Порочная игра

Глава 15

Когда Сара проснулась, Вейна рядом уже не было. Трудно было поверить, что она смогла уснуть после нескольких часов настороженного ожидания, страха провалиться в сон и утратить бдительность, остаться беззащитной в одной постели с ним.

Значит, Вейн так к ней и не прикоснулся.

Небо затянули тучи, похолодало. Внезапно Саре стало зябко. Если бы можно было проспать весь сегодняшний день, она бы вообще не стала вылезать из кровати.

Она стала маркизой Вейн. Теперь ей не нужно одеваться в темноте и спешить на рынок, чтобы успеть до того, как разберут лучшие цветы. Не было необходимости торговаться и отбиваться от навязчивых торговцев, не надо было лезть на чердак, чтобы делать все больше и больше розовой воды. Конечно, ей придется заниматься домом и поместьем и всякими милыми пустяками, какими занимается светская дама. Но сегодня, именно сегодня, она может валяться в постели хоть до полудня, если ей так хочется.

Сара дернула за шнурок, вызывая горничную, и нырнула под одеяло. Когда сообщили, что Вейн уехал из дома, Сара расслабилась.

После такой неслыханной роскоши, как завтрак в постели, Сара готова была простить Вейну его вчерашний деспотизм. Горячий шоколад с вьющимся над ним ароматным дымком, только что испеченные рогалики с маслом и цукаты выглядели так аппетитно. Поднос со всеми этими вкусностями горничная поставила Саре на колени. Серебро тускло поблескивало, а фарфор был так тонок, что почти просвечивал. Приятно, когда можешь позволить себе траты на то, что делает жизнь такой уютной. Сара подумала о том, что с точки зрения материального достатка этот брак давал ей все, о чем она могла мечтать. И даже более того.

И она этого ни в малейшей степени не заслуживала.

Чувство вины вновь тяжелым грузом придавило ей грудь. Не прошло и недели со смерти мужа, а она уже, лежа в постели другого мужчины, наслаждается неожиданно свалившейся на нее роскошью.

Сару чуть не стошнило от отвращения к себе. Никому не позволено пользоваться такими благами за счет лжи и супружеской неверности, за счет греха. За все ее преступления против нравственности должно было последовать возмездие, но небеса не торопились выносить ей приговор. Высшие силы, осыпавшие ее ни за что ни про что золотым дождем, похоже, ничего не требовали взамен. Если бы она захотела, то могла бы взять Вейна и все, что он предлагал.

Сара приняла ту свою, прежнюю жизнь, полную лишений и стыда, как епитимью, как наказание за то, что, не вняв советам матери, вышла замуж за Бринсли. Тогда она думала, что влюблена в него. И только потом осознала, что то, что она принимала за любовь, было всего лишь увлечением, всего лишь плотской страстью.

Ну что же, сама кашу заварила, самой и расхлебывать. Что, собственно, она и делала в течение десяти лет. Получила по заслугам.

Но страсть вновь сбила ее с пути. На этот раз судьба предложила Саре все, чего только можно пожелать. Но есть ли у нее право принять этот дар?

Нет, провести весь день в постели не получится. Сегодня ее действительно ждало неотложное дело. Она вызвала горничную и, встав с кровати, принялась нервно расхаживать по комнате.

В среду Сара так и не приехала к Мэгги и Тому. Она не могла отправиться в Биллингсгейт, не объяснив родителям, куда едет. И, кроме того, подготовка к похоронам и свадьбе — всё в течение одной недели — требовала ее постоянного участия, и Сара просто не могла улизнуть из дома. Никому из слуг в доме матери она не доверяла настолько, чтобы попросить передать Мэгги записку. И умела ли Мэгги читать? Едва ли.

И знает ли Мэгги о том, что Бринсли умер?

Судя по тому, как выглядела эта женщина, казалось маловероятным, что она все еще оставалась любовницей Бринсли. Он был слишком разборчив, если то, что Сара слышала о других его любовницах, было правдой.

