Побеждая зверя

3

Рина проснулась до будильника. Потянулась под тёплым одеялом, открыла глаза. В комнате стоял полумрак. Дождь тянулся всю ночь, так что к утру с хвойных лап ещё падали капли, а небо заволокло тучами. Рина глянула в окно, любуясь утренней серостью. Внутри было тепло от ночного сна, и, кажется, вчерашнего чая и беседы с графом. Рина пила ароматный травяной настой, а граф потягивал вино. Они болтали обо всём – о Лангрии, о современной политике, о книгах. Рина рассказывала ему о своей учёбе в Академии Знаний, а граф – о своей работе на посту дипломата, которую недавно оставил, взяв отпуск на неопределённое время. Они говорили так, будто знали друг друга всю жизнь. И Рине было так легко общаться с ним, будто он и не был никаким графом вовсе, а лишь простым парнем из Провинции, что живёт по соседству. Где-то в глубине Рина понимала, что так не бывает. Но не хотела об этом думать.

Девушка приняла душ, втёрла в кожу крем, смешанный с арома-маслами ванили и розы, надела джинсы, что высохли за ночь после дождя, и чёрную рубашку. Расчесала каштановую копну, раскинув по плечам, и вышла в коридор.

Рине казалось, что дом ещё спал. Пол седьмого утра. Тишина и полумрак утреннего дождевого неба. Рина выскользнула во двор, желая проведать коней. На улице заметно похолодало.

Двери конюшни были открыты. Видимо, кто-то из стюартов проведал лошадей после грозы. Она шагнула внутрь, в нос ударил сырой запах земли и сена. Кони дремали, когда Рина проходила мимо. Она подошла к Танатосу. Тот встретил её пристальным взглядом, коротко втянул воздух и выпустил пар из ноздрей. Рина открыла дверь денника, а конь послушно отступил назад, давая ей войти. Она положила ладонь на его щёку и осторожно погладила. Танатос смотрел на неё, не мигая.

– Привет, красавец.

Танатос ткнул мордой в её грудь, девушка засмеялась и стала трепать его гриву. Вдруг конь резко вскинул морду и устремил взгляд в бок. Рина обернулась, выглянула из денника и увидела, как в конюшню вошёл граф. На нём была простая белая рубашка с расстёгнутым воротом, чёрные штаны, волосы ещё влажные после душа. Граф улыбнулся девушке и подошёл к ним.

– Ты ему понравилась. – Негромко сказал Виктор и зашёл в денник.

– Доброе утро, – чуть смутилась Рина. – Я подумала, что все ещё спят. И вот решила проведать, как они…

– Ты можешь делать в моём доме всё, что хочешь, Рина, – ответил ей граф и положил руку на морду коня. Танатос замер под его касанием.

Рина не знала, как реагировать на его слова, и негромко протянула:

– Спасибо.

– Как ты спала? – граф посмотрел на неё, и его глаза уже не светились золотом, а лишь теплились орехово-медовым оттенком.

– Прекрасно. Этот травяной чай творит чудеса.

– Могу просить делать его тебе каждый вечер, – улыбнулся граф. – Ты ранняя пташка. Завтрак, кажется, ещё не готов. Но можем выпить кофе.

– С удовольствием, – улыбнулась Рина, и они направились в столовую.

Пока граф заваривал кофе, Рина думала о том, где же в доме находится архив, с которым ей предстояло работать. Кажется, те комнаты в коридоре, гостиная, столовая и кухня – вот и весь дом. А кроме конюшни и гаража Рина не заметила пристроек. И где же то огромное собрание документов, книг и газет, о которых значилось в вакансии? Неужели те два стеллажа в гостиной и были тем архивом, о котором писал граф?

После завтрака Рина узнала ответ. Граф поманил её за собой, открывая дверь в конце столовой. Она располагалась по левую сторону, и за ней скрывался небольшой чуланчик с хозяйственными принадлежностями. Граф повернулся к Рине и сказал:

– Ты так хотела увидеть архив. Добро пожаловать.

Это что, шутка? Но граф и не думал шутить. Он нажал на кнопку сбоку, и пол чуланчика исчез, а вместо него появилась лестница, ведущая глубоко вниз.

– Ого… – прошептала Рина.

Граф пропустил девушку вперёд. Ступени выглядели новыми и удобными, без сколов и трещин, а снизу не пахнуло ни сыростью ни плесенью, как это бывает при спуске в подвал. Хотя внизу всё же оказался… Нет, не подвал. Целый бункер, герметичный, вполне современный, представляющий собою архив. Стеллажи, заполненные бумагами, книгами, папками, многотомными собраниями простилались вперёд на несколько метров. Неяркий тёплый свет заполнял помещение, а над каждым из стеллажей висела отдельная лампа точечного света. Вот где хранились истинные драгоценности Лангрии. Рина восхищённо оглядывала архив, который казался в размере даже больше самого дома графа.

– Вот это да! Это же национальное достояние! Да здесь книг больше, чем в библиотеке Академии Знаний…

– А я ошибался, думая, что самое сильное впечатление на тебя произвели я и Танатос. Надо же, сколько восторга в глазах…

Рина даже не услышала, что сказал Виктор. Она осторожно двинулась к стеллажам, желая познакомиться. Граф собрал коллекцию всех времён и народов. Здесь были фолианты, что стояли дороже её дома в Провинции. Были имена писателей всех эпох. Были секретные архивные документы, о которых Рина только слышала на уроках истории, но не могла получить доступ к ним, согласно местным законам. Были личные дневники исторических деятелей, и Рина не сомневалась – то были оригиналы. Она ходила, читала, смотрела, но боялась притронуться к книгам. Виктор дал девушке время осмотреться, а потом сказал:

– Сейчас тут царит хаос. Твоя задача выстроить систему, присвоить номера, заново распределить книги по стеллажам и внести всё в электронную таблицу. Ноутбук здесь. Я, конечно, буду помогать тебе. Работы, как и значилось в вакансии, – много.

