Поглощенный

- Ага, - бормочу я. - На здоровье.

- Знаешь что, - раздается голос рядом со мной, и я поворачиваюсь, натыкаясь на Кела, распивающего энергетик в метре от меня. - Она ненормальная, как для женщины музыканта.

- Ты правда говоришь мне, что колебания между пассивно-агрессивным и безумным настроением ненормальны?

- Только если ты - Силла Крейг.

- Ой! Ты говоришь почти как Синджин, когда дело касается Силлы.

- Нет, не настолько негативно. Но знаешь, я говорю так - и не вру тебе об этом - потому что сам еще более безумен, чем Силла.

По-моему, не настолько.

- Отстой, - бормочу я.

Открывая дверь гримерки группы, Кел жестом приглашает меня войти.

- Я говорю тебе лишь правду, - произносит он, следуя за мной. Но замирает на месте, как только видит Лукаса на диване.

- Клянусь, если ты все еще пристаешь к ней на счет боди-шотов... - рычит Лукас, но Кел быстро исчезает в уборной, еще до того, как мой парень успевает закончить фразу. Поднимая на меня свои карие глаза, Лукас слегка дергает головой, приглашая меня подойти. Как только я оказываюсь перед ним, он тянет меня к себе на колени так, чтобы мы были лицом друг к другу, и я могла ощутить его сердцебиение своей грудью.

- Син и Уайтт могут прийти в любой момент, - говорю я. - И Кел за той дверью.

Он сильно сжимает чувствительное место у меня на боку, и в ответ я стискиваю его бедра своими. Он стонет.

- Боже, будет лучше для тебя же самой хорошенько подготовиться к прибытию в Сент-Луис завтра.

- Никакого шоу, кровать в гостинице и гигантская ванна? Ага, я уже готова.

- Помнишь, что я сказал тебе в Далласе? - он прижимает свои большие пальцы по сторонам от моей груди. Я резко втягиваю воздух сквозь стиснутые зубы. - О мыслях, царящих у меня в голове?

- Да.

- Хорошо.

Пересаживая меня на диван, Лукас встает, а я располагаюсь на подушках. Он выходит из комнаты, напевая "Наручники" - одну из песен YTS, которую я впервые услышала еще в начале этого года. Лукас написал эту песню на основе событий нашей первой встречи. Я рада, что Кел в уборной, а Синджин и Уайтт не здесь, и все они не лицезрят мое покрасневшее лицо.

Когда Лукас возвращается, то несет большую вазу с цветами - розовыми лилиями и красными и белыми розами.

- Забавно, - я подтягиваю колени к груди. - Я думала, ты не относишься к тому типу парней, что дарят цветы и конфеты.

Он ставит вазу на журнальный столик прямо передо мной и затем нависает сверху. По моему животу растекается жар, и когда Лукас проводит кончиком языка по моим губам, я хватаюсь за подушки дивана. Когда он отстраняется, на его устах красуется понимающая улыбка, а взгляд направлен на местечко между моих ног.

Он знает, насколько влажной сделал меня за столь короткий отрезок времени.

Прежде чем выйти из комнаты снова, Лукас грубо щелкает большим пальцем по моему соску.

- Хоть я и хотел бы получить от тебя благодарность и вознаграждение, не могу не признаться, что цветы от Кайли.

Скрывая то, что каждый нерв в моем теле пылает, я встаю с дивана и поднимаю большой белый конверт, подписанный от Кайли МакКрейн, владельца карты.

- Кайли, ты абсолютно невероятна...

Я смолкаю, как только мой взгляд опускается на размашистые буквы, написанные красными чернилами на карточке внутри конверта.

Сиенна

Поздравляю, ты ВСЕ ЕЩЕ с ним. Возможно, ты более глупая, чем я думала. В конце концов, он всегда возвращается ко мне. Просто на то, чтобы разобраться, уходит разное количество времени. В зависимости от случая. Но в результате ты станешь для него никем. Ты уже спрашивала его, что же он скрывает? Или может, он сам предлагал тебе рассказать об этом?

С. В.

PS: Удачи со всем этим.

После последнего слова нарисована стрелка к обратной стороне карточки, потому переворачивая карточку, я ощущаю, как новая угроза стягивает в узел мои внутренности. На обороте написан длинный адрес интернет странички. Я смотрю на него с минуту, пытаясь запомнить.

Это форум фанатов YTS, и прямо под адресом значится надпись ЭТОТ САЙТ - МОЙ ЛЮБИМЫЙ, написанная заглавными буквами и несколько раз подчеркнутая.

- Что за выражение, Рыжая? - голос Лукаса застает меня врасплох, и я быстро складываю карточку и сую ее в конверт. - Не думал, что Кайли способна написать что-то настолько чувственное, чтобы вызвать у тебя подобное выражение лица.

- Это не... - начинаю я, но останавливаю саму себя. Что хорошего выйдет, если я покажу это Лукасу? Если бы это было послание от какого-то сумасшедшего, но не от Сэм, я бы сказала ему об этом. Но конверт на моих коленях? Он приведет нас к еще большим разногласиям. За исключением стабильных перепадов настроения, Лукас был по большому счету счастлив в течение этого тура. А это значит, Сэм не шлет ему ничего подобного. Хватая конверт, откашливаюсь.

- Это не так уж и чувственно, - лгу я. - Она просто отпустила крайне неприличную шутку.

Кажется, Лукас верит моим словам, но как только Кел выходит из уборной голый и мокрый, я закрываюсь в ванной. И разрываю записку на мелкие кусочки. Когда заканчиваю, то смываю их в унитазе, решая выбросить все это из головы.

Но через несколько часов, когда автобус уже катится по дороге от Чикаго до следующей остановки, я не могу уснуть, размышляя о загадочном сообщении Сэм и странном подарке в виде цветов. Потому беру свой ноутбук в гостиную автобуса и гуглю тот форум, что она упомянула.

Мне хватает пяти минут на чтение сообщений форума под названием "Токсичная Пизда", чтобы мой желудок свело до чувства тошноты. Когда Лукас обнаруживает меня, стоящей над унитазом на коленях в нашей крошечной ванной, он опускается рядом со мной, и его прекрасное лицо озабочено хмурится.

- Сиенна? - говорит он, но я опускаю ладони ему на грудь и качаю головой.

Второй раз за этот вечер мне представляется шанс рассказать ему обо всем, но я решаю держать рот на замке. Вместо этого, позволяю ему помочь мне подняться и крепко обнимаю за шею, когда он берет меня на руки и прижимает к своей голой, покрытой татуировками, груди.

Он относит меня обратно в нашу спальню, нашептывая что-то напротив изгиба моей шее. Но в ответ я молчу.

Глава 14

Сиенна

К тому времени как мы прибываем в Сент-Луис, я полностью отдаю свое сознание под воздействие безумной записки Сэм и на исследования на тему, как сильно меня ненавидят некоторые фанатки Лукаса. Как бы иронично это не звучало, но данные мысли влияют на меня токсично, и если я и дальше буду на них сосредотачиваться, то снова вырву весь обед. Я не могу думать об этом день и ночь в течение нашего выходного дня.

Выглядывая через жалюзи в гостиной, я почти подпрыгиваю на носочках от нетерпения наконец-то выбраться из этого автобуса. Двое других водителей уже припарковали свои автобусы на стоянке. Я наблюдаю, как ребята из YTS и группа Силлы начинают выгружаться на парковку. Среди всего этого стоит белый автобус-шатл, и Уайтт сразу же ныряет в него, закидывая внутрь гигантскую зеленую сумку.

Лукас становится у меня за спиной и щекочет губами плечо.

- Мы тоже поедем автобусом-шатлом?

- Мы остановимся в другом отеле. Когда я говорил, что хочу, чтобы ты была всецело моей, то не собирался реализовывать это лишь наполовину, - его голос окутывает меня, словно бархат. Я поворачиваю лицо в сторону, и он ласкает мою щеку, а затем кивает в конец стоянки, где стоит припаркованная BMW 7-ой серии. - У меня были дела с менеджером одной компании по аренде авто - ну, вернее у Кайли, от моего имени -, так что они потянули за нужные веревочки и предоставили эту красотку в мое пользование.

Наш автобус издает гудок, сигналя о том, что мы наконец-то припарковались. Из передней части автобуса доносятся громкие звуки ударных, а затем не менее громкие проклятия Сина. Как только я собираюсь заорать, спрашивая, все ли с ним в порядке, Син кричит, что он в норме. А мой взгляд встречается с полными веселия глазами Лукаса.

- Итак, а как обстоят дела с ключом? Даже Лукас-Чертов-Вульф не в силах завести машину без ключа.

Он усмехается.

- Чтобы ты знала, они прислали мне его еще вчера вечером, - и чтобы доказать правдивость своих слов, он тянет меня за руку в противоположную часть автобуса и размахивает брелоком у меня перед носом.

Мои мысли возвращаются к событиям в Далласе, когда он заперся и болтал по телефону в уборной.

- Как давно ты это спланировал?

- Достаточно давно.

Я недоверчиво качаю головой.

- Тебе всегда нужно отличиться?

- Ага, - он притягивает меня к себе, вжимая свой твердый член в мой живот. Прикосновение грубое, животное, но от этого мне кажется, что автобус идет кругом. Я пытаюсь прикоснуться к нему, но Лукас удерживает мою руку на месте. - А тебе всегда нужно задавать столько гребаных вопросов?

Задерживая дыхание, я киваю.

- Ага.

В секунду наши губы оказываются в дюйме друг от друга, но как только они соприкасаются, слышится громкий кашель Синджина. Его темные короткие волосы торчат во все стороны, а взгляд отведен.

- Сейчас всего лишь шесть утра, - жалуется он, зевая. – Я, мать вашу, хочу побыстрее добраться до настоящей кровати, а не наблюдать здесь, как вы трахаетесь на столе, за которым я обычно ем.

Вмешательство Сина возвращает нас к насущным задачам, так что мы хватаем вещи и собираемся на выход. Я упаковала сумку накануне, вместив в нее достаточно одежды, чтобы хватило до завтрашнего вечера. Моя сумка небольшая по сравнению с огромным чемоданом Лукаса, но он берет и свои и мои вещи и выносит из автобуса. Я же несу свою сумочку, гитару Gibson и ноутбук, хотя на самом деле не собираюсь ни работать, ни слышать музыку в течение нашей остановки в Сент-Луисе.

И еще я не собираюсь снова читать комментарии обо мне в интернете.

От этой мысли меня передергивает.

- Я не буду думать об этом дерьме в наш выходной, - повторяю я, пока медленно шагаю вдоль автостоянки. - Я не стану думать о Са...

- Если ты хлопнешь одним каблуком о подошву второго, то желание может сбыться, - дразнит Синджин, пристраиваясь рядом со мной, и от неожиданности я вскрикиваю.

Как только мое сердце возвращается в нормальный ритм, чтобы спокойно ему ответить, я поворачиваюсь и тыкаю пальцем в его тощую грудь.

- Больше. Так. Не. Делай.

Морщась, он проводит рукой по месту, куда я ткнула пальцем.

- Ты жестока, но я все равно скажу тебе, что буду скучать, пока мы будем в разлуке, - по выражению его лица я понимаю, что точно не куплюсь на это, но тем не менее мило улыбаюсь в ответ.

- Увидимся завтра вечером. И к слову, уверена, у тебя уже есть планы на сегодняшнюю ночь.

- Вообще-то даже два. План Скарлет и план Белла.

Моя рука начинает неметь, так что я перевешиваю гитару на другое плечо.

- Знаешь, из того как ты произнес их имена, смею предположить, что эти девушки стриптизерши.

- А ты разве могла когда-либо помыслить иначе? - его взгляд бросается к Лукасу у меня за спиной, который как раз закрывает багажник BMW. Син прикладывает руки ко рту, словно к рупору. - Не делай ничего такого, чтобы я не сделал, - кричит он, и Лукас показывает ему средний палец. Когда взгляд Сина снова обращается ко мне, он кажется довольным собой.

- Будь осторожен, Синджин. И… береги себя, - я делаю шаг в сторону арендованного авто, но он перехватывает меня, сжимая пальцами плечо. Син разворачивает меня к себе лицом, а его зеленые глаза вдруг становятся серьезными, теряя всякую игривость. - Ладно, ты меня заводишь, - шучу я.

- Значит, я не буду ходить вокруг да около и сходу скажу прямо. Я не собираюсь притворяться тупым и делать вид, что не читал все то дерьмо о тебе в интернете.

Переминаясь с ноги на ногу, я издаю смешок, по звучанию и ощущениям напоминающий звук царапающего ногтя по металлу.

- Рылся на сайтах сплетен, разыскивая новости о самом себе?

Уголок его губ напрягается.

- Мило, но нет. Ты оставила свой компьютер открытым в гостиной вчера ночью, - когда мой рот приоткрывается, он добавляет: - Послушай, это было чертовым приглашением взглянуть на экран, к тому же я даже кнопки ни одной не нажал.

Я верю ему. Он, вероятно, не стал бы искать тот ужасный сайт на своем собственном компьютере.

- Спасибо, что вник в мое дерьмо, - восклицаю я. По автостоянке раскатывается звук гудка BMW, и я поворачиваюсь немного, поднимая указательный палец вверх. Синджин отвечает, поднимая совсем другой палец. - Ладно, к чему ты ведешь? Разве не ты говорил, что лучше мне держать свое дерьмо при себе?

- Я говорил о ревности. Скрытие подобного безумия - это уже совсем другое дело. Когда рядом с нами задерживается красивая женщина, мы всегда понимаем, что за этим может последовать какое-то сумасшествие. Например, пару лет назад Силлу преследовал какой-то сталкер, - он не детализирует историю, вместо этого засовывая руку в карман. Когда Син достает ее обратно, то передает мне что-то длинное и тонкое, по ощущениям напоминающее миниатюрный фонарик.

- Сучки бешеные. Особенно те, что считают себя влюбленными в Лукаса-Чертового-Вульфа, - говорит он.

Открывая руку, я смотрю на то, что он мне дал.

- Ты хочешь, чтобы я брызнула на кого-то перцовым спреем?

Он беззаботно улыбается.

- Как я и говорил, сучки безумны. Они знают, что Лукас в городе и будут пытаться разыскать его.

Сжимая перцовый баллончик, я прикусываю нижнюю губу. Этот... подарок от Синджина говорит мне о кое-чем: во-первых, даже если это весьма маловероятно, но угрозы на сайте фанов YTS могут превратиться в реальность. А во-вторых, этот подарок значит, что Синджин, несмотря на его грубые комментарии и мрачные взгляды, волнуется обо мне.

