Она могла видеть их сквозь запотевшее окно. Она помнила Эдинбург, эту улицу, даже, возможно, это кафе с того времени, когда Адам был еще студентом, и она дружила с пожилой женщиной по имени Магги.

Люди, убегающие от дождя, спешащие на автобус, едва ли обращали внимание на темную фигуру, освещаемую светом из окна. Почему-то они обходили ее стороной и шли дальше, сливаясь с шумом и суетой раннего вечера.

Брид улыбнулась. Женщина Бет укрылась в кафе, но скоро ей придется выйти. Она должна будет уйти одна и оставить этого мужчину, который следовал за ней, казалось, повсюду. И тогда она ее убьет. Она сможет выпустить ее кровь — кровь дитяти А-дамова ребенка будет обильной, полной энергии и пригодной для спасения жизни А-дама.

Над Шиллинг-Хауз бушевал ветер, даже окна дрожали. В доме хозяйничали сквозняки, и Бет сидела, съежившись, у печки и вся дрожала. Здесь было сыро, холодно, и атмосфера была наполнена страхом и злобой.

— Она здесь была. — Бет оглядела комнату, когда они наконец растопили дровами старую печь. — Я ее чувствую. Это как яд.

Джайлс проследил ее взгляд. Он ничего не чувствовал, кроме какой-то атмосферы запущенности дома, покинутого на несколько дней.

— Не думаю. — Он улыбнулся ей. — Давай не думать о Брид. Она должна быть в Эдинбурге, с Адамом.

Бет недоверчиво посмотрела на него, пожалев, что не была столь же уверенна, как он, и сменила тему.

— Джайлс, когда ты возвращаешься в Лондон, чтобы разобраться с Айдиной? — Она старалась не смотреть на него. — Нельзя же делать вид, что ее больше нет.

— Почему же нельзя? Она частенько делала вид, что я не существую. — Он перелистывал страницы одной из книг Адама, что лежали на столе. В круге света от настольной лампы рисунки символов просматривались четко. Он поднял голову, потому что где-то рядом раздался внезапный скользящий звук, сопровождаемый треском. — Это ничего, это черепица с крыши, — успокоил он, но заметил внезапный страх у нее на лице.

Когда зазвонил телефон, они оба какое-то время смотрели на него, пока Джайлс не поднял его. Бет с тревогой смотрела на него.

— Ты поняла, кто это? — Отключив телефон, Джайлс подошел к ней и положил руку ей на плечо. — Это Кен. Он уже дома и хочет спросить о Мойре.

Бет прикусила губу.

— Бедняга. Джайлс, я не уверена, что готова к этому. Я расплачусь и только все испорчу.

Джайлс кивнул.

— Послушай, надо бы сходить к нему, навестить. Ты не против? Ты тут без меня продержишься часика два?

Ей хотелось сказать: нет, я против; ей хотелось закричать: не покидай меня, — но она только пожала плечами и выдавила улыбку.

— Нет конечно, я не возражаю. Бедный Кен. Это для него такой удар. Иди. Но возвращайся дотемна. Пожалуйста.

Джайлс повернулся к двери и потянулся за пальто.

— Запри за мной. Я скоро, обещаю. И оставляю тебе телефон.

Когда он ушел, Бет долго смотрела на дверь. Казалось, что ветер значительно усилился, выл и шумел по холмам. Она подбросила несколько поленьев в печь и продолжала стоять, разглядывая книгу, которую изучал до этого Джайлс. В ней были довольно красивые стилизованные кельтские изображения животных и символов. Она уставилась на одно их них. Гребешок и зеркало. Адам обвел зеркало и написал карандашом: «Обозначает место захоронения женщины или тотем клана; слезы, некроманию, магию, символизируя единый мир и его зеркальное отражение». Затем он сделал несколько заметок-вопросов.

Хорошо бы изучить все это, хорошо бы помочь дедушке. Она перевернула страницу, прислушиваясь, сама не зная к чему. К ветру? Голосам? К звуку призрачных шагов в темноте? К Брид?

Она поежилась и вдруг, решившись, подошла к задней двери и открыла ее, выглянув наружу. Там было очень ветрено, в лицо ударил свежий чистый порыв ветра, пахнущий снегом. На улице никого не было.

Она напряглась. Зазвонил телефон Джайлса. Она повернулась и убежала в комнату, хлопнув за собой дверью. Как только она взялась за телефон, он замолчал.

Брид почувствовала боль, словно она была у нее в груди. Она сопротивлялась ей, но пока еще не понимала, где она находится. Она не могла сосредоточиться. Ее разрывало на части. Одна ее часть была на холме возле дома, наблюдая за дитятей ребенка А-дама, стоящей там в саду с развевающимися на ветру волосами; другая часть была рядом с А-дамом в больнице, не замеченная пока врачами и медсестрами, столпившимися вокруг его кровати.

Прямая линия на экране появилась в три часа пополудни под аккомпанемент пронзительного сигнала тревоги. Врачи отчаянно пытались оживить Адама. Брид тихонько плакала в углу, на какое-то время позабыв про Бет. Где же был А-дам? Почему он оставил свое тело? Конечно же, он бы не рискнул отправиться искать ее туда, где Бройчан ждал у ее кровати.

— Его больше нет. — Голос прозвучал печально.

— Еще одна попытка. — Врач поднял электроды.

— Отойдите все.

Когда тело Адама изогнулось на кровати и ЭКГ показала еще один слабый удар, он прислонился к дереву на вершине холма и, падая, схватился рукой за грудь, удивляясь сильной боли, пронизавшей его.

Он закрыл глаза и постарался дышать спокойно. Не время было теперь возвращаться в тело. События развивались слишком захватывающе. Он увидел, как Джемма выходит из своей хижины и останавливается у костра. Она была старше, чем он ее помнил, седая, лицо морщинистое, и разговаривала с Гартнайтом торопливо и испуганно. Адам приблизился еще немного. Он позвал их, но они, казалось, не услышали его. Гартнайт выглядел гораздо лучше чем прежде. На нем не было прежней грязной робы и рейтуз, а вместо этого вышитый плащ, застегнутый серебряной брошью. Кожаные ремни крест-накрест перетягивали его икры, а на поясе висел внушительный меч. Они говорили на своем родном языке, но он неожиданно для себя заметил, что отлично их понимает.

— Он собирается принести ее в жертву богам. Если я ее не спасу, она умрет, и, возможно, мы тоже. Неужели ты не понимаешь, мама? Мы должны действовать!

Брид! Они говорили о Брид.

— Он охраняет ее днем и ночью. Как только она вернется в свое тело, он завладеет ею, и тогда она умрет там, у моего камня. Я пометил его ее символом, и этим я собственноручно обрек ее на смерть.

Джемма покачала головой.

— Она не вернется. Она не такая глупая.

— Она ослабела и более не опасна, мама. Сожалею, но она плохо подготовлена. Она же дура, набитая дура. — Он ударил кулаком по своей ладони. — Если бы только мне удалось найти ее в стране грез, до того как она попытается вернуться.

— Нет, Гартнайт!

— Что еще могу я сделать? Неужели мы будем сидеть сложа руки и наблюдать, как Бройчан ведет ее к смерти?

— Если ты уйдешь в другой мир, ты можешь ее там не найти. И сам можешь потеряться.

Он отвернулся и стал смотреть на огонь.

— Проверю приметы. Если увижу птиц, то буду знать, лететь ли мне с ними за Брид к восходу солнца или отвернуться от нее и лететь к закату.

