Поклон

Элизабет Эльберг

Поклон

Оригинальное название: Take a Bow by Elizabeth Eulberg

Серия: вне серии

Главы: 26

Дата выхода в оригинале: 1 апреля 2012

Переводчик: Карина Гарафетдинова

Редактор: Алина Редькина

Вычитка, контроль качества: Анастасия Сыпало

Обложка: Асемгуль Бузаубакова

Специально для группы •WORLD OF DIFFERENT BOOKS•ПЕРЕВОДЫ КНИГ•

Любое копирование без ссылки

на переводчиков и группу ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

При копировании перевода,

пожалуйста, указывайте переводчиков, редакторов и ссылку на группу! Имейте совесть. Уважайте чужой труд!

Аннотация

Новая история, полная веселья и грусти, от фантастического автора «Клуба Одиноких Сердец» и «Школьного Бала & Предрассудков». История четырех друзей, которые взрослеют, оканчивая Школу Искусств.

Эмми, Софи, Итан и Картер – выпускники Школы Искусств, готовящиеся к выпускному концерту, где напряжение достигнет максимума, ведь там будут представители колледжей, танцевальных академий и профессионалы в мире шоу-бизнеса. Для Софи, певицы, всегда было здорово дружить с Эмми, которая писала песни для неё, и встречаться с Картером, главным сердцеедом сериалов, получающим всегда львиную долю внимания от прессы. Эмми и Итан были в одной команде все четыре года школы, но интересно, что они не были больше чем друзьями или участниками по группе. Картер начал сниматься, будучи еще ребенком, и сейчас он не уверен, чем ему стоит заниматься дальше по жизни – рисовать или играть. Финальный концерт сломает или вознесет до небес каждого из четырех, и всё это в очаровательном, волнующем, незабываемом финале истории, которую смогла написать так только Элизабет Эльберг.

Оглавление

ПРОСЛУШИВАНИЕ

КАРТЕР

СОФИ

ИТАН

ЭММА

СТАРШИЕ КЛАССЫ

ЭММА

КАРТЕР

ИТАН

СОФИ

ЭММА

ИТАН

СОФИ

КАРТЕР

ЭММА

СОФИ

ИТАН

ЭММА

ИТАН

ЭММА

КАРТЕР

ЭММА

ИТАН

ЭММА

ОКОНЧАНИЕ ШКОЛЫ

СОФИ

КАРТЕР

ИТАН

ЭММА

БЛАГОДАРНОСТИ

ОБ АВТОРЕ

ПРОСЛУШИЕВАНИЕ

КАРТЕР

Моя жизнь - это одно большое сплошное прослушивание.

Я даже не помню первое прослушивание, куда меня потащила мама. Это была реклама памперсов, в то время мы жили в Лос-Анджелесе. Мне было шесть месяцев. Пока для большинства детей первые воспоминания связаны с играми с друзьями, мои - с ожиданием пока назовут моё имя, сидя в холодных холлах. Единственный плюс во всем этом - после того, как меня выбирали, мама награждала меня меню из Макдональдса. Это был единственный момент, когда я действительно ощущал себя ребёнком.

После того как я получил первую роль в фильме "Дети кавальеров" (Kavalier Kids), больше не надо было ходить на другие прослушивания. К тому времени как мне исполнилось девять, я уже был на обложке журнала "People" и вел Оскар, где основным моим заданием было умилять гостей. Я играл роль экранного "сына" всех знаменитых актёров. Работал с лучшими. И после франшизы "Дети кавальеров" моё изображение появилось на бесчисленном количестве ланч-боксов, наволочках, наборах Хэппи-Милл - везде было моё лицо. (Не думаю, что моя улыбка обошла стороной и туалетную бумагу. Только подумайте, туалетная бумага. Без сомнений у нашего отдела маркетинга нет никакого чувства стыда.)

Я снимался в фильмах в основном весной, а в "Детях Кавальеров" - осенью (для большого летнего релиза). И хотя моё детство едва ли можно назвать нормальным, я с теплотой вспоминаю этот фильм. Другие дети-актёры стали друзьями для меня. По крайней мере, они казались друзьями или какими им следует быть. Но мы общались только на съёмочной площадке. Никаких тебе пижамных вечеринок, только учеба во время съёмок и вычитка сценария. Все шло здорово, пока не случилось - назовём это "недопонимание между мамой и продюсерами". Меня выкинули из франшизы. Новая волна милых детей появилась в Голливуде, а я стал появляться в сетевых криминальных шоу в качестве приглашённой звезды.

Так что я принял решение. Это была единственная вещь, которая напугала бы маму более чем что-либо другое, даже более чем вороньи лапки и такси. Это не был фильм в Нью-Йорке или мыльная опера, что ниже меня. Нет, это мы проходили, так что я мог сделать только то, что ещё более напугает маму: средняя школа.

Да, Картер Харрисон, бывший ребёнок-мегазвезда, а в настоящем актёр мыльных опер, хочет пойти в школу.

Но, сидя в холле Средней школы Нью-Йорка художественного и актерского мастерства, я понимал, что это не обычная школа. Это наиболее престижная школа актерского мастерства в стране. Знал, что смогу убедить мою мать, если расскажу, как она поможет мне в моей профессии.

Да, я использую это слово "профессия" для того, чтобы описать то, чем занимаюсь. Но моя "профессия" скорее выглядит как работа шаржиста в парке Time Square, нежели как работа настоящего артиста.

Я играю и притворяюсь. Всю жизнь этим занимался. И делал это так долго, что больше даже не понимаю, кем являюсь. Мне удобнее притворяться кем-то другим, чем быть самим собой. Даже не чувствую себя собой, когда я "Картер Харрисон". Когда я приехал, папарацци ждали меня у школы, я одарил их знаменитой улыбкой... но в этот момент не был собой. Это была роль.

Ожидая, пока меня позовут, я бросаю взгляд на маму, пытаясь скрыться за ее большими солнцезащитными очками. Она не выглядит удивленной, увидев папарацци. Интересно, кто слил информацию, что прослушивание сегодня? Это не то же самое, как известность давит на тебя, но будучи звездой в десять лет, людям нравится следить за каждым твоим шагом. Посмотрим, что будет дальше. Моя жизнь похожа на бесконечный эпизод "Где он сейчас?"

По крайней мере я привык к вниманию. И у меня хорошо получается отгораживаться от окружения. К тому же это помогло мне получит роль в шоу, в котором я буду занят всего пару часов в неделю. Таким образом и телевидение не останется без меня на радость моей маме, и я смогу ходить в школу.

Я даже не нервничаю, пока жду, когда назовут мое имя. Выйти на сцену и прочитать два монолога (один - из картины "Наш дом"; другой - из картины "Хороший человек, Чарли Браун") - не проблема. Это обычный день для меня. Нервничать заставляет сама мысль, что я буду ходить в школу.

Ирония в том, что только мама не хочет, чтобы я пошел в школу. Она считает, что мне не подготовится к учебе в школе с другими детьми.

Давайте посмотрим, всю жизнь меня судили, критиковали и терзали на части.

Думаю, я готов к средней школе больше, чем кто-либо другой.

СОФИ

Все идет согласно Плану.

И данное прослушивание - это еще один шаг в плане Софи стать суперзвездой.

В основном я выступала на всевозможных конкурсах талантов, свадьбах, спортивных мероприятиях, бар-мицвах, вечеринках по поводу дня рождения и т. п.; необходимо попасть в Бруклин (сделано!), чтобы Эмма Коннели написала песню специально для моего прослушивания (сделано!) и поступить в школу художественного и актерского мастерства (СPA).

Конечно, раз я уже кручусь в этой сфере, это не значит, что все двери для меня открыты. Я не настолько наивна. Мне удалось попасть в струю, поэтому мне нужно стать лучшей ученицей, получать ведущие роли в каждой постановке, играть заметное место на выпускном шоу и тогда подписать контракт с лейблом после выпуска.

Я выиграю Грэмми до того как мне стукнет двадцать. Даже если это убьет меня.

Я даже не переживаю об этом. Шутите? Мне нравится быть на сцене под светом софитов. Ожидание, вот что убивает меня.

Осматриваясь вокруг, замечаю несколько претендентов на вокальное отделение CPA с разных конкурсов талантов, в которых я участвовала... и победила. Они не сравнятся со мной и знают это.

Все исполнители (по крайней мере, в Бруклине) завидуют мне. Они выступали на прослушивании с песнями из фильмов "Вестсайдская история", "Моя прекрасная леди" и "Звуки музыки", а я пела оригинальную песню, написанную специально для меня Эммой Коннели.

На секунду, всего на секунду, мой желудок сжимается. Надеюсь, Эмма поступит. Ее прослушивание на композиторское отделение будет через пару недель. Хотя примут ее (или нет) никак не повлияет на мой План. Она также будет писать песни для меня. Просто было бы проще, если она также будет учиться со мной в одной школе. Поймите меня правильно, Эмма достаточно талантлива, но быть центром внимания не для нее. Она нервничает.

Не все могут быть естественными.

- Софи Дженкинс.

Я слышу свое имя и захожу в аудиторию. Мне не терпится показать комиссии, на что я способна. Я готова двигаться по моему Плану и стать звездой, которой и являюсь.

Это всего лишь маленький шажок.

Сделано.

ИТАН

Я хочу покончить с этим.

Мой желудок связывается в узел все утро. Кому я вру? С тех пор как мне стала известна дата прослушивания, я нахожусь в прострации. Может быть, поступить в школу искусств не самая лучшая идея. Мне нравится и в Гринвиче. У меня есть друзья, более того, у меня есть Келси.

Хотя у меня есть девушка, что я здесь делаю? Я прослушиваюсь в Нью-Йоркскую школу, что означает - мне придется жить в родительской квартире на Парк Авеню в течение недели.

Вся эта ситуация призвана усложнить все, что есть хорошего в моей жизни.

Я почти решаюсь отказаться от прослушивания и не поступать в CPA - и осознаю, как банально это звучит - но музыка занимает всю мою жизнь.

Поначалу даже не знал, что не все могут просто услышать песню и тут же сыграть мелодию на пианино или гитаре. Или что не все могут сесть и написать песню. Я играл музыку, мою музыку, сколько себя помню. Она с легкостью выливалась из меня.

Это просто слова, которые я вытягиваю из себя.

Я простой тринадцатилетний ребенок, живущий в большом доме в Коннектикуте с папой, инвестиционным банкиром, и мамой-домохозяйкой. Так о чем мне следует писать? Мне не знакомы страдание или боль. Или любовь.

Полагаю единственная хорошая вещь - это то, что мне не нужно петь сегодня. Я исполню пару инструментальных композиций. Ненавижу петь. Мне не нравится, когда люди смотрят на меня. Интересно, мне позволят выступить за кулисами?

Я пытаюсь не трясти ногами, но если оставаться в неподвижном положении, что будет отвлекать меня от желчи, медленно поднимающейся к горлу? Остается только кусать ногти, от которых и так ничего не осталось.

Отец пожимает мои плечи. Ненавижу, когда он знает, что я нервничаю. Почему я просто не могу выключить голос у себя в голове, кричащий, что также испорчу все, как и многое другое? Почему я не могу быть нормальным? Почему не могу сделать все, не выдумывая четырнадцать тысяч способов облажаться?

Вообще-то, есть одна вещь, которую можно использовать, чтобы заткнуть голос в голове. Единственная вещь, которую я делаю хорошо, - исполнять музыку. Это у меня получается отлично.

Это что угодно, но только не проблема.

ЭММА

Мне казалось, во второй раз будет легче.

Но судя по всему, плану Софи не суждено сбыться. И это моя вина.

Полагаю, никогда не было сомнений, что не поступит Софи на вокальное отделение. Как она могла не поступить? Она прекрасна. Софи получила заветное письмо ровно в тот день, когда мне пришло письмо с ответом комиссии, что они не решили еще что делать с моим заявлением, и я должна пройти повторное прослушивание.

Пока письмо из CPA объясняло причины и говорило, что в первый год программы для композиторов к ним было прислано невероятное количество заявок, я знала правду: я недостаточно хороша.

Я пытаюсь сдержать слезы, вырывающиеся наружу. Что бы подумала комиссия, если я выйду на сцену в слезах? Не лучшая идея.

Но мне хотелось поступить в CPA с самого детства. Я так долго этого ждала.

И не хочется расстраивать Софи.

Поступить в CPA было нашей целью с тех пор как мы познакомились, когда обеим было по восемь лет и выступали на шоу молодых талантов в Проспект-Парке. Я исполняла оригинальную музыку собственного сочинения на пианино. Софи пела "Over the Rainbow". Но Софи не просто поет, а Поет с большой буквы "П". Она открывает рот и время замирает. Я не встречала такого человека, кто бы ни был загипнотизирован ее пением и выступлением на сцене.

Так было даже, когда нам было восемь. Я никогда не забуду тот день, когда она пришла ко мне после того, как выиграла золотую медаль (у меня было серебро). Она даже не представилась - не было необходимости, ее знали все. Софи просто сказала: "Привет, мне нравится твоя музыка. Тебе следует написать музыку и к ней слова, а я спою ее тебе". С тех пор мы команда.

Софи с самого начала была моей самой главной поклонницей. Именно она вынашивала план поступления в CPA. Мы были бы неудержимой силой, динамичным дуэтом, великой командой - исполнитель и композитор, которую CPA когда-либо знала.

Но благодаря мне, наша команда в опасности.

- Эмма Коннели.

Названо мое имя и я пытаюсь успокоить себя, пока иду к сцене.

Пытаюсь отогнать все сомнения из головы.

Я смогу.

Я смогу.

Я смогу.

Речь идет не только обо мне. Но и о Софи.

И если я не уверена, что смогу это сделать ради меня, знаю, что смогу сделать ради нее.

СТАРШИЕ КЛАССЫ

ЭММА

Никогда не думала, что окажусь здесь. По правде говоря, я так думаю каждый раз, как оказываюсь в аудитории CPA. В первый год, сидя рядом с Софи, я не могла поверить, что у меня получилось. На втором курсе, я удивлялась, что прожила уже год. Первый год оказался самым большим сюрпризом, с тех пор как я почти саботировала мое прослушивание перед семестром, потому что слишком устала - устала от прослушиваний, которые мы проходили, чтобы пройти на следующий семестр, устала от дополнительных занятий, устала от концертов, давления, конкуренции. Постоянной конкуренции.

К счастью для меня, композиторское отделение - не самое популярное в плане конкуренции. Итан, Бен, Джек и я работаем вместе практически над каждым проектом с самого первого дня в школе.

