Похищение Софи

Глава 17

Софи вышла во двор замка, и высокие каблуки ее туфелек мгновенно увязли в свежей грязи. После утреннего дождя небо прояснилось, светлые камни старой башни сверкали в солнечных лучах, словно перламутр.

Когда-то Глендун считался прочной и могучей крепостью, надежной защитой от любых врагов. Да и теперь мало кому под силу было преодолеть неприступные стены замка. К тому же Глендун охраняли зловещие слухи о привидениях, поселившихся среди руин. Софи и сама слышала таинственную потустороннюю музыку, но печальные звуки почему-то не пугали ее.

Девушка с наслаждением вдохнула свежий воздух, подставив лицо теплым солнечным лучам. Последний час она провела на огороде, дергая из земли сорняки. Грядки так густо заросли бурьяном, что результаты ее усилий казались почти незаметными. Софи знала: придется как следует потрудиться, и маленький клочок земли, где издревле выращивали овощи и травы, непременно оживет. Если, конечно, она останется здесь надолго.

Софи медленно обвела глазами двор. Умом она понимала, что нужно бежать отсюда, но вот сердцем… Сердцем она, конечно, желала остаться с Коннором Макферсоном, даже пусть и совсем чуть-чуть. Они проводили бы вместе ночи, такие же чудесные и восхитительные, как минувшая. Софи смущенно опустила глаза, ее лицо залилось краской.

Горец явно притягивал ее к себе. Не в силах противиться этому страстному влечению, Софи больше не хотела бежать от Кон-нора. Напротив, она мечтала остаться с ним. Девушка понимала, что ведет себя безрассудно, но ее сердце отказывалось прислушаться к доводам разума.

И все же Софи была не настолько глупа. Она и не надеялась, что Макферсон так быстро поддастся ее чарам, но все же ночью ей показалось, он находит ее весьма привлекательной, В конце концов, Софи – здоровая молодая женщина, к тому же его законная супруга. Коннор и сам был здоровый молодой мужчина, так что Софи не питала иллюзий на его счет. Она знала: Макферсону нужна Чертовка Кейти, а отнюдь не Святая София. Как только Кейт вернется в Шотландию, Коннор тотчас же расторгнет наспех заключенный брак.

Девушка вздохнула и вышла на грязный двор, глядя на высокую главную башню замка.

Если верить семейным преданиям, ее предки Маккарраны оставили Глендун много веков назад. В замке произошла трагедия. Старинная вражда кланов привела к ужасной гибели лорда Маккаррана и его возлюбленной. С тех пор в развалинах Глендуна, как и в старой часовне, бродят призраки.

Покинув Глендун, Маккарраны основали замок Данкрифф в низовьях реки. За крепостной стеной, по ту сторону, виднелись вершины холмов. Там, среди гор, стоял родовой замок Маккарранов. Софи вглядывалась в туманные очертания холмов, и ее вдруг охватила острая тоска по дому.

Софи поискала глазами Родерика Мюррея. Чуть раньше она видела его за работой у задней стены замка. Он возился с каменной кладкой, что-то закапывал или чинил, и девушка не решилась его побеспокоить. Зато собаки не отставали от нее ни на шаг. Стоило Софи выйти во двор, как они тотчас окружали ее. Иногда ей даже случалось спотыкаться о них и обходить кругом. Собаки сторожили пленницу гораздо усерднее, нежели юный Родерик.

Незащищенные ворота манили Софи, несмотря на неудавшийся побег. В сопровождении собак Софи направилась к воротам, прислушиваясь к стуку молотка Родерика. Засов на вид казался довольно тяжелым, но отодвинуть его не составило труда. Ухватившись за железную скобу, Софи толкнула ее и невольно вздрогнула. Раздался чудовищный скрип. Девушка открыла маленькую дверцу, прорезанную в створке массивных ворот, и выглянула наружу.

«Нет, – сказала она себе. – Нет».

Сбежав снова, она могла лишь доставить Коннору лишние неприятности. Софи понимала, что сэр Генри начнет настоящую охоту на Макферсона, если прознает, что похищенная девушка скрывалась в Глендуне. Коннор был прав. Софи лучше пока оставаться в замке.

