Подходящий муж

Глава ЧЕТВЕРТАЯ

На следующее утро, как только рассвело, Жермена уже вздыхала у окна. Вода все еще стояла слишком высоко, чтобы проехать на машине. Будет настоящим безумием так рисковать. Правда, суббота — не рабочий день, поэтому нет никакой необходимости срочно мчаться на работу.

Зато, поправила себя Жермена, имеется необходимость исчезнуть из «Хайфилда». Ее пригласили сюда из-за притворства Эдвины, и Жермена не забывала, что находится тут благодаря обману.

Не следует во всем винить себя, размышляла Жермена. Она изо всех сил отказывалась от поездки в «Хайфилд». Но нет, их сиятельству это не понравилось, так ведь? Никто его не просил вламываться к ее родителям.

Пусть теперь расхлебывает! Пусть терпит то, что у него дом набит людьми. Она не собиралась ночевать здесь ни одной ночи, не говоря уже о двух. Жермена беспомощно посмотрела в окно. Если сегодня не просохнет, ей придется провести в «Хайфилде» и третью ночь.

А что будет, если временно позаимствовать у Лукаса его «рейнджровер»? Однако против этого было два обстоятельства. Во-первых, она не знала, в каком из строений был заперт автомобиль с приводом на четыре колеса, а, во-вторых, не имела понятия, как завести такую машину без ключа.

Спускаясь вниз по лестнице, Жермена решила навестить домоправительницу — единственного приятного ей человека в «Хайфилде».

— Доброе утро, миссис Добсон, — бодро приветствовала она женщину. И хотя ей очень хотелось оставить Эдвину голодной, принялась готовить завтрак.

После того, как Жермена отнесла поднос Эдвине, она снова вернулась к миссис Добсон, предпочитая позавтракать вместе с ней. Однако через несколько минут в кухню явился Эш.

— Я так и знал, что ты здесь! — Он улыбнулся. — Пойдем, перекусим вместе.

Очень надеясь, что Лукас уже позавтракал, Жермена последовала за Эшем в столовую. Увы! Лукас был там.

Устремив на нее пронзительные серые глаза, он любезно спросил:

— Справились со своим приступом раздражения?

Ух, как ей хотелось ударить его! Она с вызовом посмотрела на него, а он как ни в чем не бывало отвел взгляд и принялся за еду.

Эш отодвинул для нее стул. Теперь слишком поздно жалеть, что не осталась на кухне.

Жермена вдруг почувствовала, что ничего не может сказать. Необъяснимо! Как будто она стесняется. О, ради бога! Чего стесняется? Кого? Старшего Тэвинора, с полным безразличием поглощающего свой завтрак? Эша, который сразу затих, как будто что-то сильно заботило его?

Взяв тост, девушка подняла глаза, когда Эш назвал ее имя.

— Жермена, — произнес он с задумчивым видом. — А тебе не хотелось бы взглянуть на дом, который я собираюсь посмотреть сегодня утром? Ты поехала бы?

Вряд ли Жермена горела желанием сопровождать его. С другой стороны, какой еще есть выбор, кроме как томиться в «Хайфилде» в ожидании, пока улучшится состояние дороги? Однако она вес еще колебалась, когда случайно взглянула на Лукаса. Подумать только! Серые глаза хищно впились в нее. Она вспомнила, как накануне Лукас проскрипел: «Что у вас с Эшем?», и в ее глазах заиграл дерзкий огонек.

Она отвернулась от Лукаса и улыбнулась Эшу. Может быть, он потом довезет ее до ближайшей станции?

— С удовольствием, — ответила она. — Во сколько поедем?

Закончив завтрак, Лукас Тэвинор вышел из комнаты, не говоря ни слова. Жермена кисло подумала, что он, без сомнения, осуждает ее. Ну конечно, ей следует ухаживать за сестрой!

Тем не менее, Жермена все-таки заглянула к Эдвине. Та, тоже решив поесть, расположилась на подушках. В комнате был страшный беспорядок, так что, пока ее сестра нежилась в кровати, Жермена принялась убирать разбросанную одежду.

