— Так давай сейчас не будем вдаваться в дискуссию по поводу железной мужской логики и непонятной никому женской!

Он неожиданно схватил ее и прижал к своему еще влажному телу, заглянул ей в глаза.

— А ты никогда не думала, что мужчинам нравится копаться в женской логике? — и поцеловал, сначала вроде хотел просто чмокнуть в губы, но не оторвал своих, а наоборот приоткрыл, поддев языком ее верхнюю губку, раздвинул ее губы и поцеловал глубоко, лаская языком ее губы, язык.

Глаза закрылись, и она со стоном поплыла, снова соскальзывая в водоворот чувств и ощущений.

— Мы чай пьем? Или уже нет? — спросил он соблазняющим шепотом, целуя ее в кончик носа.

Глаза ее тут же открылись:

— Чай? Да! Пьем!

Выскочила из ванной и услышала его смех. Ну погоди у меня!


— А почему Алекс?

Они удобно расположились на кухне, потягивая горячий чай из больших кружек. Причем он завернулся в полотенце, что сильно отвлекало ее, путая мысли.

— Что?

— Ну ты меня назвала Алекс. Почему Алекс?

— Александр — Алекс.

— Ааа, а простое русское «Саша» уже не в моде?

— Да нет, просто ты скорее на Алекса похож.

— Это еще почему? — удивился он, чуть не поперхнувшись чаем.

— Очками, — расхохоталась она.

Он усмехнулся, а потом продолжил гнуть свою линию:

— Меня немного раздражает наше подражание западу. Причем зачастую в ущерб нашим русским реалиям. Вот почему под Новый год везде звучит «Jingle bells», что у нас нашей родной «Елочки» что ли нет, которая в лесу родилась.

Она улыбнулась, немного виновато:

— Ладно, я поняла, буду называть тебя Шуриком.

— О! Довыступался! Уж лучше был бы Алекс, — нарочито грустно пробормотал он.

— Ну ладно-ладно, не плакай, — она перегнулась через стол и поцеловала его в щеку, потом замерла на мгновенье, глядя ему в глаза. И совершенно серьезно произнесла, как будто пробуя на язык: — Саша.

Обвела взглядом его брови, высокий лоб, широкие скулы, прямой нос с небольшой горбинкой, мягкие губы, к которым так и хотелось прикоснуться.

— Да, ты действительно Саша, — сделала она, наконец, вывод и уселась на место.

— Ну вот! А то Алекс, Алекс, — подражая интонации Табакова, озвучивающего волка в знаменитом мультике про волка и теленка.

— Хорошо с тобой, — просто сказала она. — Откуда в тебе это все?!

— Наработано долгими годами тяжелой работы, — отшутился он.

— Ой, да ладно! — отмахнулась Даша, с видом, как будто таким людям как он все дается на блюдечке с голубой каемочкой.

— Ха! Поверь, милая! — он закинул руки за голову, облокотившись о спинку стула. — В школе я был долговязым худым очкариком, на которого никто не обращал внимания. Это сейчас очки в моде, а в мое время с очкариками долго не церемонились.

— Ты не на много меня старше, — вклинилась она в рассказ.

— Но все-таки постарше, — улыбнулся он. — Девочки вообще меня не замечали. Надо было что-то делать с внешностью и своим статусом. Я начал качаться. Надо было хоть попытаться приблизиться к кумиру молодежи тех лет — Шварценеггеру.

— Фу, — скривилась она. — Ненавижу качков.

— Тому хлюпику, которым я был в пятнадцать лет, до качка было как балерине — до Монсеррат Кабалье! Но ничего, за год я накачался так, что и девушки стали обращать внимание и среди парней появился авторитет. Как-нибудь покажу тебе мои старые фотки — умрешь со смеху.

— Представляю себе! — кивнула она.

— Да уж, было время! Потом я понял, что качаться — это совсем не мое. Но регулярно ходил в тренажерку для поддержания формы. Девушкам-то все равно надо нравиться, — рассмеялся он.

— Так ты, значит, бабник?

— Скорее гуляка. Был.

— А сейчас?

— Да вырос уже, наверное, из той жизни. Сейчас другие времена, все серьезнее.

— Ну-ну, — скептически протянула она, убирая чашки в раковину.

— Аккуратистка как немка! — прокомментировал он ее порыв срочно вымыть посуду.

— Что-то ты очень в штыки воспринимаешь все иностранное. Это личное? Ты что был женат на немке?

— Нет. На русской, — пожал он плечами. — Хотя, ты знаешь, наверное, это все-таки личное. Жена моя бывшая вышла замуж за американца, все по закону жанра, — усмехнулся он. — И укатила в Америку, забрав с собой сына. А потом, когда сынуля начал обкладывать ее и отчима трехэтажными факами, она мне его прислала бандеролькой назад со словами: твой сын — ты и занимайся его воспитанием.

— Н-да уж, — протянула она, не зная, что еще можно сказать на такое. — А сейчас сын с тобой живет?

— С бабушкой, тещей бывшей, хотя тещи бывшими не бывают, как выяснилось, это жены бывают бывшими. Да не смотри так жалостливо, она меня не бросала. Я сам виноват. Накуролесил так, что было уже не выгрести. В то время же без пьянки да без девочек ни один контракт не заключался. Вот меня и приносили бессознательным трупом домой, а иногда и не приносили вообще, просыпался утром в какой-нибудь гостинице. А жене что прикажешь сидеть на Рублевке ждать мужа с блядок?! В общем, в последние пару лет у нас были свободные отношения в браке. А потом появился американец, мой потенциальный партнер. Хорошо, что мы с ним не связались. Вот так мой трещавший по швам брак и распался. Единственное о чем жалею сильно и за что стыдно — что сын видел меня в таком состоянии. Он еще маленький, конечно, был, но это слабое утешение. Поэтому я сейчас, когда его пытаюсь воспитывать, все время задаюсь вопросом: а имею ли я право?

— Ты его отец! Конечно, ты имеешь право! Тем более что ты изменился!

Он улыбнулся неуверенно:

— Будем надеяться, что Глеб это понимает.

Она прислушалась, какой-то звук в отдалении не давал покоя:

— Это не твой мобильный случайно звонит?

Он вышел из кухни, и через некоторое время она услышала его голос:

— Да, Сереж… Извинения приняты, ты не помешал, переходи к сути… Ага, понятно… Ладно. Не переживай, сейчас я ей позвоню.

Через минуту.

— Мам, привет… Как себя чувствуешь?… Слушай, ты знаешь, что охрана вся в предобморочном состоянии?… Ма, ну какое варенье? Ты на время смотрела? Час ночи, а она варенье варит! Давай закругляйся со своим вареньем и ложись спать! Ты же не хочешь, чтобы я охрану лишил премиальных?… Вот и хорошо. Ложись спать! Я завтра приеду… Нет, я в Москве… Хорошо. Пока.

Тяжелый вздох.

Он снова вошел в кухню, воровато поглядывая на нее. Она делала вид, что усиленно вытирает полотенцем кружки.

— Да, маман у меня женщина упертая. Ей нужно режим поддерживать, а ее с огорода не сгонишь, тяпку отбирать приходится.

Она улыбнулась:

— Все мамы такие.

— Вот дом после жены остался на Рублевке. Тогда это модно было, а сейчас обуза. Мать туда переселил, а ей страшно одной в доме. Пришлось охрану нанять, а ей все равно не нравится.

— Ну ты знаешь, я не престарелая женщина после тяжелой болезни, но мне бы тоже было страшно одной в большом доме. А в охране одни мужики — ведь так?

Дождавшись пока он кивнет, она кивнула в подтверждение своих слов:

— Ну вот! Ей же даже поговорить не с кем. Конечно, ей одиноко.

— Ничего, к ней на неделе внучок приедет, денег просить. Я же строгий отец-тиран, денег не даю. А бабушки обе такие сердобольные, жалеют бедного внука, и отдают ему все деньги.

— Ну а что им еще делать?! Ты свою бабушку вспомни. У бабушек одна забота накормить и денег дать. По поводу кормежки — это из личного опыта. Как не приедешь, все руками всплескивают, как деточка похудела, надо деточку срочно откормить, как поросенка!

— Иди сюда, поросеночек, — потянул ее к себе за руку, усадив к себе на колени. — Я, кажется, начинаю в тебя влюбляться…

Она замерла от неожиданности, потом обняла за плечи, прижалась к нему, уткнувшись лицом в шею и крепко зажмурив глаза: ну зачем он так? Ведь все было так хорошо! Зачем надо было все портить такой банальщиной?! Ведь идиоту понятно, что никто ни в кого не влюбляется вот так сразу! Надо что-то сказать? Ответить?

— Пойдем спать, завтра на работу, — она встала с его колен и потянула в сторону кровати.

— Тебе во сколько вставать? — как ни в чем не бывало спросил он. — Выспаться успеем?

— Надо постараться, — улыбнулась она, сбрасывая сарафанчик и ныряя под одеяло.

— Ох, что-то я сомневаюсь, что мы сейчас сразу заснем, — протянул он, набрасываясь на нее.

* * *

Пикание будильника в телефоне вырвало ее из сладкого сна. Да и сна она толком не почувствовала. Ощущение было, что она просто закрыла глаза, а потом сразу противный звук побудки. Не то чтобы он был противным — какая-то классическая мелодия, она специально поставила ее, чтобы медленно выбираться из теплых объятий морфея. Но со временем эта мелодия стала ненавистной, именно из-за утренних вставаний.

— Сколько времени? — спросил хриплый спросонья голос рядом.

— Спи, еще рано, — пробормотала она, закалывая волосы, собираясь в душ. Как собираться, так чтобы особо не будить его светом? А макияж?! Ладно, для начала надо проснуться.

Когда она вышла из душа, он уже проснулся, сидел на краю постели, потирая лицо.

— Доброе утро! — улыбнулась она: он был таким трогательным!

— Доброе! — прохрипел он с подобием улыбки. — У тебя кофе есть?

— Есть. Можно сварить, но есть и растворимый. Ты какой будешь? Я сейчас приготовлю.

— Что легче? Давай, растворимый.

— Я все равно себе буду варить, — сказала она, проходя на кухню.

Он натянул футболку и трусы и тоже вышел на кухню.

— Надо будет к тебе пару рубашек принести, чтобы утром свежее надевать.

Хорошо, что она стояла спиной к нему, как бы он отреагировал на ее круглые от удивления глаза. Это что же — он к ней переезжать вздумал? Хм, интересно! Не рановато ли?! И как-то может стоить обсудить? Или не надо?! Ну, в общем, как получится!

— Тогда не забудь и трусы тоже. Я не думаю, что ты будешь очень уж гламурно смотреться в моих трусиках.

— Это такие, которые в попу?

— И такие тоже есть.

— Зачем вы их носите? Наверняка же дико неудобно!

— Чтобы вам показать как можно больше, — рассмеялась она.

Он усмехнулся:

— Поверь, мужчины увидят все, что им нужно, даже если вы будете в мешки замотаны.

— Ого, какие глазастые!

За разговором она уже приготовила кофе. Необычное ощущение — пить кофе утром перед работой с мужчиной, с которым провела ночь! Приятно… нет, не то слово… тепло и хорошо. Вот хорошо! Как будто, так и должно быть! Как будто они пили кофе по утрам уже лет двадцать. Вот так пить кофе, когда он сидит в одних боксерах и в задранной с одного бока футболкой — это намного интимнее, чем секс.

Мельком глянув на часы над столом, она чуть не поперхнулась. Не хватало еще опоздать!

— Ого! Надо собираться! — она вскочила из-за стола, побежала в комнату одеваться. Он вошел, когда она докрашивала уже второй глаз. Быстро мазнув губы блеском, вскочила, побежала дальше собираться, кидая в сумку все необходимое.

На секунду забежала в кухню проверить все ли выключено и заодно поставить чашки в раковину, чтобы помыть после работы. Две чашки с блюдцами сверкали чистотой, вымытые и аккуратно поставленные на подставку для посуды. Она расплылась в улыбке. Откуда ж ты взялся такой хороший?! Так, только не вздумать влюбляться! Может он маньяк или брачный аферист. Неее, маньяк уже точно нет — сколько было подходящих случаев вывезти за МКАД… А вот брачный аферист — это подходящая тема для обдумывания! Ну так, чтобы не влюбляться пока!

