Покоренный

Я поднимаю глаза и внимательно смотрю на неё. Все её тело напряжено. Ей некомфортно, её глаза смотрят куда угодно, только не на меня.

— Мистер Эллис, — прохладно говорит она. Я усмехаюсь.

— Ты серьёзно? Мы вернулись к этому? — Смотрю на неё, прищурившись.

— Вы хотели встретиться со мной на моём рабочем месте, — она зло смотрит на меня. — По работе. Поэтому давайте будем сохранять профессионализм. — Я медленно обхожу стол, чтобы стать напротив неё.

— Я бы хотел думать, что мы за профессионализм. Также я однозначно думаю, что мы с тобой «на ты», помня, как я трахал тебя, когда ты лежала на спине и громко стонала. Это вряд ли можно назвать профессионализмом. — Ладно, я признаю, что это был удар ниже пояса, и взгляд, который она бросает в мою сторону, говорит, что она тоже это знает. Однозначно, она сводит меня с ума.

— Если вы здесь не из-за моей профессиональной компетенции, тогда нам больше нечего обсуждать. — Она берёт файлы со стола.

— На самом деле я здесь в профессиональном качестве. — Я знаю, чем лучше всего приманить её к работе. Я собираюсь купить компанию, не потому, что я хочу этого или она мне нужна, но потому что это означает, что она будет вынуждена проводить время со мной. Мне просто нужно, чтобы она помнила о том, что у нас есть.

— Прекрасно, — вздыхает она. — Садись.

Она жестом показывает на ближайшее ко мне кресло. Я сажусь и кладу ногу на ногу.

— Чего ты хочешь? — спрашивает она.

— Ну, это вопрос с подвохом, — я ухмыляюсь. Она вздыхает и закатывает глаза.

— У меня нет времени...

— Я хочу купить компанию. Я слежу за ней какое-то время, — прерываю я её. — Недружественное поглощение более чем вероятно. Старый ублюдок не продаст, даже если корабль тонет быстрее, чем Титаник. — Она суживает глаза и задумчиво наклоняет голову.

— Что за компания?

— «Уайетт Индастриз». Это...

Она качает головой и встает.

— Я знаю, что это за компания. У меня конфликт интересов. Я не могу больше говорить об этом. — Я застываю.

— Что значит, у тебя конфликт интересов?

Она отходит к окну.

— Именно это и значит. — Она не собирается рассказывать мне.

— Ты представляешь Уайетта? Мне кажется, у тебя маловато опыта, чтобы справиться с большими мальчиками, тебе так не кажется, Лилли?

Я наблюдаю за её выражением лица, в ней кипит гнев. Я знаю, что я поймал её в ловушку: крючок, леска, грузило.

— Да пошёл ты. У меня уже есть клиент, который хочет того же, что и ты, и да, он большой мальчик, как и ты. — Она смотрит на меня со злостью. — Не волнуйся, Тео, ты всегда будешь самым большим мальчиком из всех. — Она улыбается, но это больше похоже на гримасу.

Я не могу бороться с усмешкой, появляющейся на моих губах. Я небрежно откидываюсь назад в кресле и складываю руки за головой.

— Ты действительно должна научиться контролировать свой темперамент.

— Не думай, что ты можешь манипулировать мной, Тео.

— Тут не о чем думать.

Она глубоко вздыхает и прижимает указательный палец к нижней губе. Мои глаза внимательно следят за её движением.

— Тебе нужно уйти. Я должна поговорить об этом с Симмонсом. Когда я поговорю с ним, перезвоню тебе.

Я включаю свое деловое лицо, лицо запугивающего ублюдка, каким и является Теодор Эллис. Иногда мне кажется, она забывает, что человек, которого видит она, совсем не тот, кого видят все остальные, и это, конечно, не тот, кого видит её босс.

— Совсем необязательно. Я сейчас расскажу тебе, что он скажет. — Я смотрю в эти ошеломляющие глаза, в её чётко очерченную радужку, цветом напоминающую лондонский горизонт. Она сжимает губы, но ничего не говорит. — Он скажет, что ты должна представлять меня. Я его лучший клиент. Мой бизнес стоит почти миллиард фунтов в совокупности. — Я медленно встаю. — Ты должна присоединиться к гарантированному победителю, Лилли, это просто хороший бизнес.

— Ты даже не знаешь, кто этот клиент, — тихо говорит она. Я обхожу стол.

— Это не имеет значения, — я пожимаю плечами. — Разве ты не слышала, Сладкая, я — Теодор Эллис. Никто не говорит мне «нет».

Я медленно подхожу к ней со сдержанной улыбкой на губах. Сейчас я всего лишь в нескольких шагах от неё. Наши взгляды не могут оторваться друг от друга, кажется, воздух между нами наэлектризован до предела.

— Я это сделала, — выпаливает она. Я делаю медленный шаг ближе, она делает шаг назад. Я улыбаюсь шире.

— Во-первых, — я смотрю на неё, она наблюдает за мной, — ты, кажешься нервной, Сладкая, — тихо говорю я.

— Назови это осторожным или мудрым. — Её лицо серьёзное и неподвижное. Ещё один мой шаг к ней, ещё один её шаг назад.

— Я никогда бы не причислил тебя к осторожным натурам.

— Когда рядом присутствует опасность, осторожность, как правило, необходима.

— Тебе грозит опасность? — Я поднимаю на неё бровь.

— Когда дело доходит до тебя, я всегда в опасности, — бормочет она.

— Только потерей жёсткого контроля над собой. — Она сужает глаза.

— Если ты хорошо помнишь, я его давно потеряла. Оказывается, я должна была удерживать контроль крепче, — она вздёргивает безупречно изогнутую бровь.

Я снова делаю ещё один шаг вперёд, она снова отступает назад, только чтобы упереться спиной в стену из окон. Она слегка вздрагивает, когда стекло касается её спины. Её глаза прикованы к моим, и она похожа на загнанного в угол животного.

— Бежать некуда, Сладкая. Я знаю, тебе нравится сбегать, — шепчу я.

— Я не сбегаю, просто пытаюсь избежать бесплодного разговора и точно затраченного в пустую времени, — говорит она сквозь стиснутые зубы. Я вижу, как бурлит её гнев, чуть-чуть не доходя до поверхности.

— В самом деле? Я должен был действовать через твоего босса, только чтобы ты оказалась в одной комнате со мной. Я бы назвал это бегством. Я думал, что всю подобную чепуху мы оставили позади, Лилли.

— Ты прав, — она смотрит в пол. — Я не хочу быть в одной комнате с тобой. Я говорила тебе, я закончила с этим. — Её взгляд встречается с моим, твёрдый и неумолимый.

Я шагаю вперёд и кладу руки на стекло с обеих сторон от её головы. Она делает глубокий вздох, её глаза прикованы к моей груди, избегая зрительного контакта. Я наклоняюсь, пока мои губы не оказываются прямо в дюйме от её уха.

— Мы никогда не закончим, — шепчу я.

Я отстраняюсь и скольжу пальцами вниз по её щеке. Она закрывает глаза, и на её лице появляется небольшая морщинка.

— Пожалуйста, не надо. — Её голос немного дрожит.

Твою мать, как же сильно я хочу её. Она притягивает меня, как магнит. Она похожа на наркотик, от которого я не могу отказаться, и кайф от него настолько высок, а ломка будет настолько тяжелой, потому что мне придется уйти от неё. Бл*дь, я так хочу её всю. Мною движет исключительно животный инстинкт. Мои губы задевают её, и она дрожит.

Я запускаю пальцы в её волосы, когда прижимаюсь своим ртом к её губам. Лилли задыхается, и её губы слегка приоткрываются. Она целует меня в ответ. Она целует меня, как будто это её последний вздох и её последнее прощание. Я целую её сильнее, доминируя над ней, уничтожая её прощание. Её язык мягко скользит по моей нижней губе, а руки цепляются за мои плечи. Я прижимаю её сильнее, одна рука в ​​ волосах, а другая – на её спине. Каждый дюйм её тела прижат к моему. Поцелуй становится почти отчаянным. Её руки скользят мне под рубашку, гладя мой живот. Она прикусывает мою губу, и я рычу, прижимая её к себе ещё сильнее. Я проталкиваю своё бедро между её ног, и она стонет, ногти царапают мою кожу. Я так близок к тому, чтобы сорваться. Я прерываю поцелуй, прежде чем потеряю контроль и трахну её прямо напротив этого окна. Лилли откидывается назад, её руки падают вдоль тела. Мою кожу покалывает от того, что я больше не чувствую её прикосновений. Наши губы всё ещё находятся на расстоянии нескольких миллиметров друг от друга. Её дыхание рваное, тяжёлая грудь прижата к моей груди. Сожаление и боль отражаются в её глазах, лицо морщится. Она закрывает глаза и отталкивает меня от себя.

Она закрывает рот рукой и отворачивается от меня.

— Я думаю, тебе нужно уйти, — шепчет она.

— Лилли, я люблю тебя. — Это всё, что я могу сейчас выдать. Мне нужно, чтобы она знала, как много она для меня значит, но сейчас это всё, что я могу.

— Не надо, — выплёвывает она.

— Почему нет? Потому что ты хочешь притвориться, что между нами ничего нет? — она заставляет меня быть сумасшедшим. — Ничего не было? То, что у нас было – это было не ничего. Ты хочешь уйти без оглядки? Притворство делает это легче? — Меня заклинивает. Она настолько заблуждается.

— То, что у нас было, Тео, закончилось. Ты должен принять это!

— Нет, это тебе нужно понять: ты моя. Ты знаешь это, и я тоже знаю. Чем скорее ты перестанешь сражаться, тем будет лучше. Ситуация пи**ец какая отвратительная, но это не изменит фактов. Некоторые вещи, ну они просто существуют вне зависимости от обстоятельств, Сладкая. Мы с тобой ― один из таких примеров.

— Ты не можешь удержать того, кто не хочет остаться, — тихо говорит она, — ради бога, отпусти нас обоих.

Она отодвигает меня без слов и берёт файл со стола, прежде чем двинуться к двери. Лилли стоит спиной ко мне, когда она произносит.

— Я позвоню тебе, когда переговорю с Симмонсом.

— Знай, Сладкая. Я не позволю тебе сбежать от меня. Я приду за тобой.

Она оглядывается на меня через плечо, её лицо, словно каменная маска.

— Если что-то подобное произойдет снова, я попрошу назначить другого адвоката. — И потом она уходит. Чёрт, эта женщина похожа на грёбаную крепость, и её сердце заперто лучше, чем драгоценности короны.

***

Я прихожу домой и наливаю большой стакан скотча. Стою и смотрю через стеклянные двери на угасающие огни Лондона. Огни города начинают загораться, как светлячки, светящиеся на поле в темноте. Я делаю глоток виски. На этот раз он немного успокаивает мой воспалённый мозг.

Эта женщина сводит меня с ума. Я хочу её до безумия и начинаю думать, что, возможно, я и физически не смогу существовать без неё. Чёрт возьми, зачем она настолько всё усложняет? Она что, не скучает по мне вообще? Не скучает по нас? Я сказал ей, что люблю её, а она просто отшила меня. Она никогда не была открытой книгой, но сейчас она похожа на чёртову ледяную королеву. Она сказала, что когда-то любила меня, но сейчас она ведёт себя так, будто я для неё пустое место. Я могу принять её гнев, но эта холодность, которую она излучает издалека, она убивает меня.

Мне нужно выбраться из этого дома, прежде чем я сделаю что-то сумасшедшее. Попытка основательно напиться прямо сейчас выглядит привлекательной. Мне нужно выкинуть её из головы. Я беру свой телефон и набираю номер.

— Хьюго.

— Эй. Ты где? — Его голос звучит пьяно. Как обычно.

— Дома, — коротко говорю я. — Мне нужно выбраться отсюда.

— Я сейчас в «Скарлетт». Приезжай. — «Скарлетт» – стрип-бар, которым владеет Хьюго. Технически я владею им на четверть, но в этом предприятии я больше молчаливый партнёр. Я не уверен, что мне действительно сейчас нужна компания, но нет ничего более саморазрушительного, чем пить в одиночку. Тем не менее, мне нужно напиться. В любом случае, Хьюго – хорошее отвлечение от моих проблем. Он всегда готов к любому безумию.

— Похоже, ты собираешься всю ночь трахать стриптизёрш? — Он смеётся.

— Хорошо, да, но на этот раз я подожду, пока ты уйдёшь.

— Ты идиот, — ворчу я.

В последний раз, когда я согласился пойти в «Скарлетт», у нас был приватный танец, потом у Хьюго он превратился в голый проникающий приватный танец. Клянусь богом, я видел член этого мудака почти столько же раз, сколько и свой. Это не то, что я хочу видеть снова, и я определённо не в настроении для этого дерьма сегодня вечером. Я не в настроении и для ярмарки сисек, хотя должен был бы.

Клуб, как обычно, переполнен. Есть три подиума с пилонами, которые установлены вокруг центра главного клуба. Люди сидят за столами, наблюдая, как полуобнаженные танцовщицы скользят вверх и вниз по металлическим столбам. Практически полуголые официантки разносят напитки по столам. Хотя я имею достаточно отдалённое отношение к этому месту, я знаю, что оно приносит кучу денег, поэтому я счастлив оставаться молчаливым партнером. Мне нравится бизнес, который приносит мне деньги, и ради которого я даже не пошевелил пальцем. На самом деле, это единственный вид бизнеса, в котором я действительно заинтересован.

Я продвигаюсь сквозь клуб по направлению к частному сектору. Эта зона зарезервирована для частных вечеринок, или занята, когда Хьюго решит, что он хочет свою собственную частную вечеринку. По-видимому, его не беспокоит, что он выглядит как неряшливый, коррумпированный владелец стрип-клуба, который трахает своих девочек. Имейте в виду, они не кажутся безвольными куклами.

Задняя часть клуба разделена на три приватные зоны. В каждой есть свой бар, пилон и, конечно же, стриптизерши. В этих комнатах работают лучшие девушки. Передняя часть клуба работает как обычный стрип-бар, но ночь в этих частных комнатах стоит тысячи. Именно эти номера делают этот клуб настолько прибыльным.

Одна из девушек из бара ловит мой взгляд и спешит ко мне.

— Мистер Эллис. — Она приветствует меня, прежде чем повернуться и проводить меня к одной из комнат. Она вытаскивает ключ-карту из ... ну, я не совсем уверен, где она хранила его в этих лоскутках одежды. Изобретательно – слово, которое приходит мне на ум.

Она придерживает для меня открытую дверь, и я вхожу в тёмную комнату. Чуть приглушённые звуки спокойной рок-музыки наполняют комнату. Обстановка интимная. Маленькие точечные светильники на стенах освещают тёмные стены и мебель. Справа находится бар, за которым стоит девушка, готовая в любой момент предоставить всё, что вы пожелаете, в буквальном смысле слова. Посреди комнаты находится пилон, окружённый кожаными диванами. Сейчас Хьюго сидит на одном из них. Его руки вытянуты вдоль спинки дивана, его ноги небрежно расставлены, в то время как брюнетка, оседлавшая его, извивается у него на коленях. Так вот как сегодня всё будет идти.

