Пожар моего сердца

Глава 1

«В твоем номере симпатичная блондинка, которая будет очень рада тебя увидеть».

Губы Глеба Мозалева растянулись в улыбке, когда он как можно незаметнее прочитал только что полученное сообщение. Если бы это зависело от него, он бы прямо сейчас отправился в свой номер, но у него была работа, которую необходимо выполнить. К сожалению, он не знал, сколько еще времени это займет.

Ему казалось, что он находится здесь, отвечая на вопросы о своем предстоящем бое, по меньшей мере часов двенадцать.

Подняв глаза, Глеб встретился взглядом со своей подругой-пиарщицей, стоявшей рядом с камерой.

Он знал Милу Рудаченко с тех пор, как она была еще совсем маленькой Мими Рудаченко. Ее отцом был легендарный боксер и тренер, чемпион мира Чеслав Рудаченко. Чеслав тренировал старшего брата Глеба, Геннадия, и поскольку Глеб всегда был тенью своего старшего брата, он проводил много времени в том же спортзале, что и Мила.

Он вспомнил возникшее странное ощущение в животе, когда впервые увидел Милу в спортивном зале. У нее были темные волосы и светлые глаза, и она была такой хорошенькой!

Даже когда они были подростками, между ними не было ничего больше крепкой дружбы. Он все равно не был готов остепениться, а Мила определенно была не из тех девушек, с которыми можно играть. Особенно если учитывать, кто ее отец. К тому времени, когда он решился наконец намекнуть ей о своих чувствах, она вышла замуж за Бориса «Большого волка» Маршала, боксера, еще одного ученика ее отца. Боря был хорошим парнем, но это не мешало Глебу издеваться над ним при каждом удобном случае.

Используя секретный язык жестов, который они придумали еще в детстве, приподняв левую бровь, он спросил ее, сколько еще интервью ему предстоит дать. Она подняла указательный палец вверх и одними губами произнесла: «Еще одно».

Слава Богу.

Эти интервью были неизбежным злом, и, хотя он сам подписался на них, это вовсе не означало, что они не были для него пыткой. Некоторым людям нравилось быть в центре внимания. Нравилось, когда им задают вопросы, они легко могли часами рассказывать о себе. Он не был одним из таких людей.

Глеб всегда был замкнутым человеком, и эта замкнутость только укрепилась за последние пять лет. Когда он был вынужден уйти из ММА после того, как ему диагностировали остеосаркому.

Его телефон снова издал сигнал: фотография улыбающейся блондинки в номере сопровождалась подписью: «Терпеливо жду...»

Широкая улыбка появилась на его лице, когда он посмотрел в самые большие карие глаза в мире. Они практически умоляли его пойти к ней.

Мысленно он прикинул, сколько осталось времени до того, как он сможет это сделать. Пятиминутное интервью. Пятиминутное подведение итогов и стратегическая сессия с Милой. Пять минут на то, чтобы пройти через коридор к лифту.

Его пальцы порхали по экрану: «Заканчиваю. Будь через пятнадцать минут». Как раз в этот момент последний интервьюер опустился в кресло, на котором до него уже сидели сорок других.

Глеб, стараясь не выдать своего нетерпения, приподнялся на стуле, чтобы положить телефон обратно в карман.

Глеб сосредоточил свое внимание на текущей задаче и сразу заметил репортера с невероятно детским личиком. И хотя очки в темной оправе немного добавляли ему возраста, ничто не могло скрыть тот факт, что он был похож на ребенка.

Глеб всегда гордился тем, что не судит о человеке по «одежке», но сейчас он подумал, что это паренек явно из какой-то студенческой газеты.

Интервьюер наклонился вперед и протянул руку.

- Альберт Смирнов из «MMA-зависимые», приятно с вами познакомиться».

- Взаимно.

«MMA-зависимые» были одним из немногих блогов, которые Глеб читал.

Не теряя ни минуты отведенного времени, Альберт сразу перешел к делу.

- Каково это - вернуться в октагон после пяти лет отсутствия?

- Это очень приятное ощущение. Я всегда знал, что вернусь.

