Последний рыцарь

Часть 5: Последний рыцарь

Нора промаршировала прямо к парадной двери судьи и позвонила.

- Нора, я не хочу, чтобы у тебя были проблемы из-за меня. - Лэнс взял ее за руку. - Пойдем. Я могу сам со всем разобраться.

- Ты можешь идти, если хочешь, а я остаюсь. Я несчастна до тех пор, пока не попаду в неприятности. Ты не хочешь, чтобы я была счастлива? - Она одарила его самой сладкой, невинной и совершенно наигранной улыбкой.

- Ты зло.

- Что же… это очевидно. - Она покровительственно похлопала его по щеке, и миссис Б. открыла дверь и удивленно посмотрела на Нору.

- Здравствуй, дорогая. Не думала, что у вас сегодня назначено. - Миссис Б. впустила Нору и Лэнса внутрь.

- Не назначено. Судья дома? Мне нужно обсудить с ним юридический вопрос.

- Тебя снова арестовали? - Миссис Б. выглядела обеспокоенной матерью-наседкой.

- Нет, честно. Не на этой неделе. Пока что.

- Приятно слышать, - ответила миссис Б. - Судья в своем кабинете. Иди.

Нора поблагодарила женщину и направилась с Лэнсом по коридору. Нора обнаружила Судью Б. за его столом, зарытым носом в огромный юридический том. Он блаженно улыбнулся при виде ее.

- Мисс Нора, что вас привело сюда? - Он обошел стол и поцеловал Нору в щеку.

- Мне нужно одолжение, судья. Или, может, юридический совет.

- Тебя снова арестовали? - спросил он и строго посмотрел на нее.

- Почему все спрашивают меня об этом? Не отвечайте, - сказала она, - Судья Б., это Лэнс. Он мой телохранитель, и у него есть проблема. Расскажи ему, морячок.

- Я весь во внимании, - сказал Судья Б., и Нора указала Лэнсу сесть. Они убрали книги с кресел и сели, а судья присел на край стола и обратил на них все свое внимание.

Лэнс рассказал судье ту же историю, что и Норе, - о быстром браке, переводе, дочери, ране на его спине и операциях, о жене, отказывающей в сексе, о порнографии и войне за опеку, единственной войне, которую он когда-либо проигрывал.

Судья кивал, пока слушал, то и дело задавал вопросы. И в конце они все сидели в тишине, в ожидании вердикта судьи.

- Сынок… - наконец произнес судья, - ты облажался.

Лэнс кивнул и покачал головой. - Да, и это был худший секс в моей жизни.

- И все это из-за какого-то порно? - В голосе судьи Б. слышалось отвращение. - Кто не смотрит порно?

- Слепые? - предположила Нора самый лучший и единственный вариант. - А Лэнс смотрел не самое хорошее порно.

- Subspace.com? - спросил судья с разочарование. Без сомнения, из личного опыта.

- Именно. Не выношу этого банального дерьма , - сказала Нора. - Хорошие вещи на Kinkster.com.

- Там нужно платить за каждый просмотр, - ответил на это судья Б.

- Но оно стоит каждого цента. У них лучший групповой секс. И много сцен с ножками.

- Можете поделиться ссылкой?

- Простите, - вмешался Лэнс. - Мы говорим о моей проблеме или обсуждаем, где лучшее БДСМ-порно?

- Почему мы не можем обсуждать сразу две темы? - спросила Нора Лэнса , тот ответил ей взглядом. - Ладно, вернемся к теме. Значит, Лэнс облажался. Что он может сделать?

Судья поправил очки и заговорил:

- Я могу помочь. Определенно. Если все, что ты рассказал мне, правда…

- Правда, - ответил Лэнс.

- Тогда есть надежда. Я знаю судью, который был у тебя, Хоукинс ? Ненавижу этого праведного ублюдка. Он на стороне матерей в 95 процентах случаев, независимо от обстоятельств. Могу порекомендовать хорошего адвоката, и мы переведем твое дело к другому судье. Нам придется обратиться в суд с петицией о новом слушании, с учетом новых обстоятельств…

- Каких новых обстоятельств? - спросил Лэнс. - Ничего на самом деле не изменилось.

- Учитывая, что твоя пригодность в качестве родителя была поставлена под сомнение, скорее всего, тебе потребуется психиатрическое освидетельствование, очень тщательное. Как только психиатрическая экспертиза очистит тебя от клейма непригодного родителя, тогда у тебя появится много боеприпасов в твоей войне.

- Это я могу сделать, определенно, могу. Думаете, это сработает?

Судья кивнул: - Да. Как только мы доберемся до зала суда, с чем я справлюсь, твой адвокат представит твою экспертизу и любые другие новые доказательства… которые, по крайней мере, должны выбить тебе совместную опеку.

- Это все, чего я хочу. Я не хочу забирать Майю у матери.

- Правильное отношение. Эта битва ради твоей дочери, а не против твоей бывшей жены. Плохое отношение может приговорить дело. Говоря о приговоре…

Судья Б. перевел взгляд с Лэнса на Нору.

- Что? - спросила Нора. - Что я сделала в этот раз?

- Ты существуешь, - ответил судья Б.

- Я не виновата, - ответила Нора. - Я не просила рождаться. Что хорошо, потому что мама, вероятно, отказалась бы.

Судья устало и нервно усмехнулся.

- Дорогая моя… Я не могу быть еще более благодарным за твое существование, чем есть, - ответил он. - Но правильно ли я предполагаю, что этот молодой человек немножко больше, чем просто твой телохранитель?

- У нас был секс сегодня. Много, - призналась она без смущения.

- И это будет проблемой. - Судья посмотрел на Лэнса. Нора ощутила, как живот начинает сжимать страх.