Он ждал в коридоре уже одетый и готовый к выходу.

— Рановато все-таки ты просыпаешься, — пожаловался он.

Она чмокнула его в колючую щеку.

— Я работаю с девяти.

— Я бы предложил тебя подвезти, но я не думаю, что ты хочешь попасть на работу к обеду.

— Нет, милый, на метро будет намного быстрее.

— Я сегодня после работы поеду к матери, — как бы извиняясь, сказал он.

— Угу.

Они поцеловались на прощанье перед тем, как разойтись в разные стороны. И она побежала к метро.


— Так он значит богатенький буратино, — обрадовалась Рянка. — Отлично! Я хоть буду за тебя спокойна!

— Не нужен мне такой, — захныкала Дашка в трубку. — Я просила среднестатистического мужчину, а не какого-то олигарха с трехэтажным домом на Рублевке!

— Ну и дура же ты, Дашка! — возмутилась Рянка. — Да любая деваха спит и видит, как такого олигарха захомутать, а ты тут истерики закатываешь!

— Да, только такие девахи не понимают, что лучше спокойно спать в скромной однокомнатной квартирке, чем трястись за жизнь мужа в трехэтажном доме.

— Да ладно! Сейчас не те времена! — отмахнулась Рянка. — Ну тебе же с ним хорошо?

— Даже слишком! Настораживает! Может он совсем не тот, за кого себя выдает?

— Дашка, ну в кого ты такая подозрительная?!

— Рян, он даже посуду с утра помыл! — простонала Даша. — Ты такого мужика живьем видела когда-нибудь?!

— Н-да-а-а! А может вот тебе клад и попался! — нашлась Рянка.

— Рян, я серьезно! Мммм… ой…

— Что там у тебя?

— Да что-то то ли чешется, то ли болит, не пойму…ммм…

— Что болит?

— Скорее чешется, ого! И сильно чешется!

— Где?

— Там!

— Между ног? — Рянка как всегда была крайне прямолинейна.

— Да! — проорала щепетильная в таких вопросах Дашка.

— Так, не тяни, иди к Софье Витальевне завтра же.

— Угу.

— Не угу, а звони ей и договаривайся на завтра. Сейчас без двенадцати десять, еще не так поздно. Все, давай, пока, целую, завтра отчитаешься о походе к гинекологу!

— Ладно, — протянула уныло Дашка. Вот, что называется, чего боялись, на то и напоролись.


Дашка уже удобно устроилась в постельке. Что-то настойчиво вызывало воспоминания о прошедшей ночи. Она покрутилась туда-сюда, пока не поняла причину. Его запах! От подушки и одеяла. Ну вот! Теперь фиг заснешь!

Как будто почувствовав, что о нем думают, зазвонил телефон.

— Привет! Не спишь?

— Уже собиралась спать.

— Прости, хотел услышать твой голос.

— Ты меня еще не разбудил. А ты где?

— Еду к маман. В пробке стою.

— Что-то ты поздно.

— Работы было много. Только освободился.

— Понятно.

— Ладно, не буду тебя отвлекать. Приятных снов. Целую.

— Пока.

Она снова улеглась. Но почувствовав его запах, взяла телефон и перезвонила ему.

— Да!

— Не могу уснуть — твой запах мешает. Надо будет тебе в машине в следующий раз духами побрызгать, чтобы ты тоже помучился!

Она отключилась, услышав его счастливый смех.


— Ну что красавица? Как дела? Какие новости?

Софья Витальевна, маленькая кругленькая женщина, опекала их с Рянкой, как мамочка.

— Да вот, на свадьбу съездила на выходных. Коллега вышла замуж за немца. Так что немного по Германии погуляла.

— Хорошо видно погуляла, что сразу ко мне прибежала, — усмехнулась Софья Витальевна. — Что? Какой-то немец не устоял перед русской красавицей?

— Да нет, Софья Витальевна. Это я здесь, на родине, что-то подхватила, наверное.

— Ну рассказывай! Последние месячные когда были?

— Вот на выходных и были. Мне сначала показалось, что я натерла, поэтому чешется.

— Что ж ты свадьбу гуляла с критическими днями? — рассмеялась врач.

— Ага, это не помешало мне отплясывать, — улыбнулась Дашка.

— Ну ложись, дорогуша, посмотрим, что там у тебя за «ай» завелся. Ну не трясись и не делай такие испуганные глаза. В двадцать первом веке почти все лечится!

— Ваше «почти» не вселяет надежды.

— Ложись, будем смотреть… Оооо, деточка, я, конечно, мазок возьму на всякий случай, но я тебе и без мазка могу сказать. У тебя обычная молочница. Выпишу тебе рецепт, три дня повставляешь вагинальные капсулы и будет тебе счастье! Антибиотики пила последнее время?

— Нет.

— А партнер твой пил антибиотики?

— Эээ… да, он что-то говорил, что у него с почками проблемы были и он выпил много всяких антибиотиков.

— И вы, конечно, не предохранялись, — вздохнула Софья Витальевна.

— Нет, — как провинившаяся школьница опустила Дашка голову.

— Давай я тебе противозачаточные хотя бы выпишу, раз у тебя интимная жизнь налаживается.

— Давайте, — кивнула Дашка. Она не была уверена, что они понадобятся, но на всякий случай…

* * *

— Слушай, я тут была у врача… ммм…

— Что-то случилось? — тут же взволновано спросил Саша.

— Нет… то есть… в общем у меня молочница, похоже из-за твоих антибиотиков. Ничего страшного, три дня полечусь и буду в норме.

— Извини, я даже не подумал, что такое может быть.

— Не страшно, — отмахнулась Дашка.

— Ты как себя чувствуешь? Что-нибудь привезти?

— Нет, спасибо. Все в порядке. Тем более, что интим откладывается до выходных точно.

— А без интима тебя увидеть нельзя?

— А смысл?

Повисло удивленно молчание, после чего он протянул:

— Ладно, спокойной ночи. Завтра созвонимся.

— Пока, — привычно ответила она.

* * *

Назавтра, несмотря на завал на работе, она то и дело поглядывала на телефон в ожидании его звонка. После вчерашнего разговора не могла избавиться от горького осадка, как будто она его обидела…

Звонок раздался после обеденного перерыва. Она успела передумать все, включая аварию и другую женщину, и собиралась уже звонить сама.

— Привет, — уставший голос. А она чуть не выдохнула шумно вслух от облегчения.

— Привет. Ты где?

— На переговорах. Вот только смог вырваться на минутку. Давай вечером пообедаем где-нибудь?

— Давай, — тут же согласилась она, пропитываясь усталостью в его голосе.


В ресторанчике было на удивление тихо и спокойно. В будние дни народу было не много.

Она с удивление рассматривала его в строгом костюме, при галстуке.

— Что? Смешно? — улыбнулся Саша, погладив себя руками по лацканам пиджака.

— Нет, просто непривычно, — ответила Дашка, улыбаясь.

— Как ты себя чувствуешь?

— Да не спрашивай, — махнула она рукой, — Кроме неприятных ощущений, ничего особо болезненного.

— Прости, я, правда, и подумать не мог, что из-за меня…

— Перестань, прошу тебя, просто маленькие неудобства, — снова улыбнулась она ободряюще.

Они сделали заказ подошедшему официанту.

Она все не могла отвести взгляд от него в костюме. Он расстегнул пиджак, устраиваясь поудобнее за столиком напротив нее.

— Как дела? — спросила она, чтобы хоть чем-то нарушить затянувшееся молчание. Его, по всей видимости, оно особо не напрягало, но ей почему-то было неуютно.

— Да так, как обычно. Сынуля мочит, учиться не хочет, хочет целыми днями ничего не делать, только играть на гитаре. С маман тоже сладу нет, режим мы соблюдать не хотим, еще и обижается, когда я ругаюсь. Можно подумать мне это больше всех надо. Можно стаканчик негазированной водички? — спросил он у проходящей мимо официантки. — Совсем забыл, купил флюконазол, не знаю, как отреагируют мои почки на это, но выпить надо.

Дашка посмотрела на пластинку с одной таблеткой.

— Это какой-то антибиотик для почек? — спросила она, глядя, как он забрасывает таблетку в рот и запивает глотком воды.

— Нет, это противогрибковое средство, — ответил он ей с таким видом, как будто она должна была об этом знать.

Может она чего-то пропустила?!

— У тебя что — грибок?

— Даш, грибок у тебя, а у меня по-видимому инициатор этого грибка, которого надо нейтрализовать.

— Так ты из-за меня его выпил? — Дашкины глаза округлились.

— Это так странно? — удивился он.

— Ну… да… вообще-то странно… я не привыкла к мужчинам, которые бы пили лекарство от болезни женщины. Что-то я непонятно как-то говорю.

— Даш, привыкай, — улыбнулся Саша. — Тем более, Даш, я был женат, и венерические у меня тоже были, по молодости, не пугайся так. Господи, какая же ты пугливая! Одна наша с бывшей женой знакомая пара чуть не развелась вот так.

— Это как?

— Жена почувствовала дискомфорт, пошла к врачу. Оказалось, у нее грибок. Она к мужу с обвинениями, что он ей изменяет. Муж ни сном ни духом, в ответ начал ее обвинять в измене, в себе-то был уверен. Через пару дней приходит эта горе-жена к врачу на прием вся заплаканная, говорит, что с мужем разводится из-за этого грибка. Гинеколог пригласила ее с мужем на ликбез и прочитала лекцию о том, как небезопасно иногда ходит в гостях в туалет и вытираться чужим полотенцем. Грибки не всегда появляются исключительно вследствие полового акта.

— Интересная история, но ты ее к чему сейчас рассказал?

— Не надо бояться или отгораживаться от неизвестного. Лучше знать заранее причину и возможные последствия, а также методы их устранения.

— Ага, предупрежден, значит вооружен? — усмехнулась она.

— Ну да, — кивнул он, поигрывая ножом и вилкой. — Приятного аппетита.


Ежедневные звонки по утрам, примерно в то время, когда она начинала рабочий день и по вечерам с пожеланиями спокойной ночи, уже стали традицией. Звонить ему она пыталась несколько раз, но то попадала, когда он совершал маневр за рулем, то во время какой-то важной встречи, короче Дашка пришла к выводу, что лучше писать смски и пусть сам перезванивает, когда освободиться. Так и сложилось: она бросает ему смску, а он тут же или через время, в зависимости от занятости, перезванивает.

Периодически он пропадал на пару дней, не отвечая даже на смски. И Даша уже знала, что обычно такое молчание означает, что он в командировке. Она постепенно привыкла к его ежевечерним разговорам с мамой и сыном. Практически всегда он ночевал у нее за исключением одних выходных, которые они провели в его квартире.

Однажды Дашка заболела. Как это обычно случается, вечером просто першило горло, как будто что-то туда попало и она не могла это что-то ни сглотнуть, ни откашлять. А на утро все по полной программе: температура, слабость, глотать невозможно. Позвонила на работу — отпросилась на один день и, пополоскав горло, снова заснула. Проснулась от звонка телефона. Звонил Саша:

— А где моя законная смска с «Добрым утром»? — начал он с места в карьер.

— Саш, прости, я заболела, простуда, отлеживаюсь дома.

— Ого! Голосочек у тебя ангельский, — пошутил он над ее осипшим голосом.

— Ну хватит издеваться над старой больной женщиной, — просипела Дашка.

— Тебе чего привезти? Я сейчас приеду.

— Приедешь? — и так ей стало хорошо от того, что он сейчас приедет. От того что, он не сослался на работу или на занятость или на боязнь заразиться, а просто так вот сказал «Сейчас приеду», большего ей и не надо было!

— Да, у тебя есть лекарства? Может чего-нибудь хочется?

— Знаешь, чего хочу? — задумчиво протянула она.

— Чего? — с готовностью откликнулся Саша.

— Супа.

Она понимала тщетность просьбы: ну где он возьмет суп? Кубик разве что купить, но это не про него. Значит, когда он приедет, можно будет заказать по интернету с доставкой из какого-нибудь ближайшего кафе-ресторана.

