Предначертано судьбой

ГЛАВА 3

Было уже поздно, когда Джулия возвращалась от Луизы. Ее подвозил Гарлан. Луна освещала дорогу, по которой они ехали, высвечивая силуэты деревьев. Ночной воздух, насыщенный запахом можжевельника и лекарственных трав, обдавал холодом. Шерстяной плед оказался кстати, и Джулия была рада, что захватила перчатки. Радовалась она и тому, что вечеринка у Луизы закончилась. Джулию утомили разговоры о политике и налогах, не представлявшие для нее ни малейшего интереса.

— Луиза говорила, что пытается убедить вас поехать в Денвер за покупками, — сказал Гарлан. Его профиль был отчетливо виден в свете луны — чисто выбритое лицо и крошечная бородка под нижней челюстью. Гарлан выглядел неплохо, портила его лишь начинающаяся полнота, обещавшая со временем перейти в тучность.

— Да, она говорит об этом уже давно, — сказала Джулия, — но я думаю, что мне сейчас ничего не нужно.

Гарлан посмотрел на нее. Его полные губы расплылись в улыбке.

— Моя дорогая Джулия, важно не то, что необходимо, важно то, чего вам хочется. Теперь вы достаточно богаты, чтобы позволить себе все, что пожелаете.

— Но я не собираюсь бездумно тратить деньги, — сказала Джулия с досадой. Она смущалась всякий раз, когда речь заходила о ее состоянии.

Барнет Кейди, муж Дотти, а также адвокат Эдварда, мистер Кулидж, президент Первого национального банка, собрали инвестиционный портфель выгодного вложения капиталов, как, например, покупка акций железной дороги, горнодобывающей компании или вложение денег в недвижимость. Но Джулию все это не интересовало.

— Бережливость — редкое и превосходное качество, — сказал Гарлан. — Однако я посоветовал бы вам купить акции «Континенталя».

Джулия удивленно посмотрела на него. Она слышала, что сейчас опасно помещать деньги в акции этой компании, которая приостановила выплату дивидендов, а Гарлан, как управляющий компании, уволил рабочих.

— Я не думаю, что надо покупать акции компании, которая на грани краха, — сказала уверенно Джулия.

— Напротив, — говорил Гарлан. — Как раз сейчас надо купить акции, потому что цена на них падает. И как только будет открыт новый уровень горной выработки, акционеры, купившие акции по низкой цене, окажутся в выигрыше.

Эта нечестная игра на бирже, связанная с перебоями в работе горнодобывающих предприятий, для Джулии ровным счетом ничего не значила, а Гарлан, .конечно, хорошо разбирался в этом деле.

Когда шесть лет тому назад Гарлан впервые приехал в Стайлс, добыча руды была незначительной. Как управляющий компанией «Континенталь», Гарлан много сделал для компании: он построил новую рудодробилку, были прорезаны новые штреки, наняты хорошие рабочие и закуплено новое оборудование. Он поднял компанию на должный уровень, принес ей большую прибыль.

— Я скажу об этом Барнету, — сказала Джулия, обдумывая предложения Гарлана.

— Не стоит его беспокоить. Я все могу устроить сам. От вас требуется лишь банковская доверенность.

— Я подумаю.

Джулии не хотелось беседовать на эту тему. Незадолго до смерти Эдвард приобрел две сотни акций этой компании, которые сейчас стоили малую долю от их покупательной стоимости. На какое-то время она постаралась отвлечься и расслабиться, насладиться и надышаться свежим вечерним воздухом.

— Дотти и Луиза очень беспокоятся о вас, — неожиданно сказал Гарлан. — Мы все беспокоимся.

— В этом нет необходимости. Я чувствую себя нормально, мне некогда хандрить, хотя мне очень трудно без Эдварда.

— Я имею в виду того парня, Бута.

— О, боже мой! — воскликнула яростно Джулия, ее начинали раздражать эти разговоры о Джибе Буте.

Сначала Гэрриэт Тейбор, Дотти, Луиза и теперь — Гарлан.

— Я знаю, что вы относитесь к нему как к другу Эдварда, — произнес Гарлан. — Он так и хочет выглядеть.

