Я видела, как Нэйя присела рядом на корточки и быстрыми движениями пальцев выполнила несколько манипуляций с белым планшетом.

– Я полагаю, это психосоматика,– тихо добавил Гиэ.

– Да делайте вы, что хотите!– нетерпеливо бросила я, желая только одного: чтобы боль прекратилась, и я забыла обо всем на свете.

После этих слов ощутила, как боль стала отпускать, сознание помутилось, но стало удивительно мирно на душе. Я впервые здесь была рада, что ухожу в спасительное забытье.


Расплавленный шоколад вязкой густой струйкой вливался в голубоватую жидкость и расплывался причудливыми узорами. Сквозь эти разводы я видела собственные пальцы со сморщенной кожей, как если бы долго находилась в ванне с теплой водой. А сфокусировав взгляд, увидела сквозь голубую жидкость глаза, внимательно изучавшие меня…

Распахнув глаза, я поняла, что лежу в постели в палате, и что-то подо мной больно давит на шею. Я поерзала и завела руку за плечо. Сначала испугалась, когда нащупала нечто тугое и длинное, даже дыхание сперло, но потом чувства, наконец, пробудили воспоминания о том, что теперь вместо короткого ежика на голове у меня шикарная длинная коса. Я вытянула ее из-под себя и откинула на подушку.

«Да уж! Жизнь – сплошной сюрприз!»

За считанные секунды в комнате стало светло. Наверное, здесь был какой-то детектор. Я поднялась и обнаружила на собранном столе поднос с едой и необычный яркий предмет. Я даже прищурилась, чтобы прояснить зрение. Но это действительно был совершенно не белый предмет. Подойдя к столу, я всмотрелась в округлый предмет, который напоминал кубик Рубика своими цветовыми пятнами на поверхности и слегка подсвечивался изнутри.

Недолго думая, я коснулась красного пятнышка указательным пальцем и сразу отошла от стола. Над поверхностью предмета появилась голограмма в виде цветка, очень напоминающего рождественскую звезду. Голограмма была идеальной, практически материальной. Я бы ни за что не отличила, если бы не понимала, что это обман зрения.

– Ух ты!– выдохнула я и с любопытством присела за стол.

И пить, и есть очень хотелось. Я увидела на тарелке что-то овальное, оранжевое, размером и внешне похожее на большую сосновую шишку, только мягкую и сочную. И в длинном узком стакане травяной напиток, с которым я была уже знакома.

Я оглянулась на дверь, потому что именно в такие моменты появлялась Нэйя или Гиэ, но сейчас никого рядом не оказалось. Тогда взяла прозрачные приборы – их было два: продолговатая ложка и палочка – узкая, но плоская. Наверное, она выступала в роли ножа. Разрезав оранжевую шишку, я приятно удивилась: внутри нее была взбитая белая масса, похожая на йогурт. Она медленно растеклась по тарелке, но я зачерпнула ее ложкой и отправила прямо в рот.

«М-м-м, как это вкусно!»

Съев всю начинку оранжевой шишки, я попробовала на зуб саму оболочку. Та оказалась вполне съедобной, даже очень.

Все было съедено с удовольствием. Желудок был доволен. После я посетила гигиеническую комнату. Стакан с прозрачно-голубой жидкостью, салфетки и губка стояли на подносе на банкетке у зеркала. Я произвела необходимые манипуляции и посмотрела на белую чашу.

– Ну что, чудо-чаша, извини!– усмехнулась я и, сняв комбинезон, присела на ее борт.

Когда поднялась и оделась, я с любопытством обернулась и стала ждать чуда. Сначала ничего не происходило, но через минуту все-таки увидела это: содержимое чаши медленно вспенилось, как сода, погашенная уксусом, и по мере того, как пузырьки лопались и сдувались, масса уменьшалась в размерах, пока совсем не испарилась, и чаша вновь не засверкала чистотой.

Мозг еще некоторое время переваривал увиденное, а потом все же вернул контроль над телом сознанию.

– Мило!– все, что смогла сказать я и вышла из комнаты.

Голографическая рождественская звезда красиво переливалась над поверхностью овала Рубика, так я его назвала. Я взяла одеяло, закуталась в него и присела за стол.

«А ведь сейчас, наверное, рождество! Хотя я даже не знаю, сколько времени прошло, как я здесь. Интересно, что там придумал подарить мне Николай, кроме традиционных конфет с марципаном? Неужели я никогда об этом не узнаю? А думал ли он обо мне? Бедный мой папа, наверное, у него сердечный приступ случился? Наверное, они меня ищут, с ног сбились… Ну, ничего, несколько дней – это не месяц! Даже полиция не берется за розыск так быстро…»

Стало как-то грустно. Но больше расстроилась из-за того, что незаметно откусила ноготь на мизинце, а все остальное было, как будто давным-давно прожитым прошлым. И я была на удивление спокойна. Чувствовала себя слегка утомленной от эмоций, но, с другой стороны, наслаждалась таким легким ощущением в голове, которое в последние дни редкость.

«Но, а если мыслить просто логически? Все, что происходит – невероятно, но либо имеет свое объяснение, либо пока незнакомо мне. Мне говорят о безопасности и об отсутствии вреда, и я наблюдаю очевидные положительные изменения в своем организме. Зачем перед нанесением вреда проделывать такие сложные процедуры по восстановлению? Да, у них есть телепатические способности, но это закономерно: их уровень развития цивилизации, а значит, и самих жителей, гораздо выше нашего. У нас, кажется, есть теория ноосферы, больше философская, но все же… Если обобщить несколько теорий, можно сказать о том, что любая мысль – это энергия, и она в виде закодированной информации содержится в окружающем пространстве. Значит, уровень этих существ таков, что они умеют проникать в те слои пространства, где содержится этот код, и умеют его считывать. Возможно, то, что наши философы и ученые не могут доказать материально и опытным путем, но уже вполне объемно объясняют теоретически, является естественным для этой цивилизации и даже больше – давно пройденным этапом развития. Тогда все становится более или менее реальным, хоть и раздражающе непостижимым для меня».

Однако принятие ситуации, что я все-таки на чужой планете, не отменяло желания вернуть все на свои места, и прежде всего, свободу мысли. Не хотелось теперь еще и мысли свои контролировать, чтобы никто не прочел лишнего. Да и невозможно постоянно запрещать себе о чем-то думать.

«А копаться в своей голове я им не позволю!»


Глава 11. Эйрук


– Тебе нравится?– спросила Нэйя, появившись в палате так же неслышно, как и всегда.

Я отвлеклась от рождественской звезды и спокойно посмотрела на женщину.

– У вас отмечают новый год?

Нэйя прошла к столу и присела рядом.

– У нас есть обычай праздновать День Жизни. Мы провожаем уходящий год и благодарим за его результаты. Этот обычай можно сравнить с вашим праздником.

– Он уже прошел?– полюбопытствовала я, начиная фантазировать, как это могло проходить у них.

– Нет, но очень скоро состоится. Я буду рада тебя пригласить,– радушно улыбнулась Нэйя.

– О-о-о,– засмеялась я от нелепости предложения,– наверное, это поспешное решение. Мне бы вот со всем этим справиться…

Я раскинула руки, указывая на все вокруг себя и завершая кивком на овал Рубика.

– У тебя гибкая психика, ты быстро справишься,– подбодрила Нэйя.– И тебе всегда будет кому помочь… А я предлагаю начать прямо сейчас.

Я вновь укуталась в одеяло, как в защитный кокон, и кивнула:

– Хорошо. Что мне нужно делать?

– Тебе – только наблюдать и задавать вопросы. И, Кира, не бойся, я и Гиэ не желаем причинить тебе вреда, мы хотим помочь твоей психике адаптироваться. Мы расскажем все, что только возможно, но не спеши. Ты не можешь разом выучить годовую программу школы.

– Это я понимаю,– согласилась я и вновь обвела комнату взглядом.– У меня и это-то не может уместиться в голове, что будет дальше, даже не могу представить.

– Не представляй,– засмеялась Нэйя,– просто наблюдай. Сейчас мы выйдем на смотровую площадку медицинского корпуса, и ты увидишь наш город издалека. Наш корпус находится за городом, поэтому это наиболее удачный вариант для тебя сейчас: наблюдение со стороны и постепенное привыкание.

– У вас здесь система городов?

– Да. Ты все увидишь. Пойдем?

Я крепче сжала край одеяла в пальцах.

– Одеяло можешь оставить здесь. У нас теплый климат.

Нэйя поднялась и поманила рукой в направлении двери, приглашая следовать за ней. Я медленно развернулась, оставила одеяло на кровати и, с внутренним волнением одернув на себе одежду, несмелыми шагами пошла за женщиной.

Мы вышли в уже знакомый коридор и на этот раз направились налево. С каждым шагом в груди расползалось беспокойство, как спрут, окутывая внутренние органы и спускаясь вниз по телу, дыхание слегка участилось. Я успокаивала себя тем, что ничего страшного не происходит, что сейчас все увижу своими глазами, что этот мир не может оказаться самым страшным кошмаром. Но ноги хоть и ступали легко по полу, а были, как ватные.

Мы вышли в небольшой, но высокий белый холл, в котором не было ничего, кроме круглых колонн, упирающихся в неосязаемый потолок, будто в облака, и огромных круглых окон во всю стену.

Я замерла на месте. Окна были прозрачными, а за ними – самое обычное небо…

«Небо! Голубое! Как дома!»

– Боже, это небо?!– сдавленным голосом выговорила я.

Нэйя тихо засмеялась.

– Конечно, это небо. С похожей атмосферой оно у всех одинаковое.

Нэйя остановилась возле центрального окна, и стекла медленно беззвучно раздвинулись. За ними оказалась широкая площадка, на которой нас ожидал Гиэ. Он обернулся и дружелюбно улыбнулся, приглашая выйти к нему. Я еще раз отметила, какой он красивый мужчина, а цвет его глаз – шоколадный – просто завораживает. Сколько ему лет – определить не смогла. Он выглядел очень молодо, но в глазах читался большой жизненный опыт. Я невольно улыбнулась в ответ и посмотрела ему за спину.

На уровне белых перил, ограждающих края площадки, увидела зеленые верхушки деревьев. Беспокойство слегка отступило. Шаги стали увереннее, а внутри защекотало любопытство. Но от волнения во рту пересохло, и я шумно сглотнула. Ноги сами вынесли меня на площадку. Легкий теплый воздух шевельнул волоски на висках, я судорожно вдохнула свежего воздуха и изумленно уставилась на открывшийся передо мной вид.

Вероятно, медицинский корпус стоял на возвышенности, так как все, что я увидела, простиралось намного ниже уровня смотровой площадки. Внизу – пышные кроны деревьев, шапкой укрывающие поверхность земли, это было похоже на африканские джунгли сверху: плотная, густая и яркая зелень. Поверхность была неровной, гористой, но заметно, что эти джунгли совершенно обжиты. В нескольких местах заметила что-то вроде посадочных площадок на круглых несущих столбах-колоннах и широкие винтовые шахты, обвивающие эти столбы, очевидно, для спуска. Одна из таких площадок находилась совсем близко, и я даже увидела, как по белой шахте движется лифт, слегка переливаясь светом.

– Это для воздушных кораблей?– спросила я, указывая пальцем на такую площадку.

– Ты права – для воздушных шаттлов!– довольно подтвердил Гиэ, наблюдая за мной.

Я восторженно смотрела перед собой, перемещаясь взглядом от одной точки к другой, останавливая пристальное внимание на каждой детали. От радости, что наблюдала почти знакомый пейзаж, я мысленно отмахнулась от противных мурашек, поползших от копчика вверх по позвоночнику.

Я заметила ровные пересекающиеся углубления меж густых крон, словно выстриженные до самой поверхности почвы. Но сама поверхность была так низко и далеко, что я не сумела рассмотреть и тем более сообразить, для чего они сделаны. Возможно, это дороги. Они уходили далеко вперед и в стороны, и конца им не было видно.

– Зачем эти углубления?– указывая на них ковком, спросила я.

– Каналы для передвижения.

– Метро? Под землей?

