Поспеши

Глава 28

2 года спустя

— Прекрасно, — одобрительно кивает Пётр Иванович. — Светочка, ты как всегда креативно-экстравагантна.

Засмущалась.

— Если бы не ваши наставления, из меня не получилось бы сделать того, кем сейчас являюсь.

— Не преувеличивай, — махнул рукой Иванович и засобирался. — Ах да, завтра приезжает проверка, а я как раз завтра ложусь на операцию. Подсобишь?

— Я-то? А с Фёдором что?

— Так жена у него сегодня рожает. Я обещал подарить ему оплачиваемый отпуск вне графика остальных.

— Ну тут грех отказался. Хорошо, перенесу запланированную встречу. А! Пётр Иванович, не подскажете, кто возглавляет проверку?

— Подскажу, — хитро улыбнулся мужчина. — Какая-то Виктория. Не боись, не Власов.

Закатила глаза.

— Та история с твоим неожиданным переводом моих рук дело, считай. Если бы я тогда не нажал на кое-кого, Мишка тебя не отпустил бы.

Кивнула.

Ну-ну... Знали бы вы, не говорили таких вопиющих вещей.

— Дело прошлого. Он уже верно забыл обо всём.

— Иванович, мне не важно, кто проверяющий, главное, что не вы.

Пётр Иванович рассмеялся, а после, простившись, ушёл.

Вечером созвонилась с Надей. Девушка взвинчено ответила на входящий, долго разговаривать не могла, сильно торопилась, обещала перезвонить через пару часов.

После продуктивного дня я наполнила ванну и, опустившись в горячую воду, расслабленно потянулась к мобильному.

Да, последние два года многое изменилось.

После перевода в астраханский филиал какое-то время пришлось жить в общаге, но мне это не впервой. Спустя несколько месяцев сняла сначала небольшую однушку, а со временем переехала в просторную студию поблизости от рабочего офиса. Уж сильно мне понравилось жить в студии. Жильё здесь недешевое, особенно у побережья Волги. Без труда влилась в коллектив, правда, скучала по Григорию. К нему впоследствии переехала Надя и те замечательные месяцы провела в компании весёлой птицы, а когда стало известно, что хозяин забрал Гришу с собой за границу, долго ревела.

Каринка в итоге вышла замуж за своего кавалера, как и Никита женился на девушке, с которой познакомился в том самом кафе, где я ему отказала. Надя упоминала, что он уже стал отцом. Рада за него, честно.

Что касается моей личной жизни... Не радужно. Запала я на Власова знатно.

Не одну ночь проревела в подушку. Несколько раз почти набрала номер бывшего начальника, но вовремя опомнившись, сбрасывала исходящие в надежде, что тот не дошёл до адресата.

Благодаря работе отвлекалась от грустных и депрессивных мыслей, что впоследствии помогло сосредоточиться на быстром обучении и продвижение по карьерной лестнице. На сегодняшний день я довольно популярный специалист. Разблокировала мобильный и зашла в галерею. В конце списка фотографий нашла фото с цветочной композиции из пионов. До сих пор помню, как жалела, что не забрала с собой. Лишь эта фотография и небольшая часть гардероба напоминала о нём.

Следующий день, словно предвестник скорой бури, начался отвратительно.

Прямо в вестибюле вспомнила, что забыла пропуск на комоде, а пока с надеждой искала потеряшку в сумке, уронила телефон, при этом подфутболила острым носиком туфли.

— Чёрт...

Охранник поднял горе-технику и передал мне.

— Ваш?

— Да... Спасибо. А где Семён? — уточнила у нового охранника.

— Уволился недавно. Теперь я за него.

— Понятно, — и пошла к лифту.

— Девушка, — остановил он меня. — Пропуск, пожалуйста.

— Серьёзно?

— Более чем, — непреклонно.

Начал объясняться, но без толку.

— Сегодня приезжает столичное начальство.

— Знаю, — кивнула. — Мне его встречать надо, а вы на моём пути.

Спустя десять минут споров поняла, что выполняет свои обязанности Николай ответственно. С третьей попытки удалось набрать на разбитом экране Петра Ивановича.

— Абонент недоступен...

— Ладно, если так... Набрала номер Феди.

— Абонент вне зоны доступа.

— Великолепно...

При наборе третьего запасного номера горе-техника продемонстрировала мне лишь чёрный экран.

— Серьёзно?! — не удержавшись, взвыла, привлекая всеобщее внимание.

Бросила взгляд на наручные часы, подаренные мамой на двадцатипятилетие, какое отметила неделю назад.

— Слушается, Николай, я должна попасть в офис. Вышестоящее начальство, к сожалению, недоступно, не могли бы вы связаться с...

— Не положено.

Замерла.

Что-то мне это напоминает. Ну нет... Бред какой-то.

Отмахнулась от слишком фантастических предположений и решила рискнуть. Ушла из вестибюля по направлению к подземной парковке.

Крадучись, словно кошка, и да! Победа! Я проскользнула в грузовой лифт, пока охрана пропускала несколько белых иномарок. Нервничаю. Проверка вот-вот должна явиться, если уже не там.

Громко цокая, бегу по коридору, и вот он, нужный поворот к лифту, однако врезалась лицом в лицо первого попавшегося бедолаги.

— Блин-оладушка, — схватилась за нос.

От удара зазвенело в ушах, в глазах засверкали звёзды, а из носа хлынуло что-то тёплое.

