Помощница на заказ (СИ)

Глава шестая

Асенька была права, обустроить вечеринку за один день — практически нереально. Она и не собиралась взваливать на свои плечи эту непосильную ношу. Целую неделю Ася притворялась бездействующей. Пару раз она пыталась пробраться к Кириллу, но как-то вяло, без особой охоты. Целыми днями где-то пропадала.

Ах да.

Ещё она просто божественно язвила.

Мне казалось, что больше всего на свете эта девушка хотела добиться своей цели. Не потому, что ей был нужен Кирилл или замужество, нет! Она, вероятно, просто надеялась, что после этого её оставят в покое. Что ж, с какой-то точки зрения я могла её понять.

Но Воронцов продолжал подчиняться. Иногда мне казалось, что он делает это с каким-то маниакальным упорством! Наблюдать за тем, как мажорчик моет полы, убирается в доме, учится копать и даже делает какие-то полезные для общества дела, было поразительно приятно. Мы пересадили вазоны, измарали ковер, поссорились три раза с Анжеликой Пантелеевной, но зато Воронцов всё это время от меня не отходил.

Нравилось ли это мне? Нет.

Совершенно нет.

Если честно, за это повышенное внимание к собственной персоне я была готова его проклинать. Кирилл кокетничал, улыбался, заигрывал и даже один раз попытался накормить меня печеньем собственного производства. Печенье в итоге доедала охрана, скромно притворявшаяся, что оно съедобное, и к туалету потом всю ночь была очередь, состоявшая из тех самых бравых стражей семейства Воронцовых, но факт оставался фактом.

Кирилл даже не пытался скрыть: я ему нравилась.

Скотство какое-то!

Я не хотела ему нравиться. Честное слово. Я хотела достать его, сидеть ему в печенках, переломать ему всю жизнь.

Нет, не так. Я б не отказалась разбить ему сердце, если бы была уверена, что это не игра, в которой он с легкостью, как простую тарелку или чашку, разобьет моё собственное. Печального первого опыта общения с Кириллом Воронцовым мне хватило с головой, чтобы понимать: ни к чему хорошему связь с ним привести не может.

Да, я хорошо его знала. Очень хорошо.

А ещё лучше я знала нескольких его жертв, которые потом даже не могли поминать Воронцова незлым тихим, потому что сами виноваты, сами согласились и всё такое. Использовать человека для этого мажорчика — проще простого. И надо же, он научился делать это не так прямолинейно, как прежде! Ластился, нарочно притворялся хорошим и искренне надеялся на то, что я поведусь.

Повелась бы.

Если б не помнила, какой он на самом деле.

Я тряхнула головой и попыталась вернуться в действительность. Было уже довольно позднее время, и мы сидели на кухне, притворяясь, что получаем удовольствие от этого милого "семейного" ужина. Возглавляющая стол Анжелика Пантелеевна, разумеется, не желала меня здесь видеть, но Кирилл ясно дал понять, что без своей личной помощницы он общаться с матерью не планирует.

Мне от этого было просто смешно. Можно подумать, если что-то случится, я смогу броситься грудью на амбразуру и попытаюсь защитить его от Асеньки и её распрекрасного отца. Да, как же! Да я и пальцем не пошевелю, чтобы помочь Воронцову! И может не смотреть на меня, как на врага народа, мне абсолютно всё равно, что там Ася обо мне думает. И Кирилл, собственно говоря тоже.

— Вкусно? — раздался над головой голос Василисы Михайловны, и я рассеянно кивнула, прежде чем поняла, что этот вопрос предназначался уж точно не мне.

— Обычно, — отозвался Кирилл без особенного восторга. Кажется, проявлять терпение и уважение по отношению к Василисе Михайловне не собирался.

— Очень вкусно! — убедила её Асенька. — Скажите, — она улыбнулась так, что захотелось свернуть ей шею, — а вы подготовили то, что я просила?

— Да, конечно, — расплылась Василиса Михайловна в широкой улыбке. — Конечно, моя дорогая!

