Потерянные и забытые воспоминания

Глава 9

Проходит еще несколько дней. Питер, Терренс и Эдвард решили провести время на природе. Парни собрались в одном тихом местечке, где каждый может посидеть на чистой зеленой траве напротив небольшого озера и полюбоваться шикарным видом, что предстает перед глазами. На противоположном берегу можно увидеть различные высокие здания и много-много зеленых деревьев. Даже если погода сейчас пасмурная, это никак не влияет на красоту здешних мест, в котором дует легкий, прохладный ветерок. Если пройти немного дальше, то можно увидеть несколько скамеек, на которых можно спокойно посидеть и что-то почитать, и небольшие урны для мусора почти на каждом углу. А кое-где стоят небольшая палатки, в которых за небольшие деньги продают какие-то вкусности. Вот и молодые люди не устояли против желания купить себе кое-что, что они сейчас с удовольствием едят, удобно сидя на зеленой траве в самом уединенным местечке, которое они смогли найти.

– Терренс, ты слышишь, что мы говорим? – интересуется Эдвард и машет рукой перед лицом Терренса. – Бра-а-атец, Земля вызывает тебя!

– Что, МакКлайф, переписываешься со своими поклонницами? – скромно хихикает Питер. – Для тебя это важнее, чем твой друг и твой маленький братец?

– Очень смешно, балбесы! – восклицает Терренс. – Лишь бы языком почесать!

– А что, разве не так? – невинно улыбается Эдвард.

– Так, малой, останови на время свой словесный понос. Тут Перкинс, походу, опять с ума сходит, а вы говорите о какой-то чепухе.

– Перкинс? – удивленно произносит Питер. – А что случилось?

– Опять фортель выкинул? – интересуется Эдвард, приняв сидячее положение.

– Именно! – восклицает Терренс. – Вы только посмотрите, что он написал в наш групповой чат WhatsApp.

Питер и Эдвард подвигаются поближе к Терренсу и начинают смотреть на экран его телефона, увидев сообщение в их групповом чате WhatsApp, написанное Даниэлем:

«Даниэль: Слушайте, дебилы безмозглые, вам не кажется, что вы уже совсем охренели? Я ЖЕ, черт возьми, ПРОСИЛ ОСТАВИТЬ МЕНЯ В ПОКОЕ! ХВАТИТ МЕНЯ ПРЕСЛЕДОВАТЬ И УГРОЖАТЬ МНЕ! Отвалите меня и прекратите присылать мне на телефон всякое дерьмо! У меня своя чертова жизнь, которая вас не касается! Клянусь, твари, если вы не остановитесь, то я пойду в полицию и расскажу им обо всех ваших делишках. ОТВАЛИТЕ ОТ МЕНЯ ПО-ХОРОШЕМУ! ИЛИ ПЕНЯЙТЕ НА СЕБЯ!»

Питер, Эдвард и Терренс еще пару раз перечитывают сообщение от Даниэля и удивленно переглядываются друг с другом.

– Нет, он там совсем что ли рехнулся? – постучав по виску, возмущается Питер. – Вместе с памятью у него еще и утекли мозги?

– Так мы же оставили его в покое! – восклицает Эдвард. – Наплевали на него и его жизнь! Позволили быть обманутым Бланкой!

– И что мы ему, черт возьми, присылаем? Я ничего не писал! И не собираюсь!

– Походу, последствия после сотрясения мозга… – Эдвард резко выдыхает. – Чем дальше, тем хуже…

– Вы подождите, парни, – спокойно говорит Терренс. – Следующий его шаг – припереться куда-нибудь с пушкой и начать расстреливать всех подряд.

– Может, нам прислать врача к нему домой? Пусть они отправят его в психушку на лечение! Это уже ни в какие ворота не лезет!

– Черт, и я столько лет дружил с этим дебилом… – устало стонет Питер и прикладывает руку ко лбу. – Вот я был идиотом… Не думал, что у парня может так поехать крыша…

– Ох, ладно, он не верит нам, – резко выдыхает Терренс. – Ладно этот человек относился к нам настороженно. Я все понимаю. Но чем больше времени проходит, тем больше я начинаю злиться. Все его обвинения – уже откровенная клевета и безумие!

– Слушайте, а Перкинс-то прислал сообщение буквально несколько минут назад, – задумчиво отмечает Эдвард. – Что если иностранка опять ему лапши на уши навесила или что-то наговорила про нас? А он пришел в бешенство и пошел строчить? Вспомнил, как пользоваться WhatsApp?

– Ага, нашептала ему, что мы типа ненавидим ее и хотим разобраться с ней, – одной рукой изображает кавычки Терренс. – А Перкинс строит из себя героя, хотя на самом деле выглядит хуже, чем просто идиот.

– Может, ответить ему? – предлагает Эдвард. – Пусть соизволит обосновать свои обвинения!

– А лучше сразу врезать, – хмуро бросает Питер. – В этом случае может помочь только пара хороших ударов по роже. Или башке. Раз башкой ударился, значит, ударим по ней еще раз. Может, все вернется на свои места.

С этими словами Питер и Эдвард достают свои телефоны и заходят в групповой чат WhatsApp, пока Терренс еще раз перечитывает сообщение Даниэля.

– Поверьте, ему и это не поможет, – хмуро говорит Терренс. – Хотя врезать до смерти хочется.

– В любом случае пусть объясняет все, что он понаписал, – уверенно говорит Эдвард, набирая текст на телефоне. – Сейчас он не онлайн, но увидит, что мы написали ему.

– Я тоже напишу, – заявляет Питер, обеими руками набирая в телефоне текст. – Этот дебил уже достал меня. Появись он здесь, я бы с радостью разукрасил его морду.

Питер отсылает сообщение в WhatsApp, а Эдвард и Терренс видят его на своих телефонах.

– Да, натворил этот парень дел… – задумчиво произносит Терренс. – Да еще и с ума сходит…

– И чего ждать от него дальше? – задается вопросом Эдвард. – Может, нам вообще стоит опасаться его? Вдруг и правда возьмется за пушку и прикончит нас?

– Поразительно, как сильно амнезия могла изменить человека. Просто до неузнаваемости!

– Да это Бланка во всем виновата! Это она обрабатывает Перкинса и настраивает его против нас. Хотя мы не сделали этой девчонке ничего плохого и даже в лицо ее не знаем.

– Это точно, – кивает Питер. – Из-за нее мы окончательно потеряли контроль над Перкинсом.

– Жаль, что она больше не работает в той больнице. А то мы могли бы узнать, что эта девчонка хочет от него.

– Спорю, она бы состроила невинные глазки и сказала, что не знает никакого Даниэля Перкинса и не понимает, о чем мы говорим, – предполагает Терренс.

