Поцелуй железа

Глава 3

На верхней ступени стоял мужчина, его костюм выглядел солидно, но не вычурно. Кто-то из интеллигенции – явно один из тех, кто работает в бюро. Возможно, адвокат. В то же время в его наружности было что-то грубоватое. За ним – полдюжины крепких мужчин, сложа руки, ждали на дороге. Глядя на их телосложение, простые рубашки и коричневые штаны, я поняла, что они рабочие.

В горле встал ком. Адвокат на пороге – к неприятностям. А крепкие мужчины – к еще большим неприятностям. Здесь либо неприятности с властями, либо те самые неприятности, которые случаются, когда удается застать женщину одну дома. Хорвича я отправила по делам. Мораг была еще очень активной для своих лет, но прятаться за ее спиной было не лучшей идеей.

Обычно дом – это безопасное место: сюда не проникает общество и мне не нужно играть по его правилам. Но сейчас? Очевидно, здесь небезопасно.

Я вцепилась в подол юбки, жалея, что пальцы не сжимают рукоятку пистолета, который остался наверху в моей спальне. Было нереально так просто уйти этих людей, чтобы добраться до него. Моей единственной защитой была вежливость. Осанка выпрямилась, и с впечатляющей простотой я вернулась к прежнему образу – женственному и невозмутимому.

– Чем могу вам помочь?

– Доброе утро, мисс, – мужчина в костюме кивнул. – Мы пришли исполнить постановление. Леди Фэншоу…? Простите, здесь сказано «Феррерс», – он посмотрел в бумаги в своей руке. – Леди Феррерс оставила нам ключи?

– Леди Феррерс – это я. – Вопросы роились в голове. Постановление? Ключи?

Его глаза расширились, а лицо побледнело.

– Я думал… – он сжал бумаги обеими руками. – Я думал, что вы уже покинули поместье, миледи.

– Покинула поместье? Но с какой стати?

Мужчина замялся и прочистил горло.

– Ну-у, было такое постановление, – он молчал и, когда я не ответила, удивленно поднял брови. – То, которое было передано лорду Фэншоу три месяца назад.

– Какое постановление?

Но я знала. Неприятный холод глубоко внутри подсказывал мне.

– Изъять поместье.

Я ничего не слышала, кроме своего дыхания. Изъять поместье. Изъять поместье. Изъять поместье.

Эти слова повторялись опять и опять в такт ударов моего сердца – череда бессвязных слогов, смысл которых я все никак не могла понять. Рот мужчины продолжал двигаться, но я не слышала ни слова.

Изъятие. Постановление. Больше нет поместья. Нет безопасности. Нигде.

Я моргнула и заметила, что вцепилась в дверной косяк. Весь мир медленно и тошнотворно кружился.

– Миледи, вы…?

– Что он натворил?

Пристав стал объяснять. Я услышала лишь половину из того, что он сказал. Этого было достаточно.

Этот вонючий ублюдок, за которого меня выдали замуж, расплатился с долгом в пять тысяч фунтов поместьем Маркайт-Келл – местом, где я работала, не щадя себя, чтобы выжить. Поместье не приносило столько денег ни в один из годов, что я жила здесь.

Будучи бесполезным мешком с костями, он не смог расплатиться с долгом или сразу дал такой ответ на постановление, которое ему вручили три месяца назад.

– Три месяца. – Слова царапали мне горло. Все это время он знал и даже не послал письмо, чтобы предупредить меня.

Пристав помялся с ноги на ногу и поджал губы, проведя подушечками пальцев по краю постановления.

– Вы ничего не знали об этом, пока я не появился у вас на пороге, верно?

Я с трудом покачала головой. Такое простое действие потребовало больше усилий, чем должно, словно мои кости вдруг стали тяжелее, а мышцы забыли, что делать.

Он сглотнул и посмотрел на мужчин, ожидающих внизу. Словно что-то обдумывая, пристав наклонился ближе, заслонив плечами мужчин.

