Под прицелом моего сердца

Глава 8. Злата

Подошла к окну на кухне. Ответила на вызов.

— Говори, — сказала я, прижимаясь лбом к оконному стеклу. Глаза закрыла, боясь элементарно разрыдаться. Ну, почему именно сейчас, а? Почему не раньше, когда я еще не встретила Емельяна? Ответ напрашивался сам собой. Тогда мне было нечего терять. Не было уязвимых мест. А сейчас все иначе.

— Как уже говорил, дело пустяковое, — донесся до меня голос Александра, — Я бы, знаешь ли, сам справился. Да смысла не вижу, когда ты это можешь сделать для меня.

— Конечно, — выплюнула я злобно, — Зачем пачкаться, когда есть я? Ближе к делу! У меня времени нет!

— А что, твоего мента уже выписали из больнички? — будто бы невзначай поинтересовался собеседник, — Ах, да! Вы же как раз у него в квартире.

Не удивительно, скорее всего за мной тщательно следят. Иначе, откуда бы такие сведения?

— У меня мало времени, — спокойно напомнила я, пресекая дальнейшие разговоры.

— Почту проверь, — только и сказал Александр, и, не прощаясь, сбросил вызов.

Стояла не шевелясь. Было только одно желание, убежать и спрятаться куда-нибудь, так, чтобы никакое прошлое не достало.

Почувствовала, как Сургут подошел ко мне со спины. Молча, обнял меня. Не открывая глаз, откинулась в его руках, опираясь на сильную грудь. Уютно, надежно и спокойно было в его руках.

— Мне нужно на пару часов в город по делам, — наконец выдохнула я. Почувствовала, как Сургут замер. Потом коснулся губами моего виска. Кивнул.

— Хорошо, — только и сказал он. Уходить от любимого не хотелось. Но нужно покончить с прошлым, прежде чем оно будет мешать мне, строить будущее.

— Я там обед приготовила вчера, — начала я краткий инструктаж, — В холодильнике. Не вздумай курить и есть всякие гадости. У тебя строгая диета. Понял?

Емельян серьезно кивнул, соглашаясь. Вот только когда я выходила из квартиры, заметила в его взгляде какую-то отстраненность, словно, он был не тут. Зато прощальный поцелуй был крепким и глубоким, и вновь расхотелось уходить.

— Я постараюсь, как можно быстрее управиться, — пообещала я, пряча лицо на груди парня. Он хмуро кивнул, завязал пояс на моем плаще и заправил мои волосы за уши.

— Буду ждать, — только и сказал он.

Вышла на улицу. Поймала такси и поехала в интернет-кафе на другом конце города. Там, проверив почту и ознакомившись с подробностями 'задания', поехала в парк, где меня уже ждал один из парней Александра.

— Привет, Рыжуха, — кивнул мне Павлик, 'старый' знакомый, — Сашок велел забрать тебя. Ну, че, вспомним молодость?

Я криво усмехнулась. Павлик был не плохим парнем, вот только его сделали зависимым от хозяина пристрастия к легкодоступным женщинам и алкоголю.

— Паш, давай без лирики? — попросила я, — Мне переодеться нужно.

— В багажнике сумка, — кивнул парень в сторону машины. Села в машину, рядом со мной на заднее сиденье Павел поставил сумку с одеждой. А сам остался ждать снаружи. Порывшись в содержимом клади, переоделась, прихватила кое-какие вещи из сумочки и собрала волосы в хвост, чтобы не мешали. Сняла сапоги, обула удобные ботинки, также, привезенные Павлом. Утепленная кожаная куртка черного цвета дополняла картину.

— Я готова, — крикнула я, открывая окно. Павел кивнул. Сел в машину за руль и повез нас 'на дело'.

— Мужик сейчас за городом, хата пустая, — начал пояснять Павел, — Дело плевое. Входишь, открываешь дверку, и быстро линяем.

Криво усмехнулась.