– На поверхности. С высоты и издалека не разглядеть.

– М-м-м,– промычала я, продолжая вглядываться в горизонт.

«Это невероятный вид! Такая красота! И такие масштабы!»

– Она большая?

Гиэ понял без уточнения:

– Тэсания по размеру схожа с Землей. Но в отличие от Земли у нас всего семь городов.

– Угу, семь,– пробубнила я, но не придала этому значения, продолжая вглядываться и искать подтверждение, что нахожусь на другой планете, а не на Земле.

– С этой стороны корпуса лишь зеленая зона, а вот если мы пройдем немного вокруг, то ты увидишь город,– предложил Гиэ.

Я без слов направилась вслед за Гиэ, то заглядывая за перила площадки вниз, то высоко поднимая голову. Нэйя осталась позади. Мы медленно пошли по смотровой площадке, которая опоясывала медицинский корпус.

И вот впереди постепенно начал открываться совершенно иной вид: белые купольные постройки разной высоты, ширины и формы. Что-то отсвечивало от крыш строений, и лучи, отбрасываемые от одних, отражались от соседних крыш и стен, освещая все вокруг. Я взглянула на небо и зажмурилась: яркий диск света висел в небе примерно того же размера, что и наше солнце.

– Это ваше солнце?– щурясь, спросила я и посмотрела на Гиэ. Его лицо показалось темным и размытым – поймала солнечные зайчики.

– Это звезда Брэйнус. Да, это аналог Солнца.

«Брэйнусовый свет вместо солнечного? Звучит коряво!»

Я вновь вернулась взглядом к городу, подходя ближе к краю площадки и берясь за перила.

Город. Здания. Похож на небоскребы Дубая. Здания с округлыми крышами стояли несимметрично, но все же была в их расположении какая-то грация и осмысленность. Я все пыталась разглядеть: летают ли между зданиями какие-нибудь тарелки или автомобили, или что-то типа электричек, но ничего подобного не заметила.

«Как же они передвигаются?! И сколько же там народу живет?»

Гиэ протянул руку в направлении открывшегося вида и благоговейно произнес:

– Это город Эйрук. Главный город нашей планеты. А передвигаемся мы в основном по почвенному покрытию.

Я недоуменно нахмурилась и от небольшого дискомфорта в затылке и висках и оттого, что Гиэ предвидел мои вопросы.

– У вас все белое на планете?

– Нет. Это Эйрук – белый город,– ответил мужчина, но это ничего не объясняло.– Поэтому официальный цвет белый, но внутри города мы используем разные цвета.

«Как это странно… Но не лишено красоты!»

– Кира, Эйрук – очень красивый город. Он самый древний, но и самый величественный.

Я снова осеклась и украдкой взглянула на Гиэ.

«Я что – произнесла это вслух?– но потом с замиранием сердца снова посмотрела вдаль.– Боже, какая сказка! Если это и было сумасшествие, то оно было прекрасным! Я не хотела от него избавляться».

Гиэ тихо рассмеялся. Его реакция смутила. Я оглянулась на здание медицинского корпуса: от пола площадки оно не было высоким, видимо, мы находились на последнем этаже, но его стены, округлая крыша тоже были белоснежные.

«Наверное, у них здесь не бывает грязных осадков,– подумала я.– Иначе реставрация занимала бы все их время».

– На планете крайне мало вредных выделений в атмосферу, поэтому осадки не вредят ни растительным культурам, ни зданиям,– поднимая голову вслед за мной, пояснил Гиэ, и я поняла, в чем дело: он опять читал мои мысли.

Первая эйфория прошла, и я немного пришла в себя от увиденного. Не знаю, что будет дальше, какие ждут переживания, чего лишат и в чем ограничат, но точно хотела оказаться там, внизу и увидеть все это великолепие своими глазами.

– Гиэ, зачем вы это делаете?– больше от любопытства, чем от недовольства спросила я.

– Что именно?

– Читаете мои мысли.

– Это происходит непроизвольно,– ответил он с некоторым недоумением, наверное, даже не понимая, что это ненормально – лезть в чужую голову без разрешения.

– А вы могли бы этого не делать?– спросила я.

Гиэ моргнул и опустил голову, с секунду рассматривал носки своей белой обуви, а затем вновь обратился взглядом ко мне. И я совершенно четко ощутила, как боль в висках и затылке прошла.

«О боже! Так вот почему у меня так болит голова! Это он виноват»,– и я подумала о Нэйе.

– А женщины у вас тоже менталы?! Я не заметила, чтобы Нэйя меня читала.

– Нет, ментальные способности есть только у мужского пола,– подозрительно щурясь, ответил Гиэ.

– Вот оно что!– задумчиво потерла виски я и снова повернулась лицом к городу.– А как я попала сюда? Это какая-то телепортация? Или меня вывезли на корабле?

Гиэ подошел ближе и, вглядываясь в мое лицо, тоже положил руки на перила.

– В некотором роде то, что произошло с тобой, можно описать понятием телепортация. Но это сложно объяснить ненаучным языком…

– И не надо,– отмахнулась я.– В физике я полный дилетант. Но кто меня переместил?

– Ты не помнишь?

Я напряглась, разбирая осколки памяти, даже прищурилась от усилий.

– Я помню, что…

И вдруг, как вспышка света, перед мысленным взором предстало лицо Марка. Глаза расширились, и во рту снова пересохло. Я покачнулась, но Гиэ стоял рядом и предусмотрительно подхватил под локоть. Я медленно повернула голову к мужчине и всмотрелась в него изучающим взглядом.

– Так вот почему вы показались таким знакомым? Марк был очень похож на вас и на Нэйю! Так он ваш агент?!

Гиэ увел меня подальше от перил и усадил на округлый выступ вроде пня, стоявший у стены, и сам присел на такой же.

– Ты вспомнила Марка, это хорошо. Что еще ты помнишь?

Я была поражена воспоминаниями: телефонный звонок, крысиные бега, ужин в китайском ресторане и даже голубые тюльпаны… Желудок прошило стрелой тоски по дому… А потом и тот странный приход Марка ко мне домой.

– Как он нашел меня?!– удивленно спросила я.– Откуда он знал… откуда вы знаете, что во мне что-то ваше… то есть… Ну, как вы находите Тэс?

Гиэ расправил плечи и повернулся ко мне всем корпусом, показывая, что готов поделиться любой информацией.

– Тэса – биоэнергетическая сущность, как и твоя душа,– он провел ладонью вдоль моего тела, не касаясь его.– Как и всякая подобная сущность, она излучает энергетические волны особой частоты и разновидности. Тебе известно понятие аура…

Я кивнула, начиная понимать его.

–…Души разумных организмов – это сгустки энергии, которые разнятся по своим характеристикам, они имеют свою направленность и качественные отличия, как и разные виды энергий. У каждого рода такой сгусток энергии имеет свои отличия. Именно по таким параметрам мы и находим Тэс.

– А разве души не все одинаковые и не из одного источника?– с трудом осмысливая свой вопрос, спросила я.– Это же все энергия? Энергия Вселенной… не знаю… или чья-то конкретно… В общем, неужели она разная?

– Вот именно. В общем и целом, все происходит из Вселенной, но если говорить конкретно, то сгустки энергии, например человеческие души и наши Тэсы, формируются из ядра планеты и привязаны к планете, на которой жизнь для организма становится возможной для развития его генома.

– То есть идея бога отметается,– вслух подумала я и усмехнулась.– Крах веры! Меня бы сожгли на костре, как ведьму. Хорошо, что я не так религиозна, как могла бы быть. Однако я верю в единое разумное начало, которое и дало всему этому жизнь. Тут вы меня не сможете переубедить…

Гиэ добродушно склонился в мою сторону, заглядывая в глаза, чем остановил рассуждения или уже начавшийся спор.

– Нет нужды тебя в чем-то разубеждать. Тем более что какая-то часть из этого – истина. Сейчас я открываю тебе наши знания. Знания человечества же больше являются теориями и верой, а не конкретными фактами.

– Допустим,– согласилась я.– И почему же ваша Тэса оказалась так далеко от дома, если вы говорите, что она привязана к планете?

– Давай сделаем паузу?

– Паузу?!

– Это огромный пласт информации, который не рассказать за пару минут беседы. Пусть уложится сначала то, что ты уже услышала. Иначе все перемешается в твоей голове.

В чем-то он прав. Находясь под впечатлением сегодняшних открытий, я уже с трудом ловила собственные мысли. Они сплелись в такой научно-фантастический клубок, что впору было сделать перерыв.

– Хорошо,– кивнула я, но любопытство не унималось.– И все-таки ответьте: откуда узнали, что именно я носитель Тэсы?

– Во-первых, это излучения, а чтобы не ошибиться, детально рассматривались обстоятельства жизни и особенности носителя.

– Возможны ошибки?– оживилась я.– Вы говорили девяносто четыре процента соответствия, а как же остальные шесть? То есть это может быть ошибкой?

Гиэ, видимо, заметил надежду в голосе и внимательно посмотрел в глаза, и я тут же почувствовала, будто по позвоночнику прошлись иглами. Мысли вернулись к ужину с Марком…

– Кира, вернуться на Землю не получится,– услышала я, но не придала важности словам Гиэ, продолжив вспоминать, будто приближаясь к разгадке чего-то важного.

«Как я могла забыть? Ведь Марк тоже знал, о чем я думаю! Он знал, что я пью, отвечал на мои мысли… И это странное ощущение электромагнитной волны, напряжение в позвоночнике и боли в голове… Мне нужно научиться контролировать мысли. А как это делать? Не думать о том, о чем нельзя? А о чем нельзя? Как вообще понять, что я думаю на переднем плане, а что на заднем, и какой уровень им доступен. Может, они вообще читают все, что у меня в голове, куда бы я ни прятала мысли?! А что, если он читает меня прямо сейчас, и мне ничего не утаить?! Боже, как сводит затылок!»

Я прищурилась и отстранилась от мужчины, чуть не упав с белого пня, будто дистанция могла бы ему помешать прочесть меня. Гиэ потянулся, чтобы удержать меня на сиденье, продолжая смотреть проницательным взглядом, но я остановила его ладонью.

Поднявшись, я снова отошла к краю подвесной площадки. Еще не осознавая, что делаю, чисто интуитивно, я красочно вообразила перед собой кирпичную стену, в деталях выписывая каждый кирпичик и серые цементные швы между ними. В то же мгновение боль в голове и позвоночнике ощутимо снизилась, мурашки растворились и, чем больше я держала образ стены между собой и Гиэ, чем подробнее представляла фактуру кирпичей, тем легче становилось в теле. В голове прояснилось.

Гиэ хмурился и с любопытством рассматривал мое лицо.

– Кира, что ты сейчас делаешь?– через некоторое время спросил мужчина и поднялся мне навстречу.

– Не знаю,– пожала плечами я.– А что я делаю?

– Я не могу тебя сканировать. Вижу только маленькие красные прямоугольные блоки, соединенные в определенном порядке.

Брови поползли вверх.

«Ух, ничего себе!»

Губы медленно расплылись в восторженной улыбке, а потом я и вовсе рассмеялась в голос. Это было похоже на истерию.

– Это кирпичи!– сквозь смех выговорила я и от слабости в ногах прислонилась спиной к перилам.

– Кирпичи?!– Гиэ и правда был озадачен.– Удивительно! И крайне любопытно!

Я перестала улыбаться и с осторожностью покосилась на Гиэ.

– Что не так?

– Ты меня полностью блокируешь! Как ты это делаешь?

– Когда начинается боль, я представляю себе твердое, мощное и непрозрачное…

– Как просто!– поразился он, вглядываясь в меня.

Я сглотнула и испуганно прошептала:

– Вы меня запрете в палате?

– Что ты, Кира? Ты должна выбраться оттуда как можно скорее. Ты прекрасно прошла первый этап, думаю, что через пару дней тебе можно выйти в город.

– В город?!– замерла я на вдохе.– Я бы хотела…

– Я это знаю,– улыбнулся Гиэ.– А сейчас нам пора возвращаться. Мне нужно сделать кое-какие пометки…

Последнее он уже говорил сам себе с какой-то восторженной взвинченностью, как ученый, обнаруживший что-то невероятное.