– Послушайте, мадам… они не любят, когда мы кому-то это говорим, и обычно я так не делаю, но в этом случае это было бы нечестно. На последней странице постановления есть один пункт. – Он перелистал листы бумаги и задержался на одном из них, хотя я не могла разглядеть ничего, кроме каракуль. – Если вы заплатите одну десятую в течение недели, мы воспримем это как часть погашения долга. Через месяц – еще десятую часть, и так далее, пока долг не будет погашен. Пока вы продолжаете нам платить, поместье не будет изъято.

Пятьсот фунтов. Все еще это была большая сумма. В десять раз больше, чем я плачу Хорвичу за целый год.

– Согласна, – я слышала свой голос будто на расстоянии. Будто бы говорил кто-то другой.

Пристав едва уловимо опустил плечи, словно это с него был снят тяжкий груз. Убирая бумаги обратно в портфель, он пообещал вернуться через семь дней. Мужчина вручил мне визитку с адресом своей конторы и уходя кивнул мне.

Лицо свела судорога. Я захлопнула дверь и рухнула перед ней.

Как, черт возьми, я соберу столько денег за неделю?

– Неделя! – мой истеричный крик разнесся по всему холлу.

Но это был мой единственный шанс. Несмотря на опасность выезжать на дорогу так часто, мне придется делать вылазки каждую ночь. И даже этого может быть недостаточно.

Целый комплект золотых украшений, – цепочка, серьги, брошь, браслеты – возможно, принесет двести пятьдесят фунтов. Он не был краденым. Повезет, если я получу хотя бы две третьи от его стоимости у моей скупщицы, и то если она будет в хорошем настроении… в очень хорошем настроении.

Я шла по холлу без какой-то цели, живот крутило. Я не могла ни о чем больше думать, кроме как о том, что только что произошло.

Пять тысяч фунтов. Пять тысяч! Это годовой доход состоятельного джентльмена.

В конце концов, я выбежала наружу и заблевала все, что только можно. Выходивший обратно медовый кекс уже не был таким сладким. Меня выворачивало, и я чувствовала только горько-кислый вкус желчи. От напряжения в уголках глаз выступили слезы. Когда я подняла взгляд, розы продолжали наблюдать. Мне нравилось ухаживать за ними.

Когда-то я прочитала все книги о них, которые смогла найти. Я скупала различные сорта и удобрения, которые только могла достать, чтобы протестировать их на разных клумбах и посмотреть, где окажется наилучший эффект. Я записывала результаты. Я даже начала скрещивать разные сорта, надеясь получить что-то новое. Но все закончилось до того, как они успели зацвести. Потому что я узнала правду о долгах моего муженька и плачевном денежном состоянии поместья.

Глупая девчонка! Какие легкомысленные занятия. Это был крайне бесполезный способ тратить свое время. Розы прекрасны и пахнут божественно, но от них никакого толка. Другое дело овощи – они абсолютно практичны. Благодаря им мы держались последние несколько лет.

Пристав дышит мне в спину, а значит, в обозримом будущем нам придется самим охотиться и выращивать себе всю еду.

Не до конца понимая, что делаю, я подошла к ближайшей клумбе с розами. Почва, все еще довольно глинистая, крошилась у меня под ногами. Теплое чувство окутало меня, и мне захотелось опуститься на колени и обстричь запутавшиеся стебли, чтобы потом появились более пышные цветы. На мгновение я замерла, сидя на носочках, вот-вот готовая поддаться этому чувству.

Но только на мгновение.

Я даже не стала копать: просто схватила у основания. Я потянула, и сухая кора хрустнула в моих руках. Чахлый куст выходил легко – слишком легко. Его корни уже долгое время были наполовину мертвы. Я откинула куст в сторону и принялась за другой.

Шипы кололи ладони. Уколы красоты, бесполезная боль. Я не останавливалась. Скрученные ветки запутывались в волосах. Царапали лицо. Стиснув зубы, я выдергивала один куст за другим. Еда мне нужна была больше, чем напоминание о былой красоте. Возможно, горячая жидкость, стекающая по моим щекам, – это кровь из царапин. Возможно, слезы.

Я убью ради того, чтобы выжить. Я предам своего мужа, которого ненавижу, ради того, чтобы выжить. Слезы были бессмысленными так же, как и розы, которые я вырывала, но кровь? Да, я пролью кровь ради того, чтобы выжить.

Чего бы мне это не стоило.