Подари мне мечту

9. «Когда знаешь о чужой боли…»

Завтрак на следующий день был таким же, как и прошлый ужин. Напряженным. Дани не понимала, что опять не так. Этому мужчине не угодить! Вот он, сидит за столом напротив и недовольно корчит мину. Как обиженный ребенок, честное слово! Но есть при этом не отказывается, это уже хорошо.

Сегодня у Даниэллы были пробы на съемку рекламы. Поэтому сразу после завтрака, девушка собралась и выпорхнула из дома, на прощанье помахав нахмуренному Яну и озадаченной поведением хозяина Клавдии Петровне.

Несколько мужчин в костюмах сидели за длинным столом. Перед ними были разложены какие-то серьезные на вид бумаги и у каждого рядом стояла бутылочка с водой.

Когда Дани вошла, седой мужчина в центре поднял голову и улыбнулся.

— А вот и наша звезда! Здравствуйте Даниэлла Романовна, как добрались?

— Эмм, здравствуйте, спасибо, добралась нормально, — Дани было немного неловко. Она еще никогда не была на пробах и немного волновалась. Да и эти мужчины в галстуках выглядели серьезно.

— Не переживайте, пробы — просто формальность, в наших сердцах вы подходите на эту роль как никто другой.

— Да, простите, а что за товар рекламируется? В контракте я так и не нашла этой информации… — Дани раздумывала, удастся ли ей если что сбежать из этого офиса. Ну Мишель, отправил ее непонятно куда!

— О, это было конфиденциальной информацией на случай, если наши конкуренты пронюхают, что мы собираемся снимать рекламу и переманят вас. Наше руководство посмотрело передачу, в которой вы снялись и уже одобрило вашу кандидатуру.

— Вы свободны сейчас? Почему мы нам не снять ролик сегодня? — мужчина лучезарно улыбнулся.

Дани показалось, что что-то тут не так, но она никак не могла понять, что именно.

Стоя перед зеркалом в маленькой гримерке, в огромном комбинезоне и куртке болотного цвета, в резиновых широких сапогах по колено и массивным рюкзаком за спиной, Дани жалостливо вытерла воображаемые слезы с глаз.

Одежда для кемпинга! Она будет героиней рекламы одежды для кемпинга! Что за странная удача? Снялась в передаче про готовку на природе, почему ее не позвали в рекламу кухонной утвари, к примеру? Или продуктов каких-нибудь? Разве девушки снимаются в чем-то подобном? Но платили хорошо, поэтому скрипя зубами, Дани согласилась.

Павильон для съемок был весь в зеленом цвете, чтобы последующее наложение визуальных эффектов было проще. У Дани не было много реплик. Но что только ее не заставил делать режиссер. Она бегала, ползала, падала, прыгала. Здесь даже было искусственный пруд, в который ей тоже пришлось залезть.

День выдался насыщенный.

— Отлично! Даниэлла, вы хорошо справились! — похвалил уставшую и унылую Дани тот самый седой мужчина, который общался с ней до съемок.

— Руководство устраивает небольшой ужин, не хотите присоединиться к нашей команде? — мужчина улыбнулся. Он верил, что эта рекламная кампания принесет их фирме успех. По отношению к Даниэлле он был настроен весьма благожелательно.

— Прошу прощения, но уже довольно поздно, — начала Даниэлла. Она ничего не оставила на обед для Яна, потому что не думала, что ей придется записывать рекламу сегодня. Ехала-то она изначально на пробы.

— Но время всего пять часов! Еще довольно рано. Послушайте, Даниэлла, руководство очень положительно относиться к вашему участию в проекте. Возможно, что наш директор может даже предложить вам роль нашей главной модели для следующей новой коллекции, будете нашим амбассадором, что думаете? — мужчина обаятельно приподнял бровь.

Еще чего, только их моделью стать ей не хватало! Дани поежилась. Она боялась, что после этой рекламы сомнительной славы ей не избежать. Ну почему ее не зовут моделью в дизайнерские дома, что за шутки судьбы?!

— Извините, но меня дома ждет… кот. Очень злой и голодный! Я должна поторопиться и покормить его. Если я не дам ему еды, он не будет есть и заморит себя голодом до смерти, — Дани безжалостно использовала Яна как отговорку. И ничуть этого не стыдилась.

— Какой… привередливый кот! — удивился мужчина, но на том, чтобы девушка осталась на совместный ужин, больше не настаивал.

— Очень привередливый! — согласилась Дани и поспешила собраться и смыться оттуда поскорее.

После съемок следующие два дня погода помрачнела, начались дожди. Дани не выходила из дома. Ян уже не был таким угрюмым и сердитым, но иногда подолгу молча смотрел в сторону своей фиктивной жены. Только ему было известно, какие при этом мысли гуляли в его голове.

Когда наконец выглянуло солнце и дождь прекратился, Дани в своем ярко-желтом рабочем комбинезоне и косынке с ромашками выбежала в сад.