– Ничего, вспомнила бы! Если бы мы пригрозили пойти куда надо и сообщить, что ее семья незаконно проживает в США. Обвинить ее во вторжении в частную жизнь мы не можем, а вот натравить на нее миграционные службы – вполне.

– Но что нам теперь делать? – разводит руками Питер. – Как нам заставить этого упрямого осла открыть глаза и посмотреть на себя со стороны?

– Боюсь, никак, – хмуро бросает Терренс. – Разговаривать с ним бесполезно. Надо лишь ждать, когда он все вспомнит. Хотя я сомневаюсь, что мы захотим общаться с ним после всего, что этот дебил натворил.

– Да уж… – медленно выдыхает Эдвард. – Хотели помочь другу, а в итоге оказались виноватыми и обвиненными в предательстве и даже попытке покушения.

– Нет, мне такой друг не нужен! – поднимает руки перед собой Питер. – Пошел он к черту!

– Ладно, парни, – машет рукой Терренс. – Забудьте о нем. Пусть он и живет своей жизнью. Пусть ищет свои мозги, которые он где-то оставил.

– Да, будем ждать того, что он выкинет в следующий раз, – закатывает глаза Питер. – А в следующий раз нас точно ждет что-то, что навсегда заставить нас отвернуться от этого человека.

– Ничего, будет истереть – отправим его в психушку. А он сто процентов покажет себя во всей красе, и врачи будут вынуждены одеть его в смирительную рубашку и вколоть успокоительное.

– Все это реально сводит меня с ума и…

Питер не договаривает свою мысль, потому что к ним очень быстрым и уверенным шагом подходит какой-то человек во всем черном и, крепко сжимая руки в кулаки, довольно грубым голосом дает о себе знать:

– Эй, козлы! Когда вы наконец оставите меня в покое и перестанете преследовать? Мне кажется, это уже слишком!

Терренсу, Эдварду и Питеру не составляет никакого труда понять, что к ним подошел Даниэль, смотрящий на всех троих с ненавистью во взгляде, довольно часто дышащий и выглядящий буквально красным от гнева, которым он одержим.

– О, смотрите, парни, истеричка наша пришла! – ехидно смеется Эдвард, отведя руки назад и начав удерживать на них свой вес. – Вот сейчас будет весело! Надеюсь, кто-нибудь догадается вызвать врачей из психбольницы.

– Закрой свой грязный рот, сопляк! – сквозь зубы цедит Даниэль. – Еще, черт возьми, ухмыляться смеет!

– Что тебе нужно, Перкинс? – низким голосом сухо спрашивает Терренс, скрестив руки на груди. – Проваливай отсюда, пока мы не врезали тебе!

– Я же, твою мать, просил вас оставить меня в покое. ЧТО БЫЛО НЕПОНЯТНО? КАКОГО ЧЕРТА ВЫ СНОВА ПРЕСЛЕДУЙТЕ МЕНЯ?

– Это не мы, дебил, а твоя Бланка, – иронично усмехается Питер. – Бланка преследует тебя где бы ты ни был и промывает тебе мозги. Или… У тебя в голове уже промывать нечего, ибо ты все потерял?

– Только попробуйте приплести к этому делу Бланку. А ИНАЧЕ ШЕЮ СВЕРНУ! ГРОХНУ К ЧЕРТОВОЙ МАТЕРИ.

– Ох, слушай, чувак, вали-ка ты отсюда, – сильно морщится Терренс. – Мы с ребятами так хорошо сидели, а ты приперся и все испортил.

– Не надо притворяться, что это не ваша работа! – грубо и громко бросает Даниэль, угрожая всем парням пальцем. – Вы и так достаточно врали мне! И БОЛЬШЕ Я НЕ СОБИРАЮСЬ ВЕРИТЬ ВАМ!

– Тебе помочь пытались, идиот! – грубо отвечает Эдвард. – А ты поверил какой-то лживой девчонке, которая играет тобой как хочет!

– Ах, пытались помочь! – закатывает глаза Даниэль. – Решили воспользоваться моим состоянием и прикинуться моими друзьями… Хорошая помощь! Из-за такой помощи я едва не был обманут!

– Это не мы пользуемся тобой, безмозглый ты осел! – раздраженно заявляет Питер. – А та иностранка! Которая свалилась черт знает откуда!

– О, значит, теперь вы утверждайте, что знайте ее. Раз вы говорите, что Бланка – иностранка!

– Да не знаем мы ее, бестолочь! – вскрикивает Терренс. – НЕ ЗНАЕМ!

– Плевать! – грубо бросает Даниэль. – Я требую оставить меня в покое. ХВАТИТ МЕНЯ ПРЕСЛЕДОВАТЬ! Я ВАС НЕ ЗНАЮ! И ИМЕЮ ПОЛНОЕ ПРАВО ЗАЯВИТЬ НА ВАС В ПОЛИЦИЮ!

– Ты ничего не докажешь! – уверенно заявляет Эдвард. – Даже слова этой Бланки не убедят полицию в том, что мы хотим навредить тебе. Нужны улики и реальные доказательства. А у тебя их нет и не будет.

– Я все равно найду на вас управу, если вы, твари, и дальше продолжите вмешиваться в мою жизнь. А узнаю, что вы планируйте сделать что-то ужасное с Бланкой, то я лично с вами расквитаюсь. ГРОХНУ ВСЕХ ПО ОДНОМУ!

– Не выводи нас из себя, Перкинс, – сухо говорит Питер. – Твои выходки и так переходят все границы и отбивают у нас желание делать для тебя хоть что-то.

– Запомните, козлы, если кто-то из вас начнет еще и Бланке угрожать и присылать ей подобные сообщения, то я сживу вас со свету, – грубо заявляет Даниэль. – Я НЕ ШУЧУ! Если она скажет, что вы угрожайте ей, то вам не жить!

– Совсем что ли чокнулся?

– Уже не знаешь, в чем нас еще обвинить! – восклицает Терренс.

– Какие еще, черт возьми, сообщения? – вскрикивает Эдвард. – Мы ничего не посылали тебе и той иностранке, которую мы вообще не знаем!

– Да? – громко удивляется Даниэль. – А кто же это? Я что ли? Я, твою мать, сам себе пишу сообщения с откровенными угрозами?

– Может, и ты! – восклицает Питер. – Не удивлюсь!

– Не смейте это отрицать! Только вам это надо! Вам и вашим девушкам!

– Ты еще не знаешь, кто лжет, а кто говорит правду, – сухо отвечает Эдвард. – Но когда узнаешь – захочешь повеситься от стыда.

