Посторонние

Часть 1

Мы повстречались задолго до того, как нас официально представили друг другу. Это был один из тех дней, когда лето еще не ушло, а осень пока не наступила. Деревья уже стремительно обнажались. Но солнце, пытаясь скрыть это непринужденное разоблачение, светило во всю прыть. Игривый ветер гонял по воздуху нити паутины, и те щекотали лицо.

Во дворе перед школой, как всегда, было много ребят. Затертая до дыр лавочка с трудом умещала с десяток узкобедрых подростковых фигур. Мальчишки курили, передавая сигарету по кругу. И каждый, дожидаясь своей очереди, в нетерпении притопывал ножкою, взбивая облако пыли.

Я, с буханкой хлеба, варварски надкушенной с одной стороны, шла домой. И, взамен тому, чтобы делать крюк, решила срезать наискосок.

– Эй! – услышала я, когда незнакомая компания осталась позади. Вслед за этим последовал характерный свист, которым обычно подзывают собак. Я дернулась, но не остановилась. Будь они местными, или чужаками… Для них, я служила мишенью!

Когда сзади послышался звук шагов, я, испытывая острую потребность пуститься наутёк, стиснула зубы и крепче сжала в руке буханку. Мальчишка чуть опередил меня, развернулся лицом, и продолжил свой путь задом наперёд. Я ускорила шаг, он тоже ускорился.

– Почём нынче хлеб? – услышала я звонкий юношеский голос, в котором не было присущей его ровесникам злости и едкости.

– Тебе не по карману! – парировала я, гордо выпятив вперёд подбородок, и не замедляя хода.

– А ты угости! – ухмыльнулся мой «провожатый». Навскидку он был старше меня на несколько классов. В школьные годы именно «классы» служили универсальной системой координат.

– Обойдёшься! – хмуро бросила я снизу вверх.

Я уступала ему в росте, и один его шаг был равен двум моим. В то время как я шла вприпрыжку, он непринужденно рассекал воздух, сложив руки в карманы джинсов, совсем по-взрослому. Да и прикид его, а также стрижка, показались мне тогда слишком уж козырными для местного контингента.

«Очередной избалованный маменькин сынок», – про себя заключила я, слегка устыдившись при этом собственных стоптанных кедов, и видавшего виды, любимого свитера.

– А чё, смелая? – с вызовом заметил юноша, вскидывая голову, отчего каштановая челка съехала на бок, – Я и сам могу угоститься!

Я взяла буханку двумя руками, готовая к обороне. Но тут мое внимание привлекло дерево прямо по курсу, на которое мой новый знакомый, спустя пару секунд, налетел спиной. Он громко ойкнул, но не упал, а лишь коснулся кончиками пальцев травы под ногами. Я же, используя шанс, пришпорила, и остаток пути до подъезда преодолела бегом.

– Засцала, малая? – моих ушей достигла финальная реплика, которую сопровождали раскаты одобрительного хохота.

«Вот же козёл», – подумала я, оставляя в прохожей запыленные кеды.

После ухода отца в квартире стало слишком просторно. Хотя, по сути ничего не изменилось! Я по-прежнему делила спальню с Машкой, старшей сестрой. А мама обитала в родительской. Я представляла, как ей одиноко, должно быть, спать в пустой кровати. А потому частенько ускользала по ночам в мамину спальню, занимая прежнее отцовское место. И мне казалось, что, даже спустя три года, его запах все еще витает в воздухе.

Глава 1. Артём

«Овца», – подумал я в тот момент, наблюдая как безразмерный «бабушкин» свитер скрылся в дверях подъезда. И отмечая не без гордости, что в моем районе девчонки выглядят куда приличнее!

Коттеджный городок, где текло мое беззаботное детство, с городской средой разделял глубокий овраг. Около получаса в объезд на машине, и всего десять минут пешком. Бывало, перемахнёшь навесной мост, и череду уютных домиков сменяют допотопные малоэтажки.

Тогда свой интерес я объяснял исключительно любопытством. А, повзрослев, понял, что дружба с местными льстила моему самолюбию. В этой «рабоче-крестьянской» среде я, несомненно, был лидером! Что говорить, если одни мои джинсы стоили больше, чем весь их гардероб вместе взятый…

Пацаны заглядывали мне в рот, когда я рассказывал об отцовской новой тачке, или о каникулах, проведенных на заграничных курортах. Они коротали лето, в лучшем случае, на берегу деревенской речушки.

Ближе всех мне оказался Димон, высокий и худой, как жердь. Его родители относились к разряду «падшей интеллигенции». Так говорила мать, осуждая мою неосмотрительность в выборе друзей. Однако безропотно принимала Димку в нашем доме, и угощала лимонадом, когда мы часами резались в приставку. Однажды, на день рождения я подарил другу свои новехонькие водонепроницаемые часы. Чем окончательно подкупил его доверие! Родителям соврал, что потерял. Кажется, мать не поверила…

Частная школа с математическим уклоном. Просторный дом с отдельной комнатой и спортивной площадкой. И даже потенциальная «невеста», блондинка по-соседству, с которой мы вместе выгуливали собак. Я был единственным ребенком, и родители не скупились на подарки. Оправдывая таким способом постоянное отсутствие времени. Что было мне на руку! В свои двенадцать я ощущал себя королём мира. Знать бы тогда, каким хрупким окажется этот мир…

Глава 2. Нина

– У мамы появился новый парень, – хмыкнула Машка. Она сидела на своем обычном месте, перед зеркалом, и усиленно давила очередной прыщ на лбу.

В 16 сестра была искушенной в амурных делах. Её собственный парень регулярно появлялся на пороге. И, точно бычок на привязи, ждал Машку. Которая тем временем изводила пудру, в тщетных попытках замаскировать россыпь веснушек на щеках.

При всем стремлении выглядеть лучше и привычке злоупотреблять косметикой, Машка казалась мне воплощением женственности и красоты. Уступая только маме! Моей сестре досталось лучшее от обоих родителей. От матери: копна густых, как лошадиная грива, волос с трудом удерживаемых на затылке резинкой и глубокие карие глаза, с легкой поволокой. От отца – рост и гордая стать. Мне же остались объедки. На меня у природы не хватило вдохновения! И весь мой облик вышел каким-то средненьким. Средний рост, неброская внешность. Не дурнушка, но и не красавица…

Часть 2

Глава 6. Нина

Новый дом и впрямь оказался лучше. Да что там! По сравнению с нашей прежней квартирой, с проходным залом, сдвоенным санузлом и тесной кухней, это был просто дворец. Раньше мы с Машкой делили маленькую спальню, а ждать своей очереди под дверью ванной приходилось часами. Теперь же, у каждой из нас была отдельная жилплощадь, с собственным шкафом, кроватью, зеркалом и окном.

Непривычная к такой роскоши, я поначалу стеснялась, ожидая, что вот-вот всё вернется на круги своя. Но постепенно обжилась! Свое место на стенах заняли постеры с музыкальными кумирами. Отныне никто не мог высмеивать мои вкусы. За дверцами шкафа уютно устроились джинсы и рубашки.

Машка пребывала в восторге! В её комнате прежде обитал сын дядь Вади. Но сестра быстро навела порядок, добавив к скучному мальчишескому интерьеру розовых тонов и рассадив по углам плюшевых зайцев.

Двери наших спален оказались по-соседству. И мы, делая вид, будто живём в собственных квартирах, ходили друг к другу в гости. Правда, Машка, каждый раз норовила что-нибудь стащить.

– Зачем тебе вот эта штука? – спрашивала она, покручивая в руках пустую деревянную шкатулку, – Тебе и сложить в неё нечего!

– А тебе? – фыркала я, понимая, что вещицу придётся отдать.

Отныне ужин стал семейным мероприятием. Во главе восседал дядя Вадик, мы с Машкой садились напротив друг друга, что позволяло на протяжении вечера вести негласные баталии под столом. А мама, хлопотала на кухне.

Мне казалось, что от неё теперь осталась только часть. Вернее, не так! Она была, как прежде, целой. Но все ее существо теперь было обращено в сторону дяди Вадима. Нам же с Машкой доставалась толика ласки и тепла, которого прежде мы получали с избытком. Я ревновала! К этому высокому статному мужчине, который отныне стал центром маминой вселенной.

В то время я ничего не смыслила в мужской красоте. Однако, по словам сестры, дядя Вадим был красавчиком! Но, как по мне, растительности на его лице было уж слишком много. Думая о мальчике, который жил здесь до нас, я представляла себе миниатюрную копию дяди Вадима, с бородой и густой шевелюрой волос. Выходил этакий злобный карлик!

Хотя я предпочитала не думать о нем вовсе. Надеясь в тайне, что мне вообще не представится случая с ним познакомиться. Ведь после развода отцы забивают на прежних детей. Разве не так принято у взрослых? По крайней мере, у нас было именно так.

Глава 7. Артём

Не сказать, чтобы моя жизнь кардинально поменялась. В школу теперь приходилось выходить на полчаса раньше. А комната и впрямь оказалась больше. Но была какой-то неуютной. Здесь все было не так: обои слишком светлые, пол чересчур темный, окно чрезмерно большое. Мне казалось, что эти стены мне не рады!

Да, в принципе, не только комната, а весь дом, вместе с хозяином. Дядя Олег не обладал выдающимися внешними данными. И, как по мне, значительно уступал отцу. Потому я не мог взять в толк, что мать нашла в нем! В этом коренастом низкорослом мужчине с вечно недовольным лицом и лысеющим затылком.

Он, видимо, чувствуя мою антипатию, также не делал шагов навстречу. Пару раз новоявленный «папазаменитель» предпринимал попытки вмешаться в воспитательный процесс. В присутствии матери отчим был снисходительным и практически не замечал меня. Но за глаза придирался к любому пустяку, от невымытых кроссовок, до увлечения приставкой. Это была его территория, и, при всяком удобном случае, отчим старался напомнить, кто в доме хозяин.

– Ты мне не отец, – как-то раз произнес я в ответ на очередное замечание.

– Да, иначе бы ты вырос воспитанным, – бросил он, не поднимая глаз от газеты.

