Последний закат (СИ)

Глава 35

Виана

Три дня назад

— Я ухожу на прогулку, — Кортни хлопает дверью, даже не дожидаясь моего ответа.

И неудивительно, ведь я даже не собиралась ей его давать. Я очень бы хотела однажды узнать, что у неё были хоть какие-то весомые причины быть настолько плохой сестрой. Или, как бывает в фильмах и книгах, она на самом деле жертвует нашими семейными узами ради моего спасения. И если она будет со мной добра, то я умру, или меня изобьют.

Я не совсем понимаю, как мне её простить и возможно ли это вообще. Но я всё же всем сердцем надеюсь, что однажды проснусь и пойму, что отпустила. Просто отпустила и забыла, и спокойно смогу построить с ней сестринские отношения такими, какие они должны быть. Если она захочет. Но сейчас, я очень хочу просто узнать правду и перестать испытывать некое подобие острой боли, когда она проходит мимо меня даже не взглянув.

Интересный и забавный мир получается. Близкие люди иногда бывают не теми, у кого такая же кровь. И пока я сижу раздумывая, где-то на кухне что-то гремит. Я поднимаю голову разглядывая свою дверь.

Серьезно, Виана?

Ты дома одна, но вместо того, чтобы попробовать узнать, что происходит, ты просто смотришь на дверь? Возможно, я просто привыкла, что Эдриан может прийти ни с того ни с сего. И какими-то окольными путями. Я почти разгадала тайну его перемещений, и уверена, что где-то в моей комнате есть тайный портал в его. Как Нарния. Но правда скорее всего такова, но его старый замок имеет подземные пути, и где-то тут, за моим шкафом, если какая-то дверь. Но, хоть что-то должно пока оставаться лишь его собственной тайной.

Звук снова повторяется, а потом моя дверь медленно открывается.

Я ожидаю увидеть там кого угодно. Эдриана, Хейга, Лилу, даже Сакса. Свою сестру, которая могла вернуться, даже голого Бича уже уверено смогла бы перенести. Да даже фею, ведьму, домового. Но не его…

Мой отец стоит в дверном проёме твёрдо рассматривая комнату. Его взгляд ещё ни разу не попал на меня. Он постарел за то время, что я его не видела. Добавились седые волосы, которые, как ни крути, очень подходят ему. Отец никогда не был слабым, более того, его тело очень даже подтянуто. В детстве я не понимала, где и как он берёт время на занятия спортом.

Наверное, уже многие заметили, что я ни разу не называла его папой. Он мне не папа. И не был им, как оказалось никогда. Если то, что рассказали правда. Но…что он тут делает.

— А Эдриан мог бы тут и ремонт сделать для тебя, дочка, — наконец глаза мужчины находят мои.

Моё сердце напоминает камень, но каждый раз, как отец смотрит мне в глаза, каждый раз, как обращает на меня внимание или просто стоит рядом, то я теряюсь. Как маленький ребёнок неспособный правильно говорить.

— А ты мог бы нам и дом купить, отец.

Прямо через силу, как могла, выдавила из себя то, что пришло первое в голову. Лицо мужчины не изменилось, холодная улыбка даже не дрогнула, а глаза как выражали раздражение, так и продолжают выражать.

— Ничего в тебе не меняется, даже твой острый язык. Мне кажется, что я не такой тебя растил.

— Да, кстати об этом. Помимо очевидного вопроса, зачем ты тут. Хочу спросить, а почему ты вообще растил меня?

И вот наконец-то его улыбка дрогнула. Лицо стало зловещим, как будто морщины утроились. А глаза из раздражения перешли в злость.

— Я пришёл рассказать тебе правду и попросить помощи.

Я впервые подумала о том, что мне не хватает зеркала. Очень хотелось бы узнать, как выглядит моё лицо, когда я раз за разом воспроизвожу его слова. Помощь. Он просит от меня помощи.

Не удержавшись, я издаю смешок, и закрываю губы ладошкой.

— А что, твоя настоящая дочь и сыновья больше не годятся для выполнения грязных делишек? Или тебе нужно подать стакан воды?

Я иду во банк. Он никогда меня не бил. Но сейчас, после того как я в открытую ему грублю и издеваюсь. Тогда сказать о его реакции не могу. Но, по тому, как его лицо приобретает снова нотки раздражения, а морщины постепенно разглаживаются, могу сказать, что он берёт себя в руки. Грубая форма общения ему точно нравится больше. Он как энергетический вампир. Только появился в комнате, а мне уже нечем дышать и очень хочется спать, а ещё жутко разболелась голова.