Что ж, пусть будет так. Но желание хоть чуть-чуть подышать воздухом свободы оказалось непреодолимым. Софи выглянула за ворота и увидела пеструю россыпь цветов на зеленом склоне холма. Там были золотистые лютики и дымчато-голубые колокольчики, белоснежные крокусы и нежные фиалки, темной каймой окружавшие скалы.

«Если выкопать немного цветов, то можно посадить их во дворе, прямо напротив кухонной двери, – подумала Софи. – Там они будут цвести и радовать взор. Получится чудесный цветочный ковер».

Что случится, если она на минутку выйдет за ворота и выкопает немного цветов? Софи осторожно огляделась и проскользнула в дверь.

И тут же два маленьких терьера, один за другим, шмыгнули вслед за ней. Задрав вверх хвосты и навострив уши, они помчались прочь от ворот; Софи ахнула. За ее спиной раздался бешеный лай Тзма и Коллы, а в следующий миг пятнистый спаниель пролетел мимо Софи, словно выпущенная из лука стрела. Волкодав продолжал гавкать, громко и монотонно.

– Нет! – вскричала Софи. – Тэм! Вернись! Юна! Скота! О нет, пожалуйста, назад! – Не дожидаясь Родерика, который наверняка должен был услышать шум и выбежать к воротам, Софи погналась за собаками. Вся свора, заливаясь радостным лаем, неслась вниз по залитому солнцем травянистому склону холма.

Софи, подхватив юбки, пустилась вдогонку, но внезапно остановилась, поскользнувшись на мокрой траве.

К замку приближался мужчина. Высокий горец в килте уже преодолел расщелину и взобрался на гребень холма. Яркие лучи солнца высветили его черные волосы, широкие плечи и темно-зеленый, в синюю клетку, плед. Коннор Макферсон. Софи застыла на месте. Легкий ветерок раздувал ее широкие юбки. Собаки подбежали к хозяину и принялись прыгать вокруг него, восторженно повизгивая. Коннор наклонился, чтобы поприветствовать своих любимцев.

Макферсон видел ее. Софи в досаде закусила губу. Трудно было не заметить девушку, стоявшую на самом виду как раз там, где стоять не следовало, – за воротами замка. Коннор неторопливо направился к ней, и собаки с готовностью бросились за ним. Понимая, что попалась, Софи сложила руки на груди, чтобы с достоинством встретить удар. Коннор снова остановился, что-то ласково проворчал, обращаясь к собакам, и потрепал их по головам.

– Решили снова оставить нас, миссис Макферсон? – крикнул он.

– Собаки выбежали за ворота, – промямлила Софи, тотчас сообразив, как глупо прозвучал ее ответ.

– Сами отодвинули засов и отворили ворота, верно? Ну и плут же ты, Тэм, – усмехнулся Коннор, почесывая спаниеля за ухом.

– Я открыла ворота, – коротко бросила Софи.

– Вижу. – Зеленые глаза Коннора грозно сверкнули.

– Я хотела сорвать немного цветов. Правда.

– А-а, – протянул Коннор. Софи почувствовала, что он ей не верит. – А где Родерик?

– Он чем1то занят на заднем дворе. Со мной были собаки. Коннор удивленно поднял брови.

– Да уж, из этой банды охрана хоть куда. – Он наклонился к одному из терьеров. Тот мгновенно вскочил на задние лапы и залился восторженным лаем. – Да, Юна, ты свирепая маленькая собачка, – ласково пробурчал Коннор. – Настоящий зверь.

– Я открыла ворота, и собаки выскочили. Я подумала, что они убегут, и попыталась их вернуть.

– Вся шайка рано или поздно вернулась бы домой. Должно быть, они увидели или почуяли меня и выбежали навстречу. Разве у вас никогда не было собак?

– Мы держали нескольких собак в Данкриффе, когда я была маленькой, но во Франции и при шотландском дворе в Риме, во дворце Мути, мы не заводили собак. – Софи задумалась. – Впрочем, у матери-настоятельницы в английском монастыре в Брюгге была комнатная собачка. Довольно противная. – Софи опустила глаза. Серый волкодав подошел и уткнулся косматой головой в юбку девушки, напрашиваясь на ласку. Софи с удовольствием потрепала его по шерсти.

