POWER

– 2 –

– Привет, студент, – поприветствовал Антона его куратор, сорокалетний мужчина с блестящей лысиной, узкими глазками, доброй улыбкой и круглым животом, свисающим над туго стягивающим брюки ремнем.

– Доброе утро, Сергей Петрович, – зевая, ответил Антон.

– Каждую неделю одно и то же, я Сергей. Мы все в одной команде, мы команда. Мы бизнес–команда. Давай сначала.

– Доброе утро, Сергей.

– Пойдет.

– Просто, разница в возрасте…

– Ты хочешь меня обидеть? Дело не в самом возрасте, а в том, как ты его воспринимаешь. Или ты хочешь сказать о том, что на пятом десятке я хожу в простых менеджерах?

– Нет, я не об этом… – смущаясь, начал Антон.

– Пойдем вниз, кофе выпьем. Я тебе кое–что поясню о нашей работе. Да и не в нашей тоже. О любой. И не только о работе.

Большинство сотрудников бизнес–центра, в котором располагалась фирма, где работал Антон, да и большинство сотрудников любого бизнес–центра и любой фирмы, начинали с чашки кофе, сидя в уютном кафе, если позволяло время, или, прихватив его по пути в офис.

–

– Итак, мой юный друг, – начал Сергей Петрович, сделав первый глоток горячего напитка, – уже два месяца, как ты являешься сотрудником компании «Сфера–М», ООО «Сфера–М». Фирме, как тебе известно, уже пятнадцать лет. Образовалась она уже в спокойное время, оставив позади так называемые «лихие девяностые». Но, я не об этом. Ты заметил, что в штате работают люди совершенно разных возрастов?

– Заметил, конечно. Я так же заметил, что в основном это люди в возрасте не более тридцати лет. Хотя, все зависит от занимаемой… не должности, а как это сказать… Специализации.

– Верно, но ты снова хочешь меня обидеть. Возьми наш отдел. В нем восемнадцать человек. Плюс начальник и заместитель. Итого на двадцать человек один начальник. Приходят в контору, скажем, в твоем возрасте, учатся, растут и… Куда они деваются? Отдел остается отделом из двадцати человек с одним начальником. Или они уходят? Ждут, когда нынешний начальник отдела превратится в начальника управления, чтобы занять его место? Возможно. Но место одно. Где остальные? Уходят в другие организации, где становятся начальниками? То есть в равные промежутки времени в стране создается двадцать фирм, куда наши опытные специалисты уходят на должность начальников. Ты понимаешь, о чем я?

– Вполне. Но, я же вижу возрастной контингент…

– Согласен. Это в какой–то мере загадка. На первый взгляд. И разгадать ее я даю тебе полное право. Позвал я тебя на кофе не для того, чтобы гадать о том, каким образом где, кто и как делает массовую карьеру руководителя. Я о себе. Тебя же этот вопрос занял?

– Он меня не занял, я случайно обратил внимание на нашу разницу в возрасте.

– Тебе сколько?

– Двадцать два года летом будет.

– Я в два раза старше тебя. Мне сорок три. У меня жена, взрослая дочь, школу заканчивает. Квартира, машина, дача. Я раз в год всей семьей езжу на отдых в неблизкие страны. Мы не купаемся в роскоши. Машина у меня старенькая, корейская, квартира досталась от родителей жены, двухкомнатная. К чему я это всё тебе? Мы счастливы, что живем именно так. Жена работает, и совсем не на руководящей или высокооплачиваемой работе. Нам хватает на всё то, что я тебе сейчас перечислил. Мы откладываем дочери на учебу. Мы живём! Пойми. Мы просто живём своей жизнью, жизнью, которая нас устраивает. Почему я в сорок три года простой менеджер? А почему я должен быть директором корпорации? Это не моё. Есть у меня к этому способности или нет, я не знаю. Я не хочу им быть. Почему я не начальник отдела? Я не хочу им быть. Это не моё. Любая власть это уже что-то нечистое, это какая-то возня, не борьба, а возня. Это совещания, на которых ты должен отвечать за работу своего подразделения, или врать, или изворачиваться. И так далее. Почему я должен к этому стремиться? Я и моя семья определили для себя предел. Это наш предел комфорта. Моя должность – это мой предел комфорта. Да, должность менеджера в любой фирме непостоянна по разным причинам, и тут я работаю всего пять лет, и что случись, мне будет сложно найти новую работу. Очень сложно. Но, такова жизнь. И никуда от этого не деться. У меня семья и я должен о ней заботиться. И нужно иметь такую семью, которая тебя понимает, которая тебя поддерживает. Иначе всё не имеет смысла…

– Нелегкая лекция с утра, – попытался пошутить Антон.

