Порочная любовь

Глава 17

Прошло четыре дня с тех пор, как Пэйшенс случайно столкнулась с матерью и сестрой в магазине. С каждым днем ее тревога угасала, пока Пэйшенс окончательно не убедила себя в том, что леди Фарнали ее не узнала. Когда Мередит спросила, почему Пэйшенс так странно повела себя в магазине, девушка солгала, что заметила там одну из подруг леди Дьюберри. Обе решили, что нет необходимости рассказывать лорду Рэмскару об этом происшествии.

Их дни были наполнены развлечениями. Один вечер они провели в театре – к счастью, спектакль был без участия мисс Грасси. На следующий, захватив с собой коробочки с ужином, они поехали в Воксхолл, сад на южном берегу Темзы, где любовались фейерверком. На третий вечер Рэмскар оставил Мередит и Пэйшенс одних, а сам уехал в клуб. Но ее светлость, вдовствующая герцогиня Солити, взяла девушек под свое крыло. В тот вечер они побывали на трех балах. К ним присоединились леди Фэйр и жена ее брата, Килби Карлайл, герцогиня Солити. Ноудены и Карлайлы оказывали Пэйшенс негласную поддержку, и их вера в ее невиновность воодушевляла девушку. Никто не сказал ей ни слова, даже леди Дьюберри, которая присутствовала на большинстве балов, которые посещала Пэйшенс. Правда, не обошлось без пары-тройки пристальных взглядов.

Особенно когда вор наглым образом принялся вновь совершать набеги. Похоже, негодяй был хорошо знаком со светским обществом и знал дома, в которые умудрялся пробраться незамеченным. И хотя об этом никто не говорил вслух, Пэйшенс стала замечать тревожную тенденцию: большинство краж происходило там, куда она приезжала.

Что касается Рэмскара, то он недостаточно добросовестно справлялся с обязанностями любовника. Она ждала, что он придет к ней снова, но ночные гуляния не давали им побыть вдвоем. Пэйшенс расстроилась, когда прошлым вечером он оставил их одних и поехал в клуб. Однако она была компаньонкой Мередит, а не Рэмскара, и ей не пристало жаловаться.

Но сегодня вечером Мередит пожаловалась, что смертельно устала, и выразила желание не оставаться на поздний ужин. Пэйшенс в душе ликовала, услышав, что Рэмскар велел сестре отправляться домой без них. Она даже не помнила, что подавали на стол, – ее всецело занимала мысль о том, что Рэмскар хочет провести несколько часов только с ней.

Добравшись наконец домой, Пэйшенс поднялась по лестнице, не оглядываясь, идет ли граф следом.

– Иди ко мне! – хрипло приказал Рэмскар, который стоял у подножия лестницы, поставив ногу на первую ступеньку.

Пэйшенс повернулась к нему и прислонилась к перилам. Губы его медленно растянулись в усмешке. Было в его взгляде что-то хищное. Похоже, сегодня ночью он не намерен довольствоваться несколькими беглыми поцелуями и одинокой холодной постелью.

– А ты поймай меня! – дерзко ответила она. И не успел он опомниться, как она уселась на перила и скатилась прямо в руки к графу.

Рэмскар поймал ее и хорошенько встряхнул.

– Сумасшедшее создание! Что было бы, если бы я тебя не поймал?

Пэйшенс ухватилась за его галстук и потянула за концы.

– Я бы очень, очень рассердилась, милорд, – сказала она. Он рассмеялся.

– Тогда мне повезло, потому что меньше всего мне нужна назойливая девица, с которой хлопот не оберешься.

И ткнулся носом в мочку ее уха.

Пэйшенс расстегнула крохотные пуговички на вороте его рубашки.

– Очень жаль. Назойливые девицы умеют завести… – Она привстала на цыпочки и одарила его страстным поцелуем. Затем, грациозно, словно танцовщица, поднялась на несколько ступенек. – … если только вы в состоянии такую девицу догнать! – бросила она через плечо и помчалась вверх по лестнице.

– Будешь так носиться – ногу подвернешь, – пробормотал Рэмскар и с озорным блеском в зеленовато-карих глазах взлетел по лестнице следом за ней.

Она рассчитывала проиграть эту гонку. И даже расстроилась бы, если бы выиграла. Смеясь, Пэйшенс добежала до первого этажа, Рэм следовал за ней по пятам. Не успела она и глазом моргнуть, как он схватил ее за талию и прижал к себе.

– Пэйшенс… Пэйшенс… Что же мне с тобой сделать? – прошептал он ей на ухо.

Она повернула голову и нежно провела рукой по его подбородку.

– Все, что захотите, милорд, – прошептала она в ответ. Его рука скользнула в корсаж ее платья. Он ласкал ее левый сосок, пока тот не набух.

