Глава 1


г. Бердск


Ксения


Я стояла у колонны и наблюдала за общением изысканных дам, разговаривающих о моде. Они томно вздыхали, хвастаясь новой покупкой в несколько сотен тысяч, не зная, как переплюнуть одна одну. В них столько ядовитой радости и злорадства, когда у кого-то не так роскошно, как у них, что хочется скривиться и отойти. Чуть дальше в стороне беседуют двое мужчин в шикарных костюмах с безобразными фигурами. Их не волнует неприятная внешность, ведь они имеют счета в банках, как в России, так и за рубежом, что, по их мнению, полностью компенсирует любые недостатки. Сейчас я присутствовала на свадьбе дочери высокопоставленного чиновника, хоть невесту первый раз увидела всего лишь час назад, и то, догадалась что это она, лишь по роскошному белому платью.

Отметив, как мужчина в черном пиджаке все сильнее краснел и все больше заплетался в словах, скривилась и пошла в сторону лоджии, решив подышать свежим воздухом. Я не понимала себя. И зачем только явилась сюда? Ах да, как же не присутствовать, когда получила приглашение от жены депутата. Приходится соответствовать занимаемому статусу. А то, что хочется убежать отсюда с каждой минутой все больше, это не в счет. Все равно особого выбора у меня не было.

Скучно. Мне всегда на таких мероприятиях скучно и неприятно. Очень ненавижу общество лицемеров, в котором вынуждена находиться практически постоянно, и при этом лучезарно улыбаться. Но потерпев еще немного, получу драгоценные бумаги на свою маленькую кондитерскую, в которую вложила свою душу, чтобы начать новую жизнь со своим сыном.

За три года, что я жила в Бердске, являясь женой, а уже как год вдовой Картунова Андрея Михайловича, до скрипа зубов презирала эту игру. Но тем не мене, не была готова отступить от задуманного, потому что мой мальчик достоин самого лучшего.

Мгновенно вспомнила события своей жизни, когда убежала от Евгения и меня сбила машина, за рулем которой сидел мой будущий муж. Тогда я была в плачевном состоянии, постоянно шепча про себя непонятные фразы, и теряя сознание. Так, как Андрей возвращался с мероприятия, на которое пригласил друг детства, в нетрезвом состоянии, рассчитывая, что в такое время никто не остановит, то решил пожалеть меня и помочь. Заодно, не нужно было вызывать полицию и ввязываться в разбирательство по наезду на пешехода.

Да, вот так бывает. Скрученный, худощавый пожилой мужчина с дрожащими руками, решил помочь отчаявшейся девочке, преследуя свои странные интересы. Сказал, что поможет мне, если выйду за него замуж, и не буду подавать заявление в суд. Он предлагал фиктивный брак сроком на два года. То, что он не настоящий, должно держаться строго в тайне. Для всех мы должны выглядеть как счастливая семейная пара и этот ребенок его сын. Он признает его официально. Но также предупредил, что мой мальчик ничего не унаследует, только определенную сумму, так как у него есть родной сын, с которым он не общался уже много лет, и я согласилась.

Про Дмитрия, сына Картунова, ничего не знала. Даже фотографий в особняке не было, только из далекого детства. Как поняла, у отца с сыном получился серьезный конфликт, и Андрей Михайлович выгнал его не только из дома, но и города, выкрикивая проклятия и давая обещание, что если они и встретятся, то только на кладбище. Их ссора произошла примерно десять лет назад. Насколько знаю, на могилу Андрея Дмитрий приезжал, но до особняка не доехал, отправившись назад в свою Москву. У меня тогда очень сильно болел сын. Была пневмония. И я смогла только несколько часов побыть на похоронах. Всем другим занимался секретарь-адвокат моего мужа, Алексей. Поэтому с пасынком я так и не встречалась.