Гиэ указал рукой, чтобы я следовала за ним, и я медленно двинулась в обратный путь к белому холлу, оглядываясь на город внизу и густую растительность.

«Странно, но почему-то незаметно ничего живого. У них не водятся птицы? Но ведь Нэйя говорила о каких-то птицах, которые несут яйца мерзкого болотного цвета…»

Мы вошли в белый холл с колоннами. Там ожидала Нэйя. Она так внимательно посмотрела в мои глаза, наверное, желая понять, в каком я вернулась настроении. Приветливо улыбнувшись ей и не успев заговорить, услышала вопрос от Гиэ:

– Кира, что такое «лапша»?

Оглянувшись на него, я сжала губы, чтобы не рассмеяться, и даже прикрыла их ладонью, но потом прочистила горло сухим кашлем и насколько могла серьезно ответила:

– Это съедобный продукт, который используют в метафоре, означающей вводить в заблуждение или уводить от сути.

Гиэ и Нэйя недоуменно переглянулись, а затем мужчина растерянно сделал приветственный жест левой рукой, видимо, являвшийся и прощальным, и широкими шагами покинул холл.

Я снова не сдержала улыбки. Нэйя взяла под руку и медленно повела вдоль круглых окон к моей палате.

– Как твои ощущения?

– Я рада, что увидела это,– я махнула рукой на вид за окнами.– Вы говорили, что у вас есть птицы?

– Есть, но они в это время не летают часто.

– Время,– грустно вздохнула я.– Нэйя, а сколько времени я уже здесь нахожусь?

– Если я тебе скажу, что здесь ты один Тэй, ты не поймешь меня?

Я поморщилась и отрицательно покачала головой.

– Хочется что-нибудь выпить,– попросила я.

– Тебе понравился цветочный чай?

– Очень,– закивала я, ощутив сильную жажду.

– Ладно, а по дороге давай попробуем посчитать вместе. Придется рассказать, как исчисляется время на Тэсании. Ты готова?

– У меня нет выбора,– усмехнулась я.

– Ты здесь уже один Тэй. Один Тэй – это шестьдесят суток. В наших сутках тридцать два часа…

Не дослушав последнее предложение, я резко остановилась и с тревогой воскликнула:

– Я здесь почти три месяца?!

Нэйя с искренней заботой погладила меня по плечу.

– Кира, ты дома. Тебе не о чем тревожиться.

Я раздраженно посмотрела на нее и замотала головой.

– Вы что – совсем бессердечные?

Женщина удивленно отпрянула и опустила руки. Я сердито окинула ее с головы до ног и, потирая лоб ладонью, ускорила шаг в направлении своей палаты.

– Кира!

– Оставьте меня в покое!


Войдя в палату, я огляделась с ощущением, будто не была здесь сто лет. От возбуждения новыми впечатлениями и понимания того, сколько уже прошло времени, а родные до сих пор не знали, что со мной, снова разнервничалась. Я даже представить себе боялась, что чувствует отец!

Когда проходила мимо зеркала, увидела свое лицо: оно осунулось и посерело, кончики губ опущены и сами губы искусаны. У меня появилась дурная привычка кусать их, а ведь раньше ее не было.

Жалость к самой себе пронзила острой болью грудину.

«Как же так?! Это несправедливо!»

Я рухнула на кровать без сил. Попыталась обнять подушку, но ничего не вышло: подушку и матрас было не разделить. Я ударила по мягкому возвышению напряженными ладонями и зажмурилась, глаза зажгло в предвестье слез.

– Кира, я принесла тебе чай,– тихо вошла Нэйя и поставила стакан на полку у кровати.

Я отшвырнула одеяло, попавшееся под руку, и поднялась. Наверное, мои глаза метали молнии, раз Нэйя осторожно отошла от кровати и замерла в немом вопросе.

– Что?! Нашли себе подопытную зверюшку и решили ее научить своим правилам?– не выбирая слов, выпалила я и швырнула стакан в Нэйю – та едва успела отклониться.– Не буду я пить ваш чай с транквилизаторами!

Стакан ударился в стену позади женщины и, не разбившись, отскочил в другую сторону. Розовая жидкость стекла по белой стене, образовав небольшую круглую лужицу у входа.

В глазах Нэйи читалось изумление, но она не двинулась с места.


Глава 12. Снежный человек


В проеме двери показался Гиэ и тот мужчина, который наблюдал за мной сквозь прозрачную стену. Они одновременно посмотрели на розовую лужу и на стакан, валяющийся неподалеку, уверенными шагами прошли внутрь палаты и остановились по обе стороны от женщины. Гиэ был взволнован так же, как и Нэйя, но на лице второго мужчины я читала острое недовольство.

В тот же момент, как вошли мужчины, я ощутила, что палата будто наполнилась электромагнитными излучениями безумной интенсивности. Такое ощущение, будто волосы встали дыбом. Ледяные мурашки поползли по коже. Не успела я осознать, что меня сканируют, как Гиэ проговорил нарочито спокойным голосом:

– Кира, прошу тебя успокоиться…

– Хватит меня успокаивать!– выкрикнула я Гиэ, не отрывая взгляда от незнакомца. От злости почти трясло.– Вы еще кто такой?!

Мужчина холодно исполнил приветственный жест: сложенными вместе пальцами левой руки коснулся правой стороны груди и, протягивая ладонь в мою сторону, одновременно снисходительно склонил голову, а затем завел руки за спину и бесстрастным тоном проговорил:

– Можете называть меня сиер Райэл, я руковожу процессом поиска, доставки и адаптации Тэс на Тэсании.

– Ах, вы руководите?! Значит, это вы принимаете здесь все решения?– злобно прищурившись, процедила сквозь зубы я.

– Я принимаю довольно много решений,– невозмутимо ответил он.

От его ледяного спокойствия меня взрывало изнутри, от поясницы вверх по позвоночнику колючей волной хлынули мурашки, словно искры по проводам. С минуту мы смотрели друг на друга в упор и молчали. От ярости я тяжело дышала, словно пробежала стометровку за шестьдесят секунд, пока не ощутила, как сдавило виски и онемел затылок.

На раздумья было всего мгновение, но я не растерялась и с отчаянным злорадством мысленно окружила себя кирпичной стеной толщиной в две кладки. Виски тут же отпустило, но искры не спешили гаснуть. Тогда я мысленно увеличила размеры стены, и все болевые ощущения растворились. А когда Гиэ и этот мужчина мельком переглянулись, я с яростным удовлетворением выставила руки на бедра и дерзко вскинула подбородок.

– Вон из моей головы!

– Кира, тебе необязательно грубить,– вежливо попросила Нэйя.

Я оторвала взгляд от ледяного блондина и обратилась к Гиэ, припоминая его слова:

– Вы мне сказали, что я не вернусь на Землю?

– Это так,– ответил Гиэ.

– А как же мои родные? Мои отец, мать, брат? Я здесь три месяца, они ничего не знают обо мне! Как я могу быть спокойна, если понимаю, что они там с ума сходят, с ног сбились, разыскивая меня, а мне тут мозги промывают, что я какая-то важная находка?! Вы вообще способны проявлять сочувствие или ни у одного из вас нет семьи?

– Кира, ты несправедлива,– начала Нэйя.

– Не вам говорить о несправедливости!– рыкнула я в ее сторону.

Женщина огорчилась, но лишь терпеливо опустила глаза.

Стало душно. Я опустила руки, закрыла глаза и отвернулась от всех. Как хотелось сейчас умыться или стать под прохладный душ. Но я испуганно раскрыла глаза и постаралась не расслабляться, иначе не смогла бы удерживать кирпичную стену в мыслях, словно щит. Слезы подкатили к горлу. Я глубоко дышала, чтобы немного успокоиться и не дать этим нелюдям шанса увидеть свою слабость. Хотелось вытрясти души у этих бессердечных существ. Но я чувствовала, что бессильна.

Собравшись с мыслями, я повернулась и уже ровным тоном сказала:

– А что, если я окажусь не той, которую вы искали? Если я – ваша большая ошибка?

– Я очень сомневаюсь в этом,– ответил первым Гиэ, и в подтверждение его слов закивала Нэйя.

– Какие у вас есть доказательства, кроме каких-то там излучений?– не уступала я.

Внимание вновь обратил на себя второй мужчина. Огромный, просто невероятного роста, весь белый, и сквозило от него холодом…

«Снежный человек!»

– Я отвечу на ваш вопрос, сиера Кира.

– Будьте любезны,– язвительно бросила я. С первого взгляда он вызвал открытую агрессию.

– В случае нашей ошибки вы отправитесь на дружественную нам планету Цротэн, где и проживете остаток своих дней. Но на Землю вы не вернетесь никогда.

Это прозвучало так безжалостно и ужасающе, что у меня отнялся язык, а за ним я перестала ощущать и собственное тело. Я не могла вымолвить и слова, а глаза застыли на каменном лице незнакомца. Кирпичная стена не устояла перед потрясением и распалась.

Из оцепенения вывела Нэйя. Она быстро подошла и обняла так по-родственному, что мне даже захотелось прижаться к ее теплой груди и зарыдать. Но я удержалась, вспомнив, что она тоже принадлежит к тем, кто сделал это со мной. Опустив голову, я мелко задрожала.

– Кира, за всю историю наших поисков, а это почти тридцать семь веков, мы ошиблись лишь восемнадцать раз. Но и с тех пор мы усовершенствовали методы поиска. Ошибка почти исключена.

– Почти,– глухо повторила я.

– Учитывая, что ты открыла способ блокировать менталов, твое соответствие равняется девяноста восьми процентам,– добавил Гиэ.

Что это означало, сейчас трудно было сообразить. Но я понимала, что оставались еще два процента несоответствия. И это вовсе не облегчало сознание своей участи.

Я оттолкнулась от Нэйи, она спокойно отошла, но недалеко.

– Можно мне воды?– прошептала я и обняла себя руками.

– Конечно,– Нэйя поспешила выйти из палаты.

Внутри образовалась ледяная корочка. Наверное, это была защитная реакция на боль и страх, но я не спешила это отпускать: не хотела мириться с реальностью и с их решениями, но и поменять ничего не могла.

– Когда вы выпустите меня отсюда?– я глянула исподлобья на обоих мужчин.

Навстречу шагнул Гиэ, заслонив второго мужчину, и в примирительном жесте раскрыл ладони.

– Как только ты будешь готова. Но ты не готова.

– Вы удерживаете меня насильно. Откуда мне знать, что то, что я видела, не ваше влияние на мой разум?– возмутилась я.

– Кира, мы не удерживаем тебя. Ты не прошла полный цикл адаптации, твоя психика может не справиться так сразу со всеми раздражителями. На тебя обрушится новый мир с незнакомыми явлениями, предметами, законами. Ты можешь пострадать из-за психоэмоциональной перегрузки.

Я выпрямилась и тряхнула головой, тяжелая коса метнулась по позвоночнику. С непривычки я повела плечами и взяла ее в руки.

– А вы дайте мне попробовать! Я сильнее, чем кажусь!– уверенно заявила я, нервно теребя резинку на конце косы.

Я не представляла, что могу испытать за пределами своей палаты, но отступать было некуда. Лучше пусть уж мир рухнет на голову, чем такая неопределенность.

В палату вошла Нэйя с подносом в руках и прошла прямо ко мне. Я оставила косу в покое и, не сводя глаз с Гиэ и с высокого незнакомца, на одном дыхании выпила полный стакан воды. Сил хватило на возведение новой стены вокруг себя.

– Вы же считаете меня найденной душой, значит, душа, если она местного происхождения, должна вспомнить все и дать моему телу и мозгу команду к адаптации.

Нэйя и Гиэ переглянулись в немом диалоге. Незнакомец молчал.

– Что вы еще замышляете?– возмущенно воскликнула я и, хлопнув себя по бедрам, раздраженно отвернулась к стене, где, по моему мнению, должно было бы располагаться окно.– Я здесь скоро с ума сойду!