Но у других отделений дела обстоят не так легко. Девушка Джека Хлоя в танцевальном отделении, она вынуждена тайно есть протеиновые батончики во время обеда. Это двойное соревнование, кто станцует лучше и съест меньше. Как будто быть худой - это почетный знак, а не проблемы с питанием.

Актерское отделение полно драмы. Я держусь подальше от студентов этого отделения, когда идет распределение ролей в шоу. Это некрасиво. Говоря о прослушиваниях, за кулисами "Гамлета" творится подпольная борьба и саботаж постановки и, когда вывешивается каст-лист, не обходится без отверженных.

И затем есть Софи. Мы ждем нашего первого собрания по поводу выпускного года, и я осматриваю первые четыре ряда и вижу, что Софи сидит рядом с Картером. Софи обладает куда большей уверенностью, чем я, и мне так неудобно. В конце концов, если бы не Софи, меня бы тут не было.

Итан пожимает мое колено и указывает вверх. Д. Паффорд, наш директор, поднимается на сцену.

- Здравствуйте, выпускники. - Он облокачивается на трибуну и осматривает зал. Оценивает. Нас всегда оценивают. - Более десяти тысяч человек поступали в нашу школу, 624 прошли, а сегодня нас только 513. Вам есть, чем гордиться.

Директор делает драматическую паузу. Мы все знаем, что он никогда не делает комплименты, не показывая нам обратной стороны.

- Но сегодня тот день, когда мы выясним, кто окажется на этом экране, - он указывает на большой экран, спустившийся за его спиной. В первый день в школе, нас встречали с фотографиями выпускников: обладатели премий "Оскар", "Грэмми" и "Тони" замелькали перед нашими глазами. - Как вы все знаете, еще две недели перед тем, как вам придется начать обсуждать представления по поводу поступления новых учащихся, и, конечно же, перед Выпускным Шоу.

Из зала как будто выкачали весь воздух, когда директор упомянул про шоу. Каждый январь CPА приглашает искателей талантов, агентов и администраторов колледжей, показывая лучших артистов школы. Это самое большое прослушивание для нас всех. Джулиард, Алвин Эйли, Уильям Моррис - все приходят.

Только от одной этой мысли меня тошнит.

Итан и Бен оба подталкивают меня. Они очень хорошо знают меня.

Д. Паффорд продолжает:

- Мы проведём кастинг на следующей неделе по программе "Добро пожаловать новички". У вас будет три минуты. У нас есть только десять мест в представлении. Листы для записи будут вывешены в следующий понедельник. И помните, все, что вы сделаете в этом семестре, и я имею в виду буквально все, будет играть роль в решении, кого пригласить участвовать в финальном шоу.

Он отпускает нас и в то же время стали формироваться группы.

- Итак, ланч, - предлагает Джек, потягиваясь и поглаживая живот. - Мне необходимо наполнить живот, прежде чем вы подвергните меня пыткам ради концерта. - Он указывает на Итана и меня.

- Конечно, ммм... - соглашаюсь я и резко замолкаю. Ко мне подходит Софи с улыбкой на лице. Я улыбаюсь в ответ. Мы не виделись все лето и не общались с тех пор, как она вернулась с каникул с родителями. Это самая долгая разлука, с тех пор как нам исполнилось восемь, и я очень соскучилась по ней.

- Привет, Эм, - Софи обнимает меня. - Я соскучилась!

Я обнимаю её в ответ.

- Я тоже! Мне не терпится показать тебе, над чем я работаю.

Софи с энтузиазмом хлопает ладонями.

- Ты же знаешь, мне до смерти хочется услышать.

Она поворачивается к ребятам и заставляет их поддержать её.

- Хей, Софи, рады посмотреть, что ты покажешь, самое время услышать песню от Эммы, - сухо говорит Джек. - Как удобно.

Мы обе игнорируем его.

- Мы с ребятами собрались на ланч, - сообщаю я. - Как на счет вечера?

Она выглядит разочарованной.

- С удовольствием бы, но у Картера там какой-то вечер открытия и я обещала пойти с ним.

Мне нравится, как Софи умеет говорить об этом, как о работе. Я знаю, что ей нравится ходить с Картером на такие вечера: фотографы, внимание, репортажи. Когда дело доходит до такого, мы остаёмся в стороне.

Мы договариваемся на завтрашний день, после того как она сверяет расписание свое и Картера. Между Софи и парнями всегда присутствует немного напряженности, но они не замечают этого. Они просто видят, как она поет мои песни, но даже не представляют (сколько бы раз ни пыталась все объяснить) как я полагаюсь на неё.

Она дает голос моей музыке.

Когда дело доходит до этого, я нуждаюсь в ней больше, чем она во мне.

- Итак, - Джек улыбается нам, после того как мы сделали заказ. А это может означать только проблемы. - Словно наш первый день в школе и мы едим ланч...

Итан и Бен тяжело вздыхают. Я пытаюсь сдержать улыбку, но это трудно дается. У нас такая традиция. Все началось в первый день нашей учебы, когда мы все познакомились.

В первый день я зашла в кафетерий словно заключённая, посланная на смертную казнь. Мне было страшно идти в кафетерий одной, после того как я и Софи узнали, что у нас разные перерывы на ланч. Дальше еще хуже, мне не удалось завести друзей все утро.

Кафетерий уже был полон группами студентов, смеющихся и наслаждающихся самими собой.

Я осмотрелась и увидела парня из композиторского отделения, пожирающий свой сэндвич. Я не знала его имя, но мистер Норф сказал нам, что он единственный, кому не пришлось проходить повторное прослушивание. Мне придется приложить усилия, чтобы узнать людей, поэтому и направилась к нему.

- Привет, я Эмма, - начала я. Он поднимает на меня взгляд. Его чёрные волосы коротко пострижены, почти что под ежика, и они совсем не скрывают его румяные щеки. Также он одет в футболку и джинсы, которые на вид ему на четыре размера больше. - Хм, мы вместе на композиторском отделении? - я не знаю, почему я сказала это в вопросительной интонации. - Могу присоединиться? - Мой голос звучит на октаву выше, чем обычно.

Он кивает. Затем проглотив еду, он, наконец, сказал:

- Я Итан.

- Привет, - я открываю ланч-бокс и достаю пакетик с морковкой. - Хм, итак... - На ум ничего не приходит. Мне хочется спросить о его прослушивании, какие песни он пишет, что играет, в общем, практически все, что можно узнать о нем. - Знаешь, не могу поверить, что я здесь? Моя подруга Софи, она на вокальном отделении, великолепная артистка. У нее перерыв на ланч в другое время. Я так беспокоилась по поводу того, с кем можно будет посидеть за ланчем и так здорово, что увидела тебя.

Помню, думала: Эмма, ты знаешь, почему все разговоры ты доверяла Софи.

Итан вежливо улыбается.

- Хей! - слышатся новые голоса. Я игнорирую их.

- Привет, Рыжик! - я смотрю на двух парней из класса, вставших рядом с нами. - Есть два свободных места на двоих?

- Конечно, - я очень благодарна им, они спасли меня от дальнейшего моего позора перед Итаном .

- Я Джек, а это Бен. - У Джека приветливая улыбка и большая копна курчавых волос на голове.

Бен сел напротив него. В те дни он носил зеленую морскую кепку, практически прикрывающая все его светлые волосы. Бен был самым стильным парнем, с которым я когда-либо была знакома.

Джек засмеялся.

- Итак, ты собираешься сказать нам свое имя или мы остановимся на выбранном мною никнейме?

- Мой никнейм?

- Да, Рыжик. Тебе подходит, - он провёл рукой по пряди моих волос.

- Оу, - я пыталась отшутиться, но мои ярко рыжие волосы всегда смущали меня. Как Софи любит напоминать мне, что просто не может потерять меня в комнате. - Я Эмма, а это Итан.

- Итан, - Джек начал кивать головой. - Итан избранный. И на что ты готов, чтобы тебя не вызвали на занятии?

Итан пожимает плечами.

- Потому что я не хотел бы внимания, скажу вам так. А еще могу сказать, что конкуренция здесь жесткая.

- Я тебя умоляю, - вздохнул Бен. - У нас здесь музыка, нам нужны другие люди. Не время показывать зубы... пока не время. Плюс ко всему, я слышал в первый год нужно найти пару для выполнения задания. - Бен ударил рукой по столу. - Так что прямо здесь и сейчас необходимо сформировать банду.

- Мне нравится, как все идет, - Джек сложил руки вместе. - Похоже на это. Братство, без обид. - Он подмигнул мне. - А Рыжик будет певицей-лидером.

- Хм, я не пою. Но моя подруга Софи… - я произнесла это настолько тихо, что Джек уже стал разговаривать с другим членом нашей банды.

- На чем ты играешь?

Итан заколебался.

- Гитара, пианино, саксофон, ударные...

- Ок, понятно. Гений. Эмма, что на счет тебя?

- Э-э, в основном я играю на пианино и гитаре. В детстве играла на флейте, но...

- Да, нам не нужна флейтистка для нашей умопомрачительной рок-банды.

Бен прервал его.

- Почему ты автоматически записал нас в рок-банду?

- О, неужели это наша первая ссора в банде? А все шло так хорошо! - смех Джека эхом пронёсся по кафетерию. - Я уже вижу документалку о нас: "Когда CPA Cliché начинали".

- Что за CPA Cliché? - спросило Бен.

- Название группы. Какую наиболее стереотипную вещь необходимо сделать в CPA? Я отвечу: сформировать рок-банду. И мы сделали это в первый день. Интересно мы заполучим особое уважение?

- Мы не назовём нашу банду CPA Cliché, - запротестовал Бен.

- Так ты согласен, что мы банда? - Джек осмотрел стол. Итан пожал плечами и посмотрел на меня. И все, что смогла я, ответить тем же. Мне просто было приятно, что со мной разговаривают.

Бен достал блокнот из сумки.

- Ладно, кому-то необходимо быть серьёзным. Итан - гитара. Бен - бас-гитара. Эмма - клавишные или гитара. Джек - ударные.

- Значит, ты предполагаешь, что я играю на ударных, потому что я брат? - спрашивает Джек.

- Нет, ты играешь на ударных, потому что выбивал ритм серебром с тех самых пор, как мы сели здесь, - Бен указал на руки Джека, в которых были вилка и нож, используемые словно барабанные палочки.

- Справедливо, - Джек отпускает серебро.

Их разговор продолжается в том же духе, пока они обсуждают наше восхождение на пьедестал и падение с него. Мне было жаль услышать, что у меня будут проблемы с наркозависимостью и Джек возьмётся за мое спасение. И все бы ничего, когда за день до большого тура в честь нашего возвращения на сцену, Итан погибает в автокатастрофе.

- Столько надежд... - Джек печально качает головой.

И как только мы встаём из-за стола, Итан наконец спрашивает:

- А что будет прямо сейчас?

Я качаю головой:

- Полностью не уверена, но, полагаю, мы в одной банде с Джеком и Беном. Хотя тебе нужно всегда быть уверенным, что пристегнут ремнями безопасности.

Он улыбается.

- Ок. А тебе следует держаться подальше от острых углов.

- Я постараюсь.

- Круто.

Сейчас, спустя три года, мы все также обсуждаем будущее нашей группы.

- Итак, никто не хочет услышать, что нам предлагает магазин? - Джек притворяется обиженным. - Вы хотите выбросить все то, над чем мы так тяжело работали? - Он делает вид, что собирается заплакать. - Отлично, отлично.

- Какой же ты мученик. - Бен выдыхает.

- Ну, по крайней мере, ты понял мою роль, - Джек вытирает воображаемую слезу салфеткой.

- Что, если бы не я, то мы бы до сих пор назывались "CPA Cliché".

Все за столом тяжело вздохнули. Мы неделями не могли придумать название, а у Джека их было много. После того как мы наложили вето на название "CPA Cliché", поспешно отклонили и другие варианты Джека: "Jack ad Irish" (потому что многие из нас имели ирландские фамилии: Коннелли, Куин и МакУильямс), "Black and the Irish" (искаженное чувство юмора Джека) и его любимое название "Jack and the Not-So-All-Star Band".

Итан придумывает название "Dissonance Youth", которое, думается, мало кто поймёт из немузыкальной среды. Я с Беном пришла к похожим непонятным названиям, и в итоге мы решили назвать нашу банду Obscure references. Джек запретил. Он не хотел, чтобы было что-то непонятное с группой; он не обделён вниманием и хитростью.

Затем, впрочем, как и все остальное для нашей группы, название просто пришло к нам. Итан начал играть начальные аккорды "Teenage Кicks" The Undertones в процессе репетиции для первого концерта и нам просто стукнуло. Teenage Кicks. Понятно, что нас видят группой для тинейджеров, но в этом наша суть.

Мысль, что это наш последний год вместе, очень печалит. Полагаю, все считают также, потому что Бен, наконец, говорит:

- Окей, что будет дальше, о мудрейший?

Джек отвечает:

- Я понял, что порой чересчур твёрд был по отношению к Рыжику, - Это преуменьшение года. Во всех рассказах о нас, я страдаю какой-нибудь ужасной зависимостью... и Итан трагически умирает. – Думаю, на этот раз тебе понравится эта история, Рыжик.

Сомневаюсь.

- Мы быстро становимся сенсацией, после того, как выступаем на разогреве у U2, - никто не потрудился спросить, как мы прошли путь от школы к концерту с U2, но просто принимаем как факт. - Боно очевидно завидует моей активности и харизме.

- Очевидно, - Бен говорит это с драматическим закатыванием глаз.

- Итан продюсирует Джека и "The Background Players".

- Подожди, - прерывает Бен. - Когда мы успели поменять название и почему?

- Хей! Я тут рассказываю историю. Итак, он продюсирует альбом группы и мы становимся большими звёздами. Скоро уже U2 выступает на разогреве у нас. Знаете, потому что важно помнить тех людей, кто помог тебе пройти весь путь. Вскоре в группе нарастает напряжение, потому что все внимание сосредотачивается на солистке.

- Хей, я приобрёл определенный вес этим летом, спасибо большое, - протестует Итан.

- Ах да, ты заработал около пятнадцати долларов? Большое достижение. – Джек вздыхает.

Я качаю головой; последнее, что нам нужно - это заставить Итана стесняться публичных выступлений ещё больше. Потребовалось два года, чтобы убедить его надеть джинсы и футболку, которые подходили ему. И я обещала ему, что он еще вырастит сантиметров на 15.

- Внимание переключается с нашего вокалиста к притягательному барабанщику.

Итан прерывает его.

- Конечно, потому что такое часто случается с барабанщиками, - Джек уставился на него. - Но продолжай... Вы очевидно завидуете тому вниманию, что получаю я.

- Очевидно, - одновременно произносим я и Бен.

- Но все становится еще сложнее, когда Рыжик понимает, что Бен никогда не ответит на её чувство.