Став свидетелем очередной стычки, мама грустнела. И это была та единственная причина, по которой мы оба заключили негласный мир. Он старался не лезть в мою жизнь, а я пытался не мешать ему.

Теперь в моем распорядке появился новый пункт – регулярный визит к отцу. Отныне я был гостем в собственном доме! И посещать его мог в строго отведенный день недели. Когда я приходил, меня встречала тетя Мила. Она, оправдывая свое имя, была очень милой и приветливой. И всякий раз старалась удивить меня каким-нибудь необычным угощением. Конечно, идеалом женской красоты, для меня была мать. Но, мачеха почти не уступала ей!

После обеда она, как правило, оставляла нас с отцом наедине. И мы несли эту вахту, отдавая должное новым традициям. Ибо проводить время вместе раньше было не свойственно. Теперь, когда я жил отдельно, мы как будто стали ближе… До самого вечера могли, разлегшись на диване, с миской чипсов, смотреть и обсуждать новый сериал; резаться в карты; или стрелять по бутылкам во дворе.

На предложение остаться до утра я всегда отвечал отказом. Моя, теперь уже бывшая, комната была отдана на поругание врагу. Я боялся даже вообразить ее новый облик! Что там, за дверью? Оборки и рюши? Наверняка, все ровозое и сопливо-плюшевое? Я испытывал отвращение, представляя, как на моей кровати спит какая-то девчонка. Даже не зная этой особы, я уже ее ненавидел! Потому был несказанно рад их отсутствию. Так я сохранял иллюзию, будто все, как прежде.

Глава 8. Нина

Я не могла взять в толк, почему мы обязаны ехать в гости к тетке всякий раз, когда сынуля дядь Вади приходит на обед. «Вот уж точно, злобный карлик», – думала я. Мама объясняла это тем, что мальчику нужно адаптироваться, что он тяжело переносит развод и вынужден привыкать к новой жизни. Как будто нас это не касалось? Мы все привыкали к новой жизни! Отчего ему такие привилегии?

– Я вас обязательно познакомлю, – уверял дядя Вадик, – просто пацан еще не привык. Все в штыки!

– Больно надо, – бросала я, отправляясь восвояси. Но делала это с таким достоинством, точно это был мой собственный выбор.

Мамина старшая сестра, теть Аня, встречала нас радушно и всегда кормила до отвала. В ее доме царил полнейший хаос! Трое детей, четвертый на подходе. Большая квартира с высокими потолками, которая, по словам тетки, раньше была коммуналкой, давно требовала ремонта. На каждом подоконнике стояли горшки с цветами, половина которых балансировала между жизнью и смертью. Ступая по бесконечному коридору, ты рисковал наступить в лужу. Причем, сперва было не ясно, в чью: то ли напрудил кто-то из двойняшек, или же кот Барсик не дошел до туалета.

Часть 3

Глава 11. Артём

Позже я вспомнил, где видел эту нелепую выскочку. И разузнал у Димона о том, что их семья жила в соседней пятиэтажке. К сожалению, этим Димкины познания ограничивались. Он причмокивал, рассказывая о старшей сестре, которая крутила с баскетболистом.

Младшая всегда оставалась в тени! Нелюдимая и нескладная, она обходила стороной большие компании. И дружила с одной единственной девчонкой-ровесницей. «Неудивительно», – думал я, вспоминая случайную встречу. Оказывается, она ходит в таком виде не только по дому…

Глава 12. Нина

После школы я иногда забегала к Динке. На улице холодало. Ноябрь брал своё! И было так приятно, немного помёрзнуть на лавочке, прежде чем окунуть себя в тепло домашнего очага.

Идя мимо бывшего подъезда, я невольно задирала голову. Там, в окне пятого этажа постоянно что-то менялось. Сначала окна занавесили темными гардинами, после на смену шторам пришли жалюзи. Мама говорила, что квартиру купила молодая пара. И я подавляла желание подняться и постучать в дверь. Под предлогом того, что я, дескать, оставила здесь что-нибудь личное. Вон там, под кроватью, или за плинтусом…

В один из таких дней, когда мы шагали в сторону Динкиного дома, нас кто-то окликнул.

– Эй! – донеслось со стороны детской площадки. Лавочку облюбовала компания подростков. Я сразу узнала его среди прочих. Узнавание было взаимным…

– Которая из них? – прищурил глаз худощавый паренек.

– А вот эта, в стрёмном пальто, – кивнул в мою сторону сводный братец. Он что-то шепнул на ухо худощавому, и оба прыснули со смеху.

С новой стрижкой и сигаретой в зубах, он напоминал героя комиксов. Такая недоделанная копия супермена! Я знала, что он водит дружбу с местными. Но прежде мне удавалось избегать встреч.

– Ты что здесь забыла? – процедил он.

– Это мой двор! – машинально бросила я.

– Да ладно, – комично удивился он, – ты здесь больше не живешь!

– А где она живет? – с притворным интересом уточнил худощавый.

– В моем доме! – махнул рукой братец.

– Да ладно! Гонишь! – пихнул его в бок друган, – А ты тогда где живешь?

– А я, – задумчиво произнес он, – скитаюсь, как видишь…

Компания оживилась, их взгляды обратились в нашу сторону. Я плечом ощутила, как напряглась Динка. Впутывать подругу в эти словесные баталии не было никакого желания. Но и бежать было поздно!

– Здесь живу я! А Нина – моя подруга! – вдруг громко и отчетливо произнесла она. Полная решимости, Динка стояла, выпятив грудь вперед, точно командир на капитанском мостике. Я тоже приосанилась.

– Аааа, – разочарованно протянул братец, – сочувствую!

Динка потянула меня за руку. Повинуясь ее порыву, я уселась на двухместные качели неподалеку от злополучной лавочки.

– Что мы делаем? – шепотом спросила я подругу.

– Пять минут качаемся и уходим, – проинструктировала она.

Переглянувшись, компания встала и направилась в нашу сторону. И я поняла, что пятью минутами дело не обойдется! Стая мальчишек окружила качели со всех сторон.

– Девочки хотят покататься? – почти доброжелательно воскликнул их вожак и сделал знак второму.

– Может, поможем, пацаны? – поддержал тот.

И в одночасье оба запрыгнули на качели верхом так, что носки их кроссовок оказались теперь на уровне наших глаз. Качели издали жалобный вопль, и почва ушла из-под ног.

– Стой! – крикнула я, хватаясь за холодные перекладины.

Усилием они остановили движение мятника. Динка быстро спрыгнула. Я же осталась сидеть.

– Ну, давай! Вали! – подначивал худощавый.

– Что, малая, засцала? – прозвучал над головой голос Артёма.

– Небось, в штаны наделала! – подхватил кто-то из толпы ребят.

– Нин! – опасливо позвала Динка, – Идем!

– Идите, идите, ссыкухи! Штанишки друг другу поменяйте! – выкрикнул кто-то. И толпа зашлась смехом.

Он заводил их с пол-оборота! Бросая слова, точно косточки своре изголодавшихся псов. Те подхватывали на лету, и вторили ему. Он был старше меня всего лишь на пару лет. Ни эта смехотворная разница, ни уровень достатка его родителей не давали права так себя вести. И я понимала, что обязана дать отпор! Пока не стала постоянным объектом насмешек и издёвок. И в этом мне не поможет ни мама, ни сестра, ни даже верная и смелая Динка. Потому, я зажмурилась и отрицательно покачала головой.

– Хочешь полетать? Давай! – с азартом бросил он. Худощавый спрыгнул и влился в толпу болельщиков. Игра на выживание началась....

Тяжелые железные качели податливо разгонялись, взлетая все выше и выше с каждым толчком натренированных ног. И в определенный момент я перестала различать, где кончается земля и начинается небо. Мир завертелся волчком, звуки слились в один монотонный гул. Я изо всех сил вжимала себя в деревянное сиденье, ожидая, что вот-вот меня вытолкнет наружу. Пальцы побелели от напряжения, сердце замирало.

– Стой! – различила я Динкин голос.

И, открыв глаза, увидела небо…

Ни деревьев, ни земли больше не было. Все осталось позади. На секунду время остановилось, и мне померещилось, что я и впрямь лечу. Как птица! Но тут же маятник качнулся обратно. И с жутким свистом пронеслись мимо размытые, похожие на кляксы, лица ребят. Деревянная лавочка зависла горизонтально земле в обратном положении, и мне стоило огромных усилий не выпасть из ее ослабевших объятий.

Качели хрустели, скрипели, издавали жуткие стоны. Казалось, эти звуки должны выманить наружу жителей окрестных домов. Но никто не спешил мне помочь. Только голоса где-то внизу надрывно скандировали: «Выше! Выше! Выше!». И одинокий Динкин истошно вопил: «Стой! Разобьешься!».

Но он и не думал останавливаться, силой ног заставляя механизм наращивать ход. Казалось, еще немного и, старые качели сделают полный оборот. Он хотел меня убить! Он хотел покалечить меня! И ради этого готов был рискнуть даже собственной жизнью? Я смиренно закрыла глаза, представляя, что останется от меня после такого падения…

Часть 4

Глава 16. Нина

Весть о смерти бывшей жены дяди Вадика я отчего-то не связала с предстоящими переменами. Я никогда не видела этой женщины, и не думала о ней. Как и о сыне, что остался жить в стенах чужого дома.

«Ну и пусть живет», – думала я. Мне и в голову не приходило, что у отчима взыграет отцовский инстинкт. Возможно, будь Машка здесь, ему не пришла бы в голову такая абсурдная мысль. Но пустующая комната словно намекала…

– Мама! – взывала я к материнскому сердцу со слезами на глазах. – Если он сюда вернется, я умру!

– Ниночка, – сначала ласково, она пыталась меня образумить, – мальчик остался один. Он живет с посторонним человеком. Нехорошо это!

– А…, – я отчаянно подыскивала аргументы, – а как же Машка? Ведь она тогда не сможет приезжать?

– Ничего, – смиренно отвечала мама, – Маша сможет ночевать у тебя. Ведь раньше вы жили вместе. Помнишь?

