Никита
Ближе к одиннадцати ночи мне позвонила Марго, и дрожащим голосом попросила о встрече. Я сразу же подорвался. Сон пропал, хотя я только что собирался ложиться спать, чтобы завтра встать пораньше и приехать в отель, увидеть жену.
– Скажи адрес, я подъеду, – выпалил я, так как чувствовал, что малейшее промедление, и Марго откажется от своего предложения, и мне снова придется ждать нашей встречи до завтрашнего утра.
Мне не терпелось снова ее увидеть, так что я оделся по-армейски быстро и выскочил на улицу, на ходу включая автозапуск на брелке.
Многоэтажка, к которой я подъехал спустя десять минут, находилась в спальном районе, с хорошим освещением, так что я сразу увидел Марго, которая растерянно топталась у подъезда.
Меня затопила нежность при виде ее усталой и такой родной мордашки, что я едва сдержался, чтобы не подлететь к ней. Но побоялся отпугнуть, она и так доверилась мне неохотно, через силу.
– Не замерзла? Давай зайдем в какое-нибудь кафе, закажем чай.
Я не знал, можно ли мне ее обнять, но осторожно коснулся ее плеч, проверяя, не дрожала ли она.
– Нет, всё хорошо, Ник, – покачала она головой и опустила взгляд. – Просто мне нужно кое-что тебе сказать. Помнишь, я говорила тебе, что у меня дети? Двое.
Конечно, я помнил. Эта мысль не давала мне покоя весь день, но я не стал расспрашивать ее. Посчитал, что она сама расскажем мне, когда решит мне открыться.
Дождавшись моего кивка, она неуверенно заговорила снова.
– Моему младшему сыну всего два с половиной года.
Я идиотом не был, арифметикой владел, так что сразу сложил цифры в голове и помрачнел. Зато до меня дошло, что именно беспокоило ее всё это время. Чего на самом деле она боялась.
Если ее ребенку сейчас было два с половиной, выходит, она забеременела сразу после нашего расставания, и отцом ее ребенка мог быть, скорее всего, Денис.
В груди возникло неприятное чувство разочарования, но я быстро отмел его, задавая себе один-единственный вопрос, который имел для меня значение.
Готов ли я воспитывать ее ребенка от другого мужчины? Он ведь вряд ли куда-то денется, будет крутиться рядом, чтобы быть рядом с сыном.
Сцепил зубы, когда представил довольную рожу Дениса, который все-таки добился своего, но чем дольше размышлял об этом, понял, что для меня это уже не имело никакого значения.
Я был готов терпеть даже Дениса, лишь бы Марго была счастлива и, главное, рядом со мной.
– Это всё неважно, Марго. Я люблю тебя, так что не беспокойся ни о чем, хорошо?
Несмотря на мой уверенный тон, Марго всё еще нервничала и покусывала губы до крови.
– Мне сложно, Ник, – наконец, призналась она, – Мы столько лет не виделись, я не знаю, что ты теперь за человек. Не знаю, смогу ли тебе довериться.
Стало немного неприятно, но я не обиделся. Сам был виноват в том, что теперь она мне не доверяла, как раньше. И мне нужно было заслужить ее доверие, чтобы она снова могла идти вслед за мной и чувствовать себя, как за каменной стеной.
– Я понимаю, Марго, и готов ждать сколько угодно. Главное, чтобы ты меня простила.
– Ты не понимаешь пока, о чем говоришь, Ник. Я ведь не рассказала тебе самого главного.
Насторожился. И не зря.
– Про отца своего сына. Отца Ванечки…
***
Марго
Меня затрясло от напряжения, когда я подошла к самой главной тайне, о которой Ник даже не подозревал. Я не воспринимала его слова всерьез, ведь он не знал всей правды обо мне, и я дрожала, чувствуя, что скоро всё может измениться.
Пока я подбирала слова, чтобы подготовить его к тому, что он повторно станет отцом, причем не младенца, а двухлетнего малыша, он опередил меня и отрицательно покачал головой.
– Не нужно, Марго, я готов со всем смириться, буду любить его, как родного. Даже если он был зачат, пока мы были в браке. Даже если его отец Денис.
Его слова прозвучали безапелляционно, словно он не сомневался, что был готов к этому ответственному и сложному шагу.
Я же потеряла дар речи, так как даже не думала, что он мог прийти к такому выводу. Что отцом моего ребенка был Денис, которого он всю жизнь ненавидел за то, что когда-то я любила его и была его женой.
– Ник, – прошептала я, на глаза навернулись слезы, и у меня перехватило дыхание. Все слова застряли в горле, и я не смогла сразу продолжить и признаться в том, что он кардинально ошибся.
Меня потрясла сама мысль, что он готов был наступить на горло своей гордости.
Закрыть глаза на наше прошлое и жить дальше.
И всё это только ради меня.
Неужели он готов принять чужого ребенка?
Неужели настолько любит меня?
Я всхлипнула, не выдержав нервного напряжения, и Ник наконец шагнул ко мне, притягивая к своему телу.
Это окончательно выбило меня из колеи, и я расплакалась, глотая горькие слезы. Но оттягивать больше не имело смысла. Когда-нибудь я должна была решиться рассказать ему правду, и лучше сделать это прямо сейчас.
– Давай я тебе покажу его фото, Ник, Ксюшу ведь ты уже видел, Вика сказала, что вы играли с ними в мяч в бассейне, – произнесла я, немного отстранившись.
Ник кивнул, и я поняла, что он догадался, что это и была моя приемная дочь. Мы с ней и правда были сильно похожи, словно родные мать и дочь.
Ник молчал, пока я листала фото в телефоне и искала те, которые хотела ему показать.
Я не стала открывать ранние снимки, когда Ваня был беззубым малышом, а показала недавнее фото, которое сделала, когда мы были в парке аттракционов. Именно этот снимок показал мне, насколько сильно он был похож на своего отца.
– Твой сын на тебя похож, Марго, – прошептал хрипло Ник и немного грустно улыбнулся.
Какое-то время между нами висела пауза, и я наконец решилась.
Была не была.
– И на тебя, – сказала я быстро и зажмурилась, словно ожидала эшафота.
После моих слов воцарилось молчание, а затем я услышала не понимающий голос Ника, до которого не сразу дошло, что я имела ввиду.
– Что?
Я открыла глаза, подняла голову и посмотрела на него пристально.
Хотела в этот момент смотреть ему глаза в глаза.
Он этого заслуживал.
– Ты его отец, Ник.
Пауза.
Нокаут.
– Ваня – твой сын.