Когда я открываю рот, то решаю ответить ему прямотой.

- Я тронута.

Прищуривая свои зеленые глаза, Син фыркает.

- Если ты станешь проявлять ко мне сентиментальность, я отменю бронь в отеле и приведу Скарлет и Беллу в вашу спальню в автобусе.

- Фу, - я бросаю перцовый баллончик в сумочку, висящую у меня на плече. - Ты - грязный ублюдок, - откашливаясь, я добавляю от всего сердца: - Хорошего тебе дня, Синджин.

Его лицо расслабляется, и от удивления я делаю шаг назад.

- Это будет лучший канун дня рождения за всю мою жизнь.

Когда я иду задом наперед к BMW, который Лукас уже подогнал ближе к нам, то не могу не глядеть Сину вслед, пока он возвращается в автобус за своими вещами. И когда мы въезжаем со стоянки, я молчу, но спустя несколько минут, рука Лукаса ложится на мое бедро, останавливаясь между моих ног.

- Расскажи мне о Синджине, - говорю я.

- А что с ним?

- Почему он такой...

- Ебнутый? - спрашивает Лукас.

Растирая рукой шею, я киваю.

- Думаю, это самое подходящее прилагательное.

Уголок губ Лукаса напрягается.

- Потому что он вырос в ебнутой семье. С жестоким отчимом. И наркозависимой матерью, - он выдерживает паузу, пока навигатор велит повернуть направо. - У него не было никого по типу твоей бабушки, чтобы присмотреть за ним и его сестрами. Даже после того, как его родители утратили право на опеку, дела для него и его сестер не стали лучше.

- Зои же одна из его сестер?

Лукас резко поворачивает голову, пугая меня.

- А почему ты спрашиваешь? - когда я не отвечаю, он медленно качает головой. - Она - женщина, которую он повстречал в реабилитационном центре.

Мой рот открывается в немом звуке "О".

- Так она все еще на реабилитации?

Лукас так сильно сжимает руль, что костяшки на его пальцах белеют.

- Она - не наркоманка, - поясняет он тихо. - Она - дочь его врача, и ей 19 лет. Сказать, что этот конфликт волнует Синджина - преуменьшение года. Но я начинаю думать, что это самый лучший гребаный конфликт, с которым ему доводилось сталкиваться. Потому что он все еще чист.

А еще он несчастен.

Откидываясь на сидение, я поворачиваю голову в сторону, разглядывая здание аэропорта и соседние строения, пока они не расплываются в одно большое пятно. Я снова молчу, пока Лукас не останавливается перед входом в наш отель, а затем просто бросаю "спасибо" лакею, придерживающему для меня открытую дверь. Как только мы заходим внутрь, нас приветствует кто-то из персонала, но вместо того, чтобы воспользоваться обычными лифтами справа от лобби, консьерж сопровождает нас в отдельную часть отеля, к лифту в пентхаус.

- Если я или кто-либо из персонала отеля "Эйвери" можем что-нибудь для вас сделать, дабы ваше пребывание здесь было приятнее, чем в прошлый раз, пожалуйста, не стесняйтесь, дайте нам знать, - говорит сопровождающий нас невысокий коренастый мужчина перед тем, как мы с Лукасом входим в лифт.

Как только двери закрываются, я прислоняюсь спиной к стене, приподнимая бровь.

- Приятнее, чем в прошлый раз, - повторяю я.

- Ты хоть представляешь, насколько сексуальна, когда так кривишься? - спрашивает он, медленно шагая ко мне. Я сжимаю ладонями прохладные металлические поручни за спиной. - И прежде чем эта прекрасная головка начнет гадать, скажу "нет". Здесь со мной никогда не было никакой женщины.

- Я и не собиралась спрашивать, - шепчу я. Он прижимает меня к стене лифта, и я стону, пока его зубу прикусывают мочку моего ушка. - То есть, меня не волнует это. И еще нам не следует делать подобное в лифте - здесь же камеры.

- И ты мне снова лжешь, - рычит он. - А еще, ты реально думаешь, что меня волнуют камеры? - он целует контуры моего лица, пока не доходит до чувствительного места на шее, и я напряженно сглатываю. - Ты такая замечательная на вкус. Столь сладкая. Я могу думать лишь о том, как попробую тебя везде.

Без предупреждения, он подхватывает меня, отрывая от пола. Я вскрикиваю и инстинктивно оборачиваю ноги вокруг его талии.

- Конечно же, тебя заботят камеры, - шепчу я, пока его язык скользит по чувствительному участку вдоль моей ключицы. - Ты должен об этом волноваться.

Моя голова идет кругом, и если бы лифт не издал звонкий звук, я бы и не поняла, что мы уже остановились на последнем этаже.

- Когда мы войдем в эту комнату, ты будешь всецело моей, - говорит он. - Никаких разговоров или упоминаний Силлы. Только ты и я.

Он не упоминает Сэм, но я думаю о ней, однако решаю не позволять нашему с ней незначительному контакту испортить все мое время с Лукасом. Эти выходные я проведу в Нэшвилле и хочу смаковать каждое воспоминание о наших с Лукасом моментах наедине.

- Хорошо. Я обещаю.

- Я прослежу, чтобы ты сдержала это обещание, Рыжая, - говорит он с долей угрозы.

А затем Лукас заносит меня в пентхаус, не выпуская из объятий, пока мы не добираемся до большого, круглого дивана по центру комнаты - мягкие секции из коричневой кожи составлены вместе, образовывая единое круглое пространство. Опускаясь на него, я осматриваюсь, пытаясь лучше разглядеть номер, в котором пробуду следующие тридцать шесть часов.

Здесь все оформлено в нейтральных тонах - богатого желтовато-коричневого оттенка. Прямо напротив дивана расположен бар с гранитной столешницей, а слева от меня - французские двери, которые ведут, как я предполагаю, в спальню. Справа стоит фортепиано, и от одного взгляда на него меня настигает воспоминание о той ночи в Нэшвилле, когда Лукас нагнул меня рядом с такой же моделью данного инструмента.

- И почему оно кажется мне знакомым? - дразнюсь я.

- Потому что так и задумывалось, - беря мою руку, он тянет меня так, что я поднимаюсь на колени, и наши тела соприкасаются. - Задумывалось, что ты для меня сыграешь, Сиенна.

- А что, если я не захочу?

Заводя руки мне за голову, он целует меня, грубо, страстно и быстро, так, что легкие покидает весь воздух. Я отступаю назад, к подушкам, как только Лукас отпускает мои руки, но тут он качает головой.

- Развернись.

Я могла бы спросить, зачем мне разворачиваться. Или могла бы начать с ним пререкаться - лишь для того, чтобы проверить, как далеко Лукас готов зайти в моем наказании. Но вместо этого я молчу. Не разрывая зрительного контакта, подчиняюсь, разворачиваясь так, что моя грудь касается спинки дивана.

- Знаешь, что я понял? - кончики его пальцев ныряют под мою мягкую хлопковую футболку, и я задерживаю дыхание, пока он вынуждает меня поднять руки и позволить ему снять ее через голову. - Я ошибался насчет автобуса.

Я оглядываюсь на него.

- Что?

- Я не могу прикоснуться к тебе так, как того хочу. Не могу сводить тебя с ума всякий раз, как ты стискиваешь зубы, - он выводит кончиками пальцев круги на моей спине, и я оглядываюсь назад, отмечая, что одна из стен нашего люкса представляет собой панорамное окно от пола до потолка. - Поэтому весь сегодняшний гребаный день я намерен провести внутри тебя, пробуя тебя и касаясь. Ты понимаешь?

Я киваю, а буквально через секунду ахаю, так как он подцепляет застежку моего лифчика умелым движением пальцев.

- Если ты порвешь мне еще один лифчик, я устрою тебе...

- Господи, ты слишком много болтаешь, - когда он забирается на диван у меня за спиной, я скольжу вперед, пока моя грудь не оказывается прямо напротив диванной подушки. Лукас снимает с меня лифчик - и к слову, он все еще невредим - и вешает его на спинку дивана. - Видишь, целехонький.

Он убирает волосы с моего затылка и проводит носом по чувствительной зоне между моими лопатками.

- Ты так приятно пахнешь - так правильно. Знаешь об этом? - когда я двигаю головой, не то кивая, не то качая, он смеется, уткнувшись мне в спину. - А сейчас я собираюсь раздеть тебя догола.

- Да, прошу.

Пока Лукас снимает с меня оставшуюся одежду, его прикосновения видоизменяются. Расстегивая мои шорты, кончики его пальцев нежны и заботливы, едва соприкасаются с моими бедрами. Но когда дело доходит до снятия трусиков, Лукас действует грубо. Он разрывает их на две неровные половинки и сразу же скользит большим пальцем по моим влажным складочкам.

Как только оказываюсь полностью обнаженной, я крепко хватаюсь за спинку дивана и вздрагиваю. Лукас же отстраняется, вставая на пол, и когда я пытаюсь посмотреть, чем он занят, его ладонь с силой приземляется на мою попку.

- Отвернись, Сиенна.

Вонзая зубы в нижнюю губу, я разворачиваю голову к окну, глядя, как зарево рассвета озаряет небеса. Несколько минут Лукас роется в своем чемодане, и когда я слышу, что он застегнул молнию, мое тело начинает дрожать в предвкушении.

Через мгновение он возвращается. И его тело абсолютно голое. Бросая что-то на диван, он касается моих плеч. Его ладони двигаются вдоль моих рук, пока не достигают запястий, а затем он сводит их у меня за спиной.

Я жду, что Лукас свяжет их.

Но вместо этого он удивляет меня.

Отпуская запястья, Лукас хватает то, что только что бросил на диван. И когда он снова прикасается ко мне, то оборачивает холодную кожу вокруг моего правого бедра. Я бросаю взгляд вниз, на свое тело, как раз вовремя, чтобы увидеть, как он туго закрепляет манжетку на моем бедре, располагая металлическую пряжку на внутренней стороне.

- Что это? - я начинаю задыхаться, пока он повторяет то же самое с моим левым бедром.

- Это, - начинает Лукас, беря мое правое запястье и располагая его напротив внешней стороны бедра, - бандажные наручники.

Демонстрируя свои слова, он берет меньшую манжетку и закрепляет ее к той, что уже обернута вокруг моего бедра. Я пытаюсь замедлить свое учащенное дыхание, пока он натягивает кожу вокруг моего запястья и застегивает пряжку.

- Я использую их, поскольку, когда мы трахались в последний раз, ты не могла держать подальше свои ручки от моих чертовых волос.

Как только он заканчивает возиться с застежкой на моем левом запястье, я проверяю его, дергая рукой, в результате понимая, что практически обездвижена.

Мое тело накрывает сильная волна желания, и когда опускаю голову на спинку дивана, Лукас еще раз легонько шлепает меня по попке.

- Вставай, - приказывает он, отодвигаясь от меня.

Осторожно я двигаюсь назад. Когда чуть ли не валюсь набок, Лукас подхватывает меня.

- Спасибо, - шепчу я.

- Развернись.

Я полностью поворачиваюсь к нему лицом. Большим пальцем одной руки он поглаживает мой подбородок, тогда как вторая накрывает мою грудь, растирая чувствительный сосок между пальцами, отчего грудь наливается и тяжелеет.

- Ты - самое красивое, что я видел. Самое прекрасное, что со мной когда-либо случалось.

- Так же как и ты для меня, - шепчу я, заслужив легкую улыбку от него и поцелуй в лоб. Когда Лукас отклоняется назад, то строго смотрит на меня.

- Для начала я попробую на вкус эту сладкую киску. Я буду лизать и наслаждаться ею, трахать тебя языком так, что ты не сможешь сдержать криков.

Я сильнее сжимаю вместе бедра.

- А после?

Его губы изгибаются в зловещей улыбке, пробирающей дрожью мое тело до самого центра.

- А после я хочу тебя как мне угодно, всеми возможными способами, - ударение на последних слова, будто бы сжимает мне горло, и я напряженно сглатываю.

- Всеми возможными способами, - повторяю я, пока он медленно шагает вокруг круглого дивана, при этом время от времени сжимая мою попку.

- Я - твой первый, - говорит он, и это скорее утверждение, чем вопрос. Конечно, он мой первый. До него, я бы никогда не позволила никому сделать со мной подобное. Даже помыслить о таком.

Но сейчас...

- Да, - выдыхаю я.

- Хорошо, - становясь снова передо мной, Лукас проводит рукой по моему животу и серьезно смотрит мне в глаза. - Ты должна сказать, что желаешь этого. Не важно, что ты решишь, я хочу услышать это от тебя.

В похожую игру мы с ним играли в феврале. Он соблазнял меня, доводя до точки невозврата, и единственным способом получить освобождение и заняться с ним любовью, было попросить его об этом. Тогда я ждала слишком долго, играла изо всех сил, но сейчас я не в настроении для этих игр.

Так что я не отрываю от него взгляд, боясь рискнуть и взглянуть на его член - если я это сделаю, то уже не смогу найти в себе силы сосредоточиться на просьбе.

- Я хочу, чтобы ты трахнул меня как угодно, - шепчу я.

Он проводит языком по зубам.

- Твои слова вызывают во мне желание приступить к их реализации прямо сейчас.

- Тогда не стоит сдерживаться.

Он качает головой, вставая передо мной на колени и проводя ладонями по сторонам моих ног, пока не достигает лодыжек. А затем его ладони перемещаются на внутреннюю сторону. Когда он доходит до кожаных манжеток на бедрах, то раздвигает мои ноги. Все шире и шире - настолько, что мне приходится выгнуться напротив него, чтобы не потерять равновесие и остаться в вертикальном положении.

Без предупреждения, два длинных пальца Лукаса погружаются в меня, проверяя, насколько я влажная и готовая для него. Он двигает ими внутрь и наружу, не останавливаясь, пока я не начинаю дрожать, а мои длинные рыжие локоны не рассыпаются по нашим лицам.

- Пожалуйста, - молю я, и тогда он наклоняется и целует нежную плоть между моими ногами. - Пожалуйста, Лукас.

Он прикасается к моему клитору, продолжая толкать в меня свои два пальца.

- Ты еще никогда не была столь влажной.

Нет, не была, и сейчас я сгораю живьем, а он продолжает дразнить меня.