– Мам! – протестовала я, теряя самообладание, – Так не честно! Мы так не договаривались! Если бы я знала заранее…

– О таком заранее никто не знает, – обрывала меня мать.

– Почему он не может жить отдельно?

– Ниночка, он всего на пару лет старше. Ему еще нет 18. Вот представь, что я отправила бы тебя жить отдельно? Тебе бы это понравилось?

– Причем тут я?

– Притом, что нужно войти в положение. И смерить свою гордость! – уже строже говорила мама.

– Причем тут гордость? – взрывалась я, стряхивала ее руку, – Если этот урод будет здесь жить, то я уйду, поняла?

Тогда лицо матери обретало каменные черты.

– Нина, не будь эгоисткой! Все уже решено. И не вздумай устраивать истерик! Ты уже не ребенок. Пора взрослеть. Разговор окончен! – в подтверждение своих слов мать оставляла меня в одиночестве.

И я, обхватив руками колени, глядела в окно, обдумывая план побега.

Глава 17. Артём

Я намекал отцу, что не против жить один. В 16 лет вполне реально начать самостоятельную жизнь. Но он и слушать не желал! Я же был морально подавлен, и на споры не осталось сил.

Меня встретила, как всегда милая, тетя Мила, моя прежняя комната, слегка измененная, но все еще знакомая и родная. И пускай здесь больше не было мамы, но все-таки я был дома.

Глава 18. Нина

Он приехал днем, когда я гостила у Динки. И, вернувшись домой, я обнаружила у порога спортивные кроссовки. Первым желанием было дать дёру! Но, я приняла решение вести себя естественно. В конце-концов, это и мой дом тоже! Здесь жила моя мама, здесь теперь жила и я.

Первый совместный ужин прошел в атмосфере натянутой доброжелательности. Мама пыталась вести непринужденные беседы, чем жутко меня раздражала. Отчим то и дело вздыхал, поглядывая на сына. А тот молчал, и за все время, кажется, не проронил и слова.

Он слегка изменился, и теперь сквозь юношескую простоту проступали отцовские черты. Волосы стали на тон темнее, взгляд сделался сосредоточенно серьезным. Я пыталась угадать, изменилась ли сама? Пожалуй, нет…

По ту сторону зеркала я все еще видела неуверенную в себе девочку-подростка, с нескладной, похожей на мальчишескую, фигурой, непропорционально длинными руками, непослушными волосами и по-детски пухлыми щёчками. Нет, пожалуй, я не изменилась! Разве что одежда стала на полразмера больше.

Первый совместный ужин развенчал мои страхи. Наблюдая его отстраненность, я решила, что все не так уж и плохо. Он был не настроен предъявлять свои права. От прежде дерзкого, нахального подростка осталась половина, а то и треть! После ужина он поднялся в комнату, и больше ни единым звуком не напомнил о себе.

Я заснула успокоенная! Решив, что нужно просто отвечать взаимностью. А именно, делать вид, что его нет.

Глава 19. Артём

Первый совместный ужин был похож на цирковое представление. Ее мамаша все время пыталась мне угодить, совала под нос свои деликатесы, которые и в подмётки не годились тому, что готовила мама! Дочурка, эта малолетняя тупица, с прической «аля-гнездо кукушки», постоянно пялилась на меня. И я боролся с желанием что есть сил пнуть ее под столом!

«Если ее остричь», – думал я, – «Она будет похожа на мальчика. Девчонки в её возрасте уже обретают характерные женские черты. У этой гладильной доски ни намёка на женственность. Правильно, что она носит мешковатую одежду. Я бы на ее месте еще и мешок на голову натянул».

Мне не спалось! Лежа в кровати и глядя в окно, я размышлял. Все здесь было, как прежде. Как в детстве. Те же стены, те же полы, и даже тарелки на кухне те же. На том же месте стояла большая напольная ваза. В саду, укрытые на зиму, спали мамины розы. Но только мамы здесь больше не было. И не будет!

Когда я думал об этом, мне представлялось, что мачеха с падчерицей, точно героини какой-то сказки, злорадно хихикают, потирая ручонки. Меня с головой накрывало волна гнева. Я прятал лицо в подушку и бессильно стонал. «Смогу ли я держать себя в руках? А если смогу, то надолго ли меня хватит?».

Глава 20. Нина

Утром, я бодрым шагом направилась в сторону кухни. В доме было тихо. На столешнице лежала записка, где ровным маминым почерком было выведено: «Ребята, мы в магазин. Вернемся к обеду. Булочки в микроволновке, молоко в холодильнике. Целую».

«Ребята», – раздраженно подумала я, прикидывая, сколько у меня времени до того, как проснётся Артем. Времени оказалось не так много! Стоило навести какао, как на лестнице послышались шаги.

Он выглядел неважно! Волосы взъерошены, а на лице все то же выражение холодной отстраненности. Босиком, в одних шортах, он прошёл мимо, даже не удостоив меня взгляда. А я с перепуга едва не выдала: «Как спалось на новом месте?».

Пока он вяло и неохотно возился с кофемашиной, я разглядывала его спину. На плечах и вдоль позвоночника наметился едва заметный рельеф. «Ему бы стоило подкачаться», – равнодушно подумала я. Отросшие волосы теперь почти закрывали шею и чуть завивались на концах.

Часть 5

Глава 21. Артём

Я перегнул палку? Возможно. Но она сама напросилась! Мне было бы проще стерпеть ее молчание, или грубость. Но не эти притворные соболезнования. Она мне сочувствует! Подумать только… К тому же, наблюдать, как меняется ее лицо в момент, когда булочка, такая теплая и мягкая, коснулась моих босых ступней, было так круто! Оно того стоило…

Боялся ли я получить сдачи? Едва ли! Что может выдумать эта маленькая сучка. Доложит матери? Да кто ей поверит! На большее ей просто не хватит ума. Она не посмела мне возразить. Просто сидела, и тупо смотрела.

Еще раз мысленно пережив сладостный момент возмездия, я погрузился в сон.

Глава 22. Нина

Всю ночь я изобретала план мести. Один коварнее другого! В своих фантазиях я дошла до того, что, прокравшись в соседнюю спальню среди ночи, накрывала его подушкой и душила что есть сил. Пока он переставал дергаться и замирал в неестественной позе.

«Глупо! Безумно глупо!», – ругала я себя, понимая, что осуществить такой план не удастся в любом случае. Хотя бы потому, что парень, даже, невзирая на хлипкое телосложение, значительно превосходит меня в силе. И, если кто из нас двоих и окажется прижатым к кровати с подушкой на голове, то это буду я…

Тем не менее, злость рвала меня на части! И, утратив надежду заснуть, я выбралась из своего укрытия. В доме было тихо и темно. Сквозь оконные проемы в коридоре пробивался лунный свет, точно подсказывая дорогу. Я легко сориентировалась в темноте, бесшумно спустилась вниз по ступенькам. «Что дальше? Плюнуть в его чашку? Но какую из них он выберет? Положить на стул кнопку? Но, на какой из них он сядет?»…

Месть должна была касаться чего-то исключительно личного, такого, что принадлежало только ему. Сумку с одеждой он забирал в свою комнату. Забирал рюкзак, зонтик и куртку. Оставались только… кроссовки.

«Ну, конечно!», – обрадовалась я. Спортивная обувка все также стояла в коридоре, сияя полосками.

Я присела на корточки: «Плюнуть? Нет! Этого мало!». В памяти тут же всплыла несчастная булочка… И то, с каким упоением он совершал свое злодеяние. Вряд ли его мучили угрызения совести. Сейчас он мирно спал в своей постели. И даже не подозревал, какой сюрприз его поджидает утром.

Я решительно взяла кроссовки и направилась в сторону гостевого туалета. На пороге застыла, прикидывая, как поступить: просто наполнить обувь до краев водой, или же…

В голове снова всплыли картины утреннего происшествия! Его лицо, насмешливое, ехидное. И фраза «приятного аппетита», произнесенная с таким высокомерным отвращением, точно перед ним была… прислуга. Так он обозвал меня, увидев здесь впервые?

Обозленная до крайности, я прицельным движением погрузила в унитаз сначала одну кроссовку, затем другую. Поставила подопытных в раковину, протерла подошвы тряпкой для обуви, и быстро вернула на место.

Теперь кроссовки, полные унитазной воды, стояли в прихожей. «Надо же», – удивлялась я, отмечая, что влага не просачивается наружу. Мне стало любопытно, успеет ли она испариться до утра. А даже если нет, какая разница?

Когда я поднималась в свою комнату, сердце колотилось как бешеное! И мне казалось, что его стук перебудит всех домочадцев. Только в теплых объятиях своей спальни я перевела дух. До утреннего подъема оставалось всего лишь четыре часа…

Глава 23. Артём

Учителя великодушно позволили мне отсидеться дома. Но общению с отчимом я предпочел компанию ровесников. К тому же, мое положение давало множество преимуществ. Меня почти не вызывали к доске, и каким-то чудесным образом в журнале возникали оценки, одна лучше другой. Оставалось только поддерживать образ скорбящего.

Я понимал, что никто не обязан горевать вместе со мной. Ведь жизнь продолжается, и у других людей все хорошо. Однако, как только кто-то из ребят пытался пробиться сквозь мою броню, я замыкался еще сильнее. «Так недолго стать изгоем!», – пугал я себя. Но ничего не мог поделать…

Их жалость просто бесила! Они веселились, смеялись, но, стоило мне появиться, как все смолкало. Веселье сходило на нет. Точно они стеснялись вести себя естественно в моем присутствии. Мне же просто хотелось, чтобы все было как раньше!

Я неохотно поднялся, вырубил ненавистный будильник, и поплёлся в ванную. Та оказалась запертой изнутри.

– Эй! – постучался я. В ответ тишина, и только шум воды, – Эй!! – я двинул запертую дверь.

– Занято, – послышался писклявый голосок.

«Вот дерьмо!», – выругался я про себя.

Прождав битых полчаса, я был на грани опоздания. Времени не оставалось даже на кофе. «Так вот она, ее месть за вчерашнее?» – я умылся, натянул какие-то шмотки, и кубарем скатился с лестницы. Мачеха хлопотала на кухне, отец уже стоял в дверях. А пигалица сидела во главе стола, с наслаждением отхлебывая из чашки дымящийся утренний напиток.

