Помощница и её писатель

39

Нина

На следующий день я встала с кровати с ощущением лёгкого мандража. Хотя нет, вру — не лёгкого, а очень даже сильного! Уверена, Бестужеву всё до лампочки, поднялся как обычно и ходит невозмутимый по квартире. Кстати, интересно, а кто у него убирается и когда? Наверное, клининг какой-нибудь приходит, и не по утрам, когда он работает, а позже. Не сам же он полы намывает? Хотя я бы не удивилась… Бестужев всё-таки странный человек. Не знаю, какой у него диагноз, — и не уверена, что хочу знать, — но странностей точно навалом.

Я быстро позавтракала с Машей и отцом и поехала на работу. По пути услышала вибрацию мобильного телефона в сумке, думала не смотреть — мало ли, опять Андрей, ещё испортит мне настроение напрочь! — но любопытство всё же пересилило.

«Генеральный вернулся из отпуска, — писала Оля Артемьева, моя бывшая коллега и однокурсница. — Ему вчера наш главред рассказал про выкрутас с твоим увольнением. Хотя Андрей просил его молчать, даже бабло сулил, как оказалось, представляешь? В общем, Арсений Викторович отстранил Андрея от управления, передал его обязанности коммерческому директору. Такие вот дела».

Такие дела… м-да…

То, что Андрей решил воспользоваться отсутствием отца, было мне давно понятно. Если бы Герасимов-старший был на месте, наш главред пошёл бы разбираться к нему, и всё бы закончилось даже не начавшись. Но трогать Арсения Викторовича в отпуске старались лишь по крайним случаям, вот и отложили мой «вопрос» до его возвращения. Конечно он не сильно обрадовался, но сомневаюсь, что это для генерального большая катастрофа. Пожурит Андрея, пропесочит, а потом простит и дальше будет готовить из него преемника.

В общем, на какие-то особые изменения по своему делу я не рассчитывала. Хорошо бы «волчий билет» сняли… Хотя… В ближайшее время я, пожалуй, от Бестужева всё-таки не уволюсь. Во-первых, мне у него нравится, а во-вторых, ни в одном издательстве мне не дадут работать до двух часов дня за полную зарплату.

Да, даже забавно. Андрей ведь думал, что делает мне гадость, эдакую подлянку, а получилось, что всё к лучшему. Хотя, конечно, мне ещё и подфартило с увольнением Аллочки-Пусечки, да и главред подсобил, посоветовав меня Бестужеву. Мир не без добрых людей!

Один из таких вот добрых людей, встретив меня за порогом собственной квартиры, сразу заявил:

— На кухне переоденешься, ладно? Туда Алла точно не пойдёт. Я там пакет оставил.

— Угу, — я кивнула и нервно закусила нижнюю губу. — А… точно всё надевать?

— Ты про что?

— Вы знаете!

— Конечно всё. И не стесняйся. Как говорится, пять минут позора…

— Я надеюсь, это будет быстрее, чем пять минут! — съязвила я, и Бестужев хмыкнул:

— Возможно. Ладно, Нин, иди. Я тебя позову.

— Свистните?

— Нет. Ремнём щёлкну. Ты услышишь.

Я от шока едва не села на пол.

— Вы серьёзно?

— Абсолютно, Нин. Алла же плохая девочка. А плохих девочек надо наказывать. Ремнём. Согласна?

Я засмеялась и, зажмурившись, потёрла ладонями вспыхнувшие щёки.