– О, так Кровожадный Колла любит вас.

– Но он вовсе не кровожадный. Все ваши собаки очень дружелюбные.

– Вот-вот. Боюсь, не сегодня завтра они впустят в ворота английских солдат, раз эти псины научились так ловко управляться с засовом.

Заметив насмешливый огонек в зеленых глазах Коннора, Софи облегченно рассмеялась. Горец склонил голову набок, рассматривая девушку. В ярких лучах солнца его темно-каштановые волосы отливали золотом. На какое-то мгновение Софи страстно захотелось запустить пальцы в эту сверкающую густую гриву, как и минувшей ночью.

– Я вернулся, миссис Макферсон, так что вам придется изменить свои планы и отправиться со мной. – Он взял Софи под руку и повел к воротам. Собаки с восторженным лаем побежали рядом, описывая сумасшедшие круги.

– Как случилось, что у вас в замке столько собак? – спросила Софи. – Никогда бы не подумала, что банда разбойников станет держать так много животных.

– Я привез их сюда вместе с мебелью и столовым серебром.

– Собаки принадлежали вам?

– Они и сейчас мои. Интересно, где же парни Мюррея? – Коннор окинул взглядом ворота.

Софи решила, что речь идет о Родерике и Нейле.

– Я видела сегодня только Родерика.

– Его брат скорее всего тоже здесь. Возможно, вы с ним еще не знакомы. – Коннор крепко держал Софи под руку, и ей приходилось почти бежать, чтобы поспеть за ним. Но вместо обиды или возмущения Софи испытывала лишь глубокое волнение. Оно охватывало ее всякий раз, стоило Коннору к ней прикоснуться.

Выдернув руку из-под локтя горца, девушка пошла вперед, а Макферсон зашагал следом в окружении собак. Навстречу им вышел Родерик.

– Ты должен был следить за воротами, – упрекнул его Коннор.

– Мне очень жаль, Киннолл, – пробормотал Родерик. – Я следил за ними все утро. Мистрис Софи возилась в огороде, и я решил, что она нашла себе занятие.

– В огороде? – недоверчиво переспросил Коннор.

– Я задумала очистить огород от сорняков и снова засадить его овощами и травами, – объяснила Софи.

– Это пустая трата времени, здесь ничего не растет. А тебе следовало охранять ворота, – нетерпеливо бросил Родерику Коннор.

– Я и охранял, но Фиона перебралась через заднюю стену, там где кладка ниже всего, и сбежала. – Молодой горец ткнул пальцем в сторону заднего двора. – Она не успела удрать далеко, но нам пришлось бежать за ней вниз по косогору. Мы с Падригом поймали ее и затащили домой. А потом принялись заделывать пролом в стене.

Софи вспомнила, как сама недавно перебиралась через стену, и нахмурилась.

– Умная девочка. – одобрительно проворчал Коннор. – Снова выбралась на волю.

– Фиона? – Софи с подозрением посмотрела на Коннора, – Так вы держите здесь и других пленников?

– Фиона – это корова. Она вечно норовит сбежать, как только представится случай. Прямо как моя жена, – сухо заметил Макферсон.

– Не могу винить ее за это, – парировала Софи, глядя, как с заднего двора выходит еще один молодой человек, ведя за собой на веревке косматую рыжую корову. – Не знала, что коровы умеют карабкаться по стенам.

Родерик возмущенно фыркнул.

– Они не лазают по стенам, но иногда забираются в самые неожиданные места.

– Да, Фиона – шустрая малышка с храбрым сердцем, и она обожает приключения. Как и вы, Софи, – насмешливо заметил Коннор.

Софи почувствовала, что краснеет, и смущенно рассмеялась, заметив веселые искры в зеленых глазах горца.

– Она научилась перебираться через заднюю часть стены, там, где обрушилась кладка, – пожаловался Родерик. – Мы уже несколько раз чинили провал и даже закладывали брешь камнями, скрепленными известью. Но стоит нам заделать дыру, как коза тут же разваливает кладку.

– Коза? – изумилась Софи.