— Хм… подумаем.

Она поковыляла в ванную: надо ж хотя бы почистить зубы перед его приходом! Потом решила, что и принять душ не мешало бы. Постояв под горячими струями, натянула самую теплую пижаму и, юркнув под одеяло, снова заснула.

Разбудил ее звонок, но на этот раз в дверь.

— Ты как, поросеночек? — спросил он, разуваясь и проходя с двумя большими пакетами в обеих руках сразу на кухню.

— Почему поросеночек? — обиделась она, плетясь за ним на кухню.

Поставив пакеты на стол, развернулся и прижал ее к себе.

— У тебя такая пижамка розовая, ты в ней как поросеночек, — улыбнулся он, целуя ее в макушку.

— Ну вот, уже и пижама не нравится…

— Наоборот нравится. Ты такая домашняя, — прижал посильнее.

— Чай ставить? — спросила она, уткнувшись в его плечо. Так было хорошо стоять, опираясь на него, сесть бы было, конечно, лучше, а уж лечь — вообще было бы шикарно.

Словно почувствовав ее слабость, он сказал:

— Иди, ложись в постельку, я сейчас пакеты разберу и тогда поедим.

Сопротивляться сил не было, доковыляв до постели, бухнулась на подушку.

— Дашка, где кастрюлю можно взять? — послышалось из кухни через некоторое время.

Она со стоном поднялась и снова поплелась к нему.

— А сказать нельзя было?!

— Больно говорить, — возразила она, доставая маленькую кастрюлю. Потом подумав, повернулась к нему: — А тебе зачем?

— Суп разогреть. Мама вчера сварила куриный супчик. Очень вовремя. Вот передала тебе, — кивнул на банку с супом. — Только разогреть надо.

Рядом с банкой стояли и лежали всякие вкусности типа икры, хлеба, масла, сыра, помидоров черри и всякой всячины.

— В честь чего пируем?

— В честь твоей болезни! Я тоже к тебе присоединюсь. Мне половину из этого всего нельзя, но сегодня я с тобой разговеюсь.

— Аааа, — протянула она понимающе, обвила руками вокруг его талии и прижалась щекой к груди. — Спасибо!

Она чувствовала себя маленькой девочкой, которой не хватает ласки.

— Садись, давай поедим.

— Я не хочу, — простонала Даша, — Я только суп, ладно?

— Ладно, — согласился он со вздохом.

После обеда они удобно устроились на постели: она, обложенная подушками, с пультом от телевизора, и он, поверх покрывала, как он выразился «во избежание» (близость ее даже больного тела могла вскружить голову) и с ноутбуком. Он проверял почту, раскрывал какие-то документы, хмурил брови и периодически что-то печатал. Попереключав каналы, она снова забылась сном, под звук его голоса, что-то тихо говорившего в телефонную трубку, телевизор с отключенным звуком мигал картинками, и рядом шумел ноутбук. Что еще надо для счастья?! Пожалуй, только выздороветь. А пока ей было так хорошо, как никогда за последние несколько лет!


Октябрь

— Слушай, я в середине месяца лечу в Париж.

Они гуляли в Коломенском. Осень в этом году запаздывала, погода была почти летней, удивляя теплом старожилов.

— В командировку? — спросил Саша, разглядывая другой берег реки.

— Нет, подруга пригласила. Она вообще-то давно меня к себе звала в гости, но все как-то не получалось. А сегодня мне подписали отпуск, — она счастливо выдохнула. — До последнего момента не была уверена, что дадут отпуск, хотя все уже давно готово: и виза и билеты.

— А ты бывала в Париже? — спросил он, тоже улыбаясь ее такому приподнятому настроению.

— Нет, ни разу. Представляешь? Объездила почти всю Европу, а в Париже ни разу не была!

— Ну, тогда интересно, какое он на тебя произведет впечатление. Обычно люди либо влюбляются в него с первого взгляда, либо плюются. Третьего не дано, только эти две крайности. Посмотрим, влюбишься ли ты в Париж, — улыбнулся он, обнимая ее за плечи, прижимая к себе.

— А ты был в Париже?

— Я там жил некоторое время. Так что Парижем меня не особо удивишь. Обязательно походи по музеям. Я тебе дам книгу «Путеводитель по Парижу», там и карта и достопримечательности, вплоть до местоположения Моны Лизы в Лувре, там и рестораны и театры и магазины и даже цены указаны, чтобы туристы ориентировались, очень удобная книженция.

— Хорошо, спасибо. А что посоветуешь?

— Да все! — усмехнулся он. — В Париже другой мир, как, наверное, в любом другом большом городе. Но там — это как будто другая планета.

— А долго ты там жил?

— Месяца четыре. Устроил себе такой длительный отпуск. Гулял по Парижу, курил и писал картины.

— Ты рисуешь???

Он усмехнулся.

— Да, марал холсты когда-то…

— Но… ты никогда мне ничего не говорил?!

— А что говорить, закончил Сурок (Суриковский художественный), только кому в то время нужны были художники! Так что пришлось заниматься бизнесом, семью-то кормить чем-то нужно было. В самом начале пытались что-то делать в нефтяном бизнесе, но быстро поняли, что не потянем. Постепенно все как-то само собой перетекло в транспортную сферу, ну как-то пошло, поехало, так и увяз там. Мечтаю, когда-нибудь завязать со всеми просто сидеть дома и писать картины.

— Что мешает это сделать?

— Слишком много людей от меня зависят, не могу все бросить.

Она прижалась к нему сбоку, выражая свою поддержку.

— А в Париже не зевай! Сумку держи все время на виду. И в ресторанах счет проверяй. Нас как-то на двести евро хотели обсчитать.


— Это ж на сколько надо было нажрать, чтобы в счете могли затеряться двести евро? — возмущалась Алина, подруга, давно зазывавшая Дашку в гости к себе в Париж. — Не переживай, дорогая, у меня таких денег нет. Так что уверяю тебя, у нас в самом лучшем случае счет будет евро на сто, я уже заказала для нас столик в одном пафосном морском ресторане, там будет дорого точно.

Дашка обсуждала по скайпу с подругой последние приготовления к поездке. Каждый день ее недельного визита в Париж был расписан буквально по минутам. Казалось, Алька пыталась втиснуть в семь дней несколько лет знакомства с этим городом-сказкой.


Дашка отказалась от Сашиного предложения отвезти ее в аэропорт — на аэроэкспрессе надежнее, по крайней мере точно в пробке не застрянешь и на самолет не опоздаешь! Уже из аэропорта кинула ему смску с датой и номером обратного рейса. Они еще несколько раз поговорили до ее отлета. Потом она писала ему каждый день восторженные смски.

Париж пленил ее атмосферой полной свободы действий, одежды, поведения, в то же время дружелюбием и отзывчивостью. Однажды, на второй день пребывания в столице моды, она загуляла часов до пяти (Алина с мужем были на работе, а она наслаждалась прогулкой по Парижу с улыбкой на лице и с Сашиной книгой в руках), забыв о еде.

Опомнилась часов в пять, когда желудок уже сворачивался в трубочку, требуя, несмотря на обилие духовной пищи, еще и пищу физическую. Она забрела в маленький ресторанчик на тихой улочке, каких в Париже полно. Ей, конечно, показалось странным, что ресторан абсолютно пуст — ни одного посетителя, ни одного официанта. Навстречу ей вышел колоритный высокий француз с седой шевелюрой и с вопросом: чего желает мадам? Услышав, что мадам желает пообедать, француз сделал такие глаза, что Дашка испугалась, что у него сейчас сердце остановится. Ну, кто же знал, что у французов это время с трех до шести — мертвое время, когда даже официанты уходят по своим делам, и в это время фиг где поешь. Видимо у Дашки был такой несчастный вид, когда она попросила хотя бы бокал вина, что француз растаял. Какой француз откажет даме в бокале вина в Париже!

Шевелюрный пригласил Дашку присесть за столик и разговорился с ней, пока наливал вина. Оказалось он владелец ресторанчика, а повар придет только через час, чтобы готовить ужин. Поэтому все, чем он может помочь мадам — это паштет с корнишонами и хлебом. Желудок требовал кинуть в него хотя бы чего-нибудь, хоть маленькую засохшую корочку какого угодно хлеба, поэтому Дашка радостно закивала на предложение, отпивая вино и блаженно щуря глаза. Предупреждение Саши о том, что вино в Париже везде, в любом ресторане-кафе просто отменное, оказалось правдой!

Узнав, что Дашка из России, француз почему-то окончательно расчувствовался (может у него какая-нибудь бабушка была русской?) и предложил Дашке на десерт шоколадный мусс. Довольная жизнью и новым знакомством, Дашка оставила хорошие чаевые и послала Саше смску, вкратце описав комичность ситуации.

«Забыл тебя предупредить об этой их странности. Наслаждайся! Передай привет Венере Милосской! Целую.»

Это была последняя его смска.

* * *

Поначалу она не придала значения отсутствию смсок от него. Пару дней поглядывая на экран телефона без привычного конвертика, думала, что он, как обычно, уехал в командировку. В предпоследний день появилось легкое волнение, телефон не выпускался из рук.

Она позвонила ему из аэропорта Шарль де Голь.

— Алло, — выдохнула она, когда гудки сменились щелчком, означавшим, что на том конце ответили на вызов.

— Привет, Даш. Ты где?

Совершенно нормальный голос. Как будто не было пятидневного молчания!

— Привет! Как дела? — начала она из далека.

— Все нормально. Ты где?

— Я в парижском аэропорту.

— Ты уже вылетаешь?

Как будто они это не обсуждали, и она не посылала ему смску с номером рейса и датой вылета!

— Да.

— Ты прилетаешь в Домодедово?

— Шереметьево.

Обидно было до слез!

— Ты будешь часа через четыре, да?

— Угу, — слезы подступали.

— Слушай, ты прости, я не смогу тебя встретить. Не успею. У меня встреча назначена. Я не успею доехать в Шереметьево.

— У тебя все в порядке? — еще была какая-то надежда, что он не просто так не может ее встретить из-за какой-то там встречи. Ведь было же как-то, что он всех послал «в сад» и приехал к ней, потому что соскучился, потому что устал и хотелось прижаться к ней, такой родной, такой домашней! Ведь он же искренне говорил все эти слова?!

— Да-да, все нормально. Возьмешь такси, ладно? Я позвоню. Пока.

Послышались какие-то голоса, а потом телефон замолчал. Она еще какое-то время просидела с трубкой у уха. А потом присоединилась к выстроившейся очереди на посадку в самолет.

Все четыре часа полета, она то и дело поглядывала на временно замершее окошко телефона — ведь она сама поставила его на самолетный режим. И, тем не менее, все ей казалось, что вот сейчас он позвонит и скажет, что пошутил, что ждет ее в аэропорту с цветами.

А потом она искала его глазами в толпе встречающих, все еще лелея надежду, что он где-то здесь и сейчас бросится к ней. А потом она медленно брела по длинному стеклянному переходу на аэроэкспресс, все время оглядываясь: а вдруг он ее пропустил и стоит там с цветами? Почему обязательно с цветами? Не понятно…

В Москве пошел первый снег. Дашка любила снег, всегда засматривалась на крутящиеся снежинки. Но сейчас ее не трогали белые хлопья.

Она взяла такси от Белорусского вокзала и, усевшись на заднее сиденье, положила телефон рядом, чтобы не только услышать, но и увидеть, когда он зазвонит. Может он еще стоит в аэропорту в растерянности?!

Когда он зазвонил, сердце подпрыгнуло до самого горла, пришлось прокашляться.

— Привет, парижанка, прилетела? — Рянкин жизнерадостный голос окончательно вверг Дашку в беспросветную тоску.

— Да, — прохрипела она, горло душили слезы. Она сглотнула подкативший ком. — Да, все в порядке, долетела. Еду домой.

— Какие цветы на этот раз?

— Цветов нет.

— Ну ладно, самое главное встретил. Я не звонила, чтобы дать вам время нацеловаться…

— Не встретил, — оборвала ее Дашка.

— Как?..

— Вот так! У него важная встреча.