- Хм, - я знаю, лучше пойти иным путём, чем просто урезонить его. - Наверное, дело в том, что Бен - гей?

- Но сердцу не прикажешь. - Джек сочувственно кивает головой.

- Прости, Эмма, - Бен смотрит на меня. - Я тут ни при чем.

Итан начинает биться головой об стол.

- Отлично, у нас прослушивание на следующей неделе, может быть мы обсудим это?

Джек, наконец, сдаётся.

- Хорошо. Вы станете большими звёздами, женитесь на победителях премии "Оскар" или моделях Виктории Сикрет; Итан умрет, попав под велосипед, пока он переходил дорогу около станции метро, Бен будет разводить диких овец, а Рыжик, излечившись от болезненного отказа Бена, вернётся к старому другу, Джеку Дениэлсу. Довольны?

- Конец? Да. - Бен аплодирует.

- Подожди, а как на счет моего легкого пути? - спрашиваю я. - Я все также зависима и несчастна.

- Вы хотели короткую версию, Джек пожимает плечами и сосредотачивается на еде. И Бен, и Итан смотрят на меня, не желая продолжать эту историю.

- Плюс, - он пихает несколько картошек фри в рот. - Я думал, будет лучше сделать её короткой и милой. Мы не хотим, чтобы Гора Святой Эммы снова взорвалась.

Вилка Итана падает, Бен смотрит в пол, а я просто сижу с открытым ртом. Не могу поверить, что Джек вспомнил тот инцидент.

- Ну знаете, я... - Он понимает слишком поздно.

- А теперь у тебя нет слов? - говорит Итан сквозь зубы. - Опоздал на пару секунд. - Он встаёт и идет в туалет.

- Эмма..., - голос Джека звучит очень тихо.

- Все нормально. Это не твоя вина. Я...

Я даже не хочу думать о случившемся этим летом. Мы не разговаривали с Итаном об этом с тех пор. Никто не обсуждал.

Я надеялась, что все нормализовалось. Казалось, что все стало лучше.

Однако внезапный уход Итана показал предельно ясно: внешность обманчива.

На следующий день Софи постучала в мою дверь.

- Приветствую из Мэриленда! - в руках она держит что-то завернутое в бумажную салфетку.

- Ты помнишь! - я беру подарок и начинаю разворачивать.

- Конечно, помню! Я только и делаю это каждый год.

Розовая ракушка-гребешок.

- Моя любимая, - я переворачиваю её в руке и тру гладкую поверхность.

- Не могу поверить, что ты их хранишь. - Софи трясёт головой - Мне было где-то около восьми, когда я впервые подарила тебе ракушку. Что еще можно бесплатно привести с пляжа? - Она рассматривает другие подаренные ею ракушки, аккуратно расставленные в линию на книжной полке.

- Все не так просто. - Я кладу мой подарок рядом с другими.

- Правильно, в этом есть смысл.

- Прекрати, - я беру первую подаренную ею черно-белую ракушку. - Просто интересно думать об их путешествии. Ну, знаешь, где они побывали? Вероятно, они преодолели тысячи миль в океане, прежде чем оказались на берегу Мэриленда".

- А затем на книжной полке девушки из Бруклина. Какая жизнь! - она смеётся. - Хотя не мне судить, особо нечем хвастаться о моем путешествии.

Софи садится на кровать, и я замечаю, как она рассматривает мои фотографии на стене. На ней висят коллажи со всех конкурсов талантов, в которых мы с Софи принимали участие. На всех фото она либо с голубой лентой, либо с золотой медалью. Но фото прекратились, когда нам исполнилось лет четырнадцать. Наше школьное расписание не позволяет много гулять... и Софи на самом деле не так блистала, как мы считали, она будет.

- Прости, плохое настроение. Тяжелая ночка. - Она трясёт головой, словно пытается избавиться от мыслей.

- Ты поссорилась с Картером или что?

Софи залезает в сумку и вытаскивает пачку газет и распечатки из онлайн колонки сплетен.

- Нет. Я всю ночь провела, позируя фотографам, и меня вырезали из каждой, кроме одной, - она даёт мне снимок с ресурса Gossip Guru, на котором она обнимается с Картером. - Картер Харрисон и друг... друг!

Я смотрю на фото. Одной рукой она обнимает Картера, другая держит его руку.

- Да ясно же, что вы пара.

- В том и смысл. - Она отбирает фото и изучает его. - Мы вместе уже два года - разве не должны они узнавать меня? А теперь мы выпускники, время летит.

Я понимаю, как сильно давит выпускной год. Никогда не думала, что это так скажется на Софи, но она выглядит куда более нервной, чем обычно.

- Мне действительно необходимо, чтобы моё имя было там указано. - Софи кладёт статью обратно в сумку. - Это вопрос времени, когда я начну работать с талантами.

Я ничего не говорю и не могу согласиться с решением Софи избегать колледж, и сразу окунуться в мир Бродвея и контрактов со звукозаписывающими компаниями. Это не значит, что я сомневаюсь в её таланте; просто шоу-бизнес достаточно тяжёлое дело.

- В любом случае, - Софи кладёт голову мне на плечо. - Мне жаль, что я вывалила все на тебя. Как твои дела с ребятами? Ты знаешь, что собираешься делать на прослушивании?

- Все прекрасно. Мы выбираем одну из песен Итана, - я чувствую небольшое покалывание в желудке при произношении его имени. Когда он вернулся за стол, мы начали обсуждать, какую песню исполнять и распланировали расписание репетиций. Я пытаюсь поговорить с ним после этого, но он скрывается в метро. Полагаю, что лучше всё оставить как есть. Многое наговорила. Было похоже на объявление войны, но я должна была это сделать.

- Привет, - Софи машет рукой перед моим лицом. - Земля вызывает Эмму.

- Прости.

- Все в порядке? - Она наклоняет голову.

Я киваю. Рада, что Софи вернулась и не просто из Мэриленда, а в мою жизнь.

Каждый год, кажется, словно она прощается со мной. Я понимаю, что виновата в этом, потому что много времени уделяю группе. Между домашней работой, репетициями, школьными представлениями и выступлениями с группой, у меня нет времени на что-то другое. Хотя для Софи у меня всегда будет время. Мы - команда. Мы - лучшие подруги.

Я вытаскиваю ноты с моими каракулями над ними.

Она выпрямляется:

- Я разогреваю голос. Расскажи мне, о чем здесь написано?

- Я уже какое-то время работала над этой композицией. Она о поиске. Песня рассказывает о поиске того человека, который бы дополнил тебя. Что называется "Где ты уже?", но думаю, что "Где мы сейчас" тоже подходит. И мы ждем, когда наступит наше общее будущее.

- Прекрасно, Эмма. - Софи кивает, изучая слова. - Просто прекрасно.

Я сажусь за пианино и начинаю играть для Софи. После нескольких аккордов она начинает подпевать. Мне нравится процесс создания песни, словно мы делимся интимными секретами. Это узы, которые не могут быть разрушены ни школой, ни кем-либо еще. Нас только двое.

Поле того, как мы немного попрактиковались, я вношу изменения в слова. (Пение Софи всегда вдохновляет меня на поправки в тексте). Она сомневается, брать листок или нет.

- Эм, я надеялась, ты окажешь мне большую услугу, - она начинает скручивать длинную тёмную прядь волос. Софи всегда так делает, когда ждет результаты прослушивания или когда думает сказать то, что расстроит меня.

Мне хотелось бы, чтобы я не была настолько чувствительной. Я никогда не была так тверда, как она. Она - центр сцены. Я - на заднем плане. Так было всегда и всегда будет.

Софи садится рядом со мной на скамейку и берет за руку:

- Я знаю, как ты будешь занята, и надеялась, что сможешь выписать мою часть композиции, и я смогла бы практиковаться с Амандой.

- Оу, - я пытаюсь не выдать свою обиду. Аманда - студентка младшего курса, помогающая репетировать Софи на другом вокальном отделении. Но песни, которые пишу я, всегда были между нами.

- Ты же знаешь, что Аманда даже рядом не стоит с твоим талантом пианистки, но мне действительно нужна практика. Это выпускной год и трудно найти свободное время с нашим-то расписанием. Ты же понимаешь, да?

И что я буду за подруга, если не дам Софи преимущество в представлении?

- Конечно. Я напишу сегодня же и вышлю тебе.

- О, Эмма, - Софи обнимает меня. - Ты самая классная подруга! Я твоя вечная должница. Я посвящу тебе целый абзац на обложке к моему первому альбому. "Посвящается Эмме, которая была поддержкой и другом с самого первого дня".

Я понимаю, что Аманда никогда не заменит меня. Действительно, когда думаю об этом, она выручает меня. Выпускной год будет трудным и мне нужно кое-что отпустить. У меня нет времени и не могу поспеть везде. Если я так буду продолжать пытаться совместить все, то определенно кто-то пострадает, а я не хочу так поступать с Софи и парнями, не говоря о моей вменяемости.

После ухода Софи, я нахожу определенный смысл в её словах. Её альбом. Мы обычно обсуждали, как я буду писать альбом Софи. Но она месяцами ничего не говорила о моем участии в альбоме.

Угу, Эмма, много ждёшь? Похоже на то.

Выпускной год еще не начался, а я уже беспокоюсь об участии в альбоме, который еще даже не существует.

Знаю, как много значу для Софи. Я помню её план. Я всегда была его частью, большой частью. И ничто этого не изменит.

- Я действительно не могу поверить, что ты позволил сделать ей это, - шепчет мне Итан, когда неделю спустя мы начали готовится к прослушиваниям по поводу программы приветствия новичков. Мы ждем в холле нашей очереди.

Я пытаюсь казаться веселой, когда вижу, как Софи идет на прослушивание с Амандой.

- Она больше практиковала песню с Амандой, чем со мной, - объясняю я. - Мне же не нужно напоминать вам парни, что я была занята с вами на репетициях?

Джек перестает крутить барабанные палочки на секунду:

- Ага, два часа в день. У тебя есть еще двадцать два часа для Софи. Но вероятно этого недостаточно для Дивы.

Этот аргумент имеет место быть. С самого первого года между парнями и Софи было некоторое напряжение. Софи считает, что я провожу слишком много времени с ними, а они - что ж, они не любят её.

Итан двигается к двери в зал прослушиваний:

- Она сейчас там поёт твою песню. Ты действительно думаешь, что получишь по заслугам? Помни, что это и твоё прослушивание. Тебя будут оценивать сейчас... Она хоть побеспокоится о том, чтобы упомянуть твоё авторство.

- Она бы никогда... - я знаю, что Софи никогда бы не присвоила песню. Все знают, что я пишу ей песни. Она практиковалась с Амандой больше, чем со мной, и я должна наказывать её за то, что это я была недоступна?

Они не понимают этого. И никогда не поймут.

- Если спросить меня, - Итан качает головой, - то она уже совершала непростительные вещи.

- Здорово, я не спрашивала.

Бен встаёт и приседает рядом с нами:

- Хей, скоро наше прослушивание, могли бы мы сконцентрировать на этом, пожалуйста?

Мы оба киваем.

- Эй, Эмма, - Картер подходит ко мне. - Где Софи?

Я указываю на дверь.

- Оу, - говорит он. - Почему ты не там?

Итан встаёт и уходит. Картер занимает его место.

- Она с Амандой.

- Оу, - Картер выглядит расстроенным. - Сожалею.

- Все нормально.

Он смотрит на меня так, словно дает понять, что это не так. Может и так, но сейчас я ничего не могу поделать. Бен прав, я должна подговориться к прослушиванию. Вот тут мне есть что сделать.

Я смотрю на сценарий, который Картер раскрыл.

- что ты будешь делать?

Он смотрит на текст:

- Я буду читать монолог из "Смерти коммивояжёра", но это сценарий к завтрашней сцене.

Я не знаю, как Картер находит баланс одновременно учиться в школе и играть в мыльной опере. Знаю, что его мама договаривается на счет работы, так что ему остается только работать десять часов в неделю, но все же.

Он переворачивает страницы.

- Вы даже можете не знать, какие махинации до сих пор проводит Чейз Проктор, - он смеётся и проводит по излишне уложенным светлым волосам.

Как ни странно я не смотрела фильм "Наши жизни, наша любовь", с тех пор, как познакомлюсь с ним. Софи всегда была одержима картиной, и я находилась в курсе событий, а персонаж Картера, Чейз Проктор, хороший парень, обратившийся к злу после развода родителей, когда отец стал изменять матери с её сестрой-близняшкой, которую все считали погибшей в пожаре, устроенным странноватой бабушкой Чейза, которая... да неважно.

С прослушивания появляются Софи и Аманда, и Софи сразу направляется к Картеру:

- Тебя не было здесь, чтобы пожелать мне удачи.

- Она тебе не нужна, когда ты поешь песню Софи, - говорит он, улыбаясь мне.

- Оу, да, Эмма! - она сильно обнимает меня. - Песня прекрасна. Могу сказать, им понравилось.

Аманда встаёт за Софи. Она даже не хочет разговаривать со мной. Я не знаю, почему у неё такой настрой против меня с тех самых пор, как однажды в прошлом мы перекинулись парой слов. Она на младшем курсе, так что ей следовало быть более благодарной за то, что такому ненадежному другу помогли выступить на прослушивании.

Я пытаюсь заставить её поблагодарить, но затем слышу наши имена:

- Эмма Коннели, Джек Комбс, Бенджамин МакУильямс и Итан Куин.

- Удачи, Эмма, - желает Картер. И я поворачиваю голову, когда слышу, как Софи говорит ему:

-Конечно, ты желаешь ей удачи.

Итан не может сказать что-то неправильно. Он обнимает меня за плечи:

- Пожалуйста, не делай этого сейчас".

- Не делать чего? - Я смотрю на него.

- Задавать себе вопросы о дружбе, о том, стоит ли тебе быть здесь. Потому что стоит. Ты - одна из лучших студенток этой школы. Я знаю это, преподаватели знают, все знают. Она знает. Надеюсь, что ты тоже.

Он проходит в центр сцены, поднимает гитару и подтягивает стойку с микрофоном на уровень своего роста. Джек проходит позади оборудования, пока Бен берет бас-гитару. Еще секунду я стою на месте, а потом инстинктивно поднимаю другую гитару и встаю слева от Итана.

Эта сцена, на которой я еще ребенком увидела восхитительные постановки школы, так знакома мне сейчас. Но вот ощущения не знакомы. Обычно я каждый семестр на прослушивании очень нервничаю, преодолевая путь от зала к сцене. Но на этот раз все иначе. Потому что у меня есть ребята. Выступая с ними, я могу нервничать. Так и должно быть, мы же команда, музыкальная семья. Мы повзрослели вместе.