– Вы могли бы не трудиться открывать ворота, а просто перелезть через стену вместе с Фионой, – усмехнулся Коннор. Родерик оглушительно захохотал в ответ, а Софи одарила мужчин испепеляющим взглядом. – А где твоя матушка, Родерик? – спросил Макферсон.

– У нее остались кое-какие дела дома. Скоро будет здесь. Второй молодой человек подошел ближе. Фиона мотнула огромной рыжей головой и ткнулась мордой Коннору в плечо Софи удивленно попятилась, не заметив брата Родерика за косматой спиной коровы.

– Эй, девочка моя, успокойся. – Коннор с нежностью погладил корову между рогами, что-то тихонько шепнул ей на ухо, и Фиона доверчиво лизнула его руку длинным шершавым языком, Софи изумленно ахнула.

– Ах, как наша девочка любит своего лорда. – нараспев произнес Родерик. – Теперь, когда он женился, она станет ревновать.

Коннор ласково провел рукой по костлявой спине ивыступающим ребрам коровы.

– Здорово ты отощала за зиму. Будем надеяться, в этом сезоне наберешь вес Фиона, познакомься с миссис Макферсон, – добавил он, обращаясь к корове. – Когда ты в следующий раз надумаешь удрать, девочка моя, думаю, эта леди сбежит вместе с тобой, – шепнул он, поглаживая мохнатую голову Фионы. – Ну же, поздоровайся, малышка.

– Привет, – сказала Софи и тут же поняла, что Коннор обращался не к ней. Большие и кроткие темные глаза Фионы смотрели на нее из-под густой рыжей челки. Корова засопела, раздувая широкие коричневато-розовые ноздри. До Софи донеслось ее теплое дыхание, и девушка невольно попятилась.

– Смелее, погладьте ее. Она это любит, – ухмыльнулся Родерик.

Софи робко протянула руку и погладила торчащий хохолок между ушами Фионы. Ее пальцы коснулись косматой шерсти там, где только что гладил ее Коннор. Девушка улыбнулась и что-то тихо шепнула корове. Софи было немного страшно, но спокойная и ласковая рыжая громадина все больше нравилась ей.

Брат Родерика, все еще сжимавший в руках веревку, обвязанную вокруг шеи коровы, не смог удержаться от смеха.

– Смотрите-ка, все не так уж плохо, – весело заметил он. Софи взглянула на него и удивленно округлила глаза. У Падрига были ярко-голубые глаза, черные волосы, румяные щеки и знакомая ослепительная улыбка.

– Вы копия Родерика!

– Вот еще! Это он моя копия, – возмутился Падриг. – Я родился раньше. Падриг Мюррей к вашим услугам, мистрис.

– А я Софи Маккарран, – представилась Софи, оглянувшись на Коннора.

Пока близнецы обсуждали с Коннором, как лучше заделать пролом в крепостной стене, Софи прислушивалась к их разговору, поглаживая косматую голову Фионы. Троих мужчин связывал дух веселого товарищества. Софи в их компании было легко и свободно. Когда близнецы рассказывали ей увлекательную историю о первом неудавшемся побеге Фионы, девушка смеялась вместе с ними. В этот миг она ощущала себя настоящей женой лэрда, а не его пленницей.

Видя открытую улыбку Коннора, слыша его беззаботный смех, невозможно было поверить, что этот милый человек – разбойник и опасный мятежник. Софи с удивлением обнаружила, что в роли простого фермера и друга Макферсон привлекает ее еще больше.

– Фиона – мохнатая корова хайлендской породы, крепкая и выносливая. Таких веками выращивали в Шотландии, – рассказывал девушке Падриг.

Софи посмотрела на Коннора.

– У моего отца были такие же коровы, как эта. Когда я была маленькой, стадо насчитывало немало голов.

Братья Мюррей с одинаковыми сияющими улыбками повернулись и отправились на задний двор.

– У Данкриффов великолепное стадо, лучший племенной скот, – кивнул Коннор. – Помнится, одно время ваш отец держал пестрого быка. Чудесное животное! Фиона – его внучка.

Софи удивленно подняла брови:

– Вы видели стадо моего отца?