— Восемнадцать лет назад я узнал, что моя жена беременна. Поверь мне, я был очень рад, что у меня родится третий ребенок. Ведь на тот момент у Кортни был уже брат. Но об этом позже, — Виннер прошёлся по комнате, как будто рассматривая всё детально. Я обрадовалась, что убралась утром, но, а с другой стороны, расстроилась. Какого чёрта, верно? Лучше бы тут было грязно. Это бы больше подходило привычной среде обитания его сердца.

— Раз позже, то продолжай, — я повернулась к нему лицом, сложив руки на груди. Защитный жест, который я взрастила с самого детства.

— Что, даже не предложишь своему старику присесть, или может принесёшь воды?

Впервые за те минуты, что он тут, мне очень хотелось улыбнуться искренне.

— Давай честно, я не оставлю тебя одного в комнате, сесть ты можешь и без моего предложения. А воду здешнюю ты пить не будешь, очень уж брезглив. И, с нашими отношениями и моим характером, я могу тебя отравить.

И, кажется, что мой отец впервые захотел улыбнуться так же, как и я. Потому что уголки его губ на секунду приподнялась. Но я не успела хорошо разглядеть, так как он развернулся ко мне спиной и снова прошёл к дверному проёму. Развернувшись, он прислонился к косяку рукой.

— Твоя мать никогда меня не любила, ты знала это?

— Ты её тоже никогда не любил, заметил?

— Туше.

Теперь он взаправду улыбнулся, чем вызвал у меня негодование.

— Знаешь, ты очень умная девочка, жаль, что ты не моя дочь. Я бы гордился того всю свою жизнь. Хоть ты и не моя, но ты очень похожа на меня. Приоритеты, характер, жажда жизни.

— Мы не похожи. Я никогда не смогу убить человека ради того, чтобы получить деньги.

— О, в этом я уверен. Но ты сможешь подставить человека, ради того, чтобы его спасти. Знаешь, я много думал, как мне заставить тебя действовать так, как я захочу.

Я вздыхаю, чуть прикладывая холодную ладонь к щеке. Мне жарко. И очень холодно.

— Когда ты родилась твой отец хотел забрать тебя. Но, не успел. Увы, такое случается.

Его слова смутно начинают выстраивать в моей голове логические цепочки. Сердце начинает прыгать галопом, а тело как будто начинает парить.

— Ты можешь перестать ходить вокруг? Скажи всё как есть, или не говори никогда и уйди из этого дома и моей жизни.

— О нет, милая. Я никуда не уйду, и ты тоже.

Теперь он достал телефон и что-то набрал в нём, улыбнувшись.

— Ты Виана Голден. И ты имеешь все права на деньги, Джона. Да, кстати, как тебе это семейство?

Вижу, ты хорошо устроилась и достаточно с ними сблизилась? — он мотнул головой на фотографию, которая с недавних пор стоит у меня на столе.

На ней мы всей компанией на моём дне рождения фотографируемся с пиццей. Эдриан меня обнимает, нежно целуя в щёку, Лил ставит рожки своему брату, который в тот момент, как всегда, с лицом, ничего не выражающим, стоит прямо. Бич поднял на руки Корт, которая просто начинает кричать из-за этого. Сакс и Сэм смеются и улыбаются. На фото все счастливы.

А вот в данный момент в этой комнате есть как минимум один человек, который хочет исчезнуть. Сейчас моё сердце успокаивается, кажется, даже перестаёт биться. А вот душа, моя душа просто исчезает. Я не чувствую ничего, потому что пока ничего не понимаю.

Не получается сконцентрироваться на теме, даже не выходит спокойно смотреть на отца.

— Ладно, ты думай над этим, а я пока пойду. Но обещаю, малышка. Я скоро вернусь, и мы поговорим по поводу всего.

— Стой.

Через боль, через засохшее полностью горло, я выдавливаю из себя то, что первое мне приходит на ум. Ведь я уверена, что ещё хоть на один вопрос он ответит.

— Почему ты хотел, чтобы я встречалась с Эдрианом, если он мой…мой…, — я сдерживаю слёзы как могу, потому что не могу…не сейчас…не так. Как можно такое выговорить?

— Я и не хотел, — тут на его лице резко пробегает понимание, даже сожаление. И я не понимаю, оно ко мне? — Не с ним.

И на этих словах он выходит оставляя меня в полном раздрае.

Как можно прийти, бросить бомбу и уйти? А что делать тем, кто застрял в этом омуте?

Я пытаюсь успокоиться, ведь единственное, что сейчас я чувствую, это какое-то сильное раздражение и злость. Мне хочется всё крушить.