— Но он был другом Эдварда. Эдвард любил его, хотя и говорил не много о нем. Мосси может это подтвердить.

— Я не думаю, что свидетельство Мосси надежно, — сказал Гарлан. — И, наконец, Бут опасен, он ненадежный парень, такому нельзя доверять.

— Я уверена, что Эдвард одобрил бы мое поведение в этом случае.

Гарлан ничего не ответил. Он специально молчал, тем самым давая ей понять, что она сказала глупость. Нарушив молчание, он сказал:

— Я не знаком с этим парнем, но слышал о нем предостаточно. Из того, что я слышал, я сделал вывод, что порядочной леди неприлично принимать его у себя в доме.

— Давай закончим эту тему и больше не будем об этом говорить, — сказала Джулия, но Гарлан не мог остановиться и продолжал:

— Посмотрим на все его глазами. Умирает старый знакомый, оставляя привлекательную симпатичную вдову — леди с щедрым сердцем и большим состоянием. Возможно, она одинока, ей необходимо мужское общество, и тут подворачивается он, Бут. Он видит, что миссис Джулия Мэткаф — как раз то, что он искал.

Джулии неприятно было все это слушать, и она сказала:

— Мистер Бут ехал на восток, а в Стайлс он заехал лишь навестить доктора. Пока он не попал в город, он и не знал, что произошло с Эдвардом. Он так же не знал и о моем существовании.

— Вы такая наивная, Джулия. Вы поверили всему, что этот господин сказал ваш. Он самоуверенный начальный тип, проходимец. Он надеется, что Вы все примете на веру, доверитесь ему, а он обдерет вас до нитки и испортит вам репутацию.

Джулия чувствовала, что ее терпение истощается.

— Это нелепо! Днем он приходил на чашку кофе и не обнаружил никаких дурных намерений в отношении меня или моих денег. Напротив, он вел себя весьма прилично и деликатно.

Она вспомнила тот горький момент, когда она рассказывала о смерти Эдварда, о невыясненных обстоятельствах этой трагедии. В глазах Джиба было горькое сожаление, его чувства были неподдельны. Она заплакала, Мосси тоже прослезился. Все чувствовали глубокую печаль.

— Вы должны познакомиться с ним, — сказала Джулия— И вы увидите, что нет оснований для подозрительности и недоверия.

Они повернули с Хилл Роуд на центральную улицу, а затем взяли курс наверх, где находился дом Джулии. Всю оставшуюся половину пути Гарлан не проронил ни слова и лишь, въезжая в усадьбу, сказал:

— Я не хочу, чтобы вас обманули и унизили, Джулия. Я никогда не прощу себе, если с вами случится что-то плохое.

— Ради бога, Гарлан, ничего со мной не случится, — сказала Джулия, снимая плед и кладя его на сиденье. — Я в состоянии постоять за себя сама.

Раздался звон колокольчика у входа, кто-то спрашивал:

— Миссис Мэткаф!

Джулия сразу же проснулась, на нее падал луч солнца из окна. О, Боже! Она проспала ночь в кресле! Она вспомнила, что после того,, как Гарлан привез ее вечером домой, ей было очень тоскливо и одиноко. Полежав немного в постели, она надела халат и тапочки и пошла в рабочий кабинет Эдварда, где ей было удобно. Она всегда оставалась в кабинете, если не могла уснуть.

Опять раздался стук во входную дверь и голос спросил:

— Мадам, вы дома?

Джулия встала, прошла по ковру через кабинет и сказала:

— Сейчас, сейчас, иду!

Она поспешила в коридор и открыла входную дверь. На крыльце стоял Джиб Бут. Он улыбнулся, сняв шляпу.

— Я прибыл, мадам, для выполнения своих обязанностей.

— Ах, мистер Бут, — сказала Джулия, получше запахивая халат и поправляя волосы, которые ниспадали на лицо и плечи. — Я совершенно забыла о вас… нет не о вас, а о том, какой сегодня день. Ведь сегодня уборка! Входите, пожалуйста. Сегодня холодно, как будто сейчас октябрь, а не май.

Джиб вошел, потирая руки от холода.