Моя дорогая! Вот как! Да, небось, Василиса Михайловна уже уверена в том, что будет экономкой при новой хозяйке — и, надо сказать, если Асенька всё-таки выскочит замуж за Кирилла, именно эта судьба её и ждет. Стоит ли удивляться, что женщина меня, помеху, с первого взгляда невзлюбила?

— В таком случае, — Ася вскочила из-за стола, оставив "вкусную" пищу, к которой даже не прикоснулась, — Кирюша, пойдем!

— Куда? — холодно отозвался Воронцов.

— Я приготовила тебе сюрприз! — коварно заявила Ася. — Пойдем скорее!

— Ты подготовила мне сюрприз в моем доме? — мрачно уточнил Воронцов. — Воспользовавшись услугами моей домработницы?

Судя по тому, как стремительно помрачнела Василиса Михайловна, она отказывалась считать себя просто домработницей. Куда там! Эта высокоуважаемая женщина, очевидно, требовала, чтобы её величали не иначе как экономкой, да ещё и обращались к ней на вы, по имени и отчеству. Собственно, все, кроме Анжелики Пантелеевны, так и делали, а я не понимала, откуда у богатых и, мягко говоря, не страдающих от переизбытка совести и культуры общения людей может быть такое желание уважительно относиться к прислуге.

Пожалуй, если б на месте Василисы Михайловны была какая-то милая пожилая женщина, то я бы запросто смирилась с её существованием и сама обращалась бы к ней так, как полагается. Но мне упорно хотелось бунтовать; женщина мне катастрофически не нравилась, а в её поведении я чувствовала исключительно фальшь.

Интересно, на что она рассчитывает? На то, что будет всегда иметь в этом доме и стол, и кров, и отличную зарплату? В таком случае, это правда очень логично с её стороны — затравить любую женщину, на которую может обратить внимание Кирилл, раз уж выделила для себя идеальную кандидатку вроде Аси.

— Воронцов, — закатила тем временем глаза Ася. — Ну не нуди! Неужели ты не хочешь повеселиться? Я так старалась, а ты теперь готов просто так меня обидеть?!

Она поджала губы и уставилась на Кирилла глазами невинного теленка, большими такими и безгранично наивными. Это совершенно не сочеталось с образом стервозной дочери очень богатого папеньки. Надо сказать, выглядела Ася как минимум противоестественно, а наивность в её взгляде то и дело сменялась искрами нахальства и самоуверенности.

Такая свое не упустит, даже сомневаться нечего!

— Я не просил тебя стараться, — закатил глаза Кирилл. — Что там у тебя?

Он поднялся из-за стола, изо всех сил пытаясь удержаться на грани конфликта, не обидеть Асю — ну страшно же, конечно! — и при этом не влипнуть в неприятную ситуацию. А то если эта девица вдруг продемонстрирует ему сейчас какой-то сексуальный костюм и заявит, что подготовила наряд специально для первой брачной ночи, не открутиться же потом!

— Маленький сюрприз! — проворковала Ася, цепляясь за его руку. — Так ты идешь или нет?

Кирилл обернулся в поисках своего спасения и натолкнулся взглядом на меня. Я упрямо притворялась, будто не интересуюсь ничем, за исключением содержимого собственной тарелки, ждала реакции со стороны Воронцова, но — черт, трудно не заметить, когда тебя буквально просверливают взглядом!

— Ксю, — обратился ко мне Кирилл, — возможно, составишь нам компанию? А то как-то я не хочу смотреть на сюрприз в одиночестве. У меня настроение плохое, ещё слова не смогу подобрать правильные, чтобы поблагодарить Асю.

Я усмехнулась. Это после того, как меня публично пытались в этом доме унизить, а за столом ко мне относились, как к пустому месту? Кирилл, конечно, пытался вмешаться, но исключительно из корыстных побуждений, чтобы Ася случайно не оказалась у него на коленях.

— Мне кажется, Кирилл, ты прекрасно подберешь правильные слова и без моего участия. А я ещё не доела, — пожала плечами я. — Василиса Михайловна приготовила потрясающе вкусный ужин!