Но он хранил у себя адрес Мэгги. Что это означало? Сара нахмурилась. Баркер шнуровала на ней корсет. Бринсли скривился, когда Сара предложила ему послать Мэгги деньги на содержание мальчика, но тогда почему он хранил ее адрес?

— Миледи, какое платье вы наденете сегодня?

Гардероб Сары не отличался ни изысканностью, ни размерами.

— Полагаю, зеленое батистовое подойдет.

Сара сделала вид, что не заметила, как неодобрительно поморщилась Баркер. Когда с одеванием было покончено, Сара сказала:

— Баркер, пусть кто-нибудь из лакеев зайдет в гостиную, у меня есть поручение. А потом я хочу пообщаться с миссис Броди.

— Да, миледи.

Лакей пришел как раз тогда, когда Сара дописала короткую записку. Лакей был крепким красивым парнем с умными глазами. Сара надеялась, что он не из болтливых. Но в конце концов, не было ничего неприличного в том, что она просила его передать записку другой женщине. Если он сообщит о ее поручении Вейну, придется рассказать мужу всю правду.

Сара запечатала письмо и передала его лакею, сообщив, как добраться до Мэгги. На случай если Мэгги не умеет читать, Сара добавила на словах:

— Передай мисс Дей, что я не смогла с ней встретиться, но если она с мальчиком согласна приехать сюда, я встречусь с ними сегодня.

Затем Сара велела экономке показать ей дом. С каждой минутой Сара волновалась все сильнее. Ей так хотелось поскорее увидеть Тома. Она с трудом заставляла себя вникать в суть того, о чем рассказывала ей миссис Броди.

Лишь тогда, когда миссис Броди показала ей почти весь дом, Сара вспомнила, о чем договорилась вчера с Вейном.

Стараясь вести себя как можно естественнее, она упомянула о своем пожелании иметь раздельные с Вейном спальни так, словно вопрос этот уже давно был между ними решен.

— Лорд Вейн собирался произвести ремонт перед тем, как выделить мне собственную спальню, но я уверила его в том, что ничего не имею против нынешнего интерьера. Возможно, когда мы переедем в Бьюли, мне придется отдать распоряжения относительно некоторых изменений, но это подождет.

К ее облегчению, миссис Броди откликнулась без удивления.

— Простите, миледи. Я сама хотела вам предложить… Но времени было не много, свадьба случилась так скоро. Если вы выберете спальню, которая вам нравится, я распоряжусь, чтобы ее подготовили для вас как можно скорее.

Радуясь тому, что удалось преодолеть этот опасный участок, Сара остановила свой выбор на голубой спальне, светлой, элегантно обставленной комнате, выходящей на площадь. Сара, поблагодарив экономку, отпустила ее, и тут услышала голоса в холле.

— А, это его светлость вернулся с тренировки, — сказала миссис Броди. Сделав реверанс, экономка ушла.

Тренировка? Что бы это могло означать? — думала Сара, отправляясь в спальню Вейна, чтобы присмотреть за тем, как из нее будут выносить ее личные вещи.

В коридоре послышались шаги, и Вейн вошел в спальню раньше Сары. Он выглядел, как обычно, безукоризненно, и лишь влажные от пота волосы свидетельствовали о тренировке. Если он так усердно трудится каждый день, то в том, что у него на редкость красивая фигура, нет ничего удивительного. Сара вновь вспомнила, каким видела его однажды — как блестело от пота его мускулистое тело, как горели глаза от едва сдерживаемой агрессии.

Саре стало не по себе, но она вымучила улыбку.

— Доброе утро, милорд.

Он поклонился и иронично приподнял бровь.

— Я рад, что утро доброе. — Он посмотрел на Баркер, которая собирала с трюмо туалетные принадлежности Сары, но ничего не сказал.

Затем он перевел глаза на Сару, задумчиво окинув ее взглядом с головы до ног.

— Мне пришло в голову, что вам, наверное, нужны новые наряды. Я в вашем распоряжении.

Сара почувствовала, как краска заливает шею и поднимается выше, к щекам. Он считает, что она одета убого. Он прав.

