Под натиском Града

Виктория

Наши дни.

Раскатистый звук грома и шум проливного дождя врываются в мой дом, и я резко распахиваю глаза. Цифры электронных часов показывают полночь. Ветер колышет размашистые ветви деревьев, которые жутко стучат по оконному стеклу, отбрасывая зловещие тени. Тяжело вздохнув, я откидываю одеяло и выбираюсь из постели. Я заснула всего пару часов назад, после того, как закончила очередную главу романа. В последнее время сон являлся для меня непозволительной роскошью, и тех двух часов, что я провела в кровати, оказалось недостаточно. Но дело не только в работе. Меня тревожит то, что большую часть времени мои мысли занимает Виктор.

Виктор. И пуговицы.

Прошла неделя после нашей последней встречи, но, даже не смотря на то, что у него есть «повод вернуться» он не торопится им воспользоваться. Невозможность контролировать собственные эмоции делает меня уязвимой перед его голубями глазами, которые каждый раз затягивают все сильнее. Но я не могу влюбиться. Любовь это последнее, что мне сейчас нужно. Я должна сосредоточиться на своей карьере, а влюбленность может стать для меня серьезным препятствием. Тем более влюбленность в кикбоксера Виктора Градова. Но проблема в том, что он настолько загадочен, что мне все сильнее хочется его разгадать.

Как ребус.

Прошлепав босыми ногами, по успевшему остыть, полу, я захожу на кухню и включаю свет. Жмурюсь и быстро моргаю, пока глаза окончательно не привыкают к яркому свету. На столе разбросан ворох исписанных бумаг и оберток от шоколада. Я уже упоминала, что уборка никогда не была моей сильной стороной?

Дождь все сильнее стучит по окнам, и яркие вспышки молнии пронзают небо. Сгребая со стола обертки, я думаю, чем сейчас занимается Виктор? Где он находится? В своей постели или в постели одной из своих фанаток?

Я включаю кофеварку, достаю из сушилки чашку, а из холодильника сливки. В ожидании своего кофе, я сажусь за стол и, подперев голову рукой, смотрю на мятежное ночное небо. Я вспоминаю, как мы с Виктором попали под ливень и улыбаюсь. Он назвал меня удивительной и, хотя раньше я считала это синонимом слова «ненормальная», теперь я знаю, что это не так. С ним я действительно почувствовала себя удивительной.

Внезапно мой включенный ноутбук начинает издавать звук входящего видеозвонка, и я вздрагиваю. Я знаю только одного человека, который способен позвонить мне в любое время, забыв о существовании часовых поясов.

– Привет, Карамелька, – бодро вскрикивает моя сестра, как только я отвечаю. На мой взгляд, чересчур бодро, – Я тебя не разбудила? Никак не могу привыкнуть к разнице во времени.

– Запиши это, пожалуйста, в своем ежедневнике, – ворчу я. На самом деле, я не злюсь. На самом деле, я даже рада, что она позвонила. Мы с сестрой никогда не были особо близки, а с тех пор, как Валерия покинула страну, наше общение свелось практически к нулю. Сейчас Лера живет в Америке, наслаждаясь обществом своего будущего мужа – миллиардера. Хотя это звучит довольно странно, учитывая, что она до сих пор находится в официальном браке и, похоже, совершенно не торопится с разводом.

– Вредина, – дразнит Лера. За спиной сестры маячит ее бойфренд Лекс. Неторопливо расхаживая по комнате, он говорит по телефону и одновременно завязывает галстук.

Типичный бизнесмен.

– Как твои дела? Когда я смогу купить твой новый роман?

– Ты никогда не покупаешь мои романы, – парирую я и, бросив взгляд к окну, напрягаюсь. Мне кажется, будто я вижу чей – то силуэт.

Тем временем Лера продолжает болтать:

– Верно. Зачем мне их покупать, когда я могу получить свой экземпляр абсолютно бесплатно. У всего есть свои привилегии.

Я пытаюсь расслабиться и снова смотрю на монитор. Моя сестра выглядит такой…безоблачной. Ее взгляд такой сияющий, будто вместо глаз у нее драгоценные камни. Изумруды. Ее прическа такая небрежная, словно она несколько часов не слезала с детских аттракционов, а щеки горят румянцем. Она вся искрится. Даже ее ногти, выкрашенные в простой бежевый цвет смотрятся идеально. Неужели, именно так и нарисовано счастье? И ведь дело не в маникюре, прическе или цвете глаз, а в том, кто находится с тобой рядом. В том, кому ты доверишь роль художника своего счастья и кому позволишь выбрать краски. Синие, зеленые, желтые…неважно. Важно, чтобы вышло красиво.