– Кира, сейчас мы проверим уровень некоторых веществ в твоей крови и затем предложим тебе варианты. На это ты согласна?– ответил Гиэ.

Я закрыла глаза и сдержанно вздохнула, стараясь успокоиться. Все земные проблемы показались сущей мелочью по сравнению с тем, с чем я столкнулась. Но мне нужно было найти выход отсюда, нужно больше информации и больше шансов что-то придумать.

– Не так уж и страшен с виду ваш город с зелеными человечками.

Некоторое время за спиной стояла тишина, а потом Гиэ с недоумением произнес:

– У нас нет зеленых человечков. Здесь вообще нет человеческого вида, кроме тебя.

Я повернулась вполоборота и холодным взглядом окинула всех с головы до ног.

– А вы тогда какого вида?!

– Безусловно, тэсанийцы, как и земляне, – гуманоидный вид, однако мы не можем отнести себя к человеку. Мы принципиально на другой ступени развития.

– О, это детали,– раздраженно отмахнулась я.

– Да, но существенные,– заметила Нэйя.

«Почему этот высокомерный блондин все время молчит?!– я бросила на него убийственный взгляд, но не получив никакого эмоционального отклика, решила больше не обращать на него внимания.– Больно много чести!»

– Хорошо!– вспыхнула я.– А мне-то какая сейчас разница? Если вы говорите, что находите потерянные души и селите их у себя на планете и они живут себе припеваючи, значит, в этом есть какой-то смысл. Только я сейчас не могу его оценить, вам прекрасно это известно. Так скажите мне то, что говорите всем потерянным, чтобы я почувствовала себя в безопасности и поверила вам! Пока я не услышала ничего, что бы заставило меня посудить здраво и не выкручивало бы мои внутренности от ужаса!

– Вы всегда будете испытывать страх. Это в природе человека. Но вот Тэса всегда узнает свое место и проявит себя,– услышала я холодный голос мужчины, кого уже мысленно выгнала из палаты, и вернулась к нему взглядом. Он посмотрел на меня более сдержано и продолжил:– И сейчас у вас, сиера Кира, два пути: довериться своим чувствам или заблудиться в лабиринтах разума. Двери для вас открыты. Вы можете покинуть медицинский корпус, как только захотите. Никто не станет вмешиваться в процесс вашего знакомства с Тэсанией. Пусть глаза и тело скажут вам, что видят и чувствуют. За них некому больше поработать. Со своей стороны я прошу вас лишь о том, чтобы вы были объективны и насколько возможно сдержанны,– он красноречиво покосился на стакан под ногами,– чтобы не доставить дискомфорта гражданам Эйрука.

Мы снова долго мерились взглядами. Я держала щит из кирпичной стены, а незнакомец невозмутимо, но пристально наблюдал за мной. Когда мои глаза начали слезиться от напряжения, я опустила плечи и расслабилась. Видимо, так тому и быть…

– Объективность – это не то качество, которое я могу проявлять сейчас,– сказала я, напоследок выдав свою уязвимость.– Мне нужно побыть одной…

– Конечно,– заботливо проговорила Нэйя, сделав шаг в мою сторону,– приводи мысли в порядок и будем двигаться дальше.

– И еще одно,– твердым тоном сказала я.– Раз все так безнадежно, я требую связаться с моими родными и сообщить о том, что я жива. Но поскольку места выдать не получится, то хотя бы сказать, что я уехала в другую страну навсегда и больше не смогу с ними общаться.

Незнакомец смотрел на меня не моргая, лишь уголки его губ слегка дернулись.

– Как вас там, сир…

– Сиер Райэл,– едва слышно напомнила Нэйя.

– Что вы на меня уставились, сиер…– назвать его имя я так и не смогла.– Вы же как-то взаимодействуете с вашим шпионом Марком? Передайте ему!

Молчание длилось недолго.

– Что ж, если вы обещаете не устраивать разгромов, я выполню вашу просьбу, сиера Кира,– с холодной вежливостью ответил тот.

– Какие гарантии, что вы передадите Марку мою просьбу?– недоверчиво прищурилась я.

– Только мое слово.

– А чего стоит ваше слово?!

Бессердечный незнакомец смерил меня снисходительным взглядом, молча повернулся и вышел из палаты.

«Нахал! И это они мне говорят, что я грубиянка!»

– Уходите,– сказала я всем и тяжело выдохнула.

Когда все покинули палату, меня словно подкосило: не смогла устоять на ногах и села на пол прямо там, где и стояла. Тяжелая коса упала на грудь, и я раздраженно отбросила ее назад. Я с жалостью вспомнила о своей мечте иметь длинные волосы и такие густые, как теперь, но сейчас эта часть внешности нисколько не радовала. Услышав едва заметный шелест, я оглянулась. Позади меня та самая стена, где могло бы быть окно, стала прозрачной. Как оказалось, это и было панорамное окно во всю высоту и ширину палаты, а также я заметила очертания раздвижной двери. За стеклом оказалась та же самая смотровая площадка, опоясывающая этот этаж медицинского корпуса. Я поднялась, подошла к окну и припала лбом к стеклу. За ним все еще был тот самый восхитительный вид зеленой гористой местности и еще одна часть города. Эйрук – так они его называли.

После долгого молчания, наблюдения и размышления недружелюбие уступило снисхождению. Все-таки нужно было признать окончательно, что я не потеряла рассудок, и все это не чудовищная галлюцинация. Я была там, где мне и указывали, даже если это было не так безобидно, как они утверждали, а значит, нужно приспосабливаться и не усложнять себе жизнь. Но то, что сказал этот снежный человек – сиер Рал… Рауль… заставило сосредоточиться на фактах и смириться с необходимостью сделать следующий шаг, но только как способ выбраться из всего этого кошмара.


Глава 13. Новое все…


Я не понимала, как идет время. День длился слишком долго, а когда случился вечер, по моим ощущениям, я безумно захотела спать. Нэйя принесла ужин, но я даже не стала с ней разговаривать: не было сил ни физических, ни моральных. Мне даже не хотелось увидеть, что там было на подносе, а аппетит и тем более не беспокоил. Я свернулась калачиком на кровати и уснула.

За панорамным окном было темно, но не абсолютный мрак, а будто в полнолуние, и небо было чистым. Я потерла глаза ладонями и приподнялась. Ощущения, что проспала полную ночь и даже больше, не оставляли, но за окном все еще было темно.

«Все перепуталось. Сколько здесь часов в сутках?»

Я наблюдала за небом в окно. Потом захотелось пить. На столе стояли стакан и прозрачный сосуд с водой, вовсе не похожий ни на кувшин, ни на колбу, а нечто среднее между чайником с носиком и термосом. Вчерашнего ужина не было. А я была бы не прочь съесть его сейчас. Свет в палате медленно проявился до комфортного яркого. Но мне не хотелось света. Хотелось побыть в темноте, послушать себя, ощутить пространство вокруг.

Я вытянула руки вперед, махнула ладонями и тихо сказала:

– Убрать свет.

Но ничего не произошло.

– Потухни,– махнула я энергичней.

Ничего!

Я вздохнула и с досадой закатила глаза к потолку.

– Сломалось! Ну и ладно.

Я выпила полный стакан воды и, налив еще, взяла с собой в гигиеническую комнату. Хоть я и была чистая, но жутко хотелось ощутить воду на коже, вымыть руки, подержать их под теплой струей. Но здесь я не могла этого испытать. Присев на край чаши, я вылила немного воды на ладонь и умылась.

«О боже, какое блаженство! Вода!»

Кожа на лице будто задышала. Я снова вылила воды в руку и омыла шею. Было бы здорово принять теплый душ и вытереться пушистым полотенцем, как дома, а затем лечь на диван и посмотреть телевизор.

Я вздохнула и вышла из гигиенической комнаты.

За окном было все еще темно, но я видела четкие границы далеких гор и верхушки деревьев, контуры строений, овальные крыши, отражающие лунный свет с неба. Я прислонилась к окну, взяла в руки свою косу и, расплетая ее, стала просто наблюдать вокруг. Умиротворение и гармония отражались в этом темном пейзаже.

Неожиданно яркое освещение в палате сменилось приглушенным светом, и мне стало комфортно. А потом я вдруг отпрянула от окна, заметив на небе три круглых полных луны разного размера.

– Ох, ничего себе!– удивленно выдохнула я.– Тройное полнолуние!

Я коснулась стекла в том месте, где висело три луны, и неуверенно потерла подушечками пальцев, убеждаясь, что это не блики и не обман зрения. Я огляделась вокруг, но не нашла ничего, что помогло бы открыть проход на террасу. Хотелось бы выйти и посмотреть на это явление снаружи. Я с усмешкой поскреблась в стекло, как кошка лапой.

– Хочешь прогуляться?– тихо спросила Нэйя, как всегда, неожиданно появившись в палате.

Я оглянулась. Волосы плотным плащом метнулись вслед за головой и накрыли спину и плечи. Я пригладила непривычно длинные пряди и молча кивнула. Нэйя радушно улыбнулась и мягкой походкой прошла ко мне. Махнув запястьем перед собой, она отошла, и я увидела, как створки стекла разъехались, а в палату хлынул свежий воздух. Внутри не было душно, но явно наблюдалась разность температур.

– Сейчас ночь или утро?– спросила я.– Вы не спите?

– Сейчас раннее утро. Обычно в такое время все спят. Я заметила, что ты проснулась и хочешь выйти.

– Вы наблюдаете за мной?– скорее констатируя, чем спрашивая, сказала я.

– Это моя работа,– вежливо ответила Нэйя, по-дружески откидывая мои пряди волос за плечи.– Красивые у тебя волосы. Наши женщины будут в восторге.

Я внимательно смотрела на нее снизу вверх и не понимала, зачем она это говорит: ведь если все женщины на Тэсании такие красивые, как Нэйя, то кто кому должен завидовать?

– Ты хотела бы поменять цвет волос?

– Нет,– решительно отказалась я.– Я никогда не хотела его менять. А вы?

– У нас не получается,– пожала плечами Нэйя и жестом пригласила выйти на террасу.– Наш организм не воспринимает красители. Остается любоваться всеми теми, у кого отличный от нашего цвет волос.

– У таких же, как я?– спросила я, выходя на террасу.

Нэйя предложила подойти к перилам и, сама взявшись за них, встряхнула головой, растрепав свои длинные белые волосы по плечам. Было в этом жесте что-то совсем человеческое, не чуждое мне.

– Таких, как ты, здесь нет. Но есть очень похожие на нас виды.

Я встала рядом с женщиной и посмотрела вниз. Через пышные кроны деревьев земля не просматривалась. Нельзя было просчитать, насколько мы были высоко.

– А разве вы не можете своими технологиями воспользоваться? Вы же столько изменений внесли в мое тело,– спросила я, продолжая вглядываться в темный лес.

– Мы не используем технологии генетического перепрограммирования на тэсанийцах. Ничего из того, что было применено к тебе, не подходит для нашего организма. Это слишком травмоопасно для психики и тела. И просто не является необходимостью. Мы не люди. Тэса оказывает влияние на биологический организм. Она так настраивает его, что у нас иной психический ресурс, мы более стрессоустойчивы, более организованны, менее агрессивны. Она стремится уравновесить все направления в физическом теле. Могу сказать, что и твой организм Тэса стремилась настроить подобно нашему. Ты ведь никогда не болела земными вирусными инфекциями, верно?

Я напрягла память и действительно обнаружила отсутствие каких-либо воспоминаний о своих болезнях. У меня мог болеть зуб, голова, живот от несварения, но я никогда не болела ни гриппом, ни ОРВИ, ни ветрянкой.

– Я никогда не болела!– удивленно подтвердила я.– Невероятно!

– У нас сильный иммунитет. Наш биологический вид и Тэса – идеальное сочетание. Поэтому, если не мешать Тэсе выполнять свое предназначение, то молодость и долгожительство нам обеспечены, что и происходит.

– Но вы ведь уязвимы? И, наверное, как-то лечите себя, восстанавливаете?– предположила я.