– Пусть от стыда вешается ваш белобрысый дружок, который и отправил мне это сообщение.

– Что? – громко возмущается Питер. – Опять я виноват?

– Слушай, ты опять где-то головой ударился и еще и рассудка лишился? – грубо спрашивает Терренс, постучав пальцем по виску. – Хоть понимаешь, что ты вообще несешь? Какого черта ты спускаешь на Питера всех собак?

– Не смог грохнуть меня после нападения – так решил преследовать до самого конца, – сквозь зубы цедит Даниэль. – Вот и строчит мне все эти сообщения с угрозами, думая, что я типа испугаюсь и наложу в штаны.

– Ты точно больной, – грубо бросает Питер. – Твое место в психушке!

– Нет, это ВЫ все с ума посходили! – вскрикивает Даниэль. – ВЫ! А СО МНОЙ ВСЕ В ПОРЯДКЕ!

– Что-то не видно!

– Хватит преследовать меня и писать всякие сообщения с угрозами! ОСТАВЬТЕ МЕНЯ В ПОКОЕ! ХВАТИТ! ХВА-ТИТ!

– Да не писали мы тебе ничего! – раздраженно вскрикивает Терренс. – НИ-ЧЕ-ГО! Ни Питер, ни Эдвард, ни наши девушки, ни я!

– ХВАТИТ ЛГАТЬ! – во весь голос вскрикивает Даниэль. – МЕНЯ ДОСТАЛА ВАША ЛОЖЬ! ДОСТАЛА!

– Неужели это последствия сотрясения мозга? Какая-то чертова мания преследования и навязчивые мысли!

– Не надо меня оскорблять, идиоты! Я не псих! А полностью здоровый человек, который хочет быть счастливым со своей невестой.

– Ты думаешь, мы поверим в ваши отношения после одной лишь фальшивой фотографии? – злостно усмехается Эдвард. – У нас память не отшибло, и наши мозги на месте.

– Я хочу жить НОРМАЛЬНОЙ жизнью! Но каких-то три жалких козла не дают! Они преследуют меня и мою невесту и присылают мне какие-то угрозы!

– Да не писали мы ничего! – раздраженно вскрикивает Питер, резко махая рукой. – НЕ ПИСАЛИ! Повторю еще раз, раз ты такой тупой и глухой: мы-ы-ы ничего-о-о не-е-е-е писа-а-а-ли. Повторить еще несколько раз, чтобы дошло?

– Что ж, так значит? – Даниэль резко сует руку в карман, достает свой телефон, открывает нужное ему сообщение от анонима и сует его парням под нос. – А это что, черт возьми, такое? И только попробуйте сказать, что я придумываю!

Терренс резко выхватывает телефон из рук Даниэля и вместе с Эдвардом и Питером внимательно читает сообщение, которое он получил пару дней назад с неизвестного номера. А перечитав его пару раз, они бросают друг другу короткий взгляд.

– Похоже на угрозу, – тихо говорит Эдвард.

– Походу, он влип куда-то до того, как ему отшибло память, – шепотом предполагает Питер.

– Но куда? – недоумевает Терренс. – Как Перкинс мог так влипнуть, что от него что-то требуют?

– Автор этого сообщения определенно имеет какое-то отношение к тому нападению.

– И он еще объявится, – добавляет Эдвард. – Здесь сказано, что кто-то скоро свяжется с Перкинсом.

– Да, дело серьезное… – резко выдыхает Терренс. – Впрочем, как мы и думали…

Даниэль несколько секунд молча наблюдает за реакцией парней со скрещенными на груди руками, а затем говорит:

– Что, опять решайте, какую ложь мне рассказать? – Даниэль презренно усмехается. – Можете не пытаться! Я все равно не поверю! Что бы вы и ваши девушки ни сказали, я буду считать это ложью.

– Мы этого не писали, – уверенно говорит Эдвард, резко переведя взгляд на Даниэля. – Это чья-то угроза.

– Ты влип до того, как тебе отшибло память, – также уверенно добавляет Терренс и отдает Даниэлю телефон, который тот резко выхватывает и прячет в карман своей куртки.

– Хватит уже врать! – со скрещенными руками фыркает Даниэль. – Хоть раз скажите правду! Неужели это так сложно?

– Ты убедишься в этом, когда встретишься с автором этого сообщения, – спокойно отвечает Эдвард. – Рано или поздно от тебя что-то потребуют.

– Хорошо же вы умейте придумывать все на ходу. Молодцы! Я высоко это оценил. Только я больше не собираюсь вам верить, ибо вы все наглые лжецы. Сговорились друг с другом, чтобы уничтожить меня. Свести с ума. Заставить считать, что у меня не все в порядке с головой.

– Так у тебя и так не все в порядке с мозгами! – презренно ухмыляется Питер, скрестив руки на груди. – И мы все больше в этом убеждаемся.

– В любом случае я не боюсь ваших угроз. Особенно твоих, Педро!

– Я – Питер! – раздраженно вскрикивает Питер. – Когда ты, черт возьми, запомнишь наши имена?

– Мне чихать, как тебя зовут. Кем бы ты ни был, я требую, чтобы ты оставил меня в покое. А иначе я, тварь, точно упрячу тебя за решетку за покушение, преследование и угрозы.

– Скорее я упрячу тебя в психушку! – грубо бросает Питер. – Чтобы тебе вправили мозги! Ты, мразь, точно доиграешься! Я сделаю это!

– Можешь сразу грохнуть! Прямо здесь! Только тебе это с рук не сойдет! Ты все равно ответишь за то, что угрожаешь мне и пишешь всякое дерьмо.

– Я не писал это сообщение! Ни один из нас не писал! Нам не за чем писать подобные вещи, заниматься запугиванием и угрожать.

– НО ВЫ ТРОЕ ЗАНИМАЙТЕСЬ! – раздраженно вскрикивает Даниэль. – НИКАК НЕ МОЖЕТЕ УГОМОНИТЬСЯ И ОСТАВИТЬ МЕНЯ В ПОКОЕ!

– Угомонись, истеричка, – грубо бросает Терренс. – Народ вон оглядывается на тебя и крутит у виска. Думает, что ты – сбежавший из психушки пациент.

– Ничего, пусть все узнают, что вы вытворяйте. Это белобрысый пытается сжить меня со свету, а ты и твой сопливый братец с радостью помогайте ему.

– Ты говоришь то, что тебя заставляет думать твоя обманщица Бланка, – уверенно отвечает Эдвард. – Эта девчонка играет с тобой как с куклой, а ты, дебил, этого не понимаешь и слепо веришь всему, что она говорит.

