Принцесса по ГОСТу

Глава вторая. До свадьбы заживу!

У вас товар, у нас – капец!

– Ваше Высочество! – радостно заорал кто-то, а я чувствовала, что падение с такого «высочества» стоило мне ушибленного колена. – Вы целы?

– Частично, – простонала я, пытаясь с видом скромницы натянуть трусы обратно.

– Как низко она пала! – скривился какой-то дедушка в женском платье. Я посмотрела на него, понимая, что где-то сейчас должна негодовать какая-то бабушка: «Вот, ирод! Опять (в мое платье нацепил! Маразматик старый!».

– Еще бы! – огрызнулась я, осматривая роскошное, но мрачноватое убранство зала. «Куда, интересно знать, делась старенькая плитка – березка, и откуда, интересно знать, взялись эти экспонаты с выставки вышивального кружка?», -терзалась вопросом я, пока вокруг меня суетились холеные господа с натянутыми улыбками начальства. Эту улыбку узнает каждый бухгалтер перед камеральной проверкой, «родственник очень хорошего человека» при приеме на работу и студент, протягивающий купюру в зачетке.

– Ваше Высочество! – чьи-то руки пытались меня поднять и отряхнуть, пока я натягивала футболку пониже под холодный взгляд престарелого председателя клуба любителей сквозной вентиляции. – Кто посмел вас похитить? Скажите имя этого мерзавца, чтобы мы могли отрубить ему голову! Вас держали в темнице? Вас пытали?

– Пытались! – отмахнулась я, закрывая глаза и пытаясь отогнать наваждение. – Чертов йогурт!

– Ах он мерзавец! Ах он подлец! – суетился толстяк с платком, округляя глаза и топая ногой с негодованием. – Йогурт! Как же мы сразу не догадались! Он всегда мечтал захватить престол! А тут такая возможность! Он собирает войско!

– Ага, бифидобактерий! – с усмешкой отозвалась я, потирая ушибленное колено и постанывая. Сейчас подоспеет подкрепление в виде эмульгаторов и красителей! Держись, желудок!

– Подлый Йогурт! Стража-а-а! – закричал бородатый, насупив брови, а в зал, лязгая доспехами , ввалилось человек пятнадцать настоящих рыцарей ,в сверкающих доспехах. – Найти Йогурта! Живого или мертвого доставить во дворец! Выполнять приказ!

Ага, если что – на третьей полке в гипермаркете! Можете его обезглавить, только осторожно! Он проливается!

– Живой не берите, – скривилась я, чувствуя, как мстит мне проклятый злодей, разворачивая полномасштабную военную операцию в моем желудке. В борьбе за керамический трон побеждает умнейший, сильнейший и ловчейший. – Я, значит, его пожалела, хотя он уже был стареньким… Нет, ну выглядел он еще неплохо…

– Описать его сможете, Ваше Высочество? – пристал ко мне клуб ответственных потребителей, тряся меня за плечи. – Что вы помните?

– Примерно вот такой! Розоватый… Или, скорее, фиолетовый! – пожала плечами я, показывая размеры бутылки, а на меня смотрели так, словно очень старенькая дама решила написать пикантные мемуары. Приятно вспомнить, не с кем поделиться. – Но сам по себе такой… Мягкий… Это в руке чувствуется… Там еще две ягодки… На вкус, хочу сказать, так себе… Пробовала и лучше!

– Старый ублюдок! – выругался толстяк, воинственно глядя на дверь, словно прямо сейчас отправится бить морду производителю. – Я своими руками растерзаю его! Если нужно, мы бросим целую армию! Еще бы! Попытаться испортить нашу бесценную принцессу Эванжелину!

– Он успел? – пристал ко мне бородатый, держа меня за плечи. – Отвечайте, Ваше Высочество!

– Что успел? – удивилась я, вспоминая остатки йогурта в холодильнике, которые уже никуда не спешат в отличие от меня. – Я не понимаю, о чем вы?