– Да, но это не затрагивает генетическую область. А наше лечение связано в основном с травмами. В твоем же случае возможно приведение к полному совпадению параметров. Мы можем изменить цвет кожи, волос, глаз. Процесс восстановления будет долгим, но ты будешь находиться в состоянии сна, поэтому ничего не заметишь.

«Хочу ли я что-то изменить? И вообще кардинально поменять свою внешность?»

– Нет, я ничего не хочу менять,– вновь решительно сказала я.– Но расскажите мне поподробнее, что сделали со мной?

– Мы ничего не изменили из внешних параметров, только исправили некоторые физиологические процессы, которые протекали с нарушением. Иначе процесс осознанной адаптации был бы крайне сложным.

– Не изменили внешние параметры?!– я весело улыбнулась, завела руку за спину и протянула густой пучок волос навстречу Нэйе.– А как же волосы? За три месяца они не могли так вырасти!

– О-о, это издержки работы нанитов,– улыбнулась Нэйя.– Для обновления твоего организма мы ускорили метаболизм в десятки раз. Это повлияло на рост волос и другие процессы. Можно выполнить все твои пожелания к своей внешности. Все можно сделать со временем. А сейчас у тебя новый позвоночник: восстановлена хрящевая и костная ткань, выращены недостающие зубы и те, что были повреждены, твой подкожный слой был насыщен утраченными микроэлементами, поэтому восстановлен баланс кожи, настроены гормональный фон и обмен веществ, устранены дисфункции внутренних органов. Твой организм полностью обновлен, теперь остается только поддерживать свое тело в здоровом состоянии. Для тебя на Тэсании огромные возможности. Твой биологический организм попал в среду, где старение и нарушение каких-либо функций будет происходить крайне медленно. Хочу заметить, медленнее, чем у нас.

Веселость прошла. Я все еще не верила своим ушам и глазам.

– Я должна этому радоваться?– это был риторический вопрос.

Нормальный человек только порадовался бы этому. Но ни один человек на Земле не знал, что у него могла быть такая возможность. Тем более я, которая не знала, что делать со своей жизнью. Откуда бы взяться этой радости?

Наверное, Нэйе нечего было ответить. Любой ее ответ я бы восприняла скептически. Она опустила глаза и отвернулась лицом к городу.

– Мне жаль, что твои чувства не совпадают с нашими. Мы рады тебе.

Я тут же вспомнила ледяного блондина и усмехнулась:

– Что-то я не заметила это от некоторых людей. Этот ваш, руководитель, такой агрессивный, злобный тип. Мне кажется, что он вообще меня презирает.

– Ты не права, Кира,– спокойно ответила Нэйя.– Что еще тебя беспокоит?

– Я чувствую некоторый физический дискомфорт: у меня стала часто болеть голова и что-то не то с позвоночником. Может быть, мой организм не принимает изменения? Но мне кажется или я действительно реагирую на ваших менталов. Я вспоминаю и понимаю, что у меня ни разу не болела голова с вами, только в присутствии Гиэ или этого руководителя… не помню, как его зовут.

– Его зовут Райэл,– напомнила Нэйя и изучающим взглядом обвела мое лицо.– Ты чувствуешь, когда тебя сканируют?

– Да, и мне больно. Ваши психо… что-то там, не помогают.

Нэйя задумчиво свела брови и вздохнула.

– Психорегуляторы больше не действуют на тебя. Твой организм их нейтрализует. А более сильные дозировки я считаю бессмысленными. Тем более что после перемещения на планету, физически ты уже адаптировалась, а для психики еще понадобится время. Но гораздо эффективнее, если твоя психика справится со всем в трезвом состоянии, нежели приглушенная стимуляторами покоя.

Внутренне я была благодарна, но выразить это не смогла. Пока еще ощущала между нами барьер.

– А как вы вводили в меня эти психорегуляторы? С едой?

– Нет…

Нэйя оживилась и с каким-то удовольствием стала рассказывать о том, что произошло, когда я прибыла на планету. Меня поместили в капсулу с жидкостью, в которой были наниты, и в этой капсуле я провела около пятидесяти дней, пока шел процесс восстановления организма. И еще массу подробностей о том, как все это выглядело. Мне приходилось только округлять глаза от изумления и хмурить брови от труднодоступных для моего разума понятий.

– На-ни-ты!– выговорила я по слогам.– Хм!

– Это те самые микроорганизмы – нанотехнологии, которые введены тебе через жидкость. Они и работали над преобразованиями в твоем организме. Они же и активировали некоторые химические процессы, вызвали выработку гормонов, отвечающих за эмоции. Со временем они все покинут тебя. Это будет безболезненно.

– То есть во мне и сейчас находятся какие-то существа?!– брезгливо вздрогнула я и непроизвольно ощупала свой живот.

– Это не существа,– усмехнулась Нэйя и успокаивающе погладила меня по плечу,– это запрограммированные микроорганизмы, они совершенно безопасны.

– Невероятно!– я хлопнула себя по щеке, а потом догадливо поморщилась.– А может, это у меня от них так болит голова? Хотя во мне же не было их, когда я встретилась с Марком? Значит, определенно это реакция на сканирование. Или еще на что-то… Может быть, на продукты?

– Я все проверила, у тебя нет аллергический реакций,– убедительно ответила врач.

Я еще немного поразмыслила над ее словами, и, в конце концов, тряхнула головой и выдохнула:

– Так вот в чем дело? Я была в воде… А я думала, что это сон такой жуткий приснился… Я помню, как перед глазами плавали зубы… и какая-то паутина… А сейчас я понимаю – это были волосы!

– Они росли у тебя очень быстро,– подтвердила Нэйя.– И они были такие необычные, красивые, что я не решилась их укоротить до того состояния, как было при твоем прибытии. И потом, у нас женщины любят носить длинные волосы – это красиво. Я подумала, что ты сама решишь, что с ними делать дальше.

Я улыбнулась. На душе стало приятно.

– О-о, а еще я помню глаза… лицо… мужское, и я всегда ощущала тошноту, когда оно появлялось… кстати, схожее чувство, когда Гиэ рядом… Но это не его лицо.

Нэйя догадливо кивнула, но не ответила, кто бы это мог быть. А может, это была моя фантазия. Я вдохнула утренний воздух и посмотрела на небо. Оно медленно светлело.

– Я не понимаю, сколько уже прошло времени? День длился и длился вчера. У вас одно солнце?

– Звезда Брэйнус у нас одна. А то, что ты видела,– Нэйя указала на небо,– это три спутника Тэсании: Тэй, Тэйс и Тэйнус.

Я вновь обратила внимание на три Луны, которые уже разошлись в разные стороны, и, поставив локти на перила, подперла голову ладонями.

– Как же вы их распознаете? Они почти одинакового цвета… ну, немного отличаются в размерах.

– Не всегда можно различить, зависит от погоды,– согласилась Нэйя.

– Получается: у вас почти белые ночи?

– Хм-м-м,– задумчиво протянула Нэйя,– пожалуй, так их можно назвать.

– Это хорошо, что ночь не такая темная. Я не люблю темноту.

– Не забыла, здесь наноосвещение? Ты можешь запрограммировать его на определенную голосовую команду и разную интенсивность. Обычно оно запрограммировано на движение – подъем с кровати.

– Я учту. А я пыталась тут наколдовать, но ничего не вышло,– усмехнулась я.

– Сейчас управление ручное, чтобы ты не пугалась.

– Так сколько длится день? Или ночь? Мне кажется, я проспала более десяти часов, проснулась, а все еще ночь.

– Наши сутки – это примерно тридцать два земных часа.

Да, что-то такое я уже слышала, но только теперь полностью осознала, и мои брови поползли вверх.

– То есть день – шестнадцать часов?! Как же я к этому приспособлюсь?

– Во-первых, наш обычный день устроен иначе, чем ваш. Во-вторых, мы спим чуть дольше, чем человек. Для восстановления мозговой и физической активности нам требуется как минимум одиннадцать часов. А в-третьих, твои биологические часы самонастроятся, но постепенно. Ты сама заметишь, как вскоре привыкнешь к часовому режиму.

– Ничего не понятно, но поверю вам на слово,– вяло ответила я: мозг начал утомляться от активной работы над тяжелым материалом.

Нэйя немного помолчала, а потом внимательно посмотрела на меня и тоже подперла ладонями подбородок.

– Кира, могу я спросить? Почему ты не обращаешься ко мне дружественно?

Я не так быстро вспомнила, что это значило, и выпрямилась.

– Наверное, я к вам не привыкла, и называть вас на «ты» для меня несколько преждевременно. Переход на «ты» – это определенный уровень отношений, близости и доверия…

– Я понимаю, ты мне не доверяешь…

– Нет,– перебила я, почему-то не хотелось ее обижать,– я не могу вас пока рассматривать, как подругу или близкого человека, то есть… А доверие здесь понятие растяжимое. Мне ведь приходится верить всему, что вы говорите. У меня выбора нет. С другой стороны, вы не обманули меня пока ни в чем, но и ничего не обещали, чтобы проверить это.

Я усмехнулась, потому что чувствовала, что путаюсь в показаниях, но точнее выразить свои мысли не смогла. Отчего-то стало грустно.

– Хорошо,– понимающе ответила Нэйя и тоже выпрямилась, встав ко мне лицом,– но мне бы хотелось, чтобы между нами были теплые отношения. Я расположена к тебе и верю, что ты новая найденная Тэса. Я хочу помочь тебе найти себя на Тэсании. И буду делать для этого все, что потребуется. Поэтому рада буду любой твоей просьбе.

Я оценила ее искренность и доброжелательность. По крайней мере, это было очень похоже на них. Ее красивое лицо и добрые глаза убеждали. Но было еще и какое-то внутреннее чувство.

– У меня к вам, Нэйя, одна просьба: не скрывайте от меня ничего. Даже если это что-то ужасное, лучше я переживу это сразу и буду знать свое будущее, чем жить в постоянной неопределенности.

– Я обещаю тебе, Кира. Однако заверяю, ничего ужасного на Тэсании тебя не ждет. Ты будешь адаптироваться, чего-то не понимать, что-то будет кардинально отличаться от твоего миропонимания, но ты ко всему привыкнешь. Это дело времени.

Что-то дрогнуло внутри и опустилось на дно живота. Напряженное и горячее. Стало не по себе от понимания того, что я здесь навсегда, и сознание не хотело с этим мириться. И каждое ее слово о будущем здесь, словно вонзало нож в сердце.

«Ну какое у меня здесь может быть будущее? Что у меня с ними общего? Семья? С кем? Кто захочет такую, как я? Да и захочу ли я водиться с такими высокомерными типами, как тот, что я видела? Преподавание современной человеческой литературы или античной подросткам с интеллектом выше моего раз в десять? Какую пользу я могу им принести? До сих пор не могу найти ответ: зачем им моя душа? Может, я еще чего-то не знаю?»

В глазах зажгло. Я тут же отвернулась от Нэйи, глубоко задышала и обняла себя, чтобы не дать слезам воли. Нужно было сменить тему, иначе рыдания не остановить.

– Что это за браслет?– бессильным голосом спросила я, кивнув на свое правое запястье.

– Это внешняя связь с нанитами. Браслет отслеживает твое физическое и эмоциональное состояние и передает данные в аналитический центр.

– А внешне похож на пластиковую трубку,– без эмоций заметила я и медленно шагнула в сторону от женщины.– Я могу прогуляться вокруг?

– Если не против, я побуду рядом?– вежливо обратилась Нэйя.

– Вы мне тоже не доверяете, Нэйя… – грустно улыбнулась я.

– Это не недоверие, это беспокойство,– призналась она.– Твое эмоциональное состояние еще нестабильно. Мне хочется позаботиться о тебе.

– Я попала в такое странное, необычное место, у меня нет желания причинять вред кому-либо и себе… Но вы можете быть рядом, если вам так угодно.

Я пошла вперед по смотровой площадке, Нэйя медленно шла позади и тактично не вмешивалась в мои размышления. Вид за перилами сменялся: темный лес переходил в постепенно оживающий город вдалеке. Здания начинали светиться, будто кто-то зажигал свет в окнах, но окна эти были горизонтальными, на всю ширину здания. Воздух свеж и чист, ощущалась легкая влажность, но было тепло. Небо постепенно приобретало голубой цвет, и спутники Тэсании понемногу бледнели. Цвета леса и города становились все ярче и ярче – пейзаж радовал глаз.