— Надеюсь, ничего 'левого' нести не нужно? — как бы невзначай полюбопытствовала я.

Павел нахмурился. Глянул на меня через зеркало заднего вида.

— Какая разница? — обронил он.

— Большая, Паш, — резонно заметила я, — Тяжести таскать не горю желанием.

— Не надорвешься, — хмыкнул Павел.

Квартира жертвы ограбления была расположена в обычном доме в самом центре города. Металлические двери, которые не составило хлопот вскрыть. Сигнализацию я также отключила без труда. Осталось только вскрыть сейф и быстро смотаться. Спустя полчаса я уже выходила из квартиры. Пашка был прав, тяжести таскать не пришлось. Флешка с информацией — цель ограбления. Спрятав трофей в карман, вышла из квартиры. На лестничной площадке стоял Павел. О том, что что-то не так я поняла сразу. В руках Пашки был пистолет.

— Давай флешку сюда, Рыжуха! — спокойно потребовал он, направляя на меня пистолет.

— Забирай, — спокойно ответила я, но не пошевелилась.

— Считать не буду, — сказал Пашка и взвел курок. Вынула флешку из кармана.

— Я 'случайно' ментов вызвал, — гнусно усмехнулся парень, пряча флешку в карман. Услышала, как в подъезд начали вбегать люди. Пашка, не сводя пистолета с меня, начал подниматься вверх по лестнице, — Стой, не шевелись!

— Почему, Паш? — только и спросила я. Тот пожал плечами.

— А просто так, — тихо проговорил он, — Не фиг было кидать нас.

О том, что это подстава понятно и без слов. Я успела только снять перчатки и сунуть их в почтовый ящик соседней квартиры. Группа захвата налетела стремительно. Один из парней, громко крича, велел отвернуться к стене.

— Лицом к стене! Руки за голову! — командовал один, пока остальные выламывали дверь квартиры. Ну, это может и к лучшему. Если я и наследила, хоть 'приберутся'.

Меня отвезли в отделение полиции. Спустя час открылась дверь, вошел следователь, фамилии которого я не расслышала.

— Молчим? — только и проговорил он, — Фамилию не подскажете?

— Войновская, — честно призналась я.

— Что вы делали в квартире, расположенной по адресу Дубовский переулок, дом два, квартира сто пятнадцать? — вежливо поинтересовался следователь.

— Ничего не делала, — спокойно ответила я.

— Госпожа Войновская, советую сотрудничать со следствием, — проговорил мужик. Пожала плечами.

— Я к подруге пришла в гости, но перепутала дома. Только на площадку поднялась, как ваши бойцы и налетели. Так что я не при делах, товарищ командир, — решила объяснить я.

— Ладно, — кивнул следователь, — До выяснения всех обстоятельств мы вас, госпожа Войновская, задержим. Посидите у нас, может, и вспомните чего.

— Да говорю же вам, — устало потерла лоб, оперлась локтями в стол, — Не видела ничего. Не знаю ничего. Мне вообще домой нужно. Меня дома ждут.

— Подождут, — отмахнулся следователь, и уже громче крикнул, — Иванов, уведите задержанную!

— Да на каком основании?! — возмутилась я. Но никто меня не стал слушать. Спустя несколько минут я сидела в камере в компании какой-то девицы и бомжихи. Да, Сашок, сволочь. Но другого я, в принципе, и не ожидала.

В шесть утра дежурный подошел к камере.

— Войновская! — гаркнул он. Я послушно подошла к двери. Меня отвели в кабинет, уже, скорее всего, другого следователя. В кабинете было пусто. Стол. На столе бумаги. Стул у подоконника. Пара шкафов и сейф у стены. Как только дежурный вышел, дверь вновь открылась. Внутри все замерло. Так и хотелось разрыдаться. Емельян, спокойно, не глядя на меня, прошел мимо и сел напротив за стол. В его руках увидела толстую папку с бумагами. На папке огромными буквами был написан номер дела. Тяжелая папка плюхнулась на стол. Подняла глаза, сквозь пелену слез пыталась рассмотреть лицо любимого. В душе все перевернулось от того, что, вероятнее всего, это последний раз, когда я вижу его так близко. Наивная я, все-таки, если полагала, что у воровки, пусть и бывшей, могло что-то срастись с ментом.