- Насколько серьезной проблемой? - Лэнс взял Нору за руку. Жест был успокаивающим, но ее внутренности продолжало стягивать беспокойство.

- Большой. Эта прекрасная девушка живет и работает на грани закона. Она избивает людей за деньги и ей платят наличными, скорее всего, в обход закона.

- Я принимаю полтинники. - Узел в животе Норы затянулся еще туже.

- Он знает об остальном? - спросил судья Нору, и она поморщилась.

- Нет. Пока нет.

- Остальное? - Лэнс посмотрел на нее, и в его взгляде читалось» «Ты, должно быть, шутишь?» – Имеется в виду нечто большее, чем профессиональное доминирование?

- Вроде того, - ответила она.

- Больше, чем вроде. - Судья подошел к книжному шкафу и провел пальцами по корешкам книг. Он вытащил довольно потрепанную книгу в мягкой обложке. Нора затаила дыхание. - Держи, сынок. Читал когда-нибудь книги этой милой барышни?

Лэнс уставился на обложку. - Беглянка… Нора Сатерлин. Нора, ты пишешь книги?

- Я использую свое право хранить молчание.

- Виновна по всем статьям. И я могу бросить книгу в тебя. - Судья Б. бросил ей книгу. - Даже если никто в зале суда не будет знать о подработке Мисс Норы в качестве Доминатрикс , она пишет эротику, и это общедоступный факт.

- Я понятия не имел, что ты знаменитость, - сказал Лэнс , выглядя и впечатленным, и обеспокоенным.

- Я писатель. Это противоположность славе.

- Дурной славе, - исправил судья. - Мне рассказать, о чем твоя книга, или ты сама?

- Я все время пишу собственную книгу. Сама справлюсь. Она слегка напоминает историю Дафны и Аполлона, но только Дафна шестнадцатилетняя девушка, проживающая в групповом доме , и ее преследует привлекательный бывший полицейский, намного старше ее, который убил ее жестокого брата-близнеца, пока сдерживал его во время драки. На самом деле, это милая любовная история. Кроме изнасилования несовершеннолетней, если ты понимаешь, о чем я.

Лэнс закрыл лицо руками.

- В деле об опекунстве над детьми все является доказательством, включая художественные произведения новой подружки папы.

- Судья Б., вы мне не помогаете в этом деле. - Нора указала на него пальцем. Он поднял руки сдаваясь.

- Ты хотела правды и моей помощи. Я просто говорю все, как есть. - Судья тяжело выдохнул. - Безусловно, все станет еще хуже.

- Хуже? - Глаза Лэнса распахнулись от ужаса. - Что еще хуже?

- Милая Мисс Нора работает на Кингсли Эджа , на которого, как я предполагаю, ты тоже работаешь, верно?

- Да, - ответил Лэнс , его губы сжались в тонкую линию беспокойства.

- Кингсли Эдж - последний человек в этом городе, чьей причастности ты захочешь в борьбе за опеку над ребенком. Независимо от его достоинств, как личности, его предприятие немного… Какое же слово подобрать?

- Незаконно, - ответила Нора, сглотнув тяжелый ком в горле.

- Более того, - продолжил судья, - это опасно. Учитывая, сколько денег привлечено, сколько важных людей вовлечено, которым есть , что терять… скажем так, твое присутствие в его платежной ведомости не слишком хорошо отразится в этом деле.

- Значит, я должен уволиться? - спросил Лэнс. Нора слышала разочарование в его словах, нежелание.

- Придется, если хочешь вернуть дочь. Ты больше не служишь в морфлоте ?

- Нет. Увольнение по состоянию здоровья. Почетная отставка, - ответил он.

- Тебя награждали какими-нибудь медалями?

- Может быть, - ответил он, и на этом все.

- Это хорошо. Я удостоверюсь, что мы выбьем тебе нового судью, судью с военным прошлым. Как ветеран, с ранением и медалями, у тебя будет очень хороший шанс равноправной опеки. Ты думал вернуться в Морфлот?

- На самом деле, это не вариант. Мне предлагали работу в тылу, на контрактной форме, от компании, которая сотрудничает с Морлотом на Род Айленде.

- В SPECWAR? - спросила Нора.

Лэнс прищурился на нее. - Откуда ты знаешь про них?

Нора изобразила, будто закрывает рот на замок и выбрасывает ключ.

- Не спрашивай, не говори. - Там у нее было довольно важный клиент, и ей бы не стоило его злить. Чертовски большие чаевые давал.

- Какая оплата? - спросил судья Лэнса.

- Космическая. Но это бумажная работа. Я люблю быть активным. Поэтому хотел работать на Кингсли , обеспечивать безопасность в его клубах, помогать людям делом. Сидение за компьютером не вяжется с моим представлением о помощи людям.

- Возможно, тебе стоит проглотить свою гордость. Чеки от законного работодателя лучше посодействуют тебе, чем зарплата от Кингсли Эджа. Здесь даже не о чем думать, юноша. Я могу поставить тебя перед сочувствующим судьей, помогу найти хорошего адвоката, могу сказать, к какому психологу обратиться за освидетельствованием, но все остальное зависит от тебя. Если хочешь вернуть дочь, ты должен попрощаться с этим миром, попрощаться с работой у Кингсли и попрощаться с Госпожой Норой.

Лэнс молчал. Нора смотрела на судью Б., который только сочувственно улыбался ей. Она наклонилась вперед и сжала его руку, благодаря за честность, несмотря на то, что эта честность ранила.

- Давайте разберемся… - Лэнс встал и начал мерить шагами маленький загроможденный кабинет. - Я два года мечтал о том, как верну дочку. Шестнадцать лет я мечтал, как найду идеальную для меня женщину. Я нашел идеальную женщину и выяснил, как вернуть дочку, но… чтобы ее вернуть, я должен отказаться от идеальной женщины.