- Привет, мы "Teenage Kicks", и мы будем исполнять оригинальную песню, написанную мной, - говорит Итан в микрофон.

Я помню наше первое выступление. Итан даже не смотрел в зал, позволяя говорить только им. Он смотрел в пол все время. Я не уверена, простил ли он нас за то, что мы сделали его ведущим исполнителем, но у него невероятный голос. В ту секунду, когда мы услышали его голос, поняли, что нашли фронтмена.

Он поворачивается и смотрит на каждого из нас. Когда очередь доходит до меня, Итан спрашивает:

- Готовы?

Я не уверена на счет готовности к выпускному году, показательному выступлению или поступлению в колледж, но в данный момент, знаю, что с этими тремя парнями смогу сделать что угодно.

- Готовы. - Я смотрю на него и улыбаюсь.

КАРТЕР

Мы пытаемся узнать, кто срезался. Я вижу, какое давление оказывается на студентов CPA. На всех, кроме меня. Это не значит, что очень уверен в себе, но с отказом встречался не раз. Не такое уж это и большое дело.

Но не для Софи.

Она сжимает мою руку, пока мы поднимаемся по лестнице.

- Я даже не знаю, смогу ли справиться с одним годом? Ты же знаешь, мне нужно здесь быть.

Она облокачивается на стену рядом с выходом. Я убираю прядь волос с её лица. С самых прослушиваний Софи не перестает нервничать. Я изучаю её и пытаюсь понять, что случилось с той супер уверенной второкурсницей, прямо позвавшей меня на свидание. В этом смысле, всё, что досталось мне, - это любопытные взгляды студентов. Половина из них ненавидела меня, потому что считали меня бездарностью и при проходе по коридору я бы декламировал печально известную фразу из моего фильма "Дети Кавальеров": "Как только вам понадобиться странник, дети Кавальеров всегда готовы". Другая половина презирала меня за то, что я получал каждую главную роль и всё внимание прессы.

Но Софи стала первым человеком, который подарил мне каплю доброты. Она относится ко мне, как к обычному парню. Она мирится с моим сумасшедшим расписанием, публичными мероприятиями и фанатами (которые не очень рады моей девушке). Также она была рядом со мной, когда я начал сомневаться в некоторых вещах.

Вероятно, все началось с вечера премьеры фильма "Предел" - я не играл в нем, а просто был приглашён украсить мероприятие. Конечно, оно не сравниться с Оскаром, но красная дорожка и длинная линия репортеров имеется, с которыми мы должны пообщаться, прежде чем непосредственно занять места в зале кинотеатра. (Большинство премьер вообще не связаны с фильмом; нужно просто появиться на красной дорожке или на автопати).

Вспышки мелькали так быстро, что я с трудом мог фокусироваться на папарацци, выкрикивающие моё имя снова и снова. Софи терпеливо ждала в сторонке, оставляя меня с пиар-агентом Шейлой Мари.

Софи и я встречались только два месяца, но от неё исходила только поддержка. По факту она заставила меня хотеть чаще посещать подобные мероприятия. Чувствую себя менее одиноко, когда есть с кем пойти, к тому же она не твоя мать.

- Картер! Сюда!

Я направился к маленькой репортёрше блондинке из развлекательной программы, широко улыбающейся.

- Рада видеть вас здесь, Картер! Тебе нравится переход от ребёнка-звезды к студенту средней школы? На каком ты курсе?

- Сейчас идёт первый семестр второго курса Средней школы Нью-Йорка художественного и актёрского мастерства. Это большой опыт, не говоря об удовольствии.

- Отлично. Расскажи нам, что ты думаешь о недавнем слухе из статьи в издании Guru о проклятии "Детей Кавалерьеров"?

Я беспомощно смотрю на неё. Не имею никакого понятия, о чем там говориться. Я чаще игнорирую такие таблоиды.

- Вы действительно пошли в школу, потому что исчерпали себя в этой роли?

Что?

- Я играл в "Наши жизни"...

- Да, но то мыльная опера.

- Интервью закончено. Ему нужно внутрь. - Шейла Мари быстро хватает меня за локоть.

- Что происходит? О чём она говорит?

- Я говорила им не затрагивать эту отвратительную статью.

- Что за статья? Что происходит?

- Твоя мама подумала, что тебе будет лучше, если не узнаешь о ней. Но вышла смехотворная статья, что шоу сделало детей популярными. И не всем повезло. Если честно, у тебя еще все хорошо, но они...

- Что там говорится?

У меня заболело в животе. Определенно это не первый раз, когда обо мне пишут в прессе нечто плохое. Если начинать, то мой первый бокс-офис получился неудачным - мне было одиннадцать и говорили, что карьере конец. Я стал "отравой для бокс-офиса", потому что комедия обо мне и говорящей собаке провалилась. Не я написал сценарий или срежиссировал фильм, но мое лицо красовалось на постерах, так что студия решила обвинить ребёнка.

Но на этот раз все по-другому. То был мой выбор. Я знал, что участие в мыльной опере не очень серьёзное дело, но это единственное, что смог придумать, чтобы совмещать работу и школу.

Шейла Мари провела пальцем по телефону, чтобы показать остальную часть статьи. Я стал читать о других актерах, с которыми работал, с которыми рос. Которых отчисляли из школы, арестовывали за езду в нетрезвом виде, за кражу или бегство. Конечно, тут не были упомянуты трое других парней, которые сейчас просто учатся в школе.

А затем речь зашла обо мне. Там был целый блок, который анализировал стремительный взлёт в одном параграфе и в еще десятке пересчитывал каждую маленькую роль, которую я когда-либо играл. Они принижают мой выбор пойти в CPA, называя его "безнадежным", моим "последним шансом спасти" себя.

Я не верил собственной прессе, когда они называли меня восходящей звездой, но куда хуже, когда они называют меня неудачником.

- Я собиралась звонить твоей маме. Мне жаль - мы должны были рассказать тебе.

- Всё нормально. Не то чтобы я ни слышал об этом раньше.

Я захожу в театр и улыбаюсь самой лучезарной улыбкой другим участникам. Нас проводили на места, и Софи предложила сесть в проходе, так что никто бы нас не мог побеспокоить. Шейла Мари вышла позвонить. Знаю, что она не контролирует прессу. Я не злюсь на неё. Странно, но больше злюсь на себя. Потому что некоторые статьи говорили правду. И могу представить, как другие студенты читают статью и верят каждому слову...

Может, я и бывший ребёнок-звезда и на моём счёту миллионы долларов, но также я продолжаю оставаться человеком.

- Картер... - Софи берёт меня за руку и наклоняется так, чтобы никто нас не услышал. - Понимаю, что это не то же самое, но я привыкла быть чем-то большим в Бруклине, до CPA. Фактически люди ходили за мной по коридорам и просили автограф на школьных мероприятиях. Все думали я стану большой звездой, впрочем, как и сама. Затем я поступила в CPA, больше никто не крутился в зале, когда я шла по коридору. Я была не особенной, а обычной. Поначалу к этому сложно было привыкнуть. Совсем не весело, когда о тебе говорят в прошедшем времени, но ты сияешь куда ярче, чем кто-либо может даже мечтать. Если честно, все самое лучшее еще впереди. Для нас обоих. Ты отлично со всем справляешься. Ты до сих пор играешь в кино, ты один из самых хороших парней, которых я когда-либо знала, хм, и ты отлично целуешься.

Она улыбается и дарит легкий поцелуй в щёку.

- В конце концов, я думаю, что еще не встречала никого более особенного и заслуживающего исполнения всех надежд.

Я смотрю на Софи. После каждого проходящего семестра, её уверенность подбадривала. Я все делаю, чтобы ей было комфортно; мы оба понимаем, что значит не быть большой звездой, которой когда-то был. Но со временем она стала одержима вниманием. Она стала не тем человеком, в которого я влюбился, который бы освещал всю комнату, просто войдя в неё. Вместо этого, она заходит в комнату и подводит итоги конкурса. Теперь все для неё кажется состязанием.

Я хочу, чтобы вернулась прежняя Софи.

- У меня нет сомнений, что ты оставишь след. - Я обнимаю её, чтобы ей было удобнее. Она крепче держится за меня.

- Это наш последний год. Мне нужно произвести впечатление или... Плюс ко всему, необходимо попасть не просто в список, нужно также заявить о себе.

Я не знаю, что сказать. Меня меньше всего волнует эта заявка. А вот для Софи это важно. Она вздыхает, берёт меня за руку и ведет вглубь здания.

- Это первый тест для определения главных претендентов на выпускное шоу. Всего десять шагов. Первый - большое дело, потому что он задаёт тон. Но затем шаги со второго по восьмой уже проще. Шаги со второго до последнего очень важны, но последний - это вишенка на торте".

Я киваю, как будто понимаю, о чём она говорит. Понимаю, что Софи нервничает по поводу своего будущего и мне хочется быть с ней рядом, выпускной год дал понять, что у меня есть свои проблемы. Я думал, что средняя школа даст понять, кем я являюсь. Но на самом деле, это всего лишь другая роль. И сейчас я играю роль всё-понимающего-парня.

К тому же, то, что у меня есть девушка в школе, заставляет чувствовать себя нормальным. Плюс ко всему, она очень красивая.

Не то чтобы мне не хочется играть роль молодого человека, но не стоит отрицать, что между нами в последнее время возникло напряжение. Она так одержима желанием быть большой звездой CPA, это мешает нашим отношениям. Когда Софи не переживает о прослушивании, то всегда на веселе и хочет куда-нибудь пойти и быть замеченной. То, что моя мама хотела бы, чтобы делал я - быть в газетах, онлайн-изданиях, ТВ. Полагаю, быть всегда в гуще событий. Хотя иногда прихожу к мысли, что это относится больше к ней.

- Ты слышал, что Зак читал монолог из "Ричарда III"?

Я тяжело вздыхаю. Знаю, Софи, и что наиболее важно, многие другие тоже, думаю, что моё поведение зависит от Закари Давида, еще одного ведущего студента в драматическом отделении, мы всегда соревнуемся из-за роли, но он единственный, кто рассматривает меня в качестве конкурента, а не наоборот. И видимо мое настоящее возмездие - это Шекспир. Он убивает меня. Я понимаю, почему восхищаются им, действительно понимаю. Но его строчки трудно запоминаются, особенно когда некоторые не имеют смысла. Неужели когда-то люди вообще так разговаривали?

И, конечно, на прослушивании Зак использовал произведение Шекспира. Зак однозначно отличный актёр, один из лучших, которых когда-либо я встречал. Я в курсе, что даже не вхожу в состав первой половины топ-листа класса, но я всегда получал главную роль. Что всех выводило из себя. И так и должно было быть. Я знаю, почему главные роли становились моими - потому что любой проект становился коммерчески успешным. Всё дело в деньгах, моё имя ассоциируется с девочками-тинейджерами и их мамами. А школа вроде CPA требует больших денег на костюмы, сцену, инструменты и т. д. И "Картер Харрисон" до сих пор продаёт билеты.

Хотя не думаю, что мои актёрские способности как-то влияют на репутацию школы.

Мы находим в аудитории свободные места и ждем свою судьбу. Можно даже услышать жужжание мухи, пока Д-р Паффорд поднимается на сцену, чтобы сделать то, ради чего мы все здесь собрались.

- Сейчас я оглашу порядок выступлений на понедельник. Если ваше имя не было названо, прошу выйти из аудитории и хорошо провести выходные. Первая, Сара Моффит поёт "Somewhere" из "Вестсайдской истории".

Cофи недовольно рычит при одном только упоминании имени Сары. Сара - её конкурентка.

- Следующий, теперь я буду объединять двух выступающих. Струнный квартет Коллинз, Ноффман, МакДоннел и Шеннон исполнят Вивальди, пока художник Тревор Парсонс рисует над их головами".

Тревор - замечательный артист. Я хожу на все его выставки. Мне нравится рисовать - больше, чем играть роль - и он вдохновляет меня. Хотя не считаю возможным когда-либо кому-нибудь показать рисунки. Мои арты - это единственная вещь, которую я ощущаю полностью моей.

- Софи Дженкинс исполнит оригинальную песню Аманды Джонс.

- Я - третья? Да вы шутите? – тихо произносит Софи.

Я обнаруживаю странным, что её первая реакция не была такой же, как у меня. Эта песня Эммы. Я пытаюсь поймать её взгляд через всю комнату, но она смотрит прямо перед собой, всё её лицо покраснело. Мне хорошо удаётся понимать людей (всегда удавалось) и тут ясно, что она готова расплакаться. В то время как Итан, Бен и Джек выглядят так, как будто обдумывают убийство.

Список выступающих продолжается, мы достигаем до последней тройки.

- Закари Давид выступит с "Ричардом III", следом Коннели, Комбс, МакУильямс и Куин исполнят оригинальную песню Итана Куина, а закончим мы с Картером Харрисоном.

По всей комнате слышны возгласы разногласия. После того, как мы выслушали дальнейшие инструкции по поводу выступлений, нас отпустили и я решил, что будет лучше просто уйти. Больше для блага Софи, чем для своего.

Вижу, как к нам подходит Джек. У него обычно всегда наготове дежурная улыбка, но не сегодня.

- Поздравляю, ребят. Просто здорово. Отлично. - Очевидно, что на самом деле он так не считает. Эй, Софи, я и не знал, что ты поешь не песню Эммы.

- Что? Конечно, я пою.

- Правда? Ты хоть удосужилась сказать об этом кому-то?

- О чём ты говоришь?

К нам подходит Эмма с Итаном и Беном. Мне интересно, осознаёт ли она, насколько классные у неё друзья.

- Ты слышала, кого назвали автором песни?

- Если честно, я была шокировано, что моё имя прозвучало третьим.

- Хей, ребят, всё в порядке. Просто ошибка.

Итан уставился на Софи. Бен выглядит так, как будто готовится предотвратить драку.

- Действительно, всё нормально. В понедельник я буду аккомпанировать ей, так что никаких сомнений не возникнет. Софи, может завтра придешь и мы прорепетируем?

- О чем вы ребят вообще говорите?

- Паффорд сказал, что песню написала Аманда.

- О, нет. Я не слышала. - Софи как будто вышла из транса. - Я была так расстроена, что оказалась не во второй половине. Мне жаль, Эмма. Я действительно не знала, что произошло, честно.

Софи обнимает Эмму. Похоже, с ними будет все в порядке. И так всегда.

- Не беспокойся об этом. Хей, мы выступаем сегодня в Kat Café, если вы захотите прийти.

Я видел выступления Teenage Kicks только на вечерах школы. Мне всегда хотелось увидеть их за её пределами.

- Правда? Отлично. Во сколько?

