Практика в преисподней (магическая штучка-2)

Глава 1

Глава 1

- Отдай свою душшшу-у-у-у! – рычал огромный рогатый монстр, нависая над распятым юношей.

«Шшу-шшу-шшу!» - повторяло за ним эхо, отражаясь от сводов высокой пещеры.

- Не отдам! – выкрикнул парень прежде, чем глухо застонать от боли. К его ничем не покрытой груди приложили раскаленный металлический стержень.

«Отдам… отдам… отдам…» - словно издеваясь, рокотало эхо.

- Отдай! И станет легко. Боль прекратится. Не только физическая. Она тебя не любит и не полюбит никогда. Сейчас ты терзаешься, томишься, а без души ты больше не вспомнишь о ней. Отдай свою душу!

- Но я ее люблю и не хочу забывать! – сдавленно захрипел юноша, снова корчась от боли.

Если бы его руки не были примотаны к деревянным брусьям импровизированного Т-образного распятья, он согнулся бы пополам, но веревки крепко держали истерзанное тело. Красный кулак монстра врезался в живот юноши, и он закашлялся, жадно хватая ртом воздух.

- Тогда я притащу ее сюда и стану пытать у тебя на глазах! – рассмеялось чудовище.

«Пытать… пытать…» - глумилось эхо, еще больше нагнетая обстановку.

- Я не верю тебе, туррон! – выдохнул паренек, и его руки сжались в кулаки, отчего веревки впились в запястья еще сильнее.

По его лицу с мокрых волос стекали крупные капли пота, тело покрывала испарина. И вообще, по всему чувствовалось, что в пещере очень жарко, только я почему-то этого не ощущала. Возможно, потому, что у меня-то как раз этого самого тела и не было. Я парила, как тогда, на занятиях с куратором. Могла подлететь ближе к огромному монстру. Так изображали дьявола на древних гравюрах: высокий рост, массивные рога, внушительные клыки и красная кожа. Внешность чудовища никак не вязалась с обликом турронов, которых нам показывали на занятиях. Этот был в разы страшнее, и во столько же раз отвратительнее.

- Не веришшшшь мне? – прошипел дьявол. – Эй, кто там?

В арке возникла фигура. Подлетев к ней ближе, рассмотрела более привычного моему представлению туррона: вполне человеческий облик, небольшие рожки, бородка, хвост и никаких клыков.

- Повелитель! – бесстрастно произнес «новенький» и чуть склонил голову.

- Привести сюда Тану Едемскую!

Что? Он сказал Тану Едемскую? Точно помнила, что так зовут сестру Юрия. И хоть рассказывал он о ней всего лишь один раз, но я запомнила. Девушка, кажется, очень любила наряжаться и мечтала о выгодном замужестве.

Туррон в арке исчез, чтобы через пару секунд появиться вновь, крепко держа за руку упирающуюся красивую шатенку. Чем-то она действительно напоминала Юрку.

- Тана! Тана! – простонал юноша.

- Апехтин, даже здесь ты! – простонала девушка. – Как же ты меня достал!

Взгляд юноши потух, он низко опустил голову.

- Убедился? – зарычал туррон-повелитель. – Я никогда не вру! Итак, твой ответ! Ты отдашь мне душу?

- Нет. – Юноша вскинул голову и с презрением посмотрел в глаза чудовищу.

- Ответ неверный. Раздеть ее! Привязать!

В арке возникли еще несколько фигур турронов. А я никак не могла понять, почему мне вся эта сцена кажется странной.

Решила оглядеться, облетев странное место, в которое попала волей случая. К пещере определенно приложил руку человек и сделал это достаточно давно. Слишком гладкий для образованного природой сводчатый потолок поддерживали полуразвалившиеся толстые колонны. Кое-где еще сохранились части каменных фресок с письменами на неизвестном мне языке. А мерцающий свет, тускло освещавший пространство, исходил из реки раскаленной лавы, разрезающей пещеру пополам. Красно-оранжевая субстанция в ней бурлила и вздымалась пузырями, которые лопались с противным булькающим звуком.

На бутафорию походило мало. Скорее, напоминало старый заброшенный храм, построенный во славу какому-то древнему злому божеству. Что ж, антураж вполне располагал к чему-то зловещему и страшному, разумеется, в человеческом представлении.

Несколько турронов привязывали девицу к только что установленному столбу – близнецу того, на котором распяли юношу. Противный визг огласил пещеру, как только гефы закончили свое дело. И почему она не кричала раньше? Словно хотела, чтобы ее обездвижили, а как только оказалась привязана, сразу вспомнила, что нужно испугаться. Я бы померла со страху, еще только выйдя из арки, а она нет. Вон, как живо отчитала незадачливого ухажера. К сожалению, юноша ничего подозрительно не заметил. Он восторженно смотрел на девушку, словно она была его персональной богиней. Но стоило ей закричать, как паренек вздрогнул, и его лицо исказилось мукой.

- Тана! – простонал он.

- Отдай им все! – заорала девица, когда один из туронов поднес к ней раскаленный докрасна металлический стержень. – Нет! Нет! Не надо! Апехтин, отдай им все-е-о-о!

Юноша зажмурился, его тело напряглось, силясь разорвать путы.

- Не пытайся применить магию, в этом месте она все равно не сработает. Лучше отдай душу! – монстр приподнял за подбородок голову пленника и уставился в его глаза. – Отдашшшшь?

Глава 2

Глава 2

Пока я натягивала джинсы и дежурную мантию, Элазар развел бурную деятельность. Да и кабинет Кремера преобразился, превратившись в зал для собраний. Почти всю длину занимал широкий и очень длинный стол, за которым сейчас разместились сосредоточенные, очень важные маги. Они изо всех сил пытались изобразить спокойствие, чинно беседуя меж собой, но глаза выдавали – слишком сильно им хотелось узнать, зачем так спешно Фонтей их собрал.

Хозяин кабинета что-то записывал в небольшой блокнот под тихую диктовку Элазара. Они вдвоем отошли к окнам и, по всей видимости, использовали какие-то чары, потому что разобрать, о чем беседовали мужчины, никому не удавалось. А желающие были.

