Помнишь, я тебя любила? Забудь!

Глава 2. Трындец

Шесть лет спустя

– Катюша, ты обязана быть на юбилее Вовы, – безмятежно парирует мне мама, а я застываю с поднесенным ко рту оладушком.

Мой отчим – он же дядя Вова и он же папа Вова – сидит со мной и мамой за кухонным столом и так же уплетает мамины оладьи.

– Да, Катюша. – Строго начинает он. – Чтобы была на моем юбилее обязательно! Все на нем будут, а дочери родной не будет. Дожил!

Отчим искренне считает меня своей родной дочкой. Я в общем-то тоже не против считать его отцом, если бы не было в моей памяти свежо воспоминание о моем родном папе. Он был пожарным и погиб, когда доставал из горящей квартиры щенка. Именно поэтому я ненавижу домашних животных. Особенно собак.

Когда папы не стало, мне было восемь лет. Я хорошо его помню: как они с мамой отводили меня в первый класс, как папа катал меня на шее по квартире, как переодевался в Деда Мороза на Новый год и думал, что я не догадываюсь, что это он…

Именно поэтому я не могу называть отчима папой. Мне кажется, что это будет все-таки предательством по отношению к моему родному отцу. Максимум я могу называть отчима «папа Вова». Хотя, если положить руку на сердце, он давно заслужил, чтобы я называла его папой.

Вернемся к юбилею. Мне на нем быть никак нельзя, потому что на нем будет Саша. На протяжении всех шести лет с того моего позорного признания в любви мне отчаянно везет не встречаться с ним. Каждый раз, когда он приезжал домой на каникулы, я куда-нибудь сваливала. Обычно о приездах Саши из Германии было известно заранее, поэтому я всегда успевала придумать легенду, почему мне срочно куда-то понадобилось.

На зимние каникулы, когда он приезжал, я всегда куда-то уезжала со своей подружкой Ленкой. На летние каникулы я тоже что-нибудь придумывала: то студенческий лагерь, то Ленкина дача, то у бабушки оставалась. Если Саша приезжал не на каникулы, а на дни рождения отчима или моей мамы, я тоже находила причину, почему не могу быть.

Однажды на день рождения моей мамы, на который должен был приехать из Германии Саша, я сочинила родителям, что у Ленки гангрена, и ее готовят к ампутации ноги, поэтому мне надо быть с ней в больнице.

Знаю, я перегнула. Но это первое, что мне пришло в той ситуации на ум. А причина для отсутствия должна была быть уважительной. Саша заявил родителям о своем приезде аккурат ко дню рождения, поэтому у меня не было возможности придумать правдоподобную причину заранее. Пришлось импровизировать. Потом я сказала им, что с Ленкиной ногой все обошлось.

А три месяца назад Саша вернулся из Германии в Москву навсегда. Он отучился там на стоматолога и работает теперь в какой-то столичной клинике.

Саша звонил мне из Германии, как и обещал перед своим отъездом, но я никогда не брала трубку. Первый раз он позвонил мне где-то через неделю. Потом еще через неделю. Он продолжал и продолжал мне звонить, а я упорно не отвечала. Пару раз он писал сообщение: «Возьми трубку», но я удаляла его, не открывая. А однажды Саша перестал мне звонить.

Вообще, я надеялась, что он останется в Германии, и я его больше никогда в своей жизни не увижу. Но ему там, видите ли, не понравилось. Видите ли, менталитет у немцев не тот! На Родине лучше!

Мне из-за его возвращения в Россию пришлось переехать жить к бабушке под предлогом, что она уже старенькая и ей нужен присмотр. На самом деле моя бабушка – это конь с яйцами, и мама это знает. Но я не могла так рисковать и оставаться в нашей квартире, хоть Саша в ней жить и не собирался. Он сразу, как вернулся, снял себе квартиру и живет один. Но все же у него есть ключи от этого жилья, и он в любой момент может нагрянуть.

Вот даже сейчас. Я приехала навестить маму с отчимом, а сама сижу и трясусь. Вдруг Саша заявится, и мне придется перед ним предстать? А он будет на меня смотреть и вспоминать мой подростковый позор. Да еще и посмеиваться про себя.

Господи, как я могла так лохануться?

– Поэтому слышать даже ничего не хочу ни про какие твои важные планы, – грозно продолжает отчим. – Чтобы в следующую субботу была в ресторане, как штык! Иначе обижусь и не прощу!

– И с Сашей ты давно не виделась, – дополняет мама, не отрываясь от разделочной доски, на которой нарезает крабовые палочки для салата. – А он, между прочим, всегда про тебя спрашивает! – На этих словах она поднимает на меня глаза и смотрит с укором.