— Ааа… ну ладно… в субботу вечером? — вырвалось у Рянки, но потом добавила: — Ничего, позвонит попозже, раз занят на важной встрече, — Она была ошеломлена, но пыталась поддержать подругу. — А ты на чем?

— На такси.

— Как пробки?

— Стоим.

— Ну это как водится: снег в Москве — народное бедствие. А как Париж? — снова весело спросила Рянка, пытаясь отвлечь Дашку.

— Нормально. Нет, здорово. Но давай потом поговорим. Я тебе все расскажу, обещаю. Просто я очень устала.

— Ладно, целую, как будешь в норме — позвони.


Через три часа пробок, вымотавших ее окончательно, Дашка вошла в свою квартирку, втащив тяжеленный чемодан. Было непривычно тихо и пусто.

Разбирая чемодан, руки наткнулись на серую коробку. Она купила ему подарок, вернее им. Две чашки, разрисованные в импрессионистском стиле. Ей они так понравились, что она не удержалась и купила, попросив упаковать в подарочную упаковку. Она все размышляла, что он сделает? Отвезет одну чашку к себе, а одну оставит у нее? Или обе чашки поставит у нее в кухонный шкафчик над мойкой? Что бы ей больше понравилось?

Уже было за полночь, а он так и не позвонил…

Она легла спать, уложив телефон рядом на подушку: вдруг встреча затянулась, и он просто не может позвонить…

Очнувшись от сна на следующий день, первым делом посмотрела на мобильный. Он равнодушно молчал и был холодно пуст.

Только тогда закралась мысль, что по-видимому ее аккуратно бросили. Хотя это не очень похоже было на Сашу, на ее Сашу! Но в голове, как назойливая муха, крутилась его фраза: «Я не люблю выяснять отношения».

Хорошо, что сегодня воскресенье, можно отоспаться. Но сон не шел. Она пошаталась по квартире, потом сходила в магазин за хлебом. Открыла стеклянную банку с фуагра, нарезала сыр и вынула пробку из бутылки с вином. Все это было привезено из Парижа и предназначалось на вечер при свечах, запланированный на день ее прилета, то есть вчера. Вчера они должны были пить французское вино, есть фуагра, смеяться над Дашкиными приключениями в Париже.

Теперь она съест это все сама. Она злобно откусила кусок багета, жевала, не чувствуя вкуса. Н-да, фуагра оказалась не такой вкусной как в Париже, или это ей кажется…

Посидела перед сном в ванной с пеной и маслами, наверное, она помогла забыться сном.

Саша не позвонил ни в воскресенье, ни на следующей неделе, ни через неделю…

* * *

Ноябрь

— Даш, а ты…ему звонила? — у Рянки сердце переворачивалось от холодного голоса подруги без всяких эмоций.

— Звонила. Абонент вне зоны действия сети.

— А на сайте не смотрела?

— Он удалил свой профиль через неделю после нашего знакомства.

— Слушай, а ты к нему не хочешь съездить?

— Квартиру его проведала, поцеловала дверь. Соседи сказали, что его вообще никогда не видели. А где его дом на Рублевке — я не знаю.

— Даш, ну ты не расстраивайся, может он какой-нить киллер. Зачем нам киллер?!

— Рян, сейчас не девяностые!

— Слушай, а может ты опять по сайту пошаришься?! По свиданиям походишь — развеешься, а мы поржем над мужиками, а?

— Рян, вот что ты мне предлагаешь?! Не хочу ничего!


Декабрь

— Да, мам, все нормально, — разговаривала Дашка с матерью по скайпу.

— Точно? — как обычно в десятый раз переспрашивала мать.

— Мам, у меня все отлично, — процедила она сквозь зубы.

— Мне не нравится твой голос. Хочешь, я к тебе приеду, приготовлю что-нибудь вкусненькое?

— Мама, пожалуйста, у меня все в порядке. Как ты папу бросишь, чтобы ко мне приехать. Лучше будь с ним. Просто зима, просто темно постоянно и холодно, — перешла Дашка на уговоры.

— Ну ладно, — вздохнула мать, — и все же голос мне твой совершенно не нравится.

— Мааамааа!

— Ладно, живи как знаешь, — это означало, что мама обиделась.

— Мам, ну прости, ну просто у меня такой период, зимний. Не хочется никого видеть. Ну пойми меня.

— Я же чувствую, что тебе плохо!

— Мама, все! Рянка звонит! Я позвоню на днях! Давай пока! Целую. Папу целую.

Выключив звонок скайпа, Даша нажала кнопку на телефоне.

— Физкульпривет, — послышался бодрый голос Зоряны. — Александрова, пошли в кино сходим, заодно и выпьем чего-нить, а?

— Рян, я уже спать собралась, — буркнула Даша в ответ. — Откуда такой заряд в самый разгар зимы?

— Ха, звезда моя, открываю тебе военную тайну: зима только началась! И у нас полно планов! — жизнерадостно сказала Зоряна.

— Рян, твоя жизнерадостность меня убивает, — простонала Дашка.

— Так и должно быть! Твою задницу надо поднимать с постели и тащить в свет. Ты когда была хоть где-нибудь кроме офиса?

— Рянка, отстань! Ты звонишь-то чего? — спросила Даша уставшим голосом.

— Ну хватит! Сколько можно нудить? — разозлилась Зоряна. — Ты как вдова, все вспоминаешь своего Сашеньку…

— Ряна, не трогай! — предупредила Дашка.

— Пострадала и достаточно, — не унималась та. — Живи дальше! Ты же никуда не выходишь, ни с кем не общаешься. О! У меня возникла шикарная идея: может тебе в монастырь податься? Чего зря взаперти сидеть? А там хоть делом будешь занята. И может прекратишь себя жалеть наконец и вернешься к жизни!

— Хорошо, — все таким же бесцветным голосом проговорила Даша, не впечатлившись Рянкиной речью. — Убедила меня сходить на новогодний корпоратив. А я тут думала, под каким соусом от него отказаться…

— Пьянка? Отлично! Когда? Надо купить тебе наряд! Потом отчитаешься!

Прущая без границ и пределов во все стороны энергия Рянки действительно напрягала.

— Отчет в письменном виде в двух экземплярах — сделаю. А теперь дай поспать! — огрызнулась Дашка напоследок.

* * *

Собираться на корпоратив совсем не хотелось. Ведь начинать собираться надо с продумывания наряда, а потом к нему подбирается лак, макияж и помаду… А думать совсем не хотелось. Хотелось лежать на кровати и смотреть на окно, наблюдая за тем, как медленно передвигаются тени. Самое интересное занятие сейчас — замерять расстояние между краем тени и листочком на обоях. Когда тень коснется листочка? А потом как быстро накроет его полностью? Бред? Ну бред! И что?! Ну не хочется ей вставать! Зачем? Тем более корпоратив только в конце недели, как и положено в пятницу, за неделю до Нового года. На звонки Рянки она уже просто не отвечала. Отчитываться как перед мамой, что она поела, где была и как там на работе? Зачем?

Мысли текли медленно, как мед из трехлитровой банки.

Хорошо все-таки лежать, ничего не болит, как будто и не чувствуешь своего тела, как будто его вообще нет. Зачем нужны корпоративы? Выпить и закусить чем-нибудь вкусненьким?! Зачем? Зачем есть вкусную еду? Только потому что она вкусная? Ну и что! А пить зачем? Нет, вот пить еще хоть как-то понятно — чтобы забалдеть и ни о чем не думать. Так она и так ни о чем не думает.

А зачем наряжаться на этот корпоратив?! Чтобы понравиться? Кому? Мужчинам? Ха! Даже если отвлечься от того, что всех мужчин в их отделе она знает и ни один не вызывал у нее хоть малейшего намека на интерес даже до… стоп! Возвращаемся на шаг назад. Итак! Надо одеться, чтобы понравиться мужчине. Зачем? В надежде создать с ним пару. Зачем? Чтобы в конце концов заняться сексом. Зачем? Она не помнила. Она даже не помнила, что такое секс. Зачем нужно, чтобы тебя обнимали чьи-то сильные руки, с двумя красивыми шрамами на плече от прививок в детстве? Почему она так любила их целовать? Она не помнила, как это было… Как все начиналось? С поцелуя? Во всех глупых книгах и фильмах все начинается с поцелуя. А как это целоваться? Когда его губы блуждают по твоей коже где-то в районе уха, постепенно приближаясь к губам. А что чувствуют губы, когда к ним прижимаются мужские губы? Да ничего! Ну губы и губы, что в них особенного?! Просто часть тела, нет, не тела — головы. Да и не головы, лица… с очками в золотой оправе.

Слезы привычно стекали на подушку, иногда щекоча нос, она вяло смахивала особо задержавшиеся и продолжала вперивать взгляд в обои возле окна.

И зачем выдумали этот секс?! Как в каком-то анекдоте: «бесполезные возвратно-поступательные движения»…

В дверь позвонили.

Наверное соседи, притворимся, что нас нет дома. Телевизор выключен, вокруг тишина. Свет нигде не включен, квартира погружается в сумерки. Ничем себя не выдаем, кроме тихого шмыгания носом, но этого они сквозь дверь все равно не услышат. Затаилась, вжавшись в кровать, как будто ее могли увидеть или услышать.

В дверь продолжали звонить уже без остановки.

Так мог звонить только один человек. И от него, вернее от нее невозможно отделаться!

Со стоном, Даша встала с кровати, запахнулась посильнее в махровый халат и поплелась к входной двери, путаясь с его длинных полах.

— С такими друзьями врагов не надо, — буркнула она, открыв дверь.

Рянка стояла картинно опираясь рукой о косяк в распахнутой длинной черной шубе.

— Александрова, ты на хрен в своем уме?! — проорала Рянка. — Ты почему на телефон не отвечаешь?

Дашка медленно плелась обратно к тихой гавани своей кровати. Понятно было, что раз она открыла Рянке дверь, то никакой тихой гавани ей уже не светит, но она манила спокойствием и тишиной и Даша автоматически попыталась укрыться там от урагана энергии и эмоций Рянки.

— Александрова, я с тобой разговариваю?! Ты вообще в своем уме?! Я чуть с ума не сошла! Думала, ты тут уже себе вены вскрыла!..

— Хорошая мысль, — подняв палец вверх проворчала Дашка, укладываясь в ту же позу.

— Дура! — рявкнула Рянка, небрежно скидывая дорогущую шубу на пуфик, швыряя на тумбочку не менее дорогую сумку и ключи от машины. — Здоровая красивая молодая баба, а распустила нюни, — орала она, проходя в спальню.

Дашка поморщилась от такого громкого звука в ее такой милой, спокойной, тихой квартирке (по крайней мере она была такой до появления Рянки).

— Я уже далеко не молодая…

— Ага, одной ногой в могиле…

— И не красивая…

— Ну да, Квазимодо отдыхает…

— И не здоровая…

— Ну больная на всю голову так точно!

— Рянка! — вскричала Дашка, сжав кулаки, как будто собиралась побить подругу.

— О! Вот это мне больше нравится! — улыбнулась Рянка. — Нежели твое «Ой, не могу больше жить, умру здесь в тишине и покое» — передразнила она Дашку. — Я тебе ни тишины ни покоя не дам! — снова рявкнула она.

— Да кто бы сомневался, — огрызнулась Дашка.

— Давай! — Рянка шлепнула Дашка ладонью по бедру. Правда халат вобрал в себя весь эффект звонкого шлепка, которого добивалась Рянка. — Чего лежишь? Подруга в гости пришла, ты что ж меня и чаем не напоишь?

— Ты не ешь и не пьешь после шести! — резонно ответила Дашка.

— А вот это будет на твоей совести! Давай-давай, поднимай свою задницу с постели, пошли сожрем чего-нить вкусненького!

— У меня ничего нет!

— А то мы первый день знакомы, что ж я твою стерильность в холодильнике не знаю?! Вставай, говорю! А то сейчас буду стаскивать! Ты меня знаешь!

— Ох, Рянка, вот как тебя всегда много!

— Это да! — она картинно огладила себя по узким бокам. — Я не пойду ставить чайник, пока ты не слезешь с этой растреклятой кровати!