Все оборачиваются. Вероятно, шокированы, что я заговорил. Обычно я мало говорю. Я неплох, когда речь заготовлена заранее.

- В восемь. Мы пробуем нечто новое. Будет круто, если вы придёте.

- Посмотрим.

Посмотрим? Я понимаю, что Софи расстроена, но мне хочется пойти. Мне хочется повеселиться в этом году. Завести друзей. Мне 17 лет. Как раз сейчас я перестаю притворяться и понимаю, что уже пора это сделать.

После дискуссии с Софи о планах на вечер, я направился в телевизионную студию. Она хотела, чтобы я позвонил Шейле Мари и узнал, не найдётся ли для нас какого-нибудь мероприятия. Но я собираюсь на концерт. А Софи может делать, что хочет.

Я открываю сценарий на сегодняшний день и начинаю рисовать.

В комнату заходит мама с собственной копией сценария в руках.

- Картер, великолепные новости, дорогой! Я была на встрече с Тимоти, невероятные вещи происходят.

Я ненавижу, когда мама разговаривает с шоураннером. Она всегда пытается заполучить для меня больше драматических моментов и обычно это заканчивается тем, что я выгляжу большим мальчишкой.

- Твоей сюжетной линии нужно, чтобы Чейз разобрался с чувствами к Черити.

Она выглядит настолько серьёзной, как будто говорит о реальных людях. Чейз - очевидно нереальный персонаж. По факту, он становится настолько далеким, что я больше не знаю, как его играть. Не то чтобы мне когда-либо нравилось его играть. Но иногда, кажется, что мама считает, что я и есть Чейз.

Мама начинает хлопать, чтобы привлечь моё внимание, потому что и так ясно, что меня мало заботят Чейз и Черити.

- Сегодня у тебя будет первая любовная сцена.

Здорово. Вероятно, мама уверена, что если у Черити и Чейза будет романтическая линия, то у меня будет больше экранного времени. По первоначальному соглашению, когда я поступал в CPA, продюсеры должны были отказаться от ряда сцен со мной, так что я мог не пропускать школу. Но в реальности этого не случилось.

Большинство родителей хотели бы, чтобы их дети сосредоточились на учёбе. Но я давно выучил, что моя мама не большинство.

Мама сидит рядом со мной на диване и её рука на моём колене.

- Дорогой, прости. Я совсем забыла. Как прошло твоё собрание первокурсников?

- Прошёл. Выступаю последним.

- Это же хорошо, да? Последним - это словно быть хедлайнером или я что-то путаю?

- Всё правильно. - Я вспоминаю, что говорила мне Софи.

- Оу, Картер. Прекрасно. Я так тобой горжусь. Я... Ты обедал?

Она роется в своей сумочке, чтобы достать протеиновый батончик. В последнее время вопрос моей диеты стал очень важным, с тех пор как продюсеры решили, что моему персонажу нужно появиться в кадре без рубашки. И не один раз. Потому что большинство 17-летних парней ходят дома в одежде цвета хаки и ни в чём другом. В одной сцене я снимаю рубашку, а затем открываю книгу. Мне этого не понять, но зрителям вероятно нравится. Жутко неловко.

Так что я на высоко-протеиновой диете, чтобы набрать форму. И мне еще предстоит поработать над ней. Просто еще один пункт в списке дел, которые мне не нравится делать.

Хотя Софи очень даже не против.

- Я понимаю, что происходит. Дорогой, твоя первая любовная сцена может быть стрессом, и ты знаешь Черити, то есть Бритни уже несколько лет. Она словно твоя сестра. Просто думай о той милой девушке Софи, всё будет отлично".

Она встаёт и уходит, даже не дождавшись ответа. Да и в любом случае он бы не имел значения. Всё уже решено.

Около кафе Kat выстроилась очередь, когда я приезжаю около половина восьмого в одиночестве. Осматривая людей в очереди, я не могу сказать, кто из школы, а кто нет. Я знал, что группа стала известна за пределами CPA, но не думал, что настолько.

- Картер? - я поворачиваюсь и вижу Хлою Нагано, девушку Джека. Даже за дверями школы в ней видно танцовщицу. Её волосы собраны в пучок и одета она в облегающую майку, леггинсы и свитер, завязанный вокруг талии. - Я только что ходила внутрь поздороваться с Джеком. Софи с тобой?

- Нет, я один.

- Оу. Я тоже одна. Хочешь присоединиться?

Я следую за Хлоей к заднему выходу в кафе. Группа втиснулась в такое небольшое помещение, которое, по-видимому, и есть гримерная. Эмма делает домашнее задание, Итан топчется на месте, а Бен и Джек спорят о какой-то группе, о которой я даже не слышал.

Они поднимают взгляд на меня, когда я вхожу в комнату.

- Вот моя девушка.

Джек поднимается поцеловать Хлою. А я неловко стою, размышляя, что они думают обо мне, особенно после произошедшего сегодня. Виновен за связь? Софи сказала, что действительно ошиблась, у Эммы нет с этим проблем, но эти парни... что ж, предельно очевидно, что им не нравится Софи.

- Хей, Картер! Софи с тобой? - Эмма тепло улыбается мне.

- Нет, у неё не получилось. Но я очень хочу увидеть ваше выступление.

- Что ж, я не хочу хвастаться...

- Да, он хочет.

- Ты получишь сегодня наслаждение. У нас есть целый час, что означает... три песни, о которых недавно проболтались.

Он указывает на Итана, прыгающего на месте.

- Сначала мы не могли выудить из него ни слова, а теперь он не затыкается.

- Один раз. Один раз я слишком разговорился.

Остальные три участника дружно закатили глаза при этом.

- Хорошо, один раз. Конечно, конечно. Скажи мне, Картер, тебя когда-нибудь интересовал вопрос происхождения слова "фанат"?

Я качаю головой.

- Что ж, если тебе интересно, то у Итана есть получасовое описание. Оно очень занимательно... если бы вы находились в психиатрической больнице.

- Мы всего лишь зашли поздороваться. Я хочу занять наш столик, до того как кто-нибудь другой это сделает. Удачи, ребят!

Я не знаю, что сказать, поэтому просто машу на прощание. Хлоя берет меня под руку, когда мы проходим через многолюдную комнату.

- Сегодня будет интересно. Итан может быть немного обезбашенным. Забавно, они молили его об общении с аудиторией и теперь он не хочет затыкаться. Полагаю, всё зависит ото дня. Его поведение порой непредсказуемо, а сегодня их первый большой концерт, с тех пор как... - Хлоя сама себя останавливает и рассматривает флайер.

- Знаешь, сегодня пятница, так что можно себя побаловать. Хочется брауни, а тебе принести что-нибудь?

Я думаю о моей диете: протеин, протеин, больше протеина. Но если Хлоя, чья профессия больше зависит от веса, чем сценическое искусство, может себя баловать, то почему мне нельзя?

- Да, брауни звучит отлично. Но позволь это сделать мне.

Я сую ей двадцатку, когда она подзывает официанта, чтобы приобрести нам брауни, прежде чем сесть за наш столик. Помещение настолько компактно, а наш столик прямо напротив сцены. Да так, что я могу рукой практически достать до исполнителя. Хлоя хватает шоколадные пирожные и разрезает их на тонкие кусочки.

- Рада, что ты со мной. Обычно компанию мне составляет Келси, но это уже в прошлом.

Я приподнимаю брови, когда откусываю кусочек самого вкусного брауни, который когда-либо пробовал.

- Келси была подругой Итана. Они встречались несколько лет, но это были очень разрушительные отношения. Они гуляли, он писал потрясающие романтические песни. Но когда её не было на выступлениях, на него вешались фанатки, а все его песни о Келси. Он изменял, а потом писал песни о прощении. Она принимала его обратно и всё заново.

- Правда?

Я всегда считал Итана тихим парнем. Обычно он тусовался с группой, так что всегда казался парнем верным. Видимо нет.

- Да, это нелепо. Сходиться, изменять, ссориться, снова сходиться, повторное полоскание в уже пройденном и затем по новой. Было невыносимо находиться рядом с ним. Он всё время ныл о свой любви. Даже начал выпивать перед выступлениями. В конце концов, Эмма не выдержала и спустила всех собак.

- Эмма?

- Да, знаю. - Хлоя смеётся. - Эмма - наимилейшее создание. По словам Джека, от него она просто потеряла голову. Начала кричать, чтобы он прекратил быть таким... полагаю "самоуничтожающимся идиотом" или вроде того. Не помню её точных слов, но вся ситуация шокировала группу. В течение двух недель от Итана ничего не было слышно, а когда он вернулся, то сообщил, что порвал все отношения с Келси и больше не собирается пить. Но никто ему не поверил.

- По поводу выпивки или Келси? Она им не нравится?

- Нет, к выпивке это не имело отношение, но не то чтобы она им не нравилась. Наоборот. Я не думаю, что они на самом деле представляли, насколько он в неё влюблён. Особенно Эмма. Хотя самое странное, что Келси недолюбливала Эмму.

Мне в это трудно поверить. Разве можно найти нечто плохое в Эмме? Она очень милая... и вероятно слишком верная подруга.

- Эмма прилагала все усилия, но видимо Келси не устраивали отношения Итана и Эммы.

- А они когда-нибудь?

- Боже, нет. Эмма и Итан очень близки - по крайней мере, были. Итан обожает Эмму, а она всегда защищает его. Не думаю, что Келси поощряет это. Знаю, что Эмма считает Софи лучшей подругой, но на самом деле это Итан и ребята. Она просто ослеплена Софи. Без обид.

- Конечно.

Освещение гаснет и зал взрывается овациями и аплодисментами.

Джек садится за барабанную установку, пока Бен и Эмма подключают свои гитары. Итан резко выходит с поднятыми руками. Девочки начинают кричать.

Забавно, в школе Итан не производил такого эффекта. Конечно, все знают его, как одного из лучших студентов-музыкантов, но он не играет на публику и не требует внимания, как большинство топ-студентов в CPA. Похоже на сцене ему нравится привлекать внимание.

Группа начинает играть песню, которую я раньше никогда не слышал, одну из оригинальных композиций. Но люди вскочили со своих мест и пели каждое слово.

Так здорово увидеть их на сцене. Наблюдая, как они идут по улице или даже в тесной гримерке, вряд ли вы скажете, что они играют в одной группе. Джек - большой мишка Тедди с полной копной африканских кудрей. Бен - скромный голубоглазый парень с тёмно-русыми волосами, который рад побренчать на бас-гитаре. Итан - высокий (наверное, он почти 192 см ростом) и тощий, его чёрные волосы немного длинные и слегка вьющиеся; Эмма - c её яркими рыжими волосами, бледной веснушчатой кожей, одета во всё чёрное и покачивается в такт музыке, которую она исполняет на своей гитаре.

Но даже если они совершенно разные, но на сцене ребята полностью едины. Это не только их дружба, которой я очень завидую; а еще и страсть к тому, что сейчас они делают на сцене. Кристально ясно, что каждый из них любит музыку. Это их призвание. Это то, что им хочется делать.

После концерта Хлоя проводит меня за кулисы. Нам пришлось остановиться по пути ради фотографий. В течение всего концерта, я ощущал себя обычным студентом, пришедшим посмотреть на концерт своих друзей. Но когда зажегся свет, то увидел всех девушек, держащих наготове камеры и ждущих сфотографироваться. Я надеялся, "Картер Харрисон" мог взять один день выходной. И последнее, что мне хотелось бы, это перетянуть внимание на себя. Сегодня не мой вечер.

Мы заходим в маленькую комнату, которая по мере заполнения людьми, становится ещё меньше. Несколько девушек постарались попасть за кулисы ради внимания Итана. Остальные члены группы убирают свои инструменты. Хлоя тут же начинает искать Джека, а я снова стою, пытаясь выглядеть своим.

Эмма замечаете меня и подходит. Несколько девушек позади специально отталкивают её. Она как будто не осознаёт этого, а возможно просто привыкла.

- Эй, Картер, спасибо, что пришёл.

На секунду я не могу подобрать слова, но затем меня словно ударяет, что хочу спросить. А вообще, что хочется знать.

- Ты любишь то, что ты делаешь?

Если Эмма и была удивлена таким неожиданным вопросом, то не ничего не показала.

- Да. Конечно, выступления заставляют меня поволноваться, но не с этими ребятами.

- Вы были прекрасны. Правда. Мне понравились новые песни и каверы. Всё. Не могу поверить, что четыре человека способны создавать такой совершенный звук.

Понимаю, что звучит глупо, но Эмма в любом случае покраснела.

- Спасибо.

Не знаю, что происходит (может это из-за шоколада), но неожиданно почувствовал, что могу сказать ей что угодно. Как будто она понимает меня. Мне хочется кому-то открыться.

- Могу я угостить тебя кофе или чем-нибудь ещё? Мне хочется поговорить с тобой, если...

Не знаю, может у ребят были другие планы или они устали. Я вижу, как Итан изучает меня.

- Отличное шоу. - Он подходит к нам и обнимает Эмму.

- Спасибо. Я собираюсь собрать вещи и пойти прогуляться с Картером. Хочешь, чтобы я собрала на сцене провода, а ты мог бы вернуться к фан-клубу? - Эмма указывает подбородком на группу девушек, уставившихся на неё. Итан даже не повернулся, чтобы посмотреть на них.

- Нет, все в порядке. Я пойду с тобой.

Одна из девушек подошла поближе и потащила его за футболку.

- Эй, Итан. Я очень хочу показать тебе сделанные фотографии.

Могу точно сказать, что ему это было совершенно не интересно. Также почувствовал напряженность между ним и Эммой.

- Я могу помочь в сборке, передвижении вещей и всего такого.

Очень умно, Картер.

- Было бы отлично. Спасибо. - Эмма двигается к выходу из комнаты, а Итан отталкивает девушку и хватает Эмму за локоть.

- Дай мне пару минут, и я смогу помочь.

Эмма качает головой в знак отрицания.

- Уже поздно, и я хочу просто собраться и уйти. Знаешь, у некоторых из нас есть комендантский час. Не волнуйся об этом - мы сможем справиться с завалами. Поговорим позже.

Эмма поворачивается на своих каблуках и выходит за дверь. Я пошел вслед за ней по коридору к сцене.

Джек и Бен уже разбирали барабанную установку и усилители. Джек был не против моего участия в уборке. И мне понравилось это. То есть, я понимаю, что нахожусь здесь всего лишь как рабочая сила, но они заставили почувствовать меня частью команды.

Я был немного разочарован, когда последний усилитель упаковывали в фургон.

Итан выходит на улицу с двумя девушками позади себя.

- Круто, ты появился, когда мы закончили.

Итан стискивает зубы и игнорирует девушек, выстроившихся вдоль стены.