— Спасибо. Вы очень заботливы. Но вам совершенно не обязательно сопровождать меня.

Если Вейн начнет выбирать для нее наряды, это создаст ту самую интимность, которой Сара так старательно избегала. Но она была не лишена женского тщеславия, стремления преподнести себя с лучшей стороны и считала, что хотя бы из уважения к Вейну должна выглядеть так, чтобы мужу было за нее не стыдно.

Новые наряды… Она уже не помнила, когда в последний раз заказывала для себя что-нибудь новое. То немногое, что имелось в ее гардеробе, она много раз перешивала и перелицовывала. Сара почувствовала, что слезы подступили так близко, что еще немного, и она расплачется у него на груди, переполненная чувством благодарности. И все из-за каких-то тряпок.

Голос Сары немного дрожал, когда она повторила слова благодарности.

— Я попытаюсь не быть слишком расточительной, но боюсь, что мне нужно полностью поменять гардероб. — Перчатки. Много перчаток. Она соединила свои обезображенные шрамами ладони и крепко сжала их.

Вейн легко прикоснулся к ее щеке.

— Тратьте как можно больше, и я скажу, что эти деньги потрачены не напрасно. — Взгляд его смягчился. — Я хочу баловать вас, Сара. Я хочу возместить вам все эти потерянные, несчастливые годы.

В его глазах было понимание, которое потрясло ее до глубины души. Что-то теплое таяло у нее в животе, сердце трепетало в груди. Что она за пустышка, если сердце готово крутить сальто лишь от того, что он напомнил ей о своем богатстве?

Необоримый поток захлестнувшей ее нежности испугал Сару. Она шла по лезвию ножа, она была так близка к тому, чтобы потерять бдительность и открыть ему свое сердце, свою душу. Но как только она это сделает, обратной дороги уже не будет.

— Вы дали мне так много, — прошептала она, понимая, что горничная покинула комнату всего лишь на минуту. — А теперь еще и новые наряды. — Она беспомощно всплеснула руками. — Я ничего не могу дать вам взамен.

Лицо Вейна сразу стало похоже на непроницаемую маску. Он опустил руку и холодно сказал:

— Мне достаточно видеть вас в приличном платье. Ничего большего я от вас не требую. — Он повернулся, чтобы уйти. — Прикажите немедленно подать экипаж. Я ни мгновения дольше не желаю смотреть на эти лохмотья, что на вас надеты.

И внезапно Сара вспомнила. Она не могла уехать. Она должна остаться дома, чтобы дождаться Мэгги и Тома.

— Я не могу поехать сегодня, — сказала Сара, лихорадочно подыскивая благовидный предлог. — Неприлично покупать наряды, Бринсли похоронили лишь несколько дней назад.

Вейн стремительно обернулся. Его губы были плотно сжаты.

— Неприлично? Неприлично было держать вас в черном теле, а самому спускать деньги на карты и продажных женщин. — Вейн укоризненно покачал головой. — Почему все должно превращаться в битву, Сара?

Возвращение Баркер избавило Сару от необходимости отвечать. Горничная подошла к сундуку и принялась вынимать из него наряды госпожи, перекидывая их через руку.

— Баркер, — сказал Вейн, не спуская глаз с Сары.

— Да, милорд?

— Забери эти тряпки и сожги их. Белье, туфли, все.

Хозяйка и горничная вскрикнули одновременно. Баркер замерла в нерешительности, бросив на Сару вопросительный взгляд. Сара сделала вид, что ничего не заметила. Она была в ярости.

— Ты можешь идти, — сказал горничной Вейн. И посмотрел на Сару, приподняв бровь.

— Надеюсь, я ясно выразился?

Это возмутительно! Как смеет он насмехаться над ней в присутствии служанки?

Сара процедила сквозь стиснутые губы:

— Предельно ясно. Вы хотите сжечь и то, что сейчас на мне? — И как только эти язвительные слова слетели с ее губ, Сара о них пожалела.

Наступила тишина. Пауза затягивалась. Сара слышала собственное сердцебиение, громкий и частый стук крови в ушах.

