Принцесса моих кошмаров

Глава 4

Рафаэль

Чего людям не хватает в жизни? Что они, вообще, знают о ней? Я могу точно сказать, что ни черта. Они имеют ограниченное пространство, считая, что это и есть весь мир. Они борются за лидерство, за этот грязный воздух и даже не понимают, как им повезло. Они внутри себя имеют рамки, из-за которых не могут увидеть большего. Им не с чем сравнивать. Вот это и есть дно. Раньше я считал, что место, где жил, это чёткое описание такого понятия. Нет. Дно – страшное и развращённое место, убивающее человека на ранней стадии развития. Оно внутри. Отвратительное месиво из роскоши и предательства, напоминающее нож, воткнутый в спину тем, кого ты долго знал. Всё это и есть мир, в котором я оказался. Никаких ценностей. Никакой красоты. Уродство и эгоизм.

Ночь уже давно накрыла собой студенческий городок, но это не означает, что все заснули и, наконец-то, наступила необходимая тишина. Наоборот, эти твари только начинают жить. Они выползают из своих нор, чтобы строить козни и убивать. Ничем это место не отличается от того, откуда я выбрался. Из ада расположенного ещё ниже. Никакой поднебесной не существует, ведь здесь пороки – достоинство, демонстрирующее их настоящие, проданные души. Я так мечтал обо всём, что со мной произошло, а сейчас мне гадко. И я понимаю, что обязан вытащить себя отсюда тоже, места для меня здесь никогда не будет, да я и не желаю быть одним из них. Я другой. Я лучше.

Сколько денег вбухано ради комфорта, уму непостижимо. Миллионы евро, которые могли бы помочь сотням страдающих и голодающих людей. Да, такое понятие, как пожертвования есть у них в лексиконе, но это не приносит никакого результата, ведь деньги все разворовываются, и помогать уже нечем. С этим я тоже познакомился.

Если честно, то я не представлял, какой шум вызовет моё появление в сестринстве. Я не думал, что эти девушки настолько ужасны. Хотя все – как на подбор. Идеальные. Красивые. И очень-очень плохие. Гиены, улыбающиеся тебе в лицо, но как только отвернёшься, они разорвут тебя. Но вот они даже не представляют, что я уже видел подобное и меня не напугать.

Потирая переносицу, пытаюсь перебороть головную боль и недосып последних месяцев, останавливаюсь у белоснежного и, на удивление, молчаливого двухэтажного особняка. Сестринство «Оморфия». Греческие буквы переливаются зеркальным градиентом, отражая множество огоньков от ухоженной дорожки, ведущей к главному входу. По своему желанию я бы ни за что не вернулся сюда, но теперь обязан находиться здесь, ради благополучия моей семьи. Они стали заложниками Эрнеста. Мать работает в его доме и будет у него на глазах весь год, брат отправлен в закрытую школу, а я отослан в Швейцарию, чтобы не позволить принцессе из моего самого жуткого кошмара вылететь из этого места.

Чертовски красивая девушка. Мира. Я уже понял, что внешность здесь всегда будет на первом месте, а вот их души имеют отвратительные лица. Мне не позволительно выходить из себя, но разве я мог стерпеть эти ранящие меня слова? А сколько отвращения в них. Они относятся к таким, как я, как к действительно надоедливой грязи. Меня это задевает, признаюсь. Меня это бесит, и вызывает во мне лютую ненависть ко всем им, а особенно к этой заразе. Заноза в моей заднице, с которой мне предстоит бороться. Это точно будет. Я ознакомился со всеми её умениями манипуляции и изворотливости. Столько гадости в ней, столько жестокости. Она не задумывается, даже когда рушит судьбы, чем это обернётся для её жертв. И я видел их, упавших так низко из-за её каприза.

Тяжело вздыхая, поднимаюсь по ступенькам и вхожу в тихий дом. С виду всё такое белое, сверкающее стеклянными бликами, изящное и нежное, а на самом деле ужасно уродливое. Но я должен вернуться в комнату, чтобы снова сразиться. Это будет долгий путь. Я добьюсь своего, чего бы мне это ни стоило. Я тоже продал душу и обязан её забрать, чтобы полноценно исполнить свою мечту.