Я глупо отшутился в ответ на отцовские укоры, накинул куртку, сунул ногу в кроссовок…

И угодил в какую-то липкую, влажную жижу! Я вытащил ступню и осмотрел её. Носок был мокрым насквозь!

«Какого хрена?», – стиснув челюсти, я ощупал любимую обувку. Диагноз был окончательным: кроссовки промокли до нитки, точно их накануне искупали в луже.

– Ну, что ты возишься? – возмутился отец.

– Да… похоже, кроссовкам хана, – как можно спокойнее произнес я.

– Ну…, – батя растерянно повел руками, – обуй что-нибудь. Купим новые на выходных. Тоже мне, проблема!

Он ободряюще похлопал меня по плечу. Я с горечью поводил взглядом почившие кроссы:

– Да, точно! Давно хотел новые!

«Так вот она, реальная расплата?», – размышлял я, топая в сторону школы. Я так и не решился посмотреть на девчонку. Возможно, опасаясь того, что не смогу сдержаться, и придушу гадюку прямо на глазах изумленных родственников.

В то же время я понимал, что отныне моя жизнь обрела новый смысл. Внутри все горело, как будто тело накачали адреналином! В голове, сменяя одна другую, возникали мысли.

Часть 6

Глава 26. Нина

Динка, носитель всех сплетен в округе, была не прочь поделиться ими со мной. И за одним из таких откровений, разговор зашёл об Артёме.

– Ты знаешь, что он ходит к Людке?

– Тоже удивила! Да к ней все ходят, – я сразу поняла, что подруга говорит о девчонке из параллельного класса, на год старше нас.

Не в пример многим, та слишком быстро оформилась, и использовала свои женские прелести по назначению. Наверное, сложно устоять, когда вокруг тебя, как пчелы в ожидании нектара, вьются парни?

– Но он встречается с Риткой, – возразила Дина, и эта информация заинтересовала меня куда больше.

Рита была видной девушкой, и кому попало не давала. Правда, мы с Динкой пока еще не давали никому, а только фантазировали на эту тему.

– Да пофиг мне, кого он еб*т! – выругалась я.

И Динка присвистнула:

– У братца научилась плохим словечкам?

– Всему плохому научилась у него!

Подруга мечтательно закатила глаза:

– А я бы ему отдалась. У него руки такие… как у Тома Круза.

– Фу! – я поёжилась.

Однако, размышления о насыщенной личной жизни братика отныне не давали покоя. В этом вопросе я ему уступала! И наверстать упущенное не представлялось возможным, так как желающих лишить меня девственности на горизонте не было.

Глава 27. Артём

Одно я понял наверняка – мечтать о сексе гораздо интереснее, чем заниматься им. По сути, между ног у всех девчонок одно и то же. Только трусики разные! Пока ты, затуманенным спермой сознанием, предвкушаешь тот самый момент, кажется, что это – любовь. Вот же она! Перед тобой. Но, стоит кончить, как любовь проходит. И единственное, чего тебе хочется теперь – скорее избавиться от нее.

Почему девчонки так носятся со своими щёлками, оберегают их, преподносят, как некий дар? И, если ты присунул ей, то обязан жениться? Тогда я уже трижды женат!

Фантазируя перед сном, я представлял себе голливудских тёлочек. Ну, или, на крайний случай, блондинку из соседнего дома. Секса хотелось постоянно! И натруженное правое запястье просило пощады. Но, видимо, начав, уже не можешь остановиться? Открыл долбанный ящик Пандоры, и ходишь, как идиот, с вечным стояком, который делает тебя невменяемым, и превращает любую, даже самую задрапезную тёлку, в желанный объект.

«Любопытно, сестрица до сих пор целка?», – думал я, разглядывая ее за ужином. Она не менялась, и даже не пыталась быть похожей на девушку. Никаких платьев, только заношенные джинсы. Рубашки навыпуск, и этот вечный колтун на голове. Да кто на неё позарится? Через пару десятков лет про неё снимут фильм «Сорокалетняя девственница».

Глава 28. Нина

Нет ничего приятнее, чем слышать, как кого-нибудь ругают в твоём присутствии. Так, однажды за столом отчим учинил братцу разбор полётов! Якобы тот совсем запустил учёбу, шатается неизвестно где и с кем…

– Па, не при посторонних! – бросил он.

Мама поджала губы, а дядя Вадик от возмущения побагровел.

– Это кто здесь посторонний? – он указал на мать.

– Я имею ввиду её, – Артём кивнул в мою сторону.

Отчим смягчился – такая альтернатива его вполне устраивала. Но, взглянув на маму, все-таки уточнил:

– Нина не посторонняя, она – твоя сестра.

– У меня нет братьев и сестёр. Я один у родителей, – спокойно заметил Артём.

С этим было трудно спорить, и дабы пресечь дальнейшее обсуждение моей персоны, я встала из-за стола.

– Нина, не обижайся на него! – взмолился дядя Вадик.

– Ну что вы, я не обижаюсь, – ответила я, не глядя в сторону братца, – Просто, понимаете, единственный ребёнок в семье, как правило, вырастает эгоистичным и самовлюблённым. Таким детям нелегко приходится во взрослой в жизни.

Мама с удивлением уставилась на меня.

– Я много читаю, – деловито кивнула я, и, поблагодарив за ужин, поспешила удалиться.

Глава 29. Артём

– А давай я трахну её? – по-дружески предложил Димон.

Мы сидели на веранде, потягивая пиво. Очередная зима промелькнула, как один день. Оставалось ровно полтора года до моего УДО. И я уже предвкушал летние каникулы.

На этот раз я решил не ехать с родителями. Хватит, не маленький! Пускай греют свои престарелые косточки на заграничных пляжах, а мне и здесь не плохо. Тут есть всё, что нужно для кайфа: девчонки, речка, шашлыки. Вот бы ещё они сестрицу прихватили с собой…

– Офигел? – наехал я на друга. Тот и впрямь с интересом наблюдал за Нинкой, которая увлеченно сыпала семечки в деревянную кормушку.

За последнее время она чуть выправилась, и стала больше походить на существо женского пола. Появились даже первичные половые признаки. Но столь мелкие, что без лупы их было не различить.

– А что? Она сразу добрее станет! – со знанием дела заключил Димон, – Вон, как наша классуха. Как мужик у неё завёлся, так она сразу захмелела, и пофиг ей на всех.

Мы заржали в два голоса.

– Ну чё, может в картишки? – предложил я, – Или музон послушаем? Пару новых дисков раздобыл.

Димон присосался к бутылке и одним глотком осушил её до дна. Он взрослел быстрее меня. Прямо на глазах мужая! Тогда, как я всё ещё оставался дробным. И на фоне рослого друга теперь казался еще мельче.

Он встал, зажав между пальцев пивные бутылки, на манер официанта.

– Э, подожди! Оставь! – махнул я.

– Да неудобно как-то, – озираясь, шепнул Димка.

– А баба тебе на что? – передразнил я и громко свистнул.

Нинка на том конце двора вздрогнула и обернулась. С журналом под мышкой и гордо вздёрнутым кверху носом, она прошествовала мимо, одарив нас такой пренебрежительной гримасой, что Димон невольно закашлялся.

– Я ваш срач убирать не стану! – бросила она через плечо.

– А если я чаевые оставлю? – очнулся Димка.

Часть 7

Глава 31. Артём

После того случая, в саду, я впервые почувствовал себя виноватым. Нинка притихла и редко появлялась за столом, стараясь есть в одиночку.

– Видимо, влюбилась, – предположила тетя Мила.

Я-то знал истинную причину! Но не решался заговорить первым. Пожалуй, стоило извиниться… Но я не умел!

Однажды, столкнувшись с ней в дверях ванной комнаты, я заметил краем глаза синяк на шее – дело моих рук.

А ведь, и вправду, хотел придушить! В меня точно бес вселился! Мне померещилось, что это не куст… Что это не просто куст! Глупо признаться даже самому себе, что я всегда верил, будто в этом кустарнике, который мать любила больше других, нашла приют её душа. А она, Нинка, его секатором…

Как-то раз, перед сном, я решил заскочить в туалет. Дверь была не заперта. Я открыл её и замер на месте…

Лампы не горели, на полочке стояли две свечи. Тёплый мягкий свет погружал комнату в полумрак, добавляя ей таинственности. Мне показалось, что я попал в зазеркалье. В воздухе витал аромат каких-то ягод, цветов…

А в ванной, в облаке белой пены, лежала Нинка. Глаза закрыты, в ушах – наушники. Она не видела и не слышала меня. А я стоял и не мог пошевелиться!

По тонкой шее вниз скользила капелька воды, волосы мягкими локонами обрамляли лицо, где-то чуть влажные от пара. Руки, тонкие и почти такие же белые, как сама ванна, лежали вдоль бортиков. Пена прикрывала нижнюю часть тела, но оставляла открытой грудь. Маленькие бугорки, погружённые в воду на две трети, маняще выглядывали наружу, бесстыдно выставляя напоказ твердые розовые соски.

А там, ниже, под водой, в тёплой неге жемчужной пены, нежился ее плоский живот, бедра, и колени, что поочерёдно появлялись и снова исчезали…

Зачарованный этим зрелищем, я ощутил прилив крови и немедленную потребность освободиться. Хотелось подойти, рывком выдернуть её тонкое хрустальное тело из воды! А после скользкую, еще горячую после ванной, такую ароматную, любить… любить… любить, до потери сознания.

Я также тихо вышел, притворив за собой двери.

С того дня, ублажая себя, я представлял не каких-то местных красоток, не кинодив. Каждый раз меня заставлял кончить только один образ. Её, Нинкин!

Глава 32. Нина

Не сказать, чтобы я стала бояться. Меня одолевали разные чувства. Если еще накануне я была готова заключить мировую, то теперь, ни о каком мире речи быть не могло. Но и мстить не хотелось! Хотелось просто дистанцироваться, отгородиться от него хотя бы дверью спальни.