– Она говорит мне ТОЛЬКО ПРАВДУ! И если я узнаю, что вы пытайтесь заткнуть ей рот и всячески угрожайте, то вам придет конец. Клянусь, козлы, я уничтожу вас, если Бланка пострадает по вашей вине. Даже если она промолчит, я буду уверен в том, что это ваша работа.

– Да хватит уже обвинять нас в том, чего мы не делали! – раздраженно вскрикивает Эдвард. – Никто из нас не угрожает ни тебе, ни обманывающей тебя иностранке!

– Если раньше мы относились к тебе снисходительно и понимали твое положение, то сейчас ты переходишь все границы, – добавляет Питер. – Все это уже откровенная наглость и клевета!

– Ладно бы ты просто не верил нам и не был уверен в том, что мы говорим правду, – уверенно говорит Терренс. – Но это все уже слишком! Ты делаешь все для того, чтобы мы раз и навсегда отвернулись от тебя.

– ДА ПОЖАЛУЙСТА! – громко бросает Даниэль. – Отворачивайтесь сколько хотите! Вы мне не нужны! Я не хочу общаться со лжецами, которые пытались меня убить!

– Мы никогда никому не угрожали и не собираемся делать это. И ни один из нас не пойдет на убийство и покушение. Если кто-то и угрожает тебе, то это абсолютно другой человек.

– Так больше некому угрожать, МакКлайф, – сухо бросает Даниэль. – Есть только трое дебилов, которым что-то надо от меня, и которые никак не угомонятся и не оставят меня в покое: ты, твой братец и ваш белобрысый дружок. Который и покушение организовал, и травлю устроил, и запугивать решил.

– Нам надо только одно, Перкинс, – вдолбить в твою тупую голову то, что тобой крутят как только захотят, – сдержанно говорит Питер. – И заставить тебя все вспомнить и найти свои чертовы мозги!

– У меня мозги на месте! В отличие от тебя и этих двоих! У которых тоже рыльце в пушку.

– Были бы у тебя мозги на месте, ты бы не вел себя так как больной козел.

– Ясное дело, что вы завидуйте моему счастью, которое я обрел со своей невестой. Вы ненавидите ее, потому что она чудесная и неповторимая.

– Разуй глаза, придурок! – восклицает Эдвард. – Ты хоть посмотри на эту обманщицу! Она же совсем не красивая! В ней нет ничего притягательного! Ни-че-го!

– Бланка красивая! ОЧЕНЬ КРАСИВАЯ! Не смейте говорить, что это не так! И тем более не вздумайте сказать, что она толстая. Она НЕ ТОЛСТАЯ!

– Мы не знаем, какая у нее фигура, но на лицо она совсем не привлекательная, – уверенно говорит Терренс.

– Ну вот вы сами все подтверждайте! Сами подтверждайте то, что ненавидите эту девушку, считайте ее уродливой и мечтайте разлучить меня с ней. – Даниэль ехидно усмехается. – И еще и смели назваться моими друзьями! Которыми вы никогда не были! Которые поливали меня грязью еще с тех времен, когда я был в вашей чертовой группе!

– О! – со скрещенными на груди руками закатывает глаза Терренс. – Несколько секунд назад ты говорил, что не знаешь нас! Так знаешь или нет? Определись уже! Или твоя неподражаемая Бланка запуталась в показаниях и не знает, что тебе внушить: что мы пытались выжить тебя из группы и уничтожить или что каждый из нас пользуется твоим состоянием, хотя никогда не был с тобой знаком.

– А может, ты вообще притворяешься, что не знаешь нас? – предполагает Эдвард. – Вдруг ты просто хочешь внушить себе это, но не можешь? Не все показания Бланки совпадают! Вот и ты не знаешь, в чем нас обвинить, и поэтому уже сам придумываешь всякий бред.

– Да плевать я хотел! – громко, грубо бросает Даниэль. – Оставите меня в покое раз и навсегда – я не буду вас трогать. А продолжите и дальше покушаться на меня и издеваться над Бланкой – мы вместе пойдем в полицию и заявим на всех троих.

– Да, Перкинс, какой же ты дебил… – закатив глаза, резко выдыхает Питер. – Ты всегда туго соображал и многое не понимал, но сейчас у меня просто слов нет. Вот уж точно, если кто-то промоет мозги наивному дебилу и заставит его плясать под свою дудку, это будет катастрофа.

– Не смей меня оскорблять, ты, вонючий кусок дерьма! – вскрикивает Даниэль, угрожая Питеру пальцем. – Ты первым окажешься за решеткой за то, что пытался убить меня! За то, что посмел так ужасно обращаться с моей невестой.

– Ну попробуй! Давай, сажай меня в тюрьму! Попробуй доказать, что это я на тебя покушался! Как только в полиции узнают, что ты ничего не помнишь, так тебя немедленно развернут и отправят лечиться в психушку. Потому что словам выживших из ума дебилов никто никогда не верит.

– Ха, смелый больно стал, я смотрю! Сначала был слишком нежным и чувствительным и не выдержал того, что с тобой сделали заслуженно, и решил сдохнуть. А теперь ты строишь из себя героя и безуспешно пытаешься скрыть свою трусость. Заручился поддержкой этих двух дебилов и заставил их быть у тебя на побегушках.

– Ты не имеешь никакого права обвинять меня в чем-либо без доказательств. Я же не обвиняю тебя в том, что ты вынудил меня попытаться покончить с собой. Хотя видя, как ты себя ведешь, мне так и хочется спустить всех собак на тебя.

– Ты получил то, что заслужил! – грубо заявляет Даниэль. – Нечего было связываться со мной и оскорблять мою невесту Бланку, которая пыталась понравиться тебе.

– До каких пор мне повторять, что я… Не знаю. НИКАКОЙ БЛАНКИ. МЫ УЖЕ МИЛЛИОН РАЗ СКАЗАЛИ ТЕБЕ, ЧТО НЕ ЗНАЕМ ЕЕ! СКОЛЬКО МОЖНО, черт возьми!

– Какой же ты трус, Роуз… – качает головой Даниэль. – Трусливый козел… Ты бы не был таким смелым, если бы здесь не было этих двоих. Можешь быть крутым только рядом с ними. А оставаясь один, ты поджимаешь хвостик.

– Если ты сейчас не заткнешься, я точно врежу тебе, – сквозь зубы цедит Питер, сжимая руку в кулак и довольно тяжело дыша. – НЕ БУДУ НИКОГО СТЕСНЯТЬСЯ!

– ДАВАЙ, ТВАРЬ, ВРЕЖЬ МНЕ! – Даниэль расставляет руки в стороны. – ЧЕГО ТЫ ЖДЕШЬ, ТРУС? ХВОСТ ПОДЖАЛ? БОИШЬСЯ, ЧТО Я НАЧИЩУ ТВОЮ НАГЛУЮ МОРДУ?