Взгляд голубых глаз смотрел прямо на меня. Но не с упреком, как я предполагала. Просто смотрел, изучая, словно сканировал, как при нашей первой встрече, и от этого я боялась еще больше.

Молчала, было страшно сказать хоть слово. Боялась, что за моими словами последует взрыв. Нельзя ведь ему нервничать, волноваться, только-только выписали, а тут я со своими проблемами….

Сургут заговорил. Начал медленно читать текст, написанный на бумагах в папке, принесенной им. Емельян читал, а я все больше уверялась в том, что все, это конец. Даже если меня не удастся связать с ограблением, даже если мне не впаяют срок, отношений между нами уже не будет.

— Войновская Злата Аркадьевна, родилась пятого декабря **** года, мать проститутка, отец неизвестный, но по некоторым данным известный бизнесмен Аркадий Азаров, — читал Сургут. А я, склонив голову, смотрела на его руки, переворачивающие страницы, — Дальше не интересно. Садик. Школа. О! — словно увидев нечто увлекательное, проговорил Сургут, — В восемнадцать лет была замечена в бандитской группировке под предводительством Борзакова Александра Борисовича, в определенных кругах известного также как 'Борзый'.

Сургут отложил мое досье в сторону. Откинулся на спинку стула.

— Ходят слухи, что после того, как в банде Борзого появилась некая Рыжуха, дела главаря пошли в гору, — Сургут наклонился ближе, будто собирался поведать большой секрет, — Говорят, ручки у девочки золотые. Замки там открыть, сейф какой.

Я молчала. А Сургут вновь откинулся на спинку стула. Спокойный. Невозмутимый.

— Емеля, зачем ты пришел? — прошептала я, заметив, как он немного поморщился.

— Дома скучно, — пожал он плечами, — А тут вон как весело. Оборжаться можно!

— Дальше, — вновь вернулся Сургут к своему рассказу, — Рыжуха пропала из банды. Говорят, от дел отошла. Что странно, не находишь? И как ее отпустили живой?

— Не просто отпустили, — спокойно ответила я.

— Вот и я думаю, не просто, — хмыкнул Сургут, — Что ты сделала, а, Рыжуха? Ты кинула его? И как тебе такое простили?

Посмотрела на Емельяна. Понимаю, что мое прошлое только что убило в нем все только-только зарождавшиеся теплые чувства ко мне.

— Я откупилась, — честно призналась я, — Отдала все, что было взамен на свободу от Борзого.

— Бабками рассчитывалась? — зло выговорил Сургут.

— Нет, мать твою, собой! — закричала я. Сургут замер, глядя на меня. Губы плотно сжаты в одну прямую линию. В глазах злость и еще куча всего.

— Ты спала с ним? — тихо проговорил Сургут.

— Инцест меня не привлекает, — огрызнулась я, вздохнула, и уже спокойнее добавила, — Ни с кем я не спала. Александр мой брат. Допиши в свое досье такую важную информацию.

Сургут замолчал. Тишина в кабинете начала давить на нервы, заставляя нервничать. Емельян взял в руки ручку, листок бумаги. Несколько минут писал что-то. Потом протянул мне.

— Подпиши! — только и сказал он мне. Не читая, подписала документ.

— Быстро домой, чтобы мои глаза тебя не видели! — отчеканил он, убирая папку с моим досье в сейф.

Как только он договорил, открылась дверь. Вошел пожилой мужчина в форме. Сургут поднялся из-за стола.

— Емеля, ну, как отдохнул? — поинтересовался мужчина. Емельян криво усмехнулся.

