Подружка невесты

3

— И ты хочешь сказать, что утром удрала из отеля поджав хвост и даже не встретилась еще раз с этим беднягой? Даже не оставила ему записку с извинениями?

Мэгги нахмурилась.

— Послушай, Фредди, во-первых, Джек Мэйден вовсе не «бедняга». А во-вторых, я не удрала, а просто уехала.

— Ну хорошо-хорошо, не кипятись. — Фредди поднял руки, признавая, что был не прав, но, видя, что Мэгги по-прежнему смотрит на него сердито, примирительно добавил: — Просто это совсем на тебя непохоже.

Она вздохнула.

— Знаю, Фредди, потому-то я тебе все и рассказала. Я чувствую себя немного виноватой. Но он держался так надменно, высокомерно и так…

Мэгги умолкла и пожала плечами. Она не знала, как объяснить необъяснимое, и уже жалела, что рассказала Фредди о событиях минувшего воскресенья. Она бы и не стала, если бы утром Артур не огорошил их обоих сообщением, что решил продать клинику и переехать жить в Канаду. Фредди предложил обсудить создавшееся положение за ланчем, и Мэгги согласилась. Но когда тема была исчерпана, Фредди спросил о свадьбе, на которую Мэгги ездила неделю назад, и, слою за слово, Мэгги сама не заметила, как рассказала ему больше, чем намеревалась.

— Оставь Фредди, это дело прошлое, а у нас хватает проблем в настоящем.

Фредди кивнул. Он поступил на работу в клинику на пару лет раньше Мэгги, за год до этого Артур Уоткинс купил клинику у отошедшего от дел ветеринара и превратил небольшой кабинет с устаревшим оборудованием в современное учреждение. Артур не раз говорил, что эта клиника дело всей его жизни. И Мэгги, и Фредди привыкли считать свое положение стабильным и вплоть до сегодняшнего утра с уверенностью смотрели в будущее. Однако недавно друг Артура, живущий в Канаде, тоже ветеринар, сделал ему выгодное предложение, от которого было бы глупо отказываться. Сознавая, что от его решения зависят судьбы Мэгги и Фредди, Артур колебался, но настал момент, когда пришлось принять решение.

— Какие у тебя планы, Мэгги? Я думаю, придется переехать в другое графство.

Она уже задумывалась об этом, но перспектива лишиться очаровательного маленького коттеджа — ее первого собственного дома — страшила ее куда больше, чем потеря места. Однако найти новую работу по специальности где-то поблизости было практически невероятно.

— Полагаю, Фредди, нам надо подыскивать новое место.

Мэгги принужденно улыбнулась, чтобы не заразить коллегу своим пессимизмом. Фредди недавно обручился с девушкой из местных, и его положение было даже тяжелее, чем положение Мэгги.

Обычно Мэгги любила в конце обеденного перерыва не торопясь возвращаться из старого паба в клинику по мощеному тротуару, проложенному вдоль красивых старинных домов, утопающих в зелени. Но сегодня ее ничто не радовало. Они с Фредди шли в подавленном молчании. Так же молча свернули на подъездную дорогу к клинике, расположенной в бывшем графском поместье. Мэгги подняла голову — и остановилась как вкопанная. Фредди тоже остановился.

— Что случилось, Мэгги?

Некоторое время она не могла произнести ни слова, лишь молча смотрела на темно-синий «бентли», припаркованный перед входом в клинику. Конечно, в Англии не один синий «бентли», но Мэгги еще на свадьбе Агнес обратила внимание на то, что две буквы на номере машины Джека Мэйдена совпадают с его инициалами.

— Машина…

— Отличный «бентли»! — Фредди с завистью присвистнул.

— Дело не в этом. Это его машина — того человека, о котором я тебе рассказывала, — еле слышно проговорила Мэгги, охваченная паникой.

— Не станет же он тебя выслеживать! Ты, наверное, ошиблась.

Фредди еще раз посмотрел на автомобиль и снова повернулся к Мэгги. Этот взгляд… Когда-то он мечтал, чтобы Мэгги когда-нибудь посмотрела так на него, но со временем смирился с мыслью, что она всегда будет видеть в нем только коллегу, в лучшем случае — друга.