Вейн медленно окинул ее взглядом. Всю. Дюйм за дюймом.

— Не искушайте меня, — тихо сказал он.

Она отступила на шаг, остро ощущая неудовлетворенное желание, словно сгустившее воздух. Она чувствовала запах Вейна, запах напряжения и чистый, честный запах пота, крепкий мужской запах. На нее нахлынули воспоминания о той ночи, воспоминания об их телах, скользких и блестящих, движущихся в одном ритме…

Сара судорожно сглотнула, прижала ладонь к щеке и почувствовала жар.

— Похоже, вы не оставляете мне выбора, — выдавила Сара.

— Велите подать карету, как только будете готовы. — Он замолчал. — Насколько я понимаю, вы не хотите, чтобы я сопровождал вас в этой поездке?

— Не хочу.

У его губ пролегли скорбные складки. Что ж, она понимала, что обидела его своей грубостью. Но при мысли о том, что он будет смотреть, как она выбирает себе платья и иные, куда более интимные предметы туалета, живот свело от страха. Этот совместный поход к модистке был слишком в духе отношений между богатым джентльменом и его любовницей, он не укладывался в ее представления об отношениях между мужем и женой.

Вейн, кажется, хотел что-то возразить, но передумал. Еще раз тряхнув головой, он развернулся и пошел в свою уборную.

— Миледи, простите, но я не смог ее найти. — Красивый молодой лакей стоял перед Сарой. Вид у него был расстроенный.

— Возможно, она отошла куда-нибудь на час или два. Надо было подождать.

Он бросил взгляд на часы, и Сара поняла, что с тех пор, как она распорядилась найти Мэгги и Тома, прошло больше двух часов.

— Простите, мэм, но я ждал. Затем я стал наводить справки. Мне сказали, что она съехала. Собрала вещи и съехала.

Сара, нахмурившись, вскочила со стула.

— Куда? Куда она уехала?

— Я не знаю, миледи. Я опросил соседей и управляющего, но в таких местах не принято спрашивать у соседей, кто куда переехал. Она уехала, никому ничего не сообщив и не заплатив ренту за последний месяц.

— О Боже. — Сара схватилась за голову и опустилась на диван. Голова болела нещадно.

Уилл деликатно кашлянул. Сара испуганно вздрогнула. Она забыла, что он по-прежнему здесь.

Сара попыталась взять себя в руки. Такое поведение неизбежно вызовет сплетни среди слуг, а уж этого ей совсем не хотелось.

Она поблагодарила Уилла и отпустила его, после чего вновь стала нервно мерить комнату шагами. Она не решалась еще раз поехать в столь неблагополучный район, чтобы самостоятельно разобраться в ситуации. Сара догадывалась, что она еще легко отделалась в тот первый раз, лишившись кошелька. Если Уиллу ничего не удалось выяснить, то она тем более вернется ни с чем.

Отец… Поймет ли он? Нет, он скажет, что ребенок не ее забота, и посоветует Саре успокоиться и забыть о мальчике. Она все равно ничего не добьется, пытаясь привлечь своего отца к поискам Тома. Граф Строи не станет ей помогать и, узнав, что у Бринсли есть внебрачный сын десяти лет от роду, еще раз утвердится в мысли о том, что его дочь — жалкая неудачница, от которой муж стал ходить на сторону уже в первый год брака. Нет, Сара не хотела предъявлять отцу очередное свидетельство своего прежнего жалкого существования. Отцу будет больно за нее, а ей будет стыдно за себя, и поиски Тома так и не сдвинутся с мертвой точки.

— Вейн, — прошептала она. Хватит ли у нее дерзости прибегнуть к его помощи? В конце концов, у него тоже есть гордость. Как ему понравится мысль об оказании финансовой и прочей помощи мальчику, сыну ее покойного мужа, которого Вейн презирал, имея на то все основания.

Сара судорожно сглотнула. Она бы предпочла никогда не знать ответа на этот вопрос. Едва ли ей делало честь то, что ее покойный муж завел роман с другой женщиной уже через несколько месяцев после свадьбы.

