Полет однодневки

Глава 8

2164 год

За годы учебы во мне прочно укоренилась привычка рано вставать. Иногда Тинти, моя соседка по комнате, меня за это проклинала. Сегодня Тинти не пришла ночевать. Очевидно, в очередной раз оставшись на ночь у своего «почти мужа» Иурола. Они собирались официально зарегистрировать свои отношения сразу после выпуска, перед первым отлетом. И да, выпуск сегодня.

Чуть подрагивающими от переизбытка чувств пальцами я распахнула настежь окно. Вкусный холодный воздух ворвался в комнату, мгновенно выстужая помещение. За годы учебы в академии я так и не привыкла к кардинальным суточным переменам климата на Луране. Днем это был почти земной климат, сухой и достаточно прохладный. А ночью… Ночью Лурана превращалась в сказочный мир. Ночью температура снижалась еще сильнее, порою при дыхании вырывая облачка пара изо рта. Воздух словно кристаллизовался и тихонько звенел, напевая свои хрустальные мотивы. Местная луна, о название которой можно было сломать язык, заливала все волшебным розовато-лиловым светом. От этого света местность превращалась в фантастический пейзаж с горами из сливочного крема и реками из черничного киселя в окружении ванильного мороженого.

Все пять лет я не могла налюбоваться призрачно-вкусным пейзажем и надышаться волшебным воздухом. Тинти всегда ворчала, что я простужу ее до смерти. А мне всегда казалось, что от ночного воздуха Лураны у меня прибавляется сил.

Так было всегда. С самого первого курса, когда я порой просто приползала с полигона, полумертвая от усталости. Те дни я вспоминаю, как самый жуткий кошмар.

После того, как командор Тран в такой отвратительной форме продемонстрировал всем мою физическую слабость, я задалась целью научиться обороняться, перестать цепенеть при виде потенциальной угрозы в виде какого-нибудь похотливого мужика. На публику я бы никогда не призналась, но лгать самой себе невозможно. После приключений с соседом я стала бояться физического насилия. Этот ужас сидел у меня на подкорке и мешал думать и действовать, когда возникала похожая ситуация.

Самое смешное, что Вальтана и арлинтов его команды я за угрозу не считала. Это выплыло после того, как в нашей тренировке принял участие один из моих однокашников Прин Гувс из расы киллов. Стоило только Гувсу сымитировать сексуальную агрессию, как я превратилась в кролика перед удавом. Прин тогда не понял, что происходит, решил, что это моя тактика такая, и успел неплохо меня облапать, прежде чем Вальтан и Ронтон его от меня оторвали.

То был единственный раз, когда я ревела в стенах академии. Увидев мои слезы, Вальтан озверел. И на глазах у куратора напал на Гувса. Прин был просто ошарашен и почти не сопротивлялся. В результате, Гувс оказался в медицинской капсуле, так как повреждения получил значительные. Вальтан угодил на неделю в наряды.

После того, как Вальтан отбыл свое наказание, хмурый Гувс пошел к нему объясняться. Я очень переживала чтобы «объяснение» не переросло в банальную драку с далеко идущими последствиями. Но все обошлось. Не знаю, что парни друг другу наговорили, но Прин после этого влился в нашу компанию. Мы с ним позднее даже разработали стратегию парных полетов. Чего ранее никогда в академии не практиковали. Только в моих тренировках Прин больше никогда не участвовал.

Проблему с моей физической слабостью и возможностями самообороны неожиданно решил куратор Вальтана – пожилой сгорбленный килл Ураоо. Оказалось, у этой расы есть весьма эффективная техника, сродни нашим земным восточным единоборствам. Очень сложная в изучении и очень эффективная в плане защиты и нападения, эта техника путем нажатия различной степени интенсивности в нервные узлы и специальные точки могла причинить от нескольких секунд невыносимой боли до быстрой и безболезненной смерти. Капитан Ураоо согласился меня тренировать.