Хьюго замечает меня и шлёпает девицу по заднице, прежде чем засунуть несколько банкнот ей в стринги. Она встаёт и уходит. Он усмехается.

— Чувак, ты выглядишь как дерьмо.

— Спасибо, членоголовый. Рад видеть тебя тоже. — Он смеётся.

— Ох, он сегодня ворчливый. Принесите ему что-нибудь покрепче.

Он пренебрежительно машет рукой к одной из девушек. Моментально мне приносят шот скотча. Я выпиваю обжигающую жидкость одним глотком. Я уверен, что ты автоматически получаешь членство в клубе мудаков, когда каждый в стрип-баре знает, какой напиток ты пьёшь.

— Грёбаный ад. Насколько это плохо? — Я пожимаю плечами.

— Всё прошло плохо. И вообще, я пришел к выводу, что жизнь – дерьмо.

— Серьезно? Боже, когда ты в последний раз трахался, жалкий ублюдок?

— С тех пор, как это было с Лилли, очевидно, — говорю, наблюдая, как брюнетка прохаживается через бар.

— Какого хрена?! Я думал, что твоя правая рука немного перегружена работой, — он смеётся, когда я закатываю глаза на него. — Это печальное положение вещей, когда твоя ладонь это единственное, к чему прикасается твой член. Ты позор для мужского рода.

— Да пошёл ты. Трахаться направо и налево точно не было в списке моих приоритетов.

— Да пошёл сам. Трах всегда должен быть на вершине приоритетов всех людей. — Он подзывает к себе блондинку.

— Видел я твои приоритеты в одном месте. Ты определенно не тот человек, чьи советы нужно выслушивать. У тебя сексуальная зависимость. У тебя с этим проблемы. — Я смотрю на него, в то время как блондинка подходит и встаёт перед ним. Он запускает свой палец под её несуществующее нижнее бельё и тянет её вперед, пока её колени не сталкиваются с краем дивана, и она падает ему на колени. Буквально. Это странно, особенно учитывая ситуацию, но это так привычно. Небольшой стёб с Хьюго, его обычная выпивка и обнаженные женщины, всё это так знакомо. Прямо сейчас это вырывает мой мозг из моего собственного дерьмового мира.

— Я единственный здравомыслящий человек, оставшийся в этом мире. Люди уделяют первоочередное внимание своей работе, своей семье. Меня направляет природа. Я действую в соответствии с животными инстинктами. Я хочу трахаться, поэтому я трахаюсь. Я просто даю своему телу то, что оно хочет, точно так же, когда моё тело хочет есть и дышать. Я всегда прислушиваюсь к своим инстинктам. Это полезно для здоровья, — он усмехается. — К тому же, секс напрямую связан со счастьем. Посмотри на меня. Мне никогда не грустно. — Блондинка сейчас стоит коленями на диване, оседлав его. Её живот напротив его лица. Он хватает её бёдра, и она толкает их к его лицу. Его взгляд впивается в кусочки ткани на её промежности, маленькая улыбка красуется на его лице. — Ты, с другой стороны, жалкий ублюдок. Без секса. Начинаешь видеть разницу?

Я качаю головой. Хотя, я должен отдать ему должное, он ... он всегда счастлив.

— Ты чёртово животное, — говорю я, когда он скользит носом по линии стринг девушки. Он смеётся.

— Милая, ты пахнешь чертовски потрясающе. — Она улыбается ему.

Теперь не поймите меня неправильно, я не имею ничего против стриптизёрш. Я бы никогда не трахнул ни одну из них, так же, как никогда бы не трахнул проститутку, по крайней мере, не намеренно. Мой частный сыщик сообщил мне, что Кэсси была стриптизёршей, поэтому она выглядела настолько знакомой, прежде чем ... о, нет. Скажем так, она была эпической ошибкой на каждом этапе. Как бы то ни было, я просто не верю, когда платят за секс. Для меня девушка, которой платят за то, чтобы она сняла одежду, не намного лучше, той, которой платят за то, чтобы она отсосала член. Во мне всегда был тот эгоистичный элемент, благодаря которому женщины стремились ко мне охотно, более чем готовые, на самом деле, просящие толику моего внимания. Поэтому, почему я должен платить за это? У Хьюго таких угрызений нет. Каждая дырка для него является целью, пока он заинтересован. На самом деле он понимает, что платит за это, как за обеспечение качества. Однажды он сказал мне, что всё бесплатное – херня, тогда почему это не должно касаться секса. Я почти завидую ему и его простому отношению к этому. Я никогда не был ангелом, но сейчас, как никогда, мне очень жаль, что я не был беспринципным ублюдком без какой-либо морали. Я хочу вернуться к себе прежнему, чтобы не беспокоиться ни о чём. Как бы я хотел, чтобы я мог стереть Лилли Паркер из моего мозга, потому что я знаю, что независимо от того, сколько раз она меня пошлёт, я всё равно вернусь ещё и ещё. Я болезненно зависим от этой девушки. Как бы мне хотелось, чтобы я смог избавиться от этого чувства гложущей вины и ноющей боли потери. Мне нужно забыть. Мне нужно ещё выпить.

Спустя пять стаканов скотча, брюнетка, которую, кажется, зовут Мария, и которая не очень похожа на стриптизёршу, сейчас на сухую трахает меня на моих коленях. Её обнаженные сиськи подпрыгивают напротив моего лица, бедра качаются и трутся об меня в такт рок-музыке, которая сейчас играет в фоновом режиме. Мое зрение размыто, и комната вращается. Я не чувствую себя несчастным. Я чувствую онемение. Ключом к счастью является выпивка и, по-видимому, сиськи. Я только что обнаружил секрет Хьюго. Возможно, отвлечение сейчас моя единственная надежда. И двойняшки Марии размера «D», безусловно, являются шагом в правильном направлении. Я смотрю на Хьюго через всю комнату и смеюсь. Он пытается освоить танец у шеста. Не спрашивайте. Он пытается удержаться на шесте только своими ногами, согласно инструкциям блонди, и три раза падает на своё лицо.

— Чёрт, это тяжелее, чем кажется. Тео, попробуй. — Он усмехается, как ребёнок.

Эта ухмылка втянула нас в такое количество неприятностей, больше, чем я могу вспомнить, включая немало ночей за решеткой и много разгневанных бойфрендов. Я помню одну ночь, когда эта печально известная усмешка привела нас на вечеринку лесбиянок к женщине, которая её устраивала. Она была замужем за каким-то пожилым богатым мужиком и вовсю трахалась, когда он чуть не застал её. Бл*дь. Мужик вернулся домой не вовремя, и нам пришлось вылезать через окно третьего этажа. Со мной было всё в порядке, а Хьюго потерял свои штаны и сломал руку, выпрыгнув с окна второго этажа, до которого мы благополучно спустились. Хорошие времена.

— Я не танцую у шеста. — Я смеюсь.

— Ты грёбаная киска.

— Нет, я не киска, именно поэтому я не скольжу вверх и вниз по шесту. Временами я начинаю беспокоиться о тебе. — Я качаю головой. Чёртов Хьюго.

— Пфф. Как скажешь. Я думаю, что ты мог быть нашим собственным Супер Майком (прим.перев. комедия о стриптизёрах с Ченнигом Татумом в главной роли). — Он улыбается и шевелит бровями. — Как вы считаете, дамы? — Эта фраза получает несколько восторженных кивков от двух девушек. Он просто мудак. — Это будет бомба.

— Недостаточно для меня, чтобы крутиться по кругу в плавках, выглядя, как грёбаный приз, придурок.

— Я думаю, ты выглядишь горячо, — говорит Мария, добавляя тоны унций соблазна в свой голос. Я смотрю на неё, действительно смотрю на неё. Несколько месяцев назад это была бы та женщина, с которой я бы переспал без задней мысли, если бы она не была стриптизёршей, конечно. Она не тот тип женщины, которую я искал, но если бы поступило предложение, я бы не отказался. Теперь она просто дешёвая, легкодоступная и предсказуемая. Я хочу её трахнуть. Я не хочу, чтобы Лилли была последней женщиной, которой я касался, целовал и трахал. Я хочу отвлечься от своих депрессивных мыслей, похоронив свой член по самые яйца глубоко в Марии, но я просто не могу заставить себя трахнуть её, поэтому тащу её в туалет и позволяю ей отсосать у меня. Как только она заканчивает, я застёгиваю ширинку и ухожу. Я слышу цокот её каблуков, когда она следует за мной из туалета.

— Куда ты идёшь? — спрашивает она с негодованием. Я кладу несколько банкнот в её руку.

— Домой.

Она берёт деньги, а затем пожимает плечами, внезапно быстро смирившись с моим отъездом.

Я не могу поверить, что только что заплатил за минет. Худшая часть из этого: теперь я чувствую себя хуже, чем когда я пришёл сюда.

Глава 6

Лилли

— Давай, мрачная Сью. Хватит депрессивной хандры. Мы идём кутить. — Джордж вальсирует в мою комнату, будучи слишком радостным, и плюхается на мою кровать рядом со мной.

— Я не хандрю, — ворчу я. На самом деле, я хандрю. Я только начала выбираться из этого уныния, а потом Тео загнал меня в угол в той комнате. Он сказал эти три простых слова, слова, которые разорвали меня на части. Его поцелуй порвал меня на куски. Его поцелуй заставил меня желать его так же, как и всегда. Этот поцелуй напомнил мне всё, что у нас было, всё, какими мы были вместе. Мы совершенны. Мы настолько разрушительны, как может только кто-то могущественный. Мы разрушены.

Я всё ещё так хочу его. Я не могу контролировать себя рядом с ним. Что было бы, если бы он не прервал этот поцелуй? Позволила бы я ему взять меня прямо в конференц-зале? Я помню ощущения от его прикосновений, как его губы владели моими... да, я бы позволила ему это сделать. Чёрт возьми.

Вся эта ситуация настолько сложная. Я хочу его. Я люблю его, но я ненавижу его за то, что он сделал мне, за то, что он сделал нам.

— Я просто опустила голову, — ворчу я. Прямо сейчас я совсем не чувствую себя сильной. Когда я выхожу на люди, я чувствую, что должна быть противной сукой Лилли Паркер, и поверьте мне, они думают, что я именно такая. После моего небольшого представления возле здания суда они все думают, что я какая-то последняя задница с каменным сердцем. Но прямо сейчас я просто не могу поддерживать этот имидж.

— Милая, я собираюсь дать тебе немного крепкой любви. — О господи. — Тео ушёл, всё кончено, сделано, финито. Ты все прояснила... окончательно, — он раздражённо смотрит на меня. — Но я не могу оставить тебя в этой идиотской депрессии. В этом море полно другой рыбы. В любом случае, ты должна праздновать, а не хандрить.

Раньше я никогда об этом не думала, но почему, когда ты в «после расставания» состоянии, люди думают, что уместно сделать комментарий о рыбе в море. Я не такая большая шлюха, чтобы прыгать на первого попавшегося мужика, которого я увижу. Хотя, возможно, это и помогло бы.

— Разве мы не можем отпраздновать здесь? — Я, конечно, в восторге от своей новой работы, если бы не маленький червячок сомнений. Стажёры так просто не получают таких клиентов, как Эллис и Харди. Я всё ещё думаю, что Тео причастен к этому, даже если он ничего и не сказал. Догадываюсь, Симмонс знает, что я нравлюсь Тео, и он просил за меня лично. Этот мужчина, должно быть, не читает газеты... или не заметил репортёров, которые, несомненно, ошивались вокруг офиса после нашего разрыва. У меня нет смелости, чтобы рассказать ему обо мне и Тео, но я действительно чувствую, что должна. Вероятно, он должен знать, что моё присутствие теперь скорее тормозит дело Тео, чем продвигает его вперёд. Он хочет меня только в определённом смысле. Я ясно дала ему понять, что он не получит этого, потом ему станет скучно и он найдёт новую игрушку, я уверена. Я не сильно хочу признаваться в своих мыслях по этому поводу.

Джордж сидит на кровати в напряжении и серьёзно смотрит на меня.

— Ну всё, хватит. Лили, которую я знаю, вышла бы на улицу и показала поднятый средний палец всему миру!

Я смеюсь. Он прав. Мне нужно помнить, кто я есть.

— Значит так, сейчас ты одеваешься, наносишь немного блеска, и мы идём танцевать. Я даже куплю первый раунд шотов, — он поднимает бровь, прежде чем перекатиться по кровати и выйти из комнаты. Он должно быть в отчаянии, если он сказал, что покупает.

***

В конце концов, я решила надеть узкие черные джинсы, туфли на каблуках и красный топик сверху. Это базовый гардероб, но он всегда в тренде.

— Боже мой, сучка вернулась и готова разбить сердца по всему Лондону, — усмехается Джордж.

— Хах, это твоя работа, — я улыбаюсь. — Где Молли? — спрашиваю я.

— Хьюго, — он ворчит, давая понять своё отношение к этому.

— Не могу поверить, что она всё ещё видится с ним. Серьёзно, он пихает свой член всё время и везде, у него это на лице написано, — я качаю головой. — Она, в конце концов, подхватит от него какое-нибудь ЗППП.

— Милая, ты не смотришь на таких парней, как Хьюго, ты их трахаешь, — он подмигивает мне.

— Точно, — говорю я невозмутимо. — Если она попытается превратить их отношения в большее, то я могу дать ей несколько советов. Она может учиться на моих ошибках.

— О нет, даже не сворачивай в эту сторону. Сегодня вечером у нас вечеринка, никакой хандры, — он качает головой, пока он направляет меня к двери.

Джордж и я уезжаем в Сохо. Мы отправляемся в коктейль-бар «Алоха», где подают лучшие коктейли, которые вы когда-либо сможете попробовать. Я чувствую на себе взгляды, когда мы сидим в баре, потягивая мохито. Я проскальзываю за свой невидимый фасад, я провела годы, легко совершенствуясь в его создании. Я не изменилась по своей сути, просто меня отделяет от всех невидимый слой. Я всё ещё могу поддерживать его снаружи, просто сейчас это требует немного больше усилий.

Бар декорирован в гавайском стиле с пальмами в углах, и все сотрудники украшены цветами. Мне здесь всегда нравилось, хотя я не могу вспомнить, когда в последний раз мы приходили сюда. Музыка не слишком громкая, поэтому мы можем без труда поддерживать разговор.

— О, горяченькие, на три часа, — говорит мне Джордж на ухо. Я смотрю, как два парня смотрят на меня через весь бар. Классический тип парней из Челси с трастовыми фондами. Не мой тип. Я смеюсь над такой иронией.

— Ты серьёзно, Джордж? Похоже, что они едва могут подтереть свои задницы без помощи мамочки или папочки. — Я закатываю глаза. Джордж фыркает.

— Чёрт побери, я скучал по тебе, — он смеётся. — Ты права, но один из них классический ВТК (высокий, темноволосый, красивый). Кроме того, он не сможет справиться с такой женщиной, как ты. — Он шевелит пальцем перед моим лицом. — ... Это означает, что ты сможешь использовать его и бросить. — Он ухмыляется, он слишком хорошо меня знает.

