Позолота вся сотрется - 2.

Глава первая. Пауки любят жару.

- Ну вот, мы и прибыли, леди Николь! – голос  мистера Чана, звучал как всегда ровно и без эмоций.

Он протянул мне руку помогая выбраться из автомобиля. Пока я разминала ноги, которые затекли от долгой  поездки,  мой спутник успел расплатиться с таксистом.

Тускло-желтый, изрядно потрепанный жизнью, пыльный автомобиль, лихо развернулся на узкой дороге.  Мелкие камешки брызнули из-под  его колес, когда поспешно рванул прочь.

Я огляделась кругом.  По краям узкой дороги, которая стремилась вверх, росли чахлые, молодые деревца.  Их нестройный ряд обрывался наверху высокого холма, на котором, черной и неприветливой птицей возвышался недружелюбно нахохлившийся большой, двухэтажный особняк. За холмом  сиял мокрым сапфиром океан.

Солнце палило нещадно. Подъем был крутым и уже через насколько минут небольшой саквояж в моих руках, весил, как сундук набитый золотом. Ветер, который дул  со стороны океана, игрался с моими непривычно короткими волосами. Прохладной рыбешкой гладил щеки, принося облегчение.

Волосы мне пришлось обрезать еще на корабле. Однажды я стояла на палубе и любовалась закатом вместе с другими пассажирами. Такой же прохладный, приятный ветер  гладил меня по лицу.  Красиво развивал подолы платьев у дам и норовил сорвать шляпы у мужчин. Внезапно из ласкового ветерка  он превратился в злобный ветрище. Полетели за борт шляпы и котелки сорванные с голов мужчин, неприлично высоко задрались подолы платьев у женщин. Затрепетали испуганно паруса. Моя соломенная шляпка, составила компанию своим товаркам, запрыгав по волнам. Длинные волосы взметнулись  и оказались в безнадежных объятиях со стальным тросом.

Когда маленькие  ножницы, которые мистер Чан извлек из своего дорожного набора , щелкали у меня над ухом, освобождая из невольного плена, я вдруг вспомнила Анабель и мышей в ее рыжих локонах. Лишний раз, я убедилась в том, что Анабель,  не зря гордилась своей сильной магией. Ее проклятия вернулись ко мне, лишив волос.

Как бы там не было, но я оказалась обладательницей короткой и модной стрижки. Но глядя на себя в зеркало и слушая хвалебные оды местного парикмахера, который едва стоял на ногах толи от качки, толи от лишнего стаканчика виски принятого с утра, мне невыносимо хотелось плакать. Я вздыхала два дня по утраченной, шелковой красе, а потом привыкла. Даже призналась себе, что короткие, густые волосы  несомненно мне идут, делая меня похожей на юную школьницу. К тому же уход за короткой стрижкой был значительно проще.

Я так сильно задумалась, что не заметила, как  мы почти пришли. Мистер Чан открыл тяжелую, чугунную калитку пропуская меня вперед.

Оказавшись на территории дома, я с любопытством смотрела по сторонам. Цветники с незнакомыми и яркими растениями. Красные кирпичные дорожки. Подстриженные словно дрессированные пудели кусты. В глубине большого двора, прямо на зеленом газоне стоял темно-вишневый, солидный автомобиль. Его старательно поливал из черного, змеевидного шланга молодой,  высокий мужчина. Заметив нас, он отбросил шланг в цветник и поспешил нам навстречу, сильно прихрамывая на правую ногу.

- Мистер Чан, мой господин давно уже вас ожидает! – его голос был неприятно гнусав, в нем чувствовалось притворная любезность.

Мужчина перевел взгляд своих черных, маслянисто  блестящих глаз на меня, в них явно плескалось любопытство. Он улыбнулся мне одним ртом, обнажив острые и хищные зубки, блеснувшие из-под  вывернутых, толстых и слишком красных губ.

Я невольно поежилась. Почему-то на мгновенье представила себе, как острые иголочки зубов впиваются мне в шею. Мой мимолетный страх не ускользнул от внимания мужчины. Ноздри его тонкого носа шевельнулись как у гончей, почуявшей кроличью нору.

- Оскар! - сердитый голос  мистера Чана, был подобен свистящему взмаху кнута, заставляя хромоного Оскара, вздрогнуть и виновато согнуть спину. - Заберешь наши вещи, там внизу у тропы, а сейчас будь любезен проводи меня и леди Николь, к своему  хозяину.

Оскар закивал головой, как болванчик, угодливо улыбнулся красными губами мистеру Чану, блеснув еще раз своими акульими зубками.

После жары, которая мучала нас всю дорогу, прохлада толстых, каменных стен дома была желанной.

Внутри особняк не казался таким мрачным как снаружи. Очевидно благодаря лучам яркого  солнца, которые желтым,  расплавленным маслом заливали огромные и почти полупустые комнаты. Они сменяли одна другую, ничем особо не отличаясь, а мы все шли и шли вслед за хромым Оскаром.

Наконец,  мужчина остановился перед  высокими, стеклянными дверями. Замешкался на минуту, а затем резко их распахнул. От дверей на меня пахнуло жарой и влагой, которая пахла дешевыми духами. Этот запах источали сотни и сотни цветущих орхидей. Я застыла на пороге, пораженная развернувшейся передо  мной картиной.

Под высоким, прозрачным куполом буйствовали настоящие джунгли. Хищные лианы старательно карабкались вверх, к яркому солнцу за стеклянным куполом, старались добраться до него, отпихивая друг друга, затеняя собой помещение. Сотней нежнейших оттенков красовались орхидеи, весело журчал веселый фонтанчик посредине выложенного светлым мрамором зала.

Неподвижная фигура старика в инвалидном кресле, казалась неживой и вылепленной из воска. Я даже невольно вздрогнула, когда мужчина повернул к нам голову. Его глаза немного выцвели, но не утратили манящей и загадочной пронзительности. Лицо было бесстрастным и неподвижным, как у древнего сфинкса. В одном из ушей, в массивной мочке блестела, покачивалась  круглая серьга. Желтовато-бледные но еще очень крепкие руки с длинными ногтями похожими на очень ухоженные когти, лежали на теплом, клетчатом пледе, который накрыл его ноги. Старик, сидящий посредине душных джунглей, был похож на теплолюбивого, тропического паука.

Он смотрел на меня, не отрываясь, тяжелым взглядом человека, который привык отдавать приказы. Молчание затягивалось. Безмолвствовал за моей спиной мистер Чан. Застыла неподвижной статуей я. Давил тяжелым взглядом странный старик. Лишь веселый фонтанчик, пел свою нескончаемую песенку.

Продолжение первой главы.

Опустила  взгляд, стараясь понять причину моей остановки и пытаясь рассмотреть, что же обхватило тесным Я попыталась сделать шаг, но беспомощно взмахнула свободной рукой пытаясь удержать равновесие. и прочным арканом мои ноги.

Вначале я ничего не увидела, лишь ощутила себя, как та бедная лошадка на лугу, которую стреножили. Затем луч солнца, проскакал по пышной зелени лиан, осветил хрупкую красоту орхидей и лег мне прямо под ноги. Я тихонько вскрикнула, на фоне белого мрамора плит, золотые нити смотрелись изыскано и нарядно. Они не хуже крепких оков обхватили мои лодыжки и подрагивая протянулись мне за спину. Я стремительно обернулась назад. Не веря своим глазам проследила куда ведут эти тоненькие, золотые паутинки. 

Крепкая, желтовато-бледная рука уже не лежала  расслабленно на клетчатом пледе. Длинные пальцы крепко сжимали золотые нити, которые отчетливо были видны на красно-зеленом фоне.