Техника называлась ши-фф. И в самом начале ее изучения мне пришлось вызубрить анатомию всех изученных рас. А потом началась постановка удара.

Дело в том, что удар-нажатие на точку производился сложенными особым образом пальцами, где средний палец играл ведущую роль, а остальные его укрепляли. Мои пальцы в необходимую фиговину складываться отказывались категорически. Я даже пыталась сжульничать, притворившись, что у меня все получилось. Не вышло. Капитан Ураоо спорить со мной и что-то доказывать не стал. Он просто предложил его ударить. Я ударила. И сломала несчастный средний палец. От боли очень хотелось взвыть. Но пришлось молча стоять и слушать пояснения, где я неправа.

Зато, когда мои измученные пальцы наконец-то сложились, дело пошло на лад. А через год я уже успешно оборонялась и выигрывала в семи поединках из десяти против моих одногодок. На третьем курсе капитан Ураоо впервые вывел меня на бой со старшекурсником с десантного отделения. Тот бой я с треском проиграла. И вообще долго не могла выйти победителем в подобных поединках. Хотя тренировки не прерывала ни на день.

Первую победу против старшекурсника я одержала только на четвертом курсе. Это была смешная победа. Ведь десантник-игумар был всего на курс старше меня. А значит, ненамного сильнее. Но уже через месяц я с триумфом положила на лопатки заглянувшего в гости к куратору Ураоо выпускника академии, который к этому времени имел за плечами реальный боевой опыт трех стычек с космическими пиратами.

А настоящий триумф я испытала два месяца назад. В учебном поединке с командором Траном.

С Траном у меня сложились довольно неоднозначные отношения. Почти год я считала, что Тран за что-то меня ненавидит. Настолько мстительным и придирчивым по отношению ко мне он был. Тран читал у нас основной предмет по летному делу, поэтому сталкивались мы ежедневно. И ежедневно командор выливал на мою бедную голову тонны желчи. Как будто я самим своим существованием прогневила космос. К счастью, на отметках это никак не отражалось. Остальное приходилось терпеть, так как в качестве преподавателя Тран был выше всех похвал. Он очень хорошо знал свою профессию. Материал подавал интересно, с примерами из собственного опыта. На его лекциях всегда было тихо. Его слушали с открытыми ртами. Оставалось только удивляться, почему такой опытный, знающий и еще не старый инопланетник вдруг оказался в академии и протирает штаны, вдалбливая науку полетов в головы недорослей.

Ответа на этот вопрос никто не знал. И никто из нас не смог сблизиться с командором. Мальчишки пытались. Глядя на другие группы, где кураторы принимали активное участие в жизни своих подопечных, то один, то другой смельчак подходили к Трану с вопросами и приглашениями на спарринги и научные диспуты. На вопросы Тран отвечал. Приглашения всегда отклонял. И отповедь была тем резче, чем настойчивей его приглашали. Постепенно от него отстали, смирившись с тем, что Тран ходит только туда, куда хочет.

А ходил он, насколько я знаю, только на тренировки моих друзей. И периодически то одному, то другому арлинту от него доставалось по первое число. Иногда под раздачу попадала и я. Особенно часто в первые дни обучения, когда я еще толком ничего не умела. При этом я физически почти никогда не страдала. Больше доставалось моей гордости и самолюбию. Физически, максимум, Тран дергал меня за косу. И то, я не могла отделаться от ощущения, что командор хватает меня за волосы больше потому, что ему нравится ощущать их под пальцами, чем из желания причинить боль. Каждый раз, когда Тран прикасался к моей косе, мне мерещились ласковые поглаживающие движения его пальцев. Это, наверное, от усталости и страха перед этим существом, уговаривала я себя.