— Джордж. Я не хочу поматросить и бросить, — ною я. — Особенно не с таким, как он. — Я снова смотрю на парня. Он действительно не так уж плох, но трудно судить, когда ты провёл последние три месяца, трахаясь с богом в мужском обличии. Да, я только что сказала это. Я никогда не говорила этого ему в лицо. Бл*дь, нет.

Глаза Джорджа почти выпадают из орбит, пока он потягивает через соломинку свой напиток.

— Ох, бл*дь, нет. Ты явно недостаточно пьяна! — Я смеюсь, когда он машет бармену. — Шесть шотов вашего самого крепкого, — заказывает он. О боже, я буду пьяна в стельку.

Перед нами стоят шоты с неизвестным содержимым. Я опрокидываю первый и кашляю, когда сильная дрожь сотрясает моё тело.

— Фу, я чертовски ненавижу абсент! Ты что, не помнишь последний раз, Джордж?! — Он усмехается.

В последний раз, когда мы пили абсент, мы спали в парке на скамейке, и я проснулась с таким похмельем, что на самом деле думала, что мне, возможно, придётся ехать в больницу за помощью. Завтра будет ужасно.

Высокий, темноволосый и красивый решает быть смелым и медленной походкой идёт по бару с другом на буксире.

— Могу я купить тебе выпивку? — спрашивает он. Серьёзно? Может быть, я и правда сука, но я ненавижу парней, которые лишены воображения.

Я поворачиваюсь к нему и смотрю на него сверху вниз.

— Нет, — отвечаю я. Он не находится, что ответить, в отличие от некоего самоуверенного миллионера, которого я знаю. И тут же картинки воспоминаний прорываются в мой мозг. Кажется, я помню каждую дерзкую улыбку, каждое произнесённое слово и каждое прикосновение. Чувствую, будто кто-то постоянно бьёт меня в грудь. Я всегда считала, что разбитое сердце это просто такое выражение, но нет, оказывается это на самом деле очень больно.

— Ты в порядке? — голос Джорджа мягкий, когда он осторожно смотрит на меня. Я киваю. Я замечаю, что высокий, темноволосый и красивый ушёл, явно обеспокоенный моим открытым равнодушием. Мне нравятся мужчины, которые борются за моё внимание, которые готовы изо всех сил пытаться, чтобы залезть ко мне в трусики, а не мужики-киски. Проблема в том, что никто никогда не будет пытаться так сильно, как это делал Тео. Никто не будет бороться за моё внимание так, как это делал он. Никто не может сравниться с ним. Это что, моё проклятье навсегда? Чёрт возьми. Я не та девушка, которая сохнет по какому-то парню, и никогда такой не была, в первую очередь отсюда мое отвращение ко всему этому. Боже, мою голову сейчас нахрен разорвёт. Мне нужен ещё один напиток. Я беру ещё один шот и выпиваю отвратительную жидкость. Чёрт, это действительно мерзко.

— Давай найдём местечко, где потанцевать, детка, — Джордж усмехается, когда берёт меня за руку и стаскивает с барного табурета. Я немного спотыкаюсь, когда ухожу. Он приподнимает брови в немом вопросе, когда смотрит на меня.

— Я совсем не пила в течение нескольких недель, а ты вливаешь долбаный абсент мне в горло. — Я шлёпаю его по руке. Он просто усмехается.

Мы покидаем «Алоха» и попадаем в бесконечную суматоху пятничного вечера в Сохо. Становится очень шумно, когда мимо нас проходит компания поющих пьяных девушек, улыбки размазаны по их лицам. Алкоголь. Это такая замечательная вещь, думаю я про себя, пока мы идём вниз по улице в слишком приподнятом настроении.

— Сюда, — он втягивает меня в клуб. Я не знаю, в какой из них, но громкая глухая музыка доносится изнутри. Басы вибрируют через моё тело, заставляя меня двигаться в такт музыке.

Мы не покупаем напитки, я уже пьяна. Мы просто танцуем. Джордж сегодня просто в ударе, когда демонстрирует свои лучшие движения. Он крутит меня и ведёт по танцполу. Обычно, в таком состоянии Джордж находится в поиске какого-нибудь члена, но сегодня он остаётся со мной. Он хватает меня за бёдра и вжимается в меня своим телом. Любой сторонний наблюдатель подумал бы, что мы собираемся вернуться домой и заняться сексом. Эта мысль заставляет меня хихикать. Парень позади нас ловит меня, когда Джордж крутит меня слишком сильно для моего нетрезвого состояния.

— Полегче, — говорит он. Он привлекателен, но меня почти отталкивает его прикосновение к моей руке. Настолько сильно, что это пугает. Какого чёрта? Я выпрямляюсь и отворачиваюсь от него.

Джордж ловит мой взгляд и хмурится. Он руками он делает движение, как будто он пьёт, и я киваю. Я пробираюсь к небольшой кабинке с сиденьями. Джордж уходит за напитками, оставив меня одну. Когда я оглядываюсь вокруг, я замечаю белые стены, синюю подсветку, едва одетые танцоры... чувство узнавания пронзает меня, и я понимаю, где мы находимся. Мы в «Аллюр», в клубе, принадлежащем Хьюго, в клубе, где я впервые поцеловала Тео. Я тру свою грудь, когда в моей памяти всплывают воспоминания. Он как заноза в моём теле, которую я не могу удалить.

— Лилли? — мягкий голос отвлекает меня от моих воспоминаний. Я поднимаю голову и вижу Круза, стоящего напротив меня. Я не настолько одержима Тео, чтобы мой пульс немного не участился в присутствии этого образчика мужской красоты. Он всегда был великолепным, но мне кажется, что сейчас он заполнил собой ещё больше пространства. Его футболка выглядит на размер меньше, когда его грудь и руки натягивают материал. У нас с Крузом раньше было кое-что ... ладно, у нас был секс. Он из тех парней, которые знают, как хорошо провести время с девушкой. На самом деле, чертовски хорошо.

— Привет, Круз, — я выдаю маленькую улыбку.

Он скользит в кабинку, садясь рядом со мной. Его светлые волосы – это абсолютный беспорядок, как и всегда у него.

— Как ты, детка? Давненько я тебя не видел, — говорит он со своим сексуальным австралийским акцентом.

Я улыбаюсь тому, что представляет собой Круз, той маленькой части моей жизни до Тео. Мне кажется, что я иногда даже не могу вспомнить, что это такое жизнь до Тео.

— Всё хорошо, как обычно. Просто была занята, — отвечаю я обыденно. Он криво усмехается своей легкой улыбкой.

— Что ж, ты выглядишь отлично, как и всегда, — его взгляд скользит вниз по моему телу, и я слегка краснею.

— Ты тоже. Ты стал ещё шире, — я улыбаюсь и игриво сжимаю его бицепс. Это я могу сделать. Флиртовать я могу. Он улыбается знойной улыбкой мальчика с плаката на калифорнийском пляже.

— Ты выглядишь скучающей. Хочешь выбраться отсюда?

Хочу ли я уйти отсюда с Крузом? Я пьяна, и прямо сейчас Круз выглядит хорошо, поэтому я пожимаю плечами.

— Конечно, только дай мне найти...

— Круз, — тут же появляется Джордж с широкой улыбкой на лице. — О, ты хорошо поработал над собой, — его глаза оценивающе исследуют тело Круза. Круз просто смеётся.

— Эй, чувак. Как ты? — Ох уж этот голос с протяжным австралийским акцентом, он может свести с ума девушку или даже парня, о чем свидетельствует полуобморочное состояние Джорджа.

— Лучше после того, как увидел тебя. — Джордж снова усмехается.

Я смеюсь.

— Веди себя прилично, шлюшка.

— Может парень помечтать, Лиллс. — Я закатываю глаза.

— Я собираюсь назвать его мальчиком на ночь. Ты идёшь с нами? — Он надувает губы, когда я встаю, но тут же улыбается, когда видит, что Круз встаёт вместе со мной.

— Ой. Нет, я останусь, — он подмигивает мне. — Повеселитесь. Ну и кто теперь шлюшка? — Он шлёпает меня по заднице и уходит с усмешкой, без сомнения, чтобы найти себе развлечение на ночь.

Круз предлагает забрать мой пиджак, и я решаю подождать его на улице. Моя голова кружится от абсента, и кожа влажная от жары внутри переполненного клуба. Завтрашнее утро не обещает быть приятным. Я наблюдаю за людьми, которые ходят вокруг, не глядя ни на кого конкретно, когда слышу высокий пронзительный визг двигателя, раздающийся внизу по улице. Я поворачиваюсь в то время, как ярко-оранжевый «Ламборгини» вылетает из-за угла на оживленную улицу. Люди шарахаются в стороны, поскольку шумный автомобиль несётся, не обращая ни на кого внимания. Автомобиль визжит тормозами, останавливаясь прямо возле входа в «Аллюр». Дверь открывается, и я встречаюсь с дерзкой улыбкой Хьюго. Вот же бл*дь! Он доходит до дверей клуба и бросает ключи одному из вышибал. Я смотрю, как он окидывает взглядом толпу, пару женщин махают ему, при этом моргая своими нарощенными ресницами. Он отводит свой взгляд и смотрит прямо на меня, или, вернее, на мою грудь. Широкая ухмылка медленно распространяется по его лицу, пока его глаза, наконец, не достигают моего лица. Ему, по крайней мере, хватило приличий, чтобы выглядеть смущённым ... ну всего лишь на одну секунду.

— Лилли, — он берёт меня за руку и наклоняется, чтобы поцеловать её. — Как ты, красавица? — спрашивает он.

— Прекрасно, — отвечаю я с излишней долей энтузиазма.

— А ты?

Он поднимает бровь.

— Я всегда хорошо. Ты... ты одна? — настороженно спрашивает он.

Я кокетливо улыбаюсь. О боже, я определённо на пьяной стороне луны.

— Ты пытаешься подкатить ко мне, Хьюго?

Он усмехается.

— Лилли, — он с придыханием тянет моё имя, пока его глаза без стеснения блуждают по моему телу. Странно, но это меня не беспокоит, это же просто Хьюго. — Я всегда становлюсь твёрдым рядом с тобой, милая. — Он подмигивает мне. Я фыркаю. — Но, увы, Тео – мой лучший друг, и даже у меня есть границы. — Я хмурюсь, когда мысли о Тео заполняют мой мозг. Он сочувственно улыбается.

— Не говоря уже о том, что ты, вероятно, вышвырнул мою лучшую подругу из своей постели пару часов назад, — говорю я. Он усмехается и пожимает плечами. У парня абсолютно нет стыда.

— Как он? — вдруг выпаливаю я. Я не знаю, почему, бл*дь, я спрашиваю. Меня это не должно волновать, но это не так. Я пьяна и разговариваю с его лучшим другом, поэтому я могу спросить. Он ухмыляется.

— Ты просто можешь спросить у него в следующий раз, когда он приползет к тебе как побитый щенок.

Мне нечего ответить на это.

— Я ... — Движением руки он останавливает мой поток слов.

— Милая, тебе не нужно ничего объяснять мне. Отвечая на твой вопрос, ему немного лучше.

Я тяжело сглатываю, не знаю, чувствую я себя от этого лучше или хуже. Я хочу, чтобы он чувствовал себя так же плохо, как и я. Он первопричина этой катастрофы, не я.

— Ты хорошо его поимела, — он пожимает плечами. — Уверен, что все эти отношения – это чёртова катастрофа, которая произойдёт в любой момент. Бесхребетный слабак, вот он кто, — говорит Хьюго, когда смотрит на задницу девушки, которая проходит мимо. Он закусывает нижнюю губу, когда смотрит на неё. — Чёрт, — трясёт он головой. Я закатываю глаза. Как Молли всё ещё спит с ним, я даже не знаю. Не поймите меня неправильно, мне нравится Хьюго. Он забавный, и я на самом деле думаю, что он порядочный парень. Но ещё я думаю, что он фактически сексуальный наркоман и абсолютный кобель, заражённый ЗППП.

— Если бы ты могла оказать мне услугу и трахнуть его, это было бы здорово, — он произносит это так, будто это абсолютно обыденная просьба.

— Хм, нет, спасибо. — Хьюго закатывает глаза.

— Ну давай, а? Он несчастный ублюдок, потому что у него ничего не получается. Он весь переполнен тестостероном, должен тебе сказать. — Он вздыхает. Тео ни с кем не спит? Что за чёрт? — И не говори мне, что ты не хочешь трахаться с ним, все хотят его трахнуть. Чёрт, да я сам почти хочу трахнуть его, этот хер такой аппетитный.

Я улыбаюсь. Я не собираюсь помогать Хьюго в этом деле. Хотя есть в нём что-то такое, у Хьюго полное отсутствие какой-либо верности... ну к чему угодно, это делает его настолько свободным от всяких условностей.

— Ну, так скажи одной из своих шлюшек сделать это, — говорю я небрежно, но эта мысль заставляет меня хотеть извергнуть содержимое своего желудка. Он улыбается, словно точно знает, о чём я думаю.

— Не думаешь же ты, что я не пытался? Я перепробовал всё с его жалким членом, блондинки, брюнетки, чёрт, даже рыжеволосые. — Он делает паузу. — Хотя, оказывается, на самом деле довольно сложно найти горячую рыжую. Кто знал? Ты редкий вид, — мурлычет он мне. — Только ты сможешь это сделать. Как я уже сказал, он у тебя под каблуком, — говорит он, констатируя это как факт.

Что, чёрт возьми, я должна ответить на это? Я не хочу представлять гарем женщин, которые, несомненно, стекались отовсюду к Тео в течение последних нескольких недель.

— Ну, как бы то ни было, но, как ты знаешь, мы расстались. Это значит никакого секса. — Он ухмыляется мне и вскидывает бровь.

— Никакого?

— Нет. — Он просто смеётся и качает головой, как будто всё сказанное его забавляет. Хьюго, видимо, считает, что слова «нет» и «секс» в одном предложении не существуют. Глаза Хьюго передвигаются за моё плечо, когда Круз подходит и становится позади меня.

— Вот твой пиджак. — Он протягивает мне мой черный блейзер, который я надеваю. Хьюго сужает глаза и исследует Круза.

— О, Круз, это Хьюго, владелец «Аллюр». Брови Круза поднимаются, и Хьюго самодовольно улыбается.

— Хьюго, это Круз. — Они осторожно пожимают друг другу руки. Хьюго внимательно следит за мной.

— Откуда вы двое знаете друг друга? — он задумчив, его глаза пристально смотрят в мои. Я ничего не говорю.

— Мы стали друзьями какое-то время назад, — небрежно говорит Круз.

— Понятно. Ну, а почему бы вам не вернуться? VIP-зона к вашим услугам, — он улыбается своей фирменной заразительной улыбкой Хьюго, но она не касается его глаз.