Я застыла в восхищении.  Мне раньше никогда не приходила в голову мысль, что золотыми нитями можно управлять не только птицами, рыбками и мелкими созданиями. Оказывается их отлично можно применять и по отношению к людям.

Пока я размышляла, золотые нити вокруг моих ног сжимались все туже, стремительно ползли вверх подобно проворным и сильным лианам. Вот уже и руки оказались прижаты к туловищу, стало тяжело дышать от тоненьких, стальных пут сжимающих грудную клетку.  Я была готова выронить свой саквояж, так как практически не чувствовала своих  пальцев, но золотые нити словно насмехаясь надо мной, ловко примотали его к телу. Это меня ужасно разозлило. В следующую секунду я сделала  то, что и сама от себя не ожидала.

Мои золотые нити вырвались наружу, натянулись пульсирующей струной и плотно обхватили седую голову с  ввалившимися висками, крепкую морщинистую шею. Золотая петля  заставляла старика послушно наклонить голову.

Он сопротивлялся, но я еще туже затягивала петлю,  одновременно тянула ее к себе. Мои золотые нити как лучи солнца окружили меня, казалось, что они возникают отовсюду.

Удивление, злость и восхищение вспыхнули яркими искрами в загадочной глубине черных глаз.

Мы неотрывно смотрели друг на друга. Я до боли, до головокружения всматривалась в незнакомое лицо, пыталась понять кто передо мной. Друг или же враг лютый?

Золотые нити все больше натягивались, они уже почти звенели от напряжения. Я совсем не чувствовала своих ног, руки занемели и покалывали мелкими иголками. Но я не думала отступать, силилась как можно туже затянуть свою золотую ловушку.

Побледнели узкие губы, напряглись мышцы на шее, забилась, затрепетала  вена на ввалившемся виске, высокого лба. Покраснели от натуги бледные, восковые щеки.

- Все, все! Сдаюсь! – прохрипел старик перекошенным ртом и постарался улыбнуться.

Мои ноги почувствовали свободу. С громким стуком  шлепнулся  на мраморные плиты, выпавший  из моих ослабевших рук, кожаный саквояж, а я все продолжала сжимать свою золотую петлю.

- Я же сказал, что сдаюсь! - сипло прокаркал голос старика.

Он небрежно чиркнул холеным, длинным когтем по моей золотой нити. Она жалобно взвизгнула, истончилась, но не оборвалась.  Это заставило меня победно засмеяться.

- Я принимаю, ваше поражение любезный! – мой голос  звенел от перенесенного волнения и немного дрожал.

Старик уже пришел в себя, тонкие губы насмешливо кривились. Черные, узкие глаза молодо блестели из-под  седых, кустистых бровей.

- Любезный? Меня зовут мистер Ду  Шэнли, а для тебя девочка, я просто дедушка Шэн.

Лицо старика разгладилось, куда-то исчезла неподвижная, восковая маска. Тонкие губы растянулись в улыбке, которую можно было с натяжкой назвать добродушной. Пронзительные и еще полчаса назад равнодушные глаза, искрились насмешливым весельем. Бледно-желтые щеки порозовели, а морщины разгладились. Сейчас он уже не был похож на немощного старика.  Крепкий и довольно не старый мужчина сидел в инвалидном кресле и откровенно веселился.

- Что там говорят в таких случаях, дружище Чан? Постой-ка, дай я сам соображу! – он на секунду задумался, затем пристально посмотрел мне в глаза. – Добро пожаловать  домой, внучка! – его голос  звучал сейчас очень серьезно и даже торжественно.

Я растерялась. Внучкой меня называла только Фло, но это случалось только в исключительных случаях. Что бы скрыть внезапное смущение и совсем непрошенные слезы, нагнулась, делая вид, что поднимаю упавший саквояж. Глубоко вдохнула, когда поднималась, крепко прижимая несчастный саквояж к груди.

- Спасибо, дедушка… Шен! Я очень рада нашей встрече! – выдохнула я.

Глава вторая. Тайны странного дома.

Огромная как колесо,  выпавшее из колесницы древних богов  луна, неподвижно  повисла над  бескрайней, водной гладью. Лунная дорожка дрожала и лениво вздыхала. Прохладный ночной бриз пах соленой влагой и далекими странами.

Я стояла возле окна и старалась решить ребус, который мне загадал мой новоиспеченный дед.

Если мы с мистером Чаном,  приехали на автомобиле от самого побережья, а затем еще и взбирались по крутой тропинке пешком, что бы попасть в этот особняк, то каким образом я сейчас вижу из окна отведенной мне комнаты, лежащий в свете луны, океан? Видимо за ужином, я позволила себе выпить слишком много вина, если никак не могла найти ответ на такой простой вопрос.

Когда приятное головокружение покинуло мою голову, ответ нашелся сам собой. Ну, конечно же! Этот большой, мрачный и несуразный дом построен на высокой скале! Я даже не сомневалась теперь, что скала с этой стороны была отвесной, слишком хороший обзор открывался  из этого окна на втором этаже. Интересно, случайно или намеренно меня поселили именно в этих покоях? В таком огромном доме, наверняка  имеется не одна гостевая комната. Возможно мой дед, боится, что я сбегу ненароком?

Я залезла на широкий подоконник, и дотянулась до круглого шпингалета. Он поддался неожиданно легко.  Я толкнула тяжелые створки окна. Они словно ждали от меня именно этого, распахнулись стремительно и легко. Я покачнулась и взвизгнула от страха, балансируя на самом краю подоконника. Прямо подо мной  зияла черная бездна. Где-то там далеко внизу блестела лунной чешуей вода, лениво облизывая огромные, острые камни.

Сбежать из  этой комнаты было бы не возможно, если бы вдруг возникла такая необходимость.  Я задумчиво усмехнулась. Невозможно если у тебя нет крыльев, но у меня они же есть? Невольно прислушалась к себе, стараясь  ощутить присутствие крылатой кошки.

Моя давняя нелюбовь к  оборотам и оборотням, заставляла меня как можно реже вспоминать о ней.  А вдруг,  крылатая кошка обиделась на меня и покинула навсегда? От этой мысли у меня перехватило дыхание. Горячая волна тревоги ошпарила меня не хуже кипятка, который выплеснулся из кухонного котла.

Именно сейчас я поняла, как я была жестока и несправедлива  к  своей второй сущности. Я с удовольствием приняла и научилась управлять золотыми нитями. Я упрямо продолжала носить на пальце перстень Соррелей, с мертвым, потухшим камнем, но я напрочь игнорировала свою кошку. Яростно отвергала даже саму мысль  о том, что могу оборачиваться. Очевидно чувствуя мою нелюбовь и внутреннее сопротивление, кошка ничем не напоминала о себе, все это время. Возможно она обиделась и давно ушла к более благодарной спутнице?

Я прислушалась к себе. Стояла в тишине, опираясь на подоконник руками, тревожно теребила короткую прядь волос.  Даже отчетливо  услышала стук собственного сердца, но кошка молчала.

-Кис, кис! Ты еще тут? - шепотом спросила я у звенящей тишины и тяжело вздохнула.

Постояла еще с минуту, ожидая, что кошка объявится, подаст мне знак.

Не дождавшись, уныло побрела к кровати, оставив открытым окно. Как только моя голова коснулась мягкой подушки, а нос вдохнул свежий запах лаванды, я погрузилась в блаженный, сладкий  сон.