- Ах, блядь, - наконец рычит. Одним быстрым движением Лукас укладывает меня спиной на диван. Грубо поднимает мои ноги и сгибает их в коленях. При этом он не отрывает губы от моей плоти, облизывая и посасывая ее еще сильнее. - Твоя киска сводит меня с ума. Ты - моя прекрасная девочка. Твой вкус подобен... – и вместо того, чтобы подобрать слова для описания моего вкуса, он использует свой рот, жадно погружая язык глубоко в мою сердцевину и показывая все своими действиями.

Из моего горла вырывается стон удовольствия.

- Боже, Лукас, - я дрожу, когда его язык начинает двигаться в унисон с двумя пальцами. Он толкает их внутрь и наружу, пока зубами скользит по моему клитору. Когда он всасывает его в рот, я приподнимаю бедра, дико извиваясь напротив его лица.

Внутри меня зарождается оргазм, и я могу ощутить, как неистовство овладевает моим телом, а затем я ощущаю нечто новое. Задыхаясь, пытаюсь сесть, пока его большой палец прижимается к моему анусу.

- Ты все еще хочешь этого? - спрашивает он грубо, и я нетерпеливо киваю.

- Просто... пожалуйста.

Я вскрикиваю от боли и удовольствия, когда его палец погружается внутрь меня, а через мгновение ощущаю его грудь напротив своей, а его волосы щекочут мое лицо. Размазывая мои соки по своей эрекции, Лукас наконец-то наполняет меня, приглушая мои стоны своими губами и языком, разделяя со мной мой собственный вкус.

Я отвечаю на каждое его движение, раскачивая бедрами напротив него, пока его пальцы и член погружаются в меня. Когда я тянусь, чтобы схватиться за его плечи, понимаю, что мои руки неподвижны, так что вместо этого я вонзаю ногти в собственные бедра.

- Ты хитрый ублюдок, - выдыхаю я, и он смеется напротив моих губ.

- Я люблю тебя, Сиенна, - рычит Лукас. - Я люблю тебя больше, чем что-либо когда-либо в своей гребаной жизни.

И когда мы оба достигаем кульминации, Лукас отстраняется и расстегивает ремешки на моих бедрах так, что я могу обнять его за плечи и зарыться лицом в изгиб его шеи.

- Боже, я тоже тебя люблю.

Глава 15

Лукас

На следующее утро мне требуются все внутренние силы, чтобы не разбудить Сиенну, ощутив ее еще раз до того, как отправиться на саундчек. Вчерашнего дня и сегодняшней ночи не было даже и близко достаточно. После того как принимаю душ и одеваюсь, я сажусь рядом с ней на кровати в главной спальне. Она лежит плашмя на животе, а покрывала спутаны вокруг ее обнаженного тела.

Я касаюсь ее поясницы, позволяя своим пальцам блуждать по мягкой коже. В ответ Сиенна шепчет что-то бессвязное, и это вызывает у меня улыбку. Это одна из тех вещей, свойственных только ей, которая делает ее такой неотразимой и непохожей ни на одну из женщин, с которыми я когда-либо встречался. Она всегда вызывает у меня улыбку. Дарит частичку того тепла, к которому я все никак не могу привыкнуть. Манит меня на сторону света.

Отыскивая ручку и блокнот в ящике прикроватной тумбочки, пишу ей записку:

Саундчек в концертном зале для сегодняшнего шоу. Закажи все, что пожелаешь. Я тебя люблю.

Затем целую ее в плечо и заставляю себя уйти. Как только спускаюсь лифтом в лобби, даю себе клятву, что до того, как вернусь вечером в концертный зал, и до того, как Сиенна улетит домой в Нэшвилл, проведу с ней в той кровати сегодня столько времени, сколько будет возможно.

К моему удивлению, я приезжаю последним. Когда поднимаюсь на сцену, коллеги по группе бросают в мою сторону понимающие взгляды, на что я просто киваю.

- Если вы скажите хоть одно долбанное слово, я сброшу вас со сцены, - угрожаю я, вызывая тем самым у Уайтта смешок.

- Похоже, у кого-то была зачетная ночка, - бормочет он, закрепляя свою электрогитару Kramer. Его ноздри расширяются. - Уговаривать твою сестру дать мне чертову передышку подобно разговору с кирпичной стеной.

Я откидываю голову назад и смеюсь. Он еще не знает, но Кайли уже решила пересечься с нами в нескольких городах, где запланировано выступление в рамках тура. Я разговаривал с ней на прошлой неделе, прямо перед шоу в Далласе, и в результате уговорил присоединиться к нам. Она заявила, что приедет в основном для того, чтобы повидаться с нашими родителями, когда мы будем в Атланте, но меня так просто не обмануть. Кайли может увидеться с мамой и папой в любое время.

Ее влечет все связанное с туром: концертные площадки, переполненный народом автобус, Уайтт МакКрейн.

Страх отправиться с нами в тур и увидеть, как Уайтт может оступиться - вот первопричина, вынудившая ее остаться в Новом Орлеане. И сейчас, услышав от друзей из обслуживающего персонала группы о том, что МакКрейну удается держать свой член в штанах, она снова хочет оказаться здесь.

Синджин наблюдает за нами с Уайттом, доставая набор своих барабанных палочек из заднего кармана джинс.

- Давайте покончим с этим дерьмом, и я наконец смогу вернуться в свой номер.

- Буйная была ночь, ебарь? - спрашиваю я, и он разворачивается на 360 градусов на одном каблуке, пожимая при этом плечами.

- Я потратил слишком много денег на выпивку и закончил тем, что выгнал двух пьяных сучек из своего номера, - он садится за барабанную установку и чешет одной палочкой висок. Это привлекает мое внимание к его покрасневшим глазам. - Потому я бы сказал, что ночка была дерьмовой.

Так как мы все уставшие и нереально жаждем разойтись по своим номерам в отелях - впервые с начала данного тура -, саундчек проходит без единой загвоздки. Как только мы заканчиваем, я сообщаю Тайлеру, что сегодня вечером приду на запланированную за кулисами вечеринку Сина. И когда выхожу из здания, Дэвид следует за мной по пятам. Но до того как успеваю дойти до своей арендованной машины на стоянке, слышу крики Уайтта, просящего меня притормозить.

Он никогда не любил ходить вокруг да около, так что когда парень начинает неуверенно мямлить, я уже знаю, что это не к добру. Наконец-то он произносит:

- Мы с Келом разговаривали о том, чтобы остановиться в Лиусвилле до того, как отправиться в...

- Луисвилль не входит в программу тура, - говорю я. - Запланированное в последнюю минуту дерьмо не прокатит.

Он садится на капот черного BMW.

- Ты стебешься надо мной? Тайлер может позвонить на любую концертную площадку в этой стране прямо в данную чертову минуту, и мы забронируем ее еще до того, как он закончит разговор.

Подсознательно я понимаю, что он прав. Но тем не менее, не вижу причин ехать в Луисвилль. Я намеренно не включал это ебаное место в программу нашего тура два года назад, и у меня нет желания ехать туда и на сей раз.

- Ну, значит, ты с Тайлером и Келом можете отправляться в путь. Я же туда не еду.

- Силла поддерживает нас на все 100%.

Этот аргумент для меня совсем не аргумент. Скорее предостережение. Силла почти все время пьяна, потому не удивлен, что она не помнит случившегося в Луисвилле в наш последний визит туда. Что как по мне, плачевно, принимая во внимание тот факт, что в интернете имеется видео с ней четыре года назад, на котором Силла ноет перед зрителями прямо со сцены, где мы выступали в ту ночь.

Уайтт выжидающе смотрит на меня, но я просто натянуто улыбаюсь.

- Ладно, давай перефразирую: «Ты, Кел и Тайлер можете ехать в Луисвилль и взять с собой Злых Ягнят».

Если они поедут, это будет не первый раз, когда Уайтт и Кел отделятся от нас, чтобы выступить с другой группой, и я уверен, что и не последний.

Уайтт оборонительно поднимает руки.

- Это не столь важно, так что не стоит так психовать.

Нет, это как раз важно. И мне нужно держаться от этого подальше. От одних мыслей на эту тему моя голова пульсирует. Вся наша беседа стремительно грозит разрушить мой день. Не говоря больше ни слова, я иду к водительской дверце BMW.

Уайтт как раз вовремя успевает спрыгнуть с капота и отойти в сторону, заведя руки за голову. Я не оглядываюсь на него, когда стремглав выезжаю со стоянки.

Я не так хорошо знаю Сент-Луис, как некоторые другие города нашего тура. Но это не останавливает меня от поездки по городу с отключенным GPS. Я не хочу пока что возвращаться обратно в Эйвери, потому что явно буду рычать на Сиенну. Просто из-за того, что раздражен. Так что решаю прокатиться по городу и расслабиться, проветрить голову. В городе пробки, поэтому фактически я возвращаюсь в отель позже, чем планировал.

Консьерж останавливает меня в лобби, сообщая, что я забыл продлить свое пребывание, поэтому я подписываю документы и оплачиваю еще одну ночь своей кредиткой (по ходу оставляя автограф сыну одного из работников отеля), а затем поднимаюсь на лифте на верхний этаж.

- Я вернулся, - кричу я, войдя в пентхаус, но Сиенна не отвечает. Стягивая через голову футболку, бросаю ее на столешницу бара вместе с ключами от арендованного авто. - Сиенна? – когда она все так же не отвечает, я думаю, что, может, Си еще спит. Потому тихо пересекаю номер, надеясь, что не побеспокою ее.

Как только подхожу к входу в спальню, замираю, слыша шум из-за двери.

Это звуки бренчания на акустической гитаре песни "Снова ты". Осторожно открывая дверь, я вижу голую Сиенну. Она сидит у изголовья кровати, опустив гитару на колени и прикрывая ею свое красивое тело. Она даже не замечает, что я вошел, а я пока что хочу еще немного насладиться этим видом.

Так что стою молча и, затаив дыхание, наблюдаю за ней. Ее зубы сжимаются от раздражения, когда пальцы пытаются правильно зажать струны, чтобы сыграть какой-то сложный аккорд. Длинные рыжие волосы ниспадают ей на лицо и переднюю часть гитары Gibson, и ей удается сыграть чуть больше пятнадцати секунд, не допустив ни одной ошибки. То, как она вздыхает и закрывает свои голубые глаза, пытаясь повторить все снова, - завораживает.

Я наблюдаю за ней и чувствую, как твердеет мой член от одного вида этого невероятно сексуального создания, обнаженного в моей временной постели, играя на подаренной мной ей гитаре.

- Кто мог знать, - начинаю я, и ее голова резко дергается вверх. Глаза открываются шире от удивления, через мгновение сменяющееся стеснением. Она поднимает руки к лицу и проводит ими по волосам. - Что после такого дерьмового дня, я приду сюда и пойму, что единственная важная вещь - это ты?

Она проводит кончиком языка по своим розовым губам.

- У тебя был плохой день? Все в порядке?

- Сейчас все идеально, - расслабляя плечи, я подхожу к кровати, и она прижимает руку к моей груди, нежно царапая ноготками мои тату. - Уайтт хочет добавить в программу тура еще одни город.

Сиенна кладет свой красный медиатор на прикроватную тумбочку рядом с подносом с едой.

- А ты не хочешь ехать в...

- Луисвилль, - рычу я, даже несмотря на то, что она последний человек, которого я хочу в это посвящать. Единственная причина, по которой я сейчас говорю ей это, состоит в том, что Сиенна и так с легкостью может спросить о Луисвилле Кела или Уайтта, или даже Сина, и они будут рады рассказать ей, что я избегаю этого места, словно чумы, уже несколько лет подряд. - И я охуеть как не собираюсь туда ехать.

Опуская голову, несколько секунд кажется, она переваривает услышанное, а затем отбрасывает волосы за плечи, глядя на меня вопросительно.

- Почему нет? Я люблю Луисвилль.

- Потому что у нас и так запланирована куча городов, - моя голос звучит резче, чем мне того хотелось бы, и Сиенна почти что отскакивает от меня. - Тур и так довольно утомителен, а я не хочу добавлять еще больше стресса, - отвечаю уже мягче.

Садясь рядом с ней, я разглядываю ее длинные голые ноги, пока она играет с грифом гитары.

- А что этот тур дает непосредственно тебе? - наконец-то неуверенно спрашивает Си.

Я беру в руки ее лицо, и она немного двигает головой туда-сюда, потираясь щеками о мои ладони, вызывая легкую дрожь в моих руках.

- Не позволяй мне заниматься беспрерывно тем, на что мы потратили всю прошлую ночь, - румянец покрывает ее грудь, когда я беру гитару и отставляю ее в сторону. Я наслаждаюсь зрелищем ее обнаженного тела и только затем говорю. – А еще пребывание в том чертовом автобусе.

- Да, ладно, автобус сродни роскошному дому на колесах, - напоминает она мне.

- Роскошный дом на колесах, который мы вынуждены делить с тем, кто постоянно стучит по всему, мимо чего проходит, - добавляю я. - К тому же в дороге дерьмовая еда.

Она поворачивает голову в сторону.

- Большинство концертных площадок подает вам, ребята, превосходные блюда, - когда я бросаю на нее полный скепсиса взгляд, Сиенна пожимает плечами. - Я не говорила, что все, но большинство точно, - притягивая ее поближе и встречаясь с ней взглядом, я вдыхаю сладкий запах используемого ею мыла. - И на этом все?

- Ага, это все, что я получаю в туре.

В воздухе возникает напряжение, словно Сиенна хочет добавить в этот список что-то от себя, и от осознания того, что это может быть, моя грудь болезненно сжимается. Несколько дней назад Синджин оттянул меня в сторонку и поведал насчет дерьма, которое пишут о ней в интернете. Больше всего я хочу защитить ее от этого и остального негатива, связанного с моей деятельностью.

С тем, что я натворил.

Но она снова заговаривает, и ее голос становится ниже на октаву, такой соблазнительный и дразнящий.

- Значит, позволь мне любить тебя, Лукас.

После нашего шоу этой ночью, Синджин бьет все рекорды по опозданию, не появляясь на вечеринке за кулисами, которую по случаю дня его рождения организовали Тайлер и директор по рекламе данной концертной площадки. Почти все в сборе - обе группы и большая часть персонала; и Тайлер приволок один из тех тортов, в которых обычно прячется стриптизерша.

Зная Сина, скорее всего, стриптизерше быть.

