Попаданка. Мама – служанка (СИ)

Глава 4

И снова передо мной предстали длинные коридоры. Руфина расстаралась, расставила наготове неподалеку возле покоев князя нескольких музыкантов со странными инструментами, на земные непохожими. И строго-настрого приказала петь и играть после моего сигнала.

Я попыталась на пальцах объяснить парням, что от них желаю. Но они не слишком меня поняли. Руфина тем временем вошла в покои к Ратмиру, чтобы подготовить князя к сюрпризу. Я нервничала и вжимала маску в лицо так, словно она могла срастись со мной. Я очень сильно боялась разоблачения. И того, что меня выгонят из княжеского дворца.

– Ну, заходи, чудо ты заморское, – раздался наконец ленивый голос Ратмира.

Махнув дрожащей рукой музыкантам, я вплыла в покои, словно птица-лебедь по воде. Руфина хорошо придумала. Музыка не оглушала, а лишь создавала фон. И отвлекала внимание от меня.

– Сказала мне Руфина, что не найти мне никого краше тебя, – усмехнулся Ратмир, пока не догадываясь о моем секрете. – Сказала, что танцевать умеешь так, что кости в теле мужчины в масло превращаются. А зачем костюм такой плотный? И маска на лице… красы ж твоей не увижу.

– Так и задумано, князь, – пискнула я измененным голосом. – Так тебе потанцую…

Сложно мне было. Смотрела я прежде разные фильмы на Земле про Русь. Но там подобных танцев было очень мало. Да и платье имело жесткое основание и не давало слишком уж двигаться. Но я нашла выход и покрутила бедрами. А потом принялась переступать с ноги на ногу. Ратмир зевнул. Кажется, я разочаровала его? Ох, в фильмах старинных мужиков обычно и такой танец возбуждал. А тут, гляди-ка, балованный какой. Не понравилось?

– Ну, я пойду, князь. Не слишком по нраву тебе мои танцы, я вижу. Но это не беда. Других ценителей найду, – поспешно выпалила я, отступая бочком к двери.

Ратмир оказался проворнее. И махнул сразу, вскочив со стула, замерев между мной и дверью.

– Выпусти меня! – вспыхнула я и за ручку дернула.

Ратмир довольно осклабился и покачал головой.

– Только за то, что ты снимешь маску свою, красотка. И тряпки свои, – он резко дернул за платье, а я рванулась в другую сторону, как перепуганная мышка.

Что он себе позволял, этот князь?! Ратмир мой испуг расценил по-своему. Поспешил успокоить:

– Не боись, насильничать не стану. Сами девки ко мне в постель приходят. Нравлюсь я им. И тебе понравлюсь. Когда маску-то кукольную с лица сниму.

– Нет! – вскричала я и завертелась в странном хороводе пышных юбок неудобного платья.

Перед глазами в свете свечей мелькали алые и золотые всполохи от ткани. Ратмир в игру эту втянулся, за мной бросился, да не успел чуть. Всласть побегала я от него, пока он не зажал меня в углу да маску не сдернул. Я поспешно отвернулась и повыше натянула на лицо шарфик полупрозрачный. И оттолкнула Ратмира.

– Победил ты меня, князь. Получишь сейчас свою награду. Другой танец совсем будет… – искушающе промурлыкала я, пытаясь справиться с дрожью тела.

Главное, не выдать себя! Оркестр за дверью, как назло, начал играть что-то медленное и тягучее. Как раз на танец живота подходящее. Ратмир купился и отступил на пару шагов, скрестил руки на груди, наблюдая, как медленно через голову начала я снимать платье. Оставшись всего лишь в полупрозрачных шарфиках. Его глаза изумленно округлились.

– Не ожидал я такого, девонька… – выдохнул горячо Ратмир, как хищник подходя ближе. – Думал, играешься со мной, дразнишь ты меня… вон оно как на деле вышло. Не видел я еще таких… срамных нарядов. А ты красивая. Красивая, чертовка.

– Танец смотри да руки не распускай! – с волнением огрызнулась я и попыталась вспомнить движения, которые нужно делать для мало-мальски нормального танца живота.