– Так хочешь оказаться валяться на земле в крови? – Питер презрительно усмехается. – Не боишься хлопнуться в обморок от ее вида? Мы ведь все прекрасно знаем, как ты реагируешь, когда видишь чью-то кровь.

– Трус… Жалкий трус… Безуспешно пытаешься быть крутым и устрашающим, хотя выглядишь ты до безумия смешно. Готов поспорить, что ты ни за что не стал бы защищать ни слабого парня, которого окружила стая более сильных, ни молодую девушку, к которой приставали бы какие-то отморозки. Ты бы стоял в сторонке и наложил бы в штаны от страха. Унес бы ноги, лишь бы спасти свою драгоценную шкуру.

– Хватит, Перкинс! – громко вскрикивает Терренс, пока Питер отводит взгляд в сторону, вспоминая о том, как не помог Анне, когда Джулиан избивал ее у него на глазах. – Оставь Питера в покое! Он не сделал тебе НИЧЕГО, чтобы ты ТАК с ним обращался! ХВАТИТ! УСПОКОЙСЯ!

– Слушайте… – Даниэль бросает взгляд на Эдварда и Терренса, расставив руки в бока. – А давайте вы все врежете мне? А, братики МакКлайф? Раз этот белобрысый слишком труслив и сейчас сжался от страха как зайчик под елочкой, то покажите ему, как должен вести себя настоящий мужик.

– Твою мать, что же с тобой стало… – качает головой Терренс. – Черт… Как может у человека поехать крыша… Я в шоке… Нет слов…

– Тоже трусите? Боитесь… Хвостики поджали… Боитесь связываться с человеком, который вас по стенке размажет.

– Да, ты реально умом тронулся… – скрестив руки на груди, хмуро говорит Эдвард. – Не удивлюсь, если у тебя в кармашке еще и ножик припрятан. Есть так, то можешь достать его и зарезать нас прямо здесь. Давай, Перкинс, вперед! Грохни нас! Или тоже боишься? Делаешь что-то только с одобрения твоей ненаглядной Бланки?

– Прекратите оскорблять Бланку! – угрожая парням пальцем, грубо требует Даниэль. – Оставьте вы нас в покое и дайте жить спокойно! МЫ ХОТИМ БЫТЬ СЧАСТЛИВЫМИ! СЧАСТЛИВЫМИ, ПОНИМАЙТЕ!

– Вообще-то, это ты сейчас приперся к нам, – грубо напоминает Терренс. – Даже если бы мы увидели тебя раньше, то ни за что не подошли бы к больному козлу, который пляшет перед иностранкой на задних лапках и делает все, что она говорит. Ты нам не нужен! Не нужен человек, который ведет себя так безобразно и смеет винить нас в нелепых вещах.

– Я ВАМ НУЖЕН! Чтобы уничтожить меня! Вы мечтайте разрушить мое счастье с Бланкой и грохнуть меня! Точнее, Роуз хочет, а вы, братья МакКлайф, подбадривайте его!

– Хорошо обвинять без доказательств, – уверенно говорит Эдвард. – Эта девчонка не может ничего доказать, потому что это наглая ложь. А ты веришь только лишь ее словам.

– Бланка не стала бы мне врать! – вскрикивает Даниэль. – Она оказалась единственной, кто рассказал мне всю правду о том, как вы пользовались моим состоянием.

– Если ты веришь какой-то лживой обманщице, то продолжай в том же духе, – холодно говорит Питер. – Мы больше ни в чем убеждать тебя в чем-либо. Хочешь жить во лжи и позволять себе быть марионеткой – пожалуйста.

– А, кажется, я все понял! – восклицает Даниэль. – Все понял! Ты так бесишься из-за того, что Бланка выбрала меня, а не тебя! Выбрала смелого и уверенного в себе человека, а не жалкого труса, который смелый только на словах.

– Ты сам-то понимаешь, что говоришь? Зачем мне нужна девчонка, которую я не знаю? У меня уже есть возлюбленная! И это вовсе не Бланка!

– Спорю, что она подставная. Как и подружки братьев МакКлайф… Как их там? Рэйчел… Валерия… Впрочем, не столь важно! Вы подговорили этих девушек и ту Елену подыграть вам и убеждать меня в том, что вы – типа мои друзья. Наверное, думали, что я ничего им не сделаю и легко поверю во все, что они скажут. Но вы крупно просчитались!

– Знаешь, мне уже смешно тебя слушать, – ехидно смеется Эдвард. – Не знал, что у человека с амнезией может так здорово быть развито воображение. Если не Бланка надоумит, так сам насочиняешь всяких небылиц.

– Нет, дебилы, это ВЫ воспользовались моим состоянием. Решили сыграть роль моих друзей и играли со мной как вам вздумается. Придумали историю про какую-то девчонку, которую вы все назвали моей девушкой. Хотя этой девчонке явно надоел весь этот фарс, и она отказалась участвовать в вашем шоу, зная, что я видел ее всего лишь однажды.

– Да, тяжелый случай… – резко выдыхает Терренс.

– Просто признайтесь, что вы все неудачники и жутко завидуйте мне. Завидуйте, что у меня есть любящая девушка, а на вас никто не хочет смотреть. Вот вы и пытайтесь всячески разрушить мое счастье.

– Это тебе Бланка сказала? – интересуется Питер. – Это она надоумила тебя на то, что нам типа не везет в отношениях?

– Везло бы – вы бы не лезли в мою жизнь! В данном случае больше всего не везет тебе, ибо ты все это начал. Ты из зависти начал оскорблять и унижать бедную девушку.

– Слушай, лузер, проваливай-ка ты отсюда и не беси нас, – сухо требует Эдвард. – А иначе ты точно напросишься на неприятности.

– Этого не будет, потому что вы – трусы. Жалкие трусы, которые ведут себя не как настоящие мужики и умеют лишь строить из себя смелых и крутых. Трусы, да еще и наглые лгуны! КОТОРЫЕ НЕ МОГУТ ПЕРЕСТАТЬ ПРЕСЛЕДОВАТЬ МЕНЯ! И НАДЕЯЛИСЬ ОБМАНЫВАТЬ МЕНЯ ДО КОНЦА МОИХ ДНЕЙ!

Питер, Терренс и Эдвард до последнего держались, чтобы не врезать Даниэлю. Но сейчас их терпению приходит конец, и они больше не хотят пытаться доказать свою невиновность и проявлять желание помочь. Парни больше не хотят быть хорошими и помнить о дружбе с человеком, который буквально готов разорвать их на части и грозится расквитаться с ними за то, чего они не делали.