- Вы встречаетесь с Нуньесом, с которым должны были драться до своего внезапного ухода из большого спорта пять лет назад. Вы хотели драться только с ним, или вы рассматривали и других соперников на свое возвращение?

Глеб ответил так же, как и каждый раз, когда задавался этот вопрос.

- Нуньес был единственным вариантом.

- Для тех поклонников, которые, возможно, не знают, не могли бы вы немного рассказать о том, почему вы сделали шаг назад?

Медленно вдохнув через нос, Глеб на секунду закрыл глаза и взял себя в руки.
- Конечно, - ответил он.

Когда он повторял информацию о своем диагнозе, лечении и последующей ремиссии, которые являлись величайшей битвой в его жизни, все, о чем Глеб мог думать, было: «Неужели это кого-то волнует?» Семья и команда убедили его в том, что, поделившись своей историей, он вдохновит людей. Они оказали на него давление, чтобы он принял участие в документальном фильме, рассказывающем о его возвращении. Итак, в течение последнего года за ним повсюду следовали два режиссера, Екатерина и Тимофей. Они были очень сдержанными и ненавязчивыми, но для него это все равно было непросто.

Глава 2

- Нет! - Лиза замахала руками, уворачиваясь от пластикового ковшика, нависшего над ее головой.

Анна Хохлова как раз собиралась зевнуть, когда на нее брызнула вода. К сожалению, ее рефлексы были недостаточно быстрыми, и брызги попали ей прямо на лицо. Подняв уставшие руки, она вытерла глаза и опустила голову. Именно тогда она заметила темно-оранжевое пятно от сегодняшнего ужина, размазанное по ее правой груди.

- Нет, - прошептала она, признавая свое поражение.

В отличие от решительного протеста ее дочери, ее возражение было едва слышно. Сердце пропустило удар, и она с трудом сдерживала слезы, которые грозили пролиться мощным потоком.

- Это всего лишь рубашка, - сказала она себе. По большому счету, ничего страшного не произошло, но этот кусок ткани был с ней с первого курса университета. Он пережил шесть переездов, два разбитых сердца, беременность и смерть ее двоюродной сестры и по совместительству лучшей подруги.

Перед ужином она твердо намеревалась сменить свою самую старую, удобную, любимую рубашку. Но где-то между извлечением занозы из пальца Лизы, удалением жвачки с волос Лены и пресечением ссоры из-за игрушки Басика, она совершенно забыла о своей миссии «спасти рубашку».

Она мысленно сделала пометку постирать ее с пятновыводителем перед тем, как лечь спать.

Сосредоточившись на поставленной задаче, Аня использовала скорость ниндзя, которую ей пришлось развить после рождения близняшек. Одним плавным движением она опустила ковшик под воду и наполнила его. Затем, прикрыв другой рукой сначала лоб Лизы, а затем Лены, чтобы вода не стекала на их ангельские личики, она вылила содержимое на макушку каждой девочки. Она была спасена от криков, которые пронзили бы воздух, если бы хоть одна капля проскользнула мимо барьера и попала одной из них в глаза.

Поставив ковшик, она схватила два одинаковых полотенца.

Используя стратегию воспитания, которую подсмотрела в интервью одной известной актрисы, она спросила своих девочек:

- Вы хотите выйти из ванны через одну минуту или через две?

- Одну.

Пухлый указательный палец Лизы вытянулся перед лицом Ани.

- Две.

Лена, она же Мисс Независимость, конечно же, выбрала второй вариант.

Аня улыбнулась, почувствовав облегчение. Она все еще удивлялась, когда эта тактика срабатывала.

Вместо того чтобы говорить: «Тебе нужно доесть свой ужин» спроси: «Ты хочешь съесть еще восемь кусочков или двенадцать?»

Вместо того чтобы выбирать им наряды, возьми два и спроси, какой из них они хотят надеть. Вместо того чтобы спрашивать, какую книгу они хотят почитать перед сном, сократи список до двух на выбор.