— Ненавижу тебя!

— Да ненавидь, кто тебе что говорит!

— Уууу, — застонала Дашка от бессилия, поднимаясь и, не оглядываясь, поплелась на кухню.

Рянка победно улыбнулась. Еще немного проработки мозгов и Дашка благополучно пойдет на корпоратив! Самое главное поставить цель, а уж добиться ее Рянка могла всегда, находя самые немыслимые способы.


— Что-то зима в этом году как-то подзадержалась, — щебетала Рянка, с наслаждением прихлебывая зеленый чай.

Рядом с пышущей энергией и дорогими духами Рянкой Дашка чувствовала себя гадким утенком без макияжа с нечесаными волосами и в давно не стиранном халате. Она пыталась смотреть отрешенно в окно с тоскливым выражением лица, но Рянка тут же ее высмеивала. Н-да, Рянку легче убить, сама она не отстанет. И злиться на нее бесполезно — уже проходили! Ох, как же она душу выворачивает!

— Слушай, с такой погодой даже и Нового года не чувствуется, правда? У нас на работе все только сегодня очнулись, что Новый год на носу, а корпоратив еще не заказан. И то, только потому что я про твой корпоратив рассказала. Теперь все бегают, как ужаленные, пытаются хоть куда-нибудь втиснуться. А куда втиснешься — за две недели до Нового года! — Рянка саркастично рассмеялась, стряхнула невидимую пылинку с серых брюк и снова подняла глаза на Дашку: — А ты где Новый год будешь отмечать? Может давай вместе? Напьемся шампанского и будем орать из окна «С Новым годом!» А?

Только не жалость!

— Не, я уже пообещала, — как можно более убедительнее сказала Дашка. А увидев скептически прищуренные глаза Рянки, пустилась в придумывание. И побольше деталей! — Знакомая пригласила. Компания едет в подмосковье к кому-то из них на дачу, ну и я с ними. Так что извини, не получится.

— Александрова, ты же понимаешь, что если я только узнаю, что ты сидела в Новый год одна дома, я тебя с потрохами сожру? — без тени шутки спросила Ряна.

— Понимаю, — покорно кивнула Дашка. Надо будет выключить телефон, а потом можно будет сказать, что там, в глуши не было связи. Так, свет тоже выключим, зашторим окна, от одной свечки вряд ли можно будет увидеть свет в ее окне — потому что с Рянки станется заехать к ней в новогоднюю ночь проверить. Бутылка вина, привезенная из Парижа специально для празднования Нового года с… не важно! все еще стояла нераспечатанная. Вот ее и можно будет выпить — все равно она шампанское никогда в жизни сама не откроет, а для вина есть отличный штопор для таких безруких, как она. Главное, чтобы Рянка ее не спалила!

— А ты где будешь? — перевела Дашка разговор на Рянку.

— Наверное, с нынешним любовником, еще не знаю, ближе к Новому году видно будет.

— У любовника нынешнего имя-то есть?

— Да какая разница! — отмахнулась Рянка.

— Слушай, а зачем ты с ним мутишь, если даже имени назвать не можешь?

— Ну так! Потому что нет альтернативы, — снова рассмеялась Рянка, обнажив два ряда идеально ровных и белых зубов. Причем они у нее были свои, без всяких имплантатов и виниров — уж кто-кто, а Дашка это знала наверняка. Другим Рянка морочила голову, ссылаясь на чудеса современной стоматологии.

О точно! Чудо — вот что ей нужно. А еще лучше сказка. Господи, в Новый год же случаются чудеса! Сделай для меня сказку, а? Такую со снегом, а то слякоть уже достала и где-нибудь в лесу, подальше от шума машин. А если бы там в лесу со снегом будет еще и прынц…

Дашка рассмеялась.

— Чего? — переспросила Рянка.

— Да так, размечталась, — ответила Дашка, все еще улыбаясь. Что-то повернулось в ее душе. Как будто пустота отступила, но недалеко. Выжидала, когда улыбка у Дашки увянет, чтобы подступить снова, обступить и накрыть с головой. Только Дашка уже не хотела погружаться туда, поэтому улыбнулась еще шире, пусть отступает дальше, нечего тут настроение портить.

— Есть хочу, — как маленькая девочка простонала Дашка.

— Да, солнышко мое, все же готово, ждет только твоего веления-хотения! — засуетилась Рянка, вдохновленная наконец-то оттаявшей подругой.


Корпоратив удался на славу, несмотря на то, что всех приглашали со своими парами, и многие пришли с женами-мужьями. Обычно такие празднования особо радостными не назовешь, все-таки люди разные в коллективе, а когда добавляются еще и супруги, получается такая сборная солянка, что ничего хорошего от этого не жди.

Но все оказалось намного лучше нерадостных прогнозов. Дашка даже не ожидала, что будет так весело. И ресторан ей понравился, правда, немного перебор с пафосом, ну да как же без него в Москве! И вино лилось рекой, а у мужчин — водочка. И блюда были очень неплохие. У Дашки после двухмесячного голодания, проснулся зверский аппетит, так что она с удовольствием уплетала все что предлагалось. А предлагалось многое, так что заказанные десерты к концу вечера многие попросили упаковать с собой.

Шутки и смех доносились со всех концов стола. После небольшой официальной части общий стол, как водится, тут же разделился на группки по интересам, но в силу того, что большинство за столом не курили, заядлые курильщики выходили курить в другую комнату, поэтому в группках присутствовала постоянная миграция, что создавало атмосферу общего веселья и праздника. Периодически в их отделение заходили музыканты. Традиционные «Синий иней», «Потолок ледяной, дверь скрипучая» заказывали уже в надцатый раз, когда возле Дашки оказалась Лана, девушка из бухгалтерии. Они никогда не были особо близки. Так, пересекались пару раз по работе, иногда что-то обсуждали в лифте (ехать-то долго), пару раз встречались на обеде в столовой. В общем, Дашка знала о ней только то, что Лана очень высокая, с обалденной фигурой бывшей танцовщицы, которую она и не пыталась скрывать, чем вызывала ревностные женские шепотки у себя за спиной. Что у нее есть сын от первого брака, и что Лана уже третий год живет с молодым человеком, которого усиленно от всех прячет — иначе на факт присутствия в ее жизни молодого человека никто вообще не обратил бы внимания. Но сегодня Лана пришла с Ним! Это стало гвоздем всех разговоров. Дашка, потягивая вино из бокала, рассмотрела Ланинова ухажера, одобрила, улыбнулась, когда он, заметив ее взгляд, поднял свою рюмку в тосте, и тоже приподняла свой бокал в ответном жесте.

Это потом уже на свежую голову Дашка вспомнила, что посидев за шумным столом, она зачем-то пошла с Ланой в курилку и там, в изрядном подпитии, излила душу, рассказав, что ее бросил парень, причем не просто бросил, а просто пропал и все! И теперь ей даже не с кем встретить Новый год! А она даже специально привезла из Парижа бутылку вина. Почему-то это было особенно обидно, и Дашка уже собралась было пустить слезу. Но вопрос Ланы: «И как тебе Париж?» повернул ее пьяные мысли в другое русло и они начали обмениваться впечатлениями. Потому что, как оказалось, Лана тоже недавно там была со своим молодым человеком, которого, как выяснилось, зовут Егор. Потом к ним вышла толпа курильщиков и разговор прекратился. А потом Лана подсела к ней:

— Даш, слушай, у нас собирается компания Новый год отмечать. Пятьдесят километров от Москвы на восток. На даче у одного знакомого. Восемь мужиков, а женщин только я и сестра моего Егорки с мужем. Поехали, развеешься! Может, кого себе и присмотришь. Все люди приличные, просто в этом году как-то получилось, кто только развелся, кто разошелся, кто рассорился. Выручишь?

— Восемь мужиков — это как раз то, что мне сейчас нужно, — пьяно рассмеялась Дашка. — Конечно, я — за!


На следующий день, хорошо, что суббота, с трудом вспоминая подробности вчерашней пьянки, Дашка в том числе вспомнила разговор с Ланой. Пьяный базар! — решила она. А если не пьяный базар, почему бы и нет!

* * *

Последняя рабочая неделя перед Новым годом — это же просто кошмар! Европа уже давно празднует Рождество. И тем не менее в канун Нового года самые стойкие капиталисты появляются в почте и на телефонах — им видите ли нужно планировать следующий год. А нам чего планировать?! У нас пол-января праздников! Мы и задумываться не хотим о том, что там будет в следующем году — как будто это будет не через две недели, а где-то там за высокими горами, когда-то действительно в следующем году, в общем нескоро! Тем не менее, капиталисты настаивают, канючат, и приходится отвлекаться от мыслей о тазике оливье и запахе хвои и, собирая всю волю в кулак, сосредотачиваться на подбивании этого года и планировании следующего.

То, что Новый год не просто близок, не просто на носу, а просто таки завтра, Дашка осознала лишь тридцатого вечером, когда выжатая как лимон в последний раз в этом году ушла с работы. Некогда было даже выпить шампанского с коллегами, которое периодически разливалось по бокалам то тут, то там в течение всей недели. Дашка же только и могла, что извинялась, пробегая с кипой бумаг мимо тесной группы товарищей, настойчиво протягивающих ей пузырящуюся жидкость.

Лану она не видела, да и вообще кто-то вроде сказал, что та взяла два дня отгулов. Ну, как говорится, баба с возу…

По дороге домой Дашка купила что-нибудь пожевать, так чтобы хватило до первого числа. Выходить их дома назавтра она не собиралась. Когда-то же нужно отметить Новый год и в одиночестве!

Так, предвкушаем постельный режим, уютную мягкую пижамку (какое счастье не наряжаться в платье и туфли, и не сидеть в этом всю ночь!), делать то, что захочется. Хочешь — смотри телевизор. Хочешь — почитай книгу. Хочешь — послушай музыку. Да, так она и поступит! В двенадцать выпьет французского вина под бой курантов, посмотрит какой-нибудь концерт и спать. Кому нужен этот Новый год!? Ну что за праздник, что за чушь развели вокруг него?! Обычная ночь! Поспать, а потом можно еще поспать первого числа, а потом и второго тоже — красота! Н-да уж, красота…

Проснувшись тридцать первого утром, Дашка долго потягивалась в постели. Хорошо ведь никуда не спешить! Лениво встала, не торопясь сварила кофе, наслаждаясь тем, что можно это делать прямо в пижаме не умытой и не причесанной. Выпив чашечку ароматного напитка и насмотревшись в окно, снова легла в кровать. Включила телевизор, посмотрела немного, выключила. Села за компьютер, полистала новости. Подумала, не сходить ли в кино, потом вспомнила о безумных толпах народа, сметающих все на своем пути, вернулась к своему вчерашнему решению не выходить из дома.

Рянка куда-то запропастилась. Дашка ради приличия попыталась ей пару раз позвонить, но телефон не отвечал. Наверное, уже начала отмечание с очередным своим бойфрендом. После второго безрезультатного звонка Дашка решила, что программа минимум по связи с Рянкой выполнена, теперь можно позвонить около двенадцати — поздравить. Будем надеяться, у Рянки будет достаточно шумная компания, чтобы она не поняла, что Дашка дома одна. Ладно, ближе к ночи надо будет продумать антураж для звонка… Звонок родителям с поздравлениями и подтверждением, что четвертого она вылетает к ним на Рождество (родители уже давно оставили надежду увидеть дочь дома на Новый год). Интересно, а скайп не рухнет в новогоднюю ночь?! Вот и проверим!

Она так погрузилась в плавно текущие мысли, что звонок телефона заставил ее вздрогнуть. Номер был незнакомый.

— Алло, Даш, привет!

— Добрый день, — ответила Дашка официально — реакция на незнакомый мужской голос.

— Даш, это Егор, помнишь, мы познакомились на корпоративе, э… мы там были с Ланой вместе.

— А, Егор! Привет! — облегченно улыбнулась она.

— Слушай, день сегодня сумасшедший. Все всё оставили на самый последний момент. Поэтому долго объяснять некогда. Скажи, ты можешь купить фрукты?

— Эээ… фрукты?