В ушах звучал голос тренера: «Делаем движения грудной клеткой, потом бедрами, круговые, и…»

Я плавно качнула бедрами и подплыла к Ратмиру, предусмотрительно встав к нему спиной. Изогнулась в спине, потершись телом о его крепкие бедра. И ощутила… ой! Кажется, он уже завелся. И кажется, эти движения уже не из танца живота. Вот всегда, когда я нервничала, вспоминала некстати стрип-пластику!

– Да что ж ты творишь, чертовка? – хрипло выдохнул Ратмир. – Заводишь же…

– Силой не возьмешь, благородный князь… – промурлыкала я, скрывая страх в голосе. – А танец свой я продолжу.

Я сумела-таки взять себя в руки и отошла от Ратмира, который застыл недвижим передо мной. Танец живота продолжился. Я даже вспомнила элементы, погрузилась в процесс танца, кружась рядом с князем. Щеки мои горели с непривычки. Первое выступление, как-никак.

«Хотя больше похоже на приват-танец», – вякнул мой внутренний голос некстати.

Я видела, как все сложнее становится держаться Ратмиру. И понимала, что после танца с меня совершенно точно сорвут хотя бы один шарфик. Как минимум с лица. А как максимум все три шарфика. И оставят обнаженной, разложат на ковре и возьмут… очень сладко и жарко. Не то, чтобы я была против – не девственница была уже давно, ни в этом мире, ни в том. Но я прекрасно осознавала, что Ратмир узнает меня без шарфа на лице, даже в полутьме. И выбросит прочь из дома, где теперь живет его сын… поэтому я медленно, но уверенно продвигалась к приоткрытой двери, из-за которой раздавалась музыка. Шаг, еще шаг, и я сбегу, и спрячусь в кладовых, и поминай меня, как звали… А завтра увижусь с Дареном. И что-нибудь придумаем.

– Стой. Куда пошла?

Я не успела буквально на секунду. Моя ладонь накрыла дверную ручку, а на запястье легли чужие пальцы, крепко сжимая его. Не давая сдвинуться с места.

– Кто ты?

– Пусти! – я дернулась, но зря.

Ратмир резко сорвал с меня шарфик с лица и выдохнул изумленно:

– Ты?! Ты, воровка, в мой дом пробралась?! Чтобы сыну навредить?! Да я тебя…

Я зажмурилась и оцепенела на мгновение. Внутри все покрылось льдом. Что же это такое? История в этом мире повторялась. Снова и снова. Там, в деревне, Велес руку поднимал. Едва не убил. А тут… в княжеском дворце сам князь сейчас изобьет? Что за мир это такой, где мужчины сильны и жестоки, где никому нельзя верить?

– Отпусти! Я никому не врежу! Я к Дарену пришла! Ему плохо без меня! Помогите!

Мой голос звонко разнесся эхом по всему дворцу. Музыка смолкла. Но конечно… никто не ответил. Не отозвался. Ни один слуга, ни Руфина – никто.

Ратмир грубо швырнул меня на центр комнаты, его глаза горели огнем. Гневом, желанием, отвращением, презрением, похотью… А я, не удержав равновесия, упала на ковер и, запрокинув голову, рассмеялась хрипло. Громко. Истерично. Даже не пытаясь сопротивляться.

– Ну, что? – почти выплюнула ему в лицо, когда Ратмир подошел, с не меньшим презрением откинув голову, обнажая шею. – Что сделаешь, князь, за то, что мать за дитем пошла? Убьешь? Убивай, не первый такой будешь! Подставляю тебе шею, сопротивляться не буду, устала я… сражаться с вами, мужчинами! С миром со всем вашим! Раз нет в тебе ни чести, ни совести, ни благородства ни на грош, раз бить и обижать слабого горазд! Чем лучше Велеса, которого винил во всех смертных грехах? Выхвати кинжал да покончим с этим! Но я не уйду отсюда, из этого дворца, не уйду от Дарена по доброй воле!

Ратмир нехорошо сверкнул глазами и впрямь выхватил дорогой кинжал из ножен. Но только не задрожала я. Не шевельнулась даже, глаз от его потемневшего лица не отвела. А он провел ласково почти кинжалом по шее, не раня.

– Нарочно дразнишь, воровка? Боишься ты меня, признайся? – голос Ритмира звучал уже не угрожающе, а почти искушающее, будто не убить меня он тут собрался, а взять.

Я выдохнула так же горячо:

– Не боюсь! Ничего не боюсь от тебя!

– Совсем ничего? – снова эта усмешка порочная изогнула губы Ратмира.

Он вдруг опустился кинжалом ниже и взмахнул им. Я ойкнула, когда полупрозрачная ткань шарфика, надежно обматывающая грудь, поползла вниз. И тело окаменело. Неужели насильничать станет все-таки перед тем, как убить? Но не успела я испугаться этой перспективы, как в полуоткрытую дверь ворвался маленьким ураганом Дарен. И с криками бросился бесстрашно на Ратмира. Тот побледнел, как смерть, взглянув коротко, испуганно на меня. Я поняла с полуслова и закричала не своим голосом:

– Осторожно, Дарен, кинжал!

Дарен несся, не разбирая дороги, прямо на кинжал. Я рванулась, тоже не глядя, между ним и острием как раз в тот момент, когда Ратмир резко его развернул в другую сторону. И оцарапал мне запястье. Слегка. Тонкая алая ниточка протянулась по коже, и я поморщилась. Дарен не заметил. А Ратмир увидел и нахмурился. Но в то же время в его глазах засветилось уважение ко мне. Уважение за то, что я даже в таком переживала за Дарена.

– Не трогай маму!

Кинжал отправился в ножны, а я перехватила Дарена за теплое брыкающееся тельце. Но он начал вырываться из рук, извиваться и пытаться достать Ратмира своими маленькими кулачками и ногами. Даже пинался! Ратмир растерялся и только хлопал глазами.

– Ты плохой! – вопил Дарен, а в глазах стояли слезы. – Ты злой! Ты маму обижаешь!

– Э-э, никто твою маму не обижает, – попытался урезонить Дарена Ратмир.

Но сын замахал головой, как безумный баньши, и продолжил верещать:

– Я видел кинжал! Ты хотел сделать ей больно!

– Мы просто… играли! – покраснела, как рак, я и в доказательство подняла разрезанный шарфик, который раньше скрывал мое лицо. – Это почти как в прятки! Только… лицо пряталось под шарфом.

Дарен, к сожалению, был не так мал, чтобы скушать и не подавиться подобной сказкой. Он угрюмо покосился на меня, потом на Ратмира. И с подозрением протянул:

– Игра-али? Ну, ладно. А ты ее не бил?

– И не собирался, крест даю! – громко подтвердил Ратмир.

На этот раз на него недоверчиво покосилась уже я. Я как раз готова была поклясться, что если бы не Дарен, то мне бы прилетело. Или… не прилетело. А было бы очень жарко и сладко. В горизонтальном положении. Уже на ковре. Я покраснела еще больше. Пока прекращать мне все эти мысли дурацкие, я слишком влипла в Ратмира. Который меня ненавидит и, вообще, выкинуть из дворца хочет!

– А чего это вы так кричали, если игрались просто? Ты злился на маму, я же вижу.

Блюститель порядка сдул со лба волосы, и я поставила его на ноги. Вроде как лезть драться Дарен больше не собирался. Только хмурил черные брови и был до ужаса похож на отца.

– Твоя мама тайно проникла в мой дворец, – мрачно буркнул Ратмир. – И я вежливо попросил ее удалиться. И забыть дорогу сюда.

Ой, зря он это сказал. Конечно, честность – важная часть взаимодействия с детьми, но в этот момент мне стало Ратмира даже жалко немного. Дарен будто с цепи сорвался. Забыл свой страх перед Велесом, перед его кулаками и ремнем, и снова налетел на Ратмира!

– Да как ты можешь?! Ты… ты пресветлый князь! Ты должен быть милостив к тем, кто дома не имеет! К тем, у кого добрая душа, как у моей мамы, а ты прогнать ее хочешь?! Да я умру от горя и тоски без нее! А ее без меня убьет папа, если найдет! Или разбойники на дороге зарежут! Защищать-то некому! Тогда я вместе с нею пойду, если ты ее гонишь!

Я аж заслушалась речью Дарена. Она напоминала какую-то смесь из проповедей и молитв, которые наверняка малыш слышал в церкви, куда его водили родители. Но при этом его глазенки горели упрямством и огнем. И я подозревала, что если Ратмир не оправдается в ближайшие три секунды, то миром этот вопрос мы не решим.

– Да что ты такое говоришь, Дарен?! – заревел, как раненый зверь, Ратмир, бросаясь к Дарену.