- Может ты ему позвонишь? - нервно спрашивает Сиенна, после того как возвращается из уборной. Я знаю, она выходила, чтобы поискать его, и должен признаться, испытываю облегчение от того, что ребята поладили. Он стал относиться к ней иначе, так же как Син относится к моей сестре, стараясь уберечь от всего, и не думаю, что это связано с теми угрозами, что я бросал в его адрес. - Или давай я ему позвоню?

- Это Син, - говорю я, притягивая Сиенну к себе на колени. Ее лицо краснеет, и она оглядывается по сторонам, пытаясь понять, не наблюдает ли кто за нами. Я касаюсь ее подбородка и поворачиваю снова лицом к себе. - Расслабься. Все здесь и так знают, что ты со мной, и меня не волнует чье-либо мнение на этот счет. Все они могут думать что угодно. Пусть себе болтают.

- Вообще-то мы говорили о Синджине, - отмечает она.

- Он объявится, - обещаю я.

Когда через полчаса Син все-таки приходит - после того как Тайлер шлет ему тонну смс -, его сопровождает невысокая, миленькая блондинка, и взгляд ее карих глаз испуганно мечется по сторонам. Она кажется знакомой, хотя не могу вспомнить откуда ее знаю, и когда Сиенна спрашивает меня, эту ли девушку на пару с какой-то другой он приводил вчера в свой номер, я пожимаю плечами.

- Думаю, все было более чем запутано, но Сину не впервой менять свое решение.

Сейчас он двигается по комнате от одного человека к другому, принимая поздравления. Когда Синджин доходит до Силлы и Брейди, стоящих всего в нескольких футах от нас, разговаривая с костюмером Мэгги, Силла прерывает их беседу, смолкая. Поднимая руку, она выпаливает:

- Итак, которая эта?

Осознавая свою ошибку, Син пытается увести блондинку в сторону. Но она выворачивается от его захвата и смотрит на Силлу.

- Простите, что?

Силла наклоняет голову в сторону, оглядывая блондинку с головы до ног.

- Мы встречались с тобой и твоей соседкой в лобби прошлой ночью, верно? - фыркает она. - Не думала, что ты появишься здесь сегодня вечером.

- Не думаю, что мы встречались, - отвечает блондинка прохладным тоном. Ее грудь быстро вздымается и опадает, а лицо Сина в этот момент не выражает ни одной эмоции. Он явно на грани потери контроля. - Я - Зои Уитлоу - подруга Сина из Лос-Анджелеса.

Сиенна резко и шумно вдыхает, кстати, так же как и я.

- Дай мне секундочку, - говорю я Си. Она кивает, и я направляюсь к Синджину. Оказавшись рядом, я не заговариваю с ним или Зои, вместо этого кладу руку на спину Силле.

- Что ты делаешь? - спрашивает она, пока я веду ее через комнату к коридору.

- Спасаю тебя от участи в роли еще большей суки, чем ты уже из себя выставила.

Неожиданно она бросается ко мне, прижимаясь всем телом к моему, и на удивление, от нее не пахнет алкоголем. Но почему-то это разочаровывает меня. Она специально говорила все это девушке Сина.

- Еще не попросил свою горячую штучку уехать? - спрашивает Силла, когда я хватаю ее за плечи, отстраняясь.

- Боюсь, что нет.

- Тогда какого черта ты хочешь? - восклицает она.

Будучи раздраженным, я отступаю назад. Силла не всегда была такой, но в последние несколько лет все усугубилось. Не в лучшую сторону. Когда я снова обращаюсь к ней, то буквально выплевываю слова:

- Держись подальше от Сина сегодня.

Она так искусно овладела умением нести херню, что способна в секунду сменить выражение своего лица от равнодушного к обиженному.

- Что? - она моргает несколько раз.

Сегодня моего терпения не хватает на то, чтобы вынести это дерьмо.

- Мы закончили, - говорю я.

Я убираю руки с ее плеч и разворачиваюсь, чтобы уйти, но она хватается за мою футболку.

- Что это должно значить?

Смахивая ее руки со своей одежды, я усмехаюсь.

- Я даже не знаю, как более понятно выразить свою мысль. На личном уровне. И профессиональном. Я не могу больше иметь с тобой дела.

Она напряженно сглатывает и прижимает ладони к лицу.

- Все потому, что я немного пошутила и постебалась с маленькой девочкой Синджина?

- Нет, все потому, что не все мужчины, с которыми ты трахалась станут бросаться тебе в ноги, как только ты поранишь пальчик. Потому что ты наслаждаешься несчастьем. И думаю, это хуже всего, так как напоминает мне о бывшей жене.

У нее на глазах наворачиваются слезы, но я не покупаюсь на это ни на секунду.

- Послушай, мне жаль.

- Не говори мне этого, - я тыкаю пальцем в сторону входа в комнату, где проходит вечеринка. Даже отсюда я вижу, что Зои теперь держит дистанцию с Синджином. А он выглядит так, словно в секунде от срыва, который отбросит его на месяцы, если не годы назад. – Затолкни на хрен свою разрушительную способность куда подальше и скажи это ему или ей.

Силла бросает на меня тот кокетливый взгляд, который она использует во время споров, и на секунду я было думаю, что подруга собирается поступить правильно и попытаться все исправить, извинившись перед Сином и Зои. Но вместо этого она разворачивается на каблуках и направляется в противоположную сторону, к гримерке, которую использовала ранее этим вечером.

- Передай Тайлеру, чтобы написал мне, когда автобус будет готов к отбытию, - кричит она, уходя.

Глава 16

Сиенна

- Ладно, валяй, сколько пунктов списка ты уже выполнила? - спрашивает моя подруга Эшли, открывая бутылку пива с помощью открывалки в виде брелока к ключам.

Сейчас субботний вечер, а я вернулась в Нэшвилл вчера в обед. Эшли написала мне в 10:30 вечера, пока я принимала душ, спрашивая, хочу ли я пойти в караоке, расположенное в центре города в клубе "Маяк", который по факту принадлежит ее родителям. Так как бабуля отправилась спать еще час назад, и мы с Эшли не виделись несколько недель, я без раздумий приняла ее приглашение. После сегодняшнего дня, мне необходимо было развеяться.

Я работала почти что двенадцать часов, после чего, придя домой, обнаружила, что бывшая жена Лукаса прислала мне бумажное письмо на адрес дома бабушки, а еще я получила электронное сообщение от одного из клиентов с просьбой отменить все наши предстоящие с ней встречи.

- Сиенна? - обращается ко мне Эшли, перебивая ход моих мыслей и возвращая меня в переполненный народом бар.

- Сколько пунктов чего? - переспрашиваю я, игриво улыбаясь.

- Ты знаешь, о чем я говорю, - когда я не отвечаю, она стонет и прикладывает подбородок к своему кулаку. - О, прошу, только не говори, что не реализовала ни один из них.

Я задумываюсь о списке, который подруга дала мне перед тем, как я покинула Нэшвилл несколько недель назад, и о том, сколько пунктов я реально выполнила к этому времени.

- Ну, почему же? Четыре или пять я точно реализовала. Но Келу я так и не позволила выпить боди-шот с моего тела, - когда губы Эшли сжимаются в тонкую линию в знак разочарования, я оборонительно поднимаю руки. - Но я думаю, что реализую все пункты до окончания этого тура. То есть за оставшиеся три недели. И не забывай, группа будет здесь с шоу через двенадцать дней.

Надеюсь, упоминание предстоящего концерта Your Toxic Sequel в Нэшвилле отвлечет ее от предыдущей темы разговора. Эшли взволнованно усмехается.

- У меня установлен обратный отсчет на телефоне, - она качает головой. - Ох, я знаю. Я такая безнадежная.

- Но с другой стороны, ребята будут здесь, и возможно, ты сможешь собственноручно закончить реализацию своего списка, - добавляю я тихо.

Проводя руками по своим разноцветным волосам, она неестественно закатывает глаза.

- Тогда в чем же веселье.

Мой телефон гудит по центру стола. Я снимаю блокировку и открываю сообщение от Лукаса. Я ждала от него вестей, с тех пор как пришла домой с работы и, должно быть, сейчас на моем лице ярко светится улыбка. Эшли негромко свистит.

- Я могла бы завалить тебя кучей вопросов, но ты и так уже покраснела, так что сегодня буду доставать тебя, спрашивая о работе. Мой проницательный ум жаждет знать, стоит ли смотреть это новое реалити-шоу? Это же шоу Джерси Шо из Города Музыки?

- Ну, оно... скучное. Ладно, работа над ним была скучной. Не уверена, но кажется, шоу будет таким же, - я не упоминаю об отмене работы с другим своим клиентом. Я работала с той женщиной - женой политика -, с тех пор как начала строить свою карьеру консультанта здесь, в Нэшвилле. Ее электронное сообщение содержало лишь два предложения, и после фразы "ваша другая публичная работа" она сообщила, что считает уместным прекратить наше сотрудничество.

После прочтения этого я просидела минут десять перед компьютером, тупо глядя в экран.

Я было хотела ответить ей, спросив, все ли это из-за сотен фото нас с Лукасом в интернете или из-за того, что она прочла обо мне на сайте фанов YTS, где меня поливают грязной ложью с головы до ног.

Например, сегодня после обеда, забравшись на один из таких сайтов, по глупости своей душевной, я обнаружила, что была беременна. Уверена, к завтрашнему утру все изменится и окажется, что я обманывала Лукаса, сделав тайный аборт. Или, возможно, мой выдуманный малыш окажется ребенком Кела или Сина.

Если бы это не было столь грустно и неописуемо страшно, я бы, наверное, посмеялась.

- Боже, девочка моя, ты витаешь в облаках весь вечер, - жалуется Эшли. - Я просто сказала, что скучное шоу тоже неплохо, но не уверена, что это имеет отношение к твоему состоянию, - она нервно крутит свою пивную бутылку и, очевидно, хочет задать вопрос о YTS и туре.

Так как чувствую себя сегодня размазней и вину за то, что из меня вышел отстойный собеседник, ыжидаю пару секунд и говорю:

- Ладно, валяй.

Упирая руки о стул, она наклоняется ближе.

- Силла Крейг?

Я тщательно обдумываю свои дальнейшие слова, но затем просто качаю головой. К черту любезности.

- Дьяволица в сетчатых колготках.

- Я знала! - Эшли садится прямо и делает глоток пива, при этом морща свой носик, украшенный пирсингом. - Фу, никогда больше не закажу это дерьмо, - она сдвигает почти полную бутылку на край стола. - Впервые я реально поняла, что она стерва, просмотрев то видео выступления Ягнят, когда Силла чуть ли не швырнула микрофон со сцены в толпу фанов.

Когда я хмурюсь и жестом приглашаю Эшли продолжить рассказ, она добавляет:

- То видео на YouTube с концерта в Луисвилле, когда она и YTS разъезжали в совместном туре. Ему уже несколько лет. Она слетела с катушек прямо во время выступления.

У меня перед глазами возникает до боли живой образ Силлы, несущей всякую хрень перед Синджином и Зои две ночи назад, и в горле снова начинает жечь.

- Почему я не удивлена?

- В любом случае, я... - Эшли замолкает, когда Ник, один из вышибал, присаживается за наш столик, шепча ей что-то на ухо. - Дерьмо, у одного из барменов заболел ребенок, так что она вынуждена уйти пораньше. Дай мне двадцать минут, ладно?

Но я качаю головой и спрыгиваю с барного табурета.

- Мне уже нужно ехать домой. У меня рейс завтра утром, сразу после раннего завтрака с Сетом и бабушкой.

Эшли встает со своего места.

- Повеселись, - говорит она достаточно громко, чтобы перекричать поющего со сцены пьяного парня. Эшли делает два шага, а затем быстро поворачивается назад, постукивая пальцем по губам. - Пока я не забыла, когда ты вернешься снова?

- Через пять дней. Я буду здесь, пока ребята не приедут в Нэшвилл, потому что сегодня подписала контракт на работу с еще одной съемочной группой, - к тому же у меня есть еще один частный клиент, но кто знает, сложится ли все удачно.

Эшли дает мне "пять" в стиле 80-х.

- Ладно, значит скоро увидимся, и если в списке останется единственный нереализованный пункт насчет пуговицы на джинсах Кела... То тебе придется мне помочь, Сиенна.

Вымученно смеясь, я обещаю сделать все, что смогу.

Через пятнадцать минут, после того как вхожу в дом бабушки и запираю за собою двери, слова Эшли всплывают у меня в голове. Я тихо крадусь наверх, в свою спальню. И как только закрываю двери, направляюсь прямиком к компьютеру и гуглю тираду Силлы в Луисвилле.

Поисковик выдает нужное мне видео второй ссылкой - прямо под статьей о мужчине, которого ограбили на автостоянке во время выступления Злых Ягнят в Луисвилле. Я кликаю на видео.

И в течение пяти минут и тридцати девяти секунду сижу, замерев от ужаса, пока наблюдаю, как Силла всхлипывает, исполняя песню, а затем ни с того ни с сего посылает всех зрителей на хуй.

От просмотра у меня во рту остается неприятный привкус.

Меня пугает звук входящего сообщения. С колотящимся сердцем, смотрю в верхнюю часть экрана, на закладку мессенджера. Мне пришло новое сообщение Facebook от Кайли, и к слову, она наконец-то поменяла свою фамилию с Вульф на МакКрей.

Кайли МакКрей : Угадай, кто с тобой скоро увидится?

Тыкая языком внутреннюю сторону щеки, набираю ответ.

Дай угадаю, она невысокая, поразительная и у нее невероятные синие волосы?

Кайли МакКрей: Да, да, но НЕТ. Я снова их перекрасила. И думаю, мне нравится новый цвет.

Я морщусь. За последние несколько месяцев Кайли перекрашивалась в платиновый и бордовый, и при этом выглядела как стриптизерша. Прежде чем я успеваю спросить, какой же цвет она выбрала на сей раз, Кайли отправляет мне свое фото. Оно загружается очень медленно, за что отдельное спасибо нашему тормознутому интернету, так что моему взору открывается кусочек за кусочком, пока на экране не появляется полное изображение - удивленное лицо Кайли и рука, указывающая на ее волосы. Которые сейчас выкрашены в ужасный темно-коричневый оттенок.

Кайли МакКрей: Пока ты молчишь (надеюсь, у тебя просто нет слов), скажу, что мне нравится этот цвет. И отвечая на твой следующий вопрос: я и мои нормальные волосы проведем время вместе с вами в туре от Атланты до Нового Орлеана.

Это означает, что она будет рядом в течение всего остатка тура, кроме выступлений в Фениксе и Лос-Анджелесе. Когда я спрашиваю ее, почему она не хочет присутствовать на двух последних шоу, Кайли тут же отвечает, что она в раздумьях на сей счет.