Да, после того жуткого насилующего поцелуя, когда командор имитировал приставания пьяного в баре, я стала его побаиваться. И всячески избегать близкого контакта. К сожалению, тренировочные бои этому не способствовали. Чего я только не придумывала! Однажды даже пришла на тренировку, закрутив косу бубликом, и закрепив ее шпильками на затылке. Вышло еще хуже. Тран все равно вцепился мне в волосы. И мне показалось, что еще немного, и я лишусь скальпа. От боли на глаза навернулись слезы. Тогда, в самом начале, я еще не научилась скрывать свои чувства. И этот бесчувственный … В общем, Тран заметил мои слезы. И, продолжая удерживать меня за волосы в неудобном положении лицом вверх, затылком к его плечу, прочел целую лекцию минут на десять, насколько я уязвима с длинными волосами. И насколько жалко выгляжу со слезами на глазах. Это произошло, когда Вальтан отбывал свое наказание. Поддержать и утешить меня оказалось некому. А я почти захлебывалась своей обидой. Унизительная проповедь Трана на тему моей никчемности, неудобная поза, невозможность освободиться самостоятельно едва меня не сломали. Но я выдержала. Справилась. Но последствия этой выходки Трана не понравились никому.

Я хорошо помню утро после той знаменательной тренировки. Первая пара – «Классификация летных систем», читает Тран. Первый день после нарядов должен был быть Вальтан. Мне жутко хотелось увидеть арлинта. И потому, что соскучилась неимоверно. И потому, что рядом с ним все беды и обиды становились какими-то мелкими, незначительными. Наверное, если бы Вальтан не угодил в наряды, я бы не сделала то, что сделала.

Я несколько запаздывала. До начала пары оставались считанные минуты. Когда я вошла в лекционную, все потоки уже были на месте. Тран тоже уже был на месте и у кафедры готовился к началу лекции. Курсанты негромко переговаривались, пользуясь относительной свободой. От этого в помещении стоял гул, как от роя пчел. На открытую дверь среагировали почти все. И потому, шагнув на порог, я оказалась под прицелом десятков пар потрясенных глаз. На аудиторию упала мертвая тишина, которую разрезал взбешенный голос Вальтана:

- Крис!!! Кто это сделал?!

Теперь на меня обратил внимания и Тран. Он стоял так близко, что я заметила, как его узкий вертикальный зрачок вдруг расширился, а лицо вытянулось от потрясения:

- Курсант Шваб, что с вами случилось?

- Ничего, командор Тран! – Я даже вытянулась, чтобы казаться внушительнее и увереннее.

- А где ваши волосы?

Инстинктивно я подняла руку, чтобы проверить и запоздало вспомнила, что волос нет. Меня так достало внимание Трана к моим волосам и вчерашняя лекция о моей беспомощности, что я побрилась налысо. Пришлось просто провести рукой по гладкому черепу, чтобы никто не заметил мою оплошность. Стараясь говорить безмятежно, я ответила:

- Волос нет. По вашему совету избавилась от своей слабости. Разрешите сесть на место?

Наверное, мне примерещилось. Но после моих слов об избавлении от слабости, по лицу Трана пробежала судорога. Командор быстро отвернулся, процедив:

- Садитесь.

Я шла по проходу, глядя в ошеломленные больные глаза Вальтана. И спиной ощущая прожигающий взгляд Трана.

Вальтан потом долго меня отчитывал за эту выходку. И заставлял меня нарастить волосы. Но я отказалась наотрез.

Мое упрямство лишило Трана некоторого преимущества. Ему теперь не за что было меня хватать. И гораздо труднее стало удерживать.

Постепенно я нарабатывала мастерство и накапливала опыт. И вот, незадолго до выпуска, настала минута моего триумфа. Сойдясь в очередной раз в спарринге с Траном, я вдруг с удивлением поняла, что могу и хочу выйти победителем из этой схватки. С этой минуты рисунок боя изменился. Я провела серию коротких болевых уколов, вкладывая в каждый все пережитые обиды. Но Тран оказался крепким орешком. Превозмогая боль, которая плавилась у него в глазах, он все-таки умудрился провести захват. Я оказалась крепко прижатой к сильной мужской груди. Руки блокированы, так что не вывернуться, не отбиться. Только ноги свободны. И это стало единственной ошибкой Трана.

