Прага. Инструкция по соблазнению

Глава 7. Рыцарь на скейте

В субботу Лара наконец-то решилась погулять по Праге одна. До этого её знакомил с городом Лукаш, но теперь вряд ли он согласится с ней поехать. Да и, если честно, очень хотелось насладиться прогулкой в одиночестве: чтобы никто не подгонял и не отпускал комментариев в духе «ничего интересного – типичное туристическое место». Конечно, немного было боязно, но радостное предвкушение пересиливало!

Помня коварную пражскую брусчатку, Лара вооружилась своими старенькими кроссовками, влезла в джинсы (надо поменьше увлекаться булочками, молния еле застегнулась) и утеплилась свитером. Можно было бы и пальто надеть, но Лара себе в нем так не нравилась, что с первой же зарплаты твердо решила купить себе куртку.

От университета до станции метро ходил автобус, Лара купила на остановке билетик, дождалась нужного ей сто седьмого и села у окошка. Погода была дивная! Солнце сияло, небо голубело, а сквозь зелень деревьев понемногу пробивалось осеннее золото – и хотелось смеяться от счастья, что все это происходит с ней!

– Mladá paní, – вдруг коснулся её плеча высокий хмурый мужик и показал какой-то жетон.

– Нэрозумим, – покачала головой Лара, слово «не понимаю» она выучила одним из первых, и пригождалось оно регулярно. Тогда мужчина не без труда перешел на корявый английский и попросил предъявить билет. Уф, слава Богу! А она уж испугалась!

С извиняющей улыбкой Лара протянула ему свой билетик, он повертел его и вдруг нахмурился.

– Он не действителен.

– Почему?

– Вы не пробили его, – контролер кивнул на желтый компостер в автобусе, на который Лара даже внимания не обратила. – Когда пробьете, билет начинает действовать и действует 90 минут. А сейчас надо заплатить штраф.

– Я же не знала, – пролепетала Лара.

– Закон есть закон, – равнодушно пожал он плечами и стал выписывать квитанцию. – Штраф 1500 крон. Если заплатите сейчас – 800. И билетик пробить не забудьте.

С собой у Лары было 1000 крон: она как раз сняла их с карты, потому что в столовой часто барахлил банковский терминал и удобнее было платить наличными. Проблема в том, что это были последние деньги. Отдаст – и до зарплаты останется 200 крон на две недели. Нереально. Но как можно не заплатить штраф?

Полыхая красными от злости щеками, Лара рассчиталась с контролером, подумала и вышла на следующей остановке, чтобы вернуться в общежитие. Там была последняя заначка – бабушкин подарок перед отъездом. 200 евро наличными. Надо будет съездить в обменник и поменять их на кроны, иначе до зарплаты она не дотянет.

Чтобы немного улучшить свое испорченное настроение, Лара решила перед тем, как снова ехать в центр, устроить себе вкусный субботний обед. Не в столовой, а в ресторане! Гульнуть, так сказать, на оставшиеся 200 крон!

Зайдя в небольшой ресторан «Na Farmě», Лара с удовольствием пролистала меню. Оно было на чешском, но названия еды Лара уже более-менее выучила.

– Дам си светлэ пиво а вэпршовэ масо, – попыталась она на чешском заказать себе пиво и свинину. Официант благосклонно покивал (ура, он понял! он её понял!) и уточнил, что на гарнир:

– Овоцны салат, – ткнула в меню Лара. Официант переспросил:

– Овоцны?

Лара утвердительно кивнула. Мясо и овощной салат – вкусно и полезно! А то от картошки и кнедликов, которыми их кормят в столовой, она скоро ни в одни джинсы не влезет.

Официант бесшумно удалился, а бесконечно довольная собой Лара откинулась на спинку стула.

Настроение сразу поднялось на пару пунктов. Какая она все же молодец! Всего пару недель тут живет, а уже смогла сама на чешском поговорить. Лара собой невероятно гордилась.

Через несколько минут на столе появилась кружка с золотистым пивом, и жизнь стала совсем прекрасна!