– Ты слышал, что в советские времена, те времена, когда работали заводы, простые рабочие могли быть значительно образованней и умней разных там мастеров, начальников цехов, инженеров? Просто они не хотели идти во власть, в грязь. И кстати, в те времена на производствах было видно, куда идет поколение за поколением. Встал к станку и стоишь до пенсии. Возможно, скучно, но привычно и стабильно. Образно. Ты стоишь в зоне комфорта.

– Не стоит прыгать выше головы? – несмело спросил Антон.

– Не очень-то ты меня понимаешь, – разочарованно проговорил Сергей Петрович.

– Как один из аргументов, – тут же оправдался Антон, – плюс зона комфорта, как вы её называете. Я к тому, что… если я всё же хочу добиться чего-то, но не хватает…

– Решимости выйти из этой зоны?

– Можно и так сказать, хотя я имел в виду… Я не знаю, чего я конкретно хочу, кроме того, что хочу быть… – Антон запнулся.

– Ты хочешь стать директором корпорации, не покидая зоны комфорта?

– Вы это в точку.

Сергей Петрович улыбнулся.

– Есть еще одно «но». Очень мало кому удается по-настоящему найти себя в этой жизни. – Он задумался. – Возможно, это одна из причин, по которой люди и придумывают себе эти зоны.

– Это грустно.

– Это жизнь. Найти себя… Ты к чему стремишься, молодежь? Вот, возьми и, не задумываясь, назови свою мечту. Сможешь?

– А вы не будете смеяться? – смущаясь, спросил Антон.

– Кто ж смеётся над мечтой.

– Хочу, сидя в «Jeep Wrangler», смотреть на море, курить сигарету, швырнуть пустую банку из-под пива, врубить музыку и помчаться по трассе вдоль моря.

Сергей Петрович прыснул.

– Ты забавный малый.

Антон опустил глаза. Сергей Петрович взглянул на часы.

– Беседа затянулась. Помнишь, что сегодня тебе нужно составить план продаж на месяц?

– Помню, – угрюмо ответил Антон.

Они встали из-за столика и направились к лифту.

– А вас никогда не смущало, что ваш начальник на пятнадцать лет младше вас? – вдруг спросил Антон.

Сергей Петрович грустно улыбнулся, но не ответил. Они вошли в лифт.

– Нужно правильно себя вести, – задумчиво произнес Сергей Петрович.

– Вы о начальстве?

– Я обо всём. И о начальстве, в частности. Ты зависимый человек.

– Но, это обидно. – Антон ухмыльнулся.

– Это жизнь. Давай, готовь план. До обеда успеёшь? Ты сегодня до обеда?

– Да, успею.

За окном также падал редкий снег, и также пытался прикрыть замёрзшую грязь. Солью было засыпано всё. И автомобили и пешеходы разбрасывали её в разные стороны.

«Дремучая пора. Москва. Цивилизация. И это жизнь, – думал Антон, выкладывая на стол свои записи, в ожидании того, как загорится монитор его компьютера. – И важно почувствовать себя комфортно. Определить свою зону».

– Девять часов двенадцать минут, – раздался над его ухом скрипучий звонкий голос. Антон вздрогну и развернулся.

Перед ним стоял невысокий молодой человек лет тридцати, коротко стриженый, с близко посаженными бегающими глазами и маленьким ртом, его короткие руки были убраны за спину. Комплекция выдавала в нем любителя сходить в спортзал с одной стороны и хорошенько покушать, с другой. Это был начальник отдела, Николай Рогов, Николай Константинович, как его было принято называть. В отличие от Сергея Петровича, он ценил уважительное отношение к собственной персоне.