– Слава Богам! – закатил глаза толстяк. – Мы успели раньше! Еще бы немного и наша дорогая, бесценная Эванжелина была бы испорчена! Еще бы! Она у нас такая красавица, что мы вынуждены ее прятать! Влюбляются в нее не на жизнь, а на смерть! Роковая женщина!

Я вспомнила свои зеленоватые волосы, понимая, что таки да! Любовь нечаянно нагрянет и до могилы доведет! Дедушка в бабушкином платье снова нахмурился и скривился, словно мы пили йогурт на брудершафт, но я оказалась проворнее и наглее, заняв стратегически важную точку с целью облегчить почку.

– Но мы все равно вынуждены доложить его Императорскому Величеству! – заметил старик, пока клуб любителей женского белья собирал какие-то мутноватые кристаллы и стирал мел с пола.

– Дитя мое, – как-то ласково и по-отчески заметил мужик с бородой, накидывая на мои плечи(, принесенный слугами плащ. – Вы – единственная наследница Эстергарда. Я никогда себе не прощу то, что произошло! Можете казнить меня! Я обещал вашему покойному батюшке, что буду присматривать за вами!

Мужик неожиданно упал передо мной на колени, целуя руку. На колени плюхнулся и лысый, и толстяк, отдуваясь и морщась. «И я… И я… » – причитали они, глядя провинившимися котятами, орошая мою самооценку комплиментами, а руку соплями.

Делегация любителей женской одежды молча удалилась. Судя по сумрачным лицам, они ожидали бурных оваций, но я была сдержанна в эмоциях. Как только дверь за ними закрылась, бородатый осмотрелся по сторонам, вставая с колен и уставился на меня:

– Ты что вообще такое? – подозрительно спросил он, пока другие окружили меня, глядя с дружелюбием нищей подруги, узнавшей, что у тебя в гардеробе появилась третья норковая шуба. Где-то дружно махали белыми платочками, провожая в бессрочный отпуск Вежливость. «Заходи к нам еще!», – улыбались Наглость, Подозрительность и Презрение.

– Эм… – я подняла брови, прикидывая с чего лучше начать. – Я – хомо, иногда даже сапиенс…

– Что будем с ней делать? – меня больно схватили за предплечье, с недоверием глядя на мои зеленые волосы и всматриваясь в мое лицо.

Театр «Любви и Обожания» отправился гастролировать в параллельную вселенную, а на меня смотрели, как на незаслуженного артиста.

– Куда теперь ее девать? – нервничал толстяк, оглядываясь по сторонам.

– Если что, – мрачно отозвалась я, протирая глаза и одергивая футболку. – Могу спрятаться за занавеской!

– Заткнись! – прошипел на меня толстяк, сузив поросячьи глазки. – И так все чуть не испортила! Вот угораздило тебя появиться не вовремя!

– Тише, господа! Это же наша драгоценная принцесса! – мужик с бородой нахмурился, изображая долгий и мучительный мыслительный процесс. – Она появилась как раз вовремя. Мы ее как бы коронуем, потом как бы выдадим замуж за Императора…

– И будем уже как бы особо приближенными к Императрице? – на меня снова посмотрели с явным интересом, потирая ручки. – Императрица имеет право на собственный двор… Это влияние, могущество, деньги…

На меня снова смотрели глазами лучших друзей, но я предпочла бы иметь сто рублей, глядя на столь внезапные перемены политических настроений.

– Слушай сюда, – меня снова дернули, подозрительно осматривая. – Будешь делать то, что мы тебе говорим! Ты поняла? Лишнее слово, непослушание – мы объявим тебя самозванкой и бросим в темницу, где ты проведешь остаток своих дней! Итак, ты – принцесса Эстергарда Эванжелина. Твой отец умер, а завтра ты выходишь замуж за его Императорское Величество!