— Хорошо, Тимофей Потапович, — ответил Емеля, — Устал отдыхать.

Не стала слушать их разговор, вышла из кабинета, осторожно прикрыв за собой дверь. Спустя минуту, ко мне подошел дежурный.

— Следуйте за мной! — распорядился он. Послушно пошла за парнем. Он, к моему удивлению, вывел меня на улицу, вручив на проходной мой телефон и все мелкие вещи из карманов.

Стоя на крыльце отделения, гадала, что все это означает. Ответа не было. Застегнув куртку, пошла вперед. Рядом со мной притормозил знакомый 'Мерседес'. Дан открыл окно, кивнул, приглашая сесть.

— Куда? — только и спросил он.

— Домой, — пожала я плечами.

Дан привез меня к Агафье. Домочадцы все еще спали. Тихо, стараясь не разбудить никого, поднялась к себе в комнату. Приняла душ, легла в кровать. Расплакалась. Когда слезы высохли, начала засыпать. Прежде чем провалиться в неспокойный сон, полный кошмаров, подумала, что нужно бы у Емельяна цветок забрать. Если он сам его не выкинет.

Проснулась от непонятного шума и криков, доносившихся с первого этажа. Подпрыгнув на кровати, побежала вниз. На лестнице застыла, увидев Сургута. Он о чем-то громко спорил с Велизаром.

— Что происходит? — тихо спросила я.

Парни замолчали.

— Я тебе куда велел ехать?! — закричал Сургут. Таким я его раньше не видела.

— Домой, — тихо ответила я.

— Вот именно! — еще громче рявкнул парень, — Тогда какого хрена ты тут делаешь?

Дар речи пропал. Как мне вообще все это понимать?

— Емеля, хватит орать, — спокойно проговорил Велизар, — Сын спит еще, а ты тут буянишь.

Сургут вздохнул, потер переносицу пальцами правой руки.

— Так, — наконец проговорил Емельян, — Приношу извинения, вспылил.

Велизар хлопнул его по плечу.

— Нормально все, — отмахнулся он, — Давайте позавтракаем.

— Нет, спасибо, — отмахнулся Сургут, и посмотрел на меня, — Собирайся.

— Куда? — удивилась я.

Увидела, как рука Емельяна исчезла в кармане куртки. Опять за сигаретами? Вот ведь неугомонный!

— Золотце, — вздохнул он, — Чтобы ты все поняла правильно, объясняю: домой это к нам домой, собирайся — означает: пакуй чемодан. Или поедешь в том, что на тебе сейчас надето.

— Ты вообще в своем уме? — громче поинтересовалась я. Нет, я уже ничего не понимаю в поведении этого парня, — Ты ведь теперь знаешь, кто я такая! Зачем тебе все это?

— Золотце, — вздохнул Емельян, — Я всегда знал кто ты. И знаешь что? Не я все это начал. А ты! Так что теперь не жалуйся.

— Но… — начала говорить я.

— Злата, — перебил он меня, — Я устал. Весь на нервах. Страшно хочу курить, и не отказался бы выпить. А если я опять набухаюсь, то точно приползу к тебе. Вот скажи, есть ли смысл уезжать на другой конец города, чтобы потом в пьяном состоянии возвращаться обратно?

Грустно улыбнулась. Вполне логичное объяснение.

— А может чаю? — предложила Агафья, когда Сургут закончил свой монолог.

— Пять минут, золотце, — спокойно проговорил Сургут, и пошел за Велизаром на кухню. Мне ничего не оставалось делать, как убежать в свою комнату и собрать самое необходимое.

Когда я на скорую руку побросала одежду и косметичку в чемодан, переоделась и спустилась в холл дома, Сургут уже ждал меня около дверей. Велизар играл с сыном, Агафья убирала со стола после завтрака. В общем, все были заняты.