– Прошу прощения. – Антон встал.

– Да на кой чёрт мне твое прощение! – повышая тон начал Рогов, – с такой дисциплиной ты и после получения своего жалкого диплома улицы мести будешь.

– Николай Константинович, – вмешался Сергей Петрович. – Это моя вина. Я проводил небольшую лекцию… не на рабочем месте.

– Когда мне понадобятся ваши объяснения, я дам знать, – не оборачиваясь, резко выпалил Рогов.

– Больше этого не повториться, – дрожащим голосом пролепетал Антон.

– А повториться ещё раз, будешь иметь дело с Шидловским. Ты понял меня, студент. Мало того, что я должен терпеть твое никчемное присутствие по свободному графику, так ты ещё тут будешь вести свободный образ жизни… Тьфу ты, работы. Всё. План на месяц к одиннадцати чтоб был готов. И сразу мне. Вы меня поняли, Сергей Петрович, никакой проверки. Работайте!

Рогов покинул кабинет. Весь отдел, включая заместителя начальника, располагался в одном кабинете – зале, так называемом «open space». Только перегородок между сотрудниками не было. Поэтому слышать диалог и видеть Антона в этот момент могли все. Такое случилось впервые. Рогов с самого начала был равнодушен к появлению Антона в своем отделе – «надо так надо», но вскоре тот начал его беспричинно раздражать.

Антон сидел красный, как рак. Особенно ему было неуютно, что его отчитали в присутствии женского коллектива, среди которого он выделил двух симпатичных девушек, и с которыми время от времени пытался флиртовать.

Девушка! Вот чего ещё не хватало Антону. За всё время учебы в институте, у него было всего три романа, если так эпично можно было назвать его встречи. Две девушки были из его института, с одной он познакомился в клубе, где как-то развлекался с друзьями. Последний роман длился три месяца и закончился четко под Новый год. Вот уже три месяца Антон был один. И это его несколько смущало. Такой возраст! Проработав два месяца в фирме, переполненной симпатичными девушками, он сидел в засаде.

Определённо, если ты можешь с уверенностью сказать: «Моя девушка», это придает уверенности и в собственных силах. «Почти, как деньги, – думал Антон, – хотя, не совсем». А настоящей любви он ещё не встретил. Так ему казалось.

– Это так же, как найти себя в этой жизни! Найти любовь, – говорил он своим друзьям, оправдывая, таким образом, свои непостоянные и краткосрочные связи.

Одна девушка улыбнулась. Её звали Настя. Она была стройна, худощава, носила короткую стрижку, изящные очки и была на три года старше Антона. Улыбнувшись, она тут же вернулась к своему отчету. Вторую звали Вероника. Она была высокая, пленяла окружающих роскошными длинными чёрными волосами и чем-то напоминала хищницу. Она не обращала на Антона никакого внимания, ни при каких обстоятельствах. Ей было двадцать восемь лет, и она уже побывала замужем. И веяло от неё какой-то дикой эротичностью. Она нравилась Антону, и в то же время, он её избегал.

«Обе будут моими», – зло подумал Антон и принялся рисовать план на ближайший месяц. Времени было мало.

Ровно в одиннадцать Антон стоял со своим планом в кабинете Рогова.

– Давай, – не поднимая головы, сказал тот.

Антон робко подал ему бумаги.

Тот взял их, просмотрел по диагонали, перевернул, дважды перелистал страницы (страниц было две).

– Это что? – также, не поднимая головы, спросил начальник.

– План на апрель, – запинаясь, ответил Антон.