- Если тебе станет лучше, - вмешалась Нора, поворачиваясь к нему. - Я не идеальная. - Если Лэнс считал ее идеальной, может , им стоит разойтись.

- Идеальна или нет, - сказал судья Б., - но ты прав. Ее причастность даст адвокату твоей бывшей жены все необходимое им орудие, чтобы держать тебя как можно дальше от дочери. Это справедливо? Нет, ничуть. У меня девять внуков, и, не раздумывая, я бы позволил мисс Норе присматривать за ними. Но вопрос справедливости редко заботит суд. То, что правильно , часто жертвует ради того, что кажется правильным.

- Но вы ее клиент. - Лэнс повернулся к судье и указал на Нору. - Почему быть связанным с ней для вас нормально, а для меня нет?

- Хороший вопрос, но уродливый ответ. Я судья, а ты - нет. И еще, у меня есть деньги и влияние, мне остался год или два до пенсии. Я могу уйти завтра, но люблю свою работу и чувствую, что могу кое-что сделать. Мои дети выросли, и все они имеют представления о моих интересах, и они едва ли удивятся скандалу. И уж тем более они не будут скрывать от меня внуков. Если выяснится, что я вижусь с этой милой барышней раз в неделю, я уйду раньше, выслушаю подколки от коллег и друзей и уеду с женой в Бока.

Лэнс сел и тяжело выдохнул.

- Нет другого варианта? - спросил он, умоляюще глядя на судью.

- Сынок, как бы я хотел сказать тебе , что есть. Хотел бы сказать, что для богатых влиятельных людей, как я, и нормальных, как ты, нет двух наборов правил. Хотел бы я сказать, что нет разных правил для мужчин и женщин. Я могу сказать, но это будет ложью, и ты знаешь об этом. И ложь не поможет тебе вернуть дочку.

- И что мне сейчас делать? - спросил Лэнс после длинного и тяжелого выдоха.

- Покинуть этот мир и не оглядываться, - ответил судья Б. - Разрываешь контакты с ней, с Кингсли , со всем этим миром. Проходишь психиатрическое обследование, чтобы доказать, что подходишь на роль родителя. Соглашаешься на работу гражданского подрядчика, если за нее хорошо платят, и она привлекательна для суда.

- Но Лэнс тематик, - возразила Нора, готовая закричать от несправедливости. - С таким же успехом можно сказать гею стать гетеро, чтобы он смог получить опеку над ребенком.

- Да, и если этот гей хочет опеку над ребенком достаточно сильно, он это сделает или устроит чертовски хорошее шоу перед судом. Послушай, я не говорю, что ты должен бросить эту жизнь. Если через год или два после того, как ты вернешь опеку, найдешь милую девушку, работающую в банке или учительницу… и по случайности она будет наслаждаться ролевыми играми в спальне, тогда все будет отлично. Это только между вами двумя. Вы не будете этим заниматься, пока в доме будет дочка. Ты не оставишь ни единой улики. Но поездки по городу с профессиональной Доминатрикс , которая пишет жесткую эротику, и ее арестовывают раз в две недели, с хохотом выставят тебя и твое дело из здания суда.

- Я должен это сделать сейчас? - спросил Лэнс , и сердце Норы остановилось. Остановилось из-за него и остановилось из-за нее. Она знала ответ еще до того, как судья ответил им.

- Я бы порекомендовал. Чем быстрее, тем лучше. Чем больше времени ты проводишь с ней, тем больше вероятность, что кто-то узнает, тем больше вероятность, что узнает твоя бывшая. В этом мире больше нет личной жизни. Интернет убил эту фантазию. Все что нужно - это знать одного человека, или одна фотография, или один слух… твоя бывшая может нанять частного детектива и собрать все необходимые улики за час, чтобы держать тебя вдали от дочки. Большинство судей не смогут отличить свой зад от дырки в земле, а пытаться объяснить им разницу между Госпожой и проституткой… У тебя больше шансов научить меня танцевать чечетку на луне. Или научить мисс Нору…

- Математике, - продолжила Нора. - Я очень плоха в математике.

- Тогда вот тебе пример, с которым ты справишься, - сказал судья и добро, но безнадежно улыбнулся. - Ты плюс Лэнс - равняется никакой опеки над его дочкой.

Нора проглотила тугой ком в горле.

- Чертовски ненавижу математику.

Нора и Лэнс поблагодарили судью за честность и время и покинули его дом с тяжелыми сердцами и еще одним пакетом печенья с шоколадной крошкой от миссис Б.

- Чем хочешь заняться? - спросила Нора в машине. - Могу отвезти тебя домой.

- Я не хочу домой. - Лэнс прислонил голову к окну. - Я хочу поехать к тебе, провести ночь с тобой и больше никогда не покидать твоей постели.

- Я тоже этого хочу. - Нора положила руку на его колено и сжала. - Но ты слышал судью Б.

- Да.

- Лэнс… Послушай меня. Говорит твоя Госпожа.

- Ладно, я слушаю.

- Я без ума от тебя. Но мы познакомились всего лишь пару дней назад. Секс потрясающий, и ты потрясающий, но есть кое-что важнее, чем мы оба.

Лэнс молчал, и Нора решила просто кататься по округе, пока он не примет решение. Ей всегда было лучше, когда она за рулем. Машина для нее была больше домом, чем сам дом. Поэтому она проезжала улицы и позволяла причуде определять направление.

И по какой-то причине причуда привела ее в Уйэкфилд , штат Коннектикут.

- Ты похищаешь меня? - спросил Лэнс , когда они выехали из города.