Лесть пришлась очень кстати. Женщина, до того смотревшая на меня волком, позволила себе улыбку, которую издалека — сильно издалека, — даже можно было принять за ласковую. Неужели в самом деле решила, что я готова менять политику партии и вести себя так, как выгодно ей и Анжелике Пантелеевне?

Мне просто хотелось полюбоваться на то, как вытянется от удивления лицо Кирилла, явно не ожидавшего, что кто-то вздумает ему отказать.

— Ну Кирилл! — не унималась Ася. — Что ты как маленький? Неужели твоя помощница не может присоединиться к нам чуточку позже? Когда доест? А пока пойдем…

Воронцов едва не зашипел от злости. Надо же, как боится! Я и не думала, что мой мажорчик способен на такой спекто эмоций, но Ася, видать, тот ещё провокатор. Что ж такого страшного в её отце, что Кирилл даже наедине с нею в коридоре остаться боится?

Тем не менее, отказываться было неудобно. Кирилл улыбнулся Асе, правда, так, словно он сейчас желал ей помереть, пока они ещё не вышли из столовой, и нехотя последовал за нею. Я же, тая улыбку, сделала вид, будто всё, что меня сейчас интересует — это моя еда, я ничего не слышу и ничего не вижу.

Анжелика Пантелеевна дождалась того момента, пока её сын вместе с Асенькой наконец-то покинет помещение, решительно отодвинула от себя тарелку и, повернувшись к Василисе Михайловне, решительно поинтересовалась:

— И что это за такой сюрприз, о котором я не знаю?!

Я усмехнулась.

Вот как. У будущих невестки и свекрови не настолько гладкие отношения, как кажется со стороны!

Василиса Михайловна бросила на меня полный подозрения взгляд, потом быстро заморгала, явно пытаясь упросить Анжелику Пантелеевну сначала прогнать куда-то назойливую прислугу, а потом уже продолжить их, несомненно, очень важный разговор.

Я сделала вид, что могу быть очень понятливой. Отодвинула тарелку, встала и даже прилежно произнесла:

— Спасибо, всё было очень вкусно. Хорошего вечера! — и направилась к выходу их кухни. Брошенное мне в спину удовлетворенное хмыканье показывало, что Василиса Михайловна сочла такую реакцию с моей стороны для своей персоны приемлемой и теперь в самом деле могла перейти к разговору.

Я остановилась у двери, прижалась спиной к стене, надеясь, что меня не будет видно, и напрягла слух. Женщины, впрочем, и не пытались шептать, говорили достаточно громко, предоставляя мне отличную возможность слышать каждое слово — и потом всё передать Кириллу или использовать в своих целях. Я пока что останавливалась на втором варианте, ведь любая информация может пригодиться.

— Ну так что за сюрприз? — холодно поинтересовалась Анжелика Пантелеевна. — Я тебе сколько раз говорила, чтобы ты обо всем докладывала в первую очередь мне, получала одобрение, а потом только бежала выполнять?

— Так ведь, Анжелика Пантелеевна, — залебезила тут же экономка, — вы ж сами сказали: Асенька для нас желанная невеста, и мы должны сделать всё, чтобы заставить Кирилла обратить на неё внимание.

— Что за сюрприз?!

— Вечеринку она решила устроить небольшую, и…

— Вечеринку? — ледяной голос Анжелики Пантелеевны дал мне знать, что у неё есть свои взгляды на всё происходящее в доме. — Василиса, ты хочешь сказать, что Ася приняла решение устроить в моем доме вечеринку, чтобы соблазнить моего сына, а ты даже не изволила мне об этом сообщить и попросить разрешения?

Я хмыкнула. Дом, насколько мне было известно, принадлежал Кириллу, а не его матери, но Анжелика Пантелеевна чувствовала себя здесь полноправной хозяйкой — настолько, что не принимала совершенно никаких возражений на свой счет, когда Кирилл делал ей замечания и требовал не поступать тем или иным образом.

Миленько, да.