В черной от влаги земле были хорошо заметны ростки лука, салата, капусты, моркови и редиса. Картошке, помидорам и огурцам нужно было больше времени, как и остальным овощам, но Дани была довольна.

Ян наблюдал за порхающей вокруг грядок девушкой у открытой двери из дома в сад на первом этаже. На его лице было написано неверие. Ее овощи действительно дали ростки. Но не слишком ли быстро? На саженцах были крупные, свежие, зеленые листья.

— Как они выросли так быстро? Ты использовала химические удобрения?

Дани недовольно оглянулась. Ее горделивое, как у старой закалки садовода, самолюбие было задето.

— Ерунда! Никаких консервантов и искусственных удобрений! Ни следа пестицидов и тому подобного. И вообще, ты же следишь за мной каждый день, разве ты сам не видел, что я ничего такого не использовала? — девушка скрестила руки на груди.

— Кто еще следит за тобой каждый день? — недовольно пробурчал Ян, но Даниэлла его услышала.

— Хмм, хорошо, ты смотрел вовсе не на меня, а на стекло, да? — Дани подняла голову и махнула на окно второго этажа. «Как будто умрет, если признается, обязательно быть таким упертым?» — думала девушка.

Ян: …

Через пару дней гордая собой Дани собирала первый урожай.

— Пожалуйста, господин Торсон, салат из вашего огорода, — девушка радостно поставила большую миску с овощным салатом перед Яном.

Мужчина поднял взгляд с ароматных овощей — они пахли совсем по-другому, в отличии от тех из супермаркета — на сияющую Даниэллу. Ее светло-карие глаза блестели, а выражение лица словно так и говорило: «Ну давай, похвали меня. Признай, что была права».

— Это специальная диета, о которой ты говорила? Впервые слышу о терапии редиской и салатом-латуком, — фыркнул Ян. Здесь даже не было никаких трав, в народе прославленных своими целебными свойствами. Не то, чтобы он верил во все эти сказки, но отчего-то почувствовал легкое разочарование.

— Это мое эксклюзивное лечение. Единственное и неповторимое. Можешь верить мне! — улыбнулась девушка, показывая ямочки на щечках.

Сердце Яна пропустило удар, и он отвел взгляд. Не хотелось ее разочаровывать, но она не ребенок и должна понимать, что не все болезни могут быть излечены. В этом инвалидном кресле он останется навсегда. Ян хотел ответить что-нибудь резкое и безжалостное, но ее красивые глаза так горели надеждой и уверенностью, что мужчина не нашел в себе сил ее переубеждать.

Ладно, в любом случае, это просто зеленые листья. От них вреда не будет. Ян принялся за обед. У салата был свежий вкус, не было привычной горечи, как от овощей из супермаркета. Он мог даже почувствовать легкую сладость.

Изначально, Ян думал, что у таких простых и непритязательных овощей не будет вкуса, но реальность превзошла его ожидания. Что было еще более странным, он словно почувствовал поток тепла и энергии, поступивший в его тело. Бред, наверное, ему показалось.

Дани напротив следила за тем как он ест, довольно уперевшись подбородком на согнутые в локтях руки. Яну было некомфортно от ее горделивого выражения лица.

После обеда девушка была еще более возбужденной.

— А теперь дай мне взглянуть на твои ноги, — чем быстрее она поставит его на ноги, тем быстрее они избавятся от вынужденной компании друг друга и этого фиктивного брака. Для девушки это было лучшей мотивацией к действию.

Одной пищи с духовной энергией было мало. Необходимо напрямую воздействовать на поврежденные ткани и окончания. В этом здорово может помочь акупунктура и массаж.

— Нет, — строго отрезал Ян. Его ноги стали той частью тела, которую было непозволительно трогать. Даже приходящая медсестра могла только беспомощно вздыхать. Ян не позволял никому прикасаться к ним.

— Разве ты не согласился в тот раз? На диету и терапию иглоукалыванием и массажем?

— Не помню, чтобы я сказал «да» на это абсурдное предложение, — Ян выкатился из-за стола и развернулся, собираясь покинуть комнату и общество этой женщины.

— О, я знаю. Ты боишься! Трусишка! — прищурилась Дани в спину мужчине.

Девушка сделала несколько шагов и встала перед лицом Яна.

— Я права. Тебе страшно?

— Что за бред? Я боюсь? Глупости! — вздернул голову Ян.

— Тогда позволь мне взглянуть. Ты не позволяешь пригласить врача и не разрешаешь мне заняться твоим лечением. Ты настоящий трус, — провоцировала мужчину Дани безжалостными словами.

Она успела хорошо его узнать за этот небольшой промежуток времени. Ян не поддается на просьбы и уговоры, он упрямый и упертый как бык. Но она нашла на него управу.

Губы Яна превратились в тонкую линию. В глазах полыхал огонь недовольства. Она считает его слабаком? Трусом? Эта женщина! Пусть он не может ходить, но он остается мужчиной!

— В любом случае, хуже тебе уже не станет.

Дани присела, чтобы ее лицо было на одном уровне с лицом Яна.

