Пока я не умерла

Глава 22

Я заглянула в комнату Джорджии на следующие утро. Она сидела, откинувшись на кровати, листая музыкального журнала. Её волосы стояли торчком, а кожа обычно цвета персика было цвета киви с молоком.

— А вот и ты, — сказала она, когда я села на краешек кровати. — Ты у нас обычно ранняя пташка, поднимаешься еще на рассвете.

— Да, конечно, только сражаться с монстрами в темном переулке, в полночь, кажется, многовато для меня, — сказала я, мышцы на предплечьях горели, когда я осторожно дотронулась до них. — Как ты себя чувствуешь?

— Паршиво, — сказала она. — Я абсолютно измождена и я сижу тут и жду тебя, в надежде, что ты придешь и принесешь мне завтрак в постель.

— Ну разве это справедливо? — воскликнула я, рассмеявшись. — Но думаю, я смогу это пережить, учитывая, что ты была на волосок от гибели от меча злобного зомби прошлой ночью.

— И спасена хорошим зомби?

Она улыбнулась.

— Если тебя интересует техническая сторону вопроса, то, да, — сказала я с усмешкой, а затем встала и пошла к двери. — Жюль предупредил меня, что ты вероятно, испытала шок, и тебе надо отдохнуть. На твоем месте, я бы полежала в ванной. Это мой собственный способ справляться с пост-травматическим синдромом. Но сначала, я принесу тебе завтрак.

Я вернулась через пять минут с подносом для нас обеих, и села на пол спиной к комоду Джорджии, пока ела хлопья. Она задумчиво несколько минут жевала свой тост, а потом сказала,

— Итак, расскажи мне по больше про того парня, Артура.

Я поставила свою миску с хлопьями на пол.

— О нет, Джорджия. Только не говори мне, что ты влюбилась в Артура, только потому, что он спас тебе жизнь прошлой ночью.

— А я и не говорила, что влюбилась в него. Мне просто интересно какой он. Вы позволите мне поинтересоваться, мисс Защитница-Нежити?

Я закатила глаза.

— Я не так уж много знаю о нем. Он с Виолеттой знают друг друга почти всю свою жизнь — она была одной из фрейлин Анны из Бретани, якобы, а он был одним из советников её отца…по крайней мере, так сказала Шарлотта. Что означает, что они из аристократов.

— О поверь мне, это сразу же бросается в глаза, — хмыкнула Джорджия.

— Они оба погибли около 1500 года, так что он на самом деле древний. И они жили очень долго изолировано в замке Долина Луары.

— А что он за человек?

— Честно говоря, Джорджия, я не знаю, — призналась я. — После того, как он сказал, что людям не следует присутствовать на собрании ревенентов, прямо мне в лицо, я не очень-то жажду узнавать его. Отметина на моем плече уже не исчезнет никогда.

Джорджия улыбнулась.

— А он и Виолетта…вместе?

— Я думала, что они были. Она ведет себя так, будто их многое связывает. Но Винсент сказал, что это платонические отношения. Платонические, но взаимообусловленные. Звучит как здоровые отношения.

— Он выглядел прошлой ночью очень сексуально в футболке, задумчиво сказала Джорджия, отпивая свой кофе.

— Джорджия! — вскрикнула я. — У тебя же есть парень. И плюс ты пообещала самой себе, что не встречаешься с мертвыми парнями. Тебя даже не допускаются в их дом!

— А я ничего такого и не делаю, — сказала она. — Особенно сегодня.

Она прислонилась к спинке своей кровати, выглядя немного слабее, чем прежде.

— Я поверить не могу даже, что у нас состоялся этот разговор, — сказала я, мотая головой. — Да Бога ради, ему ж пять сотен лет! Плюс, ему до лампочки все эти люблю-ненавижу в человеческих взаимоотношениях. Да, он и не взглянет на тебя второй раз.

О, нет, подумала я. Это я совершенно зря брякнула своей сестре. Теперь она воспримет это как вызов. Я быстренько сменила тему.

— Да и что не так с твоим добрым стариной Себастеном?

— Да всё с ним так, — сказала она, мечтательно уставившись в потолок. Вдруг спокойное выражение её лица резко сменилось тревогой. — Всё с ним так, за исключением…о Бог ты мой, Кейт. Я ведь кинула его прошлой ночью, и так ни разу не позвонила! Быстро — тащи мой сотовый. Он в моей сумочке.

Я уносила поднос с завтраком, а она бормотал какое-то нелепые объяснение, почему она не показалась прошлой ночью, отправляя всю эту ерунду на голосовую почту Себастьяна. По крайней мере, она была по-прежнему заинтересована в нем, достаточно, чтобы сделать над собой усилие, успокоила я себя. Интерес к Артуру был просто одним из тех страстей поклонения к парням героям. Зная, Джорджию, она могла забыть уже после обеда.