Что бы это ни значило.

Усмехаясь, я смотрю на экран и начинаю писать, что не могу дождаться нашей встречи, но затем удаляю это сообщение. Видео с Силлой все еще волнует меня, и лучше всего спросить об этом у Кайли, так как вероятнее всего, она была там с ними.

Эй, странный вопрос, конечно, но что случилось с Силлой на том концерте в Луисвилле?

Впервые, с тех пор как месяц назад мы начали с Кайли переписываться в Facebook, она отвечает мне почти что сразу же.

Кайли МакКрей : Она думала, что ее преследуют. Кто-то слал ей письма и подарки. Прямо перед шоу она получила один такой и потеряла самоконтроль. Ладно, я очень извиняюсь, детка, но должна бежать. Безумно устала!

Письма и подарки. Это так похоже на ту хрень, которой достает меня Сэм, что прямо сейчас мне хочется что-то бросить в стену. Но с другой стороны, это помогает сосредоточиться на нескольких аспектах. Во-первых, Силла назвала меня своим новым сталкером. Во-вторых, Лукас не хочет ехать в Луисвилль - должно быть, тот срыв Силлы повлек за собой негативные последствия и для YTS.

Тем не менее, мне все еще жаль Силлу.

Снова опуская пальцы на клавиатуру, я наконец-то пишу Кайли о том, что буду рада нашей встрече, а затем закрываю ноутбук. Все еще испытывая раздражение, забираюсь в постель. Когда замечаю письмо Сэм на ночном столике, бросаю его в мусорную корзину с другой стороны кровати.

Письма и подарки.

Нет, я бы точно не удивилась, узнай, что "сталкером" Силлы была бывшая жена Лукаса, которая просто пыталась поиздеваться над ней. Однако от этого осознания мое беспокойство ничуть не унимается.

Вместо того, чтобы оставить машину снова на стоянке аэропорта и вновь столкнуться с бешеным счетом, я прошу бабулю подбросить меня к терминалу, перед полетом в Северную Каролину. Во время поездки я наконец спрашиваю бабушку о той встрече с юристом, что состоялась у них пару недель назад.

В последние пару дней я избегала всего, связанного с матерью, но сейчас, перед отъездом, мне кажется, что отступать и прятаться уже некуда.

Как только я задаю вопрос, бабуля сворачивает на обочину.

- Ребекка пытается добиться условно-досрочного, - поясняет она.

Несомненно, за примерное поведение. Я не хочу ничего говорить о всех тех драках, в которых мать принимала участие лишь за последний год.

- И юрист будет работать над этим делом бесплатно, верно? - моя бабушка отнюдь не богата, и последнее, чего бы мне хотелось, так это, чтобы она снова загнала себя в долги, желая помочь моей матери.

Пару минут ба молчит. Единственный звук нарушающий тишину в салоне авто - шум кондиционера. В конце концов, она произносит:

- Даже и близко не бесплатно, дорогая, - уголок ее губ дергается, отчего я начинаю думать, что ба что-то мне не договаривает.

И я с легкостью могу предположить, что именно.

- Она хочет, чтобы ты поговорила со мной насчет оплаты счетов за это?

- Ей известно, что ты не можешь их оплатить. Она хочет, чтобы ты поговорила об этом с Лукасом, - поправляет меня бабушка, и я прищуриваю глаза.

- Она же даже не знает о нем?

Ба качает головой, и поток воздуха с кондиционера развевает пряди ее тонких седых волос.

- Не уверена. Думаю, она увидела эту новость в одном из тех глянцевых журналов, которые им раздают в тюрьме, - бабушка снова выезжает на дорогу к аэропорту и через пару минут уже паркует свой старый Mercedes возле терминала. - Я сказала ей, что не стану тебя просить об этом.

И все же мать явно давит на бабушку. Мое тело напрягается, но я натянуто улыбаюсь бабуле и надеюсь, эта улыбка говорит ей о том, как сильно я ее обожаю.

- Я люблю тебя, - наклоняясь, я целую ее в щеку. - Я так сильно люблю тебя.

- Я тоже, Сиенна.

Я хватаю свои вещи с заднего сидения и добавляю:

- И если мама снова тебе позвонит, скажи ей, что несмотря на то, что ответ отрицательный, она может по крайней мере не искать посыльного, а спросить меня напрямую. Фактически, она может позвонить мне в любое время и услышать все от меня лично.

Голубые глаза бабули светятся весельем.

- Передам. А ты береги себя. Увидимся через неделю, дорогая.

В отличие от прошлого раза, когда я улетала из Нэшвилля, на сей раз мой перелет в Гринвиль очень короткий, меньше трех часов, включая пересадку в Шарлотте, где я покупаю сэндвич в местном магазинчике булочек. Поглощая его, ощущаю некое волнение. Несмотря на разрыв рабочих отношений с постоянной клиенткой и на письмо Сэм, я неимоверно сильно хочу поскорее приехать к ребятам - нет, к Лукасу. Частично из-за того, что мучительно нуждаюсь в его присутствии, но и из-за чувства гордости. Если я и дальше буду вместе с ним, это докажет мою правоту.

Вместо того, чтобы прислать кого-то за мной, Лукас ожидает меня в терминале еще до того, как самолет приземляется в Гринвиле. Я не успеваю и слова проронить, как его губы уже накрывают мои, и он целует меня, словно мы были в разлуке несколько лет, а не всего лишь два дня. Моя голова идет кругом, а сердце бешено колотится в груди, когда он наконец-то отстраняется.

- Ты себе даже не представляешь, сколько раз я думал об этом моменте со времени твоего отъезда, - говорит он.

- Меня не было всего-то пару дней, - отмечаю я, хотя чувствую то же самое. Наши отношения, химия между нами - это что-то безумное и всепоглощающее. Даже здесь, среди полного народа терминала, эти ощущения захватывают нас, вынуждая почти что забыть об окружающем мире. Я не замечаю трех женщин в нескольких футах от нас, пока Лукас не отстраняется, чтобы пойти забрать мой багаж. Они достали свои телефоны и снимают Лукаса; и я могу почти гарантировать, что секундой ранее тоже попала под фокус их объективов.

Одна из них бросает на меня странный взгляд, который будто бы пронзает мне грудь. Она наклоняется к своей подруге и шепчет ей что-то, прикрывая рот рукой. Но в этот момент, Лукас зовет меня по имени, возвращаясь обратно от ленты выдачи багажа, и я замечаю, как его глаза блестят желанием, любовью и жаждой. И от этого взгляда мои тревоги уходят на задний план.

Пусть окружающие судачат. В конце концов, это неважно.

Глава 17

Сиенна

После концерта в Гринвилле, в ночь четверга следует ночь в Шарлотте, а за ними и Чарлотсвилль в вечер среды. Даже несмотря на мою усталость после прогулки по центру Чарлотсвилля вчера ночью после шоу, мне удается выгнать себя пинками под зад из нашей спальни в четверг утром, когда автобус паркуется перед концертной площадкой в Верджиния бич.

Пока иду в гостиную и хватаю стакан апельсинового сока, с удивлением обнаруживаю, что Синджин уже встал. Он сидит на диване в лаундж-зоне, играя в видео игры и ругаясь на экран ТВ.

Пока я наливаю себе попить, он бросает на меня сердитый взгляд, разглядывая от голых стоп до шорт и старой майки, а затем наконец достигает спутанных волос.

- Дерьмово выглядишь, - говорит он.

Плюхаясь на диван рядом с ним, допиваю остаток сока.

- Твоя честность делает мою жизнь полноценной.

- Я уже говорил, что для тебя буду глаголить лишь истину, - он бросает между нами джойстик от приставки и трет руками лицо. - Боже, я почти что хочу улететь завтра с тобой и оставить все это дерьмо.

Закатывая глаза, я поднимаю джойстик и перезапускаю игру. Как только меня убивают и затем съедают зомби, на что уходит не более тридцати секунд, Син вырывает джойстик у меня из рук.

- Если ты пойдешь со мной, то кто же будет играть соло на барабане? - спрашиваю я сладким голосом.

- Твой чертов парень, - ему удается остаться в живых дольше, чем мне - около трех минут -, а затем на плоском экране вспыхивает надпись "Игра закончена".

- Что за хрень ты только что там устроил? - спрашиваю я, когда он передает мне джойстик.

- Резню.

Мы играем еще около добрых тридцати минут, немного разговаривая о видео играх и передавая джойстик туда-сюда, как только кто-то из нас умирает.

Наконец я спрашиваю его о Зои.

Его лицо становится задумчивым, но он быстро скрывает эмоции под маской безразличия.

- Силла расстроила ее, но Зои сказала, что она и так ожидала от меня подобного дерьма, так что даже не знаю, что и думать, - я не упускаю из виду то, как дрожит его голос или как Синджин сжимает джойстик. - А знаешь, лажа еще и в том, что я не переспал ни с одной из тех девушек.

- А ты говорил ей это? - спрашиваю я шепотом.

Он поднимает свои тощие плечи, пожимая ними.

- Я был обречен на провал с самого начала.

Подтягивая колени к груди, оборачиваю руки вокруг бедер.

- Тогда, возможно, все как раз должно было сложиться? Ну знаешь, как во всех тех эпических романах.

Он бросает на меня косой взгляд, словно реально обдумывает мои слова.

- Эпические романы всегда заканчиваются охуенной обреченностью.

Звук шаркающих вдоль автобуса ног Лукаса прерывает наш разговор, и Син с концами передает мне джойстик.

- Я попытаюсь немного вздремнуть перед саундчеком, - его зеленые глаза предупреждающе смотрят на Лукаса. - Это значит, что не хуй будить меня по каким-либо пустякам.

Почесывая голову так, что его темные косматые волосы падают на глаза, Лукас отвечает своему коллеге по группе самоуверенной ухмылкой. Он обращает этот взгляд и на меня в течение буквально секунды, а внизу живота моментально вспыхивает пламя.

- Я постараюсь изо всех сил, - обещает Лукас.

Синджин исчезает в задней части автобуса, но через несколько секунд снова заглядывает в гостиную.

- Пока не забыл, - он поднимает пару барабанных палочек. Я ловлю их одновременно, когда парень резко подбрасывает палочки в моем направлении. – Подписал, ну и все в этом роде, - и до того, как я успеваю вымолвить хоть слово благодарности, он уходит, и со стороны его комнаты до нас доносится громкие звук песни Puddle Mudd's "Famous".

- Ладно, он меня пугает, - я поднимаю взгляд на Лукаса, прислонившегося к столешнице на мини-кухне и сжимающего в руке Ред Булл. - Ты кажешься... отдохнувшим.

Он открывает банку энергетика.

- Нам осталось всего две недели в пути. И, черт побери, я отдохнувший, - одаривая меня похотливой улыбкой, он садится на диван рядом, перекидывая мои ноги через свои колени и усаживая на себя верхом. Когда Лукас трется своим членом о мой пах и наклоняет меня назад, целуя мою грудь через футболку, я вскрикиваю от неожиданности, но приглушаю этот звук тыльной стороной ладони. – А ты кажешься...

Мой телефон вибрирует на столе, привлекая внимание Вульфа.

Сперва я даже не собираюсь смотреть, кто там звонит, но Лукас сильно сжимает мою попку. Так, что приходится потянуться к мобильному и нехотя разблокировать его лишь для того, чтобы в результате увидеть, что номер не определен. Когда смотрю на экран, по моему телу проносится страх. Первая мысль о том, что это - Сэм.

До сегодняшнего дня она использовала лишь слова, чтобы напугать меня. И хотя я не хочу это признавать, но мой адрес, вероятно, было несложно найти, так как он указан на моем сайте в разделе Контакты.

Однако через что ей пришлось пройти, чтобы добыть мой номер телефона?

Успокойся, - думаю я. - Перестань загонять себя в угол и просто ответь на чертов звонок.

- Ты собираешься хотя бы взглянуть на экран? - рычит Лукас мне на ухо.

Неуверенно кивая ему, я провожу пальцем по экрану, принимая звонок. Человек на другом конце начинает говорить еще до того, как я прикладываю трубку к уху, и я ощущаю облегчение, распознав, что слышу просто запрограммированную запись.

Что-то типа:

- …Звонок исходит от Ребекки Превин.

То есть, от моей матери.

Я не знаю, сколько раз принимала в прошлом подобные звонки, но в последний год их было немного, да и перерывы между ними были существенны. Я не хотела ничего давать ей, и в результате меня наконец-то перестали использовать.

Не уверена, что именно сейчас побуждает меня принять звонок - то ли злость за то, что она отправила бабулю в офис юриста, то ли мое давнее желание осчастливить маму -, но независимо от причины, я все же отвечаю. Она начинает разговор не так как обычно - не говорит со мной сладким нежным голосом, который использует, когда чего-то от меня желает добиться - нет, она уже дошла до стадии пылающего гнева.

- Ты, маленькая сучка, - шипит мама. - Как ты смеешь настраивать мою же мать против меня?

Поднимаясь с коленей Лукаса, я иступлено нажимаю пальцем на кнопку телефона, приглушая громкость, чтобы никто кроме меня не слышал ее слов. Лукас и так уже наклонился вперед, а его длинные пальцы постукивают по нижней губе.

Поворачиваясь к нему спиной так, чтобы ему было не видно мое выражение лица, я набираю полные легкие воздуха.

- Я не знаю, о чем ты говоришь.

Она издает протяжный гортанный стон.

- Это не прокатит со мной, Сиенна, я вижу тебя насквозь. Так было всегда. Ты пытаешься запудрить ей мозги, а это неправильно.

Я щипаю свою переносицу. Моя мама постоянно дарит окружающим лишь головную боль.

- И что же такого я делаю? - спрашиваю я тихонечко.

- Она сказал мне, что ей стыдно из-за того, что я хочу попросить твоего парня мне помочь. Что она не станет даже...

- Нет, - я качаю головой. - Бабушка не должна чувствовать и капли стыда за это. Это ты должна. Ты даже не разговариваешь со мной, но первое, что делаешь, прочитав обо мне какую-то статью в таблоиде - звонишь мне, ожидая...

Сейчас очередь матери перебить меня, и когда она это делает, то буквально орет.

- Ты написала мне письмо с предложением.

- Мам, - выдыхаю я, ненавидя то, как жжет в груди, когда называю ее так. - Не неси всякую херню.