— Вы ведь сами хотите, чтобы он на ней женился, — раздраженно произнесла Василиса Михайловна. — А не привел в дом очередную прошмандовку вроде этой Ксюши.

— Я хочу, чтобы мой сын был счастлив! А для этого он должен сам оценить Асю и сделать ей предложение! — судя по звукам, женщина поднялась со своего места и теперь мерила кухню шагами. — А ты сделала всё, чтобы сейчас Кириллу подлили какой-то гадости в бокал, а потом запрыгнули к нему в постель? И чтобы отец Аси схватил моего сына за горло и поволок его в ЗАГС, жениться на его распрекрасной дочери? Извини, но за такую услугу я тебя благодарить не стану!

Я поморщилась. Звучало очень противоречиво. Сама же привела эту Асю в дом, сама же теперь требует, чтобы ей не помогали. Определилась бы как-то…

Надо было уходить из-под двери, тем более, Василиса Михайловна молчала, явно подбирая корректные слова для ответа, такого, чтобы и себя оправдать, и не обвинить хозяйку в непоследовательности, но мне было интересно, чем же всё закончится.

Ну и, возможно, мне хотелось чуть больше узнать о семье Воронцовых. Потому что если на первый взгляд казалось, что за годы, что мы с ним не виделись, Кирилл ни капельки не изменился, то теперь мне казалось, были всё же черты, которые я просто не могла узнать. Сказать точно, в чем заключались перемены, я не могла, но это же не значит, что надо сразу сдаваться!

— Значит так, — Анжелика Пантелеевна остановилась, судя по тому, что стук каблуков внезапно стих. — Слушай меня внимательно, Василиса. Ты помогаешь Асе настолько аккуратно, насколько это вообще возможно. И о каждом шаге ты сообщаешь в первую очередь мне, а потом принимаешь решение. Ты её не злишь, не дразнишь, наоборот, ты её успокаиваешь и делаешь всё, чтобы она поверила, что мы всецело на её стороне. Но ты не забываешь, кто в этом доме настоящая хозяйка!

Я вздрогнула. Прозвучало ну прямо как в дурном сериале, с таким пафосом, что меня аж передернуло. Но Анжелика Пантелеевна явно считала, что выражается очень естественно и органично. А главное, достаточно напугает свою работницу.

— А с этой вечеринкой я подумаю, что можно сделать, — хмыкнула Анжелика Пантелеевна. — Надо…

Что именно ей было надо, я не услышала, потому что этажом выше вдруг загремела музыка. Загремела до такой степени громко, что я аж подпрыгнула на месте от неожиданности и, поняв, что надо поскорее вмешаться, оторвалась наконец-то от двери. Правда, далеко не зашла, сделала ровно три шага, прежде чем меня окликнула "истинная хозяйка дома".

— Эй! — капризный голос Анжелики Пантелеевны звучал угрожающе. — Всё слышала, да?

Я аж скривилась, поняв: попала всё-таки. И попала по-крупному. Вряд ли Анжелика Пантелеевна будет в восторге от того, что я подслушивала её разговор с подчиненной. Василиса Михайловна вон уже выглядывает из дверного проёма и усмехается, видать, надеется, что мне сейчас успешно укажут на дверь и велят больше никогда не возвращаться в сей страшно гостеприимный дом.

Пришлось медленно повернуться к Воронцовой-старшей, при этом придав лицу несколько виноватое выражение. Я подозревала, что на невинного ангела с белыми крылышками всё равно не потяну, но надо было хоть попытаться, а то мало ли.

— Что-то случилось? — осторожно поинтересовалась я, стараясь при этом улыбаться и притворяться мышкой, которая пытается подружиться с котом.

Ну что она мне, в конце концов, сделает? Сорвет мою месть Кириллу, которая ещё даже толком начаться не успела? Пригрозит, что уволит с волчьим билетом? Думаю, желанную работу я всё-таки смогу найти и без неё, благо, Даниил и Ольга меня не бросят, мы же друзья! Потому я велела себе не пугаться и смотреть на Анжелику Пантелеевну максимально спокойно.