— Ты ведь умеешь водить машину? — скорее утвердил, чем спросил Емельян. Кивнула. Он отдал мне ключи от своей 'БМВ' и, попрощавшись с Велизаром и Агафьей, вывел меня из дома. До машины мы шли в полной тишине. Ехали также. Я старалась как можно аккуратнее вести машину, а Емельян что-то печатал в телефоне.

— Притормози у аптеки, — вдруг попросил Сургут. Посмотрела на парня.

— Тебе плохо? — обеспокоилась я.

— Нет, — криво усмехнулся он, — Мне нормально. Я быстро, — проговорил парень, как только я припарковалась около аптеки за углом.

Когда вернулся Емельян, поехали домой. Так же, практически в полном молчании. Спустя двадцать минут мы уже входили в квартиру. Сургут закрыл дверь на замок. Отключил домашний телефон. Сбросил свою куртку. Отключил звук на сотовом, повернулся ко мне, подошел, вынул телефон из кармана плаща. Отключил и его. Положил на полку рядом со своим мобильным. Снял плащ с меня. Повесил на вешалку в коридоре.

— Значит, так, — немного хрипло проговорил парень, медленно начиная расстегивать пуговицы на моей рубашке, — Начиная с сегодняшнего дня ты рассказываешь мне обо всем. Плевать что именно, о прошлом, настоящем, будущем, без разницы. А я не стану тебя упрекать за то, что вчера вечером мне ничего не рассказала. Идет?

Неуверенно кивнула.

— Дальше, — Сургут расстегнул пуговицы, и начал осторожно снимать с меня пиджачок, надетый поверх рубашки, — В свое время я разберусь со всеми проблемами. И с твоим 'Борзым' и с твоим Павлом, который так легко тебя слил нашим.

— Он не мой, — возмутилась я.

— Это правильно, — хмыкнул Сургут, — Потому как теперь твоим буду только я. Никаких мужчин, поняла? Ты забудешь всех, кто был до меня, и даже думать не будешь о ком-то другом.

Кивнула.

— Емеля, — шепнула я, чувствуя, как любимый ласково проводит ладонями по спине, затылку. Его губы скользнули по виску, — Почему? Почему все так изменилось? Тебе ведь не нужна была я. Тем более теперь….Я ведь воровка.

— И что? — прервал меня Сургут, — Ты бывшая воровка, я — бывший мент. Вполне гармоничное сочетание.

— Что значит 'бывший'? — требовательно спросила я, вздохнула, — Черт! Все из-за меня? Да? Тебя уволили? Давай я напишу заявление какое? Ты ведь не причем! Так нечестно!

— Какая ты грозная, золотце! — хрипло рассмеялся Сургут, — Не нужно ничего писать. Все хорошо. Я сделал свой выбор. А кому не нравится, пусть катится к чертям!

Несколько мгновений смотрела в глаза любимого. Грустно улыбнулась. Подняв руку, провела по его щеке.

— Ты просто необыкновенный человек, — прошептала я с нотками благоговения в голосе. Он действительно просто замечательный мужчина. По крайней мере, для меня.

В дверь позвонили. Потом постучали.

— Нас нет, — выдохнул Сургут, и, подхватив меня, понес в гостиную, — И ближайшее время не будет.

Я только рассмеялась. А Емельян замер, глядя на меня снизу вверх, так и не опуская на пол.

— Нет, ты все-таки ведьма, — задорно улыбнулся он, и впился в мои губы поцелуем, — Определенно ведьма.

— И как давно ты знаешь о моем прошлом? — спросила я о том, что беспокоило меня вот уже пару часов.

— С первой встречи, — пожал плечами Сургут, вздохнул, поставил меня на пол. Мы уже оказались в спальне, — Думаешь, сначало нужно поговорить?

Пожала плечами.