С тех пор как она начала применять эту технику, истерик и срывов стало значительно меньше. Этот подход менее утомителен как для нее, так и для девочек. И поскольку теперь она была матерью-одиночкой троих детей, все, что делало ее жизнь более управляемой, было бесценно.

- Аля, пора!

Аня оглянулась через плечо и увидела Данила. Когда он учился говорить, то не мог произнести ее имя правильно, поэтому всегда называл ее Аля. Это прижилось. Его глаза цвета молочного шоколада сияли таким возбуждением, какого она ни разу не видела в них за весь последний год.

Когда двоюродная сестра и лучшая подруга Ани, Алиса, составила завещание после рождения сына и попросила ее стать законным опекуном Данила, если с ней что-нибудь случится, Аня согласилась, не предполагая, что это время настанет. Алиса скончалась шесть месяцев назад от неоперабельной опухоли головного мозга, которую ей диагностировали всего за три месяца до этого.

Отца Данила никогда не было в их жизни, а отец близняшек был музыкантом, который за месяц до родов Ани решил, что не готов остепениться.

Итак, теперь она была двадцатишестилетней матерью-одиночкой трехлетних девочек-близняшек и девятилетнего мальчика. Каждый день она задавалась вопросом, были ли дети счастливы с ней.

- Ты идешь? - нетерпеливо спросил он.

- Да, дружок. Я как раз заканчиваю с девочками.

Озабоченное выражение появилось на его лице. Он поник, подавляя энтузиазм, озарявший его всего мгновение назад..

- Хорошо.

- Я помню про бой! Можешь начинать смотреть без меня. Я подойду через пятнадцать минут. Да, она забыла сменить рубашку перед готовкой, но она не забыла купить попкорн для просмотра боя, о котором Данил безостановочно говорил последние три недели.

Его широкая улыбка осветила маленькую ванную, прежде чем он бросился в гостиную и крикнул через плечо:

- Спасибо, Аля!

В этом парне был свет, магия, которую она обязана была во что бы то ни стало защитить. В слишком юном возрасте он уже понял, что этот мир жесток, а жизнь несправедлива. Аня ничего не могла поделать с трагедией, которую он пережил, но в ее силах было уберечь его от новой боли. И если бы он захотел посмотреть, как двое мужчин лупят друг друга, она бы вывернулась наизнанку, чтобы позволить ему это сделать.

Аня не была фанаткой ММА, но Данил был одержим им с тех пор, как начал заниматься карате два года назад. Тогда Ане показалось, что это слишком жестокое увлечение, но Алиса успокоила ее, сказав, что карате научит ребенка дисциплине. Как всегда, предположения ее сестры оказались верны. Данил был рассеянным в школе, но с тех пор, как он начал заниматься, его оценки улучшились, и он стал более уверенным в себе.

Визуализация главных героев

Глеб Мозалев, 28 лет.

Глеб в прошлом известный боец ММА. Недавно он вернулся октагон после продолжительной борьбы с болезнью, где смог победить своего давнего соперника - бразильца Нуньеса.

После болезни он понял, что хочет делать в жизни действительно что-то важное, поэтому теперь он работает пожарным и спасает человеческие жизни.

Анна Хохлова, 26 лет.

Анна - мать-одиночка. После непродолжительного романа со своим тогдашним парнем она узнает, что беременна. И у нее будет не один ребенок, а сразу два. На этом моменте будущий отец испаряется в воздухе и Анна остается одна.

За полгода до событий описанных в книге, трагически умирает двоюродная сестра Анны - Алиса. И оставляет на попечении Анны своего девятилетнего сына Данила. Алиса просит свою сестру заботиться о нем и найти его родного отца.

За годы декрета Анна создает довольно успешный бренд украшений "Дизайн любви", благодаря чему может прекрасно обеспечивать себя, своих дочек и Данила.

Глава 3

- Ммм, - простонал Глеб и облизал губы, наслаждаясь вкусом.

- Это настолько вкусно, что должно быть незаконно, Сима.

- В некоторых странах так и есть.

Владелица маленькой гостиницы с ресторанчиком на первом этаже вспыхнула от гордости, прежде чем подмигнуть и положить чек на столик.