Чертовски устал. Полдня бродил и изучал местность, и теперь представляю, как здесь всё устроено. Я о таком даже и не смел думать, а сейчас любая секция, новые языки и предметы мне доступны. Три месяца экстренного курса годового обучения, чтобы поступить на второй курс. Слабое знание французского. Но я вытерпел, в моей голове куча данных и возможность подняться на трамплин, оторваться от него и попрощаться навсегда с этими жуткими людьми.

На меня кто-то наталкивается в темноте, и я отшатываюсь, моргая и прищуриваясь, напрягая каждый мускул, чтобы ответить.

– Ой, прости… я не заметила тебя, – тихо произносит незнакомка в одном белоснежном полотенце, обмотанном вокруг прекрасного тела. Быстро оглядываю девушку, смущённо заправляющую прядь белокурых волос за ухо и стреляющую в меня взглядом.

Конечно, не заметила. Ты ждала меня, чтобы познакомиться ближе.

Она красива, и я не удивляюсь этому. Они все здесь, как куклы на витринах магазина. Одна прекраснее другой. И я, действительно, не прочь с кем-то потрахаться. Секса у меня не было давно, я не мог бы даже возбудиться из-за усталости как физической, так и умственной. Но сейчас мой член хочет немного поразвлечься. Не сегодня. Потяну время и выберу.

– Ничего. Я Рафаэль, можно просто Раф, – с улыбкой протягиваю руку, и она, закусывая пухлую губу, вкладывает свою. Слабо обхватываю её пальцами, наслаждаясь женским теплом. Чёрт, да я могу завалить её прямо здесь.

– Саммер, но все зовут меня Самми, – шепчет она.

– Мне очень приятно, Саммер, – кивая, отпускаю руку и вновь красноречиво оглядываю её с ног до головы, отчего даже в темноте вижу, как она покрывается краской.

– Хм, я шла к Сиен, мы планировали сделать маникюр. Если хочешь, можешь присоединиться.

– Боюсь, что я откажусь от этого увлекательного занятия, чтобы ещё больше не стеснять вас. Мне и так некомфортно из-за того, что меня поселили здесь. Нехватка места. Да и проблем мне с вашими парнями не нужно, – хмыкаю я.

– У меня нет парня, то есть я рассталась с ним ещё полгода назад, – быстро говорит она.

– Не поверю, у такой невероятно красивой девушки должна быть толпа ухажёров.

– Насчёт толпы ты ошибаешься, мы все на фоне Миры меркнем. Вот у кого толпа, так это у неё, – столько зависти и даже ненависти в её голосе, что я непроизвольно улыбаюсь, определяя её заклятую подругу. Я видел их на фотографиях, и, выходит, не всё так прекрасно у принцессы, но от этого ещё увлекательней будет наблюдать падение Миры.

– Вроде бы у неё есть бойфренд, – делаю вид, что вспоминаю.

– Да, Оливер Фирель. Третьекурсник. Глава братства «Альфа». Он убьёт, если хоть кто-то позарится на неё. Одного взгляда, брошенного на Миру, хватит, чтобы настроить всё братство против неугодного. Такое уже было. Они даже летом выбрали для отдыха острова, только бы им никто не мешал.

– Ну, умирать я не собираюсь, как и обзаводиться врагами из-за какой-то девушки. Да и Мира не в моём вкусе, чего не сказать о ночных белокурых феях, которые соблазняют своим нежным голосом, подобно сиренам, – от моего откровенно похабного комплимента, Саммер тихо хихикает, прикладывая руку к губам.

– Ты очень милый.

– Благодарю, ты тоже, но больше не смею тебя задерживать. Устал от перелёта, и ещё нужно разобрать вещи. Я опасался возвращаться раньше, неизвестно, как вы все на меня отреагируете.