Проснулась от яростного хлопанья оконных створок. Серый рассвет мокрой ватой вполз в мою комнату, разбушевавшийся ветер зло и напористо терзал занавески. Я встала и поспешила закрыть окно. Высунулась почти наполовину, пытаясь поймать танцующие быстрый танец створки и замерла. Где-то  там внизу явно слышался плеск весел, команды отдаваемые хриплым, простуженным басом,  отборные  ругательства и неожиданно звонкий, кокетливый смех женщины. Смех серебряным, мягким  звоном переплетался со свистом и шумом сердитого ветра, словно хотел его усмирить.

Я, рискуя свалиться вниз, попыталась выглянуть наружу, свесила голову, но тут же получила изрядный удар по голове тяжелой створкой. Ветер словно взбесился, не давая мне не малейшего шанса рассмотреть, что там творится у подножья скалы.  Кому принадлежит чарующий смех?  Кто грубо и задорно матерится, ругая погоду, ветер и острые камни, поминая морского дьявола и всех морских обитателей?

Но сколько я не вслушивалась, больше не услышала ни одного звука.

Кое-как  закрыв окно, я потирая голову, бухнулась в мягкую и теплую кровать. Тупо ныла ушибленная голова, наливалась, росла шишка. Я долго ворочалась, устраиваясь поудобней, размышляя о том, а не послышалось ли мне все? Причалить к тем острым камням внизу, в такую погоду мог только сумасшедший или же ловкий знаток своего дела.

Глава третья. Милый, семейный завтрак.

Комнату заливал яркий свет давно проснувшегося солнца. Казалось, что наглый солнечный луч щекотал мне щеки и нос. Я с удовольствием  потянулась, с чувством чихнула и замерла прислушиваясь. За дверью комнаты, кто-то притаился. Через мгновенье раздался деликатный стук.

- Войдите! – разрешила я, неизвестному посетителю.

Торопливо пригладила волосы, поправила сползший ворот ночной рубашки. Села опираясь на мягкие подушки спиной.

В комнату зашла служанка. Молодая женщина была черноволосая и худенькая. Неестественно белое от густо наложенных белил, скуластое лицо. Подведенные черным брови.  Красные, сжатые в куриную гузку губы. Гладко зачесанные волосы отливали черным глянцем и казалось бросали блики на белую, кружевную наколку.

Она заученно поклонилась, скользнув по мне любопытным взглядом. Затем словно испугавшись, потупила глаза вниз, старательно разглядывая узор на пушистом, светлом ковре.

- Мне велено спросить у госпожи, где она изволит завтракать, - служанка оторвалась от изучения узора и опять с любопытством  посмотрела на меня.  - Прикажите принести завтрак сюда или спуститесь в столовую?

При слове « завтрак», у меня рот наполнился слюной, я поняла, что очень голодна.

- Спасибо,  я наверное все же спущусь вниз. Позавтракаю вместе с … дедушкой, - произнесла я, с заметной запинкой.

Все же трудно и непривычно называть незнакомого человека, домашним и ласковым словом « дедушка».

Служанка поклонилась, на секунду ее губы, старательно накрашенные в форме ярко-красного сердечка, изогнулись в насмешливой и загадочной улыбке. Я невольно насторожилась, но женщина поспешно опустила глаза и попятилась к двери

- Тогда, госпожа, вам необходимо поторопиться и спуститься вниз через полчаса! – голос женщины звучал мягко и предельно вежливо.

 Она плавно развернулась и мелкими шажками засеменила к выходу.

Когда дверь за служанкой закрылась, я вихрем сорвалась с кровати. Полчаса! В меня не так уж много времени на сборы!

Первым делом ринулась в ванную комнату, на ходу сбрасывая с себя ночную рубашку. Забравшись под душ, задохнулась от холодной воды. Не устояла перед множеством флаконов с душистыми шампунями  и помыла голову.

Пришлось усиленно сушить волосы полотенцем, в результате чего они пушистыми прядями обрамили мое лицо. Еще раз порадовалась тому, что так быстро управилась с волосами, я не задумываясь одела одно из своих платьев, которые еще с вечера  кто-то аккуратно развесил в огромном и гулком как пустой дом, шкафу.

Нежно-лавандовые кружева, черный кожаный корсет поверх платья, как и велит последняя мода. Немного поколебалась, но все же нашла помаду вишневого цвета в своем саквояже и нанесла ее на губы, вдыхая любимый аромат.

Придирчиво окинула свое отражение в овальном зеркале и осталась очень довольна.

Хрупкая, юная, яркая. Пожалуй, именно так можно было сказать о девушке, которая смотрела на меня с серебристой, стеклянной глади.

Взглянув на напольные, массивные часы, я довольно  хмыкнула. Мне удалось управиться ровно за половину часа!  Почему-то было очень важно спуститься к завтраку вовремя. Наверное старые комплексы « прилежной внучки» вновь завладели мной.

 Поплутав по коридорам второго этажа, я наконец то нашла лестницу ведущую вниз. Ее широкие ступени покрывала темно-зеленая, ковровая дорожка, которая делала мои шаги совершенно бесшумными.

Когда до конца лестницы оставалось совсем немного, я невольно застыла, так и не опустив ногу на очередную ступеньку.

  В столовой явно собралось больше людей, чем я предполагала.

Намеренно соблазнительно - нежный, с легкой  томной хрипотцой , женский смех, чуть надтреснутым серебром  звучал совсем рядом, внизу. Ему вторил мужской, чуть простуженный и уверенно- громкий.

Я зачем-то попятилась назад и застыла, чутко вслушиваясь в беседу.

- Ну, милый! Не нужно быть таким мрачным! Мне всего лишь захотелось развеяться. Мы с Филиппом посетили  клуб мистера Адомовски. Считай, что я произвела разведку.  Мне есть, что тебе рассказать! Правда, Фил?

Невидимый мне Фил, закашлялся.

- Господин, Ду Шэнли, я действительно не знал, что моя сестра не поставила вас в известность о своей… эм… отлучке! Прошу простить покорно! – голос мужчины хоть и звучал весело и небрежно, но в нем явно чувствовалась тревога.

Среди  наступившей тишины вдруг послышалось тихое жужжание моторчика на инвалидном кресле.   Я  поняла, что очевидно мистер Шэнли, решил прервать трапезу и покинуть столовую.

В два прыжка я преодолела оставшиеся ступеньки, в самом конце зацепилась за край ковровой дорожки и буквально влетела в огромную и светлую комнату. Пытаясь удержать равновесие, я нелепо взмахнула руками.

- Надеюсь, я не опоздала к завтраку, дедушка Шэн?

Мужчина уже почти доехал до середины комнаты и резко повернул голову на мой голос. Он выглядел очень уставшим и болезненным.

При виде меня черные глаза вспыхнули, а лицо больше похожее на маску из воска, оживилось и даже порозовело. Мне показалось, что хитрая улыбка мимолетно скользнула по узким, сурово сжатым губам.

- Ты как раз вовремя, моя девочка! – даже его голос  изменился, в нем не было раздражения. Он звучал твердо и даже нежно.

Щелкнул медный рычажок на подлокотнике и кресло, тихо поскрипывая, доставило своего хозяина на прежнее место за высокий, накрытый к утренней трапезе, стол.

- Господа, позвольте представить вам, мою внучку! Перед вами, леди Николь Соррель! – торжественно объявил он.

Две пары одинаково голубых глаз впились в меня с недоверием и жадным любопытством.

Я с вежливой и скромной улыбкой прошла к столу. По пути успела заметить, что красивое лицо женщины исказило недоумение и злость, а на лице мужчины мелькнуло восхищение.