– Позови меня, если тебе понадобится что-нибудь еще.

- Обязательно.

Глеб откусил еще кусочек ростбифа, такого нежного и ароматного, что взрослый мужчина мог бы заплакать. Он закрыл глаза, наслаждаясь моментом.

В течение последнего года он придерживался строгой диеты, чтобы подготовиться к бою. Он выиграл этот бой, и в эти выходные мог насладиться свободой.

В понедельник Глеб снова вернется к диете. Он вернется к своим тренировкам и начнет работать с ребятами в депо. Он был там добровольцем, пока готовился к бою. Он сказал начальнику, своему двоюродному брату Диме, что планирует остаться в Москве, поэтому ему предложили работать официально полный рабочий день. Через два дня.

Через сорок восемь часов он вернется к своему строгому режиму. Он вернется к своей обычной жизни. А в эти выходные он позволит себе жить в удовольствие. Он не собирается беспокоиться о будущем и тратить время на то, чтобы заново переживать прошлое. Он собирается жить настоящим.

Он встречается здесь с блогером, чтобы дать интервью, которое организовала Мила, после чего ему нужно заполнить документы о приеме на работу, но потом он будет абсолютно свободен.

Глеб проверил время на своем телефоне. Рена, блогер, с которой он встречался, опаздывала уже почти на тридцать минут. Глеб решил, что дает ей еще тридцать минут, а потом уходит оттуда. Он не дал бы ей даже столько времени, если бы Мила не объяснила, что он встречается с женщиной, которая потеряла свою сестру из-за рака. После того как сестре Рены поставили диагноз, она завела блог, с историями людей, победивших болезнь, чтобы дать надежду. Теперь, когда ее сестра скончалась, Рена продолжала вести блог в ее честь.

После боя Глеба завалили историями о людях, которые боролись с самыми разными проблемами. Начиная с физических, заканчивая эмоциональными и ментальными. Каждая история была очень личной и уникальной, но у всех них была общая тема: благодаря ему у них теперь появилась надежда. Он вдохновлял их на продолжение борьбы.

Как бы ему ни хотелось забыть последние пять лет, он понимал, что каждый день - это подарок, и если его история может помочь хотя бы одному человеку, который изо всех сил пытается пережить свои мрачные времена, то он несет ответственность за это.

Итак, он был здесь. Ждал.

Глеб откусил последний кусочек восхитительного ростбифа и пришел в восторг от вкусовых ощущений, когда услышал, как кто-то прочистил горло, прервав его эйфорию.

Он открыл глаза и увидел перед собой своих двоюродных сестер Алину и Нину. Одна бровь Нины удивленно приподнялась. Алина стояла рядом с сестрой с милой улыбкой, нежно покачивая двухместную коляску, в которой спали ее девочки-близняшки Полина и Паулина.

Алина и Нина, может быть, и сестры, но они абсолютно разные, не только внешне. Нина была высокой блондинкой, которая всегда говорила то, что было у нее на уме. Алина же была миниатюрной брюнеткой, сдержанной и с мягким голосом.

-Ты с таким вожделением смотришь на этот ростбиф, что, может быть, вам лучше снять номер, - проворчала Нина.

Глеб лишь наполовину шутил, когда ответил:

- Если бы я мог жениться на этом ростбифе, я бы женился.

Как бы сильно он ни скучал по своему брату и племяннице теперь, когда переехал в Москву, он радовался, что часть его семьи живет рядом.

- Кстати, о еде. - Нина указала через плечо на стойку. - Я пойду закажу что-нибудь вкусненькое.

Когда она отошла, Алина снова повернулась к Глебу, и в ее глазах читалось неподдельное беспокойство.

- Я так рада, что ты здесь. Как ты себя чувствуешь?

Из четырех своих двоюродных братьев и сестер Глебу наиболее близки были Алина и Дима. Его старший двоюродный брат Андрей был ровесником Гены, так что они вдвоем всегда занимались тем, что положено делать только «детям постарше». А Нина была необузданным ребенком. Она влипала в неприятности везде, где только могла их найти. Алина же всегда была где-то поблизости и тихо наблюдала. Она сидела и читала рядом с ним и Димой, когда они играли в денди, или она сидела и читала на лавочке, пока они с Димой катались на великах по окрестностям.