Пока моя биография взывала к географии, пытаясь понять, в каком классе я это пропустила, меня уже тащили за руку по мрачному коридору с плесневелой каменной кладкой. На стенах уютно расположился кружок «умелые ручки» в виде сотканных полотен, размалеванных гербов и еще какой-то дребедени, а я с каждой секундой мечтала открыть кружок «Умелые ножки» и исчезнуть отсюда подобру-поздорову.

– Слушай внимательно! Тебя зовут Эванжелина! Запомни! – твердили мне, пока я пыталась вырваться и сбежать.

– Так, я завтра собиралась на работу, а не замуж! – возмущалась я, чувствуя босыми ногами холод каменных плит, по которым неуверенно шлепала, подгоняемая эскортом. – Я вообще замуж не планировала! У меня родственники не оповещены! Так, граждане, успокойтесь!

Так и хотелось заорать, что хулиганы девственности лишают, но мне зажали рот.

– Тише! – прошипели мне, увлекая по лестнице вверх и впихивая в гостеприимно открытую дверь, которая тут же гостеприимно хлопнула и очень радушно закрылась на ключ.

– Я хочу выйти! – орала я, чувствуя запах пыли и сырости, которыми веяло из мрачной комнаты в стиле Вампир.

– Ничего, завтра выйдешь замуж! – утешили меня.

– Хорошо! Я хочу сойти! – не унималась я, пиная дверь.

– Завтра сойдешь за принцессу! – обрадовали мою самооценочку.

– Я хочу, чтобы меня выпустили! – прохныкала я, понимая, что в ответ на такой радушный прием не мешало бы выучить пару хороших приемов самообороны.

– Выпустят тебя из родительского дома и даже благословят! – насмешливо ответили мне, а я слышала, как кто-то уронил ключ на пол.

Я выругалась, возмущенно сопя, а потом вспомнила, что это – всего лишь сон, улыбнулась своему отражению в огромном пыльном зеркале, провела рукой по старинному столу, понимая, что тут уже не уборщица – тут археолог нужен, а потом брезгливо подошла к огромной пыльной кровати. Неподалеку от кровати стоял унылый ушат для лягушат, а из-под кровати игриво выглядывал ночной горшок, похожий на ту огромную кружку, которую мне подарили на новый год, как бы намекая на то, что в новом году мне предстоит не только хлебнуть, но и расхлебывать!

Содрав покрывало и перевернув подушку, ужасаясь отпечатку чьей-то давно немытой головы, я отряхнула покрывало и упала на кровать. Стоило мне только задремать, в надежде обнаружить себя в своей кровати, или хотя бы с шашкой наголо … ой! С шишкой на голове на белом стареньком коне, как вдруг послышался топот и голоса.

– Вот она! Хватайте ее! – меня тут же стянули с кровати, поволокли в какую – то бадью, полоща в четыре руки, как котенка в центрифуге.

– Потерпите, Ваше Высочество! – заметил низкий, грудной женский голос. – Вы же хотите быть самой красивой на свадьбе!

У меня складывалось ощущение, что в данный момент отмывают не меня, а чьи-то деньги. К моей нежной коже устремилась лохматая щетка, способная по степени загрязнения посоперничать со стареньким туалетным ершиком. Едкое и вонючее мыло застилало глаза, заставляя кашлять. Если в этом спа-салоне «Принцесса» и есть жалобная книга, то будьте -так любезны, заверните!

– Красавицей будете! – добродушно заметила толстая тетка, поливая меня кипятком. – Просто незабываемой девушкой!

– Незабиваемой! – сопротивлялась я, чувствуя, как меня купают прямо в одежде.

– И мерки мы снимем! – успокаивала тетка, неся в полных руках кипяток, намекающий, что мерки придется снимать уже посмертно.

– Трусы и футболку снимите сначала, а потом уже ме…, – договорить я не успела, как на меня опрокинули еще ведро.

– Ну вот! Совсем другое дело! – порадовали меня, растирая таким полотенцем, от которого хотелось попроситься ударником в ансамбль «Блохи». – Красотулечка! Ымператрыца! Сейчас мы тебе личико натрем, чтобы еще красивше быть!