— Гартнайт! — Адам сделал шаг вперед и остановился на насыпи.

Гартнайт не повернулся.

— Гартнайт, я здесь, в твоем времени. Пришел отыскать Брид!

К нему повернулась Джемма. Она сейчас напоминала собаку, почуявшую кролика.

— Там кто-то есть!

— Джемма! Ты меня видишь? — Адам приблизился еще немного.

— Кто это? — Гартнайт повернулся и посмотрел прямо на Адама, но сквозь него. Он нахмурился. — Это Бройчан?

Она покачала головой.

— Не думаю. Осторожнее, сын мой. Мы не одни.

— Джемма! Гартнайт! Это же я. — Адам приблизился к ним и остановился возле костра. Пламя вспыхнуло, предупредительно заколыхавшись, и он увидел, как Джемма присмотрелась к нему широко раскрытыми глазами, словно прислушиваясь к посланию.

— Будь осторожен. Будь осторожен. — Она положила руку на плечо Гартнайта. — Бройчан поблизости, и у него повсюду шпионы. Иди. Скорее.

Гартнайт посмотрел ей в глаза, будто пытаясь прочитать в них послание, и кивнул.

— Иду, мама, да сопутствуют мне твои боги. — Он взбежал на насыпь, где несколько секунд тому назад стоял Адам, и побежал в сторону камня.

— Джемма. Ты меня видишь, не так ли? — Адам подошел к ней вплотную. — Пожалуйста! — Он был в отчаянии.

Она помедлила, перед тем как уйти в хижину, и еще раз оглянулась, качая головой, словно пытаясь избавиться от звука его голоса. И вдруг остановилась.

— А-дам, это ты? Не вижу тебя, мальчик, и не могу тебе помочь. Возвращайся к своим людям, А-дам. Брид потеряна. Она больше не с нами. Она последовала за тобой в твое время, и на ней проклятие Бройчана. Она потеряна для нас всех, А-дам. Навсегда.

Помолчав мгновение, словно прислушиваясь к его ответу, она повернулась и ушла в дом.

Адам посмотрел ей вслед, а потом на свое собственное тело. Она назвала его мальчиком. Для себя он выглядел так, каким был в тот момент, когда сел возле камня в своем времени: старый человек в поношенном пиджаке с двумя поддетыми под него шотландскими свитерами и сорочке. Осунувшийся старик со сморщенными руками и седыми волосами.

Повернувшись, он выкарабкался из низины и поспешил за Гартнайтом. Ему надо было добраться до камня раньше него. Надо было, чтобы его поняли. Возвращаться лучше вместе с ним, тогда они могли бы искать Брид вместе.

Камень обволокло туманом. Задыхаясь, он скатился в овраг и пробрался к нему с другой стороны. Перед ним в темноте растворялась фигура человека.

— Гартнайт! — Крикнул он. — Обожди! — Человек не отреагировал, продолжая быстро идти вперед, обойдя мшистое место и прыгая по камням. — Гартнайт! — Адам почувствовал, как у него сдавило грудь. Он начал задыхаться. На мгновение ему пришлось остановиться и согнуться, чтобы перевести дыхание. Когда он выпрямился, то едва мог различить вдали фигуру Гартнайта. Он поспешил и, когда добрался до последней группы сосен, остановился еще раз. Теперь он видел Гартнайта, на его мече отражался случайный луч, пробившийся сквозь низкие тучи. Скоро стемнеет.

Адам напрягся. Рядом с Гартнайтом он заметил какое-то движение справа, на вересковой пустоши. Кто-то еще следовал за Гартнайтом в сторону камня. Адам похолодел. Он припал на одно колено, чтобы его не заметили, и развернулся, пытаясь проследить движение. Возможно, это был одинокий олень или лисица в вереске. Но это был мужчина. Теперь он его ясно разглядел. Он явно преследовал Гартнайта, низко пригнувшись, прячась, крадясь между кустов к своей добыче.

— Гартнайт! — Предупреждение Адама прозвучало всего лишь едва слышным шепотом. Что он мог сделать? Он с трудом, осторожно, пробирался к камню.

Гартнайт достиг небольшой площадки, где стоял камень, и прикоснулся к нему обеими руками, ощупывая с любовью вырезанные на нем знаки, вероятно, вспоминая каждый из них, месяцы работы над ними. Он наклонился, и Адам увидел, как он положил руку на знак зеркала — знак Брид, знак колдуньи, которая умела сконцентрировать энергию, чтобы перемешаться в иные миры. Затем Гартнайт выпрямился и поднял руки над головой. Он смотрел ввысь. Адам понял, что он следил за полетом птиц над холмом в сторону уходящего солнца. Это было знамение. Птицы велели ему следовать за его сестрой в направлении их полета.

Он стоял так с минуту, и Адам внимательно следил за ним. Глаза его были закрыты, и казалось, что он целиком поглощен своими мыслями. Затем он положил ладони на камень и исчез. У Адама перехватило дыхание. Там, где стоял Гартнайт, был уже другой человек — высокий мужчина с растрепанными волосами, в длинном черном плаще, развеваемом ветром: Бройчан. Через мгновение он тоже исчез, последовав за Гартнайтом.

— О, мой Бог! — Адам присел, зажав рот рукой. Он огляделся вокруг, проверяя, нет ли кого-то с Бройчаном. Насколько он мог видеть, холм был пуст. Он посмотрел через плечо. Если бы только можно было поговорить с Джеммой, рассказать ей, что случилось. Но она не могла его слышать. Оставалось одно: он должен постараться вернуться обратно, воссоединиться со своим телом, которое все еще лежало у камня, но в другом времени, и попытаться найти в том времени Гартнайта. Адам поднялся и направился по траве и гравию к большому камню, который торчал, словно палец, указующий в небо.

Аккуратно возложив руки на камень, как это делал Гартнайт, он еще не знал, что его тела, носителя его грез и сознания, больше нет на месте.

23

— Как долго он в таком состоянии? — Ивар Фернес стоял у кровати Адама. Ивар хорошо сохранился, он все еще был интересный мужчина, правда лысеющий, но стройный и мускулистый. Он наклонился над Адамом, проверил рефлекс зрачка и пульс. — Он выглядит так же, как Брид, когда была в коме. — Он повернулся, чтобы взять кейс, и достал из него пачку потрепанных бумаг, личный файл, который он осмелился взять из больницы, когда ушел на пенсию. — Я попросил просмотреть ЭКГ. В данных Брид были потрясающие аномалии, которые тогда проигнорировали, восприняли как ничего не значащие, но которые, как я потом подумал, могли быть из-за… — Он пожал плечами и ослепил Лизу обаятельнейшей улыбкой, — ее довольно странного происхождения, о котором, вы понимаете, я не рассказал коллегам. Они бы и меня засадили в психушку! По моей версии, показания мозга могут фиксировать активность такой части мозга, которую раньше не принимали во внимание.

— Доктор Фернес, я не понимаю, как тело Брид, все время находившееся в постели, у вас на виду, как оно могло быть еще где-то? Адам не представлял ее себе в своей постели. Люди, видевшие ее, когда она на них нападала, не воображали себе этого.

— Как же обстоят дела на самом деле? — Ивар Фернес изучал медицинскую карту Адама. — И где вы, дорогой доктор Крэг, хотелось бы знать? — Он внимательно смотрел на Адама. — Имеет ли значение то, что вы его перенесли?

Лиза в ужасе уставилась на него.