Он на секунду опередил меня. Поспешно сорвавшись со своего места, услужливо отодвинул мне свободный стул.

Блондинка скривилась, но ту же взяла себя в руки.

Глава четвертая. Зачем мне все это?!

Кабинет мистера Ду Шэнли  находился внизу, почти сразу за дверьми в столовую и это было мне очень понятно. Наверное  не легко  такому властному мужчине, как мой дед, быть прикованным к инвалидному креслу.  Впрочем он даже в кресле не производил впечатление беспомощного старца, от моего деда исходила мощная и темная сила.  Вон даже жену имеет на много лет моложе себя. Надо признать, что эта Лорес настоящая красавица, а судя по недавней сцене за столом, она еще наверное и очень  темпераментная.  Интересно, а как они…

Я почувствовала, что краснею от таких мыслей и споткнувшись едва не врезалась в спину идущего впереди меня мистера Чана, потому, что он резко остановился перед  необыкновенно широкой дверью. Он обернулся ко мне и взглянул, как мне показалось  сочувственно. Его крепкая рука  взялась за круглую, медную ручку на мрачной, темно-коричневой поверхности.

- Мы пришли, леди Николь!  Прошу! – голос моего сопровождающего звучал монотонно и бесчувственно, как  работающий механизм.

Я немного замешкалась на пороге, именно сейчас  ясно осознав, что разговор с мистером Ду Шенли откроет мне тайны, которые возможно я не хочу знать. Но деваться было некуда, я сама захотела найти своего деда.

Вздохнув, я шагнула  в светлую, просторную комнату и вздрогнула от звука закрывшейся за моей спиной двери.  Почему-то подумалось о мышеловке и глупой мышке.  Но я поспешно отогнала эту нелепую мысль, пытаясь уверить себя в том, что мышкой не являюсь. Я кошка, крылатая кошка и сама могу охотиться, если захочу. Я так страстно желала в этот момент почувствовать в себе свою вторую сущность, так яростно надеялась, что она меня еще не покинула.

Мистер Ду Шэнли, сидел в своем кресле возле  огромного окна.  Он казалось бы, любовался на высокие, коричнево-оранжевые стволы сосен, которые подобно солдатам на параде выстроились стройными рядами на темно-зеленом фоне далекой горы. Я еще раз подивилась такому разнообразию видов из окон этого странного дома.

- Проходи, девочка моя. Садись где тебе удобней, -  в его голосе мне почудилась, тщательно скрываемая радость.

Так охотник, пытается скрыть  эмоции, чтобы ненароком не спугнуть свою добычу. Я невольно попятилась назад. Это движение не ускользнуло от внимания моего деда, словно он имел глаза даже на затылке.

Резко повернул ко мне лицо, черные глаза пристально рассматривали меня. Его  мысли старались проникнуть в мою голову. Я с трудом удерживала оборону, повторяя про себя, вот уже в десятый раз, коротенькую, похожую на детский стишок фразу, которой когда-то научила меня Фло. « Ставни каменные сомкну, думы в соли утоплю.»

Наше противостояние продолжалось недолго. Мистер Ду Шенли , устало откинулся на кожаную, немного потертую спинку кресла и довольно улыбнулся. Его улыбка сейчас напоминала мне оскал разочарованного хищника, перед которым действительно захлопнулись внезапно, те самые каменные ставни из заклинания моей бабушки.

- Знаешь, такую защиту я уже встречал когда-то….  Сейчас смутно вспомнил рыжеволосую, дебелую красотку из портового кабака в каком-то маленьком, южном городишке. Как же ее звали? – голос моего деда стал протяжно-вопросительным. – Что-то цветочное, яркое, как и она сама…

Мне стало почему-то очень обидно. Много лет назад, в грязной, маленькой комнатке при портовом кабаке переспали двое молодых людей. Рыжая, опальная наследница рода Соррель и азиат с « Утренней Звезды». Они расстались, что бы потом никогда не встретиться, а в результате на свет появился мой отец. Он мелькнул короткой вспышкой,  что-бы оставить единственный след  от своего прихода в этот мир – меня, свою дочь, которая словно в насмешку унаследовала азиатские черты и способности своего деда, а он даже имени не помнит той, кому обязан таким щедрым подарком.

Я холодно  окинула взглядом старика сидящего в инвалидном кресле. Свет льющийся из окна, безжалостно подчеркнул, что  он  действительно серьезно болен и возможно ему не так уже много осталось сидеть в этом самоходном кресле и играть  чужими жизнями. Почему-то, я ясно понимала, что этот человек, который по большому недоразумению  является моим дедом, очень любит эту игру и я скорее всего лишь очередная пешка в его планах.

- Флоренс, ее звали Флоренс!  И она родила тебе сына, поэтому будь добр, д-е-е-е-душка, не вспоминать о ней, как о портовой шлюхе! К тому-же, она таковой и не являлась! Моя бабушка, была не дебелой красоткой, как ты выразился, а представительницей древнего, магического рода!

Я подошла почти вплотную к креслу и бесстрашно, дерзко посмотрела сверху вниз  в его раскосые  немного выцветшие глаза.

Мистер Ду Шэнли, довольно закивал головой, широко улыбнулся, обнажив желтоватые, но крепкие зубы.  Большие ладони с холеными ногтями, которые были больше похожи на тщательно ухоженные когти, поднялись, что бы громко захлопать.

- Браво! Браво, девочка моя! Я вижу, что с тобой лучше говорить на чистоту, без церемоний. К тому же у меня не так много осталось времени, что бы ввести тебя в курс дела, - его голос задумчиво и глухо заскрипел. – Присядь  в это кресло напротив меня, боюсь, что разговор может затянуться.

Я оглянулась  назад и заметила стоящее совсем рядом, удобное и мягкое кресло. Видимо мой дед все продумал и приготовился к разговору со мной тщательным образом.  Даже большая чашка с зеленым чаем и вазочка с  засахаренными фруктами предусмотрительно стояли на маленьком, круглом столике, возле него.

Под пристальным, задумчивым  взглядом  черных глаз,  вздохнув, я покорно опустилась в мягкие недра кресла, обитого темно-синим шелком с изящным серебристо-серым орнаментом.

Мой дед не спешил начинать беседу. Он смотрел на меня, словно пытался принять единственно верное решение.

Я не торопила его, терпеливо смотрела в ответ, изучая чужое и незнакомое лицо и не находя в нем ничего родного, близкого. Усмехнулась, вспомнив, что совсем недавно считала, что азиаты все на одно лицо.  Мистер Чан, был прав, все они разные.

Продолжение четвертой главы.

Я вглядывалась в лицо своего собеседника и с ужасом замечала, что дед словно наслаждается моим замешательством и страхом. Казалось старый джентльмен в инвалидном кресле словно немного помолодел. Разгладились морщины, посветлело лицо. Глаза уже не были пустыми и черными дырами которые совсем недавно пугали меня своим мрачным бездушием. Прикрытые тяжелыми веками они теперь лукаво щурились, блестели хитрым огоньком. Почему-то этот плутовской прищур пугал меня больше чем их недавняя мертвая сухость.

Дед довольно потер руки и откинулся на мягкую, слегка потертую кожу спинки своего чуда-кресла. Холеные пальцы нежно, удолетворенно погладили коричневый подлокотник.

- Входите уже, сколько можно стоять под дверью и пытаться подслушать! - голос мужчины звучал очень громко и очень властно, но мне почудились в нем нотки скрытого веселья.