— В одиннадцать я поеду с Эшем посмотреть дом, о котором сказал по телефону агент, — проинформировала ее Жермена, заметив, как зажглись глаза Эдвины от предвкушения, что Лукас хоть ненадолго будет в ее распоряжении.

— Не торопись возвращаться, — посоветовала Эдвина, которую ожидала масса дел: ведь к одиннадцати ей нужно быть неотразимой. Она вылезла из кровати и направилась осматривать свой гардероб. — А еще лучше, вообще не возвращайся.

— Полагаю, это не твоя вина, что ты такая несносная, — вздохнула Жермена.

— Папе нужно было лупить меня ремнем, — согласилась сестра.

Несмотря ни на что, Жермена любила ее, поэтому она рассмеялась.

— Задержи Эша подольше, хорошо? — попросила Эдвина.

Жермена перестала смеяться. Бедный Эш!

— Ты невыносима, — нахмурилась она и оставила сестру готовиться к атаке на хозяина «Хайфилда».

Дом, который поехали посмотреть Жермена с Эшем, находился на расстоянии двадцати миль. В начале своего путешествия они повсюду видели воду. Но потом затопленный участок остался позади.

Агент по недвижимости, мистер Фуллер, уже ждал их. Показав им комнату за комнатой, он оставил Жермену и Эша, чтобы они сами осмотрели помещения.

Дом был очень хорошим, но, на взгляд Жермены, ему не хватало очарования «Хайфилда». Она с неохотой признала, что в «Хайфилде» было что-то особенное, под стать его хозяину…

Господи! Ну при чем тут Лукас Тэвинор! — одернула себя девушка.

— Что ты думаешь? — быстро спросила она Эша, чтобы прогнать мысли о Лукасе.

Эш резко остановился и повернулся к ней. Жермена едва не натолкнулась на него.

— Думаю, мистер Фуллер считает, что мы с тобой поселимся вместе в этом доме, — тихо ответил Эш и, взяв Жермену за руку, попытался ближе притянуть ее к себе. — Как бы мне хотелось, чтобы это было так! — грустно воскликнул он.

Боже праведный! Жермена в изумлении уставилась на Эша.

— Не забыл маленькую деталь? — напомнила она ему, высвобождаясь из его объятий. — Маленькую деталь по имени Эдвина?

— В последние два дня, с того момента, как ты приехала, я начал понимать, что Эдвина не та, кто мне нужен, — констатировал Эш.

На его губах появилась прежняя мальчишеская улыбка — и Жермена пришла в ужас. Прежде она всегда улыбалась в ответ, а теперь почувствовала только раздражение.

Он начал опускать голову, но Жермена ловко увернулась, и его поцелуй угодил ей в щеку.

— Не смей это делать! — Она с отвращением оттолкнула его. Эш посмотрел на нее, и улыбку на его лице сменило удивление, а она продолжала возмущаться: — За кого, черт возьми, ты меня принимаешь?

— Я обидел тебя? Ах, Жермена, прости меня, я никогда…

— Дай ключи — я подожду в «рейнджровере»! — резко потребовала она.

— Я пойду с тобой, — сказал он.

В машине Эш трещал без умолку. Прошлой ночью до него, видите ли, дошло, что он совершил огромную ошибку, позволив похоти управлять своей головой. И только когда он увидел Жермену рядом с Эдвиной, то…

— Мне не интересно, — прервала его Жермена. — И если ты хоть немного уважаешь меня, будь любезен, заткнись.

После этого возвращение в «Хайфилд» прошло в молчании. Жермена чувствовала, что ее раздражение по отношению к Эшу не прошло. Оно не имело ничего общего с его предательством. Ее взбесило то, что он решил, будто ее можно бросить, как ненужную вещь, а потом вновь подобрать, да еще ожидать от нее благодарности!

Они оказались в «Хайфилде», прежде чем Жермена вспомнила, что хотела попросить Эша подвезти ее до ближайшей станции.

— Жермена, я… — начал Эш, остановив «рейнджровер» в конце подъездной дорожки.

— Не стоит об этом говорить, Эш, — оборвала она его.

Она уже больше не сердилась на него — просто устала от всей этой неприятной истории. Приуныв, она оставила Эша, который должен был поставить машину в гараж, и вошла в дом.