«Всего лишь год», – думала я, когда становилось совсем плохо.

Машка приезжала всё реже. Мама отныне переметнулась на сторону врага. А Динка… Я стала замечать в её поведении странные перемены. Она как будто обозлилась на меня за что-то. И на все попытки выяснить причину, уклончиво сворачивала тему. Её отец попал под сокращение, и теперь был вынужден колесить по городу до самой ночи, подбирая кого попало. Когда я совершенно искренне предложила поинтересоваться у дяди Вадика насчёт вакансий в его компании, Динка злобно бросила:

– Обойдёмся!

Зато, у меня оставалось много времени на учёбу. Потому из разряда троечниц я вдруг перекочевала в категорию отличниц. Кажется, внешнему виду моё одиночество также пошло на пользу. О том свидетельствовало внимание парней. Особенно, одного из них, старшеклассника Ромки…

Завидный во всех отношениях претендент, спортсмен и душа компании, отчего-то изменил своим вкусам, и обратил внимание на девчонку не своего круга. И я всерьёз подумывала над тем, чтобы ответить ему взаимностью!

В очередной раз «красные дни календаря» выбили меня из колеи, и я отпросилась домой. Отлежаться пару дней стало для меня нормой. Девчонки поговаривали, что секс способен прекратить боли. Те, кто уже жил половой жизнью, уверяли, что помочь смогут только роды. Однако на склоне лет понимаешь, что избавить тебя от ежемесячных мучений способно только одно! А именно, климакс. В то время я не думала о таких вещах, и наивно верила всему, что пишут в журналах.

…В доме было тихо. Я, стянув перепачканные джинсы, спустилась в подвал, в намерении устроить большую стирку. Свет внизу горел, и я решила, что кто-то из домашних забыл погасить его. Однако стоило спуститься на пару ступенек ниже, как меня охватил ужас. В подвале кто-то был! Совершенно точно! Из угла, где стояла машинка, доносились звуки, совсем не искусственного происхождения.

Первой мыслью было бежать наверх и звонить в полицию. Затем, мне вдруг подумалось, что через вентиляцию внутрь мог забраться какой-нибудь зверёк. Так бывало летом! И даже соседи рассказывали, что у них в трубе однажды застряла кошка. Я выдохнула и поспешила на помощь несчастному животному.

Вопреки ожиданиям, в углу, прислонившись спиной к стене, стоял Артём. Чуть расставив ноги, он… Я даже не сразу сообразила, что вижу перед собой! Мой братец, со спущенными до колен штанами, занимался… онанизмом. Он дрочил! Прямо у меня на глазах. Вернее, он не знал о том, что делает это у меня на глазах. Так как, был настолько увлечён процессом, что моё появление осталось незамеченным.

Я подоспела к финалу действа. И, вместо того, чтобы поднять его на смех, и обломать кайф, продолжала смотреть, как зажатый ладонью член извергает сперму. Артём скорчился, как от боли, согнулся пополам, и я, обретая дар речи, неосознанно ойкнула.

Он выпрямился! И долю секунды мы так и стояли друг напротив друга: он, всё еще держа в руке свой член, а я – зажимая ладонью рот. Затем он резко отвернулся, и одним движением натянул джинсы. Я, как ни в чём не бывало, принялась засовывать бельё в машинку.

Артём пребывал в замешательстве. Он двинулся было к выходу, но вернулся.

– Это…, – начал он, – я думал, никого нет!

Я равнодушно пожала плечами:

– Так я ничего и не спрашивала.

Он сделал глубокий вдох и взъерошил волосы:

– Я… это… ты что тут делаешь?

Часть 8

Глава 37. Нина

Время мчалось быстро. Или в этом возрасте день считается за год? Мама намеревалась отправить меня по Машкиным стопам, считая профессию юриста перспективной. Мне же юриспруденция казалась до жути скучной! На самом деле я мечтала заниматься… фотографией. Однако уболтать мать на подобную авантюру не удалось. В итоге мы пришли к компромиссу – я получаю профессию бухгалтера, востребованную во все времена, а фотографию выбираю в качестве дополнительного образования.

Машка всегда была на шаг впереди! Окончив ВУЗ с отличием, сестра уже трудилась в адвокатской конторе. В первые по счету летние каникулы мне выпал счастливый билет! Отправиться на юг с Машкой и ее подругами, отвязными девчонками, которым море по колено. Пожалуй, это была самая безбашенная поездка в моей жизни! За месяц я окончила ускоренные курсы «благородных девиц»: обучилась навыкам флирта, научилась поджигать «Самбуку» и зажигать на танцполе.

Что касается Артёма… Намеренно, или случайно, он почти не бывал дома. Все каникулы, неся трудовую вахту: летом работал барменом, зимой – Дедом Морозом.

– И зачем ему это? Я же не ущемляю его в деньгах! – удивлялся дядя Вадик, не без гордости отмечая, что трудолюбием сын пошёл в него.

Артем намеревался стать финансистом, и отец прочил ему большое будущее. Наши дороги разошлись, что было ожидаемо.

И все-таки, мы встретились снова…

Глава 38. Артём

Я ненавидел финансы, но мыслей о том, куда поступать не было. И я поддался на уговоры отца! В конце концов, в жизни нужна хоть какая-нибудь стабильность. На втором курсе я всерьёз увлёкся информатикой, изучал внутренности компьютеров, научился ставить ПО, осваивал навыки программирования.

За пару лет я испробовал на себе с десяток профессий: продавал сладкую вату, развлекал детишек на утренниках, расклеивал объявления, делал коктейли за барной стойкой, и с умным видом консультировал посетителей магазина электроники.

Отец не скупился, и регулярно подкидывал деньжат! Их я не тратил, а заработанные – спускал на девчонок. Поначалу я вел счет своим победам, а после сбился… Новые друзья, новые увлечения. Жизнь била ключом! И я чувствовал себя взрослым. Вокруг все менялось так стремительно, и мне нравились эти перемены.

Я практически не бывал дома, и о жизни Нины узнавал из рассказов отца. Он говорил, сестра учится на экономическом, увлекается фотографией. Говорил, что она похорошела, показывал фото их с Машкой курортных приключений. Где она загорелая, счастливая… И я был рад за нее!

Третье по счету лето я решил провести дома. Я думал, что готов!

Был уверен, что остыл, и смогу наконец-то посмотреть ей в глаза.

Глава 39. Нина

Дома ничего не менялось. И это было здорово! Моя спокойная, тихая гавань, где можно перевести дух и снова почувствовать себя ребёнком. Уютный сад, повинуясь природным циклам, наряжался в одежды цвета радуги. На том же месте висела деревянная кормушка. И контингент пернатых, вероятно, был тем же!

Я сидела на веранде, блаженно вытянув ноги, и проникаясь атмосферой абсолютной неги и спокойствия. Мама колдовала над пирогом, из окна доносился теплый, пряный запах детства. Даже воздух здесь был иным! Прозрачным, как хрустальная ваза, прогретым солнечными лучами, насквозь пропитанным цветочной пыльцой. Там, в городе, с его сумасшедшим трафиком, я и не догадывалась, что скучаю по дому. Пока не приезжала сюда…

Телефон зазвонил, на экране высветилось «Лёшка», и губы невольно растянулись в улыбке.

– Малыш! – вместо «привет» сказал он, – Звоню узнать, как доехала?

Я утонула в мягком кресле и закрыла глаза, пытаясь представить его суровый профиль на фоне бокового окна, сильные руки на руле…

– Укачало немного, – призналась я.

– Бедняжка! А я сейчас проехал нашу остановку, – сказал он, имея ввиду место, где мы познакомились.

Был май, я ждала автобус. Рядом притормозил небольшой серебристый джип. Из него вышел мужчина и зачем-то присоединился к толпе ожидающих. Мне это показалось странным! Решил проехаться на общественном транспорте?

– Привет, – обратился он ко мне, – можно подвезти тебя?

Я окинула незнакомца взглядом – вроде прилично одет, на лицо приятный.

– Нет, – ответила я, – спасибо, я на автобусе.

– Но ведь на машине удобнее? – улыбка преобразила его лицо.

– Я не могу садиться в машину к незнакомцам!

– Разумно, – заметил он, – так давай познакомимся, Алексей.

– Нина, – вежливо кивнула я, – но все равно нет.

Он с досадой поджал губы, нахмурился, обдумывая дальнейший шаг.

– А давай выпьем кофе? – он обернулся в поисках кофейни, – Я как раз ехал, и думал выпить кофе. Только одному скучно! Ты не спешишь?

Удивленная его находчивостью, я согласилась. Сидя в кафе, я говорила, а он спрашивал, почти ничего не рассказывая о себе. Удивительно, но даже спустя полтора года отношений я знала о нем не так уж и много…

– Я соскучился, – сказал он.

– Уже? – притворно удивилась я.

– Да! Представляешь, что останется от меня к концу лета?

Я засмеялась:

– Мы потом наверстаем!

– Это я тебе обещаю, – на том конце провода послышался шум. —Мне пора! Целую тебя.

– И я тебя целую, – промурлыкала я в трубку, и мечтательно закрыла глаза.

Глава 40. Артём

Сначала я увидел ноги…

Бесконечно длинные, с острыми коленками и аккуратными ступнями. Девушка, которой они принадлежали, сидела в кресле. Я услышал обрывки фраз. Прерывать телефонный разговор было неудобно. Но идти назад, с подносом в руках, еще более глупо!

Так что я, как полный идиот, топтался на месте, невольно прислушиваясь. Она кого-то «поцеловала» и, видимо, положила трубку. Я выпрямился, точно официант в свой первый рабочий день, неспешно подошёл и поставил поднос на журнальный столик.

Часть 9

Глава 42. Артём

– Ну, ты бугаина! – одобрительно похлопал я по плечу старого друга. Смотреть на него снизу вверх, похоже, стало моим пожизненным кредо.

Неунывающий Димка, с вечной сигаретой за ухом, был словоохотлив. Мы как будто не виделись целую жизнь! Рассказав про всех членов нашей школьной банды, он приступил к своей персоне. Оказалось, уже полгода Димон встречался с Динкой. Той самой подругой Нины!