После смерти мужа, по письменной договоренности, брачному контракту и другим документам, необходимо было, чтобы Дмитрий возглавил семейное дело и аннулировал кредит, потраченный на кондитерскую. Еще мы с Сережкой получали квартиру, которую я уже обставила не только по своему вкусу, но и за свой счет. Если быть откровенной, мы уже там жили, хоть еще и не была поставлена подпись наследника на соответствующих документах. Она все равно наша, независимо ни от чего. А вот особняк душил меня, поэтому, как только прошел год после смерти мужа, быстро переехала с сыном в квартиру, изредка появляясь в доме Картуновых.

Если бы муж прожил еще несколько месяцев, то он бы сам подписал все документы и аннулирование кредита, как мы с ним и договаривались, но внезапная кончина изменила все планы. Мой срок увеличивался еще на год траура, чтобы поддержать статус скорбящей жены. И теперь бумаги должен был подписать наследник.

Все это время я и сын числились на содержании, притом деньги могли тратить только на вещи, салоны и развлечения, что жестко контролировал Тараканов, секретарь мужа. И вот срок прошел. Уже два месяца я полностью обеспечивала нас всем необходимым от доходов своей любимой кондитерской «Сладкоежка». Невозможно представить, с каким нетерпением ждала этого наследника, который не торопился в Бердск.

Не желая пребывать еще дольше в непонятном статусе, пустила слух, что Картунов оставил большие долги, которые перейдут его сыночку, и что я увлеклась покупками дорогостоящих украшений. Мои старания оказались не напрасны, неделю назад получила письмо, в котором говорилось, что Дмитрий посетит наш городок в конце недели. Еще мой обман помог отогнать всех любителей поухаживать за богатой вдовой. Да и приглашений на посещение благотворительных мероприятий и светских вечеринок стало меньше, что несказанно радовало. У меня есть куда тратить деньги и без этого.

Несколько слов о моей кондитерской. Когда еще муж был жив, понемногу откладывала деньги, выдаваемые для поддержки моего идеального внешнего вида, на свою маленькую мечту. Андрей Михайлович узнал об этом. Его секретарь не находил себе места чтобы подловить момент и наябедничать на меня, и ему это удалось. Муж устроил разговор по душам и высказал свое недовольство. Он потребовал перестать складывать его деньги под подушку, ведь они выдаются на то, чтобы я выглядела на все сто, и ему завидовали, а на кондитерскую деньги он даст, но только в кредит, который будет полностью погашен, как только пройдет два года нашей совместной жизни. Если случится так, что до истечения срока действия договора его вдруг не станет, то срок автоматически продлевается еще на один год со дня его смерти. В общем, срок прошел, но появилась неприятность в виде огромной загвоздки – полное погашение будет только тогда, когда его подпишет законный владелец, а именно Дмитрий Андреевич Картунов.

Тараканов за год обнаглел, нападая на меня со всех сторон, желая затащить в постель. Но это ему не светило. Никогда. Лучше быть одной, чем с противным наглым мужиком, напоминающим чем-то Евгения. Не добившись желаемого, секретарь по отношению ко мне и Сереже полностью изменил свое отношение. Он стал очернять меня, стараясь поддеть и обидеть, но я на это совсем не реагировала, что еще больше злило его.

Сейчас я была в предвкушении, еще немного и буду полностью свободна от всего. У нас с сыном будет новая замечательная жизнь без фальши, огромного груза в виде кредита и ненужных обязательств.

От воспоминаний о своих попытках связаться с этим отшельником, слишком занятым своим бизнесом, чтобы разговаривать с женой своего отца, становилось плохо. Он полностью игнорировал меня. Не только не просматривал мои сообщения, но и не отвечал на звонки. Целых два месяца полнейшего молчания. А ведь я так ждала и надеялась, ежедневно посылая электронные сообщения. Реакции никакой. А вот после слухов, что благополучно пустила папины денежки на разное барахло, сам связался со мной через секретаря.