— Что вы имеете в виду?

Фернес пожал плечами.

— Только то, что я частенько блуждал во времени и пространстве. Если человек может путешествовать во времени и пространстве по собственному желанию, то так ли важно, где он оставил свое тело? То есть если кто-то намерен вернуть его. И если тело умирает, то куда девается дух, душа, или то, что его покинуло? Отправляется ли оно в другое измерение, или же оно обречено на вечное блужданье, подобно привидению, между мирами в поисках новой плоти?

— Это звучит страшно. — Лиза содрогнулась. Она протянула руку и коснулась руки Адама. — Проклятая любовь. Она сделала его жизнь на земле адом. И когда он наконец-то ее возжелал, ее не оказалось на месте.

— Возможно, он ее уже нашел. — Фернес задумчиво смотрел в лицо Адама. — Жаль, что мы не знаем наверняка, как выйти из этого положения.

Они подняли головы, когда вошла медсестра, окинула взглядом Адама и вышла, закрыв за собой дверь.

Лиза вздохнула.

— Вы меня озадачили. Я думала, он каким-то образом знает, что мы привезли его сюда, но что, если он отправился к камню, в поисках своего тела, а его там нет? Что, если он не знает, где оно? Но не могли же мы его там оставить. Он бы умер. — Она встала, подошла к окну и уставилась в него. Возможно, многие люди, которые, с точки зрения медиков, находятся в коме, на самом деле просто потерялись и не способны вернуться в свои тела, потому что они были перевезены в больницу и дух не может найти тело? — Она повернулась и взглянула на него. — Мне надо вернуться к камню.

Фернес пожал плечами.

— И что? Оставите записку?

— Не знаю! — Она разозлилась. — Но не могу оставить это так, как есть, не могу! А если ему понадобится вернуться туда? Вдруг его душа захочет воссоединиться с телом?

Ивар Фернес печально покачал головой.

— Вы же знаете, что из больницы ему не выбраться.

— Что тогда произойдет? Он обречен блуждать вечно?

— Вы с ним были очень близки, не так ли? — Фернес подошел к ней и нежно прикоснулся к ее плечу. — Возможно, он найдет вас. Боюсь, ничего другого сделать нельзя. Все, что вы можете сделать, это ждать. Пока. — Он замолчал и посмотрел на Адама.

— Что значит «пока»?

— Пока каким-то образом мы не сможем вернуть его туда.

Туман был очень густым. Бройчан двигался осторожно следом за братом Брид между деревьями и по крутой тропинке. Воздух был тяжелый, и было трудно дышать, под его сандалиями дорога казалась странно бесформенной.

Гартнайт очень спешил, держа в руке меч, время от времени скользя по грязи, зная о призрачной фигуре, следовавшей за ним, и пристально вглядываясь в даль между деревьями.

— Брид! — В тумане голос его казался странно глухим. Он не звучал, и впервые молодой человек почувствовал укол страха где-то между лопатками. Он остановился и посмотрел вокруг, прислушиваясь. Рядом кто-то был. Вода шумела где-то вдали, хотя он видел белую пену, когда преодолевали черные камни. Он крепче сжал в руке меч, слегка приподняв лезвие, и резко повернулся. В темноте он никого не увидел.

Бройчан давно научился искусству быть невидимым, но Гартнайт чувствовал, что он рядом. Значит, это должно свершиться. Однажды ему придется иметь дело со своим дядей, но теперь у него была единственная цель: найти Брид и вернуть ее домой, а затем любым способом постараться освободить ее от проклятия Бройчана, вывести из его круга.

У подножия холма он остановился, совершенно не зная, куда идти.

«Брид? — Он мысленно позвал ее. — Где ты, маленькая сестренка?»

Ответа не было. Он слышал только завывание ветра среди деревьев у себя за спиной.

Его сознание проникло в нее, и случилось это в одно мгновение. Он почувствовал ее негодование, ее страх и боль. Она потеряла своего А-дама. Она не знала, где он, и винила в этом других. Она снова охотилась со своим ножом, желая крови, пытаясь найти свою любовь и избавить Адама от страданий, которые его окружали. И сразу же Гартнайт понял, за кем охотилась Брид. Это было дитя ребенка А-дама, единственная кровная родственница А-дама, единственная из тех, кто мог удержать А-дама в его времени и встать между ним и Брид.

Туман вокруг Гартнайта сгущался. Она ушла.

— Брид…

Его призыв потерялся в бесконечности пространства.

Первое, что Бет узнала о посетителе, был всполох света от фар, пробежавший по потолку гостиной, когда машина свернула с дороги к проезду, ведущему к дому. Вздрогнув, она проснулась и обнаружила себя сидящей на стуле у печи, сердце сильно билось, и мгновение она не могла понять, отчего проснулась. Потом услышала, как хлопнула дверца автомобиля. Она выпрямилась. Джайлс вернулся. Слава Богу! Она поспешила выглянуть в окно. По саду распространялся густой белый туман. Ничего не было видно. Потом она услышала медленные шаги к дому. Это был не Джайлс. Затаив дыхание, она смотрела на высокого худого мужчину, приближавшегося по дорожке.

Отойдя от окна и на цыпочках подкравшись к двери, она ждала, прислушиваясь. После долгой тишины она услышала уверенный стук в дверь, а потом голос.

— Бет? Бет, дорогая, ты здесь?

Она напряглась, поначалу не узнав голос.

— Бет, это Мэрин!

— Мэрин? — Она выдохнула его имя в полном недоумении. — Мэрин! Обожди, обожди. Я иду!

Замки она открыла дрожащими руками и распахнула дверь.

— Мэрин? Откуда ты узнал? О, я так рада тебя видеть! — Она обхватила его за шею. — Я так испугалась! Где ты был? Откуда узнал, что я здесь?

Он видел, что она снова заперла дверь на все замки, но сделал вид, что не заметил этого, прошел к печке и машинально подбросил пару поленьев в огонь, как у себя дома, потом повернулся к ней. Он выглядел по-прежнему, может, немного более загоревшим, постаревшим. Глаза его были такие же глубокие и проницательные, какими она помнила с детства.

— Я пришел, потому что почувствовал, что нужен тебе, но. Бет, ты должна понимать, что я всего лишь человек. — Он нежно улыбнулся ей. — Вовсе не волшебник, а просто человек.

Она прикусила губу, расстроившись.

— Хорошо бы ты был волшебником. Только волшебник может нам помочь.

Она присела на краешек дивана и начала рассказывать ему о том, что случилось, гадая время от времени, известно ли ему это. Она была настроена сообщить ему все подробности.

— Я так боялась. Она здесь, в горах, и ничто не может ее прогнать. Она и здесь может появиться.

Когда она замолчала, не сводя с него глаз, он сразу ничего не сказал. Потом покачал головой.