— Да, сегодня холодновато, ветрено, — произнес он. Джиб выглядел привлекательно, как-то очень мужественно. На нем были брюки из грубой ткани и полушубок из овчины.

— Проходите, погрейтесь у печки, — сказала Джулия. Она уже хотела предложить ему кофе, но вспомнила, что кофе еще не готов, да и печь практически прогорела.

— К сожалению, печь пока не разгорелась. Сегодня я с утра одна. Сейчас я зажгу печь и приготовлю кофе, — сказала Джулия, и они вошли на кухню.

Она открыла топку и стала ворошить не совсем еще погасшие угли, чтобы они разгорелись.

— Вчера я была в гостях, вернулась поздно и так устала, что заснула прямо в кабинете Эдварда, в его кресле, — произнесла Джулия, думая, что ее объяснения произведут впечатление на Джиба. Она увидела, что Джиб осматривает и изучает все вокруг, все до мельчайшей детали, от оловянной посуды до цвета краски, которой был выкрашен пол.

— Привет, киска, — сказал Джиб, увидев кошку Би, которая сидела в специально отведенном ей месте и умывалась. Би отвлеклась, переведя взгляд на Джиба, а затем продолжала свое занятие.

— Ее зовут Би, — сказала Джулия. — Ей десять лет. Она была еще совсем крошкой, когда Эдвард подарил ее мне на свадьбу.

Би подошла к Джибу и позволила почесать ей за ушком.

— Знаете что, мадам, занимайтесь своими делами, приведите себя в порядок, а я тут все сделаю, посмотрю за огнем, приготовлю кофе, — сказал Джиб.

Джулия выпрямилась, оставив топку, и произнесла:

— Не беспокойтесь, я все сделаю сама.

— Но мне было бы приятно вам помочь, — сказал Джиб.

Их глаза встретились, оба они замешкались, не зная, что сказать друг другу, и этот момент затянулся. Джулия почувствовала прилив тепла к щекам.

— Зерна и кофемолка здесь, — сказала Джулия, указывая на буфет, где стояли в ряд разные баночки. — Кофейник на плите, молоко в чулане.

Джулия вышла, поблагодарив Бута. Она прошла в коридор, а затем по лестнице поднялась на второй этаж. Войдя в свою комнату, она присела на край кровати и попыталась привести себя в порядок. Ей было неловко, что он застал ее в таком виде. А он был свежевыбрит, причесан и учтив, но в его глазах было нечто самоуверенное, даже бестактное, или это ей показалось?

Она сразу припомнила слова Дотти: «Остерегайся его!» И Гарлан говорил о нем, как о самонадеянном типе.

Джулия быстро встала, начала убирать постель. Она вспомнила, что забыла кувшин с теплой водой на печке, поэтому ей пришлось умываться холодной водой. «Ничего, холодная вода — на пользу душе и телу», — подумала Джулия про себя. Одевшись в черную юбку и блузу, она остановилась перед зеркалом и стала приводить волосы в порядок. Она тщательно прибрала волосы на затылке, но была уверена, что несколько прядей волос все же выбьются, и ничего с этим не сделаешь. Луиза как-то советовала пользоваться специальным кремом для волос, который будет удерживать волосы в собранном виде, но Джулия этим советом не воспользовалась, так как ей не нравился запах и чувство стянутости.

Она открыла баночку крема для лица, слегка помазала кожу. Когда она брала крем, то взглянула на портрет, стоявший на туалетном столике. Портрет был вставлен в красивую рамку. Женщина, изображенная на нем, улыбалась. У нее были красивые глаза, как будто совсем живые, они выглядывали из-под густых ресниц. Это была мать Джулии. Джулия вспомнила слова матери: «Запомни, Джулия, мужчины хорошо поддаются дрессировке. Если ты их приучишь, они все сделают для тебя».

Джулия облокотилась о туалетный столик и задумалась. Ей казалось, что прошла целая вечность, когда она, будучи маленьким ребенком, сидела вот так рядом с матерью, около ее трюмо, где стояло множество всяких баночек, цветных пузырьков. Мама предсказывала, что Джулия будет красивой и страстной, что множество мужчин будет увиваться вокруг нее.

