Глава 8

Услышав Машкин голос и упоминание о сегодняшнем концерте, я мысленно бью себя по лбу от мысли о том, что время идет, а я даже не знаю, что именно мне сегодня надевать.

– Черт, а через сколько ты приедешь? – спрашиваю, смотря на циферблат наручных часов. Только половина шестого вечера. По сути, у меня еще есть время.

– Через два часа, – отвечает подруга.

Стремительно перехожу через дорогу, услышав слова девушки. Два часа. Два часа на то, что бы помыть голову, привести волосы в порядок и одеться.

– А концерт во сколько начинается?

– Никто точно не знает. Даже в приглашениях этого не указано. Есть только то, что концерт будет в клубе «Полночь», после открытия.

– А открытие когда?

– В восемь.

– Хорошо, я буду готова вовремя, – говорю, видя вдалеке крышу своего дома.

– Отлично, – говорит Машка, а затем бросает трубку.

Всю дорогу до дома я иду в раздумьях о том, что мне надеть. Это ведь не простой вечер в клубе, где мы немного потанцуем и выпьем. Во-первых, я хочу запомнить концерт «В огне». Так что выпить несколько коктейлей, сразу отменяется. Мне весело и без них будет. Во-вторых, если танцевать, вряд ли можно увидеть самих парней из группы. Я их столько раз видела на плакатах и фотографиях в интернете, что у меня просто зубы сводит увидеть их вживую. Даже если я буду просто стоять возле сцены, а Рейв будет петь передо мной, это будет самое лучшее, что случилось в моей жизни.

Возле нашего подъезда вновь сидят бабушки, словно коршуны ожидающие новую жертву. Хотя, они и так ожидают новую жертву. Когда она пройдет мимо и они коллективно решат, к кому же отнести эту особь.

Помню, как мы с Машкой смеялись, когда смотрели развлекательное шоу. Там была ситуация, что дочь отправляется на выпускной вечер. За ней заходит ее друг, а папа принимается с ним говорить. Вид парня настолько его удивил, что тот не выдержал и сказал – «Ты чего натворил? Там же сейчас бабульки под подъездом сидят с разорванным мозгом. Они не понимают, что к нам сейчас зашло: наркоман или проститутка!?». 1

– Здравствуйте, – вновь мило улыбаюсь, проходя мимо старушек на лавочке.

– Здравствуй, Алиночка, – единогласно отвечают бабушки.

С самого начала, как я переехала к Эдику и Лизе, для себя решила, что всегда буду здороваться с бабушками на лавочке. А все потому, что кто с ними не здоровается и при этом мило не улыбается, немедленно переходит в разряд «проститутка, наркоман, извращенец и сектант». И слышать такое себе в спину весьма неприятно. Так что, приходиться делать вид, будто мне приятно их видеть каждый день.

Лифт в подъезде снова не работает, приходиться своим ходом подниматься по лестнице на десятый этаж. Так и ноги накачать недолго. Даже в тренажерку ходить не надо.

Оказавшись на своем этаже, меня ожидает приятный сюрприз в виде очередных цветов от Лизиного поклонника и достаточно большая коробка шоколадных конфет с разными начинками. Ну что, Эдик, в этот раз обойдешься без конфет. С улыбкой захожу в квартиру, неся в одной руке букет цветов, – красные розы, между прочим, – а в другой коробку конфет. И если заметить, что коробка конфет и цветы остались на пороге, то дома никого не было с самого утра. Эдик, наверно, вновь укатил на какой-то прием, который почему-то начинается с утра, а не вечером. Лиза снова в редакции, скорее всего. Конфеты заранее прячу под кроватью, спрятав в тайнике.

Даже не смотря на то, что у мы все сладкоежки, у нас давно установилось одно правило. Кто первый конфеты нашел, тот их и ест. Категорически запрещено забирать конфеты у кого-то из комнаты. Своя комната – это крепость. Все сокровища попавшие сюда, неприкосновенны. И даже Эдик согласен с этим правилом. Потому что и сам не намерен делиться конфетами попавшими к нему в комнату.

Цветы отправляются в вазу на кухню. Небольшой сигнал для Эдика, что конфеты в этот раз он пропустил. Это давно уже так установилось в нашей семье, что букеты от поклонников у нас долго не держаться. А все потому, что подарки ухажеры Лизы приносят нам каждый день. У нас попросту нет столько ваз, что бы их всех оставить. И поэтому Эдик постоянно, на второй день, забирает цветы, что бы подарить их своей очередной даме сердца. Вечером же, когда кто-то из нас первым приходит домой и обнаруживает на пороге цветы и конфеты, сладкое забирает себе, а цветы – в вазу. Некий сигнал для остальных, что сегодня конфеты уже забрали.

Ни теряя ни минуты, отправляюсь в ванную. Я с детства всегда любила воду. Особенно дождь. Верила, что он смывает все плохое, оставляя только хорошее. Эдик вообще надо мной смеется, когда я выхожу на балкон в дождь. Правда, когда я была младше он пытался меня оттуда вытащить. Но потом смирился и решил, что не будет меня тревожить. А я сидела на балконе и наслаждалась ощущением, когда капли воды ударяются о кожу и скатываются на пол, словно тысячи слезинок, смывая все грязное.