— Пожалуйста, поверь мне. Дай мне попробовать.

«Поверить ей?»

Между ними не было никаких чувств. Их ничего не связывало, кроме этого брака, устроенного его матерью, обманутой дурацким «предсказанием» гуру-мошенника.

Что она вообще за человек? Почему она хочет помочь ему?

У Яна в сердце было много вопросов к этой женщине. Но когда он увидел, что она присела рядом с ним, с чистыми, ясными, без намека на фальшь и игру, незамутненными ложью большими карими как у олененка глазами…

Он не знал, что делать и как реагировать…

Ян молчал, Дани решила принять это как согласие. Аккуратно она коснулась ткани его домашних свободных брюк, и завернула каждую штанину, обнажая тонкие белые лодыжки и голени до колен. При этом она все ждала, что мужчина остановит ее словом или жестом, больно схватит за руку как при их первой встрече, но ничего такого не произошло.

Ян напряженно следил за лицом этой бесстыжей женщины. Он все ждал, когда она скривится в отвращении, когда скажет ему, какой он жалкий, что он слышал много раз она говорила громко слугам, чтобы он на втором этаже тоже слышал, до того, как она вдруг резко изменилась. Но этого не произошло.

Кожа на ногах, там, где не было длинных, ужасных шрамов, была очень бледной из-за отсутствия солнечного света. Сами ноги походили на тонкие палки. Без упражнений и должного питания мышцы просто сгорели и атрофировались. Но еще не все потеряно.

Дани протянула руку и кончиками пальцев едва коснулась бордового рубца на левой голени мужчины. Это была отметина, оставшаяся после аварии. Шрам был таким широким и длинным, можно было только представить, с каким ужасом столкнулся Ян.

— Болит? — тихо спросила Даниэлла.

Ян поднял серые глаза с протянутых к его ногам рук Дани, к ее лицу, встречаясь с ее взволнованным взглядом. Что-то в груди мужчины сжалось, и внутри разлилось приятное, но непонятное ему тепло.

— Болит? — он невесело рассмеялся. — Эти мертвые ноги ничего не чувствуют.

Та оглушительная боль после аварии словно была в прошлой жизни. Теперь же он думал, что почувствовать боль снова, почувствовать хоть что-то, было бы благословением.

Дани встала и отвезла Яна в кресле в гостиную. Девушка помогла ему переместиться на диван и лечь. Мужчина не проронил ни слова, но молча следовал ее указаниям. Для Даниэллы это было необычным, но она понимала, что лучше не говорить лишнего. Странно, но после того, как она увидела шрамы на ногах Яна, ее сердечко болезненно сжалось, но она не могла ничего сделать, чтобы облегчить его страдания. Она еще никогда не чувствовала себя такой беспомощной.

Дани вздохнула. Нужно сосредоточиться на его выздоровлении. Тогда им обоим станет легче. Но этот процесс не быстрый.

Девушка быстренько сбегала в свою комнату и вернулась обратно, не прошло и минуты. В ее руках была небольшая деревянная коробочка. Губы Яна чуть изогнулись в улыбке, мужчина наблюдал за занятой и расторопной Даниэллой.

Девушка потерла руки друг о друга и подышала на них, согревая ладони, как это обычно делают врачи, чтобы не доставить неудобств пациентам своими холодными пальцами. Затем Дани взяла небольшой пузырек массажного масла.

— Готов? Давай начнем с массажа.

Дани начала со стоп, постепенно переходя к лодыжкам и голеням, подбираясь к коленям. Она надавливала на специальные точки и разглаживала, вливала руками свою духовную энергию.

До этого девушка никогда специально не изучала массаж. В ее прошлом мире эта техника была не нужна. Здесь она посмотрела несколько туториал-видео.

— Не слишком сильно надавливаю? Чувствуешь?

— Если бы я что-то почувствовал, то все врачи мира лишились бы работы, — усмехнулся Ян, чей взгляд был устремлен в потолок.

Но сколько он не пытался прикидываться равнодушным, легкий, едва заметный под бородой румянец расцвел на его щеках. Мужчина испытывал странную смесь стыда и смущения. Ему было стыдно, что молодая красивая девушка трогает его ноги, а он ничего не чувствует. И он смущался, что этой девушкой является его законная фиктивная жена.

— Как эти доктора могут сравниться со мной! — она лечила его своей духовной энергией, своей исцеляющей магией.

Время шло. Ян сначала думал, что ему показалось, но тепло в районе поясницы становилось все сильнее, и, кажется, потихоньку растекалось ниже, от копчика к бедрам.

«Это иллюзия. Психологический эффект. Иначе как это вообще возможно?» — думал неверяще Ян.

В это время руки Дани медленно переместились ото его колен выше. Невыразительным взглядом Ян наблюдал как маленькие, белые, изящные руки двигаются все выше, становясь ближе к месту-которое-неприлично-называть. Однако, не похоже, чтобы она собиралась останавливаться. Дыхание Яна стало заметно тяжелее. Он поймал бесстыжую руку этой женщины:

— Хватит!