Возможно, ей следует обратиться за помощью к Питеру Коулу. Она не думала, что Питеру свойственны такие качества, как доброта и участие, но все же Бринсли был его братом, и он скорее всего хотя бы из чувства долга примет участие в судьбе незаконнорожденного племянника.

Сара подняла глаза на вошедшего дворецкого.

— Ваша карета у двери, миледи.

— О нет. — Она закрыла глаза. Ей сейчас меньше всего хотелось ехать за покупками. Но если она не поедет сегодня, то что она наденет завтра? Вейн слов на ветер не бросал. Однако ее наряды, как выяснилось чуть позже, не были отправлены в печь. Вейн передумал и велел раздать их бедным. Баркер не пожелала взять ничего из туалетов своей новой хозяйки. Сара никогда не задумывалась о том, как убого выглядит со стороны. Должно быть, дела ее были действительно совсем плохи, если даже горничная отказывалась носить ее наряды.

Сара надеялась, что ее новый статус заставит модисток поторопиться с выполнением заказов. Она не сомневалась, что маркиза Вейн способна добиться того, чего благородная, но обнищавшая леди Сара Коул не могла бы добиться ни при каких обстоятельствах.

Тяжело вздохнув, Сара взяла ридикюль и шляпку и вышла к поджидавшей ее карете.

Сара вдела в уши серьги с изумрудами и позволила горничной накинуть ей на плечи шелковую шаль. Вейн приказал не скупиться в тратах. Счет за покупки едва ли мог разорить Вейна, но денег на наряды Сара не считала. Она не потратила ни пенни из своих карманных денег, все счета направлялись непосредственно Вейну.

Этот темно-зеленый шелк сладострастно облегал ее формы и открывал грудь куда откровеннее, чем те платья, что она привыкла носить. Она бы не обратила внимания на этот наряд, посчитав его покрой слишком откровенным, если бы модистка не настояла на том, чтобы Сара его примерила.

Сара с пристрастием осмотрела себя в зеркале. Она была бледна и потеряла в весе, но все еще обладала достаточно внушительным бюстом. Да и бедренные кости у нее не торчали — это уже кое-что. Горничная с особым тщанием уложила ее волосы. Неудивительно, что она так старалась, — Сара подозревала, что Баркер целиком и полностью поддерживала Вейна в вопросе о гардеробе. Предательница.

Сколько бы Сара ни говорила себе, что это платье и эта шаль, эта прическа и серьги тоже служат единственной цели — создать образ, приличествующий маркизе, сколько бы ни повторяла, что, наряжаясь, она ни в коем случае не ставит перед собой задачу поразить Вейна, а тем более соблазнить его, сколько бы ни уговаривала себя, что делает хорошую мину при плохой игре, она не могла не признаться в том, что Вейн был прав, заставив ее отправиться за покупками. Поразительно, как новый наряд может поднять настроение.

Но Сару все же мучила совесть из-за того, что она швыряет деньги на ветер, тогда как бедный Том, возможно, голодает. Она должна найти его, позаботиться о нем. Днем она навестила Дженни и Питера Коула, но Питер отказался обсуждать с ней эту тему.

Он покраснел как рак, когда она сказала о Томе, и в довольно резких выражениях сообщил ей о том, что побочные дети Бринсли не ее забота, да и не его тоже. Сару возмутило его бессердечие, но, честно говоря, она не особенно рассчитывала на то, что Питер Коул поймет ее и возьмется ей помогать. Придется просить помощи у Вейна — иного выхода нет.

Сара задумчиво поправила золотой браслет и направилась в гостиную. Она могла бы воспользоваться собственными карманными деньгами, чтобы оплатить поиски мальчика, и вообще ничего не говорить об этом Вейну, но сочла, что не имеет права поступать так.

Он вправе рассчитывать на то, что жена не станет красть у него деньги.

Что, если он ей откажет? От его решения зависит благополучие мальчика и, возможно, его жизнь. А человеческая жизнь важнее, чем любые условности. Важнее, чем гордость. Вейн — хороший человек. Он поможет. Должен помочь.