— Спасибо, но мы собираемся уходить. — Я опускаю свои глаза вниз. Одна часть меня действительно надеется, что это дойдёт до Тео, та часть, которая всё ещё болит, ревнует и злится. Мне недостаточно сказать ему, что мы всё закончили, я хочу, чтобы он истекал кровью вместе со мной. Другая часть меня чувствует себя дешёвой и мерзкой, несмотря на то, что я ничего не сделала, кроме того, что вышла из клуба с Крузом. Эта часть волнуется о том, что подумает Тео, потому что я всё ещё люблю его. Эта часть надеется, что Хьюго будет держать язык за зубами.

— Хорошо, тогда я желаю тебе спокойной ночи, — говорит он, его губы сжимаются вместе в молчаливом осуждении. Он не может ничего мне сказать, потому что он трахает мою лучшую подругу и ещё половину этого чёртового города.

— Пока, Хьюго, — говорю я, прежде чем повернуться от него и направиться по улице.

***

Круз быстро натягивает свою кожаную куртку и обнимает меня за плечи, когда я прохожу сотню ярдов по улице. Его большое тело рядом с моим, это одновременно и комфортно, и беспокойно. Он останавливается рядом с мотоциклом, припаркованным на обочине дороги, и поднимает сиденье, вручая мне шлем. Я усмехаюсь. Раньше у Гарри был мотоцикл, но он никогда не позволял мне ездить на нём. Говорил, что это слишком опасно. Прямо сейчас глоток адреналина – это то, что мне нужно. Это именно тот кричаще крутой мотоцикл, сияющий чёрной блестящей краской и хромированной выхлопной трубой.

Он надевает свой шлем и опускает тонированный козырёк вниз, прежде чем перекинуть ногу через мотоцикл. Да, прямо сейчас он выглядит как настоящий плохой парень, и мой бог, я становлюсь влажной от плохих мальчиков.

Я перекидываю свою ногу через мотоцикл. Мои высокие каблуки умещаются на металлических подставках. Он тянет мои руки и оборачивает их вокруг своей талии. Его кожаная куртка расстёгнута, и я не могу не чувствовать твёрдые мышцы под пальцами через его футболку. Я видела Круза голым, трахала его семью способами по воскресеньям, и всё же прямо сейчас это чувствуется слишком интимным. Он заводит двигатель, и мотоцикл стартует. Мы проезжаем мимо «Аллюр», и я ловлю взгляд Хьюго, который всё ещё стоит возле входа в клуб. Я практически чувствую, как его глаза сверлят дыру в моей спине. Я пытаюсь оставить какое-то пространство между мной и Крузом, но движение мотоцикла в сочетании со слишком большим количеством алкоголя делает меня немного неустойчивой, делает меня совсем нетвёрдой. В конечном итоге, моя грудь прижимается к его спине, а мои бёдра плотно прижаты к нему. При этом мне удается удержать свою промежность подальше от его задницы.

Мотоцикл подъезжает прямо к моей квартире. Я знаю, почему мы здесь, это та же причина, что и обычно. Круз не знает, что за несколько месяцев, прошедших с тех пор, как я в последний раз видела его, моё сердце разорвали в клочья. Он не знает, что я на самом деле не хочу спать с ним, но в то же время я просто хочу чего-то, что было до того. А может быть, я хочу спать с ним. Он определённо горячий. Должна отдать себе должное, у меня всегда был безупречный вкус на мужчин. Я смеюсь, вспоминая разговор, когда мы с Джорджем говорили об этом.

— Что смешного? — он улыбается мне, когда берёт у меня шлем. Я всё ещё сижу на мотоцикле, когда Круз встаёт рядом со мной, его высокое тело возвышается надо мной. Я усмехаюсь.

— Я просто мысленно похвалила себя за свой выбор мужчин. — Я окидываю взглядом всё его тело, и он смеётся.

— У тебя очень хороший вкус. — Он пожимает плечами. Круз внимательно смотрит на меня. — Лилли, ты действительно выглядишь очень горячо, оседлав байк. — Он прикусывает нижнюю губу и слегка качает головой. — Всё, что я могу сейчас представить, — это как я нагну тебя над ним. — Я слегка краснею. Серьёзно? То, как он смотрит на меня, заставляет чувствовать себя желанной, но в то же время это немного беспокоит. Боже, что со мной не так? В один момент я готова на всё, а в другую моя чёртова совесть пинает меня по заднице. Постойте, с каких это пор у меня есть совесть?! Бл*дь.

— Мне нужно ещё выпить, — объявляю я. — Ты присоединишься ко мне?

— Конечно, — он легко улыбается, когда следует за мной в квартиру.

Свет везде выключен. Наверное, Молли ещё нет дома. Круз следует за мной на кухню. Я поворачиваюсь и смотрю на него, когда он опирается бедром на барную стойку. Его голубые глаза следят за мной. Голубые, но не достаточно голубые, думаю я про себя. Я хочу переспать с Крузом. Мой мозг уже подумал об этом и слегка сопротивляется этой идее, но моё раненое сердце говорит, что я могла бы найти небольшое утешение в этом горячем теле. Есть та часть меня, которая чувствует себя сломанной и бессильной. Мне кажется, что я уже не контролирую свои эмоции. Мне необходим контроль. Круиз всегда позволял мне управлять им, использовать его, трахать его. Это то, что мне сейчас нужно, и я собираюсь трахнуть Круза. И если я должна ещё немного выпить, чтобы избавиться от моей неожиданно существующей совести, то так тому и быть. Я хватаю бутылку водки, которую мы держим в морозилке.

— Чистую? — спрашиваю я.

— Конечно, — он улыбается, — я до сих пор не встречал другую такую цыпочку, который пьёт чистую водку, как воду. — Круз и я провели немало ночей, выпивая чистую водку перед тем, как потрахаться. Чёрт, однажды он просто трахнул меня возле холодильника. Это были хорошие времена, непритязательный секс. После этого он прямо сразу уходил, и я больше ничего от него не слышала. Он просто ждал моего звонка, или я, случайно встретив его в клубе, утаскивала к себе домой. Без затрагивания эмоций. Это было прекрасно и безболезненно. Я отмахиваюсь от этих мыслей.

— Я не просто обычная цыпочка, — говорю я. Это значит, что я пила неразбавленную водку с тех пор, как мне исполнилось четырнадцать лет, когда я выяснила, что алкоголь обладает волшебной способностью сделать тебя полностью онемевшей. Что ещё более важно, она заставляет тебя всё забыть. У меня с водкой были достаточно сложные отношения на протяжении многих лет. Она даёт мне ощущение потерянных воспоминаний и временного счастья, но она также даёт мне возможность превратиться в мою мать. Да я скорее спрыгну с ближайшего моста. Как я и сказала: трудные и временные отношения.

На протяжении всей этой драмы с Тео мне удалось избежать возврата к старым привычкам, но эта ситуация требует того. Онемение похоже на старое удобное одеяло. Оно забирает мою боль и успокаивает полный бардак, который творится в моей голове. Я задаюсь вопросом, почему, чёрт возьми, я не достала бутылку раньше?

Я наливаю два шота охлаждённой жидкости и протягиваю один Крузу. Я выпиваю свой шот и тут же наливаю другой.

— Чёрт побери, детка, — присвистывает он, — всё настолько плохо? — Я пожимаю плечами.

— Последние несколько недель были тяжёлыми.

Мы с Крузом сидим на диване и пьём водку. Через полчаса нет почти половины бутылки, и я пьяна в хлам. Круз остановился сразу после того, как выпил пару стопок, сказав, что ему ещё садиться за руль. Это заставляет меня улыбаться, потому что он знает, что ему не разрешат здесь остаться. Знакомо. Безопасно.

— Итак, Круз, чем ты занимаешься, когда не трахаешь меня? — спрашиваю я нечленораздельно. Он улыбается.

— Вау, как это глубоко для тебя. Мне пришлось трахнуть тебя три раза, прежде чем ты просто сказала мне своё имя. — Я смеюсь.

— Это правда. Но всё же, мне просто интересно.

— Днём я делаю гитары, а ночью играю в группе.

— Хм. Ты хорошо работаешь своими руками. — Я вскидываю бровь. Да, пьяная шлюшка Лилли вышла порезвиться, и Круз у неё на прицеле. — Я знала, что ты плохой мальчик. Это рок-группа? — Я провожу одним пальцем по его груди, и дальше вниз по одному, второму, третьему кубику его пресса. Отсюда я практически слышу, как моё влагалище мурлычет. Чёрт, девочка, ниже.

— Даже не думала, что ты можешь стать ещё лучше. — О боже, как кружится моя голова. Я нахожусь в том состоянии, когда будто бы вижу себя со стороны, а сама я на самом деле не там. Круз кладёт руки на мою талию, и я тут же сажусь к нему на колени. Его лицо в нескольких дюймах от моего, дыхание ласкает мои губы. Появляется знакомое чувство, что моё тело становится онемевшим, и это оцепенение не только от алкоголя. Это чувство, которое я получаю от бессмысленного секса. Я отключаюсь, я ничего не чувствую, пока он прикасается ко мне. Это просто чисто животный инстинкт. Просто акт удовольствия. К нему не прилагаются никакие эмоции, и мне это нравится. Я цепляюсь за эту мысль. Если честно, я использую секс так же, как и алкоголь, для меня это способ ничего не чувствовать. Это чистая физиология. Я стремлюсь к этому, мне это необходимо. Если всё действительно плохо, то я удваиваю порцию, алкоголь и секс для меня, как наркотик. Опасно.

Своими губами я слегка касаюсь его губ, наслаждаясь его мелким рваным дыханием. Прямо сейчас мне нужна эмоциональная пустота настолько же, насколько мне нужен контроль. Всё прекращается, когда он целует меня. Я ничего не чувствую, и это блаженное облегчение.

Мои руки скользят под его футболку, поднимают, чтобы стянуть её через голову. Он сложен, как игрок в регби, большой и широкий. Его мышцы напрягаются под моими пальцами, и я улыбаюсь ему в губы. Мне нравится то, как я могу оказывать влияние на мужчин. Мне нравится делать их бессильными передо мной. Не трудно понять, что мужчины – простые существа, но с другой стороны это поспешный вывод.

Я зарываюсь руками в его светлые волосы и притягиваю его губы к моим. Он стонет, когда мой язык находит его. Прямо сейчас... Я. Владею. Им. Контроль... втайне мы все хотим этого.

Его руки лежат на моих бёдрах. Он уже проходил через это раньше и знает, что я не люблю слишком много прикосновений. Я расстёгиваю его ремень и тяну вниз молнию на джинсах, дразню его, проведя пальцем вдоль эластичной кромки боксеров, потом едва царапаю ногтями по его твёрдому животу, его точёный пресс напрягается и судорожно сжимается, так эротично. Его дыхание ускоряется, его пальцы движутся под мой топ, чтобы потянув, сорвать его одним быстрым движением. Моя голова кружится, мой разум пуст.

Внезапно он переворачивает меня, так что я лежу спиной на диване. Его вес придавливает меня, а его губы отчаянно исследуют мою шею. Его пальцы находят пуговицу на моих джинсах, прежде чем стянуть их с моих ног. Он гладит кожу вдоль края моих трусиков своими большими пальцами. Его губы встречаются с моими, и он жёстко целует меня. Это доминирующий поцелуй, собственнический. Я не хочу быть подавленной им. Мне нужен контроль. Когда его язык обводит контуры моих губ, оцепенение моего тела начинает стремительно спадать. Моя совесть звонит во все колокола, и внезапно всё это кажется таким неправильным. Я не чувствую, что я использую его, я чувствую себя использованной. Мы с Крузом трахались бессчётное количество раз и никогда раньше я не чувствовала себя использованной. Так почему же сейчас? Та нужда, которую я чувствовала всего лишь несколько мгновений назад, внезапно испарилась, страха быть использованной достаточно, чтобы мгновенно убить мое либидо. Я отрываю свой рот от него.

— Прекрати! — я задыхаюсь. Он отстраняется и смотрит на меня, хмурый взгляд омрачает его лицо.

— Что случилось?

— Я... я не могу, — отталкиваю его, и он вынужден откатиться от меня. Я встаю и отхожу от дивана, мне необходимо пространство. Бл*дь, бл*дь, что со мной творится? Предполагалось, что это будет просто, секс без обязательств, так же как и всегда. Тогда почему вдруг я чувствую себя такой дешёвой и грязной?

— С тобой всё в порядке? — спрашивает он осторожно. Я киваю.

— Всё хорошо. Я просто... просто сейчас много неприятностей происходит в моей жизни. — Я не знаю, зачем рассказываю ему об этом. Какой-то момент он молчит.

— Это тот парень, с которым ты встречалась? — Отлично, оказывается, он читает газеты. Он знает о Тео. Блестяще. Я просто киваю.

— Послушай, я пойду, — он звучит растерянно.

— Извини, — говорю я, не глядя на него.

— Всё хорошо, — говорит он в своей слегка протяжной манере. — Возможно, в другой раз.

Когда я поворачиваюсь, его футболка снова надета. Он подходит ко мне и наклоняется, чтобы поцеловать меня в щёку.

— Увидимся, детка. У тебя есть мой номер, и ты знаешь, где меня найти, если захочешь, — он посылает мне идеальную улыбку мальчика-сёрфера. Я улыбаюсь.

— Спасибо, Круз. — Всё могло бы пойти достаточно плохо, к счастью, Круз достаточно уравновешенный парень. Чёрт, он даже предложил себя в качестве запасного варианта. Почему я не могла влюбиться в такого парня, как он? Потому что такой парень, как Круз, счастлив просто трахнуть меня. Тео же никогда не устроит просто трахнуть меня. Он хочет владеть всем, что у меня есть. Он хочет моё тело, мою душу и моё сердце.

Я провожаю Круза. Закрываю за ним дверь и сползаю на пол, стена остужает мою голую спину. До Тео никто и никогда не ценил меня за что-то большее, чем моё тело и хорошо проведённое время. Я не позволяла им увидеть во мне нечто большее. Я не хотела, чтобы кто-то присмотрелся внимательно. А потом Тео бульдозером расчистил себе путь в мою жизнь. Он ценил меня за моё тело, у меня нет в этом сомнений, но он также хотел меня, потому что это именно я, он единственный, кто достаточно настойчиво старался узнать меня. Он любил меня. Я не ожидаю того же от Круза или кого-то ещё в этом отношении, но я полагаю, что Тео научил меня ожидать уважения к себе. Как я уже сказала, Тео изменил меня настолько, что я не могу двигаться дальше. Я не могу идти вперёд, и я не могу вернуться назад. Это такой чёртов беспорядок. Я подползаю к журнальному столику и беру бутылку, которая всё ещё наполовину полна. Если я не могу вытрахать Тео из головы, тогда я просто выпью его. У меня логика, как у настоящего пьяницы.

***

Я вздрагиваю, разбуженная громким звуком. О боже, я, должно быть, отключилась. Я лежу на диване, бутылка водки всё ещё в моей руке... не пролилась, должна заметить. Бам, бам, бам. Мне нужно мгновение, чтобы понять, что звук идёт от входной двери.

Я тяжело вздыхаю, когда стаскиваю свою очень пьяную задницу с дивана. Бам, бам, бам.

— Иду, — кричу я. Я ставлю водку на столик, прежде чем, пошатываясь, иду к двери. Святое дерьмо, я в хлам.