- Не соблазняй меня. Я же могу. Вырублю тебя, и, когда ты очнешься, будешь черт знает где во Франции, в прекрасном маленьком коттедже, с полным набором для бондажа и С/м игр, которые только можно представить.

- Похоже на рай.

- Это и есть рай. За исключением того, что детям туда вход воспрещен. Похоже на твою версию рая?

Лэнс не ответил, но она и не ждала. Как только они въехали в Уйэкфилд , Норе пришлось ехать в противоположном направлении от Пресвятого Сердца, церкви Сорена… ее церкви. Вместо этого она направила машину в миле от нее в маленький жилой район на окраине города.

- Где мы? - спросил Лэнс , когда она припарковалась в глухом переулке перед потрепанным дуплексом с болезненно-бледно-зеленым алюминиевым сайдингом и убитым газоном. За тупиком росла стена из деревьев, потрепанная ветром и старая.

- Когда я здесь жила, он выглядел не лучше. - Нора вышла из машины и прислонилась к двери.

- Ты жила здесь?

- Ага. Выросла в этом доме. - Она указала на левую сторону дуплекса.

- Это… - Лэнс замялся, и Нора усмехнулась.

- Дерьмовилль , США?

- Я этого не говорил. - Лэнс поднял руку.

- Тебе и не обязательно. По всеобщему признанию, я росла не в доме для бедных или что-то типа того. Просто бедный район города. Так или иначе, он не милый. А внутри еще хуже.

- Хуже?

- Вероятно, единственный плохой район во всем городе. Но здесь теперь никто не живет. Ни в этом доме, ни в районе.

Она осмотрела улицу и заметила пару припаркованных машин и никаких признаков жизни.

- Почему?

Нора начала отвечать, но закрыла рот, когда в дали послышался звук приближающегося поезда. Она улыбнулась Лэнсу и засунула руки в карманы пальто.

- Один… - сказала она, считая секунды, - два… три… Соберись.

После того, как она произнесли «три», поезд пролетел мимо них с пронзительным грохотом. Лэнс прикрыл уши руками, но Нора ждала.

- Какого черта? - Лэнс опустил руки.

- Железнодорожные пути находятся прямо за этими деревьями. Я выросла с этим звуком - каждый день и каждую ночь. Я до сих пор могу спать в ураган, потому что росла с этим на своем дворе.

- Ты, должно быть, шутишь.

Нора покачала головой.

- Нет. Десять лет назад поезд сошел с рельсов примерно в пятидесяти ярдах в том направлении. - Она указала на восток. - Он вез какие-то химикаты. Весь район был эвакуирован. Большинство людей тогда уехали и больше не вернулись.

- Здесь безопасно находиться?

- Сейчас чисто. Но никто не хочет жить рядом с путями.

- Не могу их осуждать. - Лэнс пнул камешек на лужайке.

- Я тоже. Были лишь пластиковые тарелки и стаканы. У нас буквально не было ничего красивого в доме. Они падали со стола и разбивались на тысячи кусочков. Когда я приобрела свой дом, в котором ты был, первое, что я купила, это целый набор хрустальных бокалов и ваз, и всего, до чего могла дотянуться, чем более хрупкое, тем лучше. Я люблю иметь то, что бьется, зная, что они разобьются тогда, когда я захочу.

- А не потому, что ты живешь прямо на железнодорожных путях.

- Именно.

- Ты была здесь счастлива? - Лэнс шагнул на тротуар, и Нора последовала за ним. Так странно было находиться в этом районе. Столько воспоминаний набросилось на нее, что она ощутила, как может увязнуть в их темных глубинах.

- Мне было нормально, - ответила она. - Я так и не научилась кататься на велосипеде. У меня был розовый Швинн , но его украли до того, как я научилась кататься на нем. А новый мы не могли себе позволить. Так или иначе, меня больше волновали мотоциклы, чем велосипеды.

- Ты здесь жила с родителями?

- С мамой. - Нора подошла к парадной двери. Она заглянула в окно и увидела внутри пустоту - ни мебели, ни людей, ни жизни.

- Где был твой отец?

- Железный треугольник в Квинсе. Это была его мастерская. Или в тюрьме. Я была маленькой, когда мама поняла, что ее муж-механик на самом деле перепродает угнанные машины на запчасти. Она ушла от него. Они развелись, и мама отказалась от любых алиментов. Она хотела, чтобы отец и близко ко мне не подходил. Она была так зла на него, что даже после его смерти аннулировала брак.

- Я не виню ее. Боже, не могу представить, каково расти вот так. - Он указал на дряхлый дом и заброшенный район. - Не могу представить, каково расти с отцом, который в тюрьме. Папа… мы с ним были друзьями. Папа был саб -капитаном, не то, чтобы ты знала об этом. Он скромный человек.

- Саб-капитаном ? Похоже на меня. Очевидно другой род сабов.

- Субмарины, - ответил Лэнс смеясь. - Он был на своем последнем задании, когда развернулась война в Персидском заливе. Вместо того чтобы вернуться домой, он остался там. Думаю, это единственный раз, как я помню, когда мама потеряла самообладание во время отъезда отца. Она даже спланировала его приветственную вечеринку.

- Вот черт, должно быть, это было тяжело. - Нора взяла его за руку.

- Да. Я спросил его об этом, спросил, был ли он зол и поэтому ли остался. Он ответил, что нет. Он знал, что у мамы все под контролем, что мы с моей сестрой будем в порядке. Он сказал… - Лэнс замолчал и сглотнул. На его лице появилась улыбка. - Отец сказал, что иногда наступают времена, когда то, что ты хочешь сделать, противоположно тому, что ты должен сделать. И мальчики делают то, что хотят, а мужчины… - Лэнс чуть выпрямился. - Мужчины делают то, что должны.