— Ну да, там апельсины, мандарины, яблоки, ну что там еще из фруктов… Можешь?

— Ну, могу, а…?

— Отлично! — какой-то шум, видимо Егор был за рулем.

— Кинь мне смской твой адрес, ладно?

— Егор, а что…?

— Расклад такой: я еще не знаю, кто на какой машине за тобой заедет и во сколько точно. Где-то часа в два-три сможешь быть готова?

— А…?

— Лана тебе перезвонит попозже, обсудите с ней все детали. Скинь мне свой адрес, где тебя забирать, — напомнил он. — Все, до встречи!

Дашка некоторое время недоуменно смотрела на телефон, потом пролистала список номеров: телефон Ланы у нее все-таки был записан. И в этот момент он высветился, разливаясь музыкой.

— Да, Лан, — ответила Дашка.

— Даш, привет, извини, не успела тебе позвонить, все объяснить. День просто сумасшедший! Смотри, поедем на четырех машинах, может больше, пока ничего точно не известно. Скинь твой адрес Егору, он организует, чтобы тебя забрали. Я еще тоже не знаю, буду брать свою машину или нет. Короче, разберемся. С тебя фрукты. Все остальное распределили, а вот про фрукты забыли — сможешь купить?

— Смогу, но Лан…

— Там новый двухэтажный дом в лесу — говорят, красотища! Я сама там не была, но говорят, места всем хватит. Ребята поехали в Икею за раскладушками и постельным, так что не переживай, все будет новое, не надеванное.

— А, Лан…

— Ты собери все, что тебе нужно на несколько дней.

— На несколько дней? — с ужасом переспросила Дашка. — Я не могу, у меня четвертого самолет.

— Аааа… ты куда-то улетаешь?

— К родителям.

— Ага, ладно, организуем. Мужиков много, кто-то пить не будет обязательно — отвезет тебя домой. Не переживай!

— Лана, я не переживаю, просто все как-то…

— Даш, у тебя же планы не поменялись?

— Какие планы?

— По поводу Нового года. Ты ведь мне обещала.

— Ну да, но… как-то все…

— Да ладно, Даш, ну поедем, погудим, чего в слякотной Москве сидеть!

— Ладно, — согласилась Дашка, еще не полностью понимая, на что подписалась.


Даже выбирая ананас во фруктовом киоске возле метро, Дашка все еще не могла собраться с мыслями. Она же вообще никуда не собиралась и была рада провести эту ночь без каких-либо обязательств. Как так получилось, что надо срочно продумывать, какое платье надеть?! Хм, хорошо туфли есть, красивые, купленные в Париже, ни разу еще не одевала! Она влюбилась в эти туфли сразу, а когда надела — то совсем пропала. В них ее ножки выглядели — просто загляденье! Значит с туфлями вопрос решен. А платье какое брать? В пол? Так вроде как на природе — не будет ли это чересчур, а с другой стороны Новый год все-таки…

Остановившись на коктельном платье темно-лилового цвета с кокетливым запахом на груди, подчеркивающем ее прелести и изгибы тела (кто не захотел — так ему и надо!), она лихорадочно побросала в сумку все необходимое: косметичку непосредственно с косметикой, косметичку с зубной щеткой, пастой, гелем для умывания, косметичку с кремами. На всякий случай засунула еще маленькую подушку и небольшой пледик — во всяком случае, если вдруг ей не найдется места, можно будет устроиться спать на каком-нибудь кресле. Она уже закончила с личными вещами и собиралась опять-таки на всякий случай помыть фрукты, когда раздался звонок домофона.

— Даша, здравствуйте! — приятный мужской голос.

— Здравствуйте, — вежливо ответила Даша заинтересовано.

— Лана разворачивает машину. Вы готовы? Вам нужна помощь с вещами.

— Да, было бы неплохо, — смело ответила Дашка (а! пропадать — так пропадать!) и нажала кнопку открытия входной двери.

Сама бросилась по квартире, пытаясь собрать скачущие мысли. Фрукты мыть — а ладно! там помоем, вода же там будет! Ланка вроде говорила там рядом речка. Какая речка зимой — она же льдом покрыта. Хотя с нынешней плюсовой погодой, какой лед! Тааак! Дашка! Соберись! И с мыслями и с вещами! Она снова глупо хихикнула. В дверь позвонили.

Она побежала открывать и остолбенела на пороге.

— Здравствуйте, Даша. Я Стас, — ее ослепили белозубой улыбкой, где-то на уровне ее лба.

Хм, высокенький. И говорите одинокий?! Ай-ай-ай, что ж такой красавец и один? Надо срочно исправлять положение.

— Здравствуйте, Стас, — улыбнулась Дашка на все свои тридцать два. — Проходите, — пригласила она, отбросив пару локонов за плечо. Не то чтобы это был ее фирменный жест соблазнительницы, но так в кино женщины делают…

— Что брать? — спросил Стас, оглядывая квартиру. — А у вас очень уютно!

— Спасибо. Может, перейдем на «ты», чтобы было проще?

Дашка! куда тебя несет?!

— Давайте на «ты», — согласился Стас, больше похожий на фотомодель. В куртке нараспашку, темно-бордовом свитере и синих джинсах. В вороте небрежно повязан шарф. Она обожала мужчин в шарфах — это в ней раздавались отзвуки Парижа.

И эта ослепительная мальчишеская улыбка на скуластом лице с легкой темной небритостью! Мммм! Просто мечта любой женщины!

А может, вот она — новогодняя сказка, о которой она мечтала?!

— Сейчас сюда подъедет еще один наш друг, и мы поедем тремя машинами. Отсюда как раз удобный выезд за МКАД, — тем временем посвящал Стас ее в подробности происходящего.

Она подтащила две сумки (одну с вещами и одну с фруктами) в коридор. Остановилась на секунду, вроде ничего не забыла и повернулась, намереваясь надеть сапоги на каблуках.

— Знаешь, тебе будет удобнее вот в этих унтах, — кивнул он подбородком на ее песочные угги.

Что с ее головой, она же думала надевать зимние ботинки, а не сапоги!

— Да, точно, только я все-таки надену ботинки, — пробормотала она.

— Еще лучше, — одобрил Стас все с той же умопомрачительной улыбкой.

Сняв с вешалки куртку, которую она повесила заранее, он помог ей одеться. Галантный! И таких там будет восемь штук?!

Когда он одной рукой легко поднял обе сумки, которые она еле тащила по полу, у нее вообще дыхание перехватило. Надо брать! — сказал за нее ее внутренний голос.

Проверив замки, она юркнула за ним в тесный лифт. Интересно, что у него за парфюм? Она такого раньше не встречала, но о-о-очень приятный!

Наконец, они выбрались на свежий воздух. Еще секунда в лифте и Дашка бы накинулась на бедняжку!

— Вон моя машина, — показал он на джип. — Ничего если я поставлю сумки на заднее сиденье?

— Да, конечно, — тут же согласилась Дашка.

Возле темного джипа, стояла темно-синяя мазда. Лана выставила невероятно длинную ногу, обтянутую джинсами, и красиво выпорхнула из машины.

— Ну, привет! — воскликнула она, чмокая Дашку в щечку. — Вы уже познакомились?

Она перевела взгляд с Дашки на Стаса.

— Да, уже познакомились, — кивнул тот с широкой улыбкой и пошел ставить сумки в джип.

Задняя дверь мазды открылась, и к их компании присоединился еще один мужчина.

Где работает Егор? В модельном агентстве что ли?!

— Добрый день, — сказал темноволосый мужчина в дубленке, подходя к ним. — Почему меня не представили очаровательной даме?

— Потому что ты грелся в машине, — сказала Лана. — Даш, познакомься, это Виктор.

— Очень приятно, Даша — Дашка по рабочей привычке протянула руку для пожатия, щуря глаза от выглянувшего неожиданно солнца.

— Дашенька, а мне-то как приятно, — воскликнул Виктор, наклоняясь, чтобы поцеловать Дашке руку.

— Ну, началось, — Лана картинно закатила глаза к небу. — Вы хоть не подеритесь, — умоляюще сказала она подходящему Стасу.

— А что драку заказывали? Организуем! — тут же откликнулся Стас.

— А что, Дашенька разве едет не с нами в машине? — занудил Виктор.

— Нет, Даша едет со мной, — твердо ответил Стас.

— Не подеретесь — не подеретесь, — подстрекала их Лана. — Ну прекращайте, вы мне Дашку уже напугали!

— Дашенька, мы вас напугали? — переспросил Виктор. — Не бойтесь, мы не страшные, ну может вот этот олух, — кивнул он на Стаса.

Тот с наиграно презрительной улыбочкой свысока посмотрел на Виктора.

— Да где Егор с Саней? Вы им давно звонили? — спросила Лана. — Сейчас Егор с другом подъедут и стартанем, — объяснила она Дашке. — А то Егор без своей красавицы-мазды — никуда!

Дашка послушно кивнула, с улыбкой наблюдая за стремительно набирающими скорость событиями.

Стас набирал номер на мобильном. Лана курила возле машины, кутаясь в незастегнутую шубу, полы которой все время расползались в стороны. Виктор в шутку пытался уговорить Дашку ехать с ними в машине. Когда подъехала еще одна машина с Егором и Саней с еще одним другом Максом, Виктор со Стасом уже готовы были начинать бой за Дашку. После знакомства, традиционных мужских рукопожатий, обмена шутками, все, наконец, начали рассаживаться по машинам.

— Я Дашу специально посадила к самому надежному из вас, — выкрикнула Лана в ответ на очередной всплеск словесной потасовки.

Стас гордо развернул и без того широкие плечи:

— Поняли! Я самый надежный! — мальчишеская улыбка не сходила с его лица.

— Нет, ну ты это видел, — обратился Виктор к Сане. — А мы значит тут что?

— Самые неблагонадежные, — подтвердила Ланка. — Давайте быстрее, а то Новый год будем в пробке отмечать!

— А что! У нас все с собой!

Дашка тем временем забралась в высокий джип не без помощи Виктора, конечно. Стас тут же его оттер от своей машины, выразительно кивнув на заднюю дверь машины Егора.

— Заднее сиденье занято, — развел он руками.

— Ладно, еще не вечер! — шутливо пригрозил Виктор, отворачиваясь.

— Замерзла? Подогрев сиденья включить? — Стас устроился на водительском сиденье.

— Нет, спасибо, пока хорошо и так.

— Если что, вот кнопка, регулируй, как тебе нравится.

— Хорошо, — улыбнулась Дашка, давненько за ней так не ухаживали.

Постепенно по мере удаления от МКАДа серость Москвы становилась все светлее, пока не превратилась в белый искрящийся снег под зелеными высоченными елями под белыми шапками на лапах.

Дашка расслабилась и наслаждалась проносящимся за окном пейзажем, ненавязчивой музыкой из приемника и симпатичным собеседником. Минут через сорок Стас набрал номер на мобильном:

— А Тёмычу кто-нибудь звонил? Ворота открыты? — и после паузы, в течение которой он выслушал ответ. — Ааа… лады.

— Хозяин еще у себя в доме не появился, но проблем не будет, — объяснил он свой звонок.

Через минуту дорога через поселок свернула вправо и еще минут через десять они остановились у закрытых ворот.

— Ты посиди пока в машине, я сейчас ворота попробую открыть, если нет, будем ждать остальных.

Пришлось ждать остальных, но совсем недолго.

* * *

В отличие от московской жижи, которую и снегом трудно было назвать, здесь белый снег скрипел под ногами, лежал пушистыми подушками сугробов по обочинам заметенных дорог, свешивался тяжелыми шапками с многолетних елей. Дашка давно уже не видела столько снега и радовалась ему, как ребенок.

— Дашенька, не мерзнете, садитесь в машину, — беспокоился Стас.

— Нет, я в порядке. Как же здесь красиво!

— Это мы еще за ворота не заехали! — улыбнулся он.