— Бери свой грёбаный ключ, Джордж, — произношу я невнятно, когда открываю дверь. О, чёрт! Это не Джордж.

На пороге стоит Тео, его предплечья прижаты к дверной раме, в глазах бушует ураган. Он хорошо выглядит, действительно очень хорошо. На нём рубашка с закатанными рукавами, которые обнажают мускулистые предплечья. Его выцветшие джинсы облегают бёдра, волосы взъерошены в сексуальном беспорядке. Я хочу ненавидеть его, но не так сильно, как хочу его трахнуть. Моё либидо вернулось вместе с возмездием в виде Тео. Клянусь, он мог бы уложить женщину на спину только одной улыбкой, не зря это никогда не было проблемой. Я должна закрыть дверь. Должна сказать ему, чтобы он отвалил. И здесь виновата моя дорогая подруга водка. Если бы я была трезва, он был бы хорошо прожёван и выплюнут. Если бы я была пьяна, он определённо был бы послан куда подальше, но я не пьяна, я абсолютно в хлам. Я закусываю губу, пытаясь контролировать мои бушующие гормоны.

Его глаза скользят по моему телу, и от меня не ускользает желание, которое горит в них.

— Лилли, — рычит он. Обожаю, когда он так говорит моё имя. Это заставляет меня думать о грубом сексе, о том, чтобы быть нагнутой над бильярдным столом или прижатой к стене. Да, я бы согласилась на что-то подобное прямо сейчас. Я знаю, что в этот момент я должна чувствовать сотню негативных эмоций, но в моём отвратительном пьяном состоянии всё, что я чувствую, сильное желание трахаться. Как и всегда, когда дело доходит до Теодора Эллиса. Я глубоко в дерьме.

— Тео, — говорю я, слегка задыхаясь.

Он подходит ближе ко мне, пока его тело не прижимается к моему. Кажется, что моя кожа охвачена огнём. Он продолжает идти, заставляя меня сделать шаг назад, пока его тело не прижимает меня к стене. Затем он закрывает за собой дверь, и, даже не осознавая этого, я впустила его. Я не должна была его пускать.

Глава 7

Тео

Бл*дь! Клянусь, эта женщина пытается меня убить. Я не уверен, почему я сейчас здесь в два часа ночи, но я должен был приехать, когда Хьюго рассказал мне, что он видел. Я не позволю кому-то взять то, что принадлежит мне, а она моя, знает ли она это или нет. Мысли о том, что другой парень касается её, достаточно, чтобы сделать меня определённо кровожадным.

И теперь она стоит здесь в чёрном кружевном нижнем белье, на ней бюстгальтер, который едва удерживает её сиськи. Она могла бы открыть дверь кому угодно. Грёбаный ад.

— Ты должен уйти, — нечленораздельно говорит она. Её глаза всё время смотрят на мою грудь, отказываясь встретиться со мной взглядом.

— А ты не должна открывать дверь пьяной и полуобнажённой среди ночи, — кричу я. Она опускает глаза и оглядывает своё тело, как будто встревоженная осознанием того, что я сказал. Боже, она действительно пьяная в стельку.

Я вижу, как её лицо переходит из оборонительного состояния в режим атаки, ощетинившись на мой тон.

— Возможно, это ты не должен стучаться в мою дверь среди ночи. Ты меня преследуешь… опять? — хмурится она, её тело слегка покачивается. Всё, что я сейчас вижу, это она пьяная в хлам, в нижнем белье и какой-то мудак, пытающийся этим воспользоваться. Мои глаза застилает красная пелена.

Я разворачиваю её и прижимаю к закрытой двери. Хватаю её запястья, захватывая их в одной руке, и прижимаю их над её головой. Я опускаю голову к изгибу её шеи, чёрт возьми, она пахнет невероятно. Мой член встаёт, реагируя на неё, всегда на неё. Я стискиваю зубы, когда гнев и потребность пронзают моё тело. Первобытная часть меня хочет взять её прямо здесь, чтобы доказать свою точку зрения. Что. Она. Моя. Однако она пьяна, и я не буду давать ей ещё больше причин, чтобы ненавидеть меня. Я не буду её трахать. Я не буду её трахать, повторяю я снова и снова.

— Ты с ним трахалась? — рычу я.

Её глаза захватывают мои в замок, ярость пылает в их изумрудных глубинах.

— Да пошёл ты! — Она пытается вырваться, сражаясь, как дикое животное.

— Лилли, — я еле сдерживаюсь. Я глубоко вздыхаю, пытаясь обуздать ярость, которая бушует во мне. — Ты. Трахалась. С ним? — Клянусь, я никогда не чувствовал себя таким неуравновешенным. Один только бог знает, что я буду делать, если она его трахнула. Она превращает меня в психопата. Такое ощущение, что Лилли Паркер собирается уничтожить меня, тем или иным способом.

— Почему ты здесь?! — выплёвывает она.

— Я просто защищаю то, что принадлежит мне, — говорю я сквозь стиснутые зубы.

— Твоё?! Ты, бл*дь, серьёзно? Почему бы просто не плюнуть на это и не оставить меня в покое?! — Она снова пытается вырваться, и я прижимаю её своим телом. Её дыхание немедленно ускоряется, и мой член болит от её близости.

— Между нами всё кончено, Тео. — Она пытается звучать уверенно, но её голос дрожит. В нынешней ситуации её комментарий почти смехотворен. Тело Лилли выдает её, когда румянец возбуждения красиво окрашивает её кожу. Она пытается оттолкнуть меня, но я только сильнее прижимаю её к стене. Я чувствую тепло её тела через свою тонкую рубашку. Я стону, когда она борется со мной, касаясь моего члена. Я толкаю свой таз в неё, и она протяжно вздыхает. Гнев в её глазах перерастает в желание. Она проводит языком по своим губам, и я не могу отвести глаза от её рта. Я наклоняюсь к ней, пока мои губы едва не касаются её. Её дыхание становится поверхностным, когда она дрожит возле меня. Я отпускаю запястья Лилли и заключаю её лицо в свои руки, прижимаю свой лоб к её, я вдыхаю её запах, чувствую тепло маленьких ладошек, когда они хватают мои запястья. Она не пытается больше оттолкнуть меня, скорее просто удерживает на месте.

— Пожалуйста, просто скажи мне. Ты сделала это? — умоляю я её

Она на мгновение колеблется, её горящие глаза изучают моё лицо. Если только она трахнула его, то вот-вот начнётся третья мировая война. Я осознаю, что это ненормальное поведение. Моя реакция в лучшем случае неразумна, но это то, что она делает со мной. Она делает меня сумасшедшим.

Сексуальное напряжение между нами парализует, высасывая весь воздух из комнаты до тех пор, пока всё, что я могу видеть это она. Мой пульс молотком стучит в венах. Мой член болезненно напряжён, отчаянно желая быть в ней.

— Нет, — наконец выдыхает она мне в губы. Я сокращаю то небольшое пространство, что ещё осталось между нами и целую Лилли. Я целую её, как голодный, которому дали еду. Я целую её так, будто весь мир начинается и заканчивается на ней. Её пальцы хватают мои волосы, тянут их от корней, Лилли теряет контроль. Я вжимаюсь в её губы, когда её язык скользит мне в рот. Она стонет, когда я толкаю своё бедро между её ног.

— Ты моя, Лилли, — выдыхаю я ей в губы. Она тянет меня ближе и продолжает атаку на мои губы. Затем всё происходит слишком быстро. Я целую её шею, прокладывая своим языком дорожку из поцелуев по её пульсирующей вене. Она стонет и извивается, прижимая своё тело ближе ко мне. Я завожу руки ей за спину и расстёгиваю бюстгальтер, бл*дь, как же я соскучился по её удивительным сиськам. Беру один сосок в рот, жёстко сосу его, когда она толкает свою грудь мне в лицо. Я не могу контролировать себя рядом с ней. Я не могу остановиться, хотя знаю, что должен. Она просто абсолютно чертовски безупречна.

— Боже, — стонет она. Я хватаю её за ягодицы и поднимаю. Потом она лежит на диване подо мной, бёдрами обвивает мою талию, а мои руки исследуют её тело. Её пальцы расстёгивают пуговицы на моей рубашке, и она вонзает зубы в моё плечо. Я громко шиплю, когда мой член дёргается в штанах. Её движения лихорадочные, когда она расстёгивает мои джинсы. Мой член выскакивает от радости, буквально, ожидая, что он снова окажется внутри неё. Но что-то чувствуется неправильным, она почти в отчаянии.

— Лилли, — я успеваю только ахнуть, когда её пальцы касаются моего члена. Бл****дь! В моём мозгу короткое замыкание.

— Я... — что я пытался только что сказать? Дерьмо. Она чувствуется так хорошо.

— Лилли, пожалуйста посмотри на меня, — я задыхаюсь. Она на это не реагирует, поэтому я опираюсь на локоть и беру её подбородок другой рукой. Когда я встречаюсь с ней взглядом, ее глаза равнодушные, безжизненные, лишённые каких-либо эмоций.

— Сладкая... — она пытается приподняться, чтобы поцеловать меня, но я держу её неподвижно.

Её хватка усиливается на моём члене, и маленькая улыбка растягивает её губы. Я непроизвольно стону.

— Не притворяйся, что не хочешь меня, — мурлычет она. Её здесь нет. Прямо сейчас я могу быть кем угодно. Это не та женщина, в которую я влюбился, это мастерица соблазнения, которая просто жаждет власти.

— Я... да, я хочу, но не так, — мне удаётся увернуться от её хватки. — Я тебе не просто какой-то парень, который, бл*дь, трахнет тебя вместе с твоими неприятностями, Лилли. Не испытывай меня.

Она отталкивает меня от себя и садится. Лилли хватает свой топ и джинсы и быстро натягивает их на себя.

— Ты знаешь, где находится дверь.

— Лилли. — Я встаю и застёгиваю джинсы.

— Просто уйди, Тео, — огрызается она.

— Нет. Что, на хрен, с тобой происходит? — спрашиваю я.

Она встаёт и подходит вплотную ко мне, я чувствую сильный запах водки в её дыхании.

— Ты хочешь знать, что, бл*дь, со мной происходит? — Она впивается в меня взглядом. — Ты. Ты всё испортил. Ты — яд. Ты ведь не можешь просто оставить меня в покое, не так ли? Ты ведь даже не можешь просто трахнуть меня и свалить. О нет, ты должен вывернуть меня наизнанку, ты должен залезть ко мне в сердце, — она сильно толкает меня в грудь.

— Лилли, — я хватаю её запястья, чтобы остановить.

— И сейчас всё, что я хочу сделать, — это забыть, но даже этого я не могу сделать, — одинокая слеза скользит по её щеке. — Ты разрушаешь всё, к чему прикасаешься, ты разрушил меня, ты разрушил нас, так что просто уходи.

— Нет, — тихо говорю я. Я смотрю, как сильная женщина, которую я знаю, распадается на части. Я не знаю, что сделать или сказать. Я сделал это с ней. Глажу её лицо и вытираю случайную слезу с её щеки, но за ней быстро следует другая.

— Лилли, — шепчу я.

Лилли вырывает своё запястье из моей хватки и отшатывается от меня.

— Серьёзно, Тео, ты что, получаешь от этого удовольствие? Это заставляет тебя чувствовать себя взрослым мальчиком? Ты хочешь увидеть, как я сломаюсь? — она истерически смеётся. — Ну, тебе чертовски не повезло. Я уже сломана.

— Ты не сломана, Лилли, — твёрдо говорю я.

— Пошёл ты, Тео. Просто убирайся! — кричит она.

— Нет, хватит с меня этого! Ты отталкиваешь меня при каждом удобном случае. Больше я этого тебе не позволю. Ты, бл*дь, будешь говорить со мной! Я не собираюсь никуда уходить, пока мы не поговорим. У меня впереди целая ночь.

— Пожалуйста, просто уйди, — умоляет Лилли, складывая руки на груди, и отводит взгляд от меня.

Я скрещиваю руки на груди и опираюсь на подлокотник дивана.

— Нет, пока ты не поговоришь со мной.

Её взбешённые глаза встречаются со мной.

— Ты хочешь поговорить?! Хорошо. Ты предал меня, трахнул какую-то шалаву, она теперь беременная, и я ушла. Какая часть из этой ситуации заставляет тебя думать, что я хочу иметь с тобой что-то общее?

— Ты знаешь, я не предавал тебя. Да, она забеременела от меня, и здесь пока можно добавить очень большое слово «если». В любом случае, эта ситуация – всего лишь одна маленькая часть нашей истории, Лилли. Она не должна определять наше будущее. То, что у нас есть, намного больше, чем вся эта херня.

Она безрадостно смеётся.

— Говорит тот, кто не может удержать свой член в штанах. Не издевайся надо мной!

— Нет, ты не можешь ставить мне это в претензию! Я трахнул её до того, как мы стали парой, и если бы ты не была так одержима, играя в грёбаные игры со мной, этого никогда бы не произошло. Я хотел тебя, но ты постоянно отшивала меня. Я был влюблён в тебя, но ты ушла. Я всегда был верен тебе, даже когда ты просто играла со мной. Ты была той, кто убежал, не я.

— Да, я убежала. Я убежала, чёрт побери! Я должна была двигаться дальше! — кричит она. Лилли слегка качается и падает на диван. — Чёрт, я больше не могу. — Она бьёт рукой по дивану и ещё одна блуждающая слеза катится по её щеке.

— Лилли, я люблю тебя, — говорю я с твёрдой уверенностью. — Ты для меня всё.

Она хватает бутылку водки с журнального столика и делает глоток, прежде чем повернуться ко мне с разъярённым выражением на лице.

— Пошёл ты, Тео, ты не должен говорить мне это. Это несправедливо, — её голос ломается.

Я встаю с подлокотника и приседаю на корточки перед ней.

— Я знаю, Сладкая, но это правда, — я внимательно наблюдаю за ней, пока она пытается избежать зрительного контакта со мной. — Знаешь, если бы ситуация изменилась, если бы ты была той, которая была бы беременна от кого-то другого, я бы был рядом с тобой. — Это правда, хотя и не думайте, что это потому, что у меня возвышенные и самоотверженные нравственные убеждения. Я бы был рядом с ней, потому что я не могу жить без неё. Она всё для меня.

— Конечно, ты был бы, — саркастически говорит она. Её глаза обращаются к моему лицу. Я ничего не говорю, просто встречаю её изучающий взгляд. Её выражение лица смягчается, поскольку она, кажется, видит правду в моём заявлении. — Тогда ты более сильный человек, чем я, — шепчет она и отводит от меня взгляд.

— Нет, просто я люблю тебя больше, чем кого-либо или что-либо. То, что я чувствую к тебе, невозможно выразить словами. — Я протягиваю руку и глажу её пальцами по щеке. — Объяснение моей любви к тебе было бы похоже на то, чтобы описать цвета слепому. — Я изливаю ей своё сердце, просто пытаясь заставить её понять. — Я был бы рядом с тобой, потому что для меня нет другого выбора. Только ты. Ты — моя вторая половина. Ты дополняешь меня. Ты завершаешь меня. — Она всхлипывает и прижимает ладонь к губам, пытаясь заглушить тяжёлый мучительный вздох.