– Слушай, ты, козел! – раздраженно бросает Питер, резко встает на ноги и подходит к Даниэлю, крепко сжав руки в кулаки и чувствуя, как сильно напряжена каждая его мышца. – Ты уже достал нас! ДАВНО ПРОБЛЕМ, черт возьми, НЕ БЫЛО?

– Что, трусливый кусок дерьма, все-таки решил врезать мне? – ехидно усмехается Даниэль. – Неприятно слушать, что тебя не считают смелым? Решил доказать обратное?

– Я слишком долго терпел все твои обвинения и оскорбления. Но теперь все! Моему терпению пришел конец! Больше я не собираюсь проявлять снисходительность и забуду о том, что было раньше. Я УСТАЛ!

– Я просто в шоке… В шоке от того, что кому-то может нравиться такой жалкий урод… – Даниэль с презрением во взгляде осматривает Питера с головы до ног. – Черт, что они вообще нашли в тебе? Почему эти дураки едва ли не боготворят тебя? За какие такие заслуги?

– А я в шоке от того, что мог общаться с таким безмозглым козлом, который поверил какой-то обманщице и делает все, что она прикажет.

– Хватит беситься, что она выбрала меня, а не тебя, – грубо заявляет Даниэль. – Я не виноват, что ты оказался таким мерзким, трусливым козлом, который никогда не будет счастлив и однажды подавится своей чертовой завистью.

– Еще раз посмеешь оскорбить меня – и я точно врежу тебе, – низким голосом угрожает Питер. – КЛЯНУСЬ! Я ТАК РАЗУКРАШУ ТВОЮ НАГЛУЮ МОРДУ, ЧТО НА ТЕБЯ УЖЕ НИКАКАЯ ДЕВЧОНКА НЕ ПОСМОТРИТ! НИ БЛАНКА, НИ КТО-ЛИБО ЕЩЕ!

– Что, трусливый урод, неприятно слышать правду? Неприятно слышать то, кто ты есть на самом деле?

– Мне прекрасно известно, кто я есть. И с радостью расскажу тебе, кто ТЫ! Что ты за мерзкая тварь, которая смеет обвинять меня в том, что не может доказать!

– Хотя бы имей смелость признаться в том, что ты пытался убить меня!

– Я не буду признаваться в том, чего не делал! И не буду ничего доказывать! Мне надоело! Мне плевать, что ты думаешь! Хочешь думать, что я пытался от тебя избавиться – пожалуйста! Я БОЛЬШЕ НЕ БУДУ ПЕРЕД ТОБОЙ ОПРАВДЫВАТЬСЯ!

– Потому что ты не можешь доказать свою правоту. Бланка уже давно раскусила тебя.

– Черт, да как ты уже достал всех со своей Бланкой! – вскрикивает Питер, вцепившись руками в свои волосы. – Бланка! Бланка! Бланка! Бланка! НЕ ЗНАЕМ МЫ ЕЕ! НЕ ЗНАЕМ! КТО ОНА ТАКАЯ? ОТКУДА ВЗЯЛАСЬ?

– Как жаль, что ты не сдох в тот раз, когда изрезал себя, – грубо заявляет Даниэль, смотря на Питера с презрением и злостью во взгляде. – Это было бы лучшее, что ты мог сделать. Просто сдохнуть. Ответить за все, что ты сделал мне и моей невесте.

– ЗАТКНИСЬ, КОЗЕЛ! ПРОСТО ЗАТКНИСЬ!

– Чтоб тебя, тварь, машина сбила. Чтоб какой-нибудь отморозок так начистил тебе морду, чтобы ты сдох на месте, не приходя в сознание.

– Что ты сказал? – сквозь зубы цедит Питер, крепко сжав руки в кулаки. – Ты что сказал, тварь?

– Никто не будет сожалеть, если так случится. А я буду до смерти счастлив. Потому что больше никакая тварь не посмеет разрушить мое счастье и попытаться грохнуть меня. Или пусть случится такое, что заставило бы тебя еще раз изрезать себя до смерти. И чтоб тебя никто после этого не спас. Чтоб никому не был нужен. НИКОГДА! СДОХНИ В ОДИНОЧЕСТВЕ, КОЗЕЛ!

Слова Даниэля окончательно заставляют Питера наплевать на все годы дружбы с этим человеком. Дыша словно разъяренный бык, Роуз пару секунд смотрит на Перкинса с огромным презрением во взгляде, а затем со всей силы залупляет ему пощечину. Это заставляет Эдварда и Терренса, все еще сидящих на траве, слегка вздрогнуть. Даниэль же хватается за горящую щеку и резко отворачивается в сторону, довольно тяжело дыша.

– Я же сказал, чтобы ты не выводил меня из себя, – сквозь зубы цедит Питер. – ГОВОРИЛ, ТВАРЬ? ТЫ САМ НА ЭТО НАПРОСИЛСЯ! А если и это не поможет, то я хорошенько набью тебе морду. И МНЕ ПЛЕВАТЬ, КТО ЧТО ПОДУМАЕТ!

Пощечина нисколько не остужает Даниэля, а наоборот – начинает еще больше злить его. Крепко держась за щеку, довольно часто дыша и выглядя буквально красным от переполняемого его гнева, он посылает Питеру полный ненависти взгляд, от которого все внутри сжимается.

– Мразь… – шипит Даниэль. – Я убью тебя… Я УБЬЮ ТЕБЯ, КОЗЕЛ!

Только Даниэль резко подлетает к Питеру и приподнимает руку, чтобы ответить ему такой же пощечиной, как блондин легко перехватывает ее и крепко удерживает в паре метров от себя.

– Только посмей, козел, – более низким, грубым голосом говорит Питер. – А иначе я тебе руку сломаю. ЗАВОЕШЬ, ТВАРЬ, ОТ БОЛИ НА ВЕСЬ РАЙОН!

– Отпусти меня! – грубо требует Даниэль, пытаясь вырвать руку из хватки Питера. – ПУСТИ, Я СКАЗАЛ! ОТВАЛИ ОТ МЕНЯ! ОТПУСТИ, КОЗЕЛ! Я УБЬЮ ТЕБЯ! ПРЯМО ЗДЕСЬ!

– ДА УСПОКОЙСЯ ТЫ НАКОНЕЦ! – Питер со всей силы бьет Даниэля по другой щеке и резко отталкивает его от себя, пока тот хватается за нее. – ПРИДИ В СЕБЯ! ТЫ ПЕРЕХОДИШЬ ВСЕ ГРАНИЦЫ РАЗУМНОГО! ХВАТИТ, ПЕРКИНС! ХВА-ТИТ! ЕСЛИ НЕ УГОМОНИШЬСЯ, ТО КЛЯНУСЬ, Я ОТПРАВЛЮ ТЕБЯ В ПСИХУШКУ!