Почти никого из магической братии я не знала. Разве что, отца хищницы – Кшиштофа Кавецкого. Любопытно, он всегда такой надутый или просто мне везет? Он сидел совсем недалеко от беседующих Фонтея и Кремера. И, могу поспорить, совсем не слушал своего собеседника, пытающегося ему что-то рассказать. Все его внимание было направленно совсем на другой разговор. Но Кавецкий хмурился, брови сдвинул так, что они превратились в одну сплошную линию, а на лице была такая досада, что мне сразу стало понятно – он не разобрал ни слова.

- Да здесь весь магический совет, - прошептал мне Едемский. Мы с ним мялись у порога, не решаясь войти. – Почти полным составом!

- Почему почти? – не удержавшись, спросила я.

- Так верховного мага-то нет.

А ведь и правда, Федорицкого-старшего не было. Вряд ли он вместил бы столь внушительное тело под стол или в шкаф для бумаг.

- Я и Кирилла несколько дней не встречал, - поделился он со мною наблюдениями. – Обычно они с Даном неразлучны, а тут младшего Кремера видел часто, но отчего-то без Федорицкого.

- Странно, - согласилась с ним я. Бывший верховный маг в последние дни не отходил от Фонтея, а тут вдруг не пришел на такое важное собрание. Правда, еще существовала вероятность того, что его отправили с каким-нибудь поручением.

Наконец, Кремер убрал блокнот в нагрудный карман кожаной куртки и кивнул деду. Магическая завеса спала, потому что все присутствующие услышали, как шелестят странички.

- Итак, господа, полагаю, все в сборе? – Элазар окинул собравшихся взглядом. – Где Филипп?

- За ним уже послали, магистр, - сообщил ему пожилой маг. Фонтей нахмурился, а потом увидел нас.

- А, молодежь! Проходите сюда. Вот сюда ко мне, на диван! – приказали нам. И если я шла молча, то Едемский раскланивался почти с каждым магом.

Хотя, у меня здесь тоже имелся знакомый, с которым в последнее время мы никак не пересекались. Он подпирал окно и не сводил с меня зеленых глаз. А я смотрела на него. Если бы сейчас под ногами возникла преграда, то вряд ли бы я ее заметила. Просто позорно бы растянулась. Волновалась ли я? Еще как, но старалась дышать ровно, медленно про себя считая до 10. «У Кремера невеста, а здесь сидит будущий тесть. Невеста… Невеста…» - как мантру повторяла я. Даже не знаю для чего. Наверное, для того, чтобы мое глупое сердце не стучало так отчаянно. Как же я скучала! Не видеть его – пытка, а видеть – пытка изощренная!

- Доброе утро, лорд куратор, - как можно спокойнее поздоровалась с ним.

- Какой я вам теперь куратор, Ксения? – улыбнулся Кремер. – Я теперь такой же ученик, как и вы. Доброе утро.

В кабинет вбежал юный маг в кепке посыльного. Он так спешил, что запыхался, а на его щеках выступил густой румянец.

- Магистр Фонтей! – выпалил он, едва переведя дыхание. – Магистра Федорицкого нигде не нашли. На связь он не выходит. Также пропал и его сын.

- Спасибо, юноша. Свободен! – процедил Элазар, и взгляд его не предвещал ничего хорошего. – Итак, господа, я собрал вас здесь за тем, чтобы сообщить, что среди вас есть предатель, и, быть может, не один. Первый подозреваемый у нас уже есть. Это, как вы поняли, бывший верховный маг Филипп Федорицкий.

- Что? Что? – загудели возмущенные маги.

- А что здесь делают дети? – о! Полетели камни и в наш с Юркой огород.

- Объясните толком, что происходит?

- Объясню, - вздохнул Фонтей. – Толком все и объясню. Пропал «Хранитель душ».

Все разом замолчали. Тишина наступила такая, что, казалось, ее можно потрогать. У меня в голове не укладывалось – неужели Федорицкий предатель и сотрудничает с турронами? Он производил очень приятное впечатление. Да и Кирилл неплохой, просто у нас с ним как-то сразу все пошло не так. По крайней мере, я на него не обижалась за тот поцелуй в столовой. Мы почти не встречались, а если и сталкивались, то обходились скупыми приветствиями.

- Это невозможно! – наконец, выкрикнул весьма преклонного возраста маг. – Я лично неделю назад проводил инвентаризацию того раздела, и артефакт был на месте! Кшиштов может подтвердить!

- А? Да-а… - протянул Кавецкий. Не нравился он мне! Хотя, я сторона заинтересованная.

- Успокойтесь! – остановил их Элазар. – Артефакт находился в Хранилище, когда я пришел убедиться в его наличие. Но, к сожалению, он не настоящий. Очень хорошая, просто великолепная подделка. И если бы несколько веков назад я своими глазами не видел бы его в действии, тоже не подумал о подмене. И все же, это подделка!

Глава 3

Глава 3

Родители по мне очень скучали, в чем заверила меня мама, после того, как закончила передавать многочисленные приветы от друзей и родственников. Жизнь текла в привычном русле. Человечество и не подразумевало, что идет страшная война, цена которой не человеческие жизни, а гораздо больше – человеческие души.

Поговорила с мамой очень быстро. Я ее, конечно, очень люблю, но сейчас все мои мысли были совершенно в ином месте – там, за стенкой. Получив порцию родительской любви и наказ одеваться тепло и кушать вовремя, мышкой скользнула к дверям. Полог тишины. Ни звука из спальни старого чародея. С ума они там сошли, что ли? Я же здесь умру от любопытства раньше, чем закончится их секретный разговор!

Не пойдет! Как там меня учил дед? Любая магическая защита неидеальна. А значит… Значит в ней есть брешь! И главное, эту брешь нащупать. Как жаль, что я не вижу энергетических линий в скрытом поле. Странно, тогда в столовой, когда маг нападал на Глеба, видела, а сейчас нет. Ну да ничего, женщины существа изворотливые. Зря Фонтей мне показал один фокус! Зря! Дело в том, что свою магическую силу чародей мог представить в любом виде. Например, представишь, что это мощный таран, и она ударит по вражеским воротам. Или представишь, что горюющего друга ласкают теплые солнечные лучи, и у него на душе станет светлее.