— Не чувствую ничего превыше ее страха. Подозреваю, что она боится тебя не меньше, чем ты ее. — Не время говорить ей правду. Пока. — Он откинулся на подушки дивана. — Бет, я собираюсь обучить тебя, как в свое время твою бабушку, некоторым основным законам жизни и смерти. — Он помолчал. — А также некоторым приемам управления ими. Ты не должна бояться Брид. Она является или была обыкновенным человеком. Возможно, не очень милым, но мы не знаем, что так изуродовало и изломало ее. Мы также не знаем, что повлияло на любого несчастного преступника или неуравновешенного человека, с которым нам довелось повстречаться в так называемой повседневной жизни. Она, в свою очередь, научилась приемам, которые позволяют ей путешествовать, по нашим представлениям, очень странным способом. Она пришла, если верить твоему деду, из той среды, где в подобные вещи не только верили, но и практиковали их. По всем признакам, она представитель весьма изощренной культуры, которую мы, со своей самопровозглашенной мудростью, окрестили варварской, хотя многие современные люди ничуть не лучше, и которую — по той причине, что мы не способны сделать многое из того, что умели они, — мы отбрасываем как несерьезную и полную предрассудков. — Он повернулся к открытым дверцам печки и, наклонившись, взял кочергу. Тлеющие поленья вспыхнули. — Брид изучала в школе в течение многих лет то, чем сейчас пользуется. Возможно, она не закончила курс, но она очень, очень знающая, в этом ты можешь быть уверена. Я не друид. — Он улыбнулся. — Что бы ни говорила твоя бабушка. Но, вероятно, я потомок друидов или хотя бы представитель школы хилеров и мистиков, которая существовала сотни лет тому назад. Я учился во многих странах мира, у меня есть собственные книги, я много наблюдал и слушал, прежде всего слушал. — Он пересел на стул напротив нее. — Ты выглядишь удивленной.

— Мы не знали. Лиза не знала, что ты писал книги.

— Она и не могла это знать. — Мгновение он молчал. — Твой друг собирается провести ночь с Кеном Маклареном. Не спрашивай, откуда мне это известно или как он узнал, что ты будешь в безопасности. Это часть тайны. — Он улыбнулся. — Но нам надо побыть с тобой наедине, чтобы продумать твои действия. Ты должна попытаться выучить за ночь то, на что обычно уходят месяцы или годы, и подавить в себе недоверие, которое все еще есть в твоей головке. Исключи мозг и прислушайся к своей интуиции. Ты должна научиться защищаться от Брид и ее приятелей, если таковые имеются. Ты должна уметь общаться с ней. Тебе необходимо выгнать из нее кошку и оградить свою семью от зла. Возможно, тебе придется сопровождать деда домой. Трудная задача на… — Он посмотрел на часы. — Кажется, на семь часов.

Бет сморщилась.

— Почему так мало времени?

— Потому что утром мне надо уходить. Знаю, Лизе нравится думать, что я умею исчезать в клубах дыма там, на Пенни-Бикон, скрываясь среди миров в течение месяцев или лет кряду. Боюсь, все куда более прозаично. У меня билеты на самолет из Лондона в Нью-Йорк. — Он усмехнулся. — И еще думаю, что ты права. Брид установила связь с тобой, и ты в большой опасности. До ее следующей атаки, вероятно, осталось немного времени. — Он сел поудобнее и потер руки. — Поскольку, как я подозреваю, твоя память не настолько тренирована, как у барда, который может декламировать сутками и неделями, ни разу не повторившись, я предлагаю тебе запастись записной книжкой и карандашом и, чтобы осилить ночной урок, принести большую чашку черного кофе, и мы приступим.

Он не сказал ей, что перед отлетом в Нью-Йорк ему тоже предстояло выдержать бой один на один с Бройчаном.

Рассвет наступал медленно, за окном было туманно, он еще более сгустился, когда рассвело, но они работали, не замечая ничего.

Мэрин не дал ей времени испугаться и усомниться в своих возможностях. Всякий раз, когда ей казалось, что она готова упасть от усталости, он приводил ее в чувство. Закончив, он встал и улыбнулся.

— Ты во всеоружии, Бет!

Она тоже встала и посмотрела в огонь. Голова у нее кружилась, она безумно устала, но в то же время была странно возбуждена.

— Ты уверен?

Он улыбнулся.

— Теперь, что я сказал? Надо верить в это! Бет, дорогая, мне надо успеть на самолет. Все у тебя будет хорошо. Инстинкт самосохранения тебе поможет, он у тебя сильный. Иначе я не смог бы выучить тебя так быстро. За это, насколько я думаю, надо благодарить Лизу. От нее ты унаследовала и интуицию. Скептицизм, унаследованный от деда, мешал тебе, но теперь, как и он, ты знаешь, что на земле и на небе есть многое такое, о чем ты не подозревала, но что было вполне реальным. Ты должна себя контролировать. Не робей, Бет. Дух мой будет с тобой, помни об этом, когда бы я тебе ни понадобился. — Он наклонился и поцеловал ее в щеку. — И еще, Бет, не позволяй Джайлсу отбирать твою энергию, моя дорогая. — Он подмигнул. — На время сконцентрируйся на том, что должна сделать.

Она стояла на пороге, долго глядя ему вслед, пока машина не исчезла из виду, потом, поежившись, вернулась в дом и закрыла дверь. Ее блокнот, исписанный советами, диаграммами и всякого рода информацией, лежал на диване, она просидела почти всю ночь. Комната показалась ей очень пустой и грустной.

На то, чтобы осознать случившееся и почувствовать, что она полностью усвоила все, чему Мэрин пытался ее научить за эти напряженные часы, у нее не было времени. Она пошуровала в печке и медленно поднялась по лестнице. Горячая ванна и завтрак снимут боль в суставах, а потом она нырнет в постель на несколько часов, чтобы восстановить силы перед сражением. Ей предстоит именно сражение, Мэрин был уверен в этом, и она с ним согласилась. Она улавливала признаки этого в воздухе, словно отдаленную грозу, — напряжение, усиление энергетического поля вокруг нее.

«Ты можешь ждать, когда Брид найдет тебя, или же сама отправляйся к ней».

Советы Мэрина были спокойны, почти как само собой разумеющиеся.

«Думаю, что ее душа раздвоена. Одна ее часть гоняется за Адамом, другая готова уничтожить любого, кто, по ее мнению, стоит у нее на пути. И это ты. Тебе решать, Бет, вернуть ли его, и иметь ли дело с ней».

Сможет ли она справиться с Брид? Лежа в ванне, она сильно запаниковала. В устах Мэрина все звучало так просто, почти обыденно: заберись на гору в темноте, найди врата времени, забери своего деда, убей его психопатку-любовницу, потом возвращайся и живи счастливо! И — никаких проблем!

— Бет! — Голос прозвучал очень нежно. — Бет, моя дорогая. — Она почувствовала на своих губах тепло его губ. В комнате было темно, день тонул в тумане.

— Джайлс? — Во сне она была далеко, карабкалась к камню по темному склону. Она видела, что дед поджидает ее. Он заметил Бет и протягивал к ней руки в полном отчаянии.

— Я вернулся. Мой Бог, на улице такой холод! Снег пошел. Кен уговорил остаться на всю ночь. Я пытался дозвониться, но телефон был отключен. Прости, не мог выбраться. Как только стало возможно, выехал. Тебя нельзя оставлять здесь надолго.

Бет села и включила ночник у кровати. Взяв часы, уставилась на них. Почти полдень.

— Как Кен? — спросила она сонно. Джайлс сидел на кровати, на волосах у него поблескивали снежинки.

— Конечно, он несчастен и очень одинок. Потеря Мойры подорвала его силы.

— Бедняга. — Она спустила ноги на пол и взяла халат. — Джайлс, я скучала без тебя. — Она кинулась в его объятия. — О Боже, как я по тебе скучала. — Она не упомянула о Мэрине и вдруг подумала, был ли он на самом деле.

— И я по тебе скучал. — Он крепко обнял ее. — Что-нибудь известно о Лизе?

Она покачала головой.

— Ничего. Мне себя жалко.