– Ну все, козел, сейчас ты у меня получишь. РАЗМАЖУ ПО СТЕНКЕ.

Даниэль все-таки залупляет Питеру пощечину со всей силы, крепко вцепляется руками в его волосы и начинает тянуть то в одну сторону, то в другую. А как только ситуация доходит до драки, Терренс и Эдвард молнией поднимаются на ноги и силой оттаскивают разъяренного Перкинса подальше от Роуза.

– Эй-эй-эй, ну-ка успокоились! – громко требует Эдвард. – Успокоились! Хватит!

– Остановись, Перкинс, успокойся! – вскрикивает Терренс. – Угомонись, я сказал!

– Пустите меня, дебилы! – со злостью шипит Даниэль, всячески сопротивляясь и пытаясь вырваться. – ПУСТИТЕ, Я ГОВОРЮ! Я СЕЙЧАС ЕМУ МОРДУ НАБЬЮ! ПУСТИТЕ, ТВАРИ!

– Гребаная истеричка! – вскрикивает Питер, приглаживая волосы. – Совсем берега попутал?

– Я С ТОБОЙ ЕЩЕ НЕ ЗАКОНЧИЛ, УРОД!

Даниэль с трудом вырывается из крепкой хватки Эдварда и Терренса и снова набрасывается на Питера, кулаком ударив его прямо в челюсть. Блондин падает на землю, но быстро поднимается и, стиснув зубы от боли, отвечает тем же и еще пару секунд борется с ним в рукопашную до того, как братья МакКлайф снова пытаются разнять их.

– Не надо, Питер, не надо! – восклицает Эдвард, отведя Питера в сторону и похлопав его по плечу. – Оставь его!

– Больной козел! – возмущается Питер, приглаживая волосы и одергивая вниз футболку. – Только ЯЗЫК СИЛЫ ПОНИМАЕТ!

– Успокойся, Перкинс! – вскрикивает Терренс, силой отведя Даниэля в сторону и крепко удерживая его. – УСПОКОЙСЯ, Я СКАЗАЛ! ХВАТИТ ВЕСТИ СЕБЯ КАК ПСИХОВАННАЯ ИСТЕРИЧКА!

– УБЕРИ ОТ МЕНЯ СВОИ ГРЯЗНЫЕ РУКИ, ЧЕРТОВА СОБАКА! – продолжает злостно сопротивляться Даниэль. – ВСЕХ УБЬЮ! НИКОГО НЕ ПОЖАЛЕЮ!

Когда Даниэль все-таки вырывается из хватки Терренса и собирается напасть на МакКлайфа-старшего, Эдвард грубо отталкивает его в сторону, пока Питер бросает взгляд на одну из бутылок с водой и берет ее.

– Хватит, УГОМОНИСЬ! – вскрикивает Эдвард. – Ты ведешь себя как полный кретин! ПРИДИ В СЕБЯ! И ПОДУМАЙ, ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ!

– ВЫ САМИ В ЭТОМ ВИНОВАТЫ! – грубо заявляет Даниэль. – ЕСЛИ БЫ ВЫ ОСТАВИЛИ МЕНЯ В ПОКОЕ, ВСЕ БЫЛО БЫ НОРМАЛЬНО! ЕСЛИ БЫ ЭТА БЕЛОБРЫСАЯ КРЫСА НЕ ПРЕСЛЕДОВАЛА БЫ МЕНЯ!

– Черт, ДА КОГДА ТЫ ЖЕ ЗАТКНЕШЬСЯ? – громко требует Питер. – ЖЕЛАТЕЛЬНО НАВСЕГДА!

С этими словами Питер раскрывает бутылку и расплескивает остатки воды прямо на лицо Даниэля, который слегка вздрагивает от неожиданности и чувства легкого холода.

– Совсем ополоумел, дебил? – возмущается Терренс. – Ты что вообще себе позволяешь? У нас и так проблем по горло, а ты втянул нас в еще больше делишек. Из-за твоей чертовой болезни мы все страдаем. Не только потому, что не знаем, что с тобой делать. Но еще и потому, что ты обвиняешь нас во лжи, оскорбляешь, унижаешь и нападаешь с кулаками.

– Веришь какой-то обманщице, которую никто не знает! – сухо добавляет Эдвард. – Которая свалилась с неба и сейчас нагло пользуется твоим состоянием! Почему ты не веришь тем, кто давно знает тебя? Почему веришь той, которую никогда не знал? НИКОГДА, ТВОЮ МАТЬ! Мы все понимали и были снисходительны к тебе, зная о твоей амнезии. Но что мы получаем в итоге? Кучу оскорблений и обвинений!

– И это твоя благодарность за то, что мы гробим свое чертово время на то, чтобы помочь тебе вспомнить все и прикрыть твою задницу? – грубо спрашивает Терренс. – Мы могли бы проводить время с нашими настоящими девушками. НО НЕТ! Мы, мать твою, бегали за тобой и отчаянно пытались помочь тебе! Часами обсуждали, как вернуть тебе память! А ты, тварь, ВОТ КАК НАС БЛАГОДАРИШЬ!

– Мы не ожидали, что нам придется услышать такие вещи, в которых нас обвиняет наш друг… Хотя сейчас лично для меня это спорный вопрос. Потому что я не хочу иметь дело с человеком, который из-за амнезии стал совершенно другим. Стал бессовестным козлом.

– Я тоже. И не знаю, смогу ли я продолжать дружить с тобой после всех этих обвинений. Ты слишком много всего натворил. И если ты все вспомнишь, то тебе и за всю жизнь не разгрести все это дерьмо. Возможно, ты вообще никогда не сумеешь получить наше прощение. Ибо у всего есть лимит. А ты уже много раз его превысил.

– Хоть радует, что у тебя пока что еще хватает мозгов не начать оскорблять наших девушек и свою собственную, которой ты изменяешь со своей любимой Бланкой, – сухо говорит Эдвард. – Тронул бы ты мою невесту – тебе пришел бы конец! Уж чего, но я не потерплю оскорблений в ее сторону. И если хоть пальцем тронешь ее – клянусь, тварь, я тебе шею сверну.

– Как и я, если ты тронешь мою невесту.

– И мою девушку, – сухо добавляет Питер. – Только узнаю, что ты что-то ей сделал, то клянусь, ты лишишься головы.

