Принцесса для киллера

Глава 20

– Прокатимся с ветерком, а, детка?

Провожу по шелковистой гриве и запрыгиваю в седло. Вылетаю из конюшни. Навстречу свободе и ветру.

– Давай, милая! Покажи себя! Юхууу!

Кричу. Подбадриваю любимицу, и она отвечает мне, мелодично заржав. Смеюсь. В какой-то момент волосы, небрежно стянутые в узел, рассыпаются по плечам, и я понимаю, что забыла шлем в деннике, но не собираюсь возвращаться. И так хорошо.

– Аааа, – кричу во все горло, сбрасывая с себя все оковы.

Стремительная скачка. Как же я скучала! Ветер в ушах и ощущения свободы, которой мне так не хватает в жизни.

У нас огромное поместье с прилегающей территорией и журчащим ручейком близь леса. Туда я и направляю свою резвую лошадку.

Мы почти доскакали до воды, когда Демоница переходит в галоп, но вдруг лошадь неудачно ставит ногу на камень, непокорная прядка бьет по глазам и лишает фокусировки. Все происходит в одно мгновение. Животное встает на дыбы, а я по инерции тащу за поводья и совершаю ошибку.

Демоница теряет равновесие и я с визгом, ослепленная и дезориентированная, лечу на землю. То, что происходит, может стоить мне переломанных костей, готовлюсь получить оглушительный удар и быть придавленной огромной тушей, но вместо этого влетаю в твердую глыбу, которая почему-то сжимается стальным кольцом, обвивается вокруг меня, закручивается в железные тиски и меня уносит в сторону от бешено ржущей и заваливающейся на бок лошади.

Открываю глаза и сквозь огненные пряди вижу скульптурное, грубое лицо с перечеркнутыми шрамом губами.

– Интересный способ самоубиться, – бросает резко, – ты во всем оригинальна…

Гринвуд собран и серьезен. Смотрю в холодное, отстраненное лицо и понимаю: вот так Джокер выглядит при исполнении своих обязанностей по защите.

Отточенная, хорошо скоординированная машина с почти нечеловеческой быстротой реакции. Я с трудом осознаю его ловкость и уровень подготовки для выполнения такого кульбита.

Однако его равнодушие не длится долго. Сердце под моими руками начинает биться быстрее, а во взгляде полыхают искры. Понимаю, что нахожусь на руках Гринвуда и мне тут очень комфортно…

Злюсь на себя за подобные мысли.

– Отпусти меня! Живо! – отталкиваю Фила и упираюсь руками в стену из проработанных мышц.

Что-то странное проскальзывает на его лице, кажется, что тень промелькнула.

– Уже! – рявкает и распахивает руки, и я лечу к ногам несносного мужика. Шмякаюсь об землю, больно прикладываюсь, вскрикиваю, запрокидываю голову и в бешенстве смотрю в надменное холодное лицо.

– Принцесса приказала. Слуга исполнил.

Разворачивается и уходит в сторону леса, поднимаюсь, готовая обрушить на широченную спину все проклятия. Невоспитанная сволочь. Животное. Хам.

– Ауч! – в ноге стреляет и болезненный стон слетает с губ. Заваливаюсь обратно на нагретую солнечными лучами землю и ухватываюсь пальцами за влажную траву.

Пытаюсь отдышаться.

Больно…

Неожиданно перед глазами возникают мощные ноги в огромной обуви. Джокер опускается на корточки, и я уже вижу темно-синие джинсы и развитую грудную клетку.

У этого верзилы красивое тело настоящего атлета. Рельефные, мускулистые линии мышц, раскачанный пресс с четким рисунком кубиков, внушительные плечи.

Он не перекачан, не набит анаболиками, на которых наращивают мышечную массу будущие пациенты урологов. Нет. В Гринвуде природная сила, сухое тело хищника, поджарое, без грамма жира. А еще у него безумно красивые руки с переплетенными вязями татуировок и проступающими венами.

Врач во мне исследует его даже сейчас с профессиональным любопытством и женским азартом.

– Ведьма. Красивая. Вздорная. Принцесска.

Смотрю в лицо с жидким азотом пылающих глаз, обрамленных темными пушистыми ресницами.

У него тяжелый взгляд, пробирающий и заставляющий внутри меня что-то сжиматься в страхе.

Приглядываюсь внимательнее к лицу с росчерком шрама. Мужественный. С грубоватыми чертами и немного массивной челюстью. Отталкивающий и притягательный одновременно.

– Язва рыжая. Допрыгаешься, что завалю прямо на этой траве и оттрахаю хорошенько. Этого хочешь? Чего добиваешься, маленькая, ммм?

Сглатываю неожиданно вязкую слюну и смотрю, открыв в изумлении рот. Красивый некрасивый монстр с безумной харизмой нависает надо мной и приближает лицо к моему. Он весь, как спичка. Тронешь – вспыхнет, взорвется. Бешеная энергетика. Никакого контроля.

– Я не железный, девочка. И конкретно на тебя реагирую очень неоднозначно. Не провоцируй.

Дотрагивается до моей скулы указательным пальцем и чертит линию, а я замираю, не отшатываюсь, наоборот, заставляю себя остаться на месте и не прильнуть к киллеру.

– Совет избалованной девочке. Не базарь со взрослыми опасными дядями. Я спускаю тебе твои закидоны, пока. Но уверяю, тебе не понравится то, каким я могу быть.

Жестокие слова, которые вбивает в меня, глядя прямо в глаза, действуют подобно контрасту с нежностью пальца, который уже очерчивает линию моих губ.

– Хочу тебя, принцесса, так, что яйца звенят. Заводишь меня своей хрупкостью и язычком, которому я могу найти оптимальное применение.

От этих слов жар обдает, и ласка его пальца находит отклик внутри, что-то звенит и трепещет в ожидании, когда же ассасин выполнит угрозу. И разумом понимаю, что не блефует. Сделает. Все выполнит. Страха в нем нет. Тормозов нет. Ужасный человек. Прирожденный убийца.

– Хватит, – с губ срывается шепот, а внутри меня незнакомая, порочная Маша шипит дикой кошкой:

Продолжай! Сделай меня своей! Покажи, какой ты… Погрузи в водоворот страсти настоящего хищника.

Часто моргаю и дышу, пытаясь собраться. Напарываюсь на ртутный взгляд. Улыбается, как будто мысли мои прочитал.

– Боишься, потому что течешь от меня. Вижу, как блестят глаза. Несложно мужику понять, когда сука его хочет.

Рука взлетает, но у Гринвуда молниеносная реакция. Хватает мою ладонь и не дает нанести пощечину.

В серых глазах плещутся молнии.

– Всегда давать сдачи – инстинкт. Редко уступаю и позволяю задеть себя. Привыкай, Маша. Я говорю прямо. В лоб. И правду. Не нравится?

Мотаю головой, в глазах щиплет от слез. Разворачивает мою руку тыльной стороной и прикладывает губы к пульсирующей венке, провидит горячим языком и заставляет всхлипнуть от укуса.