Удар пяткой по ступне вряд ли причинил командору серьезный ущерб. Скорее, сработал элемент неожиданности. Тран чуть ослабил захват, что позволило мне отклониться вперед. Ненамного. Но и этого хватило, чтобы нанести сокрушительный удар в пах. Командор упал, выпустив меня из своих рук.

Окончательно продрогнув, я закрыла окно. Хватит уже воспоминаний. Достаточно уже энергии ночного воздуха. А то Тинти вернется и убьет меня, за то, что выстудила комнату. Отворачиваясь от окна, я привычно погладила свой гладкий череп. С того самого тренировочного боя на первом курсе, когда я обрила голову впервые, я больше не позволяла волосам отрастать.

Тинти появилась через полчаса. Шальная, глаза мечтательно прищурены. Я как раз доставала из шкафа парадную форму.

До начала торжественной части с вручением дипломов еще была уйма времени. Но мне хотелось приготовить все заранее. А заодно и собрать свои немногочисленные пожитки. Я очень надеялась, что получу распределение на крейсер Фирроун. Ходили слухи, что Фирроун будет флагманом в военном сопровождении исследовательской экспедиции в туманность Кошачий глаз в созвездии Дракона. Туманность находилась рядом с границей сектора, где вовсю хозяйничали пираты. Уже было совершено несколько нападений на научные станции и корабли. Поэтому правительством Альянса было принято решение снаряжать очередную экспедицию под военным конвоем. Одной из задач конвоя будет выявление и уничтожение пиратской базы, расположенной где-то в глубине сектора, граничащего с изучаемой туманностью.

У меня были все основания полагать, что одно из мест пилотов в команде, приписанной к Фироуну, достанется мне. Я была самой лучшей на данное время по всем показателям. По теории – высший балл. Больше всего часов самостоятельного полета. При чем, две трети накопленных часов – это полеты на скоростном патрульном катере, куда меня пристроил на время каникул адмирал Вилльер. Абсолютно самостоятельные полеты! У меня до сих пор дух захватывало от гордости. Мало у кого из моих однокашников был опыт самостоятельных полетов.

А получилось все как-то само собой. После третьего курса Вилльер, зная мои обстоятельства, предложил на каникулах попрактиковаться во внутреннем патруле. Под надзором одного из его учеников. Я согласилась, не раздумывая. Ученик Вилльера, Алл Савал, оказался киллом в приличном возрасте. С морщинистым лицом и волосами, словно припорошенными пылью. Сначала он показательно скривился при виде меня. Но, тем не менее, старательно и дотошно обучал меня практическим нюансам нашей профессии.

Я не знаю, чего от меня ожидал этот килл. Но, чем больше мы проводили времени бок о бок, тем задумчивее было выражение его лица. К концу тех каникул Алл Савал уже доверял мне управление патрульным крейсером под его присмотром.

На следующие каникулы Савал уже отпускал меня в короткие полеты с опытными пилотами на патрульных катерах, где управление было полностью ручным, а автопилот даже не предусматривался конструкцией. И это уже было, как касание к мечте. От таких полетов я захлебывалась восторгом! Особенно, если дежурный пилот доверял управление катером. Возвращалась я из таких полетов шальная и словно пьяная. Патрульные надо мною посмеивались и беззлобно дразнили чокнутой. Но самой большой похвалой для меня прозвучали слова Алл Савала, когда он однажды, после моего очередного эксперимента с виражами, со злостью сплюнув себе под ноги, процедил, что однажды я стану лучшим из лучших пилотов, если, конечно, доживу до этого дня.

Первый полностью самостоятельный полет у меня случился за неделю до начала занятий на четвертом курсе. В то утро ничто не предвещало беды. Все сводки были полностью спокойны уже пару недель. Никаких происшествий, никаких нападений. Алл Савал взмахом руки отпустил меня на патрулирование с молодым пилотом, окончившим академию четыре года назад. Это была уже слетавшаяся команда, образованная еще во время обучения: пилот, штурман и два стрелка-силовика. С ними на патрулирование я ранее не попадала. Команда встретила меня настороженно. И я поняла, что управление катером мне сегодня никто не доверит. Обидно, но все равно это лучше, чем сидеть на ведущем крейсере под присмотром Алл Савала.