– Не волнуйся, Раф, – девушка делает шаг ко мне и игриво кладёт руку на мою грудь. – Я расскажу сёстрам, какой ты душка, как галантен и совершенно не похож на того, о ком рассказывала Мира. Ты не груб, хотя теперь я понимаю, почему был таким с ней. Она может быть жестокой порой, когда что-то идёт не так, как она хочет. Но она тоже смирится, и всё будет хорошо.

– Я был бы счастлив быстро влиться в вашу компанию, – накрываю её руку и снимаю с себя.

– Ты уже влился. До завтра, Раф, – она подмигивает мне и обходит, обдавая приторно сладким-ароматом духов.

– Сладких снов, нимфа, – бросаю я, заставляя девушку ещё больше растаять рядом со мной. Дура. Абсолютная и непобедимая глупость. Клише.

Оставляя уже практически влюблённую в меня Саммер в коридоре, вхожу в апартаменты и прислушиваюсь. Света в спальне Миры нет, возможно, она уже отдыхает. Это к лучшему. Да, как бы я ни готовился к этому дню и к первой встрече, всё пошло наперекосяк. Я хотел быть иным, более милым, что ли, объяснить ей по-человечески, что не претендую ни на что, только на возможность получить образование и помочь ей. Но как можно было простить и снести обидные слова? Она как будто просканировала мой мозг и точно нашла слабое место, куда обязана была ударить. Истеричка недоделанная. Не с такими справлялся. И ведь я старался, держал себя в руках до последнего, терпел оскорбления, пока меня не ослепило ненавистью к этой стерве. Я бы придушил её, так хотелось ей вмазать, чтобы поняла, что за слова тоже надо отвечать. В моём мире только так понимают, в этом, видимо, тоже. Но если Эрнест узнает, что я оставил синяки на ней или, действительно, врезал, то меня закопают заживо. Этот человек хоть с виду и мил, но я наблюдал, как он без сожаления расправляется с неугодными и предателями. Конечно, я к этому готов, ведь здесь ничто не отличается от моего прошлого. Только вот пытки дороже. И дочь недалеко ушла от отца, он её научил так поступать с людьми, это его ошибка, а заниматься ей мне. Нет, я не жалуюсь, я просто разочарован.

Кривая ухмылка появляется на моих губах, пока я оглядываю забитую коробками спальню, в которую за несколько часов отсутствия Миры были ввезены: кровать, глубокий шкаф, письменный стол, новый модный и дорогой ноутбук, да и множество других бесполезных шикарный вещей. Отвратительные белые стены, которые я планирую перекрасить во что-то серое или чёрное, теперь превращаются для меня в адреналин, и сон как рукой снимает. Удачно, что я заранее заказал баллончики с краской, чтобы улучшить свои навыки в уличном искусстве граффити. И сейчас это была единственная возможность отвлечься от неприятных мыслей. Открыв одну из коробок, я переворачиваю её и подхватываю один из баллончиков.

Она чертовски красивая, я не устану это повторять. Меня не особо волновало раньше, как она выглядит на фотографиях. Я перерыл альбомы с фотографиями Миры с её рождения и до последних опубликованных снимков на «Фейсбуке», считая, что это поможет мне не отвлекаться от моей цели. Но… вот это «но» меня бесит. Смотреть на мёртвые кадры и видеть само воплощение ада вживую – разные вещи. Мало того, что Мира не обливается духами, как её подружка, а имеет тонкий и холодный аромат роз, так ещё она и злобная, как сам дьявол. Возможно, если бы я встретил её на улице, то она бы в тот же вечер лежала подо мной и молила о большем. Хотя мы бы никогда не встретились, она же эгоистичная богиня, а я вор и преступник. Наши миры пересекутся только в случае мошенничества. Какой бред. Сказывается моё долгое воздержание в сексе. Мне всего двадцать четыре, передо мной распахнулись двери самого порочного мира разврата и роскоши, так чего уж ограничивать себя, верно?