Чего ей совсем не хотелось, так это увидеть Лукаса Тэвинора, выходившего из кабинета как раз в тот момент, когда она проходила мимо двери. Если он наблюдал за нею из окна, то прекрасно рассчитал время.

Но одного взгляда на хмурое лицо Лукаса было достаточно, чтобы Жермена поняла: их встреча была случайной. В ее отсутствие усилия Эдвины привели его не в самое лучшее настроение. Жермене стало веселее.

Не успела она сделать и двух шагов, как он схватил ее за руку, и в следующее мгновение она оказалась в кабинете за закрытой дверью.

Жермена еле перевела дух, так быстро все произошло, но, когда он отпустил ее руку, она быстро приобрела второе дыхание и приготовилась возмутиться, но…

Но Лукас нанес удар первым.

— Вы находитесь здесь ради блага вашей сестры, а не моего брата! — злобно изрыгнул он.

У Жермены от неожиданности отвисла челюсть.

— Очевидно, вы не пожелали выполнить роль сиделки в мое отсутствие! — тут же парировала она.

— Эш — кавалер вашей сестры! — мрачно напомнил ей Лукас.

— Ну и флаг ей в руки! Я на него не претендую.

О чем, черт возьми, идет речь?

— Так вы не переезжаете вместе с ним?

Жермена уставилась на него как громом пораженная.

— Ваш вопрос вызван тем, что я ездила с ним посмотреть дом? — с удивлением спросила она.

— Между вами нечто большее, чем только это! — проскрипел Лукас. — Я видел, как Эш обрадовался, когда вы приехали. Вчера он млел от вас, сегодня вы оба не торопились возвращаться, так что не говорите мне, что между вами ничего нет…

— О, ради бога! — взмолилась Жермена. — Что происходит с вашей семьей?

По выражению его глаз она поняла, что сказала больше, чем нужно.

— Вы с Эшем поссорились? — тут же среагировал он.

— Я… я устала от него, — призналась она.

— Как это?

Жермена взглянула на Лукаса — тот был полон решимости получить ответ. Она двинулась, чтобы обойти его и открыть дверь, но Лукас преградил ей путь.

— Итак, что между вами и Эшем? — требовательно спросил он.

Нет, этот настырный тип не успокоится, пока она не скажет.

— Если вам нужно знать, сначала Эш был моим… приятелем.

Жермена ожидала услышать что-нибудь саркастическое, вроде «а теперь стал приятелем вашей сестры». Но Лукас не сказал ничего подобного. Его взгляд стал напряженным, и он грубо изрек:

— Вы хотите сказать, что первой побывали в постели Эша?

— Я… — Она запнулась. — Ну и вопросы вы задаете!

— Не побывали?

— Послушайте… — сердито начала Жермена, испытывая сильное желание стукнуть его по голове. — Это…

— Как долго вы с Эшем встречались? — перебил Лукас.

— Три месяца! — разозлилась она, но потом, вспомнив о последних двух неделях, добавила: — Может быть, немного меньше, но…

— И все это время вы и он ни разу… — скептически скривил губы он.

Жермена решила, что с нее довольно.

— Послушайте, вы! — возмутилась она. — Не все женщины такие, каковыми вы их считаете.

— И вы тоже не такая?

— Я тоже! Честно! Не знаю, почему я стою здесь и веду этот разговор с…

— Черт побери… Вы не делали этого — никогда? — переспросил он.

— Не знала, что это обязательно! — гневно воскликнула Жермена.

Несколько секунд Лукас внимательно смотрел на нее. А потом — невероятно! — его взгляд смягчился.

— Вы боитесь? — ласково спросил он.

— Просто еще не встретила подходящего человека!

— О, сатана, изыди, — тихо произнес Лукас и улыбнулся.

Неужели он расценил ее ответ как вызов?

— Вряд ли что выйдет, — с пренебрежением бросила Жермена.

Окинув Лукаса неприязненным взглядом, она хотела оттолкнуть его от двери. Но он снова схватил ее за руку. У Жермены бешено заколотилось сердце. В серых глазах запрыгали озорные чертики, темноволосая голова начала медленно приближаться к ней.

Жермена запаниковала.

— Вы не лучше своего брата! — рассердилась она.

Чертики исчезли.