Все случилось внезапно. Пиратский шлюп вынырнул словно из ниоткуда и атаковал нас в лоб. Все, что успели парни – это выставить щит. От залпа пиратских орудий нас неслабо так тряхнуло. Мне даже показалось, что из легких выбило разом весь воздух. Один из стрелков пренебрег техникой безопасности во время полета и деактивировал персональную капсулу. Его крепко приложило о внутреннюю переборку. Второй стрелок прокусил себе язык. По катеру полетели игумарские ругательства. Штурман во время атаки что-то доставал из отсека для документов. И ему на пальцы упала тяжелая крышка отсека. Я с ужасом наблюдала, как сереет от боли фиолетовое лицо фарна.

Но сильнее всего досталось пилоту. Как так получилось, знали, наверное, только равнодушные звезды. Но, когда катер выровнялся, когда перестал содрогаться после залпа энергозарядов, наш пилот лежал виском на краю пульта управления. А по серому пластику вниз стекала струйка крови.

Секунда на осознание того, что мы остались без пилота, а никем не управляемый катер мчится по прямой и нам вот-вот влепят в зад очередной энергетический заряд.

Первым опомнился штурман и заорал на весь катер:

- Шваб! Держи управление!!!

А у меня руки, как ватные. Мозг одеревенел. Тупо смотрю на струйку крови, краем глаза отмечая, как уцелевший стрелок размазывает по лицу кровь рукавом комбинезона и, отчаянно что-то бормоча, торопливо перенастраивает щиты. И понимаю, защищаться по какой-то причине мы не можем. Надрывно завывает система безопасности катера – это электронный мозг дает понять, что мы на прицеле у пиратов. И до выстрела остались считанные мгновения. Выдержат ли щиты? Или это конец? Вот такой, бесславный, жалкий, из-за чужой беспечности.

Откуда-то накатила злость. Даже не злость. А удушающий девятый вал ярости. Не может быть, чтобы я больше никогда не увидела Вальтана! Не может быть, чтобы я не смогла осуществить свою мечту – самой управлять звездолетом! Убила бы тех, кто виноват в этой ситуации.

Злость схлынула, основательно промыв мне мозг. Я начала соображать. Оторвав взгляд от струйки крови, я заметила отчаянный, умоляющий взгляд штурмана-фарна. Его узкие губы беззвучно шевелились, как бы говоря: «Я хочу жить!». И меня накрывает жуткое осознание, что сейчас все зависит от меня. А я не готова! Я не могу взять на себя ответственность за чужие жизни! Я не хочу!!!

Но жить хочу еще больше.

Как во сне непослушными руками я передвинула свое кресло ближе к пульту. Один взгляд на обзорный экран и меня с головой накрывает понимание того факта, что нас обложили. Так вот почему по катеру ударили энергозарядом! Нас не хотят уничтожить, а хотят захватить. Внутри все похолодело. Уж лучше сдохнуть в бою. Я в ужасе повернулась к штурману. Фарн торопливо накладывал повязку на покалеченные пальцы. Заниматься лечением было некогда. Штурман поймал мой перепуганный взгляд и обреченно выдохнул:

- Крис, в данной ситуации у нас только один шанс – поднырнуть под их флагманом. Его стабилизаторы нас прикроют. Сможешь?

Я отчаянно затрясла головой. Нет! Нет-нет-нет! Это просто кошмарный сон! Я сейчас проснусь, и ничего этого не будет!

Но руки уже перехватили управление катером. Виртуальный штурвал оказался куда чувствительнее тренажера и катер клюнул носом. Это спасло нас от второго энергозаряда. Стрелок завопил, разбрызгивая все еще идущую кровь:

- Молодец, девчонка! Давай, жги!