Она ничего не помнила. Все слова пропали. Все, чему учил ее Мэрин, куда-то ушло.

Дрожа, она встала и поискала шлепанцы.

— Как же я хочу домой! В Уэльс.

— А почему бы и нет? Мы не обязаны сидеть здесь. — Джайлс взял ее за руку. — Ты же знаешь об этом, верно? Можно хоть сегодня уехать. Ну, завтра. Почему бы нам не уехать? Просто взять и уехать? Твой дед в надежных руках. Чего тут ждать?

«Сосредоточься на том, что должна сделать…»

— Дорогая, я тебя люблю. Ты мне не веришь, да? — Он серьезно посмотрел на нее. — Я разведусь. Я серьезно. В Лондон больше не вернусь.

— Ты действительно серьезно?

— Да, вполне. Послушай, Айдина не станет сопротивляться. Я ее знаю. Я ей надоел, и у нее теперь, слава Богу, кто-то есть. Дамьен богат и знаменит — это то, что ей надо. Хочу провести остаток моей жизни с тобой, моя дорогая.

«Не позволяй ему расходовать твою энергию…»

Бет пристально посмотрела на него, потом медленно потянулась к нему и поцеловала в губы.

— Мы скоро уедем домой. Но прежде я должна кое-что сделать. Потом. После того, как поедим.

Они пообедали и, по его настоянию, пошли наверх отдохнуть. Она знала, что ей не следовало этого делать. Она обязана сосредоточиться целиком на своей цели, но, полчасика, как она себя утешала, ничего не изменят.

«Выбор за тобой, Бет… — вдруг вспомнились последние слова Мэрина. — Не позволяй ему расходовать твою энергию… сосредоточься на том, что должна сделать…»

Джайлс сгорал от нетерпения, целовал сладко, обнимал нежно, овладел жадно и страстно; потом, когда он заснул, она долго лежала в его объятиях — тихо, умиротворенно, не желая шевелиться и покидать его, пока сама не заснула.

Когда она проснулась, в комнате было темно. Она тихонько высвободилась из его рук, поднялась с постели, быстро оделась, накинув сверху еще два свитера, осторожно наклонилась над ним, чтобы запечатлеть на его лбу еще один поцелуй, повернулась и вышла из комнаты.

Внизу она осмелилась включить свет и посмотреть на часы. Был седьмой час. Весь день пропал. Она быстро надела куртку, ботинки и взяла со стола ключи от его машины. Мгновение она колебалась, глядя на огонь в печке. Сейчас он символизировал для нее все безопасное и надежное в жизни.

«Ты должна оградить свою семью от зла… Ты должна попытаться привести своего деда домой».

Выбора не оставалось. Надо было идти.

Набросав короткую записку для Джайлса, она вышла на леденящий, холодный ветер. Минуту постояв на пороге, осторожно захлопнула за собой дверь.

Машина Джайлса стояла у парадной. Взглянув на окна, она открыла дверцу, бросила на сиденье записную книжку, карту и сумку. Запахнув куртку и слегка поежившись от холода, уже собралась сесть в машину, когда услышала тихое рычание.

Боязливо оглядевшись, нырнула в машину и захлопнула дверцу.

Всматриваясь в ветровое стекло, она повернула ключ зажигания. Мотор не отреагировал. Дороги не было видно, сплошной стеной стоял туман. Неужели это лишь ее воображение, или машина все еще хранит тепло Джайлса с тех пор, как он примчался из Петтенросса?

— Где А-дам?

Это прозвучало у нее в голове совершенно ясно. Рука отпустила ключ зажигания.

— Где А-дам?

Бет испуганно огляделась. Определенно, Брид не могла быть здесь, в машине. Просто разыгралось воображение. Она глубоко вздохнула, стараясь дышать медленно, снова взялась за ключ зажигания и повернула его.

Мотор не заводился.

Она нажала на газ, чувствуя как вспотели ладони, и посмотрела в окно, молясь, чтобы Джайлс не проснулся. Она не могла взять его с собой. Это она должна сделать сама. Теперь мотор вообще заглох.

— Нет, пожалуйста! — Она ударила по рулю ладонями. — Пожалуйста, заведись, тупая, идиотская машина! — Она сделала третью попытку.

— Зачем ты обидела А-дама? А-дам ненавидит тебя.

Голос отдавался эхом, словно исходил откуда-то издалека, но она слышала его очень четко, будто слушала стерео, у которого садились батарейки.

— А-дам ненавидит тебя.

Она оградила свое сознание от Брид. Даже малейшая мысль позволит ей войти в сознание Бет. Этого не должно случиться. Она должна сосредоточиться, сохраняя защитный круг замкнутым и надежным. Сильная сосредоточенность на защите спасет ее. Жизнь Адама и ее собственная зависят теперь от нее. Надо добраться до камня. Надо найти Адама. Она еще раз повернула зажигание, повертела его, вдавила педаль газа в пол. Машина не издала ни звука.

— Где А-дам? А-дам ненавидит тебя!

— Отстань. Изыди! Не знаю, где он! — Она чувствовала, как нарастает паника. В машине стало душно, но открыть окна она не осмелилась. — Уходи! — Неужели она вообразила себе Брид? Почему машина не заводится? — Прошу тебя, Господи, пожалуйста, пусть она заведется! — Она снова повернула ключ зажигания, почувствовав сильный запах бензина.

За спиной послышался стук, и она в страхе оглянулась. С крыши скатилась черепица и, упав на камни рядом с ней, разбилась. Бет с удивлением уставилась на нее. Ветер уже затих. В тумане ночь была особенно тихой.

— Помоги мне!

Произнесла она эти слова вслух или просто подумала? Бет поставила локти на руль, обхватила голову руками и глубоко вздохнула. Потом еще раз повернула ключ. Мотор заработал. Она закрыла глаза, быстро произнесла благодарственную молитву, задним ходом выбралась на дорогу и поехала к горам. Когда она отъезжала, на дороге какое-то время стояла кошка, раздраженно дергая хвостом. Потом она повернулась и исчезла в тумане.

Бет припарковалась на стоянке у горной тропы и с минуту посидела, глядя в окно на деревья, освещенные фарами. Никогда в жизни она не была напугана так сильно. Выключив фары, с трудом сглотнула. Обождав, пока глаза привыкнут к темноте, собрав всю свою смелость, она открыла дверь и поставила ноги на землю. Воздух был очень холодный, низкие облака быстро поднимались вверх, и она увидела звезды так близко, что ей показалось, она смогла бы прикоснуться к ним. Широкая полоса Млечного Пути раскинулась над головой, словно прозрачная вуаль, и вдали между двумя холмами она увидела поднимающийся над горизонтом Орион. Она тихонько закрыла дверь машины, заперла ее и повернулась к тропе, видя перед собой лишь белое облачко собственного дыхания, когда направилась в темноту.

— Где А-дам?

В ужасе она остановилась. Слова прозвучали очень тихо. Думай о том, чему научил тебя Мэрин. Накинь на нее защитную вуаль.

И она заставила себя медленно идти вперед.

— А если он умрет, Ивар? — Лиза сидела в фургоне «скорой помощи» рядом с Адамом. Машина направлялась на север в Питтенросс.

— За это отвечаю я, а не ты. Я подписал бумаги. — Он бодро улыбнулся ей. — Он умрет, если останется в больнице. Это его единственный шанс. Если бы было лето, то я бы вернул его к камню, откуда все началось, но в такую погоду здесь он хотя бы будет поблизости. Где бы он ни был, он может искать дом. И мы оставим ему знак.