– Нуда. – Коннор погладил косматую морду Фионы.

– Я любила сидеть на холме рядом с Данкриффом, наблюдать за стадом и смотреть, как коровы бродят по холмам и вересковой пустоши, – призналась Софи. – В жаркие дни они иногда забредали хлебнуть воды из нашего озерца. У нас выращивали коров нескольких мастей: рыжих, как Фиона, золотистых, черных, коричневых в пятнах и серебристо-серых. Но я никогда не приближалась к ним. Отец считал, что его дочерям это не подобает. Он хотел вырастить из нас образованных женщин, а не коровниц. Хотел, чтобы каждая из нас смогла сделать блестящую партию.

Слова слетели с ее языка раньше, чем она успела осознать их смысл. Софи густо покраснела и принялась гладить мохнатый лоб Фионы. Животное довольно засопело, раздувая розовые ноздри. Теплое дыхание коровы коснулось лица Софи. Девушка сморщила нос и заметила хмурый взгляд горца.

Софи мгновенно догадалась, о чем он думает. Ее неосторожное замечание задело Коннора.

– А вы? Вы хотели стать коровницей или светской дамой? Или, может, монахиней?

Коннор выжидающе поднял брови. Его лицо выражало любопытство, а не обиду.

– Честно говоря, я хотела заниматься садоводством. Когда я была ребенком, моя мать наняла опытного садовника, настоящего художника. Он приехал в Данкрифф из Франции, создавал великолепные висячие сады, лабиринты и розарии. Я любила наблюдать, как садовники ухаживают за цветочными клумбами и розовыми кустами. Мне выделили отдельный уголок в саду. Там я сажала семена и выращивала анютины глазки, настурции и разноцветные гвоздики. Бархатцы и водосборы я держала в теплице, а потом высаживала в почву. Я любила свой маленький садик, а цветы у меня так хорошо росли, что садовник устроил в центре фонтан и превратил мой уголок в часть общей композиции сада Данкриффа. Но отец не позволял мне копаться в земле сколько заблагорассудится. Он считал, что его дочери пристало выращивать розы, а остальное – неподходящее занятие для леди.

– Похоже, у вас какой-то особый дар растить цветы. Я признателен вам за попытку очистить огород, но, боюсь, в этом нет особого смысла.

Софи пожала плечами и прикоснулась к кристаллу у себя на груди.

– Я люблю возиться с землей. И, кажется, у меня это неплохо получается. Но когда отца выслали из Шотландии, он отправил всех нас учиться, и мне пришлось поступить в монастырскую школу в Брюгге. После смерти отца мама вновь вышла замуж, а Кейт и Роберт вернулись в Шотландию. Они стали жить с родственниками в Данкриффе, я же осталась в монастыре, чтобы закончить образование.

– Так вы ученая девушка, – усмехнулся Коннор. – Как насчет греческого и латыни, поэзии и арифметики? Истории и философии?

Софи рассмеялась:

– Ничего похожего, хотя я люблю поэзию и с удовольствием провожу время за книгой. В монастыре я работала в саду вместе с одной пожилой монахиней, которая всю свою жизнь выращивала цветы. Вопреки желанию отца я занималась тем, что мне нравилось, и жила там, где хотела. А жила я в настоящем райском саду.

Коннор понимающе кивнул:

– Ну да, вы говорили, что привезли с собой из Фландрии тюльпаны в горшках. – Он нерешительно замолчал. – Ваш отец умер в изгнании, во Франции. Мне очень жаль.

– Отиа заставили покинуть Шотландию из-за его сочувствия мятежникам. Он так и не смог вернуться на родину. Отец отказался сдать оружие и не стал отбирать его у своих арендаторов.

– Я знаю, – прошептал Коннор. Софи удивленно посмотрела на него:

– Вы знали моего отца?

– Нет, но мой отец хорошо его знал. Он тоже отказался сдать оружие, как и лорд Данкрифф. Но отец зашел еще дальше и во время восстания якобитов спрятал оружие для повстанцев.

– Так вашего отца тоже изгнали?

– Его казнили три года назад. По обвинению в государственной измене. – Коннор повернулся и зашагал в глубь двора, ведя за собой Фиону на веревке.