– Тогда в чем заключаются мои привилегии от нашего родства? – спрашиваю я.

– В том, что когда ты соберешься замуж, я организую для тебя идеальную свадьбу, – отвечает Лера. На заднем плане, Лекс заканчивает разговор, подходит к сестре и ласково целует ее в макушку. Потом он наклоняется к монитору, и я вижу его улыбчивое лицо.

– Привет, Вики, – приветствует он, и я машу ему рукой.

– Здравствуй, Лекс. Отличный галстук.

Лекс опускает голову и смотрит на свой галстук с крошечными ромбами, который никак не вяжется с образом американского предпринимателя, что вполне логично, ведь в этом мужчине нет ни капли американской крови.

– Подарок твоей сестры, – говорит он, отрываясь от разглядывания галстука, – Она снова разбудила тебя? Прежде чем она позвонила, я напомнил ей о разнице в двенадцать часов.

– Нет, на этот раз я не спала.

– Хорошо, – Лекс выпрямляется и смотрит на часы, – Леди, мне пора на встречу. Вики, был рад увидеть тебя, – я киваю, после чего он отрывает Леру от стула и нежно целует, а я делаю вид, что смотреть на стену намного привлекательнее, чем на пару целующихся людей.

– Люблю тебя, – шепчет Лекс, прежде чем выйти за дверь. Черт возьми, кажется, я только что позавидовала своей сестре. Позавидовала, в самом плохом смысле этого слова. И теперь влюбиться, уже не кажется мне такой плохой идеей. Может, стоит попробовать?

О Господи, я сошла с ума!

– Счастье тебе к лицу, – произношу я, глядя на свою старшую сестру и понимаю, что прямо сейчас, мне бы хотелось, чтобы она была здесь, а не за сотню тысяч километров. Хотелось бы сходить с ней в караоке и до тошноты напиться приторных коктейлей. Или заказать роллы и устроить пижамную вечеринку. Возможно, сыграть в «твистер» после пары бутылок вина, забраться на крышу соседнего дома и молча встретить рассвет. Рассказать ей о знакомстве с Виктором, пуговицах и о том, что мой новый роман о нем.

О нас.

– Я скучаю по тебе, – тихо говорит Лера, – В последнее время, мы так мало общаемся. Знаешь, я собираюсь прилететь через пару месяцев. Лекс настаивает, чтобы я как можно скорее уладила дела с разводом. Забронируешь столик в караоке?

Я улыбаюсь и быстро киваю головой с такой силой, что она едва не отваливается. Дождь продолжает колотить по крыше, с каждым разом становясь все напористее. Связь начинает теряться, и мы прерываем разговор, договорившись созвониться через пару дней. Или ночей.

Встав из-за стола, я подхожу к кофемашине, но замираю на месте, когда слышу непонятный треск. В голове мгновенно всплывают сцены из фильмов ужасов и вся моя храбрость тут же испаряется. Плотнее закутавшись в халат, я делаю неуверенные шаги в сторону прихожей, представляя себя…кем? Одной из ангелов Чарли? Женой мистера Бонда? Охотником за привидениями?

Останавливая игру собственного воображения, я добираюсь до прихожей. Снова раздается треск, и мое сердце падает в область щиколотки. Мое воображение начинает второй акт, и вот я уже вижу, как почтальон Вигман разносит газеты с некрологом в мою честь.

Супер!

Вплотную подойдя к двери, я на интуитивном уровне чувствую, что там кто-то есть и, набравшись, смелости, резко дергаю дверь. И громко взвизгнув, отпрыгиваю в сторону.

К моим ногам падает тело.

Мужское тело.

Мужское насквозь промокшее тело.

И пуговица.

Что за черт?

Продолжая дрожать, я опускаюсь на колени, сдвигаю с его лица капюшон и вижу Виктора. И судя по характерному запаху очень пьяного Виктора.