— Они будут боготворить тебя, — говорила ей мать. Джулия подумала о Джибе, его манерах, улыбающихся глазах, о его губах и воскликнула:

— Ах, мамочка!

Она отвернулась от зеркала и присела на специальный табурет, на котором она обычно молилась каждое утро и вечером. Она просила Господа Бога дать ей силы пережить горе. Сегодня она не изменила традиции и помолилась с большим усердием и надеждой.

А в это время внизу, на кухне, все было в полном разгаре: огонь горел в печке, кофе был уже почти готов, под ногами Джиба путалась Би.

Джиб неуклюже что-то размешивал в миске. Рукава его рубашки были до локтей засучены так, что были видны его мускулистые руки. Он застенчиво посмотрел на Джулию и неуверенно произнес:

— Иногда у меня получается прекрасное печенье.

На полу кухни тянулись белые следы от муки. То, что замесил Джиб, напоминало клейстер.

— Я не уверена, что из этого получится печенье, — сказала Джулия.

Джиб выглядел как нашкодивший мальчишка, а Джулии хотелось бы его отшлепать.

— Ну ладно, мистер Бут, я здесь все закончу, а вы, будьте так любезны, пойдите и позовите Мосси и расскажите ему, что следует сделать сегодня.

Джиб сразу ож ивился, отряхнул руки, надел шляпу и полушубок и собирался уже выходить.

— Мистер Бут?

— Да, мадам?

— А вы сегодня уже видели Мосси утром? Джиб понял, что Джулия имеет в виду.

— Думаю, что придется сделать некоторые усилия, чтобы поднять беднягу Мосси после очередной выпивки.

Он вышел с кухни. А Джулия в это время отчистила пол от муки и жира и выбросила смесь, приготовленную Джибом. Она была рада, что не ей сегодня придется будить Мосси. Она замесила новое тесто, раздумывая, где лучше завтракать — в столовой или на кухне. Джиб сказал, что он не возьмет денег за свою работу по уборке дома. Однако от домашней пищи он отказываться не станет. Подумав, что Джиб сейчас скорее наемный работник, а не гость, Джулия решила, что можно завтракать и на кухне.

Все было готово к завтраку: горячее печенье, картошка с яйцами. Входная дверь скрипнула, Джулия услышала шаги и мужские голоса. Она быстро проверила, не растрепались ли волосы, собранные в узел на затылке. Перед тем как войти в дом, Джиб и Мосси накачали насосом воды, помыли руки и лицо, после чего щеки у них покраснели от холодной воды.

— Доброе утро, Мосси, — сказала Джулия.

— Утро доброе, мадам. Здесь приятно пахнет.

У Мосси было хорошее настроение, хотя его вид — покрасневшие глаза и красный нос свидетельствовали о выпитой накануне дозе.

— Яйца готовы, — сказала Джулия. — Садитесь оба.

Они уселись на скрипящие стулья. Джулия поставила на стол тарелки с яйцами и картошкой, кофейник. Сняв передник, Джулия собиралась уже сесть, но Джиб, вскочив, пододвинул ей стул.

— Спасибо, мистер Бут.

— Рад поухаживать за вами, мадам.

Мужчины держались с почтением и ждали, когда Джулия устроится поудобнее и первой начнет есть. Джиб, взяв теплое печенье, отметил:

— Конечно, такое вкусное печенье я никогда бы не сделал. — Он положил себе в розетку малинового варенья и сказал: — Хороший завтрак нужен мужчине так же как и ум,

— Согласен с тобой, — сказал Мосси.

Джиб показал безупречное умение держать себя за столом. Он не спеша прожевывал пищу, не раскрывал широко рта, он знал, как пользоваться салфеткой, чего не скажешь о доброй половине мужчин. На столе он держал только часть руки до локтя. Он пользовался вилкой, ножом, чего не скажешь о Мосси, который иногда брал пищу и отправлял ее в рот руками.

— Давайте поговорим о чем-нибудь, — сказал Джиб. — Я знаю интереснейшие истории о завтраке. Хотите расскажу?

— Конечно же, — сказал Мосси.