Не знал тогда Элазар, на что я способна. Не знал. Перейдя на магическое зрение, увидела свой фон, который лучиками отходил от меня, а потом (все как учили!) пожелала, чтобы спокойное свечение моей магии превратилось в огромное количество крошечных муравьишек, и всех их направила на поиски бреши.

Шустрые искорки расползлись, проверяя магический полог на прочность, но, куда бы они не тыкались, нигде ничего похожего на изъян не наблюдалось. Да, все же дед далеко не дилетант в своем ремесле. Через минуту поисков я почти отчаялась и мысленно заскулила. Как вдруг один из муравьев что-то нащупал – совсем микроскопическую щелку, но… Усилием воли уменьшила муравья-победителя, и он беспрепятственно пролез в магическую брешь. Ура! Еще бы не засекли меня за столь постыдным занятием! Поставила на вход в кабинет свою защиту, на случай незваных гостей, а сама обратилась в слух.

Видеть глазами искорки я могла тоже, но смотреть в целом было не на что. Ну, сидят два мужчины. Ну, пьют чай. Ну, разговаривают. А вот о чем они разговаривают за этим самым чаем, это вопрос другой. Важный и чертовски любопытный.

- Значит, никого? – спросил Фонтей.

- Никого.

- Да, ситуация. Я надеялся, что хоть какую-то зацепку турроны нам оставят, - нахмурился Элазар и поставил свою чашку на стол. – А что на счет Федорицких?

- Ищем.

- Филипп – большой пройдоха, хитрец и интриган, но не предатель. Слишком теплое место он занимал среди магов, чтобы вот так рискнуть всем. – Чародей вскочил и нервно заходил по комнате. – Ты не смотри на меня. Чай-то пей.

- Я пью. Спасибо. – Кремер откусил пирожок и запил его чаем.

- Нравится? – поинтересовался дед.

В своей манере поинтересовался, с подвохом. Я успела хорошо его изучить. И вдруг подумала, что умница и молодец сегодня вовсе не я. Меня словно здесь ждали, без меня не начинали беседовать. Уж не экзамен ли я сдаю на взлом магической защиты?

Напряглась – не без этого, но подслушивать не перестала. Оказалось, что просто не могу так поступить.

- Что? – Кремер не расслышал вопроса. – А, да. Очень вкусно.

- Внучка моя, говорю, нравится? Ксения? – ну, точно! Знал старый хитрец, что я обязательно полезу подслушивать! Знал и ждал!

Кремер закашлялся, подавившись пирожком. Вообще, людей, то есть этих… магов предупреждать же надо! О чем только родственничек думает? Итак надежда на любовь относительно призрачная, а если подавится, то ведь совсем никакой не будет. Но любопытство уже подняло голову, насторожилось и сделало охотничью стойку.

- Не понимаю, почему вы об этом спросили, магистр, - наконец, ответил лорд бывший куратор.

- Не понимаешь? – Элазар вновь опустился на свой пуф прямо напротив Кремера. – А я понимаю и вижу гораздо больше, чем мне стараются показать. Живу давно. Так вот, внучка у меня одна, а я проверял и поисковик запускал. Только Ксении передался мой дар, только в ней течет кровь великих охотников на гефов! И мне не безразлична ее судьба. Понял?

- Понял. – Глаз лорд куратор не опустил, но и отвечать на вопрос не спешил тоже.

- Так нравится тебе Ксения? – очень серьезно спросил дед.

- Очень.

- Так женись! Чего тянуть-то?

У меня вся кровь прилила щекам, я почувствовала, как загорелись сначала они, а потом и уши. Сердце стучало так сильно, что его пульсация отдавалась даже в кончиках пальцев. Не знаю, какой ответ я ждала, но затаила и без того сбившееся от волнения дыхание.

- Не могу. И на это есть две причины.

А вот теперь, казалось, мое бедное сердце стало пропускать удары.

- Ты ее не любишь? – и если бы не знакомая ухмылка, то я бы подумала, что Фонтея и правда интересует этот вопрос, но похоже он просто направлял разговор. Только вот для чего. Скорее, не для чего, а для кого. Это для меня сейчас расставлялись точки над «i». Чтобы я выкинула лорда куратора из головы и не питала ложных надежд.

Глава 4

Глава 4

- Без тайн никак не получится, ибо постичь одному существу все, что таит в себе огромный мир, не дано, - изрек родственник, чем взбесил неимоверно. Хочет хранить свои секреты, так и пусть хранит. На здоровье! Но сказавши «а», говори и «б»! Или молчи!

- Зачем ты меня сюда притащил? – спросила я.

Лучше бы остались в университете. Мы как раз дошли до порталов. Тема увлекла, тем более получалось у меня довольно неплохо. Строить путь через огромный пласт пространства оказалось сложно, но безумно интересно. Если бы я немного потренировалась, то смогла бы попасть в гости к родителям в любое удобное время.

- Покаяться, - тяжело вздохнул дед, его плечи поникли, а вид стал как у побитой собаки. Мне вдруг его так жалко стало. Все же, несмотря на его скверный характер и порой чрезмерную ядовитость, Фонтей мне нравился. Более того, я давно смирилась с его присутствием в своей жизни, приняла как что-то неотъемлемое, неотделимое от меня.

- В чем? – Состояние было такое, что признайся мне он сейчас даже в самых ужасных преступлениях, я постараюсь найти ему оправдание.

- Какая самая главная цель алхимии? – вдруг спросил он.

Ничего себе, переходы! Это же откуда-то из курса средневековой истории.

- Кажется, поиски философского камня? – неуверенно спросила я.

- Философского камня, - подтвердил Элазар. – Но, что означает это понятие?

- Э-э-э… Неужели, камень? – догадливость – наше все.

- Очень смешно, - не остался в долгу Фонтей. – Философский камень – это основа основ, это столп, на котором держится мир, это власть и… бессмертие.