- Отлично парни, я ухожу. Хорошее шоу. - Эмма обнимает каждого из группы. Когда очередь дошла до Итана, он наклоняется и шепчет ей что-то в ухо. Она поворачивается с недовольной миной на лице.

Эмма ведет меня в место, неподалёку от ветки F. Она заказывает зелёный чай, а я вкусный мокко (если кутить, то по-крупному, верно?)

Я рассказываю и рассказываю ей о шоу, а Эмма терпеливо слушает, попивая свой чай. Комплименты так и сыплются из моих уст, а слово "потрясающе" было использовано двенадцать раз, так что необходимо сделать перерыв.

- Знаешь, Картер, всё нормально. Ты можешь поговорить со мной о Софи.

- ОСофи?

Она не занимала мои мысли весь вечер. Что вероятно должно мне показать, насколько хорошо обстоят дела между нами.

- Я предполагала, что об этом ты хочешь со мной поговорить.

Ну конечно, она так подумала. Глупая была идея.

- Нет, просто...

Она спускает очки пониже и наклоняется. Её светло-зелёные глаза сияют и могут сказать, что ей можно доверять. Софи постоянно говорит, что Эмма - хорошая подруга, и кристально ясно, что она всегда придёт на выручку своим друзьям.

- Вообще я хотел бы тобой поговорить о школе. Понимаю, что прозвучу странно, но я ждал нечто другого от школы.

Она понимающе кивает. Я вижу, что Эмма позволяет мне продолжить. К такому надо привыкнуть. Мама и Софи обычно говорят, а я слушаю. Но не сегодня. На этот раз собираюсь сказать всё то, о чём пытался прокричать несколько лет.

- Я ненавижу актёрство. - Вот. Сказал это. И в этот момент ощущаю, что шлюзы открыты. - Быть актёром - это даже не мой выбор. Я всегда им был, но мне не нравилось. Конечно, будучи ребенком, было прикольно притворяться кем-то другим. Я находил весёлым путешествия по всему миру и съемки в фильме "Дети Кавальеров", но затем всё вышло из-под контроля. Я сидел без дела, находился вечно под опекой, проводил четыре часа на съемках диалога из трёх реплик. По крайней мере, с мыльными операми дело шло быстрее, потому что должны были заполнить пять часов в неделю на ТВ. Но я несчастлив. Это не то, чего я хочу. Не знаю, чего хочу.

Я делаю паузу.

- Хотя, это ложь. Я люблю рисовать. Люблю искусство. Иногда по выходным я надеваю бейсболку и толстовку и провожу несколько часов в галереях Сохо. И это так глупо скрывать. Но скрываю от мамы, которая мечтает вернуть мне деньки былой славы. Я знаю, что она считает, что в искусстве нет будущего, как будто в актёрстве есть? Давай смотреть правде в глаза, я не настолько хорош. Конечно, ребёнком был очарователен, но сейчас у меня нет желания или страсти к взрослым ролям. Я получаю главные роли, потому что девушки покупают билеты. Большинству учителей я даже не нравлюсь. Не говоря уж о студентах. Не знаю. Даже не знаю, зачем я тебе всё это рассказываю, просто... вижу, как ты счастлива, выступая с парнями на сцене. Как будто ты делаешь ровно то, для чего была рождена. Понимаешь, насколько тебе повезло? Я даже не вижу тебя такой счастливой, когда выступаешь с Софи.

Знаю, что ударил по больному. И понимаю, что ей некомфортно.

- Прости, это не моё дело. Просто... я хочу быть счастливым. - Наконец я выдыхаю и делаю глоток мокко.

- Что бы сделало тебя счастливым? Прямо сейчас.

- Уход из мыльной оперы.

- Хорошо. - Она так говорит, как будто это легко. Но полагаю, так и есть. Деньги - не проблема. Технически, у меня нет необходимости работать.

- А затем?

- Хочу взять уроки искусства.

- Отлично. Тебе нужно уйти из мыльной оперы и пойти на уроки искусства.

Уйти из мыльной оперы и уроки искусства.

- Твоя мама представляет, что ты чувствуешь?

Я трясу головой. Это было её мечтой столько времени, не думаю, что она когда-либо размышляла, чего хочу я.

- Нет, я всё скрывал от неё. Не думаю, что она хорошо воспримет это.

- Но это твоя жизнь.

Верно, моя жизнь. Картер Харрисон. Не "Картер Харрисон" все-американский блондин (спасибо лимонному соку), голубоглазый, с сияющими белыми зубами (спасибо отбеливателю) актёр. Я - просто Картер. Сомневаюсь, что хочу рассказывать ей больше, но думаю, что уйти из мыльной оперы будет достаточно непросто. Так что я поговорю с мамой об этом и об уроках искусства.

Будет весело.

- Могу я посмотреть твои работы?

Даже то, что Эмма произнесла это незамысловато перевернуло мой мир сверх на голову. Это всегда меня пугало.

- Я никогда и никому не показывал мои работы. Может и глупо, но они личные.

- Я понимаю, о чём ты. - Эмма кивает. - Также себя чувствую со своими песнями. Но для меня это проще - только Софи поёт мои песни. Это и помогает мне, когда пишу слова. Я не оцениваю себя, интересуясь, найдут ли люди в песнях нечто тайное, ведь не я их исполняю. Софи своего рода мой бронежилет. Полагаю, у артистов нет такой роскоши.

Никогда об этом не думал в таком ключе. Эмма, которая обладает невероятной способностью поддерживать, так неуверенно чувствует себя по поводу песен. И я никогда не осознавал, насколько она нуждается в Софи. Моя точка зрения учитывала перспективу Софи, это Софи нужны были песни Эммы.

Видимо мы оба по-своему прячемся.

- Что ж, когда-нибудь я покажу их людям. А пока мне следует тебя предупредить, я не Тревор Парсонс.

- Тревор с чего-то начинал. Ты знаешь, с ним было бы круто пообщаться.

Я засмеялся. Эмма всё сделала таким простым. Но, наверное, так и есть. Куда сложнее сохранять искренность, когда говоришь что-то типа: "Чёрт, Чэрити, я не умею читать мысли, я просто парень, пытающийся донести до тебя свои чувства".

На следующее утро на пробежке в Центральном Парке я продолжал думать о нашем разговоре с Эммой. Бег помогает прояснить мысли и мне это нужно перед тем, что ждет меня дома. Я возвращаюсь в нашу квартиру в Западном Центральном Парке и нахожу маму на кухне, читающую сценарий.

- Дорогой, я сделала для тебя несколько яиц.

Я подхожу к столу, забираю яйца и наливаю стакан апельсинового сока.

- Никакого сока - слишком много сахара.

Я сажусь и ничего не говорю.

- Нервничаешь из-за школы в понедельник?

Я качаю головой. Нет, из-за этого не нервничаю. Но вот о разговоре, который собираюсь завести сейчас, вполне. Думаю "в ужасе" - это самое подходящее слово.

- Мне надо поговорить с тобой.

Она откладывает сценарий и снимает очки.

- На счет мыльной оперы. Я не хочу…

- Я знаю, милый, и мне так жаль, что продюсеры давят на тебя с новой линией с Чэрити. Во-первых, мне кажется, это помогло бы со школой, они ведь знают, что твои часы урезаны, и, полагаю, захотели дать немного больше времени, пока тебя не будет на площадке".

- Да не об этом. Я больше не хочу делать это.

- Я запуталась. Ты не хочешь играть историю с Чэрити или вообще шоу?

- Шоу.

- Оу. - Она опускает взгляд и кивает. - Окей, Картер. Но ты же понимаешь, что у тебя контракт.

Что происходит? Она спокойна. Это не то, чего я ожидал; она не так реагирует, когда...

Я пытаюсь вспомнить те разы, когда настаивал на своём и говорил, что не хочу идти на прослушивание или принимать роль. И не могу. Невозможно. Я...

- На сколько рассчитан контракт?

- До следующего сентября.

Следующий сентябрь? Еще целый год.

- Давай я поговорю с продюсерами, посмотрим, что мы сможем сделать. Что-нибудь придумаем, но прямо сейчас будет невозможно уйти.

Я качаю головой. Вот оно. Она не собирается...

Что? Я начинаю обдумывать все сценарии, когда я брался за роли, и это полностью было моё решение. Я единственный, кто поставил себя в такое положение. Я единственный, кто подумал, что мыльная опера станет хорошим балансом между школой и работой.

- Я рада, что ты рассказал мне, дорогой. Не знала, что ты так несчастлив в шоу, но в школе выглядел так многообещающе и, казалось, ты решил сконцентрироваться на выпускном годе.

Я в шоке и тихо ем яйца, пока пытаюсь понять, что происходит в её голове.

Мама даёт мне сценарий, который читала.

- Мне кажется, он действительно отличный; тебе стоит прочитать. Расскажи, что думаешь об этом. Может это твоя следующая работа? - Она целует меня в щёку и хлопает по спине, перед тем как уйти в гостиную.

Я в таком шоке, что даже не показал свои рисунки. Нет смысла этого делать, пока не узнаю точно, как будут обстоять дела с шоу.

Я мою посуду в изумлении. Затем автоматически хватаю сценарий и иду с ним в свою комнату. Вся голова занята мыслями о том, что будет со мной, когда я не буду играть, когда не будет возможности спрятаться за ролью.

Вопрос в следующем: Действительно ли я готов быть собой?

В понедельник пока остальные студенты разошлись по классам, избранные исполнители ждали за кулисами, пока Д-р Паффорд по обычаю запугивал первокурсников, напоминая им, что в своих городках они могли быть лучшими артистами/музыкантами/танцорами/художниками, но здесь они обыкновенные студенты. В старших классах у них будет четыре студийных класса. То есть они будут учиться на час дольше, чем в "нормальной" средней школе.

Эмма приветствует меня улыбкой. Я рассказал ей о разговоре с мамой, и она была очень рада. С другой стороны, Софи не могла поверить, что мне хотелось бы уйти из шоу.

И только после того, как Эмма обняла меня, я замечаю Тревора Парсонса позади неё.

- Картер, ты знаком с Тревором?

- Привет. Конечно, я знаю тебя.

Я пожимаю его руку и не могу вымолвить ни слова. В своей жизни повстречал множество знаменитостей, но в Треворе есть нечто такое, от чего совершенно теряешь дар речи.

- Я разговаривала с Тревором о возможности сделать какую-нибудь арт-работу для группы.

- Круто.

Круто? Это не то впечатление, которое я хотел произвести на человека, подобно Тревору.

- Надеюсь, ты не против, Картер, но я рассказала Тревору о твоём желании рисовать, может быть, он смог бы дать тебе несколько советов".

- Вполне могу. Мне нравится, как другие работают. Видеть всё, что сделано за пределами этих стен. Давай я дам тебе свой номер.

Это оказалось куда легче, чем думал. И это оправдывает всё, что до этого делало меня несчастным?

Эмма отходит и смотрит, как мы с Тревором обмениваемся информацией. Мне хочется подбежать к ней, подхватить и крепко обнять.

Но не время. Звучит сигнал, мы рассаживаемся по местам. Следующие тридцать минут или больше мы увидим выступления моих сверстников. Блистать - вот что они любят. Они лучшие студенты CPA.

А затем наступила моя очередь.

Я хочу обвинить мать за то положение, в котором оказался, но её реакция натолкнула меня на мысль, что может она не единственная, кто давил на меня всё это время.

Я никогда не жаловался, что я актёр, что хожу на прослушивания.

Всё это я сам.

Я ступаю на сцену, в голову приходят цитаты из фильма "Смерть коммивояжёра", а не из того, что собирался читать.

Я осматриваю аудиторию и слышу крик девушек. Они эхом проносятся внутри моей головы.

И осознаю, насколько нелепой ложью была вся моя жизнь.

ИТАН

Есть одна вещь, которую с уверенностью могу сказать: ужаснее выступления для первокурсников у меня еще не было. Это не моя стезя. Вся честь принадлежит одному Картеру Харрисону.

После выступления мы направляемся на наш первый студио-класс музыкальной композиции.

- Что ж, мы всегда знали, что он не продвинулся в своём таланте, - говорит Джек, занимая своё обычное место в заднем ряду.

- Будьте добрее, - ругается Эмма, садясь напротив него. Бен садится рядом с Джеком, а я напротив них, рядом с Эммой. И так было практически с самого первого года.

- К тому же, - продолжает она, - он через многое прошел. Запорол-то несколько моментов - с кем не бывает. - Она смотрит прямо на меня.

Ладно, в этом был смысл, но Джек не собирается просто так отпускать эту тему.

- Откуда тебе знать, что с ним происходит?

Да уж, откуда Эмме знать что-то о жизни Картера? Как будто один разговор после концерта смог сделать их друзьями на всю жизнь. И не то, чтобы Софи решилась обсуждать нечто, что не вертится вокруг неё.

- Просто оставьте эту тему, - она повернулась к остальному классу, ожидая мистера Норфа и начала урока.

Студенты быстро заполняют помещение и занимают свободные места. Программу музыкальной композиции начинали восемнадцать студентов. Сейчас нас осталось двенадцать.

- Добро пожаловать, выпускники! - приветствует нас мистер Норф, заходя в класс, и засучив рукава, как будто он готов окунуться в любой вызов, который поставит перед нами. - Я больше не хочу задерживаться на этой пытке. - По помещению разносятся нервные смешки. - Мы прошли анализ стилей, вокальные партии, партитуру для малого и полного оркестра. В этом году мы сфокусируемся на современной аранжировке и постановке, но самое главное, вы можете выбрать свой жанр, с которым будете работать.

Маленькая победа. Больше не надо будет составлять сонаты для семнадцати разных членов оркестра. Я смогу сконцентрироваться на том, что делаю лучше всего: четырехминутных песнях, которые более известны, как самые большие катастрофы в моей жизни.

- В конце года вам понадобится сдать выпускной дипломный проект. Так как многие пойдут в музыкальные колледжи, то сможете использовать этот проект на предварительных показах или на прослушиваниях. Полагаю, всё зависит от того, насколько вы хороши в своём деле. Итак, дело состоит в следующем: те, кто собирается на вокальное отделение, тем следует записать CD с оригинальными песнями или придумать музыкальный акт, длительностью не менее сорока минут. Маленькие партии для оркестра, три разные сонаты или менуэты, длительностью не менее тридцати минут. Или оркестровую часть с изменённой аранжировкой музыки из фильма или телевизионного шоу. - Он начинает раздавать листы с требованиями.

CD - это круто; мы уже работали над записью нескольких песен для продажи на шоу CD. К тому же, и мне, и Эмме необходимо записать песни для предварительного прослушивания в Джулиарде. Им надо знать, достаточно ли ты хорош даже для прослушиваний. К счастью, в других местах требуется только прослушивание.