— Думаешь, он на это способен?

— Вполне. — От потрясения глаза Мэгги стали темными, как вода в лесном озере. — Это как раз в его стиле.

— Ну даже если так, не стоять же тебе тут весь день, — резонно заметил Фредди. — Нам нужно подготовиться к дневной операции. Пойдем, ты же не можешь знать наверняка, что это он.

Но Мэгги знала, и оказалась права. Как только они с Фредди вошли в вестибюль, на верхней площадке лестницы появился Артур.

— Мэгги, не могли бы вы уделить мне несколько минут? Мой гость хочет с вами поговорить.

Обычно Артур не бывал доброжелателен и гостеприимен по отношению к неожиданным посетителям, не говоря уже о том, что до сих пор ни один из них не был допущен в святая святых — на второй этаж, перестроенный Артуром под трехкомнатную квартиру. Артур ревниво оберегал неприкосновенность своего жилища, и даже Мэгги и Фредди побывали на втором этаже всего один раз, на Рождество, когда босс пригласил их выпить шампанского.

Похоже, Джек Мэйден уже успел покорить Артура, мрачно думала Мэгги, поднимаясь на второй этаж. Наверное, с таким же чувством всходила на эшафот Мария Стюарт. Артур распахнул перед ней дверь в гостиную, но сам даже не переступил порог.

— Если позволите, я вас ненадолго оставлю, мне нужно обсудить с Фредди график прививок от ящура, — скороговоркой пробормотал он и проворно закрыл дверь за спиной Мэгги.

Мэгги осталась стоять посреди комнаты перед высоким широкоплечим мужчиной, поднявшимся при ее появлении.

— Вы предпочитаете, чтобы вас называли не Маргарет, а Мэгги?

Сколько раз за последнюю неделю в снах она слышала этот глубокий голос с легкой хрипотцой! Мэгги напряглась всем телом, стараясь не показать, что его звук действует на нее, как прикосновение теплого бархата к коже. Джек Мэйден выглядел великолепно. На этот раз он был не в дорогом костюме, а в линялых джинсах и в голубой джинсовой рубашке, но на его крепком мускулистом теле они сидели так, что его впору было фотографировать для рекламного плаката. Даже в простой, почти рабочей одежде он выглядел тем, кем и был — миллионером, преуспевающим безжалостным дельцом, у ног которого лежит весь мир. Вероятно, он будет выглядеть так же даже обнаженный.

Покраснев от этой мысли, Мэгги пожалела, что в отличие от Джека Мэйдена сама выглядит далеко не лучшим образом. После утренней смены у нее было время лишь умыться да несколько раз провести расческой по волосам. К стареньким джинсам присохла грязь, которую Мэгги и не старалась счистить, так как ей предстояло навестить еще нескольких четвероногих больных в их стойлах.

Суровое, словно высеченное из камня лицо Джека Мэйдена было непроницаемым, но голова лихорадочно работала. Мэгги его поразила. В потертых джинсах и в стареньком свитере, с волосами, завязанными в «конский хвост», и без макияжа она выглядела еще красивее, чем в нарядном платье. Она казалась моложе своих лет и нисколько не походила на ветеринара.

— Меня все зовут Мэгги. — Она удивилась, что, несмотря на смятение, ее голос прозвучал почти спокойно.

— И вы не возражаете?

— С какой стати?

В действительности Джеку казалось, что ее полное имя ей не очень подходит — слишком солидное. Однако, помня о том, как болезненно Мэгги относится к несоответствию внешнего облика и серьезности профессии, он промолчал. Сдерживать себя в высказываниях, заботясь о чувствах другого человека, Джеку было внове, и это отразилось на его голосе.

— Да ни с какой, — отрывисто ответил он.

Мэгги поглядывала на него с опаской. Зачем он явился? Джек задавал себе тот же вопрос. Начало у них было крайне неудачным, сказать, что он Мэгги не понравился, было бы сильным преуменьшением, так какого черта он пытается продолжить то, что явно обречено на провал?

— Мистер Мэйден…

— Джек.

— Джек, не знаю, зачем вы приехали, но, если вы пытаетесь осложнить мне жизнь…

— Разумеется нет! — резко — слишком резко — перебил Джек.