— Как?

Он снова улыбнулся.

— Это по твоей части. Он говорил, что ты физик. Настало время это доказать!

Чтобы убедить больничные власти разрешить Адаму побыть дома один-два дня, пришлось сильно постараться. Только репутация Ивара Фернеса и не очень честные заверения Лизы, что она близкая родственница и готова подписать все необходимые документы, в итоге убедили врачей, что эксперимент совершенно безопасен. Если бы врач знал, что они собираются отправить его пациента сразу на гору и уложить возле магического камня с символическими знаками, их бы сразу признали психами. Погода была настолько плохая, что Лиза решила: его надо отвезти в Шиллинг-Хауз.

— Придет ли она к нему?

Лиза пожала плечами.

— Но это же не он, не так ли?

Ивар наклонился и положил ладонь на лоб Адама, потом взял его за руку и проверил пульс.

— Без изменений. Слабый, но ровный. — Он выпрямился. — Интересно повстречать Брид еще раз. Мне всегда казалось, что она мне доверяет, но я не уверен. Ну, как ты собираешься оставить послание нашим двум путешественникам?

Лиза опять пожала плечами.

— Хотелось бы самой знать. Думаю, единственный способ — телепатия. Может, лучше если я пойду к камню первой?

— А ты не боишься? — Он пристально посмотрел на нее.

Она повела бровью.

— Да, боюсь. Я просто в ужасе. Единственное, чего я хочу, это сбежать в Италию, к моему замечательному трезвомыслящему мужу, и спрятаться за его спиной с бутылочкой кьянти в лучах осеннего солнца. Но сейчас это невозможно. — Она наклонилась и поцеловала Адама в лоб. Он был очень холодный.

Прищурив глаза от холодного ветра, Бет побрела дальше. С усилием преодолевая каждый шаг, она сосредоточилась на Адаме. Ей надо было найти его. Все остальное было неважно. Она не разрешала себе думать о чем-то другом. Тропинка становилась круче, и Бет почти выдохлась. Холод и страх могут ее расслабить, сделать уязвимой. Этого нельзя допустить. Она должна быть сильной.

Бет светила перед собой фонариком, горло перехватывало от дурного предчувствия, когда от шума ручья по камням ее начинало подташнивать. По кронам деревьев шелестел дождь со снегом.

«Старайся, чтобы защитный круг был непроницаем». Она нервно озиралась. Преследовала ли ее кошка? Ее нигде не было видно; ни звука, никаких других признаков присутствия на склоне холма кого-либо. Никогда прежде она не чувствовала себя такой одинокой.

Бет все же заставила себя двигаться дальше. Лишь однажды остановилась, чтобы перевести дыхание. Кровь стучала у нее в висках. Справа раздавался всплеск воды, когда волны накатывались на валуны и рассыпались брызгами. Не слушай, не рассеивай своего внимания. Помни о Мэрине. Думай о нем, о твоем талисмане в защитном круге. Теперь тропа выровнялась, и она почувствовала, как начал усиливаться ветер. Облака снова рассеялись. Небо прояснилось и засияло звездным холодом.

Приближаясь к камню, она ощутила силу земли под ногами. Потрясенная, она остановилась и сразу же поняла, что колеблется. Прочь эмоции, страха или злости не должно быть. Ей надо оставаться спокойной и решительной. Отступив с тропы на траву, она расправила плечи. Ничего не надо страшиться, кроме самого страха. Кто это сказал? Какой-то американец. Кажется, Рузвельт? Не важно, просто надо твердо помнить это, как заклинание. Итак, никакого страха. Только спокойствие и сознание собственной силы.

Теперь она видела сам камень, обветренный и одинокий на вершине холма. Осторожно она шагнула ближе, от него волнами исходила энергия. Он был проводником особой энергии, энергии земли, исходящей из глубины гор, той энергии, которая делала завесу времен тоньше и достаточно проницаемой для того, чтобы человек мог свободно ее преодолевать в обоих направлениях. За этой гранью время и пространство были растяжимы, аномальны и беспредельны.

У нее пересохло во рту. Она подняла руки и положила их на камень так, чтобы почувствовать его, ощутить, как в нем вибрирует энергия, проникает в ее тело, как она пронизывает ее с ног до головы. Ветра не было, но облака снова начинали сгущаться, поднимаясь из широкой долины, заслоняя освещенные звездами горы вдали, и, лениво кружа среди кустов, надвигались все ближе и ближе. Через мгновение это произойдет. Она сделала глубокий вдох. Мэрин сообщил ей формулу, несколько простых слов на валлийском наречии, которые должны провести ее через грань. Она нахмурилась, боясь, что не сможет вспомнить их, затем, не дав себе времени подумать, начала произносить их вслух, сперва тихо, потом громче, слыша, как ее голос зазвучит на ветру. Постепенно она опускалась на колени в замерзшую грязь, когда сомкнулся туман и она почувствовала, как само время поглотило ее.

Джайлс проснулся внезапно и, сонный, сел.

— Бет? — Место на кровати рядом с ним было пусто. В доме тишина. — Бет, ты где? — Он огляделся в темной комнате. Нахмурившись, посмотрел на часы. Он проспал несколько часов. — Бет?

Обеспокоенный, он обошел дом, потом открыл парадную дверь и выглянул наружу. Туман, казалось, немного рассеялся, и теперь было почти ясно видно дорогу и даже первое дерево на холме у поворота. Машины не было. Озадаченный, он вернулся в дом и закрыл дверь. Только теперь он заметил записку на кухонном столе. Он прочел ее. «Ушла к камню за Адамом. Не волнуйся. Я знаю, что делаю. Бесконечно люблю, Б.».

Джайлс застонал.

— Глупая, глупая женщина! О Боже, зачем я заснул? — И побежал в гостиную.

Туман быстро рассеивался. Теперь в окно было видно живую ограду и в свете звезд маленький садик, искривленную яблоню и боярышник. Было очень тихо. Он поежился.

Надо было пойти с ней. Нужна машина. Любая машина. Машина Адама. Она заперта на заднем дворе, где стояла с тех пор, как Адама увезли в больницу. Ключи. Где ключи? Он начал лихорадочно искать их, сперва на письменном столе Адама, потом на обеденном столе, на кухне, посмотрел, нет ли их на столе в спальне. Никаких признаков. Господи! Он начал терять терпение. Он был заперт здесь. Дождь на улице перешел в снегопад, и он ничего не мог предпринять.

Надев куртку, он распахнул заднюю дверь и пошел по тропинке, слабо надеясь, что ему удастся завести машину Адама без ключа, взломав дверь сарая. Дверь оказалась незапертой. Открыв ее, он протиснулся в узкий проход между машиной и стеной и попробовал открыть дверцу машины. Она была открыта, ключи на месте.

Машина завелась с третьей попытки, и наконец он смог вывести ее наружу в клубах выхлопного дыма. Включив фары, он проверил запас бензина, отметил, что бак наполовину полон, произнес короткую благодарственную молитву за это маленькое счастье, задним ходом выехал и направился по горной дороге. Он даже не остановился, чтобы запереть дом.

Его собственная машина стояла там, где оставила ее Бет, на краю стоянки. Он остановился рядом с ней, выскочил, надевая на ходу куртку, и побежал к тропе. Туман опустился снова, и он изо всех сил сосредоточился на едва заметной тропинке у него под ногами. Он ругал себя за собственную тупость. Забыл даже взять фонарь.