На другом конце линии слышится шуршание бумаги, и затем резким и дрожащим голосом она зачитывает мне это письмо вслух. Текст короткий и лаконичный. В письме говорится, что я могла бы оплатить ее юриста за счет Лукаса, если мама захочет принять от меня данное предложение. Даже моя вечно лгущая мать вряд ли могла бы придумать нечто подобное.

Как только она заканчивает читать, то говорит слова, от которых мое сердце покрывается коркой льда.

- Ты отправила это три недели назад... Марки пропечатаны в Атланте... Так что не нужно теперь лгать.

- Откуда ты сказала пришло письмо?

Она издает странный звук.

- Ты что оглохла? Ты меня слышала. Не волнуйся, мне не нужна помощь от тебя или твоего парня. Но если ты еще раз попытаешься настроить мою мать против меня, я покажу тебе на что способна, как только выберусь из этого места.

И затем она кладет трубку, не давая мне даже шанса объясниться - хотя, чтобы я могла ей сказать, после всего услышанного? Опуская телефон на столешницу, смотрю в никуда, пока не чувствую, как меня обнимают сильные руки.

- Твоя мать? - спрашивает Лукас, и я медленно киваю, пытаясь перевести дыхание. - Ты не должна позволяет ей так на тебя влиять, Рыжая. Я впечатлен.

Но все, на чем я могу сосредоточиться сейчас - это мамины слова. На том, что я выслала ей письмо со штемпелями Атланты.

Атланты.

Из города, где живет Саманта.

Лукас разворачивает меня к себе лицом, немного наклоняя голову в голову, пытаясь получше разглядеть мое выражение лица.

- Она сказала, чего хочет?

- Она хочет от меня того, чего я не могу ей дать.

Поскольку ему известно, что этот звонок имеет какое-то отношение к нему, Лукас сжимает ладонями мое лицо.

- Тебе нужна моя помощь?

У меня в груди образуются пузырьки истеричного смеха.

- Нет. Точно... нет. Я абсолютно точно не хочу помогать ей.

Притягивая к себе, Лукас удерживает меня напротив груди до тех пор, пока мое дыхание не приходит в норму. К тому времени, как он меня отпускает, и я опускаюсь на диван, мой контроль восстановлен почти в полной мере.

Лукас становится на колени передо мной, массируя большими пальцами заднюю сторону моих икр.

- У меня есть дела, так что мы с Дэвидом должны будем уйти, но если тебе нужно...

Я быстро мотаю головой.

- Нет, ты можешь заняться своими делами. Если бы я расклеивалась после каждого звонка моей матери, то уже бы свихнулась.

Пока Лукас одевается, я хожу вдоль автобуса, ожидая, когда же он уйдет. Как только они с Дэвидом уезжают, хватаю телефон и выхожу из автобуса, чтобы Син не услышал мой разговор. Пока жду, когда бабуля ответит, крепко себя обнимаю, боясь, что как только ослаблю хватку, развалюсь на части.

- Ты сегодня необычно рано встала, - отвечает нежно ба.

Шумно вдыхая, я резко меняю тему разговора:

- Ты не получала ничего странного от меня или обо мне?

- Сиенна, что за...?

- Получала или нет? Письма или хоть что-нибудь с того момента, как я уехала в этот тур?

Молчание бабушки оглушает и говорит мне обо всем, о чем я хотела знать. Мне кажется, словно из моей груди буквально выкачали весь воздух.

- Почему ты не отвечаешь?

- Потому что это пришло только вчера, - говорит она, и ее голос насторожен. Она прерывисто втягивает воздух, а затем продолжает: - Я порвала тот грязный мусор сразу же, как прочла первую строчку. Разве ты думаешь, что я стану рассказывать тебе о том, что кто-то шлет ужасные записки, желая рассказать мне все, что он или она о тебе думают, просто потому что кому-то не нравится, с кем ты встречаешься?

- Я... - я опускаю взгляд на асфальт, глядя на маленький осколок стекла в нескольких футах от моих ног. - Ба, мне жаль, что кто-то прислал тебе подобное.

И не просто кто-то. Саманта. И я почти на сто процентов уверена, что она стоит за письмами и моей бабушке и матери.

Пока ба пытается убедить меня, что все будет в порядке, я прихожу к выводу, который вызывает у меня тошноту.

На данный момент Сэм втянула в этот хаос почти всю мою семью, и мой план сохранить все это в тайне от Лукаса вот-вот вылетит в трубу.

Поскольку Лукас уехал прямо перед предстоящим саундчеком группы, я решаю подождать до окончания сегодняшнего шоу, чтобы рассказать ему обо всем. Я едва ли могу сосредоточиться на концерте - по сути, провожу большую часть времени, глядя на свой телефон, проверяя, не прислала ли Сэм мне еще одно сообщение, и гадая, позвонит ли мне бабуля, сообщая о еще одном полученном письме.

Я уже давно так не нервничала. Желудок сжимается, вызывая приступ тошноты.

Я видела, как реагирует Лукас лишь на упоминание о его бывшей жене - черт, я очень переживаю, что его реакция будет неимоверно негативной. В ответ на вопросы о Саманте он автоматически замыкается в себе.

Эта ситуация, скорее всего, приведет к такой же реакции, или возможно, он наконец разрушит эту стену, как было в гостинице Атланты несколько месяцев назад.

Около часа ночи за кулисами наконец-то все заканчивают свои дела, вдоволь наговорившись. Когда Тайлер сообщает ребятам, что нам придется немного подождать, так как у автобуса для техперсонала возникли кой-какие неполадки, Уайтт предлагает устроить посиделки в их с Келом автобусе.

Что еще больше отстрачивает мой разговор с Лукасом.

Пока мы идем к другому автобусу YTS, Лукас разворачивается. Направляясь обратно, он говорит:

- Мне нужно переговорить пару минут с Тайлером, - его губы изгибаются в расслабленной улыбке. - Ты можешь пойти вместе с ребятами?

Убирая волосы с лица, я киваю.

- Но Лукас? - он останавливается и оборачивается ко мне, его густые брови приподнимаются, пока он ждет от меня продолжения. Я разворачиваюсь к нему лицом, заламывая руки. - Мне очень нужно поговорить с тобой перед тем, как отправиться завтра домой, ладно?

Он накрывает мои губы своим мягкими устами, нежно прикусывая мою нижнюю губу, а затем отстраняется.

- Хорошо. У меня тоже есть, что тебе сказать.

Я наблюдаю, как он убегает к автобусу техперсонала, который со стороны кажется очень даже исправным. Как только Лукас исчезает внутри, я поднимаюсь по ступеням другого автобуса. Немедленно меня приветствуют рвущиеся на волю из звуковой системы громкие нотки песни Theory of a Deadman.

Признаться, я впервые ступила в автобус, где проживают Уайтт и Кел, но он оформлен идентично с нашим.

- Надеюсь, ты наконец-то готова к тому боди-шоту, - кричит Кел с кухни, его темно-карие глаза светятся весельем. В его руках две бутылки - одна с водкой и вторая с ромом - и он кивает на подол моей рубашки. – Ты прямо сейчас ее снимешь, или мы сделаем это попозже?

- В твоих мечтах, Келвин.

Я иду вдоль прохода, минуя маленькую кухню, и когда достигаю гостиной, останавливаюсь. Замечая меня между гостиной и кухней и то, как я морщу нос, глядя на заваленный нижним бельем диван, Кел выпивает залпом свой шот.

- Ты можешь присесть. Клянусь, груды мусора тебя не укусят, - говорит он с долей сарказма.

Откидывая в сторону пурпурный кружевной лифчик, я плюхаюсь на диван.

- Никогда не думала, что у тебя третий размер груди, Кел, - говорю я. К моему удивлению, его загорелая кожа заливается румянцем.

- На прошлой неделе здесь была печально известная Хайди, - я поднимаю взгляд на идущего к нам с другого конца автобуса Уайтта. Хайди. Это имя кажется знакомым. Когда я кривлю губы, пытаясь вспомнить, где его слышала, он добавляет: - Она ездила с Кайли в Новый Орлеан в начале этого года.

- О, точно, - теперь я вспоминаю разговор с Кайли на крыльце дома моей бабушки где-то в конце февраля. Она приехала, чтобы навестить меня, принести мирное подношение, после того как обманом заманила меня на обед с Лукасом. Тогда она упомянула Хайди. - Она приедет вместе с Кайли на этих выходных в Атланту? - спрашиваю я, и Уайтт драматично одними губами говорит "нет".

- Я могу перенести Хайди лишь в малых дозах, - поясняет он, садясь за стол через проход от меня. - А на данный момент я видел ее уже столько раз, что хватит до конца этого года.

Дверь автобуса открывается, но вместо Лукаса внутрь поднимается Синджин. Когда он бросает взгляд на мое лицо, то останавливается посреди прохода.

- Ага, я тоже рад лицезреть твою задницу, - хватая пиво из холодильника, он плюхается рядом со мной, закидывая ноги на стол, за которым сидит Уайтт.

- Ты всю ночь выглядишь словно олененок в свете фар, - отмечает Син, и я наклоняю к нему голову.

Это потому что бывшая жена солиста вашей группы играет в игры с моей семьей.

Но Синджину я говорю:

- То, как ты смотришь на меня, довольно жутко, - он что-то бормочет, но затем я осознаю, что его внимание сосредоточено на Уайтте, который прямо сейчас громко спорит.

Отодвигаясь от Сина, я достаю из кармана свой телефон. На экране светится предупреждение о низком заряде батареи, и это вызывает у меня стон. Я встаю и поворачиваюсь к Уайтту.

- Если Лукас придет, передашь ему, что я пошла в другой автобус?

Уайтт соглашается, и я выхожу на улицу. Сегодняшний вечер довольно прохладный, и к тому времени, как я дохожу до нашего автобуса, уже дрожу и обнимаю себя. Оставляя свой телефон на зарядке, я иду через гостиную, разыскивая что-то теплое. Если честно, я взяла с собой только одну толстовку с лого Эхо Фоллс, с капюшоном; именно ее мне подарил бывший босс на прошлогоднее рождество.

Когда я выхожу из нашей спальни и направляюсь мимо комнаты Синджина, меня останавливает звук шуршащих покрывал за спиной. Разворачиваясь, я клацаю выключатель света возле двери. Когда я вижу укрытое одеялом тело на кровати Сина, то фыркаю.

- Ты уже махнул рукой на Кела и Уайтта? - дразнюсь я.

Однако, когда тело перекатывается, и на сторону кровати ниспадают длинные черные волосы, а на меня глядят синие глаза, я понимаю, что это не Синджин.

- Так вот где он? - спрашивает Силла. Она невинно хлопает ресницами. - Тогда тебе стоит привести его сюда ради меня, сладкая штучка. Нам с ним нужно поговорить.

Глава 18

Сиенна

Я смотрю на нее, не произнося ни слова, впитывая образ этой пьяной женщины, которая открыто дала мне понять, что я ей не по душе. Мое зрение сперва размывается, но затем приходит в норму, и я смотрю на аккуратно заправленное черное покрывало на соседней кровати в комнате Сина. Как только мне удается совладать с собой и сделать глубокий вдох, я снова сосредотачиваюсь на Силле.

- Какого хрена ты делаешь в койке Сина? - спрашиваю я.

Упираясь руками о край кровати, она принимает сидячее положение, ее черные локоны ниспадают на голое плечо, когда девушка смотрит на меня сквозь опущенные ресницы. Даже пьяной в стельку ей удается выглядеть сексуально, и когда я представляю ее ожидающей в кровати не Синджина, а Лукаса, то нервно начинаю тыкать кончиком языка во внутреннюю сторону своей щеки.

- А разве не очевидно? - спрашивает она хриплым голосом. - Я жду, когда он вернется. Думаю, я разделю с вами этот автобус до Атланты.

Я недоверчиво качаю головой.

- Зачем ты ставишь саму себя в такое положение?

Положение, когда он может относиться к тебе, как к дерьму и повторять по сотне раз, что хотел бы никогда не ездить в совместные туры с твоей группой?

Но прямо я не говорю ей ни слова, так как знаю, что возможно, она думает о том же. Я знаю это, потому как Силла проводит руками по волосам и испускает смешок, хотя в ее глазах нет и намека на веселье.

- Поверь мне, не в его стиле долго держать обиды.

- Рада, что ты так уверена в себе.

- Ты, бля, издеваешься надо мной? Думаешь, что если ты ошиваешься с ним рядом несколько недель, то уже знаешь о нем все? - она встает и босяком, спотыкаясь, подходит ближе ко мне. Ее волосы и короткая майка воняют водкой и рвотой, вынуждая меня прикрыть нос рукой. - Ты нихера о нем не знаешь. Как и о Лукасе, кстати.

Я отстраняюсь от нее, прищуривая глаза.

- Я знаю, что Син оставил тебя в прошлом, какое-то время назад. Знаю, что он не какой-то запасной план. Я знаю, что ты...

Она усмехается.

- О, дорогуша, ты не знаешь ничего обо мне.

- У тебя есть проблемы.

- И это говорит половая тряпка Лукаса? Миленько.

Впервые она говорит мне что-то подобное - и если я собираюсь находиться рядом с ней ради музыки Лукаса, то уверена, услышу подобное еще не раз -, и скажу вам, это отнюдь не лестно. Я словно перетягиваю одновременно две веревки, с одной стороны которой Силла, а с другой - Сэм.

- Забавно, - говорю я, двигаясь задом наперед по узкому коридору. Силла следует за мной в основную гостиную. Я скрещиваю руки на груди. - Слышать подобное от человека, который не в состоянии отвечать за свои слова.

Руки Силлы вздрагивают, а следом за ними и ее тело. Она немного отворачивается от меня, опуская ладони на стол в гостиной и используя его как опору, чтобы не упасть. Ее плечи начинают дрожать, и пока я стою неподвижно, ожидая следующее ее движение, не могу понять, то ли она плачет, то ли смеется. Когда Силла наконец-то выпрямляет спину и поворачивается ко мне лицом, я осознаю, что она одновременно и плачет, и смеется.

- Ты думаешь, я хочу о нем заботиться? - она вытирает уголки глаз тыльной стороной ладони. Хватая свои лодочки на очень высоких каблуках с кожаного дивана, Силла проходит мимо меня, направляясь к выходу. - Поверь, я не хочу. И сегодня утром я потеряла всякую надежду на то, что он одумается и прогонит тебя.

Сегодня утром? Резко разворачиваясь, я хватаю ее за плечо до того, как она может споткнуться и скатиться по ступенькам автобуса.

- О чем ты, на хрен, говоришь?