– Виктор, – тихо зову я, но он никак не реагирует. У меня никак не укладывается в голове, как Виктор, который неделю назад брюзжал о том, что я пью много кофе, прямо сейчас лежит на полу в моем доме, пьяный в стельку. Должно быть, у него была серьезная причина, для того, чтобы напиться, иначе это совсем не вяжется с идеальным образом спортсмена, который я успела создать. А еще я не понимаю, почему он пришел именно ко мне? Сомневаюсь, что ближайшее место, куда он мог бы направиться – это мой дом.

– Виктор, – уже настойчивее повторяю я, но снова безрезультатно. Он лежит на спине, его глаза закрыты, но веки подрагивают. Он поворачивает голову на бок и начинает бессвязно бормотать. Я пытаюсь разобрать то, что он говорит, но тщетно. Он слишком пьян, чтобы быть понятым, а я слишком обескуражена, чтобы беспокоиться об этом. Единственное, что я понимаю, что мне нужно ему помочь. Чем бы он ни руководствовался, выбирая мой дом и меня в качестве своего пристанища, я чувствую, что это было не случайно. И пусть утром он не будет ничего помнить, я готова протянуть ему руку.

Для начала мне нужно привести его в чувства и заставить подняться с пола. В моем арсенале существует не так много способов, как это сделать. Можно плеснуть ему в лицо холодной водой, но учитывая, что он уже успел провести немало времени под дождем, это вряд ли принесет желаемый эффект. Поэтому я выбираю второй вариант, и легонько бью его по щекам. Он продолжает бормотать и мотать головой, будто ему снится страшный сон, но вдруг он открывает глаза, и я застываю. Виктор смотрит на меня в упор, но его взгляд проходит сквозь меня. Мне становится страшно. Мое сердце сжимается от пустого безжизненного взгляда, что я вижу, и мне хочется плакать. Я не плакала уже очень давно, но прямо сейчас в моем горле зудит, дыхание сбивается, а глаза начинает щипать.

Я тяжело сглатываю и снова зову его по имени. Виктор несколько раз моргает и его взгляд сосредотачивается на мне.

– Победительница, – устало шепчет он.

– Привет, Победитель, – отзываюсь я, – Похоже, ты серьезно нарушил режим.

– Я гулял под дождем.

– Да, я вижу.

– Мне не понравилось. С тобой было лучше, – произносит Градов и моя душа ликует, не смотря на то, что он пьян и все происходящее выглядит совсем не романтично.

«С тобой было лучше».

– Давай – ка поднимем тебя, – говорю я, беру Виктора за локоть и тяну вверх. К моему удивлению он повинуется, и, пошатываясь, встает. Я веду его в гостиную и усаживаю на диван. Включив лампу, я хватаюсь за низ его толстовки и тяну вверх. Он ведет себя, как марионетка в умелых руках кукловода.

– Ты красивая, – говорит он, наблюдая, как я стягиваю его толстовку и кидаю на кресло, – Ты мне нравишься, – трудно поверить, но его признание толкает меня в пропасть. Я понимаю, что существует огромная вероятность того, что он не понимает, что говорит, но его слова совсем не похожи на бред пьяного человека. Я стараюсь не придавать большого значения тому, что он говорит, но кажется, мое сердце уже давно все решило.

Я наклоняюсь, чтобы избавить его от мокрой футболки.

– Ты не боишься меня? – внезапно спрашивает Градов, и я останавливаюсь.

– Почему я должна тебя бояться? – спрашиваю я.

– Майя боялась, – его голос срывается, и он медленно закрывает глаза, – Ты не похожа на нее. Ты другая.

Виктор заваливается на подушку и отключается, а я стою и пытаюсь осмыслить услышанное.

«Майя боялась»

Кто такая Майя? Почему она его боялась? Что с ними произошло? И почему он так мучается?

Пребывая в полном смятении, я стягиваю с тела спящего Виктора футболку и несколько раз выдыхаю, когда дело доходит до штанов. Думаю, не стоит рассказывать, как выглядит тело профессионального спортсмена. Пусть и бывшего. Когда с одеждой покончено, я быстро накрываю его одеялом, выключаю свет и иду в ванную. Закидываю его вещи в стиральную машину, возвращаюсь на кухню и наливаю кофе. Я не хочу думать о его прошлом, потому что оно прошлое и если он решил оставить его там, значит так и должно быть.

Теперь я точно знаю, что он не просто спортсмен.

Он спортсмен с тяжелым багажом из прошлого, который не дает ему покоя в настоящем и не может позволить двигаться в направлении будущего.