До тех пор, пока ей не принесли аппетитно пахнущий кусок мяса и…вазочку с нарезанными фруктами, политыми соусом.

– Но…я хотела ovocný salát, – возмутилась Лара, мешая все языки в кучу, – чтобы там были эти… cucumber and tomato.

Официант с бесконечным спокойствием кивнул и объяснил, что это называется зэлэниновы салат. А она заказала «овоцны», «овоце» – это фрукты, вот он и принес фруктовый салат. Поэтому к нему не может быть никаких претензий. Он заказ выполнил, и это надо будет оплатить. Принести пани еще один салат? С огурцами и помидорами?

Ларе ужасно хотелось нормального салата, но 200 крон, к сожалению, не резиновые. Их и так хватало впритык, без чаевых. Лучше бы картошку заказала, честное слово…. Или не выпендривалась бы и говорила на английском. Тоже мне, полиглот!

Настроение снова ухнуло вниз. Мясо было вкусное, но без гарнира есть его было непривычно. В итоге Лара осилила только половину куска. Надеялась порадовать себя незапланированным десертом, но салат оказался так себе: и без того сладкие фрукты полили приторным соусом, похожим на сгущенку, и есть это без чая было невозможно. Но на чай денег не было, а запивать сладкий салат пивом Лара не рискнула.

Расстроенная, она снова поехала в центр. На форумах говорили, что там есть арабские обменники с хорошим курсом, один из них она и планировала найти.

Вышла на Вацлавской площади и пошла, сверяясь с картой в мобильнике. Господи, Лара не ожидала, что их тут так много! Буквально на каждом шагу! А так как она смотрела на вывески обменников и замедляла перед ними шаг, то её мгновенно распознали как потенциальную клиентку и громко зазывали, обещая самый выгодный курс. В итоге растерявшаяся Лара позволила себя завести в один из таких обменников, где смуглый молодой человек (араб? или не араб?), учтиво поприветствовал её на прекрасном английском и написал на бумажке сумму, которую она получит за свои 200 евро. Сумма была немного больше, чем Лара ожидала, поэтому она, секунду подумав, кивнула и протянула парню свои деньги.

Тот забрал евро и ловко отсчитал пачку цветных банкнот. Лара их взяла и, уже пересчитывая, вдруг поняла, что здесь какой-то подвох. Деньги были очень похожи на чешские, но… не были ими. Лара разобрала надпись «форинт» на купюрах, и её затрясло:

– Заберите обратно, – прерывающимся голосом сказала она, – вы дали мне не те деньги, мне нужны были чешские кроны.

– Операции не отменяются, – сухо отрезал работник обменника. – Видите объявление? – и ткнул в какую-то табличку на стене.

– Вы не имеете права! Это последние деньги у меня, верните мне мои евро. Пожалуйста! Я прошу вас!

– Выйдите! – повысил на нее голос парень, тут же растерявший всю свою учтивость, и Лару почти вытолкали взашей.

По лицу текли слезы, и она кусала губы, чтобы не разрыдаться в голос. Что теперь делать? Принести эти странные деньги в банк и постараться получить за них хоть что-то? А вдруг это вообще фальшивки какие-то? Дура, господи, какая же она дура! Самая настоящая идиотка! Что теперь делать?!

– Hi! – вдруг раздался знакомый голос. Лара подняла голову и увидела…Мирека со скейтом в руках. Он шел по противоположной стороне улицы, на красивых губах играла неизменная усмешка, а рядом с ним был еще один парень – тоже со скейтом. Заметив её слезы, Мирек резко изменился в лице, перебежал дорогу и в несколько быстрых шагов оказался рядом с Ларой:

– What's happened? – требовательно спросил он.