Выйдя из душа в полотенце и тюрбане на голове, принимаюсь за свой внешний вид. И тут постает вопрос – что мне надеть? За эти годы жизни с Эдиком и Лизой, у меня скопилось достаточное количество одежды, хотя бы для того, что бы я могла ходить две недели подряд в разных вещах, ни разу не повторив. И вроде я знаю, что мне одевать на прогулку с подругой, в университет, на вечеринку или званый ужин в доме друзей Эдика. Но, черт, что мне надеть на концерт любимой группы, которую я впервые увижу вживую?

Я перебрала уже весь свой гардероб. Платья отбросила сразу, потому что я хочу не только зайти в клуб нормально, но и выйти оттуда, хотя бы живой. Юбки с футболками я еще рассматривала, но ничего такого, что бы подошло на концерт.

Резкий хлопок двери отвлекает меня от моих раздумий. Слышится из коридора возня, а затем шаги направляющиеся на кухню.

– Вашу бабушку, я опоздал? – возмущенно спрашивает голос Эдика, а я улыбаюсь. Цветы увидел. Так тебе и надо. У меня вчера стресс был, мне нужны были конфеты. Ты их зажал. Теперь, пришла моя очередь жадничать.

– Опоздал! – кричу, стоя перед раскрытым шкафом.

Тяжелые шаги приближаются к моей комнате, а затем распахивается дверь.

– Успела, малявка? – спрашивает Эдик, опираясь плечом о косяк двери. На его губах кривая ухмылка, а руки сложены на груди.

– Успела, – отвечаю, повернув голову обратно к шкафу полному одежды. Ну и что мне делать?

Увидев мое выражение лица, которое по-любому выражает крайнюю степень озадаченности, лицо самого Эдика меняется, становясь взволнованным и растерянным.

– Что случилось, Алинка? – спрашивает, подходя ближе ко мне и смотря на кучу одежды разбросанной не только в самом шкафу, но и на полу, на кровати, тумбочке, кресле и столе. – Ты открыла окна и двери одновременно?

Ага, залетел ветер и раскидал всю мою одежду.

– Я иду сегодня в клуб на концерт, – начинаю издалека, смотря, как Эдик опасливо поднимает с пола одно из моих платьев. Черное, с кружевами по бокам и на лопатках в виде черепа. Он переводит на меня взгляд, спрашивающий, откуда у тебя такое? – Машка подарила на День Рождения.

– Ну, так надень платье и не морочь голову, – пожав плечами, говорит мужчина. – Конечно, кроме этого, – указывает пальцем на черное платье, только что отброшенное им в недра моего шкафа.

– Нет, ты не понял, – качаю головой из стороны в сторону. – Я иду на концерт своей любимой группы.

– На них? – Эдик, не глядя, указывает пальцем нам за спину, где рядом с моей кроватью висит огромный плакат с парнями «В огне», из их последнего клипа на песню «Огонь». Языки пламени за спинами, черные кожаные плащи развиваются на ветру и яркие зеленые глаза Рейва на первом плане.

В ответ киваю головой.

– Ясно, – говорит Эдик, уперев руки в боки. – Думаю, я смогу тебе помочь.

Дело в том, что помимо того, что Эдик байкер и гонщик, он еще и частый гость клубов. А пять лет назад у него была серьезная мания готикой и тяжелым роком. Помню, у нас даже несколько бабулек упали в обморок возле подъезда, когда он проходил. Думали, смерть за ними пришла. Просто он тогда выкрасил волосы в черный цвет и отрастил их ниже плеч. Черная футболка, черные джинсы с цепью на поясе. И длинный, касающийся своим подолом коленей, кожаный черный плащ с капюшоном надвинутым на голову. Думаю, что большего шока, чем увидеть Эдика в виде смерти перед собой, бабульки никогда не испытывали. Но в общем, после того, он прекрасно знает, как не выделяться на фоне рокеров и готов, и при этом выглядеть как человек.

– Хорошо, – соглашаюсь, понимая, что у меня остался всего час до приезда Машки.

Согласно кивнув, Эдик принимается копошиться в моих вещах, в поисках идеального наряда на этот вечер. Спустя несколько минут, он бросает мне пару вещей, велит одеваться, а затем он поможет мне с макияжем и прической. После этого он уходит на кухню, что бы разогреть себе поесть. От предвкушения предстоящего концерта у меня тупо нет аппетита.

Быстро одеваюсь, заправляя футболку в джинсы и накидывая сверху курточку. В комнату возвращается Эдик и принимается надо мной колдовать. Кому бы сказала, не поверили. Эдик делает мне макияж, и кстати, весьма неплохо. Затем принимается за мои волосы.

Спустя сорок пять минут, я стою перед зеркалом совершенно готовая к концерту. Волосы мягкими волнами ниспадают до груди. Большие голубые глаза кажутся еще больше благодаря черным дымчатым теням и накрашенным ресницам. На губах легкий слой нюдовой помады. Черная футболка с небольшим овальным вырезом, которую просто нельзя охарактеризовать как таковую, из-за того, что черная она только на спине. Спереди же это переплетение цветов языков пламени. Футболка заправлена в черные укороченные джинсы и подпоясана красным ремнем с серебряной пряжкой. На ногах ботильйоны на невысоком устойчивом каблуке с ремнями по подъему.

Несколько раз осмотрев свой наряд, я соглашаюсь с Эдиком. В таком виде я точно не буду казаться девушкой готовой на все ради ночи с кумиром, но и не буду выделяться на фоне остальных фанатов «В огне».

Сказав, что буду поздно вечером, я выхожу из квартиры. Машка на такси уже ждет меня около дома.

Загрузка...