- Бессмертие? – Ох, что-то мне расклад все больше и больше бессменного Гарри напоминал. Не удивлюсь, если у них еще найдется какой-нибудь местный Волан-де-Морт.

- Не в том смысле, который ты в это вкладываешь, - дед предпочел не замечать моего ярко выраженного сарказма. Интересно, какой другой смысл может быть у бессмертия?

- И в каком же, если это нее очередной секрет? – меня смерили взглядом, снисходительным таким.

- Тело человеческое – тлен, именно оно стареет, умирает, гниет и рано или поздно превращается в прах. Лишь душа бессмертна, лишь она существует вне времени и пространства. В этом ее сила, но в этом и основное неудобство для тех, кто планирует использовать ее энергию.

Элазар помолчал, потом не спеша подошел к одной из тумб и взял кольцо. Спокойно так взял. Танталум не причинил ему никакого вреда, не оказал сопротивления, лишь темно рубиновый камень сверкнул в тусклом свете магических светильников.

- Болгий, - произнес Фонтей. – Я знал его при жизни. Так себе был человек, и маг не ахти.

Кольцо в руках Элазара завибрировало и выплюнуло слабенькую струйку грязно серых возмущенных искорок.

- А с чем ты, собственно, не согласен? Со своим посредственным уровнем, который ты даже не удосужился толком развить при жизни? А! – догадался дед. – Ты из тех напыщенных глупцов, которые считают, что наличие магии делает их выше человечества. Милый мой, обезьяна, научившаяся курить сигару, не перестает быть обезьяной и человеком не становится. Хотя и ей курение вредит.

Рубин сверкнул гневно, и искры посыпались голубые.

- Каким дураком был при жизни, таким остался и сейчас. Да, зря истоки пороков ищут в генах, они в душе, - вздохнул Элазар, водружая кольцо на место.

- Дед! – прикрикнула я, потому что окончательно запуталась в своих собственных загадках. – Ты хочешь сказать, что все эти маги живы?

- Нет, Ксения. Маги давно мертвы, а вот их души живы. Более того, ограничены определенными рамками, а значит, доступны.

- Дед! – теперь уже я начинала злиться.

- Прости, не знаю с чего начать. Все, что произошло, начиналось не один век. Ситуация развивалась долго, обрастая событиями и подробностями.

- Начни сначала. Кольца – это ведь души магов?

- Кольца – это души глупых магов, детка, - устало выдохнул Фонтей и щелкнул пальцами. Около стены появился небольшой уютный диванчик. – Стар я стал, немощен. Присядем?

Ага, стар! Мне за ним не угнаться! Наверняка накосячил, а теперь не знает, как признаться так, чтобы поменьше вины на себя взять.

- Ну, давай присядем! – сложив руки на груди, первая прошла к дивану. А когда Элазар сел рядом, тоном не терпящим возражений произнесла: - Выкладывай.

А в ответ тишина. Посмотрела на деда. Переживает и, похоже, очень сильно.

- Это ведь из-за тебя все это? – я обвела взглядом трибуны с кольцами.

- Косвенным образом, - нехотя признался Фонтей. – Но только косвенным.

- Тогда колись. Ты придумал обращать души в кольца?

- Не я, и не в кольца. Танталум – это камень, самый стойкий материал из существующих на вашей планете.

Глава 5

Глава 5

Война… Это страшное слово звучало страшным набатом в сердце Сильвестра Кремера. О коварстве, хитрости и изворотливости иных он знал не понаслышке. Никогда еще борьба не принимала таких масштабов. Казалось, сама планета взбунтовалась, обостряя ситуацию климатическими катастрофами, которые уносили немало человеческих жизней.

Никогда еще он так не уставал, перемещаясь из одной точки мира в другую. Зачастую, его присутствие требовалось в нескольких местах одновременно. И он старался успеть. Туррон побери! Как же он старался объять необъятное, исполняя главную задачу мага. Кремер пытался сохранить этот мир для человечества, зная, что большинство из живущих его попросту недостойны. Хотя, нет. Кого он обманывает? Он старался лишь для нее, для девчонки, к которой не имел права приближаться, потому что честных отношений предложить не мог, а других именно с ней не хотел. Для той, что никак не хотела уходить из его мыслей, не смотря на все усилия.

И вроде не было в ней ничего особенного, но не для него. Один взгляд серых глаз, одна улыбка и на душе у мага становилось светлее. Отчего он не встретил Ксению Соколову раньше, до того, как связал себя клятвой, дав обещание усопшему? Что сейчас об этом думать? Кремер желал ей счастья в свободном от иных мире. Счастья не с ним. Без него. И сам не представлял, как сможет пережить это. Но ничего иного Вест предложить ей не в праве.

Между ними всегда будет стоять Франа Кавецкая, пока его невеста, но… Их свадьбу отсрочила лишь война. Странная женщина. С момента их помолвки они практически не встречались с глазу на глаз. Кроме того случая, когда она внезапно проявила интерес его эксперименту с человеческими девушками, наделенными спящим даром. Вообще, ему всегда казалось, что Кавецкой так же ненавистен их будущий союз, как и ему самому. Она неизменно занимала место рядом с ним на официальных приемах, вежливо приветствовала, столкнувшись в коридорах университета, и… всегда пресекала любые его попытки сблизиться, будь то приглашение на ужин или любая иная встреча в неформальной обстановке. Поначалу такое ее поведение несколько удивляло, но потом он просто пустил все на самотек. Ведь, по большому счету, единственное, что от него требовалось это произнести брачные клятвы и сделать наследника. В конце концов, Сильвестр тоже не горел желанием дружить с навязанной невестой.

Семейный склеп Кремеров находился на пологом холме в саду родового поместья. Давненько Сильвестр не бывал здесь. Последний раз, когда хоронили отца. Тяжелая каменная дверь отзывалась лишь на магию крови, и пришлось проколоть палец, чтобы капнуть на артефакт.