В наблюдении за природой этого мира я немного успокоилась. Напряжение отпустило. Голова снова стала легкой и готовой воспринимать новую информацию. И очень хотелось поесть!

– А какой режим питания на Тэсании?– поинтересовалась я.

Нэйя словно воспрянула духом и радостно поделилась:

– Поскольку у нас день длиннее ночи, то питаемся мы шесть раз: завтрак, второй завтрак, полуденный обед, дневной обед, ужин, а также поздний ужин.

– Шесть раз?! Моя Ася бы взвыла,– засмеялась я, но заметив немой вопрос в глазах Нэйи, посерьезнела и пояснила:– Это моя коллега по работе… бывшая.

«Как же мне совместить прошлое и будущее? Я всегда буду сравнивать! Будет ли мне когда-нибудь спокойно? И что со мной здесь вообще будет?»

– Давайте позавтракаем? Я полагаю, сейчас нам положен завтрак?– усилием воли отвлекла я себя от горьких мыслей.

– Верно,– ответила Нэйя, и ее лицо осветилось теплой улыбкой.

«Красивая женщина,– искренне подумала я,– и, кажется, мне хочется ей доверять».


Глава 14. Сомнения


Райэл смотрел на землянку и не мог понять, что его так тревожит. Она спокойно сидела за столом и пила чай, внимательно разглядывая вид за окном. Она была тиха и задумчива: ни гнева в глазах, ни агрессивных жестов и резких слов. Он хотел знать ее мысли в этот момент, и вспоминал, как она лихо блокирует ментальное сканирование, но еще не осознает этот процесс.

Удивительная способность для человеческого создания. Конечно, Совет старейшин мог признать ее Тэсой, но Райэл испытывал сомнения. Что-то пугало его в ней. Уж слишком явным было девяносто восемь процентов соответствия. Нельзя было ошибиться: ни ему как руководителю Департамента биоэнергетики Тэсании, ни в признании чужой биоэнергетической сущности Тэсой. Но вычислить, что так сбивало его с расчетов и настораживало, Райэл так и не мог.

Он приблизился к стене-экрану, за которой находилась девушка, и сосредоточился на ее мозговых излучениях. Ему легко удалось пройти на первый уровень ее сознания, но потом Райэл отвлекся на резкое движение землянки и прервал попытку сканирования.

Кира стремительно оглянулась на стену, будто ощутила чье-то присутствие, но Райэл был спокоен: стена прозрачна лишь с его стороны. Однако после того, как психоадаптолог Гиэ сообщил ему об умении землянки блокировать ментальное сканирование, он сразу предположил, что девушка чувствует это, и не стал продолжать сканирование, чтобы не вызвать у нее негатива. Сейчас ей нужно было успокоиться и доверять его группе, чтобы процесс распознавания Тэсы был максимально результативен.

– Ты чувствуешь?– спросил Гиэ, появившись за спиной Райэла.

Райэл оглянулся на коллегу и недовольно сдвинул брови.

– Если раньше она могла догадываться о сканировании по тому, что я отвечал на ее мысленные вопросы, то вчерашний случай прямо сказал о том, что она заранее это чувствует.

– Логичное заключение,– задумчиво ответил Райэл.– Но я пока сомневаюсь в этом.

– Но ты ведь тоже видел эти красные прямоугольники? Она назвала их «кирпичи»! На мой взгляд, поразительное сочетание человеческой физиологии и Тэсы.

Райэл с сомнением покачал головой.

– Не может быть, чтобы Тэса без обучения могла блокировать ментала, а эта найденная всего лишь потенциальный носитель, тем более – землянка. Тут что-то другое. Не могу пока уловить.

– Это действительно уникальный случай! Притом, что ты сильный ментал, гораздо сильнее меня,– заметил Гиэ.

– В любом случае, уверен, перед Советом ей не устоять. Даже тэсаниец высшего уровня с развитым умением блокировки не способен на это.

– Ты собираешь отвести ее к Совету?

– Чуть позже, если она продолжит блокировать нас.

– Райэл, могу я спросить: почему ты так к ней категоричен?

– Я не категоричен,– возразил Райэл.– У меня нет подтверждения, что она Тэса. У меня нет понимания, какого уровня развития она сможет достигнуть на Тэсании и сможет ли. Я вижу лишь ее враждебность, нежелание входить в конструктивный контакт, и меня смущает в ней…

– Что?

– Не знаю, не могу сказать…

В комнате появилась Нэйя. Она умиленно взглянула на Киру сквозь экран, а потом обратилась к Райэлу:

– Кира очень напугана, ее уровень стрессоустойчивости ниже нашего, но у нее достаточный уровень интеллекта для легкой адаптации в нашей культуре. Она просто не владеет знаниями. Она дитя неразумное. Вспомни, сколько мы нашли Тэс с более низким интеллектом и ни разу не встречали подобную нам. У землян всего лишь не развиты технологии, но они уже шагают в известное нам будущее. А Кира очень способная девушка. Она быстро впитывает информацию и развивается…

– Нэйя, я вижу, ты крайне симпатизируешь объекту?– вопросительно подняв одну бровь, перебил Райэл.

– Она действительно мне нравится. И не называй ее объектом: она – прекрасное молодое создание,– дружелюбно укорила Нэйя.

Гиэ улыбнулся из чувства солидарности, но улыбка быстро исчезла, когда он услышал прохладный ответ Райэла:

– Только не забывай, что она может оказаться обманкой, и тогда твоя привязанность окажется огромным разочарованием.

– Но и быть полностью бесстрастным – против нашей природы. Я уважаю тебя, но не понимаю, как ты можешь быть таким отстраненным? Какие-то два процента тебя так смущают? Мы находили Тэс с семидесятипроцентным соответствием, и они проходили инициацию. А тут всего два процента! У меня даже нет сомнений, что вскоре Совет признает ее Тэсой,– возмутилась Нэйя.

– У меня нет двух процентов уверенности, но все девяносто восемь кричат в ее пользу,– кивнул в сторону Киры Гиэ.

Выражение лица Райэла смягчилось, но он остался непреклонен.

– На мне слишком большая ответственность. Я не могу себе позволить лишние эмоциональные привязки и интуитивные домыслы. К тому же она совершенно не похожа на нас…

– Да, но в этом-то и есть ее уникальность!– восторженно сказала Нэйя.– И потом, ты все же не прав. Физически она очень похожа на нас. Цвет кожи, глаз и волос – это не показатели. Их можно изменить…

– Не нужно,– прервал Райэл.

– Думаю, она тоже не захочет,– согласилась Нэйя.

– Это не вопрос моих желаний,– сухо ответил Райэл.– Достаточно того сопротивления, что она проявила.

– Если тебе так неприятна эта найденная, мы можем справиться самостоятельно,– предложил Гиэ.

Райэл недоуменно пожал плечами.

– Я не испытываю к ней негативных эмоций. Просто она еще не Тэса,– он еще раз глянул сквозь экран на землянку и усмехнулся:– Но, если подпишу согласие на инициацию, представлю вам свои извинения.

Гиэ и Нэйя заговорщически подмигнули друг другу, когда руководитель вышел.


Глава 15. Привет – Прощай


– Кира? Тебе понравился ужин?– спросила Нэйя, наливая чай в мой стакан.

Я смотрела, как розовая жидкость струится из прозрачного чайника и почему-то думала о том, что из стаканов чай пьют в Стамбуле, но не в Европе и не в России уж точно. Он ведь даже без ручки. Но взяв стакан в руки, вспомнила, что, сколько бы раз ни пила чай, не ощущала неприятного жжения на подушечках пальцев от его высокой температуры.

Нэйя провела со мной почти весь день, прерываясь только на час-полтора между принятием пищи и моими гигиеническими процедурами. Она подробно пояснила, какую тэсанийцы используют посуду для еды, правила использования того или иного прибора, а их было достаточно, почти как и у нас: ложка десертная, вилка для салата, вилка для рыбы и так далее… Их столовые приборы, по сути, назывались так же: вилка, ложка, нож, держатель для одного фрукта, держатель для другого… только были разной формы по специфике самих продуктов. Эта тема показалась самой легкой для усвоения. Не хотелось загружать мозг более сложными вопросами, а может, я пряталась от тем, которые будили отчаяние и тоску.

Однако усвоила я достаточно с учетом того, что мне показали, как применять эти приборы на реальных блюдах. Девушка по имени Фаэна, вероятно, помощница Нэйи, принесла много разновидностей овощей – так я определила по семантике эти продукты, которые здесь растут исключительно на деревьях или на кустарниках, а не на земле и не под ней. Также мне были предложены фрукты, которые, в отличие от овощей, растут только на низких кустарниках и созревают в естественных коконах вроде нашей садовой клюквы. Оттого что лучи местного солнца не касаются поверхности фруктов, они очень сочные и яркие. Названия и тех, и других пролетали мимо ушей. Для себя же я определяла их суть аналогичными продуктами Земли: картофель, морковь, спаржа, фасоль и нечто похожее на смесь авокадо и помидора с сыром. Хотя сыр я пробовала только пару раз в жизни с убойной дозой антигистаминов впоследствии.

В целом я запоминала овощи и фрукты по их цвету и форме. Особенно по вкусу пришлась тэсанийская спаржа – лидо. Она была приготовлена в виде пюре и оказалась невероятно нежной, эстетически привлекательной – цвета коралла с семенами в виде маковых. Оторваться сложно, но поскольку нужно было перепробовать массу интересных блюд, приходилось держать себя в руках. Так и лишний вес можно набрать, если дать волю разыгравшемуся аппетиту.

Мои рецепторы были в восторге от дегустации тэсанийских яств. А больше всего радовало то, что я не испытывала ни малейших болезненных ощущений в теле.

– Так вот, что касается напитков: для горячих используются невысокие и широкие стаканы, а для холодных – высокие и узкие.

– Из чего этот материал? Я бы сказала, что это нечто среднее между нашим стеклом и пластиком,– поинтересовалась я, постукивая ногтем о стакан.

– Этот материал называется сайбус. Здесь многое из него сделано. Это очень удобный материал для строительства. Сайбус легко добывать, он быстро восстанавливается в природных источниках.

– Для строительства? Строительства чего?

– Зданий в том числе.

– Окон?

– Очень многих материалов. Он подвергается разной обработке и в зависимости от плотности может служить разным целям. Стены зданий тоже из сайбуса. Ему можно придавать любой цвет и форму. В нашем городе есть специальная сайбусовая фабрика, которая обрабатывает этот ценный ресурс.

– Очень удобно. А он не радиоактивен?

– Нет,– засмеялась Нэйя.– Он совершенно безопасен.

– Н-да, а у нас радиоактивным скоро станет даже стекло,– огорченно сказала я и отпила чаю.

Нэйя сложила ладони на столе по направлению ко мне и осторожно произнесла:

– Кира, завтра днем ты покидаешь медицинский корпус. Пора осваиваться на местности.

Чувство неопределенности, смешанное с нетерпением и любопытством, взволновало. Я напряженно выпрямилась и внимательно посмотрела женщине в глаза.

«Ура! Я скоро выберусь отсюда!»– возликовала я, но сдержала эмоции.

– И первое, о чем мне хочется тебе рассказать – это о знаках приветствия. Ты увидишь их повсюду, и нужно научиться проявлять их самой.

Я отставила стакан и сложила руки на колени, приготовившись внимать, как примерная ученица. Нэйя одобрительно кивнула.

– Мы выражаем приветствие в речевой форме и в жестах. Речевая форма всегда одинакова: приветствую вас или тебя, в зависимости от того, в каких отношениях вы находитесь. В официальных отношениях – обращение на «вы», пока вы не примите какую-либо из двух других форм отношений: дружественное или связанное, тогда – обращение на «ты». В родственных отношениях изначально обращение на «ты» ко всем членам семьи.

– Что такое – связанные отношения?– перебила я Нэйю.