Мэгги поняла, что оскорбила его своим предположением, будто им движет жажда мести. Но тогда что ему нужно?

Видимо поняв, что его возражение прозвучало чересчур грубо, Джек добавил уже мягче:

— Я приехал, чтобы извиниться.

— Вы? Извиниться? — Мэгги опешила и забыла проследить за своим голосом, поэтому он прозвучал слишком тонко, выдавая ее нервозность. — Вам не за что извиниться, это я должна просить у вас прощения.

— Напротив, — вежливо возразил Джек, — вы были правы, я поторопился с выводами, и потому в конечном счете именно я повинен в произошедшем… недоразумении. Я собирался извиниться перед вами на следующее утро, но вы уехали, лишив меня такой возможности.

— Мне нужно было вернуться в клинику, здесь возникли кое-какие проблемы… — Мэгги неопределенно махнула рукой, не уточняя, какие именно, тем более что уточнять было в сущности нечего.

Джек кивнул и прищурился, не сводя взгляда с ее лица.

— Рано утром я вылетел во Францию, если не ошибаюсь, я вам об этом говорил, и вернулся только вчера, поэтому не мог продолжить наше знакомство раньше.

Продолжить знакомство? Невероятная вежливость! Мэгги надеялась, что ее лицо так же непроницаемо, как лицо Джека.

— Мэгги, у меня здесь дела, я проведу в ваших краях несколько дней. Если позволите, я хотел бы пригласить вас, скажем, на ужин, чтобы мы могли устранить недопонимание. После того, что произошло, мне бы хотелось, по крайней мере, разрядить обстановку.

Выяснять отношения с Джеком Мэйденом? Да это все равно что броситься вниз головой в кратер действующего вулкана! Мэгги воззрилась на Джека, пытаясь придумать вежливый отказ.

— Мне очень жаль, — она натянуто улыбнулась, — но у меня сейчас очень много работы. Я никак не могу вырваться куда-то вечером.

— Но вы ведь иногда прерываетесь, чтобы поесть?

По его тону Мэгги поняла, что Джек осведомлен о ее ланче с Фредди. Она покраснела, однако была полна решимости не сдаваться.

— Да, но обычно я перекусываю где-нибудь по дороге или беру бутерброды с собой. К тому же в рабочее время у меня, как правило, неподходящий вид для ресторанов, — она выразительно покосилась на свои грязные джинсы, — а после работы я так устаю, что хватает сил только принять ванну и плюхнуться на диван перед телевизором.

— Похоже, у вас очень мало времени на развлечения.

Что-то в его тоне определенно не понравилось Мэгги, хотя она не могла с уверенностью сказать, что именно: или сухость, за которой скрывался цинизм, или нотки недоверия, или еще что-то. Румянец на ее щеках стал гуще. С тех пор как они встретились впервые, Джек Мэйден только и делает, что язвит или пытается уличить ее во лжи, и Мэгги все это порядком надоело.

— Мистер Мэйден, нам тут не до развлечений, некоторым, знаете ли, приходится зарабатывать себе на жизнь.

Мэгги запоздало сообразила, что говорит как самодовольная педантка, каковой на самом деле не является. Но почему-то в присутствии Джека Мэйдена она всегда говорит не то и не так, как нужно. Наверное, потому, что он ей отвратителен и она его презирает.

Секунд пятнадцать Джек молча смотрел на нее с непроницаемым видом, а затем вдруг улыбнулся, да так, что Мэгги захотелось влепить ему пощечину, чтобы стереть с его лица высокомерную — да-да, именно высокомерную, по другому не скажешь! — улыбочку.

— Одна работа без забавы, — насмешливо протянул Джек.

Он мог не продолжать, Мэгги и так уже вспомнила старую поговорку: «Одна работа без забавы — от нее тупеешь, право». Она с вызовом вздернула подбородок.

— Не хочу показаться невежливой, мистер Мэйден, но я очень занята. Если вы сказали все, что хотели, я, с вашего позволения, вернусь к своим обязанностям.

— Иными словами, вы хотите сказать, что даже не согласитесь поужинать со мной? И это после того, как я проделал долгий путь, чтобы протянуть вам оливковую ветвь? — холодно уточнил Джек. — А вам не кажется, что это неблагодарность?