* * *

Мы сидели бок о боком, разглядывая знаменитую картину Жерико "Плот Медузы". Он убедил меня взять его с собой в Лувр, хотя были выходные и в музее было не протолкнуться от количества посетителей.

— Я хочу, чтобы ты научила меня понимать живопись, чтобы я смог понять почему она тебя так завораживает, — сказал он.

Ну, что может быть романтичнее, и прежде чем он успел закрыть рот, я уже потянула его вниз по улице в направлении музей.

Мы сидели в одном из моих любимых залов, который содержал мелодраматические исторические картины, размеры холстов которых были с двуспальную кровать. Чувственное роскошное полотно, висевшие перед нами, казалось странным не соответствующим фоном для разговоров о супер способностей нежити.

— Так что это за история с этой передачей энергии? — спросила я.

— Передача энергии? — повторил растерянно Винсент, глаза его были прикованны к сцене, отображенной на полотне.

Он казалось изучал, как мог бы помочь людям на плоту выжить. Разлагающиеся тела, похоже, его не особо беспокоили, и могу с уверенностью сказать, что он уже прикидывал у себя в уме, какую нужно выработать стратегию, чтобы спасти за раз максимальное количество страдальцев.

— Ну да. Жюль упомянул об этом прошлой ночью. Он сказал, вроде как Джорджия будет слаба, потому что Артур забрал её энергию. Что это значит?

Винсент оторвал взгляд от картины.

— Хорошо, тебе известно почему мы умираем ради людей?

— Наверное, потому что ваши небьющиеся сердечки так великодушны? — пошутила я.

Винсент взял мою руку и поднес к своей груди.

— Ну хорошо-хорошо, ваши бьющиеся неживые сердца, — поправила я себя, с неохотой убирая свою руку с его тела. — Если вы умираете, спасая кого-нибудь, вы возвращаетесь к жизни в том возрасте, в котором умерли первый раз, будучи еще человеком. Это означает принуждение сохранить свое бессмертие, верно?

— Правильно, — сказал Винсент. — Но ты знаешь, мы умираем только иногда, может быть раз в год в мирное время. Большинство наших "спасений" не обязательно приводит к смерти. Ты когда-нибудь задумывалась, зачем мы проводим наши бессмертные жизни, приглядывая за вами. Что бы ты не слышала о супергероях, ни один из них и пальцем бы не пошевелил ради спасения чьей-то жизни, только потому что они славные и добрые ребята, если бы не сильный соблазн.

Я сразу же подумала о Виолетте. О ней и Артуре, которые продержались до своих шестидесяти лет, пока не решили отдать свою жизнь за кого-то, и то они сделали это только потому, что попросил Жан-Батист. Они похоже не очень-то любили свою работу, если не сказать больше.

Винсент развернулся ко мне и переплел свои пальцы с моими.

— Представь, что каждый человек имеет у себя внутри такую жизненную энергию.

Я кивнула, представив себе всех туристов, ходивших по залу со светящимся облаком внутри них.

— Тебе же известно, как, когда кто-то в попадает в опасную для жизни ситуацию, они иногда страдают от пост-травматического шока? Ну, попытайся представить как эта энергия, или сила жизни, временно оставила их, была словно иссушена.

Вспоминая как в прошлом году на меня чуть не обрушилась часть фасада здания, я сказала,

— После того, как я тогда в кафе чуть было не погибла, я была очень слаба и меня пару дней била дрожь.

— Именно, — сказал Винсент. — Итак, если ревенент отвечает за спасение, энергия или жизненная сила, так сказать образно "высасывается" из несостоявшейся жертвы, и буквально вливается в ревенента за не сколько часов или дней, столько, сколько он берет, чтобы восстановиться.

Я думала наверное с минуту, а потом с недоумением уставилась на него.

— А так как ты с Шарлоттой спасли мне жизнь, то вы ребята, выкачали мою энергию? Точно также, как Артура у Джорджии?

Винсент кивнул.

— А что на счет девушки, которая чуть было не попала под грузовик тогда? Я видела её сидящей на обочине дороги в шоковом состоянии.

— Вот почему я смог встать и уйти с места происшествия, — подтвердил он. — Подобная передача энергии делает нас физически сильнее. Наши мышцы, волосы, ногти, все становиться крепче. Это незабываемое ощущение — словно нас окатило волной силы.

Он наблюдал за моей реакцией.

— Так что, по сути, ты мне заявляешь, что я тусуюсь с зомби-наркоманом, у которого еще в придачу сильнейшая тяга к смерти, который использует меня ради моей же энергии. Ну… — Я изобразила самый суровый взгляд, на который только была способна — что могу сказать, я была готова к худшему.