Существует лишь один способ это выяснить.

Услышав, что Вейн вошел в комнату, Сара стремительно обернулась. Заметив ее, он остановился как вкопанный. Резкий вдох, сжатые кулаки. Она успела отметить его удивленное выражение до того, как он надел на лицо бесстрастную маску.

— Добрый вечер, Сара, — сказал он, шагнув к ней. В его голосе улавливалось напряжение.

— Добрый вечер. Вы не присядете? — Сара собиралась с духом, чтобы изложить свою необычную просьбу.

Он приподнял брови, но ничего не сказал, сев в кресло по правую сторону от нее.

— Вейн, я должна поговорить с вами об одном очень серьезном деле. — Сара облизнула губы. Он наблюдал за ней с интересом. — Возможно, вы помните наш разговор в доме Питера Коула, — она глубоко вдохнула, — о том, что у меня не может быть детей. — Она не смотрела на него, но боковым зрением уловила кивок. — Ну что же, у Бринсли есть сын. Уже довольно взрослый.

Она подняла глаза.

— Продолжайте.

Вейн встал и прошел к окну, устремив взгляд на улицу. Теперь, когда он на нее не смотрел, говорить стало легче. Почему он повернулся к ней спиной? — гадала Сара. Чтобы скрыть свои чувства или из сочувствия к ней?

Она откашлялась.

— И теперь, когда Бринсли мертв, меня беспокоит судьба его ребенка. Я собиралась сама о нем позаботиться, но… — Она рассказала ему о первом визите к Мэгги и о том, как у нее украли деньги.

Как только Сара закончила, он коротко сказал:

— Я об этом позабочусь.

Ее захлестнула горячая волна благодарности.

— Но… но, Вейн…

Тогда он обернулся. Лицо его свело от гнева.

— Какого черта Коул вообще говорил вам о своем бастарде? Почему вы должны были наскребать гроши на содержание его незаконнорожденного ребенка?

— Его сын живет впроголодь, — тихо сказала Сара, оставив первый вопрос Вейна без внимания. — Едва ли имеют значение обстоятельства его рождения. Я не могу допустить, чтобы мальчик страдал.

Она видела, как Вейн склонил голову набок, глядя на нее так, словно увидел в ней что-то новое, что одновременно его заинтересовало и озадачило. Сара, запинаясь, продолжила:

— Я… я понимаю, что не имею права просить вас об этом, но я не знаю, к кому еще обратиться.

Вейн немного помолчал, после чего, осторожно подбирая слова, ответил:

— Я рад, что вы обратились ко мне. Вне сомнений, для мальчика можно что-нибудь сделать. Где он сейчас?

— В этом-то и сложность. Он пропал. — Сара рассказала Вейну о том, что ей не удалось встретиться с Мэгги, и об ее исчезновении.

Он насупился еще сильнее. Прошло несколько секунд, прежде чем он заговорил.

— Оставьте это дело мне, — сказал он наконец. — Я найду и позабочусь о нем.

Сара вздохнула с облегчением. Она не сомневалась в том, что он способен выполнить обещанное. Если и был на свете человек, способный решить любую проблему, то это был маркиз Вейн. В нем чудесным образом сочетались авторитетность и порядочность. Как жаль, что ему пришлось связать свою жизнь с такой никчемной женщиной, как она, Сара.

Наступило молчание. Как не выдать голосом своей тоски?

— Спасибо. Я бы хотела увидеться с ним, если это возможно. Если вы сумеете его найти.

Вейн медленно кивнул:

— Как пожелаете.

— Спасибо. — Повинуясь внезапному порыву, она поднялась с кресла и обеими руками стиснула его руку. — Я не имела права просить вас об этом. И я действительно вам благодарна. От всего сердца. За щедрость и благородство, которое вы проявляете по отношению к невинному ребенку.

Вейн посмотрел на их руки и поднял глаза на нее.

— Не воображайте, будто я святой. Я делаю это исключительно ради вас.

Сару словно обдало холодом. Она опустила руки и отступила.