Узкий проход уходил вниз. Как только Кремер ступил в коридор, на стенах вспыхнули магические светильники. Девятая колонна… Тайник… О чем говорил родитель перед смертью?

Огромный зал, где нашли последнее пристанище все представители древнего магического рода, был огромен. Куполообразный потолок, символизирующий звездное небо, поддерживали девять колонн. Одинаковых, как близнецы. И как узнать, какая из них девятая? Ему никогда и в голову не приходило, что у колонн может быть нумерация. Так какая же из них первая, а какая последняя – девятая?

Сильвестр двинулся по окружности зала, внимательно всматриваясь в каменные столбы. А ведь отличие все же есть. Мимолетное, едва заметное глазу, но есть. Колонны обвивала мраморная виноградная лоза. И если стебли и листья не отливались друг от друга, то плоды художник изобразил в разное время своего цикла : от цветения до тяжелых гроздей спелого винограда. Все начинается с цветения и заканчивается сбором урожая.

Подтверждали его догадку и полу стершиеся надписи у основания колонн. «Domum - dimidium totius.» - гласила надпись на колонне, где виноград только зацветал. Да, начало – это половина целого, тут не поспоришь. Тогда, исходя из правил магической цикличности, последняя колонна должна быть следующей против часовой стрелки.

- Quisque ex fine solum initium novum – прочитал надпись вслух. Отец не отправил бы его к этой колонне просто так. Значит, конец действительно начало для чего-то, он надеялся, хорошего, ибо плохого в последнее время более чем достаточно.

Но как бы он не всматривался в орнамент и надпись, никакого тайника не обнаружил. «Конец – начало…» - стучало в голове. В этих словах скрыта подсказка, Сильвестр чувствовал. Начало – основание колонны, оттуда начинается орнамент.

Опустившись на колени, он стал рассматривать каменный стебель. Почти на границе с полом Сильвестр нашел подсказку. На одном из крошечных листиков отец нацарапал три буквы «u», «r» и «s». Урс – основатель рода Кремеров, прародитель и архимаг. Его саркофаг покоился в самом центре семейного склепа. Именно его окружали девять колонн.

Под тяжелой каменной крышкой оказался скелет, облаченный в рыцарские доспехи. Руки скелета сжимали рукоять большого, двуручного меча. Кожаные детали давно истлели, но золото и драгоценные камни по-прежнему радовали глаз.

Тревожить вечный покой усопшего не самое лучшее занятие, но обыскать его придется. Сильвестр уже протянул руки, чтобы отогнуть латы, но тут его взгляд зацепился за навершие рукояти. Те же три буквы, которые написал родитель. Неужели, тайник в мече? Кремер осторожно дотронулся до золотого шара, которым оканчивалась рукоять, и попробовал его открутить. Нехотя, но он поддался, открыв небольшую полость. Всего два листочка, аккуратно сложенные в несколько раз, а сколько жизней и судеб от них зависит!

Глава 6

Глава 6

Сок мы, конечно, выпили. Более того, где-то в глубине души я даже была благодарна Элазару за то, что он заставил нс сделать эти шаги друг другу на встречу. Но наши пять минут закончились, а проблемы остались. Разве может существовать любовь в мире, который почти мертв? Бытие которого условно и висит на волоске? Нет, сначала нужно спасти все то, что мне дорого с детства и уж потом разбираться со своими чувствами. Впрочем, если Кавецкие действительно окажутся камнем преткновения, то полезное вполне можно совместить с чертовски приятным.

- Можешь считать, что ты добился своего, - сказала деду. – Я отправлюсь в храм с Вестом.

- Нет! – категорично заявил Кремер.

- Нет! – вторил ему Фонтей. Что-то моя интуиция стала давать сбои. Разве не добивался он того, чтобы мы отправились в храм вместе?

- Поясни мне, что ты имел в виду, когда говорил о том, что Вест не должен соваться туда один? – игры закончились.

- Ксения, я имел в виду то, что храм просто опутан древней и современной магией. Не зря мы заговорили о зрячем. Без подобного дара проникнуть внутрь незамеченными будет весьма затруднительно, - пояснил мне дед. – Неужели ты подумала, что я даже в самых страшных мыслях смогу отпустить тебя в такое рискованное путешествие?

- А другие, значит, могут? Те отцы и матери, чьи дети возвращаются с пустым взглядом? Знаешь, дед, я тебя, конечно, люблю, но сейчас ты в корне не прав! – Элазар нервно поерзал, но не возразил, и тогда я обернулась к Кремеру. – А тебя я одного туда, вообще, не отпущу, понял? Если с тобой что-нибудь случится, то я все равно жить не смогу, так уж лучше там… Вместе…

И вся выдержка моя кончилась. Вот просто лопнула, как мыльный пузырь. Я всхлипнула и уставилась в окно. Уж лучше смотреть на небо сплошь затянутое свинцовыми тучами, чем на их виноватые физиономии. Мужчины! Решают они! А меня спросить не надо? Ксюшенька немая, тупая и незрячая?

«Незрячая… Незрячая…» - эхом пронеслось в голове.

Перед глазами ясно встала картина: столовая, прыщавый проклятийник, насылающий на Глеба темную колдовство и мы с Юлкой, вцепившиеся в нашего домработника. А ведь тогда Едемский утверждал, что увидеть подобную магию невозможно. Но я видела! И, кажется, Юлка тоже. А Глеба это даже не удивило. Странно!

- Ксения… - ладонь Кремера легла на плечо, отвлекая меня от мыслей. – Прости, но ты нас тоже должна понять, мы очень за тебя волнуемся.

- А я волнуюсь за вас! Это же естественно. Нам нужно все хорошо продумать и подключить того, кто сможет помочь и кому мы могли бы доверять, - выдохнула и облокотилась спиной на широкую грудь Веста. Его рука тут же казалась на моем животе, прижимая еще теснее.

- Вряд ли мы можем хоть кому-то довериться сейчас, малышка, - хрипло выдохнул он куда-то мне в макушку. – Даже ментальные проверки не дают никакого результата.

- Я уверена, что могу доверять вам, и Юлке с Юркой, и Глебу, и даже старому Ахею, а это уже немало! – возразила я, разворачиваясь в руках Кремера.