— А Эш поцеловал вас, когда вы ездили? — холодно спросил Лукас.

— Пытался! — огрызнулась Жермена. — Но поцелуй попал мне в щеку.

По какой-то непонятной причине к нему вернулось хорошее настроение.

— Ах, шалунья Жермена! — дразнил он. — А вы отчитали его, да?

Ее губы дрогнули. Она не хотела смеяться, совсем не хотела. Но этот человек каким-то странным образом подавлял ее волю.

Его взгляд упал на ее губы.

— Вы красивая, — заметил Лукас. — И становитесь еще красивее, когда смеетесь, — добавил он и, наклонившись, нежно поцеловал ее.

Что-то говорило ей, что нельзя позволять ему целовать себя. Но, когда его губы прикоснулись к ней, Жермену охватил незнакомый трепет. Лукас отодвинулся и заглянул ей в глаза. Она стояла перед ним, чувствуя себя загипнотизированной и думая лишь о том, какие у него замечательные, нежные, необыкновенно чувственные губы.

Жермена не знала, сколько бы еще она так простояла, глядя на него, если бы он первый не разрушил опутавшие ее чары. Но он сделал это: снова нагнулся, чтобы поцеловать ее. И хотя у Жермены застучало в ушах, ей удалось как-то взять себя в руки.

— Я… э-э… — пробормотала она, уклоняясь от него и называя первую отговорку, которая пришла ей в голову: — Я… хотела принять душ.

Ладонь Лукаса опустилась на ручку двери, но от Жермены не ускользнул внезапный озорной огонек в его глазах, когда он любезно спросил:

— Компания не нужна?

— У нас разные потребности, — ответила она, стараясь говорить как можно холоднее. — Мне нужен горячий душ, а вам я предлагаю холодный!

Он засмеялся ей вслед.

Ее губы тоже растянулись в улыбке, поэтому она была довольна, что повернулась к нему спиной, проходя через холл и поднимаясь по лестнице. Но на самом деле она была потрясена.

Что же такое в этом мужчине? Он творит с нею необыкновенные вещи…

Оказавшись в своей комнате, Жермена постаралась успокоиться. Что, собственно, произошло? Только то, что она застряла здесь, а у Лукаса есть транспорт, на котором можно выбраться. Но против этого, конечно, восставала ее гордость. Жермена не попросит его, ни за что не попросит.

И вообще, с чего это она так разволновалась? Ей нужна своя собственная машина, чтобы добраться на работу в понедельник. Даже если предположить, что она уедет отсюда на внедорожнике, потом придется возвращаться, чтобы забрать свою машину.

За ланчем Жермене становилось все больше неловко за откровенные попытки сестры обольстить Лукаса. Правда, оба брата были вежливы с Эдвиной, когда она щебетала с придыханием. Но Жермена понимала: если Эш действительно переключил свою привязанность обратно на нее, тогда весьма вероятно, что он больше не хочет, чтобы Эдвина находилась в доме брата.

Все складывается прекрасно, разве нет? Лукасу в «Хайфилде» не нужна ни одна из них, Эшу — тоже.

Приглушив свою гордость, Жермена посмотрела на Лукаса, опустив взгляд на его губы. Он поцеловал ее, и… У нее замерло сердце, когда она вспомнила его нежный, ласковый поцелуй.

Подняв глаза, Жермена, к своему ужасу, увидела, что Лукас наблюдает за ней. Она вся залилась краской оттого, что он как будто читает ее мысли и видит ее насквозь. Лукас Тэвинор улыбнулся.

Вечером они ужинали без него. Жермена снова мысленно назвала его свиньей. Укатил на мощном «рейнджровере» и теперь пьет вино в каком-нибудь ресторане со своей Беверли!

В ту ночь Жермена плохо спала. Встала рано, приняла душ и оделась. Едва на улице стало достаточно светло, она спустилась вниз.

Свой первый визит она совершила в кухню, где увидела домоправительницу, которая пила свою первую чашку чая.

— Не хотите ли присоединиться ко мне? — предложила женщина.

— Не сейчас, миссис Добсон, — улыбнулась Жермена. — Но если у вас найдется пара резиновых сапог, я бы прогулялась.