В течение мгновения она кажется удивленной, но затем прищуривает глаза и удовлетворенно улыбается.

- Ну, черт, возможно, он и одумается, - она вырывается из моего захвата и разминает плечо второй рукой. - Спокойной ночи, горячая штучка.

Вместо того, чтобы вернуться в автобус к ребятам, как планировала ранее, я остаюсь здесь. К тому времени как приходит разыскивающий меня Лукас, при этом самовлюбленно улыбаясь, как бывает всякий раз, когда кто-то говорит ему, насколько же Лукас Вульф невероятен, я уже в ярости.

- Ты был этим утром с Силлой? - спрашиваю я, глядя на него со своего места на краю кровати.

Его плечи приподнимаются, напрягаясь.

- Это она тебе сказала?

- Ты был с ней?

Прислоняясь к двери, он кивает.

- Но не в том смысле, что ты подумала. После наших с Дэвидом дел, я встречался с Тайлером. Силла была с ним.

Упираясь предплечьями в бедра, наклоняюсь вперед. Мои волосы ложатся на пол, но сейчас меня это не волнует.

- Она представила все, словно... - мои слова прерываются, когда Лукас тоже наклоняется и сжимает мое лицо своими ладонями.

- Ты снова это делаешь, - рычит он. - Что, блядь, она тебе сказала?

- Ничего. Я просто была раздражена. А она была пьяная и ждала здесь, пока придет Синджин.

Лукас испускает смешок.

- Тогда, конечно, хорошо, что ты пришла раньше него. Он еще злится за то дерьмо, что она учинила перед Зои на его дне рождения.

- Не думаю.

Лукас садится на край кровати возле меня, согревая мое тело.

- Автобус уже отремонтировали, так что вскоре мы должны выехать, - говорит он.

- В твой родной город, - и Саманты, но я не упоминаю об этом ему в лицо.

Усмешка растягивает его губы.

- Ты сказала, что хочешь со мной поговорить, - напоминает он. - Выкладывай, Рыжая.

Я прерывисто выдыхаю.

- Лукас... Сэм связалась со мной.

На его лице отражается более дюжины эмоций - от смущения до шока и ярости.

- Сегодня? - его голос холоден и резок, и когда я качаю головой, он рычит: - Когда?

- С начала этого тура.

- И что, черт возьми, она тебе сказала?

- Ничего, чтобы имело значение. Все, что я знаю, так это то, что с тех пор как она начала мне писать, я стала Йоко (довольно вульгарный персонаж аниме) гребаного YTS, один из моих клиентов дал мне пинка под зад, а моя мать назвала меня "кидалой" из-за полученного ею от меня письма, которое я никогда не писала. А еще Сэм связалась с моей бабушкой, - последние слова я уже кричу. Схватываясь с кровати, провожу руками по волосам. - Я могу вынести всю грязь, что она выливает на меня, но послать письмо моей бабушке?

Лукас хватает меня за запястье, останавливая нервные хождения взад-вперед.

- Ты ни разу не говорила мне об этом, - его тон нежен и опасен одновременно, но я качаю головой.

- А зачем? - восклицаю я. - Я спрашивала тебя раз за разом о том, что у нее имеется против тебя, и ты затыкал мне рот, обосновывая это тем, что она плохо влияет на твое творчество. Так какого хрена я должна была тебе рассказывать об этом?

Отпуская меня, Лукас трет ладонями лицо. Когда он убирает руки, то дышит поверхностно и быстро.

- Я собираюсь встретиться с ней завтра.

- И что потом? Ты решишь уйти от меня, потому что она щелкнет пальцами и переключит что-то у тебя в голове?

Он вскакивает на ноги, возвышаясь надо мной. Так резко, что я даже не успеваю среагировать.

- Нет. Никогда, - он напряженно качает головой. - Я не могу тебя отпустить, ты разве все еще не поняла этого? Я привык смеяться, когда слышал чушь о том, что кто-то может быть для другого человека его воздухом, но блядь, ты - мой воздух. Ты все, что мне нужно, - издавая негромкий животный стон, он откидывает назад голову. - Боже, я собирался попросить тебя...

- Попросить меня о чем?

- Из-за этого я уехал сегодня раньше, - он вынимает что-то из кармана, и я зажмуриваю глаза, качая головой, когда он вкладывает это в мою руку. Опускаясь на край кровати, я сжимаю крошечную коробочку, пока ее уголки не оставляют на моей коже следы. - После Сэм, я сказал себе, что больше никогда не сделаю этого. Я никогда не желал этого снова, но с тобой, это все, о чем я могу думать. Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, Сиенна.

Моя грудь сжимается, словно кто-то затягивает корсет, и я скрещиваю руки.

- Лукас, расскажи мне, что у нее есть на тебя, - я открываю глаза, глядя на него. - Прошу. Просто. Расскажи. Мне.

Он вздрагивает, мотая головой.

- Я не хочу, чтобы ты смотрела на меня, как на монстра.

Глубоко вдыхая, я опускаю взгляд на свои колени, ощущая, как на глаза наворачиваются слезы. Такие теплые и горькие на моей сухой коже. Они приземляются на коробочку на коленях, делая темнее голубой картон, заливая то, что могло сделать меня счастливой.

- Тогда, я не могу, - шепчу я.

Глава 19

Сиенна

На следующее утро я просыпаюсь одна в нашей с Лукасом двуспальной кровати. Перекатываюсь на спину, глядя на размещенное в нише потолка освещение автобуса, и гадаю, может прошлая ночь мне просто приснилась. Нет, поправочка: я молюсь, чтобы это все мне лишь приснилось. Но затем мой взгляд опускается на гитару Gibson, прислоненной к прикроватной тумбочке. И на этой же тумбочке стоит маленькая синяя коробочка, которую Лукас пытался подарить мне прошлой ночью.

Он просил меня выйти за него замуж.

И я сказала "нет".

Я сворачиваюсь клубочком на боку, притягивая колени к груди. Закрывая глаза, пытаюсь сдержать слезы, норовящие вырваться на свободу. Прижимаю ладонь к груди, но унять сильную это не помогает. Как и болезненную пульсацию под моими ребрами. К тому же кажется, что я не могу нормально дышать.

Я сказала "нет".

Вот так я и валяюсь - отдаваясь сотням мыслей, роящихся в голове -, пока не чувствую, что автобус остановился, и потому понимаю: мы наконец-то прибыли в Атланту. В передней части автобуса раздаются голоса - Лукаса, Сина и еще чей-то, кажись, Уайтта -, и я знаю, что мне тоже, в конце концов, придется встать и встретиться с ними лицом к лицу. Сегодня я улетаю домой. И после того как закончу с работой, которую мне посчастливилось получить в Нэшвилле, даже не представляю, что ждет меня дальше.

Потому что я ответила ему "нет".

Наконец я выбираюсь из кровати и одеваюсь. Когда приглаживаю винтажное платье с оборками, которое купила, так как покупая его, я чувствовала себя счастливой и бодрой, мои руки и ноги ужасно дрожат. Сегодня ни одно из этих чувств не посещает меня. Сейчас внутри царит пустота и холод, а в животе зияет огромная дыра.

Вместо того, чтобы заставить меня прийти к нему, Лукас сам идет в конец автобуса, пока я заканчиваю паковать свои вещи. Он становится в дверном проходе, выглядя так прекрасно в джинсах и одной из футболок с его же автографом. Он кивает мне, а темные волосы ниспадают на глаза. Я поддаюсь магнетизму между нами и подхожу к нему, но когда касаюсь его волос, убирая их тыльной стороной руки, то чувствую, как кусочек меня умирает.

Его взгляд полон муки. Призраков. Мука и призраки, и еще море сожаления.

- Я гарантирую, что она оставит тебя в покое, - обещает он тихо.

Я делаю шаг назад. Наклоняя голову, смотрю вниз на сколотый бледно-розовый лак на одном из ногтей.

- Я просто хочу, чтобы она держалась подальше от моей семьи. И тебя, - стискивая зубы, резко выдыхаю, а затем снова поднимаю на него взгляд. - Я волнуюсь, что она навредит тебе.

- Пока она мне ничего не сделала, Рыжая.

Но это ложь. Сэм терроризировала его всю жизнь. Она требовала у Лукаса деньги и время. Его бывшая жена делает практически все возможное, чтобы он не мог двигаться дальше, напоминая ему о... о чем бы там он не сделал.

- Я люблю тебя. Ты же знаешь это, верно?

Пол автобуса скрипит, когда Лукас медленно ступает по нему, его руки нежно пробегают по моей спине.

- Я знаю. И знаю, почему ты сказала "нет". Но еще я знаю, что ты вернешься.

Я сглатываю образовавшийся в горле ком.

- Я не смогу сделать этого, если ты не хочешь, чтобы я была рядом.

Он мотает головой и шепчет напротив моего виска:

- Я не смогу перестать желать тебя лишь из-за событий прошлой ночи. Я не собираюсь отпускать тебя лишь из-за этого.

Я приподнимаю голову, мой нос трется о его, и наши взгляды встречаются.

- Я просто не хочу, чтобы между нами были секреты.

- А что если данный секрет скрывает во мне в монстра? - то же слово, что он использовал, описывая себя прошлой ночью. Монстр. Это слово вызывает страх в каждой клеточке моего тела, в каждой мышце. – Что, на хрен, тогда?

В течение мгновения я теряю дар речи, просто стою и разглядываю его выражение лица.

- Ты не монстр. И никогда им не станешь... для меня.

Его улыбка полна грусти, и мое сердце болит еще сильнее, чем когда просто посмотрела в его глаза.

- Давай лучше доставим тебя в аэропорт, пока ты не пропустила свой рейс.

Так же как и в прошлый раз во время полета из Атланты в Нэшвилл, я впадаю в депрессию, и к тому моменту, как выхожу из самолета, меня изрядно тошнит. Тошнота становится еще сильнее, когда проверяю свои сообщения, пока бабуля везет меня домой. Мне пришло одно смс от Тори и два от Эшли. Сообщение Тори жизнерадостное. Она пишет, что не может дождаться нашей скорой встречи в Лос-Анджелесе. Но когда я читаю смс Эшли, мое сердце замирает.

9:52 утра: Пожалуйста, скажи мне, что группа не распалась?

9:54 утра : Потому что если это так, я все еще тебя люблю, но это ОТСТОЙНО!

Я дрожу, пока гуглю Your Toxic Sequel, потратив несколько попыток на то, чтобы ввести логичную фразу в поисковик и найти что-то путевое. Как только мне все-таки удается достигнуть желаемого, просматриваю новостные статьи на сайтах сплетен. Sleaze Cop, Buzz Online, и Alternative Entertainment - все они пишут об одном и том же: Your Toxic Sequel называет это уходом со сцены. И причиной тому стали отношения одного из членов группы с самоуверенной рыжеволосой девицей из музыкального городка.

Этого не может быть.

Как только мы с бабушкой заходим в дом, я отклоняю ее предложение перекусить и мчусь в свою спальню наверху. Сжимая в руках телефон, я звоню первому человеку, который мог бы подтвердить эти новости. Кайли счастливо отвечает на мой звонок, щебеча в трубку:

- Привет, красотка! Я так расстроена, что не пересеклась с тобой сегодня утром, и...

- Группа действительно распалась? - выпаливаю я.

Кайли замолкает на несколько секунд, но затем разражается хохотом.

- Какого хрена тебе вообще пришло в голову подобное?

- Я... - я хватаю край своего ноутбука и опускаюсь на кресло рядом со столом. - Это было на сайте новостей, и моя подруга спрашивала об этом.

Кайли вздыхает.

- Детка, - говорит она серьезным голосом. - Я думала, что предупреждала тебя на данную тему очень давно. Никогда не читай сплетни, которые распространяют в интернете. Они почти всегда несут херню, и ты сойдешь с ума, волнуясь обо всем подряд. Но отвечая на твой вопрос, скажу "нет", группа точно не распадалась.

- Слава богу, - говорю я, снова нормально вдыхая.

Мне слышно, как Уайтт что-то шепчет рядом с ней, но она просит у него дать еще ей несколько минуток и возвращается к нашей беседе.

- Ладно, расскажи мне, что происходит.

Как только я начинаю пересказывать события, уже не могу остановиться. Я расхаживаю взад-вперед по твердой древесине пола спальни, рассказывая Кайли обо всех сообщениях Сэм и грязи на сайте фанов YTS. Единственное, о чем умалчиваю, - предложение Лукаса. Мне кажется неправильным выносить это на всеобщий суд, тогда как раны с прошлой ночи еще столь свежи.

- Мне так жаль, детка, - бормочет Кайли, как только я заканчиваю свой рассказ. - Боже, почему ты ничего не говорила?

У меня в горле зарождается мучительный стон, и я выпускаю его нружу, начиная плакать.

- Я... Я не хотела плохо влиять на творчество и работу Лукаса.

Кайли издает звук отвращения.

- Плохо влиять на творчество Лукаса. Ты... ты важнее этого. Музыка никогда не будет важнее тебя.

Даже когда проходит пять минут, после нашего с Кайли разговора, эти слова все еще вертятся у меня в голове.

После того, как отправляю Эшли несколько сообщения, уверяя, что YTS отнюдь не распадались, провожу остаток дня разбирая вещи и помогая бабушке с уборкой дома. Так как ба довольно наблюдательна, мне требуется приложить все усилия, чтобы она не заметила моего разбитого состояния. Но после обеда - на который к нам приходил Сет, но затем так же быстро и покинул нас, ради вечеринки студенческого братства -, бабушка очень вежливо предлагает мне пойти прогуляться.

Я бросаю на нее косой взгляд, пока она садится в свое кресло, складывая ноги на выдвижную подставку и включая свое любимое реалити-шоу - одно из тех, где смехотворно красивые и богатые люди "ищут настоящую любовь".

- Ты пытаешься от меня избавиться, ба? - дразнюсь я.

Приподнимая уголки губ, она отрицательно мотает головой.

- Нет, я говорю, что мне уже восемьдесят и я старая женщина. А ты еще молода, и тебе нужна какая-то компания твоего возраста.

Скидывая свои розовые сандалии, я ложусь на бок на диван и улыбаюсь ей.

- Тебе только семьдесят девять, ба. И мне нравится быть здесь с тобой.