– Связанные отношения – это отношения между мужчиной и женщиной, закрепленные союзом или обрядом единения. Но об этом чуть позже. Могу лишь сказать, что земным аналогом связанных отношений является брак.

– А-а, тогда все понятно,– уяснила я.– А союз и обряд единения, это что-то типа свадьбы?

«Никогда не любила слово «брак». Как говорится, хорошее дело браком не назовут».

– Да. Но есть отличия. Пока не будем углубляться в детали, хорошо?

Я была согласна. Мне бы хоть что-то усвоить для начала.

И Нэйя продолжила:

– Поэтому, когда мы впервые встретились, я предложила тебе дружественное обращение. Оно создает более комфортные ощущения при взаимодействии, разрешает обсуждать многие темы, те, которые не обсуждают, если вы в официальных отношениях, позволяет приглашать на личные праздники, в свое жилище, оставаться наедине.

– Я понимаю, есть соответствующий этикет, который разнится в зависимости от близости отношений. Что здесь не понятного?– пожала плечами я.

– Верно. Но у нас много отличий и тонкостей. В твоем окружении появится много новых знакомых. Ты можешь принимать и предлагать дружественное обращение. Но проявления дружбы между женщинами и между мужчиной и женщиной разнятся. Сейчас ты можешь не запомнить все, но предлагаю тебе просто понаблюдать, когда окажешься среди тэсанийцев.

Я кивнула. Разумеется, я не собиралась кидаться к каждому встречному тэсанийцу и приветствовать его горячим рукопожатием или навеянными бразильскими сериалами – дружественными поцелуями и объятиями.

– Поэтому я настоятельно советую тебе перейти ко мне на «ты». Потому что тэсанийцам будет не понятно, почему я обращаюсь к тебе на «ты», а ты не принимаешь мое дружественное обращение и обращаешься на «вы». Это может показаться пренебрежением с твоей стороны.

– Хорошо, Нэйя,– тут же согласилась я, не желая допускать недоразумений.– Можно вопрос?

– Конечно.

– А бывает, что кто-то не принимает предложения дружественного обращения?

Нэйя задумалась, наверное, вспоминая такой прецедент.

– В нашем обществе нет проявления открытого недружелюбия. В своей жизни я не получала такого опыта. Скорее мы на интуитивном уровне понимаем, кому предлагать такое обращение и от кого принимать его. Конечно же, с кем-то нам комфортнее, а с кем-то мы не можем иметь дружественных отношений. Например, старейшины. Ты не можешь так просто подойти к старейшине и предложить ему дружбу. Это не этично.

Вопросы возникали один за другим, но этот вдруг вырвался на первое место:

– Кто такие старейшины?

– Это главы городов. Они принимают все решения по управлению городом, а Совет старейшин – Тэсанией. Все они имеют высший уровень доступа.

«Темный лес! Города, старейшины, уровни доступа, какие-то обряды…»

Меня вдруг осенило. Если Совет старейшин, кто бы они ни были, управляют городами и планетой, значит, они имеют огромное влияние и принимают все важные решения. А это значит, что именно к ним мне и нужно попасть, чтобы добиться своей цели.

Я сразу хотела задать вопрос, чтобы прояснить свою ситуацию, но Нэйя прервала мои раздумья продолжением разговора об этикете:

– Вернемся к приветствию. Итак, если ты появляешься перед группой тэсанийцев, то используется речевое приветствие и обязательный жест. Смотри внимательно, я покажу. Он простой.

Нэйя подняла левую руку, выпрямила ладонь, сложила пальцы вместе и коснулась их кончиками правой стороны груди, затем отняла руку и протянула в моем направлении, открытой ладонью вверх, при этом сделав легкий поклон головой.

– Повторишь?

Это было легкое непринужденное движение рук и головы. А я так воодушевилась от надежды вскоре расставить все на свои места, что с легкостью повторила жест.

– Умница!– радостно улыбнулась женщина.– Если ты встречаешь кого-то одного или двух тэсанийцев, речевой приветствие можно опустить и использовать только жест, так как все увидят твое приветствие.

– И что он означает?

– Этот знак многозначен. Он выражает как приветствие, так и прощание, еще может использоваться и при выражении согласия или благодарности. В целом он имеет древнее значение – знак расположения – от сердца тебе даю.

– Сердце?!– недоуменно сдвинула брови я.– Но ты прикасаешься к правой стороне груди?!

– Верно. Сердце находится справа,– подтвердила Нэйя.

Я растерянно прикоснулась к своей груди и от смешанных чувств задержала дыхание. Этот факт поразил: и не потому, что у них сердце было справа, а потому, что оно и у меня было справа, как у одной из немногих на Земле.

«Неужели я действительно с Тэсании?!»

Странное совпадение, новые ощущения и знания, старейшины, мои родные, возможность возврата на Землю – мысли и чувства сплелись в тугой клубок, и тревожная растерянность пронеслась колючим вихрем от головы и вниз по телу, сметая вдохновение. Надежда оставалась, только на что?!

Я встряхнула головой и поежилась, сбрасывая наваждение.

«Нельзя дать себе застрять в сомнениях и в тревожных ожиданиях!– ободрила себя я.– Перестань домысливать и делать необоснованные выводы! Никаких ожиданий, дабы не было никаких разочарований!»

– У всех людей сердце находится слева,– усилием воли вернулась я к разговору.– Удивительно, что у меня одной в нашей области оно оказалось справа. Медики всегда удивлялись этому.

Нэйя многозначительно улыбнулась.

– Значит ли это, что все люди с такими особенностями строения внутренних органов могут быть Тэсами?– стало интересно мне.

– Это вряд ли, иначе бы мы получили множество сигналов с Земли, а наш коллега переправил к нам не одну тебя,– рассудила Нэйя.

– Странно. А у вас только сердце справа?

– Не только. Но пересказывать строение внутренних органов нет смысла, так как ты знаешь строение своего организма. Здесь мы полностью идентичны.

Глаза непроизвольно расширились.

«Вот это новость! Полностью идентичны?!»

– Если вы считаете меня Тэсой и мы идентичны по внутреннему строению, почему же тогда у меня глаза не цвета молочного шоколада, как у всех вас, и волосы не белые?

– Не знаю такого цвета – «молочного шоколада»,– задумчиво ответила Нэйя.

– Это такой десерт из какао и молока,– вздохнула я, сожалея, что уже не смогу его попробовать при отсутствии у меня всякой аллергии.

– У нас много вкусных десертов, ты попробовала только малую часть,– ободрила женщина.– Но по поводу остального: ты ведь родилась на Земле, и много факторов повлияло на развитие организма. В тебе сочетание двух миров: физического Земли и энергетического Тэсании.

Я задумчиво прикусила губу, а потом взволнованно спросила:

– В этом причина моего бесплодия?

– Ты не бесплодна,– уверенно ответила Нэйя, будто это было доказанным фактом, но мой организм не поставили в известность.

– Как?!

– Ты просто энергетически несовместима с земными мужчинами.

– Но я ведь человек?! Я родилась у земных родителей…

– Верно. Но организмы сближает энергия, настроенная на схожую частоту, и она же является залогом гармоничного развития отношений и продолжения рода. А энергия Тэсы очень сильна и всегда оказывает влияние на биологический организм, в который заключена. В тебе что-то от земного вида. Тело и внешние данные,– Нэйя успокаивающим жестом погладила густую прядь моих черных волос, распущенных по плечам (я весь день ими любовалась и не хотела заплетать),– и в основном воспитание и установки. Но сопротивление Тэсы настолько было сильно, что ты не могла забеременеть, а также всю свою сознательную жизнь чувствовала себя не той, кем являлась. Так?

– Слабо сказано,– изумленно выдохнула я.

«Неужели в этом причина моих вечных поисков и неудовлетворенности своей жизнью?! Ощущения вечно чужой и «не в своей тарелке»?! Может ли это все быть поразительным совпадением или все объяснять?!»

Голос Нэйи выдернул из сосредоточенных блужданий по закоулкам памяти.

– И потом, влияние земной атмосферы, климата сказалось на твоем физическом состоянии. Тэса сильна, но и она ограничена в своих возможностях, если не подпитывается из источника. Она передала телу многие характеристики, свойства, но не могла повлиять на все воздействия извне. Сопротивление Тэсы и было основным фактором, который влиял на дисфункции в организме – твоя аллергия, например. А здесь у тебя нет аллергии. Ты можешь есть все, что захочешь.

«Есть все, что захочу? Это, конечно, неплохо, но у меня все равно не будет детей,– печально подумала я.– Я с земными-то мужчинами не могла найти общий язык, а с местными – не знаю даже, о чем говорить. Я их вообще не знаю. И я просто не могу сейчас думать о том, что я тут навсегда. Я не представляю этого! О каком будущем я могу думать в таком случае?!»

Чувство отчаяния начало затапливать сознание, и я старалась его побороть усилием воли, но мало что получалось, паника только нарастала. Я сжала пальцы в кулаки и оперлась ими в колени. Зажмурившись, я несколько раз неглубоко вдохнула и открыла глаза. Нэйя взволнованно рассматривала меня и молчала, давая время на осмысление сказанного. Вряд ли она понимала, что я сейчас чувствую, если не умела читать мысли.

– Мне надо немного побыть одной,– попросила я, и Нэйя спокойно удалилась.

Каждое новое знание выбивало из колеи. Не успевала я осмыслить одно, как возникали новые обстоятельства, условия, знания, которые будоражили и без того нестабильное сознание. Убеждая себя в том, что все наладится и непременно получу свободу, я тем не менее не чувствовала никакой уверенности в этом. Я начинала уплывать в сон: устала от собственных размышлений. Но столько всего было намешано в мыслях, что картинки сменяли одна другую, и от этого только тяжелело в голове и не спалось. Противное состояние полудремы – полусна, когда ты ощущаешь все вокруг, понимаешь, что вроде бы спишь, но каждая новая мысль – размытая и беспокойная – наэлектризовывает мозг и не дает покоя.

Я ворочалась очень долго, такое ощущение, что всю ночь. А потом внезапно что-то вытолкнуло весь бред из головы, и я ощутила сладкое томление в теле, как после секса, и поразительную расслабленность… И окончательно уплыла в сон.


Утро я встретила, как положено – с рассветом. Наверное, из-за того, что проворочалась полночи, а сейчас выспалась, проспав, скорее всего, семь – девять человеческих часов. В теле ощущалось столько бодрости, что я готова была плясать весь день. В голове все еще мешались разные мысли и новые знания, но настроение отчего-то было легким, и я не хотела его портить. И объективных причин пока не было.

«Буду решать проблемы по мере их поступления!»– мысленно постановила я и пошла приводить себя в должный вид.

Утренний душ был одним только названием, но потом ощущение чистоты постепенно вытеснило стереотип, что очищать себя можно только водой.

Для моих шикарных волос на банкетке с подносом оказалось подобие расчески и нечто похожее на заколку. Невероятное удовольствие получила, расчесывая такой шелковистый, сверкающий здоровьем водопад волос.

– Ну, Рапунцель, что тебя сегодня ждет?– спросила я себя, закрепляя заколкой на затылке скрученные в жгут волосы.– Надеюсь, новых прыжков с одной планеты на другую не случится? И вообще, хватит портить всем настроение, и себе тем более!

Я подняла подбородок. Приосанилась. Крутнулась в одну сторону, оценив себя в профиль во весь рост, затем в другую, и, удовлетворенная своей внешностью, с каким-то вдохновением и растущим волнением в груди, раскинула руки по сторонам и мысленно сказала себе: пусть этот день принесет только позитивное.

– Приветствую тебя, Кира!– услышала я красивый голос Нэйи.

Она уже не пугала и не удивляла своим появлением. Я мягко улыбнулась и оглянулась.