— Просто я любопытная, — виновато улыбнулась я, но если честно, было немного страшновато перед близостью с любимым. Нет, я, несомненно, не намерена отступать, но была просто неуверенна…. А что, если ему не понравится, и он изменит свое мнение обо мне? Ну, мало ли, всякое бывает…

— Так, тогда сейчас краткая история, а потом все расскажу в подробностях, — кивнул Сургут. И, словно, что-то вспомнив, глянул на меня. Начал рассказывать, а его руки тем временем продолжили расстегивать мою одежду. Мысли путались, было крайне сложно сосредоточиться, но любопытство не отпускало.

— О тебе я знал задолго до нашего знакомства, — вновь принялся говорить Сургут, — Около двух лет назад. Просто случайно наткнулся на твою 'работу'. Дело закрыли за отсутствием улик и обвиняемых. Но я копал, вредный потому что. Потом ты пропала из вида. А потом появилась вместо 'Рыжухи' Злата Войновская. Мое личное досье на тебя пополнилось на пару страниц. Ты стала жить с Лисами. Перестала воровать и решила, что тебе нужен 'мент' с трудным характером и пошатнувшимся здоровьем.

— То есть, ты давно следил за мной? — удивленно проговорила я, даже не заметила, как Сургут стянул с меня рубашку и принялся расстегивать джинсы.

— Неа, присматривал за родственницей друга, — поправил он меня, — Ты точно хочешь именно сейчас поговорить об этом? — с сомнение поинтересовался парень.

— Шутишь? — удивленно проговорила я, — Да меня сейчас разорвет от любопытства!

— А меня разорвет от спермотоксикоза, — пробормотал Сургут обиженно. Наш диалог казался мне очень странным. Вроде как первый интим, а мы, вместо того, чтобы набросится друг на друга в порыве страсти, болтаем о прошлом.

— Сургутик, — наигранно вздохнула я, — А дальше что было, а?

— Сургутик? — громко засмеялся парень, — Меня так раньше не называли.

— Тебя раньше и воровка не домогалась, — подсказала я любимому.

— Это точно, — кивнул Емельян, — Особенно в плаще, на высоких каблуках, отгоняя проститутку, и заявляя о том, что хотеть я буду только эту самую воровку. Жесть, скажу я тебе!

— Я тебе еще проститутку ту не простила! — нахмурилась я.

— Сейчас простишь, — самодовольно заявил Сургут, и принялся целовать меня, страстно, глубоко, отвлекая от диалога.

— В общем так, Войновская, — между поцелуями говорил Сургут, — Разговоры побоку! Ты сама напросилась, теперь не отвертишься. Я тебя не тянул за язык, не заставлял. Сама захотела меня.

На какое-то мгновение Емельян замер, немного отстранился от меня, заглянул в глаза.

— Теперь я тебя не отпущу, — серьезно проговорил он, — Никуда. Не хочу, не могу и не буду!

— Чего не будешь? — переспросила я.

— Аааа! — почти закричал Сургут, теряя терпение, — Молчи уже, женщина!

— А вот и нет, — скромненько так проговорила я.

— Чего 'нет'? — терпение Сургутова вот-вот грозило лопнуть, как и выдержка. По глазам видела, еще немного и все, полная капитуляция. Моя, естественно, перед ним.

— Я это… того, короче, — отвела взгляд в сторону. Емельян замер, обхватил руками мое лицо, заставил смотреть на него, — Не женщина, короче.

— И чего так скромно? — нервно рассмеялся Сургут, — То есть, домогаться меня она не стесняется, а как спать, так испугалась? Не стыкуются факты!

Молчала, а что говорить, даже если и не верит — плевать. Скоро сам убедится.

Когда молчание затянулось, уже подумала, что Сургут изменил свое решение. Вот он сейчас предложит выпить чаю и отправит меня домой на такси. Но нет, Емельян стянул свою футболку через голову.

— То есть ты решение не изменишь? — недоверчиво проговорила я.

— Золотце, — уже немного устало вздохнул Сургут, — Ты меня вообще слушала. Сказал 'не отпущу', чего не понятного тут?

И все, говорить дальше не было ни желания, ни сил, ни возможности.