- Немало, - не стал спорить он и улыбнулся. Как же улыбка преображает его лицо! Оно словно наполняется сиянием, делая его самым красивым мужчиной на Земле.

- А ты, что думаешь? – спросила у Фонтея, который странно помалкивал, качая ногой и внимательно следя за бликами на начищенных туфлях.

- А я думаю, дитя. Просто думаю, - еще более подозрительно изрек дед. – Вы оба пока не готовы для похода в храм, а я не смогу составить вам компанию, как бы не стремился, потому что первородную кровь охотника любой геф чувствует на уровне врожденных инстинктов.

- Но, тогда и Ксюхе нечего там делать! В ней ведь течет вша кровь! – напомнил ему Вест. Ничего у тебя не выйдет, дорогой! Можешь даже не пытаться! Видимо, именно решимость и увидел в глазах Элазар, когда внимательно посмотрел на меня.

- Она рождена на этой планете. Следовательно, поставить блок, усложняющий для иных ее обнаружение, не составит труда, - Фонтей вздохнул. – И потом, за ней лучше присматривать, находясь рядом, а не отвлекаться на ее партизанские вылазки. Ксения все равно последует за тобой, уж я-то знаю. Сам бы так поступил.

Кремер хмыкнул и его сильнее обнял меня.

- В этом, определенно, есть логика, - согласился он.

А у меня ни на секунду из головы не выходил Глеб. За последнее время, я уже как-то привыкла прислушиваться к себе, и сейчас что-то мне подсказывало о важности того события. «Видеть… Зрячие…» - хмм!

- Зрячие – это ведь те, кто видит магию, в любом ее проявлении? Я правильно поняла? – вопрос давно вертелся на языке, но кроме отрывочных сведений из вводного курса и краткого рассказа Едемского, я о подобных магах не знала ничего.

- Не только. Зрячие видят следы магического вмешательства и вполне способны распознать наложенные чары, - просветил дед.

- А я могу быть зрячей?

- Ты?!

- Ты?!! – два вопроса вырвались и полетели в меня одновременно, а два удивленно-негодующих взгляда сошлись в одной точке. И этой точкой стала я, чувствуя себя мишенью на стрельбищах.

Глава 7

Глава 7

Как и предполагал дед, Юркин отец оказался чист. После проверки его внешний лоск несколько потускнел. И хотя Григорий Демидович выглядел несколько бледным, однако глаза его сверкали. Он долго тряс руку Элазару, восхищаясь его магическими талантами, и даже не возразил, когда Фонтей сообщил ему, что дочь остается здесь, под личным присмотром чародея.

Перед самым уходом, Едемский-старший настойчиво уверял в своей преданности и предлагал помощь, что, даже на мой дилетантский взгляд, в сложившихся обстоятельствах выглядело подозрительным. В прочем, на эту откровенную провокацию не поддался никто, и Элазар, попросив мага внимательно наблюдать и прислушиваться ко всем важным, по его мнению, разговорам, отослал его домой. Мы же с Вестом облегченно выдохнули. Дед, конечно, неплохой, его эксперимент с возникновением магов нужный и своевременный, но… Мы ответственны за тех, кого приручили! А он смалодушничал и бросил магов, как котят, которые все еще нуждались в кормлении. И вот что из этого вышло. Кажется, Фонтей и сам понимал это. Но сознание, формировавшееся столетиями, не исправишь мгновенно, даже применив кардинальные меры. На это потребуется время, множество сил и еще больше терпения. Дед все это осознавал и прибывал в задумчивости и печали.

Запыхавшийся посыльный успел сказать лишь одно слово: «Доставил», как, потеснив его, в кабинет влетела Юлка. Где-то за ней, на заднем плане маячил Глеб и всеми фибрами пытался мимикрировать под окружающую среду, но с его ростом и вечно торчащими в разные стороны волосами, привлекающими внимание, это было весьма затруднительно.

- Я так и знала, что ты, Соколова, во что-нибудь влипнешь! – выпалила она, при этом укоризненно посмотрела на деда и Кремера.

- А что сразу я? – ну да, праведное возмущение вырвалось наружу. – Все задолго до меня сделали, честное слово!

- Так что же произошло? – Жавурина с подозрением обвела взглядом нашу троицу. Глеб еще больше побледнел и попятился.

- Собственно, ничего, я надеюсь, непоправимого не произошло, но разгрести последствия будет нелегко, - наконец, отмер Элазар. – А вы, молодой человек, -обратился он к Глебу, - подождите пока за дверью.

- А я? – вклинился посыльный.

- А вы свободны, - отчеканил дед.

Ни посыльного, ни Глеба уговаривать не пришлось. Они исчезли не магически, но очень быстро и незаметно. А вот Юлка прищурилась и сложила руки на своей мощной груди.

- И-и? – спросила она. Прозвучало, как угроза.

- Расслабьтесь, леди, - усмехнулся дед. – Не смотрите на меня так грозно, наблюдайте лучше вон за тем цветком.

Фонтей указал на фикус, который снова был полон сил и качал мясистыми зелеными листьями.

- Ну, смотрю, - скептически протянула Жавурина. – На нем что, ромашки должны расцвести?

Дед направил на цветок руку, и все повторилось. Листья стремительно стали желтеть и сворачиваться в трубочки. Стебель пожух, накренился.

- Какое расточительство, - покачала головой Юлка. – Растение не жаль? Фикусы, между прочим, избавляют от тревог, переживаний и злости. А по фен-шую, вообще, позволяет направить умственный поток в нужное русло.

- По какому, простите, шую направить? – ехидно уточнил Фонтей, а я, уткнувшись в плечо Веста, всхлипнула, спрятав запредельную улыбку.

- Уже не важно, - печально вздохнула Жавурина. – Растение-то все равно загубили. Зачем только?

- А кроме того, что фикус засох, вы больше ничего не видели?

- Хмм… Вас видела. То, как вы направили руку к цветку, тоже видела. Два голубя за окном пролетели. Лорд Кремер Ксюху за зад… Ой, простите, за спину потрогал!