Лара растерялась. Было ужасно стыдно, что Мирек увидел её в таком виде – всю в соплях и слезах, и первым желанием было посоветовать ему идти куда шел и не лезть к ней, но… Но зеленые глаза смотрели неожиданно сочувственно, а в голосе звучало искреннее беспокойство. И внезапно Лара поняла, что рада его видеть. Все же Мирек, несмотря на их непростые взаимоотношения, был одним из немногих людей, кого она знала в этом чужом городе. И Лара не удержалась и рассказала ему, стараясь не всхлипывать слишком громко, о том, как её обманули. Английский, на котором они сейчас говорили, как бы уравнивал их между собой, к тому же второй парень, который подошел чуть позже, тоже его понимал и даже задал несколько уточняющих вопросов.

– Давай чек и деньги и подожди тут, – Мирек бесцеремонно забрал у Лары ворох цветных купюр и хмыкнул: – Они тебе дали венгерские флоринты. Вот же суки!

– Я с тобой, – приятель кивнул ему, и оба парня – как были, со скейтами и в одинаковых кепках козырьками назад – вошли в обменник.

Лара осталась переживать на улице. На удивление, было все тихо – даже криков не было слышно. Но через пятнадцать минут парни вернулись, и Мирек сунул ей пачку крон.

– Держи, по вип-курсу поменяли.

– Спасибо! – Лара счастливо улыбнулась сквозь еще не высохшие слезы. – Как вам удалось?

– Пригрозили финансовой полицией, – хмыкнул другой, и вдруг по его интонации и по собравшимся в уголках глаз морщинкам Лара сообразила, что этот товарищ прилично старше Мирка. И даже скорее всего старше её самой. Ему лет тридцать, не меньше. Просто сбил с толку скейт и молодежная одежда.

– По закону, – добавил Мирек, – в течение трех часов после обмена ты можешь передумать и вернуть свои деньги обратно.

– Я не знала, – пробормотала Лара, теперь безумно жалея, что так легко сдалась.

– На это они и рассчитывали, – усмехнулся тот, что постарше, и протянул ей руку. – Я Макс.

Она уже привыкла, что тут при знакомстве все друг другу пожимают руку: и мужчины, и женщины – поэтому уверенно сжала его ладонь в ответ.

– Лара! Очень приятно.

– Лара, – тихо проговорил Мирек. Он в первый раз слышал эту форму её имени, и она ему очень понравилась.

– Какие дальше планы, Лара? – спросил Макс. Он был значительно ниже рослого Мирка, но такой же крепкий и жилистый. И довольно симпатичный – подчеркнуто мужские черты лица, лукавый взгляд голубых глаз и обаятельная улыбка.

– Поменять деньги – это и был весь мой план, – беззаботно ответила Лара, ловя себя на том, что улыбается Максу. – А потом я хотела гулять по Праге!

– Может, подойдет наша компания? – галантно предложил Макс, переглянувшись с Мирком.

Лара на секунду заколебалась: все же тут её студент… Но она ведь не делает ничего предосудительного? Просто гуляет. И тем более они будут не вдвоем.

– С удовольствием, – улыбнулась она, и от неприкрытой радости, вспыхнувшей в зеленых глазах Мирека, вдруг сжалось сердце.

Эта была классная прогулка! После всех пережитых сегодня волнений Лару наконец отпустило, в кровь выплеснулись эндорфины, и она чувствовала себя такой свободной и счастливой, как никогда раньше. Парни наперебой шутили и развлекали её, а Лара хохотала и немного заигрывала с Максом. Почему именно с ним? Потому что это было весело и совершенно безопасно: несмотря на то что она ему понравилась, не было ощущения, что он заинтересован в продолжении общения. А вот флиртовать с Миреком было невозможно сразу по нескольким причинам. Во-первых, он её студент, а во-вторых, это могло плохо кончиться. Ну или хорошо. Это как посмотреть.

