Предатель. Ты не знаешь о сыне

Глава 8

Любовь?

Я усмехнулась про себя.

Как иронично… – Кристина, – вяло ответила я ей, впрочем, с интересом поглядывая на принесённый пирог.

Люба сама разобралась с моей плитой и поставила на газ чайник. Нашла тарелки, нож и две чашки для чая.

– Ну-с, – поставила она передо мной порцию пирога. – Попробуй-ка. Внуки очень любят такой, когда приезжают.

Я отломила ложкой кусочек и отправила его в рот. Выпечка была настолько чудесной, что я даже временно забыла о своих страданиях и съела почти весь кусок.

– Пирог просто божественный, – сказала я, вытирая крошки с губ. – Вашим внукам очень повезло с бабушкой.

– Жаль, редко они приезжают, – грустно улыбнулась Люба. – И чем старше – тем реже.

– А сколько им?

– Семь и двенадцать. Раньше-то часто у меня гостили, а теперь… Парни выросли, сама понимаешь…

– А дети? – Ну… Дети, – отмахнулась Любовь. – Те вообще вечно в делах-работе, всё некогда к матери на пирог заехать.

Я вгляделась в лицо женщины: доброе, светлое. Только в карих глазах одиночество и тоска. Люба одинокая, как и я. Видимо, потому и следила за новой соседкой и подметила детали. Наверняка не так уж часто тут сменяются жильцы, а ей скучно. Я приехала одна, и Любовь заприметила это.

Да уж, встретились два одиночества…

Нет, я конечно, могла написать Юле, но… Мне ни с кем не хотелось говорить об Архипе и о том, как он со мной поступил – это слишком больно. Больно и стыдно признаваться кому-то, что ты так верил человеку, а он с тобой поступил потом по-скотски… Я не готова была к этому. Тоже самое касалось и Кати…

Я никому не писала о том, что случилось между мной и Архипом. Всё переживала одна… Не на кого мне больше в этом большом жестоком мире даже опереться. Одна я у меня осталась, одна. И Люба эта – прямо я в шестьдесят.

– Ну, наелась? – спросила она, видя, что я уже не ем, и чай не пью тоже, а прислонилась спиной к стене.

– Да, спасибо, – ответила я.

– А теперь давай-ка в душ, – мягко подняла она меня и направила в сторону ванной. – Иди, помой волосы, помажь их кондиционером, не знаю… Чем вы там мажете волосы.

– А вы?

– Я подожду тебя. Не боись, не сопру ничего, у меня пенсия военная.

– Да у меня и красть-то нечего…

– Тем более.

Я не стала возражать и приняла душ. Вымыла волосы, тело с гелем и мочалкой… И действительно стало легче.

В домашнем халате и тапочках я снова вернулась в кухню.

– Ну вот, другое дело, – развела руками соседка. – Ну кака красавица ты, Кристюшка!

Я смутилась. Совершенно незнакомая женщина, которая, впрочем, печёт чудесные пироги, мне говорила комплименты и радела о моём здоровье, словно мы родственницы. Это было очень странно, но нам обеим, видимо, было настолько одиноко, что мы словно тянулись друг к другу.

– Кто ж тебя так обидел, девочка? – спросила Люба, когда я съела ещё один кусок её пирога.

– Тёзка ваша, – вяло улыбнулась я.

– А-а… Эта умеет, – усмехнулась соседка. – Это ж какой придурок такую девчоночку как ты обидел? Ты ж сирота, да?

– А как вы догадались? – подняла я брови.

– Проживешь с моё и поймёшь – как, – ответила загадочно Люба, но я её поняла. Она имела в виду, конечно, прожитые годы и свой жизненный опыт. – Нетрудно догадаться. Ты ещё совсем молодая, чтобы жить одной, да и не звонит и не беспокоиться о тебе никто. Значит, некому.

Я опустила глаза. Да, некому. Люба абсолютно права – никому я не нужна.

Даже сама себе на данном периоде жизни.

– Ну рассказывай, – сказала она. – Что за хлопец?

И почему-то я рассказала ей. Всю нашу с Архипом историю с самой школы.

Как мы сначала ненавидели друг друга, потом полюбили. Пытались бороться против взрослых, провели ночь вместе, а потом он ушёл, оставив мне лишь деньги на проживание…

– Ладно, не горюй, – махнула она рукой, видя, как я опять утираю бегущие по щекам слёзы. – Не оценил, значит. Не стоит он твоих слёз. Будет другой, хороший. Ты ещё молодая да красивая какая… Ты, главное, не замыкайся в себе и не зацикливайся на этом. Хочешь, сериалы с тобой будем смотреть по вечерам? Сейчас такой классный, турецкий показывают – ох и страсти у них там кипят. Приходи, посмотрим с тобой.

– Я не люблю сериалы, – улыбнулась я ей. Мне всё равно было приятно, что она предлагает мне это. От души ведь, я чувствовала. – Но спасибо.

– Тогда работу ищи, – выдвинула она новую идею. – Не позволяй себе раскисать! Работа у тебя есть?

– Нет, – покачала я головой. – Как раз планировала начать искать.

– Вот, – подняла она палец вверх. – Ищи, ищи, милая. И работу найдёшь, и покой.

Мы ещё долго говорили с Любой, почти до самой ночи.

Я открылась ей, поделилась своими бедами, и моя ноша словно стала в два раза легче.

Я последовала её совету и не позволяла себе упиваться страданиями по Архипу.

Нашла себе место секретаря в большой корпорации, куда брали на небольшой оклад, но зато не требовали образование в университете. Я проходила обучение и вскоре мне предстояла стажировка и оформление в штат.

Люба стала часто наведываться ко мне и всё-таки подсадила меня на свой сериал!

Пока он шёл, мы с ней вязали. Точнее, она учила меня. Мне неожиданно понравилось вязание… Отвлекало от ненужных грустных дум.

Вот такая у меня образовалась необычная шестидесятилетняя подруга.

Зато вместе мы справлялись с нашим одиночеством.

В квартиру, которую мне отдал Владимир, никто посторонний так и не пришел. Никакого подвоха от него не оказалось…

Я не могла поверить в то, что теперь в моей жизни наконец-то всё устаканилось, пока…

Пока меня не стало мутить по утрам, не вырвало по дороге на работу и не началась задержка… Коллеги на работе посоветовали купить в аптеке тест для определения беременности, и кое-как взяв себя в руки, я купила его и сделала.

– Две… – шептала я белыми губами, смотря на чувствительную палочку в своих дрожащих пальцах. – Две… Две.