Что могу сказать о предстоящей встрече с пасынком? Я боялась. Очень переживала, хотя внешне никак этого не показывала. Насколько знала, характер у него взрывной. Даже наша экономка вздыхала, предупреждая меня быть с ним милой и доброй, чтобы встреча прошла спокойно, и он все подписал.

«Конечно! Я буду самой ласковой, почтительной, очаровательной мачехой на свете! Только бы он подписал бумаги на погашение кредита и переход квартиры в мою собственность, чтобы наконец-то стать свободной. Если понадобится, могу рассказать душераздирающие истории про нежную любовь с его отцом, чтобы сынок порадовался за родного человека. Буду самой дружелюбной, главное – недолго. Не люблю играть в такие игры, да и характера не хватит так унижаться».

Странно, но за время общения в богатом обществе, где каждый старается унизить, а от твоего поведения зависит обеспечение родного ребенка, очень быстро учишься искусственно улыбаться. Хотя нет, я это делаю так, что все в курсе о том, что думаю и считаю. Не получилось у меня освоить эту волшебную науку быть со всеми невероятно доброй и лучезарной. Вытерпев за годы детства столько унижений, грязи и ярлыков, не позволяла себе опускаться до лжи и давать некоторым личностям обижать себя. Совсем по-другому встречала препятствия, полностью подстраиваясь под новую жизнь. Если первое время я молчала, то потом поняла, что лучше быть акулой, чем рыбой, и тогда тебя не трогают, чтобы лишний раз рот не открывала. Когда мой бизнес пошел в гору, с гордостью поняла, что могу всего добиться сама, чувствуя уверенность и зная себе цену.

Где-то в душе, ненавидела себя, но не могла сдать отвоеванных позиций. Слишком сильно меня давили и унижали раньше, чтобы пасовать сейчас, когда подвернулся шанс, и я уже многого добилась. Тем более у меня есть сын. Сергей. Мой мальчик. Моя гордость. Ему два года и пять месяцев. Никому Сережку не показывала, не желая, чтобы он рос в такой гнилой обстановке, что окружала меня. Он слишком дорог мне, чтобы я так поступила. Рядом с сыном была другой, а если видела опасность, представляла собой не то что акулу, а ядовитую змею. Своего ребенка я никогда никому не позволяла обижать, даже не допускала такой вероятности. Обеспечивала всем и заботилась о его нуждах. В мире фальши, хищных улыбок, вынужденных фраз нет места чистоте. Поэтому свою личную жизнь и то, что дорого мне, тщательно скрывала. Обо мне никто ничего не знал, а если появлялось желание, я помогала с ответами всем любопытным, чтобы вопросов больше не возникало.

Увидев престарелую даму, сидящую на диване, лениво и с пренебрежением смотрящую на всех, вспомнила мать. Не ей же вспоминать обо мне. Помню, когда позвонила ей и сказала, что меня сбили, и я в больнице, а также просила собрать мои документы и отдать человеку, что придет за ними, Лариса Викторовна накричала на меня, обзывая последними словами, и сетуя о том, что кто теперь будет зарабатывать, ведь она очень сильно болеет. Больше я не возвращалась к ней и даже не навещала. Вскоре через знакомую женщину узнала, что мать нашла выход – обменяла квартиру на однокомнатную, и спокойно жила, пользуясь деньгами, которые ей заплатили за лишние квадраты. Было обидно. Раньше она о таком и не думала, а когда осталась одна, согласилась для собственного благополучия.

Меня до дрожи возмущал тот факт, что она даже не подала запросы в полицию, не поинтересовалась где я, что со мной. Она не сделала ничего, как будто меня и вовсе не было. Ее волновало только собственное благополучие, и она нашла выход. Было обидно до слез. И я больше не общалась с ней. Пусть подло, пусть я плохая дочь, но зачем навязываться и пытаться заставить себя полюбить, если совсем не нужна?