- Теперь понятно, откуда в тебе это раздражающее благородство.

- Нет, это папа такой. Он говорит, что я его герой. То же самое я говорю о нем.

- Тебе повезло иметь такого замечательного отца, таких замечательных родителей. Мы с мамой бодались каждый день. Я была папиной дочкой. Не в извращенном смысле.

- А можно быть папиной дочкой в плохом смысле? - с ужасом спросил Лэнс.

- Не осуждай меня.

- Прости.

- Когда мне было тринадцать-четырнадцать, я сбегала в Квинс при любой возможности, чтобы увидеть его. Я садилась на автобус, затем на метро и устраивала ему сюрприз в гараже. Он обращался со мной, как с маленькой принцессой, водил меня обедать со своими друзьями, затем отвозил домой. Он был не настоящим родителем, никогда не наказывал меня или что-то вроде того. Мама делала всю работу за него, поэтому я ненавидела ее и любила его.

- Что произошло? Я имею в виду, между тобой и ним.

Нора отвернулась от окна, от пустого дома, от воспоминаний.

- Я попала в беду. Большую, ужасную беду. А папа убежал со всех ног и оставил меня расхлебывать даже несмотря на то, что я попала в беду из-за него. Вмешался Сорен и заботился обо мне изо всех сил. Но я больше не была маленькой папиной девочкой. И затем папа умер, и я не скучаю по нему.

Лэнс молча стоял и смотрел на дом.

- Я не жалею о том, как сложилась моя жизнь, - сказала Нора и подошла к нему. - Но если бы я обладала волшебной палочкой и могла расти с таким же любящим и заботливым отцом, как ты, я бы взмахнула ею, не думая.

- Правда?

- В мгновение ока. Есть два типа подростковых бунтов - нормальный и тот, что приводит тебя в колонию для несовершеннолетних. Мой был последним вариантом. И я уверена, будь у меня нормальный отец, до этого бы не дошло.

- Я хочу быть хорошим отцом для своей дочки. Ты знаешь это. - Лэнс сжал ее руку и снова отпустил.

- Когда девочка чувствует себя брошенной своим отцом, она может привязаться к любому другому мужчине постарше, который проявляет к ней интерес. К счастью для меня, этот другой мужчина хорошо заботился обо мне. Он вытащил меня из беды и удерживал от беды. Это было так же легко, будто меня кто-то сбил с ног и снова поднял. Я знаю нескольких девушек, которые скатились вот так.

Лэнс потер подбородок, эта щетина, выросшая за полдня, выглядела такой соблазнительной. Но она держала руки при себе, зная, что в следующий раз, когда прикоснется к нему, будет последним.

- Я могу вернуть свою дочку, - наконец сказал Лэнс.

- Можешь. Судья Б. был очень оптимистичен. Он знает всех в гражданском суде, имеет много рычагов. Он сможет помочь тебе.

- Я благодарен ему. Просто… - Лэнс повернулся и посмотрел на нее, и в его темно-голубых глазах она увидела дорогу, на которую они никогда не свернут, во всяком случае, вместе. Прогулка по этой дороге была бы замечательной. Вся Преисподняя устроила бы вечеринку, когда их пресловутая Госпожа Нора, наконец, осядет и наденет на саба ошейник. Женщины бы млели перед красивым, благородным и рыцарственным Лэнсом , а мужчины восхищались бы им за то, что он достаточно мужественный, чтобы принять ее. Она видела их утро: завтрак Лэнс подавал бы ей в постель, приносил чай в офис, пока она работала над книгой, разминал бы ей шею, если она проводила слишком много времени за столом, или избивая клиента. Она могла представить, каким убийственно галантным Лэнс был бы в смокинге, когда они посетят официальную вечеринку у Кингсли или специальное мероприятие у ее издателя. А ночи… все эти ночи в постели с Лэнсом , угождающий всем ее сексуальным прихотям, и Нора, выполняющая все его желания… Они могли прожить целую жизнь хороших ночей. Он мог дать ей все, что она пожелает. Она могла дать ему все, в чем он нуждался. И никто не смог бы забрать это у них.

- Я должен делать то, что нужно, - наконец сказал Лэнс. - Даже если сейчас это не то, чего я хочу.

- Последняя хорошая ночь? - предложила Нора. Это все, что она могла дать.

Лэнс кивнул. Они в тишине ехали к ее дому и в тишине вошли в него. В тишине они целовались, и в тишине она провела его в свою спальню.

Всю ночь он баловал вниманием ее тело. Он провел час, целуя и дразня ее груди. Она провела почти час, избивая его черным и синим флоггерами , однохвостками и тростями. Для него она хотела оставить такие синяки, которые продержались хотя бы несколько недель. Для себя она хотела знать, что он будет носить отпечатки их времени вместе на своем теле. Она привязала его и объезжала пока не истощила себя и его оргазмами. Затем они заснули, но ненадолго.

Нора проснулась за час до рассвета. Она смотрела на спящего Лэнса. Из всех мужчин, которых она впустила в эту постель, ни один не выглядел так уместно, как Лэнс. Смесь лунного света и света фонарей проникала в комнату и озаряла синяки и рубцы, украшающие широкую, мускулистую спину Лэнса.

И только сила воли не позволила ей поцеловать один прекрасный и чернеющий синяк под ключицей. Вместо того чтобы прикоснуться к нему или поцеловать его, она выбралась из постели и на носочках подошла к шкафу. Она скользнула в прозрачное черное неглиже, которое купила несколько месяцев назад, но так ни разу и не одела. Почему? Не выдалось лучшего момента, чем сейчас. Сейчас - это все, что у них было. Но она еще не закончила. Где-то в глубине бардака ее гардеробной… она знала, что он был там… да. Она нашла его. Черный бархатный мешочек, который она спрятала.