Мне на лицо ляпнули комок какой-то едкой грязи, щедро размазывая его по всей поверхности.

– Нет лучшего средства для отбеливания кожи, травы вперемешку с целебной грязью! – порадовал меня салон красоты «Вычтотворите!».

– А можно хоть жениха посмотреть? – скривилась я, пытаясь смыть с себя народное средство природного происхождения. – Для кого я эту гадость на лице держу?

Через минуту в мою комнату учтиво внесли огромный портрет такого красавца мужчины, что я на секунду даже забыла, от чего отплевываюсь. Красивые русые волосы струились по широченным плечам, мужественное лицо с горделивой усмешкой, роскошная одежда способны были произвести впечатление на любую женщину. Я усмехнулась, с горечью понимая, что, скорее всего, проснусь под одним одеялом с бледной немощью, у которой постоянно мерзнут ноги, но пока что сон продолжался.

– Мы приносим свои глубочайшие извинения, Ваше Высочество, – подобострастно поклонился бородатый, приторно улыбаясь. – Наше поведение было продиктовано заботой о вас! Смерть нашего достопочтенного государя подкосила нас, поэтому мы ни в коем случае не хотим вас потерять! Любой ваш каприз будет исполнен, любое ваше желание – закон для нас!

Я смотрела на портрет, пытаясь найти хоть один изъян, но даже наметанный женский глаз не мог зацепиться за какую-нибудь деталь, чтобы выдать придирчивое «Фэ!».

– Его Императорское Величество объединил разрозненные земли, создал величайшую Империю! О его подвигах слагают легенды! – вмешался толстяк, пока я недоверчиво смотрела на будущего «мужа». – Со всех земель к нему прислали портреты принцесс, но его взор пал на вас и на наше скромное королевство!

Я посмотрела на себя в зеркало, пока с меня смывали «маску», пытаясь понять, что он во мне нашел? «Природа не оставила улик красоты, дорогой Ватсон!», – послышался скрипучий голос Шерлока Холмса. «Друг мой, давай сбегаем за лупой!», – ответил Ватсон, присматриваясь ко мне. «Нет, я так еще не бегал!», – обронил Шерлок, пока я смывала с лица «целебную маску».

– Он прислал вам свой портрет и послание, в котором заверяет вас в самой пылкой любви! – сообщили мне, пока я украдкой поглядывала на красавца. – Завтра утром он прибудет сюда, чтобы сочетаться с вами законным браком. По традиции свадьба проходит в королевстве супруги, а потом ее увозят в столицу Империи.

– Тут прическа никак не получится! – пожала плечами служанка, перекладывая мои коротенькие волосы.

– А мы бантик прицепим! И побольше!– предложил толстяк. – Принцессы любят бантики, не так ли?

– Там все равно корона будет! – высморкался лысый, пока на меня натягивали какое-то старинное платье. – Не нужно ничего мудрить! Мы ее быстренько коронуем! Народ уже собирается под стенами замка, чтобы взглянуть на нашу красавицу!

Вот это сон! Меня запихнули в белое платье, разрисовали, как матрешку, а потом повели по тем же мрачным коридорам, чтобы торжественно вытолкать на большой балкон.

– Граждане Эстергарда! – зычно заметил бородатый, а я смотрела на приутихшую публику. – На смертном одре Его Величество поведало тайну о том, что у него есть дочь и повелел разыскать ее! Мы тот час же выполнили приказ, поэтому трон Эстергарда не опустеет! Позвольте вам представить ее высочество, принцессу Эванжелину – будущую Императрицу!

– Ура-а-а! – кричало целое море людей под балконом. – Да здравствует принцесса Эванжелина! Да здравствует будущая Императрица!

Я дружелюбно помахала им рукой и послала воздушный поцелуй, а заодно и тех, кто шептал позади меня, что это – верх неприличия!

Мое имя скандировали, а я наслаждалась своим чудесным сном и минутой славы!

– Его Императорское Величество послал гонца и сообщил, что прибудет в течение часа! А также выразил недовольство нашими дорогами! – усмехнулся бородатый, разворачивая послание.