Нэйя стояла в проеме открытой двери. Сегодня на ней не было привычного белого комбинезона. Я впервые видела ее в нежно-голубом платье длиной до колен без вульгарности и лишней откровенности, полностью обрисовывающим великолепную фигуру. Отложной воротничок, как и манжеты на коротких рукавах, с вытянутыми и острыми краями делали это платье и строгим, и оригинальным. На стройных ногах туфли – лодочки на низком каблуке тоже голубого цвета. Ничего лишнего, никаких аксессуаров, кроме белого широкого браслета на правом запястье, очевидно, являвшимся каким-то электронным средством. Ее белые волосы были распущены, аккуратно зачесаны назад и легкой волной ниспадали по спине. Природная красота женщины была такой ненавязчивой, и то тепло, которое она излучала, незримой аурой окружало ее непринужденный и элегантный образ. Не знаю, сколько ей было лет, но выглядела она лет на тридцать пять.

– И я приветствую тебя, Нэйя,– доброжелательно ответила я.

Мой знак приветствия получился слегка неловким, но это дело тренировки. Однако Нэйя радостно улыбнулась, вошла в палату и любующимся взглядом осмотрела меня с головы до ног.

– Ты очень хорошо выглядишь! А когда мы подберем тебе одежду и обувь, ты будешь еще прекраснее!

«Ух ты! Сколько бонусов! Дай бог, чтобы все это оказалось оправданным,– с каким-то нервным трепетом подумалось мне.– Главное, никаких ожиданий и страхов!»

Но нервные мурашки уже пробирались за шиворот, и по телу пробежала мелкая дрожь. Губы задрожали, но я не хотела показывать свою уязвимость и широко улыбнулась.

Даже мне показалось, что улыбка вышла жалкой, дрожащей и натянутой. Беспокойный взгляд Нэйи подтвердил это. Я опустила глаза, и уронила плечи.

– Кира, тебе нечего бояться,– ласково сказала она.– Ты готова отправиться в свою новую жизнь?

От быстрого поворота головы заколка на затылке не выдержала упругого жгута волос, раскрылась и выстрелила пружиной, отскочив куда-то в сторону кровати. Волосы тяжелой волной рассыпались по плечам.

– Нэйя, что дальше будет со мной?– растерянно спросила я.

Нэйя подошла ближе и уже со знакомым восхищением посмотрела на мои распущенные волосы. Ее рука потянулась в направлении моих плеч, но на полпути остановилась и замерла. Было очевидным ее желание прикоснуться к мои волосам, но она не решалась сделать такой жест, стараясь не проявить бестактности. Учитывая, что и мне хотелось потрогать ее длинные белые волосы и провести пальцем по махровым ресницам – удостовериться, что они настоящие, ее желание не вызывало осуждения. Скорее, это даже роднило меня с ней, показывая, что женщины этой планеты испытывают такие привычные дружеские эмоции.

– Кира, временно я предлагаю тебе остановиться у меня в жилище. Два-три дня на адаптацию, чтобы тебе не было одиноко и страшно одной. Сразу же начнем подбирать тебе свое жилище.

– Жилище? Ты имеешь в виду квартиру?

Видимо, это слово было произнесено мной на русском языке, и Нэйя задумчиво пожала плечами.

– Место, в котором мы живем, называется жилище. Тебе знакомо это понятие?

– Да,– криво улыбнулась я.– Только у нас это выражение использовалось в старые времена и, скорее, ассоциируется с землянками или пещерами, чем-то самодельным. Непривычно так называть квартиру. Хотя я пока не представляю, как и где вы живете. Только лишь догадываюсь по внешнему виду зданий и вашего медицинского корпуса.

Нэйя добродушно рассмеялась, и ее звонкий смех теплой волной прошелся сквозь меня. Напряжение отпустило. Невольно я сама заулыбалась.

– Тебе понравится!– уверенно ответила она и все же пригладила прядь моих волос на плече.– Какие чудесные волосы!

Потом она с легким смущением отняла руку и заложила ее за спину.

– Итак, первый этап – это знакомство с городом. Затем ты познакомишься с адаптационной группой, которая будет сопровождать тебя в процессе всего твоего знакомства с миром Тэсании. Это буду я – отслеживать твое физическое самочувствие, и, разумеется, всегда готова пообщаться на любые интересующие тебя темы. Гиэ – как психоадаптолог и исследователь психики разумных видов. Он всегда может помочь тебе с особенностями взаимоотношений и поведения тэсанийцев, поработать с твоими переживаниями. Также молодой член группы – Вэлн. Он введет в курс тэсанийских технологий и обучит пользоваться всеми благами нашей цивилизации. Бикена Раи – расскажет все о наших традициях, быте, культуре. Наконец, Райэл – введет тебя в курс устройства нашей системы управления и политики, истории цивилизации и ответит на все иные вопросы как руководитель адаптационной группы.

Вспомнив образ строгого, холодного мужчины, которого видела в последний раз с Гиэ, я с досадой подумала, что мне придется с ним взаимодействовать.

«Не знаю, получится ли у меня быть терпеливой, сдержанной в общении с ним. Видела его всего два раза, но он не расположил к себе. Может, когда все это свалилось на меня разом, я была слишком зла, чтобы найти общий язык с ним? И тем не менее с первого взгляда он мне не понравился, как и я ему. Кто же так на женщину смотрит?!»

От возмущенных мыслей отвлекла Нэйя:

– После обучения и когда последние тесты подтвердят твою принадлежность к Тэсе, пройдет обряд инициации. Это официальное мероприятие, где тебя признают гражданкой Тэсании,– Нэйя мечтательно возвела глаза к потолку и ободряюще улыбнулась.– Я уже представляю, в каком ты будешь платье и как будут развеваться твои чудесные волосы.

Ее слова снова вызвали улыбку.

– Нэйя, а чего не хватает для идентификации меня как Тэсы?

– Те два процента несоответствия можно определить только спустя некоторое время. Показатели частоты твоей сущности станут стабильными, и мы увидим, да и ты сама почувствуешь, что твой организм полностью адаптировался, не испытывает дискомфорта, что планета не отторгает твою биоэнергетическую сущность. Все остальное нас очень радует. И все мы полагаем, что через какое-то время тебя инициируют.

– И что это означает?– нервно перебирая свои волосы и заплетая их в косу, поинтересовалась я.

– Решение об инициации примут старейшины по отчету адаптационной группы, и состоится красивая церемония инициации. Тебе присвоят статус гражданки Тэсании, определят твой уровень доступа и профессиональную направленность, и это увидят все города Тэсании и поприветствуют тебя как нового члена нашего общества.

– Звучит волнующе,– растерла я плечи от возникших мурашек.

– Давай я помогу?– предложила Нэйя, кивая на мою косу.

Покосившись на свое жалкое плетение, я сомкнула пальцы в замок и послушно повернулась спиной к женщине.

Пока она ловко перебирала пряди волос в эргосском плетении, я узнала о том, что будет после признания меня Тэсой. Но перед инициацией мне предстояло выбрать профессиональную направленность – определить способности и таланты, которые я могла бы применить на Тэсании и которые были бы актуальны и полезны. Я поняла, что вряд ли смогу применить здесь свои преподавательские навыки и знания. А значит, я могла бы заняться чем-то совершенно иным, и возможно, даже реализоваться в другой области. Не то чтобы я не любила свою работу на Земле, но меня тогда все чаще посещала мысль о смене направления деятельности. Хотелось чего-то творческого и не связанного с таким плотным общением с людьми. Возможно, это было продиктовано моим отчуждением от людей в последние годы, и все же размышления о новом предмете приложения сил вдохновляли.

После того, как я привела себя в порядок, Нэйя накормила завтраком. И морально собравшись с силами, я последовала за своим гидом в новую жизнь.

На пути к выходу из медицинского корпуса к нам присоединился Гиэ. Он тоже выглядел непривычно: на нем был легкий комплект из рубашки и свободных брюк цвета льна. Он галантно поприветствовал меня и Нэйю. Я неожиданно была рада его видеть. Он выглядел так по-человечески – дружелюбным и приветливым, а еще невероятно привлекательным. Я смущенно вытянула правую руку, чтобы его поприветствовать, но он предусмотрительно вежливо покачал головой и слегка приподнял левую руку.

– Ах, да. Путаюсь,– улыбнулась я.– Рада вас видеть, Гиэ.

Нэйя мельком переглянулась с коллегой и одобряюще заулыбалась.

– Кира, мы перешли на дружественное обращение. Можешь называть меня на «ты»,– напомнил Гиэ.

– Я привыкну.

– Я желаю тебе увидеть наш мир таким, каким видим его мы,– пожелал он.

Я взволнованно пожала плечами и улыбнулась дрожащими губами. Пока я видела лишь белые холлы и коридоры медицинского корпуса. Где окажусь спустя час, не могло представить себе даже мое искушенное воображение.

По рукам побежали колючие мурашки и достигли позвоночника. Я догадливо посмотрела на Гиэ и нахмурилась.

«Белая стена!»

Воображение тут же создало высокую гладкую белую стену. Гиэ переменился в лице, и мурашки мигом растворились в воздухе, от этого я почувствовала себя крайне довольной. Я прищурилась и с усмешкой покачала головой. Гиэ догадливо смущенно кивнул и встал рядом с Нэйей к широким дверям, открывающим выход в мир Тэсании.

«Как замечательно! Мы уже понимаем друг друга без слов!»

Я обратила внимание, как гармонично они смотрелись вдвоем. Из них могла получиться красивая пара. Но после вопроса Гиэ мысли сменились волнением перед новым испытанием:

– Кира, ты готова?


Глава 16. Выход


Белые двери разъехались в стороны, и я оказалась лицом к лицу с планетой, где мне предстояло остаться навсегда. Внимание сразу же привлекли сочная зелень и голубое небо. От яркого света пришлось прищуриться.

Я вышла на открытую площадку у медицинского корпуса. В лицо пахнуло свежестью и влажным лесным воздухом, который показался слегка разреженным, но только сначала, как и в тот раз, когда впервые вышла из палаты.

Я сделала несколько шагов по ровному твердому покрытию песочного цвета и оказалась за пределами здания. А потом легкие словно раскрылись, и я вдохнула глубоко и свободно.

Яркий свет, сочные краски, небо высокое и необычайно голубое с примесью изумрудного, теплый воздух – приятные впечатления окутали меня, словно пуховым одеялом. Планета была дружелюбна.

Высокие пушистые деревья возвышались поодаль от медицинского корпуса. На широкой площадке не было ничего лишнего и странного, что вызвало бы любопытство или недоумение. Впереди был лес и широкая дорога, ведущая в его глубь. И тишина… природная… умиротворяющая.

Я оглянулась назад и заметила настороженные лица Нэйи и Гиэ.

– Должно произойти что-то необычное?– спросила я их и услышала, как непривычно звучит мой голос на открытом пространстве.

Нэйя приблизилась и отрицательно покачала головой.

– Нэйя очень взволнованна,– сказал Гиэ.– Наверное, больше, чем ты.

– Что дальше?– поинтересовалась я, оценивая внутренним взором свои ощущения.

– Сейчас прибудет шаттл. Это автомобиль на андроиде. Совершенно безопасное средство передвижения,– сообщила Нэйя.

В одно мгновение я услышала шелест и обернулась. Передо мной в нескольких метрах плыл полупрозрачный овальный предмет, размером с небольшой внедорожник. Такое ощущение, что он был выдут из стекла: цельный, округлый, хрупкий, совершенно без колес.

«О, это вполне предсказуемо… Так по-космически,– отметила я.– И совсем не страшно».

Прозрачные створки разъехались, и открылось внутреннее пространство шаттла. Внутри размещались четыре на вид вполне обычных кресла, развернутых друг к другу, и, вероятно, панель управления. Ничего лишнего. Все белое, аккуратное, простые овальные формы, логично и удобно. Уж не знаю, что я пыталась высмотреть.

Первым в шаттл вошел Гиэ, жестом пригласил войти вслед за ним, и после моего несмелого шага внутри устройства по непрозрачному полу вошла Нэйя. Я присела в кресло у панорамного окна, приятно отметив комфортное сиденье, которое словно подстроилось под мое тело, а также прозрачный потолок. Я набрала в грудь воздуха и замерла в ожидании чего-то неизведанного, в предчувствии полного переворота моих представлений о жизни, даже где-то под ложечкой засосало от волнения.

Загрузка...