Может, он сказал не «жги», а что-то другое. Речь его звучала невнятно. А мне некогда было прислушиваться. Это только звучит легко «поднырни под флагман», а на деле тебе не дают даже приблизится ни к одному из кораблей пиратов. Я ощущала себя дворовой собачонкой, оказавшейся в кругу мальчишек-хулиганов. Каждый норовит пнуть энергозарядом. Вроде и убивать не собираются. И из круга не выпускают.

Помотавшись так некоторое время, я с ужасом осознала, что пираты развлекаются, изматывая меня. И ждут, когда кто-то из нас допустит роковую ошибку.

Что делать? Я закусила губу. Рано или поздно я устану и допущу ошибку. Или у нас закончится энергия и отключатся щиты. От этой мысли по спине пробежала ледяная струйка. Если щиты отключатся, нас можно будет взять голыми руками.

Нас не выпускали из очерченного пиратами круга. Что называется, шаг влево, шаг вправо. И сразу плевок энергозаряда малой мощности. Ни единого шанса подобраться к флагману. Я отчаянно перебирала все известные мне комбинации, ища выход из того чертового угла, в который нас загнали. Мелькнула шальная мысль. А что, если?...

Мне в голову пришла идиотская идея. Но она могла сработать именно в силу своего абсолютного идиотизма.

- Приготовиться к перегрузкам! – На меня ошеломленно посмотрели три пары глаз.

Второй стрелок уже пришел в себя, но все еще очумело болтал головой, словно стремился что-то вытрясти из уха. Тем не менее, он послушно пополз в свою капсулу. И, слава всем богам космоса, на этот раз зафиксировался. То же самое сделали и второй стрелок со штурманом. Последний встревоженно на меня посмотрел:

- Ты что задумала? Наши уже должны быть на подходе.

Меня передернуло. Неужели не понимает, что нас живыми не выпустят? Если не получится захватить, значит уничтожат. Или это просто слепая вера в лучшее?

Штурман снова тревожно меня окликнул:

- Крис? Что ты делаешь?

В ответ я только головой мотнула. Мол, не мешай!

Задумка моя была проста, но в то же время попахивала психбольницей. Суть состояла в том, чтобы разогнать катер по спирали внутри отведенного для нас радиуса до максимально возможной скорости. На очередном витке вылететь на таран к соседу флагмана. Я не сомневалась, что мне не позволят атаковать пирата. Да мне это и не было нужно. Самое главное и самое трудное состояло в том, чтобы в момент выстрела уйти с траектории вниз. В идеале энергозаряд должен был попасть в пирата. А я, пока все будут приходить в себя, прилеплюсь к брюху флагмана. И, дай мне боже, чтобы пираты не рискнули атаковать нас в таком положении. Или, еще хуже, не попытались уйти в гиперпространство.

Первая часть моей задумки прошла как по маслу. Пираты видимо так ошалели от моей выходки, что даже плеваться энергозарядами не стали. На выходе с витка у меня дрогнули руки. На долю мгновения даже сердце замерло. И горло сдавил ужас. А потом я встретилась глазами со штурманом. И поняла: эти ребята надеются на то, что я спасу их задницы. Рука до упора передвинула рычаг ускорения.

Не передать словами, насколько страшно на предельной скорости мчаться вперед, прямо в лоб противнику, наблюдая на экране, как стремительно увеличивается в размерах пиратский корабль. Я сама вытянулась, замерла, превратилась в летящую стрелу, до крови прикусив губу. Секунда. Другая. Третья. Вот шлюп пиратов уже настолько увеличился в размерах, что перестал помещаться на экране. На дополнительных экранах стрелков стало видно, как засуетились пираты. На нас нацелились все, без исключения, орудия. Оглушающе взвыла система безопасности. Вторя ей взревел один из стрелков:

- Чокнутая баба! Куда тебя несет?!!

А я даже дышать боялась. Не дай бог рука дрогнет! Сквозь зубы прошипела:

- Отсчитывай время до атаки. Сколько осталось.