Все еще было трудно поверить, что она - мама близнецов.

- Я чувствую себя хорошо. Отдохнувшим.

Всю прошлую неделю Глеб восстанавливался после боя. Прошел несколько сеансов криотерапии, чтобы помочь своим клеткам восстановиться, и много спал. У него немного болели плечо и поясница, но в остальном он чувствовал себя хорошо.

- Мы хотим прогуляться по центру. Не хочешь с нами?

Алина продолжала качать коляску, в которой спали малышки.

- Не могу. У меня здесь встреча.

- Правда? - Лицо Алины просветлело.

- Нет. Все совсем не так. Встреча с блогером.

Глава 4

- Ты где, солнышко? - спросила мама, когда ее лицо появилось на экране телефона Ани.

- В Москве.

Аня вздрогнула, увидев, как кукла перелетела через голову мамы за секунду до того, как Лиза закричала.

- У вас там все хорошо?

- Конечно. - Ее мать безмятежно улыбнулась, казалось, не обращая внимания на этот беспредел.

Наталья Хохлова очень любила жизнь.

Она быстро увлекалась; в разные периоды жизни она была и ярой коммунисткой, и верующей христианкой, а однажды чуть не подарила все свое имущество одной небезызвестной секте. Ее последним увлечением стала народная медицина и эзотерика. Казалось, у Натальи было время на все и на всех, кроме ее собственной дочери. В детстве Аня постоянно чувствовала себя забытой и одинокой. Все изменилось, когда Анне исполнилось двенадцать, и Алиса приехала к ним погостить.

Старшая двоюродная сестра Ани взяла ее под свое крыло, и, если бы не Алиса, у нее была бы совсем другая жизнь. Алиса стала старшей сестрой, матерью и лучшей подругой в одном лице.

И ее не стало.

Аня постаралась сдержать слезы, которые грозили вырваться наружу.

Она взяла себя в руки и сосредоточилась на лице матери.

- Если что-нибудь понадобится, помни, что Полина Арсеньевна живет по соседству, и Галина сказала, что поможет, если нужно. А Данил еще недостаточно взрослый, чтобы присматривать за девочками, так что, если соберешься в магазин, позови кого-то из них.

- Да, солнышко. Ты мне говорила уже. Даже написала это и прикрепила на холодильник. Все хорошо. У меня все под контролем.

Как бы ей ни хотелось принять заверения матери, она не могла избавиться от неприятного ощущения в животе. Ее мать не была образцом для подражания. Аня помнила, что, начиная с пятилетнего возраста, ее мать уходила куда-то вечером и оставляла ее одну на несколько часов.

Аня никогда не оставляла свою мать с девочками больше чем на час или два, и она никогда ни с кем не оставляла их на ночь. Никогда. Но это была чрезвычайная ситуация. Пытаясь избавиться от беспокойства, она напомнила себе, что у Данила есть телефон. Что рядом живут Полина Арсеньевна, директор школы на пенсии, и Галина, постоянная няня Ани.

- Не волнуйся ты так, - беспечно сказала ее мать. - Ты всегда была такой беспокойной.

- Кто-то же должен быть беспокойным, - сухо заметила Аня.

К восьми годам она уже знала, что счет за электричество оплачивается двенадцатого числа каждого месяца, а за воду - двадцать второго.

Ее мать продолжила:

- Расслабься и получай удовольствие. Ты заслужила отдых.

Аня приехала сюда не на каникулы, но посвящать свою мать в истинную причину своего внезапного бегства не хотела. Она не могла быть уверена, что та не скажет чего-нибудь лишнего при детях.

Итак, вместо правды она сказала ей, что приехала сюда на встречу с потенциальным инвестором. За последние несколько лет ей поступило несколько предложений выкупить ее бизнес, и умом она понимала, что это, наверняка, было бы к лучшему. Ее бизнес рос с головокружительной скоростью, и до сих пор Ане удавалось удовлетворять спрос, заключая контракты и нанимая сотрудников через Интернет.