Стирая пот со лба, осматриваю то, что теперь представляет собой моя спальня, и довольно улыбаюсь. Она будет в бешенстве, когда увидит. И мне это нравится. Чем больше орёт и раздражается Мира, тем лучше я чувствую себя. Я уже давно её ненавижу, с того момента, как увидел сам и прочитал, какая она дрянь на самом деле. Вряд ли она когда-нибудь изменится, но издеваться над ней я не устану, чтобы сама ощутила, как чувствуют себя люди, нечаянно попавшиеся ей на глаза. Сука. Просто редкостная сука.

Ты даже не представляешь, сколько грязи во мне, принцесса. И я тебя познакомлю с ней лично. Ты утонешь в этом дерьме, и я получу то, чего достоин. Будущего.

– Подъём! – Громкий крик и ледяная вода буквально подрывают меня с постели. Сердце бешено колотится внутри, сигнализируя об опасном проникновении. Обезвредить. Убить. Не дать подобраться к себе. Моей семье будет плохо. Рык срывается с моих губ, а глаза только едва распахиваются, отяжелевшие от пары часов сна, когда я хватаю нападавшего и чувствую пальцами холодный металл. С грохотом падаю на пол, ударяясь локтями и коленями.

– Туше. Ты побеждён, оборванец, – мелодичный и едкий смех проникает в мою голову. Перекатываюсь на спину, ощущая что-то острое на своей груди, вынуждающее меня открыть глаза и несколько раз поморгать.

Первое, что я вижу – загорелые обнажённые ноги и белую полоску трусиков под короткой юбкой, а затем уже синие глаза, наполненные удовлетворением и ненавистью.

– Сука, – шиплю я, ударяя Миру по ноге.

– Ох, прости, ты не рад приветствию? Я почитала на досуге и выяснила, что именно так будят мокриц, – смеясь, она делает шаг назад и подносит стаканчик с пластиковой трубочкой к резко очерченным губам.

– Читать научилась? Или азбуку штудировала? – Сипло отзываясь, борюсь с желанием врезать ей из-за выходки с водой, которую она вылила на меня. Фу, она ещё и жутко воняет, словно туда скунс нассал.

– Ты изуродовал мою комнату, и это лишь моя реакция, хотя я в хорошем расположении духа. Тебе повезло, бабуин. Да и разве тебе претит твоя собственная вонь? Вряд ли. Теперь ты знаешь, как отравляешь мой воздух, – пока она тянет всё своим мягким и ядовитым голосом, я поднимаюсь и осматриваю кучу протухшей рыбы, валяющейся на полу и на моих вещах.

От злости и тупой боли в голове из-за недосыпа, мои руки инстинктивно сжимаются в кулаки, и я делаю шаг в сторону гадко улыбающейся Миры.

– Давай, ну же, сделай это. Ударь меня. Оставь на моём лице или теле синяк, и ты вылетишь отсюда, и не только отсюда, но и, вообще, лишишься жизни, – смеётся она. Блять. Испепеляю её взглядом, сотрясаясь от праведного гнева.

– Какое уродство, но ничего, у меня достаточно денег, чтобы поправить всё, как только ты исчезнешь. Убери здесь всё, это нарушение правил. Кстати, о них. Вот, – она швыряет мне лист, на который я даже не обращаю внимания, и он опускается в лужу, растёкшуюся вокруг моих босых ног.

– Вызубри их. Нарушение хотя бы одного будет стоить тебе руки или ноги, а, может быть, глаз и языка. За это наказывают жестоко, и никто тебе не поможет, никто не услышит. Это наш мир, где мы вправе делать всё, что хотим. А тебя мы не хотим, – продолжает она, кусая зубами трубочку и явно довольная своими словами.

– Мне насрать на то, что вы хотите и как относитесь ко мне. Тоже вызубри это, дрянь. Думаешь, напугала меня? Ни хрена. Ясно? – Рычу, медленно надвигаясь на девушку, насмешливо смотрящую на меня.