Она наклоняется вперёд и закрывает глаза, когда прижимается своим лбом к моему. Её руки хватают мою рубашку, как будто пытаясь удержать меня на месте. Мои руки держат её лицо, поглаживая большим пальцем её нижнюю губу, когда слёзы стекают по щекам Лилли. Я, как могу, стараюсь задержать этот момент с ней.

— Я так сильно ненавижу тебя за это. Я ненавижу тебя, потому что ты взял что-то такое идеальное и разрушил. Я ненавижу тебя, потому что люблю. Не имеет значения, насколько сильно я ненавижу тебя, я люблю тебя, так сильно люблю, но этого недостаточно. Я не могу быть с тобой. — У неё вырывается сдавленный вздох.

Как этого может быть недостаточно?! Лилли отстраняется и качает головой. Я смотрю, как она пользуется моментом и ​​покрывается ледяной пеленой. Она закрывает глаза и делает непрерывный вдох. Когда её глаза встречаются с моими, они суровы и неумолимы.

— Извини.

Пустота. Сказать больше нечего. Уничтоженный, я встаю и иду к двери. Я бросаю последний взгляд на её заплаканное лицо и удивляюсь, как два человека могут быть настолько несчастными вдали друг от друга, как могут тосковать друг без друга, и всё же она предпочитает быть несчастной, чем быть со мной.

Когда дверь захлопывается за моей спиной, обида заполняет моё тело и мозг. Этого недостаточно. Я бы положил весь мир к её ногам, если бы она попросила меня об этом, но этого недостаточно. Я люблю её так, что это пугает меня самого. Я хочу её больше, чем мой следующий вздох. Я бы был рядом с ней. Я всегда буду любить её. Этого недостаточно. Меня не достаточно. Она любит меня, но недостаточно.

Моё сердце будто вырвали из груди, и оно кровоточит. Лилли Паркер просто уничтожила меня этими двумя словами.

***

Я ничего не слышал от Лилли с нашего разговора четыре дня назад. Она. Всё. О чём. Я. Могу. Думать!

Моя голова говорит мне отступить, позволить ей уйти и двигаться дальше, но моё сердце, моё испорченное, доброе сердце, не может позволить отпустить её. И даже если я отпущу её, я всё равно не смогу двигаться дальше, потому что она всегда будет той самой, единственной. Никакая другая женщина, которую я потом встречу, никогда не сравнится с ней, да и как можно их сравнивать? Это невозможно.

Я даже не уверен, что смогу отпустить её, потому что это означает принять то, что когда-то она найдёт парня, которого будет достаточно для неё. Эта мысль заставляет мою грудь сжиматься. Я не могу даже представить, когда я когда-нибудь смогу спокойно смотреть на неё с кем-то другим. Может быть, мне нужно просто уехать из Лондона на какое-то время. Может быть ...

Мой телефон звонит. Кэсси. Грёбаный ад. В самом деле? Я сбрасываю звонок. Это просто ещё больше проблем, с которыми прямо сейчас я не могу справиться. Я даже не могу смотреть на неё. Она приходила ко мне домой, и я не подходил к двери. Она звонила по телефону, и я не брал трубку. Я знаю, что я, как страус, зарываю голову в песок, но на самом деле, ребёнок?! Какая женщина, проведя одну ночь с таким парнем, как я, потом оставит ребёнка? Я действительно выгляжу, как отец? Потому что, правда, я так далёк от идеальной ролевой модели папаши. У этого ребёнка даже нет шансов. Наверное, это карма возвращается ко мне бумерангом, чтобы отомстить мне за всю текилу, которую я выпил, и женщин, которых я перетрахал. И, как ни странно, во всей этой ситуации я виню текилу.

И теперь, как будто мой день не мог стать ещё хуже, эта сука просто вошла в мой кабинет. Я выдыхаю.

— Ты, бл*дь, серьёзно? Я не хотел разговаривать с тобой, и я уверен, что, чёрт возьми, не хотел тебя видеть. Кто позволил тебе сюда войти? — Я смотрю на неё.

У неё длинные светлые волосы и зелёные глаза, которые слегка напоминают Лилли. Думаю, она могла бы быть красивой. Но я не лучший судья, исходя из того, что она разрушила мою долбанную жизнь.

— Я дала тебе массу возможностей поговорить со мной. Ты мог бы позвонить, — она машет своим телефоном передо мной. — Когда-то ты всё-таки должен поговорить со мной. — Она садится на стул напротив стола.

— Садись, конечно, почему бы и нет? — бормочу я. Я не хочу иметь дело с этим. Чёртов ад!

— Ты понимаешь, что тебе не нужно сейчас вести себя, как полная задница, — говорит она, пристально уставившись на свои руки. Я смеюсь, прежде чем бросить устрашающий взгляд на неё.

— На самом деле это ты здесь задница. Ты провела со мной одну ночь, которую, кстати, я даже не могу вспомнить, потому что был настолько пьян... что на самом деле это можно было бы расценивать как изнасилование. — Её брови сходятся вместе, когда она поднимает на меня глаза. — Потом ты залетела и подумала... и сказала, я оставлю его. Кто так делает?! Ты, бл*дь, сумасшедшая. — Мне нужно взять ситуацию под контроль, пока, чёрт возьми, она не загнала меня в угол. Я в самом ужасном настроении, какое только можно представить. Я сексуально неудовлетворённый, трезвый, и мне пришлось приехать сегодня в офис, чтобы разобраться с кучей проблем на работе. Не говоря уже о том, что моё сердце разорвано в клочья. И девяносто процентов этих проблем обеспечила мне женщина, сидящая передо мной. Действительно, не лучшее время.

— Это всё ещё ребёнок, независимо от того, как он был принесён в этот мир, — тихо говорит она. — Это твой ребёнок, Тео, ты мог бы хотя бы просто признать это. — Её нижняя губа дрожит, и слёзы наполняют глаза. Отлично, бл*дь, просто отлично.

— Чёрт меня подери, ты бредишь?! — кричу я. — Ты думаешь, что я буду играть с тобой в счастливую семью? — Я смеюсь.

— Я думала, ты будешь вести себя зрело. Для меня это тоже не идеальная ситуация. — Она смотрит на свои руки и слёзы льются по её щекам. Наверное, я должен был бы ощущать чувство вины, от того, что она плачет. Но это не так. Я бессердечный ублюдок. Я встаю и наклоняюсь над столом.

— Ну, тогда избавься от него! — рычу я. Я поворачиваюсь и иду к окнам, делая глубокие вдохи. У меня не хватает терпения для этого дерьма.

— Я не могу, — тихо говорит она. — Это ребёнок.

О, грёбаный ад, застрелите меня. Я понимаю, что некоторые женщины придерживаются этих убеждений, и, если это так, тогда будьте добры убедиться, что вы используете контрацептив. Нет никаких чёртовых отговорок. Да, конечно, я тоже должен был хорошо упаковать свой член, но в том состоянии, в котором я был, моя голова не осознавала, что делает, так же, как и мой член. Христос. Я даже не помню этого, и поверьте мне... независимо от того, насколько ты пьян, обычно ты всегда помнишь, о том, что произошло. Мне и моему члену нужно серьёзно поговорить о том, как ему вообще удалось встать после такого количества текилы.

— Это не ребёнок, это ... — я пытаюсь найти подходящие слова, но я, правда, не хочу об этом говорить, — …вещь. Просто избавься от этого.

— Это жизнь, и я не буду убийцей! — кричит она.

— Сколько денег ты хочешь? — спрашиваю я.

— Что?

Я поворачиваюсь назад, чтобы посмотреть на неё.

— Деньги. Сколько. Ты. Хочешь? Я думал, что мои люди уже обсуждали этот вопрос с тобой. — Её лицо становится ярко-красным.

— Мне не нужны твои деньги.

Я ухмыляюсь.

— Милая, есть только одна причина, по которой такая цыпочка, как ты, залетает от миллионера. Я уверен, что, бл*дь, не собираюсь становиться папочкой года, поэтому сколько?

— Мне не нужны твои деньги. Я просто хочу, чтобы ты стал отцом для своего ребёнка. — Она не смотрит на меня, и меня это просто бесит, я не знаю, почему, но большинство людей не смотрят прямо мне в глаза. Не только она одна, и меня это реально злит. Я безрадостно смеюсь.

— Ты разрушила мою жизнь. Лилли, девушка, которую ты так любезно втянула в эту бурю, она была абсолютно всем для меня, она была девушкой, на которой я хотел жениться и иметь с ней детей. Ну, так вот, теперь она ушла от меня. Поэтому я буду откровенен с тобой, Кэсси, нет, я, бл*дь, не хочу с тобой ребёнка. — Я запускаю руки в волосы. Черт побери, я на самом деле только что сказал, что я бы женился и завёл детей с Лилли?

— Ради этого ребёнка, позволь ей уйти, — говорит она почти отчаянно. — Дай нам шанс. Я смогла бы сделать тебя счастливым. — Её глаза ищут мои. Эта сука абсолютно безумная.

— Разве ты ничего не слышала из того, что я только что сказал? Чёрт возьми, да я предпочту дать обет безбрачия, чем трахнуть тебя снова, — говорю я сурово. — А теперь, серьёзно, назови свою цену, и прежде чем ты снова откажешься, советую тебе тщательно изучить свои варианты. Ты можешь сохранить этого ребёнка и вырастить его самостоятельно, или ты можешь взять деньги, уйти и встретить мужчину, который действительно захочет иметь детей с тобой, и после этого жить счастливо и богато. В действительности, для тебя есть только один разумный вариант. — На самом деле, я бы никогда не оставил своего ребёнка одного в этом мире, но зачем ей знать, что это блеф.

Это может звучать жестоко, но, как я понимаю, на этом этапе это всего лишь скопление клеток. Да, я гуглил. Прерывание похоже на выкидыш. Если она решит сохранить этого ребёнка, он родится с родителями, которые ненавидят друг друга. Она едва ли идеальный кандидат в матери. Я дал задание своим людям, чтобы они проверили её прошлое, просто чтобы иметь рычаги влияния, не более того. Оказалось, она раньше сильно баловалась наркотиками и работала стриптизёршей. Что касается меня... ну, я не думаю, что мне нужно что-либо говорить.

На этом этапе она беременна, и это проблема, которая должна быть решена. Если у неё будет ребёнок, и он окажется моим, тогда это совершенно другое дело. Это не будет проблемой. Это мой ребёнок. Я добьюсь опекунства над ним. Возможно, я и не идеальный отец, но я позабочусь о том, что принадлежит мне. У неё не останется шансов против моих адвокатов. Они откопают каждую грязную деталь о ней и предоставят её суду. Конечно, у меня точно нет звёздной репутации, но у меня есть деньги, и у меня никогда не было истории злоупотребления наркотиками.

Моя мать никогда не хотела меня. Я бы никогда не хотел, чтобы мой ребёнок почувствовал такую же ​​боль. Я знаю, что буду хреновым отцом, но что ещё я могу сделать? Сейчас тот самый момент, когда я действительно очень хочу, чтобы Лилли была рядом со мной. С её яростной поддержкой я смог бы справиться с этой ситуацией. Хотя это нелепая фантазия.

Я пока ещё не могу сказать, какие мотивы двигают Кэсси. Если это деньги, то она согласится на сделку. Мои люди предложили ей пять миллионов. Многие сделали бы намного худшие вещи за такие деньги. С другой стороны, она на самом деле может просто искренне хотеть этого ребенка, но если это так, то почему от меня? Я не настолько глуп, чтобы думать, что одна наша ночь была просто случайностью, что она понятия не имела, кто я. Но, если она действительно просто хочет ребенка, то моя угроза добиться полной опеки над ним может просто заставить её сбежать. Я не могу так рисковать.

Пока же мне нужно, чтобы Кэсси подумала, что в этой ситуации она останется одна. Насколько это возможно, я буду давить на неё, чтобы она сделала аборт.

— Ты отвратителен мне! — говорит она, и слёзы струятся по её лицу.

Я слышал вещи и похуже. Я подхожу к ней ближе, решив окончательно прояснить ситуацию. Пристально смотрю в её глаза.

— Я всегда получаю то, что хочу, Кэсси, и прямо сейчас ты стоишь на пути того, чего я хочу. Я предлагаю тебе уматывать на хер. Я не хочу тебя, и я не хочу этого ребёнка. — Потом я решаю стать настоящим ублюдком. — Подумай о ребёнке. Он будет расти с отцом, который его не хочет, и шлюхой в роли матери, и всё потому, что ты так решила, сумасшедшая сука. Проснись, чёрт возьми, Кэсси, и поступи правильно, — рычу я.

Её губа снова начинает дрожать. Она встаёт и уходит из моего офиса, не говоря ни слова.

Эта женщина безумна, и у меня будет с ней ребёнок. Отлично.

Я знаю, что я ублюдок, и знаю, что я веду себя, как сволочь в этой ситуации. Но я не хочу, чтобы у меня с ней был ребёнок, и если это делает из меня сволочь, то так тому и быть. Из того, что я видел и читал о ней, она недостаточно устойчивая личность. Возможно, я должен как-то ей помочь в этом, но, честно говоря, пусть постарается сама. Если она так этого хочет, то она справится. У меня нет никакого желания разбираться с этим прямо сейчас. Я всегда говорил, что если у меня когда-нибудь будут дети, я дам им весь мир, буду лучшим отцом, каким только смогу быть. И я был бы таким, если бы она не вынуждала меня. Это плохо, что я хочу хотеть ребенка? Я чувствую, что она лишает меня чего-то, что я хотел бы разделить с кем-то другим. С Лилли, шепчет мой внутренний голос. Я быстро его затыкаю. Это больше невозможно. Просто мой первенец не должен бы быть от бывшей стриптизёрши, которую я трахнул в туалете ночного клуба. Это просто подводит итог моей жизни прямо сейчас.

Мой телефон снова звонит. Боже, какой-то бесконечный день.

— Эллис, — отвечаю я.

— Эй, итак, твой конкурент по сделке с Уайетт – Джеймс Харди, — говорит Уилл.

Я смеюсь.

— Почему, чёрт возьми, этот мудак пытается выкупить Уайетт?

— Кто знает? Я думаю, ты справишься.

Я снова смеюсь.

— Надеюсь, — отвечаю я и нажимаю отбой.

Джеймс Харди. У него нет шансов выиграть у меня, у него в лучшем случае половина моих ресурсов, не говоря уже о том, что я хорошо знаком с ситуацией внутри Уайетт. Меня раздражает то, что он использует Лилли в качестве юридического консультанта. Зачем? Он не клиент фирмы. У парня есть определённая репутация. У него двое детей, но он продолжает трахать свою секретаршу за спиной жены, чёрт возьми, она может даже знать об этом. Его репутация печально известна, и я не хочу, чтобы он крутился рядом с Лилли.

Похоже, что мы с мистером Харди собираемся перекинуться парой слов.