Моё замешательство достигло пика, когда приятель заявил, что девчонки с нетерпением ждут нас. «Там будет Нина», – крутилось в голове. Хотя, в стенах родительского дома мы по-прежнему, жили в соседних комнатах, наше общение со дня приезда ограничивалось фразами «доброе утро» и «спокойной ночи». Точно соседи по этажу в отеле, мы вели себя подчеркнуто вежливо. Как чужие…

«А если она подумает, что я специально напросился?», – размышлял я по дороге. Но, увидев ее, смущенную и растерянную, понял, что мы оба – заложники ситуации.

Спустя пару часов непрерывного застолья, все были навеселе, и границы принужденности стёрлись под действием алкогольных паров.

– Время танцев! – объявила Динка и сделала музыку громче. Димон незамедлительно отреагировал, подхватив её в объятия. Они беззастенчиво целовались, и танец больше походил на прелюдию к чему-то большему. Мы с Нинкой многозначительно переглянулись.

– Может, потанцуем? – предложил я, не ожидая согласия. Но она согласилась, расправила складки сарафана, и встала.

Охваченный волнением, я не смел обнять ее, держа на расстоянии вытянутых рук, точно долбанный школьник. Но даже этого короткого касания хватило, чтобы почва ушла из-под ног…

Сверху вниз я смотрел на то, как дрожат её ресницы, как кончик языка скользит по пересохшим губам. Волосы, собранные на затылке, обнажали шею, а легкий сарафан не скрывал хрупкие плечи. Я наслаждался каждой минутой близости!

Не в пример мне, Нина вела себя непринужденно. Она чуть приблизилась, положила мне на плечо свою невесомую ладонь. Я прикрыл глаза, борясь с искушением сжать её крепче, притянуть к себе…

Музыка кончилась, и я выдохнул с облегчением. Димон тронул меня за плечо, приглашая выкурить сигарету на балконе. Мы дымили, глядя сквозь мутное стекло, как девчонки самозабвенно танцуют. Они были прекрасны, каждая по-своему. Стройные, молодые, весёлые! Нинка чуть выше, с копной каштановых волос, Динка – с темным каре и по-женски округлыми бедрами.

– Классные у нас девушки, – самодовольно заметил Димка.

– Нина не моя девушка, – грустно поправил я друга.

– Твоя, твоя! – он пихнул меня в плечо. – Будь настойчивее!

Я махнул рукой:

– Она меня не воспринимает… в этом смысле.

– У неё кто-то есть? – деловито осведомился Димка.

Я пожал плечами, со стыдом понимая, что ничего не знаю о Нинкиной личной жизни.

– Ничё, я Динку попрошу разузнать! – обнадёжил меня друг.

Я отмахнулся, мол «ни к чему», а сам уже сгорал от любопытства.

Глава 43. Нина

Я думала, меня уже не удивить! Но, когда Динка принесла гитару, а Димон принялся наигрывать всем знакомую песню про «севшую батарейку»… Уже спустя секунду мы, в четыре голоса орали припев!

Когда из угощений на столе остался только хлеб, пришла пора уходить. Динка, как гостеприимная хозяйка, намекнула, что мы могли бы заночевать в соседней спальне. Но, глядя на их с Димоном безудержные объятия, мы поспешили оставить влюбленных наедине.

– А они хорошо смотрятся, – улыбнулся Артём.

Мы не спеша брели по дороге, местами с трудом различимой под скудным светом уличных фонарей.

– Помнишь? – я кивнула в сторону детской площадки.

Артём остановился и посмотрел на качели. Те стояли особняком, виновато скрючившись в темноте.

– Нин, – сказал он, держа руки в карманах, – ты прости!

Я не видела его лица, но повернулась:

– За что?

– Да… за всё! – обреченно и так грустно произнес Тёма, что мне стало жаль его. Повинуясь внезапному порыву, я коснулась его предплечья, ощущая ладонью, как он напряжён.

– Да ладно, Тём! – непринужденно и весело произнесла я, – Что было, то было! К тому же, я тоже была не сахар. И мне тоже есть за что извиняться.

Последняя реплика возымела действие, и сломала броню. Мы наперебой принялись вспоминать детские «шалости», перечисляя друг другу самые обидные прозвища. И я поняла, что этот мальчишка все еще внутри! Он никуда не делся. Все это время он виновато сидел в углу его подсознания, и наконец-то, прощённый, свободный, расправил плечи.

– Дай мне одну! – попросила я, глядя, как Артём достаёт сигареты.

– Еще чего! – одернул он.

– Вот жмот!

– Ты куришь? – спросил он уже серьезно.

– Нет, – я кокетливо разгладила юбку, – только когда выпью.

Взамен целой сигарете, он протянул мне свою прикуренную, и позволил сделать пару затяжек.

– Тебе не идут сигареты, – сказал Артём. Его взгляд задержался на моём лице.

– А что мне идёт? – игриво поинтересовалась я.

Он улыбнулся:

– Тебе идут веснушки.

Глава 44. Артём

Я полагал, что повзрослел, и все наивные детские фантазии канули в прошлое. Да, я повзрослел, но мои чувства к ней не исчезли! Они повзрослели вместе со мной… И трансформировались в нечто совершенно иное.

Я хотел ее, эту незнакомку. Хотел знать о ней всё! Чем она перекусывает в перерывах между учебой? В какой позе засыпает? Какие книги перечитывает? Какая музыка звучит в её наушниках?

Она была другой, обновленной, еще более невероятной! Представляю, сколько мужских сердец уже разбили ее темные глаза. И сколько мужчин целовали ее в губы. И, наверняка, она уже отдалась кому-то из них. От этой мысли меня передёргивало! И я с нетерпением ждал вестей от Димки. Конечно, в тайне мечтая услышать заветное «она свободна»…

Часть 10

Глава 47. Нина

Ребята были на месте. Динка загорала, а Димон наматывал круги от края до края узкой речушки. Вода еще не прогрелась, и я присоединилась к подруге, подставив солнышку спину. Телефон ожил, и на экране высветилось сообщение от Лёшки.

«Чем занимаешься?»

«Загораю! А ты?», – ответила я.

«Думаю о тебе».

Пока я набивала ответ, вдогонку пришло еще одно:

«Если в конце лета получится вырваться в Питер, поедешь со мной?»

«Ты серьезно?»

«Абсолютно!», – ответил Лёшка и я, в радостном нетерпении отправила ему целую плеяду восторженных смайликов.

– Эт ж, где ты так? – Динка указала на моё колено, – Опять следы боевых сражений? – кивнула она в сторону речки, где плавали парни.

– Ты что! – удивилась я, – Это в прошлом!

– Да уж, – подруга закатила глаза, – есть что вспомнить!

– А знаешь, – доверительно сообщила я, – Он так изменился. Артём. Серьезный стал. Заботливый. Прям, настоящий старший брат!

Глава 48. Артём

– Моя не колется, – с досадой хмыкнул Димон, – какой-то там, видишь ли секрет!

Мы плавали уже битых полчаса, и я порядком замёрз. Чего нельзя было сказать о приятеле. Тот, похоже, не чувствовал холода! И я, не желая казаться неженкой, был вынужден не отставать.

– Да ладно, – расстроился я, понимая, что подразумевает «секрет».

– Не парься, – заверил Димон, – расколется моя партизанка, я тебе отвечаю!

Димка накупался, и я, пытаясь скрыть переохлаждение, вытянулся прямо на прогретом песке. Нинка вновь вела переписку. Палец неустанно набирал текст, на лице застыло выражение загадочного предвкушения. «Секрет», – вспомнил я слова Димона.

Её скромный купальник в белый горох на фоне откровенного Динкиного бикини не проигрывал. Наоборот! Лиф интригующе приоткрывал верхнюю часть груди. И я пытался представить её целиком…

Низ купальника больше напоминал шортики. Эластичная ткань облегала тело, повторяя малейшие изгибы. И сзади, деликатно прикрытые, чуть виднелись упругие половинки. На живот ей мешала лечь ушибленная коленка. А потому, лежа на боку, она, сама того не понимая, демонстрировала своё тело во всей первобытной красоте. И я, притворно щурясь, одним глазом поглядывал на нее. Чувствуя, как внутри всё сильнее сжимается пружина…

Глава 49. Нина

Я постучала в его комнату перед сном. Причиной тому был ноут, который грозился вот-вот испустить дух.

– Тём, у тебя есть какой-нибудь жесткий диск, или флешка гигов на десять? – спросила я с порога.

Артём перевел взгляд на компьютер в моих руках.

– А что случилось?

– Я не знаю, он выключается и потом какие-то буковки рисует.

– Угу, – он осторожно взял «пациента» из моих рук, осмотрел его со всех сторон, – экран черный, или синий?

Я задумалась:

– Вроде черный.

– Угу, – повторил Артём, – могу посмотреть, если хочешь.

– Ты разбираешься?

– Ну, типа того.

Я прикинула, вспоминая, нет ли на диске чего-нибудь личного, и согласно кивнула.

– Фотки интересные есть? – спросил он, прежде чем я спряталась обратно в спальню.

– И не жди! Никакой обнажёнки!

Артём разочарованно вздохнул и прикрыл дверь.

Глава 50. Артём

Не то, чтобы я был большим специалистом. И пока еще частенько обламывался, общаясь с искусственным интеллектом. Но этот компьютер я был обязан вылечить любой ценной! А потому добрую половину ночи провёл, глядя в монитор. В итоге миссия была выполнена! И я, чувствуя себя героем, с компьютером под мышкой нарисовался на пороге Нинкиной спальни прямо с утра.

Спросонья она выглядела невероятно трогательно. И в этот момент напомнила ту самую девчонку, что в детстве вызывала у меня отвращение.

Могу только представить, какое отвращение у нее вызывал я!

– Как новенький! – объявил я, вручая ей излеченный ноут.

– Ух, ты! – она сонно улыбнулась и положила компьютер на тумбочку.

Я сделал неловкий шаг внутрь, впервые переступая порог её спальни.

– Я там еще музыки кое-какой набросал, посмотришь.

– Класс! Спасибо, Тём! – не обращая на меня внимания, Нинка принялась застилать постель.