С верхней полки она достала коробку со свечами и зажигалку. Пока Лэнс спал, она зажгла шесть свечей и расставила их по комнате. Она не планировала игры с воском, если только он не попросит. Ей просто хотелось увидеть его тело при свечах в первый и последний раз.

Наконец-то комната была готова. Солнце взойдет только через час.

Стоя у края кровати, Нора взяла свечу и наклонилась вперед. Ее губы прикоснулись к плечу Лэнса в ту же секунду, как горячий воск приземлился на его спину.

Лэнс вздрогнул, сразу же проснулся и сел. Задыхаясь от шока болезненного пробуждения, он смотрел на Нору, которая ничего не говорила, выжидая, словно хорошо натренированный солдат следующего приказа.

Нора лишь мгновение смотрела на него, на вены на его предплечьях, на изгибы мышц его живота и груди, на россыпь шрамов, которые только добавляли ему очарования. Она поставила свечу на стол. Подняла черный бархатный мешочек, развязала серебряные шнурки и достала тяжелый кожаный ошейник.

Лэнс посмотрел на ошейник и затем на нее с вопросом во взгляде. Нора повернула его в руках, наклонив к свету.

- В Израиле есть кожевник, знакомый Кингсли. Он делает все плетки и флоггеры для Кингсли. Старикан. Возможно, знал Моисея. Так или иначе… - Нора провела пальцем по богатой серебряной пряжке на задней части ошейника. - В прошлый его визит к Кингсли у него был он. Я купила его. Одна из этих импульсивных «любовь с первого взгляда» покупок. - Она улыбнулась Лэнсу , который , как казалось, сейчас еле дышал. Слова Норы, хотя и были произнесены шепотом, отдавались эхом от стен. - Невероятно тонкая работа. Видишь, тут бороздки? Это гравировка. Он сказал, что это на иврите «Защитник. Кормилец. Раб». У него душа старого романтика. Когда я его покупала, у меня никого не было на уме. Я просто его хотела.

- Почему? - спросил Лэнс , все еще смотря на ошейник, но не прикасаясь к нему.

- Не знаю. Почему девушки, у которых нет парней, покупают журналы для невест? Думаю, они покупают их, чтобы помечтать. Даже у Доминатрикс есть мечты.

- Госпожа, хотел бы я исполнить ваши.

- Ты можешь. Возможно, на час. Мечты недолго длятся. Они не выдерживают всю ночь.

- Как? Я сделаю все, что пожелаете?

- Надень его для меня. Прими его. Будь моим до утра, раз это все, что у нас осталось.

- Слишком мало времени.

- А сколько будет достаточно? - спросила она, не ожидая ответа. - Чем дольше мы это откладываем, тем больнее будет, тем больше людей узнают о нас. Ты знаешь, для тебя она важнее, чем я. Ты знаешь, она и должна быть важнее.

Лэнс неохотно кивнул.

Нора расстегнула замок на ошейнике.

- До рассвета? - спросила она. - Только до рассвета?

- Да. Лучше час в раю, чем вся жизнь за стеной.

- Заходи, - ответила она и подняла ошейник.

- Вы уверены? Не стоит тратить что-то…

Она прижала ладонь к его щеке и провела большим пальцем по его щетине.

- В ночь нашего знакомства ты дал бармену десять долларов вместо семи за пиво в клубе, где алкоголь бесплатный, и только парни, пытающиеся затащить бармена в постель, оставляют чаевые, но ты не такой. Да, я уверена. И нет, это не пустая трата.

Лэнс больше не возражал. Он наклонился вперед и положил голову ей на плечо. Нора застегнула ошейник на его шее, и он сел прямо. Она будто знала, что он подойдет Лэнсу идеально. Никогда за свои двенадцать лет жизни в Преисподней она не видела такого красивого саба в ошейнике. Ошейник привлекал внимание к его мускулистым плечам и мощной шее. В нем он выглядел сильнее, мужественнее, ни как иначе.

- Ты мой. - Она поцеловала его в губы. - Моя собственность. Моя одержимость. Мой раб и слуга. Мой рыцарь и мой защитник.

- Ваш, - ответил он, будто ничего больше не мог сказать.

Нора прижала обе ладони к его шее, ощущая, как бьется пульс под кожей ошейника.

- Займись со мной любовью, как ты хочешь. Какая бы ни была твоя фантазия, какая бы ни была твоя мечта, осуществи ее со мной. Не думай, понравится она мне или нет, потому что я с тобой. И уверена , что мне понравится.

Лэнс соскользнул с постели и встал за ней. Он прижался своим обнаженным телом к ее спине. Бедра Норы были на одном уровне с постелью. Она ощутила, как его эрекция, невероятно твердая и толстая, прижимается к ее пояснице. Он целовал ее шею, и кожаный ошейник царапал кожу, ощущение такое неожиданное и эротичное, что по ее телу до самых ног побежали мурашки. На одно мгновение она подумала о Сорене. Наслаждался ли он ощущением ее ошейника на своем плече или груди, пока она лежала под ним? Скучал ли он по тому, что она больше не носила его?

Руки Лэнса на ее груди заставили все мысли о другом мужчине улетучиться. Он обхватил их сквозь тонкую ткань ее неглиже, и ее соски затвердели под его пальцами.

- Стоя? - спросила она, когда он опустил бретельки по рукам, обнажая ее грудь. - Сзади? Что за фантазия? - Она не была разочарована или недовольна, только любопытно, почему он выбрал эту позу для их последнего раза.

Он целовал мочку уха и щипал за соски, и волны удовольствия накрывали ее живот.