– А кто у нас ответственный за дороги? – поинтересовалась я, поглядывая на свою свиту, читающую свиток.

– Эм… А еще он признается в вечной любви к вам! – тут же улыбнулись мне, пытаясь спрятать послание.

– Дайте почитать! – настаивала я, а министры переглянулись.

– Не зачем портить зрение столь скучным чтивом, дорогая принцесса! – улыбались мне приторными, как мед в сиропе улыбками. – Столь скучный и официальный документ – не самое лучше чтиво для столь юной и очаровательной особы!

– Послание! – я протянула руку, чувствуя, как по моим губам ползет улыбка. – Стража! Слушать свою принцессу! Если мне немедленно не отдадут документ, то…

– Вот, ваше высочество! – занервничали министры, протягивая мне бумаги, которые я тут же развернула.

– И где здесь о любви? А? – поинтересовалась я, нехорошим взглядом глядя на бумагу. – Про дороги вижу, про нищету – вижу, про задворки империи – вижу, а про любовь что-то нет!

– Там любовь сквозит в каждой строчке! – нашелся бородатый, глядя на меня с улыбкой. – В каждой точке и запятой!

– Судя по отсутствию большинства оных, меня недолюбливают! – заметила я, возвращая послание.

И тут дверь распахнулась, продудели трубы, едва не оглушив меня, а с улицы под радостные крики: «Император!» ввалилась целая делегация. Министры вытянулись в по стойке смирно, успев усадить меня на продавленную подушку трона.

Толпа разодетых придворных ввалилась в полупустой зал.

– А почему с нашей стороны никого нет? – поинтересовалась я. – Где наши придворные?

– Есть придворные! – заметил бородатый. – Так вот, придворные находятся там, где им полагаются. При дворе. Покойный король их всех казнил, подозревая в измене! Их прямо и закопали при дворе!

Я представила, как орет лысый и бородатый мужик, что не изменял, причем, не жене, а королю, но тот качает головой, мол, «Не верю!».

– Его Величество, Император объединенных земель Сигизмунд Первый! – торжественно выкрикнул какой-то молодой человек, пока всех прижало в поклонах и реверансах. Сначала на пороге появился вооруженный отряд, плотной кучкой двигаясь в нашу сторону. Я закусила губу, предвкушая незабываемую встречу, как вдруг телохранители расступились, и мне навстречу шагнул сгорбленный старик. Я почувствовала себя ослепительной женщиной, ибо старик стал щуриться в мою сторону. Мутный блин передает тебе привет! Мутный блинчик может помахать тебе ручкой.

– Красавица, – прошамкал роскошно одетый дедушка, трясясь передо мной. «Давайте разделимся! Мы на разведку, а ты – Длинный, Седой и Третий – останетесь прикрывать Лысину! Держитесь, ребята!», – прозвучало пару десятилетий тому назад. Ко мне потянулась костлявая рука, унизанная перстнями. – Ну, здравствуй, любовь моя!

Что-то мне подсказывало, что любовь сродни инфаркту. В данный момент статистика смертности от инфаркта среди людей до тридцати пяти, стала присматриваться ко мне.

– Моя будущая супруга! – снова прошамкал дед, глядя на первого министра, кашляя так, словно «будущая вдова». – Ты просто ослепительна! Твои роскошные кудри свели меня с ума!

Это – не кудри, это маразм. Я вспомнила портрет, понимая, что нужно было сразу уточнять дату. Причем не только год, но и век!

– Свадьбу сыграем немедленно! – прошамкал дедушка, пытаясь понять мое точное местонахождение, но пока что его «любовью» наслаждался бородатый. – Недурна! Ой, недурна! Я рассчитываю, что у нас с тобой будет наследник!

– Подследник! – сглотнула я, глядя, как старикан лезет целовать руку первому министру с требованием родить ему сына. Ни пособие, ни пенсия венценосного дедушки первого министра не прельщала, поэтому он учтиво нацелил «голубой огонек страсти и старости» в верном, так сказать, направлении.