– И фильмец один классный, – продолжил я, глядя на спину девушки.

– Фотки ковырял? – она выпрямилась, собирая волосы на затылке.

Одна прядь осталась висеть, похожая на змею, которая норовит обвиться вокруг шеи…

– Ну, – я замялся, – так, полистал. Кстати, красивые. Это твои?

Я изучил содержимое её компьютера вдоль и поперёк, в поисках «секрета». Однако наткнулся на целую коллекцию фотографий. Самой Нинки на них не было. Одни изображали природу, но не привычную взгляду. Снимки будто высвечивали огрехи, несовершенства, преподнося их с другой стороны. Другие запечатлели архитектуру, во всей ее убогой серости. Но на фотографиях даже неодушевленные объекты словно оживали, рассказывая каждый свою историю.

– У тебя талант, – проронил я.

На что Нинка только криво усмехнулась.

Глава 51. Нина

Дни пролетали быстро. Я возилась с мамой в саду, Артём пропадал в гараже с отцом. Мы, вместе с ребятами, отдыхали на речке. И вечерами я разглядывала в зеркале белые отпечатки купальника на теле.

Артём постоянно находился в поле зрения, умудряясь оказываться рядом в нужный момент. Когда, к примеру, банка с вареньем не желала открываться, или с верхней полки кладовки требовалось достать печенье. Я настолько привыкла к его незримому присутствию, что оглядывалась, не обнаружив рядом.

Его опека порой становилась навязчивой, и раздражала! В такие моменты я размышляла о причинах подобных перемен. Неужели в нём взыграли братские чувства? Или он ощущал себя виноватым? А, может, просто повзрослел? Так, или иначе, этот новый Артём нравился мне куда больше.

Часть 11

Глава 52. Артём

Как и в детстве, я не спал по ночам. Но чувствовал себя бодрым! Тогда, как раньше, ночами напролёт я изобретал планы мести, прикидывая, как напасть исподтишка, уколоть побольнее. То теперь, наоборот, выдумывал, чем удивить её. Как добрый волшебник, я хотел творить чудеса! Мне хотелось достать неба, снять оттуда самую яркую звезду, и положить к её ногам…

Еще ни одна девушка прежде не вызывала во мне подобных эмоций. Все, как правило, ограничивалось животными инстинктами, удовлетворив которые, сходило на нет. Теперь же… Я был готов разбиться в лепёшку ради одной улыбки. Ведь, когда она улыбалась, на щеках появлялись ямочки, любоваться на которые я мог бы всю жизнь.

Я не думал о том, что рано или поздно придёт пора расставаться. Мне казалось, что это лето будет длиться вечно! В то же время я безумно боялся быть разоблачённым. Казалось, узнай она об истинных мотивах моего поведения, поднимет на смех. Расскажет родителям, а те выгонят пинками под зад, обвинив в извращённых наклонностях. Потому, я просто наслаждался этим временем.

Потом я часто думал, как сложились бы наши жизни, скажи я ей о своих чувствах тогда. Но, как известно, история не имеет сослагательного наклонения.

Глава 53. Нина

Лёшка стал моим первым мужчиной.

– Не самая лучшая кандидатура, – часто говорил он, и я принималась пылко возражать.

На самом деле мой первый раз был похож на сказку! И за это я бала готова простить ему многое…

Все, присущие романтическим историям, атрибуты: дорогой ликёр, изысканные угощения, музыка и предвкушение неизбежной капитуляции…

Он спешно, нетерпеливо разделся. Предварительные ласки в тот раз были порывистыми, даже чуть грубыми. Как будто он стремился меня удержать, боялся, что в последний момент, распалив его, я сбегу.

Но я не собиралась бежать! Я отдалась его сильным рукам, губам, которые обжигали дыханием самые потаённые местечки…

– Расслабься, кисуль, – жарко шептал он в мои губы. Пригвождая к кровати, не позволяя мне изгнать его прочь.

Одно движение, и наши тела слились в единое целое. Там, внутри меня, он упёрся во что-то, и низ живота пронзила тупая боль. Я застонала, высвобождаясь.

– Тшшшш, – шепнул он, не выпуская меня из объятий. Рукой он приподнял мои бедра и медленно, но решительно вошёл до конца. Я издала еще один стон, и… сдалась.

Обнимать живой, пульсирующий орган, ощущать его трение, было невероятным. В момент проникновения ты словно чувствуешь себя целой! Возможно, именно это имеют в виду люди, говоря о существовании неких «половинок»? Мужчина и женщина, словно кусочки паззла, необходимые друг другу для того, чтобы картина мира стала завершенной. И сколько разных комбинаций придётся перепробовать, прежде чем найти ту, которая подойдёт тебе лучше других.

Конечно, я рассказала сестре о первом интимном опыте. И та радовалась, наверное, больше моего!

– Не жди фейерверков, детка! – поучительно излагала Машка, – Между первым сексом и первым оргазмом пройдёт немало времени.

Глава 54. Артём

– Не знаю, – Нинка в нерешительности пожала плечами.

Ребята по-соседству устраивали вечеринку. Не сказать, чтобы я был завсегдатай в их компании, но добрые приятельские отношения сохранились даже спустя время.

– Это ты с ними дружишь, а я как-то не очень, – нахмурилась она.

– Идём! Будет весело! – настаивал я.

– А эта блондиночка, из дома напротив, там будет? – игриво подмигнул отец.

– Па! – осадил я его любопытство.

Ей хватило пятнадцати минут! Она умудрялась оставаться красивой даже спросонья в домашней пижаме. Не говоря о летнем платье! Ветер подхватывал его края, пытаясь задрать юбку, но та всякий раз выдерживала натиск, скрывая мелким цветочком тонкие стройные бедра. Подрумяненные солнцем щеки, губы, тронутые бесцветным бальзамом и глаза… в которых хотелось раствориться!

Глава 55. Нина

В детстве я никогда особенно не общалась с местными, сторонилась их сплотки, чем заработала статус «тихони». Хотя, по словам Артёма, за глаза они называли меня «девочка с приветом». Сама бы я ни за что не пошла на вечеринку! Но в компании брата чувствовала себя вполне уместно.

Большой трехэтажный дом сиял гирляндами. Наряду с другими «люксовыми опциями», здесь был бассейн, вокруг которого и развернулось действо. Народу было много, и потеряться в такой разномастной толпе было проще простого! Кто-то угощался коктейлями, другие лениво болтали, лежа на шезлонгах, а некоторые уже испытывали на себе благотворное действие прохладной воды. Отовсюду лился смех и музыка. Артём то и дело останавливался, здороваясь с кем-то.

– Эй, приятель! – услышала я, и сзади к нам подошёл высокий, хорошо слажённый блондин.

– Пашка! – на лице Артёма отразилось радостное узнавание. Процесс братания затянулся, и я стояла в стороне, растерянно переминаясь с ноги на ногу.

– Представишь своей девушке? – спросил хозяин дома, коим оказался блондин по имени Павел.

– Нет, это моя сестра! Нина! – пояснил Артём.

– Да ладно! – искренне удивился тот, учтиво предлагая мне локоть, – Мадам, позвольте показать вам мои владения?

– Мадемуазель, – поправила я, принимая приглашение.

Глава 56. Артём

«Вот жучара», – думал я, стараясь не выпускать сестру из поля зрения.

Я опрокинул пару рюмок, и почувствовал мягкое касание.

– Привет, – нараспев произнесла Марго. Та самая блондинка из дома напротив. Я окинул взглядом старую знакомую. Время пока еще шло ей на пользу. Правда, избыток макияжа на лице прибавлял возраста.

В то время как Анька была своей в доску, с ней мы могли раскурить сигарету, обсудить общих знакомых, а после – заняться дружеским сексом, Марго была из другой категории! И я, как знатный охотник, был не прочь отведать ее холёной киски. И Марго, судя по всему, была не прочь раздвинуть свои длинные загорелые ножки. Внутри приятно защекотало…

Часть 12

Глава 57. Нина

– Хочешь, я научу тебя водить мотоцикл? Знаешь, это не сравнить с великом! Такая сила, агрессия! Такой драйв! Ты сама почувствуешь! – говорил Паша. Он держался уверенно и непринужденно. Легкий южный загар так выгодно контрастировал с белой рубашкой.

Я кивнула, размышляя, сколько девиц он уже прокатил на своём мотоцикле. Если, конечно, он имел в виду мотоцикл…

– Если велик умеешь водить, то проблем не будет. Это даже легче. Педали крутить не надо, – продолжал он.

– Да я и с велика падаю до сих пор! – я показала почти зажившую на коленке ссадину.

– Ну, ты же будешь не одна, я буду сидеть сзади, и страховать тебя! – он тут же, как бы, между прочим, заключил меня в кольцо своих рук, демонстрируя, как будет это делать.

От близости мужского тела, от запаха ненавязчивого парфюма, а может быть, от нескольких рюмок вина, что больше напоминало ягодный ликёр, в голове приятно зашумело…

Глава 58. Артём

Без угрызений совести я оставил королеву вечеринки в одиночестве и отправился на поиски сестры. Точно полоумный, я обшаривал одну за другой все комнаты, предполагая худшее и ругая себя последними словами.

«Мудак! Какого хрена ты оставил её с этим похотливым уродом? Наверняка, он уже шпилит её в одной из спален. Где он обычно приходует своих тёлочек? На кровати родителей? На чердаке?». Я был в ярости. Я злился на неё – легкомысленно позволившую себя соблазнить! На себя – оставившего её без присмотра!

Одна из спален оказалась заперта… Не помня себя, я взял разгон и врезался плечом в дверь, отчего та с треском распахнулась.

Я угодил прямо в цель! Пашка вытянулся на кровати, а из-под него торчали босые Нинкины ноги. Как я опознал в девичьих ступнях Нинкины? Сам не понимаю…

Только вся моя злость обрушилась на приятеля! Я схватил его за шкирку и с силой швырнул об стену. От неожиданности Пашка потерялся, но увидев меня, моментально обрёл дар речи:

– Ты хули делаешь, сука? – взвыл он, вскакивая на ноги.