– Ты в приличном обществе, абориген, лексикон свой забудь и не позорься. Да, это дружеский совет, и только. Неужели, ты подумал, что всё это сделала я? Ох, нет, мне очень жаль портить свой маникюр. Я лишь намекнула на своё желание нужным людям, и оно исполнилось. Не смогла ничего поделать с собой, и внесла небольшую лепту. Ну что ж, у меня занятия, а ты давай прибирайся. Правила гигиены и чистоты никто не отменял. И ещё одно, уродец. Можешь передать моему отцу, чтобы он шёл в задницу, и мне плевать на его угрозы, как и на твои. Чмоки-чмоки, – она целует воздух между нами и, скривив вздёрнутый носик, обходит меня. Не так быстро. Хватаю её за руку и притягиваю к себе, отчего её белоснежная блузка и красная юбка моментально пропитываются вонью.

– Отвали от меня! Не смей пачкать меня! – Визжит она, выпуская из рук стаканчик.

– Наглядно демонстрирую тебе, Мира, что эта вонь теперь и твоя тоже, – шепчу я, пока девушка извивается в моих руках, пытаясь ударить.

– Отпусти! – Кричит она, впиваясь ногтями в мои руки.

– М-м-м, нет. Ты так вкусно пахнешь. Такая красивая. Практически голая. Подготовилась, чтобы услужить мне, принцесса? – Моя рука опускается ниже, приподнимая её юбку и поглаживая обнажённую кожу. Чёрт. Утренний стояк, злость и негодование рождают во мне безумца, жаждущего наказать эту суку. Просто нагнуть и отделать так, чтобы больше никогда в её тупой голове даже не появлялась мысль о том, чтобы изгадить мою комнату.

– Не смей… я заявлю на тебя… не прикасайся ко мне… меня сейчас вырвет, – её сила, против моей, практически равна нулю. Нет никакой возможности, чтобы оторвать мою руку, размазывающую по ней вонючий смрад, приготовленный для меня.

– Теперь ты знаешь, что я чувствую, когда смотрю на тебя, сука. Ты теперь понимаешь, как действуешь на меня. Запомни это. Я могу сделать с тобой всё, что захочу. Мне разрешено всё, чтобы выполнить задание. И если понадобится, то я превращу тебя в рабыню, которая будет вылизывать пол с дерьмом, ведь ты и есть кусок дерьма. Пошла отсюда, – отпуская её на секунду, хватаю за волосы и тяну за собой под нечеловеческий вопль, который она издаёт. Мне мало, как же хочется дубасить её головой об стенку, но нельзя. Чёрт, запрещено мне это. Самое большее, что мне остаётся, так это распахнуть дверь и толкнуть её так сильно, что Мира путается в ногах и падает на пол. Её юбка приподнимается и оголяет загорелые ягодицы, скрытые полоской белых трусиков.

– Ублюдок, ну держись, – её шипение остаётся за дверью, которую я закрываю и прижимаюсь к ней спиной. Если так пойдёт и дальше, то к вечеру я убью её. Нет, действительно, меня трясёт от того, что они сотворили. Я ведь даже не проснулся, всё из-за усталости.

Осматриваю жалостливым взглядом комнату и издаю стон. Я привык отчищать полы и знаком со всем этим, но, чёрт возьми, ожидал другого. Вся моя жизнь – это борьба за то, чтобы во мне видели человека. Просто гребаного человека со своими чувствами и желаниями. Разве я многого прошу? Видимо, да. Животный мир с одними и теми же законами. Ничего не меняется.

Через смежную дверь слышу звук воды и отборную брань. Это хотя бы радует меня. А ещё больше меня обрадует, если я сейчас же вломлюсь в ванную комнату и приведу эту стерву в ещё большее унижение. Гадко усмехаясь, подхожу к двери и нажимаю на ручку. Не поддаётся. Толкаю её плечом. Что за ерунда?

– Хрен тебе, а не ванна, понял? Иди купайся в фонтане, там тебе и место! – Кричит Мира, видимо, поняв мои попытки и подперев дверь с той стороны.

– Это общая ванна! – Ударяю по двери.

– Не для тебя! Пусть все знают, кто ты на самом деле!