Если где-то есть шапка-невидимка, то мне сейчас срочно нужна шапка-недадимка… нас… в обиду! Я нервно оглядывалась по сторонам, понимая, что жених с истекшим сроком годности вызывает у меня примерно ту же реакцию, как и злосчастный йогурт.

– Я умираю от страсти! – шамкает старичок, протягивая ко мне холодную руку. – Желаю свадьбу! Немедленно!

Какая свадьба? О чем это вы? Но старик Хоттабыч не унимался, почесывая жиденькую бороденку. Видимо, желаний он исполнил уже предостаточно, но я как-то больше склонялась к доброй фее.

– А пока все готовятся к церемонии, – заметил дед , – расскажи мне, красавица, о себе!

– О! Ваше Величество! – смахнул скупую слезу толстяк. – Это очень грустная история! Как только наша принцесса появилась на свет, ее прокляли!

– Какой у тебя приятный голосок, милочка! – умилился Император. – Просто нежный, как у птички! Продолжай, дитя мое!

– Принцессу прокляли…, – повторил толстяк, увернувшись от поцелуя руки и сделав шаг назад.

– Да, проказа – это скорее проклятие, чем награда! – горестно вздохнула я, расчесывая руки. – Но ничего! Чешется, значит, еще не отпало! Кашляю, значит, дышу! Все в порядке! Мне сказали, что до свадьбы заживет!

– Для того, чтобы снять проклятие, мы отдали ее на воспитание волкам! – продолжил бородатый, искоса глядя на меня.

– С волками было вполне неплохо! Если бы не блохи, то вообще бы замечательно! Никак не могу от них избавиться! – ядовито заметила я, снова почесываясь.

– У нашей принцессы – хорошее образование! – вставил лысый. – Что является очень важным качеством для будущей Императрицы!

– Да, помню-помню, как волки собрались всей стаей и спросили меня: «Куда поступать будешь? В политех или в ин.яз?». Вопрос застал меня врасплох. Вожак стаи, Акелла, сказал, что я – гуманитарий, так что политех отменяется! А вот в ин.яз слишком дорого! А потом они повыли на луну, и решили, что лучше в медицинский! На санитара – леса! – зевнула я, гаденько улыбаясь.

– Потом(, ее подобрал добрый дровосек и удочерил ее! – продолжил бородатый, утирая скупую слезу.

– Помню-помню, как лес валила! – вставила я, откидываясь на спинку. – Я еще помню, как мы всей семьей песенки пели: «Гоп-стоп! Мы подошли из-за угла! Гоп-стоп! Ты кошелечек отдала!». У меня еще татуировка есть!

– Но добрый дровосек скоро скончался, – горестно закивал толстяк, прищуриваясь в мою сторону.

– Еще бы! Рудники – не лес! Я ему говорила, мол, не надо бежать, а он мне: «Прорвемся!», – согласилась я, украдкой щипая себя. В этот момент противный звон будильника казался мне райской музыкой, а ненавистная работа, эксплуатирующая меня и в хвост и в гриву – курортом!

– Но мы за ней наблюдали! – вдруг заметил бородач. – Все это время мы внимательно следили за ней!

– Так это вас я в кустах видела? Ай-я-яй! – всплеснула руками я, кусая губы. -Помню, помню! Куда ни плюнь – вы утираетесь!

– Потом ее отдали в семью сапожника! – продолжил сказку толстяк, сердито глядя на меня. – Он был добр к ней!

– Ага, когда напьется! – согласился я. – Там я научилась отшивать настырных мужиков…

– Что-что? – переспросил Император, а ему принесли нечто похожее на патефонный усилитель.

– Вышивать! – ласково заметил толстяк, награждая меня нехорошим взглядом. – Там она научилась вышивать! Из пустырных цветков! Узор у нее такой любимый! У нашей принцессы очень много талантов! О! Как она шьет!