Это провал...

Кто-то оперативно подхватил меня за талию, когда я чуть было не грохнулась с высоты шпилек. Лица не вижу, чёрная пелена, но с огромным сожалением вещаю: «Пожалуйста, простите! Я очень тороплюсь. Простите!! Вот», — на ощупь достала из сумки визитницу, а затем визитку и также на ощупь нашла руку незнакомца. Сквозь расплывающиеся картинку всучила прямоугольник и проскользнула в приоткрывшийся лифт, безостановочно извиняясь, прося войти в моё критическое положение. В итоге нащупала и по инерции нажала кнопку нужного этажа. Дверцы лифта захлопнулись.

Стыдно ужасно.

Осмотрела своё отражение сквозь проясняющуюся пелену.

Рубашка испорчена, как и внешний вид в целом. Что делать, ума не приложу, так как времени в обрез. В кабинете нашла сменный пиджак, но этого мало.

— Ну ладно уж... Надеюсь, Вика поймёт.

Помощь пришла оттуда, откуда не ждали. Одна из коллег пожертвовала свою рубашку на общее благо.

В итоге встречаю начальство в чистой рубашке, но с платком у носа.

***

Лифт изрыгнул приветственную «дзинь». Я застыла при виде окровавленной рубашки напротив.

Очень прискверно выругалась полутоном, отчего младшие коллеги напряжённо переглянулись. Им-то бояться нечего, а вот у меня затряслись руки, в груди всё сжалось, голос за секунду сел, а ноги приросли к полу.

Власов собственной персоной вышел из лифта в сопровождении нескольких человек. Его белоснежная рубашка безвозвратно испорчена кровавыми кляксами и брызгами, а глаза горели зелёным пламенем.

Воспоминания хлынули неконтролируемым потоком.

Я не забыла.

Он не изменился, разве что немного отпустил бороду, но ему идёт.

Чувствую себя всё той желторотой студенткой под его взглядом. Мира Сергеевна, кстати, осталась в свете Михаила, что в принципе неудивительно. Смотрит с нескрываемым презрением, параллельно поглядывает на молчаливого начальника.

Молчим.

Я не могу отвести глаз.

Стоящий позади коллега подтолкнул в спину. Кое-как поприветствовала делегацию, извинилась за внешний вид. Естественно, мадам Зверь не удержалась от замечания. Та ещё мегера.

Так обидно стало... Вот до слёз. Почему именно он?

Долго не продержалась, отдала бразды правления по должности мне равному коллеге и, поражённая стыдом и смущением, убежала в свой небольшой кабинет. Однако не успела и двери закрыть, как следом вылетел Власов.

Испугалась до чёртиков. Отпрыгнула к столу, он же прислонился спиной к двери, смотрит.

Вот-вот разревусь. Приказала проглотить в срочном порядке себя собственные слёзы. Предательски дрожит губа.

Надеюсь, незаметно, так как солнышко сейчас как раз за моей спиной, а Власов в моей тени.

— Вам что-то надо, Михаил Васильевич? — выдавила из себя.

Молчит.

— Почему молчите? — злюсь.

Почему молчите, как тогда, при этом смотрите таким взглядом?!

Отлипнув от двери, мужчина медленно приблизился.

Опустила голову. Не хочу, чтобы он видел меня в таком состоянии. Я представляла эту встречу иначе!

Думала, встречу его с гордо поднятой головой, а не так. Рассчитывала, что он увидит меня успешной, счастливой, беззаботной. Что пожалеет, но нет! По итогу я превратилась в ту стеснительную, неуверенную и напуганную девушку, что только-только сняла розовые очки.

Слеза обиды, сука, ускользнула, но ещё ниже голову опустить он мне не позволил. Надавил пальцами на подбородок и поднял взгляд на себя.

Зажмурилась.

Если посмотрю в его колдовские глаза — поплыву.

И вот он, сладкий яд на моих губах. Нежный поцелуй пытает и пытает.

Попыталась отстранить его, но, перехватив руку, он прижался щекой к моей щеке. Горячий шёпот опалил мочку уха.

— Ты поспешила с решением оставить меня где-то в прошлом.

Застыла.

Михаил отстранился и внимательно из-под чуть наклонённой головы наблюдает за реакцией.

— Ты меня любишь?

Испуганно округлила глаза и уставилась на Мишу, спешно запротестовав.

— Нет, конечно!

Сердце колотится словно сумасшедшее.

Власов снова поцеловал меня с большим напором и, снова отстранившись, уставился в ожидании ответа.

— Нет! — сказала больше для собственной убедительности.

— А вот я тебя — да.

— Нет... — не верю.

Врываюсь.

— Да.

— Нет... — прошептала, впадая в историческую слезопотерю.

— Да, — отпустил мои руки Миша и нежно прижал к себе в объятиях.

Заливаю слезами, как ещё никогда не заливалась.

Миша еще много раз признался мне в любви, осторожно поглаживая по голове и успокаивая.

Я так сильно наревелась, что у меня опухла не только переносица, но и глаза. Власов долго настаивал и в итоге увез меня в ближайшую больницу.

Хирург подтвердил, что перелома нет, а чуть позже отзвонился и Пётр Иванович.

Операция прошла успешно, и, как оказалось, операции проводили в той же больнице, где мне делали снимок, и там же находилось родовое отделение, где Федя познакомился с сынишкой.