Я с удивлением смотрела на мистера Ду Шэнли, а затем перевела взгляд на открывшуюся дверь. Ее заботливо придерживал Филипп, отступив в сторону и пропуская Лорес. Она медленно, картинно зашла в кабинет. Девушка лениво покачивала точеными бедрами, когда шла к столу. Небрежно поправила пепельно-золотистый завиток волос, который так красиво и главное так вовремя выбился из ее сложной и красивой прически.

 Лорес скользнула злым, синим взглядом по мне и тут же выражение ее лица полностью поменялось когда она повернулась к деду. Ангельская, кроткая улыбка розовых, тщательно накрашенных губах. Преданно-щенячий взгляд дивных, сапфировых глаз,который был адресованный хозяину кабинета лучился нежностью.

 Я смотрела на нее и дивилась такой потрясающей, актерской игре. Впрочем не такая уж она и хорошая актриса, если я не смогла поверить ей. А может быть сейчас мной руководила ревность? Ведь мне ясно было видно с каким восхищением смотрят на Лорес, мужчины в этом кабинете. 

Мой дед самодовольно щурился, Филипп глупо усмехался, даже невозмутимый мистер Чан с удовольствием пялился на то, как Лорес усаживала свой восхитетельный, обтянутый шелком платья зад на один из мягких стульев.

Больше всего мне не понравился взгляд Филиппа. Мужчина смотрел на свою сестрицу явно не по братски. Серые глаза потемнели, налились горячей синевой, а сильные плечи напряглись. Неужели мне это кажется? Ну такого же и быть не может! 

Я еще раз незаметно, из- под ресниц быстро оглядела всех.

Дед перебирал какие-то бумаги, мистер Чан вежливо улыбался, а Филипп преспокойно доставал из чеканной серебряной папиросницы, толстенькие сигареты с золотым тиснением.

Я задержала свой взгляд на Лорес и мстительно заметила,что косметика на ее лице была явно очень дорогой, а вот вид при ближнем осмотре у девушки был несколько дешевый. Сквозь все ее великолепие проскальзывало что-то неуловимо вульгарное. Словно так тщательно скрываемая шлюха, упорно рвалась на свободу. Возможно я опять придумала? Может просто ревную Филиппа? Он же такой красавчик....

- Николь, ты согласна с мистером Ду Шэнли?

Меня вернул из раздумий мерный, тягуче - неторопливый голос мистера Чана. Кажется я что-то пропустила, но признаться в том, что витаю в облаках мне не хотелось. Не важно что там предлагает дед, соглашаться с ним опасно и в мои планы не входит.

- Нет! - коротко ответила я.

В кабинете повисла тишина. Замер в своем кресле дед. Сдержанно чертыхнулся сквозь зубы Филипп, уронив сигарету  на ковер. Нервно улыбнулась Лорес, ее наманикюренные пальчики потянулись было к деду, но застыли в воздухе, а затем с облегчением опустились на точенные, круглые колени обтянутые темно-голубым шелком модного платья.

Мне стало понятно, что вопрос на который я только что ответила решительным отказом, был очень важным для всех кто собрался в этом кабинете. Так от чего я там отказалась? Досада на свою неосторожную невнимательность переполняла меня. Это заставило меня злиться и я вдруг с радостью и ужасом ощутила, как кошка внутри меня тихо зашипела и выпустила когти. Повторяя ее движение я тоже крепко вцепилась пальцами в бархатистую обивку кресла. Прикусила губу от волнения, вот не хватало только сейчас обернуться мне кошкой на глазах у всех! От такой мысли даже слегка затошнило.

Стараясь изо всех сил изображать беззаботность, я пыталась усмирить свою кошку. Мысленно почесала ее за ушком, представила как глажу черный, шелковистый бок. К моей радости кошка притихла.

- Николь?! С тобой все в порядке? Не пугайся так сильно, девочка моя. Если не хочешь выходить замуж за Филиппа, то так тому и быть! Я пока не буду настаивать. Но это был бы великолепный ход! - голос деда чуть подрагивал, наверное от избытка чувств.

 Мужчина в инвалидном кресле был похож сейчас на полководца, который всеми силами стремился одержать победу в своей войне.

- Наверное всем присутствующим в этом кабинете понятно, что этот брак очень выгоден сейчас!  Николь, тебе не справиться сразу со всеми проблемами. А вот свадьба моей наследницы и моего первого помощника будет настоящим ударом для наших врагов! - теперь голос деда уверенно грохотал, на его желтовато-бледных щеках выступили красные пятна, а глаза лихорадочно, фанатично блестели.

 Я тихо ликовала. Ох, как же мне повезло не ошибиться с ответом! Вот только впредь, нужно быть настороже, кажется мой дед решил, что может распоряжаться моей жизнью по своему усмотрению...

- Дедушка, - осторожно начала я свою речь. - Мне кажется, что ты принимаешь м-м-м, несколько поспешные решения.... Понимаешь, я замужем... К тому же я не совсем согласна с назначенной мне ролью. Возможно я и смогу тебе помочь, но только боюсь, что твои надежды на меня чрезмерно преувеличены! - я старалась говорить твердо и уверенно, смотрела прямо в черные глаза деда и усилием воли пыталась не отвести свой взгляд.

От моих слов в кабинете опять стало тихо. Лорес торжествующе ухмылялась, ее братец закаменел лицом и казалось наблюдает за стайкой бойких воробьев за оконным стеклом, мистер Чан прикрыл глаза словно вздумал задремать.

Глава пятая. Брошка.

Мы ехали по извилистой, узкой дороге к городу, который раскинулся огромным и пестрым одеялом. Красные крыши домов, слепящая глаза белизна их стен и игривая зелень деревьев приветливо ждали нас внизу.

Темно-бордовый автомобиль ловко входил в крутые повороты, иногда надсадно скрипел тормозами и кашлял как старик. Скорость для такого крутого спуска была довольно большой и я несколько раз замирая от страха пыталась сказать об этом своим спутникам.

Филипп и Лорес беспечно и весело болтали о чем-то на заднем сиденье за моей спиной. А вот Оскар, который столь лихо и небрежно вел автомобиль, иногда посматривал в мою сторону с кривой, довольной улыбочкой. К середине пути я начала понимать, что ему доставляет большое удовольствие видеть и чувствовать мой страх.

Когда в очередной раз я тихо взвизгнула от страха и невольно вжалась в потертую кожу автомобильного сиденья, Оскар даже облизнулся, на миг показав мелкие и острые зубы. Было похоже, что он смакует мой страх как нечто необычайно вкусное. Видимо он нарочно испытывал мое терпение. Уяснив это, я стиснув зубы решила молчать.

Наконец то горный серпантин дороги закончился и наш автомобиль въехал по широкой, асфальтированной дороге в южный, жаркий город.

Целью поездки был магазин одежды, в котором мне нужно было пополнить свой гардероб тройкой модных, легких платьев и возможно парой изящных туфелек.

Дед хотел что бы завтра я непременно блистала, он настоял что бы в город меня сопровождал Филипп. Когда Лорес услышала об этом, то устроила настоящий, бурный скандал. Она яростно доказывала своему супругу, что ей тоже необходимо и очень срочно нужно купить новое платье, а возможно и не одно. Она рыдала, картинно заламывала руки. Дед смотрел на это яростое представление и улыбался. Мне показалось, что ему очень нравится наблюдать за Лорес. В конце-концов, он насытившись представлением, отпустил Лорес с нами, дав ей весьма солидную сумму на " шпильки и булавки".

Но провожая нас он сказал вполголоса весьма странную фразу.

- Филипп, проследи что бы в этот раз твоя сестрица не захотела взбодриться.