– Уголовные дела! – я подперла руку кулачком, умоляя чертов будильник поскорее поднимать меня на работу. – За незаконный принцессооборот!

– И готовить она умеет! – закивал лысый.

– Все, кто пробовали – не жаловались! Еще бы! Лежат себе тихо под мраморными плитами! – улыбнулась я, не желая замуж.

– Какая молодец! – восхитился Император.

– Однажды ее похитил дракон! – вставил пять копеек бородатый, поглядывая на меня, как на врага народа.

– Долго плевался! Можете лично спросить! – согласилась я, щипая себя изо всех сил и тряся головой. – Когда же кончится этот сон?

– Стон, Ваше Величество! Стон! Стонала она бедная, ждала вас, томилась! И дождалась! – тут же крикнул в трубку от граммофона бородач.

– Я хочу проснуться! – я терла глаза, пытаясь отогнать это Версаль подальше в историю!

– Она мечтает каждое утро просыпаться вместе с вами! – сладенько заметил толстяк. – Спит и видит!

– Ну раз так, – благодушно заметил император, трясясь, как Кощей Бессмертный. – Несите корону! Быстрей начинайте церемонию! Я просто сгораю от страсти!

Появился слуга, неся сразу две короны с такой торжественностью на лице, которой позавидовал бы любой человек – праздник! Меня стащили с трона, установив рядом со стариком и придерживая.

– Просто наша дорогая принцесса еще до конца не отошла от смерти любимого батюшки! – пояснил бородатый, улыбаясь Императору. Зато теперь я знаю острое народное средство от всех печалей и недомоганий. Да-да, именно то самое, которое уперлось мне в спину.

В центре зала появился тот самый противный дедушка. На этот раз бабушка не досчиталась золотого платья, проклиная тот день, когда вышла замуж за извращенца. Перед ним в воздухе зависла огромная старинная книга.

– В этот день, во славу Империи, мы собрались здесь, чтобы связать узами счастливого брака его Величество …, – я выгнулась, чтобы не чувствовать брачный приговор, который неприятно колет меня в спину. – … с Эванжелиной, принцессой Эстергарда, дочерью покойного короля Эвона…

Ага, у вас товар, у нас – капец!

– Согласны ли вы, Ваше Величество, взять в законные жены принцессу Эстергарда? – вопросил дед, перелистывая замызганную страницу.

Так, я что-то не поняла? А меня почему не спросили? Может я и тварь дрожащая, но права имею! Но, судя по всему, пока что местное право медленно и эротично снимало с меня всю надежду и ответственность.

– Властью, данной мне Империей, пусть долгими будут века ее процветания, да не иссякнут ресурсы и недра, да не умолкнет слава ее вовек, объявляю вас супругами! Да будут узы, связывающие вас, нерушимы, как брачный обет, да пребудет с вами благоденствие и могущество, да дадут вам боги детей и побольше! Пусть весь народ убедится в том, что отныне Эванжелина – новая Императрица!

Из книги выскользнула голубая змея, схватив меня за запястье и притягивая мою руку к дрожащей руке Императора похлеще наручника.

– Покуда смерть не разлучит вас навек! – прозвучала последняя фраза, пока я дергала руку, пытаясь вырвать ее из уз Гименея. – Испейте же чашу любви до дна! Отныне вы муж и жена!

Император взял в руки кубок, который тут же учтиво поднесли на золотом подносе, и сделал глоток, протягивая кубок мне. Я внимательно понюхала, пытаясь понять, чем пахнет большая любовь. Хм… Большая любовь пахла сорока градусами и кислятинкой. Осмотревшись по сторонам, я скривилась и… услышала стон рядом.

– Ы-ы-ы! А-а-а-а! – хватался за грудь мой супруг, закатывая глаза. Через мгновенье он рухнул вниз, сдирая с меня юбку костлявой рукой.

– Ваше Величество! – бросились к нему, пока я пыталась отойти подальше. – Ваше… Император.... Император мертв! Долгих лет жизни Императору!