У нее было тридцать пять работников по всей стране, которые собирали изделия, разработанные ею. После проб и ошибок теперь у нее были установлены системы для обеспечения контроля качества, и по большей части все шло гладко. Не идеально, но она справлялась.

Она нанимала людей, которым нужно было работать из дома. В самом начале своего пути она предложила работу мамам, сидящим в декрете, и молодые мамочки по-прежнему составляли большую часть ее сотрудников. Но теперь в штате был мужчина, который не мог работать полный рабочий день, потому что заботился о своем престарелом отце и несколько студентов.

С одной стороны, было очень приятно осознавать, что ее маленький бизнес вырос до такой степени, что поддерживает других. С другой стороны, на нее давила ответственность за всех ее сотрудников.

- Послушай, милая, - приглушенным голосом произнесла ее мать, и через экран Аня могла видеть, что она идет по коридору, а за ее спиной полнейший хаос. Аня уехала из дома в Сергиевом Посаде всего четыре часа назад, но, судя по тому, что она видела сейчас, в него попала бомба.

Добравшись до спальни, мать закрыла за собой дверь.

- У тебя не было времени нормально погоревать. Я думаю, тебе надо позволить себе это сделать. Прислушайся к своему сердцу, вспомни Алису, поплачь.

Чувствуя, как слезы снова наворачиваются на глаза, Аня решила завершить разговор. Ее мать была права. У нее не было времени горевать. Ей все еще казалось, что Алиса была здесь, хотя она и понимала, что это не так.

- Спасибо, что осталась с детьми. Позвони мне, если что-нибудь понадобится, и помни, что Лене еще два дня нужно принимать антибиотики от ушной инфекции.

- Ты не пробовала народную медицину? Современная медицина приносит больше вреда, чем пользы, ты же знаешь, и я…

- Мам, - прервала ее Аня. Вести этот разговор было все равно, что спорить со стеной. - Пожалуйста, просто дай ей таблетки.

Глава 5

Черт.

Сердце Глеба колотилось все сильнее, когда он приближался к женщине, которая, как он надеялся, была блогером, пришедшим на встречу с ним. Незнакомое чувство начало нарастать у него в животе, ладони покалывало. Только когда он остановился перед этим потрясающим, захватывающим дух созданием, он понял, что это было.

Нервы.

Он нервничал.

Когда он начал проходить химиотерапию, люди спрашивали, нервничал ли он из-за лечения. Нет.

Перед боем с Нуньесом его бесчисленное количество раз спрашивали, нервничает ли он, и ответ всегда был - нет.

Ему постоянно приходилось сталкиваться с опасностью лицом к лицу. Чтобы выжить, он закрылся. Воздвиг барьер вокруг своих эмоций.

Он сделал это не нарочно, это просто случилось.

Но с каждым сделанным шагом он чувствовал, что возвращается к жизни. Он ощутил, как рушатся эти барьеры.

Его ноги перестали двигаться, когда он оказался перед ней. Кристально чистые радужки цвета морской волны, обведенные темно-синим ободком, смотрели на него снизу-вверх, и он уловил связь, которая была настолько сильной, что казалась осязаемой. Как будто это было что-то, чего он мог коснуться.

Он слышал, как люди говорили о том, что при виде того самого человека весь остальной мир исчезает, но думал, что они просто преувеличивают. Но это было реально. Теперь он не мог не верить их словам.

На подсознательном уровне он знал, что на земле есть другие люди, другие существа, но в тот момент единственное, что для него существовало - это они двое.

- Привет. Я Глеб.

Из-за напряжения в его голосе слова звучали, как наждачная бумага.

- Я знаю.

Ее подбородок опустился в легком кивке, а ее и без того большие голубые глаза стали еще больше.

- Ты Рена? - спросил он.

- Я… эм…

Ее идеальные брови нахмурились, отчего между ними образовалась очаровательная складочка.

- Обычно меня зовут Аня.