Она, кажется, это оценила. По крайней мере, вместо того, чтобы выпалить мне в лицо все те оскорбления, что наверняка крутились у неё в голове, окинула меня придирчивым взглядом и решительно произнесла:

— Подойдешь.

— Куда подойду? — уточнила на всякий случай я.

— В комнату выше, — усмехнулась Анжелика Пантелеевна. — Ты же хочешь сохранить своё рабочее место, деточка?

В первую очередь я не хотела, чтобы меня называли деточкой, но спорить с женщиной не решилась. Вместо этого сухо кивнула, стараясь сохранять максимально прилежный вид. Анжелика Пантелеевна в ответ улыбнулась, кажется, оставшись довольной моей реакцией, и протянула:

— Кириллу нельзя пить. Алкоголь никому не идет на пользу, а его развозит со второго глотка. А Ася его обязательно напоит.

Даже не сомневаюсь.

— К тому же, эти люди меня раздражают.

— Эти люди…

— Эти их друзья, — махнула рукой Анжелика Пантелеевна. — Всех этих людей не должно быть в моем доме. Я хочу, чтобы ты вмешалась.

Я удивленно распахнула глаза и вполне искренне заморгала, не понимая, какое именно к этому всему я могу иметь отношение. Вмешалась? Я что здесь, хозяйка?

Нет, и вряд ли ею когда-либо буду. А Кирилл — та ещё заносчивая скотина, и то, что он позволял собою руководить, пока рядом крутилась Ася, совершенно ничего не значит.

— Вы же здесь хозяйка, — пожала плечами я, хотя прекрасно понимала, что формально дом давно уже принадлежит Кириллу. — Почему вы сами не хотите указать им на дверь? Я просто, — пришлось использовать слово, которое меня дико раздражало, зато понравилось Воронцовой, — прислуга.

— Личная помощница, — раздраженно исправила она меня.

— Но вам же нравится Ася?

Судя по тому, как скривилась Анжелика Пантелеевна, я что-то не так понимала. Потому что она сделала уверенный шаг ко мне навстречу, схватила меня за руку и, склонившись к уху, прошептала:

— Забудь об этом. Будь моя воля — этой мерзкой девки не было бы в пределах моего дома. Но никому другому, включая Кирилла, не надо об этом знать. Поняла меня?

Я растерянно кивнула.

Это было уже третье мнение Анжелики Пантелеевны относительно Аси, и я поражалась тому, как быстро она меняла принятое решение. Нет, ну у богатых свои причуды, конечно же, но надо иметь меру! А Анжелика Пантелеевна сначала сама притащила Асю в этот дом и едва ли не подкладывала её под своего сына, потом отчитала Василису Михайловну за то, что та потакала Асиным желаниям, а теперь рассказывала о том, что терпеть не может эту мерзкую девку!

Что за странная женщина?

— Ты же умная девочка, — зашептала Анжелика Пантелеевна. — Но явно не из богатых…

Ну, тут она не ошиблась.

— Ты должна меня понимать. В этом мире нам, простым женщинам…

Я едва не подавилась смехом, но скрыла это за кашлем.

— Нам, простым женщинам, — упрямо повторила Анжелика Пантелеевна, — бывает очень сложно справиться с вызовами, которые бросает нам общество. Иногда надо уметь увиливать. С Асей — тот же случай. Послушай, Ксюша, я умею быть очень щедрой. Но мне надо, чтобы ты отгоняла её от Кирилла так, чтобы никто, включая Кирилла, об этом не догадался. Но так, чтобы в ближайшие две недели Ася всё ещё оставалась здесь. Ты меня понимаешь?

Я посмотрела в глаза Анжелике Пантелеевне и кивнула.

— Понимаю. Но что мне за это будет?

Женщина скривилась.

— Скажешь потом, сколько ты хочешь. Я заплачу. Но в пределах разумного. Так что, согласна? По рукам?

Я усмехнулась.

— По рукам, — кивнула я, уверенно пожимая ладонь Анжелики Пантелеевны. — Так что мне сейчас надо сделать?