– Ширинку застегни, урод! – подсказал я.

– Ты не ох*ел, Тёмка? – воскликнул он.

– Что тут происходит? – прорычал я в ответ.

– Нинке было нехорошо, – сбивчиво объяснил Пашка.

– И ты решил уложить её? – подсказал я.

– Слышь! – взревел он, – Ты вообще-то на моей территории! Забыл? Может чё попутал? Или перебрал?

Он выпрямился во весь рост, обнаруживая свое превосходство.

– Она пойдёт со мной! – я кивнул на кровать, где Нинка испуганно возилась с платьем.

– Она сама решит! – оскалился Пашка.

– Она не в том состоянии, чтобы решать! – возразил я.

– Серьёзно? А ты её папочка? Или может сам хотел присунуть сестренке? – ехидным тоном заметил приятель.

Пашка, сам того не ожидая, наступил на больной мозоль, который давно уже норовил прорваться. И я, теряя самообладание, выкинул вперед правую ногу, угодив пяткой ему прямо в челюсть…

Глава 59. Нина

Я не знаю, как это вышло… Но уже спустя пару танцев и пару рюмок, я обнаружила себя в объятиях Пашки. Под нами была кровать, и я не могла понять, как мы очутились в этой комнате! Его руки, уверенно освобождали мое тело от одежды, а тело между тем просто лежало, не предпринимая ни малейших попыток воспрепятствовать.

Секунда, и мой сарафан безвольной тряпочкой валяется рядом, а мужские ладони щупают грудь, проникая пальцами под кружево тонкого белья. Я откинула голову назад, уворачиваясь от жадных поцелуев. Пашка был в одежде, и оказался таким тяжелым, что я, расплющенная его телом, не могла пошевелиться.

Он коленом раздвинул мои ноги, и ладонью ловко поддел кромку трусиков.

– Мммм, какая ты теплая, какая мокрая…, – жарко шептал он.

Когда твердая мужская плоть упёрлась в мое бедро, я только и смогла, что вяло подумать: «Как же он расстегнул ширинку, если одна его рука держит мои запястья, а вторая – мнёт сиськи?».

Когда Пашка развёл мои бедра, намереваясь пристроить затвердевший орган, дверь с грохотом распахнулась, и на пороге возник всклокоченный Артём.

Глава 60. Артём

Вырубив приятеля, я взвалил брыкающуюся Нинку на плечо и потащил на улицу. Толпа в недоумении расступалась, пропуская нас вперёд.

– Куд-да мы? – пробормотала Нинка, теряя желание сражаться.

Теперь она болталась на моём плече, как веревка, слабо цепляясь пальцами за футболку. А я, обхватив ладонью узкие бедра, прижимал к себе драгоценную ношу.

– Домой! – злобно бросил я.

– Тём-ма, а это ты? – уточнила сестра.

– Нет! – я был все еще сильно зол на нее. Но воспитательные мероприятия решил оставить до утра. Ибо говорить с этим подобием человека было бессмысленно!

– Ой! – застонала Нинка, – Меня сейчас стошнит!

Я осторожно опустил её на землю.

– Всё! – констатировала она, – Прошло!

– Идти можешь? – я попробовал убрать руки, но Нинка пошатнулась и судорожно ухватилась за мои плечи.

– Ясно, – обреченно кивнул я.

Остаток пути мы преодолели молча. Я, держал на руках её невесомое тело. Нинка спала, как ребенок, доверчиво уложив голову мне на плечо.

Глава 61. Нина

По-моему, в комнате произошла драка…

Или мне только привиделось? Я не смотрела, а изо всех сил пыталась понять, где у этого дурацкого сарафана ворот! Потом приятный туман окутал мое тело, и чьи-то теплые руки баюкали меня, унося всё дальше от посторонних глаз…

Часть 13

Глава 62. Артём

В такой поздний час родители спали. И я, чтобы не тревожить их, проник в заднюю дверь, шепотом поднялся на второй этаж и плечом открыл Нинкину спальню. Она так и не проснулась, только крепче прижалась ко мне, бормоча что-то. Мне захотелось вот так уснуть, с ней на руках!

Прогнав от себя подобные мысли, я уложил её на кровать. Сам сел на краешек, переводя дух. Хоть Нинка была легкой, но топать с ней на руках добрых двадцать минут – испытание не для слабаков!

В свете луны волосы ее казались рыжими. На лице запечатлелось беспокойное выражение, губы чуть подрагивали, пальцы, не находя покоя, тревожно шевелились. Я почувствовал, как злость, что кипела внутри, отпускает. И на смену ей приходит нежность! Поддаваясь неосознанному порыву, я провёл ладонью по спине девушки, повторяя изгибы стройной фигуры.

Не отдавая себе отчета, я вытянулся по струнке рядом с ней, сначала опасливо прикасаясь к спящему телу, а после – все теснее прижимаясь к ней, позволяя себе каждым мускулом ощутить заветную близость… Юбка чуть задралась, обнажая матовые бедра. И на смену нежности пришли совсем иные чувства…

Ощущая, как страсть захватывает меня с каждой секундой, я, сначала пальцем, а после – всей ладонью прикоснулся к горячей округлости, заскользил вверх, сминая невесомую преграду, чувствуя только гладкое манящее тепло ее кожи. Не помня себя, я ощутил под пальцами кромку трусиков, зарылся лицом в ароматные волосы и вдохнул полной грудью.

Она безмятежно спала! Беззащитная, нежная, доступная… «Вот сейчас», – подумал я, – «если я возьму её прямо сейчас, она, ведь даже не узнает?». Сквозь тонкое кружево я погладил нежные бугорки… Она застонала, и согнула ногу в колене!

Я никогда не касался её там, и осознание чего-то запретного пьянило сильнее любого алкоголя. Мозг дал отбой, и мною целиком завладели инстинкты! Движения пальцев между ее ног стали настойчивыми.

Нинка тихонько мычала, чуть двигая бедрами в такт моим ласкам. Мне до одури, до безумия захотелось почувствовать на пальцах её влагу… Проникнуть в горячую глубину её тела! Это желание стало непреодолимым, когда я привлёк её к себе и сжал в ладони упругий холмик груди. «Вот сейчас», – думал я одурманенным страстью сознанием.

Член, болезненно пульсируя, рвался наружу! И я расстегнул ширинку, выпуская его. Возбужденная до предела плоть коснулась обнажённой кожи. И вдруг в памяти возникла картина: Нинка в одном белье распростертая на кровати.… А ведь она была готова отдаться ему? Как последняя шлюха! Вот также лежала, покорно раздвигая ноги, и подставляя свою похотливую дырку первому встречному.

Стоило вспомнить это, и нежность как рукой сняло! «Выеб*ть ее, как сучку прямо здесь! Чтобы стонала, чтобы плакала!»…

Я зажмурился, стиснул зубы, подавляя стон, и опрокинулся на спину! Сперма выплеснулась в ладонь и я, недолго думая, обтёр руки о краешек цветастого платья.

Глава 63. Нина

«Что это?», – думала я, в ужасе разглядывая слипшийся подол сарафана. «Это же не может быть… О, нет! Ведь он же не успел? Или успел?! Да и сарафан лежал сбоку. Тогда как?». Сообразить что-то в моём состоянии было трудно. Трудно было даже сфокусировать взгляд. Малейшее движение головой вызывало тошноту. «Как я могла напиться с нескольких рюмок? Бред!», – думала я, пытаясь припомнить, не принимала ли чего ещё…

Дверь скрипнула и в щели показалась голова Артёма.

– Доброе утро! – радостно воскликнул он.

Слова больно врезались в голову, и меня отфутболило к стенке.

– Не кричи! – взмолилась я.

Артём поставил на тумбочку стакан, в котором пузырилась какая-то жидкость.

– Аспирин, – пояснил он, – ты пока приходи в себя, поговорим позже.

«Поговорим…», – рассеянно думала я.

Глава 64. Артём

Нинка спустилась вниз, как зомби, нащупывая дорогу. Со вздохом приземлилась к столу.

– Поешь, – я пододвинул к ней тарелку с бутербродом.

– Фу! – скривилась сестра, придерживая рукой голову.

– Ну а теперь, – я деловито сложил руки в замок и окинул взглядом пострадавшую, – расскажи-ка мне, как часто ты напиваешься до такого состояния?

Нинка виновато опустила глаза.

– Ты хоть понимаешь, из какого говна я тебя вчера вытащил?

– В смысле? – испуганно пропищала она.

– В смысле! Ты лежала голая и в полной отключке на чужой кровати.

– Голая?! – Нинка округлила глаза.

– Ну.., – поправился я, – в трусах и в этом… короче… Не суть! Или, может, я помешал? Ты выглядела вполне довольной!

Нинка открыла рот, её бледное лицо залил румянец.

– Ты хоть знаешь, какой мудак, этот Пашка? Сколько ему с рук сошло? Да он таких, как ты, по десять штук за раз имеет. У него отец прокурор, ему море по колено!

– Тогда зачем мы пошли к нему? – буркнула Нинка.

– Затем! Из вежливости! – хмыкнул я.

– Хороша вежливость, – осмелела сестра, – Ты вроде как врезал ему вчера?

Я самодовольно усмехнулся:

– Мышечная память.

Вдруг Нинка всполошилась:

– Ой! Что ж теперь будет? У него же отец – прокурор, а ты его ударил! – она испуганно прикрыла рот ладонь.

Я нахмурился:

– Да ничего не будет! Его батя с моим – давние кореша. Все норм!

Нинка притихла.

– Тём, ты прости меня! – срывающимся голосом произнесла она, – Мне так стыдно. Я даже не знаю, как загладить свою вину…

«За то я знаю», – промелькнуло в голове. В этот момент домой вернулись родители. Мачеха взволнованно ощупала Нинкин лоб.

– Ниночка, тебе нездоровится? Ты такая бледная! Что случилось?

Нинка стойко молчала.

– Видите ли, теть Мил, – начал я, наблюдая, как изменилось лицо сестры, – Вчера на вечеринке был коктейль из морепродуктов. Видимо, креветки были не свежие. А Нинка… переела! И вот!