Подъехавшая вскоре шумная компания помогла открыть ворота, и Дашка попала в новогоднюю сказку. Дух захватило от красоты! Дом уютненько вписался меж высоченных, до небес, деревьев. Справа от него начиналась поляна, которая открывала прекрасный вид на реку. Правда, сейчас зимой Дашка ее не увидела бы, если бы ей о реке не сказали. Все было белым-бело, только лес темнел своей древностью, навевая воспоминания о народных сказках, стихотворениях Пушкина о зиме и картинах Васнецова. Дашка так бы и стояла с бестолковой улыбкой и задранной к небу головой, если бы ее не окликнули. Пришлось возвращаться к реальности — разбирать сумки и заносить их в дом.

Дом только по сравнению с деревьями казался избушкой, а на самом деле был достаточно большой трехэтажной постройкой. Примерно треть дома занимал зал, устремлявшийся ввысь на все три этажа, до самой крыши. Лучшего места для елки и вообще отмечания Нового года трудно было придумать.

Стас с Егором занялись втаскиванием пушистой красавицы, опутанной веревкой, в зал. Остальные занимались перетаскиванием сумок с продуктами и вещами, попутно споря, что в какой сумке, и какие из них оставлять внизу для приготовления новогоднего стола, а какие — отволакивать наверх, в комнаты. Вся эта суета ужасно захватила Дашку, она совала свой нос, как ребенок, везде и всюду, путаясь под ногами у взрослых-рослых дядей. К общей толкучке присоединилась еще одна пара — Лена, сестра Егора, кстати, они действительно были очень похожи, с мужем Русланом и его другом Сергеем. Перезнакомившись со всеми, они занялись тем же что и остальные — перетягиванием сумок-коробок из машины в дом. Дашке внезапно надоела вся эта кутерьма, и она юркнула в ближайшую открытую дверь.

Это оказалась кухня — мечта любой хозяйки. Большая, с огромным окном во всю стену прямо за рабочим столом, так что в процессе приготовления можно любоваться открывающимся видом. Холодильник огромных размеров, плита встроенная в столешницу, в общем, оборудована по последнему слову техники. Дашка зачаровано рассматривала все, что попадалось на глаза. У нее было какое-то странное ощущение, что она спала, очень долго и очень крепко, а теперь проснулась и оказалась в сказке. Потому что кухня, то ли в силу своих размеров, то ли из-за захватывающего дух вида из окна, то ли из-за ощущения нетронутости (словно здесь еще никто никогда не готовил), казалась сказочной.

Долго Дашке наслаждаться тишиной и заснеженными елями не дали. Вся честная компания вдруг, как это часто бывает, в один момент облюбовала кухню, и начался разбор сумок, ящиков, коробок. То и дело слышалось из разных концов:

— А кто знает, где можно найти полотенца?

— Где у Темыча ножи?

— Кто-нибудь видел чашки?

Дашка оказалась рядом со Стасом:

— Дашенька, пока происходит общая неразбериха в отсутствии хозяина, предлагаю заняться накрыванием на стол.

— Никаких возражений, — с готовностью откликнулась она, тем более ей уже было невтерпеж заняться каким-нибудь делом.

Из кухни вело две двери, в одну из них безуспешно попытался выйти Стас. Он тут же достал из кармана сотовый и набрал номер:

— Темыч, где у тебя ключи? Мне нужно выйти из кухни в зал… Окей, понял.

Стас на секунду куда-то скрылся, потом вернулся, победно держа в руке связку ключей, и торжественно открыв дверь, галантным жестом пригласил Дашку войти в зал, в центре которого уже высилась красавица-елка, раскинув освобожденные от пут лапы. Воздух еще не был наполнен запахом хвои, но скоро-очень скоро…

Мужчины, оказывается, не теряли времени даром: вдоль стен уже стояли собранные столы и стулья.

— Ну вот! — обвел Стас зал рукой, как будто очерчивая фронт работ. — Надо разобрать ящики, найти посуду и елочные игрушки. Соответственно накрыть столы и нарядить елку.

— Хорошо, где искать? — улыбнулась Дашка, оглядывая немаленькую кучу вещей у центральной двери в зал.

— Даш, — послышался из кухни голос Ланы. — Можешь заняться посудомоечной машиной? Надо перемыть всю посуду вот из этих ящиков.

— Да ну, с машиной возиться! Я сама быстрее все сполосну, — сказала Дашка, засучивая рукава. Она любила мыть посуду руками.

— А я буду помогать вытирать, — тут же отреагировал Стас.

— Ага, щазз, у кого полотенца… — Виктор выразительно поднял руки с полотенцем в них. — Тот и вытирает!

— Можно подумать, здесь одно полотенце! — пробурчал Стас, шаря глазами по кухне.

— Иди, лучше, елку наряжай! — рассмеялся Виктор, выталкивая Стаса из кухни назад в зал. — Вон два пакета, по-моему, там игрушки.

— Ребят, ну времени мало осталось, а вы в бирюльки играете, — приструнила их Лена.

— А где Саня и Макс? — с надеждой спросил Стас.

— Они позади дома разжигают мангал.

— А что будут шашлыки?

— И шашлыки тоже.

— А где хозяин? — робко спросила Даша.

— Скоро будет, едет из Москвы.

— А то как-то неудобно. Мы тут хозяйничаем…

— Дашенька, не переживайте, Темыч сам ключи оставил, сказал: «Делайте что хотите, только дом мне не спалите». Надеюсь, Саня с Максом сейчас именно этим и занимаются! — рассмеялся Виктор, проворно вытирая посуду, которую Дашка споро мыла и складывала сбоку от раковины. — О! А вот и хозяин, — кивнул Виктор в окно на подъезжающий джип.

С появлением мужчины, шедшего к дому в сгустившихся сумерках, половина народа бросили свои дела и поспешили навстречу.

— Темыч, ну что там, морозец крепчает? — спросил Стас у хозяина, зашедшего в дом спиной, так как он вносил объемную коробку.

— Угу, — промычал тот.

И сердце Дашки пропустило удар, а во рту пересохло.

Она точно знала, что увидит, когда мужчина повернется к ним лицом: очки в золотой оправе.

* * *

Когда он увидел ее, глаза за стеклами очков округлились от удивления, рот приоткрылся, а сам он замер в изумлении. Его реакция невероятно ранила Дашу. Можно подумать, она приперлась туда, куда ее не звали, незваная гостья в его доме!

Хотя… наверное, так оно и есть! Даша от обиды скрылась в кухне, вернувшись к мытью посуды. Она слышала разговоры в прихожей, но из-за шума воды разобрать слов не могла.

— А это Даша Александрова, моя коллега, — произнесла у нее за спиной Лана.

Даша выключила воду и с достоинством повернулась:

— А мы знакомы, — холодно сказала она и протянула она руку для пожатия. — Артем, если я не ошибаюсь?

Получилось слишком ехидно, ну и ладно!

— Нет, — хлопнул он глазами от удивления. — Александр… эээ… Артемович… — хрипло произнес он, чуть сжав ее ладошку в своей.

Обломинго!

— А… ммм… простите, ошиблась, — тут же нашлась Дашка, выдернув свою руку из его и снова отвернувшись к раковине.

Ведет себя как ребенок! Ну и что! И плевать, что она спиной чувствовала, как на нее уставились по крайней мере пар шесть глаз. Но особенно ее жег взгляд из-под очков в золотой оправе. Черт ее дернул сюда приехать! Черт его дернул оказаться тем самым хозяином! Вот что теперь делать?! Уехать отсюда не представлялось возможным. За окном совсем стемнело, через несколько часов Новый год. Понятно, что ее никто никуда не повезет, даже если она попросит, а уж разговоров-уговоров не оберешься. Так что лучше никому ничего не говорить. Даже если она вызовет такси, хорошо, если оно приедет под утро! Да и цена за поездку так далеко от Москвы, еще и в новогоднюю ночь… Короче, надо оставаться. Ладно, решила! Теперь, что с ним делать? А что с ним делать?! Он ей не позвонил, когда она прилетела, он не звонил ей больше двух месяцев. Значит, не хотел никаких отношений. И уж совершенно точно он не хотел видеть ее в Новый год. Ну что ж! Не все коту масленица! Придется потерпеть, милый! Приняв решение быть спокойной и холодной, Дашка успокоила бешено бьющееся сердце настолько, что смогла повернуться и с улыбкой произнести:

— А мы тут оккупировали вашу кухню в отсутствии хозяина.

— Я… гхм… ну и хорошо…

— Темыч, мы не нашли у тебя ни одной чашки, — влез в разговор вдруг появившийся Макс.

— Сейчас разберемся, — бодро ответил Саша, и работа снова закипела с утроенной силой.

— О! Темыч приехал, — радостно ввалился в кухню Стас. — Привет, дружище! Ты чего так долго?

— Пробки, — пожав широкими плечами, сказал Саша.

— Дашенька, посмотрите вашим женским взглядом, как мы там с елочкой справляемся, — тут же переключился Стас на Дашку.

— С удовольствием, — улыбнулась она ему своей самой обворожительной улыбкой. — И давайте на «ты», сколько можно выкать, — кокетливо сказала она, выплывая в дверь, ведущую в зал.

Только бы не переборщить с кокетством! Ну и пусть! Кому какая разница!

— Стас, ну ты просто молодец! — восхищенно воскликнула Дашка.

Елка действительно сверкала включенной гирляндой и разнообразными цветными блестящими шарами самых разных размеров и оттенков.

— Все отлично! Вот тут немного добавить «дождика», и вообще все будет великолепно!

— Хорошо, — бросился Стас исправлять то место, на которое указал ее наманикюренный пальчик.

* * *

Незадолго до полуночи дамы разошлись прихорашиваться. Дашке, как единственной даме без пары, предоставили комнату в полное ее распоряжение. Две супружеские пары разместились в комнатах по соседству. Мужчинам повезло меньше: их поселили в мансарде под крышей, где расставили кучу раскладушек, больше похожих на походные кровати.

Наскоро приняв душ, чтобы смыть с себя запах кухни, Дашка подправила макияж и посмотрела на разложенное на кровати платье. Хорошо, что с платьем она не подкачала! Дашка уже представляла как все мужики попадают от восторга при ее виде, хотя целью был, конечно, Стас. Конечно… Конечно, ею был не Стас!

Встряхнув волосами, выветривая лишние мысли из головы, Дашка заколола волосы наверх, открыв плечи и шею обзору и оставив ворох очаровательных кудряшек на макушке. Платье своим запaхом выгодно подчеркивало ее полную грудь. Ну и пусть сдохнут те, кто нас не захотел! Она удовлетворенно смотрела в зеркало на свое отражение. Н-да, все-таки хороша! И грудь и попа. И талия и ноги. Ну что ж, вперед! Сделаем так, чтобы он сильно пожалел о своем двухмесячном молчании!

И это ей удалось!

Когда она королевской походкой спускалась по лестнице, услышала восторженные возгласы мужчин. Когда они все успели переодеться?! К полуночи все надели костюмы и были невероятно привлекательны. Все, кроме хозяина, он как был в джинсах и тонком свитере, так в них и остался. И все равно он был самым… Тааак, стоп! Где там Стас?

Стас выглядел даже лучше, чем модель, в темно-синем костюме и кремовой рубашке с расстегнутым воротничком. Дашка чуть не застонала, такое искушение для ее двухмесячного воздержания!

— Дашенька, вы очаровательны! — Стас поцеловал ей руку.

Сашка никогда бы не поцеловал ей руку!

— Спасибо, — улыбнулась она. — Не ожидала встретить здесь так много великолепных мужчин! — повернувшись ко всем, улыбнулась Дашка еще шире.

— Это вы с нами еще на брудершафт не пили, — засмеялся Виктор. Саша зло глянул на Виктора и тот подавился смехом, удивленно глядя на Тёмыча. Виктор решил понаблюдать, проверить свою догадку, что Тёмыч явно неравнодушен к Даше?!

— Никогда не понимала, почему мы должны следовать каким-то немецким традициям.

— Полностью с вами согласен, — тут же поддержал ее Стас. — Дашенька, давайте в ожидании остальных потанцуем, — предложил он.

— А… разве… — Дашка оглядела зал в поисках музыки. Оказалось в ее отсутствие сюда притащили огромную плазму и сейчас ей занимался Саня, настраивая каналы.

— Маэстро, можно музыку, — заказал Стас.

— Только если Дашенька пообещает потанцевать со мной тоже, — улыбнулся обычно молчаливый Саня.