— Спасибо. Каковы бы ни были ваши мотивы. Вы даже не понимаете, как это важно для меня.

Риверс открыл двери и объявил, что ужин подан.

— Ах, — сказала Сара. — Пойдемте в столовую. — Глаза у нее сияли. Она ничего не могла с этим поделать. — Спасибо, — прошептала она снова и вложила свою руку в его ладонь.

Вейн с недовольной миной отряхивал намокшую под дождем шляпу. Прошло всего несколько дней со дня свадьбы. Другой мужчина на его месте не вылезал бы из постели, предаваясь любовным утехам с молодой женой, а Вейн вместо этого весь день рыскал по промозглым лондонским улицам в поисках какого-то беспризорника.

Весенний дождь должен был бы освежить воздух, но в этом районе дождь, похоже, способен был освежить лишь отвратительную вонь тухлой рыбы. Вейн побывал по адресу, что дала ему Сара, и обнаружил, что вместо Мэгги Дей там уже живет другое семейство. Никто в округе ничего не знал о Мэгги. Временные жильцы не стремились обзаводиться друзьями и знакомыми в этой трущобе, а те горемыки, которые жили тут постоянно, давно утратили интерес к тому, что происходит вокруг. Или, возможно, что-то знали, но не хотели откровенничать с неизвестным джентльменом.

Домовладелец клялся, что не знает, куда уехала Мэгги. Уехала не расплатившись, недовольно скривившись добавил он. Он ничего не знал о мальчике, но, возможно, она старалась сделать так, чтобы ребенка не было ни слышно, ни видно, зачем платить за лишнего человека. Вейн уехал оттуда, так ничего и не добившись. Бринсли вызывал у него еще большее отвращение не только из-за своей безответственности по отношению к собственному ребенку, но и потому, что из-за него Саре пришлось приезжать сюда, в эту крысиную нору.

Не в первый раз Вейн гадал, какого черта Сара связала свою судьбу с Бринсли Коулом. Как она не разглядела гнилое нутро под смазливым фасадом?

Вейн злился на нее за эту ошибку, злился уже много лет. Он не мог понять, почему она мирилась с такой судьбой, почему не требовала развода. Почему, черт возьми, не ушла от него к родителям? Впрочем, если бы в свое время Сара нашла Бринсли более достойную замену, она не была бы сейчас законной женой маркиза Вейна.

Хотя в тот вечер, когда она рассказала ему о внебрачном ребенке Бринсли, он увидел в ее глазах такую боль, такую безнадежность, что и сам почти разуверился в том, что у них с Сарой сложится совместная жизнь. Вейн не сомневался в том, что ребенок был зачат тогда, когда Сара и Бринсли уже были женаты, и наверняка Бринсли поведал ей о своем романе, получая извращенное удовольствие от причиненной ей боли.

Наверное, Саре очень хотелось иметь своих детей. Можно представить, каким ударом оказалось для нее сообщение Бринсли. Вейн очень надеялся, что Бринсли сейчас в аду и его там жарят черти.

Как родители Сары могли благословить ее на этот брак? Они, взрослые люди, непременно должны были увидеть то, что не смогла разглядеть их юная влюбленная дочь. Строи — известный и влиятельный политик. Почему он отдал свою дочь такому ничтожеству? Графиня весьма неглупа и не скрывает своего презрения к покойному зятю. Так почему они допустили, чтобы Сара столько лет страдала?

Вейн вздохнул. Вести поиски самостоятельно — дело безнадежное. В здешних трущобах он чувствовал себя белой вороной. Ему, чужаку, никто ничего не скажет. Впрочем, Вейн знал, к кому обратиться за помощью. Ему помогут те, кто чувствует себя в этих мрачных закоулках как рыба в воде.

Вейн встретился с Финчем в борцовском клубе и попросил его заняться поисками. У Финча были друзья во всех слоях общества. Если кто-то и мог найти мальчика, то это Финч.

Однако надеяться на благоприятный исход было рано. В таком городе, как Лондон, легко затеряться. Особенно женщине из низов. Такой, как Мэгги Дей.