Сильвестр кашлянул и демонстративно убрал руку, спрятав ее за спину. Причем, смотрел в потолок, и весь его вид говорил о том, что слова Юлки наглая ложь, и он, уважаемый маг, никакого отношения к инциденту не имеет. Я хохотнула, дед, вообще, рассмеялся.

- Глазастая, - похвалил он Жавурину, а нам наказал: - Вот каким внимательным должен быть маг! Вам понятно?

Мы, разумеется, кивнули. Потому что, когда я смотрела на фикус, то никаких голубей за окном не считала. Мне это и в голову не пришло, если честно.

- Итак, леди, это все что вы увидели?

- Да, а было еще что-нибудь?

Фонтей покачал головой.

- Зовите вашего друга, Юлия.

Глеб входил в кабинет осторожно, вжимая голову в плечи и нервно озираясь.

- Расслабься, - хлопнула его по спине Жавурина. – Здесь все свои.

- Интересная у вас тут магия, - выдохнул он. – Никогда такой не видел. Фиолетовый спектр вообще редкий. Я еще в прошлый раз заметил, но след был не такой яркий. А сейчас он насыщенный, словно вы только-только применили силу.

- А теперь? – Элазар снова направил на цветок руку, и фикус вновь стал таким же свежим, как был до его вмешательства.

- Ух, ты! – восхитилась Юлка.

Глава 8

Глава 8

Ничто не могло омрачить моего настроения. Дело в том, что почти все занятия я проводила с Фонтеем. Информативно, конечно, и действенно, но Кремер все это время оставался для меня практически недоступен. И вот сейчас такая удача – я, Юлка и он. А главное, никакого всевидящего ока главного чародея, ибо с Элазаром остался Глеб.

Полигон для практических занятий боевых магов встретил нас мокрой травой, после только что прошедшего дождя. Даже смотреть на это было неприятно, а уж бегать – увольте! У меня с утра еще кроссовки не просохли.

- Наша задача на сегодня – выяснить, насколько быстро и эффективно вы ставите энергитические щиты. Ксения, а для тебя дополнительная задача – научиться удерживать маскирующий полог одновременно с энергитическим щитом. Вопросы? – Сильвестр внимательно посмотрел на нас.

Да, кровь чародеев не водица. До сих пор вспоминаю, как на меня отреагировали эллины. А ведь они, по сути, самые безобидные из гефов. Узнав о том происшествии, дед научил меня достаточно сложному в исполнении фокусу. Кремер называл его маскирующим пологом, а Фонтей – изменением структуры крови. Разумеется, временным. Вся суть процесса сводилась к тому, что под пологом меня переставали замечать гефы. Просто не чувствовали. Вообще. Правда, тестировать пришлось в подвалах, где за магическими запорами находились пленные. Их не выпускали, а меня к ним никто не впускал.

Я создавала плетение из силовых потоков, наблюдая, как оно разрастается в сияние, плотно укутывающее все мое тело, и подходила к клеткам с гефами. Если полог получался удачным, то они никак на меня не реагировали. И тогда Элазар просил разорвать защиту. Стоило сиянию погаснуть, как с иными происходили метаморфозы. Апатичность, с которой они покорно переносили свое заточение, резко менялась на состоянии агрессии. Перекошенные морды, ощеренные в диком оскале, выпущенные когти, горящие злобой глаза – жуткое зрелище. Причем, их действия не поддавались ни логике, ни хоть какому-то здравому смыслу. Гефы рычали и бросались на магическую решетку, выли от боли, отползали, а потом вновь бросались. Словно действовали на уровне рефлексов, целью которых являлось полное уничтожение любого охотника. Я восстанавливала полог, и твари замирали, удивленно осматриваясь вокруг, принюхиваясь. Не проходило и минуты, как они снова впадали в обычное для пленных апатичное состояние.

Как-то однажды после такого теста я решила попытать Фонтея.

- Любопытно, почему на меня гефы набрасываются, а тебя полностью игнорируют. Неужели, ты постоянно меняешь структуру своей крови?

- Нет, моя кровь слишком чужеродна для этого гефы всегда чуют ее. Не стоит и пытаться.

- Но… Как же тогда тебе удается оставаться для них невидимым?

- А меня здесь нет, - лукаво усмехнулся дед. – На самом деле я сейчас спокойно лежу на кровати, а с тобой находится моя астральная проекция.

Что? Да ни в жисть не поверю! Я даже схватила его за руку. Вполне осязаем. Обычный мужчина, средних лет, из плоти и крови. Его даже можно назвать симпатичным. Иногда. Когда не вредничает и не плетет своих интриг. Эх, то есть – никогда.

- Так я тебе и поверила! Ты такой же астральный, как я, - уличила его в страшной неправде. Еще и головой покачала, но Элазара это не смутило.

- Ты еще такое дитя! – рассмеялась эта «проекция».

- Почему тогда я так не могу? Моя астральная проекция существует только в виде энергии. Я могу наблюдать, запоминать и мыслить, а вот помочь или совершить иные физические действия никак не могу. Я даже монетку с места не сдвину!

- Научишься, - спокойно ответил дед. – Фактически, ты даже элементарную проекцию по своему желанию в нужное время создавать не умеешь. А превращать энергию в физическое тело процесс более сложный, чем просто выпускать часть себя. Так что, всему свое время. И потом, воссозданное из энергии тело не может находиться далеко от реального объекта. Даже если маг весьма силен, то расстояние ограничится милей, а, может быть, и меньше.

С того момента я научилась выпускать астральное тело по своему желанию, частично контролировать его и ставить маскирующий полог. А вот энергитические щиты давались мне хуже, зато у Жавуриной они получались мощные. И это не считая того, что она сама являлась природным магическим щитом.

Кремер сегодня выглядел замечательно. Впрочем, как и всегда. Распахнутая кожаная куртка, черная рубашка, расстегнутая до середины груди. Так и хотелось протянуть руку и дотронуться до кожи. Зеленые глаза горят. Ой, и кажется в них недовольство!