- Аня. - Глеб повторил ее имя с таким почтением, словно встретился с матерью Терезой.

Она снова кивнула, и на этот раз ее губы приоткрылись, когда она медленно выдохнула. Это было очень незначительное движение, но он почувствовал, как сила этого движения подействовала на него. Волна ощущений затопила его от простого движения ее губ.

Пытаясь взять себя в руки, Глеб постарался вести себя настолько нормально, насколько мог. Это потребовало гораздо больше усилий, чем ожидалось.

- Ты не хочешь присесть?

Она снова нахмурила брови, и замешательство затуманило ее ясные голубые глаза.

- Эм…

Выражение, промелькнувшее на совершенных чертах лица Ани, заставило его на мгновение замереть.

- Ты приехала, чтобы встретиться со мной, правильно я понимаю?

У нее перехватило дыхание, и она немного поколебалась, прежде чем ответить, как будто он задал ей вопрос с подвохом.

- Да.

Аня была гораздо более сдержанной, чем любой интервьюер, которого он когда-либо встречал. Скорее всего, потому, что она не была профессиональным журналистом.

- Отлично. Давай присядем.

Глеб протянул руку, и когда она прошла мимо него к маленькому столику, он уловил свежий цветочно-цитрусовый аромат. Он закрыл глаза, вдыхая его.

Он никогда не был большим поклонником духов. Но сейчас все было иначе. Ее аромат был цитрусовым, легким, воздушным и свежим. Так же, как и ее глаза, ее запах притягивал его.

Аня грациозно опустилась на стул, который он выдвинул для нее, и когда он скользнул на свое место за столом напротив нее, у него возникло желание наклониться вперед, чтобы еще раз вдохнуть ее аромат. К счастью, разум взял верх, и он воздержался.

- Ты голодная? - спросил Глеб. Он увидел Симу, выходящую из дверей, ведущих на кухню, и начал поднимать руку, чтобы привлечь ее внимание.

- Нет, - ответила Аня. Она покачала головой, облизывая свои идеальные губы.

Логически он понимал, что это было непроизвольное невинное действие, скорее всего, нервная привычка. Но его тело восприняло это иначе и отреагировало так, как будто это была самая эротичная и соблазнительная вещь, которую он когда-либо видел. Возбуждение нарастало в нем, и он знал, что, если не возьмет себя в руки, то возрастет не только возбуждение. Он был примерно в пяти секундах от демонстрации того влечения, которое она в нем пробудила.

- Ну, я как раз заканчивал.

Он вытащил бумажник и положил купюру рядом со своей тарелкой. Когда он это сделал, его колено задело ее под столешницей. Это был самый короткий контакт, и между ними было два слоя джинсовой ткани, но это никак не ослабило удар электрическим током, который пробежал по его ноге прямо к тому месту, которое он пытался уберечь от пробуждения.

Ему нужно было отвлечься. Если бы он остался сидеть в этом замкнутом, довольно интимном пространстве с Аней, он не смог бы встать, не опозорившись.

Глава 6

- Работать? - Ане было трудно составлять предложения.

Увидеть Глеба и услышать его приятный баритон было все равно, что плеснуть водой на оголенный провод под напряжением. У нее было серьезное короткое замыкание, и впервые за последние четыре года она была почти уверена, что это не имеет ничего общего со стрессом или недостатком сна.

На лице Глеба появилось недоумение, а вскинутые вверх брови выражали немой вопрос.

Аня не винила его. Прямо сейчас она чувствовала себя не совсем в своей тарелке, поэтому молчала.

Ее мозг превратился в кашу, когда она увидела Глеба. Ей было настолько не по себе, что, когда он назвал ее другим именем и спросил, пришла ли она повидаться с ним, она подумала, что бредит. Она решила, что Глеб был ее галлюцинацией. Либо так, либо она все еще была в своей машине и случайно заснула, закрыв глаза после телефонного разговора с матерью.

- Интервью, - Глеб ободряюще кивнул. - Для твоего блога.

Внезапно все кусочки головоломки встали на свои места.

Он думал, что она здесь для того, чтобы взять у него интервью. Для блога.