- Стоя, потому что я могу защитить вас. - Он провел пальцами сквозь ее длинные волосы и собрал их в кулак на затылке. - Сзади, потому что я могу укрыть вас.

Она сразу же поняла, о чем он. Если кто-то вломится в дом, пока они будут заниматься любовь, тело Лэнса будет между ней и злоумышленником у двери. Даже во время секса, он бы защитил ее или же умер сам.

Лэнс целовал заднюю часть ее шеи, опускаясь по спине. Опустившись на колени, он ласкал ее бедра губами. Он поднял ее сорочку и целовал ее попку, спину и бедра. Проникнув рукой между ее ног, он раздвинул складочки пальцами и дразнил тугой узелок клитора, и она таяла под его рукой.

Он снова встал и прижался к ее телу. Она шире развела бедра, и он прижался к ее входу. Сначала он не входил, просто скользил длиной по ее влажности, пока она смазывала его своими соками и потребностью.

Она схватилась за простыни, когда он приподнял бедра и проник. Их тела плавно сливались, пока он все глубже и глубже проникал в ее теплоту. Горячее дыхание Лэнса опаляло ее кожу, пока он врывался в нее с бесконечным терпением и контролируемой силой. Одна сильная рука удерживала ее за обнаженные бедра. Вторая рука прижималась к животу, создавая восхитительное давление во всей тазовой зоне. Давление, нараставшее волнами, обхватывало ее внутренности, и она двигалась навстречу толчкам Лэнса.

Она ощутила, как ее тело напряглось вокруг него. Нора наклонилась над кроватью, толкнулась назад и приняла его глубже. Она хотела его всего, сколько могла принять, всего, сколько могла получить.

Лэнс быстрее проникал в нее, двигаясь коротким и быстрыми выпадами, которые она ощущала животом, он сжал ее набухший клитор между большим и указательным пальцами и помассировал. Так должно было быть каждую ночь… Но эта ночь будет последней.

Теперь она желала лишь одного освобождения. Она напряглась, когда Лэнс обнял ее под грудью и прижался к ней так близко, что их бедра двигались в унисон. С хриплым криком и содроганием, которые сотрясало все ее тело, Нора жестко кончила, ее вагинальные мышцы сжались вокруг все еще двигающегося внутри нее Лэнса

Истощенная, она положила руки на кровать, чтобы удержаться под натиском толчков Лэнса. Он держал ее за бедра, проникая длинными напористыми движениями, с которым почти покидал ее тело и снова погружался. Еще один толчок, и он кончил, его руки впились в ее бедра словно тиски. Она надеялась, что он оставит на ней следы, дополняющие отметины на ее сердце.

Он оставался в ней достаточно долго, чтобы оба восстановили дыхание. Наконец, он покинул ее тело, и Нора повернулась к нему лицом. Сейчас все закончилось. Конец. Солнце всходило. Их последняя ночь вместе закончилась.

Она приказала принять ему душ, что он и сделал. Она приказала ему одеться, что он и сделал. Когда Нора сказала ему оставить ошейник себе, он принял его с такой скромной благодарностью, что ей пришлось закрыть ему рот рукой, чтобы он молчал. Если он скажет что-то еще прекрасное, она никогда его не отпустит.

Когда она приказала ему оставить ее и не оглядываться назад…

- Я не знаю, могу ли я выполнить этот приказ, - сказал он, стоя у ее двери и сжимая дверную ручку.

- Можешь. И будешь.

- Я попытаюсь найти другой способ, - пообещал Лэнс. - Если есть другой способ вернуться и быть с дочкой, я найду его.

- Знаю, - ответила она, понимая, что больше никогда его не увидит. Не было никакого другого способа. А даже если и был, к тому времени, как он найдет его, она двинется вперед, как и он. Но сейчас они слишком дорожили друг другом, чтобы признать правду, которую оба знали. - Иди и верни свою маленькую леди. Она нуждается в твоей защите больше, чем я.

- Да, Госпожа. - Лэнс мгновение стоял на крыльце, и Нора собрала все оставшиеся силы, чтобы не заплакать. - Госпожа?

- Что, морячок?

- Может это прозвучит глупо, но это что-то значит. Вы и я. Что-то запланированное. Я не единственный, кто думает, что это была судьба, верно?

Нора вздернула подбородок и улыбнулась.

- Один мудрец однажды сказал мне, что судьба не всегда играет в сваху, - ответила она. - Иногда она играет с нами в другие игры. Иногда мы выигрываем…

- А иногда проигрываем.

- Знаешь… Я не единственная в своем роде. Есть и другие Доминатрикс. Некоторые даже не берут деньги за свои услуги.

- Другие Госпожи Норы? Я не верю.

- Я единственная Госпожа Нора, и весь мир благодарит Бога за это, но… я говорю о том, что ты должен играть по их дурацким правилам до тех пор, пока не вернешь ребенка. Затем ты снова можешь начать встречаться. Можешь найти одну из нас. Ты слишком хороший саб , чтобы тратить себя на какую-то скучную ванильку , которая не знает, что у нее есть. Любая Домина будет польщена иметь тебя в своих руках и у своих ног. Ты найдешь кого-то потрясающего. Я уверена.

- Может быть. Кто знает? Однажды судьба захочет поиграть в сваху. Может, судьба в следующий раз сделает все правильно.

- Я хотела бы… - Нора начала и остановилась. Она знала, что хотела сказать. Хотела сказать, чтобы она оказалась ею. Но эти слова было так же трудно говорить, как и слышать. Она оставила их не произнесенными, в безопасности, понимая, что Лэнс не был ее судьбой. Она уже встретила свою судьбу, и три года назад она с ней попрощалась. Она пережила это. Переживет и это тоже.