— Да, да, — подтвердила Джулия. Вообще-то она привыкла за завтраком молчать. Обычно они с Эдвардом читали утром, а разговаривали за обедом.

Джиб положил вилку на стол, откинулся на спинку стула:

— Это произошло во время моей поездки на «Юнион Пасифик», который следовал на Соленое озеро из Сан-Франциско. Я ехал в товарном вагоне…

— Как же это так? — удивилась Джулия.

— Ну, значит, у него не было денег на билет, — объяснил Мосси.

— А, понимаю теперь, — сказала Джулия.

— …Ну, так вот, — продолжал Джиб. — В горах поезд проезжал по деревянному мосту, который ерзал и скрипел под тяжестью поезда. Ничего себе была картинка, если бы не было так страшно и опасно!

— Я представляю, — сказала Джулия. — Это очень опасно?

— Конечно, мадам. Помимо меня в этом вагоне ехало еще несколько парней. Я решил поиграть с ними в карты, но им это, правда, не очень понравилось. Там был один парень, который совсем перетрусил и пожалел тысячу раз, что сел в этот товарный вагон. Он все боялся, что поезд упадет с моста. Его спасало только одно — ящик виски, — Джиб на минуту запнулся, посмотрев на реакцию Джулии. — Так вот, он так набрался, что совсем потерял самообладание.

Джиб посмотрел на Джулию, ему стало неловко и он спросил:

— Может быть, вы не желаете слушать о пьяных и картежниках, мадам?

— Я — методистка, но я думаю, что смогу выдержать и дослушаю рассказ до конца.

Джиб взял еще порцию картошки и яйцо. Он промакнул рот салфеткой, но при этом, забывшись, облокотился всей рукой на стол, что было его первым промахом в этикете.

— Ну так вот, этот парень, звали его Лилэнд, начал задираться. Он совсем осмелел после хорошей порции виски и море ему было по колено, он не боялся, когда поезд проезжал по деревянным мостам. Лилэнд совсем обнаглел и начал нас обзывать всякими гадкими словами… Ублюдок… — Джиб вдруг остановился, вовремя поняв, что может зайти слишком далеко. — Извините меня, мадам.

— Ничего, мистер Бут.

— Так вот, на следующий день, где-то около десяти утра я намекнул парням, что пора бы и позавтракать. Ведь всю ночь были только виски и сигары. У Лилэнда была собственная еда — яйца, ветчина, кофе. Лилэнд был утром спокоен и мы все сели завтракать. Не успел я произнести, что для мужчины нет ничего важнее хорошего завтрака, как… бам, бам … сильный удар… — Джиб изобразил удар, ударив кулаком об ладонь другой руки. — Поезд резко остановился, опоры под вагоном заерзали. Все это напоминало землетрясение в Мексике, но это уже другая история. Мы переглянулись. Я стал причитать, где я?

— Боже мой! — сказал Мосси.

Джиб прервался и взял еще одно печенье, намазал его медом.

— И что же случилось дальше? — спросила Джулия. Джиб жевал печенье, пил кофе и посматривал то на Мосси, то на Джулию. Затем он поставил чашку и промокнул салфеткой рот:

— Лилэнд начал вопить и вдруг, опять… бам!

— И тут вдруг мне показалось, что мы летим куда-то в пропасть вместе с едой и посудой. Боже милостивый! Лилэнд вдруг завопил, спикировал через все пространство вагона и ударился черепом о дверную ручку. Мне казалось, что вагон летит в какой-то овраг и сейчас наступит конец. Но ничего не произошло. Я подполз к окну и… — интонация его изменилась, — рядом была земля, мы никуда не упали.

— Боже! — воскликнула Джулия. — Вы не свалились, а как остальные?

— Нет, мадам, никто не свалился, все были здесь. Получилось так, что несколько вагонов отцепилось, как только поезд проехал через мост. Машинист, обнаружив это, резко затормозил, чтобы вернуться и подцепить отсоединившиеся вагоны. При резком торможении произошел самый первый толчок, а когда подсоединяли отставшие вагоны, они резко ударили в наш вагон. Конечно, вся наша посуда разбилась вдребезги. Хорошо, что никто не погиб.