Брезгливая улыбка деда и непонятный смысл просьбы еще долго вспоминалась мне, пока крутые повороты горной дороги не стерли ее из моей памяти.

В большом и просторном холле центрального магазина нас встретил высокий, щеголевато одетый мужчина. По тому, как при его появлении молоденькие продавщицы слишком показушно, суетливо занялись своей работой, я сделала вывод, что это наверное управляющий.

Мужчина приветливо улыбаясь щагнул нам навстречу. Немного подобострастно пожал руку Филиппа, цепким прищуром серых глаз окинул великолепную Лорес и подозрительно осмотрел меня. Видимо мой довольно мятый, льняной пиджачок накинутый на немодное и невзрачное платье ему не понравился. Он скривил красные, влажные губы, а мне в ответ захотелось показать ему неприличный жест.

Упавляющий подал какой-то знак продавщицам и они сладкоголосой стайкой слетелись к нам.

Филиппа с почестями усадили в мягкое кресло, предложив стопку глянцевых журналов и напиток с кубиками льда.

А меня и Лорес увлекли в центральный зал. Изобилие товаров поражало воображение. Бесконечные стойки с платьями всех цветов и фасонов, многочисленные полки с изящными, летними шляпками, дорогая бижутерия, шелковые шарфы и стеллажи с модной обувью.

Уже примерно через час у меня рябило в глазах и хотелось поскорей вырваться на свободу. Я довольно быстро выбрала себе три легких, почти невесомых платья из шелка и пару изящных туфелек.

Лорес же продолжала неутомимо перебирать вещи и изводить своими глупыми капризами молоденьких продавщиц.

Я прикрыла глаза от усталости и даже успела задремать удобно устроившись на удобном и мягком пуфике. Вдруг услышала рядом какой-то слабый, невнятный шум.

Приоткрыв глаза, сквозь ресницы я с удивлением смотрела как Лорес, закусив губу быстро прячет что-то в моей сумочке. Кинув на меня вороватый взгляд,она стремительно и грациозно упорхнула в примерочную кабинку и оттуда уже звучал ее протяжный и капризный голосок.

- Эй, милочка! Подай мне платье такого же цвета, но меньшего размера! Да, что же вы все двигаетесь как сонные коровы! Поторопитесь!

Пока продавщицы отвлеклись, ринувшись исполнять волю капризной покупательницы, я осторожно заглянула в свою сумочку и на секунду застыла от ужаса. Красивая брошка в виде золотой рыбки, хитро подмигнула мне черной жемчужиной выпуклого глаза.

Эту брошку я видела совсем недавно на витрине возле шелковых шарфов. Значит Лорес ее стащила и подкинула в мою сумочку?!

Ноги вмиг стали слабыми, а голова медленно закружилась. А если бы я действительно ничего не заметила? Наверное Лорес с удовольствием бы объявила бы меня воровкой?

 Я вытащила брошку из своей сумки и демонстративно пошла к кассам. Оплатив свои покупки, я с облегчением выдохнула и решила посидеть в холле рядом с Филиппом, от греха подальше. Увидев меня мужчина вопросительно поднял темно-русую бровь.

- Вы так быстро совершили свои покупки мисс Николь?

Я холодно взлянула на Филиппа. После выходки Лорес у меня испортилось настроение, всюду мерещился подвох.

- Попрошу впредь называть меня миссис Николь, не забывайте, что я замужем! - я произнесла эту чушь высокомерно, гордо задрав подбородок, а мысленно застонала от нелепости такой глупой фразы.

Мужчина отложил в строну глянцевый журнал и насмешливо усмехнулся.

- О, простите покорно мою вольность! Но вы такая молоденькая, что язык не поворачивается называть Вас миссис. Мне вы напоминаете юную школьницу! - голос Филиппа звучал чуть хрипловато и вкрадчиво.

- Не такая уж она и юная, Филипп! Просто мелкая, из тех собачек, которые до самой старости будут глупыми щенками!

Мы дружно обернулись назад.

Лорес гневно раздувая ноздри стояла в ценре стайки продавщиц, которые были навьюченны многочисленными бумажными пакетами и пакетиками с элегантным золоченным тиснением. Она досадливо усмехнулась когда заметила золотую рыбку с черной жемчужиной вместо глаза на лацкане моего льняного пиджачка.

Глава шестая. Все вокруг врут или как не запутаться во лжи.

Плутовка-ночь заботливо накрыла большой, южный город темно-синим покрывалом, но видимо забыла, что нужно убавить жару на небесной печке. Ярко, призывно сверкали огни ресторана в звенящем мареве горячей ночи. Мощные, помпезные вентиляторы рассекали застывший, накаленный воздух под высоким потолком. Они крутили своими позолоченными лопастями так быстро, что если бы ресторан был бы воздушным кораблем, то наверное давно бы поднялся в воздух.

 Я не шла, а горделиво плыла опираясь на крепкий локоть Филиппа и всей своей кожей ощущала чужие, любопытные взгляды.

Мне было немного непривычно быть в центре всеобщего, пристального внимания, но к своему удивлению я чувствовала, что мне это нравится. Все таки я была права, когда собираясь в ресторан одним решительным движением отпорола тяжелую, атласную перелину на одном из трех новых платьев.

Громозкая и длинная она была явно лишней на этом изящном творении высшего портновского искусства. Без перелины платье смотрелось откровенно и провокационно. Полностью открытая спина, длинный разрез сбоку. Наверное по замыслу известного дизайнера перелина должна была стоять на страже добродетели, прикрывая явное бесстыдство его творения. Нежный цвет кофе с молоком можно было смело назвать телесным. Платье туго обхватывало мою фигуру и возможно я казалась бы абсолютно голой, если бы не переливы светлых пайеток и бисера, которые густой чешуей были нашиты на нем.

Увидев себя в зеркале, я вначале пришла в замешательство от откровенности выбранного наряда и хотела было сменить его на нечто более приличное и скромное. Но почему то вспомнила вчерашние слова Филиппа о том, что я напоминаю юную школьницу и решила, что сегодня буду играть по собственным правилам. Юная? Наверное... Школьница? Возможно... Но школьница которая бросает вызов. Хрупкая, нежная и немного порочная. Именно такой я увидела себя в зеркале.

Сейчас самым ярким пятном на мне были призывно алые губы и возможно сверкающие мрачным предвкушением глаза цвета оникса, да густая грива коротких, черных волос.

Когда я спустилась вниз, то с удолетворением отметила, что наверное достигла своей цели. Нарядный и от этого ослепительно красивый Филипп, чуть было не проглотил тонкую сигарету, которую пытался прикурить от массивной зажигалки.  Дед рассеянно повернулся в мою сторону и вдруг восхищенно, громко присвистнул.

- Девочка моя, да ты настоящая красавица! Я горжусь тобой. Сейчас ты сделала совершенно правильный ход. Я в тебе не ошибся, у тебя в венах течет огонь, а не снулая, чопорная кровь магических аристократов, как их там... Сюрель? Впрочем не важно!  Сегодня ты покажешь всем, что внучка старого Шэнли, еще та штучка! Учти, что ресторан " Белый кипарис", место не безопасное, но рядом будет Филипп, да ты и сама полна сюрпризов! - дед довольно щелкнул узловатыми, длинными пальцами и хитро подмигнул мне.

Наверное я все же очень глупа, если слова деда вызвали во мне вдруг чувство если не нежности к этому старому пройдохе, то несомненно некое подобие благодарности. Видимо мне просто необходимо чужое одобрение и ощущение семьи.