Через десять минут, облачившись в резиновые сапоги и огромное, тяжелое пальто, без которого, по мнению домоправительницы, Жермена могла «насмерть простудиться», девушка вышла посмотреть на дорогу впереди. Воды было все еще много, но она уже начала спадать. Значит, можно рискнуть. Странно, но Жермена почувствовала определенную жалость при мысли, что покинет «Хайфилд».

Впрочем, ничего странного. Приятный дом, если не сказать красивый, и, поскольку вряд ли она когда-нибудь снова попадет сюда, испытывать сожаление вполне естественно, верно ведь?

А вот прощаясь с его хозяином, она не почувствует ни малейшего сожаления. Нисколько не будет мучиться при мысли, что никогда не увидит его снова. Но, приличия ради, она поблагодарит его за гостеприимство и уберется отсюда.

Но сначала… Почему-то Жермену потянуло снова посмотреть на то идиллическое место около маленького пешеходного мостика. Не в силах сопротивляться этому желанию, Жермена подошла к скамейке, села и какое-то время наслаждалась миром и покоем.

Внезапно ее одиночество было прервано звуком приближающихся шагов.

— Я так и думал, что это вы — хоть и узнал пальто, — сообщил Лукас Тэвинор, когда она обернулась.

— Миссис Добсон дала мне пальто и сапоги, — ответила Жермена.

— Почему бы ей и не дать? — улыбнулся Лукас. — Ведь вы ее любимица.

— Я? Почему?

— По словам миссис Добсон, вы не просто добросовестный человек. Вы постарались, чтобы ваша сестра завтракала в постели. — (Жермена с сознанием вины вспомнила, как вчера хотела дать Эдвине поголодать.) — Она говорит, что вы также сделали все, чтобы ни одна из вас не причиняла ей беспокойства. Вы всегда веселая и дружелюбная, готовая выполнить любое задание, какое бы неприятное оно ни было. Вы…

— Хватит! Это уж слишком, — прервала его Жермена и, желая сменить тему, честно призналась ему: — Я буду скучать по этому чудесному месту.

Она точно не знала, что хотела услышать от него, но, уж конечно, не его резкие слова:

— А вы куда-то уезжаете?

Его тон разозлил ее.

— Через полчаса!

— Вы не сможете! — отрезал он.

— Посмотрим! — бросила она ему в ответ. — И спасибо вам за ваше гостеприимство.

Он окинул девушку убийственным взглядом, не желая слышать слова благодарности, и ее хорошее настроение полностью улетучилось. Он все испортил. Жермена молча поднялась и ушла.

Лукаса Тэвинора нигде не было видно, когда спустя полчаса она положила сумку в багажник своей машины. Проводить ее вышел Эш.

— Будь осторожна, Жермена, — наставлял он. — После паводка повсюду может быть много мусора.

— Знаю. Буду осторожна.

— Можно я поцелую тебя на прощание? — спросил Эш.

Ей вдруг стало жаль его. Хотя они целовались в прошлом и ей весьма нравились его поцелуи, сейчас совсем нс хотелось почувствовать на своих губах его губы. Безусловно, это не имеет ничего общего с тем обстоятельством, что его брат вчера поцеловал ее, — и Жермену охватил огонь… Боже! Это вынужденное затворничество в «Хайдфилде», должно быть, подействовало ей на голову. Но она все равно подставила Эшу щеку.

— До свидания, дорогая. Береги себя, — пожелал он и поцеловал подставленную щеку.

Как только она приехала в свою квартиру, тут же позвонила родителям. Постаралась уверить их, что с Эдвиной почти все в порядке — естественно, ее отец посчитал Жермену жестокосердной. Однако мать сдержанно заметила:

— Эдвина почему-то всегда болела гриппом дольше и гораздо тяжелее, чем кто-либо другой в округе.

Это навело Жермену на мысль, что их мать видела больше, чем ей казалось.

Как долго еще Эдвина собиралась играть роль мученицы в «Хайфилде», трудно сказать. «Хайфилд»…

На следующий день Жермену завалили работой, но мысли о «Хайфилде» все равно будоражили ее, заставляя размышлять обо всем, что произошло с тех пор, как в прошлый четверг она поддалась на уговоры и поехала в дом к Лукасу. Жермена думала об Эдвине, которой не нужен Эш. И об Эше, которому, вероятно, больше не нужна Эдвина. Но больше всего Жермена раздумывала о Лукасе, для которого закон — он сам, и ему, судя по всему, никто не нужен.