Рина перевела на графа затуманенный взгляд. Девушка находилась под огромным впечатлением:

– Но откуда это всё у тебя? Ведь это же… Вот дневник Рифиуса третьего. Но ведь все его записи сгорели во время пожара в 1564! А это же… Это ведь тетради Джона Райджера, первый черновик его романа «Пустоты»… Но Райджер уничтожил его! Так откуда?…

– Рукописи не горят, Рина. И потом, я ведь говорил, что у меня большие связи и большой капитал. Я могу получить весь мир. И выбрал книги.

– Это просто невероятно, – шептала Рина, не веря, с чем ей предстоит работать. Не веря своему счастью. – Я могла бы жить тут и заниматься этим сутки напролёт!

– Это значит, я не ошибся в выборе архивариуса. Именно это мне и нужно, – улыбнулся граф. – Ну что, приступим?

Рина вместе с графом, надев перчатки, разбирали стеллажи, составляли классификацию и рубрикатор, раскладывали, собирали, отодвигали книги. Снова ставили, вносили пометки в компьютер. Рина постоянно отвлекалась на авторов, названия и содержание. И поражалась вновь и вновь, видя очередной редкий экземпляр. Граф с лёгкой улыбкой наблюдал за горящими глазами девушки и позволял ей не торопиться, листать, что-то читать, мечтательно вздыхать и браться за следующую книгу.

– Обычно девушки смотрят так на косметику. Или платья, – не выдержав, хмыкнул граф.

– Ну а это ты как раздобыл?? – пропустила Рина его комментарий.

В руках у неё была автобиография Циммера, одного из самых кровожадных политиков в истории Сведённых Королевств. Почти триста лет назад он устроил настоящую резню, уничтожая всех, кто владел магическими способностями. Его псы – наёмники-убицы – вынюхивали следы силы и вырезали всех – от стариков до младенцев. Циммер считал, что маги способны совершить переворот. Боялся их и обвинял в сговоре с нечистой силой.

След той резни тянется и по сей день. В королевстве практически не осталось людей, как граф Дартер, рождённых с даром, будь то светлый или тёмный. Большинство такие, как Рина – потомки магов, которые получили в наследство лишь повышенную чувствительность, депрессивные эпизоды – следы от поцелуя тёмных сил, череду внутриличностных конфликтов вследствие утраты той части души, где теплилась магия, и проблемы с серотонином. Единицы людей, рождённых с силой, составляли королевскую элиту. Президент входил в их число. И граф, по всей видимости, тоже, только вот Рина не могла понять, в чём заключался его дар. Циммер уничтожил и сведения, где были приведены изучения силы и характеристики способностей. Циммер в автобиографии, слогом почти невменяемого человека, описал причины и мотивы геноцида. Книга была запрещена к чтению и распространению. А у графа стоял её оригинал.

– Я не добыл её, – ответил граф. – Она перешла мне по наследству.

Кажется, у Рины был ужасно красноречивый взгляд, потому как граф громко рассмеялся.

– Это не то, что ты думаешь. Один из приближённых Циммера – мой далёкий предок. Он успел сохранить архивы тирана в тот момент, когда за Циммером пришли повстанцы. Он не мог позволить уничтожить архив, ведь это – история. В общем, любовь к книгам у нас семейное.

Рина заглянула в текст. Она не видела даже отрывков в учебниках, только сухие пересказы историков и биографов. И вот он перед ней – поток сознания жестокого тирана, оправдывающего свои преступления высшей целью сделать общество лучше. Рина читала, не погружаясь, стараясь смотреть отстранённым взглядом историка. Получалось всё сложнее, и девушка захлопнула книгу.

На одной из полок Рине попался очень необычный экземпляр – меньше по размеру, чем другие книги, а корешок – шире. Но когда девушка достала его, то поняла, что это вовсе не книга, а небольшой ящичек, по всей видимости закрывающийся на ключ, хотя замка Рина не увидела, кроме одного крошечного отверстия сбоку. Рина потрясла его и спросила, что с ним делать. Граф взял из её рук ящик и убрал под один из стеллажей:

– Видимо, случайно поставил.

К вечеру граф и Рина создали классификацию с разделами и подразделами. Документы, дневники в двух стеллажах, исторические справки в трёх, литература по истории, философии, законам Королевства – следующие. Трактаты и учения дальше. За ними бесконечное множество коллекционных изданий художественной литературы. И так далее. Вышло около двадцати разделов.

– Вот это да, – подытожила девушка и потянулась.

Граф удивлённо воскликнул:

– Рина, прости! Уже десять вечера. Я привык много работать, но совсем забыл, что тебе нужно больше отдыха…

– Сколько? – Рина, не веря, уставилась на часы. – А я и не заметила. И, кстати, я тоже привыкла много работать.

– Всё, есть и спать, – скомандовал граф и вывел девушку из архива.

Рина упиралась, желая ещё посмотреть книги, но граф приказал ей отдыхать.

– Завтра продолжим. Впереди много времени, успеешь.

Быстро поужинав, Рина направилась в комнату. Только после еды она почувствовала, как валиться с ног от усталости. Наспех приняв душ, девушка провалилась в сон.

Граф стоял напротив. Фигуру его скрывали клубы чёрного тумана, но Рина чувствовала, – это он. Золотые глаза светились в темноте и смотрели на девушку хищно. Рине было не по себе от этого взгляда. Она хотела что-то сказать, но граф исчез. А после – девушка спала до утра, и ничто не беспокоило её сон.