Стрелок изумленно заткнулся. Штурман начал отсчет.

Я позволила себе утопить виртуальный штурвал только за секунду до предполагаемой атаки. Если ошиблась, нам конец.

Наверное, в моем роду были прорицательницы. Или ясновидящие. Ничем иным свою удачу я оправдать не могу. Потому что я бросила катер вниз ровно за пару мгновений до атаки. Успела. Множественные вспышки энергоударов почти ослепили. Я едва успела прикрыть глаза. Вот под прикрытием этой слепящей завесы я и скользнула под флагман, сразу же пристроившись в тени стабилизаторов. И только тогда позволила себе выдохнуть.

Я.

Это.

Сделала.

Я смогла! Меня затопило ликование.

Для военных моя выходка тоже имела свои плюсы. Пираты были настолько ошеломлены и, наверное, дестабилизированы, что почти никто не скрылся, когда прибыли военные. Фактически, самым пострадавшим был наш пилот.

По возвращении на базу меня едва не задушили. Я переходила из рук в руки, как эстафетная палочка. И каждый считал своим долгом потискать и потрепать меня, поздравляя с удачным завершением операции. К моменту, когда я оказалась в руках Алл Савала, я уже ощущала себя использованной ветошью. Но это ощущение быстро прошло.

Алл Савал несколько долгих минут в упор молча меня разглядывал. Я не выдержала первая:

- Что?

- Да вот смотрю, то ли прибить тебя, то ли наградить…

Алл Савал задумчиво постучал пальцем по нижней губе. А потом, как заорет!

Отчитывал он меня долго и со вкусом. Так долго, что где-то посередине его пламенной речи я перестала воспринимать слова, впав в какое-то подобие ступора. Очнулась от того, что Савал хлопнул меня по плечу:

- А вообще, ты большая молодец! Не каждый опытный пилот сумеет придумать и провернуть тот финт, что сотворила ты. Так что, когда тебя выпрут из твоей Академии, приходи к нам. Первая Академия Альянса не единственное учебное заведение. Диплом пилота тебе устроим. А работа для таких отчаянных, как ты, будет всегда!

Когда практика закончилась, и я вернулась в академию, там уже знали о моем «боевом крещении». Монолог Савала повторился. Только на этот раз я стояла на вытяжку перед командором Траном.

Смотреть в лицо взбешенному Трану я не смогла. В глазах всегда безэмоционального мужчины бушевал настоящий ураган чувств. Только я не смогла определить каких, и к чему они относятся. Но, думаю, к моему «безответственному поведению». В отличие от Савала, Тран в выражениях не особо стеснялся, поминутно грозя собственноручно свернуть мою «дурную» голову. Или отчислить из Академии и отправить назад к родителям.

Последней угрозы я бы, наверное, испугалась. Если бы Алл Савал не пообещал в таком случае пристроить меня во внутренний патруль.

- Эй!

Тинти выдернула из моих рук парадный китель и помахала рукой у меня перед глазами:

- Крис, ты спишь, что ли? Я с кем тут разговариваю?

Я виновато улыбнулась, чувствуя, как слегка покраснели щеки:

- Прости, задумалась. Что ты сказала?

Тинти подбоченилась и грозно на меня глянула:

- А сказала я, моя дорогая подруженька, что нам нужно хорошенько подготовиться к торжественной церемонии! Наш выпуск юбилейный для Академии. По слухам, будет присутствовать не только вся верхушка командования Звездного Альянса. Но и кое-какие политики. А может, будут и другие гости. Мне-то что, я середнячок. А вот тебе диплом и распределение наверняка будет вручать сам главнокомандующий, адмирал Столетт. И у всех на виду. Надо сделать так, чтобы при виде тебя сердца наших парней дружненько улеглись штабелями у твоих ног. Ты единственная девушка-пилот! Будь добра, соответствуй!

Я не выдержала и расхохоталась, глядя на грозную Тинти. Вот только, похоже, игумарка не шутила.