Я досадливо хмыкнула и повела непривычно голым плечом. Не отдавая себе отчета шагнула к инвалидному креслу и повинуясь внезапному порыву, чмокнула деда в седую макушку.

Он вздрогнул от неожиданности и мне на миг показалось, что его глаза всегда насмешливо-жесткие увлажнились слезой. Я прогнала прочь мысль о том, что дед расчувствовался. Такие как он чувствововать не могут, опытные кукловоды, они не жалеют свои игрушки, так, что все притворство и хорошая игра. Так думала я, быстро осмотривая комнату. Но кроме задумчиво-мрачного Филиппа и притихшего деда, в гостиной больше никого не было.

- А где же Лорес? Она  разве не пожелает мне и Филиппу приято провести время? - мой голос прозвучал вызывающе громко.

Дед поднял изумленно брови и хмыкнул, а Филипп помрачнел лицом и угрюмо отвернулся. Воинственно торчащий в разрезе белоснежного воротника кадык дернулся и замер. Кадык выглядел так же мрачно и решительно, как и мощный квадратный подбородок мужчины. Сине-серые глаза были нечитаемо холодны. На мой вопрос, ответа не последовало, да я его и не слишком ждала.

Сегодня автомобиль вел Филипп. Он молчал всю дорогу. Осторожно и плавно огибал резкие повороты, иногда я ловила его задумчивый взгляд в зеркале заднего вида. Почему-то такой тщательно скрываемый интерес к моей персоне, будоражил и заставлял волноваться.

Я пыталась успокоиться, рассуждая еще об одном притворщике и лжеце. Ведь ясно как божий день, что Филипп не равнодушен к Лорес. Интересно они действительно родственники? Возможно мой дед заблуждается на их счет? Или же притворяется незряче-глупым?

За размышлениями я не заметила, как наш автомобиль остановился напротив сверкающего огнями ресторана. От огромного, нарядного здания которое сторожили старые, высокие кипарисы веяло опасностью и я от чего-то зябко поежилась. Поймала на себе насмешливый взгляд спутника и гордо выпрямилась, решив, что сегодня буду смелой, немного порочной и если повезет, то умной и наблюдательной. Улыбнувшись своим мыслям, я повисла на локте Филиппа и постаралась попасть в такт его шагов. Высоченные каблуки изящных туфелек бодро и воинственно застучали по каменной дорожке.

Продолжение шестой главы.

Филипп подвел меня к столику, который укромным островком спрятался за раскидистой пальмой в огромном, белом  вазоне.

За столом уже сидели трое мужчин. Один из них сидел отвернувшись, его неправдоподобно могучая   спина была похожа на широкий диван. Он увлеченно поглощал пищу из своей тарелки. Напротив его, лицом к нам сидел среднего роста блондин с густыми светлыми бровями, спокойными линяло-голубыми глазами и широким шрамом на правой щеке. Откинув голову назад он с дотошным прищуром, словно оценщик в ювелирной лавке смотрел на меня.

Третий мужчина обладал такой непримечательной внешностью, что я даже затруднялась его описать. Серый... Это первое, что пришло мне на ум. Однако когда этот " Серый " посмотрел мне в глаза, я чуть было не споткнулась. Холодный взгляд замораживал, проникал под кожу. Это был взгляд убийцы, которому лучше управляться с острым ножем в темном переулке, чем сидеть в элегантном смокинге за столом в ресторане. Увидев Филиппа он едко усмехнулся.

- Господа, а вот и мистер Филипп Вермаль. Правая рука почти мертвого хозяина! Что Фил, теперь ты перешел на узкоглазых крошек? Как же теперь без тебя проживут шикарные блондинки? - он затрясся всем телом от визгливого смеха.

Филипп не отреагировал на грубую шутку Серого. Ни один мускул не дрогнул на его красивом, породистом лице. В душе я возмутилась такому поведению моего так сказать охранника.

- Господа, позвольте представить вам наследницу мистера Шэнли, его внучку миссис Николь! - голос Филиппа был ровным и спокойным.

За столиком повисла тишина, которую нарушил звон упавшей вилки. Это широкоплечий, почти квадратный здоровяк прервал свою трапезу и развернулся в нашу сторону всем корпусом. У него оказалось загорелое, красно-коричневое лицо,густые рыжие волосы с проседью и сытый взгляд светло-карих глаз. Кусочек укропа застрял в углу его плотно сжатых, узких губ. На нем был светлый смокинг. Темно-розовая, нежная гвоздика в петлице смотрелась смешно и нелепо. Она явно не вязалась ни с его габаритами ни с его ржаво-рыжей шевелюрой густых волос. Здоровяк несомненно был оборотнем. Матерым, хитрым и необычайно сильным. Это я поняла по тому, как моя кошка вдруг встрепенулась, зашипела и попыталась спрятаться.

- Затк.. Хм... Уйми свой язык Казимир! Будь вежлив, ведь перед тобой дама и возможно она действительно является внучкой старого Шэнли... Как же несдержанны на язык иногда бывают эти шакалы, не правда ли миссис Николь?

Он легко, с удивительной грацией подхватился со своего места и отодвинул для меня стул.

- Позвольте представиться, Аарон Хард, гм... так сказать коллега вашего деда, а это тоже его коллеги... Хм, иными словами соратники по духу. Мистер Казимир Галибо, - он кивнул на Серого. - Мистер Камиль Ферли, - он указал широким жестом на блондина со шрамом на правой щеке.

Блондин улыбнулся мне и кивнул головой. Серый вызывающе окинул меня липким взглядом. За столом повисло неловкое молчание, если конечно мои новые знакомые были способны испытывать неловкость.

Все  делали вид, что с интересом слушают певца на круглой сцене. Он тянул модную песню медовым голосом. Все было приторно сладким. Чувственные звуки гитары, и сама внешность певца. Длинные черные волосы густыми кудрями рассыпались по плечам. Смуглая кожа слегка лоснилась от пота, а белоснежные зубы соперничали по цвету с его белым смокингом.

На танцполощадке, под медовый голос певца кружились парочки. Большинство танцевали щека к щеке. Мужчины были сплошь мускулисты с накачанными спортом, а возможно только лишь одной природой мышцами. Их партнерши были им под стать. Мускулисты, молоды и отчаянно, кокетливо задорны. Пары кружились с бесшабашной удалью. Оборотни! Все танцующие определенно были  оборотнями.

Музыка остановилась, но еще ощущалась в воздухе застывшей патокой. Парочки распались, отлепились друг от друга и оживленно улыбаясь разошлись к своим столикам.

- Мы собрались здесь не для того чтобы полюбоваться танцами молодняка и послушать сладкоголосого Патрика. Мистер Аарон, вы обещали показать нечто интересное, - голос Филиппа нарушил тишину за нашим столиком.

Рыжий здоровяк встрепенулся. Лукаво посмотрел на моего спутника  своими светло-карими, почти желтыми глазами.

- Конечно, конечно Фил! Хотя нечто интересное показали нам вы! -  он притворно-ласково улыбнулся мне. Почтительно наклонил голову.

- У нас тоже есть сюрприз, для тебя Фил и для твоего почти дохлого хозяина! - с этими словами Серый извлек из кармана слегка мятый конверт из грубой коричневой бумаги и бросил его перед Филиппом.

Мужчина взял конверт и вытащил из него одну единственную фотографию. Быстро взглянул на нее и мне показалось, что невозмутимый, выдержанный Филипп скрипнул зубами и слегка побледнел. Я не смогла сдержать любопытства и плюнув на манеры, потянулась через стол, что бы взглянуть на загадочное фото.