Лэнс больше ничего не сказал. Нора знала, что он ждал еще одного поцелуя, поцелуя, которого она не могла себе позволить. Он улыбнулся ей еще раз и отправился к своей машине, сел в нее и уехал. Он ушел, как было приказано, и не обернулся.

- Хороший мальчик, - прошептала она, но исправила себя. - Хороший мужчина.

Нора наблюдала за ним, затем закрыла дверь и заперла ее, и вернулась в постель. Прошел час, прежде чем она снова уснула, и как она и боялась, проснувшись, Лэнс ушел из ее жизни навсегда. Такова была природа мечтаний. Они только кажутся бесконечными во сне. Но с рассветом превращаются в пыль.

Целую неделю Нора жила базовыми потребностями - ела, спала, работала и следующим утром все снова повторялось. Съездила на еженедельную встречу с Судьей Б., но о Лэнсе они не говорили. Она провела ночь у Кингсли , и он упомянул, что нашел нового начальника отдела безопасности для своих клубов. Она навестила Наташу в ее квартире и обнаружила, что симпатичная Доминатрикс с пурпурными волосами отчаянно хочет вернуться к работе. Клиенту, который напал на нее и ограбил, будут предъявлены все обвинения, которые прокуроры смогут найти. Он не увидит солнечного света до конца своих дней. Нора предложила Наташе вернуться на работу к Кингсли из-за коллективной безопасности. Наташа призналась, что идея не плохая, и пообещала подумать.

В среду на той же неделе Нора отправилась в Уэйкфилд и присутствовала на ежедневной мессе. Она не осталась, чтобы поговорить с Сореном , она ни с кем не говорила. Она села в конце и оставалась стоять на коленях во время причастия, и только один раз улыбнулась ему, когда выходила из двери своей старой церкви и возвращалась в свою новую жизнь.

В ту ночь Нора оказалась в «Восьмом круге» в баре.

- Ладушки, Кул-Эйд. Поняла. Давай. - Нора сделала глоток своего напитка и глубоко вздохнула.

- Вы уверены, Госпожа? - Симона положила руку на бедро Норы и успокаивающе сжала его. - Вы точно уверены?

- Я так невероятно уверена сейчас, что прилипла к стулу. Просто спроси. Я справлюсь.

- Если настаиваете. Поехали… Госпожа Нора, сколько вам лет?

- Мне тридцать.

- И… сколько вы весите?

Нора сделала еще один глубокий вдох. Она открыла рот, но захлопнула его.

- Может, с этим и не справлюсь.

- Госпожа… - Симона усмехнулась и положила свою радужную голову на плечо Норы. - Все хорошо. Я тоже не люблю говорить людям, сколько вешу.

- Мне плевать, сколько ты весишь. Я просто хочу знать, что за химикаты ты используешь на волосах. Это дерьмо вообще законно? Ты себе не заработаешь опухоль мозга?

- Не думаю, - Симона выпрямилась и пощупала свою голову. - Я не ощущаю никакой опухоли. Хотя я недавно забыла вторую половину алфавита и собственный номер телефона. Это признак опухоли?

- Больше похоже на Jäger , чем на опухоль. Думаю, ты будешь жить.

- Слава Богу. У меня сегодня свидание.

- С кем? Опять с тем высоким блондином?

Симона покачала головой.

- С самой прекрасной Доминатрикс во всей Преисподней. Надеюсь, она поимеет меня.

Нора уголком глаза взглянула на девушку.

- С самой прекрасной Доминатрикс в Преисподней? К черту эту сучку, ты проведешь ночь со мной.

Симона рассмеялась, и Нора поддела пальцем клубный ошейник Симоны и потащила ее со стула.

- Пойдем, Кул-Эйд. Поиграем в игру «спрячь дилдо ».

- Люблю эту игру. Неважно, кто выигрывает, я всегда выигрываю, - сказала Симона.

Нора повела ее к лифту у края бара. Сегодня они бы поиграли немного в нише, чтобы разогреть девушку, а затем Нора отвела бы ее в подземелье и вытворяла с ней ужасно прекрасные вещи всю ночь напролет.

Лифт остановился, и в бар вошел Сорен.

- Простите нас, Сэр, - сказала Нора. - Нам понадобится этот лифт.

- Куда ты идешь с Симоной ? - Он уставился на Нору, которая только улыбалась ему.

- Куда я иду? Для начала, на третью базу.

- Мы с ней не закончили наш прошлый вечер. Нас прервали. - Сорен безразлично осмотрел Нору своими блестящими глазами. Ей пришлось подавить улыбку. Значит, он простил ее за ту небольшую ссору на крыльце? Хорошо. Они не могли разыгрывать ссору, когда на самом деле злились друг на друга.

- Простите. Не моя вина. - Нора попыталась пройти мимо него.

- Элеонор…

- Госпожа Нора, нас действительно прервали, - смущенно сказала Симона.

- Спасибо, дорогая, - сказал Сорен и протянул Симоне руку. Та умоляюще посмотрел на Нору.

- Ты знаешь правила, Блонди. Позвони Кингсли , - ответила Нора Сорену. Симона прижалась к Норе и поцеловала ее в щеку. - Договорись о встрече.

Затем две женщины зашли в лифт и поехали вниз.

- Спасибо, Госпожа. Я две недели ждала, чтобы поиграть с Вами. Вы такая храбрая. Он выглядел угрюмым.

- Сорен меня не пугает.

- Вы мой рыцарь в сияющих доспехах, Госпожа. - Симона театрально вздохнула и положила голову на плечо Норы.

- Я знала одного рыцаря, - ответила Нора, и лифт приехал, они вышли в темноту. - У меня с ним нет ничего общего.