— Неблагодарность?! — вспылила Мэгги, но тут же взяла себя в руки. Главное — не поддаваться на провокации, подумала она. — Но вы ведь, кажется, сказали, что оказались в наших краях по делам? Не сомневаюсь, вы будете слишком заняты, чтобы переживать о том, что я с вами не поужинала.

Джек мрачно отметил, что у Мэгги слишком острые зубки для столь хрупкого создания. Теперь он вполне мог представить, как она справляется даже с самым злобным зверем.

— Мэгги, но я хочу с вами поужинать.

Внутренний голос нашептывал Джеку, что ему лучше убраться отсюда и забыть, что он вообще когда-либо слышал имя Маргарет Гамильтон, но Джек к нему не прислушался. Он не мог припомнить случая, чтобы когда-нибудь хотел какую-то женщину так сильно, как эту колючую, будто дикобраз, особу с внешностью ангела. А ее отказ только подогревал его желание, он чувствовал, как кровь буквально вскипает в венах.

— А вы всегда получаете то, что хотите?

Мэгги не замечала, чтобы Джек подходил ближе, но как-то незаметно получилось, что он оказался совсем рядом. Она ощутила знакомый запах лосьона после бритья и теплой кожи, и ей не понравилось, как ее тело отреагировало на близость Джека.

— Вот именно. — Он улыбнулся, и в его улыбке Мэгги почудилось что-то зловещее.

— Что ж, на этот раз вас ждет разочарование. — Мэгги не понимала, что именно ее взбесило, поведение Джека или собственная реакция на его близость, но она была вне себя и забыла об осторожности. — Вот что я вам скажу, Джек Мэйден: вы — самый отвратительный, высокомерный, самовлюбленный…

— Как, вы решили снова перечислить список моих достоинств? — насмешливо прервал ее Джек.

Прежде чем Мэгги успела догадаться о его намерениях, он обхватил ее одной рукой за талию, рывком привлек к себе и впился в губы яростным поцелуем. В первые мгновения Мэгги растерялась от неожиданности, и эта растерянность сработала против нее — к тому времени, когда Мэгги осознала, что происходит, у нее уже кружилась голова от желания. Умом она понимала, что должна чувствовать себя оскорбленной, должна испугаться силы мускулистых мужских рук, прижимающих ее к твердой как камень груди, но не чувствовала ни того, ни другого, и это было очень опасно. Все тело Мэгги было охвачено возбуждением, ее захлестнул жар — приятный и одновременно почти болезненный. Она инстинктивно выгнулась вперед, и неистовый напор Джека сменился нежностью.

Мэгги запрокинула голову и словно со стороны услышала собственный стон наслаждения, но даже это не развеяло колдовские чары, которыми опутал ее Джек. Будучи тесно прижатой к его телу, Мэгги чувствовала под своей ладонью сильные удары его сердца, животом ощущала явные признаки его возбуждения, но ее еще никто никогда так не целовал, и поток восхитительных ощущений захватил Мэгги целиком, вытеснив из головы все мало-мальски связанные мысли.

В книгах Мэгги не раз читала о том, как женщину охватывает непреодолимое влечение к мужчине, заслоняя все остальные чувства и мысли, но она никогда не думала, что такое случается на самом деле, и тем более не предполагала, что это может случиться с ней. Но происходящее сейчас было не книгой и не фильмом, а реальностью. И Джек Мэйден реален. Мэгги много раз целовалась с Родни, иногда это было приятно, иногда не очень, а порой — неловко, но поцелуи и ласки Родни не шли ни в какое сравнение с тем, что происходило сейчас. Когда Мэгги не позволяла Родни зайти так далеко, как ему хотелось, он называл ее фригидной, и временами она готова была с ним согласиться, но сейчас у Мэгги не осталось никаких сомнений в том, что это не так.

Руки Джека скользнули под ее свитер, двинулись вверх по животу, по ребрам, накрыли ее груди. Наслаждение пронзило Мэгги сотнями крошечных иголочек, и она тихонько ахнула. Это неправильно, так не должно быть! — мелькнула мысль, но низкий, охрипший голос Джека, прошептавший ее имя, заглушил слабые протесты разума. Мэгги снова прогнулась в талии, чтобы Джеку удобнее было ласкать ее грудь.