Я так говорю, как будто мы поступаем в один и тот же колледж.

Нет.

По крайней мере, она нет. Признаю, что смотрел в её лист предпочтений, прежде чем самому решить куда пойти.

До недавнего времени Эмма была моей самой большой опорой. Но несколько недель назад она рухнула и теперь я не знаю, о чём она думает.

- Что приводит нас к неприятному делу в виде благотворительности по отношению к другим студентам школы. Точно, время школьного мюзикла.

Все в помещении не скрывают своего отвращения. Мы обязаны представить хотя бы один из всех школьных мюзиклов. Это требование других музыкальных программ - духовых медных инструментов, перкуссии, фортепиано и т. д. - посчитали справедливым, чтобы композиции также сочиняли студенты.

- Первый мюзикл "Маленькая серенада" будет в конце октября, и нам необходимо…

Еще до того, как мы находим слова, я одновременно с Эммой поднимаем руки, выказывая свое намерение быть волонтёрами. Она смотрит на меня и смеётся.

- Почему я не удивлён? - Мистер Норф качает головой.

Мы оба считаем, что это наилучший способ пройти необходимые этапы.

- Хорошая новость в том, им нужны двое: перкуссия и басы.

- Я подвину тебя с перкуссией. - Эмма наклоняется.

Я трясу головой.

- Забирай.

Она хлопает ладошками. Перкуссия для нас обоих мало знакомый предмет. "Реальные" студенты перкуссии будут назначены на ударные и основные роли. Эмме только и понадобиться заполнить нужные места, используя литавру или музыкальный треугольник.

В этом смысле, я сделаю всё, чтобы она не смотрела на меня так, как этим летом.

Обед начинается с пугающей тишины, пока к общему счастью Джек не начинает рассказывать свои псевдо-документальные предсказания нашей судьбы. К тому же, мы просматриваем требования к выпускной дипломной работе.

Джек многозначительно бросает бумажки на стол

- Знаю, что это удивит вас всех, но я собираюсь начать работать прямо сейчас.

Бен смеётся.

- Серьёзно. Это то, что мне необходимо для CalArts, комбинируя оригинальную композицию с музыкой из фильма. Гениально.

Эмма опустила взгляд вниз на стол. Ей всегда становится грустно, когда Джек напоминает, что хочет поступать в колледж на другом конце страны. Первым выбором Бена стал Oberlin в Огайо. Я единственный, кто планирует остаться на Западном побережье, либо в Джулиарде, Беркли, Бостонской консерватории, либо в Манхэттенской музыкальной школе. Хотя я подал документы в консерваторию Сан-Франциско... потому что она была в списке Эммы.

Но мы оба хотим в Джулиард. Мне кажется, все, кто вырос в Нью-Йорке со страстью к музыке, хочет попасть туда. Было бы странным, если это не было бы так.

- Да ладно тебе, Рыжик, - Джек мягко подталкивает Эмму за плечи. - У тебя еще весь год впереди, чтобы насладиться всем этим. - Он жестами указывает на своё тело и приподнимая бровь, смотрит на неё.

Она с неохотой улыбается ему. Джек встаёт и обнимает Эмму:

- Клянусь, ты выглядишь как маленький потерянный щенок, Рыжик. Чёрт, ты обладательница больших зелёных глаз, которые каждый раз гипнотически действуют на меня.

Что-то отвлекает внимание Эммы, она быстро встает и уходит. Мой взгляд провожает её через всю комнату, а она приветствует Картера и обнимает его.

Серьёзно, когда они стали друзьями? Мы общаемся каждый день, а она ни разу не упомянула об этом. Думал, что Эмма рассказывает мне обо всём, но видимо нет.

Эмма приводит Картера к столу.

- Картер присоединится к нам на обеде,- сообщает она. Мы освобождаем место для него. Раньше посторонние не сидели с нами. Не думаю, что мне это в принципе нравится. Нам приходилось делить Эмму с Софи, а теперь еще придется бороться с мыльным шлейфом.

- Привет, ребят, вы сегодня были прекрасны, - он садится и улыбается нам. - Серьезно, все на нашем отделении драмы с содроганием осознают, что им необходимо конкурировать с вами на выпускном шоу. Вы полностью захватили всё внимание.

- Спасибо, мужик, - Джек пожимает руку Картеру.

- Да, так мило с твоей стороны, - Бен слегка наклоняется к Картеру.

- Я знаю, ты расстроен, - Эмма проводит рукой по его спине. - Но у тебя был один из самых сложных монологов, и мне кажется, ты отлично справился.

Что, черт возьми, происходит? Они практически полностью расплываются перед этой бездарщиной. Ладно, Эмма и Бен поддались под влияние типичной американской чрезмерной красоты, но от Джека я ожидал большего. Джек хочет быть композитором для большого кино, и я полагаю, он рассматривает Картера как билет в шоу-бизнес или что-то в этом роде.

То есть, мне нравились первые две части фильма "Дети Кавальеров", когда я был ребенком, но серьезно...

Я не так представлял себе начало выпускного года. Конечно, я не ожидал, что всё сразу станет таким серьёзным, но как мне работать над собственной уверенностью, когда напротив меня сидит Мистер Пресс? Особенно, когда наиболее дорогие мне люди совершенно ясно влюблены в бывшего ребёнка-звезду?

До конца обеда я не произношу ни слова. Ни тогда, когда Картер открывает коробку, полную куриных грудок, что и составляет всю его еду. Ни тогда, когда я замечаю его завистливый взгляд на мои чизбургер и картошку фри. (Моё выражение лица показывает, насколько еда нездоровая, и ему остаётся только впитывать запах.) Ни тогда, когда Эмма добавила его в нашу дипломную работу. И особенно ни тогда, когда Джек пригласил его на нашу репетицию в выходные ко мне в квартиру.

Я не говорю ни слова.

Но видимо никто не замечает. Или им всё равно.

Я уже был готов оставить этот скверный день позади, когда Эмма с улыбкой подходит ко мне.

Я улыбаюсь ей в ответ, пока она не начинает говорить:

- Не обижайся на меня. - Она достаёт календарь. Я вижу, как Джек проходит мимо, но как только замечает знакомых, направляется к двери.

- Джек уходит, - крысятничаю я.

Эмма быстро подбегает к нему, хватает и приводит обратно к нам, а он в свою очередь одаривает меня презрительным взглядом.

- Давайте, парни, - говорит она. - Этот семестр будет невероятно сложным со всеми этими прослушиваниями в колледж, дипломной работой и выпускным шоу. Мы должны хорошо постараться.

Она открывает раскрашенный календарь, который отмечает учебную программу, практику, расписание репетиций с группой и, судя по всему, вообще любые сроки на земле. Она отказывается всё заносить на телефон. То же самое она делает и с песнями. Практически все в класс используют компьютер для записи или написания песен. Но Эмма пользуется бумагой и карандашом.

Это старая школа. Так умилительно.

Мне нравится, что она так делает, особенно когда над нами всеми нависло давление в связи с выпускным годом. Я бы возненавидел то, если бы что-то это изменило или поменялось в ней. За исключением её мнения обо мне - вот это бы мне хотелось изменить.

Она начинает расспрашивать о наших расписаниях, учебной программе и проектах, чтобы составить практическое расписание для группы.

Я могу быть фронтменом, Джек может обладать харизмой, Бен - это душа, но Эмма - сердце группы.

Я думаю о том времени, когда осознал, насколько мы нуждаемся в ней. Насколько я нуждаюсь в ней. Это случилось при нашем первом официальном споре, причиной которого, конечно, стал я.

Кроме того, чтобы быть фронтменом, я еще был занозой в заднице для группы.

Наши первые выступления на первом году проходили хорошо. Звук был отличным - только у меня были проблемы, будучи выбранным необходимым "лидером" группы. Я думал, что иду на репетицию, но ошибался.

Это было ясно сразу, как только я вошёл в комнату, тишина давала понять, что здесь что-то не так.

- Нам надо поговорить, - Джек указывает на место рядом с собой.

Я остаюсь на месте.

- Ок, ну тогда без обид. - Джек не кажется удивленным.

Обычно произнося такие слова, за ними следует то, на что как раз можно обидеться.

- Я имею в виду, мы все любим тебя, - продолжает Джек, только затягивая дальше этот неловкий момент.

Я смотрю на Бена, пытаясь угадать, что здесь происходит, но тот лишь легонько улыбается мне. Могу сказать, что он улыбался так, чтобы вина была не так заметна на его лице. Эмма выглядела ещё хуже. Она смотрела в пол, даже не могла взглянуть на меня. Ей как будто было еще более неудобно, чем мне. И я считал это невозможным.

- Вы можете просто сказать, что здесь происходит? - спрашиваю я ровным тоном.

Джек продолжает говорить за всю группу:

- Слушай, ты замечательный музыкант и поэт; то есть, твой талант просто убивает. - Теперь я смотрю на пол. - Слава Богу, у меня привлекательная внешность, а то было бы не справедливо. - Джек снова пытается смягчить ситуацию. - Просто... когда ты на сцене, то выглядишь неуклюже. Ты не двигаешься, не занимаешься аудиторией, а просто закрываешь глаза и поёшь. Нам нужно чтобы ты был больше... фронтменом.

- Почему я должен быть им?

- Потому что ты ведущий исполнитель. - Джек поднимает руки вверх.

- Но это не означает, что я должен всё время говорить.

- Да, значит. - Джек смотрит на Бена и Эмму.

- Есть множество групп, которые...

Джек даже не даёт мне закончить.

- Нам не нужен сто первый урок о рок-группах. В этом смысла больше, и если честно, на репетициях ты не такой зажатый.

- А ты не думал, что выступления перед большой толпой немного пугают? Как бы ты воспринимал такое внимание?

- Мне бы понравилось.

- Тогда вперёд.

- Я не могу разогреть народ, пока я за своей аппаратурой.

Мой желудок сворачивается внутри. Мне нравилось играть, мне нравилась группа, но когда я оказывался на сцене, то чувствовал себя неуверенно. Все смотрели на меня, пока я пел. Мои плечи ощущали этот несомненный вес... и немного глупости.

- Эмма должна быть ведущим исполнителем.

Наконец она посмотрела на меня. Выражение её лица напоминает мне об одной из тех девушек, которых чуть было не убил серийный убийца.

- Я не умею петь, - протестует Эмма.

- Ты можешь, - спорю я. - Просто ты не хочешь. - Она снова опускает взгляд.

Ко мне подходит Джек и кладёт руку на плечо.

- Слушай, в группе ты лучший исполнитель. Если бы хоть раз открыл глаза, то увидел бы, что девушкам нравится то, что они слышат. Даже не пытайся притворяться, что не заметил того внимания, которое приобрёл с тех пор, как впервые спел на шоу первокурсников. Скажи ему, Рыжик.

Эмма разинула рот:

- Откуда мне знать, разговаривали ли девушки с Итаном? По-моему, мы вообще отвлеклись?

Вспоминая то время сразу после шоу, я осознал, что действительно получил больше внимания от девушек. Келси очень ревновала, но это можно было списать на встречу с Эммой. Ей никогда не нравился тот факт, что в нашей группе есть девушка, особенно, когда она увидела, как Эмма выглядит.

А затем наступило неловкое молчание. Я знал, что все ждут моего слова, но совершенно не представлял, как по мановению волшебной палочки смогу стать раскрепощённым на сцене. Мне даже неуютно просто разговаривать в классе, так что я был уверен, что получаемое внимание после концерта это от людей, кто считал меня немым.

Джек уставился на Эмму, пытаясь сподвигнуть её сказать что-то. Она тяжело выдыхает и застывает на месте.

Её цвет лица становится практически таким же, как цвет волос. Она закрывает глаза и кивает сама себе, её губы слегка двигаются. Я пытаюсь не засмеяться; ведь точно знаю, о чём она думает. Видел, как она так делала весь семестр. Обычно Эмма пыталась придумать новые слова для песни, но я не был уверен, что из её уст вылетит нечто вроде мелодии для меня.

Она открывает глаза и подходит ко мне. Оглядываясь назад на Джека, садится рядом, так что мы с ней оказываемся на одном уровне.

- Итан, - шепчет она, чтобы никто её не услышал. - Я когда-нибудь рассказывала тебе, что подумала, когда услышала, как ты поёшь? - Эмма не делает паузу, потому что мы оба знаем ответ на этот вопрос. - Это было, словно я услышала тебя впервые. Когда ты поёшь, это твой настоящий голос. Была просто поражена силой и теплотой голоса, словно меня укутали в плед. Я никогда не смогу сделать то, что ты делаешь, и даже не знаю, как это делает Софи. Но штука в том, я ощущаю себя одинаково, когда нахожусь на сцене с тобой и с ней. Я не нервничаю, потому-то мы вместе и всё закончится хорошо.

Она встала и села на прежнее место. Её взгляд снова вернулся к полу.

- Ок, - уступаю я. - Я понял всё, о чём вы говорили. И могу только сказать, что буду работать над собой.

- Вот об этом я и говорю! - Джек хлопает меня по плечу. - Мы - группа, что должно быть весело. Плюс ко всему, это хороший способ познакомиться с классными девочками. - Он бросает взгляд на Эмму. - Без обид.

Эмма качает головой:

- Ты знаешь, что я всегда смогу присоединиться к девичьей группе, если стесняю вас.

- Да ладно, - Джек обнимает её. - Я просто дразнюсь. Ты ведь знаешь, что мы без тебя никто, правда, Рыжик?

- Да, да, - произнесла она, отталкивая его.

Пока я не был уверен, что смогу быть на высоте на сцене, но на сто процентов знал: я бы не справился без Эммы.

- Итан? - я поднимаю взгляд на Эмму, в её руках голубой маркер (мой цвет).

Джек трясёт меня:

- Проснись, мужик. Это не так больно. Моё дело сделано, так что я вас покидаю. Увидимся позже ребят! - Джек оставляет меня наедине с Эммой.

Мы давно не оставались наедине с ней. С тех пор как...

И я вижу, что она осознаёт это, потому что одаривает меня лёгкой улыбкой и кладёт руку мне под локоть:

- Всё хорошо?

Я киваю. Не думаю, что происходящее сейчас со мной можно описать как "хорошо", но рядом с ней в голову не лезет что-то дельное. Я всегда был бесполезным мужланом рядом с девушками. Эмма была первой девушкой, с которой мне действительно не было неловко. Она была первым человеком, который поговорил со мной. Она - одна из моих лучших друзей. Вообще она - мой лучший друг.

И вот я здесь, стою перед человеком, который презирает меня больше других. И поверьте, этот лист длинный.