Спустя два дня Жермена, войдя в квартиру, услышала, как звонит телефон.

Лукас? Господи, да с чего она взяла, что он ей позвонит? Только потому, что знает номер ее телефона? Чушь!

— Алло, — сказала она в трубку.

Звонил Стюарт Эванс, ее друг и коллега по работе. Спросил, не хочет ли она составить ему компанию и пойти в китайский ресторан.

— Мы не будем долго засиживаться, — добавил он.

— Это означает, что по одному из телеканалов будут передавать футбол в девять часов, — истолковала она, решив принять его приглашение: у нее не было настроения готовить себе еду. — Встретимся там через полчаса?

— Нет, лучше я подхвачу тебя минут через десять.

Жермена немного освежила макияж и пробежалась гребешком по своим длинным платиновым волосам. Когда подъехал Стюарт, она была готова.

С ним, со Стюартом, было просто и легко. Они встречались несколько раз, и, когда Жермена прямо сказала, что ее интересует только дружба, он не отказался, как другие, которым она предлагала подобное же, а с радостью согласился. Вот тогда они и стали друзьями.

— Я пригласил тебя — я и плачу, — заявил он, когда она достала из сумки кошелек. — Ты заплатишь в следующий раз.

Поскольку Жермена знала, что вполне может позвонить ему на следующей неделе и пригласить в индийский ресторан, она убрала свой кошелек, и Стюарт отвез ее домой. Нарушая принцип равенства полов, он вылез из машины и проводил ее до двери, как это делал всегда. Потом дружески поцеловал девушку в щеку.

— Спокойной ночи, Жермена.

— Получи удовольствие от своего футбола, — пожелала она ему, и они оба рассмеялись.

Жермена посмотрела, как он отъехал, повернулась к двери — и едва не лишилась чувств, когда отрывистый голос требовательно спросил:

— Кто это был?

Лукас Тэвинор! Откуда? Что?..

Овладев собой, Жермена иронично заметила:

— Вам надо было раньше выйти из-за деревьев — и я бы познакомила вас.

Ее сарказм не возымел действия.

— Это из-за него вы не хотели, чтобы Эш поцеловал вас? — жестко спросил Лукас.

Ей надоели его вопросы — и сейчас он находился на ее территории!

— Если вам опять нужно напечатать отчет, то забудьте об этом! — рассерженно заявила она.

Лукас улыбнулся, и она почувствовала слабость.

— Меня бы устроила чашечка кофе, — намекнул он.

В его голосе была такая очаровательная убедительность, что Жермена невольно проговорила:

— И меня тоже. — И, не успев подумать, добавила: — Заходите.

Сколько времени он там стоял? — размышляла Жермена, когда он входил за нею в дом. И почему у нее так сильно бьется сердце? Ведь она сотни раз поднималась по этим ступенькам…

Постепенно внутреннее смятение, охватившее девушку, улеглось. Должно быть, ужин со Стюартом восстановил ее потухшую энергию. После напряженного дня она чувствовала себя несколько усталой, но теперь вдруг ощутила прилив силы и энергии.

Жермена направилась в малюсенькую кухню. В ней не было места для двоих, а Лукас такой высокий и широкоплечий!

— Я принесу кофе, — заявила она, когда он пошел за нею.

— Я раздражаю вас?

— Нисколько, — ответила она и не забыла любезно улыбнуться, добавляя: — Здесь слишком тесно.

Жермена была рада, когда он вышел в гостиную: хорошо, что он не видит, как дрожат у нее руки.

Прекрати! — нетерпеливо увещевала она себя. Тебе ведь не нравится этот мужчина! Иногда ты даже ненавидишь его. Вот и веди себя соответственно.

А сердце задавало свои вопросы. Он только что закончил работу? Он ел? Жермена заглянула в гостиную. Лукас небрежно разглядывал дорогую фарфоровую вещицу, которую по настоянию мамы она взяла в свою квартиру.