Мэгги привел в чувство звук шагов на лестнице. Раскрасневшаяся и задыхающаяся, она отпрянула от Джека и покосилась на дверь.

К тому времени, когда Артур поднялся по лестнице и вошел в комнату, Джек стоял у окна и смотрел на подъездную аллею. Обернувшись, он спокойно заметил:

— Артур, дом расположен очень удачно, вид из окна великолепный.

От Мэгги не укрылось, что Джек и ее босс уже обращаются друг к другу по имени, и, конечно, она не могла не отметить, что Джек снова стал спокойным, невозмутимым, полным достоинства и уверенности в себе.

Едва взглянув на Мэгги, Артур подошел к гостю.

— Да, замечательный, мне будет жаль уезжать, но мы с Морин давно мечтали перебраться в Канаду поближе к ее родственникам, и уж если ехать, то сейчас, пока мальчики еще не пошли в школу.

Джек кивнул, поверх плеча Артура бросил быстрый взгляд на Мэгги, мгновенно оценил ее состояние — все еще пылающие щеки, припухшие губы — и снова обратился к Артуру:

— Мэгги, как я понял, уже уходит, но мне бы хотелось обсудить с вами кое-какие детали, если вы уделите мне несколько минут.

— Конечно, что за вопрос!

У Мэгги мелькнула циничная мысль, что непривычное радушие Артура объясняется очень просто: он видел дорогой автомобиль, золотые швейцарские часы и сразу оценил гостя по достоинству — в самом прямом смысле.

— До свидания, Мэгги. — Джек снова посмотрел на нее, ясно давая понять, что их разговор окончен и он не желает ее больше видеть.

Столь резкий переход от страстных поцелуев к полному пренебрежению ранил ее гордость. Несколько секунд Мэгги не двигалась с места, в ней боролись негодование и желание поскорее скрыться куда-нибудь, чтобы зализать раны. Значит, эти поцелуи для Джека ничего не значили, абсолютно ничего! Он всего лишь хотел преподать ей урок, и, надо признать, преуспел в своем намерении. Она буквально предложила ему себя на блюдечке, чуть ли не умоляла овладеть ею! И вот сейчас он дает понять, что она для него ничего не значит, а приглашение на ужин было лишь минутной прихотью с его стороны.

Ну что ж, тем лучше, сказала себе Мэгги. Она собрала волю в кулак, расправила плечи и бросила ледяным тоном:

— Всего хорошего, мистер Мэйден. На лестнице Мэгги несколько секунд постояла, приходя в себя. Ей было невыносимо стыдно. Как она могла позволить Джеку Мэйдену обращаться с ней подобным образом? Наверное, у нее было временное помрачение рассудка, иного объяснения случившемуся Мэгги не находила.

Она медленно спустилась по лестнице, одновременно борясь с двумя желаниями: зареветь как обиженный ребенок или вернуться и влепить Джеку пощечину. Но Мэгги не могла сделать ни того, ни другого. И в ее унижении виноват не Джек, а она сама, как ни тяжело это признавать. Именно она затеяла весь этот фарс, стремясь восстановить справедливость, но более опытный противник очень эффектно поставил ее на место.

Мэгги не заметила, когда Джек уехал. Она только обратила внимание, что, когда они с Фредди приступили к операции, «бентли» еще стоял перед клиникой, а когда закончили — исчез. Но был ли Джек в клинике или уехал, его образ постоянно, каждую минуту, господствовал в ее мыслях.

Работу Мэгги закончила только в восьмом часу вечера. Она едва держалась на ногах от усталости и очень жалела, что оставила машину дома. Обычно в такие погожие дни, как сегодняшний, она ходила на работу и с работы пешком, по утрам это помогало ей проснуться, а по вечерам — расслабиться после трудового дня. Но сегодня Мэгги так устала, что мечтала только о том, чтобы принять горячий душ и лечь.