Но чтобы я не говорила, когда она попала в больницу, оплатила лечение. Не выдержав, после операции позвонила ей и услышала, что она будет рада ежемесячным поступлениям от меня, что у нее все хорошо, и чтобы я сидела там, где есть деньги, и помогала ей. Вот так. Чего и следовало ожидать.

Оказавшись на лоджии, мгновенно почувствовала ледяной пронизывающий мороз, радуясь, что у меня закрытое платье, и устремила задумчивый взгляд на прекрасный вечерний сад, освещенный светящимися гирляндами. Было так чудесно, как будто находилась в волшебной сказке. Засмотрелась, и поэтому вздрогнула, услышав позади себя:

– Скучаешь?

Повернулась и встретилась с темно-карими глазами высокого, крепкого брюнета, поражающего своей мощью и силой. На скидку дала бы ему тридцать лет, но возможно, и больше. Огромный – это как раз про него. Уверена, он спортсмен, занимающийся тяжелым видом спорта.

Первый раз видела такого мощного представителя мужского пола в столь скучном обществе. Его стильная одежда, дорогие брюки и серая рубашка совсем не шли ему, было такое ощущение, что его так и подмывает содрать с себя эти тряпки и надеть что-нибудь легкое, например, спортивные штаны или джинсы.

Мгновенно подумала о том, что у меня уже три года не было интимных отношений. Да уж… как все плачевно. И, главное, вспомнила о столь печальном факте только когда увидела этого МУЖЧИНУ. Даже не знала, что такие громадные бывают. А про то, что нет любовника – статус и пунктик в договоре не позволял, хотя уже как два месяца выполнила все требования и была свободна от навязанных обязательств. Но где же найдешь нормального?

Вздохнула, понимая, что не выход искать партнера здесь. Глупо. Да и не умею я знакомиться для личных отношений. Общаться общаюсь с мужчинами, особенно по работе, но это другое. Совсем другое. Про знакомство в элитном обществе ничего не говорю. Игнорирую любые посягательства в мою сторону. Помню, уже на кладбище, только похоронив мужа, когда собралась уходить, услышала разговор двух важных дам, обсуждающих, кто первый из альфонсов начнет подходить к вдове, чтобы вытянуть денежки Картунова. Это задело. И поэтому совсем перестала реагировать на обворожительные комплименты и предложения, считая их корыстными, и не желая тратить свое время на недостойных. Тем более денег мужа у меня не было. Еще есть молодые парни из института, где уже третий год учусь заочно, но вот как-то желания не было.

– Нет, – сухо ответила, не желая продолжать разговор.

– Могу сделать так, что забудешь про скуку, – нагло заявил он хриплым голосом, намекая на секс.

Поразительно. Вот мужчина! И что, по его мнению, я должна мгновенно согласиться и ублажить прямо здесь?!

– Подрабатываете клоуном? – поинтересовалась, делая глоток отличного шампанского, рассуждая, что в принципе уже можно отправляться домой.

Мужчина удивленно поднял бровь, давая понять, как я не права в своих суждениях, и выдал:

– Нет, а что похож?

Он не сказал, а прорычал. Медведь. Честное слово. Притом плотоядный, если судить, как он на меня смотрит.

– Нет, – сухо ответила и отвернулась, чтобы не рассчитывал, что хочу дальше общаться. Я не напрашивалась на знакомство, что можно было расценить как намек, раз нахожусь здесь в одиночестве. Понимаю, если бы заигрывала с ним или стреляла глазками, но у меня нет такой привычки.

– Я профессиональный боксер, – выдал он мне, оказавшись рядом, облокотившись о перила. Весь такой наглый и огромный, пугающий своими размерами и мощью. Замечая, что молчу, решил рассказать больше о себе, чтобы заинтересовать корыстную сущность во мне, вдаваясь в ненужные подробности: – Сейчас редко участвую в боях. Есть свой охранный бизнес.