Я медленно встаю, и бросаю свою кружку в стену. Она разбивается, кажется, на миллион мелких осколков. Я начинаю кричать, неистово. Всё сметаю со стола, переворачиваю цветы, которые утром снова принёс Эд. Разбиваю кулаком зеркало, и сползаю на пол.

Мне сейчас абсолютно плевать, что моя рука болит намного меньше, чем моё сердце. Как там говорится в известном мультике? Может ли сердце разбиться, если его нет?

Я всегда хотела, чтобы у меня его не было. И физическая боль нихрена не помогает в этом. Мне больно морально, мне просто…нечем дышать.

Я начинаю глотать воздух, которого нет. Я не чувствую воздуха, себя. Как так вышло? Всю жизнь, всю свою жизнь.

Мать не решилась мне рассказать правду, выбрав ложь и разочарование. Отец мне не отец. Более того, он убил моего настоящего отца. Господи… Эдриан…

И тут я начинаю чувствовать слёзы, которые перемешиваются с запахом металла. Лёгкие впустили воздух, как только я подумала о нём.

Как мне ему сказать, как держаться подальше. Как? Как? Как? Вопрос эхом разносится по моему сознанию.

— Виана?

В мою голову врывается голос, очень знакомый. Как будто откуда-то извне. Не вижу, не могу увидеть, кто или что меня зовёт.

Я очень хочу заснуть и проснуться снова в сегодня. Заставить Эдриана уехать, и не встречаться с Виннером никогда. Но если то, что он сказал правда, то…

— Виана.

Холодная вода прилетает мне прямо в лицо. Я как будто раскрываю глаза, которые всё это время были и так открыты.

Передо мной сидит Хейг. Если то, что сказал мужчина, воспитавший меня, правда, то Хейг мой брат. Господи, мне кажется, я снова готова разрыдаться.

— Ещё раз вдох, давай.

Его лицо и голос холодны как сталь, он даже не использует нотки паники в своём голосе. Он приказной.

Я делаю вдох, потом ещё раз, потом ещё. Холодная вода снова прилетает мне в лицо, на этот раз начиная щипать мне глаза.

— Дай руку.

Я повинуюсь тому, что происходит. Хейг вытаскивает маленькие кусочки стекла из моей руки, а потом поливает чем-то, что жутко щиплет. Я даже вижу, как вокруг ран создаются белые пузырьки. Но, ничего не чувствую. Сердце болит куда сильнее.

— Сейчас поедешь к врачу, я позову Эдриана.

— Стой, нельзя.

Хейг останавливается и смотрит на меня. Про себя я удивляюсь, что мой голос звучит спокойно и равномерно.

— Тут только что был мой отец. Он рассказал мне, что я Голден. Значит я твоя сестра, значит я…

Всё остальное было куда легче сказать, чем то, что я собиралась сказать дальше. Лёгкие снова сжались, как будто я находилась в месте без воздуха. Его высасывали из меня, как и жизнь. Как только приобретённое счастье.

— Дыши, я сказал.

Хейг в третий раз плеснул мне в лицо воду. Хорошо приводит в себя этот метод надо сказать. Я бросаю на него злой взгляд, отчего Хейг кивает.

— Я взял твою кровь с раны, так же как и возьму свою. Мы проверим. А сейчас, в любом случае, тебе нужно поехать к врачу. И если ты не хочешь видеть никого из Голденов, а особенно Эдриана, то тебе нужно позвонить кому-то, кто сможет помочь. И где-то переночевать. Напиши Эду, что осталась у Сэм и завтра приедешь утром на игру с ней. Он поверит тебе. Я попробую ускорить процесс получения данным насколько смогу, но дня три мы точно не получим ничего кроме догадок, — он достаёт свой телефон, набирая чей-то номер. Через пару секунд того, как я вижу, что его губы шевелятся, но звука нет. Хейг подходит ко мне, помогая, встать на ноги.

— Сакс приедет за тобой через десять минут, пошли умоемся.

После умывания, я достаю свой телефон и, при помощи Хейга, пишу сообщение Эду. А ещё, пишу ему послание на своём зеркале, как он это делал однажды. Я знаю, что он в любом случае зайдёт в мою комнату. И даже если он поверит, что я осталась у Сэм, хотя у неё я и переночую. То завтра он увидит мою руку. А ещё, вечером увидит тут всё разбитым. Кружку, вазу, зеркало. И если не сегодня, то завтра мне придётся с ним поговорить. Придётся рассказать.

А потом останется лишь ждать.