Однако пешая прогулка сделала свое дело. К тому времени, когда Мэгги свернула на извилистую дорожку, ведущую к ее крошечному уютному коттеджу, окруженному благоухающими кустами жасмина и жимолости, она чувствовала себя гораздо лучше. Когда она покупала этот коттедж, он был в запустении, но месяцы упорного труда превратили его в весьма миленький домик. На первом этаже располагались гостиная и миниатюрная кухня, точнее, кухонный отсек, отделенный от гостиной стойкой, за которой Мэгги завтракала, на втором — спальня и ванная.

Хотя габаритами коттедж был словно рассчитан на лилипута, при нем имелся сад площадью в полтора акра — гордость прежней хозяйки. Теплыми вечерами и в выходные Мэгги обожала сидеть под старым буком, любуясь клумбами и цветущими кустами.

Мэгги открыла дубовую дверь и оказалась сразу в гостиной — прихожей в коттедже не было. Она вспомнила, как подбирала обстановку для этой комнаты, как покрывала лаком дубовые доски пола, покупала занавески в тон темно-вишневой обивке дивана и стульев. Пусть коттедж невелик, пусть ей предстоит расплачиваться за него чуть ли не до выхода на пенсию, зато это ее собственное жилье, ее дом. И она сделает все, что в её силах, чтобы его сохранить. Не удастся найти новую работу поблизости? Что ж, пусть так, она готова каждый день тратить на дорогу часы, лишь бы потом возвращаться сюда. Здесь она сама себе хозяйка, только здесь она чувствует себя в безопасности.

Телефонный звонок вернул ее к реальности. Надеюсь, это не очередной срочный вызов, думала Мэгги, снимая трубку. Сейчас она была просто не в состоянии куда-то ехать. Формально в этом месяце дежурит Фредди, но он уже уехал по срочному вызову, и если в его отсутствие поступил еще один вызов, то ехать придется ей.

— Маргарет Гамильтон. Чем могу быть полезна?

— Значит, иногда вы все-таки пользуетесь своим полным именем? — При звуке знакомого низкого с хрипотцой голоса сердце Мэгги на несколько мгновений перестало биться, а потом застучало с удвоенной скоростью. — По-моему, Мэгги идет вам гораздо больше, Маргарет — слишком сурово.

— Кто это?

Мэгги прекрасно знала, с кем разговаривает, но не собиралась давать Джеку понять, что узнала бы его голос из тысячи.

— Мэйден, — очень сухо ответил он.

— Ах вот как. — Горло Мэгги сжал спазм, ей пришлось несколько глотнуть, прежде чем она смогла говорить. — Откуда вы знаете мой номер телефона?

— Разве он держится в секрете?

— Нет, но… — Мэгги глубоко вздохнула. — Мне казалось, что мы уже сказали друг другу все, что можно. — Ей понравилось, как прозвучал собственный голос: уверенно, по-деловому.

— Вы так считаете? Странно, по-моему, мы вообще очень мало разговаривали сегодня днем.

С трудом восстановленное самообладание Мэгги снова пошатнулось. Он намекает на поцелуи, поняла она. Как это низко! Как же я его презираю!

Молчание в трубке затягивалось. Мэгги очень не хотелось прерывать его первой, но она услышала собственный голос:

— Что вам нужно?

На том конце провода Джек криво улыбнулся. Если он ответит честно, Мэгги бросит трубку, это уж как пить дать. Поэтому он сказал:

— Мне от вас ничего не нужно.

Снова воцарилось молчание, но на этот раз Мэгги решительно не собиралась заговаривать первой. Наконец Джек очень медленно произнес с какой-то странной интонацией:

— Мэгги, вы мне не верите?

— Нет, не верю.

— Почему?

— Потому что мужчины ничего не делают просто так, без какого-то тайного умысла! — выпалила Мэгги и только потом сообразила, что сказала больше, чем хотела. С этим человеком очень опасно откровенничать. Она до крови прикусила губу и решительно добавила: — Послушайте, Джек, у меня был тяжелый день, я только что вошла, мне нужно принять душ и приготовить что-нибудь поесть. Поэтому, если у вас нет ко мне конкретного дела…

— А даже если бы было, это что-нибудь изменило бы? — холодно перебил он.

— Нет.

— Отлично. — И Джек повесил трубку, даже не попрощавшись.