— Э-э… не хотите сэндвич? — неуверенно спросила Жермена.

Черт! Был бы голоден — пошел бы и поел!

Лукас оценивающе посмотрел на нее, потом улыбнулся.

— Я успел перекусить, — сказал он и добавил: — Вы очень милый человек.

Жермена нырнула обратно в кухню. Милый! Кому нужно быть милым? Милый, надежный, предсказуемый. Она налила две чашки кофе, искренне сожалея, что пригласила его зайти. Когда Жермена внесла кофе, Лукас забрал у нее поднос. Оставалось надеяться, что он любит напиток обжигающе горячим и задержится всего на несколько минут.

— Очевидно, вашему другу завтра рано вставать, — заметил Лукас.

— Простите?

— Ваш кавалер, который только что уехал.

— А, Стюарту… — У нее не было желания говорить о своем друге. — А вы работаете допоздна? И вообще — почему вы здесь? — прямо спросила она, запоздало удивляясь, какого дьявола не задала этот вопрос раньше.

Лукас мило улыбнулся, и у нее снова возникло неприятное ощущение, что он читал каждую мысль, которая проносилась у нее в голове.

— Отвечая на ваш первый вопрос, скажу, что сидел на работе и подчищал незаконченные дела перед тем, как завтра рано утром улететь в Швецию. — Лукас сделал глоток кофе и продолжил: — А теперь отвечу на второй. Поскольку вернусь только во второй половине дня в пятницу, я решил заглянуть сюда по дороге домой и спросить, не захотите ли вы пойти со мной на художественную выставку в пятницу вечером?

Жермена опешила. Он приехал, чтобы пригласить ее на свидание?

— О таком предложении я и не мечтала, — холодно проговорила она.

— Не увиливайте, говорите прямо, — остановил Лукас.

Она твердо решила не улыбаться, но ее губы дрогнули. Невозможный человек!

— Я думала, вы пригласите Беверли, — напомнила ему Жермена.

Лукас развеселился.

— В самом деле? — усмехнулся он, как бы намекая, что не виноват, если она неправильно поняла его распоряжения, когда услышала его телефонный разговор.

— Ха! — заважничала Жермена. — Я прекрасно понимаю, что невежливо отклонять ваше предложение, но, если вы сразу не совсем поняли мой ответ, то — спасибо, нет.

Ее сарказм не возымел на него действия, равно как и повторный отказ.

— Право, Жермена, вы же любите искусство.

Она вперила в него взор. Интересно, откуда он так много знает о ней?

— Кто вам сказал, что люблю? — спросила она.

Лукас долгим взглядом посмотрел в ее фиалковые глаза, и Жермена поняла, что сдастся.

— У меня чутье на эти вещи. Соглашайтесь, и я поеду в Швецию счастливым человеком.

Лицемер! — подумала Жермена. Наверняка ждет, что она откажется и в третий раз. Что ж, так и следует поступить. Но по странной случайности в этот самый момент она вспомнила слова «милая, надежная, предсказуемая», и на нее что-то нашло. Все внутри взбунтовалось. Пусть не думает, что она действительно предсказуема.

— Что ж, — начала она, — я не могу допустить, чтобы вы поехали в Швецию несчастным.

Лукас вскочил — если он и удивился, то хорошо скрыл это.

— Насколько я понял, вы сказали «да», — констатировал он и быстро добавил: — Ухожу, пока вы не передумали.

Жермена проводила его до двери. Лукас снова заглянул в ее глаза, а потом его губы легонько, словно крылья бабочки, прикоснулась к его губам, и он быстро вышел.

Девушка стояла ошарашенная. Начала бы она сопротивляться, если успела бы? Кажется, она стала нарушать свои собственные правила с тех пор, как познакомилась с ним.

Она, которая решительно не выносила, когда с ней обращаются как со вторым сортом, и прекрасно понимала, что Беверли, очевидно, сломала ногу или что-нибудь еще, и поэтому согласилась занять ее место.

Она идет на свидание с Лукасом — и Эдвина возненавидит ее за это.

Ей следует остерегаться Лукаса. Но почему же ее охватило радостное возбуждение при мысли о том, что через два дня увидит его снова? Господи, что с ней происходит?