Все! Очевидно, это самые важные слова для женщины. Вполне возможно, он рассчитывал, что я сейчас должна залезть на него как макака, обхватывая ножками, желая спариться?! Нет, думаю, перед этим нужно выпросить шубу или ожерелье, а потом расплатиться в постели, не снимая подарка, чтобы показать, насколько довольна и благодарна. Вот же логика!

– Рада за вас. Боксом не интересуюсь, – с самым прискорбным видом сообщила ему, чтобы боксер знал, как мне тяжело пережить такой край своих надежд.

– Ах да… тряпки, деньги и богатые спонсоры? – лениво уточнил хам, окидывая меня голодным взглядом, от которого стало не по себе.

«Так, все, хватит. Пообщались культурно и достаточно. Мне уже к сыну нужно, а не выслушивать причины, почему женщина может отказать».

Ядовито посмотрев на него и, сделав глоток шампанского, поставила бокал на каменный подоконник, в полной уверенности, что официанты уберут, проинформировала спортсмена:

– Будьте уверены, я бы с вами… и за миллионы не легла.

Мужчина нахмурился и вопросительно поднял бровь. Кстати, совсем не красавчик. Обыкновенный. Нос сломан, на лице шрам небольшой столетней давности. И взгляд… прожигающий, немного кровожадный, свирепый.

– А что так? Между прочим, ты вот как раз в моем вкусе. Правда характер не нравится. Люблю хороших и послушных девочек, – услышав, тут же скривилась, даже не сомневаясь в его словах, – Если нужно, дорогими тряпками и деньгами обеспечу. Всем. Я здесь на несколько дней, могли бы замечательно провести время, пока буду заниматься решением своих вопросов.

«Вот наглец!»

Подошла ближе и, убрав несуществующие пылинки с его мощной нереально широкой груди, состоящей из одних мышц, любезно пропела:

– Никогда… Понятно?!

Только развернулась к нему спиной, собираясь уйти, как мгновенно оказалась прижата к груди, а сильная рука обхватила талию, почти вбивая меня в мужчину. Он поднял рукой мой подбородок, наклоняя ближе к себе, и гневно шипя:

– Не стоит так резко, красавица. Не люблю в свой адрес грубых слов… тем более от маленькой девчонки, обыкновенной содержанки. Обычно за меньшее убиваю.

Сглотнула, понимая, что сделала серьезную ошибку. Нужно было сразу уходить. Дернулась, но бесполезно. И зачем я с ним заговорила?!

– Руки уберите! – гневно выдала, чувствуя, как боксер сжал талию и нагло провел рукой по бедру, а потом отпустил, с ухмылкой заявляя:

– Поверь, мы еще встретимся. Я тебя везде найду. Так что жди.

Повернулась к нему, желая сказать много интересного, но, замечая, что он приготовился к этому, прямо ожидает, любезно улыбнулась и пошла на выход. Уже у двери, держась за ручку, чувствуя себя уверенней, ведь уже вне его досягаемости, улыбнулась и прошептала:

– Недоделанные качки не в моем вкусе, так что – УВЫ, советую искать любительницу протеинов, тогда, может, повезет, и она поведется на ваши деньги.

Ярость, гнев, обещание расплаты, все эти эмоции за секунду промелькнули на лице мужчина. Он озверел на глазах, желая кинуться на меня, что абсолютно не входило в мои планы, и я резко рванула с балкона и закрыла дверь. Быстрым шагом побежала в сторону лестницы, ставя себе галочку ближайшие дни никуда не выходить, чтобы не встретить этого амбала. Одного раза достаточно!

Оказавшись на улице, после того как дрожащими руками приняла шубу от гардеробщицы, все равно не могла успокоиться. Не верила, что этот мужик посмеет меня искать. Обычно все убегают, а этот… странный. Нет, нужно взять себя в руки и забыть встречу, как страшный сон.

«Так и сделаю, как только окажусь дома, и обниму своего мальчика!»

Загрузка...