У него кольнуло сердце и перехватило дыхание, когда он поднимался по крутой тропе. Поврежденная рука болела, когда он ею шевелил, а лицо кололо от мокрого снега. «Остановись, подожди, будь осторожен». Он потерял тропинку. Растерянно вглядываясь, он обнаружил ее впереди, за ручьем, далеко в темноте.

— Здесь никого нет. — Лиза вернулась к фургону «скорой помощи», обойдя весь дом. — Задняя дверь не заперта, и в доме довольно тепло, но никаких признаков Джайлса или Бет. Беда в том, что они могли не ждать нас. Мне так и не удалось прозвониться, хотя оставила им около шести сообщений на мобильник Джайлса.

— Можно его перенести? — Ивар сидел рядом с Адамом в машине. Там были еще водитель и медсестра, которые вызвались их сопровождать.

Лиза кивнула.

— Я открыла парадную дверь. Можете отнести его наверх в спальню. Уверена, эти двое скоро вернутся.

Только после того, как Адама усадили в его собственной постели, «скорая помощь» уехала. Лиза нашла записку Бет, лежавшую на кухонном столе, где оставил ее Джайлс. Она уставилась на Ивара.

— Бет ушла к камню.

Ивар прочитал записку и вздохнул.

— Вероятно, Джайлс последовал за ней?

Лиза кивнула.

— Если бы только они подождали, пока мы приедем.

— Я, кажется, знаю, почему они не стали ждать. — На кухонном столе, среди писем и бумаг Ивар обнаружил телефон Джайлса. Батарейка, когда он хотел его включить, совсем села. — Они не получили твоих посланий.

— Боже милостивый! — Лиза опустилась на стул. — Что мы наделали, привезя сюда Адама?

— Мы привезли его туда, где ему надо находиться. — Он мрачно взглянул на нее. — Уверен, мы поступили правильно, но теперь мы можем только ждать, что сделает Бет.

— Ждать, выживет ли она, — резко ответила Лиза. — Она там с глазу на глаз с Брид, не забывай об этом.

— Я помню. — Ивар похлопал ее по руке, чтобы успокоить. — Думаю, нам пора вернуться к Адаму. Давай попробуем узнать, слышит ли он нас.

Мэрин стоял в тени, наблюдая за силуэтом на фоне солнца, заходящего за горы. Там стоял Бройчан в своей темной одежде. Он напрягся, ощущая, что не один, что тот, кто гнал его сквозь столетия, поблизости. Медленно повернувшись к алым небесам, Бройчан осмотрел лес. Позади него в хижине все еще лежало тело Брид, укрытое дорогим мехом.

Мэрин неслышно подкрался ближе, чувствуя холодную прохладность воздуха, нестерпимую тишину времени. Теперь он был так близко.

Он накинул на себя защитную вуаль и почувствовал прилив сил.

Бет не поверила, что это было так просто. Холм был залит солнцем и зелен, вереск багрян, вдали на фоне голубого неба седели горы. Оглядевшись, она заметила рядом камень и насторожилась, ожидая увидеть на нем знаки — «Z», змею, зеркало, — но вместо этого она увидела на камне огромный крест в круге, а под ним нежную траву.

Она услышала свой громкий возглас. Это не сработало. Она искала не крест. Она попала не в то место.

Приблизившись к камню, она наконец-то увидела их, старинные символы, с обратной стороны камня, совсем новые, четкие.

— Значит, дитя ребенка А-дама уже здесь…

Голос прозвучал прямо за ней. Бет развернулась. Возле камня стояла Брид со сверкающим стальным заточенным кинжалом в руке. Украшенный серебром, он был давно украден у Катрионы и потерян где-то на склоне холма в далеком двадцатом веке. На ней было длинное зеленое платье и кожаный пояс. На поясе висели пустые ножны.

— Дитя ребенка А-дама.

Это звучало у нее в голове как заклинание, но губы Брид не шевелились.

Бет глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.

— Адам? Где Адам? Скажи мне, где он. Я пришла за ним.

Бет охватила паника. Может, все это ей снится? Может, она и сейчас видит сон, все еще лежа в кровати рядом с Джайлсом?

«Помни, что сказал Мэрин. Представь себе свои собственные аккуратные заметки, исписанные тобой страницы, запомни их. Накройся светом. Повторяй свои собственные защитные заклинания, призови своих богов и ангелов». Бет распрямила плечи, пытаясь скрыть страх, и выступила вперед, вместо того чтобы отойти назад, как советовал Мэрин.

— Брид, ты должна сказать мне, где Адам. Он не принадлежит этому миру…

Но вдруг Брид посмотрела мимо нее в сторону деревьев широко раскрытыми от страха глазами. Теперь Бет услышала раскат грома и треск молнии.

Ее внимание рассеялось, и она повернулась. Там стоял высокий человек с красивым лицом и лохматыми седыми волосами. Его алая одежда и золотой пояс были накрыты тяжелым черным плащом. В руке он держат меч. Бет смотрела на него, позабыв о Брид, потом повернулась и побежала, скользя ногами по траве. Она задыхалась, страх ее был всеобъемлющ.

«Бет, остановись. Не бойся. Я здесь». — В голове у нее прозвучал голос Мэрина.

Где он? Она отчаянно озиралась.

— Мэрин!

«Бет, границы между мирами открыты. Проведи Адама через них теперь, пока время остановилось».

Солнце ушло, и она снова была окружена туманом. Он был такой густой, что она ничего не видела. По лицу хлестал снег с дождем.

«Мэрин! Помоги мне! Где Адам? Я его не вижу!» Теперь в ее голове звучал ее собственный голос. Она была заключена в ночной кошмар, неспособная высвободиться, бегущая, но не двигающаяся, дышащая, но задыхающаяся, не в состоянии вдохнуть, потому что ее легкие были блокированы.

Она слепо повернулась. Теперь в тумане рядом с ней были другие фигуры. Мэрин? Дедушка? Она плохо соображала. Страх был слишком велик. Она увидела еще одну вспышку молнии и услышала гром. Снег хлестал все сильнее. Потом она почувствовала прикосновение к своей руке.

«Пойдем. Быстро. Обратно к камню. Обратно в твое время».

— Мэрин?

Там снова была Брид. Волосы ее развевались, маленький нож в руке выглядел жалко рядом с мощью Бройчана.

«Подлая колдунья! — Его голос отдавался эхом в бескрайности грозы. — Ты и Адам сегодня ночью умрете вместе».

— Дедушка! Мэрин!

Бет заметила, что, охваченная отчаянием, она постоянно поворачивалась. Это было сон, ночной кошмар. Так должно быть. Через мгновение они все обратятся в колоду карт и разлетятся вокруг нее.

— Мэрин, помоги мне! — закричала она в темноту. — Ты мне нужен… Теперь!

Пошел сильный снег. Джайлс пригнулся ближе к земле, снова ругая себя, что забыл взять фонарь. Он задыхался, хватал воздух губами, щурился при порывах холодного ветра. Тропинка исчезла снова, и он наклонился еще ниже, отчаянно пытаясь найти ее.

— Бет! — Он выпрямился и крикнул в пургу. — Бет, где ты? — Ответа не последовало. Горячие слезы, смешанные с холодным снегом, текли по его щекам. — Бет!

Теперь он был на вершине, и дорога стала пологой. Он остановился и еще раз оглянулся. Что это рядом с ним?