Издаю рык и вылетаю из своей комнаты, чтобы, действительно, придушить эту суку. Пробую открыть дверь в её комнату, но она тоже заперта.

– Я буду ждать тебя здесь. Ты не пройдёшь мимо меня, а когда встретишься со мной – пеняй на себя, – шиплю я.

Она не отвечает, чем вынуждает меня исполнить своё обещание. Я не знаю, что с ней делать, если честно. У меня есть множество приёмов, чтобы наказать человека, но я ограничен в своих действиях. Я во всём ограничен. Меня это жутко злит. Оттяпать ей волосы, что ли? Я не умею обращаться с девушками. Я умею их трахать. Это всё, что я знал и видел. Хотя меня обучили этикету, но здесь им даже не пахнет. Как я должен на всё это реагировать? Как? Не имею понятия, правда, у меня руки связаны, но терпеть такое не в моих правилах.

Я не знаю, сколько проходит времени, но моя угроза, видимо, подействовала на Миру, и она даже не делает попытки выйти из комнаты. Чёрт, у нас занятия. Я не могу пропустить их. Не в первый день. Но и оставить всё так тоже не могу. От меня воняет. Жутко воняет. К чёрту всё.

Забегаю к себе и, отпихивая от себя вонючую рыбу, копаюсь в коробках и нахожу свежую одежду и бельё. Мира так и не вышла. Пусть. Хочет пропускать, пусть, мне плевать. Для меня важнее я сам и моё образование. Я для этого здесь. Оказываясь в коридоре, открываю первую попавшуюся дверь и встречаюсь со знакомой мне блондинкой, прихорашивающейся у зеркала.

– Привет. Могу я воспользоваться твоей ванной? Мира заняла нашу, – улыбаясь, обращаюсь к Саммер.

– Эм… – она оглядывает мою мокрую футболку, шорты и возвращает удивлённый взгляд к моему лицу.

– Мира прислала сообщение, что ждёт нас в ученическом корпусе, – медленно отвечает она.

– Тогда у меня появилось очень сильное желание посмотреть на тебя. Я доволен, – пожимая плечами, без разрешения направляюсь к двери и оказываюсь в ванной. Наконец-то.

Как Мира смогла пройти мимо меня? Я же стоял там! Второй этаж. Вот же сука. Она спустилась по простыням? Конечно! Но Мира и простыни? Сверкать голой задницей и позволить всем увидеть её в такой ситуации? Нет, вряд ли. Ничего потом подумаю.

Забираюсь в ванну и тру своё тело ароматным гелем для душа. Уж лучше буду вонять, как букет цветов, чем рыбой. Хотя отмываться очень сложно. На пятый раз мне удаётся избавиться от смрада и я, опасаясь опоздать, выхожу из душа и обтираюсь белыми полотенцами. Наглость? Определённо, но таким богатеньким девочкам нужно развлечение, да? Я им его устрою. Я им такое устрою, что мало не покажется.

Повязываю университетский галстук на белую рубашку и застёгиваю брюки. Сойдёт. Мне нужно спрятать татуировки специальной тональной основой, которую мне дал Эрнест. Но времени нет. К чёрту. Да, полотно расписанное. Мне не стыдно отличаться от них. Наоборот, я даже рад.

Когда я выхожу из ванной комнаты, то вижу сидящую на кровати Саммер. Она в такой же юбке, в какой я видел Миру, но ранее у неё все пуговицы были наглухо застёгнуты, а сейчас же виден кружевной бюстгальтер на внушительном бюсте.

– Сейчас ты ещё больше доволен? – Тянет она, пошло улыбаясь, и проводит пальцами по груди.

– Определённо, – киваю я, делая шаг к ней. Может быть, у меня есть пара минут, чтобы немного снять напряжение?

– Я был бы не против лицезреть фею ночью, – медленно приближаюсь к девушке, отчего её губы приоткрываются, и она ещё шире улыбается.