Джиб остановился, чтобы перекусить.

— Это и все?

— Да, мадам. Вообще все это случилось по вине машиниста, который задремал, а составом управлял кочегар.

— А что потом случилось с мистером Лилэндом?

— Когда он пришел в себя, он не мог понять, где он. Мы все смеялись, только Лилэнду было не до шуток… Больше мы его не видели. Он ушел вместе со своим ящиком виски и нам не на чем было играть в карты.

— Вот так история, — сказала Джулия, переводя дыхание. — Как ты считаешь, Мосси?

— Да, интересная история, — ответил Мосси, посматривая то на Джулию, то на Джиба.

— Эта история стала для вас уроком. Больше вы так не ездите, мистер Джиб?

Джиб засмеялся:

— Да, верно, я был одной ногой в могиле.

— Наверное, пора уже начинать уборку? — сказала Джулия, вставая и отодвигая стул.

Джиб тоже встал и сказал:

— Я помою посуду.

— Нет, не надо, я сама позабочусь об этом. Но сначала я покажу вам дом и вы увидите, что необходимо сделать. Пойдемте со мной, мистер Бут.

Джиб последовал за ней по лестнице вверх. На втором этаже был коридор и в него выходили четыре двери комнат. Джулия вошла в одну из них.

— Это моя комната, — сказала Джулия.

Джибу понравилось здесь. Комната была светлой, через два больших окна освещалась утренними солнечными лучами. Кровать была покрыта желтым одеялом, голубые подушечки лежали на стульях. В комнате витал приятный запах лимона, такой же запах исходил от Джулии. Все вместе походило на лимонный пирог. Джиб вспомнил сегодняшнее утро, когда Джулия с заспанными глазами, в халате открыла ему входную дверь. Ему нравились ее шелковистые волосы, разбросанные по плечам.

— А сейчас посмотрим комнату Эдварда. В его комнате я уже кое-что прибрала, однако, надо привести в порядок одежду в гардеробе.

Джибу было странно слышать, что у доктора была отдельная комната. Когда он вышел за Джулией в коридор, ему вдруг стало очень интересно узнать, чья это идея спать раздельно. Но, если доктор сам не хотел с ней спать каждую ночь, то он был просто сумасшедший.

— Мистер Бут, — обратилась Джулия.

— А? — отозвался Джиб. Они были уже в комнате доктора. Эта комната была темнее комнаты Джулии. Здесь стояла фундаментальная кровать из красного дерева, всюду лежали белые салфетки, на стенах, как в Европе, висели картины.

— Я уже говорила, что, в первую очередь, надо вынести и вытрясти подушки, одеяло, вообще все постельные принадлежности.

— Да, мадам, хорошо бы все вывесить с утра, пусть пропитается свежим утренним воздухом, а затем в течение дня солнце высушит все.

— А что, если дождь пойдет? — спросила скептически Джулия.

— Тогда мы быстро все снимем.

— Хорошо, я доверяю вам, решайте сами, — сказала Джулия, несколько сомневаясь в правильности того, что собирался делать Джиб.

— Так будет лучше, это я и хотел услышать от вас. Предоставьте мне полную свободу действий.

— Я покажу, где Мэри Херли держала ведра, щетки, тряпки. Затем не буду мешать и предоставляю вам и Мосси делать так, как вы считаете нужным. Да, кстати, я никогда не видела Мосси таким радостным до вашего появления здесь.

Джиб воспринял это как комплимент и сказал:

— Просто надо правильно обращаться с Мосси. Улыбка соскользнула с лица Джулии:

— Вы считаете, что ему можно все позволять?

— Мосси нуждается в ободрении, в понимании, — сказал он, заметив, что Джулия насторожилась. — Помните, как доктор любил говорить: «Поставьте человека в такую ситуацию, когда от него что-то зависит, когда в нем нуждаются, и он покажет, на что он способен».

Правда, это высказывание ровным счетом ничего не значило для Джиба, но, казалось, что Джулию это убедило.

Когда он спускался за Джулией вниз по лестнице, он подумал, что она, наверное, хорошо разбирается в людях. Но для него было бы лучше, если бы это было не так.