- Ксения, ты отвлекаешься, - укоризненно покачал головой объект моих фантазий. – А я, тем временем, рассказываю очень полезные вещи. Или ты передумала идти в храм?

Юлка бросила на меня испепеляющий взгляд.

- Извините, - покаялась я.

- Так вот, на ряду с защитой, вы должны уметь отражать нападение и даже атаковать противника.

Так, а вот это уже интересно. Сколько бы я ни просила, дед ни за что не соглашался обучать меня хоть каким-то, пусть самым простеньким, боевым заклинаниям. Его единственный аргумент, на мой взгляд, был так себе. «Девочкам на войне не место» - отвечал он на все приводимые мною доводы.

Глава 9

Глава 9

Когда наша группа изучала гефов, Кремер создавал очень реалистичные иллюзии, чтобы мы наглядно представляли их облик. С эллинами мне, да и Юлке, довелось столкнуться лично. И не могу сказать, что эта встреча оказалась приятной. Она разрушила мое представление об ангелах, прототипами которых, несомненно, они и являлись.

С турронами столкнулась не я, а мое астральное тело. А поскольку меня не заметили, то смогла наблюдать за этим видом гефов в среде их естественного обитания.

Моррана живьем видела впервые. И теперь пребывала в некотором замешательстве. Думаете, русалки прекрасны? Сказки врут! А, возможно, нам так не посчастливилось напороться на одного из самых уродливых представителей этой расы. Морран изрядно смахивал на огромную жабу с сильно раздутым желтым брюхом и длинными тонкими конечностями, заканчивающимися длинными пальцами соединенными перепонками. Кожа отливала синим, отчего существо напоминало покойника. Пухлые щеки, прикрывая короткую шею, ложились на узкие плечи и были сплошь покрыты бородавками. При каждом вздохе, внутри у него что-то булькало и клокотало, отчего морран еще больше напоминал отвратительную желеобразную кору.

- Фу-у-у… - скривилась Юлка. – Что за мерзость!

- Ага, а он там сейчас сидит и думает, что за уродливая коса и ужасные голубые лупешки у этой человечки, - поддразнила ее я.

- Не ври мне, Ксю! Он не может так обо мне думать! – надулась Жавурина.

И я, в целом, была с ней согласна. Действительно, никто из пленных гефов не мог думать. Их глаза казались пустыми, взгляды бессмысленными. Они просто сидели на дне телеги, стараясь не касаться прутьев энергетической клети. Что характерно, на пленных полностью отсутствовала одежда. Да, собственно, она им была и не нужна. И ведь не поймешь, кто перед тобой, мальчик или девочка? Никаких половых отличий. И отверстий выделительной системы я тоже не заметила. Их туловище плавно переходило в ноги, и никакой тебе задницы.

- Они что… Однополые? – удивленно спросила Юлка, обернувшись к куратору.

- Совершенно верно. Разделения по половым признакам у гефов нет.

- А как же они это… ну… - Жавурина замялась, а боевики неприлично заржали.

- А про это, Юлия, вам стоило внимательнее слушать на моих занятиях, - улыбнулся Вест.

- Я бы такое не пропустила! – горячо возразила она, а практиканты развеселились еще больше.

- Тихо! – рыкнул на них Острожский. – Хотите сами просветить девушек в данном вопросе?

- Таких девушек в вопросах размножения я бы просвещал и просвещал, - хохотнул высокий симпатичный маг и недвусмысленно нам подмигнул.

- Князев, - обманчиво ласково обратился к нему лорд куратор. – Магу стыдно не знать настолько элементарных вещей. Гефам для размножения не нужны девушки, равно как и нет необходимости прибегать к сексу. Более того, их анатомия не предусматривает подобного процесса.

- Почкованием они что ли размножаются? Гермафродиты? – скривилась Жавурина.

- У гермафродитов в организме есть и мужские и женские половые клетки, Юлия. У гефов их нет. Их потому и называют иными, что на нашей планете репродуктивного механизма, которым пользуются они, нет. Разве что, весьма отдаленный и не подходящий для сложных организмов.

- Тогда как же получаются новые особи?

- Примерно, как у земных одноклеточных. Делением. Но для запуска этого процесса необходимо одно условие – энергия человеческих душ. И именно об этом я уже говорил на своих занятиях.

Говорил, факт! Но не так подробно, как сейчас. Я смотрела на гефов и понимала, что у человечества нет другого выхода, как только истребить их. Полностью. Потому что они хищники, и их цель – люди. И нет альтернативы их питания. А у гефов нет иного выхода, как только бороться за свое существование. Хотя, есть еще один выход – смерть. Только, если погибнут гефы, в жизни людей ничего не изменится, а вот если не станет человечества, то и иные вымрут. Значит, они паразиты, и симбиоз между нашими видами невозможен.

Меня смущал еще один момент. Кремер сказал, что у гефов нет разделения по половому признаку. Но у них, определенно, существовала иерархия. По крайней мере, у турронов. Красное чудовище, пытавшее Апехтина, даже внешне отличалось от своих собратьев. Не говоря уж о том, что было хитрее, умнее и продуманнее каждого из низших турронов.

Я вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд, цепкий, неприятный. Он словно горячая патока лип к телу, и хотелось срочно стереть его с себя. Стала осматриваться. Кремер о чем-то тихо беседовал с Острожским. Практиканты с интересом посматривали на нас, а Юлка показательно их игнорировала. Удивительно, насколько быстро маги приняли нас в свое сообщество. Больше никакого снобизма и заносчивости. А достаточно было всего лишь свалиться одному Фонтею на их магические головы. Правда, факт, что одаренные тоже люди, принимали не все, но открыто высказывать свое недовольство опасались.

И все же, это не взгляды боевиков я почувствовала. А когда поняла, кто смотрел на меня, то внутри все похолодело от нехорошего предчувствия. Взгляд эллина был внимательным, изучающим и очень-очень осмысленным. Но стоило ему натолкнуться на мой, как интерес в его глазах тут же пропал, и геф снова уставился в одну точку, словно безвольная кукла. Странно. Непонятно. Пугающе.