Черт.

Мысли и вопросы начали беспорядочно крутиться в ее голове.

Ей нужно было сказать ему, кто она такая. Но что, если тогда он не захочет с ней разговаривать? Что, если он уйдет, а она так и не узнает его получше?

Это была прекрасная возможность спросить его обо всем, что она хотела узнать. Вот только как быть с настоящим интервьюером? Он предложил пойти прогуляться. Если они это сделают, то, возможно, не встретят человека, с которым он должен был встретиться. В таком случае ее обман не раскроется.

Паника поселилась в груди Ани. Скорее всего у нее больше никогда не будет такой возможности, и часть ее кричала, чтобы она воспользовалась ею. Но что, если он окажется отцом Данила? Что тогда? Ей придется объяснять, почему она выдала себя за кого-то другого и солгала. Она знала, что на войне все средства хороши, но как насчет отцовства и предсмертных обещаний?

Ей нужен был еще один знак.

- О, боже мой!

Громкий визг разорвал пузырь, в котором Аня находилась, даже не осознавая этого. Она забыла, что в ресторане при отеле, да и во всем мире, если уж на то пошло, были и другие люди. Этот звук заставил ее слегка подпрыгнуть на стуле и повернуться в сторону пронзительного крика.

К их столику приближалась группа молодежи. Три парня и две девушки. Все они достали свои телефоны и указали на Глеба.

Аня оглянулась на него и поняла, что он даже не заметил их. Его внимание было сосредоточено исключительно на ней.

- Эм, - она слегка наклонила голову в сторону.

Глеб моргнул, и его глаза последовали ее примеру как раз в тот момент, когда симпатичная рыжеволосая девушка из группы схватилась за грудь и спросила:

- Можно мне сфотографироваться с Вами?

Взгляд Глеба метнулся обратно к Ане.

- Ты не возражаешь?

- Я? - Рука Ани удивленно коснулась собственной груди. - Нет. Я не… Я… пожалуйста.

Она наблюдала, как он встал и поприветствовал ребят. Когда он был с ними, то выглядел другим человеком. Дело было не в том, что он вел себя неискренне, просто он был не таким, как до этого.

Он послушно сделал более десятка снимков и даже записал видеопоздравление для младшего брата одного из парней. Все они восхищались тем, насколько крутым был его бой. Рыжеволосая больше других осыпала его комплиментами.

Она дотрагивалась до руки Глеба, пока они все разговаривали, и сделала столько снимков, сколько только смогла. Девушка даже поцеловала его в щеку для последнего снимка, прежде чем приподняться на цыпочки и прошептать что-то ему на ухо.

Внезапный острый приступ эмоций ударил Ане в грудь. Это была ревность. Не в классическом понимании. Она не завидовала тому вниманию, которое девушка уделяла Глебу. Она ревновала к этой девушке.

То время в жизни Ани, когда она могла флиртовать и шептать что-то на ухо сексуальному парню, осталось позади. Она думала, что смирилась с этим. Но, очевидно, это было не так.

Аня была погружена в свои мысли, когда увидела, что Глеб протягивает к ней руку. Моргнув, она подняла на него взгляд; выражение его глаз было сигналом SOS.

Инстинктивно она подняла руку и вложила свои пальцы в его большую ладонь.

В тот момент, когда их руки соприкоснулись, толчок осознания прошел через нее. Его карие глаза потемнели, словно в них назревала буря. Это заставило ее задуматься, чувствовал ли он то же что и она.

Следующим ощущением, которое она осознала, было тепло его руки, обхватившей ее запястье. Когда она встала, Глеб обратился к группе:

- Было приятно познакомиться с вами, ребята.

Когда она поднялась на ноги, внезапный прилив смущения охватил ее, и она высвободила свою руку из его хватки. Когда Аня это сделала, тыльная сторона ее пальцев коснулась грубых мозолей на его ладони, и от этого ощущения по ее спине пробежала дрожь.

Он наклонился, и жар его дыхания защекотал ей шею, когда он сказал тихим, решительным тоном: «Пойдем».