А мне хочется спрятаться под стол.

Саша про меня спрашивает? Зачем? Чтобы посмеяться надо мной?

– Кхм, да как-то не было случая просто… – Говорю уклончиво, наматывая на палец локон. Недоеденный оладушек валяется на тарелке с воткнутой в него вилкой. Аппетит пропал.

– Ну вот теперь есть случай. Мой юбилей! – Отчим отпивает чай. – А то ведь 6 лет с братом не виделась.

6 лет 1 месяц и 4 дня.

Да, я веду счет своему позору. Худшему дню в своей жизни. Дню, когда я умудрилась признаться в любви сводному брату. Только такая лохушка, как я, могла это сделать.

Я уже давно не люблю Сашу. Думаю, я разлюбила его в тот самый момент, когда он схватил свой чемодан и выбежал из квартиры. Вот только мой позор до сих пор стоит перед глазами и не дает мне спокойно жить. Каждый раз, когда я вспоминаю тот случай, мне хочется провалиться сквозь землю.

И я никак не могу снова предстать перед Сашей… Ну никак… Он ведь будет на меня смотреть и вспоминать тот позорный момент. И я буду на него смотреть и вспоминать. И мы оба будем друг другу улыбаться, как ни в чем не бывало, а сами думать о том моем признании в любви.

Да я лучше сдохну!

– У меня в этот день экзамен в универе. – Нахожу уже десятую отговорку.

– Ничего, пропустишь, – парирует мама.

– Но у меня возникнет задолженность, меня лишат стипендии…

– Какая там у тебя стипендия? Тыща рублей? – Спрашивает отчим. – Я тебе ее дам.

– Тысяча семьсот рублей, – поправляю его.

– Хорошо, дам тебе тыщу семьсот, – и он лезет за кошельком в карман брюк. Отсчитывает ровно 1700 рублей и кладет возле моей тарелки.

Я тут же спешу убрать деньги. Черт, надо было сказать, что у меня стипендия две тысячи. А лучше три.

Я перевожу дыхание.

– Но мне придется идти на пересдачу, это будет считаться второй попыткой. И если я не сдам, меня отправят на комиссию, а после нее отчисление…

– А ты подготовься к экзамену и не отчислят, – басит отчим. – Все, Катя! Не зли меня! Чтобы была на моем юбилее в следующую субботу. И это больше не обсуждается!

И будто в подтверждение своих слов отчим громко опускает на стол пустую кружку от чая.

– Саша мне, кстати, позвонил, – обращается мама к дяде Вове, – и сказал, что он будет со своей девушкой. Познакомит нас. Ее Маша зовут, они недавно вместе, но вроде она уже даже переехала к нему.

Отчим одобрительно кивает головой.

Он еще и с бабой будет??? Большего унижения для меня и придумать невозможно… Саша придет с бабой, а я приду с позором. Прибейте меня кто-нибудь. Я это не переживу – смотреть на него с девушкой и краснеть до корней волос из-за своей подростковой тупости. Он будет ее обнимать, смотреть на меня и посмеиваться.

А вдруг Саша подумает, что я до сих пор его люблю???

Боже, нет, только не это! Я не хочу, чтобы он думал, что я до сих пор его люблю.

– Можно я тоже приду со своим парнем? – Выпаливаю родителям.

Они резко замирают, а потом одновременно вскидывают на меня взгляды.

– Катя, у тебя есть парень!? – В изумлении восклицает мама.

– И давно!? – Басит отчим.

Я нервно смеюсь.

– Да не очень… Пара месяцев…

– А как его зовут? Сколько ему лет? Чем он занимается? – Налетает мать. Она уже отбросила в сторону крабовые палочки и смотрит на меня с бешенным любопытством.

Я подскакиваю со стула.

– При встрече, мам. Мне пора бежать уже. Познакомитесь и все спросите у него.

Я быстро чмокаю маму и отчима в щеки и пулей вылетаю из кухни в прихожую. Наспех натягиваю на себя осеннее пальто, сапоги и шапку.

Но мама не была бы мамой, если бы не выбежала за мной следом.

– Катюша, ну скажи хоть, как его зовут!

– Все при встрече, мам. – Я хватаю свою сумку и зонт и бегу прочь из квартиры.

По дороге до метро я пишу Ленке.

«У меня полный трындец. Ты где?»

«Мы со Степкой в «Атриуме». Сейчас засядем поесть, приезжай»

«Еду»

Теперь у меня начинается веселый квест под названием «Найти парня за неделю».