Пожалей меня, Голубоглазка

« Глава 9

Прошлое.

— Виктор Владимирович, здравствуйте.

Мужской голос казался знакомым, но владелец сети гостиниц и отелей не мог понять, откуда он знал звонившего.

— С кем имею честь?

— Я хотел бы назначить встречу.

— Представьтесь, пожалуйста. У меня не так много времени, чтобы разгадывать шарады.

— Константин.

— Вы удивитесь, но я знаю многих Константинов.

— Да? Я действительно удивлен. Думал, что вы сохранили мой номер.

— Нет. Я удаляю номер телефона человека, если не общался с ним больше года. Так как ваша фамилия, Константин?

— Я — знакомый вашей дочери и я хочу её найти.

Виктор Владимирович замолчал. Звонивший прекрасно представлял, что творилось сейчас с отчимом девушки, которая перестала давать ему покой вот уже много месяцев. Он знал, что Виктор Владимирович борется с желанием повесить трубку, но знал также и то, что тот этого не сделает.

— Значит, вот какой Константин…

— Да. Я.

— Очень жаль, но я не смогу помочь тебе. Я не знаю, где сейчас Ая.

— Вы же отец, я ни за что не поверю, чтобы вы упустили её из виду.

— Однако, это так.

— Что случилось?

— Ты хотел назначить встречу — назначай.

— Сегодня, в семь. Вас устроит?

— В восемь, в ресторане "У Кузьмича".

— Буду.

*****

В ресторане было очень темно. Тусклые настенные лампы отбрасывали тени вверх, на серые стены и деревянный потолок, усиливая мрачность помещения. Охотничий антураж и картины с изображением лесных жителей, в ужасе убегающих от своих преследователей, не помогали посетителю чувствовать здесь себя легко и расслабленно.

Горящие свечи на столах были в таких массивных и уродливых подсвечниках, что их не то, чтоб уронить нельзя было — даже подвинуть слегка. Белые скатерти от всей этой обстановки казались такими же серыми, как и стены, и Константин, придя первым, надеялся, что хотя бы посуда и еда окажутся приличными, радующими глаз и желудок.

Ему стало понятно, почему Виктор Владимирович выбрал это место. Хотел оказать давление. Но Костя давно уже не был тем молодым сопляком, который верил более могущественным и сильным, стараясь пробиться у них в люди. Да и кто из них сейчас более могущественен — спорный вопрос.

Он сразу увидел отца Аи и отметил уставшее, постаревшее лицо и глубокие морщины, которых раньше не было. Видимо, дела у старика шли не так хорошо, как ожидалось, но Костя знал, что тот ещё очень крепко стоит на ногах. Бизнес, пусть и мелкими шагами, но процветал, здоровье вроде не подводило, отдыхать на курорты ездил регулярно, как и регулярно менял молодых любовниц. Видимо, дело было в дочери.

Видимо, Костя задел больную тему.

При приближении Виктора Владимировича Константин поднялся и протянул для приветствия руку.

— Здравствуйте, ещё раз.

Виктор Владимирович внимательно смотрел на него, норовя цепким взглядом вытащить тайные мысли, но Костя только усмехнулся про себя. Кое-что в этом мире совсем не менялось. Он опустил руку и сделал жест, приглашающий сесть.

— С вашего позволения, я сделал заказ. Вы за рулем?

— Нет. Я с водителем, — Виктор Владимирович сел, сцепил руки в замок и снова уставился на Костю. — А ты возмужал.

— Время меняет людей.

— Не всех.

— Внешне — всех, до единого.

— Зачем она тебе?

— Поговорить хочу.

— Она не станет с тобой разговаривать.

— Я умею уговаривать.

— С ней это не сработает.

— Откуда вам знать, если вы её не видели уже… Сколько, кстати?

Принесли заказ, и Виктор Владимирович не успел с ответом. Официант расставил перед ними стопки, столовые приборы и тарелки, в центр стола водрузил запотевший штоф с водкой. Посмотрев на Костю и получив согласие, разлил спиртное и, поклонившись, удалился.

— За встречу?

— Выпьем.

Мужчины выпили, не чокаясь, проглотив холодную "Царскую" одним махом. Синхронно выдохнули и посмотрели друг на друга.

— Ты научился пить, — заметил старший из них.

— Давно.

— Я не видел её несколько лет.

— Что так?

— Сбежала ото всех. Бросила мать, меня, работу.

— Та работа ей никогда не нравилась.

— Та работа могла прославить её.

— Та работа вредила её голосу, и если бы не сильный и молодой организм — болезнь добила бы связки окончательно.

— Раньше ты был на моей стороне.

— Раньше я дураком был, а на вашей стороне я никогда не был.

— Что ж тогда деньги брал?

— По-вашему, я мог обеспечить жизнь молодой и красивой девушки, не входившей в мои планы? Оплатить лекарства, врачей и много чего ещё? Это — забота родителей, вот и брал от вас деньги.

Официант принес холодные закуски и нарезанный толстыми ломтями хлеб в корзинке.

— Приятного аппетита.

— Да пошел ты, — огрызнулся Костя.

— Ты брал намного больше того, что мог потратить на Аю.

— Я все оставил ей. Она заслужила.

Виктор Владимирович неприятно рассмеялся.

— Ей? Какое благородство! Ты оставил ей одни долги.

— В смысле?

— После того, как ты, поджав хвост, слинял с той квартиры, она осталась там жить. Ждала тебя, дура малолетняя. И встречала дружков твоих по делишкам темным. Все, что ты ей оставил — это свои долги и угрозу для жизни. Это она заслужила, по-твоему? Хорошо хоть, не поимел ещё.

Костя вздрогнул.

— Какие долги? У меня были закрыты все дела.

— А ты съезди туда, проверь. Может, найдешь чего. Может, и её там найдешь.

— Она что, до сих пор там?!

— Я удивлен, что ты не с этого начал.

— Я думал, она вернулась в семью.

— Думал он… Вернулась, да только спустя время и ненадолго. В общем, не знаю я, где она.

— Как такое возможно?

— Налей по полной.

Костя налил и сразу выпил свою. Хотел закусить, но, подцепив кусок буженины, понял, что не сможет проглотить. Бросил вилку на тарелку и обхватил голову руками.

— Почему вы не ищете её? Раньше готовы были носом землю рыть.

— Ты приехал к нам по делам или…

— Или.

— Что так? Зачем она тебе понадобилась?

— Я же объяснил уже.

— Хр*ново ты объяснил. Поговорить — это отмазка для бабушек в доме престарелых.

— Не знаю. Увидеть хочу, узнать, как живет.

— Нормально она живет.

— Откуда вы…

— Матери присылает открытку. Одну в год, на Рождество.

— Адрес?

— Адрес всегда разный. Из заморских берегов. Дает понять, что жива-здорова.

— Чем вы могли обидеть её?

— Ты помолчи-ка лучше, — Виктор Владимирович зыркнул из-под бровей. — Ты сам-то как, с чистой душой?

Костя не ответил. Хотел думать, что так, но уверен не был, как и не знал, почему. Он снова налил по полной и поднял свою стопку выше головы.

— В этой жизни каждый обоср*лся.

Виктор Владимирович поднял тоже и задумчиво посмотрел в дно.

— Только не она, — сказал тихо.

— Да. Только не она.

Выпили.

— Найдешь её — оставь в покое.

— Почему?

— Не хочет она ворошить прошлое. Имеет право.

— Что случилось после моего отъезда?

— Оставь.