– А «все» может слегка выйти за рамки приличия, не так ли?

Пэйшенс, желая его раззадорить, потерлась ягодицами о его пах.

– Думаю, это зависит… от того, насколько быстро вы бегаете.

Она вырвалась из его рук и поднялась выше, решив, что они уединятся в его спальне. Ее комната не подходит, потому что через стенку спит Мередит. Пэйшенс сомневалась, что они смогут предаваться любви бесшумно. Она хотела слышать его гортанный хрип, когда волна оргазма сметет остатки выдержки и самообладания.

Рэмскар догнал ее и ухватил за щиколотку, заставляя нагнуться и схватиться за верхнюю ступеньку. Затем он перекатил ее на спину и подтащил к себе, так что она оказалась у него между ног, а юбка ее поползла вверх, открывая стройные бедра.

– Ты куда это собралась?

Он смотрел на ее обнаженные ноги.

Слегка запыхавшись, она положила голову на ступеньку.

– В твою спальню.

Края ступенек впивались Пэйшенс в спину, но ей приходилось бывать и в более неудобном положении.

Его зеленовато-карие глаза в полумраке казались почти черными. Она чувствовала его веселое изумление.

– Как любезно с твоей стороны!

Пэйшенс многообещающе улыбнулась.

– И я так думаю.

Рэмскар легонько подтолкнул ее, снова переворачивая на живот. Он опустился на колени рядом с ней и провел рукой от тыльной стороны коленки к аппетитным изгибам ягодиц.

– Но зачем куда-то идти, когда я моту овладеть тобой прямо здесь?

– Здесь? О боже, ты, должно быть, шутишь!

Она попыталась подняться, но Рэм тут же пресек эту попытку. Он был серьезен как никогда. Пэйшенс оглянулась и даже в приглушенном свете смогла рассмотреть, что он крайне возбужден.

– И это меня ты называешь сумасшедшей! А что, если нас кто-нибудь услышит? – прошептала она.

Он зашел сзади, замешкавшись на секунду, чтобы поднять повыше подол и нижние юбки.

– Я постараюсь не выкрикивать твое имя, хотя это прелестное тело делает меня поистине неуправляемым, – прошептал он, входя в нее.

– А может, мне нравится, как ты кричишь? Твоя постель…

У нее перехватило дыхание, а из груди вырвался сдавленный хрип, когда он вошел в нее. Она еще никогда не получала столько удовольствия от ощущения мужской плоти внутри себя. Она почти забыла, что они занимаются любовью на лестнице.

– Нет. – Рэмскар приподнял ее бедра и стал размеренно двигаться внутри нее. – Ты нужна мне сейчас, Пэйшенс. Я не хочу больше ждать.

Ей нравилась волевая, агрессивная сторона его натуры. Обычно он так сдержан… Осознание того, что с ней он теряет контроль над собой, было мощным, не вызывающим привыкание афродизиаком, почти таким же сильным, как и его крепкое, красивое тело.

– Быстрее, – попросила Пэйшенс, двигаясь ему навстречу.

– У-у, какие мы ненасытные! – Рэмскар поцеловал ее в затылок.

Рука, лежавшая у нее на бедре, скользнула вперед, отыскивая гнездышко из завитков волос. Она прикусила губу, чтобы сдержать крик наслаждения, когда он нашел маленький комочек, спрятавшийся между ее интимных складочек.

– Я не говорил, насколько сильно обожаю твой запах? Еле уловимая нотка гвоздики вкупе с пьянящим мускусным ароматом твоих выделений. Малейшее дуновение – и мой пенис начинает шевелиться. Милая Пэйшенс, ты просто создана для того, чтобы отдаваться.

Но даже это вульгарное выражение ее не обидело. Оно только подтверждало, насколько возбужден и безрассуден в этот момент граф. Это откровенное признание лишь сильнее подогрело ее желание. Внизу живота разлилось знакомое тепло. Она почувствовала, как внутри прыснула и разлилась медовая влага, и Рэмскар тихонько застонал.

– Вот так, вот так… Давай же, спой для меня, маленькая искусительница, – прошептал он, сопровождая каждое слово глубоким толчком, в то время как большой палец его руки творил чудеса с ее клитором. – Только для меня.

Пэйшенс зарылась лицом в рукав платья, чтобы заглушить стон. Перед закрытыми глазами распускался огненный цветок, словно взметнулись ввысь сотни фейерверков – мерцающие серебряные, золотые и красные снопы искр. Этот жар, рождающийся в голове, растекся по всему телу – до поджатых пальцев ног.

Она была не одинока в этом взрыве красок и ощущений. Рэмскар крепко обхватил девушку руками и лихорадочно забился у нее внутри. Пэйшенс почувствовала, как его тугое естество дернулось и горячее семя струей брызнуло в нее.