– Знаешь что, Перкинс? – расставляет руки в бока Эдвард. – Мы уже устали! Устали пытаться доказать тебе свою правоту. Хватит! С нас довольно! Ты сделал все, чтобы отвернуть всех от себя. Ковыряйся в своем дерьме сам. Теперь мы и пальцем не пошевелим. Жив ты или мертв – нам плевать! ЖИВИ КАК ХОЧЕШЬ! И НЕ СМЕЙ БОЛЬШЕ ПРИБЛИЖАТЬСЯ К НАМ!

– Да если бы я знал, что все в итоге приведет к такому, то предпочел бы бросить тебя на дороге и позволить сдохнуть, – грубо заявляет Питер. – Я бы и пальцем не пошевелил! Ничего бы не сделал ради такого мерзкого козла, как ты. И не парился бы о том, что меня мучила бы совесть. Потому что ты не тот Даниэль, которого я знаю уже почти пять лет. Тот Даниэль хоть и со своими закидонами, но гораздо порядочнее тебя. Его нет. Мы потеряли друга.

Перед тем, как что-то сказать, Даниэль презренно смеется и качает головой.

– Да, клоуны… – ехидно усмехается Даниэль. – Столько слов и ничего хорошего… Вам хоть время не жалко? Зачем вы все это сказали? Языком нравится чесать? Так же, как и махать кулаками?

– Обидно, что мы потратили столько времени на какую-то неблагодарную свинью, – качает головой Эдвард. – Переживали… Мечтали, чтобы ты поскорее все вспомнил… Верили… Ждали… А оказалось, что зря… Я реально жалею о потраченном времени. Сильно жалею…

– Так я вас ни о чем не просил! Это ВЫ крутились возле моей задницы и притворялись моими друзьями, а я как наивный идиот верил вам. Не знал, что это был заговор. Договорились сделать все, чтобы все поливали меня грязью. Чтобы все начали защищать «бедного и несчастного» Роуза! Чтобы я не выдержал все это и свалил из группы! – Даниэль громко ухмыляется. – Да подавитесь вы, козлы! Мне не нужна ваша чертова группа! Я с удовольствием уйду из нее! Не очень-то и хотелось петь и играть с какими-то бездарными дебилами.

– Знаешь, а мы и не желаем работать с таким козлом, как ты, – грубо, уверенно говорит Терренс. – ВАЛИ ИЗ НАШЕЙ ГРУППЫ! На твое место много желающих найдется! Никто не будет горевать из-за твоего ухода! Всем будет даже ЛУЧШЕ!

– ДА ПОЖАЛУЙСТА! – вскрикивает Даниэль, резко махая руками. – ПОШЛИ ВЫ ВСЕ В ЗАДНИЦУ! МНЕ НУЖНЫ НИ ВЫ, НИ ВАША ПОГАНАЯ ГРУППА! КОТОРАЯ НИКОГДА НЕ СТАНЕТ ИЗВЕСТНОЙ!

– Это мы еще посмотрим! – сухо восклицает Эдвард. – Посмотрим, что с тобой случится, когда ты все вспомнишь. Правда когда ты захочешь припереться к нам просить прощения, мы сомневаемся, что захотим слушать тебя. Наше доверие к тебе потеряно. Мы не хотим иметь с тобой ничего общего.

– Да пошел ты к черту, сопляк!

– Лучше держи свою пасть на замке, – сквозь зубы цедит Терренс, крепко сжав руки в кулаки. – А иначе ты сильно пожалеешь.

– Что, МакКлайфы, не охота вспоминать свои прошлые грешки, о которых мне хорошо известно? Бланка рассказала, каких делишек вы натворили! Правда вы забыли об этом и сейчас строите из себя святых.

– Нам что, укоротить твой длинный язык? – сквозь зубы цедит Эдвард. – А то болтаешь слишком много!

– Ты можешь сразу убить меня, – ехидно ухмыляется Даниэль. – Ведь для тебя это просто простого. Ты же однажды уже грохнул какого-то мужика и чуть не угодил в тюрьму. Но избежал наказания лишь благодаря денежкам своего братца.

– Заткнись, Перкинс, – приходит в бешенство Эдвард. – ЗАТКНИСЬ! А ИНАЧЕ Я ТОЖЕ ВРЕЖУ ТЕБЕ!

– М-м-м… Занервничал… Значит, правду Бланка сказала. Ты грохнул мужика, но сумел избежать тюремного срока. Хотя ты все равно остался преступником! Ты – убийца!

– Пусть твоя Бланка получше поизучает всю эту историю в открытых источниках. Уверен, вы оба очень удивитесь, если узнайте обо всем побольше.

– Что, опять начнешь давить на жалость и говорить, что никого не убивал? Начнешь рассказывать свою типа трогательную историю о том, как тебя до полусмерти отдубасили в камере, пока твой братишка не внес за тебя залог и не поднял на уши всех своих знакомых, чтобы спасти убийцу?

– Я не буду ничего говорить, – сухо говорит Эдвард.

– И не надо! Я и так все знаю! Хотя по тебе и не скажешь, что ты безжалостно грохнул человека. – Даниэль надменно осматривает Эдварда с головы до ног. – Сопливый бесполезный щенок с ангельским личиком. Только за это тебя все и любят. Глядя на твою смазливую рожу, никто не вспоминает, что ты едва не сел за решетку за убийство.

– Не выводи меня из себя, Перкинс. Я – человек сдержанный, но если меня разозлить, то уже ничто меня не остановит от желания врезать всяким безмозглым козлам вроде тебя.

– А смелости-то хватит? – Даниэль грубо отталкивает Эдварда от себя, пока тот с презрением смотрит на него. – А, Терренс? Как? Врежешь мне? Или ты еще более трусливый, чем белобрысый, который все-таки показал коготочки?

– А ты так и хочешь, чтобы мы набили тебе морду. – Эдвард крепко сжимает руки в кулаки, неотрывно смотря на него как хищное животное, что готово наброситься на свое жертву. – Хочешь валяться на земле и орать от боли!

– Мы еще посмотрим, кто будет валяться.

– Силенок-то хватит? Ты никогда не мог похвастаться прекрасной формой и всегда был слабее нас физически!

– Хочешь проверить? – Даниэль снова со всей силы толкает Эдварда. – ДАВАЙ, ТРУС, ВПЕРЕД! БЕЙ МЕНЯ! БЕЙ, ЕСЛИ ХОЧЕШЬ ОТГРЕСТИ ПРОБЛЕМ!

– Сам нападай! – грубо, со злостью во взгляде бросает Эдвард. – Раз ты строишь из себя крутого, то докажи это! Или сам трусишь? Боишься, что мы тебя быстро на лопатки уложим?

– Давай, щеночек, грохни меня! Ты же уже делал это однажды! Так что для тебя это будет очень легко. И никто тебя не посадит, ибо твой братец снова прикроет твою задницу.