На смех Винсента обернулось сразу же несколько голов, поэтому мы встали, чтобы уйти, прежде чем привлекли бы к нам большие внимание.

— Итак, Артур будет в порядке? — спросила я, когда мы проходили мимо гигантского полотна, демонстрирующего коронацию Наполеона.

— Ага, спасибо Джорджии, которая поделилась с ним своей энергией, среди прочих причин — и тут, Винсент скосил свои глаза на меня, чем вызвал с моей стороны невероятную подозрительность — ему на самом деле не так уж и больно и он полон сил.

С чего бы это? — подумала я. Мой любопытство было задето. Но мне пришлось отказаться от мысли переориентироваться на то, что он говорил.

— Но он не будет полностью здоров, пока не впадет в спячку. А пока, это довольно серьезно, он скорее всего проваляется в кровати весь день, после того, как очнется.

— Почему?

— Чем серьезнее ты ранен еще до спячки, тем больше требуется времени для выздоровления, — заявил он, пожимая плечами, как если бы это было просто и логично. — Если во время спячки подсоединяют оторванную конечность, то нам нужен еще день или два восстановления после пробуждения. На регенерацию частей тела у нас уходит до нескольких недель.

Ой. Хоть я и хотела знать всё о ревенентах, иногда детали рассказанные Винсентом были не очень-то приятными. Как сейчас. Я старалась не представлять то, что он сейчас рассказал, и думала вместо этого о последствиях. Когда мы вышли из музея и направились по мосту через Сену к нашему району, я размышляла над этим.

Отношения ревенент-человек, были, по меньшей мере, симбиотическими. Люди полагались на ревенетов (хоть и неосознанно), как мы полагаемся на врачей или работников скорой помощи: которые спасают наши жизни. Ревенентам нужны люди не только для того, чтобы поддерживать их существование, но и облегчить эмоциональную и физическую боль, которая возникала благодаря их стилю жизни. Или вернее существованию в череде смертей.

Без ревенентов, человечество всё еще будет существовать…возможно, многие просто будут умирать раньше. Без людей ревененты просто перестанут существовать. Не говоря уже о том, что они изначально должны быть людьми.

Система работала в течение долгого времени. Проблемы появились только тогда, когда происходило что-то необычное. Например, когда человек и ревенент влюблялись в друг друга. И вновь моя разум вернулся к уготовленной нам участи. Если же я всё-таки попаду к целителю, если та всё-таки появится, мне нужно будет знать что спрашивать. Пока Винсент прибывает в объяснятельном настроении, я решила копнуть по-глубже.

— Итак, как это работает? Может ревенент умереть, ну в силу естественных причин, и просто. перестать существовать?

— Строго говоря, это возможно, — сказал он. — Но никто не может противостоять искушению пожертвовать собой в конце.

— Подожди, я думала, что чем старше вы становитесь, тем меньше вы страдаете, — сказала я, смутившись.

— До определенного момента, а потом, когда приходит время смерти для обычного человека, то, как будто бы запускается маятник, только в обратную сторону и страдания становятся просто невыносимыми.

Я вздрогнула, и, заметив это, Винсент обнял меня и прижал к себе, пока мы шли.

— Гаспар говорил мне, что знавал когда-то одного итальянского ревенента — Лоренцо, что ли. Этому парню было лет сто и он решил, что довольно с него смертей и решал больше не умирать. Он решил изолироваться и жил отшельником. О нем никто ничего не слышал в течение десятилетий, пока однажды его сородичи не получили от него весточки, с просьбой о помощи.

— Они пришли к нему, тогдашнему ему уже было лет восемьдесят по человеческим меркам, и они помогли ему найти кого-нибудь, кого нужно было спасать. Он сказал, что его физические и психические страдания напоминали волны прилива, происходящие с разрывом в несколько дней. Жажда принести себя в жертву для кого-то была слишком велика, чтобы позволить ему просто лечь и умереть, а это все, чего он хотел.

Мы оба на долгое время погрузились в молчание, размышляя про последствия нашей собственной истории.

Неважно кому, мне или Винсенту, удалось бы найти способ, чтобы он не страдал, нам бы не удалось избежать одной из нескольких трагических концовок. И если бы ему удалось прожить столько же лет, сколько я, то в итоге, как ревенет он мог дойти до такого состояния, что не смог бы сопротивляться своей природе. Будь ему восемьдесят, больше или меньше лет. Он пожертвовал бы своей жизнью ради кого-то и проснуться через три дня восемнадцатилетним. Я бы умерла, а он остался бы бессмертным. И от этого никуда не деться.

Почувствовав, что мною завладела безнадежность, Винсент потянул меня к перилам моста. Мы стояли рука об руку, наблюдая за водой и её быстрым течением. Идеальная метафора для непрерывного течения времени.