Согласно своему ежедневному распорядку, бабушка отправляется спать через пару часов. А я одна сижу и смотрю ТВ, пока не отключается мозг. Когда поднимаюсь по лестнице на второй этаж, снова задумываюсь о предложении бабули пойти прогуляться. Доставая телефон, отсылаю сообщение Эшли, интересуясь, что происходит сегодня в баре ее родителей. Через двадцать минут она отвечает мне, что сегодня выступает кавер-группа "Смертоносный Удар Кулака", и еще через несколько минут подруга шлет еще одно сообщение.

10:39 вечера: Надеюсь, твое молчание означает, что ты одеваешься? Я не работаю сегодня, так что буду вся твоя.

Натянув пару джинс и белую футболку с кожаными вставками на плечах, еду в центр города. Объезжаю округу дважды до того, как наконец-то паркуюсь на платной стоянке в нескольких кварталах от "Маяка". Я оплачиваю стоянку в автомате, бросаю квитанцию на приборную панель авто и хватаю свою сумочку с переднего сидения.

Я не слышу, как кто-то подходит ко мне, так что подпрыгиваю, обнаруживая стоящего прямо перед моим авто высокого, долговязого парня. Его лицо искажено сердитым выражением, и инстинктивно я делаю шаг назад.

Его ноздри расширяются.

- Ты. Все. Испортила.

Делая задом наперед еще несколько шагов, я быстро качаю головой, в панике окидывая взглядом пустую парковку.

- Думаю, вы перепутали меня...

- Сиенна? Сучка, разрушившая жизнь Лукаса? Нет, я не перепутал тебя ни с кем другим, - негодуя, он подходит ближе, при этом зачем-то суя руку в карман.

Моя грудь сжимается от страха, и голос пропадает. Когда я собираю капли самоконтроля, то едва слышно шепчу:

- Нет, думаю, вы ошибаетесь на мой счет, я...

- Я ехал за тобой от твоего дома, лживая ты сучка, - орет он. И вот в этот момент меня и накрывает настоящий страх. Я пытаюсь броситься в другом направлении, но он толкает меня на землю. Я ударяюсь спиной об асфальт, голова отвратительно стучит о твердую поверхность, и воздух выбивает из легких.

Когда мужчина садится на меня сверху, пытаюсь втянуть в себя хоть немного кислорода. Думай. Борись.

- Слезь с меня, - хриплю я.

Но когда открываю рот, чтобы закричать, его кулак врезается в мой живот - раз, два. Я прикрываю живот руками, и третий удар приходится в мое запястье. Руку пронзает жгучая боль. Я снова пытаюсь закричать, но на сей раз его рука смыкается вокруг моего горла.

Парень может реально меня убить.

Этот парень может меня убить, и он знает, где я живу.

Мои руки взлетают к его предплечьям, толкая и царапая. Я впиваюсь ногтями в его кожу, грубо сжимая, пока моя голова начинает идти кругом, а зрение затуманивается. Он издает вой, двигая руки от моего горла к щеке и сильно ее сжимая.

Это худшая физическая боль, которую мне доводилось испытывать.

Но она не мешает мне снова попытаться закричать.

Как только я ору, звук разносится по стоянке. Хриплый. Надломленный. Пропитанный страхом.

Ладонь парня врезается в мое лицо, снова выбивая весь воздух.

Вытягивая руку, шарю пальцами по земле, пытаясь найти хоть что-то, что могло бы помочь мне бороться, отбиться от этого мужчины. Когда пальцы нащупывают кольцо с ключом, хватаю его и пытаюсь вогнать ключ в лицо мужчины.

Ключ от моей машины встречается с его щекой, и парень откатывается от меня, а кровь с его щеки стекает по лицу. Спотыкаясь, я поднимаюсь на ноги, пытаясь собраться и удержать равновесие, чтобы побежать. Я слышу откуда-то чей-то крик, но не могу сориентироваться откуда именно.

- Иди сюда, сука, - рычит мужчина, бросаясь мне навстречу.

Я не думаю.

Просто действую.

Мой большой палец нажимает на баллончик с перцовым спреем, что дал мне Синджин, и я жму на него до тех пор, пока мужчина не падает на землю, крича и хватаясь за свое лицо.

Я не могу расслабить руку до того, как двое мужчин не прибегают на стоянку.

Потому что если отпущу баллончик, то окончательно потеряю сознание.

Глава 20

Лукас

- Ты пьешь, Люк, - выгибая бровь, Кайли водит пальцем по ободу своего стакана с клюквенным соком и спрайтом. - Много. Тебе стоит ей позвонить.

Я выпиваю остаток пива, седьмого или восьмого, с того момента как вернулся за кулисы.

- Иисусе, я тебя прекрасно слышу, - отвечаю я. Рот Кайли приоткрывается, но я сморю прямо перед собой, на усмехающегося Кела и Брейди. Ребята стоят рядом с какой-то миниатюрной брюнеткой. - Пять минут назад ты говорила о том, каким невероятным было шоу.

Опуская свой стакан на пол, моя сестра упирает локти о колени и наклоняет голову так, что ее темные волосы падают на одну сторону.

- Оно и было невероятным. Но сейчас ты напиваешься, и я волнуюсь.

Она говорит, что волнуется, с тех пор как встретилась с нами в Атланте сегодня утром. Сестра стала волноваться после того, как поговорила утром с Сиенной и продолжила донимать меня своим нытьем, после обеда с мамой и папой. И затем снова, когда я пропустил сегодня днем саундчек.

Никто не спрашивал меня, где я был, но Кайли разочарованно сморщила носик, когда я врезался в нее за кулисами прямо перед нашим выступлением. Она знает, что я ходил к Сэм, но я не рассказывал ей о том, что мне так и не удалось найти мою бывшую жену, потому что она все-таки переехала, а в ее старой квартире, которую я когда-то оплачивал, уже живут другие люди. И конечно, я не поведал Кайли, что причина, по которой хотел увидеться с Сэм, не связана с деньгами.

После всех этих лет сестра все равно не купилась бы на это.

- Я готов к тому, что это дерьмо закончится, - говорю я, откидывая голову на спинку дивана.

- Ты говоришь о туре?

О туре. О лжи, которой я позволил поселиться в своей душе.

- Ага, - я испускаю горький смешок. - О туре.

Гм. Я столько всего хочу тебе сказать...

- Есть что-то, чего я не слышал раньше?

Кайли замолкает, и я поднимаю голову, глазами бросая ей вызов. Она приподнимает и опускает плечи.

- Кое-что, да.

- Тогда скажу, что я, бля, не заинтересован. С меня хватит. Я знаю, что облажался.

- Лукас...

Я киваю в сторону Уайтта, который разговаривает с двумя репортершами, и игнорирую головную боль, возникающую при резком движении головой.

- Ты прилетела сюда, чтобы увидеться со своим мужем, а не со мной.

Она втягивает щеки и схватывается с дивана, а ее карие глаза сердито смотрят на меня.

- Поверь, нянчиться с твоей задницей - последнее, что я хотела бы включать в свое расписание сегодняшнего вечера, - она отходит в сторону, и когда достигает Уайтта, он бросает на меня быстрый сердитый взор, а выражение его лица становится мрачным. Он прижимается губами к макушке Кайли, и когда через несколько секунд снова приподнимает голову, то говорит мне что-то одними губами. Угрозы.

Потому я делаю единственное, в чем вижу смысл.

Хватаю еще одно пиво.

Впервые с начала этого гребаного тура, я просыпаюсь в 7 утра. Остаюсь в своей спальне, в постели, позволяя сладкому аромату, оставшемуся после Сиенны, мучить меня. Она везде и нигде, и я знаю, что очень сильно запутался.

Мне следовало просто рассказать ей.

Это бы облегчило весь этот ад, и возможно - лишь возможно - я бы мог двигаться дальше.

Мой телефон вибрирует под подушкой, наконец-то выгоняя меня из кровати. Спускаю ноги с матраса и еще несколько секунд гляжу на незнакомый номер с кодом Нэшвилля на экране, только затем отвечая. Мне доводилось слышать прежде голос на том конце линии - голос брата Сиенны -, и это не то, что я бы хотел услышать спозаранку. Я сталкивался с этим мелким гавнюком раньше и готов к спору с ним и сегодня, но тут до меня доходит смысл его слов.

Сиенна ранена. Сильно.

На нее напали.

Избита на стоянке.

Одним из моих фанатов.

Когда ее брат кладет трубку, я не могу пошевелиться. Ко мне постепенно возвращаются чувства, и когда я прихожу в себя, то наконец-то осознаю, что сломленный крик, разносящийся по автобусу, исходит от меня.

Требуется двадцать минут на то, чтобы Кайли успела арендовать вертолет, так как после полученного от Сета звонка, я стал пинать всех с невиданной силой. Когда она передает мне мой телефон, то решительно смотрит в глаза.

- Я полечу с тобой в Нэшвилл.

Я не отговариваю ее. Не могу. Мой разум находится в одном единственном месте, и как только я до него доберусь, доберусь до Сиенны, то смогу мыслить ясно.

Но в конце концов, я благодарен сестре. Именно Кайли думает обо всем наперед и гарантирует нам арендованную машину к аэропорту Нэшвилля спустя три часа перелетаю. И именно она везет нас в больницу, игнорируя то, как я все время переключаю радио, критикуя песню Aranda и веля ей на хрен поторопиться.

Как только мы оказываемся в больнице, я смотрю номер палаты, который мне выслал сообщением ее младший брат. Пока мы с Кайли поднимаемся на третий этаж, в центре груди нарастает мучительная тупая боль. Когда двери открываются, я неспешно следую за сестрой, пока она бежит вдоль коридора. Я так сильно торопился добраться до Нэшвилля, но сейчас, находясь здесь и ощущая запах отбеливателя и лекарств, я чувствую лишь ужас.

Так что я жду возле двери, пытаясь собраться с мыслями, пока Кайли заходит в палату Сиенны. Я слышу, как сестра ахает, и через мгновение она бормочет:

- О боже, детка.

Глубоко вдыхая, я толкаю двери и делаю шаг за порог. Даже несмотря на то, что Сиенна прикрывает лицо руками, я вижу все. Меня пронизывает целая череда эмоций: страх, злость, ярость и вина. В настоящее время я выбираю вину. Вину и ярость. Я подхожу к больничной койке, каждый шаг усиливает звон в ушах. Когда оказываюсь с ней рядом, Сиенна открывает рот, собираясь что-то сказать. Сначала я думаю, что она говорит что-то, но из-за рева в ушах, я не могу этого услышать, но затем понимаю, Сиенна безмолвна.

И она всхлипывает. Ее плечи вздрагивают, а грудь вздымается от плача. В углу палаты моя сестра тоже плачет.

Я чувствую себя как самый ничтожный человек, когда-либо живущий на этом свете.

И мне так хочется убить того гада, что сделал это с ней.

Я боюсь к ней прикоснуться - боюсь ранить -, но она протягивает ко мне руку. А я переплетаю наши пальцы.

Как только Сиенна достаточно успокаивается, то глубоко вдыхает, пытаясь заговорить:

- Мой брат дружит с девушкой, которая работает в полиции, - ее взгляд опускается к коленям, и она сильнее сжимает мою руку. - Тот... парень был арестован. Его обвиняют в нападении с отягчающими обстоятельствами. В ограблении. Он сказал полицейским, что узнал мой адрес от кого-то, с кем познакомился на сайте объявлений YTS. И стал меня преследовать.

Я резко выдыхаю, но она продолжает.

- Твоя бывшая жена прислала мне сообщение этим утром. Спрашивает, как я себя чувствую.

Прежде чем могу проронить хоть слово, моя сестра пересекает палату так стремительно, что ее волосы развеваются за ней, словно шлейф.

- Это все ты, - шипит она, с силой тыкая мне в грудь пальцем. - Это ты. Исправь это.

Я отпускаю руку Сиенны, но она не хочет ослаблять свой захват на моей ладони, потому я сажусь на близлежащее к кровати кресло.

- Боже, Сиенна, я не знал, что...

- Расскажи мне, - умоляет она. Сиенна сжимает накрахмаленную белую простынь своей другой рукой, тревожно теребя ее. - Боже, Лукас, прошу, расскажи мне, за что все это на меня свалилось, - ее слова - надломленный шепот, мольба. Между строк я понимаю, что либо должен рассказать, либо она уйдет от меня навсегда. Я должен рассказать, что сделал, или все между нами будет закончено.

Если бы мы были в каком-то другом месте, не в больнице, где она лежит по моей гребаной вине, я бы перевел тему разговора в другое русло. Но сейчас знаю: время пришло, я уже и так похоронен в яме и сгораю заживо. Худшая часть всего этого в том, что я сам вырыл для себя эту могилу.

Вдыхая так глубоко, что в моей груди жжет, я смотрю на сестру, ее разочарованное выражение лица, а затем снова поворачиваюсь к Сиенне. Не взирая на боль, она умудряется сесть вертикально. Даже несмотря на синяки и порезы, темные круги под ее огромными голубыми глазами и сердитый взгляд - даже несмотря на все это, она - самое красивое создание, которое я видел в своей жизни. Самое лучшее, что мне подарила судьба.

И даже если в результате я ее потеряю - возможно, этого я и заслуживаю за то, что сделал несколько лет назад -, на этот раз она была моей гораздо дольше, чем ранее.

- После всего, что разрушилось между мной и Сэм, мы не прекращали видеться друг с другом, - начинаю я. Сиенна осторожно кивает, и локоны длинных рыжих волос падают на покрытое синяками лицо. - Черт, я видел ее после того, как мы расстались, даже больше, чем до, - признавать это тяжело, я чувствую себя, словно самый большой долбанный идиот.

- Я облажался, - шепчу я хрипло. - Я сделал кое-что хреновое и затем рассказал об этом Саманте.

Сиенна вздыхает.

- Ладно. Что это было?

Комната, в которой мы находимся, уплывает на задний план, так что прежде чем она расплывается перед моим взором, я бормочу.

- Я убил человека. Я забрал чью-то жизнь.

После того как приехал домой с Луисвилля, я не собирался видеться с Самантой. Я не хотел ее лицезреть, да и никого другого тоже, мне нужно было собрать себя в кучу. Осознать, что необходимо сделать, чтобы исправить этот хаос. Поэтому я скрывался дома.

Но тут ко мне нагрянула Сэм.

Я как раз валялся на диване, пьяный в хлам. Я был так подавлен, что даже не заметил ее рядом, пока к моему плечу не прикоснулась чья-то рука. Я с силой схватил эту руку, и в ответ дразнящий, знакомый голос прошептал мне на ухо:

- Осторожно, Лукас, ты можешь меня поранить.

Отпуская Саманту, я поднялся на ноги.