– Это против правил, Раф. Нам запрещено приводить в спальни парней, хотя никто за этим не следит. Оли часто ночует у Миры, так что…

– А как же ваш устав? – Перебивая её, останавливаюсь, меняя планы. Не хочу. Что-то в этом всём, как и в её доступности, меня раздражает. Может быть, явный намёк на то, что меня хотят прямо сейчас. А, может быть, напоминание о том, что меня ждёт встреча с главой «Альфы». Думаю, он-то уже в курсе происходящего, как и его шавки.

– Мире всё можно, а вот нам, нет. Она наказывает тех, кто без её ведома привёл сюда парня, но сама никогда не следует правилам, – криво усмехается Саммер, поднимаясь с кровати.

– И никто не возмущается? – Интересуюсь я.

– Нет, конечно. Это же Мира, она прихлопнет одним взмахом ресниц. Здесь все подчиняются ей, все её боятся. И каким бы ты ни был красавчиком, но, увы, я не могу встретиться с тобой ночью, – девушка подхватывает сумочку и направляется к двери.

– Здесь не могу, – добавляет она, игриво оборачиваясь ко мне.

– Тогда мне следует больше узнать о тайных местах встреч влюблённых, – отвечаю я, подходя к ней.

– Да, тебе определённо следует это сделать, – она хихикает и открывает дверь для меня.

– Ты иди первым, а то мне влетит, если нас увидят вместе, – шепчет она.

– Почему? Сейчас не ночь.

– Мира всем запретила сближаться с тобой. Мы считаем, что ты подослан специально, чтобы проверить нас. Ты наше испытание, и ни одна из нас не подойдёт к тебе, опасаясь нарушить правила.

– А как же ты? Ты сейчас ко мне очень близко, – красноречиво показываю взглядом на её грудь.

– Я и не стремлюсь войти в число мирового сестринства, а вот Мира очень. Тогда деньги станут неважными, даже без них все двери будут открыты. Старшие сёстры помогут во всём. Это семья, в которой никогда сестра не пропадёт. Ей предоставят жильё, найдут богатого мужчину и устроят жизнь. Негласное и тайное сообщество, такие и братства есть. Выпускники давно объединились и выбирают только лучших, а Мира лучшая из нас, раз стала главой сестринства, – шепчет она.

Вот, значит, как. Поэтому Мира спокойна и просила передать послание для отца. Она хочет обойти его приказы и вступить в ряды высших стерв.

– Меня это радует. Ты меня радуешь, фея, – подмигивая, выхожу из спальни и быстро спускаюсь вниз.

Так-так, как интересно обстоят дела. Я, конечно, понятия не имел, что сестринства и братства так важны для богатеньких, а, выходит, они не просто так ломают судьбы и подставляют друг друга, чтобы оказаться во главе. Они зарабатывают баллы, чтобы дальше иметь «крышу». Что будет, если я нечаянно расскажу кому-то, той же самой идиотке Саммер, как на самом деле всё плачевно у Миры?

Поднимаю руку, замечая студенческое такси, чтобы добраться до ученического корпуса, иначе я точно опоздаю. Территория университета огромная, в неё входят не только здания администрации и обучающие аудитории, ещё и огромное общежитие, больше похожее на роскошный отель с неограниченным питанием, три частных особняка для двух братств «Омега» и «Альфа» и сестринства «Оморфия», несколько полей для гольфа, футбола и баскетбола, теннисный корт, три бассейна, не считая тех, что есть в домах группировок, два кафе – одно для элиты, а другое для тех, кто не удостоился честью попасть в неё. Помимо всего этого, место для тренировок лыжного спорта и сноуборда, как и лесная зона, где расположена конюшня. Здесь можно заниматься всем, чем угодно, выбор огромен. За три месяца я научился всему этому, только вот меня ничто не привлекает, лишь мысли о том, как ещё больше усугубить жизнь Эмиры Райз. И теперь у меня появился союзник, готовый утопить эту дрянь в собственной желчи. Ну как противиться желанию это сделать? Никак. Но чтобы это всё сотворить, мне придётся стать похожим на неё, думаю, у меня это легко получится.