— С большим удовольствием, — рассмеялась Дашка. Она просто купалась в море мужского внимания.

Наконец заиграла музыка, и Стас закружил Дашку по огромной зале. Тем временем все остальные гости спустились вниз и к танцующим присоединились еще две пары. Саша наблюдал за танцующими, потягивая минералку из стакана.

Он все так же не пьет спиртное, отметила про себя Дашка. Она краем глаза, краем сознания постоянно следила за ним. Он раздражал ее обнаженные нервы своим присутствием. Кровь бурлила от одного его присутствия, и она боялась сделать какую-нибудь ошибку. Хотя, в конце концов, кому какое дело?! Она перепорхнула от Стаса в объятия Сани и снова закружилась по залу.

Это действительно была новогодняя сказка! Шикарная переливающаяся всеми цветами радуги елка до потолка, музыка, снежные сугробы за окном, залитый светом зал, стол, накрытый белыми скатертями, текущее рекой шампанское и, конечно, множество мужчин, в комплиментах которых она купалась. Чего может пожелать еще женщина?… Может быть, вместо всего этого… того одного… единственного?…

Дашка, зазывно переливаясь смехом, взбежала на второй этаж. Ей нужно было поправить прическу и макияж — это, конечно, официальная версия. На самом деле, ей нужно было побыть одной, нужно было перевести дух от игры, которую она сама же и затеяла. От той игры, которой она пыталась наслаждаться, но которая не давала ей дышать. Убрав с лица маску улыбки, она на секунду остановилась, переводя дух, прикрыла глаза и дернула ручку двери.

— О! Прошу прощения!

Она перепутала комнаты, как неловко! И она уже собралась было выходить, аккуратно прикрыв за собой дверь, когда смысл увиденного стал доходить до ее сознания. Она медленно повернулась.

Он уже натягивал пуловер через голову. Надо ж было ей войти именно в тот момент, когда он менял запачканный шашлыком свитер. Ну да! Он засмотрелся, как красиво она откидывает голову, когда так заразительно смеется над шутками Стаса. Так засмотрелся, что уронил вилку с шашлыком в соусе. В общем, косорукий ревнивец!

— Что это? — спросила она, застыв в проеме двери. Как красиво отливают матовостью ее плечи в полумраке.

— Что? — невинными глазами посмотрел он на нее.

Слишком невинными. Если бы она знала его чуть хуже… но она знала его достаточно, чтобы сразу понять, что он врет, что она застала его врасплох.

— Что это у тебя на груди? — более окрепшим голосом снова поднажала она.

— Ах это?! — он потер рукой грудь сквозь джемпер. — Да так, бандитская пуля. Пойдем к гостям!

— Не морочь мне голову! Я, конечно, не врач, но даже я могу сказать, что такого шрамяки не бывает от комариного укуса, — она сама чувствовала, что все больше взвинчивается.

— Даш, — попытался он ее урезонить. Знал же, что с Дашкой это не пройдет!

— Тебе делали операцию? — обвиняющим тоном.

— Даш, — он впервые за вечер называл ее по имени. Полоснуло как ножом. — Это не важно. Идем к гостям. Стас наверняка тебя заждался, — и в этом даже не было сарказма, только тихая улыбка.

— Тебе вскрывали грудную клетку? — от ужаса ее голос опустился до шепота.

— Даш, не стоит так драматизировать. Ну, сделали операцию, ничего страшного — теперь все в порядке.

— И как давно?

По тону ее голоса он понял: шутки кончились, и сейчас именно тот момент, та точка невозврата, после которой либо решится все, либо… либо сожалеть об этом будет бесполезно.

— Когда ты летела из Франции, мне делали операцию на сердце. Врожденный порок.

— Врожденный? — ее глаза округлились от удивления.

— Ну да — усмехнулся он. — Вот так жил больше тридцати лет и этот порок совершенно мне не мешал, а тут вдруг… ну не вдруг конечно — поистрепал я свой организм, вот и…

— Почему ты мне ничего не сказал? — тихо спросила она. Этот тихий голос, полный ужаса и сожаления, без тени обвинения выбил его из колеи.

— Можно подумать ты бы носила мне передачки в больницу, — усмехнулся он защищаясь.

Если бы он сказал это другим тоном или другими словами, но так! Ее настолько задела эта его фраза, что она почти выкрикнула:

— Да! Да, представь себе! Носила бы передачки!

Вся боль, так и не выплеснутая за месяцы одиночества, а усиленно затолканная глубоко внутрь, теперь вырвалась наружу:

— Да, и сидела бы возле постели если надо! И судно бы выносила! — голос срывался на крик.

Между ними повисла тишина.

И вдруг совсем не осталось сил бороться и защищать себя. Как будто выпустили весь воздух. Она обмякла и только и смогла произнести тихим почти безразличным тоном:

— Какого же ты мнения обо мне должен быть…

— Я — о тебе? Я??? — его глаза метали громы и молнии. — Я? А ты? Ты! Какого ты обо мне мнения, если не хотела, чтобы я был отцом твоего ребенка?

— О чем? — она непонимающе уставилась на него. — О чем ты говоришь?

— Когда ты думала, что у тебя задержка, что ты мне сказала?! Что ты не хочешь, чтобы я был его отцом! — зло прошипел он. Она все-таки вывернула его на изнанку!

— Что?!!!

И только теперь Даша вспомнила тот вечер.


Они тогда долго бродили по супермаркету, заехали туда специально поздно, чтобы было поменьше народу. Ей нравилось скрываться от него в разных рядах и чувствовать ощущения невыразимого счастья, когда он неизменно находил ее. В очередной раз он появился с бутылкой шампанского.

— Ого! Это в честь чего? — улыбнулась она.

— Это очень хорошее шампанское, — он посмотрел на бутылку. — Хочу, чтобы ты попробовала.

И она попробовала. Она даже не ожидала, что так надерется от бутылки шампанского! Но окосела она с первого же бокала. Ему нравилось, когда она была навеселе. Он говорил, что она смешная и игривая, и он не может устоять перед ней в таком состоянии.

А потом они лежали в постели, восстанавливая дыхание после бурного секса. И она вдруг подумала, что они не предохраняются, а таблетки она начала принимать с небольшим опозданием. И вообще у нее задержка. Поэтому она и начала этот разговор на пьяную голову:

— Слушай, ты знаешь, у меня задержка. В принципе ничего быть не может, потому что я пью противозачаточные, но все может быть…

Она не заметила вспыхнувшую на его лице надежду.

— Нет, конечно, ничего нет, но все-таки…

Он улыбнулся:

— Мне нравится, как ты формулируешь мысли, когда пьяненькая.

— Я не пьяная! — возмутилась Дашка. — И вообще!

— Безусловно, — подтвердил он, с улыбкой глядя на нее.

— Я… — она вздохнула и резко села, подтянув одеяло к груди и надув губки. Снова выдох. — Слушай, если вдруг все-таки да, я хочу, чтобы ты знал заранее.

— Ага, — он нежно гладил ее плечо.

— Погоди, — он отвела его руку. — Ик… ты меня отвлек. ик…аешь!

— Ооо! Дашка, давай попьем водички!

Принеся ей воды и удостоверившись, что икота прошла, он переспросил:

— Ты хотела сказать, что если да?

— Да! Ты… Ну, мне не восемнадцать лет. И… в общем, аборт я делать не буду, независимо от твоего решения. Но мне от тебя ничего не нужно, я справлюсь сама.

— Ты все всегда делаешь сама, это я уже понял, — прошептал он. — Давай спать, — хмуро сказал он.

Она тогда не заметила его почерневших как штормовое море глаз.


— Я… я хотела тебя освободить… — прошептала она, перебирая пальцами швы на покрывале кровати. Она сама не заметила, как оказалась сидящей на уголке кровати.

— От чего? От себя?

— Всегда не понимала, когда привязывают мужчину ребенком, — буркнула она.

— Мужчина не коза, зачем его привязывать, он сам привяжется так, что потом не отвяжешь!

— Я не хотела, чтобы ты подумал, что я тебя ограничиваю своей беременностью или давлю на тебя.

— А я тогда размечтался о девочке с твоими глазами… Почему? Почему ты не ведешь себя как нормальная женщина?

— Может потому что я не нормальная! — выкрикнула она с обидой. — А ты? Ты тоже хорош? Почему не рассказал все как было?

Мозаика постепенно складывалась у них в головах.

— А как я мог поверить, что наконец-то нашел тебя? Такую, какую искал! — пробормотал он себе под нос. — А потом… потом у меня создалось впечатление, что я тебе нужен только для секса.

— А что в этом плохого? По-моему, это предел мечтаний любого мужчины! — сарказм все-таки пробился наружу.

— У тебя превратное представление о мужчинах. — после вздоха снова распалился: — Слушай, мужчины, конечно, все скоты, но все же даже такому животному иногда не нравится, что нужен не он, а исключительно его член!

— Я просто испугалась, — прошептала она, отведя глаза в сторону.

— Чего???

— Что действительно могу в тебя влюбиться…

— А что в этом плохого? — повторил он ее вопрос тем же тоном.

— Страшно стало, что все может рухнуть.

— Безопаснее разрушить это до того, как партнер успеет сделать тебе больно, — кивнул он с пониманием. Ведь он сделал то же самое!

Тишина здесь в комнате была еще более заметнее от того, что где-то внизу в другом измерении звучала музыка, слышались взрывы хохота. Все это было не пять минут назад — все это было в другой жизни.

Сколько прошло времени? Минута? Две? Пять?

Они сидели на одной кровати с разных сторон, бессильно опустив руки, мужчина и женщина, пытаясь найти путь друг другу в вековом непонимании двух таких разных половинок одного целого.

— И как? Получилось? — спросил он хрипло от долгого молчания.

— Что?

— Влюбиться.

— Да.

Он вздохнул.

— Значит, подведем итог: ты меня любила, я тебя любил, но оба испугались этого и решили лучше не быть вместе, чем испытать боль.

— Ну как-то так, — подтвердила Даша.

— Хороши! — с сарказмом сказал Саша.

— Красавцы! — кивнула она.

Снова тишина.

— Прошло? — и она точно знала, о чем он спрашивал. Прошло ли ее чувство к нему. А разве такое возможно за два месяца?!

— Нет. Не получилось, — грустно ответила она.

— Вот и у меня не получилось, — так же грустно кивнул он.

И опять тишина.

— Я считаю, у нас есть только один выход из создавшегося положения, — все тем же тоном сказал он.

— Да?

— Да.

— Какой?

— Пожениться, — пожал он плечами, как будто это было само собой разумеющимся.

— Что? — Дашкины глаза округлились.

— А у тебя есть альтернатива?

— Э… нет, — мотнула она головой.

— Ну как-то так! — утвердительно кивнул он, накрывая ее руку на покрывале своей. — И не надейся до десятого числа выйти из этого дома! Не выпущу!

Она с ужасом посмотрела на него.

— Ннно… Я не могу… у меня самолет четвертого…

Перед ее глазами промелькнул аэропорт, пустой экран сотового, от которого она не могла отвести взгляд в прошлый раз и такси, в котором она одиноко куталась в шарф, сдерживая слезы обиды. Второй раз она такого не переживет…

— Четвертого? — переспросил он. — А куда летим? — как бы между прочим.

— К родителям на рождество.

— Вот и отлично! Заодно и познакомимся!

Она удивленно смотрела на него во все глаза.

— Я надеюсь, ты не против, чтобы я составил тебе компанию. Тем более мне нужно попросить твоей руки.

Глаза ее забегали по комнате. При упоминании о родителях все из сна-сказки превратилось в реальность. А она пугала!

— Саш, а… слушай, а вдруг я не понравлюсь твоей маме и… сыну…

— Даш, — вздохнул он. — Давай определяться: я тебе нужен? Вот такой, какой я есть: со шрамом через всю грудь, с сыном-подростком, который может послать и матом, с бурным прошлым, которое до сих пор выгребаю. Ты просто реши для себя: да или нет? А остальное решится само собой.

ТЕЛЕГРАМ

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Большая библиотека с любыми жанрами и авторами

Большая Библиотека

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги