Попала в диала (СИ)

Глава 9 Принцесса номер два

Очнулась я так же внезапно, как и потеряла сознание. Последнее, что помню, это ободряющие слова Маркуса о том, что мы успели, а потом чернота. Не забвение, в котором пусто, но спокойно, а пугающее ничто, обволакивающее тебя со всех сторон и не дающее вырваться.

И вдруг вспышка голубого света — и окружающий мир изменился. Я ощутила, что лежу на мягкой постели, но сил подняться нет. Всё тело болело, будто было не моё, а чужое. “Ха-ха! Дубль два, да? Именно к такому мне не привыкать,”— подумала я и попыталась открыть глаза. Удалось, правда не с первого раза. И вот тут меня накрыла паника. С трудом подняв свои руки, посмотрела на них и обнаружила тонкие длинные девичьи пальчики с аккуратно подстриженными ноготками. Ощупала лицо, шею, грудь (представьте себе, на этот раз она у меня имелась) и прочистила горло, пытаясь позвать хоть кого-то. Но голос меня не слушался, ноги, кстати говоря, тоже. Было такое ощущение, что мышцы просто-напросто атрофировались, ну или я вовсе парализована ниже пояса.

Осмотрела комнату, в которой находилась. Богатое убранство: кровать с балдахином, обои, отделанные шёлковой нитью, трюмо, украшенное витиеватой резьбой. Всё говорило о том, что я нахожусь не в своём мире. Где тогда?

Дверь тихонько отворилась и в комнату вошла та самая Сесилия — слепая принцесса. Она передвигалась очень осторожно, стараясь не задеть ни один из предметов мебели, но было видно, что девушка помнит их расположение и обходит целенаправленно. Я пошевелила рукой, привлекая её внимание. Знаю, прочие органы чувств у незрячих очень хорошо развиты.

— Очнулась? — её тоненький голосок был всё таким же приятным на слух, — С возвращением.

Девушка присела на край кровати и положила ладонь мне на лоб.

— Жар спал, значит теперь всё будет хорошо. Он так и сказал: пара дней горячки, а потом пойдёшь на поправку, — она будто говорила сама с собой, так как смотрела неизвестно куда.

Я снова попыталась заговорить, но тщетно. Из моего рта не вырвалось ни звука.

“Что за фигня тут происходит? Одна слепая, вторая немая! И кто я вообще?” — благо думать я могла трезво и в “новом” теле ощущала себя полноправной хозяйкой.

Взяла принцессу за руку, приложила её к своему горлу, а потом начертила ей на ладони вопросительный знак. Видела его как-то в их крючковатых текстах. Оставалось надеяться, что значение у него было такое же, как и у нас.

— А, это? Ничего страшного. Лекарь осмотрел тебя и сказал, что связки в порядке, просто пострадали из-за…в общем, несчастного случая и, так как много времени не использовались, восстановятся с небольшой задержкой.

“Блин, какого ещё случая? Кто я такая? Где Маркус? Стоп! Маркус! Что с ним стало? Если я в этом теле, не значит ли это, что он…”— стало по-настоящему страшно. “Там же был яд и он столько крови потерял. Справился ли диал? Он же сам сказал, что высшие сильны, но не бессмертны. А раз я здесь, кто будет его лечить?”

В панике зашарила руками по постели, пытаясь скинуть одеяло и встать на ноги.

— Не переживай. Теперь всё будет хорошо. Ты в безопасности. Прости, не знаю твоего имени. Маркус тебя не представил, потерянная душа.

От её обращения стало одновременно и грустно (я ведь и впрямь потеряшка), и радостно. Сесилия упомянула Маркуса, значит он жив. Можно не волноваться.

— Пока ты не заговоришь и не представишься, буду называть тебя именем моей сестры. Ведь это её тело ты временно занимаешь. Её зовут Аделина. Хотя, правильнее сказать звали, наверное, — тут принцесса тяжело вздохнула и закрыла лицо руками.

Я уж думала, что заревёт, но она сдержалась, гордо подняла голову и переведя дыхание заговорила:

— Мы с сестрой никогда не были близки. Она старше меня, и ей всегда доставалось больше родительского внимания. А уж после смерти брата так вообще… — было видно, что девушке трудно даётся повествование, но она хочет мне что-то сказать, поэтому пересиливает себя. — Аделина была лучшей во всём: упорной ученицей, прекрасной певицей, рукодельницей, а уж как она танцевала. Залюбуешься. Все кавалеры на балах были её. Даже ОН восхищался ей, — девушка нервно потёрла пальцы, но вдаваться в подробности о незнакомце не стала.

В дверь тихонько постучали и внутрь вошла служанка.

— Госпожа, время процедур. Можно ли начинать? — робко спросила девушка.

Я от греха подальше притворилась спящей. Мало ли что тут за процедуры такие.

— Чуть позже, Лиза. Хочу побыть с сестрой наедине. Возвращайся через полчаса, — ласково ответила принцесса. Стало ясно, что слуги её любят, а она всегда учтива с ними. Гордыни особ королевских кровей в ней не было и в помине.

— Не бойся, служанка просто помоет тебя и разомнёт мышцы. Это ежедневная рутина с тех пор, как Аделина пострадала. Она спасла меня из огня, поэтому тем, что осталась жива, я обязана именно ей. На замок напали, нас с сестрой хотели убить, но почему-то решили сделать это более изощренным способом и подожгли обе спальни. Сестра проснулась раньше меня и, почувствовав опасность, выбежала из своих покоев, но не стала спасаться, а бросилась за мной. По словам очевидцев, вынося меня из огня она так надышалась дымом, что стоило ей выйти в сад, как бедняжка потеряла сознание. С тех пор в себя она больше не приходила.

Девушка замолчала, пытаясь успокоиться. Ещё бы, у меня самой волосы дыбом вставали от её рассказа, а она будто заново переживала это всё.

— Отец был убит горем, но лекари как один твердили, что сестра жива и ей просто нужно время, чтобы очнуться. С тех пор прошло уже два года. Я лишилась зрения, а она…кажется, осталась без души. Раз уж ты смогла занять её место, вывод очевиден. Тем не менее, мы заботимся о ней, кормим, поим, поддерживаем её тело в чистоте и растираем мышцы, надеясь, что однажды, она всё же придёт в себя.

“Теперь стало понятно, почему ноги не слушаются. Интересно, как много времени понадобится этому телу, чтобы я смогла ходить? У меня ещё остались тут дела,” — подумала я, и сама поразилась тому, что проблемы местных аборигенов стала воспринимать как свои личные.

— Когда Маркус попросил пойти на риск и вселить в тело Аделины твою душу, я очень сомневалась в успехе. Но теперь вижу, что зря. Раз ты заняла её место, значит её душа уже в царстве Пресветлых. Осталась лишь пустая оболочка. Мне совершенно не хотелось, чтобы план моего новоявленного жениха сработал, но увы… — Сесилия вдруг схватила меня за руку. — По крайней мере во всём этом есть один большой плюс. Мы сможем порадовать батюшку, пока он ещё жив. Он так сильно хотел увидеть сестру здоровой.

“Тааак, а вот это уже интересно. Мне что же, придётся притворяться принцессой?” — так как говорить я не могла, мысли неслись впереди паровоза. “А как же отбытие домой в мой мир? Что с этим?”

— Прошу тебя немного потерпеть и помочь мне порадовать отца. Как только ты сможешь ходить, мы навестим его вместе. Думаю, что времени нам хватит, — принцесса задумалась на минуту, а затем ошарашила меня новостью, которой я не ожидала. — К сожалению, в нашем мире ты задержаться не сможешь, так как не являешься полноценной душой, а лишь магией, дарованной Пресветлыми. Как только лимит силы, заключённой в тебе исчерпается, твоя сущность рассеется и отправится к нашим Богам и только им решать, возвращать тебя в твоё собственное тело или нет.

Знаете выражение “из огня да в полымя”? В этот момент я пожалела о том, что не захотела остаться в теле Маркуса и сосуществовать с ним в условиях “коммуналки”.

Так хоть точно осталась бы жива, а теперь сиди и гадай, отправят меня эти ненормальные Пресветлые домой или же решат, что рассеялась и дело с концом.

После разговора с “сестрой” прошло около недели. Ежедневно мне делали массаж, банные процедуры и очень вкусно кормили. Я, конечно, косилась на все яства с подозрением (помнила, что в королевском дворце Хаза отрава на каждом шагу), но съедала всё до крошки, так как хотелось поскорее встать на ноги. Примерно на третий день я уже могла общаться одиночными фразами, такими как “воды” или “уборная”, а к концу недели уже сносно говорила, правда давалось мне это тяжеловато. Видимо, Аделина и впрямь наглоталась дыма и сильно повредила связки, раз восстановление шло так медленно.

С ногами дело обстояло куда лучше. По прошествии указанного срока я могла ходить и отлично держалась на своих двоих.

— Думаю, теперь можно навестить папеньку. Ему всё хуже с каждым днём, медлить больше нельзя, — сказала Сесилия во время очередного визита.

— А Маркус? — я задавала один и тот же вопрос каждый день с тех пор, как смогла совладать с голосом. Да только ответы всегда были уклончивыми и неясными. То он на задании, то дела государственной важности, то солдат тренирует. В общем, что угодно, только не то, чего бы мне хотелось услышать. — Он тоже там будет? — что греха таить, мне очень хотелось с ним встретиться. Всё же не один день вместе провели в “тесном”, так сказать, соседстве. Было бы обидно рассеяться и даже не попрощаться с диалом. Да и август уже подходит к концу. Если попаданство в этот мир — то долгожданное чудо, которое наконец свалилось на мою голову, то по моим подсчётам именно в конце месяца я должна буду вернуться обратно в свой мир.

— Будет, батюшка как раз должен подписать указ о нашей помолвке и назначить дату бала, устраиваемого по этому поводу, — девушка закусила губы и сжала кулачки. Одного взгляда на неё хватило, чтобы понять, что замуж за Гарда она идти не хочет, но чувство долга…да, да, то самое, что очень долго и монотонно вбивали в её хорошенькую головку пересиливало.

— Отлично, — услышав заветные слова я готова была бежать в покои правителя хоть сейчас, но Сесилия охладила мой пыл.

— Очень тебя прошу, будь немногословна и веди себя очень скромно. Папенька не должен догадаться, что Аделины больше нет и её место заняла самозванка. Твой наряд пошили специально для этого случая. Сестра за время “болезни” сильно похудела, поэтому пришлось пригласить портниху. И ещё одно…герцог Далаш тоже приглашён. Будь с ним предельно осторожна, — девушка затеребила подвеску у себя на шее. — Сестра питала к нему нежные чувства. Боюсь, что тебе придётся сыграть влюблённость. Знаю, это ужасно, сама бы я никогда не смогла такого сделать, но ты справишься.

— Герцог? Его разве не арестовали? Наверняка этот гад причастен к покушению на нас? Ой! То есть на Маркуса, — чуть было не ляпнула лишнего.

— Что за выражения? И откуда ты знаешь о покушении? Служанка разболтала? — недоверчиво склонила голову слепая красавица. — Я с ней поговорю. Тебе не стоит переживать без повода. Герцог оказался непричастен к предательству господина Гора. Его допросили, но доказать ничего не удалось. Так что этот вопрос закрыли. Всё же Далаш — один из влиятельнейших диалов нашей страны.

И тут до меня дошло, что Сесилия не знает всей правды обо мне. Ни разу за всё это время она не упомянула о том, что я — дарованная душа Маркуса. Да, говорила, что меня создали Пресветлые, но и только. Значит, он-таки не всё ей рассказал. Уже хорошо.

— Лиза, помоги сестре одеться, — слегка повысила голос принцесса и в комнату вошла та самая служанка, которая ежедневно ухаживала за мной.

— Да, Ваше Высочество, — девушка поклонилась и принялась выполнять приказ своей госпожи.

Через каких-то полчаса я уже была готова к выходу. В очередной раз осмотрела себя в зеркале. Высокая, статная (худоватая, правда) шатенка, с длинными вьющимися волосами до пояса. Собирать их в причёску не стали, оставили как есть, лишь украсили парой заколок и ободком. Личико милое, но не настолько смазливое, как у Сесилии, хотя в чём-то сёстры были похожи. И самое главное: глаза. Точно такие же, как у Маркуса и мои собственные. Никогда бы не поверила, что в мире может быть три пары одинаковых глаз. Но увидев воочию поняла, что и такое бывает. Да что там? Я в другую реальность попала, а тут глаза! Пффф, мелочь какая.

Платье и впрямь пошили заново. Зелёный бархат мягко касался кожи в тех местах, где сорочка оставляла открытый доступ к коже. Расшит наряд был золотой нитью, но не вычурно, а довольно скромно (по местным-то меркам). Изюминкой его был короткий плащ, пришитый сзади, чтобы прикрывать спину и плечи. Да, на дворе август, но холодина та ещё, а во дворце не то чтобы сауна. Ко всему этому великолепию прилагалась пара перчаток из такого же бархатного материала, но их я надевать не стала.

Когда мы вошли в приёмный зал, там уже было полно народа. Неосознанно пробежалась глазами по присутствующим и не найдя того, кого искала, очень расстроилась. “Неужели не придёт?” — подумала, но тут дверь за нами снова открылась и помещение вошли Альберт, Мария и следом за ними он. Мой диал. Сама не знаю почему так подумала, но когда наши взгляды встретились, меня словно молнией прошибло. Душу наполнило такой детской откровенной радостью, что я еле сдержалась, чтобы не броситься к нему в объятья.

Тем временем принцесса потянула меня за собой и подвела к тому месту, где раньше стоял трон. Теперь здесь был просто постамент. Она отлично знала, куда идти и как повернуться к присутствующим, чтобы стоять к ним лицом. Наверняка не один час тренировалась, запоминая расположение стульев и прочих предметов в зале. Что же до присутствующих, то почти все они были диалами. Я не без удовольствия заметила, что до сих пор могу различать блеск силы в глазах высших. Далаш тоже явился. Стоял ближе всех к нам и смотрел на меня так, будто готов живьём сожрать. Почти таким же было его выражение лица тогда в поместье Гардов, когда он потребовал Марию себе.

Девушка, кстати, тоже заинтересованно меня разглядывала, впрочем, как и все остальные. Не верилось, поди, что принцесса, о которой не было ни слуху ни духу уже почти два года, вдруг резко выздоровела.

В зал вкатили некое подобие кресла на колёсиках. Сделано оно было из лёгкого металла. На нём полусидел полулежал совсем уж сдавший монарх. Смотреть было жалко. И непосвящённому стало бы ясно, что дни его сочтены. Папеньку Сесилии (ну и моего, раз уж на то пошло) подвезли к постаменту и установили кресло так, что казалось, будто правитель не в инвалидной коляске, а восседает на троне и смотрит на своих подданных сверху вниз.

— Дорогие диалы, — довольно уверенным голосом начал тот. — Сегодня я собрал вас здесь, чтобы объявить о помолвке моей дочери и министра обороны князя Маркуса Гарда. Указ об этом уже издан и находится в хранилище документов дворца. Через два дня состоится праздничный бал в честь сего радостного события, очень надеюсь, что все вы, а так же ваши родные и близкие, окажете нам честь и придёте поздравить пару.

Министры и прочие господа зааплодировали, но монарх поднял руку, делая им знак соблюдать тишину.

— Это ещё не всё. Сегодня великий день для нашей семьи. Моя дорогая Аделина наконец оправилась от болезни и пришла порадовать старика-отца. Подойди, милая, — правитель поманил меня рукой, и я встала подле него.

— Рада Вас видеть, батюшка, — скромно потупив взгляд, почти прошептала монарху.

— А я-то как рад, милая моя. Уж думал, не доживу до этого дня, — старик сжал мою руку в своих и на глаза ему навернулись слёзы. Видно, он очень любил дочку.

— Ваше Величество, разрешите взять слово? — донёсся уже знакомый голос герцога. Ждать дозволения, правда, он не стал. — У нас есть подозрения, что после поездки в Дикею, министр обороны захворал и растерял свою силу. Подробности мне неизвестны, но если так и есть, но господин Гард более не может претендовать на этот пост, а также на имущество своей семьи.

Далаш расплылся в довольной улыбке, а мне захотелось дать ему такого пинка, чтоб вылетел из дворца и забыл дорогу назад. Я немедленно взглядом отыскала среди присутствующих Маркуса и заметила, что по сравнению с остальными диалами, его глаза не столь полны силы, а сам он заметно подобрался, стоило напыщенному герцогу встрять со своим замечанием. Как раз в этот момент одна из заколок в моих волосах отцепилась и начала болтаться совсем уж неприглядно. Чтобы не позориться, я незаметно сняла её и зажала в руке.

— Очень хотелось бы, чтобы моя информация оказалась неверной. Ведь если она правдива, господин Гард не сможет взять в жёны Вашу дочь, — Далаш явно смаковал момент. — В их браке не родится диал, достойный занять место на троне после Вашей кончины. Не подумайте ничего дурного, я радею за благо страны. Никакого личного интереса.

В зале повисла пугающая тишина. Мне показалось, что я даже на расстоянии почувствовала желание Маркуса придушить герцога.

— Что же, это просто проверить. Маркус, сынок, покажи нам свою силу и закончим на этом. Нам ещё к балу готовиться, дел невпроворот, — как-то буднично и лениво попросил монарх.

Тот, на кого были устремлены теперь все взгляды, вышел вперёд. Ни один мускул на его лице не дрогнул, но я почему-то знала, что внутри него кипит злость, досада и почему-то… стыд?

Диал вскинул руку, щёлкнул пальцами и…ничего не произошло. Меня же затрясло от желания помочь, сделать хоть что-то. Поэтому я чисто инстинктивно сжала в руке недавно снятую заколку. Она оказалась довольно острой и больно уколола ладонь. Вот тут-то меня и осенило. Принцесса же сказала, что я есть чистая сила, дарованная этому миру их Богами. Сжала украшение что было сил и вскрикнув, стоило ему до крови проколоть мою руку, бросила его на пол.

Всё внимание присутствующих переключилось на меня. Как же здорово, что я не надела те перчатки. Маркус тоже повернулся и посмотрел в мою сторону, и когда наши взгляды встретились, я была уверена, он знает, что делать.

— Простите, укололась. Как же я так неаккуратно, — залепетала я, оправдывая своё поведение.

Украшение же медленно поднялось вверх и поплыло прямо в руки министра обороны. Тот взял, подошёл ко мне и протянул злополучную заколку.

— Вот, держите, Ваше Высочество, — от звука его голоса у меня аж мурашки по телу пробежали. Такой знакомый, но в то же время звучащий совершенно иначе.

Не отрывая от диала взгляда, потянулась за украшением, не в силах перестать улыбаться. Вроде и жест вежливости, но на самом деле меня так и распирало от радости, что трюк удался. Вот только стоило мне коснуться его руки, что-то произошло. Стало больно, в том месте где когда-то была рана от меча. Я хорошо помнила, как она саднила, пока я сдерживала яд. А ещё нога…вывих, кажется. Не перелом точно. Недолго думая, послала импульс силы, чтобы исцелить травмы и у меня это получилось. Боль ушла, но сердце кольнуло и как-то глухо ухнуло в груди.

— Больше так не делайте, пожалуйста, — сказал Маркус, отходя от меня на шаг. Не поняла, это он о заколке или о том, что я его подлатала. — Господа диалы, думаю, что дальнейшая демонстрация не требуется. Прошу больше не испытывать мою силу на публике. Это унижает меня как члена совета и вас как моих коллег. — С этими словами он вернулся на своё прежнее место.

Встреча была окончена и все приглашённые поспешили откланяться. Задержались только Альберт, Маркус и Далаш, который тут же подскочил ко мне и взялся целовать ручки, уверяя, что очень рад выздоровлению его дамы сердца. “Ха!” — захотелось рассмеяться ему в лицо, но было нельзя. Сесилия же предупреждала. Но стоило мне посмотреть в глаза герцога, как я поняла, что пропала. В тот момент он стал для меня всем: возлюбленным, рыцарем моего сердца, самим Богом. Был только он и никого больше.