Глава 8

Лилли

Сегодня я безумно занята, передо мной гора документов. К сожалению, они не касаются огромных сделок и связанных с ними больших денег. Я получила электронное письмо от мистера Симмонса, в котором говорилось, что нам придётся отказаться от Харди в качестве клиента по сделке с Уайетт, но я должна попытаться сохранить его как будущего клиента любой ценой. Отлично, никакого грёбаного давления.

Я сижу в кабинете за своим столом, пытаясь разобраться с этой бумажной горой, когда мне звонит Ола из приёмной.

— Лилли, к тебе посетитель. Она в приёмной.

— Спасибо. Я сейчас буду.

Сегодня у меня нет запланированных встреч, поэтому я понятия не имею, кто это может быть.

***

Можете себе представить моё удивление, когда я поворачиваю за угол и вижу очередное развлечение на ночь Тео, она же мать его будущего ребёнка, сидящую в холле.

— Я могу вам помочь? — спрашиваю я её сквозь стиснутые зубы. Последняя вещь, которую я бы хотела, это прямо сейчас иметь дело с его последней девкой на одну ночь.

— Можем ли мы поговорить? — спрашивает она робко. Мне хотелось бы сказать ей, чтобы она проваливала, но я этого не делаю. Мне любопытно. Я вздыхаю.

— Следуй за мной. — Я провожу её в один из конференц-залов. Кэсси следует за мной в комнату, и я закрываю за ней дверь. Она стоит спиной ко мне в течение долгого времени, прежде чем, всё-таки, поворачивается. Она выглядит нервной. Она изучает меня, прежде чем, наконец, заговорить.

— Я знаю, что ты, наверное, ненавидишь меня, — бормочет она. Я вздергиваю бровь.

— Я тебя не ненавижу. Я не знаю тебя, — говорю прямо. Она смотрит в пол, когда теребит ремешок своей сумочки.

— Я прошу прощения, что так произошло.

— В действительности я не вижу смысла в твоих извинениях. Ты встретила парня в клубе, и ты его трахнула. Ты не должна мне никаких извинений.

Она глубоко вздыхает и встречается со мной глазами.

— Я понимаю, тебе должно быть трудно с этим, — она жестом показывает на свой живот. Она и понятия не имеет насколько, но я не собираюсь позволить ей увидеть это, как и всем другим людям.

— Кэсси, я хочу прояснить кое-что для тебя. Я рассталась с Тео. Я рассталась с ним, потому что не готова остаться рядом и играть роль мачехи. Он не изменял мне с тобой. Если бы мы были вместе в то время, этого никогда бы не случилось. Могу заверить тебя в этом. — Я собираю все свои силы, пытаясь казаться безразличной. — Тео – такой же парень, как и большинство из них. — Она поднимает брови, явно шокированная. — А теперь скажи мне, почему ты здесь?

— Хм, ну да, — она запинается. — Тео не хочет разговаривать со мной. — Слёзы начинают катиться по её лицу. О боже, я не могу иметь дело с плачущей беременной женщиной. — Он меня ненавидит. Он сказал, что я должна избавиться от своего ребёнка. — Возможно, он должен был подумать об этом, прежде чем трахаться без презерватива. — Я не знаю, что мне делать. — Она качает головой.

— И как бы прискорбно это ни было, как это... — на самом деле мне не всё равно, — каким образом всё это касается меня? — Она замирает на мгновение, выглядя неуверенной в себе.

— Пожалуйста, поговори с ним. Он послушает тебя. Я ничего не хочу от него, но я не хочу, чтобы мой ребёнок остался без отца. Я знаю, каково это, не иметь родителей. — Её глаза встречаются со мной, остекленевшие, заплаканные, умоляющие меня помочь ей. С ней что-то не так, но я никак не могу разобраться, что именно.

— Кэсси, ты не можешь трахнуться с парнем, забеременеть от него и ожидать, что он будет рад этому. Так не бывает.

— Он несёт ответственность перед этим ребёнком, — взрывается она. Первый раз вижу хоть немного пыла за этой стеной жалости,

— Нет, он не обязан этого делать, — вздыхаю я. — Ты действительно этого не понимаешь? Если ты оставишь этого ребёнка, ты должна быть готова к тому, что будешь воспитывать его самостоятельно. Он не несёт за это ответственность, потому что он это не выбирал. Он мужчина, а мужчины могут уходить. Привилегия мужского пола. — Я останавливаюсь и смотрю на её потрясённое лицо. — Послушай, это все только между вами двумя. Из-за этого я ушла. Ты действительно думаешь, что я скажу ему играть в папочку? — Я вопросительно поднимаю бровь.

— Он... он любит тебя. — Я вижу боль на её лице, когда она говорит это, в её чертах лица отражается безошибочная жажда. Черт побери, она влюблена в Тео? — Он сделает всё, о чем ты попросишь. Пожалуйста, — шепчет она.

— Ты в него влюблена, — тихо говорю я.

— Я... нет, — заикается она.

— Как ты можешь любить его? Ты трахалась с ним в кабинке туалета. — Её глаза опущены вниз, когда она кусает свою нижнюю губу.

— У нас была одна ночь вместе несколько месяцев назад. Я думала... я думала, что он заботился обо мне.

Я раздражённо смеюсь.

— Позволь мне догадаться, он сказал тебе все правильные слова, оттрахал всеми возможными способами, а потом вышвырнул тебя на улицу. — Её глаза встречаются с моими глазами.

— Я думала, что у нас была связь. — Её глаза изучают моё тело. — Я никогда не сравнюсь с тобой, ты очень красивая, — печально говорит она.

— Серьёзно, Кэсси, уходи, пока ты ещё можешь. Он не тот человек, в которого можно влюбиться, поверь мне в этом, — говорю я тихо. По какой-то странной причине я сочувствую ей, потому что, хотя наши истории не похожи, я знаю, что ты чувствуешь, когда влюблёна в Теодора Эллиса. Это больно. И в одном я согласна с ней. Он должен взять на себя ответственность за этого ребёнка. Она поворачивается, чтобы уйти, но останавливается у двери.

— Пожалуйста, просто поговори с ним, — умоляет она. В её голосе царит отчаяние, близкое к панике.

— Скажи мне кое-что ещё. Почему ты так сильно хочешь этого ребёнка? Я имею в виду, что большинство женщин в твоей ситуации не оставили бы его.

Она поворачивается лицом ко мне, её бледно-зелёные глаза встречаются с моими.

— Нет никаких скрытых мотивов, если это то, что ты подразумеваешь. Всё просто. Я хочу ребенка. Я выросла в приёмной семье. У меня нет настоящей семьи и нет близких друзей. Я всегда хотела ребёнка, которого могла бы любить, и который любил бы меня безоговорочно. — Её губы растягиваются в небольшой улыбке. Думаю, это я могу понять. Наверное, у меня такого никогда не будет.

Она может хотеть этого ребёнка, но я за милю вижу, что она недостаточно сильна, чтобы сделать это в одиночку. Она хочет, чтобы Тео был рядом с ней, но она живёт в своих фантазиях. Часть меня, отчаянно влюблённая в Тео, хочет верить, что он проявит себя с лучшей стороны, но на самом деле я не уверена в этом. Я не могу предугадать, как он будет действовать в этой ситуации. Мы никогда даже не говорили о подобных вещах. Мы не были вместе достаточно долго для такой неловкой беседы. Ей всё-таки нужно быть готовой пройти через это в одиночку.

— Ты даже понятия не имеешь, как ты справишься со всем этим, Кэсси. Такая девушка, как ты, совершенно не подходит для такого парня, как Тео. Он сломает тебя, разрушит и никогда не полюбит. Я говорю тебе это не потому, что хочу выглядеть сукой. Я говорю это, потому что, к сожалению, это правда. — Она шмыгает носом и всё больше слёз стекает по её лицу. Я вздыхаю. — Послушай, мне не нравится мысль, что рядом с тобой никого нет. Если тебе вдруг понадобится помощь, позвони мне, ладно? — Я протягиваю ей свою визитку. — И Кэсси, пусть это останется между нами. Ему это не понравится. — Я не знаю, почему я помогаю ей, но, глядя на неё, я могу сказать, что эта девушка – ходячая бомба замедленного действия, которая вот-вот сработает.

Она кивает и затем уходит. Мне жаль её, не потому, что она беременна, а потому, что она влюблена в Тео. Это само по себе глупо, но если сюда ещё прибавить факт, что она думает, что, заставляя его быть отцом, она сможет вернуть его чувства... тогда она идиотка. А ещё она в глубоком заблуждении, ну кто влюбляется в парня после одной ночи? Честно говоря, я никогда не пойму таких людей.

Когда я возвращаюсь в свой кабинет, то вижу несколько новых писем, в том числе и от Джеймса Харди с просьбой срочно позвонить ему. Отлично, что теперь?

Глава 9

Тео

Джеймс Харди владеет «Кэпитал Энтерпрайзис», компанией, которая занимается самыми разными вещами, но главным образом снабжением и дистрибуцией для крупных производителей. По правде говоря, «Уайетт» – это больше его сделка, чем моя, но я не люблю проигрывать, никогда. Так что просто из принципа я собираюсь раздавить его. Я слышал из различных источников, что он уже начал скупать акции. Я здесь, чтобы сообщить ему, против кого он идёт, и, возможно, дать ему пути для отступления.

Офисы «Кэпитал Энтерпрайзис»расположены в башне Канэри-Уорф. Харди очень гордится этим. Я поднимаюсь на лифте до сорокового этажа и выхожу в лобби, совсем не похожий на мою приёмную в башне «Эллис Тауэр».

— Могу я вам помочь? — спрашивает симпатичная брюнетка-регистратор.

— Мне нужно увидеть мистера Харди, — коротко говорю я.

— Э-э, извините, у него назначены встречи в течение всего дня. — Она слегка запинается, пытаясь не смотреть на меня, и с треском проваливается. Её большие карие глаза как будто приклеены к столу перед ней.

Я изображаю свою самую обворожительную улыбку, и она вспыхивает ярким румянцем от шеи до корней волос. Я слегка наклоняюсь над столом.

— Я уверен, что ты можешь сделать исключение, — говорю низким голосом. Бедняжка практически задыхается. — Разве не так, милая?

— Я... — О, чёрт возьми, мне кажется, что она и правда сейчас задохнётся.

— Послушай, всё в порядке. Харди нужно услышать то, что я должен сказать. Я просто пройду к нему, хорошо? — Она кивает, пытаясь выровнять своё дыхание. Я снова посылаю ей маленькую улыбку и направляюсь через вестибюль к массивным деревянным дверям. Я толкаю их, чтобы открыть, и меня встречает ещё одна красивая молодая штучка, на этот раз блондинка. Иисус, если бы такие женщины работали на меня, я бы никогда ничего не сделал. Имейте в виду, что, зная репутацию Харди, ему, я думаю, очень нравится удобный офисный трах.

— Мне очень жаль, сэр, но мистер Харди сейчас занят на встрече. — О, боже, похоже, у моей улыбки «я хочу трахнуть тебя», сегодня большие военные учения. Прошло слишком много времени с тех пор, как я использовал её в последний раз.

— Как я предполагаю, ты – его секретарь. — Секретарь, которую он трахает.

Она слегка краснеет, но ей удается сохранить самообладание. Хм, похоже, я теряю хватку.

— О, нет, я просто замещаю её на час. Мистер Харди на встрече со своим секретарём. Он освободится через полчаса, если вы захотите подождать.

Я ухмыляюсь ей.

— Ты знаешь, кто я? — Она поднимает глаза и наклоняет свою красивую блондинистую головку в сторону.

— Вы – Теодор Эллис.

Я легко улыбаюсь.

— Я – Теодор Эллис, и я не хочу никого ждать, особенно такое маленькое говно, как Харди, пока он трахает своего секретаря. — Она кладёт ладонь себе на губы, чтобы сдержать смех. — Было приятно познакомиться с тобой...

— Линн, — представляется она.

— Линн. А теперь я собираюсь прервать воображаемую встречу. — Она посылает мне небольшую улыбку, когда я поворачиваюсь к следующим тяжёлым деревянным дверям. Двери кажутся звуконепроницаемыми... или, может быть, Харди просто не знает, как заставить женщину кричать.

Я вхожу в комнату и вижу Харди, стоящего возле стола, его брюки спущены до лодыжек. Перед ним на коленях стоит брюнетка, член Харди у неё во рту. Поэтому она не может кричать, но судя по звукам, которые он издаёт, я бы сказал, что бедный придурок довольно близко к тому, чтобы кончить. А жаль.

— Извините, что прерываю вашу вечеринку. — Я легко смеюсь, когда Харди отстраняется от женщины, его торчащий член всё ещё покрыт её слюной. Он судорожно пытается натянуть свои брюки. Она вскакивает на ноги, её рот открывается и закрывается. Она горячая, большие сиськи, тонкая талия, симпатичное лицо и грива волнистых шоколадных волос. Я могу понять, почему Харди нанял её.

— Ты знаешь, милая, если ты хочешь зарабатывать свои деньги, стоя на коленях, я мог бы помочь тебе в этом. — Её глаза скользят к моей промежности, и я смеюсь. — Нет, я очень придирчив к тому, куда я сую свой член. Тем не менее, я действительно владею очень эксклюзивным стрип-баром, и я уверен, что заплачу тебе намного больше, чем Харди платит тебе здесь. — Я ухмыляюсь.

— Андреа, убирайся, — рявкает Харди на девушку, а она действительно молоденькая, должно быть, по меньшей мере, лет на пятнадцать моложе его. Девушка выбегает из комнаты.

— Я вижу, ты никогда не изменишься, Харди. Хотя она горяча, надо отдать тебе должное.

— Что тебе нужно, Эллис? — рычит он. Я знаю, он хочет выгнать меня отсюда, но я слишком крупный игрок для этого. Он прекрасно знает, если я появился, то здесь будут замешаны серьёзные деньги. На самом деле у нас с Харди есть история. Эта история по большому счёту о том, как я поимел его, теперь он пытается поиметь меня, но у него никогда не получается. Несколько лет назад я спал с девушкой. Красивая девушка, идеальное тело и пухлые губы. Она захотела большего, мне пришлось проявить грубость и выкинуть её на улицу. Оказалось, что она невеста Харди, и она оставила его ради меня. С тех самых пор он ненавидит меня, а я даже не помню ее грёбаного имени. Её сиськи, хотя, я помню её сиськи.

— На самом деле я пришёл, чтобы сделать тебе предложение. — Я медленно подхожу к окну и засовываю руки в карманы. — Я хочу акции «Уайетт», которые ты только что купил. — Я поворачиваюсь и встречаюсь с его прищуренными глазами.

— Ты заинтересован в «Уайетт Индастриз»? — спрашивает он.

— Да, я заинтересован в «Уайетт Индастриз», и я получу «Уайетт Индастриз», — говорю я без тени сомнения. — Я выкуплю у тебя акции на пятьдесят процентов дороже, чем ты заплатил за них. Таким образом, ты заработаешь деньги, и каждый из нас останется победителем.

— Ты думаешь, что запросто можешь купить любого, не так ли, Эллис? — говорит он низким голосом.

— Хм, да, в этом преимущество отвратительно богатого. — Я посылаю ему надменную усмешку.

Маленькая улыбка растягивает уголки его губ.