— Бет? — От возбуждения его голос окреп. — Бет, я иду!

Он побежал, но тут же остановился. Силуэт почти потерялся в тумане. Но это была не Бет. Это был мужчина, мужчина, размахивающий мечом.

— Господи, Ииусе Христе! — Джайлс замер на месте. Ему нечем защищаться. Бройчан начал приближаться к нему, волосы его развевались на ветру.

Через секунду он достиг Джайлса, и Джайлс метнулся в сторону, подальше от смертоносных ударов. Защищаясь, он инстинктивно прыгнул под меч, снизу, схватил мужчину за запястье и почувствовал, что, несмотря на ярость, охватившую его, он не так силен, как ему казалось.

— Брось меч, ты, ублюдок, — выдохнул Джайлс сквозь стиснутые зубы. Он тряс руку мужчины, как терьер.

«Бройчан!»

Крик донесся издалека, но этого было достаточно, чтобы он заколебался. Джайлс выхватил у него меч, и тот отлетел в сторону. Кулаком он ударил Бройчана в челюсть. От крепкого удара Бройчан откинулся назад. Джайлс повернулся, ища меч. Он ощутил боль, и ему показалось, что кровь заливает глаза.

— Бет! — крикнул он в пургу. — Бет, где ты? Адам?

К нему кто-то приближался. Он замер, узнав эти разметавшиеся волосы, дикий взгляд, длинную юбку, сверкающие глаза, кинжал…

— Бет, осторожно! — Казалось, его ноги приросли к земле. Его сковал кошмар. Он плохо видел.

Вой сзади поразил его. Повернувшись, он вовремя увидел резкий взмах меча, согнулся, поскользнулся, упал на одно колено и в страхе посмотрел вверх на человека, стоявшего над ним. Взгляд ясно говорил о его намерениях, их глаза встретились.

Вдруг появился Мэрин. Джайлс видел, как он предстал перед Бройчаном с поднятыми руками. Он видел, как Бройчан заколебался и отступил назад, опустив меч. Он видел Гартнайта, протягивающего руки к своей сестре, а потом появился и Адам.

— Дедушка! Адам! — Крик Бет заставил их замереть. — Адам!

Адам стоял немного в стороне, глядя на них всех, гораздо более молодой, с лицом, озаренным возбуждением и любовью.

Брид резко повернулась.

— А-дам!

Она увидела его. Наконец-то она его увидела. С радостным лицом она бежала к нему сквозь снежную пургу.

Бет закрыла глаза. Мэрин! Что велел ей сказать Мэрин?

И вдруг она тоже смогла увидеть его перед собой с его добрым лицом, силой и уверенностью. «Ты можешь победить, Бет. Ты можешь возобладать! Ты можешь спасти и Адама, и Брид, и себя. Я тебе больше не нужен». И вдруг она вспомнила слово, слово, дающее силу, которое нельзя произносить всуе.

Она закрыла глаза, вскинула руки и прокричала его над холмом, ее голос разнесся сильным эхом, когда ветер затих, а снегопад начал слабеть.

— Проснись! — Голос Джайлса, слабый, донесся откуда-то издалека. — Бет, проснись!

Она открыла глаза и огляделась.

Бройчан, Брид и Гартнайт исчезли.

Дверь в прошлое захлопнулась.

Она бросилась в объятия Джайлса, дрожа от холода и страха.

— Они ушли! О, моя дорогая, я думал, что ты готова умереть!

Она спрятала лицо у него на груди.

Он обнял ее.

— Скажи, что это сон, Бет!

Она коротко и грустно усмехнулась.

— Нет, Джайлс. Посмотри на себя.

Стряхнув мокрый снег с глаз, он оглядел себя. Его одежда была пропитана кровью. Подняв рукав, он увидел сильный порез на руке пониже локтя.

— Это от меча Бройчана! — тихо простонал Джайлс. — Кто мне поверит?

— Никто. — Она сняла свой шарф и туго забинтовала им его руку.

— Бет, где твой дед?

Бет замерла и огляделась вокруг. Никого не было видно. Она протерла глаза и медленно повернулась.

— Но он был здесь! А сейчас я его не вижу. О Джайлс, ты не думаешь…

— Он ушел с ними.

— Нет! О Джайлс, нет! Мэрин сказал, что это сработает. Он сказал, что он вернется в наше время! — Она залилась слезами.

Джайлс обнял ее, от боли в руке прикусив губу.

— Мне так жаль, дорогая. Не знаю, что сказать.

— Это не помогло. — Она в последний раз осмотрелась вокруг и, разочарованная, направилась к тропе. — Все напрасно! Бедный дедушка. Они захватили его с этим злодеем Бройчаном. Его убьют.

Лиза долго стояла у задней двери, глядя в темноту, мысленным взором обозревая не замерзший сад, укрытый снегом, а камень с древними символами. Она чувствовала, что все кончилось.

Она вздохнула.

— Благослови Господь, где бы вы ни были. — Прошептала она и наконец повернулась и ушла в дом.

Ивар сидел за столом Адама и сквозь очки на кончике носа изучал его бумаги.

— Как он? — Она устала и очень замерзла.

— Я проверяю каждые полчаса. Без изменений. — Он встал. — Иди посмотри на него, а я приготовлю тебе выпить.

Лиза устало поднялась по ступеням, снимая на ходу мокрый плащ. Наверху она повесила его на перила и прошла к спальне Адама. Открыв дверь, вошла.

— Бет ушла к камню искать тебя, старого развратника, — сказала она тихо, подходя к постели. Она взглянула на него с любовью. — Жаль, что я не знаю, где ты.

— Я здесь. — Голос был такой тихий, что она его едва услышала. — Я видел Бет. Она возвращается. И я видел Брид. Она в безопасности. Она вернулась к своему брату, в свое время. Он спас ее от Бройчана и позаботится о ней. Мэрин тоже был там.

Лиза присела на край постели. Она наклонилась и поцеловала его в лоб.

— Ты уверен, что она не вернется?

— Не скоро, по крайней мере. — Он покачал головой. — Не скоро. — И улыбнулся.

Когда он обнял ее, коснулся темных шелковистых волос и поцеловал ее холодные губы под снежной вьюгой, Брид дала последнее обещание, перед тем как уйти от него и исчезнуть:

«Однажды, А-дам, я найду тебя снова. Однажды я увижу тебя в своем зеркале, и я вернусь. Тогда никто не посмеет встать между нами. Никогда».

24

Солнце садилось. Становилось холодно. Со стоном Адам сел и потянулся. Тень огромного кельтского креста лежала поперек него, словно лента. Протерев глаза, он огляделся. В животе урчало, и, не глядя на часы, он мог сказать, что пора домой.

Он неловко поднялся на ноги, не понимая, где он. Медленно сон возвращался к нему.

Был ли это сон?

Не была ли вся его жизнь сплошным сном?

Он посмотрел с холма вниз, пытаясь собраться с мыслями и вспомнить. Его папа с мамой снова поссорились. Он убежал на холм к своему камню. И заснул. Так и было, точно.

А вот он мальчик, в коротких штанишках и спортивных тапочках, в бинокулярных очках, мечтательный.

Или он был стариком, глупцом, который вернулся к камню в поисках красавицы Брид. Старик, чья жизнь почти закончилась?

Осторожно, с нехорошим предчувствием, он оглядел себя.

Кто же он теперь, старик или маленький мальчик, у которого вся жизнь впереди? Мог ли он верить своим глазам, или время снова сыграло с ним злую шутку?