Блондинкой на фотографии бесспорно была Лорес. Она восседала на стуле с высокой спинкой, как на настоящем троне. Ноги широко разведены, руки вызывающе поглаживают бедра. Лорес была одета в великолепный костюм Евы. Вернее было сказать, что в него она была раздета. Хотя из одежды на ней все же кое-что было. Длинные, старинные серьги в ушах, да крупный перстень на пальце. Глаза ее были подозрительно безумны, словно она отведала запрещенных травок, которыми так любят потчевать своих клиентов вампиры, когда хотят придать пикантный вкус крови.

Серый с минуту наслаждался замешательством Филиппа.

- Хороша жена у мистера Шэнли. Хороша! В этом смогут убедиться все, когда фотография будет красоваться на первых страницах утренних газет. Держу пари, что их раскупят в течении часа!

Рыжий здоровяк и блондин со шрамом согласно закивали головами.

- Цена? - коротко спросил Филипп.

- Ты прекрасно знаешь цену Фил. Твой хозяин слаб и болен. Пусть уйдет с дороги, его время увы, прошло! - в голосе рыжего оборотня было притворное сочувствие.

Глава седьмая. В одной лодке.

- Йо-хо-хо! Мы их провели! - восторженно крикнул Патрик и его гибкое тело облаченное в белый смокинг пришло в движение, дергаясь в диком танце. Глаза блестели в полутьме пугающим, диковатым восторгом, а красивые губы жутковато кривились обнажая белоснежные зубы.

Три автомобиля похожие на длинных и голодных крокодилов, на полном ходу промчались мимо темной, кривой подворотни в которой притаился  маленький, двухместный автомобильчик канареечно-желтого цвета. Только благодаря густой и почти осязаемой темноте, его яркий цвет растворился в черниле узкого проулка.

- Тише! - я пугливо вздрогнула и легонько толкнула Патрика в плечо, - Они могут услышать и вернуться!

Мужчина мягко отвел мою руку. Насмешливо посмотрел прямо мне в глаза.

- Ого! А вы оказывается трусиха! Еще несколько минут назад вы были просто неподражаемо смелой. Так весело и азартно крушили мебель и дразнили оборотней! - в его голосе сейчас бархатно трепетала нарочитая хрипотца.

Под внимательным и насмешливым взглядом Патрика, мне стало неловко. Кидаюсь с кулаками на своего спасителя вместо благодарности. Истерю, как маленькая девочка. Вот интересно, с какой целью  он меня спасал? Не верю я с некоторых пор в бескорыстие благородных рыцарей.

- Мистер Патрик, а вам тоже доставляет удовольствие злить оборотней или же вы просто хороший парень? Ну, из тех парней которые девушек в беде не оставляют?

Я старалась разглядеть в полутьме выражение его лица, но кроме белой полоски зубов, да сияющих весельем глаз, ничего не смогла увидеть.

Патрик перестал улыбаться. Словно белый жемчуг зубов спрятался в свою раковину, а глаза уже не искрились весельем, а сверкали как-то мрачно.

- Нет, мисс, я не из тех глупых парней, которые любят спасать девиц. Влезая в эту неприятность я просто не смог отказать себе в удовольствии, вот и все... И вы правы подозревая меня в корысти, она существует, - он задумчиво поправил темную прядь волос, тонкой и изящной кистью руки.

Я разочарованно фыркнула.

- Ну, вот! Так и думала! Может поделитесь, в чем ваша корысть заключается? Возможно потребуете большое вознаграждение? Скажите сумму и я заплачу! - в моем голосе звенел вызов. Почему-то стало обидно, что все в этом мире имеет свою цену. Все продается и все покупается.

Словно нарочно замочек на маленькой сумочке, что висела у меня на плече, не хотел поддаваться. Два прохладных, блестящих шарика, никак не хотели разлучаться. Они будто слились в крепком, затяжном поцелуе.

- Бросьте! Ведь не мог же я в вас так ошибаться! Вы не из тех, кто все переводит в деньги! - продолжал насмехаться Патрик.

- Послушайте Патрик, Я наверное сейчас немного не в себе... Простите меня за подобный тон. Честное слово мне не хотелось вас обидеть... Вы действительно мне очень помогли, можно сказать, что спасли.... Простите! - мой голос звучал глухо, а из глаз уже капали слезы.

Взгляд Патрика стал серьезным. Исчез насмешливый прищур черных глаз, не ухмылялись ехидно пухлые, капризно изогнутые губы.

- Мисс, - он досадливо щелкнул пальцами.

Я поняла его заминку и поспешила представиться.

- Николь, меня зовут миссис Николь!

Патрик удивленно посмотрел на меня, вскинув тонкие, черные брови.

- О-о, вы замужем... Миссис Николь...

Он задумчиво покачал головой, недоверчиво, в упор оглядел меня с ног до головы, словно увидел впервые.

- А, я то думал, что спасаю невинную...

- Невинную девчушку? Да, что вы все привязались! - перебила я его со злостью. - Знаю, я знаю! Маленькая собачка, щенок до старости! Кстати сказать, вы Патрик тоже похожи на хрупкого мальчишку! Я бы сказала, что есть в вас даже нечто...

- Так, стоп! Больше ни слова! - зашипел рассержено Патрик, - Не хватало только нам сейчас поссорится, на радость нашим преследователям. Вы ведь понимаете миссис Николь, что теперь мы с вами в одной лодке? Оборотни не простят мне какого необдуманного шага, такого глупого поступка! Я уже начинаю жалеть, что влез в это дерьмо! - он с досадой стукнул кулаком по круглому, обшитому кожей рулю.

Жалобный, немного гнусавый звук клаксона прозвучал в подворотне, отразился от нагретых каменных стен и вырвался на волю, на широкую улицу, словно глупый пес.

Мы испуганно притихли, чутко прислушиваясь. Где-то далеко взбесившейся кошкой завывала сирена полицейской машины. Старательно орали песню двое подвыпивших прохожих. Мягко прошуршал шинами проехавший мимо автомобиль.

- Ну раз мы в одной лодке, то может быть съездим в одно место? - громким шепотом задала я вопрос Патрику.

Мужчина напротив меня нахмурился. Тонкая, черная бровь изогнулась словно надломленное крыло грустной чайки.

- Надеюсь, что сейчас вы предлагаете мне новую работу, миссис Николь? В ресторан, я теперь вряд ли вернусь. Наверное закончилась моя певческая карьера. Но сегодня свершилось то, о чем я так давно мечтал... Шакал Галибо мертв! О, какое наслаждение испытал я, когда он рухнул вонючим снопом вам под ноги! Как хотелось мне в тот момент подойти поближе и заглянуть в его глаза, любуясь последними искрами жизни в них! Пнуть ногой в бездыханное тело всемогущего подлеца и садиста! - голос моего спутника вдруг зазвенел холодным серебром.

Я испуганно смотрела на Патрика.

- Вы думаете, что он мертв?! Совсем, совсем мертв?! - мой язык вдруг стал неповоротливым, а воздух вокруг загустел зудящей тишиной.

Я все же надеялась, что проклятый Галибо, остался жив после удушающих объятий золотых нитей. Вот уж действительно, влипли мы с Патриком в дерьмо! Впрочем наглый шакал сам напросился! Вспомнила пугающий, холодный взгляд практикующего убийцы и до боли сжала кулаки. Теперь уже поздно сожалеть и сокрушаться, в дерьме я оказалась не в этот вечер, а в тот самый момент когда решила познакомиться с дедом. Кстати о дедуле... Неужеле старый игрок жизнями все рассчитал?! Если это так, то не буду его огорчать...