- Послушай, - мягко говорит она, бросая быстрый взгляд на коридор. - Я не хочу, чтобы ты думал... Мне действительно жаль, если...

Я качаю головой.

- Нет, это надо сказать.

Она закусывает губы. Затем Эмма чуть-чуть приоткрывает рот, я молюсь, что из её уст прозвучит то, что заставит почувствовать себя лучше, заглушит тот голос, что звучит с тех самых пор.

- Итан...

- Эмма, - голос Софи прерывает тишину и тем самым нарушает момент.

Она подбегает и обнимает Эмму. Мне больно от того, что это делает Эмму такой счастливой. Почему она не видит то, что видят другие. Софи просто использует её.

- Как прошёл твой первый день, Эм? - она обнимает Эмму и даже не подаёт виду, что заметила меня.

Мне неприятно её пренебрежение.

- Картер рассказал мне, что ты собираешься выступать с группой на вечере музыки?

И поехали.

- Да, оба - и я, и Итан. - Эмма кивает.

- Правда? - она смотрит на меня и заставляет улыбаться. - Здорово! Я всё думаю о прослушивании для проекта "Желание".

Вау, Софи хочет сыграть роль эгоцентричной актрисы? Будет интересно.

- Ты точно должна! - Эмма поддерживает её. Она всегда так делает.

- Правда? - Софи выглядит удивлённой. - А ты сможешь помочь мне подготовиться к нему?

- Конечно! - Эмма сияет от счастья.

Я одёргиваю себя. Эта пьеса продолжалась так долго. Софи нужна Эмма. А Эмма бросает всё ради Софи.

Я никогда этого не понимал. Эмма всегда стоит горой за Софи. И после всего она - её лучшая подруга. Это всегда меня бесило, ведь я подставляю ей плечо, когда она плачет из-за того, когда Софи ставила её на второй план.

Но Софи стала причиной поступления Эммы в CPA. И насколько это делает больно мне, настолько же я благодарен Софи Дженкинс хотя бы за это.

Я впервые признаюсь, что я паникёр и провожу много времени, переживая по пустякам. И я молчу, когда должен говорить. Но, не смотря на всё, что давит на меня ежедневно, есть один пункт, который должен выйти на свет.

Я весь день собираюсь с мужеством сделать необходимое. Но я забыл об одном.

Мистер Эбс.

Картер наблюдал за репетицией нескольких номеров в студии записи, построенной моими родителями в апартаментах на Парк Авеню (преимущество единственного ребёнка).

После каждой песни он немного переусердствовал с реакцией. Кажется, что просто не мог подобрать другого слова, кроме как прекрасно.

Но все в группе спокойно к этому относятся. Эмма улыбается ему, Бен практически вешается на него, а Джек полностью согласен на его присутствие.

Я решил, что, наконец, пойду и расскажу Эмме, что я думаю по поводу сегодня. Но не могу сделать этого, потому что Картер постоянно вьётся вокруг Эммы как присосавшийся моллюск.

Эмма закидывает за шею ремень от гитары, пока мы упаковываемся на сегодняшний вечер. Я быстро подхожу к Эмме, пока Бен спрашивает Картера о каком-то домашнем задании.

- Эй, Эмма, не могла бы ты после всего остаться, чтобы мы могли поговорить?

Её взгляд на мгновение останавливается на Картере.

- Хм, конечно, - ответ звучит, как вопрос. - Я, хм, собиралась... - она останавливает саму себя. - Да, конечно.

Думаю, она знает, что этот разговор должен был состояться рано или поздно и хорошо, если мы уже пройдем через это.

Она идёт поговорить с Картером и Бен с энтузиазмом предлагает оставить их одних. Джек смотрит то на меня, то на Эмму с улыбкой на лице. У него есть эта фантазия, что я и Эмма будем вместе.

Но мы знаем её мнение обо мне, как о молодом человеке, так что этому не бывать.

- Что случилось? - она выглядит нервной, держа на коленях гитару и бренча по струнам.

- Что происходит с выходцем из мыла?

Эмма смотрит на меня.

Я продолжаю:

- Что? Он приходит на один концерт и вы уже?..

Она встаёт:

- Ты об этом хотел поговорить? Неужели я должна напоминать тебе у кого есть девушка? Пожалуйста, Итан, тебе лучше знать. Только потому, что парень дружит с девушкой, не значит, что у них романтические отношения.

Это не так печально слышать.

- Нет, не об этом, хотя я и пытаюсь понять, почему старые добрые шесть кубиков пресса стали важной частью твоей жизни.

- У него есть имя, - она тянется за своей курткой.

- Ладно, Картер, - я выхватываю у неё куртку. - Прости. Я не хотел тебя расстроить. Просто...

- Я знаю. Это... - она кусает губу и моё сердце тонет. - Я не знаю, - она снова садится на диван, выглядя разбитой. - Последние несколько недель были такими странными. Софи отсутствовала, думаю, не надо говорить, что происходило между нами. Так что было здорово поговорить с кем-то.

В горле застывает ком. Я был этим человеком, но больше не представляю кто я для неё.

Некоторое время мы сидим в тишине. Думаю, ей надо это услышать.

- Ты представляешь, как больно ранила меня? - Я с огромным усилием пытаюсь не плакать. Но с каждый разом возвращаюсь в тот день, к тому, что случилось.

У меня вошло в привычку опаздывать на пятнадцать минут и чувствовал себя дерьмом.

- Простите, я опоздал, - говорил я. Так что, по крайней мере, извинения свои приносил.

- Чувак, ты просыпаешься в гитаре? - спросил Джек.

Знал, что я был похожим на развалину. Несколько дней провёл без сна, волосы в беспорядке, не брился, а одежда мятая и грязная.

- Нет, - ответил им. - Келси и я расстались.

Никто не произнёс ни звука.

- На этот раз по-настоящему. Я облажался. Вот это да, Итан облажался.

Я рассказал обо всём, что произошло после последнего концерта. О той девушке. Чьё имя даже не могу вспомнить.

- Я опустошён. И ради неё, чьё имя даже не запомнил, я всё бросил на ветер. Не следовало пить те напитки перед концертом. Нужно было просто набраться храбрости. Это был самый большой концерт, понимаете ведь?

Вокруг была всё та же тишина.

- Что? Или я чего-то не знаю?

Они обмениваются взглядами. Но наконец-то один из них берёт слово:

- Ну, думаю, это не впервые, когда вы расстаётесь. И также не впервые, когда ты изменяешь...

- Да, ведь каждая песня об этом. - Джек перебивает.

- Но на этот раз это конец. Ни при каких обстоятельствах она не примет меня обратно.

- Как будто она раньше этого не делала? - Бен вздыхает.

- Точно, а следовало бы. - Из уст Эммы слышится смешок.

- Отожгла, - Джек поднял руку, чтобы она дала ему пять, но Эмма лишь отмахнулась от него.

- Простите, здесь есть что-то смешное? - не мог поверить, ладно другие, но я думал, Эмма примет сторону Келси.

- Совсем нет, - Эмма потирает глаза. - Не смешно. Это утомительно, Итан. Мы долго время уже проходим через это. Так что просто напиши еще одну песню о прощении, и мы пойдём дальше.

- Как будто это так просто? Эмма, серьёзно? Как ты можешь быть настолько холодна со мной?

- Возьми себя в руки, Итан. - Эмма вспыхивает.

- Что?

Она встала.

- Как я могу быть настолько холодной? Неужели я постоянно изменяю своей девушке? Вот это холодно.

Я уставился на неё. Никогда не слышал, чтобы она о ком-то негативно отзывалась. Неужели Эмма и правда так думает обо мне?

- Знаешь, что выводит меня из себя? Ты действительно прекрасный человек, серьёзно. Я привыкла уважать тебя.

Слово "привыкла" укололо.

- Ты один из моих самых близких друзей, но когда я думаю о том, что ты делаешь... Иногда просто не знаю, почему так доверяю тебе. Никогда не встречала человека, который бы делал больно другому так сильно. А сейчас ты начал пить и Бог знает, что еще делаешь перед концертами. Ты становишься таким непредсказуемым на сцене, мы никогда не знаем, какие твои дальнейшие действия".

Это взбесило меня.

- Ладно, сначала я слишком тихий, теперь чересчур непредсказуемый. Могу я сделать что-нибудь правильно?

- Не обвиняй нас в своих ошибках. Возьми хоть раз ответственность на себя.

- Это нелегко для меня, вы знаете.

- Я облегчу тебе жизнь. ПЕРЕСТАНЬ ИЗМЕНЯТЬ. - Эмма смотрит прямо на меня.

Мы все удивились крику Эммы. Джек, который всегда улыбается, выглядит поражённым.

- Просто ПРЕКРАТИ. Оу, ты не знаешь, как её вернуть? ПЕРЕСТАНЬ ИЗМЕНЯТЬ, Итан! Это не так трудно. Правда, не трудно. А еще лучше, перестаньте сходиться и давать обещания, которые не сможешь выполнить.

Я пытался защитить себя, но не нашёл подходящих аргументов.

- Ты хочешь знать, что я думаю? - спросила Эмма.

В другой ситуации хотелось ответить да, но не сейчас.

- Ты сам с собой это делаешь, постоянно держишь палец на кнопке саморазрушения, потому что тебе надо это для написания песен. Было бы прекрасно, если бы и других не тянул за собой. Ты хоть раз думал, что чувствует Келси? Все твои мысли только о себе, как тебе плохо. О твоей боли. А Келси? Та, кому ты изменяешь? Она, вероятно, мучается каждый раз, когда она не может прийти к нам на шоу из-за того, что случается в её отсутствие. Ты ИЗМЕНЯЕШЬ. С любой девушкой, которая повстречается тебе и сделает комплимент и всё, Келси забыта. Но в последнее время этого недостаточно, ведь так? Тебе необходимо еще нечто такое, за что можно себя пожалеть, так что в этом помог алкоголь. Словно ты боишься остаться один или столкнуться с реально существующей проблемой. И мне жаль тебя. Но только поэтому. Всё остальное мне надоело. Нам всем. Так что соберись, потому что я так больше не могу, если ты продолжишь в том же духе.

Я оглядываюсь и вижу, как Джек и Бен кивают в знак согласия.

- Честно, Итан, я больше не знаю, кем ты являешься. Но как бы там ни было, мне это не нравится.

Я не знаю, как реагировать или что сказать. До сих пор. Точно знаю, прошли недели и всё равно до сих пор ситуация выглядит неловкой. Мы оба уставились друг на друга. В который раз между нами повисло напряжение.

- Справедливо, - говорю я. - Мне нужно было это услышать. Ты права, я был лучше. Или, по крайней мере, пытался быть.

Она кивает.

- Я не наступлю на те же грабли. Не буду давать обещания, которые не смогу выполнить. Не буду пить или делать нечто такое, что негативно скажется на группе на сцене и вне её.

Она продолжает кивать.

- Ты сказал то, что должен был, потому что тебе не наплевать на меня. Так что я делаю вот что, отвечаю на услугу, - Эмма впервые смотрит на меня за долгое время.

- А как это связано с Картером?

- Никак. Это связано с выпускным проектом.

- Оу, - Не знаю, что она ожидала от меня услышать, но определённо не это. - Полагаю, довольно очевидно, что мы будем работать над нашим проектом вместе, - она кивает в знак согласия. - И я больше, чем просто счастлив, что ты здесь записываешь песни, но у меня одно условие.

Она недоуменно смотрит на меня.

- Ты должна спеть свои песни.

- Итан, ты же знаешь, я не могу петь. - Эмма встаёт.

- Нет, не знаю. Потому что ты можешь. Не осознаёшь это, потому что столько лет тебе кто-то промывал мозги, будто она лучшая певица.

Она стискивает челюсти.

- Ты довольно ясно высказался о Софи. Но она - лучшая певица.

- Твои песни будут в миллион раз лучше, если сама их исполнишь. Эти песни твоё сердце и душа. Ты отдаёшь их другой, которая никогда не сможет обладать таким же сердцем, как у тебя, даже если попытается.

- Не могу…

Я обрываю её.

- Ты должна сделать шаг, Эмма. Позволь общественности услышать твой голос, услышать тебя. Ты заслуживаешь лучшего, чем просто быть на заднем плане.

Я беру её руки.

- Ты - мой лучший друг. Ты - самый необыкновенный человек в моей жизни. И... Я хочу, чтобы ты поверила в себя так же, как я. Я говорил тебе, что не буду больше обещать невыполнимого. Так что вот тебе моё обещание. Я буду рядом с тобой на каждом шагу и буду делать все, что от меня зависит.

Я протягиваю руку и смахиваю слезу, катящуюся по её щеке.

- Не думаю, что могу сделать это, - тихо говорит она.

- Конечно, можешь.

Я легонько целую её в лоб, а затем обнимаю.

Знаю, ей страшно. Петь перед аудиторией пугает. Но если я могу это, то и она может.

Я делал это ради неё. Практически всё, что находилось за пределами моей зоны комфорта, я делал ради Эммы.

Голос в моей голове звучит значительно тише, пока я сижу рядом с ней.

Осталось только одно.

Осталось высказать только одно. Я использовал всю свою храбрость.

И пока я держу Эмму за руку, в голове проносится: Эмма Коннели, я люблю тебя. Я люблю тебя с первого дня нашего знакомства.

СОФИ

Что ж, не всё идёт согласно Плана. Это мой выпускной год, последний шанс заявить о себе. Выделиться. Стать звездой.

Так что План А не сработал. Но и Плана Б нет.

Я не знаю, где произошла ошибка. В этом смысле мне уже стоило быть звездой школы. Той, на которую равнялись бы первокурсники и стремились бы ровняться на ту же высоту.

А вместо этого я застряла в каком-то жестоком ином мире, где всё перевёрнуто вверх дном и мне приходится практически умолять Эмму о помощи. А суровая ирония во всём этом заключается в том, что именно я, по сути, пинками и криками подталкиваю её вперёд. И что она делает, чтобы отплатить мне? Уходит и становится частью группы, которую здесь, кажется, любят.

По крайней мере, она должна помочь мне получить партию в "Маленькой серенаде".

- Ты уверена, что я не смогу помочь? - предлагает свои услуги Аманда. - Я могу прорепетировать песни с тобой.

Я поворачиваюсь к ней спиной, осматриваю свой шкаф:

- Очень мило с твоей стороны, Мэнди. Просто Эмма участвует в группе и будет играть в процессе прослушиваний, так что она в курсе всех моментов, которые помогут мне заполучить партию.

Я роюсь в шкафу в поисках подходящего наряда для прослушивания. Вся одежда мне наскучила. В последнее время Картер не желает ходить на какие-либо открытия или премьеры, так что у меня нет причин просить родителей дать деньги на новый наряд.