– Похоже, либо этот старпер тебя ничему не научил, либо тебя учить бесполезно. Трачу на тебя сорок секунд. Запоминай. Вот, вот, вот и вот, то есть, все четыре контрагента, вписанные в твою бумажку, наши основные потребители, генеральные подрядчики, госконтракты которых растянуты на несколько лет вперед. Сфера их деятельности прозрачна. Твоя номенклатура представлена здесь в идеально плановом свете, с небольшим коэффициентом сезонного увеличения потребления. Зачем тебе, вообще, на работу ходить? Это любая секретутка, зашедшая с улицы сделает. Осталось пятнадцать секунд. К этой очевидной прибыли ты добавляешь эту. – Рогов нарисовал поперек плана Антона цифру один. – Это миллион! Миллион ты должен принести мне к тридцатому апреля. Полтора месяца. Всё, теперь можешь использовать свой свободный график. Если ты не понял, то я имею в виду прибыль. Миллион в кассу. Вперёд.

Антон тихо вошёл в офис и сел на свое место. Сергея Петровича не было, его отправили в местную командировку, как раз, когда он был у Рогова.

«Миллион с нуля, – шептал Антон про себя. – Это сколько мне нужно за месяц продать их барахла, чтобы вышла такая цифра? Продать! То есть, получить деньги на счет. Вот я попал».

До обеда Антон методично расписывал график продаж на месяц для устойчивых покупателей, как Рогов их назвал «вот, вот, вот и вот».

– Но, это не в счёт, – прошептал он. – «Пошло оно всё лесом, уволюсь и дело с концом. Чем не решение вопроса. А?»

Часы показывали «Обед». Офис зашуршал, загудел, затопал. Антон поднял голову. Его взгляд встретился с хищным взором Вероники. Она смотрела на него холодными глазами, лицо не выражало не малейшей эмоции, лишь в уголке рта, ему показалось, он обнаружил насмешку. Вероника медленно собирала сумочку. Настя, о которой почему-то тут же подумал Антон, уже убежала.

Антон мог идти домой. Он медленно поднялся. Сгреб все свои бумаги со стола и убрал их в тумбочку. Надев куртку, он направился к выходу. В офисе почти никого не осталось: лишь те, кто обедают на кухне, разогревая обед, да пара опаздывающих, да хищная Вероника, всё ещё пакующую свою сумочку.

Антон направился к выходу. Подойдя к двери, он вдруг остановился, развернулся и произнес совершенно невозмутимым тоном:

– Вероника, пойдём, выпьем кофе.

– Чем тебя этот хряк так озадачил, что ты весь день просидел так, будто у тебя на голове мешок с картошкой стоял? – деловым тоном спрашивала Вероника, затягиваясь сигаретой.

Они сидели в кафе, том самом, где утром Антон выслушивал лекцию от Сергея Петровича.

– К концу месяца апреля, ему нужна дополнительная чистая прибыль.

– Вполне логично. Ты же не хочешь быть секретуткой, которая собирает заказы по звонку с существующих клиентов.

Антон рассмеялся. Вероника не отреагировала.

– Холодные звонки превращаем в горячие продажи за месяц, – пробурчал Антон.

– Не буду спрашивать цифру, но иначе тебе нечего делать в этом бизнесе. Да и в бизнесе, вообще. Уверена, объем не космический.

– Да что ты, какие дела, – отшутился Антон.

– Ну вот, а ты вышел из кабинета, как собака побитая.

– Ты всё замечаешь?

– Здесь все всё замечают. Рынок не резиновый. И любое поражение ближнего – твоя личная победа и хорошее настроение на весь день.

– Как мило.

– Не плачь, детка. Ты детка или нет? Уже нет? А? Ты же не детка? Ты же не собрался после получения такого задания дать деру, а на посошок меня трахнуть? Ты же мужик?

– Мужик, – улыбаясь, ответил Антон.

– Так-то.

Вероника жила почти в центре Москвы. Квартира досталась ей от мужа. Квартира была шикарная. Кровать огромная. Женщиной она оказалось неутомимой. Видимо, сказывалась непостоянная сексуальная жизнь после развода. Из Антона, в котором здоровье кипело, она выжила все соки.

– Ты сегодня выходной? – спросила она его, когда утром они выходила из подъезда.

– Да, сегодня институт у меня.

– Студент! – разразилась Вероника хохотом. – Ладно, мне понравилось. Будет настроение – телефон мой знаешь. Пока.

«BMW» 5-й серии тронулся со стоянки.

– Зачем она там работает? – вдруг задался вопросом Антон.