В отличие от продуманной экскурсии, которую проводил ей Лукаш, эта прогулка была больше похоже на шатание по городу. Парни просто шли (а иногда и ехали) куда глаза глядят, и это было в сотни раз круче! Они заворачивали в какие-то дворики, шагали вдоль дорог, неожиданно выныривали возле каких-то достопримечательностей и снова терялись в пражских закоулках. А потом вдруг наткнулись на классную лестницу и тут же завопили, что им надо срочно тут покататься. Они по очереди скатывались по перилам, прыгали через ступени, вскакивали двумя колесами на край парапета, а у Лары каждый раз замирало сердце. При этом Макс, выполняющий трюки, вызывал у неё только удивление и сдержанное восхищение, а вот Мирек… Мирек пробуждал гораздо более сложный комплекс чувств. Поганец и так-то был хорош, а на скейте вообще превращался в ожившую сексуальную фантазию. Дерзкий, ловкий и безумно красивый в этой заломленной набок бейсболке, широких черных штанах и белой толстовке. Поразительно сексуальный в каждом своем резком движении, в каждом повороте доски, послушно следующей его приказам.

Насмотревшись на ребят, Лара через некоторое время стала мысленно их сравнивать и поняла, что Макс катается ровнее и увереннее. Видно было, что у него больше опыта. Мирек же катался более импульсивно и зло, как будто пытаясь что-то кому-то доказать.

Но когда он особенно лихо прокрутил под ногами доску, а потом в этом же прыжке красиво съехал по узким металлическим перилам, Макс одобрительно присвистнул.

– Ты бы сегодня так прыгал, когда мы видео снимали, – поддел он его. – Или ты такие трюки делаешь, только когда Лара рядом?

Мирек вдруг покраснел, тут же перешел на чешский и выдал своему старшему другу что-то длинное и, очевидно, матерное. Тот заржал и больше к этой теме не возвращался.

Неожиданно они вышли к набережной, и Лара в который раз поразилась тому, какая Влтава величественная. В реке, спокойно и властно несущей свои воды, чувствовалась такая мощь, что внутри все обмирало от восторга.

– Смотри, танцующий дом, – показал ей куда-то в сторону Мирек. Лара сначала не поняла, потом присмотрелась к странно изогнутому зданию и удивленно рассмеялась: цилиндрический, немного расширяющийся кверху дом напоминал мужскую фигуру, которая прижала к себе вторую часть здания, похожую на женщину с тонкой талией и развевающейся в танце юбкой. Такой деконструктивизм был абсолютно не в духе старинной средневековой Праги, но при этом неожиданно шёл ей. «А Прага-то, оказывается, хулиганка», – с улыбкой подумала Лара.

– Пойдемте на Наплавку, – предложил Макс.

– А что там сегодня? – недоуменно дернул плечом Мирек.

– Сегодня суббота, там точно что-то будет!

И он был прав. В этот раз на Наплавке – так называлось живописное местечко на набережной – был фестиваль уличной еды. Они побродили между лотками и в итоге взяли такос – мексиканские лепешки с мясной начинкой, причем ребята попытались заплатить за Лару, но она категорически отказалась. Они и так ей помогли, не хватало еще чувствовать себя должной. Такос оказались очень вкусными, но такими острыми, что у Лары перехватывало дыхание и каждый кусочек приходилось запивать.

– Да разве это остро? – поддразнивал Макс, который с удовольствием ел свой такос, даже не морщась.

– Ужасно остро! – Лара чувствовала себя огнедышащим драконом.

– Нееет, – ухмыльнулся тот, – это ерунда. Вот я в Мексике в прошлом году соус один попробовал, так это был чистый ад! Я чуть не умер, причем два раза. Знаешь же главный секрет всех острых блюд? Они жгутся не только на входе, но и на выходе.

– В смысле? – не сообразила Лара.

– В смысле, что потом задницу хочется в ведерко со льдом засунуть, – расхохотался Макс, и она, не удержавшись, тоже рассмеялась. И тут внезапно поймала взгляд Мирека.

Острый, ревнивый, злой.

От которого перехватило дыхание еще похлеще, чем от мексиканской еды.

– Ты когда домой? – хмуро спросил он у Макса.

– Да уже скоро ехать надо, могу вас подбросить. Лара, ты же тоже в общежитии живешь?

– Да, – кивнула она. Забавно, но за весь вечер они так ни разу и не упомянули, что Лара вообще-то преподаватель Мирека. Его друг наверняка подумал, что она тоже студентка.