— Ну и зачем тебе «Уайетт»? — он постукивает своим указательным пальцем по подбородку.

— Назови это одолжением старому другу, — бормочу я. Он улыбается.

— Нет, дело не в «Уайетт». Ты здесь не потому, что ты хочешь мои акции. Если бы ты хотел «Уайетт», ты мог бы просто использовать часть своих денег и выкупить большую долю акций, обеспечивающую тебе контрольный пакет. Ты здесь из-за Лилли. — Он усмехается.

Я сжимаю челюсть.

— Поверь мне, когда я скажу тебе, что ты больше не будешь её клиентом. У меня больше денег, поэтому она будет представлять меня. В действительности, Симмонс у меня в кармане.

Он широко улыбается.

— Но что, если она этого не сделает? Вы двое не совсем в хороших отношениях. Из того, что я слышал, она не желала бы ничего больше, кроме как вышвырнуть тебя из её жизни.

Мой гнев лучшая часть меня.

— Лилли – моя. Держи свой зад подальше от неё, — я понижаю свой голос, пытаясь сдерживать гнев, едва не вырывающийся на поверхность. Чёрт возьми, мне нужно сдерживать себя.

— Как Мадлен была моей? Кажется, тебя это не заботило.

Мадлен, вот как её звали. Боже, это было... пять лет назад. Парень помешан на этом дерьме. Я ухмыляюсь и щёлкаю медведя по носу.

— Ты знаешь, она даже никогда не говорила, что помолвлена. Не хочу притворяться, что это что-то бы изменило, но она никогда даже не упоминала об этом.

Он улыбается, но я вижу напряжение вокруг его глаз.

— Возможно, я как-нибудь приглашу Лилли на ужин. Потом я трахну её и посмотрю, что в ней такого особенного, что сам Теодор Эллис так одержим ею. Должно быть, она действительно чертовски хороша. — Я так сильно сжимаю челюсти, что у меня болят зубы. — Потом, когда я закончу, я вышвырну её, как вчерашний мусор.

Я рычу и бью рукой по столу. Я наклоняюсь вперёд и смотрю ему в лицо.

— Ты будешь держаться от неё подальше, Харди, или, клянусь богом, я, бл*дь, уничтожу тебя. Я разрушу твой мир до основания.

Он ничего не говорит, встречая мой разъярённый взгляд. Я поворачиваюсь и ухожу из его кабинета, пока не убил этого ублюдка.

Глава 10

Лилли

После моего унизительного момента с Крузом я действительно не ожидала увидеть его снова, но он позвонил мне спустя несколько дней, мы с ним выпили кофе, и с тех пор несколько раз тусовались вместе. Он частенько достает меня, и, как бы сильно я не любила Молли и Джорджа, Круз не смотрит на меня так, будто я могу сорваться в любой момент. Пару дней назад мы встречались, чтобы вместе выпить, и Круз пригласил меня сегодня вечером посмотреть выступление. Его группа Last Soul играет сегодня в одном из самых больших баров в Сохо. По-видимому, это будет хороший концерт с отличной атмосферой. И если эта атмосфера будет включать в себя наблюдение за плохими мускулистыми парнями, которые будут трахать меня своим голосом, то я согласна. Я – лёгкая добыча для плохих парней, и, по какой-то причине, неведомой женской половине, музыканты просто кричат, что они ​​плохие.

Молли, Джордж и я стоим на улице перед баром, ожидая своей очереди, чтобы войти. Мы с Молли помирились после нашей небольшой размолвки. Я сказала ей, что мы с Тео расстались, конец разговора. Она вынуждена была смириться с этим. Я знаю, что она всегда действует так, как будет лучше для меня. Она думала, что у нас с Тео было нечто настоящее. Молли – романтик в душе, несмотря на её нынешний выбор приятеля по постели, она надеется, что настоящая любовь покорит мир. Впрочем, это просто красивая сказка. В реальной жизни принц совершает глупые ошибки, а принцесса слишком эмоционально травмирована, чтобы справиться с этим. В реальной жизни люди слабы, а любовь терпит неудачу, как и они сами. Мало кто имеет мужество, которое требуется для того, чтобы обрести настоящую любовь. Дело в том, что если ты не готов бороться за кого-то телом и душой, то ты не заслуживаешь этого человека. Есть люди, которые просто не созданы для любви. И я одна из них.

Я надеюсь, что Молли никогда не растеряет эту веру. У Ти-Джея до сих пор есть эта вера, несмотря на его разбитое сердце и его провалы в отношениях. Я восхищаюсь этим. Я знаю, какое требуется мужество, чтобы рисковать абсолютно всем. Это сила, которой у меня нет. Это риск, на который я не была готова решиться. Когда придёт время, я хочу, чтобы Молли рисковала всем, чтобы испытать эту разрушающую землю, вызывающую фейерверк, переворачивающую душу, мучительную любовь. Она заслуживает такую любовь, потому что я знаю, что она будет бороться за неё так, как я никогда не могла.

Я просто молюсь богу о том, чтобы она поскорее выбралась из отношений с Хьюго. Это просто удовольствие, говорит она. Она трахается с ним уже больше месяца. Я начинаю беспокоиться. Не поймите меня неправильно, мне нравится Хьюго, но я просто знаю, насколько могут быть очаровательными улыбки этих плейбоев. У Молли отсутствует чувство самосохранения, и это может привести к тому, что она отдаст своё сердце не тому парню. Невозможно найти более неправильного парня, чем Хьюго. Что-то подсказывает мне, что, возможно, это уже случилось. Она уже ослеплена.

— Боже, как здесь холодно. — Молли обхватывает себя руками.

Джордж распахивает своё пальто длиной до колен, притягивает нас с Молли ближе к себе, прежде чем накинуть пальто на наши плечи. Тело Джорджа излучает столько тепла. Парень похож на ходячий обогреватель.

— Не носим лифчики, милашки? — ухмыляется Джордж.

Я толкаю его локтём в рёбра, и он смеётся. Мы с Молли решили пойти и встряхнуть всех, как цыпочки-фанатки группы. Мы прикупили несколько футболок группы онлайн. Затем Молли решила, что группу нужно будет слегка «подбодрить» и сделала ножницами косые разрезы спереди футболок. Сейчас на мне надета изрезанная чёрная футболка с логотипом группы впереди, через которую виден мой живот. В дополнение к ней на мне очень короткая, чёрная юбка и чёрные, замшевые ботфорты Прада, любезно предоставленные Молли из образцов, которые она получает по работе. Они отпадные. У Молли похожий прикид, только на ней шикарные кожаные крутые шорты и кожаные ботинки до колена. В этих облегающих задницу шортах, с натренированными бёдрами её ноги выглядят ошеломительно длинными, одним словом, девушка с обложки.

— Попробуйте носить одежду. Говорят, это помогает, — продолжает Джордж.

— Ох, заткнись, давай повеселимся, даже и раздетыми, — скулит Молли. — Если и есть место, где нужно быть обнажённой, то это на выступлении рок-группы.

— Или когда ты трахаешь эту группу. — Джордж смотрит на меня, на его губах лёгкая улыбка.

— Нет, никакого траханья здесь, — говорю я небрежно.

— Иди ты, Лилли. Если твоя совесть устроит ещё одну истерику, мне придётся серьёзно поговорить с твоей вагиной. — Джордж постоянно издевается надо мной после моей ночной катастрофы Круз-Тео. Как всегда, я всё ему выболтала.

— Проблема не в моей вагине, — фыркаю я. Он пристально смотрит на меня. — Ладно, ладно. Может быть, я трахну Круза. — Я не совсем уверена во всей этой ситуации с Крузом. Можем ли мы быть друзьями с привилегиями, как иногда бывает, или просто хорошими знакомыми? Я просто знаю, что я не хочу, чтобы Тео был последним парнем, с кем я переспала. Я перепробовала всё, чтобы заставить себя чувствовать лучше, но Тео всё, о чём я думаю. Мне даже снятся сны о том, как он касается меня. Как бы мне не нравились мои оргазмические сны, они не здоровы, и всё это сводит меня с ума. Следующий шаг – приложить усилие и вытрахать его из головы. Вот здесь мне может понадобиться Круз.

— Сможешь? — спрашивает Молли, вздёргивая бровью.

— Ну, в данный момент я говорю – нет, но я не глупая. Я никогда не слышала, как он поёт, но если он сможет даже отдалённо вытянуть ноту, мы все знаем, что я вскарабкаюсь на этого парня, как на грёбаное дерево. — Они оба смеются. Ну что здесь можно сказать? Мне нравятся мужчины, у которых есть голос. А какой девушке – нет? И если я собираюсь трахнуть кого-нибудь, то Круз это хороший выбор.

— Нет, Лилс, ты просто знаешь, как отыскать совершенство, а Круз – то, что надо. Его задница это просто такая ... — Он начинает делать сжимающие жесты руками.

— О господи, в самом деле, Джордж. — Я закатываю глаза. Он кудахчет, как старуха. Мы доходим до начала очереди, и здоровенный вышибала смотрит на нас всех, съёжившихся внутри пальто Джорджа.

— Имя? — спрашивает он.

— Лилли Паркер. — Он поднимает глаза и осматривает моё частично обнажённое тело таким взглядом, что заставляет мою кожу покрыться мурашками. Я смотрю на него и боковым зрением вижу, как Молли закатывает глаза. У нее столько же терпимости к извращенцам, как и у меня. Он даже не сверяется со своим планшетом в руке.

— О’кей. — Он отходит в сторону и пропускает нас. Мы проходим через тяжёлые двери и видим длинный лестничный пролёт, ведущий вниз. Бар называется Note. Он известен своими вечерами открытого микрофона, поддержкой и продвижением местных, популярных групп, а также кавер-исполнениями самых известных песен. Это один из самых больших клубов, находящихся в подвальном помещении. Я никогда ещё не была здесь, но слышала, что это потрясающе.

— Я бы не хотела сломать здесь голову, — бормочет Молли, когда наши каблуки цокают вниз по ступенькам.

В конце лестницы находятся ещё одни двери. Мы толкаем их, чтобы открыть, и в нас бьёт волна звука. Это место, должно быть, абсолютно звуконепроницаемо.

Место забито под завязку. В баре, по крайней мере, четыре очереди из клиентов, ожидающих, чтобы их обслужили. Пространство тёмное, но умело расположенное точечное освещение придаёт ему ощущение таинственности. Стены выложены неоштукатуренным кирпичём, на них фотографии разных групп, которые раньше играли в Note и стали известными. На стене позади бара висят классные электрогитары, под ними ряды ярких разноцветных бутылок. Сам по себе бар выполнен в черно-белом виде, как клавиши фортепиано.

Пространство возле бара заполнено столами с удобными кожаными креслами, расположенными вокруг них. За баром открывается вид на сцену. Там стоят только несколько столов, разбросанных вокруг открытого пола. Это хорошо, но немного беспорядочно, не так, как это должно быть.

— Это место потрясающее, — говорит Джордж.

Я киваю. Это так же круто, как я слышала. Место заполнено абсолютно разными людьми. Я отмечаю, что на большинстве женщин одето ещё меньше одежды, чем на нас с Молли. Но мне на это наплевать. Если у тебя хорошее тело, то почему бы не продемонтрировать все свои достоинства. В воздухе слышится непрерывное жужжание, толпа всё увеличивается в ожидании предстоящего выступления. Мой телефон вибрирует от входящего сообщения.

Это Круз. Приходите за кулисы, когда доберётесь сюда. Фил знает, что вы придёте. X.

Я осматриваю помещение и вижу небольшую дверь рядом со сценой.

— Круз сказал, что мы можем пройти за кулисы.

— Думаю, что я останусь здесь. Я только что увидел кое-кого знакомого. — У Джорджа небольшая улыбка на лице, это означает, что тот, кого он увидел, является перспективным кандидатом на всю ночь.

Я пожимаю плечами, хватаю Молли за руку, и тащу её через переполненный бар. Парень, который стоит перед дверью, выглядит, как бугай.

— Привет, — говорю я, когда мы подходим к нему. — Ты Фил? — Он улыбается и сразу же превращается из засранца во вполне симпатичного парня.

— Это я.

— Круз сказал, что мы можем пройти за сцену. Меня зовут Лилли. — Он улыбается шире.

— Конечно, куколка. — Он вводит код и толкает дверь, чтобы открыть её. Мы входим в небольшой коридор с одной дверью в конце. Из комнаты слышна музыка, и это не та музыка, которая играет в баре. Это тяжёлый рок. Мои музыкальные вкусы довольно разнообразны, поэтому я не возражаю. Я поворачиваюсь к Молли, у которой скривилось лицо, и смеюсь.

— Это мы должны будем слушать? — спрашивает она. Я пожимаю плечами.

— Я их никогда не слышала. Я не знаю.

— А могу я быть просто цыпочкой-фанаткой рока, не слушая рок? — спрашивает она. Я смеюсь. Она перекидывает свои длинные светлые волосы через плечо. Они скользят свободными золотистыми волнами по её спине, придавая Молли определённую невинность. Её ледяные голубые глаза обрамлены тёмными тенями для век, придавая ей мрачный, но эффектный вид. Ни один парень не пройдёт мимо, чтобы не заметить её. Прибавьте в это уравнение красивое тело и чертовски шикарные ноги, и в итоге вы получите бедных ублюдков, ползающих перед ней на коленях.

— Почему ты так на меня смотришь? — шепчет она, когда мы приближаемся к двери.

— Потому что ты выглядишь горячо.

— Детка, — она улыбается, и её глаза скользят по мне сверху вниз. — Не я одна.

Я смеюсь и осторожно открываю дверь. Музыка становится громче. Комната маленькая с двумя большими диванами посередине. Вдоль стен стоят гитары. На диванах сидят четыре парня и несколько девушек. Я замечаю Круза, который сидит к нам спиной, на коленях он держит гитару, на которой что-то наигрывает. Рядом с ним сидит девушка и сжимает его бицепс, но он, кажется, полностью поглощён своим инструментом.

У одного из парней на коленях сидит девушка и целует его в шею. У него тёмные волосы и острые черты лица. Татуировки оплетают его руки и выползают из-под рубашки на шее. Его глаза скользят к двери, когда он затягивается сигаретой. На мгновение его тёмные глаза встречаются со мной и скользят дальше, пока он не начнет сильно кашлять.

— Твою ж мать! — выкрикивает он. Теперь все взгляды в комнате устремлены на нас. Молли пытается немного спрятаться позади меня. Кто-то свистит пару раз, а потом стоит неудобная тишина. Хороооошо. Парни выглядят так, будто хотят съесть нас живьём, а девушки явно хотят убить нас. Я и понятия не имела, что их группа была достаточно известной, чтобы иметь фанаток, но опять же, преданные фанатки присоединятся к любому парню с гитарой. Как я уже сказала, многие девушки просто питают слабость к музыкантам.

— Лилли. Ты пришла. — Круз со своим акцентом так растягивает слова, что у меня покалывает кожу.

— Его голос заставляет меня думать о грязных вещах, — шепчет мне Молли. Я стараюсь не смеяться. Это правда.

— Представь, что он поёт, — отвечаю я шёпотом.